Некоторое время в комнате царило молчание. Потом Алекс встал и медленно и осторожно подошел к тому месту, где несколько минут назад лежала его девушка. Присел на корточки и пощупал пол рукой.

— Здесь ее нет, — сообщил он мне таким тоном, словно я была слепой.

— Я это вижу, — незамедлительно отозвалась я.

— Куда она делась?

— Может, в щель закатилась?

— Черт побери! Заткнись, ради Бога.

— Сам заткнись, — не смолчала я.

Не отвечая, Алекс встал на ноги, обошел всю комнату по периметру, после чего подошел к двери и дернул за ручку. Потом еще раз и наконец повернулся ко мне.

— Послушай, Ван, дверь заперта. Она заперта с этой стороны. Вот ключ. Тебе ничего не кажется странным?

Я подошла к нему и проверила замочную скважину. Он не лгал. Ключ и в самом деле был там.

— В таком случае, как она сюда вошла?

— Меня тоже интересует этот вопрос.

— И куда она делась?

— Понятия не имею.

Теперь я внимательно осмотрела комнату, изредка задерживая взгляд на некоторых предметах. И наконец сказала:

— Может быть, она спряталась в шкафу?

Алекс обернулся и посмотрел на вышеуказанный предмет.

— Может, — согласился он.

Наклонился и поднял с пола обломок стула.

— Вот, что мы сделаем. Ты подойдешь к шкафу и откроешь дверцу. Только не вставай прямо перед ней. Подойди сбоку.

— Ладно.

Я шагнула вперед, протянула руку и взялась за ручку дверцы. Помедлила пару секунд, а потом резко распахнула ее.

— Тут никого нет, — пригляделся Алекс, опуская свою импровизированную дубинку, — пусто.

— Что, серьезно? — я тоже заглянула в шкаф.

Точно, там никого не было. Для верности я пошарила там рукой, но обнаружила лишь пустоту. Ну и мерзость. Куда делась эта тварь?

Ответа на этот вопрос у нас не было. А спустя некоторое время он стал уже не нужен. Мэрион обнаружилась сама. Она свалилась на меня откуда-то сверху. Я не удержалась на ногах и упала на пол, успев только схватить ее за плечи, пытаясь спихнуть с себя. Тщетно. Это оказалось не просто нелегким делом, невозможным. Мэрион обладала такой силой, с которой мне тягаться было бы глупо. Ее исцарапанное лицо исказилось в жуткой гримасе, рот ощерился в шипении и в нем я заметила парочку необычайно длинных клыков. Она несколько раз нагнула голову, пытаясь приблизиться к моей шее, но каким-то чудом мне удавалось ее сдерживать.

Когда же мне показалось, что моя песенка спета, ее тело сотрясла конвульсия, она прогнулась назад, замерла на какую-то долю секунды и упала на меня. Я так резво отпихнула ее в сторону, что тело рухнуло на пол с глухим стуком.

Наклонившись, Алекс взял меня за руку и поставил на ноги.

— Цела? — спросил он.

— Ага.

Я потерла шею и посмотрела на Мэрион. В ее спине торчал обломок ножки стула.

— Дерево, — сказал Алекс, брезгливо скривив губы, — вампиры не любят дерево.

— Ты сказал: вампиры? — повторила я тупо.

— Ну, а кто же еще? Ты ее зубки видела? Все сходится. Твоя знакомая ни разу не появлялась днем. Ведь так? Они работают только по ночам.

— Но ведь вампиров не бывает, — очень неуверенно возразила я.

— Ты это ей скажи, — он пнул Мэрион в бок, — нужно от нее избавиться.

— Например?

— Здесь ее оставлять нельзя. Помимо всего прочего трупы имеют обыкновение портиться.

— Ценное наблюдение, — хмыкнула я, — что ты предлагаешь? Куда мы ее денем?

— В этом доме наверняка есть подвал.

— Допустим. Но если ты думаешь, что я выйду сейчас в коридор, чтобы его отыскать, то сильно заблуждаешься.

— Я и не предлагаю делать это сейчас. Утром, — Алекс отошел от тела и вернулся на кровать.

— Какая гадость, — скривилась я, поспешно повторяя его маневр, — подвинься.

Сев с ним рядом, я вцепилась руками в волосы. Я еще не до конца осознала то, что здесь только что произошло.

— Надо же было так влипнуть, — проговорил Алекс между тем, — и какого черта мы потащились в этот дом? Зачем?

— Хороший вопрос. Я столько раз у вас это спрашивала. Но ничего вразумительного так и не услышала.

— Да перестань ты мусолить эту тему, — отмахнулся он, — вот дьявол, Крис наверняка такой же, как и она, — он мотнул головой в сторону трупа, — интересно, почему она тебя не трогает?

— Я вовсе не против.

— Ну естественно. Но почему?

— Почему — не знаю. Могу только догадываться. Миссис Моэм нравятся мои книги.

— А-а, — протянул Алекс, — поклонница. Что ж, тебе здорово повезло. Надо же, вампир, который любит читать слезливые дамские романы! Обалдеть!

— Ты ошибаешься, — возразила я, — мои романы нельзя назвать слезливыми. Все обычно смеются.

— Ну да, — после секундной паузы отозвался он, — ты ведь известная язва.

— Точно.

— Если я сумею выбраться из этого чертового дома целым и невредимым, то меня можно назвать очень везучим. Кстати, нужно вооружиться. Кто знает, вдруг сюда еще кто вздумает прийти.

Эта мысль мне не понравилась. Точнее говоря, в последние несколько минут мне не нравилось решительно все. Я подскочила с кровати и быстро подобрала с пола кусок дерева.

— Ага, испугалась! — фыркнул Алекс.

А сам тем временем занимался тем же самым, кстати.

— Не испугалась, — с достоинством возразила я, — просто не хочу, чтобы на меня свалился кто-нибудь еще. Если уж я не сумела справиться с Мэрион, то уж с Крисом и пытаться не стоит. Он и в обычном состоянии завяжет меня двойным морским узлом.

— Ты сильно недооцениваешь свои способности, — возразил он, — я уже успел заметить, какая ты слабая и беззащитная девушка.

И с этими словами он потрогал свою щеку, на которой были отлично видны следы царапин.

— Просто поразительно. За какие-то сутки ты только и делала, что пиналась, лягалась и махала кулаками. И при этом рот у тебя не закрывался. Да тебе не сутки, тебе месяц не спать надо, чтобы поумерить свою энергию.

— Сейчас ты скажешь, что я тебя избила до полусмерти, — я скривила губы, — подумаешь, морду расцарапала. Ну, пардон, не морду, лицо.

— Поговори еще, — он погрозил мне кулаком.

— Сам хорош. Сперва прицепились ко мне в баре…

— Все, хватит. Это я уже слышал. И не раз, а двести раз, наверное. И успел выучить наизусть, — Алекс сунул за пояс джинсов несколько обломков от несчастного стула и поднялся на ноги, — что у тебя тут еще есть тяжелого?

— Не знаю, — я пожала плечами, — кажется, уже все сломано. Ну, есть, конечно, шкаф, если он тебе подойдет.

— Ага, а еще стол и кровать. А топор у тебя есть?

— Сдурел ты, что ли? По-твоему, я всегда вожу с собой топор? У миссис Моэм он точно есть. Она колола им дрова. Еще и меня хотела научить.

— Так поучилась бы. Глядишь, сейчас бы это пригодилось. А то, только и умеешь, что языком чесать.

— Это как раз моя профессия.

Алекс сел обратно на кровать и недолго думая, взял подушку и подложил ее под голову, чтобы было мягче. Я только глаза вытаращила.

— Ну ты и нахал.

— С такой, как ты все приходится делать самому. От тебя помощи не дождаться. Ты еще сверху на голову наступишь.

— Отдай подушку, — гневно проговорила я и потянула на себя вышеуказанный предмет.

Это оказалось сложным делом, поскольку он навалился на нее всем телом. Я несколько минут попыхтела, пытаясь забрать ее себе, потом пихнула его в плечо и наконец выхватила подушку из-под него.

— Скажи, ты была замужем, Ван? — спросил Алекс.

— Зачем тебе это? Ну, была. И что?

— «Была», значит, что сейчас ты в разводе?

— Правильно.

— Это меня не удивляет, если ты обращалась со своим мужем точно так же, как со мной. Меня удивляет другое: как он вообще мог на тебе жениться?

— У него был повод, — спокойно пояснила я, устраиваясь на отвоеванной подушке поудобнее, — и очень веский.

— Какой?

— А тебе какое дело?

— Просто интересно.

— Тогда тебе придется поумерить свое любопытство. И вообще, смени тему, если это нетрудно. А то только и болтаешь о том, какая же я стерва. Я это знаю.

— В данный момент меня интересует только эта тема. Ну, еще и то, что происходит в этом доме. Но не думаю, чтобы кто-нибудь сумел мне это объяснить.

— Думаю, я сумею, мистер Ламберт, — прозвучал знакомый голос у двери.

Я подпрыгнула на постели и выставила перед собой подушку в качестве щита, так как ничего другого под руку мне не попалось. В комнате стояла миссис Моэм, хотя дверь по-прежнему была заперта на два оборота, а ключ торчал в замочной скважине. Но раз уж Мэрион сумела сюда попасть без особых проблем, то уж хозяйке дома это вообще пара пустяков.

— У меня очень мало времени, — продолжала женщина, — уберите это, Ванесса. Я здесь не для того, чтобы причинить вам вред, хотя это я могла бы сделать очень легко.

— Я машинально, — оправдалась я, убирая подушку в сторону.

Тем более, что это мне вряд ли помогло бы.

Миссис Моэм посмотрела на пол, где лежала убитая, брезгливо скривила губы и отодвинула ее в сторону ногой, как обычно сдвигают ненужное тряпье. Мэрион и при жизни не внушала мне симпатии, но этот жест мне не понравился.

— Я ее предупреждала, — сказала хозяйка дома, — говорила, чтобы она не трогала вас. Ванесса. В таком случае, она получила лишь то, что заслужила.

— Значит, вот как? — обрел дар речи Алекс, — говорите, она это заслужила?

— Не повышайте на меня голос, мистер Ламберт. Надо ли говорить, что вы живы только потому, что до сих пор находитесь здесь. Следует поздравить вас с редкой сообразительностью. И потом, вам ли обвинять меня в ее смерти, когда вы сами ее и убили.

— Но прежде вы сделали из нее свое подобие, — прошипел он, сузив глаза.

Миссис Моэм рассмеялась.

— Свое подобие? Вы шутите! Эта пустая девица не унаследовала и сотой части моей силы. Она только получила кое-какие способности, которые растратила столь бездарно. Мне не следовало обращать ее, это было моей ошибкой. С вами я подобной ошибки не повторю.

Это было сказано легким тоном, но никто из нас не обманулся этой мнимой легкостью. От этих слов так и веяло холодом и угрозой. Пожалуй, мне следовало радоваться, что миссис Моэм решила сохранить мне жизнь, пусть даже на основе моего сомнительного таланта.

Тем временем женщина перевела взгляд на меня и сказала куда мягче:

— Полагаю, вы уже все поняли, Ванесса. Поэтому мне ни к чему тратить слова и объяснять вам, кто я такая и кем являюсь. Хочу сказать только одно: что ваше присутствие в доме было для меня большим удовольствием и вы проявили огромное терпение и выдержку, раз столь великодушно меня терпели. И еще одно: сегодня утром вы должны уехать. Хотя поверьте, я бы с большим удовольствием наслаждалась вашим обществом и дальше, но сейчас мне сложно контролировать ситуацию. Из-за мистера Хаксли. Он хочет… ну, вы сами знаете, чего он хочет.

Я кивнула.

— Кстати, мистер Ламберт, — миссис Моэм вновь повернулась к Алексу, — вам будет интересно узнать, что ваш друг намерен поступить также и по отношению к вам. Вы неверное уже успели заметить, что он очень властный и любит, когда ему подчиняются. Заполучив вас, он сумеет реализовать эти качества. Предупреждаю вас не потому, что хочу оказать вам услугу. Просто мне вполне достаточно одного мистера Хаксли.

— Ах, ты…, - Алекс подскочил.

Я дернула его за руку и прошипела:

— Сядь.

— Глупцы редко следуют добрым советам, — презрительно процедила сквозь зубы миссис Моэм, — и учатся только на собственных ошибках. Вы хотите узнать, страшна ли я в гневе?

— Он не хочет, — поспешно вставила я.

И без того вид у этой женщины стал таким, что я ее едва признала. Она как-то неуловимо изменилась и в то же время осталась такой, как прежде. Но теперь следовало дважды посмотреть на ее лицо, чтобы узнать в ней прежнюю миссис Моэм.

— Мне не хотелось вмешивать вас в эту историю, Ванесса, — она улыбнулась мне, вновь став такой, как обычно, — но что сделано, то сделано. Иногда бывает трудно удержаться. Я хорошо владею собой и умею контролировать свои чувства, но не бесконечно. И в этом отношении с представителями сильного пола мне труднее.

В комнате стояло молчание. Алекс не стал садиться, но и болтать тоже перестал. То ли вид миссис Моэм произвел на него неизгладимое впечатление, то ли он в кои веки решил меня послушаться.

— Что ж, прощайте, Ванесса, — сказала хозяйка дома, — я была рада принимать вас у себя, хотя, конечно, удобства этого дома оставляют желать лучшего.

— Прощайте, миссис Моэм, — отозвалась я, — в целом, я почти привыкла.

— Вы всегда были деликатной девушкой.

Улыбнувшись напоследок, она развернулась и ушла. Причем, ушла так основательно, что ни я, ни Алекс не успели понять, как именно это произошло. Я довольно долго смотрела на дверь, отмечая, что ключ по-прежнему торчит в замке и могла бы биться об заклад, что она заперта.

Наконец, я вполголоса проговорила:

— Черт побери.

— Какая трогательная сцена, — выдавил Алекс из себя, — вот уж, не знал, что ты такая деликатная.

— Я и сама этого не знала.

— Мерзкая дрянь, — злобно продолжал он, — как мне хочется ее убить! С огромным удовольствием насадил бы ее на этот кол, как бабочку, — в подтверждение своих слов он потряс обломком стула.

— Не думаю, что она спокойно стояла бы и ждала, когда ты это сделаешь.

— В этом-то все и дело. Дьявол. Дальше становится все хуже и хуже. Ты права, нужно уезжать отсюда, и чем скорее, тем лучше. Придется сократить свой визит.

— Какой визит? — поинтересовалась я, хотя мне было все равно.

— А ты думала, я здесь живу?

— Конечно. Именно так я и думала. Вы это твердили мне столько раз, что я не могла не запомнить.

— Здесь живут мои родители, — пояснил Алекс, — я иногда к ним приезжаю, погостить. Правда, когда-то я тоже жил здесь, но теперь это в прошлом.

Я кивнула головой. Чем дольше общаешься с человеком, тем больше подробностей о его жизни становятся тебе известны. И иногда это такие подробности, о которых ты совершенно не хотел узнавать.

За окном постепенно светлело. Я перебралась ближе к подоконнику и не отрываясь наблюдала, как это происходит. Словно от моего пристального внимания рассвет ускорится.

— Черт, чтобы я еще когда-нибудь отправилась путешествовать по Англии, — пробурчала я себе под нос, — нет, только на море. А еще лучше, в Бразилию. Давно хотела съездить в Бразилию, посмотреть на Карнавал.

— Даже в Бразилии ты можешь напороться на местных вампиров, — фыркнул Алекс.

Он обладал поразительным даром утешения. После таких слов мне нестерпимо захотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым.

— Почти светло, — прокомментировал он, — Господи, никак не могу дождаться. Ну, давай же.

Это он сказал рассвету, чтобы тот не задерживался. Я сдержала смешок. Ну конечно, сейчас солнце немедленно вынырнет из-за горизонта с громким воплем: «А вот и я!»

— На твоем месте я не хихикал бы, а лучше сходил бы и посмотрел на твою тачку. Ты уверена, что она на ходу?

— Раз миссис Моэм сумела загнать ее в сарай, то она на ходу.

— Да, — уже неприкрыто насмешничал он, — возможно, она просто толкала ее до самого сарая, так и не додумавшись завести двигатель.

Я приподняла брови, оторвала глаза от розовеющего неба и повернулась к нему.

— Да ведь это страшная тяжесть.

— Мне кажется, что при желании эта стерва могла бы поднять ее и отнести в сарай на руках. Ты вспомни Мэрион, которая видите ли не унаследовала и сотой доли ее способностей.

— Черт, — прошипела я.

— Вот именно. Так что, проверь, пока не поздно.

— Прекрасно. Только этого мне и не хватало для полного счастья.

— Все, — Алекс посмотрел в окно, — думаю, можно уходить. Солнце взошло. Вот что, Ван, ты иди и проверь свою машину. Если я все же окажусь прав, как бы этого тебе не хотелось, тогда собирай свои шмотки и подожди меня у шоссе. Я подъеду и прихвачу тебя.

Я несколько раз моргнула. Ну надо же, какое великодушие! Просто не ожидала от такого типа, как он. Да и если на то пошло, сама бы я даже не почесалась позаботиться о том, каким образом он будет выкручиваться. И о чем это говорит, Ван? Да о том, что ты — страшная эгоистка и думаешь только о себе. И мелочности в тебе тоже хватает, как раз на то, чтобы еще лет десять припоминать, как тебе досаждала эта троица и при случае твердить об этом до тех пор, пока у людей не начнутся судороги.

— Да, — наконец сказала я, — хорошо. Я так и сделаю. Спасибо.

— Не за что, — Алекс пожал плечами, — все равно по пути. Ты ведь едешь в Лондон?

— Почти. Мой дом в пригороде.

Он приподнял брови.

— Тогда цена на него просто астрономическая.

— Наверное, никогда не интересовалась.

Меня никогда особенно не заботили такие вещи, поскольку я не беспокоилась о деньгах. Наверное, хорошо, когда у тебя их много и ты можешь себе позволить не думать о них.

— Ладно, — сказала я, — пойду поищу этот сарай и посмотрю, в каком состоянии моя тачка.

Я направилась к двери, по пути обойдя лежащую на полу Мэрион. Мне очень не хотелось на нее наступить, в памяти еще свежа была пренебрежительная гримаса миссис Моэм. Кем бы она ни была, но так к умершим не относятся. В конце концов, все мы там будем.

— Может, все-таки убрать его в подвал? — предположил Алекс.

Наверное, ему тоже было не по себе. Я пожала плечами.

— На это у нас уйдет уйма времени. К тому же, мне кажется, что именно в подвале и они и проводят дневное время.

— Почему ты так думаешь?

— А где еще в этом доме очень темно?

— Да где угодно, — он фыркнул, — но в принципе, конечно, что-то в этом есть. И мне бы не хотелось повстречаться с ними еще раз.

Я подошла к двери и немного помедлив, повернула ключ в замочной скважине дважды. Потом прислушалась и наконец отворила ее. Не сказать, чтобы я боялась. Но, как говорится, излишнее благоразумие никогда еще никому не мешало. Лучше перестраховаться, чем быть беспечной и безалаберной.

В коридоре никого не было.

— Прекрасно, — пробормотала я себе под нос.

А чего еще ты ожидала? Что за дверью тебя подкарауливают? Миссис Моэм сказала правду, днем никто из них не сумеет причинить мне вреда.

Мы вместе вышли во двор. Я редко просыпалась так рано и основательно подзабыла то ощущение, которое возникает ранним утром. Свежий, чистый воздух, тишина, если еще отбросить в сторону некстати нахлынувшую сонливость, то вообще красота. Оглядевшись, я припомнила слова хозяйки и свернула налево.

— Удачи, — помахал мне Алекс и отправился вперед по тропе.

Подъездных путей здесь, конечно, не было да и быть не могло. Сегодня утром дом производил еще более гнетущее впечатление своей заброшенностью. Действительно можно было подумать, что он вот-вот развалится на части. Судя по всему, ремонт ему уже не поможет. Это нужно сносить и как можно скорее.

На так называемом заднем дворе я в самом деле нашла несколько полуразвалившихся сараев. В этом миссис Моэм меня не обманула. Впрочем, когда это она меня обманывала? Что-то не припоминаю. Просто из-за происшедшего я подсознательно ищу в ее словах какой-то подвох. Меня до сих пор волнует вопрос: почему она меня так просто отпустила. То, что я писательница и пишу забавные книжки — это не аргумент. А если и аргумент, то он какой-то ненадежный. Может быть, дело в другом?

Раздумывая над этим, я отворила покосившиеся ворота первого сараюшки и заглянула вовнутрь. Раздался ужасный скрип, треск и на меня посыпалась какая-то труха. Отскочив в сторону, я принялась лихорадочно отряхиваться. Терпеть не могу, когда на меня что-то сыпется.

— Гадость, — скривилась я.

Посмотрела наверх и сделала несколько осторожных шагов вперед. Кажется, все в порядке. Во всяком случае, если этому потолку суждено обвалиться, то не сегодня.

Свою машину я увидела сразу и с моей души упал огромный камень. Слава Богу, вот она, моя драгоценная. Я подошла к ней, позабыв обо всем и дотронулась рукой до капота. Конечно, видок у нее далеко не презентабельный, она выглядит так, словно попала под бомбежку. Но в данном случае внешний вид — не главное. Главное сейчас — уехать отсюда и добраться до дому.

Вспомнив еще кое о чем, я открыла дверцу и села за руль. Ключи так и торчали в замке зажигания. Заметив это, я на мгновение закрыла глаза и застонала. Господи, и я еще удивляюсь, что ее не угнали! Я не только дверь не закрыла, но еще и ключи оставила, облегчая угонщикам все мыслимые преграды. Ну, ты и дура.

Что ж, толку от самобичевания не было никакого. Я махнула рукой, признавая за собой наличие недюжинного везения и повернула ключ в замке. Послышался звук двигателя, работающего на малых оборотах. Раз, другой, третий. На четвертый раз он заглох. Я повторила свою попытку. Потом еще раз и еще.

Не знаю, сколько прошло времени, пока я не поняла, что двигатель мне завести не удастся. Я могу сидеть здесь до посинения, но ничего этим не добьюсь. Все, машина сдохла. Причем, окончательно. Я с размаху стукнула кулаком по приборной доске и сморщилась от боли. Тьфу, черт! Прав был Алекс, миссис Моэм наверняка просто дотолкала ее сюда, не мучаясь и не пытаясь ее завести. Кто знает, с ее обособленным образом жизни, может быть она и не знает, как это делается. Уж силой ее не обделили.

Настроение у меня испортилось окончательно. Злая, раздосадованная и полная мрачных предчувствий, я вылезла из машины, потом пнула ее для острастки и вновь обозвала себя дурой. Так тебе и надо. Кому ты поверила! Вот теперь и остается, что злиться и крушить все вокруг, а между прочим, машина вовсе не виновата в твоей дурости.

Итак, выход был один. Идти наверх, брать сумки и тащить их на шоссе. Сейчас мне почему-то слабо верилось, что Алекс выполнит свое обещание и подхватит меня на обратном пути. А если совсем честно, я не верила этому ни на грош. Все это полнейшая брехня. Так что, нечего на него рассчитывать, нужно настроиться на долгое, утомительное времяпровождение. Во всяком случае, несколько часов я точно буду брести по шоссе и тащить по очереди свои дурацкие, идиотские сумки, так и не пригодившиеся мне во время путешествия. Честно говоря, мне вполне хватило бы и одной, самой маленькой, которую я могла бы повесить на плечо. Между прочим, умные люди именно так и поступают.

Первым делом я покормила Лэйси, а пока он набивал свой живот, умылась и привела себя в относительный порядок. На большее не хватило ни сил, ни желания. Я с ужасом представляла, что мне предстоит. Не стоит сильно краситься и наряжаться, все равно уже через пятнадцать минут я взмокну, как портовый грузчик и мой внешний вид будет мне глубоко безразличен, а у проезжающих он будет вызывать отвращение и желание оказаться как можно дальше от меня.

Добрый Лэйси, покушав, с довольным видом запрыгнул на мое плечо, как бы напоминая, что три огромные сумки — это еще не все радости. О да. Помимо этого, сверху меня будет давить разъевшийся котяра, лишь немного не дотянувший до семи килограммов.

— Ты слишком много ешь, — проворчала я.

Лэйси фыркнул, так как был с этим совершенно не согласен. По его мнению, он ел вполовину меньше того, что мог бы съесть при его завидном аппетите. Нисколько в этом не сомневаюсь.

Итак, прежде, чем я добралась до шоссе, перетащив наверх по очереди все свое барахло, прошло немало времени. Когда же я наконец приволокла последнюю сумку, то просто уронила ее на асфальт и шумно перевела дух. Господи, кажется, я сильно переоценила свои силы. Я НИКОГДА не сумею дотащить все это хотя бы до автобусной остановки. Тем более, если принять во внимание то, что я не знаю, где она находится. И почему я такая идиотка?

Усевшись на сумку сверху и окончательно наплевав на то, что с ней может что-нибудь случиться, я мрачно задумалась. Хочешь, не хочешь, а идти придется, поскольку делать мне было нечего. Если бы передо мной брезжил какой-нибудь другой выход, я не преминула бы им воспользоваться.

В разгар этого приятного, а главное полезного времяпровождения я услышала знакомые звуки. По шоссе ехала машина. Повернув голову, я успела заметить ее цвет и форму, как она шурша покрышками, остановилась рядом. Боже, добрый самаритянин!

Алекс выглянул в открытое окно и присвистнул:

— Вау! Ты собралась в кругосветное путешествие?

— Очень умный, да? — зло спросила я.

— Твоя машина не завелась, — утвердительно проговорил он, — я так и думал. Старая карга тебя обманула.

— Наверное.

Вид у меня при этом был такой разнесчастный, что он покачал головой и вышел из машины.

— Ладно, давай помогу тебе запихнуть все это в багажник. Если, конечно, размеры позволят.

Алекс оторвал от асфальта одну из сумок и тут же перекосился набок.

— Ого! Что там у тебя? Кирпичи?

— Ага, булыжники, — сердито фыркнула я.

— Не представляю, как ты все это тащила. Ты, конечно, не замухрышка, но все-таки и не Арнольд Шварценеггер.

Как я и предполагала, третья сумка в багажник не поместилась. Мы пробовали и так и эдак, но она ни в какую не хотела туда влезать. Наконец, Алекс плюнул, чертыхнулся и заявил:

— Черт с ней. Поставлю на заднее сиденье. Иначе мы тут до вечера будем топтаться.

Я поспешно кивнула, помня золотое правило, что нельзя спорить с тем, кто добровольно согласился тебя подвезти. А если еще к этому прибавить такой внушительный груз, как у меня, то я должна не только выполнять, но и предвосхищать все его желания.

— Садись на переднее сиденье, — велел он, открывая дверцу.

Мои благие намерения тут же испарились.

— Нет, я сяду сзади.

— Там уже сидит твоя сумка.

— Ничего страшного. Я всегда сижу на заднем сиденье, когда сама не за рулем.

— И почему? — он стал раздражаться.

— Вот, почему, — я ткнула пальцем в Лэйси.

Кажется, этот аргумент оказался решающим.

— Ладно, — быстро сдался Алекс, — не буду спорить. Садись, куда хочешь.

Мои опасения были не напрасными, поскольку я уже сто раз сумела убедиться, как образцово ведет себя в посторонней машине мой котик. Для начала он вспрыгнул на спинку переднего сиденья и прошелся по нему, мотая хвостом. Потом сел, но не куда-нибудь, а рядом с водителем и утробно завыл ему прямо в ухо.

— Убери его, — тихо, но очень требовательно сказал Алекс, — иначе я не могу ручаться, что не въеду в придорожную канаву. Эй! — это относилось к Лэйси, который, недолго думая, треснул его лапой по уху.

Чему тут удивляться, он проделывал это постоянно и не только с посторонними, но и со мной. Мне еще здорово повезло, иногда он бросался на человека с намерением начисто содрать с него скальп или сидел за спиной, периодически кусая его за все, что было в пределах его досягаемости. Это очень нервировало любого водителя. Могу себе представить. Поэтому, я поспешно стащила Лэйси со спинки и усадила рядом с собой.

— Сиди тихо, — велела я.

Лэйси пару раз дернулся, пытаясь освободиться, но скоро понял, что это ему не удастся. Тогда он еще немного обиженно поурчал и замолк.

— Держи его подальше от меня, — сказал Алекс далеким от приятного тоном, — черт, ну и котик у тебя. Интересно, почему ты не завела себе крокодила на поводке?

— Тогда ты бы меня точно не согласился подвезти, — хмыкнула я, — и потом, мне не нравятся крокодилы. Они не эстетичны. Не бойся, я его держу.

— Ага, я понял, ты держишь его для эстетики, — съязвил он.

— Да ладно, не злись, он вечно так себя ведет. Как-то он сел одному моему приятелю прямо на голову и я его еле оторвала.

— Кого? Голову приятеля? — фыркнул Алекс.

— Очень смешно.

Убедившись, что Лэйси сидит смирно и не предпринимает попыток освободиться, я немного ослабила хватку.

— Кстати, Ван, а почему ты выбрала себе такой странный маршрут? Что тебя понесло в глубинку?

— Мне было скучно.

— Очень веская причина, а главное, все объясняет. Ей было скучно! Но зато теперь скука тебе не грозит. Ты повеселилась на славу.

— Да ну? — фыркнула я, — в доме миссис Моэм я только и делала, что умирала от скуки. Правда, последние два дня нельзя назвать особенно скучными.

Алекс хмыкнул и продолжал:

— Со всей этой суматохой я совсем забыл про завтрак. Впрочем, еще довольно рано для завтрака. Но есть все равно хочется. А тебе?

Я пожала плечами.

— Во всяком случае, пока нет. И если ты спрашиваешь, есть ли у меня что-нибудь съедобное…

— А что, есть?

— Кажется, нет. Или есть, но в сумке. А сумки в багажнике и как хочешь, но доставать ее я не собираюсь. Хочешь, сам доставай.

— Обойдусь, — буркнул он.

Я отвернулась к окну, разглядывая проплывающие мимо окрестности. Делать все равно было нечего. Болтать мне не хотелось и судя по всему, Алексу тоже. Кажется, мы исчерпали все общие темы.

Откинувшись на спинку сиденья, я сдержала зевок. Как я уже говорила, есть мне не хотелось, зато очень хотелось спать. И я сама не заметила, как заснула, причем, так крепко, что мне не мешала ни неудобная поза, ни сумка, занимающая все мыслимые пределы, ни ворчащий Лэйси.

Сон мой был так глубок, что я не видела снов, просто спала как убитая. Спала до тех пор, пока чей-то громкий вопль не разбудил меня. Спросонья я почему-то решила, что это Алекс и зевая спросила:

— Чего это ты так вопишь?

— Кто, я? — возмутился он, — я вообще молчу вот уже три часа. Это твой кот. Не знаю, что он хочет, но, если ты немедленно не уберешь его от меня, я его придушу.

Разлепив глаза, я увидела, что Лэйси сидит на своем излюбленном месте и нервно колотит Алекса хвостом по голове. При этом он еще и вопит как оглашенный.

— Останови машину, — догадалась я.

— Зачем?

— Зачем. Затем! Выйти он хочет.

— Дальше пешком потопает? У твоего кота странные причуды.

— Да нет же. Он хочет справить свои естественные надобности, только и всего.

— «Только и всего», — передразнил меня Алекс, — с ума сойти можно.

— А ты хочешь, чтобы он нагадил тебе прямо на пол?

Вместо ответа Алекс молча остановил машину. Негодующий Лэйси выпрыгнул в окно и шмыгнул в кустики.

— И долго его ждать?

— Недолго, не напрягайся. Лэйси знает правила.

— Может быть, он их и знает, но вот только никогда ими не пользуется, — хмыкнул он.

Я прыснула. Да уж, у Лэйси свои правила. Но он прекрасно знает, что если я разозлюсь, то могу оставить его прогуливаться сколько его душа пожелает. Один раз я такое проделала и теперь с этим у меня нет проблем. Пять — семь минут, и Лэйси тут как тут.

Мое предсказание сбылось. Мой котик вернулся очень скоро и очень довольным видом.

— Прекрасно, — прокомментировал Алекс, — с облегчением вас. Надеюсь, это все и мне не придется останавливаться еще раз, чтобы твой котик поразмял свои ноги.

— Какой ты ворчливый.

Мы ехали еще довольно долго, пока наконец впереди не показались знакомые дома. Я подбодрилась и придвинулась ближе, указывая Алексу направление.

— Теперь направо, потом немного прямо и снова направо. Мой дом — третий.

— Хороший домик, — оценил его Алекс, когда увидел, — самому, что ли, писателем стать?

— Попробуй, — я пожала плечами, — почему бы и нет? Останови, я открою ворота.

— Хоть чаем напоишь?

— Это просьба или требование?

— Да я тебя просто умоляю. Есть хочется.

— Ладно, — захихикала я, — уговорил. Если только я найду что-нибудь съедобное.

— Ну вот, начинается.

Я открыла ворота и махнула Алексу рукой, велев ему заезжать. Лэйси с громким воплем выпрыгнул в окно и помчался по дорожке к входной двери, задрав хвост. Уж здесь ему не нужны были провожатые.

Алекс оказался у входа немногим позднее моего котика, но я пресекла его попытки, ткнув пальцем в сторону машины.

— Сумки.

— Ах, да, — вспомнил он и скорчил гримасу, — радует лишь одно: что я наконец от них избавлюсь.

И мы отправились за сумками. Водрузив их в прихожей, я отправилась на кухню, чтобы провести ревизию. Сперва, конечно, заглянула в холодильник, который порадовал меня пустыми полками, на одной из них стояла пачка йогуртов. Пришлось лезть в шкафчик. За этим занятием меня и застал вошедший Алекс.

— Ну и как? — спросил он.

— Что-то есть, — сообщила я, — можешь пока располагаться в гостиной, пока я займусь приготовлениями. Господи, наконец-то я сумею помыть руки в раковине.

А после всего — в ванную. Я просто мечтаю о ванне. Понежиться в горячей воде, в пене, какое блаженство! Особенно после тазика и кувшина. Чудо, газовая плита, микроволновка, кофеварка, посудомоечная машина, сказка, а не жизнь.

Поздний завтрак был готов в рекордно сжатые сроки, поскольку у меня в наличии были только полуфабрикаты. Но голодным людям привередничать не пристало. Допив кофе, я сунула чашку с посудомоечную машину и повернулась к Алексу.

— Можешь доедать, а я пошла в ванную.

— Что это тебя приспичило? — удивился он.

— Хорошо тебе рассуждать, ты не гостил у миссис Моэм. Думаешь, она знакома с благами цивилизации?

И напоследок фыркнув, я направилась туда, куда и собиралась.

Ванную я покинула лишь спустя час, а то и все полтора, так как задремала, разомлевшая в горячей воде. Мне повезло, что вообще не заснула. Приходилось слышать о таких людях, которые находили свой конец в собственной ванне и не потому, что хотели этого, а потому, что в ней уснули.

Первое, что я увидела, войдя в гостиную, был Алекс, удобно устроившийся на диване и дрыхнувший как сурок. Хмыкнув, я уже хотела потрясти его за плечо, чтобы разбудить, но потом махнула рукой. Да пусть спит. Он мне не мешает. К тому же, я и сама подумывала о такой перспективе. Подняться к себе наверх и поспать, наконец, как следует, не беспокоясь о том, что к тебе могут вломиться в самое неподходящее время.

Но осуществить это мне не удалось. Прозвенел звонок.

За дверью стояла Черри, ласково улыбаясь.

— Уже приехала? Я принесла тебе ключи, — сообщила она, не давая мне раскрыть рот, я поливала твои цветы, как ты и просила, Ван. Один раз.

— Спасибо, — кивнула я, — больше и не надо было. Я недолго отсутствовала.

— Да, это верно. Кстати, Ван, — Черри немного помялась, — что это за странная машина?

— Почему странная? — удивилась я, — самая обыкновенная.

— Да, но у тебя была другая.

Я непроизвольно вздохнула.

— Вот именно была. Она разбилась, Черри, — это прозвучало так, словно я говорила о своей любимой вазе.

— О, как жаль! — соседка всплеснула руками, — ведь новенькая совсем. Ты ее в прошлом году покупала, я помню.

Оставалось только позавидовать ее отличной памяти. Впрочем, я давно успела убедиться, что соседи осведомлены о моей жизни куда лучше, чем я сама.

— Да, в прошлом, — согласилась я.

— Хорошая была машина. А эта какая-то… нет, я ничего не говорю, вполне приличная машина, но твоя была классная.

— Не было ничего другого.

Это прозвучало так, словно я оправдываюсь. Поэтому, я уже менее любезно проговорила:

— У меня еще столько дел, Черри. Я еще даже сумки не разбирала. Приходи завтра, поболтаем.

— Да, я понимаю, — соседка поспешно закивала и сделала несколько шагов по направлению к воротам.

Я уже порадовалась и собралась было закрыть дверь, но тут она обернулась и снова спросила:

— А кто тот высокий и симпатичный мужчина, с которым ты приехала? Это твой новый знакомый?

Сдается мне, ей больше заняться нечем, кроме как пялиться в окно на мой дом.

— Мой племянник, — ляпнула я первое, что стукнуло в голову, — решил помочь тете с вещами. Пока, Черри.

И я захлопнула дверь.