Звук: Lifehouse — Everything, Kings Of Leon — Closer.

Винсент Блэквелл не помнил такого тяжёлого периода реабилитации после ранений, но в этот раз было действительно невыносимо. Боль не покидала его даже во сне, а спал он очень много, будто компенсируя великое множество тех ночей, в которые его мучила бессонница. Пробуждения были редкими, подобными ярким вспышкам.

Вспышка.

Он повернул голову на свет луны и вдохнул запах грозы. Алиса металась по комнате из стороны в сторону, хваталась за голову и тяжело дышала. Он понял, что она не может справиться с магией, которая её поглотила, хотел помочь, но не мог пошевельнуться.

Алиса жалобно шептала то, чего он не понимал, потом взяла в руки шкатулку, прижала её к себе, подошла к книжной полке и завела мелодию. Она повернулась спиной к Винсенту, как будто пытаясь спрятаться, а её плечи беззвучно тряслись. Через несколько секунд она начала хрипло напевать мелодию шкатулки, а плечи трястись перестали, но она ещё долго всхлипывала.

Потом долгий сон и снова вспышка.

Алисы не было, но была Линда, которая хмурилась и причитала себе под нос:

— Да как она смеет… — бурчала пожилая женщина, — Я ведь была с ним с самого рождения! Я была с ним во времена Эвы, во времена Феликса, Ирэн, Ниэлин… скольких пережила, и её… Заносчивая девица не отнимет моего мальчика.

Винсенту это не понравилось. Он любил Линду, понимал, как невыносима может быть Алиса, ведь никому не верит, но няня нехорошо говорила о его любимой.

— Няня… — хрипло позвал он, хотя давалась это сложно, будто голосовые связки атрофировались, — Линда…

— Да, мальчик мой! — она подлетела воодушевлённо и потрогала его лоб, — Я так рада, что ты очнулся!

— Не говори так об Алисе.

— Винни, — она поцеловала его в лоб и начала всхлипывать. Её тон был таким, какой Винсент не любил, ведь пытался всегда избежать женские склоки, а доносы и вовсе не переносил, но в этот момент был слаб, и не мог не слушать, — Ирэн была хорошей девочкой, лучшей из твоих женщин. Алиса не простая… ох непростая! Без году неделя, как стала Герцогиней, а уже помыкает всеми! Ведёт себя негоже…

— Няня… — он закашлял, — Не надо.

— Как скажешь. — это было сказано с обидой, и она отстранилась, — Только знай, жёны редко бывают верными.

Он не открывал глаза, потому что боялся испугать няню со слабым сердцем. Его глаза заплывали чернотой, реагируя на боль, которую причиняли эти слова.

Снова сон. И снова вспышка.

Его разбудил голос любимой:

— Тише-тише, папа спит, не буди его! — шептала она, а голос её был похож на мурлыканье.

Винсент с трудом повернул голову к жене, которая лежала рядом и держала свёрток с новорожденным ребёнком и кормила его из бутылочки. Малыш был ещё весь сморщенный и не самого привлекательного цвета, но это всё равно было невероятно приятным зрелищем. Алиса заметила устремлённый на неё взгляд, мягко улыбнулась и положила свою ладонь на лоб мужу:

— Как себя чувствуешь? — спросила она его.

— Словами не описать, — хрипло сказал он, а на душе было так хорошо, что было действительно сложно подобрать определение, — Я стал отцом? И дядей…

— Да, — улыбнулась она, — Матильда ещё приходит в себя, ей очень тяжело пришлось, чуть не откинулась, но родила дивного малыша! Не доношен, но жив…

Блэквелл впитывал каждый миг с трепетом: его Алиса лежала рядом с ним и обнимала его новорожденного сына, так нежно улыбалась, а маленький мальчик пил молоко из бутылочки.

— Ты чувствуешь? — спросила она, — В нём дремлет сила.

— Нет… пока не чувствую.

— Сильный мальчик, — прошептала она серьёзно, — Хороший, сильный мальчик.

— Жаль папа не видит, — задумался Винсент и прикрыл глаза, — Он был бы счастлив увидеть в своём внуке моего брата, то хорошее, что когда-то было в нём.

Алиса подползла ближе к мужу и аккуратно положила малыша ему подмышку, а сама обняла их обоих:

— Посмотри на него, — тихо заговорила она, и он послушался, — Ты не увидишь в нём своего брата, потому что он другой. Мы оба знаем, что магия возвращает то, что ты даёшь ей, так же с Эндрю: он чистый сосуд. Дай ему любовь, которую испытывал к отцу и своему погибшему сыну, защити от бед, и он отплатит тебе тем же. Он твой и мой. Наш мальчик.

Он знал это, был согласен с каждым словом Алисы, но почему-то в душе были сомнения. Он сделал усилие и посмотрел на малыша свободными от предвзятости глазами и увидел лишь… сына, которого так хотел.

— Здравствуй, Эндрю Блэквелл, — прошептал Винсент и улыбнулся тому, как маленький ребёнок перестал так ритмично сосать молочко из бутылки, он будто бы слушал каждое слово, — Папа с мамой позаботятся о тебе, — сказал он и обратился к жене, — Правда, Лис?

— Думаю, мы справимся.

Они смотрели друг другу в глаза долгое время, и Винсент чувствовал счастье. Мысль о том, что он не должен допускать момента близости с Алисой, он малодушно спрятал подальше, ссылаясь на то, что он не должен беспокоиться об этом пока болен.

— Тебе нужно поесть… — прошептала она.

— Не хочу… хочу спать.

— Тогда у меня есть время приготовить тебе бульон.

— Ты будешь для меня готовить?

— Ты против?

— Я очень хочу бульон от Алисы Блэквелл…

Она смотрела на него заботливо, их сын лежал рядом и тихо сопел, а потом глаза Винсента начали закрываться от внезапно накатившей усталости. Внезапно в его жизни появилось то, чего он всегда был лишён: семья, и пусть этот дар был таким нестабильным, но в этот миг он был действительно счастлив и не хотел думать о плохом.

Вспышка.

Запах еды и звон тарелки. Пахло вкусно, а желудок наконец-то начал работать.

— Сколько прошло?

— Два часа, — ответила Алиса и помогла ему лечь повыше.

— А… может меня покормит Линда?

Алиса нахмурилась и бросила ложку в тарелку:

— Почему не я?

— Унизительно. Ты такая… сильная, а я такой слабый.

— Я забочусь о тебе, — тихо сказала она и отвернулась, — Пытаюсь. А знаешь почему ты слабый, Винсент? Потому что не надо было ехать на эти грёбанные рудники, не надо было брать оружие Саммерса, и не надо было запрещать мне телепортироваться. Решил сделать меня вдовой!?

— Будешь выносит мне мозг?

— Это моя святая обязанность, как твоей супруги. Ещё самое время для фразы «Я же говорила».

— Давай своё чёртов бульон. — буркнул он, чем заставил Алису врасплох. Она хотела было продолжить спор, но пришлось шумно выдохнуть и поджать губы. Она взяла ложку, зачерпнула бульон, подула и протянула мужу, — Очень вкусно.

— Не заговаривай мне зубы, Винсент Блэквелл, это простой бульон! Труп курицы в кипящей воде, несколько трав и грёбанная морская соль!

И тогда он засмеялся, как ребёнок, хоть это и приносило боль, игнорируя немой укор в серых глазах взбешённой Алисы, которая едва сдерживала свой гнев.

— Как аппетитно звучит! — хихикнул он снова, хотя был уверен, что приступ смеха прошёл.

Алиса бесцеремонно засунула ему в рот ложку, недовольно сопя. Он съел немного, а потом вновь почувствовал слабость и вскоре заснул под шум тарелок, которые его жена складывала на поднос.

Вспышка.

В следующий раз, когда он проснулся Алисы рядом не было, но в постели был её запах. Блэквелл улыбнулся мысли, что в его отсутствие это милая хрупкая жена спала на его месте. Он призвал Франческо, который примчался спустя пять минут весь запыхавшийся.

— Хозяин, какая радость видеть вас живым!

— Где Алиса, Франческо?

— Как всегда, Сир, на тренировке с Риорданом.

— Что ты не договариваешь? Что-то произошло? Подай воды… и отведи меня в туалет, я сейчас чокнусь.

— Хорошо, господин.

Франческо помог Хозяину пойти в уборную, подождал за дверью и подставил своё плечо, чтобы отвести на кровать. Блэквелл двигался медленно, рана причиняла ему сильную боль, а слабость ещё предательски подкашивала ноги. Он не любил валяться в постели без дела, за столько лет непрерывной службы его мозг закалился на круглосуточную работу и сейчас его одолевали мысли.

— Давай уже рассказывай, живо! — приказал он мнущемуся Франческо.

— Герцогиня сказала вас не беспокоить, она регулярно навещает малыша, если не занята.

— Чем это?

— Герцогиня присутствует на всех застольях, выполняет все ваши поручения. Почти всё ваше отсутствие она провела в пом состоянии, глаза совсем чёрные… но позавчера они убежали от меня… Леди и мистер Риордан. Он нёс вашу жену на спине, они смеялись. Я сделал уместное замечание, что её замужнее положение не приемлет такого распутного поведения, меня она конечно же проигноривала, но мистеру Риордану сказала, что это всё ерунда и что у вас, мой Лорд, целый гарем, а у неё всего один фаворит. Я не знаю, куда они пошли, но ужин она пропустила. Следующий день была с мистером Риорданом, я потерял их из виду.

Блэквелл сжал зубы и закрыл глаза.

— Чего ещё я ожидал? — тихо прошептал он себе под нос.

— Что, мой Лорд?

— Пойди прочь, Франческо.

— А что делать с Леди? Дальше продолжать слежку?

— Нет, достаточно. Более чем.

Франческо ушёл. Винсент лежал с пустым взглядом, ему не хотелось ни есть, ни спать, ни бороться с болезнью. Он призвал склянку со снотворным, запил зелье виски и уснул.

Вспышка.

Он проснулся ночью от лёгкого тока, который шёл из тёплых рук над его раной. Открыв глаза, он увидел свою жену, которая сидела и лечила его рану Квинтэссенцией. Она хмурилась и что-то шептала на своём мелодичном непонятном языке. Винсент отвернулся, чтобы унять боль, пришедшую вместе с ней.

— Рана перестала затягиваться. Ты подавляешь магию. Почему?

— Ты и без меня справляешься.

— Ты ревнуешь своё место ко мне? Совсем спятил? Я долго не потяну этот день сурка.

— Не нравится?

— Бодрит, но совсем не прельщает. Мне проще один раз вычистить авгиевы конюшни, чем каждый день с упорством маньяка поддерживать порядок. Ведь для этого есть ты, это твой мир, и я в нём плохо ориентируюсь.

— Тебе помогают.

— Советники? — она презрительно фыркнула, — Не смеши меня.

— Дай мне поспать. — он потянулся рукой к виски.

— Ты спал почти двое суток и не помогло.

— Алиса, не трахай мне мозг, будь добра. Иди.

— Куда? Я здесь живу по твоей милости.

— Тогда я облегчу тебе жизнь: ты не обязанная делать вид, что ты моя жена. Можешь ночевать, где захочешь, хоть у фаворитов, хоть где!

— Ясно почему этот отвратительный хомяк перестал за мной шпионить!

— Он мой верный помощник! И прочувствуй слово «верный».

— Ах дошло до твоей любимой темы «не люблю делиться своими вещами». И странно, что ты её завёл, мой верный муж!

— Как ты научилась обходить мои приказы?

— О чём ты?

— Риордан. Ты спала с ним. Ах… у тебя же был выходной!

— Не смей! — с угрозой рыкнула Алиса, — Ты больше не имеешь право на ревность!

— После меня тебе стало без разницы сколько партнёров у тебя будет: два, три, если считать гада-Саммерса, или…

— Винсент… — прошептала уже надрывным голосом, она нервно тёрла шею, как будто сбрасывая с себя что-то. По коже побежали мурашки, она съёжилась, а кожа приобрела зеленоватый оттенок. Алисе стало дурно, как и Блэквеллу, который закрыл глаза от боли.

Он снова проклинал себя. Снова обвинял себя в том, что не в силах совладать со своей ревностью.

— Лис, прости… это был грязный приём.

Она спрятала голову в руках и потянула себя за волосы.

— Никогда… никогда больше не говори о той ночи с Саммерсом. Не напоминай мне. Никогда.

Он посмотрел на неё пристально и спустя пару мгновений произнёс, очень вкрадчиво:

— Формальность нашего брака для нас не должна быть помехой в получении удовольствия, так? Если хочешь быть с… неважно с кем, то делай так, чтобы это было для меня не ведомо. Можешь не ночевать со мной, и не удивляйся, если я не приду. Только в эту комнату никого не водим, как и договаривались!

— Но…

— Молчи, Лис. Я не хочу сейчас ничего слышать, особенно от тебя, — он отпил алкоголь из горла бутылки.

— Винсент…

Он выставил руку, давая понять, что не хочет слышать девушку. Она резко встала, одела плащ и ушла в ночь, хлопая дверью. Она, как и Винсент отключила чувства, прячась за безразличной силой магии, непривязанной ни к чему на свете, такой свободной и невозмутимой, никому ничего не должной и абсолютно неуязвимой.