London Music Works — Inception (Time).

Уолтер Вон Райн, замок Дум.

Ноздри втягивали запахи, доносившиеся сквозняком сквозь приоткрытую дверь гостиной, а пахло кровью. Лёгкий металлический запах было сложно перепутать с чем-то другим, тем более было не легко обмануть обоняние слепого человека. Слух тоже работал отлично, поэтому Уолтер услышал через открытые двери, через весь коридор, и тихие голоса своего отца и брата, которые о чем-то оживлённо спорили. Интонация брата была слишком резкой, а отец то и дело сварливо срывался «Глупец! Сопливый птенец!».

Ещё был звук. Уолтер навострил уши так, что заболела голова, ведь потеря глаз то и дело отдавала мигренью. Источник этого звука никак не вязался со стенами замка, ведь Уолтер доподлинно знал, что в их родовом поместье младенцев нет. Были дети слуг, но уже взрослые, да и не могли они находиться в хозяйских кабинетах, ведь прятались от Вон Райнов. А этот ребенок был совсем маленький, он не плакал, а только как-то едва слышно хныкал, прерывисто хватал воздух губами и на некоторое время будто абсолютно замирал.

— Кори! Дружок… — очень тихо позвал Уолтер и в ответ услышал очень тихое и жалобное поскуливание.

Пёс Уолтера был связан вдоль и поперёк так же, как и его Хозяин, а охраняла их стража в серых одеждах.

— Не стыдно? — хрипло спросил у начальника стражи Граф, — Я ведь твоих детей не раз из передряг вытаскивал.

— Я ни о чём не просил, — спокойно ответил страж, — Это было вашей личной инициативой.

— Я — твой Граф.

— Да хоть царь и Бог. Мне платит Роланд Вон Райн, ему и служу.

— А если я предложу денег?

Страж улыбнулся, хоть Уолтер этого и не видел:

— И это здорово будет, ведь Граф Роланд тогда предложит больше!

Разговор был пустой, поэтому Уолтер снова навострил уши, прислушиваясь к происходящему в другом конце коридора. На протяжении последующих трёх минут он едва ли улавливал события в полной мере, ведь всё происходило слишком быстро: тяжёлый бесполезный меч, который был частью обязательной атрибутики стражи замка Дум, разрезал воздух, но тихо отразился, будто лезвие попросту перехватили ладонями, затем точечный тихий удар по кости и сдавленный стон начальника охраны. Меч наверняка полетел на мраморный пол, только не настиг своей цели, будучи перехваченным мягкими ладонями.

Капризный знакомый голос раздался прямо над ухом:

— Скорее Уолти, — заныл Винсент, — У меня магический застой, помоги! — он перевел дыхание, — Я — Винсент Блэквелл и пришёл сюда… с благой целью, ясен пень, я ведь Винсент Блэквелл, как мы уже выяснили, весь из себя позитивный и безобидный.

Уолтер кивнул:

— Будь моим гостей, дружище…

Граф надеялся на дальнейшую помощь, но Блэквелл медлил, тихо объясняя причину:

— Если развяжу тебя, то всё провалится. Ты — Лимбо, нет шансов тебя сейчас отсюда вытащить.

— Верно… — разочарованна согласился Уолтер, понимая, что Винсент прав, — Плохи дела. Тут такое творится! Тебе нельзя задерживаться здесь, тебя почует Курт… чёртова псина быстро возьмет твой след.

Шелест и тихий скрип вызывали много вопросов у Уолтера, а Винсент в это время развязывал бедного беспородного пса, пасть которого была нещадно и слишком туго связана веревками.

— Что происходит? — прошептал Блэквелл, — За что тебя так?

— Роланд перехватывает власть, — констатировал он, — Прямо сейчас он смещает моего отца.

— Как это возможно? Власть твоего отца дьявольски-подавляющая! Его проще убить, чем вырвать из его стальной хватки борозды правления династией.

— Так и было, но теперь у Роланда появился кое-какой козырь, подавляющий все прочие преимущества, коими славился мой отец.

— А ты причём?

— Ну ты же понимаешь… — он сконфузился немного обреченно, — Я ведь тоже наследник и при этом марионетка отца, который может править моими руками, не уходя в тень. Это даже удобней… Стань Роланд у власти, первым делом он избавится от меня.

Винсент задумчиво замолчал и посмотрел на приоткрытую дверь с опаской:

— Я не оставлю тебя.

— Придётся. Ты ведь ничего не сможешь сделать против армии графства в одиночку.

— Армия ещё полбеды, а вот твой брат… я слаб. Будь даже силён как прежде, чистым безумием было бы пойти против замка Дум напрямую.

— Тебе надо возвращаться.

Только Винсент не хотел соглашаться, но так было необходимо. Он тяжело выдохнул и взял за шкирку начальника охраны, чтобы утащить прочь. Он прибрал всё так, будто его тут и не было, и напоследок спросил:

— И что за козырь может быть у твоего брата, кроющий Алистера Вон Райна?

Уолтер медлил с выводом, которого сам боялся:

— Винс, ты же знаешь… я не могу говорить о планах своего отца.

Блэквелл двинулся к окну, через которое залез, но друг замер и тряхнул головой, будто отгоняя нелепое предположение. Навострив уши, он повернул голову чуть вбок, прислушиваясь, и вдруг снова раздалось тихое хныканье. Зрачки Блэквелла расширились, а глаза как будто полезли из орбит от удивления и волнения. Слишком резко он развернулся и пошёл к коридору, а Уолтер вслед умолял:

— Нет, не надо… не сейчас, Винсент, ты не выстоишь!

— Ну тогда сдохну! — рявкнул он со злостью, — Это то, что я думаю!? Уолтер, ответь!

Но Уолтер не знал, поэтому лишь пожал плечами:

— Не знаю. Я лишь слышал, что в Роланд принёс ребенка. Откуда, чьего — не знаю.

— Но этот ребёнок и есть козырь!? — слишком громко поинтересовался Блэквелл и ударил вечным клинком по оковам Уолтера, которые сдерживали его руки, — И сколько младенцев в этих чёртовых мирах могут быть причиной для того, чтобы Алистер Вон Райн отдал свою власть?

— Винсент…

— Заткнись, Уолт! Я не отдам им своего ребенка во второй раз! — он был настолько зол, что волны гнева буквально исходили от него, — Я не позволю!

И больше он не слушал доводов друга, идя по коридору хромая, но решительно. Глаза уже заплыли чернотой, одна рука лежала на рукоятке меча, вторая нервно мяла любимый хлыст. Послышался рык огромного добермана, которому хозяин тут же настороженно приказал:

— Охранять, Курт.

Очевидно было, что команды Графа раздавались страже жестами, потому что никаких звуков, кроме размеренного тихого топота пары десятков человек, слышно не было.

Магия была уже слишком засорена, даже для самой минимальной манипуляции с энергией. Блэквелл облокотился на каменную стену и замер, восстанавливая силы и прислушиваясь. Было ощущение, что он пришёл в ловушку, из которой уже никогда не выйдет, ведь обстоятельства были не в его пользу. Во-первых, замок Дум был вооружён до зубов, во-вторых, среди охраны были рабы Лимбо категории бэтта, что само по себе означало верную смерть, и в-третьих и главных, магия здесь была такой грязной, что даже дышать хотелось медленно, размеренно, вопреки ситуации, ведь адреналин заменил в жилах кровь и разогнал сердце до предела.

— Я настаиваю. — послышался обрывок разговора. Голос принадлежал Роланду Вон Райн.

— Ещё раз тебе вторю: это ничего не значит, безмозглый мальчишка! — сварливо выкрикивал Алистер.

— Как это ничего не значит!? Ты хоть понимаешь, что это за ребенок?

— Разумеется! Только без его матери — грош ему цена, идиот! Я так и не понял: где Алиса Блэквелл?

Винсент замер в ожидании ответа. Сердце буквально вырывалось из груди, но ответ его разочаровал:

— Я не знаю.

— Ну а как ты тогда достал ребенка?

— Ты же знаешь о сохранении энергии, отец: место, где из человека создают демона навеки с ним связано. Поэтому ребенок был телепортирован именно в Дум, — говорил Роланд какую-то очевидную для него и отца вещь, но Винсент весь напрягся, пытаясь понять о чём идёт речь. Перед глазами поплыло, когда он понял, что лишь Алиса могла переместить ребенка таким образом, — Где мать я не имею ни малейшего понятия, но она будет принадлежать мне! Ребенок — залог…

— Ты дебил, Роланд! Это ещё одна причина, по которой на власть можешь и не рассчитывать! Пока жив папаша, ребенок — никакой не залог! Блэквелл придёт за ним, и будет иметь на него полное право! Против его армии мы не устоим!

— Блэквелла можно устранить!

— Да ну? — рассмеялся Алистер, — Тогда сделай это, умник, а там поговорим! Я отдам власть и поцелую тебя в зад, если у тебя это выйдет! Сколько мы пытались? Я сбился со счёту, когда покушения ушли за сотню. Ты даже Риордана убрать не смог…

— Я, между прочим, — сахарная интонация Роланда испарилась без следа, сквозя лишь болью, — Принёс на алтарь этого дела не мало.

— Жертвуя сыном, ты мог бы проявить больше смекалки. Надо ж было… — он не успел договорить, потому что Роланд вспылил:

— ЭТО ТВОЯ ВИНА! Ты отпустил вожжи своего Лимбо, а мы ведь всегда знали, что он — предатель! — Роланд имел ввиду Уолтера, который извернулся в той ситуации и прикрыл собой Артемиса Риордана.

Спор прервал женский голос, в котором Блэквелл узнал свою бывшую жену Ниэлин Стисли:

— Так или иначе ребенок в наших руках… — брезгливо спросила она, — Дальше что?

— Верно… — откашлялся Алистер, — Ребенок у нас. Мне нужна Алиса, — задумчиво прошептал он, отвлекаясь, — Живая или мертвая, мне без разницы!

Винсент сделал несколько глубоких вдохов и нахмурился, сопоставляя детали. Алиса родила ребенка преждевременно, и он каким-то способом очутился ни где-то, а в замке Дум, преодолевая временной тоннель. Как упомянул Роланд, телепортация в это место связанна с демоном, который переместил ребенка туда, где состоялось его преобразование в демона. И, самое главное — тоннель был закрыт, и о причине Блэквелл даже думать не мог.

Хныканье ребенка вернуло его из раздумий. Винсент снова сделал несколько глубоких вздохов и оценил тот эффект неожиданности, что был его союзником по жизни, но и не упустил из внимания необдуманность, которая привела его в замок Дум. В любом случае, менять решения Блэквелл не любил и отступать было поздно, поэтому он, восстановив дыхание и самообладание, начал точным наступательными движениями обезвреживать охрану, крадясь тихо, как кот. Он выбрал самую удачную тактику одиночного воина, которая, по сути, была единственным в его случае вариантом, поэтому главное было не издавать ни единого звука.

Он мог выдержать довольно долго, если бы охрана наступала по одному, но честный бой всегда был огромной роскошью, и в этот раз противники наступали целой толпой. Блэквелл был слаб, он знал это, как и то, что его враг этим воспользуется.

Раздался леденящий душу крик, и Блэквелл пропустил удар под дых. Всего доли секунды замешательства превратили его в боксерскую грушу для людей в сером. Снова крик, в котором он узнал голос лучшего друга и вдруг сердце ушло в пятки. Огромный доберман тащил истекающего кровью Уолтера за горло, словно тряпичную куклу, оставляя багровую дорожку на светлом паркете.

— Уолт… — слетел шёпот с губ Блэквелла, который уставился на эту ужасающую картину полными боли лазами, — Уолти… нет!

Но друг был недвижим, болтаясь в зубах Курта безучастно. Блэквелл предупредил новую цепь ударов, пытаясь прорваться на помощь к друга, хоть и понимая несвоевременность своих попыток, но вырваться не мог. Протяжный агрессивный рык откуда-то из-за угла сопровождался прыжком верного пса Уолтера, который рвался защитить хозяина. Беспородная, но статная и мощная собака, которую совсем затравленной подобрал Блэквелл у вулкана Моро, вцепился в лапу добермана мёртвой хваткой, заставляя обладателя бриллиантового ошейника, выпустить Уолтера. Собаки сцепились в схватке с грозным рычанием, а Блэквелл вдруг выждал момент и вырвался из окружения стражи.

Блэквелл старался не пускать в ход эмоции, которые сейчас зашкаливали. Он обдумывал план до мелочей, но периодические всхлипы младенца путали его мысли. Он немного задержал дыхание и на выдохе ворвался в зал, сразу перейдя в атаку и обезвреживая самых опасных из наёмников.

Его появления никто не ожидал, и, пока Вон Райны начали отдавать страже приказы, Винсент уже хладнокровно убивал охрану одного за другим. Началась суматоха, Ниэлин целилась из арбалета в быстро перемещающегося Блэквелла. Она стреляла снова и снова, почти попадая в него, но каждый раз он умудрялся увернуться.

На лице Алистера Вон Райна появилась ярость и отвращение, он выкрикивал проклятья одно за другим. Блэквелл прорывался сквозь стражу к ребёнку, и тогда Ниэлин попала-таки в его бедро стрелой. Кольцо Алистера блеснуло искрой, а с его уст сорвалось заклинание, летевшее прямо в Блэквелла, который отлетел в стену с хрустом. Винсент криво улыбнулся, еле шевелясь и вытаскивая стрелу из бедра. Заструилась кровь, но он этого будто не замечал.

— Алистер, — позвал Блэквелл с улыбкой, — Наша сделка… вы нарушили условия. Помните, что было на кону?

Старика Вон Райна начало трясти в судороге, белки глаз от напряжения стремительно краснели, а рот открылся очень широко, в попытке схватить воздух. Старый Граф захлёбывался Некромантией, которая была рождена его усилиями. Роланд Вон Райн бросился к нему, как и ещё трое присутствующих, а Ниэлин буквально на секунду отвлеклась от Блэквелла, но этого было достаточно, чтобы выбить арбалет из её рук, из которого Блэквелл пустил стрелу в прыгающего на него добермана. В полёте Винсент выхватил ребёнка у бывшей жены и упал прямо рядом с Уолтером и его побитым псом.

Истошный крик Герцога был связан с адскими усилиями и бездной грязи, свалившейся на него вместо магии, когда она пытался телепортироваться со всеми своими спутниками. Такой сложной телепортации он никогда не испытывал, казалось, голова лопнет от напряжения, секунды казались вечностью, но, наконец, запах дома ударил в ноздри спасением.

— Франческо! Риордан! Дьявол… кто-нибудь! — закричал он, сползая по буфету, но крепко держа свёрток.

Риордан ворвался на крик через минуту, следом за ним забежала Бэт с Маурой.

— Какого чёрта ты телепортируешься, Винс? Ты блядь совсем дырявой своей головой не думаешь?

Но Винсент смотрел пустыми глазами на Уолтера, который безжизненно лежал на полу. Верный пёс подполз к своему хозяину и начал зализывать его раны, поскуливая и поджав уши, а Блэквелл всё смотрел и смотрел, крепко вцепившись в свёрток:

— Уолти… — прошептал он, — Не оставляй меня, дружище! Я тебя умоляю…

Артемис смотрел с грустью на происходящее и не мог подобрать слов. Минута молчания была уместнее всего, но собака скулила так жалостливо, что сил молчать и смотреть не было.

Блэквелл закрыл глаза и выдал гримасу горя, как внезапно прозвучал еле слышный голос:

— Я тут, друг.

Винсент открыл глаза и просто смотрел на друга с каким-то странным выражением, которое Артемис видел всего пару раз.

— Уолт, — тихо сказал он, — Твой отец мёртв. В твоём Лимбо нет пункта наследия по крови, поэтому… ты свободен.

Уолтер замер, казалось, что снова перестал дышать, но на деле, он просто не верил своим ушам.

— Спасибо. Спасибо тебе.

В эти секунды Блэквелл был беззащитным, искренним и наивным, как младенец…

… Как младенец, который хныкнул в его руках, привлекая внимание.

— Это то, что я думаю? — спросил Артемис, а Блэквелл слабо кивнул, — Маура! Бэт! Что стоим, кого ждём? Графу, его псу, Герцогу и маленькому комочку в его руках нужна помочь!

Бэт подошла и хотела забрать свёрток, но Блэквелл держал его крепко.

— Мой Лорд, что там у вас? — сказала она успокаивающе, но он лишь буркнул ей:

— Я не отдам. Не отдам её! — рыкнул он агрессивно и Бэт лишь с опаской отошла. Артемис подставил плечо Герцогу, помогая встать, и услышал шёпот на ухо, — Это… Селена Блэквелл, наша с Алисой дочь, — прошептал он уже еле произнося слова и потерял сознание.