Shelley Harland — Here In The Dark (Tasos Panagis chill remix).

Люцифер недовольно фыркал от усталости, несясь по пути к Мордвину с большой скоростью. Дорога домой была непрерывной, Блэквелл гнал коня без остановок:

— Ну же, Люц, не обманывай! Уж я-то знаю, что в тебе дури на десять таких маршрутов! Делаю поправку лишь на твою травму… когда вернёмся, обещаю, что проведёшь с ней время, — загадочно прошептал коню на ухо он и Люцифер воодушевлённо заржал.

Отряд отстал от Блэквелла ещё несколько миль назад, ведь лишь Ксефорнийцы могли преодолевать подобные расстояния с такой скоростью, а позволить себе содержание этой породы лошадей — удовольствие не для скупых. Наконец, когда Винсент заехал под защитный купол своих владений, он почувствовал, как сильно соскучился по дому и по той, кто теперь был нераздельной с ним частью.

Они не виделись всего четыре дня, но это было мукой для Винсента, сердце билось в надежде скорее увидеть её хитрые глаза, дотронуться до её густых волос. Герцог улыбнулся и пришпорил коня, преодолевая последнюю милю. Подъезжая к конюшням, он спрыгнул с коня, взял его за морду и сказал:

— Иди в стоило, я приведу её к тебе позже, обещаю.

И Блэквелл как мальчишка побежал в замок, перепрыгивая через три ступеньки.

В холле он встретил Николаса Ноксена с сестрой и супругой, его старшего сына Авеля, слугу Франческо, Дронго Флэтчера и Эдварда Стоуна, градоначальника Мелсамбриса. Они сильно удивились, увидев Блэквелла, и тут же сменили тему:

— Не ожидали вас сегодня, Лорд Блэквелл! — приветствовал Ноксен, — Только что говорил Стоуну, что надо бы внести в ваш график Мелсамбрис.

— Я бы с ещё большим удовольствием принял бы там вас, Герцог, с вашей очаровательной супругой! — учтиво кланялся Стоун, — Как вы на это смотрите?

— Положительно, только бы в расписание внести, — улыбнулся Блэквелл вежливо и поднял взгляд на винтовую лестницу, где уловил движение.

По лестнице с кованными перилами бежала Алиса, приподняв полы пышного платья с многочисленными рюшами. Блэквелл не очень любил кринолины в женской моде, но это платье была таким лёгким и очаровательным, что он тут же пересмотрел отношения к этому элементу женского гардероба. Алиса легко преодолевала многочисленные ступени и выглядела взволнованной. Рюши из светлой лёгкой ткани колыхались под потоками воздуха, длинные распущенные локоны светлых волос пружинили и развивались. Сквозь разноцветные витражи проникало солнце, словно ища волшебный облик девушки, которая выглядела как сказочная принцесса. Его принцесса.

Алиса нахмурила брови и дунула на прядь волос, которая настойчиво лезла ей в лицо, а потом встретилась взглядом с Винсентом и беззаботно улыбнулась, затмевая своей улыбкой всё остальное, что творилось вокруг. Блэквелл отчего-то замер, словно боясь одним лишь дыханием развеять наваждение, он не улыбался, но и глаз отвести не мог. Он всё наблюдал за тем, как Алиса уже не бежала, а спокойно приближалась к нему, борясь с отдышкой.

Присутствующие поклонились Герцогине, а она одарила их вежливым приветствием:

— Доброе утро, — её голос прозвучал ласково, делая утро действительно добрым. Она остановилась в паре метрах от Блэквелла и присела в реверансе, — Лорд Блэквелл!

Она подняла на него хитрые глаза, он увидел румянец на её щеках и, наконец, улыбнулся. Убедившись, что дышать можно, что всё вокруг вполне реально, ему осталось проверить лишь одно: настоящая ли перед ним Алиса, поэтому он преодолел два метра, разделяющих их, взял в ладони её лицо и притянул к себе, но их губы не встретились, потому что Блэквелл не позволял.

— Вот-те на… — закашлялся Стоун, — Никогда не видел такого…

Блэквелл поднял её за талию над собой:

— Пошли, я обещал Люциферу, что ты его пожалеешь! — не обращая внимание на окружающих, сказал он.

— За что жалеть? Он ведь выздоровел?

— Да, только я гнал его от Парборо до Мордвина без остановки. Новый рекорд 6 часов.

— …Лорд Блэквелл! — как оказалось, не в первый раз обратился к нему Ноксен, — А где ваш отряд?

— О… где-то. Отстали от меня четыре часа назад, думаю, будут к вечеру. Лошади выдохлись. Я возьму новый отряд, — сказал он между делом и поставил Алису на ноги.

— Снова уезжаете, Милорд? — спросила она.

— Да. Планы изменились, мой «тур» продлевается ещё на несколько дней, — он подставил ей локоть, который она обхватила рукой, и они вместе пошли к конюшне.

— Куда в этот раз? — спросила Алиса, когда они вышли из замка.

— Что-то неладное на рудниках. Ерунда.

— Не ерунда. Разреши мне поехать.

— Думаешь, что справишься лучше? — усмехнулся он.

— Ты вымотался, тебе нужно отдохнуть.

— Поэтому я приехал сегодня домой, — он погладил её руку, — Отдохну и снова в путь.

— Упрямый! — фыркнула Алиса.

Добравшись до конюшни, они пошли к стойлу Люцифера, который стоял запряжённый и ждал. Винсент неторопливо распрягал своего уставшего коня, пока Алиса обнимала большую чёрную морду, из соседнего стоила слышалось фырканье Крема, и Винсент улыбался, смотря на всё это. Его от Алисы отделял стоящий между ними мощный чёрный конь, присутствию которого Блэквелл был впервые не рад. Блэквелл взял мокрую губку из ведра и начал смывать пот с мускулистой шеи Ксефорнийца, а Алиса делала тоже самое по ту сторону бока коня. Всё это происходило при полном молчании, лишь фырканье лошадей нарушало тишину, а потом Винсент услышал, как Алиса тихо замурлыкала какую-то песенку себе под нос, и замер. У неё было спокойное и умиротворённое лицо, её волосы снова обозначили свои законы физики, пренебрегая закон притяжения, Алиса сдерживала свой чудесный голос, который преодолевал течение музыки с лёгкостью, Винсент заслушался и не сразу заметил, как перед его носом в воздух начали подниматься капли воды от губки, которой он мыл Люцифера. Он осторожно осмотрел конюшню и увидел, что не только вода перестала подчиняться гравитации, но и всё остальное: грива и хвост его коня, солома на полу, пшено, ткань попон, висящих на стенах. Воцарилась странная, умиротворяющая атмосфера и, казалось, что даже воздух замер, слушая тихое пение Алисы, которая подняла взгляд на мужа и резко замолчала, обрывая свою магию. Гравитация взошла на трон с былой уверенностью, перенимая эстафету у смущённой Герцогини, которая, недоумевая, смотрела на мужа и хлопала ресницами:

— Что? — спросила она виновато.

— Что это было?

— Бесконтрольная магия, кажется…

— Ты даже в спокойном состоянии теряешь контроль?

Она отрицательно замотала головой:

— Я просто задумалась… и это ведь было безопасно!

— О чём задумалась?

— Ммм… — хитро улыбнулась она, — О том, как хорошо дома.

— И всё? Ты только что опустила ниже плинтуса Исаака Ньютона, низвергнув закон всемирного тяготения лишь потому что «дома хорошо»? — усмехнулся он.

Он не ожидал такой перемены в её глазах, потому что было в них что-то необъятное, неизвестное, не поддающееся осмыслению.

— Гравитация осталась лишь гравитацией, просто центр притяжения сменился.

— Сменился? Дай догадаюсь: он переместился домой? То есть сюда.

Она кивнула и снова начала мыть Люцифера, но уже молча. Блэквелл мялся несколько секунд, а потом швырнул губку на пол, махнул рукой, и вода из ведра пробежалась по всей шерсти коня, смывая усталость с животного, пробегая по всей смоляной шерсти холодной прохладой. Закончив, Блэквелл слегка ударил коня по мощной шее и приказал:

— В стоило, живо!

И конь покорно пошёл на своё место, унося с собой дистанцию между Герцогом и его Герцогиней. Они стояли молча и смотрели друг на друга: он непроницаемо, она виновато.

— Ты хочешь есть? — спросила робко она.

— Нет.

— Спать?

— Нет.

— Ты был в седле почти всю ночь.

— Я привык.

— Тогда что? Чем я опять тебя разозлила? — в её голосе зазвучали стальные нотки, — Тебя раздражает, что Мордвин — мой дом? Или что я пою?

Он отвёл глаза и посмотрел на пыль под ногами:

— Кое-что случилось, Алиса, — ему было неприятно это говорить и больно, поэтому голос звучал тихо и напряжённо.

— И ты не хочешь мне говорить… — она не спрашивала, а утверждала, задумчиво глядя за реакцией мужа. Алиса громко вздохнула и пошла из конюшни, но Винсент схватил её за запястье.

— Куда ты собралась?

— Не знаю.

— Знаешь.

— Что тебе от меня надо!? — закричала она и лошади одна за другой начали недовольно ржать и фыркать.

— Я… очень хочу, чтобы день, когда я пришёл на рынок за тобой, не случился. — рыкнул он, но хватку не ослабил, — Алиса, беги!

Адреналин всецело захватил его телом, он был марионеткой в руках первобытной ярости, которая появилась внезапно. Соблазнительная перспектива потери контроля одолевала разум, отодвигая доводы рассудка на задний план, и Алиса увидела борьбу в глазах мужа: его зрачок пульсировал в намерении выпустить черноту.

— Чёрт! — тихо прошептала она, — Нет-нет-нет, не надо…

Зрачок лопнул, выпуская черноту, и Винсент сдавил запястье Алисы с большей силой так, что она сжала зубы, но ничего не сказала, а лишь положила вторую руку ему на сердце. Под её пальцами прошёл ток к знаку, который она поставила когда-то, и чернота в глазах Блэквелла ушла, возвращая изумрудную радужку. Он похлопал в недоумении глазами, а потом потёр виски устало:

— Опять… Лис? Прости, я, кажется немного… — он не договорил, потому что увидел, как судорожно Алиса хватает воздух и как в её глазах наворачиваются слёзы. Он ужаснулся, когда понял, что сжимает её запястье с такой силой, что вот-вот сломает и резко разжал хватку, — Я снова сделал тебе больно.

Но Алиса уже не слушала, потому что достала из потайного кармана сай и надрезала им шнуровку корсета: она задыхалась в оковах плотно сдавливающей клетки дамского гардероба. Развернувшись спиной к мужу, она резко пошла к стойлу со своим конём, и по пути скидывала корсет и подъюбники, оставшись только в лёгком платье с пышной юбкой в пол. Алиса ловко забралась на не запряжённого коня, Винсент кинулся ей вслед со словами:

— Алиса, прости, я не хотел. Я обещаю больше… я постараюсь больше с тобой так не поступать!

Но Алиса была уже за маской хладнокровия:

— Ерунда. Дело ведь не в тебе.

— Во мне конечно.

— Нет.

— А в чём?

— В том, что мы всё-таки с тобой встретились. И ничего уже не вернуть.

С этими словами Крем сорвался с места и понёсся прочь туда, куда глаза глядят. Винсент точно знал, что Алиса не хочет сейчас его видеть, поэтому не было смысла мешать её уединению. Она не любила, когда люди видели её слабой, и ненавидела, когда Винсент видит её слёзы.

— Ну не бухти, Люц, я сам на себя зол, — успокаивал он недовольного коня, — Но она вернётся сюда, и мы будем её ждать, да?

Только он лёг на сено, как понял, что смертельно устал и хочет спать. Глаза непроизвольно закрылись, и он даже не заметил, как уснул. Внутренние часы отсчитали приблизительно два часа прежде чем он начал слышать сквозь сон посторонние звуки.

— Зачем ты это сделала? — прозвучал знакомый голос, и Блэквелл узнал в нём Артемиса Риордана, — Ты же знаешь, что этим ты ничего не исправишь!

— Ты знаешь почему! — женщина всхлипывала, Винсент напрягся, чтобы вспомнить, кому он принадлежит этот голос.

— Перестань на неё злиться!

— Легко сказать! Ты всюду бегаешь за ней, как заколдованный! — и тут он узнал голос Сьюзен, — Ты хоть бы раз признал…

— Сью, меня раздражает эта тема. Я не буду больше об этом говорить с тобой. Успокойся, пожалуйста.

— Но я ведь знаю, что между вами что-то было! Скажи мне, Артемис, ты ведь занимался с ней сексом? Когда!? — её голос звучал не столько истерично, сколько выпытывающее.

— Глупое ты создание, отстань!

— Просто скажи, в последнюю неделю вы трахались?

— Придержи язык, когда говоришь о Герцогине! — рявкнул Артемис, и внезапно этой репликой немного расслабил Блэквелла, — Сьюзен, прекрати опять разводить сырость!

— Просто ответь!

— Пусть она тебе сама ответит, раз ты мне не веришь… вон она едет! Чёрт, она вроде опять не в духе, — Артемис сделал несколько шагов в сторону подъезжающей лошади и обратился к Алисе, — Али, малышка, объясни этой истеричной особе какие порочные связи между нами были в последнюю неделю!

— Самые грязные супер-порочные греховные сношения, — без эмоционально ответила Герцогиня, — Вы в своём уме? Что вы тут устроили? Сью, ты почему опять плачешь? Эта скотина тебя обидела?

— Всё в порядке, Герцогиня.

— Вы… опять вместе? — куда деликатней спросила она.

— Да! — решительно ответила Сью, но Артемис в этом так уверен не был.

— Арти, — выдохнула Алиса тяжело, — Что за цирк?

— Не могу убедить её закрыть эту тему.

— Меня не вмешивайте. Если вы расстались, сошлись и снова расстались, то я здесь не причём. Мне этот титул даром не нужен, но уж так вышло, что моя репутация подставит моего мужа, так что отстаньте от меня со своими склоками. Артемис, ты меня понял?

— Да, малышка, прости. Я это улажу, не злись, пожалуйста.

Винсент слышал, как они замолчали на несколько секунд, он встал и стремительно пошёл к ним. Выйдя на улицу, он увидел, как Алиса стоит и сверлит взглядом Сьюзен, которая жалобно всхлипывает.

— Закончили разборки? — рявкнул Блэквелл, — Сьюзен, у тебя выходной что ли? Риордан?

Под его тяжёлым взглядом они разошлись в разные стороны, и Блэквелл повернулся к угрюмой Алисе:

— Как думаешь, как мне на это реагировать?

— Как-нибудь по спокойней желательно, хотя можешь войти в транс, но это уже не оригинально, — спокойно ответила она и повела Крема в конюшню.

Алиса вышла чуть позже:

— Ты что не уходил отсюда?

— Нет не выходил, — буркнул он, — Я спал.

Алиса смотрела на него и щурилась от солнца. Её рука потянулась к волосам Винсента и достала оттуда солому, а потом поправила его взъерошенные волосы:

— Слушай, не обижайся, но тебе надо помыться.

— От меня смердит лошадьми? — он удивлённо поднял брови, а она приблизилась к нему очень близко, привстала на носочки и понюхала.

— Нет, ты пахнешь собой.

— Пахну собой? Это ведь плохо, да?

— Я не говорила, что это плохо… — она нахмурилась.

— Тогда зачем мыться?

— Ну… — она улыбнулась, — Шесть часов в седле и как следствие на тебе пыль всего Сакраля.

Она взяла его за руку и повела за собой в Мордвин, а он по пути себя нюхал и морщился. Погода была отличная, воздух свежим, а солнце ласковым. Алиса тащила за руку мужа, и он покорно шёл за ней, как провинившийся ребёнок.

— Ты же знаешь, что я не забуду эту перепалку, — бурчал он.

— Какую из?

— Хороший вопрос… я вообще ничего не забуду, но Сьюзен и Артемис…

— Слушай, всё, что я знаю об отношениях между мужчиной и женщиной, это что третий — лишний. Никогда, не при каких обстоятельствах нельзя быть этим третьим, потому что в этом случае будешь вечно виноватым. Пусть сами разбираются.

— Она уверенна, что между тобой и ним что-то есть.

— Я сплю в нашей спальне. У нас уговор туда никого не водить, помнишь?

— Да.

Алиса остановилась и повернулась к мужу:

— У нас ведь не в первый раз этот разговор. Дело не в Артемисе, верно? Дело в том, что ты во мне не уверен, потому что у нас нездоровые отношения. Давай зреть в корень, а не искать козла отпущения, ладно?

— Разумно. Лис… — он тяжело вздохнул, — Прости меня за это, — он показал пальцем на её посиневшее запястье.

— Не сахарная, не растаю. У меня были травмы и посерьёзней.

— Не хочу ссорится, мне ведь скоро ехать…

— А ты можешь… остаться? — осторожно спросила она и подняла на него глаза.

— Лис… милая… ты на меня так жалобно смотришь.

— Тебе нельзя уезжать, — она взяла мужа за руку и поцеловала его пальцы, — Останься.

— В следующий раз обязательно, но я должен, — он провёл пальцами по её щеке, — Это очень важный визит, мы на гране масштабной провокации.

— Винсент, прошу… — настаивала она, но он лишь виновато улыбнулся и отрицательно покачал головой:

— Прости.

Он не ожидал, что она себя поведёт подобным образом: она села на колени и обняла его ноги очень крепко:

— Пожалуйста. Тебе нельзя уезжать. Клянусь, я не буду тебя провоцировать, слова поперёк не скажу, просто останься. — а потом она подняла на него тревожный взгляд, — Останься со мной.

— Алиса, встань и никогда… запомни: никогда! — не падай ниц ни перед кем. — он поднял её за локти и прижал к своему сердцу, которое билось в сумасшедшем ритме, — Хорошо, я останусь. Нельзя отказывать моей Герцогине, но… ты обещала быть паинькой.

Дорогие читатели!

Мы проделали огромный путь вместе, и мне интересно Ваше мнение!

…А в случае, если Вы по каким-то причинам решили прервать подписку на мою огромную многотомную историю, я была бы благодарна узнать об этом!:D Приму с достоинством!

Спасибо за потраченное время и лайки!:)