Лео расстроен? Вот и хорошо. Он сам все затеял, пусть теперь расплачивается. А она-то вчера чуть было не согласилась, прямо не верится. Сам виноват, что такой нетерпеливый. Пусть теперь попереживает – заслужил!

В тот день она пошла на Болота. Впервые сюда ее привел когда-то отец – показать участки, которые ему удалось осушить под пашню. Безлюдие, таинственная атмосфера, царившая в этой топкой низине, над которой витал запах прели и сырости, захватили душу Тимотии, и она стала ходить сюда, когда ей хотелось побыть одной. Здесь хорошо думалось.

У нее никак не шли из головы слова миссис Хонби Если вдуматься, та права – в самом деле, что уж такого отвратительного в том, что ей предлагает Лео? Он не изображал влюбленного. Но ведь смешно ожидать этого! Зато он был честен и откровенен. С чего это она вдруг ударилась в амбицию?

И какое ей дело до того, что у Лео была связь с какой-то кокоткой? Валентин прав – это ее совершенно не касается. И даже если после свадьбы Лео снова свяжется с какой-нибудь женщиной, Тимо-тия вряд ли узнает об этом. Тогда чего беспокоиться? Брак по расчету есть брак по расчету. Какое дело жене, находит ли муж удовлетворение в супружеской постели? Добившись того, чего он хочет, – рождения наследника, – Лео оставит ее в покое. Можно будет не опасаться, что он и дальше будет настаивать на своих правах супруга. Пусть себе развлекается на стороне! Можно вообще его больше к себе не подпускать. В конце концов, она же выполнит условие – родит ему сына.

Возвращаясь домой, Тимотия была уже почти готова сообщить Лео, что она согласна. Наверное, так бы и случилось, если б Лео не сорвался. Но это и к лучшему – он показал себя во всей красе. “Пусть теперь расстраивается, так ему и надо”, – со злорадством подумала Тимотия.

Если б Лео не стал кричать про наследника, дело не кончилось бы разрывом. Она вовсе не собиралась отказывать ему в праве иметь сына. Слова о платонических отношениях вырвались случайно, а он тут же взорвался. Между тем она всего лишь хотела сказать, что перейдет в отдельную спальню после того, как будет зачат ребенок. Разве это не честно?

Так нет, Лео не преминул подтвердить еще раз, что его условия именно таковы, какими она сочла их в самом начале, – насквозь эгоистические. А она чуть было не согласилась!

При мысли об этом пришлось прибегнуть к помощи носового платка. Это хорошо, что он переживает. Ей, что ли, одной мучиться? Он оказался совсем не таким, как она думала. Их дружба осталась в прошлом после того, что случилось, возврата к ней нет.

Тянулись дни, долгие и унылые. Тимотия старательно скрывала свое настроение от Сюзан и Валентина, которые приезжали то вместе, то порознь и уговаривали ее смягчить отношение к Лео.

– Никогда не думала, что ты можешь быть такой жестокой! – сквозь слезы заявила подруга.

– Черт меня побери, вот уж не думал дожить до того дня, когда ты будешь смотреть на Лео как на врага, – сказал Валентин.

– Замолчите, и больше ни слова об этом, – отрезала Тимотия.

Говорили ли они с Лео, ей было неизвестно. Впрочем, она допускала, что Валентин с ним встречался. В понедельник доставили письмо от Сюзан. Она сообщала, что Валентин уехал на охоту в Питерсборо. Сюзан предполагала, что Лео, очевидно, уехал вместе с ним.

Тимотия сочла это вполне вероятным. Не сказать, чтобы ее настроение от этого улучшилось, наоборот, то, что Лео с такой легкостью примирился с их разрывом, подействовало на нее удручающе. Вот, значит, как низко он ценит их многолетнюю дружбу. Другой на его месте попытался бы все исправить. А он? Сделал он хоть одну попытку увидеться с нею за последние дни? Или мог бы написать… хотя бы извиниться за свое глупое предложение. Ни того, ни другого сделано не было.

Нет, она, конечно, ничего такого и не ждала, что бы там ни говорила Эдит.

Они, как обычно, завтракали в комнате, которую Тимотия приспособила под столовую, заменив стоявший здесь ранее большой стол маленьким столиком из бывшей гостиной своей матери.

Пэдстоу принес почту, и Тимотия торопливо перебрала конверты, задержав взгляд на письме от Сюзан.

– Вижу, в последнее время у тебя это вошло в привычку, – заметила Эдит, сидевшая напротив.

– Что? – спросила Тимотия, не отрывая глаз от письма и разламывая печать.

– Хватаешься за письма, словно от них зависит твоя жизнь, а потом разочарованно бросаешь.

– На что ты намекаешь?

– Ну, и от кого письмо? – поинтересовалась Эдит, не отвечая на вопрос.

– От Сюзан.

– Небось не его ждала.

Тимотия почувствовала, как ее лицо заливается краской.

– Ничего я не ждала! Это просто смешно!

– Правда? А разве не смешно все время торчать у окна и высматривать, не подъезжает ли кто?

– Ничего я не высматриваю!

Эдит еще пару мгновений молча смотрела своими всевидящими глазами на Тимотию, потом опустила взгляд на стоявшую перед ней тарелку.

– Значит, я ошибаюсь.

– Ошибаешься! – выкрикнула Тимотия, сердито глядя на Эдит. Она прекрасно понимала, На что та намекает – она ждет не дождется Лео или хотя бы письма от него. Ну что ж, так оно и есть. И чему тут удивляться? Будь у нее какая-то работа, разве осталось бы время думать о Лео? А так… вольно или невольно мысли все время возвращаются к одному и тому же.

Наконец Тимма нашла чем занять свои мысли и время. Во вторник, получив от поверенного свое месячное содержание, она попросила Пэдстоу написать, что необходимо приобрести для дома. Тот принес короткий список вещей, которые нельзя было купить у фермеров или деревенских торговцев. Тимотия, посоветовавшись с Бикли, добавила еще кое-что для конюшни и решила, что это хороший повод для поездки в ближайший городок.

Назавтра она с легким сердцем отправилась в путь. День был пасмурный, но теплый, лошадь бежала быстро, дувший в лицо ветер скоро развеял ее невеселые мысли. Тимма сделала покупки, потом задержалась в галантерейной лавке. Траур закончился, надо бы как-то подновить свой гардероб. Может, сменить ленты на зеленом шелковом платье или вообще купить ткань на новое? Тимотия застыла в нерешительности. Нет, нужно сначала посоветоваться с Сюзан, уж она-то знает, что сейчас модно. Кстати, можно ли позволить себе новое платье?

Тимотия вышла из лавки и, сверившись со списком, обнаружила, что забыла купить кое-что из конской упряжи. Надо было возвращаться к шорнику. Погруженная в свои мысли, девушка ступила на мостовую, чтобы перейти на другую сторону улицы, и чуть не столкнулась с каким-то мужчиной. Она вскинула глаза. Лео.

– Тимма! – воскликнул он.

Тимотия растерянно молчала, чувствуя, как сильно бьется ее сердце. Ей вдруг захотелось убежать. Нет, это было бы глупо. Но о чем с ним говорить? Охваченная мучительным чувством неловкости, она уставилась на странно изменившееся, осунувшееся лицо Лео. В ее зеленых глазах стояло смятение.

Лео, растерянный не меньше Тимотии, уже в который раз каясь и упрекая себя в том, что причинил ей столько страданий, выпалил первое, что пришло ему в голову:

– За покупками приехала?

Тимотия посмотрела на него с благодарностью.

– Надо было кое-что купить, – с усилием проговорила она, приподнимая корзину и снова опуская. – А ты?

– А я по делам.

Оба замолчали, не зная, что делать дальше.

“Просто смешно, – подумал Лео. – Со стороны может показаться, что мы почти незнакомы. Надо что-то сказать”.

– Я думала, ты уехал в Питерсборо, – опередила его Тимотия.

Лео хотел спросить, почему она так решила, но вместо этого произнес:

– Я не в том настроении. – “Вот черт, – подумал он, – она решит, что я ее в чем-то обвиняю, и снова разозлится. Сам даю ей повод”.

Тимотия едва заметно вздрогнула и отвела глаза в сторону.

– Я спросила просто потому, что Сюзан мне сказала: Валентин отправился туда на охоту.

– Да, я знаю. Я отказался. – “Ну вот, а теперь поосторожнее”. – Я… я занят.

Тимотия вроде бы повеселела.

– Тебе хорошо, – сказала она. – Не то что мне. Лео чуть было не выпалил, что она не мучилась бы от безделья, если бы приняла его предложение, но успел прикусить язык. Оба снова замолчали, придумывая нейтральную тему для беседы, как вдруг их окликнули:

– Моя милая Тимотия! И мистер Виттерал! Как приятно видеть вас вдвоем!

Тимотия, вздрогнув от неожиданности, повернулась. Даме, направлявшейся к ним, было далеко за сорок, хотя ее наряд кричал совсем об ином. Наимоднейшее муслиновое платье в цветочек подошло бы скорее юной девушке, накинутая на плечи шаль не закрывала низкое декольте, выставляя напоказ привядшую кожу груди. Туалет дополняли соломенный капор с бантами и зонтик, защищавший свою хозяйку от несуществующего солнца.

– Как вы поживаете, леди Херст? – учтиво спросил Лео, бросив многозначительный взгляд на Ти-мотию.

Оба понимали, какая опасность им грозит. Это была та самая леди Херст, зловреднейшая особа. Вот уж кого не хотела встретить Тимотия в своем нынешнем настроении, так это противную тетку Сюзан. У дамы нюх как у охотничьей собаки. Если только она заметит хоть что-то, об их разрыве узнают все.

– Надеюсь, у вас все хорошо? – произнесла Тимотия, протягивая руку и улыбаясь.

– Все хорошо, спасибо, милая Тимотия, – проворковала леди, беря ее руку и стреляя острым взглядом то в одного, то в другого. – Какая удача, что я вас встретила.

– Удача? – переспросил Лео, вопросительно глядя на Тимму – мол, что бы это значило?

Леди расплылась в улыбке.

– Ну как же? Я, наверное, буду первая, кто вас поз… – Она с испуганным видом закрыла рот рукой. – Ах, простите, я, наверное, тороплю события! – Леди Херст хихикнула. – Как это глупо с моей стороны! Уж вы простите меня, мои дорогие, но это такая отрада для души, когда узнаешь о чем-то высоком, романтичном!

Тимотия была ошеломлена. Какой там разрыв?! Леди Херст почему-то решила, что они с Лео обручились. Господи, что же сказать? Она бросила беспомощный взгляд на Лео. У того был изумленный, недовольный вид.

– Вы ошибаетесь, леди Херст, – холодно сказал он. – Не понимаю, откуда вы это взяли.

– Это просто абсурд, – поддакнула Тимотия. – О таком и речи не может быть, мы друзья, и ничего больше.

Леди Херст ничуть не была обескуражена. Вместо того чтобы смутиться, она округлила глаза и растянула губы в сладкой улыбке.

– О, вы поссорились?

– Ничего подобного! – рявкнул Лео.

– И не думали! – одновременно воскликнула Тимотия.

– Надо же! – все с той же улыбкой продолжала леди Херст. – Милые поссорились! Как это трогательно! Ну ладно, не буду вам мешать, давайте миритесь.

Она засмеялась и прошествовала дальше. Тимотия посмотрела ей вслед с ужасом. Что делать? Леди Херст разнесет эту сплетню по всей округе! Она повернулась к Лео.

– Нам надо поговорить, – сказал он. – Давай встретимся у старого монастыря.

– Хорошо. О, это просто ужасно! Через десять минут?

– Лучше через пятнадцать. Я оставил фаэтон у мелочной лавки, до нее минут пять ходьбы.

Тимотия, позабыв о несделанных покупках, поспешила к своей коляске. Бикли тронул коня, и они покатили к заброшенному монастырю, находившемуся в некотором отдалении от городка. Подъезжая туда, Тимотия увидела быстро нагонявший их фаэтон Лео.

– Что случилось, мисс Тимма, могу я спросить? – поинтересовался Бикли на правах старого слуги. – И куда мы едем? На тайное свидание?

– Не говори глупостей, Бикли, – осадила его Тимотия, стараясь говорить спокойно. – У меня дела с мистером Виттералом, вот и все.

– Да уж, дела. Мне-то зачем это говорить, я вас знаю с пеленок. Никто не сомневается, что вы так или иначе выйдете за мистера Лео, только вот зачем вам понадобилось встречаться с ним чертте где, ума не приложу.

Тимма хотела было прикрикнуть на Бикли, сказать, что ни за кого она замуж не собирается, но не успела – подъехал Лео. Пришлось ограничиться гневным взглядом, который был встречен насмешливым хмыканьем.

Лео был так обеспокоен встречей с леди Херст, что ему было ни до чего. Спрыгнув с фаэтона, он по-свойски схватил Тимотию за руку, забыв о том, что произошло между ними.

– Пошли!

– Отпусти! – буркнула девушка, отдергивая руку.

– Тогда давай скорее! – Лео быстро пошел по тропинке к входу в монастырь.

– Чего ты мчался как угорелый, не понимаю! – сказала она, подойдя.

– Как хочу, так и езжу, – ответил Лео, стягивая перчатки. – Нам что, больше не о чем говорить?

– Если тебя кто-то видел, наверняка подумал – что-то случилось.

– Пусть себе думает. А что, разве не случилось?

– Но мы же не хотим, чтобы о нас судачили! Иначе зачем мы сюда приехали?

– Напрасные надежды! – с коротким смешком бросил Лео. – Если эта мадам что-то знает, мы пропали.

– И все из-за Валентина, вот уж у кого длинный язык. – вскипела Тимотия.

– С чего ты взяла, что это Валентин? С таким же успехом это могла сделать и Сюзан. Проболталась кому-нибудь…

– Своей тетке? Нет, не думаю.

– Ладно, допустим, не ей. А как насчет Клода? Она вполне могла поделиться с братом. А он, между прочим, пастор в Херстинг-Стоуне.

Тимотии казалось маловероятным, что Сюзан заговорила о них с Клодом, но полностью исключать это было нельзя.

– Кстати, Валентин вполне мог рассказать о нас Хлое Девеник! Он, может, не знает, что она дружна с леди Херст.

Лео помотал головой.

– Да нет, знает. Только не думай, что я выгораживаю Валентина. Наоборот, я вполне допускаю, что он мог проговориться сестре. Во всяком случае, такое возможно.

Тимотия кивнула. В последние дни в ее отношениях с Сюзан появилась некоторая напряженность, а Валентин уехал в Питерсборо без Лео. Это странно. А что, если они поссорились и Валентин отправился поплакаться к сестре?

– Ну, теперь видишь, что ты наделал своим дурацким предложением? – сердито воскликнула Тимотия. – Мы все перессорились, а теперь еще и это!

– Ты говоришь со мной так, будто я этого хотел! – возмутился Лео. – Да мне такое и в голову не могло прийти!

Ну что она на него взъелась? Неужели не видит, что он и сам не рад своей затее? Сколько раз за последнюю неделю он уже готов был забыть обо всем, кинуться к ней и вымолить прощение. Единственное, что его останавливало, – прежней дружбы все равно больше не вернуть, он своими руками все испортил. О чем может идти речь, если всякий раз при взгляде на нее в нем просыпается желание? При том, как она относится к нему, это будет невыносимо.

Значит, выхода нет. Лео повернулся и встретился взглядом с печальными глазами Тиммы. Неужели она тоже переживает? У него екнуло сердце. Он невольно шагнул вперед и протянул к ней руку.

– Тимма, я этого не вынесу!

Тимотия словно в забытьи схватила руку Лео и почувствовала сквозь перчатку тепло его пальцев. Сердце ее подпрыгнуло и часто забилось. Мгновение они молча смотрели друг на друга, и Тимма снова поразилась тому, как он осунулся.

– Ты выглядишь просто ужасно! – сорвалось с ее губ.

– Я так себя и чувствую, – ответил он полушепотом.

Ее лицо осветилось робкой улыбкой, от которой у Лео стеснилось дыхание. Не помня себя, он поднес руку Тимотии к своим губам и стал целовать пальцы. Когда он поднял глаза, улыбки на ее лице не было, осталось одно беспокойство. Тимма мягко высвободила свою руку и спрятала за спину.

Чего он этим добивается? Хочет заставить ее забыть о том, что произошло? Дружбе конец. Того, что было, не вернуть. Но изображать дружеские отношения так или иначе придется, если они не хотят пересудов.

– Ну, так что мы будем делать? – спросила Тимотия с самым безразличным видом.

– Ты о чем – о сплетнях или о наших делах?

– Нет у нас никаких дел! – отрезала она.

Лео попятился. Он только сейчас понял, что еще немного – и он, наверное, снова заговорил бы о женитьбе. Резкая отповедь Тиммы заставила его опомниться. Как ни странно, Лео больше не тревожило, что там будет говорить леди Херст. Ему так плохо, что хуже уже быть не может.

– Мне кажется, все затухнет само собой, – сказал он.

– Какое само собой! – возмутилась Тимотия. Равнодушие Лео ее удивило. – Ну что ты такое говоришь! Леди Херст и Хлоя не успокоятся, пока все до одного не будут знать о нас! Где бы мы ни появились, за нами будут следить, смотреть, как мы разговариваем друг с другом, какие у нас отношения. И не только это. Все будут стараться выведать, долго ли им еще ждать радостного объявления.

Лео пожал плечами.

– Ну и что? То же самое было бы, если б ты согласилась.

– Вовсе не то же самое. В этом случае нам бы просто пришлось перетерпеть какое-то время, принимая поздравления, а потом все бы успокоилось.

– Ну тогда пеняй на себя, не надо было мне отказывать, – раздраженно заявил Лео.

Тимотия сощурила глаза.

– Если ты решил просто еще раз поссориться, то лучше бы меня сюда не звал, – ядовито проговорила она.

Лео с усилием взял себя в руки.

– Я вовсе не хочу ссориться, Тимма. И никогда не хотел. Во всем, что случилось, виновата ты. Если бы ты отнеслась ко мне по-человечески вместо того, чтобы ударяться в амбицию, то все прекрасно устроилось бы.

– К твоему удовольствию.

– К взаимному.

“Спокойно”, – приказала себе Тимотия, чувствуя, что вот-вот взорвется.

– Давай больше не будем об этом, все равно ни до чего не договоримся, – предложила она.

– Как хочешь. – Лео сделал движение, словно собираясь уходить.

– Постой, Лео!

Он замер, вопросительно глядя на Тимотию.

– Нам так или иначе придется встречаться, а потому давай по крайней мере будем вежливы друг с другом, хотя бы для отвода глаз.

Лео поклонился. Лицо его было серьезно.

– Я счел бы ниже своего достоинства вести себя иначе. Можете быть уверены, мэм, в обществе вы не услышите от меня ни единого неприятного вам слова.

Сказав это, Лео водрузил на голову шляпу и направился к выходу, натягивая перчатки. Он и не думал, что может быть таким вредным. Впрочем, это получилось само собой. Он просто хотел поскорее уйти – и все. Тимма довела его почти до истерики. Нет, не нарочно, она просто этого не понимает. До нее не доходит, как ему больно – чувствовать, что он физически ей неприятен. Она жестокая, вот что. Кто бы мог подумать?!

По сути дела, размышлял он, прыгая в фаэтон и хватая поводья у грума, Тимма с самого начала вела себя непонятно и оскорбительно. Прямо скажем, неприятный сюрприз.

Лео вспомнились слова Тиммы: “Мы на разных полюсах”. Он тогда не понял и обиделся. А ведь Тимма была права! Остается только поблагодарить ее, черт побери! Теперь ясно, что женитьба им противопоказана, у них практически нет ничего общего. Черт бы побрал все на свете! Он еще легко отделался.

Стоя в проеме ворот, Тимма смотрела, как лошади бешено рванули с места, грозя сбросить с фаэтона и Лео, и грума. Ну и пусть, так ему и надо. Даже если и разобьется, какое ей дело?

Бикли встретил ее ворчанием:

– Уж и не знаю, что вы такое ему сказали, мисс Тимма, но он вернулся вне себя. Никогда не видел, чтобы он так обходился со своими лошадьми. Я вижу, вы тоже в дурном настроении?

– Со мной все в порядке, – сдержанно ответила Тимма, залезая в коляску с помощью Бикли. – Но если б я и была в плохом настроении, лошади бы не пострадали.

– Ну да, я под рукой, есть на ком отвести душу. – Бикли сунул поводья в руки Тимотии и устроился на заднем сиденье. – А если б мистер Лео немножко соображал, то нашел бы лучшее применение для своего хлыста.

– Если я тебя правильно поняла, Бикли, – сердито проговорила Тимотия, – то придержи язык, а то и сам не заметишь, как снова окажешься в Далвертон-Парке у моего кузена!

Бикли хмыкнул.

– Ну и ладно! Только вы-то с кем останетесь?

– Ничего, найду другого конюха, – ответила Ти-мотия не очень уверенно. Бикли прекрасно знал, что она никогда не приведет свою угрозу в исполнение. Для нее это было бы все равно что выгнать из дома члена своей семьи. Вспомнив, что ей сказал Бикли, она добавила: – И, прошу тебя, выбрось из головы эту глупую выдумку, будто я собираюсь замуж за мистера Виттерала.

– Скажите это Пэдстоу, посмотрите, что он ответит, – ворчливо парировал Бикли. – Мы с ним обсуждали, что будем делать в вашем новом доме, когда вы выйдете замуж.

– Замуж я не собираюсь, так что нечего и обсуждать. Это решено.

– Прямо-таки решено? – недоверчиво переспросил конюх. – Вы еще молоды, мисс Тимма, если вам не нравится мистер Лео, так есть и другие.

Тимотия промолчала. Ну уж нет, если она не идет за Лео, так это не значит, что пойдет за кого-то другого. Пожертвовать своей свободой, надеть на шею хомут ради незнакомого человека, который наверняка потребует, чтобы она ему повиновалась и во всем потакала? Лео по крайней мере не стал бы требовать, чтобы она отказалась от того, что ей нравится. Он ее хорошо знает и вряд ли стал бы пытаться переделать. Если разобраться, так никто на свете ее так хорошо не знает!

Кузен, хоть и проявил себя в последнее время далеко не с лучшей стороны, все равно оставался неотъемлемой частью ее жизни. По сути дела, с ним были связаны все ее детские воспоминания.

Тимотия вздохнула. Как жалко, что все так нелепо закончилось. Сегодняшнюю встречу не хотелось и вспоминать. А ведь так или иначе им придется видеться снова. Нет, к ней он, конечно, больше не приедет. Но она не может сиднем сидеть в Фенни-Хаусе? Она провела тут целый год. Здесь же совершенно нечего делать, она больше не может выносить это.

Самые худшие опасения Тиммы подтвердились, когда она вернулась домой. Слухи о ее помолвке, возможно, еще и не распространились по окрестностям, но о том, что у нее кончился траур, знали очень многие. В последние недели местные дворяне вернулись на лето в свои поместья, и их жены, стряхнув на лоне природы естественное утомление от лондонского сезона с его бесконечными балами, принялись со свежими силами искать развлечений. Тимотию ожидали на столе пригласительные письма от нескольких матрон, причем все они были закадычными подругами леди Херст.

У девушки упало сердце. Господи, все еще только начинается!

Всю дорогу до дома Лео кипел злорадством, но, ступив на порог, почувствовал вдруг такую тоску, что застонал. Господи, что он натворил?! Верно сказала Тимма – они все перессорились. Стоит ему лишь подумать о Валентине, как он начинает злиться. Этот болван бросил его на съедение волкам. В самом деле, леди Херст разнесет слух о помолвке, потом выяснится, что свадьбы не будет, и он, Лео Виттерал, станет всеобщим посмешищем. Ну как же – отвергнутый ухажер. Может такое случиться? Вполне.

Черт бы его побрал, этого болтуна Валентина! Сколько раз им с Тиммой доставалось только из-за того, что их общий друг не умел держать язык за зубами. Впрочем, Сюзан тоже не отстает от него, такая же бестолковая. Ведь это Валентин и Сью выдали Тимму – не сразу, правда, а после того, как им пригрозили, хотя все равно можно было и промолчать, – сказав, что именно она была зачинщицей, когда они вчетвером подожгли дом лесника, из-за чего чуть не загорелся лес.

Что его заставило броситься тогда на выручку Тимме, которой грозила серьезная взбучка? Тимма предложила поиграть в пещерных людей, а Лео с Валентином ее с жаром поддержали. Ума не хватило представить, чем это может кончиться, хотя в четырнадцать лет можно было быть и несообразительнее. Ни один из них не ожидал, что, если долго тереть одну палку о другую, они могут загореться. Лео просто оторопел, когда пошел дым и занялась сухая трава.

Мистер Далвертон был в ярости, когда лесник привел их к нему. Тимме он приказал немедленно подняться в свою комнату и ждать его там. Девочка мертвенно побледнела, и Лео понял, что ее надо выручать. Он подбежал к Тимме и сжал ее руку так крепко, что она поморщилась. Он не помнит точно, что говорил, но ему удалось убедить мистер Далвертона, что наказывать надо не ее, а их с Валентином – они старше. Тимму посадили на хлеб и воду, заперев в комнате, а Лео отправился домой, где его ждало отцовское наказание, как раз здесь, в библиотеке.

Та порка давно забылась, как и многие подобные случаи. Они с Валентином росли отъявленными сорванцами, так что наказывали их нередко.

И это был не единственный случай, хотя и самый неприятный, когда им доставалось по вине Валентина или Сюзан. Сью уже тогда ходила хвостом за Валентином, а Лео с Тиммой частенько ускользали от них и отправлялись куда-нибудь вдвоем. Лео уже давно заметил, что его детские воспоминания связаны больше с Тиммой, чем с лучшим другом.

И вот теперь их дружеской близости, которая, как он думал, только укрепится, пришел конец. Остается лишь смириться с тем, что в его жизни Тиммы больше не будет. Ну и ладно, в конце концов, они уже не дети. Как-нибудь проживет. Да и вообще, Тимма наверняка давно уже вышла бы замуж, появись она в обществе в качестве невесты на выданье. Это было бы к лучшему. Зря ее отец не позаботился вывести ее в свет. Тогда бы Лео не пришла в голову бредовая идея жениться на ней.

Два дня Лео слонялся по комнатам, вспоминая и размышляя. Им овладело странное нежелание разговаривать с кем бы то ни было. Приезжали визитеры, но он ни к кому не вышел. Наконец вернулся из Питерсборо Валентин, и из разговора с ним Лео заключил, что сплетня не распространилась столь широко, как он того опасался. Валентин вообще не заговаривал о случившемся и лишь жаловался на скудную добычу. Отчитавшись, он распрощался. Может, успел про все забыть или вдруг стал тактичным? Скорее первое, подумал Лео. Ну а если так, значит, никто ему не напоминал. Из этого следует, что выдумки леди Херст не возымели рокового действия. Почему бы тогда не поехать завтра на званый обед в Самершем?

В том, как его встретила хозяйка, миссис Бейгли, Лео ничего подозрительного не заметил, а потому со спокойной душой прошел в гостиную. Здесь, среди голубой парчи и позолоты, толпилось человек тридцать, одетых с разной степенью элегантности, а то и крикливости – в зависимости от того, ездят ли они в Лондон или сидят безвылазно в своем поместье. Лео не относился ни к первым, ни ко вторым. Он любил одеваться без особых изысков, однако костюм сидел на нем так, что любому сразу становилось понятно – это дело рук лондонского портного.

В гостиной стоял шум, то и дело вспыхивал смех. Не успел Лео появиться в дверях, как его ближайший сосед Браун подхватил молодого человека под локоток и повел в угол, где оживленно разговаривали о чем-то Хаммонд и Пидли, соседи хозяйки дома. Хаммонд наседал на мистера Пидли, члена палаты общин, по поводу мелиорации и ругал бездействие правительства, а тот вяло отбивался. Лео мысленно застонал. Он не только не разбирался в мелиорации, но и вообще весьма смутно представлял, что это такое. Однако делать было нечего, пришлось стоять с умным видом, кивая головой и поддакивая. Лео вздохнул с облегчением, когда над его ухом раздался голос Дадли Далвертона:

– Зря вы прицепились к Виттералу, мой дорогой Браун. Мелиорация не по его части. Лучше поговорите об этом с его родственницей. – Он хохотнул. – Да что я? Она же и моя родственница. Я имею в виду мисс Далвертон.

Кузен Тиммы по отцовской линии, сорокалетний Дадли, был большим весельчаком, хотя, как заметил Лео, в его глазах словно навсегда застыла озабоченность. Жена Дадли висела у него на руке с недовольным и раздраженным видом, что, наверное, объяснялось трудностями воспитания многочисленных детей. “Неужели она снова беременна? ” – подумал Лео, скользнув взглядом по ее муслиновому платью с высокой талией. На животе оно как будто слегка оттопыривалось.

– Да, да, – подхватила Элла Далвертон, хлопая ресницами. – Милая Тимма знает о мелиорации все. Я уверена, она с радостью вам поможет, она просто обожает такие вещи!

– Господи боже мой, ну конечно! – радостно воскликнул мистер Браун. – Конечно, мисс Далвертон!

– О господи! – испугался мистер Пидли. – Ужель собираетесь натравить на меня Тимотию Далвертон? Предупреждаю, я тут же уйду!

– Ладно, не пугайтесь. – Хаммонд по-свойски хлопнул Пидли по спине. – У нее траур.

– Вовсе нет, – с ухмылкой возразил Браун. – Она здесь.

Тимма здесь? Этого Лео никак не ожидал. Что же ему делать? Держаться от нее подальше? Не выйдет.

– А знаете что? – продолжал Браун со смехом. – Спрячьтесь за спиной Виттерала, она к вам и не подойдет.

При этих словах мистер и миссис Далвертон смешались и покраснели. Все взоры обратились на Лео. Он выдавил из себя смешок.

– Браун пошутил, Пидли. На мою защиту вряд ли стоит рассчитывать. Мы с Тиммой старые друзья.

Лео повернулся и пошел искать в толпе Валентина. Шепоток за его спиной ясно показывал, что леди Херст не теряла времени даром. Черт, что же делать? Короткий разговор в коридоре, куда он вытащил Валентина, не улучшил настроения.

– Вчера ты ничего про это не сказал.

– Не хотел тебя расстраивать. Когда надо, я умею и промолчать, как видишь.

– Если б это было так, – с горечью вздохнул Лео. – Скажи-ка мне одну вещь: ты говорил о нас Хлое?

– Нет, конечно! Я разговаривал только со Сью. Она тоже очень расстроена. Вот что я тебе скажу, старина: мы оба считаем, что во всем виновата Тимма.

Лео неожиданно рассердился.

– С чего это вдруг вы вините Тимму? Это я начал, а не она.

Валентин посмотрел на друга с удивлением.

– Что-то ты запел по-другому.

– Ничего подобного.

– Ты вроде бы сам то же самое говорил.

– Может, и говорил, только я не хочу, чтобы все казнили ее за это. В конце концов, она имеет право на выбор. – Лео посмотрел на друга с подозрением. – Ты случайно ни с кем не заговаривал на эту тему?

– За кого ты меня принимаешь? То есть… я намекнул Хлое, но только так, в общих чертах.

От возмущения Лео не мог вымолвить ни слова. Да и какой толк что-то говорить: Валентин неисправим.

– Что ты на меня так смотришь? Злишься? За что? А, ну да, из-за Хлои. – На лице Валентина появилось виноватое выражение. – Ну ты уж прости, старина. Я не хотел, так получилось. Моя противная сестрица выболтала все половине графства.

– А леди Херст – второй половине, – буркнул Лео. Валентин выругался сквозь зубы.

– И как я об этом не подумал? Ведь знал, что Хлоя дружна с этой старой каргой.

– И Клод Херст тоже. Ладно, не один ты виноват. Валентин мгновенно повеселел.

– Но ты уж не ругай малышку Сью! Если она что-то и сболтнула, так просто от расстройства. Для нее только и света в окошке что ее ненаглядная Тимма. Она ее просто боготворит. Она на все готова, чтобы, не дай бог, с Тиммой чего плохого не случилось.

Лео пристально посмотрел на Валентина. Неужели он слеп и ничего не видит? Ну, не его это дело – открывать приятелю глаза. Сюзан вряд ли будет ему благодарна. Что же до Тиммы…

Лео решил не думать о том, что может сказать на сей счет Тимма. Возвращаясь с Валентином в гостиную, он размышлял, удастся ли избежать встречи с ней. Да и нужно ли это делать? Может, наоборот, подойти? Пусть все убедятся, что ошибаются. Но неизвестно, что им насплетничали. Нет, наверное, лучше все-таки держаться от нее подальше, а то они снова поругаются и дадут новую пищу для пересудов.

Примерно полчаса Лео с успехом удавалось не сталкиваться с Тиммой. Потом гостей пригласили в столовую, и ему пришлось вести миссис Браун. Он учтиво усадил ее за стол и пошел следом за лакеем к своему месту. И что же? Рядом сидела Тимма.