Звук: One Republic — Lullaby.

Я готова долго говорить про необыкновенное по красоте кладбище Северного Сакраля: надгробия украшены скульптурными композициями, которые превращают меня в одну большую мурашку. Их красота совершенно особенная — она пугает и завораживает одновременно, но я не боюсь мрачных красок, я вижу в них своё уникальное унылое очарование. Статуи настолько натуральны, что если выключить цвета окружающего мира, то создаётся впечатление, что каменные изваяние живы. Каждая деталь мимики высечена с такой правдоподобностью, что это пугает и завораживает одновременно.

Я наслаждаюсь мрачной тишиной этих мест, поэтому часто сюда прихожу, чтобы побыть наедине со своими мыслями, да и для утренней пробежки лучше места не придумаешь.

Хозяин, как и обещал, нагрузил меня по полной! Больше всего возни с Матильдой, которая того и гляди станет постоянным обитателем кладбища, из-за конфликта магии с плодом.

Ничего, выживет.

— Она на удивление живучая… — задумчиво сказала я, когда Сью проверяла мою рану от вечной стали.

— Кто бы говорил, — улыбнулась рыжеволосая голубоглазая девушка, снимая шов, — Постарайся ещё пару дней не давать нагрузок.

— Сью, я только бегаю.

— Алиса… — нахмурилась она, — Ну почему ты такая упрямая!

— Я и так жертвую тренировками, а это важно. Так что ещё два дня только бег, а потому я начинаю возвращаться к привычным нагрузкам.

— Ладно… — согласилась она, но по сути у неё просто не было выхода, — Линде что-нибудь нужно? Я соберу.

— Пока всё есть…

Она снова нахмурилась:

— Я всё же соберу несколько запасных зелий, если ты не против. И ещё один способ снять конфликт магии…

— Линда об этом знает?

— Скорее всего знает, но не прибегнет к таким методам.

— Почему? Что за метод?

— Да на самом деле ничего особенного, просто она за естественное течение магии. Ты же знаешь магию крови, Алиса, кровь — отличный носитель энергии.

— И?

— Просто если плод слишком силён для матери, нужно увеличивать её магию. Всё просто. Раз уж Герцог не хочет, чтобы Матильда постоянно находилась в Мордвине, что очень бы ей помогло, тогда уж надо хотя бы снимать плазму крови сильного мага и прививать её Матильде.

Вместо рассуждений я протянула Сьюзен левую руку:

— Бери сколько надо. Группа первая, резус…

— …Отрицательный, — невозмутимо закончила за меня она, а когда я недоверчиво нахмурилась, то объяснилась, — Ты вряд ли знала, но три четвёртых населения Сакраля — резус-отрицательные, остальные — положительные, то есть не маги. Обратно пропорционально в Ординарисе, где лишь…

— …15 % населения моего мира с отрицательным резус фактором. То есть эти 15 % — маги?

— Ну… — она задумалась, — Скорее они способны к магии, но может случится и так, что энергия в них так и не откроется. История крови очень интересная, сам факт наличия отрицательного резус-фактора называют у нас, у асклепов, «звёздным посевом» или «вмешательством богов».

— Но ведь этот резус — рецессивный признак, разве нет? То есть маги вырождаются?

— Это видно невооружённым глазом, — грустно улыбнулась она, — Взять хотя бы сложность зачатия у магов высоких уровней! У них ведь много детей не бывает… магическая элита редеет, а остаются лишь какие-то выродки, неспособные ни к чему.

— Но это не похоже на естественный отбор, Сью. В чём смысл?

Она пожала плечами и засопела:

— Я бы рада дать тебе ответ, но у меня недостаточно для этого знаний.

Кто бы мог подумать! Это было для меня открытием, которое, казалось бы, лежало на поверхности и было до боли очевидным, но я почему-то этого не замечала.

Сью отделила плазму от ферментов, и на следующий день Линда, возмущаясь и чертыхаясь, ею воспользовалась. Аргументы против этих действий были до крайности невразумительными, меня разве что еретичкой и богохульницей не обозвали, это было даже забавно. Я всё-таки отстояла необходимость применения своей плазмы, отчего Матильде стало лучше. Она начала нормально есть, да и выглядеть стала куда бодрее.

Идиотизм.

А потом произошло страшное. Дрейк отправился на помощь Марку, и они оба попали в передрягу прямо в воздухе. Я ни разу не слышала о воздушных нападениях, но на ортоптер Марка напали такие же ортоптеры, о чём я получила краткий отчёт Дрейка:

«Мы летели над морем, Али, и нас настигли в нейтральных водах. Три небольших ортоптера окружили нас, и это странно, потому что, если бы они хотели нас просто убить, то сделали бы это сразу. Когда они поняли кто мы, то сильно удивились и начали обстреливать, но мы вырвались. В итоге, конечно, нас подбили, но мы хотя бы дотянули до Форта Браска, где Тагри нас принял немедля и спрятал, но Марк сильно пострадал. У него сломан позвоночник и несколько рёбер, я отделался лишь простреленным лёгким».

Нападение в небе было неслучайно. Искали ортоптер, но явно не с Марком и Дрейком, а тот, который посещаю я. Приложила письмо Дрейка к письму Хозяину:

Я: «Надо пересмотреть схему полётов и поставить нормальную охрану. Могу приставить своего человека».

В.А.Б.: «Рид приставлен к тебе, поэтому не подходит, если ты его имеешь ввиду».

Я: «Вообще-то я имела ввиду Найджела. Может вы не замечали, Милорд, но у Найджела Эванса и Матильды Эванс, есть что-то общее, никак не пойму, что… сообразите?»

В.А.Б.: «Соображу наказать тебя за дерзость очень изощрённым способом. Вообще-то лишь сижу и жду, когда в очередной раз ты оступишься, чтобы кое-что с тобой сделать. Гарантирую: такого с тобой никогда не было».

Возможно я озабоченная, но я видела в этих словах лишь сексуальный подтекст, отчего перечитывала письмо по меньше мере пять раз, а мои ладошки потели от волнения. Следующее письмо пришло, пока я думала, что ответить:

В.А.Б.: «Я надеялся на словесную перепалку, вообще-то».

Я: «Так и знала, что это провокация. Вам больше делать нечего?»

В.А.Б.: «Сижу в Оксе, атакованный вопросами южных идиотов по поводу статьи в „Гермесе“. Читала?»

Не читала, но знаю, что весь выпуск посвящён лишь одной новости: Элайджа Блэквелл — Некромант.

Я: «Так что за наказание?».

В.А.Б.: «Ты — новый Советник Эклекеи».

Я была близка к тому, чтобы разорваться от смеха. Это выглядело странно: я сидела в каминном зале и громко смеялась в одиночестве.

Я: «Стесняюсь спросить: Советник по каким вопросам?».

В.А.Б.: «Не решил ещё».

Я: «Герцог ещё не решил — что-то новое. Не смею больше отвлекать, буду дальше разрываться от приступа смеха в одиночестве».

Думала, что на этом всё, но нет:

В.А.Б.: «Люблю твой смех и улыбку».

Я замерла с запиской в руке и долго хлопала глазами, греша на свою дислексию. Проснулась с утра, достала записку, перечитала — нет, не причудилось.

Причудилось другое чуть позже, прямо в день сбора Совета. Я шла по коридору в зал переговоров и тут просто осела по стене, потому что начала терять сознание. Квин сидела, прислонившись спиной к зеркалу и смотрела на меня словно загнанный зверь.

— Что-то случилось, Квинни? — осторожно спросила я.

— Не случилось, но случится. — сдавленно прошептала она и я увидела… слёзы на её щеках, — Время пришло, Алиса. У нас слишком мало времени… точнее у нас его вообще нет.

Я встала и на ватных ногах пошла на собрание, заранее зная, что там услышу, с одной лишь мыслью: как мало времени и как много дел.

Надо запастись кровью для Матильды и малыша.