ГЛАВА ПЕРВАЯ

Синди Вагнер крепко вцепилась в руку отца. Они медленно шли по церковному проходу к алтарю. Нет, она не сможет этого вынести! И почему она допустила, чтобы дело зашло так далеко?

Отец успокаивающе похлопал дочь по руке.

— Расслабься, — прошептал он.

Расслабься? Как я могу расслабиться?

Синди взглянула на длинную белую ковровую дорожку, протянувшуюся перед ней, на церковные скамьи, покрытые белым шелком, на высокие плетеные корзины со свежими розами. Ее свидетельница, а также пять подружек невесты — все в розово-фиолетовых нарядах, с букетами гвоздик — выглядели гораздо счастливее, чем она: они, без сомнения, вспоминали свои собственные свадьбы или мечтали о будущих. Два брата Синди, Ланс и Джо, стояли рядом с Полом, вместе с его двумя братьями и кузиной.

Почему я позволила отцу уговорить меня на этот брак?

Краем глаза она увидела свою мать, сидящую в первом ряду, на ее лице была гордость и одновременно — печаль.

Отец Синди вздрогнул, когда дочь нечаянно вонзила ногти в его руку. Еще несколько шагов, и они оказались у алтаря. Воздух наполнился запахом ладана.

Отец нагнулся и поцеловал Синди в щеку, затем вложил ее руку — холодную и дрожащую — в руку Пола. Почувствовав себя брошенной, девушка с отчаянием посмотрела на отца, который лишь ободряюще улыбнулся ей и отступил назад. Покорно вздохнув, она повернулась к священнику, украдкой взглянув на Пола.

Пол — высокий симпатичный блондин со светло-карими глазами и красивым прямым носом. Он весьма амбициозный, но уравновешенный мужчина, к тому же гораздо богаче, чем отец Синди.

Но вот хочу ли я провести с ним всю оставшуюся жизнь?

Синди старалась убедить себя в том, что ее сомнения вызваны лишь нервным расстройством, вполне обычным для дня свадьбы, но в глубине души она понимала: на самом деле они имеют под собой более глубокие причины. Пол любит во всем быть первым. Через год-два он собирается возглавить солидное государственное ведомство, но это совсем не та жизнь, которой хочет Синди. Размышляя о будущем, она всегда видела себя матерью трех или четырех счастливых и здоровых малышей, отец которых ставит свою семью превыше всего. Больше ей ничего не нужно.

Пол сумел заставить Синди ненадолго забыть о ее мечтах. Он очаровал ее своими ухаживаниями — водил в дорогие рестораны, одаривал цветами и сладостями. Закруженная вихрем по имени Пол вандер Хайд, Синди позволила ему убедить себя в том, что она его любит.

Почему я не послушалась мать?

— Ты никогда не будешь с ним счастлива, милая, — сказала дочери Клер Вагнер всего лишь двадцать минут назад. — И еще не поздно изменить свое решение.

— Мама, ты с ума сошла?! — Синди встретила взгляд матери в зеркале, когда та поправляла ей фату.

Еще не поздно? В доме осталась куча подарков, огромный лимузин готов отвезти нас в аэропорт. Номер для новобрачных в «Плазе» в Нью-Йорке уже заказан.

Синди вздохнула. Ей не хотелось лететь в Нью-Йорк и проводить там медовый месяц, но Пол уговорил ее, пообещав, что его дела займут всего лишь пару дней, а на Гавайи они поедут как-нибудь в другой раз.

Голос священника вернул Синди к реальности.

— Согласны ли вы, Синтия Элизабет Вагнер, взять в мужья Пола Раймонда ван дер Хайда?

Во рту у нее пересохло, ладони вспотели. В голове прозвучал голос матери: любишь ли ты его так сильно, что не представляешь жизни без него? И она поняла — нет.

Синди взглянула на Пола, и ей привиделось совершенно другое лицо: жесткое, мужественное, обрамленное длинными черными волосами. И это, подумала она, реальная причина, по которой я не могу сейчас выйти замуж. В ее жизни есть единственный мужчина, без которого она не может жить, и этот мужчина — отнюдь не Пол ван дер Хайд.

Охваченная внезапным чувством паники, Синди тронула Пола за руку.

— Я не могу это сделать, — прошептала она. — Прости.

Синди чуть не упала, наступив на подол платья, когда, оттолкнув руку Пола и повернувшись, со всех ног бросилась бежать по церковному проходу. Вуаль развевалась за ее спиной.

Как я могла позволить Полу затуманить мне голову деньгами, романтическими ухаживаниями, роскошным обручальным кольцом? Как я могла подумать, что буду счастлива с Полом? Ведь я согласилась на этот брак только из-за отца.

Синди бежала все быстрее, глаза ее застилали слезы, рыдания сжимали горло. Она повернула за угол, рванула на себя тяжелые церковные двери и помчалась по ступеньками вниз, к стоящему у крыльца лимузину.

Водитель открыл для нее заднюю дверь. Придерживая вуаль одной рукой, она забилась на заднее сиденье.

— Поехали! — приказала Синди. — Скорее!

Водитель кивнул, будто сбегающие со свадьбы невесты были для него обычным делом. Он завел мотор как раз в тот момент, когда Пол выскочил на крыльцо церкви.

— Куда прикажете? — спросил водитель.

— Не знаю. — Синди откинулась на мягкую кожаную спинку. — Просто поехали.

— Хорошо, мадам, — сказал шофер и нажал на газ.

Девушка сквозь слезы смотрела в окно. Куда обычно убегают невесты, улизнувшие со своей свадьбы? Где она сможет найти приют?

Они ехали уже несколько часов, когда Синди внезапно увидела рекламный щит. Пригнувшись вперед, она прочитала: «Ранчо „Вэлли Дьюд“. Охота. Рыбалка. Конные походы. Разумные цены.»

Синди заволновалась. Она закрыла глаза, раздумывая о том, разумно ли будет туда заехать. Она знала: никто не станет искать ее на ранчо, но всегда был шанс встретить там его. Последние пять лет каждый раз, когда она вспоминала высокого широкоплечего мужчину с длинными черными волосами, ее сердце замирало от томительного предчувствия.

В глубине души Синди надеялась, что он, возможно, все-таки окажется на «Вэлли Дьюд». Увидеть его снова было бы здорово, решила она, вытирая слезы. Возможно, эта встреча поможет ей освободиться от него раз и навсегда.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

Когда длинный белый лимузин подъехал к офису ранчо, Этан Сторм тихо выругался. Должно быть, Дороти ждет гостей — богатых новичков, подумал он и покачал головой. Обычно гости приезжали на ранчо в запыленных джипах или микроавтобусах.

Водитель лимузина вышел из машины, одернул пиджак и открыл пассажирскую дверь. Этан чуть не упал со ступенек, когда из машины вышла женщина в белом свадебном платье. Он не мог оторвать от нее глаз. Ее волосы, уложенные в высокую прическу, казались такими же черными, как и его собственные. Еще у нее была гладкая смуглая кожа, стройная фигура и такая тонкая талия, что Этан легко бы мог обхватить ее пальцами. На этом расстоянии у него не получалось рассмотреть ее глаза, но он знал: они такие же ясные, как небо над головой.

Этан тихо присвистнул. Он не видел Синди пять лет, но образ ее всегда жил в его сердце. Она всегда была самой потрясающей, и он выругался снова, завидуя парню, который на ней женился. Этан ждал, желая увидеть, кого же подцепила на крючок Синтия Элизабет Вагнер.

Синди тем временем поговорила с шофером, затем слегка приподняла подол, чтобы не запачкать его пылью, и направилась к офису. Ветер развевал ее вуаль.

Этан быстро отвернулся, делая вид, будто изучает объявления на доске. Какого черта она здесь делает и как бы ему от нее спрятаться? Он оглянулся назад на лимузин, удивляясь, почему не выходит жених. Сквозь затемненные стекла он не мог разглядеть, кто находится в салоне.

Колокольчик над дверью тихонько звякнул, когда Синди вошла в прихожую. Этан велел себе удалиться на то время, пока она находится в офисе, но остался стоять на месте. Через несколько минут, так и не дойдя до комнаты, в которой находился Этан, она вышла на улицу, подошла к машине, и шофер, открыв багажник, вытащил маленький несессер и черную дорожную сумку. Передав вещи Синди, он улыбнулся ей, сел в машину и уехал.

Она постояла минутку с отрешенным выражением на лице, затем направилась к одному из домиков. Никакого жениха? Совершенно обескураженный, Зтан хотел отправиться вслед за Синди, но, подумав, решил этого не делать. Он только двадцать минут назад вернулся из долгой поездки верхом с одиннадцатью ребятами-горожанами и сейчас нуждался в теплом душе и холодном пиве. К тому же он однажды поклялся никогда больше не разговаривать с Синди Вагнер ни в этой жизни, ни в следующей.

Мотнув головой, Этан постарался не думать о ней. Он вышел из офиса с черного хода и направился во двор.

Синди бросила свой несессер на двуспальную кровать вместе с дорожной сумкой, затем, вздохнув, села на краешек кровати. Она оглядела комнату. Домик, в который ее поселили, был сложен из простых грубоватых бревен, но внутренняя отделка оказалась вполне современной. В комнате стояли кресла, пара столиков со светильниками в стиле «вестерн», а также телевизор.

Синди взглянула на сумку, лежащую на кровати, и подумала о двух чемоданах, наполненных ее приданым, которые ожидают ее в отеле, затем вспомнила о светло-голубом шелковом костюме, о белоснежном кружевном белье, которое она планировала надеть сегодня вечером. Теперь все это не понадобится. Ее мать, конечно, привезет чемоданы домой, но Синди не знала, захочет ли она надеть когда-нибудь эти вещи, ведь они всегда будут напоминать ей о сегодняшнем фиаско.

Что я скажу родителям? Что скажу Полу? Как буду смотреть в глаза друзьям и родственникам? Братья точно не одобрят моего поведения, особенно Ланс.

Синди тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли, затем сбросила с ног белые изящные туфельки. Судя по удивленному взгляду женщины, с которой она разговаривала в офисе, она первая, кто явился на ранчо в свадебном платье или, по крайней мере, первая невеста, приехавшая без жениха.

Синди решила переодеться. Она попробовала снять платье, но это оказалось нелегкой задачей. С трудом расстегнув длинный ряд крошечных пуговок на спине, она наконец стянула с себя наряд и бросила его на спинку стула, затем отколола вуаль и положила ее сверху.

Когда Синди посмотрела на обручальное кольцо, ее глаза наполнились слезами. Она сняла его с пальца и положила в несессер.

Как я могла допустить, чтобы дело зашло так далеко? Почему я позволила Полу решать все самому? Он назначил день свадьбы, выбрал церковь для венчания и отель, в котором мы поселимся во время медового месяца, он настоял на пышной свадьбе и поездке в Нью-Йорк, а я всегда хотела скромно обвенчаться и уехать на Гавайи.

Синди сняла заколку в виде букетика цветов, и ее волосы рассыпались по плечам. Ей нравилось носить распущенные волосы, но Пол попросил ее сделать высокую прическу.

Как же он манипулировал мной! Синди никогда не могла пожаловаться на недостаток ума. Ее предки приехали в Штаты в девятнадцатом веке, и она, подобно им, привыкла всегда полагаться на свой разум, но все же Пол ван дер Хайд попытался управлять ее жизнью. Он решил, будто имеет на это право!

Больше я никому не позволю решать за меня, да и вообще вряд ли когда-нибудь выйду замуж. Моя тетя Стелл, например, вполне счастлива, хотя живет одна с восьмью кошками, тремясобаками и попугаем, который цитирует фразыиз фильмов с участием Сильвестра Сталлоне.

Синди рассмеялась. Возможно, она еще не готова стать отшельницей, окруженной домашними любимцами, но теперь она точно долго не сможет смотреть в сторону мужчин, если только это не будет мужчина с глазами Антонио Бандераса, улыбкой Мела Гибсона и фигурой греческого бога. И с длинными черными волосами, как у…

Мне надо выбросить его из головы.

Синди один раз уже поклялась больше никогда не вспоминать о нем. Даже если мужчина, который стоит во дворе возле офиса, очень на него похож.

— Надо покончить с этим! — пробормотала она.

Синди взяла из шкафа голубую футболку с эмблемой «Ранчо Вэлли» и натянула ее через голову. Из обуви, кроме свадебных туфель, у нее были с собой только пластиковые шлепанцы. Надев их на ноги, она решила выйти на улицу и осмотреть окрестности. Рано или поздно ей придется позвонить домой, но только не сейчас. Сейчас ей хотелось лишь одного: побыть в одиночестве.

Засунув ключ от домика в карман, Синди вышла во двор.

Казалось, люди тут были везде — они слонялись вдоль загона, наблюдая, как ковбой объезжает лошадь, играли в волейбол или просто сидели в тени, расслабившись под лучами послеполуденного солнца.

У Синди не было настроения с кем-либо общаться: вести пустой разговор или, хуже того, объяснять, что она здесь делает. Обойдя свой дом, она увидела узкую, уводящую со двора тропинку.

Стояла отличная погода: теплая и солнечная. На секунду Синди забыла обо всем. Она шла по тропинке, любуясь ручьем, по берегам которого росли высокие деревья, их серебристые листья трепетали на ветру, и вдруг, за поворотом, увидела еще один дом.

На пороге сидел похожий на волка пес. При виде Синди он поднял голову, и она увидела его янтарные глаза и белые клыки. Не надо кушать меня, дорогой, подумала девушка. В загоне, сделанном из бревен, прогуливался конь. Он ходил из стороны в сторону, временами останавливаясь и глядя куда-то вдаль. Синди мало понимала в лошадях, но этот конь был великолепен. Его шкура блестела, как полированное золото, а грива и хвост переливались на солнце. Когда девушка подошла к загону, конь фыркнул и прижал уши.

— Эй! Иди отсюда!

Синди повернулась и почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Она увидела мужчину, одетого в одни потертые голубые джинсы и пару мокасин. У него были длинные черные волосы и бронзовая кожа, ястребиный нос и мужественный подбородок. Высокий, стройный, широкоплечий, он широкими шагами направлялся прямо к ней.

— Ты! Что ты здесь делаешь? — воскликнула Синди, а затем подумала: почему я так удивилась?

Она знала, что кто-то из его родственников владеет этим ранчо, и разве она не надеялась его увидеть?

Мужчина уставился на нее. Глаза у него были цвета грозовых облаков, а взгляд мрачным и гневным.

— Какого черта ты здесь делаешь? — резко спросил он.

— Кажется, я первая спросила.

— Я здесь работаю.

— Ну, я не знала.

Он ухмыльнулся. Он понимал: она никогда бы сюда не приехала, если бы знала, что он здесь.

Синди не могла оторвать от него глаз. Когда ему было девятнадцать, он был красивым парнем, а теперь, спустя пять лет, он обрел красоту мужественную. Ее сердце часто билось. Ей захотелось обнять его за плечи, почувствовать под своими ладонями его теплую кожу. Взгляд Синди скользил по его фигуре.

— Тебе все хорошо видно? — надменно бросил Этан, — Или мне раздеться до плавок? — Он усмехнулся, когда она вспыхнула и отвела взгляд.

— Я… я… то есть… очень рада видеть тебя снова, Этан. Мне надо идти, — запинаясь, произнесла Синди. Опустив голову, она пошла прочь.

Он обернулся, глядя ей вслед. Он вспоминал те дни и ночи, которые они провели вместе, те прогулки под звездами, рука в руке, то время, когда он танцевал только для нее…

— Эй.

Она остановилась, услышав его голос, и повернула голову.

— Я не хотел бросаться на тебя.

Синди медленно повернулась, отводя взгляд.

Этан кивнул в сторону загона.

— Он дикий, только что пойманный. Я боялся, он тебя зашибет.

Кивнув, она повернулась и пошла по тропинке.

Этан смотрел на Синди, восхищаясь изгибом ее бедер, любуясь ее густыми, переливающимися на солнце волосами. Почему у него возникла потребность объяснить свое поведение? Почему его волновало то, что она подумает? С логической точки зрения он должен был предостеречь ее, как любого гостя, но ведь это не было истинной причиной его поступка.

Этан грустно покачал головой. Он дал зарок никогда не связываться с белыми женщинами. Но, когда он смотрел вслед Синди, он не мог ею не восхищаться.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Синди быстро шла по тропинке обратно к офису, щеки ее горели огнем. Из всех знакомых мужчин больше всего на свете она боялась встретить Этана Сторма. И в то же время он оставался единственным мужчиной, которого она мечтала увидеть. Этан… Он по-прежнему самый замечательный мужчина в мире. Он красив с головы до ног — от черных жестких волос до кончиков пальцев на ногах. Синди надеялась, что она ничего не почувствует, если снова когда-нибудь его увидит, но она ошибалась. Первые пять недель после того, как они расстались, она спала в его старой футболке. Она не стирала ее, ведь футболка хранила запах Этана и напоминала ей о нем. А затем, месяцы спустя, Синди сожгла все его письма, все фотографии, все подарки, кроме одного, но боль осталась, и теперь — после того, как она его увидела, — она поняла: она по-прежнему, несмотря ни на что, его любит. И если она умна, то должна уехать немедленно, сейчас, сию минуту. А Синди умна. Но в первую очередь сейчас она голодна. В животе у нее громко урчало, и это напоминало ей о том, что она не ела с утра. Кажется, при входе в офис висело расписание: обед с 17.30 до 19. Если она поспешит, то успеет поесть.

И зачем мне уезжать? Мне не стоит показывать Этану, что я испугалась. Я давно хотела побывать на ранчо, и вот я здесь. И останусь здесь, а Этана Сторма — ко всем чертям!

В большой прямоугольной столовой возвышался огромный камин, занимающий почти всю стену, над ними висели большие оленьи рога. В центре располагался длинный стол, возле стен — маленькие квадратные столики. За длинным столом все еще сидели люди, они весело разговаривали и поглощали мороженое.

Испытывая некоторое смущение, Синди села за маленький столик, стоящий возле окна. Через секунду в столовую вошла женщина, с которой Синди разговаривала в офисе, — высокая и угловатая, с густыми черными волосами, тронутыми сединой.

— Мисс Вагнер, — сказала, улыбнувшись, Дороти Доннован, — почему вы сидите здесь одна? Не желаете ли присоединиться к Петерсонам?

— О, нет, спасибо, — ответила Синди. Дороти нахмурилась, затем улыбнулась.

— Как хотите. Сегодня у нас жареные цыплята. А что будете пить?

— Молоко.

Через несколько минут полная женщина в бело-голубом фартуке принесла Синди жареного цыпленка с отварным картофелем, фасолью и кабачками, а также кусок свежего бисквита и большой стакан молока.

— Меня зовут Мэгги, — представилась женщина. — Если захотите десерт, подзовите меня.

— Спасибо.

— Сегодня вечером танцует Сторм, — сообщила Мэгги, направляясь обратно в кухню. — Не упустите шанса его посмотреть.

Синди, кивнув, уставилась на еду, и в мыслях ее возник образ танцующего Этана. Теплыми летними ночами пять лет назад он танцевал только для нее, его бронзовая кожа переливалась в лунном свете, черные волосы казались серебристыми.

Синди отмахнулась от этих мыслей и сконцентрировалась на еде. Ей никогда всего не съесть, подума ла она, откусывая кусок курицы. Но тем не мене она съела. Цыпленок оказался сочным и нежным, картофель и фасоль — в меру поджаристыми. Бисквит растаял во рту.

Синди не знала, что делать с грязной посудой. Семья, сидевшая за соседним столиком, направилась к выходу. Проходя мимо Синди, они немного замешкались. Женщина — видимо, мать семейства — произнесла:

— Оставьте тарелки. Вы здесь в первый раз, да? Меня зовут Фло Петерсон, а это мой муж — Эрл и наши дети: Линда, Нэнси и Мэри.

— Синди Вагнер. Рада с вами познакомиться. — Девушка улыбнулась трем девочкам-погодкам, старшей из которых, по-видимому, было лет двенадцать-тринадцать.

— Мы пойдем смотреть танцы, — объявила Фло. — Вы присоединитесь к нам?

Синди колебалась, готовясь отказаться, но мысль о том, что она увидит танцующего Сторма, была слишком соблазнительной.

— Да, спасибо.

Поднявшись со своего места, она вместе с Петерсонами вышла из столовой.

На улице они присоединились к людям, собравшимся вокруг концертной площадки, сделанной в виде амфитеатра. В центре ее горел костер, бросая длинные тени на трех пожилых мужчин, расположившихся возле большого барабана. Синди села рядом с Фло.

— На прошлой неделе мы уже смотрели Сторма, — сказала Фло.

— Он просто потрясающий! — отозвалась старшая девочка и вздохнула.

— Боюсь, как бы Линда не влюбилась в него, — улыбнулась Фло, взглянув на дочь. — Когда вы увидите его, то поймете, почему.

— Ш-ш-ш, — прошипела Линда, — они начинают.

На сцену вышел Этан — в набедренной повязке и мокасинах. Лицо и грудь его были раскрашены белой и черной краской, на голове прикреплены орлиные перья. Его мышцы напряглись, когда он выступил на середину сцены. Зазвенели колокольчики, подвешенные к правой ноге Этана. Его правый бицепс обхватывало широкое медное кольцо.

Секунду Этан постоял неподвижно, наклонив голову; его длинные черные волосы падали на плечи, почти скрывая лицо. Он казался диким, грозным, и это завораживало.

Стук барабана почти затих — стал шепотом, дыханием ветра. Этан медленно поднял голову, взгляд его черных глаз устремился во тьму — хищник оценивал охотничье поле. А затем он начал двигаться. Его тело раскачивалось вперед и назад, и звон колокольчиков сливался с учащенным стуком барабанов.

Синди смотрела на Этана словно загипнотизированная, вспоминая другие танцы, другие ночи. Она видела, как он исполнял этот танец раньше, на ярмарке. Танец изображал молодого воина, подстерегающего орла. Человек в танце взбирался на гору, рыл яму, залезал в нее и прикрывался ветками. Когда прилетал орел, воин делал рывок и хватал птицу за ноги.

Синди ощущала волнение, опасность, напряжение охоты. Это было прекрасное, почти мистическое, зрелище.

Следующий танец оказался более медленным, это был танец дружбы. Ведущий барабанщик пригласил желающих в нем поучаствовать. Этот танец, сказал он, один из самых древних индейских танцев. Движения самые простые. Взявшись за руки, танцующие должны идти по кругу, начиная с левой ноги.

Синди улыбнулась, заметив, что Линда схватила руку Этана, когда они шли вокруг костра.

Синди опустила глаза, боясь встретиться с его взглядом.

Он всегда хорошо умел читать мои мысли. Вдруг он поймет, как я к нему отношусь.

Когда танец окончился, она попрощалась с Фло и ее семьей и пошла к своему домику. Понимая, что это больше нельзя откладывать, она, скинув шлепанцы, села на кровать, взяла телефонную трубку и набрала свой домашний номер.

Трубку взял ее младший брат.

— Квартира Вагнеров.

— Привет, Ланс. Мама дома?

— О, Синди, как дела? Прекрасная свадьба!

— Заткнись, наглец! Дай мне маму.

Наступила минутная тишина, затем она услышала голос матери.

— Синтия? Где ты, милая? С тобой все в порядке? Мы так беспокоились!

— Все хорошо, мам. На самом деле. Я просто не могла это вынести.

На заднем плане девушка услышала голос отца.

— Твой отец хочет знать, надо ли за тобой заехать?

— Не сейчас.

— Ты говорила с Полом?

— Нет. — Синди легла на спину и уставилась в потолок. — Я не знаю, что ему сказать.

— Ну, не беспокойся об этом. Я разговаривала с его матерью. Пол с сестрой уехали в Нью-Йорк.

Девушка рассмеялась. Для Пола бизнес превыше всего, и такая малость, как побег невесты, не может расстроить его планы.

— Надеюсь, он хорошо проведет время.

— Ты где?

— На ранчо «Вэлли Дьюд». — Синди секунду помедлила. — Мама, не говори об этом отцу, хорошо? Если он спросит, скажи: ты не знаешь, где я.

На том конце трубки вздохнули.

— Хорошо. Но почему?

— Я почти уверена: Пол не будет меня искать, но на всякий случай… Я не хочу, чтобы ему стало известно мое местонахождение.

— Хорошо, — невозмутимо произнесла Клер.

— О, мама, почему я не послушалась тебя?

— Потому что ты упряма и своенравна, как твой отец.

— А я не знала. Отец очень расстроен?

Она снова услышала глубокий вздох.

— Да, очень.

До Синди доносился отцовский голос — взволнованный и громкий. Внезапно он произнес прямо в трубку:

— С тобой все в порядке, Синди?

— Да, папа. Извини, я…

— Я так мечтал об этой свадьбе! — резко прервал он ее. — Пол был бы для тебя подходящей парой, а ты — для него. У него есть голова на плечах, и он…

— Я не люблю его, отец. Никогда не любила. Я просто пошла у вас обоих на поводу…

— Синтия…

Она закрыла глаза и вздернула подбородок.

— Я не изменю своего решения, отец. — Она сжала зубы.

Возникла долгая пауза, затем отец сказал:

— Очень хорошо. Мать хочет пожелать тебе доброй ночи.

Через секунду в трубке послышался голос матери.

— Звони нам, слышишь?

— Хорошо. — Девушка вытерла показавшиеся на глазах слезы. — Я люблю тебя, мама.

— И я люблю тебя, моя милая. Спокойной ночи.

Синди быстро приняла душ и юркнула в кровать. Повернувшись на бок, она уставилась в темноту, и ей послышался стук барабанов и примерещился образ высокого темнокожего воина со сверкающими серыми глазами.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

На следующее утро, за завтраком, к Синди подошла Доротея.

— Если вы хотите поехать в город, мой племянник вас подвезет, — сказала она.

Девушка, кивнув, вышла из-за стола. Перед офисом стоял большой черный пикап с нарисованной белой краской эмблемой ранчо.

Открыв пассажирскую дверь, Синди забралась на сиденье.

— Спасибо, что подождали меня, — произнесла она. — Я… — Голос ее оборвался, когда шофер повернулся к ней. Сердце ее запрыгало в груди. — О… это ты.

В его глазах вспыхнули огоньки, значение которых Синди не смогла понять, впрочем, они тут же исчезли.

— Вас что-то не устраивает, мисс Вагнер?

— Нет, все в порядке. Я просто не ожидала… Оказывается ты — племянник Дороти.

— Вы готовы ехать или изменили свое решение?

Она хлопнула дверцей сильнее, чем это было необходимо, и уселась на пассажирское сиденье, скрестив руки на груди.

— Далеко ли до города?

— Примерно час езды.

Час наедине с Этаном.

Синди про себя застонала.

И столько же займет обратная дорога?

Но она не успела сказать, что поменяла свое решение. Этан завел машину и выехал со двора.

Был прекрасный день, теплый и ясный, но внутри кабины стоял мороз. Синди сидела, отвернувшись к окну, молчание становилось все более тягостным.

Когда они выехали на автостраду, Синди бросила взгляд на Этана. На нем были обтягивающие джинсы и вельветовая рубашка. Его резкий профиль четко выделялся на фоне окна.

В нем всегда было что-то такое, чего я не встречала в других мужчинах, — какая-то властная сила, которой невозможно противиться.

Правой рукой Этан держал руль, а левую выставил в открытое окно. Его черная шляпа лежала на сиденье между ним и Синди.

Словно почувствовав взгляд девушки, он посмотрел на нее.

— Что?

— Ничего.

Этан усмехнулся.

— Что ты здесь делаешь?

Она немного помедлила.

— Я в отпуске.

— Одна? — Он поднял бровь. — Бойфренд передумал в последнюю минуту?

— Не понимаю, почему это тебя так интересует. Но… нет. Я… ехала мимо и решила заглянуть.

— В свадебном платье?

— Если ты хочешь знать, то я раздумала выходить замуж.

Этан удивленно взглянул на нее.

— И ты ждала до последней минуты?

Синди почувствовала, как ее щеки вспыхнули. Этан однажды обвинил ее в том, что она взбалмошная и испорченная богатая девчонка. Он был прав, подумала она, и снова отвернулась к окну. Да, она богата, точнее, ее родители богаты, но ведь ее отец всю жизнь упорно трудился, чтобы заработать состояние. Так почему же она чувствует себя виноватой?

Этан тронул Синди за плечо.

— Посмотри, — сказал он, слегка притормаживая и показывая куда-то рукой.

Она взглянула в его окно и увидела трех оленей, мирно пасущихся в тени дерева.

— Не правда ли, они прекрасны? — прошептал Этан.

— О, да.

— Я никогда не мог понять, почему люди убивают таких красивых животных. Чтобы повесить их головы над камином? Чем они хвастаются? Если бы они убили горного льва голыми руками — это другое дело.

Когда они. приехали в город, он сказал:

— Мне нужно сделать некоторые покупки для ранчо, встречаемся здесь через два часа, хорошо?

— О'кей.

Синди вышла из машины и, почувствовав на себе взгляд Этана, нырнула в первый попавшийся магазин. Вообще-то она любила ходить по магазинам. Сначала Синди прошлась по сувенирным лавкам, затем увидела большой универмаг. Там она купила пару белых сандалий, три пары джинсов — голубые, черные и красные, полдюжины футболок различных цветов, пару ковбойских сапожек, носки, белье, хлопковую рубашку и махровый халат.

Синди уже собиралась возвращаться к Этану, когда увидела отдел с ковбойскими шляпами. Остановившись возле зеркала, она стала примерять одну шляпу за другой. Неожиданно рядом с ней возник Этан.

Он постучал пальцем по наручным часам.

— Ты опоздала, — резко сказал он.

— О, извини. Какая шляпа тебе больше нравится?

— Темно-желтая. Белая совершенно непрактична.

— Хорошо. Беру желтую.

Синди заплатила за покупки, надела шляпу и вышла вслед за Этаном из магазина.

— Как я выгляжу? — спросила она.

— Как городская девушка в ковбойской шляпе, — хмыкнул он. Затем, помолчав, добавил: — Не хочешь позавтракать, прежде чем мы отправимся обратно?

— А ты хочешь?

— Да, я поел бы. Давай положим покупки в машину.

Синди кинула пакеты в багажник. Затем они пошли в конец улицы, где находилось кафе «Ковбой». Народу там оказалось совсем немного. Они уселись за дальний столик. Этан протянул Синди меню, но она подумала, что не сможет съесть ничего, ведь он сидит напротив нее. Ее целиком и полностью захватили воспоминания, они были такими яркими и четкими, будто все происходило только вчера.

Синди исполнилось шестнадцать, когда она впервые увидела Этана. Они с подругой пришли на ярмарку, и там их внимание привлек стук барабанов и горящие костры. Девушки подумали, что это будет забавно — посмотреть на «настоящих живых индейцев». Шерри — подруга Синди — скоро заскучала, но Синди заворожил гулкий стук барабанов и яркие одежды танцующих индейцев. Индейцы оказались весьма дружелюбными, но вместе с тем держались отстраненно. Синди оставалась возле них еще долго после того, как ушла Шерри. В перерывах между танцами она бродила по ярмарке, разглядывая сосуды из тыквы, трубки, луки и стрелы. Синди купила маленькую белую лошадку с черными пятнами, украшенную бирюзовыми перьями, а еще сушеных лепешек. Она уже направлялась домой, когда столкнулась с Этаном. От неожиданности Синди пошатнулась и села перед ним прямо в пыль. Он был великолепен. Высокий, темноволосый, дьявольски красивый, ему очень шел яркий танцевальный костюм. Его лицо было разукрашенно черной краской.

— Простите, — извинился Этан, затем подобрал с земли покупки Синди и, протянув руку, помог ей встать на ноги.

Она пробормотала слова благодарности, а затем смотрела ему вслед, когда он шел по дорожке к танцевальной площадке. Его голова и плечи возвышались над толпой. Она не знала, будет ли он танцевать, но решила пока не уходить.

Синди уселась на краешке скамьи возле входа, чувствуя себя немного неловко. На сцену вышли десять танцоров, и Этан был среди них. Ее смущение мгновенно улетучилось, когда он начал танцевать.

Этан двигался легко, но в его движениях чувствовалась сила. На нем был яркий костюм, а с пояса и рук свисали ленточки. Синди никогда не видела такого прекрасного, такого завораживающего танца. Ей хотелось узнать, о чем он рассказывает. Внезапно она услышала рядом тихий голос индейской женщины — она обращалась к белокожему мужчине и его жене.

— Это танец травы, — говорила женщина. — Согласно легенде, один молодой человек, хромой от рождения, жаждал танцевать вместе с другими воинами и поэтому отправился в прерию помолиться об этом. Он поднялся на небольшую гору и, когда достиг вершины, решил, что сможет создать свой собственный танец. Обдумывая свое решение, он взглянул вниз — на высокую траву, колышущуюся на ветру. Так возник этот танец. Мужчины вешают ленты на руки и на талию, и во время танца они колышутся, словно трава на ветру.

Когда Этан закончил танцевать, Синди бурно зааплодировала. Он взглянул в ее сторону и улыбнулся. Она впервые увидела его улыбку, и эта улыбка поразила ее как гром. Насмерть. Навсегда.

Синди сидела до тех пор, пока не закончился последний танец, затем она отправилась на парковку и тут вспомнила, что сегодня приехала с подруги на ее машине. Вздохнув, девушка направилась обратно к ярмарке. Надо было срочно найти телефон.

И тут она второй раз наткнулась на Этана.

— Это, наверное, судьба, — сказал он, беря ее за руку.

— Наверно. — Синди покраснела. Этан выглядел очень сексуально в черных джинсах и футболке, на его лице все еще была краска. — Вы не знаете, где можно найти телефон? — спросила она его.

— Вон там, возле комнаты отдыха.

— Спасибо.

— Я собираюсь что-нибудь поесть, — произнес он. — Не хочешь присоединиться ко мне?

Он приглашает ее! Синди не могла в это поверить!

— С удовольствием, но мне сначала нужно позвонить отцу и попросить его приехать за мной.

— Я могу потом отвезти тебя домой.

Честно говоря, она никогда не ездила в автомобилях с незнакомцами, но, к своему удивлению, ответила:

— Здорово! Спасибо.

— Эй! — Этан перегнулся через стол и потрепал Синди по плечу, возвращая в реальность. — Ты выбрала, что заказать?

— Что? О, да. Бекон, салат-латук с помидорами, слегка поджаренный дрожжевой хлеб и горячий шоколад.

— А я буду чизбургер, картофель фри и кофе.

Когда официантка пошла выполнять заказ, между ними повисла неловкая пауза. Синди смотрела в окно, думая о том, почему она не осталась на ранчо.

Откинувшись на спину стула, Этан изучал профиль Синди. Он с самого начала знал, что связываться с ней было ошибкой. Юная белая девушка — это всегда неприятности, но в ней было нечто такое, чему он не мог противиться. Этан пригласил Синди на ужин в тот первый вечер, и все, что она тогда рассказала ему о себе, только подтвердило его дурные предчувствия. Он думал, ей восемнадцать лет, и чуть не подавился кофе, когда она сообщила, что ей недавно исполнилось шестнадцать. Еще одним ударом для Этана стала ее принадлежность к богатой семье. Богатые белые девушки — это смерть. Он отвез ее домой, проводил до двери, пожелал спокойной ночи и ушел, решив, что больше никогда ее не увидит.

Неделю спустя Этан выступал на ярмарке в соседнем городе. Он танцевал в тот день как никогда — чувствовал, что Синди смотрит на него, и только на него. Это был его лучший день, он выиграл все соревнования, в которых участвовал. Этан не собирался разговаривать с Синди, но тем не менее в перерыве между танцами пригласил ее перекусить после выступления. А потом они сидели в его грузовичке, сжимая друг друга в объятиях. Он все время твердил себе: она всего лишь ребенок, правда, целовалась она как взрослая.

Чизбургер и картофель фри?

Когда официантка принесла заказ, Этан, радуясь возможности отвлечься, прогнал непрошеные воспоминания. Он отхлебнул кофе.

— Как долго ты собираешься гостить на ранчо? — спросил он.

— Не знаю. — Синди налила в тарелку кетчуп. — Пока не буду готова вернуться домой. Ты давно здесь работаешь? — спросила она.

— Около четырех лет.

— Наверное, тебе нравится на ранчо?

Этан пожал плечами.

— Работать лучше, чем сидеть в тюрьме.

Синди тайком взглянула на его левую руку.

— Ты женат?

— Какого черта! Нет!

Она подняла брови, удивляясь его резкому ответу.

— Я слышала… ты…

— Что ты слышала?

— Что ты был обручен.

— Да? И от кого?

— От Салли Белое Перо.

Этан искренне удивился.

— Разве вы с Салли общаетесь?

Салли — подруга детства Этана, он познакомил с ней Синди на ярмарке.

— Время от времени, — уклончиво ответила она. — Так ты был обручен или нет?

— Ну да, был, — раздраженно произнес Этан. — О чем еще она тебе сообщила?

Синди откусила от сэндвича большой кусок, она сожалела о начатом разговоре.

— Она сказала мне, у тебя недавно была стычка с полицейскими.

Он тихо выругался и взглянул на девушку. Глаза его были такими же холодными, как и его голос.

— Ты поела? — спросил Этан.

— Да.

Он допил кофе, оставил на столе деньги и направился к выходу.

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

Синди последовала за Этаном. Она чувствовала себя несчастной. Ей хотелось спросить его, почему он ей никогда не звонил, но боялась не справиться со своими эмоциями.

Обратный путь на ранчо показался очень долгим. Оба хранили молчание.

Этан высадил Синди возле ее домика, а сам поехал разгружать машину.

Зачем она приехала сюда? Она была почтидевочкой, когда мы познакомились, ей исполнилось шестнадцать, мне — девятнадцать. Но теперь она — вполне взрослая женщина.

Выгрузив покупки, Этан отправился к своему дому. На пороге его встретил Волк, и Этан потрепал собаку по голове. Переодевшись и взглянув на часы, он прошел на кухню. Через двадцать минут ему предстоит отправиться с группой в конный поход, а пока можно посидеть на крылечке и выпить пива.

Этан сделал большой глоток и вытер рот тыльной стороной ладони. «Зачем она приехала сюда?» — пробормотал он. Волк в ответ тихо зарычал.

Черт возьми!

Опустошив бутылку, Этан поставил ее на крыльцо и встал. Он надеялся, что Синди скоро станет скучно, и она уедет домой, к своим богатым родителям, к своему роскошному автомобилю.

Вскоре после того, как они познакомились, Этан поздно ночью приехал к дому Синди. К дому, как же! Это был огромный трехэтажный особняк, окруженный железным забором, с охранником возле ворот. Взглянув на него, Этан понял, что у них с Синди нет будущего. Через месяц его пригласили на воскресный обед, и это была самая страшная катастрофа в его жизни. Джордан Вагнер взглянул на Этана так, словно Синди подобрала на улице бездомную собаку. Клер Вагнер то и дело нервно приглаживала волосы, словно проверяя, на месте ли ее скальп. За столом родители Синди вели вежливый разговор о погоде, интересовались семьей Этана и явно были шокированы, узнав, что он зарабатывает деньги, танцуя на ярмарках. Больше его в дом никогда не приглашали. Тряхнув головой, Этан направился к конюшням. Там его уже ожидала группа людей, среди них он уви дел Синди. Лошади стояли возле забора, лениво помахивая хвостами. Синди, увидев Этана, сделала большие глаза, и он понял: она пришла сюда не ради встречи с ним.

— День добрый, леди и джентльмены, — поприветствовал он собравшихся. — Все умеют ездить верхом? Нет? Хорошо, к концу поездки вы станете опытными наездниками. Сначала я научу вас седлать лошадей.

Следующие несколько минут Этан распределял, кому какая лошадь достанется. Лучшую кобылу он оставил для Синди, но, когда он подошел к ней, она покачала головой.

— Спасибо, но я решила сегодня не кататься.

Этан должен был бы испытать облегчение, но почему-то не испытал.

— Боишься ехать со мной?

Синди подняла голову и распрямила плечи.

— Конечно, нет. Я подумала, сегодня ты и так уже достаточно со мной пообщался.

Он слегка наклонился к ней и тихо сказал:

— Общения с тобой мне никогда не будет достаточно.

От этих слов по спине Синди пробежала теплая волна. Смутившись, она смогла лишь молча взглянуть на него.

— Хорошо, я поеду, мистер Сторм, — проговорила девушка и закусила нижнюю губу.

— Прекрасно. — Этан кивнул Синди, затем произнес, обращаясь ко всем: — Ковбои и ковгерлы, теперь будем учиться седлать коней…

Когда все всадники забрались наконец на своих лошадей, Этан вскочил на своего коня — черно-белого аппалуза, который, несмотря на свой неказистый вид, был лучшим на ранчо.

Этан бросил взгляд через плечо, желая убедиться, что все готовы.

— Если хотите повернуть влево, дерните за левый повод. Если хотите повернуть вправо, дерните за правый повод. Хотите остановить лошадь — потяните поводья на себя.

— Мы увидим дикую природу? — Вопрос задал пожилой мужчина с фотоаппаратом на шее. Этан усмехнулся.

— Это зависит от самой дикой природы: здесь неподалеку водятся олени. — Все готовы? — спросил он, бросив взгляд на Синди.

Всадники дружно закивали, раздались возгласы: «О'кей» и «Поехали!». Этан пришпорил своего коня, и другой ковбой, Руди Салазар, тронулся за ним.

Трасса для начинающих наездников была достаточно легкой. Сначала она шла вдоль ручья, затем полого поднималась в гору. Этан, как обычно, остановился на вершине горы, на которой была большая ровная площадка, чтобы всадники могли полюбоваться окрестностями. Затем они спустились вниз, к заливным лугам и перелескам. Именно здесь иногда встречались олени.

Когда Этан выехал за пределы ранчо, он почувствовал, как напряжение его покидает. На этой земле когда-то жили его предки, и только здесь, вдали от цивилизации, он чувствовал себя дома. Он вспомнил то время, когда сидел за решеткой. Этан до сих пор был бы там, если бы тетя на вызволила его под залог. Она заплатила деньги, дала ему работу и уверила судью, что больше такого не случится. Дни, проведенные в тюрьме, стали худшими днями в его жизни.

Этан отогнал от себя эти воспоминания и взглянул на Синди. Она сидела в седле свободно и естественно, покачиваясь в такт шагам лошади. Ее волосы за прошедшие пять лет заметно отросли. Как много раз он зарывал свое лицо в эти пушистые локоны и вдыхал их запах!

Черт! Я не должен думать о ней, между нами все кончено! Я для нее недостаточно хорош, и ничего тут не поделаешь.

— Смотрите! — раздался взволнованный голос. — Олень!

Мужчина с фотоаппаратом быстро сделал снимок. Красавец олень стоял, прядая ушами, и не двигался с места. Мужчина хотел щелкнуть еще раз, но вдруг кто-то чихнул. Олень насторожился, а затем в одно мгновенье исчез.

Синди пожалела, что не купила в городе фотоаппарат. Природа здесь просто потрясающая: заснеженные горные вершины, поросшие соснами предгорья, извилистые ручьи, зеленые луга. А над всем этим — яркое голубое небо.

И Этан. Нет на свете мужчины, который сидел бы на лошади так же свободно и красиво, как он. Синди вспомнила то время, когда они были близки. Она не знала, почему они расстались. Глупая размолвка переросла в серьезную ссору. Синди сказала Этану какие-то слова, о которых потом очень пожалела, но сейчас она не могла их припомнить. Она помнила только одно: ссора была связана с отъездом Этана на Средний Запад. Синди не хотела мириться с тем, что танцы на ярмарке — вся его жизнь. Впрочем, она была так юна и так влюблена! Синди не могла и часа прожить без него, не говоря уже о нескольких месяцах. Этан тогда назвал ее эгоистичной и испорченной, а она его — беспечным и равнодушным.

Синди вспомнила тяжелое молчание, повисшее между ними, когда в тот вечер Этан привез ее домой. Она сидела в машине, сдерживая слезы, и ей хотелось, чтобы он извинился, обнял ее и поцеловал. Но вместо этого Этан лишь бросил: «Я позвоню тебе».

— Не беспокойся, — сказала Синди. Она скоро пожалела об этих словах, но взять их обратно уже не могла.

Синди проплакала весь следующий день, затем засунула свою гордость подальше и позвонила Этану. Его мать ответила:

— Этан рано утром уехал в Канзас.

Синди повесила трубку. Он уехал раньше, чем планировал. Каждый день после этого она старалась как можно быстрее прибежать из школы домой, ожидая его звонка, но он так и не позвонил. Она всю неделю маялась дома, и родители решили вывезти ее на лето в Европу.

Вернувшись в Штаты, Синди позвонила Салли Белое Перо — якобы узнать, как та поживает. На самом деле она надеялась услышать новости об Этане. Тогда-то Салли и сообщила ей: Этан обручен. У Синди внутри все сжалось. Она решила больше о нем не думать и поступила в колледж. Именно там она познакомилась с Полом, он учился на последнем курсе, она — на первом. Синди привела его домой на Рождество — познакомить с родителями. Пол и ее отец сошлись немедленно. Джордан стал играть с Полом в гольф и познакомил его с членами гольф-клуба. Оглядываясь назад, Синди поняла: Пол больше времени проводил не с ней, а с ее отцом. И, естественно, отец обрадовался, когда дети объявили о помолвке. Пол был всем, а Этан — никем.

И именно поэтому, подумала Синди, она сбежала из-под венца.

Взглянув на небо, она увидела парящих в высоте орлов. Невероятно красивые птицы! Они напомнили ей об орлином пере, которое подарил ей Этан, сказав: индейцы племени Лакота верят в то, что орлы передают послания Высшему Духу. Перо было единственной подаренной им вещью, которую она хранила до сих пор.

Этан…

— Почему ты остановилась? — раздался у Синди над ухом его голос.

Вздрогнув, она обернулась и уставилась на него, затем спросила первое, пришедшее ей в голову:

— Почему ты сидел в тюрьме?

Глаза Этана стали холодными.

— А почему это тебя интересует?

— Просто так.

Он, ничего не ответив, пришпорил коня. Она двинулась за ним, жалея о том, что не спросила его, почему он ей ни разу не позвонил.

В этот вечер Этан снова танцевал. Фло звала Синди с собой, но та придумала отговорку. Быть рядом с ним, видеть его, говорить с ним — слишком мучительно. Синди ревновала Этана к другой женщине, которую ни разу не видела. Она представляла, как он гуляет с ней, ходит в кино, ездит за город, и горько жалела о том, что пять лет назад была такой глупой, такой незрелой.

Стоя возле своего домика, Синди смотрела на звезды и слушала удары барабанов. Этан когда-то говорил ей: звук барабана — это биение людских сердец. Она, вздохнув, подумала: рано или поздно ей придется вернуться домой. Синди не знала, что хуже: оставаться здесь и страдать от близости и недосягаемости Этана или уехать к родителям и объяснить им свое поведение.

Раздался звук аплодисментов, и неожиданно для самой себя Синди побежала к концертной площадке. Задыхаясь, она встала возле входа, а затем нашла место в заднем ряду, где Этан не мог ее увидеть.

Когда Синди взглянула на него, ей показалось, все зрители растворились в воздухе и остался только он. Сегодня на нем был яркий индейский костюм с колокольчиками, через всю его щеку шла красная полоса. Он выглядел диким и сильным — таким, какими она представляла индейцев. Синди всегда нравились старые легенды о Диком Западе, она даже изучала их в колледже.

Сердце Синди забилось в такт барабанному ритму. Этан замер на секунду, его взгляд устремился сквозь толпу. Синди поняла: он ее увидел, и почувствовала, как между ними возникла невидимая связь. Этан ускорил движения, они стали более чувственными. Девушка невольно покраснела. Сейчас она < знала: он танцует только для нее, как это часто бывало в прошлом.

Когда Этан закончил танцевать, Синди поспешила обратно к дому. Зайдя внутрь, она прошлась по комнатам, но почувствовала, что не сможет заснуть. Она вышла на улицу и направилась к реке.

Стояла тихая ночь. Теплый ветерок шелестел листвой деревьев, стрекотали кузнечики. До Синди доносились отголоски хора. Пели на ранчо. Проходя мимо одного из домов, она заглянула в окно и увидела, как под музыку танцуют пары. Вздохнув, она пошла дальше. Здесь мне нет места, подумала Синди. Все приезжают сюда с семьями, а она — одна.

Синди шла, пока не исчезли огни, и вскоре перед ней возник берег реки. Присев на камень, она стала смотреть на медленно текущую воду. Плескалась рыба, по поверхности реки скользили тени.

Если бы было можно вернуть время назад! Зачем я сказала тогда Этану те резкие слова?

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Синди встала рано, она плохо спала ночью. Быстро натянув футболку и джинсы, она вышла на улицу. Столовая еще не открылась, но Синди заглянула внутрь и спросила повара — высокого чернобрового и черноволосого мужчину, больше похожего на ковбоя, — не может ли он дать ей чашку кофе и булочку.

Взглянув на девушку, повар вытер руки о фартук.

— Конечно, могу, — улыбнулся он.

Через несколько минут Синди шла по тропинке вдоль реки. Кофе прекрасно пах, булочка была горячей. Внезапно девушка услышала конское ржанье. Свернув с тропинки, она заглянула во двор конюшни.

Мальчик-конюх седлал лошадей.

— Привет, — поздоровалась Синди.

— Привет, — ответил мальчик.

— А можно мне немного покататься? — спросила она.

— Не знаю, — замялся он. — Я не могу распоряжаться без Руди или Этана.

— Ну, пожалуйста! — Синди улыбнулась. — Я немного проедусь вокруг конюшни.

— Хорошо, возьмите Джилли. Она маленькая, но спокойная, и шаг у нее легкий.

— Спасибо.

Мальчик-ковбой оказался прав. Кобыла выглядела неказисто, но у нее были очень умные глаза и ровный шаг. Синди проехала пару раз вокруг конюшен, и вскоре ей стало скучно. Она уже собиралась вернуться назад, когда увидела ту самую тропу, по которой они ездили вчера. Маршрут был легким, для новичков, и девушка подумала, что ничего не случится, если она немного по нему проедет.

Стояло тихое ясное утро, пение птиц нарушалось лишь стуком копыт. Синди вспомнила о своем доме, но отогнала от себя эти мысли — они наводили на нее уныние — и решила наслаждаться поездкой.

Когда Синди подъехала к развилке, она вспомнила: вчера в этом месте они повернули направо.

— Что ты скажешь, Джилли? — спросила она, поворачивая лошадь налево. — Может, мы увидим нечто новенькое?

Лошадь двинулась по тропинке, и Синди утратила ощущение времени. В ветвях деревьев резвились белки и бурундуки, небо было чистым и ясным, дышалось легко. Тропинка поворачивала то вправо, то влево, полого поднималась вверх, углублялась в густые заросли.

Постепенно все мысли Синди занял Этан. Когда Салли сказала ей по телефону о его предстоящей женитьбе, она испытала шок. Пробормотав какие-то извинения, Синди повесила трубку. Сейчас ей пришло в голову, что он, возможно, разведен. Мысль о его жене — реальной или нереальной — наполняла сердце девушки ревностью.

Этан явно не хочет говорить о своем прошлом. И все-таки, почему он сидел в тюрьме?

Вскоре Синди с удивлением обнаружила: становится темно. Не может быть, чтобы она так долго каталась! Взглянув на небо, Синди увидела черные тучи, вдали послышались раскаты грома. Тут же над ее головой вспыхнула молния, раздался оглушительный грохот.

Синди хотела повернуть Джилли обратно, к ранчо, но вдруг поняла: грезя об Этане, она потеряла дорогу. Остановив кобылу, девушка огляделась по сторонам, но не смогла вспомнить, где находится ранчо.

Небо становилось все чернее, и внезапно хлынул дождь. Он был таким сильным, что в один момент Синди промокла до нитки.

В воздухе запахло озоном, еще раз ударила молния, и дерево рядом с Синди мгновенно охватило пламенем. Джилли заржала, встала на дыбы и помчалась во весь опор. Синди пыталась натянуть поводья, но ничего не помогало. Кобыла, закусив удила, неслась по прерии. Ветер и дождь заливали глаза Синди, волосы хлестали ее по лицу. Шляпу девушки унесло порывом ветра.

Синди снова натянула поводья, но безрезультатно. Уцепившись за луку седла, словно за спасительную соломинку, она стала молиться о том, чтобы кобыла сама нашла дорогу домой.

Впереди виднелся поросший кустами склон. Приближаясь к нему, лошадь оступилась, и Синди, не удержавшись в седле, свалилась на землю. Голова ее стукнулась о поваленную ветку. Девушка вскрикнула от боли. Кобыла, осев на задние ноги, снова поднялась и помчалась прочь.

Какое-то время Синди лежала, не в силах двинуться, ее голова гудела. Постепенно девушка стала ощущать острую боль в правой лодыжке. Едва сдерживая приступ тошноты, она приподнялась на локтях и дотронулась до головы, затем взглянула на руки — пальцы ее были испачканы кровью.

Этан проснулся поздно, в плохом настроении. Он оделся и отправился на кухню. В холодильнике ничего не оказалось. Оглядевшись вокруг, Этан решил пойти в столовую и выпить чашку крепкого кофе.

Надвигалась гроза.

Погода соответствует моему настроению.

В столовой Этан занял крайний столик возле окна. К нему подошла Милли Браун.

— Сегодня у нас бекон и яйца, — сказала она, наливая ему кофе.

Милли — симпатичная девушка с рыжими волосами, карими глазами и приятной улыбкой. Всем на ранчо известно, что она неравнодушна к Этану, но до сих пор он почему-то не решается пригласить ее на танцы или в кафе.

Сидя за столиком, Этан думал о Синди: где она, чем сейчас занимается? Он оглядел столовую. Здесь ее не было. Бросив взгляд в окно, Этан заметил, что небо потемнело. Вдали то и дело вспыхивали молнии. К нему подошла Доротея.

— Привет! — произнесла она, присаживаясь рядом с ним. — Тебя что-то беспокоит, племянник?

Он улыбнулся ей.

— Нет, почему ты так думаешь?

За окном пошел дождь, по стеклу громко застучали первые капли.

Дороти покачала головой. Она управляла ранчо с тех пор, как два года назад умер ее муж, дядя Этана, и прекрасно разбиралась в людях.

— Не лги мне, молодой человек. Я знаю о тебе все. Что тебя беспокоит? — Она внимательно посмотрела на него, но Этан молчал. — Могут быть только две вещи: деньги или женщина. Я думаю, причина во втором.

Он тихо выругался. Его тетушка слишком многое замечает.

К их столику подошла Милли.

— Вам принести что-нибудь, миссис Доннован?

— Нет, спасибо, Милли. — Дороти подождала, пока официантка уйдет, и обратилась к племяннику: — Тебе надо на что-то решиться, Этан. Почему бы тебе не поухаживать за Милли?

— Дороти…

— Ты — мой родственник, — прервала она его. — И это дает мне право вмешиваться. Ты все время один, такое положение вещей мне не нравится. Если тебя не устраивает Милли, почему бы тебе не приударить за этой хорошенькой мисс Вагнер?

При упоминании Синди Этан чуть не поперхнулся кофе.

— Я знаю, она скоро уедет, — добавила Дороти, — но разве ты не можешь пригласить ее на ужин или в кино?

— А ты еще не видела ее сегодня?

— Нет, — ответила Дороти, улыбнувшись. — Наверное, еще спит. Пригласи ее в кино, слышишь?

Подавив раздраженный вздох, Этан поднялся из-за стола. В свахах он не нуждался.

— Увидимся позже.

Дождь становился все сильнее. Этан, втянув голову в плечи, быстро прошел через двор.

Ведь Синди ясно дала понять, что не нуждается в моем обществе, так зачем мне теперь стоять под дождем и стучать в ее дверь?

Он подождал секунду, затем снова постучал, уже громче.

Неужели она до сих пор в постели? Уже двенадцатый час…

Нахмурившись, Этан повернул дверную ручку и заглянул внутрь.

— Синди? — окликнул он и мгновенно понял: в доме никого нет.

Этан обошел весь дом, зашел в бильярдную, затем в прачечную — девушки нигде не оказалось. Тогда он направился к конюшням.

Руди оторвал взгляд от лошади, которую чистил.

— Привет, Этан! Наверное, мы сегодня никуда не поедем.

— Нет, не поедем. Ты видел мисс Вагнер?

— Со вчерашнего дня — нет. Эй, Алекс, а ты не видел мисс Вагнер?

Подросток, нанятый на работу на летний сезон, отозвался из глубины конюшни:

— Я не знаю ее имени, но какая-то леди взяла сегодня лошадь покататься.

— Как она выглядела?

Алекс улыбнулся.

— Такая красивая, сдлинными черными волосами и…

— И ты позволил ей поехать одной? — резко спросил Этан.

— Она сказала, что хорошо сидит в седле… и проедется только вокруг конюшен, не дальше… поэтому я…

Этан взглянул на часы.

— И когда она уехала?

Алекс пожал плечами.

— Часа два назад.

Этан тихо выругался.

— Вы думаете, с ней что-то случилось? — спросил Руди.

— Я не знаю…

Услышав отдаленный стук копыт, Этан замолчал. В конюшенный двор вбежала Джилли. Этан схватил кобылу за поводья.

— Тихо, девочка.

Он внимательно осмотрел лошадь на предмет повреждений.

— Она в порядке, — сказал Руди.

— Послушай, Руди, — произнес Этан, — распорядись, чтобы мне собрали еду дня на два, раздобудь пару одеял и аптечку. И ничего не говори Дороти.

Этан оседлал мерина Техаса и поскакал к своему дому. Он достал теплую куртку, сменил мокасины на сапоги, взял спички и винтовку. Когда он вышел на улицу, Волк тихо заворчал.

— Пойдем, парень, — позвал его Этан.

В конюшенном дворе его уже ждали Руди и Алекс. Он взял приготовленную ими сумку и прикрепил ее к седлу. Перед тем как отправиться в путь, он зашел в домик Синди, взял одну из ее футболок и дал ее понюхать Волку.

— Найди ее мне, — приказал Этан псу, а затем, не сдержавшись, зарылся лицом в мягкую ткань.

Выйдя на улицу, он вскочил в седло. Техас потряс головой и легкой рысью тронулся навстречу поднимающемуся ветру. Волк побежал следом.

Этан надеялся встретить Синди, возвращающуюся домой пешком, на тропе, но надежда его скоро стала таять. Что-то случилось, понял он. Какой дьявол заставил ее отправиться на прогулку в одиночестве? Ведь она не так глупа, чтобы заехать в непогоду так далеко. С каждой милей ощущение беды усиливалось. Синди могла упасть, ударится о камень и сломать шею. Ее могла укусить змея, мог загрызть медведь…

Этан почувствовал, как внутри у него все похолодело, когда он увидел смятую шляпу Синди, лежащую на земле. Это плохой знак, подумал он.

Синди присела на бревно, потирая ушибленную лодыжку. Она промокла до нитки и продрогла до костей. Она попыталась немного пройтись, но у нее ничего не вышло. Синди еле стола на ногах. Кроме того, она не знала, в какую сторону идти. Девушка вспомнила: она где-то читала: если вы потерялись в лесу, надо сидеть на месте и ждать помощи. И сейчас, когда у нее жутко болит голова и невозможно пошевелить ногой, этот совет оказался весьма кстати.

Только бы дождь прекратился! Синди съежилась, ее била дрожь. Она еще никогда не чувствовала себя такой несчастной.

А если никто меня не хватится?

Синди тотчас же отогнала от себя эти мысли. Кто-нибудь обязательно отправится на поиски…

Этан мне поможет.

Сколько сейчас времени? Синди подняла голову, надеясь увидеть солнце, но все было бесполезно. А что, если ей придется ночевать тут? Ведь в этой части страны водятся дикие звери: волки, койоты, медведи. И змеи.

Внезапно ей послышался звук, похожий на волчий вой. И в то же время в ней возникло странное ощущение: Этан где-то рядом. Прищурившись, она пристально вглядывалась сквозь дождевую завесу и вдруг увидела: он едет на лошади прямо к ней, рядом бежит его огромный пес.

— Синди! — Этан соскочил с лошади и бросился к ней.

Такого счастья она не испытывала никогда в жизни.

Он опустился рядом с ней на колени.

— С тобой все в порядке?

Она кивнула, слезы текли по ее щекам.

— Пойдем. — Этан взял ее за руку и поднял на ноги. Синди вскрикнула от боли.

— В чем дело? — встревоженно спросил он.

— Боюсь, когда Джилли меня скинула, я потянула ногу.

Этан внимательно ее осмотрел.

— А что еще ты ушибла?

— Голову. Вот здесь.

Он бережно ощупал огромную шишку на затылке Синди, затем взял девушку на руки, посадил в седло, а сам уселся позади нее. Взяв поводья, он пришпорил лошадь. Синди откинулась назад, положив голову на его плечо.

Этан приехал за мной, теперь мне нечего бояться.

Она погрузилась в забытье. Внезапно она почувствовала, как лошадь остановилась. Открыв глаза, она огляделась вокруг.

— Где мы? — спросила Синди. Этан спрыгнул с лошади, отвязал сумку с двумя одеялами, затем снял с седла девушку.

— Мы останемся здесь, пока не закончится гроза.

— Здесь? Где здесь? — спросила она, а затем увидела маленький домик, скрытый за ветвями деревьев. Дверь громко скрипнула, когда Этан ее открыл.

— Волк, на место!

Пес тихо заворчал и лег на крыльцо. Внеся Синди в комнату, Этан закрыл за собой дверь.

— Неужели твоя собака останется на улице, там же дождь! — спросила девушка.

— Волк всегда живет на улице.

— А что это задом?

— Он принадлежит ранчо. Мы используем его во время охотничьего сезона.

— О…

Этан опустил Синди на стоящую в углу кровать и разжег огонь в камине.

— Давай сюда твою мокрую одежду, — произнес он.

Какой бы промокшей и озябшей она ни была, перед ним она раздеваться не желала.

— Вот. — Этан достал из кармана своей куртки ее футболку, затем вытащил из дорожной сумки теплую фланелевую рубашку и шерстяные носки. — Ты можешь надеть это. — Он развернул одно одеяло. — И завернись в одеяло.

Синди молча смотрела на него.

— Не волнуйся, ты можешь переодеться, а я пока пойду поставлю в сарай лошадь.

Техас стоял под дождем, понурив голову. Этан отвел его на задний двор и поставил под навес, расседлал и вытер досуха старым полотенцем. Затем пошел обратно к дому. Волк везде следовал за ним.

Этан подошел к двери и, сделав глубокий вдох, вошел внутрь. Синди уже переоделась и теперь сидела на кровати, накинув на плечи одеяло. Она казалась очень привлекательной. Ее стройные ноги едва прикрывала рубашка. Этан заметил, что она повесила свою мокрую одежду на спинку стула, поставленного перед камином.

Он снял шляпу, кинул ее на крючок возле двери, затем сбросил куртку и положил ее на другой стул.

Синди смотрела на Этана, гадая, снимет ли он футболку и джинсы? Он снял сапоги, носки и футболку, но остался в джинсах.

Взглянув краем глаза на девушку и заметив облегчение на ее лице, Этан чуть не рассмеялся. Открыв сумку, он достал термос с кофе, налил напиток в чашку и передал ее Синди. Она сделала глоток, и мгновенно по всему ее телу разлилось тепло.

— Давай я посмотрю твою ногу, — предложил Этан.

— Изображаешь из себя доктора?

— Большого знатока медицины, — усмехнувшись, ответил он.

Пока он осматривал ее ступню и лодыжку, Синди кусала нижнюю губу.

— Я не специалист, но думаю, кость цела, — подытожил Этан. — А вот связки растянуты.

Когда он стал ощупывать ее ушибленную голову, она прикрыла глаза.

Этан тихо хмыкнул.

— У тебя, возможно, сотрясение.

— Голова жутко болит.

— Это неудивительно. — Он снова залез в свою сумку, достал оттуда аптечку и, порывшись внутри, извлек аспирин.

Этан положил две таблетки на ладонь Синди, затем вытащил из сумки бутылку с водой. После того, как она выпила таблетки, он достал из бокового кармана эластичный бинт и перевязал ей ногу.

— Ты голодна?

Синди кивнула, и Этан вытащил из сумки пару сэндвичей. Он дал ей один сэндвич, а сам встал возле камина, надеясь высушить свои джинсы. Они ели молча, передавая друг другу чашку с кофе.

Синди огляделась вокруг. Обстановка была скромной. Возле кровати стоял стул, около стены — старый шкаф, посреди комнаты — маленький квадратный стол, над камином висела запыленная голова лося.

Когда девушка закончила есть, глаза у нее слипались.

— Наверное, ты хочешь спать? — нахмурившись, спросил Этан.

— Я так устала! — Она вытянулась на кровати. — Только немножко вздремну…

Секунду спустя Синди уже крепко спала.

Этан накрыл ее вторым одеялом, затем подвинул стул поближе к кровати и сел рядом. Может быть, она на самом деле устала, но, возможно, этот ушиб серьезнее, чем он предполагает.

Этан беспокоился о Синди больше, чем ему хотелось. Подойдя к окну, он взглянул на сгущающуюся тьму. Минуту он раздумывал, стоит ли возвращаться домой, но затем решил остаться. Все еще шел дождь. Тропа теперь, должно быть, очень скользкая, особенно возле излучины реки.

Ругнувшись про себя, Этан отвернулся от окна. Лучше остаться здесь. В доме тепло и сухо, и им хватит еды на два дня.

Этан снова сел на стул, и взгляд его устремился на лицо Синди. Черт возьми, ведь она стала еще красивее с тех пор, как он видел ее в последний раз. Нагнувшись, он потряс ее за плечо.

— Синди, просыпайся.

Глаза ее с трудом раскрылись.

— Что случилось?

— Ты знаешь, как тебя зовут?

— Что?

— Твое имя. Скажи мне свое имя.

Она нахмурилась, затем прикоснулась рукой к голове.

— Ты сошел сума?

— Черт!..

— Меня зовут Синди, я живу в Монтане, а ты ведешь себя смешно.

Этан что-то тихо проворчал про себя, затем улыбнулся ей.

— Я где-то прочитал: если кто-нибудь получит сотрясение мозга, его надо будить каждый час.

— Каждый час? — простонала она. — Это несерьезно!

Нагнувшись, он положил руку на ее лоб.

Синди поняла, что он всего лишь хочет проверить, нет ли у нее жара, но по ее спине побежали предательские мурашки.

— Почему ты сбежала от него?

— От кого? А, от Пола… — Она вздохнула. — Он слишком богат и слишком меня подавляет. Он точная копия моего отца.

И он — не ты.

— Я не знаю, как это — быть слишком богатым, — пробормотал Этан. — Но я знаю, как это — быть слишком бедным. — Он внимательно посмотрел на нее. — И ты действительно сбежала от него, не дойдя до алтаря?

— Да. Я не знаю, почему я позволила этому так далеко зайти. Мне нет никаких оправданий. На самом деле… — Привстав, Синди подложила под спину подушку. — Я думаю, легче было бы ему уступить.

— Ты окончила колледж?

— Да, — ответила она, затем удивленно приподняла одну бровь. — Откуда ты знаешь, что-я там училась?

Этан отвел взгляд.

— Салли об этом упоминала.

— Ты говорил с ней обо мне? — спросила Синди, обрадовавшись.

Он пожал плечами.

— Время от времени.

Она кивнула.

— Салли, должно быть, часами висит на телефоне.

— Да, — улыбнулся Этан. Салли никогда не говорила ему о том, что Синди им интересуется. Почему? И как бы он повел себя, если бы узнал об этом?

— Мы хорошо проводили время, да?

— Да.

Их взгляды встретились. Но сейчас совсем некстати вспоминать прошлое, с горечью подумал Этан, но не смог совладать с собой.

— Ты помнишь, как Салли захлопнула дверь дома, а затем не могла войти, потому что забыла ключ?

— Да. — Синди усмехнулась. — А ты залез по пожарной лестнице и пролез в ее спальню через окно.

— Да, так и было.

— Ты чуть не сломал лестницу, а заодно и шею.

— Я помог ей вернуться домой, а родители ее ничего не заметили.

— Мой герой. — Голос Синди звучал ровно, но в ее глазах бурлила масса эмоций.

Этан опустил глаза в пол.

Помнит ли она тот день, когда назвала меня так впервые? Мы гуляли в лесу и нашли вывалившегося из гнезда птенца, жалобно звавшего мать. Я залез на дерево и вернул малыша на место. Именно тогда она и назвала меня «мой герой».

Между ними словно прошел электрический разряд. Хорошо, что Синди ушиблась, подумал Этан, иначе я бы не выдержал и лег в постель рядом с ней.

Нас всегда притягивала друг к другу какая-то неведомая сила.

Он откашлялся.

— Как ты себя чувствуешь? Голова еще болит?

— Немного, — она зевнула, прикрыв рот рукой.

— Тогда еще поспи.

— Я так и сделаю. — Синди завернулась в одеяло. — Ты тоже ложись спать.

— Не беспокойся обо мне.

Их взгляды встретились. Она хотела сказать, что думала о нем, мечтала все эти долгие пять лет, но не была уверена, что это разумно.

Синди закрыла глаза, стараясь избежать взгляда Этана, но ощущала: он по-прежнему смотрит на нее, как кот на мышиную нору.

Она заснула, но и тогда не смогла от него скрыться. Ее сны были наполнены образами обнаженного по пояс воина из племени Лакота, который хватает ее и куда-то увозит на своем большом гнедом жеребце.

 

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Этан сидел возле Синди всю ночь, будил ее каждый час, заглядывал в глаза и проверял зрачки. Она тяжело просыпалась, но ей было приятно, что он о ней заботится. Синди уверяла, что чувствует себя хорошо, и просила его тоже лечь спать. Под утро Этан заснул. Теперь Синди смотрела на него, растянувшегося на кровати. Он был таким огромным, таким мощным, что едва умещался на узком матрасе.

Просто смотреть на него было для Синди счастьем. Этан подарил ей первый поцелуй, вызвал в ней первую серьезную любовь, но он обладал врожденным чувством чести и достоинства, и поэтому тогда она не потеряла девственность. Синди вспыхнула, когда вспомнила, как умоляла его заняться с ней любовью и какое унижение испытала, когда он отказался сделать это, сказав, что она слишком молода, чтобы принимать столь важные решения. Выслушав его, она опешила. Слишком молода? Ведь ей шестнадцать, она уже взрослая! Только теперь она поняла, как он был прав.

С Этаном Синди не боялась никого, даже своего отца. Когда Джордан запретил ей встречаться с Этаном, она впервые в жизни его ослушалась. Ее родители были достаточно мудры, они поняли, что запрет может вызвать еще большее непокорство, и разрешили ей встречаться с Этаном при условии, что он будет провожать ее до дома и не станет задерживать допоздна.

Со временем мать Синди даже стала испытывать к Этану симпатию. Синди, конечно же, сомневалась в том, что мать одобряет ее встречи с танцором-индейцем, но женщина делала все возможное, чтобы Этан чувствовал себя в их доме комфортно. Именно Клер постаралась утешить Синди, когда та рассталась с Этаном. Тогда мать сказала ей: ты молода, и еще обязательно кого-нибудь встретишь.

Синди думала, что Пол и есть тот самый «кто-нибудь», до тех пор, пока не оказалась у алтаря.

Вздохнув, Синди взяла свои вещи со стула возле камина. Повернувшись спиной к кровати, она скинула с себя рубашку Этана и надела свои джинсы и футболку. Усевшись на стул, она натянула носки и ботинки, затем провела рукой по волосам. Ей нужна расческа. И зубная щетка тоже.

Тихонько, стараясь не шуметь, Синди прошла через комнату и налила из термоса кофе. Спасибо Этану — боль в ноге почти успокоилась. Девушка порылась в его сумке и нашла булочку и большое красное яблоко, затем снова уселась на стул и сидела долго, глядя то на Этана, то в окно.

Все еще шел дождь, хотя уже не такой сильный, как днем.

Ищет ли нас кто-нибудь? Возможно, нет. Тот, кто знает Этана, уверен, он не пропадет.

Когда-то Этан рассказывал Синди о своем детстве. Он вырос в резервации, и дед учил его, как выживать среди дикой природы.

Утром Этан проснулся и увидел Синди, сидящую рядом с ним. Она смотрела на него. Он удивленно поднял брови.

Синди пожала плечами.

— Мне больше не на что смотреть.

Присев на кровати, он взъерошил свои волосы и спросил:

— Кофе остался?

— Немножко.

Она хотела встать, но он ее остановил:

— Я сам налью. Тебе не стоит лишний раз наступать на больную ногу.

Синди улыбнулась.

Открыв термос, Этан налил оставшийся кофе в чашку, затем подошел к окну. Дождь все еще лил, но ветер уже разгонял облака. Гроза, если повезет, прекратится к ночи, а утром они смогут отправиться на ранчо.

Этан видел отражение Синди в оконном стекле. Трудно поверить, но он, по прошествии многих лет, по-прежнему ее хочет. Возможно, это всего лишь секс, не более. Ему до сих пор больно оттого, что она ни разу не ответила на его звонки и письма.

Неужели она так на меня разозлилась? И именно поэтому выбросила меня из своей жизни?

Когда Этан вернулся домой из Канзаса, он сразу же поехал повидать Синди, но служанка ответила, мол, Вагнеры надолго уехали в Европу.

Этан поставил чашку на подоконник и потер рукой подбородок.

Ведь Синди всегда была папиной дочкой, и родители ни в чем ей не отказывали. Наверное, хорошо, что мы расстались, ведь я ничего не мог ей предложить. У меня ничего не было и никогда не будет.

Этан снова взглянул на ее отражение.

Какой же я дурак! Я верил, что она меня любит. Да уж… Я вырос в резервации, а она — в богатом особняке. Она поступила в колледж, ая — попал в тюрьму.

И все же Этан недооценивал себя. Дела на ранчо пошли в гору с тех пор, как он стал там работать. Он поддерживал обычаи и традиции своего народа, помогал индейцам осознать себя и учил их гордиться своим происхождением.

Отогнав воспоминания, Этан подошел к сумке и достал пару сэндвичей.

Синди привстала.

— Тебе помочь?

Он покачал головой.

— Не надо.

Она нахмурилась, удивившись его резкому тону, ведь прошлой ночью он был таким заботливым и нежным!

Они перекусили в тишине. Напряжение между ними росло, а стрелки часов между тем приближались к полудню.

Этан ходил по комнате, как загнанный в клетку зверь. Синди притворялась безучастной, но слышала каждый его шаг, каждый вздох. Тот факт, что он был без рубашки и босой, еще больше ее волновал. Этан выглядел настоящим воином, диким и свободным. Она хотела прикоснуться к нему, взъерошить его волосы, дотронуться до руки, положить ладонь на широкую грудь. Почувствовать его объятия, прикосновения его губ…

К середине дня гроза закончилась, и выглянуло солнце. Это опечалило Синди. Время нашего уединения подошло к концу, подумала она.

Синди встала. Она устала сидеть на месте. Этан, который продолжал ходить по комнате, резко повернулся и наткнулся на нее. Инстинктивно он подхватил ее, чтобы не дать ей упасть, и спустя мгновение она вдруг почувствовала, что он обнимает и целует ее…

Этан, словно человек, умирающий от жажды и добравшийся наконец до воды, впился в губы Синди жадным поцелуем.

Сначала она была так ошеломлена, что не знала, как реагировать. Но потом… Ее руки обхватили его широкие плечи, ее пальцы гладили его мощные мускулы. Его грудь была прижата к ее груди. Крошечные языки пламени, разгоревшиеся в ней, стали перерастать в мощное желание.

Одна рука Этана поддерживала голову Синди, другая — лежала на ее талии. Казалось, они накрепко вросли друг в друга.

Синди тихо стонала. Господи, она же поклялась навсегда забыть этого мужчину, почему же ее так к нему влечет? Она не могла устоять под жаром его поцелуев и заставить свое сердце биться ровно. Прошедших лет словно не было, Синди снова было шестнадцать, и ее впервые по-настоящему целовал мужчина.

Когда Этан наконец оторвался от нее, она едва дышала, ее сердце билось, словно барабан.

— Этан…

Он посмотрел на Синди сверху вниз, и она почувствовала, что он так же потрясен, как и она.

— Почему, Синди? — спросил Этан. — Почему ты не отвечала на мои звонки? Почему не отвечала на письма?

Она нахмурилась.

— Какие звонки? Какие письма?

Он разжал руки и отступил назад.

— Не надо играть со мной в игры, черт возьми! Я звонил тебе день и ночь целую неделю! Я написал тебе дюжину писем! Они вернулись назад, нераскрытые.

Синди удивленно заморгала.

— Не было никаких писем.

Этан провел рукой по волосам.

— Черт, не надо мне врать!

— Я не вру! Я позвонила твоей матери на следующий день после нашей ссоры. Она сказала, ты уехал в Канзас. Я надеялась, что ты мне перезвонишь, но ты мне больше никогда не звонил.

Этан смотрел на Синди, не сводя глаз. Он не мог понять, говорит она правду или врет. Почему его мать не сказала ему о звонке Синди? Впрочем, его матери совсем не нравилось, что ее сын встречается с белой девушкой, так же как и родителям Синди не нравилось, что она встречается с индейцем.

— А кто разговаривал с тобой, когда ты мне звонил? — спросила она.

— Обычно служанка. Пару раз отвечал твой отец. Он сказал, что ты не хочешь разговаривать со мной и вообще больше не желаешь меня видеть.

Синди покачала головой.

— Он не мог… — пробормотала она. — Он не мог! — Но глубоко в душе она понимала: ее отец способен на подобный поступок.

Этан отошел к окну и стал смотреть вдаль. Он построил стену вокруг своего сердца и не пускал туда никого. Синди причинила ему такую боль, какую не причинял ему никто, и он поклялся, что больше никогда не допустит подобного. Но теперь… Зачем ей ему врать? Она ничего не приобретет и ничего не потеряет. Значит, она говорит правду.

— А как насчет Пола? — спросил Этан.

— Насчет кого?

Он повернулся к Синди и испытующе посмотрел на нее.

— Ты с ним спала?

Она уставилась на него, пораженная тем, что он задал такой вопрос.

— Какое это имеет значение?

Ее никогда не тянуло к Полу. Когда он настаивал на близости, она под разными предлогами уклонялась. Ее мать сказала ей: девственность — это бесценный дар, предназначенный только для любимого мужчины. А этим мужчиной был и до сих пор остается Этан Сторм.

Он приблизил к ней свое лицо и сказал:

— Для меня это имеет значение.

— Нет, не спала, но, по-моему, тебя моя личная жизнь не касается.

Боже, неужели это ревность? Сердце Синди согрела надежда. Значит, Этан по-прежнему к ней неравнодушен?

— Этан?..

Он шагнул к ней, но внезапно остановился. Дверь широко распахнулась, и в комнату ворвался Руди.

— Этан! Черт возьми, мы вас везде ищем! — Руди быстро окинул их взглядом. — У вас все в порядке?

— Все нормально, — ответил Этан. — Мисс Вагнер упала с лошади. Но ничего страшного, лишь ушибленная нога и шишка на голове. Однако я решил переждать дождь здесь.

Руди кивнул. Сняв свою шляпу, он стукнул ею о бедро, забрызгав каплями пол.

— Я взял с собой запасную лошадь. — Он снова надел шляпу. — Вы готовы ехать?

В ответ Этан кивнул.

Дорога назад была долгой. Глинистая тропинка скользила под копытами лошадей. Когда они приехали на ранчо, Синди почувствовала себя совершенно разбитой.

Этан спрыгнул с лошади и снял девушку с седла.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да.

— Тебе надо принять горячую ванну и отдохнуть.

— Этан…

— Мы поговорим позже.

Он велел Руди отвести Синди в дом и, сев на лошадь, напоследок произнес:

— Береги ногу. Тебе скоро принесут поесть.

Она улыбнулась в ответ и смотрела на него до тех пор, пока он не скрылся из виду.

На следующее утро, стоя во дворе возле загона, Этан думал совсем не о жеребце, которого предстояло объезжать, а о темноволосой девушке с голубыми, как небо, глазами. Синди… Когда он впервые увидел ее, она была юной и незрелой. Тогда он понимал: у них не может быть никаких отношений. А теперь… О боже, она превратилась во взрослую, невероятно красивую женщину… Он почувствовал возбуждение.

Пять лет назад Этан приказал себе забыть о ней, но сейчас… сейчас она была здесь, совсем рядом. Однако ничего не изменилось, подумал он. Он все такой же бедный, каким был и тогда, и ему нечего ей предложить.

Этан ударил кулаком по перекладине. Жеребец, испугавшись, отбежал в другой конец загона и остался там стоять, раздувая ноздри и прядая ушами.

Выругавшись про себя, Этан пролез сквозь жерди забора.

— Полегче, парень. — Он достал из кармана морковку и протянул жеребцу. — Иди ко мне.

Конь смотрел на него несколько секунд, затем подошел поближе. Этан почесал его за ухом. Когда конь ел морковку, Этан накинул на его шею повод уздечки и стал водить по кругу. Но даже тогда он не перестал думать о Синди.

Внезапно Этан вспомнил: сегодня он должен танцевать.

Придет ли она на концерт? Что бы мы сказали друг другу, если бы нам не помешал Руди?

Эта мысль не оставляла Этана целый день.

Сегодня вечером Этан должен выступать. Синди сказала себе, что плохое самочувствие — не причина оставаться дома. Она думала о нем всю ночь, вспоминая о времени, проведенном в охотничьем домике. Синди не видела Этана с утра, когда он заходил поинтересоваться ее здоровьем. Теперь ей осталось решить для себя: идти ли ей на концерт или ждать, когда он в очередной раз зайдет ее проведать.

Когда Синди вспоминала слова Этана, по ее телу проходила волна дрожи. Он звонил, он слал ей письма, он спрашивал о ней Салли… Но все это в прошлом. Как он относится к ней сейчас?

Синди встала и начала одеваться. Черные джинсы, черно-белая блузка с короткими рукавами. Она с особой тщательностью накрасилась и уложила волосы. Этану нравилось, когда ее локоны были зачесаны назад и спускались на спину шелковистыми волнами.

За Синди зашли Фло и Линда, все вместе они, поспешили к концертной площадке.

Они пришли раньше всех и заняли места в первом ряду. Синди все еще сомневалась, стоило ли ей сюда приходить. Не ждет ли ее еще один удар? Пять лет — долгий срок. И поцелуи Этана совсем не означают, что он хочет разделить с ней всю оставшуюся жизнь.

Когда застучали барабаны, сердце Синди наполнилось радостным ожиданием. Этан когда-то говорил ей: барабаны периодически прогревают над огнем, чтобы придать им более глубокое звучание. Он много рассказывал ей о старинных обычаях своего народа. Синди часто слышалась нотка сожаления в его голосе, словно он хотел бы жить в те далекие дни, когда индейцы свободно бродили по прериям, а белых людей и в помине не было на западе от Миссури. Этана легко представить воином, диким и свободным, не скованным условностями цивилизации.

И он и стал таким, когда занял место на сцене. Высокий и мощный, с орлиным пером в черных волосах, с полосками белой и черной краски на груди.

— Мой первый танец сегодня — танец скальпа, — произнес Этан. Он обращался к публике, но взгляд его был устремлен на Синди. — Скальп снимали не из кровожадности или чувства мести. Скальп был символом чести, материальным символом победы и самой жизни. Мой народ верил, что душа человека воплощается в человеческих волосах. Когда шаман прикреплял человеческие волосы к своей одежде, это означало: он молится за все племя. Родители, потерявшие ребенка, хранили прядь его волос. Воин часто показывал скальп убитого товарища его родственникам. В былые времена воины танцевали, чтобы отпраздновать свою победу. Мужчин окружали их матери и сестры, высоко поднимавшие скальпы на шестах. — Барабаны зазвучали все громче, ритмичнее. — В старину все участники танца раскрашивали лицо черной краской.

Этан начал танцевать. Он пригнулся к земле, согнув колени и высоко подняв голову. Его движения стали быстрыми и воинственными.

Другие танцы — танец войны, танец травы, традиционный танец — смешались в голове Синди. Она видела только Этана, одного Этана и движения его тела. Она вспомнила, как когда-то давно он попросил ее станцевать для него. Ее воспламенила эта идея, но она была слишком стеснительной, чтобы выполнить его просьбу.

Взгляд Этана снова и снова обращался к Синди, и она знала: он танцует только для нее. Когда-нибудь, сказал он, когда ты будешь уверена в своей любви, ты станцуешь для меня одного.

Синди почувствовала, как кровь прилила к ее щекам, когда она, взглянув на него, представила себя в его объятиях. Она увидела, как их тела сливаются в танце лишь для них двоих.

Перед самым последним танцем Фло склонилась к Синди и шепнула:

— Ты в порядке? У тебя, по-моему, жар.

— Все в порядке, — слегка охрипшим голосом ответила Синди.

Когда Этан покинул сцену, она почувствовала слабость в ногах. Барабанная дробь следовала за ней, пока она шла к своему дому. И с каждым шагом она гадала: пойдет ли Этан за ней, а если пойдет, то что это будет значить?

 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Этан собрал свою одежду и направился к своему дому. Когда он только начинал танцевать на ранчо, он сильно сомневался: поймут ли белые зрители танцы индейцев? Но со временем он понял: белым людям нравятся индейские танцы так же, как самим индейцам. К тому же это хорошая возможность приобщить к индейской культуре и обычаям белых людей, уменьшить разрыв между краснокожими и бледнолицыми. Теперь к Этану часто подходили дети, желающие узнать как можно больше о коренных народах Америки. Некоторых из них он научил простым движениям из индейских танцев.

Когда Этан поднялся на крыльцо. Волк тихо заворчал. Этан погладил собаку по голове и вошел в дом. Он зашел в ванную, чтобы смыть краску с лица и груди, и посмотрел на свое отражение в зеркале.

— Ну, — сказал он, глядя на себя, — и что теперь?

Перед мысленным взором Этана возникла Синди. Она сидела в первом ряду и не сводила с него восторженного взгляда. Ее восхищение передавалось ему, наполняло огнем, и он вкладывал в свои движения всю душу. Этан обращался к своим предкам, просил их придать ему силы, и ощущал, что их духи витают где-то совсем рядом. Барабан был для него живым существом, барабанная дробь — голосом.

Это почти божественное ощущение — танцевать для женщины, которую любишь.

— И что теперь? — повторил он.

Этан никогда не считал себя трусом, но эта маленькая женщина заставила его почувствовать себя слабым и беззащитным. Он не был уверен, что ему хватит сил и стойкости снова не отдать свое сердце в ее руки.

Не переставая думать об этом, Этан помылся, надел джинсы, футболку и прошелся расческой по волосам. Ощущая себя шестнадцатилетним маль-чишкой, собирающимся на свое первое свидание, он вышел из дома.

Синди выглянула в окно, затем вернулась к книге, которую читала, точнее, пыталась читать. Она ждала… ждала Этана.

Синди чуть не подпрыгнула на стуле, когда услышала стук в дверь. Это он, подумала она. Это должен быть он.

Сделав глубокий вдох, Синди отложила книгу в сторону, пригладила волосы, встала и пошла открывать.

Это был Этан. Он выглядел еще более красивым, чем днем. Сердце девушки чуть не выскочило из груди.

— Прекрасная ночь, — произнес Этан. — Не хочешь ли прогуляться?

Подумав о том, что, наверное, неразумно оставаться с ним вдвоем в доме, Синди быстро согласилась.

Они пошли по берегу реки. С каждым шагом напряжение между ними росло. Каждой клеточкой своего тела Синди ощущала близость Этана. Рядом с ним она чувствовала себя невероятно хрупкой и женственной. Когда его рука коснулась ее руки, по ее телу прошла волна дрожи.

— Ты пришла сегодня на меня посмотреть? — немного помолчав, спросил Этан. Синди кивнула.

— Мне всегда нравилось смотреть, как ты танцуешь. — Она взглянула на него. — Но сегодня все было по-другому.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Я не знаю. Не знаю, как объяснить. Ты танцевал с такой силой и энергией, словно…

Он пронзительно взглянул на нее.

— Продолжай.

— Словно ты был не один.

Этан резко остановился. Неужели Синди почувствовала мощь Древних Предков, незримо присутствовавших рядом с ним?

Она тоже остановилась и смущенно улыбнулась.

— Мне кажется, звучит довольно глупо.

— Нет. — Он глубоко вздохнул, не зная, как выразить свои чувства.

— Этан… — Синди дотронулась до его руки. Пальцы ее дрожали. — Есть ли у нас шансы?

— Синди!

— Ты даже не знаешь, как я жалею о происшедшем! Я была так молода, так глупа!

— Ш-ш-ш, теперь все хорошо. Я верю тебе.

— Может, нам попытаться снова?

Этан вздрогнул.

Еще один шанс. Смогу ли я прожить без нее? Неужели я снова ее потеряю?

Он тихо прошептал ее имя и обнял ее за плечи.

— Ты уверена, что между тобой и этим любителем наживы все кончено?

— Я уверена. — Синди подняла голову, заглядывая в глаза Этана.

— Я думал о тебе все пять лет, — ответил он. Голос его срывался. — Я больше не хочу тебя терять.

Она, вздохнув, прижалась щекой к его груди.

— На этот раз у нас все будет хорошо, — прошептала Синди.

Этан не сказал ей еще, что любит ее, но обязательно скажет, подумала она.

Скажет! Слова ему никогда легко не давались, но как же мне хочется их услышать!

Этан поцеловал Синди, взял ее за руку, и они пошли по берегу. На их плечи падал лунный свет. Им столько нужно сказать друг другу, но сейчас… им достаточно того, что они вместе.

Позже, лежа в кровати, Синди не могла уснуть — она думала о своей жизни. Конечно, хорошо иметь богатых родителей, ни в чем никогда не нуждаться, не беспокоиться о доме и еде. И тем не менее деньги, машины, высшее образование, поездки по Европе и все, что дают ей деньги отца, никогда не приносило счастья. Она поняла это только тогда, когда рассталась с Этаном.

Он спрашивал Синди время от времени, как она будет себя ощущать, если, выйдя за него замуж, сможет покупать лишь необходимые вещи. Тогда она отвечала ему, мол, это не проблема, но он никогда ей не верил, да и она сама себе не верила.

Пол дарил Синди дорогие подарки, но они не радовали ее. Она наконец-то поняла, что имела в виду ее мать, когда говорила: Пол никогда не сделает тебя счастливой. Может, мать сама никогда не была счастлива с ее отцом? Она так радуется, когда он приходит с работы пораньше или когда проводит время с семьей. Время, наверое, самый лучший подарок, его нельзя купить.

Вздохнув, Синди повернулась на другой бок и натянула на голову одеяло, но вдруг раздался стук в дверь. Тихо застонав, она поднялась с кровати. Кто это может быть? Кто, кроме Этана? От одной лишь мысли о нем на ее лице расцвела улыбка. Надев на ноги шлепанцы, девушка пошла открывать.

— Доброе утро, Син.

Синди уставилась на стоящего на пороге мужчину. На нем была ковбойская рубашка с длинными рукавами, джинсы и пара идеально чистых ботинок. Она на секунду закрыла глаза, думая, что видит сон, но когда снова их открыла, то все поняла.

— Пол! Что ты здесь делаешь?

— Ты не хочешь пригласить меня войти?

— Что? Ах да, конечно. — Синди отступила назад. — Заходи.

Закрыв дверь, она сделала глубокий вздох, затем села на кровать и пригласила сесть и его.

— Я пришел забрать тебя домой, — сказал Пол. — Ты, наверное, уже пришла в себя.

— Я не готова никуда ехать.

Он снисходительно улыбнулся.

— Я ожидал, что ты это скажешь, поэтому снял здесь домик.

— Ты останешься здесь? — Она нахмурилась. — А как ты нашел меня?

— Я позвонил твоему отцу. — Пол улыбнулся, явно довольный собой. — Твои кредитные карточки сообщили нам, где ты находишься. — Он хлопнул рукой по колену. Этот жест она всегда терпеть не могла. — Почему бы тебе не одеться и не пойти со мной позавтракать? Нам надо поговорить. — Он взглянул на ее левую руку. — Где твое кольцо?

— Я его сняла. Собиралась отослать его тебе.

— Понятно. — Ни на лице Пола, ни в его голосе и в помине не было никакой досады.

— Прости, Пол. Мне не следовало заходить так далеко.

— Не будем ворошить прошлое. Ты сделала ошибку, я тебя прощаю. А теперь пойдем что-нибудь съедим.

Он не слушает меня, подумала Синди, он никогда меня не слушал. Решив, что самый быстрый способ избавиться от него — это делать то, что он хочет, она пошла в спальню переодеваться. Когда они вышли на улицу, Пол взял ее за руку, как всегда это делал.

Синди украдкой огляделась по сторонам, моля про себя: лишь бы им с Полом не повстречался Этан! Ей совсем не хотелось объяснять ему, зачем приехал Пол, и она боялась, что он ей не поверит.

Они уже почти дошли до столовой, и Синди готовилась облегченно вздохнуть, когда увидела Этана, выходящего из административного корпуса. Надев на голову шляпу, он стал спускаться по ступенькам, и вдруг увидел ее. Он резко остановился, взглянул в ее лицо, а затем — на руку Пола, властно сжимающую ее ладонь. Постояв секунду, Этан повернулся и зашагал прочь.

Синди с отчаянием смотрела ему вслед, моля бога: пусть это не конец, пусть у нее еще будет возможность объясниться!

Уходя прочь, Этан ругался страшными словами. Почему же он поверил, что между Синди и Полом все кончено? Он не сомневался: рядом с ней был тот самый многострадальный Пол. Видимо, он приехал за сбежавшей невестой, надеясь отвезти ее домой. Одет с иголочки: в новые джинсы и умопомрачительную ковбойскую рубашку. Но одежда может что-то значить в Нью-Йорке, а здесь ковбойской одежды недостаточно для того, чтобы быть настоящим ковбоем.

Черт возьми! Зачем я надеялся, о чем-то мечтал? Синди — звезда, сверкающая и недоступная, ая — бедный индеец, который может восхищаться ею лишь издалека.

Этан снова тихо выругался. По крайней мере, он не говорил Синди, что все еще любит ее, не выставил себя полным идиотом.

Остановившись возле конюшни, Этан попросил Руди заменить его в утренней поездке.

— Ты плохо себя чувствуешь? — спросил Руди.

— Нет, у меня нет настроения возиться с новичками. Ты прикроешь меня?

— Конечно, нет проблем.

Этан кивнул и направился к своему дому. Подойдя к загону, он подозвал коня, потрепал его по холке и на минуту задумался. Жеребец тихо заржал. Этан накинул уздечку, надел седло и проверил, крепко ли затянута подпруга. Сегодня ему предстояло объезжать жеребца.

Когда Этан вскочил в седло, конь замер. Секунду он стоял неподвижно, напрягшись, как струна, а затем, брыкаясь, помчался по загону.

Этан, откинув назад голову, издал воинственный клич индейцев Лакота. Жеребец мчался галопом, потом постепенно перешел на рысь, а затем пошел шагом.

Нагнувшись вперед, Этан потрепал коня по шее.

— На сегодня достаточно, парень.

— Браво! — раздался чей-то возглас.

Этан оглянулся через плечо и увидел Синди.

— Какого черта ты здесь делаешь?

Она закусила губу, уязвленная его тоном и обвиняющим взглядом серых глаз.

— Ты хочешь, чтобы я ушла?

Он огляделся вокруг.

— А где же мистер Денежный Мешок?

— Он пошел позвонить.

Этан ухмыльнулся, подъезжая к ней.

Она меня проверяет, не сомневаюсь.

— Что ты хочешь?

— Этан, пожалуйста, не делай этого.

— Чего «этого»?

— Не оставляй меня. Я не вынесу.

— Ты сказала, между вами все кончено, тем не менее он здесь.

— Я не могла помешать ему приехать сюда.

— Возвращайся к нему.

— Ты не можешь так думать! — воскликнула Синди. — После той ночи…

— Уходи, Синди. Я недостаточно хорош для тебя. У нас ничего не получится, и ты сама это знаешь.

— Неправда!

— Неправда? Взгляни на меня. У меня нет ничего, что бы я мог тебе предложить.

Она с отчаянием посмотрела на Этана, и ее взгляд пронзил его насквозь. В ее глазах была боль.

Синди так близко. До нее можно дотронуться, взять на руки, посадить в седло… И что потом?

Он сжал кулаки. Синди и ее молодой человек выглядели так, будто они созданы друг для друга, а он… Он тихо фыркнул.

Она — шелк и атлас, ая — дешевый хлопок. Мы совершенно разные.

— Черт возьми, — пробормотал Этан. — У меня даже машины нет!

— Ты можешь взять мою, у меня их несколько. — Ей не стоило этого говорить. Она поняла это сразу, как сказала, но было уже поздно.

— Иди домой, Синди.

Синди смотрела на Этана, стараясь сдержать слезы. Ей хотелось умолять его передумать, ей хотелось ударить своими кулачками в его мощную грудь и сказать ему, что она любит его, и только его, что никогда не будет так любить никого другого. Но гордость, та самая проклятая гордость, которая разлучила их пять лет назад, заставила Синди замолчать. Она сказала Этану прошлой ночью, что хочет всегда быть рядом с ним, а в итоге…

Синди спрыгнула с ограды, на которой сидела, и пошла к реке. Она старалась держать голову можно выше. И только когда она скрылась за поворотом, она позволила себе расплакаться.

* * *

Крепко сжав поводья, Этан смотрел вслед Синди. Он боялся броситься за ней и таким образом совершить самую большую ошибку в своей жизни.

Пусть идет к дьяволу, и лучше сейчас же! О, конечно, она, возможно, думает, что по-прежнему меня любит, но после того, как мы год-два поживем вместе на мою мизерную зарплату, она опомнится. А ведь я не позволю ей содержать меня! Нет, пускай уходит сейчас. Наступит время, и она поймет: я был прав. Возможно, тогда она меня даже поблагодарит.

Спешившись, Этан расседлал коня, вытер его насухо и затем отпустил в загон. Жеребец потряс головой, отбежал в сторону и остановился в тени.

Этан подошел к бочке с водой и, сняв шляпу, окунул в воду голову, затем, снова надев шляпу, тихо выругался.

Черт возьми, зачем я позволил Синди уйти, ведь она самый ценный, самый значимый человекв моей жизни. Но что я могу ей предложить? Жизнь на ранчо, в четырехкомнатном домике, который мне не принадлежит? Полудикогомустанга? Привод в полицейский участок?

Ругаясь про себя, Этан поднял с земли шланг и облился водой с ног до головы.

Я все сделал правильно, позволив ей уйти.

— Отлично, — сказал Пол, потирая руки. — Чем ты хочешь заняться?

— А тебе больше никому не надо звонить? — не скрывая сарказма, спросила Синди. Она вернулась в свой номер и обнаружила ождающего ее Пола. Она не знала, как он проник внутрь, но он чувствовал себя как дома. Играло радио, на столе стояла чашка кофе.

— Нет. Я весь в твоем распоряжении.

Синди прикрыла глаза, вспомнив о том, какой счастливой она была совсем недавно, когда услышала от Этана те слова.

— Пол, у нас ничего не выйдет.

— Послушай, Син…

— Я не люблю тебя. Никогда не любила.

Он пришел в секундное замешательство, но тотчас же снисходительно улыбнулся.

— Син, ведь ты совсем не это имеешь в виду.

Такое впечатление, будто я разговариваю со своим отцом, подумала Синди. Джордан Вагнер, как и Пол, слышит только то, что хочет услышать. Она схватила свою шляпу.

— Я поехала кататься на лошади.

— Я поеду с тобой.

— Как хочешь.

Наверное, это хорошо, решила Синди. Пол, насколько ей известно, раньше никогда верхом не ездил. По крайней мере, Этана там не будет, и он не увидит Пола в дурацком положении.

Когда они подошли к конюшням, отдыхающие уже седлали лошадей.

Синди улыбнулась, когда Алекс, увидев их, вывел из конюшни пару лошадей. Он быстро их оседлал, затем помог Синди взобраться на красивую маленькую гнедую кобылку. Потом он занялся Полом.

— Все в порядке, господа, — сказал ковбой. — А вот и ваш проводник.

Синди повернулась, ожидая увидеть Руди, и, когда перед ней предстал Этан, почувствовала, как у нее внутри все сжалось.

Они встретились взглядами, и между ними будто прошел разряд электрического тока. Он не хочет прожить со мной всю жизнь, с горечью подумала Синди, но он желает меня, желает так же страстно, как я — его. Если бы кто-нибудь сейчас встал между ними, он сгорел бы дотла.

Этан с усилием оторвал взгляд от Синди. Глаза его грозно сузились, когда он увидел Пола, тем не менее он двинулся вперед, собираясь возглавить группу.

Синди смотрела ему вслед.

— Этот денек становится все лучше и лучше, — пробормотала она и, пришпорив кобылу, заняла место в конце колонны.

 

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Какой-то хитрый дьявол заставил Этана выбрать самый трудный маршрут. Его напарник-ковбой возглавил колонну, а Этан был замыкающим. Не прошло и пяти минут, как он понял, что богатенький бойфренд Синди никогда не сидел на лошади. Прислушиваясь к тому же хитрому дьяволу, Этан перешел на рысь. Мистер Денежный Мешок болтался в седле, как попкорн в банке. Этан наблюдал за Синди, которая прекрасно ездила верхом и пыталась, хотя и безуспешно, проинструктировать своего протеже. Он ухмыльнулся, представив себе, как будет выглядеть этот парень в конце поездки.

Когда они пересекли реку и стали подниматься по длинной извилистой дороге, Синди почувствовала, как в ней растет гнев. Они едут трудным маршрутом — совсем не таким, как прежде, и это дело рук Этана, она в этом уверена.

Желая вызвать в нем ревность, Синди протянула руку и дотронулась до плеча Пола.

— Ты в порядке?

Он улыбнулся ей измученной улыбкой.

— В п-п-порядке. Немного… т-трясет.

Она натянула поводья и пустила лошадь шагом. Лошадь Пола тоже замедлила, ход. Через несколько минут вся группа скрылась из виду.

— Простите меня, мисс Вагнер, — послышался низкий голос за их спиной. — Вам и вашему другу не следует отставать от группы.

Изобразив на лице сладкую улыбку, Синди повернулась к Этану.

— Простите, — сказала она, — но я не могу ехать в таком темпе. — Она привстала на стременах и потерла свои ягодицы. — Мне больно.

Этан смотрел на нее и знал: она врет.

Синди отвела взгляд, стараясь не рассмеяться.

Вложив пальцы в рот, Этан громко свистнул. Это был сигнал напарнику остановить колонну.

Довольно улыбаясь, девушка опустилась в седло и пришпорила лошадь. Она была уверена: ее спину сверлит разгневанный взгляд Этана.

Через некоторое время они присоединились к группе. Многие всадники спешились и сидели в тени возле ручья.

— Все в порядке? — спросил их ковбой, как только они подъехали.

— Да, все нормально, — ответил Этан.

— Тогда продолжим путь, — проговорил его напарник.

Синди снова уехала в конец колонны, хотя и знала, что это злит Этана. Она сердилась на него.

Почему он отказался выслушать мои объяснения? Ведь Пол приехал сам, без моего приглашения.

Когда они поехали по огромному заливному лугу, усыпанному цветами, досада Синди немного утихла. Это поистине райский уголок, подумала она.

Оставшаяся часть поездки прошла без приключений. Когда они вернулись на ранчо, настало время обеда. И так как Синди не любила есть в одиночестве, она не отказалась от компании Пола. После обеда они вместе с Фло и ее мужем стали играть в «подковки», и когда Этан прошел мимо, Синди засмеялась, изображая радость. Взглянув на нее, он нахмурился. После ухода Этана она села на скамейку и задумалась.

И что я хотела ему доказать?

Позже они вчетвером пошли в бар выпить пива, а затем Синди ушла к себе переодеваться к ужину.

Стоя под душем и смывая с себя усталость после тяжелого дня, она обнаружила, что по-прежнему думает об Этане.

Только все стало налаживаться, и вот — приехал Пол! А Этан ведет себя как мальчишка!

Завернув голову в полотенце, Синди вышла из душа. Нужно срочно придумать, как отделаться от Пола.

Вскоре выяснилось, что это не проблема. Он позвонил сам и сказал, что жутко устал, поэтому встретится с ней за завтраком.

Синди повесила трубку и закружилась по комнате, затем высушила волосы и надела розовое открытое платье, которое купила в городе. Сунув ноги в сандалии, она вышла из домика и направилась к столовой, предварительно посмотреть расписание развлечений. На вечер предлагались настольные игры в игротеке и диснеевский мультфильм в кинозале. Ей не понравилось ни то, ни другое, и она стала думать, чем бы ей заняться, как вдруг услышала знакомый звук барабанов.

Увидев в толпе, направляющейся к сцене, Линду Петерсон, Синди поспешила за ней.

— Здравствуйте, мисс Вагнер, — поздоровалась Линда.

— Привет. Что происходит?

— Разве вы не слышите? Кинопроектор сломался, поэтому мистер Донован попросил Сторма станцевать. Это так замечательно! Разве мистер Сторм вам не нравится?

— Да, — пробормотала Синди, следуя за Линдой по проходу, — конечно.

Свет постепенно гас, а звук барабанов усиливался. Когда на сцену вышел Этан, над зрительными рядами прошел шепот. На этот раз из одежды на нем была лишь волчья шкура и мокасины, в волосах у него красовалось орлинное перо.

Синди подалась вперед, всецело сосредоточившись на Этане. Ей показалось, он выглядит еще более диким, более угрожающим, более сексуальным, чем всегда. Движения его были порывистыми, наполненными энергией и гневом. Он вытащил нож из прикрепленных к ремню ножен. Свет прожекторов блеснул на клинке, когда Этан поразил невидимого врага. Сидни поняла: врагом был Пол. Этан откинул голову и издал воинственный клич, клич победы. По спинам зрителей побежали мурашки.

Когда Этан закончил танцевать, раздался гром апплодисментов.

Он стоял на сцене, по его телу стекал пот, темные глаза горели огнем. Когда его взгляд остановился на лице Синди, она вспыхнула и напряглась.

Этан, наверное, ужасно разгневан. Он, вероятно, думает, что может уйти от меня, не оглянувшись назад, но я все еще могу его вернуть.

Тяжело дыша, Этан смотрел на Синди. В этом розовом платье, которое подчеркивало ее стройную фигуру и так сочеталось с ее темными волосами, она была прекрасна, как расцветший в прерии цветок. Она смотрела только на него, будто в мире нет больше никого. Этан мгновенно заметил, что рядом с ней нет мистера Денежный Мешок. Скорее всего, тот очень устал после поездки, догадался он.

Подождав, пока затихнут апплодисменты, Этан стал говорить:

— Давным-давно, когда мои предки еще не умели читать и писать, они передавали свои легенды и сказания от отца к сыну. Эту историю, которую я собираюсь вам рассказать, я услышал в детстве от своего деда…

В стародавние времена, при зарождении мира, в прерии не росли цветы, а только трава и ковыль. И Земле было грустно оттого, что покровы ее унылы и блеклы.

— В сердце у меня много прекрасных цветов, — сказала Земля сама себе. — И я хочу, чтобы они были на моей одежде. Голубые цветы, как чистое небо, белые цветы, как белоснежный снег, желтые цветы, как полуденное солнце, и розовые цветы, как закат в весенний день. Как только я взгляну на свою серо-бурую одежду, меня охватывает печаль.

Маленький прекрасный розовый цветок услышал слова Земли.

— Не печалься, Мать-Земля. Я сойду на твои покровы и украшу их, — сказал он.

И так маленький розовый цветок вышел из сердца Матери-Земли, чтобы украсить прерии. Но его увидел Демон Ветра, ухмыльнулся и произнес:

— Не позволю этому красивому цветочку занимать мои владения.

Он набросился на цветок, закрутил его, завертел, и цветок погиб. Но дух его вернулся в сердце Матери-Земли.

Когда другие цветы набрались смелости и вышли наружу, Демон Ветра уничтожил и их тоже, одного за другим.

В конце концов вызвалась идти степная роза.

— Иди, дитя, — напутствовала ее Земля. — Ты так прекрасна и дыхание твое так сладко, что Демон Ветра, я уверена, будет очарован тобой и позволит тебе остаться в прерии.

Когда Демон Ветра увидел розу, он кинулся к ней, крича:

— Ты очаровательна, но я никому не разрешу вторгаться в мои владения.

Он разбушевался и стал носиться вокруг нее, стараясь погубить. Но когда подлетел поближе, он уловил чарующий запах.

— О, как сладко пахнет! — воскликнул он. — Мое сердце не вынесет, если я уничтожу цветок с таким дивным запахом. Пусть останется со мной. Я больше не буду таким злым и порывистым.

И Демон Ветра изменился. Он стал более тихим. Он преваратился в легкий ветерок, колышущий степную траву. Теперь он нашептывал и насвистывал тихие радостные песенки. Он перестал быть демоном.

И тогда другие цветы вышли из сердца Матери-Земли, проросли сквозь черную почву. Они украсили прерию яркими веселыми красками. Мать-Земля стала прекрасной благодаря прелестной благоухающей и отважной Степной Розе.

Иногда Ветер снова становится сильным и шумным, но это долго не длится, и он не причиняет вреда тому, кто одет в платье цвета Розы.

Зачарованная рассказом, публика разразилась аплодисментами. Этан бросил последний взгляд на Синди, затем покинул сцену.

Синди уставилась на свое платье. Его цвет был темно-розовым, как у степной розы. Она нахмурилась, задумавшись о том, не скрывается ли в рассказанной им легенде тайный смысл.

 

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Этан не спал всю ночь — ходил по комнате, пытаясь убедить себя, что ему не нужна Синди Вагнер, ведь он прожил без нее последние пять лет и проживет еще двадцать раз по столько же.

Подойдя к окну, Этан стал смотреть в ночь. Кого он пытается обмануть? Он старался забыть о Синди все эти пять лет, три месяца и шесть дней, и ему не удалось это сделать. Не проходило и дня, чтобы он не вспомнил ее, не подумал, где она сейчас, чем занимается.

Черт возьми, почему она не вышла замуж за мистера Денежный Мешок? По крайней мере, ябы точно знал: она теперь для меня недосягаема. Возможно, тогда мне бы повезло в другом, может, мне удалось бы настоять на том, чтобы правительство вернуло Черные Холмы индейцам Лакота.

Понимая, что теперь он уже не уснет, Этан вышел на улицу. Волк поднялся и последовал за хозяином. Когда Этан подошел к загону, жеребец тихо фыркнул.

— Волк, лежать! — приказал Этан собаке.

Волк, поворчав, лег на живот и положил голову на лапы.

Этан облакотился на верхнюю перекладину загона. Он часто задумывался о том, чтобы вернуться жить в резервацию. У него там много родственников и друзей. Они могли бы охотиться, удить рыбу, сидеть вечерами вокруг костра… Но Этан знал: это пустые мечты. Дороти нужна его помощь, и ему нравится работать на ранчо. И у него здесь много свободного времени и есть возможность танцевать — так часто, как он хочет.

Но это не единственная причина. Жизнь в резервации беспросветна. Работы на всех не хватает. Многие дети лишены возможности получить высшее образование. Нередко случаются суициды, высока детская смертность. Случаются конфликты на национальной почве — между чистокровными индейцами и полукровками, между прогрессивными индейцами, желающими не отставать от белых людей, и консервативными индейцами, стремящимися сохранить старые традиции.

Тяжело вздохнув, Этан решил: не стоит думать о том, что, возможно, могло бы быть, но никогда не будет. Взяв уздечку, он вошел в загон. Взнуздав жеребца, Этан вскочил на его спину без всякого седла, и целый час обучал его поворачивать налево и направо, посылал вперед, останавливал на месте. Жеребец, к восторгу Этана, проявлял сообразительность и быстроту реакции.

В конце занятий, остановив коня, Этан нагнулся вперед и погладил его по шее.

Мы хорошо поработали. А теперь, наверное, мне удастся уснуть.

Спешившись, Этан снял с коня уздечку, тот, пофыркивая, отошел в дальний угол. Этан повесил уздечку на колышек и вышел из загона.

Волк поднялся при его появлении.

— Все в порядке, парень? — спросил Этан.

— Ты рано встал.

Когда он услышал голос Синди, его бросило в жар. Сделав глубокий вдох, он повернулся к ней.

— Это ты.

— Я не могла уснуть.

— Выпила бы стакан теплого молока.

Она взглянула на жеребца.

— Похоже, тебе это не помогло.

— Я не люблю молоко. Что ты хочешь, Синди?

— То же, что и всегда. — Она посмотрела на него. — Тебя.

— Невозможно. Почему ты никак не желаешь это понять?

— Потому, что я взбалмошная богатая девушка, которая всегда добивается своего.

Когда Синди повторила его собственные слова, Этан усмехнулся.

— Но даже взбалмошным богатым девушкам иногда приходится признавать свое поражение.

— Я еще не потерпела поражения.

— А я потерпел.

— Черт тебя побери, Этан Сторм! Я знаю, ты до сих пор меня любишь! Почему ты не хочешь бороться?

— Милая, у меня нет никакого оружия.

— Скажи, что ты больше не любишь меня! — Она сделала шаг к нему. — Скажи, что я для тебя ничего не значу, что ты не тосковал обо мне, как я тосковала о тебе. — Она сделала еще один шаг.

— Черт возьми, Синди…

Подойдя к Этану вплотную, она положила ладонь на его грудь. На нем не было рубашки, и она почувствовала его влажную кожу. Она услышала, как бьется его сердце, ощутила на своем лице его дыхание.

— Скажи мне, Этан, и я уйду, и ты меня больше никогда не увидишь.

Синди была так близко! Совсем близко. И он хотел ее больше, чем увидеть следующий рассвет.

— Твои слова ничего не значат, — произнес Этан хриплым голосом, затем рывком привлек Синди к себе и принялся целовать.

В этих поцелуях не было нежности, они были страстными, жесткими, язык Этана глубоко проникал в рот Синди. Он целовал ее до тех пор, пока она не перестала дышать, не перестала думать, пока ее тело не загорелось огнем и в мире не осталось никого, кроме него.

Внезапно Этан резко отпустил Синди и отступил назад.

— Иди домой, Синди. Ты здесь чужая и всегда будешь чужой.

Она взглянула на него — вокруг ее глаз были темные круги, — затем повернулась и пошла прочь.

* * *

Синди сделала попытку и потерпела крах. Она возвращалась домой, ее глаза застилали слезы. Зайдя в кухню, она больно ударилась о стул коленом, но боль в ноге была несравнима с болью в сердце.

Этан сказал, что не хочет ее, но она не могла в это поверить, отказывалась поверить.

Почему он так меня целовал?

Она опустилась на кровать и закрыла глаза.

Зачем я сюда приехала? Почему получилось так больно? Может, мой отец был прав? Может, мне стоило выйти замуж за Пола? Мы принадлежим к одному и тому же кругу, нам комфортно друг с другом. Он обожает оперу и балет, он получил степень магистра в Университете менеджмента, его родители любят меня, а мои родители любят его. Он никогда не будет танцевать для меня или гулять со мной босиком по пляжу ночью. Он никогда не подарит мне орлиное перо. Он никогда не разобьет мое сердце…

В Синди поднялась волна гнева. Почему она сидит здесь и жалеет себя? Она молодая, красивая. Если Этан настолько слеп, что не видит этого, он много теряет! Она не нуждается в нем! Внезапно ее гнев испарился. Во мне есть еще одно качество, усмехнувшись, подумала она: я упорная и упрямая и всегда добиваюсь того, чего хочу. А я хочу Этана Сторма.

— Я верну его, — громко произнесла Синди.

На следующее утро Пол, свежий и выспавшийся, стоял на крыльце домика Синди. Одетый с иголочки, он был похож на зеленого новичка, кем он, собственно, и являлся.

— Привет, Син, — сказал он, улыбнувшись. — Пойдем позавтракаем?

У нее не было причины отказывать ему. Она проголодалась. Единственное, чего ей совсем не хотелось, — это наткнуться на Этана. Но именно так и случилось, они столкнулись прямо в дверях столовой.

Этан схватил Синди за руку и остановил.

— Извините, мисс Вагнер. — Голос его звучал холодно, но, когда он взглянул на нее, в его глазах загорелся огонь.

— А, мистер Сторм… — ответила Синди таким же холодным тоном. — Мне кажется, вы незнакомы с моим другом Полом ван дер Хайдом. — Она сделала ударение на слове «друг». — Пол, познакомься, это Этан. Ты помнишь его? Он был нашим проводником в той поездке.

— Да, конечно, — ответил Пол, но не протянул руки.

Этан кивнул в знак приветствия, его руки упирались в бока.

Синди перевела взгляд с одного на другого. Они были похожи на двух собак, готовых вцепиться друг в друга. Молчание затянулось.

— Рад вас видеть, мистер Сторм. Пойдем, Син, — произнес Пол и, взяв ее за руку, повел в столовую. Они уселись за столик возле окна.

— Кто этот мужчина? — спросил Пол, когда официантка приняла заказ.

— Он здесь работает, ты сам знаешь.

— Да, но кто он? Какие у тебя с ним отношения?

Синди вспыхнула.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь его, не так ли? — Пол взял ее за руку и посмотрел в глаза.

— Я встречала его раньше.

— Не надо юлить, Син, черт возьми! Что он для тебя значит?

— Все, — тихо сказала она. — Он значит для меня все.

Пол смотрел на нее так, будто у нее выросла вторая голова.

— Ты в него влюблена? В этого проводника-индейца? — Он покачал головой, а затем рассмеялся. — Черт побери, Син, ты шутишь!

— Это правда, Пол. Я люблю его.

— Понятно. — Его глаза стали холодными и жесткими. — Поэтому ты бросила меня прямо у алтаря?

— Прости.

— А он к тебе как относится?

— Не твое дело.

— Черт возьми! Я не могу поверить, что ты оставила меня ради какого-то… индейца!

Синди огляделась вокруг. Несколько людей, сидевших за соседними столиками, смотрели в их направлении. Пол это тоже заметил и сразу же понизил голос.

— Я задал тебе вопрос и хочу услышать ответ. Как он к тебе относится?

— А почему бы тебе не спросить об этом его? — проговорила девушка. Поднявшись, она бросила салфетку на стул и вышла из столовой.

Боясь, что Пол последует за ней, Синди бросилась бежать. Нырнув за угол дома, она устремилась к ручью. Перейдя на другой берег, она побежала снова и бежала до тех пор, пока, обессиленная, не упала в тени огромного раскидистого дерева.

Синди отдышалась. Небо было таким синим, солнце — таким теплым, воздух был наполнен запахом трав и цветов. Высоко под облаками парил орел. Страна индейцев Лакота, подумала девушка. Она изучала их историю, нравы и обычаи. Синди закрыла глаза. Так легко было представить…

Она скакала одна по прерии, вокруг никого не было, но она совсем не боялась. Ветерок ласкал ее лицо, день клонился к вечеру, тени сгущались, но она по-прежнему неслась вперед, несмотря на усиливающийся голод и жажду. Она не могла остановиться. Она должна его найти.

И он был там — он скакал на коне через перевал, кожа его была цвета меди, черные волосы переливались в лунном свете.

Она остановила лошадь и смотрела, как он подъезжает к ней — высокий и горделивый воин, которому нет равных.

С криком радости она упала в его объятия и, рыдая, называла его по имени, обещая, что больше никогда его не покинет… Никогда…

Синди проснулась с улыбкой на лице. Это знак, подумала она.

Когда Синди вернулась обратно, Пол ждал ее возле дома. Она глубоко вздохнула, готовясь к битве.

— Что ты хочешь?

Он стоял, держа одну руку за спиной. Когда он вынул ее, Синди увидела букет желтых маргариток.

— Я пришел к тебе с мирным предложением.

Прежде чем принять букет, она секунду колебалась.

— Спасибо, Пол, но ничего не изменится. Между нами все кончено.

Он кивнул.

— Я понимаю, но у меня к тебе одна просьба. Ты не откажешь мне, правда?

— Не понимаю, Пол…

— Пожалуйста, давай останемся здесь еще на один день и одну ночь. Вот и все.

— А потом?

— А потом я уеду.

Синди взглянула на цветы, которые держала в руке. Что может значить один день, если между ними все кончено?

— Хорошо.

— Прекрасно. Может, сходим на танцы?

— Может быть.

Пол нагнулся к ней и коснулся губами ее щеки.

— День и ночь, — напомнил он ей. — Я зайду за тобой.

 

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Синди, завернувшись в полотенце, стояла в ванной. Она хмурилась, стараясь решить, что ей делать дальше — надеть свое любимое желтое платье и пойти на танцы или же натянуть ночную рубашку и лечь в постель.

Как мне поступить? Этан не хочет меня видеть, но я очень хочу видеть его. Пол хочет видеть меня, но я не хочу видеть его.

Полотенце упало на пол. Синди решительно тряхнула головой и пошла за своим желтым платьем. Этан Сторм увидит ее, желает он того или нет.

Танцевальная площадка была наполнена народом, в основном взрослыми парами. Синди увидела Линду Петерсон, сидящую за маленьким столиком. Синди усмехнулась. Наверняка Линда жаждет увидеть. Этана.

Группа музыкантов-индейцев тихо наигрывала старинные мелодии. Синди заметила Фло, танцующую со своим мужем, та помахала ей рукой. Девушка ответила ей тем же и подошла к столику Линды.

— Привет, Линда! Можно я присяду рядом с тобой?

— Конечно, мисс Вагнер!

— О, прошу, не называй меня так! Просто Синди. Твоим родителям, похоже, здесь очень нравится.

Линда округлила глаза.

— О да, конечно. Как вы думаете, Сторм придет?

— Не знаю.

— Даже если он и придет, наверное, он не станет со мной танцевать, — огорченно промолвила девочка. — Наверное, он думает, что я еще ребенок.

Синди не успела ответить — перед ней возник Пол.

— Привет, Син. Пойдем потанцуем? — Он протянул руку.

Она встала, но руку его не взяла.

— Пойдем.

Пол обнял Синди за талию. Они не раз раньше танцевали вместе, и танцевали хорошо. Она знала, что они красивая пара: он — яркий блондин с бледной кожей, она — смуглая и черноволосая. Но даже когда они танцевали, взгляд Синди блуждал по залу в надежде найти высокого мужчину с такими же черными, как у нее, волосами.

— Помнишь, как мы танцевали в Сарасоте? — спросил Пол.

Тогда было хорошее время, подумала она. Ей казалось, она значит для Пола больше, чем его бизнес.

Танец закончился.

— Я пойду закажу что-нибудь выпить, — сказал Пол. — Ты будешь пить?

— Да, спасибо.

Синди вернулась к столику, где сидели Петерсо-ны.

— Кто этот мужчина? — спросила Фло.

— Мой бывший жених, — ответила Синди. Фло подняла брови.

— О!

— И он приехал за вами? — произнесла Линда, и глаза ее затуманились.

— Да, но… — слова застряли у Синди в горле. Она увидела Этана. Он танцевал с хорошенькой рыжеволосой девушкой. Синди узнала ее — это официантка из столовой. Она смотрела на них, и в груди ее поднималась волна ревности.

Синди сжала кулаки.

В этот момент подошел Пол, он поставил перед ней высокий бокал с лимонадом.

— Я жених Синди, Пол ван дер Хайд, — с улыбкой произнес он, обращаясь к Фло и Линде.

— Бывший жених, — пробормотала Синди, но никто ее не услышал.

Фло тихонько тронула Синди за руку.

— С тобой все в порядке, дорогая?

— Что? О, да, все в порядке. Я только… только… — Она сглотнула комок в горле, изо всех сил стараясь не заплакать.

Начался новый танец, и Пол протянул Синди руку.

— Пойдем? — спросил он.

Она хотела отказаться, когда увидела, что Этан ведет свою девушку на танцплощадку.

— Да, — пробормотала Синди и, натянуто улыбнувшись, прильнула к Полу.

Она почувствовала момент, когда Этан ее увидел. Время, казалось, остановилось, их взгляды встретились.

Рыжеволосая девушка что-то сказала Этану, он засмеялся в ответ, и Синди испытала такую боль, что чуть не упала в обморок прямо здесь, на танцевальной площадке. Но, переведя дыхание, она выпрямила спину, улыбнулась Полу и, прижавшись к нему, поцеловала его.

Пол был потрясен. Он поцеловал ее в ответ.

Когда Синди открыла глаза и огляделась вокруг, Этан и официантка уже ушли.

Она не помнила, как прошел оставшийся вечер. Когда танцы закончились, Пол проводил ее домой.

— Скажи, пожалуйста, — произнес он, — для кого был предназначен этот поцелуй — для меня или для него?

Кровь прихлынула к щекам Синди, но — спасибо темноте — Пол этого не увидел.

— Ты можешь не отвечать, — продолжил он, в его голосе звучал гнев. — Я думаю, мне не понравится ответ. — Он взял ее руку и поцеловал. Губы его были холодными. — Увидимся утром.

Этан засунул руки в карманы джинсов, проклиная все на свете. Зачем он пригласил Милли на прогулку? Он совершенно не хотел вести непринужденный разговор о ранчо или намекать о том, чтобы провести вместе ночь. И не потому, что Милли непривлекательная девушка. Она просто не та, да и время сейчас неподходящее. Этан, ругаясь про себя, задумался о том, чем же занимается сейчас «та» женщина? Гуляет под луной со своим бывшим женихом? Целуется на прощанье? Строит планы насчет еще одной свадьбы?

Дьявольщина!

Милли улыбнулась ему.

— Тебя что-то беспокоит? Расскажи мне, я хороший слушатель.

Этан изобразил улыбку.

— Нет, мне нечего рассказать.

Она взяла его за руку и встала перед ним.

— Тогда я хочу сказать, что я чувствую, Этан. Я никогда ни от кого не скрывала, я…

Он прикрыл ее рот рукой.

— Не надо, Милли, не говори ничего, иначе ты об этом пожалеешь.

Она прикоснулась губами к его ладони, затем отвела ее в сторону.

— У тебя кто-то есть?

Этан хотел сказать «нет», но потом кивнул.

— Это серьезно?

Он подумал о Синди. Он так ее хочет! Может, ее не стоило отпускать?

— Нет, — с трудом произнес Этан. — Ничего серьезного.

Милли взяла его под руку.

— Ну, тогда пойдем ко мне, парень. Я налью тебе что-нибудь выпить, и мы посмотрим кино.

— Конечно, — согласился он. — Почему бы и нет?

* * *

Синди взяла книгу и села возле окна. Она пыталась читать, но не видела букв. Перед ее глазами стоял Этан. Он обнимал другую женщину, смеялся вместе с ней. И ушел вместе с ней.

Сморщившись, словно от. сильно боли, Синди отбросила книгу в сторону.

Поднявшись со стула, она вышла на улицу. Минуту стояла в нерешительности.

Пойти к дому Этана? — Нет, я не стану шпионить.

Повернувшись, Синди двинулась в противоположную сторону.

Она ушла недалеко, когда услышала его голос, сопровождаемый женским смехом. Спрятавшись за деревом, она увидела Этана с той самой рыжеволосой девицей.

Синди замерла, вцепившись ногтями в кору дерева. Она видела, как Этан вошел с девушкой в ее домик. За ними захлопнулась дверь.

Синди стояла так очень долго, и слезы текли по ее щекам. Сквозь оконное стекло она видела: женщина что-то делает на кухне. Затем свет везде погас.

И вместе со светом погасли мечты Синди о будущем.

 

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Ты очень плохо выглядишь.

Синди потухшими глазами взглянула на Пола. Он-то сегодня выглядит гораздо веселее, чем вчера вечером.

— Очень приятные слова, — пробормотала она. — Пойдем выпьем кофе?

— Конечно, Син.

В молчании они проследовали к столовой. Они уселись за столик, и в этот момент Синди увидела сидящего в дальнем углу Этана. Он был одет в темно-красную рубашку с открытым воротом и потертые голубые джинсы. Казалось, он очень голоден.

Этан взглянул на Синди, и ей показалось, что в его глазах промелькнуло… что? Сожаление? Облегчение? Но прежде, чем она поняла, Пол загородил его спиной.

Синди взяла меню.

Почему я не осталась дома и не выплакалась вволю?

— Доброе утро, что вы желаете заказать?

Когда возле их столика возникла Милли, Синди почувствовала, как ее сердце сжимают когти ревности.

— Послушай, — сказал Пол. — Давай поедем в город, сходим в кино, пообедаем в ресторане.

— Конечно, как скажешь, — еле слышно произнесла Синди.

— А потом мне надо возвращаться на работу. — Он усмехнулся. — Я оставил все дела на Кларка, и он, наверное, уже забыл, кто его босс. Поедем завтра утром после завтрака?

— Я не готова вернуться домой.

— Поехали, хватит разыгрывать из себя взбалмошную девчонку. Пора возвращаться к реальной жизни. — Пол потянулся через стол и взял ее за руку. — И давай поговорим о свадьбе.

— Я не хочу выходить за тебя замуж, Пол. — Синди высвободила свою руку и хлопнула ладонью по столу. — Ты когда-нибудь услышишь меня, Пол?! Все кончено! Я не люблю тебя!

На его щеке дрогнул мускул. Он смотрел на нее так, будто видел впервые в жизни. Затем он тщательно свернул салфетку и положил ее на стол.

— Очень хорошо, — бросил Пол и встал. — До свидания, Синтия.

Когда она смотрела ему вслед, она испытывала только облегчение, и это свидетельствовало лишь об одном: она никогда его не любила.

После ухода Пола Синди оказалась на виду у Этана. Они встретились взглядами, и бровь его удивленно изогнулась. Игнорируя его, девушка допила кофе, притворяясь, что заинтересованно смотрит в окно. К своему удивлению, она почувствовала аппетит и съела весь свой завтрак.

Закончив трапезу, Синди, избегая взгляда Этана, вышла из столовой. На улице она глубоко вздохнула и, неожиданно почувствовав потребность находиться среди людей, направилась к игровому залу.

Этан, нахмурившись, откинулся на спинку стула. Похоже, Синди и мистер Денежный Мешок в очередной раз расстались. Навсегда ли?

Синди немного побродила по игровому залу, но ничто ее не заинтересовало. Читать она тоже не хотела. Улыбнувшись знакомым, она вышла на улицу и направилась к маленькому загону, находящемуся за конюшней.

Вдруг Синди услышала голос Этана. Нэнси и Мэри Петерсон сидели на верхней перекладине и наблюдали, как он учит ездить верхом Линду, их младшую сестру.

Остановившись в сторонке, Синди стала наблюдать за тем, как Этан общается с девочкой. Он проявлял большое терпение, тактично отклоняя попытки Линды с ним кокетничать и обучая ее правильно сидеть в седле и держать поводья.

Синди смотрела на Этана на протяжении всего урока, думая о том, что он, наверное, стал бы прекрасным отцом. Когда он открыл ворота загона, она отпрянула. Линда поблагодарила его за урок, и девочки все вместе направились к своему дому.

Синди уже собиралась уходить, когда услышала голос Этана.

— Ты можешь больше не прятаться.

Она замерла, не зная, бежать ей или выйти к нему и признаться: все это время она за ним наблюдала.

— Я знаю, что ты здесь, — сказал он. Понурив голову, девушка выступила из тени и пошла к загону.

— Как ты об этом узнал?

— Я обнаружил тебя по запаху.

— Правда? — Синди подняла голову. — И чем же я пахну?

— Персиками.

Она почувствовала, как ее щеки вспыхнули. В то утро она помыла голову шампунем с ароматом персика.

Этан расседлал лошадь и отпустил ее гулять.

— Что ты здесь делаешь, ведь тебя не интересуют уроки верховой езды?

Сняв шляпу, он пролез сквозь перекладины и подошел к Синди.

Она взглянула на него, и сердце ее бешено забилось.

— Может, заключим перемирие?

— А разве мы находились в состоянии войны? — Этан протянул ей руку. — Хорошо, хорошо, мир. Сегодня вечером будут танцы. Пойдем?

Даже и не знаю, как ко всему этому относиться, думала Синди, возвращаясь к своему домику. На прошлой неделе она стояла у алтаря рядом с Полом, ладони ее были влажными, внутри все дрожало. Сегодня она чувствует себя счастливой, как никогда.

Синди приняла душ, уложила волосы и надела темно-голубое открытое шелковое платье. Оно, струясь, мягко облегало ее фигуру. Синди посмотрелась в зеркало. Неплохо. Она наложила макияж, надушилась любимыми духами и села ждать. Минуты текли медленно.

Когда раздался стук в дверь, Синди чуть не подпрыгнула. Досчитав до пяти, она откликнулась:

— Привет!

— Привет! — ответил Этан.

Высокий, смуглый, отлично сложенный, он был одет в черные джинсы, белую рубашку и ковбойскую кожаную куртку.

— Ты готова? — спросил он. Синди кивнула.

— Похоже, ты голодна, — сказал Этан, и голос его был низким и хрипловатым.

— И ты тоже.

И они оба поняли, что говорят вовсе не о еде.

Он улыбнулся ей.

— Но сначала немного потанцуем?

— Да, пойдем, я только возьму свитер.

Оркестр играл «Чериш», любимую мелодию Синди. Когда Этан обнял девушку за талию, она судорожно втянула в себя воздух, затем склонила голову ему на грудь. Ее сердце замерло, а потом сильно забилось.

Когда они задвигались под звуки музыки, Синди прикрыла глаза. Сейчас ей казалось, что в мире нет ничего, только руки Этана, только его запах.

Они станцевали еще один танец, потом — другой, а затем он взял ее за руку и повел гулять.

Был прекрасный вечер. Ярко светили звезды, и Синди казалось, до них можно дотронуться рукой.

— Взгляни! — вскричала она. — Падающая звезда! Загадывай желание, быстро!

Этан тихо рассмеялся.

— Ты все еще веришь в это? Детские сказки!

— А я, наверное, до сих пор еще ребенок.

— Но ты совсем не похожа на маленькую девочку.

— Разве? — Синди склонила голову набок. Он кивнул и притянул ее к себе.

— Ты похожа на женщину, которая ждет, чтобы ее поцеловали. Не так ли?

— О, поцелуй меня, Этан! Поцелуй!..

Когда его губы коснулись ее губ, она тихо застонала. Кровь ее, казалось, застыла в жилах. Синди еле дышала.

Внезапно Этан отпрянул назад.

— Послушай, Синди!

— Что?

— Давай попробуем начать все сначала.

Она снова прильнула к его широкой груди, и они стали танцевать — вдвоем, под луной. Это волшебная ночь, подумала она.

— Поехали завтра покатаемся на лошадях? — попросила Синди, когда Этан провожал ее домой.

— Нет. Я завтра уезжаю — дядя попросил меня приехать на ярмарку, которая проводится в наших родных местах.

— Уезжаешь?! Надолго?

— Нет. На день-два.

— О… — Она не смогла скрыть разочарования в голосе.

— Хочешь поехать со мной?

— А можно?

— Конечно.

Синди радостно улыбнулась.

— Во сколько отъезд?

— В половине восьмого, — ответил Этан. — Я зайду за тобой.

 

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

На следующее утро Этан зашел за Синди очень рано.

— Ты готова, соня? — спросил он.

Она кивнула.

Взглянув на нее, он усмехнулся.

— Пойдем, — сказал Этан, беря сумку Синди. — Ты сможешь поспать в машине.

Автомобиль выехал на шоссе. Синди зевнула и, положив голову на колени Этану, вскоре крепко уснула.

Ведя машину, он время от времени переводил взгляд на ее лицо и думал о том, какое впечатление произведет на нее резервация. Возможно, ее не стоило брать с собой. Многие белые люди, попав в резервацию, приходят в ужас, и не без основания.

Но все-таки, если мы с Синди собираемся быть вместе, ей надо узнать, откуда я родом, а мне необходимо увидеть ее реакцию.

Когда грузовик съехал с трассы и затрясся по проселочной дороге, Синди проснулась и подняла голову.

— Мы приехали? — сонно спросила она.

— Почти, — ответил Этан.

Синди взглянула в окно. Она не знала, что ее ждет, но пейзаж, который она увидела, был унылым. Маленькие обшарпанные домики, ни газонов, ни деревьев, лишь редкие цветочные клумбы. Много старых машин и грузовиков, выброшенная на улицу и выцветшая под солнцем мебель. Синди увидела бродячих собак и вспомнила, что где-то читала об условиях жизни индейцев в резервациях. Уровень безработицы здесь составляет восемьдесят пять процентов, а шестьдесят девять процентов людей живут за чертой бедности. Теперь она поняла, почему эти земли отданы индейцам. Кто еще захотел бы здесь поселиться?

— Твой дядя живет здесь? — спросила Синди.

Этан кивнул. Он так и знал: увиденное вызовет у нее шок.

Они приехали в центр резервации, к большой площади, на которой было расставлено множество брезентовых палаток.

Кажется, здесь собрались все жители Лакоты, подумала Синди. Она увидела мужчин в национальной одежде индейцев и в ярких танцевальных костюмах. Женщины были одеты в хлопковые блузки и длинные юбки, некоторые — в джинсы и футболки, а некоторые — в одежду из замши.

На площади были расставлены длинные столы с сувенирами.

По ярмарке разгуливал и сотни туристов, они рассматривали товары, ели хот-доги и гамбургеры.

С импровизированной сцены раздался стук барабанов.

Этан вышел из машины, открыл пассажирскую дверь и подал Синди руку.

— Я еще не скоро буду танцевать, — сказал он. — Пойдем пройдемся?

— Конечно.

Они стали бродить по ярмарке, разглядывая разнообразные товары. Синди восхищалась картинами, нарисованными на полотне, оленьей коже, камнях или дереве. На столах были разложены церемониальные маски, украшенные перьями, рубашки из оленьей кожи. В одном месте продавались копья и ножи всевозможных размеров, с ручками из дерева, кости, металла. В одном месте они увидели музыкальные инструменты. Особенно много было барабанов.

Синди обратила внимание на одну маленькую вещицу, выполненную в бело-голубой гамме, она напоминала паутинку.

— Что это? — спросила она Этана.

— Это ловушка для снов, она отгоняет плохие сны, — ответил он. — Существует предание: много веков назад один старейшина-индеец сидел на вершине горы и размышлял о жизни. Передним явился, приняв обличье паука, Иктоми — Великий Дух и начал плести паутину. Занимаясь этой работой, он рассказал старейшине о цикле жизни — от младенца к ребенку, от ребенка ко взрослому, от взрослого к старику, за которым надо ухаживать так же, как за младенцем. В жизни действует много различных сил, сказал он, одни — хорошие, другие — плохие. Иктоми плел паутину от краев к центру. «Видишь, — обратился он к старейшине, — я плету паутину в виде круга, а в центре — дыра. Если ты веришь в Великий Дух, то паутина поймает для тебя хорошие мысли и сны, а плохие уйдут сквозь дыру». С тех пор эта штуковина, ловушка для снов, висит над кроватями многих индейцев и, как сито, просеивает их сны и видения. Хорошие — остаются, а плохие — проваливаются в дыру.

— Какая замечательная история!

Этан кивнул и протянул Синди паутинку.

— Возьми, пожалуйста, я ее тебе дарю.

Он расплатился с продавцом, а она поцеловала его в щеку.

— Спасибо, — тихо поблагодарила Синди.

Она положила подарок в сумку, и Этан, взяв за руку, повел ее к сцене. Вокруг сцены стояли скамейки, на многих уже сидели люди. Этан повел девушку к скамье, покрытой красным одеялом.

— Мы сядем здесь? — спросила Синди.

— Да, конечно. Красное одеяло — для меня. Здесь его положил мой дядя. Эти скамьи — для танцоров.

— О…

Она огляделась по сторонам.

На сцене уже выступали женщины — они исполняли танец с шалями. Движения их были грациозными и легкими, казалось, они летают по воздуху. На каждой из них была надета широкая юбка, подпоясанная ремнем, и белая блузка, но взгляд завораживали именно шали — прекрасные шали с длинной бахромой.

Следующий танец исполняли мужчины, за ними последовали юноши. Одетые лишь в набедренные повязки и мокасины, они крутили обручи, и делали это невероятно быстро, в такт музыке.

Синди аплодировала вместе со всеми зрителями. Затем наступило время Этана.

Объявили следующий танец — традиционный танец мужчин. На сцену вышла дюжина танцоров. Несмотря на головной убор из перьев и раскрашенное лицо, Синди моментально узнала Этана. Она не сводила с него глаз. Он изображал воина, который молится о победе. Она восхищалась его талантом. Сейчас Этан казался ей одновременно и родным, и чужим.

Оставшаяся часть дня прошла очень быстро. Синди познакомилась с дядей Этана, Лэрри, — высоким мужчиной с орлиным носом и сверкающими глазами, еще она познакомилась с друзьями Этана, его кузенами, тетей и бабушкой. Все они улыбались и радостно ее приветствовали, хотя в их взглядах она видела любопытство.

Поздно вечером они с Этаном остались одни.

— Ну, скажи мне, — произнес он, стараясь говорить нейтральным тоном, — каково твое впечатление?

— Мне так все понравилось! — восторженно воскликнула Синди. — Абсолютно все! А твоя семья — они такие замечательные люди, хотя некоторые из них смотрели на меня с удивлением.

Этан привлек ее к себе.

— Возможно, потому, что я никогда не приводил сюда ни одну женщину.

Она не поняла значения его слов.

— У тебя здесь есть свой дом? — внутренне содрогнувшись, спросила Синди.

— Нет. Здесь дом моей матери, но он давно заброшен. Я обычно останавливаюсь у дяди.

— А где сейчас твоя мать?

— Она теперь живет в Бозмене. Я познакомлю тебя с ней на днях. Сюда, на ярмарку, она больше не приезжает.

— Почему?

— Не знаю. Мне думается, она поссорилась с братом, но я не уверен. — Взгляд Этана остановился на ее губах. — Давай не будем об этом говорить, — сказал он хриплым голосом, затем наклонился и поцеловал ее.

Внезапно почувствовав слабость в коленях, Синди обхватила Этана руками за шею. Он улыбнулся и прошептал ей на ухо:

— Уже поздно.

— А где мы будем ночевать?

— Я думаю, у моего дяди, — ответил Этан.

— Да? — Синди не смогла скрыть разочарования. Он кивнул.

— Сегодня мы с тобой наедине не останемся.

Она опустила глаза.

Это правильно, разумно, но почему же я не испытываю радости?

Следующий день прошел очень быстро. Синди нравилось смотреть танцы — любоваться костюмами, слушать музыку. Ей казалось, она никогда не устанет от подобного времяпрепровождения.

Они с Этаном коротко поговорили по дороге домой. Он ждал, что Синди станет критиковать жизнь в резервации, но она лишь восхищалась индейцами.

— Тебе нравится работать на ранчо? — спросила она. — Разве тебе никогда не хотелось стать доктором или адвокатом?

— Знаешь, я даже индейским вождем стать не мечтал, — сказал Этан с усмешкой. — Я просто радуюсь тому, что я — один из них.

— Но ты мог бы достичь гораздо большего.

— Когда-нибудь ранчо будет моим. Моей тете некому его оставить. Я никогда не стану богатым, но здесь я счастлив. Я люблю жизнь, мне нравится быть хозяином самому себе, и я не хочу рвать связи с резервацией.

Синди кивнула, но вслух ничего не сказала.

Этан поймал ее взгляд.

Она любит меня. Я не сомневаюсь в этом ни секунды. И я люблю ее, но, возможно, одной любви недостаточно, ведь мы такие разные!

— Я забыл тебе сказать, — произнес он. — Завтра я еду с группой. Поход двухдневный, ночуем в палатках, готовим на костре, ужинаем под звездами.

— Звучит ужасно, — откликнулась Синди. — Можно поехать с тобой?

— Увы, нет, — ответил Этан. — Все лошади заняты.

Они подъехали к домику Синди.

Этан обнял ее за плечи.

— Ты не зайдешь? — спросила она.

— Завтра очень рано вставать, а мне еще надо подготовиться. — Он поцеловал ее в кончик носа. — Всего два дня. Ты не долго будешь скучать без меня!

— Хорошо. Береги себя, Этан.

Он поцеловал Синди долгим нежным поцелуем.

Она неохотно вышла из грузовика и стояла на крылечке, пока машина не скрылась из виду. Он любит ее, она поняла это без слов.

 

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

На следующее утро Синди разбудил телефон. Она спала так сладко, что смогла проснуться и дотянуться до трубки лишь на четвертый звонок.

— Синтия?

Она присела на кровати.

— Мама?

— Немедленно приезжай домой! Твой отец…

— Что случилось?

— Он в больнице. У него плохо с сердцем…

— Мама, постарайся успокоиться, я срочно выезжаю.

— Пожалуйста, поторопись.

Синди повесила трубку и встала с кровати. Через двадцать минут она уже была одета. Отец в больнице. Синди с трудом могла в это поверить. Он всегда такой сильный, такой несгибаемый! Когда была маленькой девочкой, она идеализировала его и, как все девочки, собиралась выйти за него замуж, когда повзрослеет. В последний раз, разговаривая с ним по телефону, она хотела сказать ему, что любит его, но не сказала. А если ей больше не представится такая возможность?

Синди ехала в машине по шоссе, когда поняла: она не оставила Этану никакой записки.

К полудню Синди была дома. Взбежав по ступенькам, она позвала:

— Мама?

— Ее здесь нет.

Девушка повернулась и увидела Рину, пожилую экономку, стоящую в дверях кухни.

— А где же она?

— В госпитале. Вашему отцу сегодня утром стало хуже. Доктор…

Синди не дослушала ее. Схватив ключи от автомобиля, она выбежала на улицу.

Припарковавшись через десять минут возле больницы, Синди, стараясь взять себя в руки, сделала глубокий вдох, затем вышла из машины и направилась в приемный покой.

— Мистер Вагнер на третьем этаже, в отделении интенсивной терапии, — заглянув в журнал, сказала ей дежурная медсестра.

Синди поднялась на лифте, прошла по широкому гулкому коридору, наполненному запахом лекарств, и вдруг увидела свою мать, сидящую на стуле рядом с дверью.

— Мама?

— Синтия! — Мать встала и поспешила к ней. Синди обняла ее за плечи.

— Как он?

— Ему плохо. Они разрешают мне заходить к нему всего лишь на пять минут каждый час.

— Пойдем сядем. — Синди повела мать к ряду стульев, расставленных вдоль стены. Они сели рядом и взялись за руки. Мать выглядела измученной.

— Скоро сюда приедут Джимми и Ильза.

— Что случилось? Отец никогда не жаловался на здоровье.

Слезы потекли по щекам пожилой женщины.

— Мы смотрели телевизор… Он встал и пошел на кухню, принести что-нибудь выпить… — Она покачала головой. — Я услышала громкий стук, побежала на кухню. Он лежал на полу. Он разбил голову о край стола.

— Почему так произошло, мама?

— Доктор сказал, проблемы с сердцем у него возникли давно. Но ведь ты знаешь своего отца — он никогда не возьмет выходной, будет работать день и ночь и никогда не откажется от курения, хотя я ни раз умоляла его об этом. — Она крепко сжала ладони Синди. — Я так боюсь!

— Не волнуйся, мамочка, все будет хорошо. — Синди с усилием улыбнулась. — Он такой сильный, он не умрет.

Клер сквозь слезы улыбнулась ей в ответ.

— Я так рада, что ты приехала. Ты хорошо отдохнула на ранчо?

Синди кивнула.

— Он был там, мама.

— Пол? Да, я знаю, он звонил.

— Нет, не Пол. Этан.

— Этот индеец-танцор? Значит, поэтому ты туда поехала?

— Я все еще люблю его, мама.

— Синди, милая…

— Ни слова больше!

Это был длинный день. Они по очереди заходили к отцу. Синди испытала шок, когда его увидела. Выглядел он плохо. Кожа его была бледной, щеки впали.

Этан закинул руки за голову и стал смотреть на звезды. Стояла прекрасная ночь, теплая и ясная. Он слышал, как фыркнула лошадь, как вдали заухал филин.

Если бы Синди была сейчас рядом со мной!

Этан с трудом верил в то, что она снова вернулась в его жизнь. Ведь она по-прежнему — избалованная богатая девушка, а он — индеец, побывавший в полицейском участке.

Этан потряс головой, вспомнив ту ночь, когда его арестовали. Это случилось вскоре после их разрыва. Он сидел в баре вместе с друзьями, их девушками и хорошенькой блондинкой, которую ему пытались сосватать. Обычно он пил не больше двух кружек пива, но в ту ночь заказал себе виски, стараясь заглушить воспоминания о темноволосой девушке с небесно-голубыми глазами. Он был уже порядком пьян, когда один парень, в ковбойской шляпе и сапогах, стал резко высказываться об индейцах, ухаживающих за белыми женщинами. Этан терпел долго — насколько мог. Когда этот парень перешел к грубым выражениям, Этан велел ему заткнуться. Слова очень быстро перешли в действия, у Этана потемнело в глазах, и он опомнился лишь за решеткой. Через несколько дней пришла Дороти и вызволила его, но унижение, которое он испытал, навсегда осталось в его душе, хотя с тех пор он стал пить совсем мало.

Увидев падающую с неба звезду, Этан улыбнулся. Синди всегда закрывала глаза и загадывала желание. Он обычно подшучивал над ней, но сейчас сам зажмурился и загадал…

 

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Руди направил свою лошадь к Этану.

— Куда ты повернул?

— Мы поедем короткой дорогой.

— Короткой? — Руди взглянул на часы. — Тогда мы вернемся на ранчо на три часа раньше, чем запланировано.

Этан кивнул. Группа должна была вернуться к вечеру, но он не мог больше ждать — ему не терпелось увидеть Синди.

— Некоторые гости могут пожаловаться, — отметил Руди.

— Сомневаюсь, — Этан взглянул через плечо на вереницу всадников. Многие из них уже явно устали.

— Ты главный, тебе решать, — сказал Руди. Этан незаметно усмехнулся и пришпорил Дакоту.

— Уехала? — Черт возьми, ему не надо было возить ее в резервацию, не надо было показывать, где он родился. — Что ты хочешь сказать? Уехала?

Дороти покачала головой.

— Успокойся, племянник.

— И куда она уехала?

— Откуда мне знать? — язвительно спросила тетя Этана. — Туристы редко оставляют свой адрес.

Он выругался про себя. Два дня он думал о том, что Синди его ждет. Он считал часы, оставшиеся до встречи, и вот — ее здесь нет.

— Увидимся позже, — бросил Этан.

Дороти помахала ему рукой, затем повернулась к зазвонившему телефону.

Этан уже взялся за ручку двери, когда Дороти его окликнула. Он обернулся и увидел: она протягивает ему трубку.

— Это она, — произнесла тетя.

Этан сделал глубокий вдох и подошел к телефону.

— Да?

— Привет, Этан.

— Привет.

— С тобой все в порядке? — спросила Синди. — У тебя голос невеселый.

— Разве? Может, это оттого, что я надеялся тебя увидеть. — Он горько рассмеялся. — Ты имеешь забавную привычку — внезапно сбегать.

— Вот, значит, какого ты обо мне мнения?

— А разве нет? — Этан услышал злость в своем голосе и возненавидел себя за это.

— Нет.

— Значит, ты не сбежала? Ну, надо же, а я почему-то не вижу тебя здесь!

— Этан, выслушай меня…

Он сдержал гнев.

— Продолжай, я слушаю.

— У моего отца случился сердечный приступ, — прошептала Синди, и Этан тихо выругался про себя. — Понимаю, я должна была оставить тебе записку, но я так спешила, что вспомнила об этом уже по дороге домой. И позвонить тебе я смогла только сейчас.

— Синди, милая моя, прости! Как себя чувствует твой папа?

— Он в плохом состоянии. Врачи многого недоговаривают, но в их голосах нет оптимизма.

Этан услышал слезы в голосе Синди, и ему так захотелось быть рядом с ней, обнять ее, поддержать…

Будь проклят мой гнев!

— Синди, послушай, я…

— Меня зовет мама. Мне надо идти. До свидания, Этан.

Он повесил трубку и долго смотрел на телефон.

— Все в порядке? — спросила Дороти.

— Нет, — пробормотал он, понимая, что, если он не вернет Синди, его жизнь будет разрушена. — Мне нужно на несколько дней уехать.

— Это невозможно! Ты сам знаешь, у нас сейчас очень много отдыхающих.

— К дьяволу все! — Этан ударил кулаком по столу.

— Ты мне можешь сказать, что случилось?

— У отца Синди сердечный приступ. Он в больнице.

— Она просила тебя приехать?

— Нет. Она хотела объяснить мне, почему она уехала, никого не предупредив, но я не дал ей сказать ни слова и обвинил в том, что она просто сбежала. И это в тот момент, когда ее отец при смерти!

— Возьми грузовик, — предложила Дороти. — Он более надежен, чем моя старая машина.

— А как же насчет…

Она махнула рукой.

— Не волнуйся, мы найдем выход из положения.

Перегнувшись через стол, Этан поцеловал тетю в щеку.

— Спасибо, Дори, — сказал он, назвав ее так, как называл в детстве. — Попроси Руди присмотреть за моей лошадью. А Волк сам о себе позаботится.

— Пожалуйста, не гони, — попросила Дороти, отдавая племяннику ключи от машины.

Синди вытерла слезы. В больнице уже собрались все ее родственники и деловые партнеры ее отца. Они сидели кучкой, тихо разговаривая.

Синди села возле матери. Если бы Этан был рядом с ней! Он помог бы ей справиться с тревогой, уверил бы ее, что все будет хорошо. Ей хотелось уткнуться в его плечо и выплакаться. Но его здесь нет, и после того, как он поговорил с ней по телефону, ей расхотелось просить его приехать.

К вечеру родственники разошлись, мать задремала в кресле.

Поднявшись, Синди распрямила затекшую спину, взяла пальто матери и накинула на себя. Она ненавидела больницы, ненавидела ожидание и неопределенность.

Синди пару раз прошлась по коридору, затем опустила голову и стала молиться.

Она не знала, сколько времени она так простояла. Внезапно она поняла: она здесь не одна. Подняв глаза, она увидела в черном стекле отражение высокого широкоплечего мужчины. Ее сердце замерло, и она медленно повернулась к нему.

— Этан. — Его имя соскользнуло с губ Синди. Ее охватило такое чувство радости, какое она никогда не испытывала.

Синди, не колеблясь, подошла к нему, закрыла глаза и почувствовала, как его руки ложатся ей на спину. Одна молитва, по крайней мере, услышана.

 

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Этан обнимал Синди крепко, боясь, что не найдет в себе силы ее отпустить. Зарывшись лицом в ее пушистые волосы, он гладил ее по спине, чувствуя, как его рубашка намокает от ее слез.

— Все хорошо, — шептал Этан и прижимал Синди к себе еще крепче. — Все будет хорошо. Ш-ш-ш, девочка моя, не надо плакать.

Всхлипнув, она подняла голову.

— Я не могу поверить, что ты здесь.

Он замер.

— Ты хочешь, чтобы я ушел?

— Нет! — Синди вцепилась в его рубашку. — Не уходи! О, Этан, я так боюсь, что папа умрет! Но он не должен умереть! Не должен! — По ее телу прошла дрожь. — В последний раз мы наговорила друг другу много плохого.

Когда она снова заплакала, Этан еще крепче прижал ее к себе.

Именно в этот момент проснулась Клер Вагнер.

Секунду спустя открылась дверь лифта, и из него вышли Джо, Джимми и Ильза с сэндвичами и чашками кофе на подносе.

Синди все еще стояла, вцепившись в Этана. Наконец он тихонько высвободился из ее объятий.

Мать Синди смотрела на Этана так, будто он — призрак. Джо, Джимми и Ильза испытали шок, увидев Синди в объятиях незнакомца.

Если бы она так не переживала из-за своего отца, она бы, наверное, рассмеялась, увидев выражение их лиц. В следующий момент открылась дверь лифта, и из него вышел Пол.

Первой заговорила Клер. Расправив на коленях юбку, она поднялась со стула.

— Синди, почему ты не представишь нам своего друга?

— Да, Синди, почему? — усмехнувшись, сказал Пол. — Я думаю, всем будет интересно познакомиться с человеком, ради которого ты меня бросила.

Глаза Этана грозно сощурились.

Синди взяла Этана под руку.

— Это Этан Сторм. Этан, ты знаешь мою маму, Клер. А это — мой старший брат, Джо, и мои тетя и дядя, Ильза и Джимми.

Этан кивнул.

— И что вы здесь делаете? — спросил у него Пол.

— Я могу задать вам тот же самый вопрос, — парировал Этан.

— Джентльмены, прошу вас! — Клер встала между двумя мужчинами. — Сейчас не время и не место.

Пол обнял Клер за плечи.

— Вы правы, конечно, — сказал он. — Простите.

Они расселись по стульям. Пол сел с одной стороны Клер, Джо — с другой. Синди устроилась рядом с Этаном, вцепившись в его руку, словно никогда больше не собиралась его отпускать. Джимми и Ильза раздали всем сэндвичи и кофе.

Рано утром пришел доктор.

Синди крепко сжала руку Этана. Доктор оглядел всех присутствующих, взгляд его остановился на Клер.

— Я думаю, жизнь вашего мужа вне опасности, — проговорил он. — К завтрашнему вечеру наступит улучшение.

Клер припала к плечу своего сына, ее глаза наполнились слезами радости.

— Почему бы вам не пойти домой и не поспать? — предложил доктор. — Если будут какие-то изменения, мы вам сообщим.

Клер покачала головой.

— Я не думаю…

Синди сделала шаг вперед и взяла мать за руку.

— Пойдем, мама. Он прав. Нам всем необходимс отдохнуть. Отец расстроится, если увидит тебя в таком состоянии. Он удивится, почему ты не лежишь на койке рядом с ним.

Клер тихо рассмеялась.

— Хорошо. — Она встала и протянула руку доктору. — Спасибо. Но вы сообщите нам, как он себя чувствует?

— Конечно. Идите домой и постарайтесь успокоиться. Я уверен, худшее позади.

В то время как Джо вызывал лифт, Синди помогла матери собрать вещи.

Этан отошел в сторону, и все внезапно поняли: Он приехал сюда не по приглашению и он — не член семьи.

В лифте Этан стоял рядом с Синди, искоса поглядывая на кислое выражение лица ее бывшего жениха.

На крыльце Этан и Синди задержались.

— Наша машина за углом, — крикнул Джо. — Поехали домой.

Клер кивнула, затем повернулась к Полу.

— Спасибо, что пришел. Мы сообщим тебе, если будут какие-то новости. — Она явно просила его уехать.

Пол что-то пробормотал в ответ и крепко обнял Клер. Он взглянул на Синди, стоящую возле Этана, затем бросил взгляд на Этана.

— Мама, почему бы тебе не оставить машину здесь, я отвезу вас с Синди? — предложил Джо.

— Это хорошая мысль, мама. Я думаю, тебе надо поехать с Джо, — сказала Синди. — Я тоже оставлю свою машину здесь и поеду с Этаном.

— Минуточку, Синди, я не думаю, что….

Она бросила на брата многозначительный взгляд.

— Не имеет значения, что ты думаешь, дорогой брат, — произнесла она сладчайшим голосом и взяла Этана за руку. — Пойдем?

Кивнув, он повел ее к своему грузовику. Открыв дверь, он помог ей усесться, затем обошел машину и занял место водителя.

— Спасибо за то, что ты приехал, — проговорила Синди, как только Этан завел мотор. — Ты даже не представляешь, как я мечтала, чтобы ты оказался здесь!

— Милая, я так переживал из-за тех слов, которые наговорил тебе по телефону. Я не имел права так с тобой разговаривать. Я должен был понимать: без серьезной причины ты бы не уехала. По дороге сюда… — он горько усмехнулся, — я думал о том, захочешь ли ты вообще меня видеть, но ты обрадовалась мне.

Всхлипнув, Синди обняла его и прижалась лицом к его груди. В этот момент он понял: несмотря на все их различия, они будут вместе.

Они сидели так, обнявшись, пока их не осветили фары въехавшей во двор машины «скорой помощи».

— Нам лучше уехать, — сказал Этан. — Доктор был прав, тебе надо поспать.

Всю дорогу Синди старалась держаться поближе к нему.

Когда они подъехали к ее дому, Этан еще раз убедился в том, что между их уровнями жизни существует огромный разрыв. Она живет в огромном особняке, перед которым расстилается ухоженный сад. Территорию огораживает кованый забор. Улица чистая, на асфальте нет ни ямки, ни выбоинки, вокруг не разгуливают бродячие собаки, по обочинам не валяются ржавые автомобили, старые диваны и пьяные бездомные. Этан тихо выругался. Он не принадлежит к этой жизни и никогда принадлежать не будет.

Этан подъехал к воротам и подождал, пока выйдет охранник и их откроет. Через секунду он вел грузовик по подъездной аллее, по краям которой горели изящные миниатюрные фонарики. Весь дом был погружен во тьму, светилось лишь одно окно на первом этаже.

Этан выключил мотор.

— Увидимся завтра?

— Конечно. — Синди прикрыла рот рукой, скрывая зевок. — Пойдем зайдем. Я просто без сил.

Он изумленно взглянул на нее. Я не ослышался?

— Хм…

— Пойдем. — Она потянула его за руку.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Ну, пойдем же! Ты можешь переночевать у нас, а не искать посреди ночи мотель.

— А как же твоя мать?

— Она не будет возражать.

— А твой брат?

— Он тоже. К тому же он здесь не живет, здесь живу я. — Синди снова потянула Этана за руку, на этот раз гораздо настойчивее. — Пойдем, я слишком устала, чтобы с тобой спорить.

Он не слишком охотно вытащил свои вещи из машины и последовал за девушкой. Она открыла резную дверь парадного входа. Они прошли через огромный холл с полом из белого и черного мрамора и оказались в большой комнате с высоким потолком, обставленной такой элегантной мебелью, какую он еще никогда не видел.

— Комната для гостей наверху, — тихим голосом сказала Синди. — Пойдем.

Этан последовал за ней вверх по винтовой лестнице. Толстый темно-зеленый ковер заглушал их шаги.

Она остановилась перед дверью в конце коридора.

— Надеюсь, тебе здесь будет уютно. Чувствуй себя как дома. Белье на кровати чистое. Если захочешь принять душ — в ванной есть полотенца. А это моя комната. — Синди указала рукой на одну из дверей.

Этан молча стоял, чувствуя себя мальчиком на первом свидании, и никак не решался поцеловать ее на ночь.

— Спокойной ночи, Этан, — прошептала она.

— Спокойной ночи.

Поднявшись на цыпочки, Синди обняла его за шею и сама поцеловала.

— Еще раз спасибо за то, что приехал. Увидимся утром.

Этан кивнул. Он смотрел ей вслед, пока она шла по коридору, и любовался изгибом ее бедер. На ней были черные обтягивающие джинсы, которые сидели, словно вторая кожа. Он почувствовал, как у него пересохли губы.

Синди открыла дверь своей комнаты, оглянулась через плечо и на прощание улыбнулась Этану.

С трудом сдерживая желание последовать за ней, он повернулся и вошел в комнату, которая по размеру была с дом его матери.

Этан бросил свою сумку на пол возле кровати и повесил шляпу на спинку деревянного стула.

— Невероятно, — пробормотал он, оглядывая комнату.

Стены здесь светло-каричневого цвета, ковер — шоколадного, на кровати королевского размера сине-белое покрывало. В комнате стоят резная софа и резное кресло. В углу размещается маленький круглый столик с двумя деревянными стульями, возле стены — старинный письменный стол. На прикроватной тумбочке красуется чудесная настольная лампа. Дверь рядом с кроватью ведет в туалет, рядом с софой — в ванную комнату с двумя душами и большой глубокой чугунной ванной.

Этан зашел в ванную комнату. Синди сказала ему чувствовать себя как дома, и раз у него никогда не было своего дома, подобного этому, и вряд ли когда-нибудь будет, почему бы не последовать ее совету. Наклонившись, он открыл кран.

Синди надела ночную рубашку, откинула одеяло и внезапно услышала звук льющейся воды. Она взглянула через плечо в сторону источника звука, и перед ее глазами возник образ Этана. Синди представила себе, как он принимает ванну. Она так хотела бы к нему присоединиться, потереть ему спину, намылить плечи… а потом разделить с ним постель…

Синди отогнала от себя непрошеные мысли. Она понимала: глупо и опасно питать слишком большие надежды, и все же она не могла противиться своим желаниям.

Ведь Этан оставил ранчо и приехал ко мне. Я до сих пор едва могу в это поверить. Мое сердце так забилось, когда я его увидела! До сих пор я не осознавала, как сильно в нем нуждаюсь.

Ничьи руки не могли успокоить Синди так, как руки Этана. А теперь он здесь, в ее доме. Помнит ли он тот первый раз, когда он сюда пришел? Тогда он чувствовал себя неуютно. А как он чувствует себя сейчас? Сможет ли он преодолеть пропасть, их разделяющую? Может, увидев, как Синди живет, он захочет уйти? Перед ней, как наяву, предстала картина жизни в резервации.

А что, если он сделает мне предложение и попросит меня жить там? Смогу ли я пойти на этот шаг?

Синди оглядела свою комнату, выдержанную в бело-голубых и зеленых тонах. У стены стоит мягкая удобная кровать, зарправленная шелковым бельем. Гардины на окнах и покрывала на креслах гармонируют с обоями. На полу лежит толстый ковер. Здесь очень тепло зимой и прохладно летом.

У меня тридцать пар обуви, два шкафа, сверху донизу заполненных одеждой, и каждый год новый автомобиль. Служанка готова выполнять мои приказания, повар готовит изысканные блюда, родители меня любят. Смогу ли я отказаться от всего этого ради Этана?

Синди скользнула под одеяло, закрыла глаза и представила себе Этана, моющегося в ванной совсем рядом, через стену.

 

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Этан проснулся с рассветом. Лежа на кровати с закинутой за голову рукой, он сразу же подумал о Синди. Он представил себе, как она, свернувшись калачиком, лежит под одеялом, как ее черные шелковистые волосы раскинулись по подушке. Этан словно наяву ощутил ее теплую кожу, ее запах. Он представил себе, как проникает в ее комнату, прижимается к ней своим обнаженным телом, целует ее, обнимает.

Будет ли она рада мне? Или закричит на весь дом?

Этан с усилием отогнал мысли о Синди и встал с кровати. Он быстро натянул на себя джинсы и красную клетчатую рубашку, почистил зубы, причесался. Некоторое время он ходил по комнате, гадая о том, в каком часу встают Синди и члены ее семьи. Этан чувствовал себя некомфортно в этом доме. Он мог бы спуститься вниз, сварить себе кофе, но ему казалось, что это будет не очень удобно. Он не хотел, чтобы мать Синди обвинила его в нарушении приличий, не хотел объясняться с ее братом.

Этан чувствовал себя заключенным. Он подошел к окну и выглянул на улицу. Он увидел теннисный корт, большой бассейн и газон, который сверху казался укрытым зеленым бархатом. Вдалеке виднелся огромый ухоженный сад с красивыми клумбами.

Отвернувшись от окна, Этан пробормотал:

— И как тебя сюда занесло, Сторм?

— Почему ты так говоришь? — раздался голос за его спиной.

Черт, он совершенно потерял бдительность — белой женщине удалось незаметно к нему подойти. Синди была в темно-розовом свитере и белых брюках и походила на степной цветок. Ее волосы рассыпались по плечам, как он любил.

Она уперла одну руку в бок, устремив на Этана внимательный взгляд.

— Я здесь чужой.

— Опять!

В прошлом Этан и Синди постоянно спорили и ссорились на этот счет. Он упорно твердил, что они слишком разные. У них разные привычки, разные запросы…

Этан криво усмехнулся и покачал головой.

— Разве ты до сих пор сама не понимаешь?

Она подошла к нему поближе и обняла его за шею.

— Послушай меня. Любовь преодолевает все барьеры.

Он с недоверием взглянул на Синди.

— Конечно, если ты добрая фея из сказки или же ее подопечная — Золушка. — Он запустил руку в ее шелковистые волосы.

— Я верю в счастливый конец, — сказала она и улыбнулась. — А ты?

Этан больше не мог противостоять Синди. Он нежно поцеловал ее в губы. Она поднялась на цыпочки и обвила его шею обеими руками. Ее тело было теплым и мягким, запах ее духов наполнил ноздри Этана. Он прижал Синди к себе, обхватив одной рукой ее круглые ягодицы. Этан целовал ее долго, пока не захотел гораздо большего, нежели поцелуи. Тогда он отпрянул назад.

— История Золушки закончилась бы очень плохо, если бы она вышла замуж за нищего, а не за принца.

Синди дотронулась до его плеча.

— Ты не нищий!

Этан сделал широкий жест рукой.

— Мне есть с чем сравнивать.

Она недовольно вздохнула.

— Пойдем завтракать, нищий. Я голодна.

Он с иронией взглянул на нее.

— Я не знал, что ты умеешь готовить.

— А я и не умею, — ответила Синди.

Они пришли не в столовую и не на кухню, а в помещение, которое называлось «комната для завтрака». Оно было обставлено изящной, обитой бархатом мебелью. Им прислуживала горничная — женщина лет пятидесяти в серой униформе. Она взглянула на них с нескрываемым удивлением, затем быстро накрыла стол и удалилась.

Завтрак состоял из семи блюд. На столе были расставлены серебряные и фарфоровые приборы.

— А где твои родственники? — спросил Этан.

— Возможно, спят. Еще нет восьми часов.

— А ты почему так рано встала?

— Я услышала, как ты ходишь по комнате, и подумала: ты, наверное, голоден.

— А что скажет твоя мать, когда узнает, что я здесь ночевал?

— Не знаю. Джо это точно не понравится, но мама не будет возмущаться. Ты ей всегда нравился. — Синди заметила, как он удивленно приподнял бровь. — Но, возможно, не с самого первого дня, — добавила она. — Ты надолго приехал?

Он пожал плечами.

— Я останусь здесь, пока буду тебе нужен.

Синди улыбнулась ему, и эта улыбка пронзила его сердце.

— Тогда ты останешься здесь навсегда.

Этан хотел дотронуться до ее руки, но в эту минуту в комнату вошел Джо. Увидев сидящего за столом Этана, он замер на пороге, глаза его сузились.

— Что он делает здесь? — спросил Джо Синди, не отрывая взгляда от Этана.

— Он здесь по моему приглашению, — холодно ответила она.

— А мать знает? — произнес Джо.

— Конечно, — послышался голос Клер Вагнер. Синди с братом разом повернулись к двери. Этан приподнялся, но Клер, остановила его, махнув ему рукой.

— Садись, Джо, и перестань вести себя как невоспитанный человек, — приказала она сыну.

Джо опустился на стул.

— Как ты себя чувствуешь, мама? — спросила Синди.

— Лучше. Сейчас звонил доктор. Они переводят папу из реанимйции в отдельную палату.

— Это здорово. — Девушка пожала руку матери. — Я говорила тебе, что все будет хорошо.

— Да, говорила. — Клер через стол взглянула на Этана. — Как много времени прошло!.. — Она улыбнулась ему, и в ответ он кивнул. — Ты хорошо выглядишь.

— Возможно, на меня повлиял завтрак, который я только что съел.

Клер улыбнулась.

— Да, наша Мэри — настоящий виртуоз. — Она взглянула на сервированный стол. — Вы нам что-нибудь оставили?

Прежде чем ответить, Этан посмотрел на Синди.

— Немного. Такие блюда нам в резервации не доводилось отведывать.

Клер тихо рассмеялась. Джо сверкнул на Этана глазами.

— Надолго ли ты приехал в город, Этан? — спросила Клер.

— Это зависит от Синди.

Клер мельком взглянула на свою дочь.

— Я вижу.

— Не беспокойтесь, я остановлюсь в доме моей матери.

— Ты можешь остаться здесь, — сказала Клер и добавила: — По крайней мере, пока мой муж не вернется домой.

Этан взглянул на брата Синди.

— Спасибо, миссис Вагнер, но думаю, я все-таки не воспользуюсь вашим предложением.

— Ну, хорошо, тем не менее оно остается в силе. Вдруг ты поменяешь свое решение.

Вошла служанка с подносом, уставленным едой Следом за ней в комнату ворвались дети Джо вошла его жена.

Синди переглянулась с Этаном.

— Как ты думаешь, не освободить ли нам место?

Он кивнул.

— Мама, я пойду покажу Этану сад. Сколько времени у нас есть?

— Доктор сказал, мы можем прийти к отцу в десять.

— Хорошо, мы будем готовы. — Она поцеловала мать в щеку, затем взяла Этана за руку и вывела из комнаты.

Когда они остались одни, Синди прильнула к нему.

— Поцелуй меня, я просто умираю! — сказала она, задорно улыбаясь.

Он приподнял одну бровь.

— Правда?

— Конечно. Я чувствую, что просто сгорю в огне, если ты не сделаешь этого прямо сейчас. Ведь ты не хочешь взять на душу такой грех?

— Черт возьми, нет, — пробормотал Этан и, обняв Синди за талию, целовал ее до тех пор, пока она не перестала дышать.

— Я чуть не умерла, — сказала она. — Но как это сладко!

Он обнял ее еще крепче. Ей было так уютно, так тепло в его руках!

— Это я могу умереть, — проговорил Этан. — Мне так больно, так больно оттого, что я хочу тебя!..

Синди взглянула на него, и сердце его дрогнуло.

— Я могу прекратить эту боль.

— Синди… — Этан, поддавшись искушению, зарылся лицом в ее волосы. — Я схожу по тебе с ума, ты знаешь, — прошептал он. — И всегда сходил. — Он тихо застонал. — Синди, милая…

— Только не начинай сначала, — предупредила она. — Я не хочу слышать отговорки, мол, мы не подходим друг другу, или любую другую подобную чушь.

Этан поднял голову и пристально посмотрел в ее глаза.

— Я не хочу, чтобы ты возненавидела меня за то, что я не могу обеспечить тебе богатую жизнь.

— Этан…

— Послушай меня. Ранчо когда-нибудь будет моим, но я все равно не стану богатым. Ты не сможешь ездить в Европу, покупать каждый год новый автомобиль…

— Это не имеет значения.

— Разве? — Он обвел взглядом дом, газоны, теннисный корт, бассейн… — Ты уверена? Ты видела, где я живу? В четырехкомнатном домике! В нем не поместится и половина твоего гардероба.

Синди тихо рассмеялась.

— О, Этан, я думаю, вопрос заключается в том сможешь ли ты жить со мной?

Это был хороший вопрос, один из тех, который не имеет ответа. Они оба старательно избегали слов; «любовь», хотя и ходили вокруг да около.

Этан улыбнулся и взглянул на Синди.

— Если ты сможешь выйти замуж за человека, у которого ничего нет, я думаю, я смогу ужиться с женщиной, у которой есть все.

 

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Через час они все вместе поехали в больнице. Мать Синди — с Джо и его семьей, Джимми и Ильза — на своем «БМВ». Синди поехала с Этаном.

Синди и ее родные пошли в палату, а Этан остался в коридоре. Не стоит волновать больного известием о том, что я здесь, решил он.

Этан сначала смотрел телевизор, потом принялс ходить туда-сюда по коридору. Внезапно из-за угла вышел Пол ван дер Хайд и чуть на него не наткнулся. Оба минуту неподвижно смотрели друг на друга.

— Что ты здесь делаешь? — спросил наконец Пол. Он оглядел Этана с ног до головы, и на его лице появилось брезгливое выражение, будто он нашел червяка в салате.

— Жду свою девушку, — ответил Этан, делая ударение на слове «девушка». — А ты что здесь делаешь?

Пол задумчиво хмыкнул.

— Она не твоя девушка, и никогда твоей не будет.

— Неужели? Насколько я помню, она со мной поехала домой прошлым вечером. Или, лучше сказать, я поехал домой вместе с ней.

Пол побледнел, затем покраснел, лицо его вытянулось. Подняв голову, он прошел мимо Этана и исчез в палате Джордана Вагнера.

Этан тихо засмеялся.

— Глаза как у быка, — пробормотал он и направился к стоящей в конце коридора кофеварке.

Когда Пол вошел в палату, Синди повернулась к двери. Лицо Пола было красным, он выглядел так, словно проглотил какую-то гадость. Он поздоровался с Клер, которая сидела возле мужа, держа его за руку.

Подойдя ближе к кровати, Пол кивнул Джордану.

— Мистер Джордан, вы выглядите гораздо лучше.

— Спасибо, — слабым голосом ответил тот. Пол улыбнулся ему.

— Вас скоро выпишут, я уверен.

Джордан кивнул. Он перевел взгляд с Пола на свою дочь.

— Вы помирились с Синди?

— Не сейчас, дорогой, — сказала Клер. Пригнувшись, она убрала прядь волос с его лба.

Синди взглянула на Пола. Ее отец, когда она пришла в больницу в первый раз, был рад ее видеть, но между ними все еще оставался холодок.

Синди резко встала, испытывая желание немедленно отсюда уйти.

Мать взглянула на нее.

— Куда ты собралась, милая?

— Здесь слишком много народу. Я хочу на не сколько минут выйти. — Девушка подошла к кровате и сжала руку отца. — Я скоро приду, папа.

Он кивнул, но ничего не сказал.

Выйдя из палаты, Синди испытала облегчение Она направилась искать Этана и нашла его в конце коридора. Он смотрел в окно. Этан, должно быть увидел ее отражение в стекле и медленно повернул ся. Взглянув на нее, он нахмурился.

— Что случилось? Твой отец…

— Нет, с ним все в порядке. — Синди прижалась к нему и спрятала лицо у него на груди.

Этан погладил ее по голове.

— Так что же случилось?

— Я не знаю, как тебе объяснить. Я сидела там смотрела на отца, на брата… — Она пожала плечами. — И мне показалось, что они мне чужие, все чужие кроме матери. Я слышала, как Джо рассказывает своем бизнесе, как хорошо у него идут дела, и я виде ла лицо его жены и понимала: она предпочла бы иметь меньше денег, но чаще общаться с мужем. И догадалась, о чем именно хотела сказать мне мать когда в день моей свадьбы предупредила меня, что Пол никогда не сделает меня счастливой. В жизн есть вещи поважнее денег… — Она взглянула на него. — Я люблю тебя.

— Синди! — Этан обнял ее.

— Пойдем отсюда, — сказала она.

— Ты уверена?

— Да.

— Хорошо, — согласился он.

Они стояли и ждали лифта, когда к ним подошел Пол. Синди взглянула на Этана, затем на Пола и стала молиться о том, чтобы лифт приехал поскорее.

— Не могу поверить, что ты оставила меня ради этого типа… — произнес Пол с усмешкой, — с рекламы Мальборо.

— Пол, — устало проговорила она, — оставь меня в покое.

— Твой отец отречется от тебя, если ты выйдешь замуж за это пресмыкающееся. И что ты тогда будешь делать? Жить в резервации, как скво, с дюжиной сопливых краснокожих ребятишек?

Этан сжал зубы.

— Мои люди не любят слова «скво», — сказал он.

— Кого это волнует?

— Пол! — Синди огляделась вокруг и увидела лишь пост дежурной сестры.

Медленно и решительно Этан загородил Синди спиной.

— Моя мать долго жила в резервации, и думаю, тебе придется перед ней извиниться.

— Мне плевать, что ты думаешь, — проговорил Пол с ядовитой усмешкой, затем схватил Синди за руку. — Скажи ему, пусть уходит.

— Пол! Прекрати! Ты делаешь мне больно!

— Отпусти ее руку, — обманчиво спокойным тоном произнес Этан.

— Занимайся своими делами, краснокожий!

— А она — мое дело, — ответил Этан и, без всяких дальнейших разговоров, ударил Пола в лицо.

Тот вскрикнул и отпустил ладонь Синди. У него из носа полилась кровь.

Приехал лифт, открылись двери. Схватив Сищ за руку, Этан втянул ее в кабину.

— Как ты мог? — воскликнула она, когда двери закрылись. — Ты, наверное, сломал ему нос.

— Пусть радуется, что я не сломал ему шею.

Синди смотрела на него секунду, а затем, когда напряжение немного спало, принялась смеяться.

— Нам предложили родить дюжину детей. Хорошее начало!

Взглянув на нее, Этан улыбнулся.

— Ты делаешь мне предложение?

— Да, конечно. Может, мне встать на одно колено?

— Нет. Лучше встану я. — Когда он взял ее за обе руки, лицо его стало серьезным. — Ты выйдешь меня замуж, Синди?

Ее губы округлились в форме буквы «О», но не издала ни звука.

— Это значит «да»?

— Да, конечно, да! Разве ты не понимаешь?

— Я люблю тебя, Синди. Никогда не переставлял любить.

Она бросилась в его объятия.

— И я люблю тебя.

— Тише, тише, девочка моя, — мягко останов Синди Этан, но она не слушала. Она покрывала её лицо и шею поцелуями.

Он не слышал, как остановился лифт и как открылась дверь. Внезапно раздался гром аплодисментов. Взглянув через плечо Синди, Этан увид толпу людей, скопившихся перед дверью. Взяв девушку за руку, он поклонился, затем они вышли кабины и поспешили в холл.

Этан смеялся всю дорогу до машины. Обняв Синди, он поцеловал ее снова.

— Ты сказала «да», правильно?

— Перестань смеяться!

— Но ведь это же так смешно!

— Нет!

— Будет смешно! Через двадцать лет ты станешь рассказывать об этом дюжине наших ребятишек.

Это ее рассмешило.

— Пойдем, — сказал Этан. — Нам надо купить обручальные кольца.

Когда они пришли в ювелирный магазин, Синди едва могла сдержать волнение. К ним подошел продавец.

— Вы желаете купить кольца из золота, белого золота или платины?

Этан взгляну на Синди, брови его изогнулись.

— Мне нравится белое золото. А тебе?

— Мне тоже.

Открыв стеклянную витрину, продавец выложил на прилавок кольца, украшенные бриллиантами.

— Нет, это не для тебя, — произнес Этан.

— Почему? Они такие красивые! — возразила Синди. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Я хотел бы посмотреть вон те кольца, — он указал рукой на другой прилавок.

— О, Этан, — выдохнула она. — Они прекрасны, но стоят целое состояние!

— Это хорошее вложение, — сказал он. — Как-никак, ты будешь носить его всю жизнь. Какое тебе нравится?

Синди принялась внимательно рассматривать кольца, но в этом не было нужды. Она сразу же поняла, какое кольцо ей нравилось больше всего — большим бриллиантом посередине и тремя маленькими — вокруг него.

— Вот это.

— Прекрасный выбор, — произнес продавец. — Хотите померить?

Кольцо пришлось как раз по размеру.

Этан достал из кошелька кредитную карточку протянул продавцу. Тот взял ее и, извинившись, предупредил, что вернется через несколько минут.

Этан взглянул на Синди.

— Не беспокойся, — проговорил он. — У меня достаточно денег.

— Но ведь это кольцо так дорого стоит! Ты уверен?

Он прикрыл ее рот рукой.

— Я больше не хочу ничего об этом слышать. Я стал бы его покупать, если бы оно мне было не карману.

— Хорошо.

Продавец вернулся через десять минут. Он протянул Этану кредитную карточку и маленькую шкатулку с эмблемой магазина.

— Спасибо за покупку, мистер Сторм. Пожалуйста, приходите к нам еще. — В голосе продавца звучало уважение, которого не было, когда они только пришли.

Кивнув, Этан встал. Он взял Синди за руку, и с вышли из магазина.

— Мне лучше отвезти тебя обратно в больницу проговорил он, — прежде чем твой брат вызовет полицию.

Она кивнула.

— Думаю, да.

Они направились к машине. Бал закончен, подумала Синди. Теперь настало время вернуться к каждодневным делам.

 

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Когда в палату вернулась Синди, все уже собирались идти на ланч.

— Ты как раз вовремя, — сказала мать. Она поцеловала Джордана в щеку. — Мы собрались позавтракать. — Улыбнувшись, она пожала руку дочери. Затем все направились к двери.

— А ты где собираешься перекусить? — спросил Джо, выходивший последним.

— Я не знаю. Этан вернется, тогда…

— Мама, я думаю… — начал Джо.

— Я знаю, что ты думаешь, сынок. — Клер остановилась и повернулась к нему. — А я думаю, тебе лучше побыстрее принять Этана.

Джо уставился на мать, затем перевел взгляд на Синди.

— Ты… не говорила мне… — Он провел рукой по волосам. — Неужели ты собираешься выйти замуж за этого парня?

— Да, — сказала она. — Собираюсь.

— Отец никогда… — Джо покачал головой. — Ты себя хоронишь. Извини, мама, — произнес он. — Я подобрал плохие слова, но они возникли в моей голове сами собой. Если дети не будут возражать, мы пойдем в кафе за углом.

— Я тоже пойду с вами, — проговорила Синди. Идя позади всех, она улыбалась. Они повернули за угол, когда она увидела Этана.

Он заметил Синди в тот же миг. Он улыбнулся затем нахмурился, когда увидел Джо и его семью.

— Привет, — сказала Синди. — Мы идем завтракать.

Этан, приподняв бровь, взглянул на нее.

— Мы?

— Мы все, — произнесла она, беря его за руку. — Пойдем.

Этан взглянул на мать Синди, ожидая ее одобрения.

— Мы все, — согласилась Клер. — И ты вместе нами.

— Здесь не так плохо, да? — спросила Синди.

Они сидели на просторном балконе, взявшись руки. Клер и остальные ушли спать еще два час назад, но Синди была слишком взволнованна, чтобы рано ложиться. Она не хотела тратить время на сон ведь сейчас рядом с ней был Этан.

— «Плохо» — это относительное понятие, — ответил он.

— Мои родственники плохие — вот что ты хочешь сказать?

Взглянув на Синди, Этан усмехнулся.

— Твоя мать — хороший человек, но брат… — Он покачал головой.

— Он не такой плохой, каким кажется, он всего лишь немного заносчивый. Может, следующим летом мы пригласим его с женой и детьми к нам на ранчо, — предложила она. — Я знаю, ему понравится.

— Конечно.

Синди прильнула к Этану, наслаждаясь ощущением счастья и спокойствия. Они сидели так доволы долго. Внезапно она произнесла:

— Этан?

— Хмм?

— Ты станцуешь для меня?

— Здесь? Сейчас?

— Здесь. Сейчас. Только для меня. — Чувствуя, что он готов отказаться, Синди добавила: — Пожалуйста!

— Я думал, это ты для меня станцуешь.

Она вспыхнула, как всегда, когда он предлагал ей нечто подобное. Она хотела танцевать для него, но никак не могла собраться с духом.

— Станцую, — в конце концов согласилась Синди. — Когда-нибудь.

Мотнув головой, Этан встал и стянул с себя рубашку. Он секунду постоял неподвижно, затем начал танцевать.

Синди наклонилась вперед и не спускала с него глаз. Не было слов, не было музыки, и все же она знала: он говорит ей о том, как он ее любит, что отдает ей все свое сердце и душу, обещает любить ее, лелеять и оставаться с ней не только при жизни, но и после смерти.

Когда Этан закончил, в глазах Синди стояли слезы. Он медленно подошел к ней, встал на колени и взял ее за руку.

— Я люблю тебя, Синди. Ты будешь моей женой?

— О да!

Опустив руку в карман, Этан достал бархатную коробочку, вынул из нее кольцо и надел ей на палец.

— С этого дня я буду жить только для тебя, я сделаю тебя счастливой.

Она не знала, что сказать. Из ее глаз хлынули слезы счастья.

Не отрывая взгляда от лица Синди, Этан поднял ее на руки, посадил к себе на колени и нежно поцеловал.

На следующее утро за завтраком они объявили о своей помолвке. Мать Синди приняла эту новость улыбкой и слезами.

— Я знала, что в конце концов вы будете вместе, — сказала она, обнимая Синди, а затем — Этана. — надеюсь, вы будете счастливы вдвоем.

Синди поцеловала маму в щеку.

— Спасибо, мама.

— Я сделаю все, чтобы ваша дочь была счастлива, — произнес Этан.

— Только обещайте почаще нас навещать.

— Конечно, — ответила Синди.

— Где вы собираетесь жить? — спросил Джо.

— Там, где захочет Этан.

Брат возмущенно покачал головой и вышел.

— Извините, — проговорила его жена. — Он просто очень сильно переживает… — Она взглянула детей, играющих на полу в «Монополию». — Я надеюсь, вы будете счастливы.

— Итак, — сказала Клер, подводя итог разговору, вы назначили дату?

Синди взглянула на Этана.

— Нет.

— Все зависит от тебя. — Он улыбнулся ей. — Лично я считаю, чем скорее, тем лучше.

— Я тоже так считаю, — согласилась Синди. — Как насчет следующей недели?

— Следующей недели! — воскликнула Клер. — Как можно! А как насчет твоего отца? К тому времени он еще не совсем поправится и не сможет… — О замолчала, щеки ее стали пунцовыми. — Простите. Ведь вы, конечно, сами должны все решить. Как вы решите, так и будет.

Синди закусила нижнюю губу и взглянула на мать.

— Ты думаешь, отец поведет меня к алтарю?

— Не знаю, милая.

Синди обратилась к Этану:

— Мне кажется, нам надо венчаться в маленькой церкви — только ты, я и наши самые близкие родственники и друзья.

— Так и сделаем, — ответил он.

— Мама, ты поговоришь с отцом?

Клер пожала ей руку.

— Милая, я полагаю, ты должна поговорить с ним сама.

— Не думаю, что это хорошая идея, — сказал Этан.

— Ты хочешь, чтобы я говорила с ним одна?

Он переступил с ноги на ногу.

— Мне кажется, для его здоровья будет лучше, если ты поговоришь с ним наедине. Ты знаешь, как он ко мне относится.

— Хорошо, — согласилась Синди. — Поцелуй меня и пожелай мне удачи.

— Удачи тебе. — Этан нежно поцеловал ее, повернул лицом к двери и подталкнул вперед. — Давай, дорогая.

Сделав глубокий вдох, Синди открыла дверь в палату. Ее отец уже сидел в кровати и выглядел гораздо лучше, чем раньше. Цвет его лица был нормальным, капельницу убрали.

— Привет, папа. — Синди подошла к кровати, теребя в руках сумочку. — Как ты себя чувствуешь?

— Лучше, — он взглянул на дверь. — А где мать?

— Она придет попозже. Мне надо кое о чем поговорить с тобой наедине.

— О! О чем же? Не заболела ли она? Все эти волнения и переживания из-за меня могли плохо повлиять на ее здоровье.

— С ней все в порядке, отец.

Он тихо хмыкнул.

— Ты хочешь что-то сказать насчет Пола?

— Нет. — Синди набрала в легкие побольше воздуха и сделала глубокий выдох. — Я собираюсь выйти замуж, отец. За Этана Сторма. И я очень хочу, чтобы ты повел меня к алтарю.

Отец смотрел на нее, не отрывая глаз, затем часто заморгал.

— Ты надеешься, я благословлю твой брак с этим индейским танцором?

— Да. Я люблю тебя, отец. Я хочу, чтобы ты был на свадьбе.

Он прочистил горло, потянулся за стаканом воды и сделал большой глоток.

— Мне это не нравится. Он тебе не подходит. Что у него есть? Ничего!

— Я люблю его.

Он взглянул на дочь, глаза его сузились, затем он вздохнул.

— Ты моя единственная дочь. Конечно, я буду там. И если тебе что-нибудь потребуется, деньги например, то…

Синди бросилась к нему, обвила его шею руками и поцеловала в щеку.

— Спасибо тебе, папа! — Она снова поцеловала его. — Я пойду скажу Этану, и мне надо еще переделать кучу дел. Увидимся позже! Я люблю тебя!

Этану не надо было быть экстрасенсом, чтобы угадать, что сказал отец Синди. Глаза ее сверкали, лицо светилось счастьем.

Охваченный радостью, Этан схватил Синди на руки и закружил.

Вечером они назначили дату свадьбы, договорились о венчании в церкви, но затем, к огорчению Синди, Этан сказал, что ему пора возвращаться на ранчо.

— Но я увижу тебя до свадьбы? — спросила Синди.

— Если только приедешь на ранчо, — ответил он. — В ближайшие две недели там будет очень много работы. — Он поцеловал ее в кончик носа. — Прости, родная.

Она тяжело вздохнула.

— Ты уверена насчет своего решения, Синди? Уверена, что хочешь выйти за меня?

— Конечно, да! А почему ты спрашиваешь?

— Мне кажется, тебе трудно будет расстаться с привычным образом жизни.

— Вещи не так важны, Этан. Ты — важнее всего.

Следующие две недели пролетели незаметно.

Заказали цветы. Синди купила кольцо для Этана. Он звонил каждый вечер, они часами разговаривали по телефону, обсуждая планы, мечтая о будущем.

Наступил день свадьбы.

Синди, сладко зевнув, проснулась. Звонил телефон.

— Привет, — услышала она голос Этана. — Что ты делаешь в постели?

— Этан!

— Ты все еще любишь меня?

— Больше, чем когда-либо.

Синди перевернулась на живот и взглянула на стоящие на туалетном столике часы.

— Ровно через восемь часов и пятнадцать минут я стану миссис Сторм.

Этан тихо рассмеялся.

— Я тоже считаю часы, дорогая.

— Правда?

— Я люблю тебя, — сказал он слегка охрипшим голосом. — Скоро увидимся.

Через восемь часов Синди стояла рядом с отцом, крепко держа его за руку. Для венчания выбрали маленькую церквушку, окруженную вековыми соснами. На свадьбу пришли семьи жениха и невесты, а также их самые близкие друзья.

Отец повел Синди к алтарю. Она, сияя от счастья, улыбнулась матери и братьям, затем перевела взгляд на Этана. Синди привыкла видеть его в джинсах и рубашке или в танцевальном костюме, но в смокинге не видела никогда. И теперь, с длинными черными волосами, зачесанными назад, он казался ей самым сексуальным, самым красивым мужчиной на свете.

Этан смотрел, как его невеста идет к алтарю. Лицо ее светилось. Она казалась видением в белых шелках, ангелом в обличье женщины. Любовь переполнила его сердце, и он возблагодарил всех возможных богов, давших ему еще один шанс обрести счастье с единственной женщиной, которую он любит.

Взглянув на Этана, Синди поняла, как сильно он ее любит. В его глазах стояли слезы счастья. Они оба с трудом сконцентрировались на церемонии. Этан поклялся любить и лелеять Синди, пока смерть их не разлучит, затем он поднял ее вуаль и поцеловал ее как муж — в первый раз.

Когда губы Этана прикоснулись к ее губам, она тихо застонала. Он целовал ее снова и снова.

— Потише, ребята, — прошептал друг жениха. — У вас еще все впереди.

Синди засмеялась, и Этан — вслед за ней.

— А теперь, — сказал священник, — благословляю вас, мистер и миссис Сторм.

Гости встали, зааплодировали, затем окружили новобрачных и наперебой принялись их поздравлять.

Поздно вечером большой белый лимузин остановился перед административным зданием ранчо. На этот раз невеста была не одна.

 

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Этан поднял Синди на руки и понес по лестнице. Он внес ее в комнату и толчком ноги закрыл за собою дверь.

— Ты не хочешь поставить меня на пол? Наверное, я тяжелая, — смеясь, сказала она.

Он покачал головой. Сегодня он чувствовал в себе такие силы, что был готов свернуть горы.

Этан целовал Синди до тех пор, пока она не взмолилась о пощаде. Тогда он очень медленно поставил ее на ноги и крепко прижал к себе.

— Ты прекрасна, — тихо произнес он и провел кончиком пальца по ее губам.

— Я ждала этого момента всю свою жизнь, — прошептала она.

Он стал целовать ее шею, ласкать языком нежную кожу вокруг ее ушей.

— Этан? — Голос Синди дрожал.

— Что такое, дорогая? — он остановился.

— У тебя было много женщин?

Он поднял голову и всмотрелся в ее глаза.

— Что это за вопрос? А у тебя было много мужчин?

Она потрясла головой, глаза ее расширились.

— Ни одного.

Губы Этана изогнулись в улыбке.

— Ни одного?

— Я никого не хотела, кроме тебя.

— Синди! — Несказанно тронутый ее словами, он подхватил ее на руки и понес в постель. Сначала он целовал ее нежно, затем — все более страстно. Этан наслаждался мыслью о том, что ни один мужчина не видел ее наготы и не прикасался к ней.

Он ласкал Синди до тех пор, пока она не задрожала в его руках, пока не перестала испытывать страх и не захотела его так же сильно, как он ее.

Ногти Синди впивались в спину Этана. Она изгибалась под ним, ее дыхание было жарким и прерывистым, из ее груди вырывались тихие стоны. Он входил в нее медленно и осторожно, боясь причинить ей боль и желая доставить удовольствие.

Синди выкрикнула имя Этана. Она застонала от наслаждения, и вслед за ней, взлетая на небеса, закричал он.

Потом, прижимая Синди к себе и поглаживая ее по волосам, Этан еще раз повторил ей слова любви. Он поклялся любить ее всей душой, всем сердцем, до последнего вздоха.

Завтра они должны вылететь на Гавайи и провести там медовый месяц. Они будут гулять по белоснежному песку, купаться в лазурных океанских водах, покупать сувениры для своей семьи, а вечером — сидеть в кафе и пить терпкое вино.

Этан знал: теперь Синди принадлежит ему, только ему. Прижимая ее к себе, он хотел исполнить любую ее мечту.

А позже этой же ночью она танцевала — танцевала только для него.

 

ЭПИЛОГ

Ранчо «Вэлли Дьюд» Шесть месяцев спустя

Синди сидела на ступеньках, наблюдая за тем, как Этан объезжает огромного жеребца. Это было великолепное зрелище — сильный конь и сильный мужчина. Она никогда не уставала смотреть на них. Жеребец, направляемый движением ног и едва заметным движением рук Этана, двигался легко, без усилий.

Волк подошел к Синди и улегся у ее ног. Она задумчиво погладила собаку по голове. Прошедшие шесть месяцев были самыми лучшими, самыми счастливыми в ее жизни. Ей нравилось жить на ранчо. Синди помогала Дороти управляться в офисе. Иногда она отправлялась в поход с Этаном, иногда трудилась в столовой, а иногда просто останавливалась, оглядывалась вокруг и наслаждалась окружающей красотой.

На губах Синди появилась улыбка, когда она положила руку на живот. Они с Этаном ожидают рождения сына. Мать постоянно присылает Синди подарки для будущего малыша. Дороти подыскивает няню. А отец неделю назад прислал для внука бейсболку и бейсбольный мяч.

Когда Этан спешился, Синди подошла к загону. Облокотившись о перекладину, она смотрела, как он расседлывает жеребца. Этан повесил седло на крюк, перелез через изгородь и оказался прямо перед ней.

— Привет, жена, — сказал он, обнимая ее.

— Привет, муж.

— Как мой сынок?

— Кувыркается, — ответила Синди. — И подпрыгивает.

Этан улыбнулся.

— А почему бы нам самим не повеселиться? — произнес он, беря ее за руку. — Пойдем в дом и тоже покувыркаемся.

Этан поднял Синди на руки и понес в дом. Она открыла входную дверь, толкнув ее носком туфельки. Пока он нес ее в спальню, она оглядывала дом, который за последние шесть месяцев успела полюбить. На секунду Синди вспомнила о том комфорте, который окружал ее в отцовском доме, но тут же отогнала эту мысль. Она обняла Этана за шею и подумала, что нашла все, о чем мечтала, все, что ей нужно.

Улыбаясь, Синди прислонила голову к плечу мужа. Он внес ее в спальню и закрыл за собой дверь.