Звук: Poets Of The Fall — Where Do We Draw The Line.

Собрания Совета Алиса игнорировала две недели, хотя письма приходили постоянно. Она могла бы в тот же миг телепортироваться в Мордвин, но не хотела. Её главным приоритетом стала безучастность в делах Эклекея, хотя то, что ей поручали, она выполняла на 100 %.

Вот и в этот раз она получила письмо, написанное мужем:

«Леди Блэквелл, вам необходимо явиться на собрание Совета сегодня в 12 часов дня».

Девушка спокойно положила письмо на стол и приступила к работе с другими бумагами. Ровно в 12 перед ней возник Винсент Блэквелл с рассвирепевшим лицом:

— Я вижу, ты никуда не собираешься!

— Какое счастье, что ты видишь.

— Ты не будешь больше членом Совета?

— У тебя ушло две недели, чтобы это понять. Ты уверен, что ты мозговой центр Эклекеи?

— Завязывай!

Девушка смотрела на него с холодным спокойствием.

— Ты мешаешь мне работать. И у тебя собрание началось.

— Алиса, если не хочешь со мной пересекаться, то хотя бы займись водой! Море странное, слишком спокойное…

— Из нас двоих, если я не ошибаюсь, магом воды по совместительству являешься ты, так что давай-ка сам!

— И как это сделать?

— Не знаю… загугли!

Винсент сжал кулаки и едва сдерживал гнев, который одолевал его:

— Зачем ты своего Риордана отослала? Надоел?

— Да надоел.

— А Саммерс почему сбежал?

— Тоже надоел.

— Что нужно было Вон Райну?

Алиса посмотрела на него с укором.

— Он здесь был по личным вопросам, к политике это не имеет никакого отношения.

Блэквелл перевернул диван и сгустком огня выстрелил в книжную полку.

— Не смей спать с моими врагами!

— А с кем можно? Может, ещё какой-нибудь контракт заключим? Тебе же нравится это дело.

— Не выводи меня из себя! Зачем здесь был Уолтер Вон Райн?

— Я тебе ответила.

Блэквелл схватился за голову и закричал.

— Ты — моя жена! Ты должна быть рядом со мной!

— Про жену вспомнил? Вообще-то, изначально я — твоя подчинённая, а ты — мой командир. И мы на войне. Раз у тебя времени не хватает ни на что, кроме вечной без разборной ёбли, то дай хоть мне заняться чем-то полезным!

— А что ты так реагируешь? Я тебе клятвы верности не давал, как и ты мне!

— Вот и я о чём! Поэтому в ответ на твой аргумент «ты должна быть рядом со мной» вот тебе ответ: ничерта я тебе не должна.

— Должна! У нас сделка! — он показывает метку судьбы на своей руке, — Ты в ответе перед магией.

— И как я это твою сделку нарушаю?

Блэквелл сделал резкое движение к Алисе, но она отскочила ровно на тоже расстояние, держа дистанцию:

— Ладно, так мы ни к чему не придём… — она глубоко вздохнула и посмотрела в пол, — Послушай меня… муж. Я не собираюсь стараться играть твою жену, как бы ты мне не приказывал, какие бы сделки и с кем ты не заключал, только по одной простой причине: все мои старания ты обращаешь в унижение. Можешь хоть призвать все силы небесные, подключить все свои детские комплексы, и даже оставить меня без магии совсем, но я и пальцем не пошевелю.

— Потому что ты застала меня тогда с другой?

— Да.

Блэквелл внимательно смотрел на реакцию жены, пытаясь прочитать её реакцию, но не видел и тени сожаления:

— Ты её убила?

— На солнце перегрелся?

— Да или нет?

— Нет!

— Квин?

— Вот только Квин не трогай! — Алиса всколыхнула руками, показывая протест, но спустя секунду была уже не так уверенна в своих показаниях. Она виновато посмотрела исподлобья на мужа и неуверенно произнесла, — Я не знаю. Не могу отвечать за действия Квин, но думаю, что она бы не стала меня подставлять.

— А вот это уже аргумент.

— В газетах писали, что это несчастный случай.

— Потому что я первый её обнаружил.

— Тогда подставить пытались тебя…

— И это в пользу версии об участии твоего Альтер-эго, сошедшего с ума от силы.

Заведя руки за спину, а Алиса медленно ходила по кабинету и думала о произошедшем. Она хрустела костяшками и выглядела очень уставшей, но Блэквелл и без того знал, что она вымоталась:

— Тебе нужно спать, нужно отдыхать. Сон помогает восстановиться, решить внутренние проблемы, иначе есть риск, что Квин вообще завладеет тобой навсегда.

Она странно на него посмотрела и это жутко не понравилось Винсенту. В этом взгляде было всё, что угодно, кроме страха, а больше всего её глаза были наполнены осознанием последствий, будто она целенаправленно шла к этим событиям.

— Знаешь… в такие моменты я вспоминаю ту песню, что мы с тобой пели на твоём первом балу. «Нельзя верить хладнокровной женщине», — он затаил дыхание, — Ты прекрасно понимаешь, что происходит и, может даже, сыграла не последнюю роль в этих событиях. Алиса… — он сделал к ней шаг, но и она тоже, сохраняя дистанцию.

— Верь во что хочешь, Винсент. Главное, меня ни во что не втягивай.

— Алиса, я прошу тебя: вернись в Мордвин.

— Мне без тебя спокойно, тебе без меня тоже, что ты жизнь-то усложняешь? Я жена по контракту, ты сношаешься со всем, что движется, я не хочу в этом участвовать. Тем более я здесь без дела не сижу, я работаю. Опять же ты знаешь, что ничего плохого я сделать не могу. В чём проблема?

— Ты лезешь на рожон, и эти твои «гости» …

— Ну и что со мной будет? Ну пустят мне кровь, что такого? А «гости» могут быть и в Мордвине, прямо за твоей спиной.

Он замолчал.

— Слушай, ты проорался, выплеснул на меня своё плохое настроение, сжёг всю отчётность… что ещё? В работе есть претензии или опять будем обсуждать, что я сука, манипулятор и бла-бла-бла?

— Как у тебя выходит это? Алиса, как!? Как ты выбиваешь меня из колеи одним лишь своим существованием? Всё было размеренно, не слишком весело, но спокойно до тех пор, пока я не увидел тебя в той темнице.

— Так надо было меня там и оставить!

— Видимо надо было…

Она посмотрела на него тяжело и вместо ответа сказала:

— Ты топчешь мой чистый ковёр.

— Это мой ковёр.

— Твою мать! Ладно, топчи, — она с психом развернулась и пошла прочь из кабинета, но Винсент пошёл за ней.

— Обуйся, пол каменный.

— Ой, отвали, сам ты каменный!

— Я? Да это у тебя ноль эмоций!

Девушка смеялась, уходя от Блэквелла, а люди, встречавшиеся на их пути, низко им кланялись.

— Обувь, Алиса!

Девушка резко остановилась и повернулась к мужу, смотря снизу-вверх ясными серыми глазами.

— Ты все задания раздал или ещё что сказать надо? Давай говори или не мешай работать.

— Я всегда найду, что сказать тебе.

— Тогда скажи: что тебе от меня надо?

— Чтобы ты вернулась ко мне.

— Предположим, я вернулась. Дальше что?

— Дальше мы попробуем снова.

— Читай по губам: у нас ничего не выйдет.

— Потому что я сделал тебе больно?

— Да, Винсент, ты сделал мне больно и не раз, дальше что?

— Ты простишь меня?

— За избавлением от грехов пришёл? Не выйдет, я злопамятная.

— Не простишь?

— Отпущу твои грехи, если отпустишь меня. Дашь мне свободу?

— Нет. Я не могу.

— Вот и разобрались. Кстати, мочь и хотеть — разные вещи. У тебя наконец-то всё?

Но это было не всё, потому что, когда Алиса повернулась к мужу, он стоял на коленях:

— Прости! Лис, прости меня. Вернись домой, ты очень мне нужна…

— Ты что делаешь? Тебя подчинённые на коленях увидят, ты ведь Герцог! Встань…

— Простишь?

— Чёрт! — рыкнула она, — Я не могу это просто забыть! Сотри память, если хочешь…

— Ты мне мстишь? Раньше ты говорила, что ненависть и месть — не те чувства, за которые будешь цепляться.

— Что интересно: Вон Райны веками намеренно создавали поколения, всё сильнее и всё опасней, создавая монстра. Ты рекордсмен, у тебя это получилось меньше чем за год.

— Ты не монстр, просто не закрывайся.

— Прикажи.

— Нет, но я пошлю тебе Эндрю.

— Мне некогда.

— Ты сохранила ему жизнь, давай теперь отвечай за него.

— У меня нет материнского инстинкта.

— Вот и проверишь. И Артемиса забирай.

— Оставь себе.

— Нет, меня он раздражает.

— Тогда я буду спать с ним.

— Не будешь, я запрещу.

— Тогда влюблюсь!

Он загадочно посмотрел на неё, а потом тихо сказал:

— Я думал, ты и так его любишь…

— Любовь не для меня, но влюблённость из мести я могу позволить.

— Любовь — самое сильное чувство, может ты перестанешь быть такой стервой. Теперь у меня всё.

— Как интересно. Ты намеренно пошлёшь мне, своей жене, человека, который мне небезразличен, чтобы я в него влюбилась? Какой крепкий фундамент для брачных уз. А если я захочу Артемиса, мне тебе записку написать, чтобы не умереть от желания?

— Я тоже для любви не создан, но может этот уёбок спасёт хоть твою душу.

— Моя душа не в твоей юрисдикции. Уходи, пока я ещё контролирую свой гнев.

Блэквелл вплотную подошёл к девушке и коснулся её искрящих током волос.

— Твоя душа для меня сакральна, — шептал он, — И если я умру, я хотел бы умереть от твоей руки, — он взял её руку и накрыл своей ладонью, а Алиса прикрыла глаза и перестала дышать, — Ты похожа на замерзшего брошенного котёнка, который огрызается, но тянется погреться в чьих-то руках. Моя неприкаянная, безбашенная девчонка, — он смотрел на неё спокойно и покровительственно, — Иди ко мне, я согрею тебя, — и он обнял девушку, крепко прижимая к себе.

— Я не хочу отогреваться, не хочу быть слабой, не хочу ничего чувствовать.

— Ты должна… и ты вовсе не слабая. Просто много на себя взвалила. Сильнее тебя я никого не знаю, и это, поверь, раздражает. Попробуй заняться чем-то, что тебе по возрасту. Хочешь во Францию? Или в Америку? Хочешь путешествовать?

Она молчит и резко отстраняется от него.

— Ты отпустишь меня?

— Я не дам тебе полную свободу, если ты об этом. Но… свободу передвижения и не такой жёсткий контроль дать могу.

— Подробней.

— Если я позову… ты придёшь. Позову, когда будет крайняя необходимость.

— В других случаях не зови, чтобы ни случилось. Я не хочу возвращаться, не хочу тебя видеть, не хочу от тебя зависеть и слышать о тебе. Но если ты всё же меня позовёшь, Винсент, ты знаешь какой я вернусь… — тихо говорила она глядя пристально в его серьёзные глаза, — Я останусь твоей «формальностью», прирученной пятой стихией, но Алисой я уже не буду.

— Это то, что ты действительно хочешь?

— Это то, что мне действительно необходимо.

Внешний вид Винсента Блэквелла говорил только о крайней сосредоточенности, но внутри была пустота. Он чувствовал неприятное ощущение в солнечном сплетении и давящую на грудь тяжесть, сковывающую всё тело. Наконец, когда ступор немного отошёл, он смог тихо прошептать:

— Я сделаю, как ты просишь… — Блэквелл зарылся лицом в её волосах и дышал её запахом.

— Ты, как и хотел, будешь делать всё, что душе угодно, а когда придёт время, я помогу тебе убить брата… тебе не о чем волноваться.

— Попытайся разобраться с морем прежде чем… покинешь Мордвин, — сказал он уходя.

— Подожди… — она взяла его за предплечье, — Как у тебя выходит? Как ты не сходишь с ума от магии?

— У меня очень крепкий мостик.

С этими словами он поцеловал её в лоб и телепортировался.