Within Temptation — Stand my ground.

Она не понимала куда её вели, не понимала где она. Глаза отказывались нормально фокусироваться, а мозг не узнавал помещений, лишь запах был знаком, но она никак не могла зацепить хоть одну ассоциацию. В ушах звенело, но это было не так значимо по сравнению с паникой, которая пришла с осознанием ситуации: её вели в плохое место. Свет ослепил её больше минуты назад, застав врасплох, а в уши врезались слова:

— Леди, успокойтесь, идём с нами, и всё будет хорошо. Герцог придёт позже.

Что за Герцог и куда он придёт она совершенно не понимала, как и всего остального, но идти в это загадочное место она не хотела. Ложь резала слух, она точно знала: в этом месте «хорошо» точно не будет. Она оступилась о полы длинного красного платья, и чуть было не упала, нотюремщики очень крепко её держали. Голова кружилась, а свет слепил, звуки вокруг казались страшно громкими, хотелось лечь на холодный пол и не двигаться, а её куда-то спешно тащили, бесконечно оглядываясь.

— Нет… стойте! — попыталась сказать она, но изо рта послышался тихий шёпот, — СТОЙТЕ! — со всей силы крикнула она и свет начался мерцать.

Стража остановилась очень резко, как будто запнувшись от слов девушки, и от этого её сильно замутило, рвота подкатила прямо к горлу, а на лбу выступил пот. На простое «стойте» ушли все силы, и теперь она была слабее, чем сначала. Свет перестал мерцать, и послышались посторонние звуки из другого конца коридора, будто на встречу шло несколько человек.

— Вот ёбанная шлюха! Теперь Винсент выпрыгнет как чёрт из коробочки! — послышался за спиной неприятный осипший голос человека, который говорил в нос. Она почувствовала запах свежей крови и поняла, что у этого мужчины сломан нос и может даже пара зубов, судя по речевым дефектам.

«Винсент» прозвучало до боли знакомо, и девушка начала судорожно соображать откуда же она слышала это имя, будто она миллионы раз его произносила.

Мужчины по бокам потащили её дальше, хоть она и пыталась сопротивляться. Девушка повернула голову и увидела в коридоре с очень высокими потолками какое-то движение, от которого сердце забилось очень быстро. Лампы, освещающие помещение, лопнули, воцарился мрак. Силуэт приближался с какой-то невероятной скоростью, но совершенно беззвучно, будто не касаясь пола.

Она попыталась что-то сказать, но всё, что смогла сделать, это приоткрыла губы в беззвучном порыве. Образы в темноте мелькали очень быстро, слышно было как что-то тяжёлое ударяется о что-то очень звонкое, бьётся ваза, и как метал входит в плоть с хлюпаньем. Снова был навязчивый запах крови и слова того неприятного человека:

— Это ничего не изменит, ведь завтра истекает срок! Тебе придётся перерезать этой сучке горло, а так бы она может выжила!

— Твоя забота тронула моё каменное сердце, Майкл Уоррен. Сдохни!

Хруст позвонков и последний вздох неприятного человека не привлекли внимания девушки, потому что теперь её мозг был занят тем, что она услышала за пару секунд до этого: хриплый, тихий, но властный голос, который будил в ней что-то очень горячее. Алиса почувствовала, как мозг начал брать на себя невероятные нагрузки, как будто после долгого беспробудного сна.

Снова запах совсем рядом, но уже такой, что хотелось уткнуться носом и дышать им вечность. Сил хватило осуществить это желание, и она начала хватать лёгкими воздух, будто не могла надышаться. В это время чьи-то сильные руки приобняли её, и она почувствовала себя в безопасности. Лишь тяжёлый вздох мужчины, что держал её, вызвал беспокойство, она дрожащими от бессилия руками, которые отказывались слушаться, с невероятными усилиями приобняла этого сильного мужчину. Алиса хотела что-то сказать, но изо рта вырвался странный звук, похожий на икание. ОМужчина резко отстранился и взял её голову в свою тёплую руку, а из второй появилось пламя, светившее прямо ей в лицо, отчего она начала щуриться и отводить глаза.

— Глазам не верю… — тихо прошептал он, и их взгляды встретились.

То, что она увидела, приковало её взгляд. Мужчина с изумрудными глазами, полными тревоги, смотрел на неё и не дышал, он будто не верил своим глазам. Девушка хотела что-то ему сказать, даже открыла рот, но снова не могла сложить из букв слово, потому что не помнила ничего, даже как говорить. Она боялась, что мужчина бросит её в этой темноте, что пламя, идущее из его руки, потухнет, поэтому надо было ему что-то сказать.

Но Алисане могла. Обида и горечь захлестнула её, а в ушах снова начался гул, почудилось, что на голову падает весь небесный свод, но она всё равно не могла даже пошевелиться. Слёзы застилали глаза, а картинка пропадала, отчего стало ещё страшнее, но рука мужчины скользнула по её голове и начала гладить волосы.

Это было приятно и успокаивающе, как и его голос:

— Тише… тише, я понимаю: тебе страшно и больно, — сказал он и прижал её к себе, а огонь маленькими огоньками зажегся по всему коридору, освещая не такой уж страшный старый замок, — Алиса, запомни всё, что ты чувствуешь, то, что привело тебя сюда, то, что сейчас держит тебя здесь, ладно?

Она лишь моргнула в знак согласия, а потом снова хотела что-то сказать, выдавливая из себя «а», но он будто бы и без слов её понимал:

— Алиса — это твоё имя. Тебя так зовут. А меня… меня зовут Винсент, — он мягко улыбнулся, хотя глаза были полными грусти. Он взял своей правой рукой её руку и пожал её в знак приветствия, — Ты здесь живёшь, в моём замке. Это наш дом.

Она снова моргнула. Алиса — это было и вправду её имя, а он — действительно Винсент. Всё сложилось в одну картинку и стало таким естественным и простым, но в следующий миг это ушло, принося на смену пустоту. В конце она слышала только:

— Лис, нет! Не оставляй меня снова!

И чернота ночи снова свалилась, лишая всего.

В темноте она блуждала совсем одна, каждый раз возвращаясь к одной и той же старой треснувшей золочёной раме, в которой иногда видела девушку с чёрными глазами:

— Как ты? — говорила черноглазая, — Выглядишь ужасно.

— Кто ты?

— Я? Я — это ты, только сильнее. Мы с тобой — совершенное в своём несовершенстве творение.

— В каком смысле?

— В прямом. Таких, как мы, больше нет.

— Бред какой-то, ведь вокруг вообще никого нет.

— Это с твоей стороны нет, а с моей всё кишит глупыми людишками! Ты заблудилась, поэтому ничего не понимаешь.

— Я здесь останусь?

— Я не знаю, — грустно сказала черноглазая, — Но я вдруг поняла, что за тысячи лет… я так мечтала о свободе, но она мне не нужна, мне скучно! А с тобой мне было так весело, так увлекательно, полноценно!

— Тогда помоги мне вернуться…

— Я не могу.

— Почему?

— Потому что должно произойти что-то мощное, чтобы ты вырвалась.

— Например?

— По твою сторону чернота, которую ты должна принять.

— Да ты рехнулась! Она и так сводит меня с ума, учитывая, что я болтаю сама с собой…

— Я научилась выживать в ней.

— Тогда скажи как этому научиться?

Отражение грустно улыбнулось:

— Этому нет объяснения, этому не учат, это просто умеют. Кое-кто утверждает, что ты это сделать сможешь, и я хочу ему верить. Только торопись, у тебя очень мало времени! Если будешь медлить, возвращаться будет некуда. Я забрала у тебя память, прости… но это было неизбежно. Ты вспомнишь, когда вернёшься.

— А что это за чернота?

— Магия.

— А почему такая чёрная?

— Она просто грязная. Надо бы почистить её, ты должна этим заняться… вообще-то, ты должна с ней слиться полностью, а потом сделать шаг ко мне, переступить раму.

— Без магии?

— Да. Магия всегда будет по ту сторону, но ты, если хочешь жить, должна быть по эту сторону.

— А ты?

Квин не ответила, лишь снова хмыкнув. Заблудшая в темноте Алиса долгое время молчала, глядя на собеседницу, а потом сжала кулаки и решительно сказала:

— Меня зовут Алиса и чёрта с два меня это сломает.

Квин улыбнулась очень хитро и сказала:

— Всё именно так, — она сделала паузу, а потом стала очень встревоженной, — А теперь слушай: если всё выйдет так, как ты мне говорила, то тебя ждёт что-то такое, чего я не вижу точно. Винсент Блэквелл. Не связывайся с ним, из-за него ты умрёшь. АЛИСА, ТЫ ПОНЯЛА МЕНЯ? Я вложу все силы в твоё возвращение, но… ты должна держаться подальше от Блэквелла.

— Хорошо.

— Есть идеи, как переступить раму?

Девушка задумалась и обернулась назад, где чернота клубилась вокруг неё, будто пытаясь оторвать от неё кусок света, которым она едва заметно светилась.

— Один бред в голове…

Квин отрицательно покачала головой:

— Это не бред. Прошу, скажи мне что ты придумала?

— Часто ли мы в своей жизни задаёмся вопросом: что я такое? Кто я?

— Это вопрос не ко мне, ведь я не человек. Я знаю, что я есть: я — дух, я — демон.

— … И эгоцентристка, потому что в одной короткой реплике аж пять раз употребила личное местоимение! — она закатила глаза, а Квин широко улыбнулась, — Люди проживают жизни, так и не найдя ответ на этот вопрос, но кажется… — она снова обернулась через плечо к черноте, — Я знаю.

— И? Что ты есть?

И тогда Алиса повернулась спиной к Квин и лицом к черноте, расправив плечи:

— У меня есть маячок, — улыбнулась она, — Такой маленький, робкий, но сильный — крыло. Там, за рамой. Знаки начерчены, и было произнесено…

— …КВИНТЭССЕНИЯ! — внезапно с силой сказала Квин, сокрушив всю силу на встречу Алисе, которая в одни голос с ней тоже произнесла это же слово.

И чернота упала на Алису.