Звук: The Neighbourhood — How,

«Не злись, искорка. Всё так, как должно быть. скучаю… безвольно, робко. не грусти, дорогая, ладно? обещай разучиться плакать. верить в лучшее, в чудо надо, даже если повсюду слякоть. засыпаю в уютном кресле, доброй ночи! (как ты просила). только жди меня, даже если, не останется больше силы…» [1]

Эта записка ждала Алису в спальне на подушке вместе с настигнувшим отчаянием от бездействия. Новая гардеробная комната, забитая туфлями, бельём и прочей одеждой вызвала бы у любой женщины восторг и даже писк, но Герцогиня лишь безразлично посмотрела на приоткрытую дверь и подошла к напольному зеркалу, сжимая записку мужа в трясущейся руке. Она наклонила в бок голову и прошептала:

— Ты поможешь, мне Квин.

Отражение отрицательно покачало головой.

— Тогда я сделаю это без тебя! — и вскрикнула, — БЕЗ ТЕБЯ!

— Стой. — откликнулась Квин, — Он предусмотрел всё.

— Ушам не верю. Ты сдалась?

— А у тебя есть варианты? Что ты можешь сделать против Лимбо?

— Дистанционно проявить метку. В ней часть меня, а значит, у него на теле всегда есть Квинтэссенция, которая будет отгонять грязную магию.

— Допустим, но этого надолго не хватит. Если б ты была там, то отчистила бы магию, отсюда ты этого сделать не сможешь.

— Тогда надо, чтобы он оказался здесь.

— И как ты это сделаешь?

— Много вопросов, Квинни, лучше б помогла.

— Вообще-то ты можешь выиграть время…

— Говори.

— Призови Некромантию сюда. Это будет отвратительно больно и тошнотворно, но этого хватит, чтобы отвлечь энергию от Хранителя.

Вместо слов Алиса кивнула и легла на кровать.

Стук в дверь:

— Али, звала? — робко прозвучал голос Артемиса и он зашёл в спальню, оглядываясь, — Красиво вас тут. А я ожидал увидеть камеру пыток…

Он сел на пол у кровати, чтобы видеть глаза Алиса, и ждал, когда она заговорит с ним, но она не спешила.

— Новости, Риордан? — требовательно спросила она охрипшим голосом, — Не тяни.

— Нет новостей. Никаких. Все каналы связи заглохли, ещё пока ты была в карцере.

Она не ответила, лишь закрыла глаза и зажмурилась. Артемис взял её ладонь и прижал к губам, он заглядывал в её лицо в поисках чего-то обнадёживающего, но не находил ответа:

— Я тебя теряю, — наконец тихо прошептал он, — Тебя так мало осталось…

— Глупости.

— Она снова тебя поглощает, Али, — и снова поцелуй в ладонь, — Ты так близко, но так далеко…

— Квин — не враг, Арти. Она защищает меня от боли.

— Не враг, но и не друг…

— Эй! Мы с тобой друзья были есть и будем, это никогда не изменится.

— Я вижу мага, но не вижу мою Алису.

— Я исчезну к чертям, если Винсент не вернётся, — жестко сказала она.

— Тебе это нужно?

— Просто пусть вернётся, — зашептала она гневно, — Пусть вернётся живым.

— Это всё, что тебе нужно? — тихо переспросил Артемис и жалобно на неё посмотрел.

— Мне нужен он.

Мужчина тяжело вздохнул и обнял Алису очень крепко, будто вся жизнь завесила от этих объятий:

— Ты вернёшься, ко мне, если он вернётся живым? Мне нужна Алиса. Моя Алиса. Обещай бороться, если он вернётся. Хотя бы попробуй.

— Слово Блэквеллов. — она заглянула ему в глаза с тревогой, — Ты вернёшь мне его?

— Чего бы мне этого не стоило, — он сказал это с решительностью и встал, оставляя Алису на полу, — Сделаю это ради тебя.

В её глазах был немой протест, губы дрогнули, но она приглушила порыв остановить друга. Алиса встала, поправила платье и серьёзно посмотрела на Артемиса:

— Ты поедешь на Креме и… — она сняла кольцо с изумрудом с пальца и дала его Артемису в руку, — Когда найдёшь его, засунь это ему в горло.

Алиса говорила на полном серьёзе, отчего Риордан удивлённо вскинул брови:

— Али, я всё понимаю, ты зла, но засунуть обручальное кольцо в глотку Герцогу, это ведь… ты хочешь, чтобы я умер? Он и так ждёт повод убить меня.

— Ты не умрёшь… не сегодня и даже не завтра. Просто сделай как я сказала, ладно? Потом поймёшь, а теперь возьми Кремиана и скачи как можно быстрее, — она положила свою ладонь поверх ладони друга, — Привези мне его, Арти. Умоляю.

А потом она снова легла.

Она чувствовала очень большое и очень плотное облако того, что так панически боялась, Некромантия зависла очень далеко от неё и не грозила ей своей грязью. Тошнота подкатила к горлу, когда она сделала первую попытку обратить облако чуть к себе, и с каждой попыткой оно медлительно и нерасторопно двигалось к ней волной. Прошло несколько часов, прежде, чем удалось хоть как-то сдвинуть зловещее облако грязи, а потом был провал.

Она приоткрыла глаза и ощутила по всему телу ноющую боль, всё отекло и тело плохо поддавалось на команды мозга. Она тёрла свои плечи, разгоняя кровь, и постепенно начала приходить в себя.

*** За стихи земной поклон талантливому поэту Глебу Дебольскому, строки которого всегда читаю с дрожью в руках.