«В этой группе нет будущих солистов», — торжественно заявил Джонни Гринвуд в 1997 году. Хотя Том всегда был движущей силой Radiohead, все вместе они представляли собой сплоченный коллектив. Они принимали его идеи и придавали им форму. Когда в 2000 году Йорка спросили, взялся бы он сделать «Kid А» как сольную запись, если бы остальные участники группы не захотели принять участие в проекте, он ответил: «Нет , мне бы не хватило уверенности».

Однако к 2005 году уверенность, которую придавало Тому участие в составе Radiohead, оставила его. У него накопилась груда песен, которые, казалось, не требовали вклада со стороны Джонни, Фила, Колина или Эда. «Не было смысла идти к другим и говорить: „Фил, не хочешь попробовать вот это?" или „Колин, хочешь вот тут сыграть басовую партию?" Потому что звуки и идеи были совсем из другого теста», — признался Йорк в журнале «Rolling Stone».

Пришло время воплотить в жизнь его мечту о полном контроле — таком, как у Aphex Twin или Squarepusher. Тяжелее всего было сообщить об этом группе. Решение стало предельным выражением всего, что чувствовали все участники группы: Radiohead выдохлась, музыканты испытывали опустошенность. «Я официально спросил всех ребят, насколько это будет круто, хотя сам не надеялся на какой-нибудь результат, — сказал он в телеинтервью. — Я просто хотел знать, что означает принять на себя всю ответственность за музыку. Кроме того, мы все устали от Radiohead. Я и сейчас не могу точно сказать почему. Никто из нас не был в настроении двигаться дальше».

Они уже четырнадцать лет играли вместе в составе Radiohead, а знали друг друга и занимались музыкой еще дольше. Неудивительно, что понадобился перерыв. «Мы остановились два с половиной года назад, я имею в виду Radiohead, — рассказал Том в интервью по случаю выхода его сольного альбома «The Eraser». — Почему мы остановились? Я чувствовал себя вымотанным и опустошенным. Как будто все мы занимаемся музыкой не по собственному желанию, а по принуждению».

Когда Йорк поговорил с остальными участниками группы, они были только рады отпустить его и некоторое время посвятить собственным делам. Перерыв казался всем наилучшим решением, которое позволяло в далекой перспективе сохранить Radiohead. Музыканты так долго играли вместе, что самостоятельная работа стала для Тома настоящим испытанием. Он знал, что и без своих соратников по группе может написать отличные песни. Он записал многие демо-версии композиций Radiohead один, без товарищей. И хотя Том всегда мог положиться на группу в доведении его идей до ума, именно он решал, когда песни готовы к выпуску. Отказавшись от подобной поддержки, Том взамен получил новый импульс, источник волнения и вдохновения, которое в период создания «Kid А» обеспечило отказ от гитар и усложнение задачи. Если все шло слишком легко, Том совершенно не мог творить. «Я хотел поработать в одиночку, — заявил он Дэвиду Фрике из журнала «Rolling Stone». — Дело не в том, что товарищи мне мешали, вовсе нет. Я всего лишь хотел посмотреть, каково это. К счастью, мне повезло участвовать в группе, где никто не видел в проблемы в сольной работе. На самом деле, я думаю, они даже испытали некоторое облегчение, когда наконец я принял такое решение. Главным образом от того, что я сказал все напрямую и не морочил им голову».

На первых порах Йорк даже не был уверен, что сделает полноценный альбом. Он отправился в студию Radiohead в Оксфордшире вместе с Найджелом Годричем и попытался сделать несколько песен, но постепенно, очень медленно, в ходе сессий в новом доме Йорков у моря и студии Найджела в Ковент-Гарден в голове музыканта стал складываться целостный план. Сначала появилось собрание отрывков, идей и разрозненных ритмов; Том прослушивал их на ноутбуке в каждую свободную минуту, во время поездок и дома. В студии он прослушал их еще раз, чтобы принять решение о том, с чем именно работать дальше, а что оставить. Одна из композиций, «Black Swan», включала сэмпл, где Эд и Фил играли в студии в 2000 году; другая, «The Eraser», содержала пассажи на пианино в исполнении Джонни, записанные Томом на диктофон. Когда Том закончил работу над треками, они совершенно преобразились. Мелодии стали еще более резкими и неровными, чем те, что вошли в последний по счету альбом Radiohead. Еще одно важное отличие заключалось в том, что Найджел Годрич сумел убедить Тома, впервые после «ОК Computer», поставить партию вокала во главу угла, не пряча голос за звуковыми эффектами или отвлекающими маневрами. «Я умолял Найджела применить реверберацию звука, — рассказывал Йорк Дэвиду Фрике. — Но он был тверд: „Нет, никакого ревербератора". — „Прошу, прикрой мой голос" . — „Нет!" »

Любопытно, что при всем ультрамодном электронном звучании «The Eraser» в некотором роде ближе к ранним записям Тома, сделанным в одиночестве на четыре дорожки. Возможно, технология со времен «Rattlesnake» ушла далеко вперед, но суть не изменилась. Одна композиция, «Analyse», уходит корнями в еще более далекое прошлое. Она была написана, когда Том однажды вернулся домой в центр Оксфорда и обнаружил, что там отключена вся электроэнергия. Улица была темной, в окнах домов мерцали свечи, как будто квартал внезапно переместился в ранние викторианские времена, когда здешние дома были только построены. Или наоборот — в будущее, когда топливные ресурсы планеты будут исчерпаны. Как бы то ни было, в песне возник прекрасный образ; в остальном композиция такая же беспокойная и нервная, как все другие вещи в этом альбоме.

Другая композиция, «Atoms For Реасе», вновь демонстрирует борьбу Тома с собственной неуверенностью в себе. «Если ты рок-звезда, все думают, что ты неизменно уверен в себе на все сто, — сказал певец в интервью Дэвиду Фрике. — Но обычно только жена может заставить меня собраться с силами».

По мере продвижения процесса звукозаписи Том обретал все большую уверенность. Придумав басовую партию для «And It Rained Al l Night», он стал в восторге звонить друзьям: «Только послушайте!» Бывали моменты, когда он задавался вопросом, не лучше ли все-таки выпустить «The Eraser» как альбом Radiohead. «Я обнаружил, насколько поверхностно и небрежно я работаю, — признался он в одном телеинтервью. — Обычно именно группа собирала разрозненные части и приводила их в целостную форму.. . бывали такие странные периоды в процессе записи, когда я думал: не пора ли остановиться, позвонить всем ребятам и попросить собраться и прослушать то, что уже сделано, — вдруг что-нибудь из этого выйдет».

Но эти мысли всегда были мимолетными. К тому же нельзя с уверенностью сказать, существовала ли на тот момент принципиальная возможность совместной работы. Все понимали, что Тому необходимо вырваться из устоявшейся системы. Основная часть альбома «The Eraser» действительно производит впечатление большей эскизности, чем любой коллективный альбом Radiohead. Это непосредственный продукт фантазий Тома; запись пульсирует нервной энергией. Однако композиции вроде «And It Rained Al l Night» и «Analyse» обладают собственной тревожной и напряженной силой. А сингл «Harrowdown Hill) стал одной из лучших песен Тома.

Эта песня была написана под впечатлением от смерти правительственного эксперта по вооружению Дэвида Келли. Самый сильный момент в том, что повествование идет как бы от лица самой жертвы, когда Келли идет в лес, где его ждет смерть. Позднее, рассуждая об этой композиции, Том, кажется, был удивлен тем, как быстро люди уловили смысл песни, но, в отличие от многих других его композиций, эта была болезненно прямой. Хэрроудон-Хилл, давший название песне, — место в Оксфордшире, где нашли тело Дэвида Келли. Очевидно, ученый принял анальгетики, а потом перерезал себе запястья.

Среди ближайших последствий этого события можно назвать многочисленные теории заговора. Кое-кто утверждал, будто возле тела было слишком мало крови, что ставило под сомнение версию о смерти от кровопотери. Том упомянул об этом в тексте песни, но его разгневала даже не мысль о предполагаемом участии британских секретных служб в его убийстве: в первую очередь Том был возмущен тем, что Келли немедленно превратили в козла отпущения для правительства. Перед смертью ученый сказал журналисту Эндрю Джиллигану, что утверждения правительства о наличии химического оружия в Ираке и способности этой страны запустить его в дело «в течение 15 минут» являются фальшивкой. Позднее это отрицали, но Том полагал, что правительство бросило Келли на произвол судьбы, прекрасно понимая, под каким давлением он находится. «Меня ужасно расстроило, что министерство обороны или правительство в целом считает нормальным использовать бедолагу как козла отпущения для оправдания недостойных действий страны» — так Йорк сказал в телеинтервью.

Неудивительно, что Том не счел нужным выпускать эту песню под маркой Radiohead. Не все участники группы разделяли его политические взгляды. Текст песни слишком прямолинеен, и, если бы она попала в чарты, Тому пришлось бы поволноваться из-за ее воздействия на семью Келли. Тем не менее это отличная вещь, где «горячая тема» не эксплуатируется намеренно, а действительно затрагивает чувства. Как и в случае с более ранней композицией «Sulk», написанной несколькими годами раньше, Том не мог избежать воздействия событий, происходивших вокруг. Его сверхчувствительность — одна из особенностей, превративших его в великого автора песен.

Закончив запись, Том некоторое время держал ее в тайне от всех, кроме самых близких людей. Он дал ее прослушать остальным участникам Radiohead, и они осторожно поинтересовались, что он собирается с этим делать. Не было и речи о том, чтобы издать диск в EMI. К тому же Том не хотел спровоцировать волну публикаций о развале Radiohead. В конце концов он решил немного придержать материал. К моменту окончания записи он чувствовал, что вновь испытывает жажду творчества. От записи «The Eraser» он мгновенно перешел к работе над следующим альбомом вместе с группой. «The Eraser» мог подождать, пока Radiohead снова не заявит о себе, доказав всем и каждому, что они по-прежнему вместе.

Том ждал подходящего момента для выпуска сольного альбома, но в мае 2006 года он поместил на своем вебсайте типичное ворчливо-смущенное послание о новом альбоме (): «Не желаю больше слышать все это дерьмо, что я предатель, что я откололся и всякое такое.. . все было сделано со всеобщего согласия, и вообще нельзя назвать это сольной работой. На самом деле это не так» .

В свое время Йорк уже пытался объяснить публике, что «Hail То The Thief» вовсе не про Джорджа Буша, теперь его объяснения звучали не менее странно. Если это не сольный альбом, то что? Том и сам не мог сказать. Одно время он играл с определением «сайд-проект», но и оно не сработало: складывалось представление, что он занимался проектом в свободное время, а не вложил в него много сил и энергии, как было на самом деле.

Том попытался оправдать первоначальный пост на сайте новым заявлением: «Если бы это был сольный альбом, я должен был бы покинуть Radiohead, а ведь очевидно, что такого не произошло».

В некотором роде альбом явился продолжением того, что Йорк делал в рамках группы. Название «The Eraser» восходит к тому же кругу образов и воспоминаний, что и «Amnesiac». Одним из вариантов названия для альбома «Hai l То The Thief» (его, впрочем, никогда не рассматривали всерьез) служила фраза «Little Man Being Erased» («Маленький человек, которого стерли») .

«Сквозь всю запись проходит одна сквозная тема — попытка забыть о некоторых вещах, — рассказывал певец о своей работе, — попытка упорядочить воспоминания и невозможность достичь этого».

К счастью, большинство людей понимали, что «The Eraser» не означает конец группы Radiohead. Когда в июле 2006 года альбом наконец увидел свет, он сразу получил позитивные отзывы. Критики из «The Guardian» и «The Times» приветствовали его как знак того, что Том вернулся к музыке. «Исторический опыт подсказывает, что сольный альбом обычно ведет к расколу внутри группы, охлаждению отношений между музыкантами, — рассуждал Пит Пафидес в «The Times». — Однако в случае с Radiohead „The Eraser" может означать всего лишь жизненный поворот» . Алексис Петридис в «The Guardian» был в целом не так вдохновлен записью, как его коллега, но согласился с тем, что новинка приободрит поклонников группы Radiohead. «„The Eraser" больше всего похож на пробу голоса Тома Йорка, который явно готовится к чему-то замечательному», — написал Петридис.

Эти характеристики были тем дороже, что запись вышла без особой рекламы, совсем тихо. Вместо сингла альбому предшествовало появление композиции «Analyse» в анимационном фильме Ричарда Линклейтера «Помутнение». А вместо рекламной машины EMI новый альбом вышел при поддержке независимого лейбла «XL» . «Было бы нелепо выпускать его в свет через EMI, — сказал Том Крэйгу Маклину из «The Observer». — Он был создан в другом контексте, так что я решил, что и продвижение его должно происходить иначе».

Тем не менее имя певца по-прежнему обладало весом, будь то в составе Radiohead или нет, ведь альбом сразу занял второе место в чарте «Billboard» и третью позицию в британских чартах. Том достиг той завидной позиции, когда огромное количество людей интересовались информацией о нем на многочисленных неофициальных сайтах и на его собственной веб-странице, пусть даже традиционные каналы информации игнорировали Тома и его действия. При любом раскладе люди получали сведения о певце из первых рук, от него самого.

Помогло и то, что выпуск «Harrowdown Hill» сопровождался отличным видеороликом, сделанным американским аниматором Челом Уайтом, который использовал технику покадровой съемки и монтажа. Том посмотрел короткометражку Чела «Переход» и был поражен тем, как он сопоставляет сновидческие образы людей под водой с кадрами войны и жестокостей. Именно такой подход требовался для визуального воплощения «Harrowdown Hillv — нечто, отражающее гнев, горе и странную красоту, сплавленные в песне. Однако Том, как всегда, предоставил режиссеру полную свободу творчества для создания произведения искусства по его собственному усмотрению. «Я обрадовался возможности интерпретировать песню, которая мне по-настоящему нравилась, — рассказал Чел автору данной книги. — Очень трудно, когда слушаешь песню, а она не вызывает у тебя никаких образов, а потом приходится бороться с собой, чтобы найти нечто соответствующее. Но с этой вещью у меня не было проблем. Возможно, даже наоборот: у меня возникало слишком много образов. Я поговорил с [исполнительным редактором] Дилли о том, чтобы использовать технику коллажа, которая могла бы выразить безумный калейдоскоп образов-вспышек, но потом понял — думаю, мы оба поняли, — что этого будет недостаточно».

Вместо этого видеоролик начинается с силуэта орла, летящего над идиллической английской сельской местностью. А затем появляются руки, которые хватают орла за крылья, и он летит вдоль шоссе, над промышленным городом, а потом в кадр врываются сцены из бунтов 1990-го против подушного налога. Кульминацией становится сцена, где Том, в рубашке и при галстуке, ныряет в темную воду. То, как в ролике соединены политика и сюрреалистические образы, идеально соответствует духу и сюжету песни.

«Как только я услышал песню, я понял, что она не может напрямую рассказывать о деле Дэвида Келли, — говорит Чел. — Мы работали с образами, которые лишь косвенно соприкасались с текстом, а не иллюстрировали его. Мы попытались шире взглянуть на секретность и правительственный контроль в связи с вторжением в Ирак и с другими ситуациями. Для меня видеоролик был скорее обращением к сознанию зрителей, чем призывом к оружию. Мне не нравится бить людей по голове метафорами, но орел — отчасти метафора Дэвида Келли».

Для съемки подводных сцен Том прилетел в Лос-Анджелес. Это было неприятным напоминанием о прежнем опыте работы над клипом «No Surprises» восемью годами раньше. Йорка подвесили и погрузили в глубокий бассейн, окрашенный изнутри черным. «Он был примерно двадцать футов глубиной, а потом они опустили туда же „хаммер" и сняли его снизу, — рассказывает Чел. — Мы старались, чтобы результат был максимально далек от буквальной интерпретации». Для человека, страдающего легкой формой клаустрофобии, задание было нелегким, и, хотя дело пошло на этот раз проще, чем с «No Surprises», Том все равно заранее напрягался. Бассейн был окрашен черным, чего обычно не бывает, так что под водой легко было потерять ориентиры.

«У меня сложилось впечатление, что Том принуждает себя, а он был явно подавлен, — продолжает Чел. — Думаю, он был не уверен, что готов к прыжку в бассейн, но ему пришлось справиться со своим страхом. Я даже не могу судить, насколько комфортно или дискомфортно он себя чувствует перед необходимостью быть подвешенным и опущенным в глубокий бассейн. Полагаю, на первых порах он сильно беспокоился. Насколько помню, мы сделали восемнадцать дублей, и последние три получились просто отлично. В ходе этой работы он все больше успокаивался, я думаю, к концу он стал превосходным ныряльщиком! Том настоящий перфекционист. Немножко освоившись и перестав бояться, он посмотрел отснятый материал и сказал: „Хорошо, давайте попробуем еще раз, по-другому"».

Одна из наиболее незаметных и недооцененных особенностей Тома, которой он обладал на протяжении всей карьеры, начиная с Headless Chickens и вплоть до настоящего времени, — это способность отойти в сторону и позволить талантливым людям самостоятельно делать то, в чем они особенно хороши. Йорк признавал, что не очень-то видит кадр и не имеет талантов к видеорежиссуре, но с помощью исполнительного редактора Дилли Джент он удачно подбирал нужных людей. Чел Уайт говорит, что ему была предоставлена полная свобода снимать и монтировать клип для «Harrowdown Hill».

«Во многих отношениях ситуация была идеальной, — признается он. — Йорку нравились мои идеи, мы обсуждали их и приходили к согласию. С его стороны почти не было редакторского контроля. И это было прекрасно. Думаю, он искал художника, который мог бы действовать самостоятельно и реализовывать нечто, соответствующее его замыслам. Этот проект принес мне глубокое удовлетворение, потому что в нем много моего личного видения».

Видеоролик для песни «Harrowdown Hill» был лишь одной частью рекламной кампании в поддержку альбома «The Eraser», которая имела много сходных черт с прежними аналогичными акциями Radiohead. Независимая компания «XL» , вероятно, хотела бы, чтобы Том дал несколько выступлений, но тот уже отправился в дорогу вместе с Radiohead: они обкатывали песни, которые вошли в следующий альбом группы — «In Rainbows».