2001 год.

Поздней ночью, где-то около трех, Лера шла по улице, освещенной тусклыми фонарями. По шоссе проезжали редкие автомобили, прохожих же не было вообще. Каблучки туфель глухо постукивали об асфальт. Девушка шла, сжимая кулаки, злая как тысяча чертей. «Ну гад, — думала она, — вот ведь мерзавец». И еще в том же духе, но далеко не в лучшую сторону. Дело касалось ее приятеля Вадима, который пригласил ее на дискотеку в ночной клуб «Пенелопа», где за рекордно короткое время умудрился напиться как свинья и заснул прямо на столе. Лера так и оставила его там, поняв тщетность своих попыток поднять его и увести. Он лишь матерился сквозь зубы и грозился надавать ей по шее. Разозлившись, Лера схватила сумочку и убежала. И теперь исходила злобой, понимая, что ничего переиграть нельзя. Знала бы, ни за что не потащилась бы в эту поганую забегаловку, почему-то гордо именуемую ночным клубом. А вот теперь приходится топать пешком до общаги.

Чтобы срезать путь, Лера свернула в парк. Тут было значительно короче, идти минут на десять меньше.

В парке было темно и тихо. Девушка ускорила шаг, позабыв про свою злость. Ей стало страшно, она оглядывалась по сторонам, подавляя желание броситься бежать. Ей почему-то казалось, что за ней кто-то осторожно крадется. Она даже пару раз оглянулась, но разумеется, никого не увидела.

На ходу Лера раскрыла сумочку и достала сигарету, прикурила, щелкнув зажигалкой и продолжила путь. Сигарета успокаивала нервы, точнее казалось, что успокаивала. Но и это уже было большим облегчением. И потом, все это глупо. Она уже сто раз здесь ходила и с ней ничего не случалось. Ну кто тут может быть? Пара-тройка бомжей, спящих на лавочках, вот и все. Они сами всего боятся. В крайнем случае, у нее есть газовый баллончик.

Вспомнив об этом, Лера вновь полезла в сумку и нащупала необходимое. Вот он. Сразу стало гораздо спокойнее. Так она и шла, держа баллончик в одной руке, а сигарету — в другой. Сделав несколько шагов по инерции, Лера остановилась и сняла крышку с баллончика. Вот, теперь другое дело. Пусть только сунутся. Кто к ней сунется, она не представляла, но это было неважно. Главное, что она во всеоружии.

Выкинув выкуренную до фильтра сигарету, девушка глубоко вдохнула в себя воздух. Тихо и свежо. Скорее бы закончился этот парк. Идти еще минуты три. Ну ничего, самое страшное уже позади.

Не успела она об этом подумать, как впереди себя увидела девушку, идущую вперед, но не совсем по прямой. Она была тоненькой, не совсем сформировавшейся. Сердце Леры сперва екнуло, а потом она едва не рассмеялась от облегчения. Нашла, кого бояться. Если так пойдет дальше, то придется обзаводиться памперсами. Молоденькая, сопливая девчонка, пьяная в дуплину, как говорит ее друг Стас. Вот, едва в клумбу не зарулила. Сейчас шлепнется. Нет, удержалась. Лера хмыкнула.

Внезапно, перед девчонкой возник высокий человек. Он появился как будто ниоткуда, вдруг. Лера скорее почувствовала, чем осознала опасность, исходящую от него. Она метнулась в кусты и мгновенно распласталась на траве под одиноко стоящей скамейкой. Боясь пошевелиться, Лера открыла глаза и посмотрела в ту сторону. То, что она увидела, заставило крепче вжаться в землю, просто вцепиться в нее, уже не заботясь о новой, безумно дорогой юбке и любимой модной кофточке.

Девушка закричала, но ее крик словно захлебнулся. Человек сдавил руками ее шею, нависая над ней словно огромная, зловещая тень.

— Мама дорогая, — прошептала Лера, отползая в спасительную гущу кустов и моля Бога, чтоб они потише шуршали.

Тело жертвы минуты три дергалось, потеряв опору под ногами, человек в своем безумном желании приподнял ее над землей, а потом ослабло и безжизненно повисло. С ноги слетела туфля и ударившись об асфальт, отлетела. Человек отшвырнул тело в сторону и ушел так быстро, что Лера не заметила, куда. Впрочем, она смотрела вовсе не на него, а на неподвижную, бесформенную кучу, недавно бывшую молоденькой девушкой.

В последующие десять минут, которые Лера лежала в кустах, застыв как изваяние, стояла жуткая тишина, нарушаемая разве что стрекотом кузнечиков и шелестением листвы деревьев от порывов ветра. Лера боялась вздохнуть. Она не могла оторвать взгляда от неподвижно лежащей девчонки, руки и ноги которой нелепо раскинулись в стороны, как у тряпичной куклы.

Потом девушка услышала странный стук, подняла голову и прислушалась. Это стучали ее зубы, выбивая барабанную дробь. Стиснув их посильнее и чувствуя, как ее челюсть сотрясается, Лера встала, стараясь производить как можно меньше шума и медленно подошла к лежавшей. На той была короткая яркая юбка, сейчас обнажившая белые кружевные трусики и кожаная куртка до пояса, застегнутая наполовину. Полусапожки на высоких тонких каблуках с длинными острыми носами и сумочка, валявшаяся в стороне. Шея девушки была неестественно повернута. А на коже расплывалось какое-то темное пятно. Лере не пришлось долго гадать, что это. Пятно было небольшим, немного расплывшимся.

«Кровь, — механически отметила Лера про себя, — мама дорогая».

Она отшатнулась, едва не шлепнувшись на асфальт, но сумела сохранить равновесие, зашатавшись на каблуках. Потом развернулась и помчалась по дороге с такой скоростью, что могла бы дать фору любому спринтеру. Через полминуты она уже вылетела на проезжую часть улицы. Не сбавляя темпа, Лера помчалась дальше, чувствуя, что сердце колотится где-то в горле. Взбежав по ступенькам, она рывком распахнула дверь.

— Куда? — вскочила пожилая вахтерша, преграждая ей путь.

Лера тяжело навалилась на металлический турникет, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Перед глазами плыли какие-то огненные шары.

— Лерка, ты, что ль? — ахнула вахтерша, наклонившись вперед, — да что с тобой такое? Вся грязная.

— Упала, — сумела выдавить из себя Лера и, пытаясь сохранить невозмутимый вид, гордо прошествовала к лестнице, чувствуя спиной взгляд вахтерши, сверлящий между лопатками.

Удалившись из поля зрения женщины, она оказалась в темном коридоре и подстегиваемая вернувшимся страхом, пулей взлетела по лестнице на четвертый этаж. Дрожащими пальцами раскрыла молнию на сумочке и принялась там рыться в поисках ключей. Но они как назло все не находились. Трясясь от ужаса, она затарабанила в дверь кулаками, удерживаясь от желания завизжать.

Через пять минут непрерывного грохота послышалась сонная ругань, потом шаги и дверь открылась. На пороге стояла заспанная Ира, соседка, живущая в другой комнате. Она зевнула и недовольно уставилась на Леру.

— Чего ломишься? — проговорила она, протирая готовые закрыться глаза, — сдурела совсем. Два часа ночи.

Лера проскользнула вовнутрь. Ира обернулась и оглядела ее при свете лампочки, одиноко светившей в «предбаннике».

— Слушай, Лер, — недоуменно начала она, — где ты так измазалась? На тебя же смотреть страшно.

— Упала, — отозвалась Лера, не в силах выдумывать новую ложь и уже повторяя сказанное, — закрой дверь, Ира.

Она вновь полезла в сумочку и на этот раз ключи нашлись как по волшебству.

— Да тут не упасть, тут валяться надо в грязи, — сказала Ира ей в спину.

— Ну, бежала, споткнулась, упала, — раздраженно рявкнула Лера, — что пристала? Закрой дверь, кому говорят!

Ира хлопнула дверью и буркнув: «Идиотка», удалилась к себе.

Лера вошла в комнату и заперла дверь. Внутри было темно и тихо, слышалось лишь сопение. Ее соседка Лена мирно спала и наверняка видела десятый сон.

Лера сбросила туфли, повесила сумку на спинку стула и начала раздеваться. Оглядев свою одежду при мягком свете луны, она поняла, что имели в виду вахтерша тетя Галя и Ира. Весь перед юбки был покрыт ровным слоем грязи. Кофточка тоже была не лучше, хотя на ней слой был не таким ровным. Колготки порвались в трех местах и лучшее, что можно было сделать, это выбросить их, что Лера и сделала, швырнув их в мусорное ведро. Остальные вещи она сунула в угол, намереваясь постирать их завтра.

Надела ночную рубашку, едва прикрывающую колени, девушка села на подоконник, открыв окно. Спать она не могла, ее всю трясло да так сильно, что она подпрыгивала на подоконнике. Пытаясь успокоиться, Лера закурила, но каждая затяжка перемежалась стуком зубов, пару раз она прокусывала губу и охала от боли. Видела бы ее сейчас мама! Свою любимую, ненормальную доченьку, всю жизнь утверждавшую, что ничего не боится. Как-то она здорово отлупцевала ее отцовским ремнем, когда Лера на спор отправилась на местное кладбище их маленького городка и просидела всю ночь возле какой-то заброшенной могилки. Было совсем не страшно, как утверждали другие любители острых ощущений, скорее, тоскливо и муторно. Лера начала думать о бренности всего земного и о том, сколько времени пройдет, прежде чем она сама накроется вот таким гранитным холмиком. Шелестела листва деревьев, а Лере казалось, что это умершие перешептываются между собой, осуждая ее дерзость и непочтительность к праху.

Впрочем, у матери было множество поводов для упреков. Особенно, после того, как умер отец. Женщина вдруг решила, что теперь обязана воспитывать дочь за двоих, что немало противоречило логике, потому что раньше воспитанием дочери она занималась исключительно в одиночестве. Отец не прилагал к этому никаких усилий, у него были другие, более важные проблемы. К примеру, потребление горячительных напитков в больших количествах. Правда, иногда, придя домой в сильнейшем подпитии, он замечал свое чадо и громко требовал, стуча кулаком по столу: «А ну, неси дневник, двоечница!» Этот упрек был совершенно несправедлив, так как Лера училась хорошо и даже четверки в дневнике мелькали очень редко. Но девочка не спорила и несла дневник, пусть папочка порадуется и заодно убедится, что ошибся. Но отец никогда не признавал свои ошибки. Напротив, он думал, что всегда и во всем прав, а все остальные либо ошибаются, либо спорят специально, ему назло.

Жизнь в одном доме с запойным алкоголиком — не сахар и Лера в этом убедилась за четырнадцать с лишним лет. Так что, мать с полным основанием могла утверждать, что после его смерти стало куда спокойнее, никто не трепал нервы, не пропивал зарплату и не тащил из дома все, что подворачивалось под руку.

— Ты чего? — раздался сонный голос Лены с кровати, — ревешь, что ли? С Вадькой поругалась?

— Вадька — козел, — заявила Лера, пытаясь сдержать дрожь, — да и причем тут он? Лена, я такое видела, я…, - она посильнее стиснула зубы, забыв про зажженную сигарету и перекусила фильтр напополам.

Сигарета упала ей на колени, и девушка подпрыгнула от ожога.

— Ай!

— Перестань прыгать, — Лена уже встала с постели и подойдя к ней, выкинула сигарету в окно, — что с тобой? Ты вся трясешься.

— Я видела такое…, - свистящим шепотом повторила Лера, глаза у нее при этом были огромными, в пол лица, — в парке.

— Может, тебе водки налить? — деловито осведомилась соседка.

— Ненавиж-жу вод-дку. Д-дай вод-ды.

Лена, не споря, налила в стакан воды из чайника и протянула ей. Жидкость тут же опасно заколебалась, потом расплескалась, почти половина вылилась Лере на колени, но она все же умудрилась донести стакан до рта и сделать пару глотков — все, что оставалось. Неизвестно почему, но ей в самом деле стало легче. Дрожь немного поутихла.

— Ну, — продолжала Лена, забирая у нее стакан, — что такого ты видела в парке? Привидение?

— Если бы, — выдохнула Лера, — девчонку убили. Какой-то мужик задушил ее насмерть. З-з-з, — вновь затряслась она.

— Да ты что?! — ахнула Лена, — шуточки у тебя!

— Какие шутки? Я под скамейкой валялась, всю грязь на себя собрала. Вот, смотри, — она вытянула вперед руки.

Соседка окинула взглядом конечности, покрытые темной грязью и сказала:

— Иди помойся.

— Я боюсь, — Лера замотала головой, — там темно.

Лена нахмурилась, не сводя с нее взгляда, прикидывая в уме, может ли это быть шуткой. Но трясущаяся, бледная как смерть девушка, вздрагивающая на подоконнике с глазами, полными ужаса, никак не походила на шутницу.

— Кто понес тебя через парк? — наконец возмутилась она, — спятила? В такое время! Да там черт знает, что может случиться.

— Угу, — кивнула Лера, обхватывая себя руками, — брр, как холодно.

— Ладно, — соседка взяла ее за руку, — пойдем вместе. Хоть руки помой.

Лера не без некоторого сопротивления позволила стащить себя с подоконника и пошла с ней к умывальнику. Она помыла руки и лицо, смывая с себя грязь и косметику.

Вернувшись в комнату, она первым делом заперла дверь и забралась с ногами на постель.

— Воды дать? — спросила Лена.

Лера молча помотала головой из стороны в сторону.

— Тогда спи давай. Завтра в университет. Забыла?

— Не могу я спать, — отозвалась девушка, хотя все-таки легла и укрылась одеялом, — как вспомню ту жуть, так просто колотит.

— Все-таки, тебе нужно выпить.

— Нет.

— Ну, как знаешь.

Лена легла на свою кровать, вздохнула и закрыла глаза. Через минуту она уже спала.

Лера же всю ночь не сомкнула глаз. Она несколько раз вставала, курила в форточку, пила воду, выпила даже две таблетки снотворного. Но сон не приходил.

Наутро она чувствовала себя страшно разбитой. Помывшись и кое-как одевшись, она вместе с Леной отправилась в университет. Но сидя на парах, ничего не слышала, смотрела в одну точку, закусив губу. Лена пыталась ее растормошить, но успеха не имела. Даже пришедший с повинной Вадим не произвел на Леру никакого впечатления. Она смотрела сквозь него, не меняя выражения лица.

— Ты злишься, да? — спросил он виновато, — ну прости, Лер, я не хотел.

Лена с интересом наблюдала за этим, ожидая продолжения. Может быть, Лера треснет его по носу учебником? Вот было бы забавно! Но Лера не сделала ничего подобного. Она моргнула пару раз, а потом пригляделась, словно только сейчас рассмотрела, кто перед ней.

— Слышишь, Лера, — продолжал Вадим, — что ты так смотришь?

— А, это ты, — произнесла та лишенным всякого выражения голосом, — отойди, сделай милость. Ты мешаешь.

— Но Лера, ты чего?

— Ты глухой? — высунулась Лена, — не лезь к ней, не видишь, она расстроена твоими выкрутасами. Попозже попробуй, понял?

Вадим кивнул и отошел. Ему было даже приятно, что Лера так переживает из-за него. Он бы здорово огорчился, если б узнал, что она почти забыла о его существовании.

Удрав с последней пары, Лера, не попрощавшись и не предупредив соседку, села в автобус, едущий в противоположный конец города. Через сорок минут она уже шла по улице, изредка спотыкаясь о мелкие камешки, намертво вкрапленные в асфальт и тихо ругаясь про себя. Остановившись у обшарпанной пятиэтажки, поднялась на третий этаж и позвонила. Ей долго не открывали. Потом послышались шаги, загремели ключи, открылась железная дверь и наружу просунулась встрепанная голова.

— Привет, Стас, — сказала Лера, — все спишь?

— Привет, Лерка. Входи.

Ее старый школьный приятель Стас Кравцов, ранее живший в одном с ней городе, доме и подъезде, лет пять назад переехал в этот административный центр, купил квартиру и занялся бизнесом. Лера даже не знала толком, чем он занимался, что-то покупал, продавал и снова покупал, в общем, крутился, как многие в наше время. С Лерой его связывали прочные дружественные или даже родственные узы, он знал ее с детства и привык считать едва ли не своей младшей сестренкой.

Лера вошла в коридор, оглянувшись и проследив за тем, как друг запирает дверь.

— Ой, Стас, — начала она, — у меня такое случилось!

— Деньги украли? — спросил он, поворачиваясь к ней.

— Нет. Ну, не могут же у меня постоянно деньги красть.

— Уже раза четыре на моей памяти, — Стас фыркнул, — ладно, пойдем, кофейку попьем, расскажешь.

Они прошли на кухню. Пока Стас включал чайник, доставал конфеты, хлеб и колбасу, Лера, закурив, рассказала ему все, что с ней произошло вчера. Друг молча слушал, занимаясь своим делом. Налив кофе в чашки, он пододвинул одну к ней, сел на стул и сунул в рот конфету.

— Да-а, — протянул он, жуя, — мрачная история. Самому страшно стало. Тебе здорово повезло, Лерка, что этот тип тебя не заметил.

— Ох, — вздрогнула она, поежившись, — это был кошмар. Я сама боялась этого до дрожи.

— Ты шла прямо за этой девчонкой, так?

— Ну, в нескольких шагах, примерно в десяти. Но когда это случилось, перед нами как раз возникла большая ветка, это около скамейки. Должно быть, он не заметил…

— А может быть, он решил оставить тебя, так сказать, на закуску? — тревожно глянул на нее Стас, — но ты исчезла, и он подумал, что сбежала. Блин, Лерка, ты в рубашке родилась.

Лера схватила с тарелки кусок колбасы и откусила довольно большой кусок.

— Даже думать об этом не желаю, — невнятно отозвалась она, — я и так всю ночь от страха не спала. Стас, а у тебя газеты сегодняшней нет?

— Не знаю. В ящике, наверно. А зачем тебе? — он понял, зачем и встал, — посиди тут. Я сейчас схожу и принесу.

Пока Стас ходил в подъезд, Лера методично уничтожала все, что выставил на стол гостеприимный друг. Когда он вернулся, она уже доедала курицу-гриль.

— Эй, — Стас остановил ее, — сейчас ты лопнешь, а мне даже отойти некуда.

В самом деле, кухонька у него была крошечная, там с трудом могли разместиться двое.

— Во мне проснулся аппетит, — заявила Лера, — ты принес газету? Дай сюда.

— Дам, но с условием, что твой аппетит продолжит спать.

— Жадина, — протянула она, — я может быть, с голоду умирала.

— Теперь не умрешь, — Стас хлопнул ее по плечу и протянул газету.

Лера разложила ее на столе и пролистала, пробегая глазами колонки. Наконец, на предпоследней странице под заголовком «Происшествия за день» она кое-что нашла.

— Вот. «В центральном городском парке обнаружено тело убитой шестнадцатилетней школьницы Ольги Т. Расследование ведется». И все?

Лера в недоумении пробежала глазами страницу и зачем-то перевернула ее, словно продолжение текста могло быть там.

— А чего тебе еще? Все подробности в милицейском протоколе. Там и ищи.

— Кто же мне его покажет, — Лера пожала плечами, — не знаю, может быть, мне нужно пойти в милицию?

— Зачем?

— Ну, я все-таки была там и видела…

— Что ты видела? Ну, что ты видела? Что ты могла видеть, лежа под скамейкой?

— Я все видела, Стас. Я смотрела, как он это делал, — она вздрогнула и поежилась.

— Ты смотрела? — Стас посмотрел на нее долгим взглядом и присвистнул, — тогда неудивительно, что тебя до сих пор всю трясет. Вот дура.

— Но я не могла не смотреть. Меня словно магнитом тянуло, я не могла оторвать взгляда. Это было ужасно.

— Ох, — вздохнул он, — ну ладно, как он выглядел?

— Он был…, - Лера нахмурилась, вспоминая, — очень высокий, такой высокий, что приподнял эту несчастную девчонку над землей и ее ноги так жутко дергались…, брр, — она передернула плечами, — в плаще и… и еще, на пальце у него было массивное кольцо.

— Это все? — скептически спросил Стас, — каждый второй в нашем городе высокий и в плаще.

— Ты забыл про кольцо. Такой толстый перстень, на овальном щите две перекрещенные стрелы.

— И ты смогла это разглядеть? — усомнился Стас.

— Я смотрела на его руки, на эти руки, сжимающие шею. Помню, как напряглись пальцы и… Стас, — произнесла она полузадушено, — можно мне в туалет?

Не дожидаясь разрешения остолбеневшего хозяина квартиры, Лера выскочила из-за стола и унеслась прочь. Он услышал характерные звуки, а потом плеск воды и покачал головой. Да, эта история произвела на Леру огромное впечатление.

Наконец, девушка вернулась, бледная, с влажным лицом и села на стул.

— Зря ты слопала всю курицу, — заметил Стас, — перевела продукт.

— Прекрати. Меня опять стошнит, — скривилась она.

— Ладно, забудем. Вот что, Лерка, выбрось из головы эту историю. Никуда тебе ходить не надо, подобным описанием ты ментов не обрадуешь, ничего путного им не сообщишь.

— Но кольцо…

— Забудь ты о кольце, — отмахнулся он, — этой дряни во всем городе навалом. Ты ведь ничего больше не помнишь.

— Помню.

— И что? Какие у него, к примеру, были волосы?

— Не знаю. Кажется, темные.

— «Кажется», — передразнил он ее, — у меня тоже темные волосы. У всех моих друзей темные волосы. Фигня все это. Тебе нужно выпить чего-нибудь и забыть эту историю навсегда. Кстати, у меня есть отличный коньяк.

Лера покачала головой.

— Не хочу, спасибо, Стас, — она сделала глоток кофе, — извини, что так получилось. Сама не знаю, почему.

— Вот еще, глупости. С чего извиняться? От такой жути кого хочешь наизнанку вывернет. Вот что, Лерка, иди-ка ты к себе в общагу да выспись хорошенько. А завтра сходи по магазинам и купи себе какую-нибудь шмотку. На, — он сунул ей пару ассигнаций.

— Нет, — девушка замотала головой, пытаясь оттолкнуть его руку, — ты чего? Зачем? Не возьму.

— Возьмешь. Я тебе все же не чужой. И деньги у меня есть. А твоя мама велела за тобой присматривать. Бери и не фыркай. Если б мне было жалко денег, я б их тебе не дал. Все, топай.

— Спасибо, Стас, — в порыве чувств Лера чмокнула его в щеку, — ты прав. Я так и сделаю.

— Вот и умница. А про милицию забудь. Не стоит с этим связываться, поверь мне на слово. Потом по допросам затаскают, вздохнуть спокойно не дадут. Раз по сто будут спрашивать одно и тоже.

— А ты откуда знаешь?

— Да уж знаю. Когда у соседа квартиру выставили, я, возвращаясь домой, заметил двоих парней, которые несли что-то тяжелое. Так вот, дернуло меня сказать об этом ментам, которые приехали по вызову. Господи, чуть не помер. Раз двадцать спрашивали одно и тоже. Я так обалдел, что уже сам не помнил, как они выглядели.

Лера фыркнула.

— Ну и как? Нашли они воров?

— Понятия не имею. Кажется, нет. Тухлое это дело — квартирные кражи. Особенно, если не профессионалы сработали. Так что, не забивай голову ерундой.

Лера вышла из подъезда, чувствуя себя гораздо лучше. Она сделала несколько шагов вперед, полная благодарности к другу, а потом остановилась. Все-таки, какая жуть все это. Бедная девчонка! Нужно же было попасться к этому маньяку на глаза. Ей, Лере, конечно, повезло больше.

Размышляя об этом, Лера медленно шла по направлению к остановке. Странно, что она совершенно не может описать того типа. Но помнит так ясно, словно он стоит у нее перед глазами. Да, а ведь тогда было темно и, кажется, она не видела его лица. Или видела? Лера не могла вспомнить. Но она узнала бы его где угодно, даже без кольца и плаща. У него явно серые глаза. Точно, серые. Почему же она не сказала об этом Стасу? Только сейчас вспомнила. И нос прямой, а кожа белая, гладкая. Гладкая, значит, молодой.

Подняв глаза, Лера увидела прямо перед собой распахнутую дверь автобуса. Встряхнувшись, она вошла вовнутрь и отошла в дальний угол. Бедная девочка. И ничем помочь ей она уже не сможет. Никто не сможет ей помочь.

Смотря сквозь пыльное окно и ничего там не видя, Лера никак не могла отделаться от ненужных мыслей о происшедшем. Зачем он ее убил? И почему она сразу решила, что перед ней маньяк? Да, почему? И ведь так решила, что ничего другого в голову не лезет. Маньяк, и все тут. Может быть, из-за жуткого, мертвенного взгляда. Впрочем, он ведь не цветочки нюхал, а девушку душил. Кто знает, какие взгляды бывают у людей в такие моменты. И все-таки, это маньяк. Девчонка его не знала.

Стало быть, если это маньяк, то он может задушить еще кого-нибудь. И не может, а точно задушит. Лера тяжело вздохнула. Может быть, ей все-таки пойти в милицию? Хорошая мысль, но что она им скажет? Ничего путного, кроме плаща и дурацкого кольца, которых дюжина на одного в городе. Ценные приметы.

Лера очнулась оттого, что кто-то бесцеремонно толкнул ее в плечо. Она оглянулась и увидела кондукторшу, смотрящую на нее, поджав губы.

— Спишь, что ли? Конечная. Ступай давай.

Лера огляделась и поняла, что она права. Вот дура, проехала свою остановку.

— Извините, а можно, я на три остановки вернусь? Я задумалась и проехала. Я заплачу, конечно.

— Спят на ходу, словно осенние мухи, — пробурчала кондукторша, взяв деньги и сунув ей билет, — ладно.

Когда Лера вернулась в общежитие, Лена сидела за столом и что-то писала. Услышав, как стукнула дверь, она повернула голову и посмотрела на нее:

— Ну и где ты была?

— У Стаса, — ответила Лера, раздеваясь.

— А как же Вадим?

— Этот алкоголик? На фига он мне сдался?

Лена фыркнула.

— Странная ты, Лерка. Симпатичный, обеспеченный мальчик из хорошей семьи. Ты ему очень нравишься.

— Я знаю кое-что, что ему нравится больше.

— Ты о чем?

— О водке, вот о чем. Спасибо, у меня папаша зашибать любил. А потом все крушил и мать колотил. После подобных сцен меня не тянет к алкоголикам. Лучше я как-нибудь сама.

— Хм, — скептически отозвалась Лена, — ты слишком рассудительна для подростка.

— У меня было тяжелое детство, — поддержала ее та серьезным тоном.

Они переглянулись и фыркнули.

— А что за Стас? А, помню, он как-то приходил к нам. Кажется, глаз на меня положил.

— Ну, еще бы, — сказала Лера как о само собой разумеющемся.

Лена считалась в общежитии одной из самых симпатичных девушек, да и в группе тоже.

— У тебя роман с этим Стасом?

— Нет. И никогда не было. Он мой друг. Даже больше, чем друг.

— Больше, чем друг, значит, любовник, — таинственно пропела Лена.

— Нет, больше, чем друг, значит, брат. Я его знаю с незапамятных времен, еще когда под стол пешком ходила.

— Это еще ни о чем не говорит.

Лера пожала плечами, садясь на диван и вытягивая ноги.

— Спать хочется, сил нет, — зевнула она.

— Зачем ты сегодня менеджмент прогуляла? — продолжала допрос Лена, — будет тебе от Серого на зачете. Он злопамятный.

— Я догоню, — пообещала Лера, пододвигая к себе подушку и включая телевизор, — есть сегодня что-нибудь интересненькое?

— Есть. Вот это, — и соседка водрузила перед ней толстенную книженцию по экономике, — завтра семинар. Ты еще помнишь об этом?

— Ох, — страдальчески простонала Лера, — завтра? А я думала…

— Думала? Ну, и о чем ты думала, интересно? — Лена прищурилась.

— Ну, что он когда-нибудь потом… э-э… в другое время.

Девушка хмыкнула и вернулась к конспекту.

— Ты не о том думаешь, — заключила она напоследок, — поступить сюда трудно, удержаться еще труднее. Выключи эту бормоталку, ради Бога.

Лера выполнила ее требование и со злостью уставилась на толстый учебник. Хотелось швырнуть его через всю комнату, это она сделала бы с величайшим удовольствием. Но вместо этого раскрыла его и принялась переворачивать страницы.

— А ты-то что здесь сидишь? — спросила она чуть погодя, — ты ведь вроде собиралась пойти куда-то со своим.

— С Денисом? — Лена злобно фыркнула, — ну его, надоел.

— Так быстро?

Соседка отложила тетрадь и повернулась к ней со свирепым видом.

— Послушай, Лера, я ведь не спрашиваю у тебя, почему ты Вадьку отшила.

— Ну и спроси, — Лера пожала плечами, — а я отвечу, как уже отвечала сто раз. Я не чувствую в себе достаточно сил и терпения, чтобы с ним нянчиться, когда он нажрется, как свинья. Вчера на дискотеке он так наклюкался, что заснул на столе. И что, я должна была нести его до дому? Какого черта мне это надо? Я ему что, мамочка?

— Вряд ли, его мамочка справилась бы с таким тяжеленным неподвижным телом, — хмыкнула Лена.

— Я — тем более, — продолжала Лера, — да и потом, я не хочу.

— Ну, ладно, ладно, убедила. Ты не хочешь возиться с алкоголиком. Пусть так. Но что, он тебе совсем не нравится?

Девушка пожала плечами.

— Ничего особенного. Бывало и лучше. А если и нравится, то не настолько.

— Ясно. Так вот, мне надоел Денис. Просто надоел, и все. Больше вопросов нет?

— Как-то ты слишком агрессивно реагируешь на безобидный вопрос, — отозвалась Лера, — твое дело. Мне-то что. Спросила просто из любопытства.

— Я вот думаю заняться твоим Стасом, — съязвила соседка, — всерьез заняться. Не возражаешь?

— Занимайся, если хочешь. Только ты сама говорила, что он для тебя не слишком обеспечен.

— Ну и что. Я ненадолго, — и Лена злорадно рассмеялась, — или ты настолько уверена в его неуязвимости? Думаешь, что кроме тебя, он больше ни на кого не смотрит?

— Не знаю, сколько раз тебе повторять, что у нас со Стасом ничего нет. Мы просто дружим.

— Не верю я в дружбу между мужчиной и женщиной. Они для этого слишком разные.

Лера раздраженно отвернулась и попыталась углубиться в дебри экономики. Она не знала, какими словами убеждать Лену в том, что дружба все-таки существует. И мужчина и женщина вовсе необязательно должны становиться любовниками или врагами. Во всяком случае, между ней и Стасом никогда не было и намека на романтические отношения. Она верно сформулировала суть их отношений. Она считала Стаса чем-то вроде близкого родственника, с которым можно откровенно поговорить обо всем на свете и доверить любую тайну. В свою очередь она верила, что Стас относится к ней точно также. Во всяком случае, Стас никогда не давал ей понять, что дела обстоят иначе. Лена могла думать все, что угодно. Если у нее никогда не бывало друзей среди лиц мужского пола, тогда ей можно было только посочувствовать. Впрочем, Лера начинала замечать, что и подруг у Лены тоже не было. Она весело болтала со многими девушками, но никогда еще между ними не устанавливалось ничего подобного. А главное, они с ней прожили в одной комнате почти четыре года, и до сих пор так и не стали подругами. Между ними были соседские отношения, когда можно было просто разговаривать, делиться небольшими проблемами и обсуждать парней. За эти рамки они никогда не заходили. И Лере не пришло в голову обсудить с Леной подробности своей эпопеи. С этим она опять-таки побежала к Стасу.

— Ну, что замолкла? — не выдержала Лена, — сказать нечего?

— Надо же хоть что-то прочитать. Завтра семинар по экономике.

— Полчаса назад ты не помнила о его существовании.

— А теперь вспомнила. А раз уж вспомнила, то приходится читать.

— Перед смертью не надышишься, — хмыкнула Лена, — весь день ты где-то шлялась, а теперь решила позаниматься для разнообразия. Не понимаю, как с таким рвением ты еще способна переходить с курса на курс.

— Наверное, элементарное везение, — пожала плечами Лера и углубилась в чтение.