Хаос должна была найти способ сказать ему. Собрав последние силы, она, наконец, выдохнула:
- Не останавливайся!
Слова слетали с ее губ снова и снова:
- Никогда не останавливайся, никогда.
- Никогда, - согласился Соломон.
Касание его губ и горячее дыхание дарили ее лицу тепло. Хаос лежала с широко открытыми глазами, но она словно смотрела со стороны на себя и Соломона, лежащих на постели. Она страстно желала пройти весь путь до конца, но внутри нее все еще оставалось нечто, не позволяющее ей обрести целостность. А потом его прекрасные губы опустились к ее губам. Целуя ее. О, Боже, Соломон целовал ее.
Барьер был разрушен, и Хаос жадно поймала глоток воздуха, а ее руки крепко сжали его волосы, чтобы прижаться плотнее. Затем ее охватило волнение, что она может причинить боль Соломону, напугать его, и это заставит его отступить. Но его руки не боялись, они были твердыми в своих действиях, уверенно удерживая ее лицо, а губы и язык Соломона откликались на ее голод с не уступающим ей напором. Это сначала похитило ее дыхание, а потом она и вовсе забыла, как дышать.
Его собственные вздохи затопили рот Хаос, осторожные и теплые.
- Я никогда не остановлюсь, - прошептал он, покусывая и посасывая ее губы.
Страстные и глубокие поцелуи Соломона, захватывающие дух, сменялись нежными и чувственными прикосновениями. Но дрожь в его теле показывала, что он испытывал невероятную сдержанность.
- Не останавливайся, - это были, казалось, единственные слова, которые она могла произнести в его присутствии, пока ее собственное тело просыпалось, испытывая дикий голод. И словно каждая частичка ее тела умирала от жажды, нуждаясь в том, что мог дать только Соломон.
- Не останавливайся.
- Ты очнулась? - спросил мужчина, целуя верхнюю часть шеи Хаос. - Мне нужно услышать это от тебя.
Хаос выгнула шею навстречу ему, сосредоточив все внимание губ и языка Соломона на этом чувствительном местечке. Она хотела, чтобы он поглотил каждую часть ее тела.
- Я здесь, я здесь.
Он снова вернулся к губам девушки, украв ее дыхание своим беспощадным поцелуем, заставив извиваться все ее тело.
- Хорошо.
Он с силой выдохнул это слово в ее жадные губы, прежде чем слегка укусил ее за подбородок.
- Я собираюсь показать тебе, - шептал Соломон, двигаясь к ее шее, пока она все сильнее выгибалась над постелью. - Я собираюсь показать тебе, что такое любовь.
Он собирался показать ей свою любовь? От страха и волнения ее сердце неистово колотилось в груди
- Покажи мне её, - прошептала Хаос, глядя на него.
Соломон опустился на колени рядом с ней и смотрел не на ее тело, а прямо в ее глаза. Это нечто всегда было в его взгляде, в самой глубине его глаз.
Она увидела его наготу и задохнулась от жара, осознав его полную обнаженность.
- Ты так прекрасен, - она не могла сдержать волнение.
Хаос с нетерпением опустила глаза на белое нижнее белье Соломона, и ее дыхание сбилось. Его мужское достоинство было напряженно, желая освободиться от преграды. Почему его вид вызывал у Хаос такие противоречивые чувства? Она никогда не испытывала жажды к чему-то подобному.
- Не так быстро, - прошептал Соломон, словно почувствовав ее нужду поглотить ту самую его часть.
Он медленно скользил по ее телу; и пока он все ближе подбирался к ней, Хаос могла наблюдать, как по его рукам и сильным плечам эффектно перекатывались мышцы. Его кожа напоминала ей кофе с жирными сливками, который заваривала бабушка. Хаос хотела выпить его до последней капли и слизать все остатки. Она оторвала взгляд от вида его мужественности, которая была так близко к ее телу, когда лицо Соломона приблизилось к ее. Девушка сглотнула, когда их глаза встретились. Интенсивность, что тлела в синих глубинах, поведала ей о тех вещах, которые Хаос не понимала, но так желала, слишком сильно желала.
Хаос никогда не встречалась с таким горячим взглядом, и когда глаза Соломона оказались прямо на уровне ее глаз, это заставило ее дыхание участиться. О, Боже, он смотрел прямо в самую глубину ее естества. Его губы опускались, как и его тело, пока не придавили ее к постели. Так жарко. Он был таким горячим. Она обожала этот жар, хотела его, жаждала большего.
- Я собираюсь целовать и ублажать тебя своими губами, - сказал Соломон, изголодавшийся по ее рту. - Скажи мне, что ты этого хочешь.
- Я хочу этого, - быстро всхлипнула Хаос. - Так сильно.
Соломон очерчивал пальцами линии лица девушки, и в этот раз его прикосновения были такими бережными, такими мягкими. Она должна была почувствовать его. Одно лишь скольжение ее пальцев вдоль его горячего торса рождало в ней нечто, что она никогда не ощущала прежде. Хаос замерла, испытывая беспокойство, почему Соломон зажмурился.
- Прости, - выпалила она.
- Нет, - сказал он резко, быстро накрывая ее губы поцелуем. - Я умираю, чувствуя твое прикосновение. Все во мне пылает.
Мысль о том, что Соломону настолько сильно нравятся ее прикосновения, подтолкнула ее пальцы смелее исследовать его горячую кожу.
- Да, - содрогнулся он, мягко покусывая губы Хаос, посылая частички тепла по ее телу, от которых зародился сладостный трепет между ее ног.
Раньше она никогда не испытывала подобных ощущений. Ее руки бродили по спине Соломона, опускаясь все ниже, словно сходя с ума от голода. Девушка коснулась ладонями его ягодиц, и Соломон судорожно выдохнул прямо ей в рот, вдавливая свое мужское достоинство в ее ногу.
- Я хочу доставить тебе удовольствие, - взмолилась она.
- Сначала ты, - напрягся Соломон, перемещаясь так, чтобы лечь рядом с Хаос.
Тревога пронзила ее.
- Я... я не думаю, что я... могу.
Прежде чем она успела закончить фразу, его теплая рука накрыла ее грудь. Хаос задохнулась от ощущения того, насколько хорошие ощущения можно испытывать от такого простого прикосновения.
- Ты уверена, что не можешь?
Хаос смотрела прямо ему в глаза, пока Соломон, опираясь на локоть, не отрывая пальцев, ласкал мягкие изгибы девушки, вызывая ощущение теплых волн, омывающих песчаный берег.
- Скажи, что ты чувствуешь, - прошептал он, проведя пальцами до одного из ее сосков, и это касание мгновенно похитило ее дыхание. - Тебе нравится, когда я делаю так?
Его жаркие слова вместе с прикосновениями, и плавным движением пальцев Соломон вновь доставили удовольствие ее чувствительным вершинкам.
Хаос выгнула спину навстречу прекрасным ощущениям.
- Так горячо, - выпалила она в смятении.
- Это прекрасно, красавица. Я могу поцеловать тебя там?
Соломон снова щелкнул пальцем по ее вершинке, и она дала ему разрешение со стоном:
- Да.
Столкнувшись с ней носами, он опустился губами к губам девушки и мягко вобрал их.
- Спасибо, - выдохнул Соломон в ее приоткрытый рот, прямо перед тем как скользнул губами ниже.
Хаос приподняла голову посмотреть, что он будет делать, и у нее перехватило дыхание от шока, когда она увидела, что он имел в виду под «поцеловать ее там». Соломон широко раскрыл рот и обхватил губами всю вершинку ее груди. Она наблюдала за ним с трепетом и в сладкой агонии, издав резкий стон, когда Соломон втянул его в рот. Ее грудь вздымалась, когда кончик мягко выскочил из его прекрасных губ. Сосок блестел и затвердел еще больше в отсутствии его внимания. Хаос сильнее вцепилась в одеяло, когда язык Соломона щелкнул и лизнул ее. Она не могла остановить крики наслаждения, сорвавшиеся с ее губ, но, вместо того чтобы счесть их отталкивающими, какими они казались ей, Соломон обхватил ладонью ее грудь и потянул пальцами за сосок, а затем, постанывая, слегка прикусил второй зубами.
- О, Боже, - задыхаясь, вымолвила она. - Это... так горячо.
Она осознавала, что между ног разгорался огонь. Но Соломон даже не касался ее в том месте, но все его ласки отзывались ноющей болью внизу ее живота. Все ее тело пришло в движение от этого жара. Хаос закрыла глаза, пытаясь все прочувствовать и понять. Что это было, что за желание разгоралось внутри нее? Что-то определенно происходило с ней, но Хаос не могла понять, что именно. Соломон понимал, что он был всему причиной, вдохновителем. Мастером всего этого.
Что это была за магия? Что за волшебство?
Пальцы Хаос запутались в его волосах, и она выгнула спину навстречу его губам, оставляя глаза закрытыми, когда Соломон возобновил сладостную пытку, трудясь над другой ее вершинкой. Бедра девушки хаотично двигались в этом жарком танце. Было ли это ошибкой? Это определенно не ощущалось ошибкой, это ощущалось восхитительно.
Его рот вновь накрыл ее, жадно поглощая нежные губы девушки, ноги Соломона разместились между ее ногами, проталкиваясь так мягко, как только он мог, вопреки тому жару, который разгорался между ними.
- Да, - прошептал Соломон в ее губы, двигая свою ногу вдоль ее.
Он знал. Он очень хорошо понимал, что она чувствовала то, что здесь сейчас происходило между ними.
- Я.… я никогда не...
- Не получала удовольствие, - прошептал он, покусывая ее губы и подбородок, порхая вдоль ее скул. - Но теперь ты получишь его, - пообещал мужчина.
Удовольствие. Как она могла? Она не была способна, она просто не создана для этого. Ее голова закружилась от множества мыслей. Нарушала ли она какой-то закон или кодекс Ордена этим? Происходящее казалось запретным. И еще оно ощущалось так, словно Хаос должна обязательно испытать это с ним. И тут она, опомнившись, издала стон. Жертва. Да. Жертвоприношение – вот в чем ее предназначение. Для Соломона.
Хаос не могла думать ни о чем, кроме этого. Будучи созданной для него. Чтобы сделать это с ним, так или иначе. Соломон называл это удовольствием между мужчиной и женщиной. Влюбленностью. Но она обучалась не для этой цели.
Жар становился невыносимым, и Хаос заерзала, усиливая ощущения в своем разгоряченном местечке, которое так чувственно соприкасалось с его телом.
- Соломон, - прошептала она, испугавшись нахлынувшего на нее осознания.
- Пока нет, - сказал мужчина, снимая напряжение между ее ног, заставляя Хаос втягивать воздух. - Не так.
Не как тогда? Девушка ахнула, совсем запутавшись, и Соломон снова поцеловал ее так, что она не могла думать ни о чем, кроме его теплых и полных губ, его нежном языке. Святой Боже, его язык... как и его пальцы, они скользили так напористо и умело, минуя ее губы, прямо в глубину ее рта! Вдоль ее языка! Нежными и мощными прикосновениями, которые ощущались намного интенсивнее, чем все, что она когда-либо испытывала. Это было так... ужасающе. Никто не целовал ее прежде.
Хаос толкнула его в грудь, и Соломон отстранился, глядя на нее. Гнева, который она ожидала увидеть в его прекрасных глазах, там не было.
- Поговори со мной, - негромко прошептал он, - расскажи мне, чего ты хочешь.
Чего хочет она? Она приоткрыла рот, пытаясь выдавить из себя слова, и Соломон опустился к ней и очертил поцелуем краешек ее губ.
- У тебя никогда не было ничего подобного, красавица? Вообще никогда?
Хаос лишь смогла покачать головой в ответ. Никогда.
- Ты никогда не испытывала удовольствия от секса, ни разу?
Девушка снова покачала головой, но не так твердо, чувствуя неуверенность в том, хорошо это или плохо. Все, что она считала правильным, не казалось таковым, когда она была с ним, и все, что она считала неправильными в жизни, оказалось хорошим.
Судя по выражению лица мужчины напротив нее: не испытывать удовольствия в сексуальном плане было плохо.
- Я никогда... я никогда не знала...
- Ш-ш-ш, - его горячие губы накрыли ее. - Я не сержусь на тебя.
- Почему... ты должен быть все еще сердит? Я-я ведь сказала тебе, что этого не происходило...
И вновь его рот опустился на ее губы, на этот раз доминируя, и у нее захватило дух от его напора.
- Позволь мне любить тебя, Хаос, - прошептал Соломон над ее губами. - Позволь показать, что это значит, когда мужчина любит женщину.
Она снова толкнула его в грудь, пытаясь встретиться с ним взглядом.
- Но ты сказал, ты бы никогда....
Он на миг прикрыл глаза, прежде чем склонить голову.
- Я знаю, что сказал. Я был напуган.
Соломон был напуган? Он?
- Чем именно? - прошептала Хаос, испытывая желание узнать, что же в этом мире могло послужить причиной того, что такой сильный человек начал бояться; и осознания этого порыва сделало что-то странное с ней. Это вызвало у нее желание устранить эту возможную угрозу, защитить его.
Его выразительные брови сошлись, когда Соломон посмотрел в ее глаза. Хаос затаила дыхание, когда он едва покачал головой.
- Я был напуган тем, что могу полюбить тебя.
Хаос по-прежнему не понимала, что он имеет в виду.
Соломон улыбнулся ей, поглаживая большим пальцем щеку и целуя ее в нос.
- Ты так прекрасна и даже не представляешь насколько. Как внутри, так и снаружи. Если бы я тебя полюбил, а потом каким-то образом потерял тебя... не думаю, что смог бы пережить это.
В груди Хаос разгорелся пожар, ей стало трудно дышать. Она оттолкнула Соломона от себя, ловя ртом воздух.
- Что? - спросил он у нее из-за спины.
- Ты... говоришь...
- Что я хочу любить тебя.
Она оглянулась через плечо.
- Хочешь?
- Да. Любить кого-то - это не одноразовое действие, это должно быть навсегда. То, что ты делаешь для нее, вместе с ней, ради нее. Из-за нее. Каждый день, целый день. И всю ночь напролет.
Мягкость, с которой он произнес этим слова, и та часть про ночь послали волну жара между ног Хаос, заставляя ее дыхание стать судорожным и поверхностным. Соломон этого хотел? С ней?
- И... как долго... это продлится? - девушка обдумала свой вопрос дважды.
- Пока смерть не разлучит нас, - ответил Соломон. - Надеюсь, до глубокой старости.
До глубокой старости? В их распоряжении были лишь считанные дни.
- Почему так долго? - наконец спросила она сквозь удушающий страх.
Мужчина издал смешок, который послал дрожь по ее внутренностям и даже коснулся интимных мест между ее ног. Так странно.
- Потому что я планирую любить тебя довольно долго. Я хочу обожать тебя и заботиться о тебе. Доставлять тебе только удовольствие, снова и снова, каждый день разными способами. На протяжении долгого, долгого времени. Ты бы этого хотела?
Хаос с трудом сделала вздох, испытывая настоящее смятение, услышав такие чуждые для нее слова: «ты бы хотела этого?». Она попыталась вспомнить, когда вообще интересовались ее желаниями в любых вопросах. И то, что Соломон предлагал, было... немыслимо для нее.
- То, чего хочу я - не имеет значения, - процедила Хаос, повернувшись лицом к нему, чтобы увидеть, был ли ее ответ верным или нет.
- Это имеет значение для меня.
- Почему это так важно? - Хаос не понимала, но его слова сделали ее счастливее, чем она когда-либо чувствовала себя прежде.
- Почему это не может быть важным?
- Потому что я...
- Пешка? Жертва?
Она сглотнула, боясь ответить и пытаясь вспомнить, что он знал о ней. Воспоминания нахлынули на нее, первое из которых было о том, как Мастер привел ее на Четвертый этаж. Он сказал... что теперь она будет осквернена вместе с Соломоном. Потому что она потерпела неудачу в попытке заполучить его... любовь. Вдруг девушке захотелось рассказать Соломону все. Спросить у него, как сделать так, чтобы все было правильно.
Но... он только что сказал, что полюбил ее. Изменит ли это ее судьбу?
Хаос поняла, что это возможно. Но тогда... в чем смысл продолжать жить? Если они не будут делить один мир на двоих?
Значит, это абсолютно невозможно.
- Я хочу... чтобы ты любил меня, - прошептала Хаос.
Соломон снова оказался рядом с ней, оставляя мягкие поцелуи на ее плече.
- И ты, правда, хочешь любить меня?
Ее глаза наполнились слезами, когда сердце девушки переполнилось эмоциями, и она кивнула в согласии.
Соломон отвел локоны рыжих волос от ее лица, лаская губами ее шею.
- Я хочу услышать это от тебя. Мне нужно услышать это.
Хаос прикрыла глаза, сдерживая лавину собственных потребностей.
- Я хочу... любить тебя.
Ее слова сорвались на рыдание, и Соломон притянул ее в свои теплые объятия, крепко прижимая хрупкую спину девушки к своей груди.
- Я хочу любить тебя, - рыдала она. - Научи меня, как любить тебя.
Соломон опустил ее на постель и начал осыпать шею девушки горячими, влажными поцелуями.
- Сейчас ты должна быть моей.
Его слова были торопливыми и настойчивыми, что заставило сердце Хаос забиться быстрее от страха и беспокойства. Кем теперь она была для него? Хаос ведь не была как следует подготовлена.
Соломон оседлал ее бедра, а черты его лица стали выглядеть напряженно от пылающего жара в глазах. Его язык прошелся по нижней губе, увлажнив ее в предвкушении, а его руки скользили по коже вдоль внешнего края ее груди.
- Так прекрасны и совершенны, - он поднял взгляд к лицу девушки. - Так прекрасны и совершенны, - повторил Соломон, глядя пристально ей в глаза.
Затем он опустил взгляд на ее бедра, заставляя сердце Хаос биться еще сильнее, но уже от страха. Девушка сглотнула, когда Соломон ухватился пальцами за край ее трусиков и медленно потянул их вниз. Она затаила дыхание, когда он вдруг просто замер, а затем его брови сошлись на переносице, и он пронзил ее жестким взглядом.
- Боже мой, - прошептал он.
Паника охватила Хаос от того, как прозвучал его голос. Девушка опустила руки, чтобы прикрыть себя.
- Меня… меня должны были подготовить, - выдохнула она в ужасе. - Прости.