Когда в 1996-м группа начинала работу над третьим альбомом, «ОК Computer», Том уже пять лет воспринимал Radiohead как «постоянную работу». Иногда из-за этого ему казалось, что он теряет связь с реальным миром. Большую часть года он находился в окружении журналистов и агентов, на гастролях или рекламных акциях, так что иногда чувствовал себя не то торговцем, не то политиком. Даже дома он зачастую вынужден был убеждать друзей, что совершенно не изменился. А иногда они его в этом убеждали. Чувство потерянности плюс наследство XX века — постоянный гул компьютеров, телевидения и радио, который Том называл «жужжанием холодильника», — все это нашло выражение в следующем альбоме.

Музыканты Radiohead начали с того, что пообещали себе любой ценой сделать нечто непохожее на прежние записи. Не будет больше долгих изматывающих сессий в звукозаписывающей студии, когда они мрачно смотрели друг на друга пустыми глазами. Они не помчатся сломя голову к продюсерам за свежими идеями, как только им покажется, что свои иссякли. Джон Леки научил их, что продюсер не обязан диктовать музыкантам, что они должны или не должны делать. Участники группы были уверены, что теперь всю работу возьмут на себя.

«Я буду вечно благодарен ему за то, что студия больше не казалась своего рода научной лабораторией, — сказал Том в одном телеинтервью. — Джон сумел сорвать с процесса записи покров таинственности и превратить его в источник радости, настоящую игру».

Прежде всего им нужен был человек, который знает, на какие кнопки нажимать. Найджел Годрич, инженер, работавший над «The Bends», идеально подходил на эту роль. Музыканты подружились с ним за время долгой тяжелой работы в студиях «RAK» и «The Manor». Он был их ровесником, так что не выглядел слишком авторитетной фигурой, но его присутствие избавляло музыкантов от соблазна искать других советчиков. Кроме того, самые приятные воспоминания от сессий «The Bends» касались того периода, когда первоначальное напряжение схлынуло и музыканты вместе с Найджелом взялись за работу над оборотной стороной диска. Одна из композиций альбома, «Black Star», была записана настолько хорошо, что именно в таком виде и вошла в «The Bends».

Найджел Годрич разделял антипатию Radiohead к студиям. «Я и сам ненавижу студии, — признался он на своем веб-сайте . — Сама мысль о том, что нужно приходить в то место, где еще двести миллионов человек занимаются тем же, что и ты, ужасна; это все равно что посещать общественный туалет. Невозможно почувствовать это место своим».

Участники группы считали, что, если удастся избежать элементарных ошибок, допущенных при работе над «Pablo Honey» и «The Bends», следующий альбом обойдется куда меньшей кровью. Они уже знали, как просто и легко можно сделать запись песни, поскольку им удалось удачно записать «Lucky» для благотворительного сборника «Неlр» в помощь детям, пострадавшим от боснийского конфликта. Они играли эту песню на гастролях на протяжении нескольких месяцев, и тут им предложили внести свой вклад, сделав запись. Джонни поддержал идею, но Том сомневался. Ему не нравились многие группы, также участвовавшие в благотворительном альбоме, и он терпеть не мог похлопываний по плечу и фальшивых речей, неизбежно сопровождавших благотворительные церемонии.

«Нас попросили принять участие, и мы согласились: кроме того, Эд интересовался Балканами, — сказал Том. — Мы чувствовали, что сделать такой жест будет правильно. Мы понимали, что нас все подряд начнут хвалить и одобрительно хлопать по плечу, но мы также знали, что дело не закончится фарсом вроде „Live Aid". Честно говоря, нам в любом случае не терпелось сделать запись песни, так почему бы не принять участие в проекте».

Когда музыканты пришли в студию вместе с Найджелом, они обнаружили, что времени у них немного. Идея благотворительного альбома состояла в том, чтобы каждая песня была записана и обработана в течение дня. Задача выглядела посильной: в случае удачи — к чему подталкивало само название песни «Lucky» («Счастливчик») — они могли сразу записать готовый трек для сборника. Но когда музыканты пришли в студию, оказалось, что вся первая половина дня будет посвящена разговорам с прессой и телеинтервью. Том постоянно смотрел на часы и с раздражением думал: «Хм, может, наконец, приступим к записи?»

Но, когда дошло до дела, больших усилий не потребовалось. Песня относилась к разряду типичных для Тома «катастрофических баллад» . Это история о человеке, который пытается выбраться из разбившегося самолета, и в итоге ему удается спастись. «Все произошло как-то само собой, — рассказывает Том. — Песня сама собой написалась, и запись прошла легко, никакого лишнего времени, никаких специальных усилий» .

Суметь записать подобную песню без постоянных переделок и критического анализа — редкая для Radiohead радость. Теперь Том вспоминал первые их с Джонни опыты записи на четыре дорожки как счастливое время. Хотя в те дни Том и не мечтал о том, чтобы получить доступ в профессиональную студию. Зато тогда он не мог и вообразить, насколько утомительным может стать процесс записи.

«Противно сидеть в студии в окружении кучи пиарщиков и первоклассных кондиционеров и при этом тупо таращиться на те же стены и те же микрофоны. Это просто безумие, — заявил Йорк в интервью на веб-сайте «Launch». — Мы хотели достичь другого настроения, понятного и близкого нам».

Доверие музыкантов к Найджелу Годричу было так велико, что они передали ему 140 000 долларов, выделенных EMI для закупки мобильной арт-студии. Найджелу уготовили роль «богатенького баловня», который может пойти и купить все, что считает нужным. Они выбрали подход, опробованный героями юности Тома U2 в их альбоме «The Unforgettable Fire». Такой способ давал возможность делать записи в разных местах, но без необходимости каждый раз осваивать новую аппаратуру.

Сначала казалось, что весь период работы над их следующим альбомом получится таким же простым и легким, как запись «Lucky» . В интервью канадскому радио в начале 1996-го Джонни высказал мнение, что альбом уже почти готов.

«Мы намеревались потакать своим слабостям и посвятить записи весь год, — сказал он. — Но за четыре дня в студии мы уже сделали три песни, так что я думаю, что и дальше дело пойдет чудовищно быстро».

«Я помню первые сессии работы над альбомом „ОК Computer", которые проходили на студии „Fruit Farm", недалеко от того места, где я живу, — рассказывает Найджел Пауэлл. — В течение первых недель я прослушал версии композиций „Paranoid Android" и „No Surprises" и подумал: „Похоже, дело пойдет легко, они сделали уже половину". А затем, девять месяцев спустя, они записали еще четыре варианта „No Surprises", но что-то было потеряно. „Может, послушаем еще раз самую первую?" — и они послушали ее и решили: „Она в самом деле хороша, правда?" Судя по всему, именно такой у них подход» .

Место их репетиций раньше служило хранилищем яблок при фруктовой ферме «Canned Applause», и они проводили много времени то играя с лупами, то доводя до совершенства фоновые шумы, которые должны были составить важную часть нового альбома. В течение первых четырех месяцев музыканты в основном репетировали, пока не добились нужного звучания. Можно было бы взять сэмплы, но предпочитали более органичный аналоговый звук магнитной ленты. Затем, когда были закончены четыре песни, они решили сделать то же, что уже пробовали во время сессий работы над «The Bends»: довести композиции до совершенства в ходе гастрольного турне. На этот раз они играли на европейских фестивалях, а потом путешествовали в качестве разогревающей группы при Аланис Морисетт. Это был довольно странный выбор, хотя и весьма выгодный, учитывая, насколько популярной была она в то время. Она продала огромное количество экземпляров дебютного альбома «Jagge d Little Pill » и была дл я Radiohead и предостережением, и образцом того, что они сами могли бы достичь при сильном желании. Том не был уверен, что стоило идти именно этим путем.

Тем не менее музыкантов весьма воодушевляла идея превращения в группу, собирающую стадионы. Исполнение новых песен в просторных, лишенных декора бетонных коробках придало им иное чувство перспективы. «Многие песни нужно было проработать, чтобы они звучали более мощно и сложно, как будто звук отражается от стен, — объяснял Том в интервью порталу «Jam Showbiz». — Когда мы вернулись в студию, мы действительно старались воссоздать эффект саундчека в гараже или на бейсбольной площадке, чтобы не звучало как у чертовых Def Leppard или вроде того. Это было по-настоящему важно для тех песен».

Вернувшись домой, они обосновались в поместье под названием Сент-Кэтринз-Корт, расположенном в уединенной долине к северу от Бата. Построенное в XVI в., оно представляло собой впечатляющее серое здание в готическом стиле, до окон заросшее плющом. Дом принадлежал актрисе Джейн Сеймур, которая купила его за 300000 фунтов в 1984 году, а затем вложила 3 000 000 фунтов в его переоснащение. Последние несколько лет здание обычно арендовали для проведения грандиозных свадеб и корпоративных вечеринок, но в 1996-м The Cure сняли его для записи альбома «Wild Mood Swings». Прибыв туда со своим новеньким оборудованием, только что приобретенным для них Найджелом Годричем, участники группы Radiohead сразу почувствовали себя намного лучше, чем в любой профессиональной студии. «Там не ощущаешь себя лабораторной крысой, над которой все время проводят эксперименты, как это бывает в студиях», — заявил Том в телеинтервью.

Стены просторных каменных помещений покрывала красивая деревянная обшивка. Акустика и общая атмосфера сильно отличались от любой знакомой им студии. Кроме всего прочего, их немало позабавило то, что они нашли картины, принадлежавшие хозяйке дома, спрятанные в нижнем белье в ее ванной комнате. The Cure в качестве аппаратной использовали столовую, но там были и обитый деревянными панелями бальный зал, и полностью каменная комната, обладавшие совершенно уникальной акустикой. Фил установил ударную установку в детской игровой комнате, посреди мягких игрушек. Сессии звукозаписи проходили гораздо более неспешно и расслабленно, чем при работе над «The Bends». Даже слишком неспешно и расслабленно. The Cure в итоге провели в Сент-Кэтринз-Корт целых шестнадцать месяцев, создавая далеко не лучший свой альбом. Казалось, Radiohead могут попасть в ту же ловушку. «У нас было сколько угодно времени на работу, и ситуация отчасти вышла из-под контроля», — признается Том.

После той травмы, которую они пережили при записи «The Bends», музыканты хотели на этот раз организовать простой и понятный процесс. Без бесконечного анализа и самокритики. Без мрака «The Bends».

«Знаете, конечно круто, что мы в состоянии записать еще один агонизирующий, злосчастный, болезненный и негативный альбом, — восторженно заявил Том в интервью для «NME» перед началом записи. — Но на самом деле именно этого я не хочу. И я преднамеренно записываю все позитивные вещи, которые вижу или слышу. Но я пока не способен все это вложить в музыку. Я не хочу насильственно форсировать свои чувства, потому что иначе получится, что я потакаю всем тем, кто считает, будто мы играем поп-рок».

Но когда начались сессии, Том понял, что запись проходит не совсем так, как он ожидал. Как будто она жила собственной жизнью, а музыканты лишь следовали за процессом. У них даже появилась дежурная шутка — когда все становилось слишком запутанным, Том или Джонни говорили: «Разве мы не собирались записать альбом типа „77" (дебютный альбом Talking Heads)?»

Но это им вряд ли грозило. Том не слушал подобную музыку. Он был одержим альбомом «Bitches Brew» Майлза Дэвиса. В то время никто из участников группы не слушал ни поп, ни рок. Джонни увлекся мрачной атональной музыкой классического композитора Пендерецкого, которого массы больше знают по музыке к фильмам «Экзорцист» и «Сияние», а также по невероятно жесткому и душераздирающему «Плачу по жертвам Хиросимы». Сама мысль о том, что они станут работать над чем-то легким и доступным, сегодня может показаться абсурдной.

Том сочинял песни о странном, деперсонализированном мире залов ожидания аэропортов, номеров в отелях и баров. В течение более трех лет они служили для них домом. Это был мир, где люди создавали альтернативные культы, молились на знаменитостей, где бесконечные путешествия на машинах и самолетах для Тома означали присутствие постоянного, приглушенного страха смерти. «Никогда не думал, что смогу написать об этом альбом», — заметил Том позднее.

Некоторые из наиболее жестоких образов той записи пришли к Тому из опыта одного вечера в Лос-Анджелесе в 1996 году. Он пошел в бар и был немедленно окружен группой обдолбанных, истеричных и чрезмерно возбужденных фанатов в дорогой дизайнерской одежде. Одна женщина пролила на себя выпивку, и Тома поразило и шокировало ее мгновенное превращение из гламурной дамы в истерящую гарпию.

«В глазах той женщины было такое выражение, которого я никогда прежде не видел, — рассказывает он. — Может, все дело в том, что я был истощен и подвержен галлюцинациям... нет, я знаю, что увидел в ее лице. [Я] не мог спать той ночью из-за всего увиденного». Позднее Том обессмертил ее как «свинку Гуччи». Остальные завсегдатаи того бара описаны им в «Каrnа Police»: женщина со стрижкой, как у Гитлера, мужчина, который гудит, как холодильник.

Но если предмет разговора был скверным и неприятным, опыт записи «Paranoid Android» оказался совершенно иным. Он олицетворял все то, ради чего они и занимались музыкой. Воспоминания Тома подобны тому, как изобретатель мог бы описывать процесс создания чудесного нового продукта. Помимо чистой радости художественного самовыражения, в работе присутствовал элемент решения технической проблемы, поиск идеального баланса между гармонией и хаосом. Как и «Му Iron Lung», песня начинается красивой мелодией, которая внезапно делает резкий поворот, и еще один, и еще, пока не заканчивается, судорожно трепыхаясь, как рыба на суше.

В некоторых отношениях «ОК Computer» продолжал темы «Тпе Bends». Тема путешествий и перемещений оставалась приоритетной, например в композициях «Airbag» и «Lucky». Этот альбом мог быть создан лишь теми, кто в течение нескольких последних лет провел массу времени в машинах, автобусах и самолетах. В песне «Subterranean Homesick Alien» присутствует также тема сверхъестественного появления инопланетян.

«Как и большинство людей, я мечтаю быть похищенным, — заявил Том на веб-сайте Yahoo. — Хотя это совершеннейшее безумие. Множество людей просто теряют рассудок оттого, что их похищали, верите вы в это или нет. Но если убрать слово „инопланетянин" и поставить „призрак", картина станет менее истерической. Все верят в призраков. Конечно, они значительно популярнее и эффектнее маленьких зеленых человечков, не правда ли?»

Джонни предпочитал более логическое объяснение той же песни. «Я ужасный циник, — сказал он в интервью «Launch». — Эта песня в большей мере о том, как все меняется для каждого поколения. До появления НЛО была Дева Мария, а еще раньше — что-то иное. Люди ездят со своими камерами по местам аномалий в надежде увидеть то же самое. Полагаю, песня скорее о надежде и вере, чем об инопланетянах».

Для Тома это тоже отчасти шутка («насколько вообще мои шутки бывают смешными»), а отчасти метафора одиночества и отчужденности. Это рассказ о стремлении к чему-то экстраординарному, которое стало лейтмотивом песни «The Bends». Однако новые его песни, кажется, гораздо более поверхностны, чем композиции альбома «The Bends», гораздо менее обращены внутрь его собственного мира. Например, «Electioneering» повествует о цинизме и лицемерии политиков. Впрочем, и здесь в подтексте лежат явные автобиографические элементы, от которых Том не мог избавиться. Песня основана отчасти на впечатлениях от гастрольного турне, когда приходилось постоянно здороваться с незнакомыми людьми и чувствовать себя почти мошенником.

«Я прошел этот американский тур, в ходе которого мы, кажется, все время только и делали, что пожимали руки, — сказал Йорк в интервью «Jam Showbiz», — и меня начало тошнить от этого. Так что в итоге я стал уже подшучивать над этой мишурой, я пожимал людям руки и повторял: „Надеюсь, я могу рассчитывать на ваш голос?" А они: „Ха-ха-ха" — и смотрят на меня, как на психа».

Одна из главных целей Тома, когда он сочинял тексты для «ОК Computer», состояла в том, чтобы не попасть в ловушку сентиментальности. В результате песни вроде «Каrmа Police», «Paranoid Android» и «Electioneering» приобрели налет мрачноватого сарказма. В них не слишком много эмоций, за исключением, пожалуй, душераздирающей «Exit Music (For A Film)». Но даже в этом случае герой песни очевидно предпочитает мысли о групповом самоубийстве, отказываясь потакать слушателям в жалости к нему, а заканчивается песня вызывающими строчками про удушье, позднее включенными в оформление альбома.

И все же по мере записи альбома песни развивались по своим собственным законам, постепенно сдвигаясь к потаенной печали. Позднее Том пояснил: «„The Bends" предназначался для утешения. А этот альбом вышел печальным. Не знаю почему». Несмотря на все эти мрачные мысли, начальные этапы записи проходили в оживленной обстановке. Настроение в стиле «кот из дома» — вот что они переживали, когда Джон Леки покинул их после окончания записи альбома «The Bends». С ними был Дэн Риквуд, а также Найджел, им всем было около 25 лет, и все они, по крайней мере изначально, двигались в одном направлении.

Первые две недели оказались самым прекрасным периодом в работе Radiohead над записями. За это время музыканты заложили основу всего альбома, а затем, как обычно, принялись раздирать на части уже созданное. «Это был рай и ад», — говорит Том.

Поместье, где проходила работа над альбомом, из дружеского, приветливого места внезапно превратилось в странное и зловещее. Они стали замечать, что происходит нечто необычное. «В доме, где мы делали запись, ощущалось чье-то непонятное присутствие, — рассказал Том в интервью «The Times». — Я совсем не мог спать. Мне что-то стало мерещиться, слышаться... Конечно, мы пытались шутить на эту тему, но повсюду витал страх, словно исходивший от самих стен и полов».

Часть проблемы состояла в том, что дом располагался в глубокой долине и там было невероятно тихо. Том, который прежде жил в самом центре Оксфорда, не привык к такой мертвенной тишине. Всю ночь напролет он лежал без сна, мучаясь вопросами, как выстроить последовательность треков или получить определенные звуки. Это может объяснить, почему он попытался наделить дом жуткой сущностью.

«Дом действовал подавляюще, — сказал он в интервью Пэт Блэшил для «Spin» . — На первых порах он проявлял к нам любопытство. Потом мы ему наскучили. И он начал создавать нам проблемы: например, аппараты в студии стали самопроизвольно включаться и выключаться, перематывая пленку».

Но участники Radiohead не нуждались в призраках, чтобы пережить новые трудности. Чем ближе они подходили к окончанию записи, тем сильнее их беспокоили мысли о том, что подумают про альбом другие люди. Том описывал работу над «ОК Computer» как попытку построить космический корабль в сарае в уголке собственного сада. Сначала музыканты были полностью поглощены непосредственной задачей. Они получали большое удовольствие от каждого мельчайшего эффекта, например, когда гитара Колина воспроизводила звуки автокатастрофы в начале песни «Airbag» или звон детской игрушки в «No Surprises». В какой-то момент они вышли из состояния транса и в растерянности взглянули на то, что создали. И как теперь закончить столь грандиозный проект?

Уже имеющиеся песни получились чрезвычайно сложными и многоуровневыми. Стихи пронизывались упоминаниями инопланетян, смерти и насилия. Все те «позитивные» вещи, о которых Том, по его словам, хотел написать, либо были отброшены в сторону, либо разрушены иронией и смятением. К октябрю 2006-го участники группы были мучительно близки к финишной черте, но никак не могли адекватно принять свою работу: их терзали сомнения. Порой Тому казалось, что все записанное ими нельзя считать вполне готовым. «В последнюю минуту, когда мы поняли, что сделали, — рассказывает он, — то испытали угрызения совести, что создали столь отвратительного монстра».

Чересчур суровый вердикт. Характерно, что первым человеком, восставшим против идеи, что «ОК Computer» — лучший альбом 1990-х гг., а может, и всех времен, стал тот, кто его сочинил. Но если внимательно вслушаться в запись, можно понять, что имел в виду Том. Если «The Bends» говорил о болезни, то новый альбом сам звучал болезненно. Он сбивал с толку, морочил голову, провоцировал клаустрофобию. «Полагаю, люди чувствовали себя скверно, когда слушали „ОК Computer", — сказал Том позднее. — Тошнота была частью того, что мы пытались создать».

Именно эта задача сделала последние недели работы над записью невероятно трудными. Сомнения, которые испытывал Том по поводу альбома, были связаны не с тем, хорош он или плох, а с тем, можно ли довести его до состояния «нормального продукта». Выстраивание последовательности композиций и сведение звука превратилось в настоящую головную боль. «Записывали мы треки с удовольствием, но окончание работы стало просто кошмаром, — заявил Том в интервью немецкому телевидению. — Альбом развивался спонтанно, но затем пришлось сводить записи, и тут все пошло неправильно».

В течение двух недель Том каждый день вставал в пять утра и включался в мучительный процесс выстраивания последовательности песен в альбоме, проигрывая треки в разном порядке на своем плеере. «Я не мог найти решение, которое соответствовало бы моим собственным ожиданиям, — рассказывает он. — Две недели я находился в постоянной панике. Я совершенно не мог спать, потому что ждал, что вот-вот придет решение... а оно не приходило» . К этому времени остальные участники группы очень хорошо знали, что нужно просто оставить Тома в покое и дать самому справиться с проблемой. Он вручал им груды дисков, и они вежливо принимали их и выбрасывали в мусорную корзину. «Они знали, что я совершенно растерялся!» — признавал он позднее.

И все же логика в альбоме «ОК Computer» есть. Как и «The Bends», это концептуальный альбом, в котором «концепция» присутствует на подсознательном уровне, передаваемом особыми текстурами музыки наравне со словами песен. Это то самое «гудение холодильника», электрические помехи конца XX в., преобразованные в нечто прекрасное и динамичное. Наиболее очевидна логика альбома в том, чего сами авторы, по их словам, даже не заметили в процессе работы. Альбом начинается с песни «Airbag» , где человек выбирается из машины после автокатастрофы, и заканчивается треком «The Tourist», где в припеве Том умоляет притормозить.

Что касается сессий звукозаписи, то у них не было определенного, очевидного конца. В январе Джонни понял, что с него достаточно. Пока Том все еще мучился, поставить ли «Fitter Happier» в начало альбома, в середину или в финальную часть, Джонни вошел в студию и заявил, что им пора остановиться. Том все еще был не уверен, готов ли «ОК Computer», но одновременно испытал большое облегчение от того, что кто-то велел ему прекратить работу. Он сомневался в своем новом детище и в том, как его воспримут на радио. Как и после окончания записи «The Bends», он всерьез опасался, что никто больше ему руки не подаст. И возможно, это будет и к лучшему.

«Когда мы закончили и собрали альбом, я был совершенно убежден, что мы все запороли, но все равно радовался, потому что процесс записи стал настоящим потрясением», — сказал Том в интервью «Launch».

На первых порах реакция на альбом варьировалась очень широко. Когда «Capitol» получила первичные миксы, сотрудники компании немедленно решили сократить вдвое общий тираж альбома. Как и в случае с «Тhе Bends», окончательное сведение звука оказалось более трудным, чем ожидалось. И снова записи отправили Шону и Полу в «Fort Арасhе», но на этот раз американцы не были единственными специалистами, к которым обращалась группа. «Они послали записи в разные места, — говорит Пол. — Мы сделали микс "Climbing Up The Walls", и я помню, как подумал: „Что за дичь! И это их новая запись? Ничего не понимаю!" Все это отдавало мраком и даже деградацией». Едва успев порадоваться окончанию работы, Том погрузился в болезненное состояние, вызванное тем, что запись больше не находилась в его руках. От мыслей о том, нравится или не нравится ему та или иная песня, и о том, как ее воспринимают остальные участники группы, его отбросило назад, к размышлениям о том, понравится ли она внешнему миру.

«Неожиданно ты выходишь к людям с готовой вещью, и теперь приходится думать о том, какое дерьмо с ней случится дальше, — сказал он в телеинтервью. — Ты вынужден задуматься о британской прессе, о том, что твои совершенно искренние слова могут понять с точностью до наоборот. Теперь твое творение вышло из-под контроля, и приходится сказать ему „прощай"».

Никто не был потрясен больше Тома, когда появились обзоры. Все в один голос называли альбом шедевром. Внезапно от полного пренебрежения и даже осмеяния британские критики перешли к потоку восхвалений; Radiohead превозносили как величайшую рок-группу. Еще больше Тома удивило количество людей, прослушавших альбом и отметивших отдельные нюансы его структуры и формы, над которыми музыканты так тщательно трудились. Тем не менее участники группы не могли избавиться от циничного восприятия прессы, выработанного прежним отношением к ним. «Что касается людей, назвавших его альбомом года, так они все время говорят нечто подобное, — заявил Том в интервью «Launch» . — В Британии в течение двух недель наш диск был „альбомом года", а теперь так же называют новый альбом Prodigy. Еще две недели — и появится следующий. Просто так говорят».

Но через две недели после выхода своей новой работы Radiohead давали концерт в Гластонбери. Это было их первое публичное выступление в Великобритании с песнями «ОК Computer», и их агент провел год в переговорах о позиции хедлайнеров. Многие еще относились к группе с подозрением. Ее эстетика не соответствовала фестивальному духу мира, любви и хиппи. Ситуацию не облегчала и погода: впервые за десять лет в Гластонбери шли проливные дожди, а поле перед основной сценой превратилось в болото. Две сцены вообще утонули, а многие зрители наверняка заработали синдром траншейной стопы, который случался у солдат Первой мировой. Том, очевидно, вспомнил времена своей старой группы Headless Chickens и песню антихиппи — «I Don't Want То Go То Woodstock» («Не хочу ехать в Вудсток») .

Когда Radiohead начали свое выступление, все шло нормально. Две песни — и они снова завоевали аудиторию. А потом монитор Тома взорвался. Он в панике уставился на темную массу людей, но вскоре уже не мог даже различить лиц. Свет неправильно настроенных прожекторов бил ему прямо в лицо.

«Я готов был убить кого-нибудь, — сказал он позднее в интервью «Q» . — Просто убить. Если бы я нашел того, кто налаживал в тот день световую систему, я бы отвел его за сцену и придушил. Все шло наперекосяк. Все взрывалось и выходило из строя. И я стоял один, впереди всех, перед лицом сорока тысяч слушателей, пока вокруг творилось полное безобразие. Стоишь и думаешь: „Спасибо, что вы изгадили мою жизнь прямо перед всеми этими людьми"».

Они сыграли шесть песен, не имея возможности как следует слышать себя или видеть, что происходит. Наконец Том повернулся, чтобы уйти, будучи уверен, что едва ли не самый важный концерт в его жизни безнадежно испорчен. А потом ему пришла в голову новая мысль. Он крикнул осветителю, чтобы тот направил свет на публику, а не на него. К своему полнейшему изумлению, Том вдруг увидел на лицах промокших, перепачканных грязью людей выражение восторга. Группа продолжила выступление, смущенная, но решительно настроенная во что бы то ни стало Довести программу до конца. После завершения сета Том решил разобраться, в чем причина неполадок, но, прежде чем он успел найти звуковика, наткнулся на Рэйчел.

«Я буквально ворвался за кулисы, готовый рвать и метать, — поделился он с журналистом Эндрю Мюллером, который поместил текст на веб-сайте . - И тут моя подруга схватила меня, остановила и говорит: „Послушай!" И тогда я услышал, что толпа буквально обезумела. Это было потрясающе».

Ощущение колоссального провала исчезло, и Том поверил слову тысяч поклонников, что это один из лучших концертов в их карьере. «Я сказал им после концерта: „Это было лучшее ваше выступление", — говорит Марк Коуп, — но ни один из них не радовался по-настоящему. Ужасно отыграть такой концерт и не получить никакого удовольствия. Даже странно. Но я думаю, они на этом опыте кое-чему научились. Что действительно поражает, так это их скромность. Они все еще не верили, что действительно настолько хороши. Не в последнюю очередь именно скромность заставляла их двигаться дальше и выйти на передний план».

Это выступление укрепило позиции Radiohead как наиболее признанной группы в стране. Если «The Bends» многие музыкальные журналы в свое время проморгали, теперь все бросились обсуждать новый альбом — вероятно, в порядке сверхкомпенсации. В течение нескольких лет «ОК Computer" в разных рейтингах назывался лучшим альбомом всех времен. Характерно, что это заставляло участников Radiohead чувствовать себя весьма дискомфортно. Но, что ни говори, «ОК Computer» действительно исключительный альбом. Он объединяет предельно простые, почти детские мелодии вроде «No Surprises" и «Каrmа Police" и сложный, будоражащий прогрессив «Paranoid Android". «После пары первых прослушиваний альбом превратился для меня в одну из тех вещей, которые слушаешь и слушаешь в течение следующего месяца и никак не можешь остановиться, — признался Пол Колдери. — Сталкиваешься с людьми, и тебя спрашивают: „Что слушаешь?" — ,,«OК Computer". И больше ничего. Только его и слушаю". И практически все отвечали: „Да, и я тоже". Это была одна из тех вещей, которые буквально пришпиливают к стенке. Если „Pablo Honey" принять за единицу, тогда „The Bends" десятка, а „ОК Computer" тянет на все сто. Десятикратный рост с каждым альбомом».

Первым синглом с нового альбома стал блестящий и совершенно чокнутый трек на шесть с лишним минут «Paranoid Android". На этот раз Том собирался категорически подчеркнуть тот факт, что, помимо всего прочего, песня должна быть смешной. Все участники группы были большими поклонниками аниматора Магнуса Карлссона и его мультяшного персонажа Робина — странного, слегка чокнутого типа, который бродил по ярко раскрашенному миру, где с ним случались разные безумные вещи. Музыканты обратились к Магнусу с просьбой сделать видео для песни «Paranoid Android" с участием Робина. Художник согласился, заперся в комнате и прослушивал песню снова и снова. «Мы по-настоящему позабавились, создавая эту песню, — говорил Том, — так что ролик должен заставить зрителя улыбнуться. В смысле, при этом он еще должен быть слегка противным».

Результатом стало сочетание того и другого — блестящий комический и сюрреалистический видеоряд. Один из персонажей отрубает себе топором руки и ноги, его спасают русалки, затем он превращается в младенца, которого кормит птица, а также там появляется множество других запоминающихся образов. Характерно, что, когда клип вышел, руководство MTV было счастливо продемонстрировать сцены насилия, но настаивало на том, чтобы прикрыть обнаженные груди русалок купальными костюмами.

По словам Найджела Пауэлла, одним из признаков нового статуса Radiohead в Великобритании, их превращения в «RADIOHEAD, самую значительную группу в мире», стало решение радио ВВС-1 включить «Paranoid Android" в плей-лист дневных программ. «Каждый раз, когда я слышал ее, я думал о людях, которые выполняют сложную работу на фабриках, — шутил Том в разговоре с Ником Кентом для «Mojo», — на промышленных токарных станках и получают травмы, когда их накрывает нашей песней».

Так или иначе, сингл стал величайшим хитом Radiohead в Великобритании, заняв третье место в чартах, хотя в других частях света он достиг меньшего успеха. Изначально планировалось создать видеоклипы для каждой композиии альбома, но относительный коммерческий провал «Paranoid Android» в Америке вынудил музыкантов изменить свои планы. В конце концов они сделали видеоролики только для синглов: сначала для «Каrmа Police", а затем «No Surprises". «Полагаю, у них было около полумиллиона фунтов стерлингов на изготовление каждого видео,— рассказывает Грант Джи, режиссер «No Surprises". — Первым видеороликом стал „Paranoid Android" Магнуса Карлссона; следующим „Каrmа Police" Джонатана Глейзера. На эти два ролика ушла [большая] часть пятисот [тысяч], и тогда, думаю, они воскликнули: „Вот дерьмо!"»

Видеоролик «Каrmа Police» не столь впечатляет, как «Paranoid Android», но это тоже в своем роде произведение искусства. В центре внимания оказывается машина, которая медленно следует за человеком, а он все больше устает, убегая по пустынной дороге. Примерно на середине ролика камера разворачивается и показывает заднюю часть машины, в которой сидит отрешенный Том, периодически повторяющий слова песни. Режиссер видеоролика Джонатан Глейзер позднее описывал его как «полнейший провал». Он старался использовать минималистские и предельно субъективные средства, но чувствовал, что в ролике недостает желанной драматической силы. Тем не менее то, как переключается сочувствие зрителя с бегуна на человека в машине, весьма эффектно. Сначала кажется, что автомобиль представляет собой карму, преследующую нарушителя правил, но, когда испуганный бегун разворачивается к машине, поджигает вытекшую из него дорожку бензина и взрывает автомобиль, в голову приходит мысль, что все совсем наоборот. Для Тома характерно, что он предпочел роль не бегуна, которого преследует машина, а образ человека, скорчившегося в салоне автомобиля. Его отрешенное выражение лица, когда он сидит и шевелит губами, проговаривая слова песни, лишь подчеркивает тот момент, когда автомобиль загорается и салон постепенно заполняется угарным газом.

Однако самым запоминающимся и значительным клипом с альбома «ОК Computer" стал видеоролик на песню «No Surprises", где удалось достичь по-настоящему минималистского эффекта. Тревожащий воображение образ — голова Тома помещена в стеклянный сосуд, медленно заполняющийся водой, — отражал как раз то представление публики о Radiohead, которое нравилось самим музыкантам. Этот образ был поддержан и документальным фильмом, сделанным тем же Грантом Джи и иронически озаглавленным «Meeting People Is Easy» («Встречаться с людьми легко») .