Сильвия и представить не могла то, что случится, когда повстречалась с Эстер Планкетт. А если б могла, то непременно выбрала бы другой маршрут. Но в тот ясный, солнечный день такие мысли не приходили ей в голову. Сидя за столом приличной гостиницы небольшого городка Франции, мимо которого пролегал их путь, вместе с миссис Эллистон, она едва сдерживала недовольную гримасу. Она ужасно не хотела возвращаться в Англию. Хотя справедливости ради следует признать, что причины для этого у нее были.

Начать с того, что она была богатой наследницей. Родители, умершие так давно, что Сильвия не помнила, когда именно это случилось, оставили ей все свое состояние, бывшее немаленьким. Опекуном маленькой девочки назначили двоюродного брата матери Уильяма Вуда. Кстати, его Сильвия тоже плохо помнила, потому что дядя умер спустя три года. А почетное звание опекуна перешло к его кузену.

Сильвия не любила ни дядю Стефана, ни тетю Беллинду. С их многочисленными отпрысками у нее тоже были весьма напряженные отношения. И само собой, ее также не любили в ответ. Тетя Беллинда так вообще считала, что девушка получила наследство абсолютно незаслуженно. Ну, посудите сами, много ли нужно денег маленькой, одинокой сиротке? Зато ее бедные дети были вопиющим образом обойдены в завещании. Тетя Беллинда указывала на это безобразие своему мужу каждый божий день, отчего дядя старался бывать дома как можно реже.

Поэтому, нетрудно представить, в какой восторг пришла Сильвия, когда настало время оставить школу в Швейцарии и вернуться домой. Она думала об этом всю дорогу, не замечая ее утомительности и с каждым часом ее настроение все сильнее портилось. А когда девушка поняла, что пункт их назначения близится с ужасающей неотвратимостью, ей очень захотелось оттолкнуть миссис Эллистон и сбежать от нее куда глаза глядят. Ее останавливала лишь абсолютная бессмысленность данного действия. Бежать ей было некуда. Наличных денег недостаточно для того, чтобы вступить в новую, независимую жизнь или хотя бы снять номер в гостинице. И самое главное, доступ к своим деньгам она сможет получить лишь по достижении совершеннолетия, до которого было далеко.

Так что, чувствовала себя Сильвия прескверно. Делать было нечего, домой она вернется в самые сжатые сроки. Следовало запастись изрядным запасом терпения и выдержкой. Беда в том, что у Сильвии отродясь не бывало ни того, ни другого.

Сильвия тяжело вздохнула и покосилась на свою спутницу. Путь им предстоял близкий, что радовало миссис Эллистон и огорчало ее подопечную. Сильвия мечтала о том, что обратная дорога домой окажется как можно длиннее. Она представляла себе всевозможные дорожные неприятности, которых так не любят путешественники, поскольку те задерживают их. Но для девушки эти неприятности казались манной небесной. Но как назло, их путешествие до сих пор проходило гладко, слишком гладко даже на самый привередливый взгляд. И Сильвия была уверена, что оно будет таким и дальше. Именно потому, что ей так не хочется возвращаться.

Окинув взглядом убранство гостиной, девушка вздохнула и поерзав на стуле, попыталась устроиться поудобнее. В награду она получила укоризненный взгляд миссис Эллистон, которая наверняка считала, что приличные девушки не ерзают на стульях, сидя за обедом. У женщины был пунктик на всевозможных правилах, должно быть, потому, что в школе, откуда возвращалась Сильвия, она преподавала хорошие манеры и этикет. А может быть, одно прямо проистекало из другого. Проигнорировав немое замечание миссис Эллистон, девушка отложила столовый прибор и принялась за кофе. Нескоро теперь она попадет в Европу, это наверняка, стоит только припомнить тетю Беллинду, которая скрупулезно считает каждый пенни, потраченный на племянницу и забывает проделывать это по отношению к собственным детям. Сильвия мстительно усмехнулась и, подозвав официанта, выбрала самый дорогой торт, который только был в наличии. Пусть тетя Беллинда потом возмущается, говоря, что она совершенно не умеет тратить деньги. Свои деньги, заметьте, а не чужие, как некоторые. Уж что-то, а сидеть, смиренно сложив ручки на коленях она не намерена. Этим пусть занимаются другие. И отвечать с робостью и покорностью во взоре: «Да, тетя, нет, тетя, как вам будет угодно, тетя».

Поедая торт и вызвав в миссис Эллистон новый приступ возмущения, Сильвия напряженно смотрела в окно и размышляла о своей незавидной доле. Нет, но почему она должна жить с ненавистными родственниками? Только потому, что несовершеннолетней девушке неприлично жить одной. А что эти самые родственники прочно отравляют ее жизнь на протяжении целого десятилетия, это почему-то никого не волнует. Ох, из года в год, изо дня в день смотреть на эти лица, слушать эти голоса и мучиться от сознания того, что от них не избавишься. Вот, разве что только выйти замуж. Но и этого Сильвия не могла пока сделать. По крайней мере, до тех пор, пока она не достигнет совершеннолетия. А до сей поры никто не даст ей разрешения на брак, об этом нечего и думать. Если дядя Стефан просто мечтает о том замечательном дне, когда любимая племянница, наконец, оставит их гостеприимный кров, то тетя Беллинда не такова. В ее глазах все недостатки Сильвии искупаются ее немалым состоянием, которым они могут распоряжаться столь короткий, по ее мнению срок. За это миссис Вуд готова была претерпеть и не такое. А уж характер у нее был не менее вредный и въедливый, чем у племянницы.

Когда обед подошел к концу, миссис Эллистон объявила:

— А теперь вы отправитесь в свою комнату, мисс Эверетт.

— Почему? — полюбопытствовала Сильвия.

У нее было не столь радужное настроение для того, чтобы гулять по городку и обозревать окрестности, она уже сама подумывала о том, что пойдет в свой номер и завалится на постель и все оставшееся время будет бездумно пялиться в потолок. Но категоричное замечание учительницы вызвало в ней протест. Она уже закончила школу, в конце концов! Почему ей до сих пор указывают, что она должна делать, а что — нет?

— У меня есть кое-какие дела, мисс Эверетт, — отозвалась учительница, — которые я закончу часа через два. И тогда мы отправимся на прогулку.

— Я могла бы посидеть тут, — предложила Сильвия невинно.

— Нет, — категорично отрезала миссис Эллистон, — не думаю, что здесь подходящая компания для вас. Пойдемте, мисс Эверетт.

Девушка поднялась со стула и направилась за учительницей, скорчив ей в спину гримасу. Сидеть в комнате и ожидать, пока она разберется со своими делами? Ну уж нет. Нет ничего скучнее, чем ждать кого-то.

Так что, Сильвия поступила так, как обычно поступала в таких случаях. Она вошла в свою комнату, закрыла за собой дверь и тут же приникла ухом к замочной скважине. Девушка слышала удаляющиеся шаги миссис Эллистон. Когда же они совсем затихли и хлопнула дверь, Сильвия вышла в коридор. Пусть учительница думает, что хочет на ее счет. А она сейчас спустится вниз и выйдет наружу. Девушка успела заметить, что гостиница располагалась в очень живописной местности, утопая в зелени. Ни один из ее многочисленных родственников не удивился бы, прознав о ее поступке, зная, что такое Сильвия проделывает постоянно. И заставить ее слушаться не легче, чем сдвинуть с места упрямого осла, который встал посреди дороги, упершись всеми четырьмя ногами в землю и наклонив голову.

Заметив небольшую, аккуратную скамеечку неподалеку, Сильвия села на нее и удовлетворенно улыбнулась. Настроение у нее существенно повысилось и девушка уже не думала о том, какой скучной и безрадостной будет ее жизнь в Англии на попечении у родственников. Сильвия начала наслаждаться погодой и тем, что видели ее глаза. Предстоящее нудное бубнение наставницы ее нисколько не трогало. И потом, не много вещей она могла бы себе позволить, если б обращала внимание на подобные замечания.

Звук шагов за спиной привлек внимание девушки. Она с изумлением прислушалась, не обманывают ли ее уши. Неужели, миссис Эллистон оказалась догадливей, чем она думала? Да быть того не может!

Сильвия обернулась.

Молодая женщина приостановилась и мило улыбнулась.

— Простите, — сказала она, — я не помешала?

— Нет, — покачала головой Сильвия.

— Могу я тут присесть? В гостинице очень душно.

— Конечно, — девушка подвинулась, — пожалуйста.

— Благодарю, — женщина слегка наклонила голову и села рядом, — иногда путешествия утомляют. Вам так не кажется?

— Да, наверное, — признала Сильвия.

— Вы думаете, что я ужасно бесцеремонна, правда? Мне и самой так кажется. Но здесь так скучно, не с кем словом перемолвиться.

— Я тоже так думаю, — согласилась девушка.

— Я подумываю, не нанять ли мне экипаж, а не дожидаться дилижанса или как он тут называется.

Тем временем Сильвия разглядывала ее исподтишка и отмечала про себя, что женщина хороша, как картинка. Брюнетка, причем ее волосы были цвета воронова крыла, а глаза светло-зеленые, как молодая листва. Но и без такого контраста ее лицо поражало красотой. Фигура, впрочем, была не хуже. Стройная и гибкая, как тростинка с мягкими, вкрадчивыми движениями.

Сильвия поспешно отвела взгляд, заметив, что незнакомка тоже разглядывает ее. Потом она улыбнулась и произнесла:

— Мое имя Эстер Планкетт. Я не ошиблась, вы ведь англичанка?

— Да, — кивнула Сильвия и в свою очередь тоже представилась.

— Приятно встретить соотечественницу в такой дыре. Впрочем, городок довольно мил, но здесь нет ничего, стоящего внимания. Я уже успела в этом убедиться. Вы возвращаетесь из школы, мисс Эверетт?

— Да. Но как вы узнали?

— Это заметно. При вас гувернантка или родственница? Я видела вас в гостиной, вы сидели вместе за столом. Я сразу обратила на вас внимание.

— Это не родственница, а учительница из школы, где я училась, миссис Планкетт, — пояснила Сильвия, — она тоже возвращается в Англию и согласилась меня сопровождать. Мне вовсе не нужно сопровождение, но иначе меня просто не отпустили бы.

— Конечно, не отпустили, — засмеялась миссис Планкетт, — и поступили бы абсолютно правильно. Вы еще слишком молоды, мисс Эверетт и не до конца понимаете, чем грозит путешествие в одиночестве. Тем более, для такой хорошенькой девушки, как вы.

— Не такая уж я хорошенькая, — отозвалась Сильвия.

Это замечание лишь усилило веселье ее новой знакомой, после чего она продолжала:

— Вы слишком строги к себе, мисс Эверетт. Но даже будь вы некрасивы, все равно у вас нашлось бы, что взять. Деньги, к примеру. Грабители и мошенники не останавливаются перед такими мелочами. Нужно обладать достаточным опытом, чтобы научиться распознавать это.

— А вы путешествуете в одиночестве? — поинтересовалась Сильвия.

— Да, — кивнула миссис Планкетт, — теперь да. По пути в Европу со мной была моя тетя Джин. Но она немного задержалась в Италии. Встретила там свою старую подругу и до сих пор не может с ней расстаться. И я решила, что ничего не случится, если я отправлюсь домой одна. Мне ведь далеко не шестнадцать.

— Мне тоже, — с важностью сказала девушка, — мне уже семнадцать.

— О-о, — лукаво протянула женщина, — это, конечно, полностью меняет дело.

Она заметила, что Сильвии это не слишком понравилось, и быстро сменила тему.

— Вы учились во Франции, мисс Эверетт?

— Нет, в Швейцарии, последние три года. Меня отправили в школу, чтобы я как следует отточила знания французского и немецкого языков.

— Заключительный этап образования, понятно, — улыбнулась миссис Планкетт, — видимо, вам очень понравилось в Швейцарии, раз вы с таким неудовольствием ее покинули?

— Интересная страна, — признала Сильвия, — но я не в таком уж большом восторге от нее. Дело не в этом.

Ответить более подробно ей помешала миссис Эллистон, которая все же сумела догадаться, куда подевалась ее строптивая воспитанница. А может быть, в этом ей помогли наблюдательные слуги. Учительница покачала головой, заметив девушку, но этим и ограничилась, заметив постороннюю женщину. Однако, было заметно, что это ее не обрадовало.

— Мисс Эверетт, — сказала она, — я повсюду вас ищу. Вам не следовало выходить на улицу в одиночестве.

Сильвия хотела поинтересоваться, почему, но поймала веселый взгляд миссис Планкетт и закусила губу. Ее новая знакомая обладала живим чувством юмора и наверняка повеселилась бы, слушая их перепалку.

Поэтому, девушка кивнула и встала.

— Я иду, — сказала она не слишком довольно, — извините, мне пора, — это относилось к миссис Планкетт.

— Конечно, — согласилась та, — надеюсь, мы еще встретимся за ужином, мисс Эверетт.

— Да, разумеется.

Миссис Эллистон пошла рядом с девушкой, намереваясь проследить за ней и убедиться, что та находится в своей комнате, а не где-нибудь еще.

— Мисс Эверетт, вы не должны гулять без сопровождения старших, — наставительно произнесла она по пути.

— Я не была одна, миссис Эллистон, — не смолчала Сильвия, — а миссис Планкетт меня явно старше. Так что, все условия соблюдены, не так ли?

— Мисс Эверетт! — повысила голос женщина, — вы прекрасно знаете, что нет. Эта женщина нам совершенно незнакома. Вы разговаривали с посторонним человеком в мое отсутствие. Мало того, вы самовольно покинули свою комнату.

— Я не знала, что нахожусь в заключении, — отрезала Сильвия, — и что мне нужно спрашивать у вас разрешения даже для того, чтобы вздохнуть.

Миссис Эллистон не нашлась, что ответить на это. Она лишь открывала и закрывала рот, пораженная дерзостью вчерашней школьницы. Очнулась она лишь тогда, когда они оказались у дверей комнаты Сильвии.

— В таком случае, мисс Эверетт, — веско произнесла учительница, — вы останетесь здесь до вечера. И ни на какую прогулку мы не пойдем. А миссис Вуд станет известно о вашем возмутительном поведении.

— Сколько угодно, — фыркнула Сильвия пренебрежительно, — к тому же, я совсем не хотела отправляться на эту дурацкую прогулку.

Этой выходкой девушка добилась лишь того, что миссис Эллистон решительно вошла вслед за ней в номер и принялась за длиннейшую нотацию из всех, на которые только была способна. Сильвия прилагала титанические усилия, чтобы не скорчить гримасу, одну из тех, которые особенно не нравились учительнице. А если учесть, что миссис Эллистон не нравились все без исключения гримасы, которые могла корчить Сильвия, у последней было много возможностей для маневра.

Через полчаса наставница выдохлась и сочла, что с ее подопечной достаточно. Она оглядела застывшую девушку, смотревшую в угол затуманенным взглядом и проговорила:

— Полагаю, теперь вы можете заняться своим гардеробом, мисс Эверетт. Вам следует проследить, чтоб все было собрано. Ведь завтра мы уезжаем.

— А? — встрепенулась Сильвия, оживая, — вы что-то сказали, мэм?

Было очевидно, что она не слышала ни слова из поучительного монолога женщины. Разумеется, это не могло понравиться миссис Эллистон, она не привыкла, чтобы ее слова пропадали впустую. А тут получалось, что она напрасно сотрясала воздух. Негодующе посмотрев на девушку, учительница сдержалась и скрипучим голосом повторила свою фразу.

— Нет. Да, конечно, вы правы, миссис Эллистон. Я прослежу.

— В Дижоне вы забыли свой несессер, — уточнила та.

— Я помню.

— И не забудьте, что до ужина вы не должны покидать эту комнату, мисс Эверетт.

— Разумеется, миссис Эллистон.

Получив это заверение, сказанное без малейшего раскаянья, женщина, скрепя сердце, покинула комнату своенравной подопечной.

Вместо того, чтобы выполнять свое обещание, Сильвия встала и подошла к зеркалу. Она критически осмотрела себя со всех сторон. Красота миссис Планкетт произвела на нее глубокое впечатление. Жгучая брюнетка, такие великолепные волосы, вьющиеся, сверкающие. К тому же, сейчас больше ценятся брюнетки, а не блондинки, как она. Сильвии никогда не нравились ее собственные волосы, хотя у них был прекрасный цвет меда и выглядели они не менее здоровыми. Но они были прямыми и не вились ни единым завитком. Прямые, хоть тресни, даже щипцы не помогали. С помощью щипцов пряди становились изломанными и совсем не напоминали кудри. И, конечно, цвет. Сильвии так хотелось быть брюнеткой, причем, с детства, но она ничего не могла поделать с природным цветом своих волос. Правда, глаза у нее были темно-карими, почти черными, а также темные ресницы и брови, что всегда восхищало ее подруг, но не саму Сильвию. Такой контраст вовсе не казался ей приятным. Блондинка должна иметь голубые глаза, либо серые. В крайнем случае, зеленые.

Вздохнув, девушка осмотрела свою фигуру, отмечая, что при ее высоком росте смотрится слишком тощей с едва заметным намеком на грудь. Скорчив все-таки гримасу, столь нелюбимую миссис Эллистон, Сильвия отвернулась от зеркала. Тощая, блондинистая палка. С такими внешними данными ей никогда не выйти замуж. А тем более, до ее совершеннолетия, ведь как ни крути, а будущий муж должен очень хотеть заполучить ее в жены, чтобы пойти на это. И характер у нее не ангельский. Да, шансы просто мизерные. Впрочем, у нее есть другой, более мощный фактор воздействия на особей мужского пола. Ее состояние. Узнав о размере ее годового дохода, мужчины закроют глаза на всевозможные недостатки, будь она глухой, кривой и хромой на одну ногу. Или даже на две.

Сильвия вздохнула и уселась на стул, лениво оглядывая комнату. Собирать вещи, как советовала ей учительница? Ну нет, тратить время на это бесполезное занятие она не будет. С ним прекрасно справится горничная гостиницы. А она лучше почитает и убьет время до ужина.

Когда это время наконец наступило, в дверь постучали. Это была назойливая наставница, которая, не теряя времени даром, осмотрела комнату и спросила:

— Вы собрали вещи, мисс Эверетт?

— Конечно, собрала, — беззастенчиво солгала девушка.

Судя по выражению лица, миссис Эллистон очень в этом сомневалась. Но досконально проверять это не стала.

— Хорошо, мисс Эверетт. Тогда пойдемте вниз.

Возведя глаза к потолку, Сильвия отправилась за учительницей. Она сочла, что та слишком утомительна и нудна, даже для преподавательницы хороших манер.

Девушка имела самый мрачный и угрюмый вид, когда спускалась по лестнице, думая, как же ей не повезло. С одной стороны, очень хочется, наконец, приехать домой и отделаться от поучений миссис Эллистон, а с другой — еще больше не хочется возвращаться домой. Из двух зол приходится выбирать меньшее, но проблема в том, что Сильвия не могла определить, что же хуже. Вслух она заявила:

— Я с большим удовольствием поужинала бы в комнате.

— Комната не предназначена для того, чтобы в ней ужинали, мисс Эверетт. К тому же, там темно.

— А для этого и существует такое полезное изобретение, как лампа, — язвительно отозвалась Сильвия.

В это время их обогнал какой-то мужчина, который услышал ее последние слова и хмыкнув, окинул ее заинтересованным взглядом.

— Прошу прощения, мисс, — сказал он и удалился.

— Какая вопиющая наглость! — возмутилась миссис Эллистон, — не пропустить вперед дам — это просто неслыханно!

— Может быть, он торопится, — пожала плечами Сильвия, которая забыла бы об этом инциденте через пару секунд, если бы наставница не вцепилась в него мертвой хваткой бульдога.

— Это его не извиняет. Правила следует соблюдать всегда, если он джентльмен.

— Он как раз извинился, — хихикнула вредная подопечная.

— Мисс Эверетт, — тяжело вздохнула миссис Эллистон, — вам следует запомнить, что подобного обхождения нельзя терпеть ни от одного мужчины.

— Нам все равно ничего другого не остается. Он ушел, миссис Эллистон.

— Ваши замечания по этому поводу неуместны и дерзки.

— О Господи, когда же, наконец, я вернусь домой! — выдала девушка, чем окончательно лишила дара речи остолбеневшую женщину.

Пару секунд она стояла на лестнице, наблюдая, как Сильвия спускается вниз, а потом очнулась и поспешила за ней. Миссис Эллистон уже сто раз пожалела, что согласилась сопровождать ее в Англию. Девушка была непозволительно остра на язычок и совершенно не пыталась сдерживать неуместного веселья. К тому же, она была упряма и своевольна. Поистине, о подобные экземпляры разбивается весь опыт и умение преподавателя. Нужно признать, что в этом случае учительница потерпела сокрушительную неудачу. Эту мисс невозможно научить сдерживаться и прилично вести себя в обществе. Миссис Эллистон утешало только то, что скоро они прибудут на место, где подопечную можно будет сдать на руки родственникам и избавиться, наконец. Женщина искренне им сочувствовала.

Сильвия думала о том, что для того, чтобы выносить миссис Эллистон, требуется поистине ангельское терпение. Да и того будет явно недостаточно. Потому что, из всех нуднейших созданий на земле эта женщина — самое нудное.

В столовой собралось почти все население гостиницы, чуть больше десяти человек. Оглядевшись по сторонам, Сильвия заметила приветливый взгляд миссис Планкетт. Та улыбнулась и махнула ей рукой, приглашая за свой столик.

— Пойдемте вон туда, — сказала Сильвия своей спутнице и, не дожидаясь согласия, направилась, куда хотела.

Миссис Эллистон не сразу поняла, почему подопечная выбрала именно этот столик, находящийся к тому же достаточно далеко от входа, когда почти в двух шагах были свободные места. Миссис Планкетт она углядела лишь тогда, когда оказалась в непосредственной близости. И, конечно, это не могло ей понравиться, хотя если б ее спросили, чем ей не по душе Эстер, она не смогла бы ответить. Может быть, тем, что Сильвия ее отличала.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — сказала миссис Планкетт, — добрый вечер, мадам.

Сильвия сочла нужным представить их друг другу. Эстер снесла это мирно и улыбнулась, а миссис Эллистон, с трудом сдерживая негодование. Посторонняя женщина продолжала активно ей не нравиться, а ее принуждают с ней знакомиться и сидеть за одним столом.

Впрочем, вскоре ее негодование немного поутихло. Рядом сидела пожилая дама безупречной наружности, с которой у учительницы вскоре завязалось приятное и необременительное знакомство. Во всяком случае, общие темы они уж точно нашли.

Улучив момент, когда бдительность наставницы поумерилась, миссис Планкетт вполголоса проговорила, обращаясь к Сильвии:

— Мне кажется, ваша спутница чересчур вас опекает, мисс Эверетт.

— Мне тоже так кажется, — тяжело вздохнула Сильвия, — она так утомительна, просто сил нет. Даже не знаю, кто хуже: мои милые родственнички или миссис Эллистон.

Эстер спрятала улыбку.

— Полагаю, сейчас она отвлечена, — заметила она, — леди Бартон — приятная дама, а главное, она всегда знает, когда следует вмешаться, — женщина кивнула на благообразную особу, увлеченную беседой с миссис Эллистон.

— О да, но это ненадолго, — уныло заметила Сильвия, — поверьте, она еще вспомнит обо мне и сочтет, что я слишком весела для того, чтобы это выглядело приличным.

— Не думаю, что вас в данный момент можно счесть веселой, мисс Эверетт. Мне кажется, что вы не слишком рады, что возвращаетесь домой. Простите. Наверное, я слишком навязчива. Это, конечно, не мое дело.

— Но я и в самом деле не хочу возвращаться домой, — признала девушка, — вы правы, миссис Планкетт. Я бы очень хотела учиться в этой школе еще года три, не меньше, а может быть, и больше.

— Странное желание, мисс Эверетт. Все ученицы с нетерпением дожидаются окончания учебы, насколько мне помнится. Я, к примеру, считала дни до возвращения домой.

— А я — нет, — мотнула головой Сильвия, — и именно поэтому время в школе летело.

Эстер хихикнула:

— Это неудивительно. Со мной бывает то же самое. Я надеялась, что эта поездка окажется приятной, но Карл как чувствовал это и поэтому отправил со мной тетю Джин. Представьте, как парадоксально! Испытывать восторг от путешествия и раздражение от присутствия тети. Такое ощущение, будто я из дома и не уезжала. Я только тогда сумела спокойно вздохнуть, когда тетя заявила, что остается у миссис Терент. Жаль, что такой сюрприз поджидал меня лишь на обратном пути. А почему вы не хотите возвращаться домой, мисс Эверетт? Есть причина?

— Да, целых восемь. Это дядя Стефан, тетя Беллинда, а также Питер, Эмилия, Фрэнк, Луиза, Гарри и конечно, Марсия. Она самая противная.

— Марсия? — ошеломленно переспросила Эстер, не зная, что следует сказать на это.

— Кузина, — с непередаваемой интонацией пояснила Сильвия, — капризная, избалованная девчонка. С содроганием представляю, что из нее получится, когда она подрастет. Но истинное мое несчастье в том, что я — богатая наследница.

Эстер изумленно вытаращила глаза, на мгновение лишившись дара речи. Перед ней сидело самое поразительное создание из всех, которые только ей встречались. Назвать богатство несчастьем!

— Вы сказали, несчастье? — повторила она для верности.

Сильвию словно прорвало. Она давно не имела возможности пожаловаться кому-нибудь на свое бедственное положение. А тут сидит приятная женщина и слушает ее очень внимательно. Что еще нужно!

— Это просто ужасно. Если б я была бедной, то не жила бы с тетей Беллиндой, а это, поверьте мне, худшее из наказаний. Дядю Стефана еще можно терпеть, его почти никогда нет дома. О, как я его понимаю! Если б у меня была такая жена, как тетя Беллинда, я бы вообще дома не появлялась. Только по большим праздникам. Так вот, будь он моим опекуном в единственном числе, я бы сумела это вытерпеть. Но к нему прилагается еще и тетя, а также их дети. Одна тетя — это большое землетрясение, а если их целых семь, тогда это просто конец света. Представьте, она считает меня виновной в том, что у ее чудесных детишек нет достаточных средств для того, чтобы обеспечивать все свои прихоти. Не поверите, какими они были счастливыми, когда я заболела корью. Они так надеялись, что я умру и они получат, наконец, мои деньги. Господи, первое, что я сделаю, когда стану совершеннолетней, это напишу завещание, где завещаю все, чем владею какой-нибудь благотворительной больнице или ночлежке для бездомных. Пусть лучше им.

Эстер издала сдавленный звук, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех. И не просто смех — громкий хохот, который наверняка взбудоражил бы всех постояльцев. Сделав над собой гигантское усилие, она подавила свое неуместное желание в зародыше и произнесла, покачав головой:

— Бедняжка. Я вам очень сочувствую, мисс Эверетт. Понимаю, как неприятно жить с теми, кого не выносишь. Но вы всегда можете избавиться от своих родственников, выйдя замуж.

— Замуж? — Сильвия хмыкнула, — будь у меня хоть один шанс для этого… Но разве тетя позволит мне выйти замуж? Ведь после этого она уже не сможет запускать свои изящные ручки в мои денежки. К тому же, я не имею права выходить замуж до своего совершеннолетия без разрешения опекуна. А его я не получу, и надеяться нечего. Думаете, я бы стала колебаться? Да за кого угодно, куда угодно, лишь бы подальше от моих милых родственников.

— Нет, мисс Эверетт, вы не должны так думать, — уже серьезно заметила Эстер, — поверьте мне, быть замужем за кем угодно может быть куда хуже, чем жить с вашими родственниками. Этот кто угодно может оказаться гораздо ужаснее их. Уж я-то знаю. Я замужем за Карлом.

И миссис Планкетт вздохнула. Потом посмотрела на насторожившуюся Сильвию с легкой улыбкой.

— Кажется, настала моя очередь откровенничать. В отличие от вас, я — не богатая наследница и моя мама потратила много усилий, чтобы найти мне такого блестящего жениха, как Карл. Она так гордилась моим успехом! У меня до сих пор не хватает духу признаться ей в том, как она ошиблась. Не буду перечислять недостатки моего богатенького мужа, их слишком много. А вот достоинств два. Первое, вышеназванное состояние и второе, приятная внешность.

— О-о, — протянула Сильвия, — вы правы, я не подумала об этом. Мои родственники тоже не особенно уродливы. Но это не делает их лучше.

— Мисс Эверетт, — только и смогла сказать Эстер, борясь с новым приступом смеха.

Она смотрела на Сильвию с искренним расположением. Девушка ей нравилась редкостной особенностью говорить все, что думает и преподносить это таким образом, что окружающие просто умирали от смеха. К примеру, ее последнее высказывание: «мои родственники не особенно уродливы». Такие фразы следует записывать.

— Полагаю, нас можно считать товарищами по несчастью, — заключила Эстер, — можете называть меня по имени, Сильвия. У нас слишком много общего, я уже ощущаю себя вашей родственницей. Но, конечно, не такой ужасной, как ваша пресловутая тетя Беллинда.

Сильвия рассмеялась и согласилась с этим заявлением.

— Если б у меня была такая родственница, как вы, я бы ехала домой с куда большим удовольствием.

— Зато у вас нет такого мужа, как Карл, — совсем развеселилась женщина, — впрочем, думаю, вы сумели бы поставить его на место.

— После тети я способна на все.

Дамы пришли к абсолютному взаимопониманию относительно своих родственников и уже чувствовали себя близкими подругами. Но тут на них обратила внимание миссис Эллистон, отвлекшись на минуту от своей захватывающей беседы с леди Бартон. Наставница строго нахмурилась, не одобряя столь быстрой симпатии и почти панибратства с посторонней особой. Про себя она именно так и называла миссис Планкетт: особа. Поскольку думала, что порядочные женщины не должны разговаривать с молоденькими девушками столь развязно, если только они не являются родственницами вышеозначенных.

Именно поэтому миссис Эллистон увела Сильвию сразу после ужина, невзирая на ее возражения. Сильвии, разумеется, это не могло понравиться. Она окатила женщину гневным взглядом и про себя она мстительно подумала, что ее наставница почти ничем не отличается от тети по степени занудства и редкой способности портить всем настроение. А в чем-то, пожалуй, способна ее перещеголять. Потом у нее мелькнуло не столь изысканное определение, звучавшее буквально как «старая грымза». Она бы удивилась, узнав, что мысли учительницы тоже далеки от изысканности. Женщина про себя назвала ее «противной девчонкой».

Эстер послала Сильвии ободряющий взгляд и сочувственно улыбнулась.

— Уверена, мы встретимся завтра утром, — сказала она, — спокойной ночи, Сильвия.

«Не встретитесь, если это зависит от меня», — сурово подумала миссис Эллистон.

Сильвия вновь послала ей сердитый взгляд и, пожелав сидящим за столом спокойной ночи, развернулась и направилась к выходу. Миссис Эллистон пошла вслед за ней, в который раз жалея, что ей выпала нелегкая доля сопровождать столь упрямую и вспыльчивую особу. Но все же она была благодарна небесам, что Сильвии не пришло в голову высказать свое недовольство вслух.

Наверху она хотела было разразиться новой воспитательной речью и даже набрала в легкие воздуху, но Сильвия была явно не в том настроении.

— Ну, нет, — сказала она твердо, — хватит. Я уже наслушалась. Спокойной ночи, миссис Эллистон.

И закрыла дверь комнаты прямо перед носом наставницы. Та приходила в себя минуту, вытаращив глаза, потом еще минуту сетовала на директрису, которая отпустила эту невозможную, дерзкую девчонку вместе с ней. Наконец, она развернулась и ушла к себе, пригрозив про себя мисс Эверетт, что о ее недостойном поведении миссис Вуд будет оповещена по прибытии незамедлительно. Сию же минуту. Пусть несчастная женщина, вынужденная жить под одной крышей с таким чудовищем, знает, на что способна ее племянница. Впрочем, подумала миссис Эллистон, бедняжка должно быть уже вынесла немало от этого ужасного создания.

— О-о, ну почему меня вечно окружают такие люди! — простонала Сильвия, падая на постель.

Она уже представляла себе свое незавидное будущее. Еще несколько лет ей придется делить кров со своей замечательной семейкой, разумеется, до самого последнего дня своего совершеннолетия. А потом, еще неизвестно, сумеет ли она выйти замуж и покинуть их. Ведь для того, чтобы выйти замуж, нужно хоть изредка общаться с окружающими людьми. А тетя не позволит ей этого делать. Если Сильвия и будет с кем-нибудь общаться, то этими людьми окажутся соседи, скучнейшие, нуднейшие и благопристойные. Иногда они будут приводить своих отпрысков, которым еще не исполнилось шестнадцати лет. Вот, с кем ей придется проводить время. Весело, ничего не скажешь. Просто замечательно. И как будто ей этого мало, оставшиеся несколько дней свободы она должна будет провести с миссис Эллистон, достойной заменой тети Беллинды.

— О-о, — повторила Сильвия, скорчив гримасу и отшвырнула туфли на пол, — ужас! Такой ужас, что просто плакать хочется.