Эта история поначалу показалась мне просто забавным курьезом. Утром мне позвонил комиссар Катлер. Он просил о помощи. Нет, дело вовсе не в том, что некая загадка оказалась неразрешимой для полиции, а великий детектив Мэриэл Адамс должна была разобраться в проблеме благодаря своей гениальной интуиции. Это бывает только в детективных романах. В жизни каждый занимается своим делом. В общем, судите сами.

Джессика Карвер, это имя, безусловно, известно большей части женской читающей публики, потеряла рукопись своего потенциального бестселлера. Однако она была абсолютно уверена, что это кража, поэтому обратилась в полицию.

– Видите ли, коллега, – я сразу почувствовала, что комиссар раздражен, – эта дама утверждает, что всегда точно знает, где у нее что лежит, но я в этом очень сомневаюсь. Когда мы попросили ее дать нам какую-нибудь другую рукопись, чтобы иметь представление, как это вообще выглядит: бумага, почерк... Ну, вы понимаете... Так вот, она искала ее добрых полчаса. Да и зачем она могла кому-то понадобиться? Что с ней можно сделать?

– Ну, например, издать под своим именем... – предположила я.

– Да эта писательница уже давно получает свои гонорары в основном за известное и популярное имя, без него вся эта писанина мало, кому была бы интересна. Это не мое мнение, а ее издателя.

– Так вы хотите, чтобы я нашла ее пропажу? Или убедила ее саму хорошенько поискать?

– Я просто посоветовал ей проконсультироваться у вас, надеюсь, вы не будете на меня в обиде? Скорее всего, она вообще не придет, так как обнаружит свое творение где-нибудь в доме.

– Что ж, посмотрим.

* * *

Но она пришла. Должна заметить, что я представляла ее иначе. Уж точно не думала, что госпожа Карвер так молода. На вид ей не дашь и тридцати. Эту женщину можно было бы назвать даже красивой, если бы она держалась более естественно. Впрочем, возможно, сказывалось волнение. Ее первая реплика, очевидно, была уже выстрадана.

– Даже в моих романах не бывает таких идиотских ситуаций! В полиции считают меня полной дурой! Я даже рада, что этот индюк направил меня к вам. Вы – женщина, а значит, способны нормально мыслить!

– Я тоже рада, что вы обратились именно ко мне, но вам, очевидно, придется ввести меня в курс дела. Насколько мне уже известно, у вас пропала рукопись нового романа?

– Да, и я уверена, что она похищена! Не перебивайте меня! Я знаю, что без моего имени она стоит меньше, чем бумага, на которой она написана, но ведь второй раз я уже это не напишу!

– Вы хотите сказать, что кто-то заинтересован, чтобы этот роман не увидел свет?

– Нет, что вы, это же не политические мемуары, разоблачающие нравы власть имущих...

– Но тогда почему?

– Не знаю! Но вы ведь можете найти ответ на этот вопрос?

– По крайней мере, могу попробовать. Для начала расскажите мне, как это произошло.

– Хорошо. Наверное, в наше время писателю следует научиться печатать свои произведения в компьютере. Не думайте, что я не в состоянии усвоить это несложное дело. Но я привыкла сначала писать, без этого процесса у меня ничего не получается. Понимаете, я пишу, а затем отдаю секретарше, которая это заносит в компьютер и после распечатывает на принтере. Затем я это читаю, и выглядит мой роман совсем не так, как в рукописи, я читаю его почти как читатель, и, конечно, сразу вижу, какие места никуда не годятся. Так я работаю.

– Понятно.

– Ну, вот, я должна была отвезти уже законченную рукопись Рут, это моя секретарша. Я вызвала машину и собиралась уже выйти из дома, но в это время зазвонил телефон.... Папка лежала на столе, а телефон был в спальне. Разговор занял не больше минуты, звонил господин Грин, мой издатель. Когда я вернулась к столу, то увидела, что на нем ничего нет. Я обыскала весь дом!

– В доме был еще кто-нибудь?

– Я живу одна.

– К вам никто в этот день не приходил?

– Нет, все мои друзья знают, что по утрам я не принимаю гостей.

– Да, история действительно странная... Вы не могли бы мне показать свой дом и там, на месте, где и что находилось?

– Конечно, хотите, поедем прямо сейчас?

– Пожалуй.

Почему-то я думала, что в доме писательницы будет этакий живописный беспорядок. Но там было на удивление мило и уютно. На мебели ни пылинки, паркет начищен до блеска, каждая вещь в доме явно имела свое место.

– А кто-то ведь помогает вам содержать квартиру в таком порядке?

– Конечно, ко мне каждый день приходит Сандра, девушка очень аккуратная и старательная, видите, как у меня хорошо? Это все ее стараниями.

– Значит, и в тот день она тоже приходила?

– Конечно.

– Я смогу с ней поговорить?

– Это легко устроить: она живет в соседнем доме, но вряд ли этот разговор принесет что-нибудь новое, я ее сразу спросила.

– Вы хотите сказать, что в момент предполагаемого исчезновения рукописи Сандра была здесь?

– Ну да. Она даже помогала мне искать эту чертову папку.

– Но вы же сказали, что никого с вами не было.

– Ну, я имела в виду, что никого постороннего...

– Ясно, еще кто-нибудь, не посторонний, заходил?

– Да, мой шофер, но это было уже тогда, когда мы перерыли весь дом.

– Это он сейчас вез нас сюда?

– Да, у меня только один шофер...

– Давно он у вас работает?

– Года три, пожалуй. До этого он жил в Тотридже. Когда он переехал в Сент-Ривер, мой адвокат попросил меня помочь молодому человеку с работой, мне как раз нужен был шофер, но это все к делу не относится...

– Ваш адвокат? Он...

– Дик – племянник жены брата моего адвоката.

– Понятно, родственник. А можно пригласить Сандру сюда?

– Без проблем, сейчас я ей позвоню.

Я прекрасно понимала, что существуют только три решения этой задачи, которые не противоречат здравому смыслу: рукопись где-то в доме, ее украла девушка, наблюдающая за порядком в квартире, и рукопись унес шофер. Но дом тщательно обыскали, шофер пришел в момент, когда пропажа уже была обнаружена, остается поговорить с Сандрой, но очень трудно предположить что-нибудь разумное в качестве хоть какого-нибудь мотива.

Когда девушка пришла, она казалась очень встревоженной. Я попросила Джессику Карвер показать, как все было, вот тут и выяснился весьма интересный момент. Госпожа Карвер утверждала, что папка с рукописью лежала на столе, когда зазвонил телефон, а Сандра сказала, что сама положила ее на столик у двери, чтобы хозяйка не забыла взять рукопись, когда будет уходить. Сандра даже не сразу поняла, что они ищут. Впрочем, какая теперь разница, если пропавшую папку не нашли нигде. Теоретически у девушки была возможность незаметно спрятать рукопись где-то в доме, а потом вынести ее, но мне это казалось маловероятным, во всяком случае, до тех пор, пока я не придумала для этого хотя бы один приемлемый мотив.

Что-то в этой истории было мною упущено. Я это чувствовала, но не могла толком объяснить даже самой себе. Вернувшись в контору, я позвала своего секретаря. Нужно заметить, что, сам того не замечая, Ари несколько раз подкидывал мне очень хорошие идеи.

– Ари, у тебя бывало так, что ты не можешь найти вещь, хотя точно знаешь, где она должна находиться?

– Если бы со мной такое произошло хотя бы один раз, вам следовало бы искать себе другого секретаря.

– Допустим, это не здесь, а у тебя дома.

– Возможно, это и бывало, но, скорее всего, я просто либо искал не там, где надо, или эту вещь кто-то взял и переложил на другое место. Знаете, очень трудно искать то, что лежит не там, где ты привык это видеть: на другом непривычном месте можно не сразу заметить нужный предмет...

Ари продолжал свой монолог, а у меня уже стала выстраиваться вполне разумная версия произошедших событий. Но слабым местом оставался мотив!

И тут у меня возник вопрос, который на первый взгляд не имел никакого отношения к решению проблемы, но я решила все же получить ответ на него и взялась за телефон.

– Джессика, вы не можете рассказать мне, хотя бы в основных чертах, о чем этот ваш пропавший роман?

– Конечно, могу, только, как это поможет вам его найти?

– Да я и сама не знаю, но все же, прошу вас.

– Тогда приезжайте ко мне, я не умею говорить в трубку, прислать за вами машину?

– Присылайте.

 

Фабула украденного романа

Конечно, до дома Джессики Карвер я могла бы добраться и на такси. Но моя клиентка – своего рода знаменитость, а мне не хотелось вести праздные разговоры с таксистом. Был уже как-то такой опыт, когда я поехала на такси в дом известной тележурналистки Элеоноры Стренд.

Шофер госпожи Карвер не задавал лишних вопросов и вел себя безукоризненно. Глядя на него, я невольно вспомнила Ари.

Когда мы подъехали к дому, я обратила внимание на то, что для входа внутрь этого достаточно оригинального, в смысле архитектуры, строения существовало как минимум три двери. В прошлый раз я на это просто не обратила внимания. Если бы вам пришлось пообщаться с Джессикой Карвер, вы бы не стали меня спрашивать, почему.

Поэтому начало нашего разговора было посвящено не фабуле романа, а вещам, более приземленным но, тем не менее, очень важным.

– Джессика, в ваш дом, можно войти через все три входные двери? – спросила я после того, как мы с ней расположились в ее кабинете.

– Конечно, а зачем же делать двери, если потом через них не ходить, – искренне удивилась она моему вопросу.

– Но тогда получается, что сюда мог проникнуть любой человек с улицы, – попыталась я объяснить внезапно возникшее у меня подозрение.

– А зачем? – опять удивилась госпожа Карвер.

– Например, чтобы украсть вашу рукопись, – продолжила я свою мысль.

– Ах, вот вы о чем! – ну, в общем-то верно… Хотя странно, что Сандра не заметила.

– Сколько в вашем доме комнат?

– Три на первом этаже и четыре на втором.

– Сандра могла быть в одной из этих комнат, а вор в это время – в другой.

– Но откуда бы вор знал, где Сандра? – опять удивилась Джессика.

– А зачем ему это знать?

– Ну, иначе он сильно рисковал.

– А вам не кажется, что его занятие изначально было не совсем безобидным и уж точно рискованным?

– Ну, тут мне трудно не согласиться, хотя зачем?

– Я думаю, что вопрос о мотиве в данном случае становится ключевым. Именно поэтому я и хотела бы знать содержание вашей рукописи.

– Но разве это может быть как-то связано?

– Пока я не знаю, но если не было никакой внешней причины в похищении вашего романа, то может быть это как-то связано с его содержанием?

– Ну, не знаю! Ладно, попробую вам рассказать, хотя это не так просто, как может показаться.

– Постарайтесь.

Джессика откинулась на спинку кресла и устремила свой взгляд куда-то мимо меня, к рассказу приступила не сразу, чувствовалось, что пересказывать свои сочинения ей приходилось не часто.

– Представьте себе молодых людей, которые познакомились в поезде. Они едут в одном купе несколько часов. Девушка очень красивая, но из небогатой и совсем простой семьи, а молодой человек поехал этим поездом просто по недоразумению. Он потерял свой бумажник, а денег хватило только на поезд и именно на это купе. Девушка и не подозревает, что представитель молодого поколения одного из самых богатых и влиятельных семейств страны может ехать вот так в купе обычного вагона. Молодые люди заинтересованы друг другом и не задумываются о том, что они принадлежат к разным слоям общества. Девушка об этом не знает, а юноша не придает этому значения.

– А как их звали, – зачем-то спросила я.

– Ее звали Вики, очень демократично, по-моему.

– Да, конечно.

– А его Эдвард, мне всегда нравилось это имя.

– Да, замечательное имя. Ну, и что было дальше.

– Эдвард записывает номер телефона Вики.

– Это, понятно. Они встречаются?

– Ну, конечно, иначе какой бы роман получился?

– Он ей позвонил и назначил свидание?

– Нет, он ей позвонил не сразу, у него, оказывается, была невеста. Невеста увидела в его записной книжке телефон Вики и устроила ему сцену. Он вспомнил, какой милой была эта девушка в поезде, как она смущалась, как мило реагировала на его ухаживания… В общем он решил ей позвонить, но прошла целая неделя!

– И что же за неделю она его забыла?

– Нет, она думала, что он уже и не позвонит, и приняла предложение парня из своей среды, у нее скоро должна состояться свадьба.

– Так она не выходит замуж за этого Эдварда?

– Не спешите! Она рассказывает Эдварду о своей помолвке, но дает ему понять, что поспешила, согласившись на предложение Дика, именно потому, что не надеялась, что он, то есть Эдвард о ней вспомнит, он же ей не звонил!

– Так за кого же она, в конце концов, выходит замуж? Дик – это тот парень, с которым она помолвлена?

– Да. Но влюбилась она в Эдварда!

В этот момент я поняла, что, вряд ли я стала бы читать этот роман, и, пожалуй, не так уж плохо будет, если я его не найду. Впрочем, кто может гарантировать, что вскоре не появится другой роман со столь же оригинальным сюжетом.

– Я понимаю, что сюжет этот стандартный, – вдруг улыбнулась Джессика, – но именно такие и нужны моим читательницам. Им, в сущности, просто нужен повод, чтобы помечтать. Они сами достраивают банальные ситуации, вкладывая в них свой жизненный опыт, и им неважно, читают ли они о своей очень личной мечте, или о том, о чем уже мечтали миллионы женщин в мире, мечта, все равно становится своей, как только мы ее примеряем на себя, вы меня понимаете?

– Да, – ответила я, – вполне, но мне бы лучше понять того, кто утащил вашу рукопись, а пока к этому пониманию мы не приблизились. Но чем же кончается вся эта история, неужели там не происходит ничего более драматичного.

– Что вы?! Конечно, есть и кульминация, и счастливая развязка! Вики встречается с Эдвардом, они понимают, что созданы друг для друга. Эдвард порывает со своей невестой, и просит Вики стать его женой. Вики объясняется с Диком и просит его освободить ее от данного ею слова, так как она любит другого. Дик, вроде соглашается, но потом пытается убить свою бывшую невесту, подстроив все так, словно это был несчастный случай, но Эдвард раскрывает коварные планы злодея и спасает свою любимую буквально в последнюю минуту.

– И что же это был за несчастный случай?

– Вики едет на автомобиле, заезжает на станцию техобслуживания. Там заходит в кафе, чтобы купить какую-нибудь мелочь и выпить чашечку кофе. Дик, в форме служащего станции, появляется там же, на него никто не обращает внимания он, под видом осмотра двигателя, делает так, что когда Вики едет по горной дороге, у ее машины отказывают тормоза. Ей удается пару раз удачно вписаться в повороты, но она знает, что на следующем повороте ей с управлением машины не справиться, она успевает позвонить Эдварду и сообщить, что происходит, а тот спасает ее прилетев вовремя на своем вертолете.

– Это уже что-то, – сказала я.

– Вы догадались, кто украл мою рукопись? – спросила меня госпожа Карвер.

– Нет, конечно, но теперь я могу хотя бы предположить, почему он мог это сделать, да и есть смысл поискать того, кто мог бы иметь подобный мотив.

– И почему же? – продолжила свои вопросы Джессика.

– Пока давайте не будем об этом говорить, я проверю, но на всякий случай будьте осторожны. Может, вам стоит сменить обстановку?

– Вы думаете, что мне угрожает опасность?

– Не обязательно, но если я права, то лучше бы вам все время быть в обществе какого-нибудь близкого друга, у вас ведь наверняка он есть, не так ли?

– Ну, понятно, что у меня есть друзья, – Джессика неожиданно покраснела, чего я никак от нее не ожидала, – я надеюсь, что кто-нибудь не откажется побыть моим рыцарем и телохранителем.

– Ну, вот и хорошо, только позвоните ему прямо сейчас, – посоветовала я.

– Ну, если вы так считаете.

 

Поиски мотива

Не то, чтобы я так действительно считала, но версия, которая у меня появилась, порождала подобные опасения, хотя, скорее, на интуитивном уровне. Ведь уничтожить роман, это еще не значит – уничтожить замысел. А чтобы избавиться от замысла, нужно бы избавиться от того, кто этот замысел может воплотить в новый сюжет, или может даже воспроизвести старый. Все это выглядело не совсем реально, словно было взято из очередного опуса Джессики, но других-то версий все равно не было, или они мне представлялись еще более фантастичными.

* * *

Теперь я, по крайней мере, знала, какая еще информация мне необходима, и, главное, я представляла, где ее можно получить. Лучше всего сейчас позвонить Дэвиду. Конечно, можно и самой покопаться в сети, прежде всего на информационных сайтах, но это будет неэффективно. То, на что я могу угробить целый день, Дэвид способен сделать за пару часов. Поэтому, вернувшись в свою контору, я позвонила именно ему.

– Дэвид, привет! Ты мне очень нужен!

– Кто бы сомневался.

– Правда! Мне нужно достать один материал, я понимаю, что проще всего его можно найти в компьютере, но ты ведь знаешь, что лучше тебя с этим никто не справится.

– Понял. Тебе нужен материал, а я только для того, чтобы его найти...

– Ну, ты не прав, просто у меня сейчас такой непонятный случай. Я потом тебе все расскажу, честное слово.

– Ладно, ты можешь хотя бы четко объяснить, что тебе нужно?

– Постараюсь. Мне нужно найти публикацию о преступлении, связанном с местью брошенного жениха своей бывшей невесте, или с автомобилем, но не умышленный наезд, а какая-нибудь мелкая пакость с двигателем, или с тормозами…

– А поточнее ты не можешь сказать, хотя бы по времени?

– Ну, я думаю, что это нужно смотреть за период не более пяти лет.

– И это все уточнения, которые ты можешь сделать.

– Ну, возможно это произошло в горах.

– Я попробую, но я не волшебник.

– Ты не волшебник, – согласилась я, – ни один волшебник тебе в подметки не годится, когда речь идет о поисках нужной информации.

– Постараюсь не испортить твоего впечатления о моих способностях.

– Это невозможно.

* * *

Дэвиду пришлось все же возиться больше, чем я предполагала. Да и улов был невелик. Но маленький шанс разобраться с этой нелепой ситуацией как будто появился.

– Никаких мстительных брошенных женихов я не обнаружил, заявил мой друг, появившись в моей конторе тогда, когда я уже собиралась домой. – но, что касается дорожных происшествий, то тут есть один случай. Я его вспомнил, как только наткнулся на имя Тельмана Крисса. Это дело очень долго держало внимание прессы и читающей ее публики три года назад. Я тебе распечатал все материалы, которые еще плавают в сети, а завтра подниму то, что было опубликовано в нашей газете. Любопытно, что громко начавшийся процесс закончился, в сущности, ничем. Было признано, что произошел несчастный случай. Доводы следователя, который вел это дело, суд счел неубедительными. Страховая компания, которая выплатила довольно большую сумму Тельману Криссу, пыталась проводить собственное расследование, но с тем же нулевым результатом.

* * *

Итак, кажется, я на верном пути, но нужно было кое-что уточнить в полиции. Без Эрика Катлера не обойтись. По телефону мне удалось договориться с ним о встрече в моей конторе уже на следующий день.

– Чувствую, коллега, что вы собираетесь меня чем-то удивить, -начал наш разговор комиссар, входя в мой кабинет, – неужели этот опус действительно украли?

– Если верны мои догадки, то нам, возможно, повезет распутать не только это дело. Правда, я не уверена, что Джессика получит свою рукопись назад, скорее всего, она уже уничтожена.

– Но зачем?

– Помните ли вы дело о гибели Эммы Крисс, это было три года назад в Тотридже? Эмма была застрахована на приличную сумму, и поэтому ее муж, естественно, попал под подозрение. Об этом довольно долго писали газеты, но этот острый материал потерял актуальность, так как следствие пришло к заключению о его непричастности к смерти жены.

– Да, что-то припоминаю, она, кажется, не справилась с управлением автомобиля на горной дороге. Подозревали, что это было связано с неисправностью рулевого управления.

– Именно так, и следователь подозревал, что к этому приложил руку ее муж, однако не смогли доказать, что у Тельмана Крисса была возможность это сделать. Тельман в это время находился в другом городе, что показали сразу несколько свидетелей.

– Ну и что? Вы хотите сказать, что знаете, как было на самом деле?

– Как минимум, могу догадываться.

– Так поделитесь своими соображениями.

– Смотрите, Эмма ехала из Тотриджа в Стренчфилд. Тельман в это время находился в Гринвере Д. По дороге Эмма заезжает на станцию техобслуживания и автозаправку, это как раз на полпути к Стренчфилду, но от Гринвера это совсем близко. Тельман в той же форме, что и все служащие, ждет ее на этой станции, ведь это вовсе не проблема, хотя и есть некоторый риск. Эмма заходит в кафе, чтобы купить какую-нибудь мелочь, она видит, что у ее автомобиля суетится рабочий, но не обращает на это внимания...

– Теперь уже мне понятно, но откуда вы это знаете?

– Это эпизод в сюжете пропавшего романа Джессики Карвер. У писательницы воображение лучше, чем у полицейского следователя. Она, конечно, читала, что об этом писали газеты, а остальное додумала сама.

– Полицейскому, кроме хорошего воображения еще и доказательства нужны, возразил Эрик Катлер, – я думаю, что следователь тоже предполагал нечто подобное, тем более, что Крисс по профессии автомеханик, у него была своя авторемонтная мастерская.

– Да, я читала об этом. Согласна с вами. Однако, положение Крисса в этой истории было незавидное. И все же ему удалось выкрутиться, понятно, что ему вряд ли хотелось бы, чтобы кто-то напоминал сейчас о тех событиях.

– Значит, вы думаете, что рукопись украл Тельман Крисс? Но откуда он о ней узнал? И как он проник в дом? В какой это было момент?

– Хорошие вопросы, комиссар. Но, если бы я могла на них ответить, дело было бы закончено. Войти в дом Джессики можно было кому угодно. Дом большой и красивый. Есть парадный вход, есть вход со стороны сада и есть вход через подсобные помещения сразу на кухню. В доме семь комнат на двух этажах. В момент происшествия там была сама Джессика, она находилась на первом этаже, где у нее гостиная, кабинет и ее спальня. Двери всех трех комнат выходят в довольно просторную прихожую, которая тоже иногда используется в качестве гостиной, когда к Джессике кто-то приходит с коротким деловым визитом. Там стоит журнальный столик и два кресла, и у самой двери есть еще один столик, на который обычно Джессика кладет ключи и сумочки. На втором этаже еще четыре комнаты: библиотека, две спальни и парадная столовая. В момент предполагаемой пропажи в доме занималась уборкой девушка по имени Сандра, она это там делает регулярно, и, кстати, делает очень хорошо. Но в таком большом доме присутствие двух женщин не гарантирует того, что в дом нельзя было бы проникнуть в нужный момент.

– Понимаю, но даже если допустить, что вы правы, что именно этот Крисс счел для себя опасным будущий бестселлер госпожи Карвер, допустим, проникнуть в дом и похитить рукопись тоже для него оказалось вполне решаемой задачей, но как он узнал о предполагаемом появлении на свет этого шедевра? Он что же читал эту рукопись? Где, когда? При каких обстоятельствах? К тому же, исчезновение рукописи романа не дает ему гарантии, что он не будет написан еще раз, и копии могли остаться.

– Эти вопросы, разумеется, существуют, но пока у меня просто нет других версий, если не считать банального предположения, что Джессика просто засунула куда-то свою рукопись, и ее, в конце концов, найдут. Честно говоря, глядя на саму Джессику в это можно поверить, но, если вы посмотрите, в каком идеальном порядке содержится ее дом, то сразу усомнитесь в этом варианте.

– Вы говорили с этой ее… ну, девушкой…

– Сандрой, – подсказала я. – Да говорила, но, пожалуй, у меня к ней появились еще вопросы. И не только к ней.

– Да, и не кажется ли вам, что при вашем варианте событий, Джессике грозит реальная опасность?

– Конечно, кажется. Я уже посоветовала ей быть осторожней, и она обещала сегодня же попросить одного из своих друзей приехать к ней.

– Ладно, я запрошу из архива материалы Тотриджского дела, возможно, там обнаружатся еще какие-нибудь детали.

– Именно это я и хотела попросить вас сделать, – улыбнулась я, еще неплохо бы разыскать этого Тельмана Крисса.

– Верно если, например, выяснится, что он просто физически не мог проникнуть в дом к Джессике и украсть ее рукопись, то вопрос снимется сам по себе, хотя он ведь мог и нанять кого-то для этой работы. Поэтому, единственное, что может развеять вашу версию на этом этапе – это доказательство того, что Тельман Крисс не знал и не мог знать сюжет этого романа.

– Думаю, что нам не стоит сейчас гадать, слишком много разных вариантов на единственную мало-мальски приемлемую версию. Я понимаю, насколько она выглядит фантастической, но ничего другого не могу предположить.

– Ну, есть менее фантастический вариант, мы о нем уже говорили, но раз вы не верите в него…

– Почему-то не верю, – усмехнулась я.

– Возможно, опять интуиция?

– Возможно.

 

Солидный клиент

Когда комиссар уехал, я тоже собралась домой. Ари давно уже ушел. Все мои дела на сегодня, казалось, были закончены. От телефонного сигнала я даже вздрогнула, настолько он был для меня неожиданным.

– Детективное агентство Мэриэл Адамс, – привычно проговорила я.

– Здравствуйте. Мое имя Даниэль Грин, я говорю с госпожой Адамс?

– Да, я вас слушаю, – имя мне показалось смутно знакомым.

– Мне необходимо с вами поговорить по поводу пропавшей рукописи Джессики Карвер. Я представляю издательство «Юнона» Я мог бы сейчас подъехать к вам?

– Да, пожалуйста. Вы знаете адрес?

– Конечно. Через десять минут я буду у вас.

Даниэль Грин оказался симпатичным толстяком лет сорока. У него были темные, с легкой проседью коротко подстриженные волосы, небольшая ухоженная бородка, очки в тонкой золотистой оправе. Не смотря на свою полноту, он казался удивительно подвижным. И вообще его можно было отнести к тому типу людей, у которых все к месту. Даже то, что для других было бы явным недостатком, у них становится признаком их индивидуальности.

– Мы знаем, – сразу приступил к делу господин Грин, что к вам обратилась за помощью Джессика Карвер, она наш постоянный автор, впрочем, это вы, наверняка, знаете, даже если не читаете ее романы.

– Да, – согласилась с ним я.

– Так вот, мы бы хотели, чтобы вашим клиентом выступало наше издательство, с Джессикой этот вопрос уже согласован, понятно, что она не возражает.

– Я тоже не вижу причин возражать, но зачем это нужно вам?

– Я вам сейчас все объясню. Дело уже не в этом романе, а в нашем престиже. Вы же читаете газеты?

– Не все и не всегда, – ушла я от прямого ответа.

– Наши конкуренты запустили в прессу слух о том, что пропажа рукописи – это рекламный трюк!

И я подумала, что это неплохая версия, но почему-то, она не вязалась с личностью Джессики, не случайно подобная гипотеза. просто не пришла мне в голову.

– Не стану отрицать, – озвучила я свою мысль, – что такая версия тоже может выглядеть весьма логичной, но я не могу увязать ее с характером госпожи Карвер.

– Вот именно! Кроме того, ни она, ни наше издательство просто не нуждаются в подобной рекламе!

– Пожалуй, – согласилась я, прекрасно понимая, что Джессика достаточно еще читаемый и популярный автор, чтобы не прибегать к столь сомнительным рекламным трюкам.

– Мы хотим, чтобы к аргументам элементарного здравого смысла прибавился аргумент, связанный с вашей репутацией, ну и, кроме того, мы верим, что вы сможете разгадать эту загадку. Как видите, я с вами вполне откровенен.

– Хорошо, мне понятна ваша точка зрения, но вы должны понимать, что я не могу творить чудеса. Если у этой задачи есть решение, я постараюсь его найти. Это, пожалуй, все, что я могу вам пообещать.

– Этого вполне достаточно. Будем считать, что мы договорились.

Домой я поехала на такси. По дороге позвонила Дэвиду. Он был в редакции, но сказал, что через час примерно освободится и с удовольствием приедет ко мне.

 

Где Тельман Крисс?

Я успела выпить свой сок, привести в относительный порядок себя и свою квартиру, к тому моменту, когда появился Дэвид.

– Ты обещала мне все рассказать, – заявил он буквально с порога, – а я обещал своему редактору интервью с тобой, надеюсь, ты не против?

– Не против, – легко согласилась я, – даже заинтересована. Когда я тебе все расскажу, ты поймешь, почему.

Я рассказала Дэвиду обо всем, что мне было уже известно, включая сюжет пропавшего романа, разумеется, не весь, а лишь ту его часть, которая показалась мне полезной, о своей достаточно спорной версии и, наконец, о визите Даниэля Грина.

– Да, очень любопытное дело вызревает из этого, казалось бы, на первый взгляд, забавного казуса, – прокомментировал Дэвид.

– Все еще может оказаться недоразумением, – заметила я.

– А что говорит твоя знаменитая интуиция?

– Ну, ты же видишь, я готова действовать.

– Завтра едем в Тотридж?

– Ты со мной?

– Ну не тратить же мне сегодняшний вечер на интервью для газеты. – улыбнулся Дэвид.

* * *

На следующий день мы начали действовать довольно рано. Сначала заехали в управление. Комиссар был на месте. Ему уже звонили из издательства.

– Знаете, Дэвид, – с налетом досады сказал Эрик Катлер, – иногда ваши коллеги действуют весьма непорядочно, впрочем, о вашей газете я этого сказать не могу. Тем более, что вы всегда с удовольствием, как мне кажется, помогаете нам с Мэриэл установить истину.

– Что поделаешь, комиссар, – серьезно ответил Дэвид, – журналистов слишком много, как и полицейских, ведь и в действиях ваших коллег не все и не всегда бывает так уж благополучно.

– Разумеется, – вынужден был согласиться комиссар.

Дело о гибели Эммы Крисс уже было доставлено. Я просмотрела бегло материалы допросов свидетелей и заключения различных экспертиз. Просто, чтобы убедиться, что там нет ничего такого, о чем не сообщалось бы в прессе. Выписала себе адреса, которые могут понадобиться, прежде всего, адрес Тельмана Крисса, и мы отправились в Тотридж.

Дом, в котором мы предполагали найти Крисса, представлял собой одноэтажный коттедж с черепичной крышей и белеными стенами. Издалека, на фоне горного пейзажа, он был похож на игрушечный. Дэвид остался в машине, а я прошла по чистенькой, выложенной аккуратными квадратами бетонных плит дорожке к невысокому крыльцу, поднялась по ступенькам и позвонила. Дверь открыла пожилая женщина, небольшого роста хрупкая и очень улыбчивая.

– Здравствуйте, – невольно улыбнулась я в ответ на ее приветливый взгляд, здесь живет Тельман Крисс?

– Он жил здесь, – ответила женщина, – но это было давно, прошло уже три года, как он уехал, а мы купили у него этот коттедж.

– Вы не знаете, куда он уехал?

– Адреса своего он нам не оставлял, хотя нам показалось это странным, ведь на его имя могли бы приходить письма, например. Но он только сказал, что поедет куда-нибудь в большой город, что ему надоело жить в провинции. Нам было неудобного его расспрашивать. Да вы проходите в дом, зачем же разговаривать на крыльце?

– Нет-нет, спасибо, – поспешила успокоить я новую хозяйку симпатичного домика, который уже не интересовал меня, – нам был нужен бывший хозяин вашего дома. Вы не знаете, нет ли в городе кого-нибудь, кто помог бы нам его найти?

– Наверное, его адрес известен нотариусу, господину Геллеру, его контора на параллельной улице, совсем близко, вы сможете проехать туда, если поедите вниз до поворота и свернете налево.

– Спасибо большое.

– Эмиль Геллер, так его зовут.

– Спасибо и извините за беспокойство.

– Ну, что вы мне было приятно с вами поболтать, жаль, что не смогла вам помочь, почему он не оставил нам свой адрес?

Я сообщила Дэвиду о нашей первой неудаче, когда села в машину. Мы поехали в контору нотариуса, но у меня было предчувствие, что это тоже не приведет нас к нужному результату.

Контору Эмиля Геллера мы нашли очень легко и быстро. Адвокат был на месте.

– Тельман Крисс? – он нахмурился, – я давненько потерял его из виду. Он писал мне пару раз, но оба раза из отелей. А где он окончательно обосновался, я понятия не имею. Он давно уже не мой клиент. Впрочем, его желание оторваться от этого места мне понятно. Вы ведь наверняка знаете, какую трагедию ему пришлось пережить. Его жена была такой милой и красивой женщиной. Они так любили друг друга, ужасная трагедия…

– А из каких городов он связывался с вами? – спросила я, понимая, что вряд ли смогу получить еще хоть какую-нибудь полезную информацию.

– Первый раз из Старого Гринвера, видимо там он боролся со своей депрессией, а второе письмо было из Мэрвика.

– Спасибо. А вы не знаете, есть ли здесь в Тотридже хоть кто-нибудь, с кем господин Крисс мог бы поддерживать отношения.

– Попробуйте поговорить с его бывшим партнером по бизнесу Эли Маркисом. Возможно, он что-то знает. Сейчас я запишу вам адрес его мастерской.

* * *

Эли Маркис тоже не смог нам ничего определенного сказать о своем бывшем партнере. Причем, как он утверждал, отношения с Тельманом у него прервались не сразу. Сначала Крисс даже предлагал расширить их общее дело, вложил в эту идею уже часть денег, а потом вдруг продал свою часть Маркису и уехал.

– У меня сложилось такое впечатление, – говорил Эли Маркис, – что он чего-то боится, он вообще в последние дни перед отъездом был какой-то странный. Я, конечно, понимаю, что пережить такое горе…

– Вы считаете, что он был очень привязан к своей жене? Любил ее? – не удержалась я от вопроса.

– Мужчины ведь так откровенно не проявляют свои чувства, – попытался ответить Маркис, – но Эмма была очень привлекательной и хорошей во всех отношениях женщиной.

Никаких следов Тельмана Крисса в Тотридже мы так и не обнаружили, и выяснилась еще одна странность: никто здесь не знал, откуда он прибыл в этот город. Известно было только, что появились Криссы здесь за год до печальных событий, связанных с гибелью Эммы, просто супруги купили тот домик, который мы уже навестили, и вселились в него.

Мы выяснили, что покупка дома оформлялась в Сент-Ривере. В фирме, через которую Крисс приобрел дом, рассказали, что ранее Тельман и Эмма Крисс жили в Мэрвике, снимали небольшую квартирку в многоквартирном доме. Этот адрес нам мало, чем мог помочь.

По данным регистрационной службы тоже немногое удалось выяснить. Конечно, мы узнали, где родился Крисс. Но из его близких родственников никого на тот момент уже не осталось. Отец Тельмана умер, когда он был еще ребенком. Мать вышла замуж. Оставив мальчика бабушке, то есть, своей матери, эмигрировала в Австралию. Бабушка, воспитавшая Тельмана, дожила до свадьбы внука, но через год скончалась.

Единственный человек, с которым можно было попробовать поговорить, это была мать Эммы, Розалия Эксман.

Госпожа Эксман жила в Сент-Ривере, очень близко от улицы Фарадея, на которой находится моя контора. Поэтому на следующий день после нашей поездки в Тотридж я позвонила ей. Мне было немного не по себе от того, что приходится ее беспокоить, но я понимала, что вариантов у нас немного. Было ощущение необходимости этого шага, если хотите, интуитивное.

Я была готова к тому, что женщина не захочет, ни встречаться со мной, ни говорить. Но я зря волновалась она, казалось, даже обрадовалась моему предполагаемому визиту.

Старый пятиэтажный дом снаружи давно нуждался в ремонте, но внутри подъезда, в котором жила Розалия Эксман, было чисто и даже, можно сказать, уютно. У старого лифта, массивного с деревянной кабинкой, украшенной резьбой и зеркалами, сидела старушка, которая раньше выполняла, видимо, обязанности лифтера, а сейчас занимала это место просто по традиции. Она сидела в большом старом кресле и что-то вязала на спицах.

– К кому вы пришли, милая? – добродушно поинтересовалась она, едва я вошла в подъезд.

– Мне хотелось бы повидать Розалию Эксман, – ответила я.

– Ее квартира на пятом этаже направо от лифта.

– Спасибо, – поблагодарила я и вошла в лифт.

* * *

– Это вы и есть детектив? – с легким удивлением спросила меня высокая полная темноволосая женщина в старомодном домашнем платье.

– Да, именно так, – ответила я.

– Нелегкая работа для женщины, – продолжила она, но мне показалось, что своим словам она не придавала особого значения, – проходите, в гостиную, вы ведь не против выпить со мной чашечку чаю, или кофе?

– Если это вас не затруднит, то лучше кофе, – улыбнулась я.

– Я тоже предпочту кофе.

Кофе был ароматным и крепким, но разговор вначале напоминал светскую беседу.

Было очень трудно произнести имя, без которого все равно не удалось бы обойтись. В конце концов, именно Розалия сказала то, что позволило перейти к делу.

– Вы ведь хотели меня спросить о том, что случилось с моей дочерью? Вернее, о чем-то, что связано с тем событием. Неужели дело еще не отправлено в архив?

– Отправлено, – честно призналась я, – но появились обстоятельства, которые заставили меня и еще одного полицейского комиссара вернуться к расследованию того случая.

– Понятно, – тихо произнесла Розалия, так что вы хотели узнать?

– Мне очень жаль, – осторожно начала я свой вопрос, – что приходится вас об этом спрашивать, но как вы считаете, брак вашей дочери был удачным, она была счастлива?

– Знаете, счастье – это такое странное слово, смысл которого расплывчат и неуловим… – Задумчиво, немного растягивая слова, заговорила Розалия, – внешне все выглядело благополучно. Но мне не нравилось, как они жили. Нет, они никогда не скандалили, Тельман всегда был очень предупредителен и даже нежен с Эммой, но все это не было похоже на жизнь. Словно шел какой-то затянувшийся спектакль. Вот опустится занавес – и актеры разойдутся по своим настоящим домам. Вам, пожалуй, трудно будет меня понять. Скорее всего, вы мне просто не поверите, но я все время ждала какой-то трагической развязки этого нелепого брака.

– Почему вы назвали брак вашей дочери нелепым? Разве она выходила замуж при каких-то… Скажем, так, необычных обстоятельствах?

– Ну, необычными эти обстоятельства не назовешь, такое встречается не так уж редко, к сожалению. Эмма была помолвлена с другим парнем, но тот уехал учиться за границу. Первое время писал, потом письма стали приходить все реже. Эмма ждала его четыре года, он учился в медицинской академии в Лондоне. На последние два года обучения он должен был вернуться и доучиваться здесь в Сент-Ривере. Но так получилось, что ему там предложили практику в каком-то старом и очень знаменитом госпитале, кажется в Елизаветинском, и он решил остаться в Англии еще на два года. Этого было достаточно, чтобы Эмма решила, что она ему больше не нужна. А тут подвернулся этот Тельман. Такой домашний, верный. Вот так.

– Скажите, Розалия, а после случившегося вы ни разу не виделись со своим бывшим зятем?

– Ну, почему же? Эмма написала завещание, по которому оставила мне часть своих денег, у нее были небольшие собственные сбережения на счету в банке. В общем, пару раз мы виделись.

– А у них были общие друзья, или хотя бы приятели, знакомые?

– Разве что, компаньон Тельмана, или Тереза.

– А кто такая Тереза?

– Это сводная сестра Эммы. С ее отцом мы разошлись, он женился вторично, Тереза – дочь моего бывшего мужа от второго брака. Мы не ссорились с Дэном, просто расстались, так тоже бывает. Эмма часто навещала его семью и дружила с Терезой.

– А где можно ее найти?

– Я запишу вам телефон Дэна, вам будет это проще узнать у него.

Когда я была уже у двери, я подумала еще обо одном человеке, хотя было совершенно понятно, что к последним событиям он вряд ли мог иметь отношение. Но я все равно спросила.

– Скажите, Розалия, а бывший жених вашей дочери так и исчез из ее жизни навсегда?

– Из жизни Эммы? – она задумалась на какое-то мгновение, и мне показалось, что она о чем-то все же умолчала, не о факте, возможно, а именно о какой-то, посетившей ее мысли, – думаю, что в жизни моей дочери он не появлялся больше, но недавно, он был у меня.

– У вас? – удивилась я.

– А что вас так удивило? Мы были так долго почти родственниками. Он пришел, видимо, высказать мне свое сочувствие…

Мне показалось, что в своих последних словах госпожа Эксман была не слишком уверена, но я не нашлась, что спросить, чтобы продолжить этот разговор.

 

Тереза

Собственно, ничего интересного больше в этом разговоре не было. Не слишком рассчитывала я и на Терезу. Розалия сказала, что девушка пару раз приезжала в гости к сестре в Тотридж, но это не значит, что она сейчас что-то может знать о судьбе бывшего зятя. Тем более, что оба раза она приезжала в его отсутствие. Насколько я понимала, что собой представлял Тельман Крисс, представить его героем девичьих грез было весьма сложно. Вряд ли Тереза поддерживала с ним отношения после гибели сестры.

Но, тем не менее, я позвонила по телефону, который мне записала Розалия Эксман.

И тут меня ждал очередной сюрприз. Оказывается, Тереза уже два года не живет с родителями. Мало того, они не знают, где ее искать. Два года назад она поступила в университет. Это, конечно, нормально, что молодая девчонка захотела некоторой самостоятельности. Она писала письма родителям, звонила им по телефону, но предпочитала жить отдельно. Но вот уже месяц, как от нее не было никаких известий. Дэн поехал в Стренчфилд, где должна была учиться его дочь, но в секретариате университета ему сказали, что в этом учебном году девушка не приступала к занятиям. Дэн поговорил с некоторыми студентами, которые хорошо знали Терезу, но все утверждали, что уже несколько месяцев, как потеряли с ней связь. Нужно сказать, что особо близких друзей у нее не было, по крайней мере, среди тех, кто был с ней знаком здесь в Стренчфилде. В пансионате, где девушка снимала комнату на период занятий, тоже подтвердили, что в этом учебном году она не появлялась.

– А где она проводила каникулы? – спросила я.

– Две недели она была с нами. Все было нормально. Никаких проблем, Тереза вела себя как и большинство девушек ее возраста: загорала на пляже, ходила на вечеринки, иногда проводила вечера дома, но очень редко, – что-то в тоне Дэна мне не нравилось, но что именно я сразу понять не могла.

– А у нее вообще есть близкая подруга?

– Единственной близкой ее подругой была моя старшая дочь, от первого брака, но она…

– Да, я знаю.

– Вы сказали, что расследуете обстоятельства гибели Эммы, – наконец, мой собеседник решился задать вопрос, которого я ждала, – неужели дело так и не было закрыто?

– Дело было закрыто, – подтвердила я, – но появились некоторые обстоятельства и факты, которые заставляют нас вновь вернуться к его рассмотрению.

– А что это за факты? – думаю, что отец Терезы и не рассчитывал получить ответ на свой вопрос, он у него просто вырвался.

– Вы же понимаете, что я не могу ответить на ваш вопрос с полной откровенностью. Если выяснится что-то действительно важное, то вы об этом обязательно узнаете. Это ведь ваша дочь.

– Вы сейчас говорите о Терезе, или об Эмме?

– Думаю, что в данный момент не все понятно с обеими, – высказала я нашу общую мысль.

– Знаете, я вдруг подумал, что, возможно, вы согласитесь взяться именно за поиски Терезы. Если честно, мне не очень верится, что в гибели Эммы может появиться что-то новое, да и чем это поможет?

– Терезу мне все равно нужно будет найти, кроме того, как я понимаю, этим занимается и полиция, ведь вы подавали заявление?

– Да, мы подавали заявление, и все, что обычно принято делать в таких случаях, там сделают, но наша дочь уже взрослая, и, если она не желает сейчас с нами общаться, то никто не станет… Ну, вы ведь это понимаете?

– А что есть какие-то причины для такого ее поступка?

– Я таких причин не знаю, но это не значит, что их нет. В общем, мы же имеем право на поиски информации частным образом?

– Да, разумеется. Но давайте договоримся так. Пока я занимаюсь поисками вашей дочери в рамках другого расследования, и все, что я узнаю о ней, я буду вам сообщать. Если же мое нынешнее расследование будет закончено, а Тереза так и не будет найдена, мы вернемся к этому разговору. Кстати, не могли бы вы прислать мне пару фотографий вашей младшей дочери?

– Хорошо. Но я хотел бы иметь возможность с вами связаться в любой момент, я не стану вас зря беспокоить.

– Разумеется, – согласилась я, – моя контора находится на улице Фарадея номер 22, и запишите телефоны для связи со мной, фото можно выслать по электронной почте.

Я продиктовала все, что было нужно, и положила трубку.

 

Неутешительные итоги расследования и первые версии

После разговора с отцом Эммы и Терезы, у меня появилось стойкое чувство абсолютного тупика. В каком бы направлении я сейчас ни начинала двигаться, на моем пути возникало препятствие в виде выскальзывания из рук очевидного источника информации. Поэтому, когда я набирала номер телефона издательства «Юнона», у меня невольно возникло опасение, что сейчас окажется, что это издательство закрылось, а все, кто там работал, улетели на Луну.

Но, к счастью, сначала мне ответила секретарша, а затем и сам господин Грин.

– Рад вас слышать, – бодро приветствовал меня издатель Джессики Карвер, – есть новости?

– Пока ничего утешительного, но у меня к вам просьба.

– Все, что в моих силах, пожалуйста…

– Надеюсь, это в ваших силах. Я хотела бы просмотреть несколько последних романов Джессики, мне неудобно обращаться к ней, я не часто читаю беллетристику…

– О, это не проблема. Вы у себя в конторе?

– Да.

– Через пятнадцать-двадцать минут вам их доставят.

– Спасибо, я постараюсь…

– Нет, примите эти книги в подарок.

– Спасибо.

* * *

Книги привез вежливый молодой человек, пожелавший мне приятного чтения. Как ни странно, чтение оказалось действительно приятным. Писала Джессика легким ироничным языком. Хотя ее сюжеты не отличались оригинальностью, они невольно затягивали. Герои были милыми и вполне понятными людьми. Их проблемы тоже вызывали понимание и сочувствие. Я даже дала себе слово, что обязательно почитаю все эти романы более внимательно, как-нибудь, когда моей душе понадобится отдых. Пока же у меня была конкретная цель, вернее появилась догадка, которую я хотела проверить.

Всего было пятнадцать книг. Ни в одной не было даже намека на криминальное развитие сюжета. Во всяком случае, я его не обнаружила. Теперь, по крайней мере, у меня появилось некоторое представление о моих дальнейших действиях. Что касается моей догадки, то ее еще и нельзя было считать полноценной версией. Однако, это уже был не тупик.

– Здравствуйте, Джессика, – ответила я на неожиданно робкое «алло» в трубке.

– А, Мэриэл! – сразу оживилась моя клиентка, – я уж думаю, куда вы пропали, есть новости?

– Даже не знаю, можно ли это считать новостями, но об этом мы с вами лучше поговорим при встрече, а пока я хочу, чтобы вы как можно откровеннее ответили на мой вопрос, вопрос, можно сказать, творческий.

– Пожалуйста, от вас у меня не может быть секретов.

– Тогда скажите мне, почему в вашем сюжете вдруг появился криминальный, почти детективный эпизод?

– Ну, мне всегда хотелось написать какой-то более острый… Впрочем конкретно этот эпизод был мне подсказан.

– Вот как? Кем?

– Постойте, я как раз мучилась над тем, что последний мой сюжет мне казался жутко пресным, а тут пришло письмо с вырезкой из газеты, где рассказывалось о гибели женщины на горной дороге, о том что подозревается ее муж, но у того алиби, вот, а остальное, я, конечно, придумала…

– Когда это было?

– Ну, я думаю, где-то… Примерно год назад.

– Вы так долго писали этот роман?

– Нет, конечно, но я никогда не работаю над одним сюжетом, всегда над двумя-тремя. Просто какой-то вызревает раньше, какой-то позднее.

– Понятно. А вы не помните, от кого было то письмо? Вы вообще все письма читаете?

– Стараюсь читать, я всегда с уважением отношусь к своим читателям, стараюсь даже по возможности отвечать на те письма, которые явно предполагают ответ, но, что касается того письма… Да я обратила на него внимание, поскольку очень редко приходят письма от мужчин, а оно было именно от мужчины.

– Очень интересно. Может, вы сохранили это письмо?

– Может быть, нужно поискать…

– Джессика, это может оказаться очень важным, поищите. Я надеюсь, вы уже не одна?

– Не одна. У меня гостит мой друг, он давно ко мне собирался, но тут примчался сразу. Так что, я под надежной охраной, – ее голос зазвучал настолько игриво, что я поняла – ее друг где-то рядом.

– Хорошо, если найдете это письмо, позвоните мне. И не отпускайте пока никуда своего друга.

– Сейчас займусь поисками, а Джу никуда и не рвется, не волнуйтесь за меня.

Закончив разговор с Джессикой Карвер, я хотела заглянуть в компьютер, но меня отвлек сигнал моего мобильного телефона. Звонил Дэвид.

– Как там дела? Прояснилось что-нибудь? Может, еще надо куда-нибудь съездить? – обрушил он на меня свои вопросы.

– Пока все только еще больше запутывается, пожаловалась я, – а съездить бы не мешало на автозаправку, ту, с которой Эмма поехала в последний раз, ну, ты меня понимаешь, наверное…

– Понимаю. Так давай, завтра съездим туда. И еще проедем по тому же маршруту, если ты не суеверна.

– Не суеверна, давай, проедем. Ты где сейчас?

– Странный вопрос, еду к тебе.

– Ну, так приедешь – здесь и поговорим…

– Через десять минут буду.

Пока я ждала Дэвида, решила, наконец, заглянуть в компьютер, но меня снова отвлек телефон. В этот раз звонил Катлер.

– Добрый вечер, коллега, вы еще не нашли рукопись Джессики Карвер? У меня есть некоторая информации, но, возможно вам она уже ни к чему?

– Вы меня переоцениваете, или издеваетесь? – поинтересовалась я.

– Я вполне серьезно, дело-то такое, что, может и не оказаться никакого дела, – скаламбурил по-своему комиссар.

– Пока, все выглядит весьма подозрительно, хотя не могу не согласиться, что на все эти фантастические вопросы мы можем, в конце концов, обнаружить вполне приземленные и простые ответы. Если вы готовы задержаться, то минут через пятнадцать мы с Дэвидом можем быть у вас.

– Конечно, задержусь, жду вас у себя, кофе обещаю, если заскочите в супермаркет за бисквитами, буду признателен.

– Конечно, заскочим, – пообещала я и положила трубку.

Дэвид в это время уже входил в мой кабинет.

 

Факты, версии и планы

Когда мы, наконец, собрались в кабинете комиссара, было уже достаточно поздно. Все уже устали, поэтому с удовольствием пили кофе с нашими любимыми лимонными бисквитами и обменивались незатейливыми шутками.

Да и не было ощущения серьезности в том деле, из-за которого мы собрались. Ведь полиция в нем принимала участие только потому, что этим занимался Эрик Катлер, Дэвид не мог не участвовать, поскольку должен был следить за развитием скандала вокруг издательства «Юнона» и только для меня это дело было работой, за которую я должна была получить гонорар.

Но, тем не менее, оно привлекало нас своей таинственностью, которая граничила с нелепостью. Очень хотелось просто разгадать загадки, которые, казалось, совершенно случайно сплелись в единый клубок.

К серьезному обсуждению накопившейся информации мы приступили не сразу, но все же приступили.

– Давайте попробуем сложить хоть какую-то общую картину из всех тех разрозненных фактов, которые удалось собрать к этому моменту, – предложила я.

– Думаю, что у вас это получится лучше, – заметил Эрик.

Я не стала спорить, тем более, что все равно собиралась взять инициативу в свои руки.

– Итак, для нас события начались с обращения в полицию известной писательницы-романистки Джессики Карвер. Она утверждала, что у нее похищена рукопись ее романа. И действительно, тщательные поиски этой рукописи не дали никакого результата. Хочу заметить, что дом Джессики, хоть и довольно большой, но содержится в идеальном порядке. Джессика может что-то потерять, но только в пределах своего письменного стола. А поскольку на этом столе и во всех его ящиках были перебраны и рассортированы все листочки, которые хоть однажды попали в это творческое пространство, мы смело можем утверждать, что рукописи в доме госпожи Карвер действительно не оказалось.

– Что ж, приходится с этим согласиться, – прокомментировал комиссар Катлер.

– Теперь выходим на самые первые вопросы, – продолжила я свои рассуждения, – кто мог украсть рукопись и зачем? Ответ на первый вопрос на этом этапе нам вряд ли поможет. Мы выяснили, что в дом мог войти кто угодно, для того, чтобы взять рукопись либо со стола, куда ее положила Джессика, как она утверждает, либо со столика в прихожей, куда ее положила Сандра. Для этого не нужно много времени. Проникнуть в дом было легко: и со стороны улицы, и со стороны сада, и через кухню. За то время, что было потрачено Джессикой и Сандрой на поиски папки с рукописью в доме, похититель мог уйти достаточно далеко, и на него никто бы не обратил никакого внимания. В общем, более существенным мне представляется второй вопрос: зачем и кому это было нужно? Вот тут возникло две версии: одна у меня, а другая сейчас растиражирована в прессе. Справедливости ради стоит заметить, что и степень их вероятности и степень их нелепости примерно одинаковы по объективным показателям. Субъективно же я склоняюсь к тому пути, который выбрала сама. Просто не думаю, что Джессика нуждается в столь сомнительной рекламной кампании, да и издательство «Юнона» вряд ли заинтересовано в подобном скандале. Конечно, можно предположить, что рукопись похищена конкурентами «Юноны», которые в этом случае, на первый взгляд, таким образом убили бы двух зайцев: с одной стороны лишили бы конкурентов одного из вероятных бестселлеров, а с другой стороны, выдвинув обвинение в недобросовестной рекламе, смогли привлечь внимание читателей к своим авторам и своим книгам. Но мне кажется, что этот способ слишком мало эффективен, чтобы так рисковать. Ведь человек, который непосредственно выполнил это действие, может обрести власть над теми, кто это ему заказал. Да и нужно точно знать, что у этой рукописи нет копии.

– Да, не думаю, что нам стоит это обсуждать, – заметил Дэвид, – общественное мнение явно сочувствует именно «Юноне», да и популярность самой Джессики на этом скандале скорее выросла, чем наоборот.

– Тогда давайте вернемся к моей версии, какой бы фантастической она не казалась, – продолжила я свои рассуждения. – Я предположила, что похищение будущего романа может быть связано с его содержанием. Нужно сказать, что если бы я раньше была знакома с творчеством Джессики, я бы так не подумала. Позднее я объясню, почему. Так вот, я попросила Джессику рассказать мне, о чем был ее потерянный роман. Оказалось, что, в целом, безобидная мелодрама с традиционным хэппи-эндом все же содержала намек на события, действительно имевшие место три года назад. Намек, но этот намек мог оказаться опасным для одного из участников тех событий. На горной дороге погибает в автомобильной аварии молодая женщина. С самого начала предполагается, что это был несчастный случай. Женщина не справилась с управлением и не вписалась в поворот, возможно, она не слишком уверенно чувствовала себя за рулем, и ей не следовало ехать таким непростым маршрутом.

– Вот здесь я могу уже возразить против этого тезиса, – вмешался комиссар, – в материалах дела оказался допрос человека, который принимал у Эммы Крисс экзамен на водительские права. Он утверждает, что она прекрасно водила машину, и можно говорить о любой другой причине этого несчастья, но только не о ее неумелости за рулем. Это подтвердили и некоторые свидетели, которым приходилось с ней ездить. Да и этим маршрутом она ехала не впервые.

– Итак, сомнения были. Думаю, что, прежде всего, они возникли потому, что был человек, заинтересованный в таком развитии событий. Жизнь Эммы Крисс была застрахована на крупную сумму в пользу ее мужа Тельмана Крисса. У Тельмана был мотив, и полицейский следователь, и детектив страховой фирмы пытались найти доказательства того факта, что машина была неисправна, и что к этой неисправности приложил руку Тельман Крисс, который, кстати, являлся на тот момент совладельцем авторемонтной мастерской. Да, у Крисса был мотив, но ни следователю, ни детективу страховой фирмы не удалось доказать, что у него были возможности это сделать. Эмма не выехала бы этим маршрутом, если бы не была уверена в полной исправности своей машины. Как мы уже знаем, водителем она была достаточно опытным. Но в своем романе Джессика предложила вариант, который, возможно, не пришел в голову тем, кто проводил следствие. Ничего странного в этом нет, если учесть, что у Крисса было алиби, основанное на том, что когда Эмма выезжала из дома, он уже пару дней находился в другом городе в достаточно людном месте, где его постоянно видели несколько человек. Так же все происходило и в романе Джессики, но она додумывает ситуацию, причем, ей ведь не обязательно опираться на факты. Ее героиня по дороге заезжает на автозаправку, там она, на несколько минут, заходит в небольшое кафе, из окна она видит, что к ее машине подходит человек в форме служащего этого предприятия, но, понятно, не обращает на него никакого внимания. А этим служащим, в романе Джессики Карвер, оказывается именно ее бывший жених, естественно переодетый. Дальше все понятно, правда история заканчивается тем, что героиню спасает ее герой. Но я посмотрела карту маршрута и обнаружила, что по пути из Тотриджа в Стренчфилд Эмма действительно могла заехать на автозаправку, остается только убедиться, что, не смотря на свое алиби, Тельман Крисс все же мог оказаться в этом месте в нужное время. Если это было действительно так, то эта версия зафиксированная в романе популярной писательницы могла напугать Крисса. Именно этот мотив похищения рукописи я и стала рассматривать.

– Опять хочу добавить, – включился комиссар, – что в материалах дела зафиксировано, что эта версия отрабатывалась. Но оказалось, что единственная возможность для Крисса оказаться в нужном месте именно во время присутствия там его жены – это добраться туда на велосипеде по так называемой почтовой тропинке. Эта тропинка проходит через горы в таком месте, где на машине проехать невозможно, она значительно сокращает путь от Гринвера до поселка, расположенного недалеко от этой автозаправки, этой тропкой пользовались раньше почтальоны, когда почтовое отделение было только в Гринвере. Отсюда и ее название. Но следствие установило, что Тельман Крисс не умел ездить на велосипеде. У него были проблемы с вестибулярным аппаратом. Однако, можно допустить все же, что ради очень кругленькой суммы Крисс преодолел свой страх перед ездой на велосипеде. Но откуда он мог знать, когда точно его жена будет со своим автомобилем на этой заправке?

– Да, далеко не все было понятно и однозначно, поэтому возникло вполне естественное желание встретиться с Тельманом Криссом и поговорить с ним. Для этого мы с Дэвидом и поехали в Тотридж. И вот ту выясняется, что найти господина Крисса не так уж просто. И до этого момента мы не знаем, где он находится.

– Обратите внимание и на тот факт, – добавил комиссар, – что ведет он себя для такого развития событий, очень странно. Зачем ему исчезать? Ведь его невиновность уже однажды была доказана, ему остается придерживаться той же линии поведения, а своим бегством он наоборот заставляет сомневаться в ранее принятом решении. Да и похищение рукописи в этом случае тоже выглядит не слишком логичным, гораздо умнее было бы сделать вид, что нет никакой связи между сюжетом этого романа и действительными событиями.

– Да, все что вы говорите верно, согласилась я, – при условии, что нет факта, который по какой-то причине стал известен совсем недавно, или на который недавно кто-то обратил внимание, например.

– Вы, очевидно, и хотите попробовать найти этот факт? – тут же догадался комиссар.

– Ну а что же мне еще предпринять в этих условиях? – ответила я вопросом на вопрос.-Моя попытка найти хоть кого-то, кто может знать, где сейчас Тельман Крисс, привела меня к еще одной странной тайне, причем тоже связанной с исчезновением человека.

– Кто же пропал на этот раз? – спросил Дэвид.

– Поскольку у Тельмана не оказалось никаких родственников, или близких друзей, которые бы могли мне помочь его найти, я решила на всякий случай поговорить и с родными Эммы. И тут выяснилось, что отец Эммы уже несколько месяцев разыскивает свою дочь от второго брака, Терезу. Девушка училась в университете в Стренчфилде. В этом году она должна была продолжить свое обучение, но как выяснилось, к занятиям на третьем году обучения не приступала.

– Да, весьма странно. А эта Тереза была знакома с Тельманом Криссом? – опять поинтересовался Дэвид.

– И да, и нет, насколько я поняла, – попыталась я ответить, а заодно и самой разобраться в этом вопросе, – понимаешь, Эмма и Тереза были сводными сестрами. Но они еще и дружили, во всяком случае, именно так отношения между девушками оценивал их отец. Конечно, Тереза, наверняка присутствовала на свадьбе у старшей сестры, но обратил ли внимание на нее там Тельман? Боюсь, что на этот вопрос может ответить только он сам. После свадьбы, как это бывает, сестры встречались уже не часто. Во всяком случае, мне сказали, что Тереза приезжала в гости к Эмме всего пару раз, причем оба раза в отсутствие Тельмана. Может, это и не точно, но опять же уточнить, получается не у кого.

– Да, вопросов возникает много, – согласился со мной комиссар, – насколько они связаны с пропавшим романом? Не знаю. Так что вы намерены делать завтра?

– Завтра мы хотим попробовать с Дэвидом проехать тем путем, которым должна была ехать Эмма. Даст ли это что-нибудь? Не знаю, но мне бы хотелось понять, насколько описанное Джессикой Карвер могло быть опасно для Крисса, да и для него ли? – Этот вопрос вырвался у меня сам по себе.

– Есть еще один вопрос, – напомнил Дэвид, – как Крисс мог узнать о фабуле романа и об этом эпизоде?

– Это как раз не вопрос, – заявил Эрик Катлер, – Джессика оказывается об этом эпизоде из своего будущего романа рассказывала в телевизионном интервью, представляете сколько народу ее слушало?

* * *

Поскольку от комиссара мы вышли достаточно поздно, а утром хотели выехать пораньше, я не стала отправлять Дэвида домой. Мы приехали ко мне и еще в машине решили, что не будем больше обсуждать сегодня это странное дело. Вот, завтра, когда, возможно, появится дополнительная информация…

 

Путешествие из Тотриджа в Стрендчфилд

Конечно, для того, чтобы повторить маршрут, которым ехала Эмма, нам нужно было сначала добраться до Тотриджа. Поэтому отправиться в путь пришлось довольно рано. Я порывалась заглянуть в компьютер, но Дэвид меня торопил, и я забыла о своем намерении..

В Тотридже мы сделали небольшую остановку, чтобы уточнить по карте маршрут. На самом деле, на этом пути было две автозаправки, но Эмму видели, как установило следствие лишь на одной из них, именно той, которая ближе к Гринверу Д и которую с этим городом соединяет почтовая тропинка.

Мы тоже остановились на этой автозаправке. Кроме собственно заправочной, здесь была небольшая мастерская, где можно было сделать мелкий ремонт, автоматическая мойка и кафе. В общем, это был вполне стандартный набор. В мастерской работали трое рабочих, двое на заправке и еще двое на мойке. Все они действительно были одинаково одеты, каждый был занят своим делом. Если бы здесь появился еще кто-нибудь в таком же комбинезоне, его могли и не заметить.

Вдруг я подумала о том, что постороннего, конечно, могли бы и не заметить, но уже в пределах этого рабочего пространства, а ведь сюда еще нужно было попасть, да отсюда нужно было вовремя удалиться. Так ли это было просто? Своими сомнениями я поделилась с Дэвидом.

– Я тоже об этом подумал, – согласился он с мной.

Среди рабочих, которые были там в тот момент, только один знал и помнил события трехлетней давности. Остальные устроились на работу позднее. Впрочем, ничего нового мы все равно не узнали. Все в один голос убеждали нас, что незаметно что-то сделать с машиной было бы совершенно невозможно. Кроме того, здесь в трех местах были установлены камеры слежения. Так что риск был очень велик.

Мы выехали на шоссе и поехали дальше в сторону Стренчфилда. У нас на карте было помечено то роковое место, где машина Эммы Крисс, не вписавшись в поворот, рухнула в пропасть. Остановиться там мы не могли, это было опасно, да и что бы это могло нам дать.

Но когда мы уже из Стренчфилда возвращались в Сент-Ривер, меня преследовала мысль о том, что мы что-то важное видели, но не смогли правильно оценить и понять.

Мне показалось, что у Дэвида было такое же чувство, но я не стала с ним это обсуждать.

Свою поездку мы расценивали, конечно, как неудачную.

Ну, действительно проездили почти целый день, а результат нулевой.

Когда мы уже ехали по улицам Сент-Ривера. Мне позвонила Джессика и сообщила, что нашла то самое письмо и может мне его привезти. Поэтому Дэвид высадил меня у моей конторы, а сам поехал в редакцию.

* * *

Пока я ждала Джессику, я все же включила компьютер, но посмотреть свою почту так и не успела.

– Вот, – Джессика сразу протянула мне конверт с довольно объемистым письмом, – даже не знаю, как оно сохранилось.

Я развернула письмо, которое было написано размашистым и не очень разборчивым почерком. Оно действительно было написано от руки, что меня несколько озадачило, поскольку я почему-то была уверена, что такое письмо должно быть напечатано на компьютере.

– Как вы разбирались с этими каракулями? – спросила я, – мне вообще кажется, что сейчас мало кто пишет письма таким образом, у всех есть возможность напечатать…

– Да, и как раз поэтому я это письмо выделила из других, прочитала и сохранила! – Госпожа Карвер, наконец, похоже, прониклась моей идеей.

– Человек, писавший это письмо, явно хотел добиться вашего внимания. Но разве он мог предположить, что вы воспользуетесь присланной им информацией для своего романа? – усомнилась я.

– Возможно, именно такой цели он и не преследовал, но он понимал, что каким-то образом эта информация всплывет, он хотел, по какой-то причине, чтобы о ней вспомнили, – высказала свое предположение Джессика.

– Но почему? И почему именно тогда?

Я рассмотрела почтовый штамп на конверте и увидела, что письмо было отправлено не год назад, как говорила Джессика, а гораздо раньше. Фактически в тот момент с трагических событий на горной дороге прошло всего несколько месяцев. Я обратила ее внимание на этот факт.

– Да, но, видимо я так подумала, потому, что воспользовалась этими сведениями не сразу, вы ведь понимаете, это все же творческий процесс. Восприятие времени у меня иногда не соответствует его истинному течению. Я живу от романа к роману, а не от года к году…

Возможно, в ее заявлении и присутствовал излишний пафос, но что-то в этом было.

– А как эта информация могла бы привлечь к себе внимание, если бы вы, скажем, не стали бы ее использовать творчески? – поинтересовалась я.

– Я очень часто даю различные интервью, выступаю на всяких писательских посиделках, в женских программах на телевидении, невозможно везде говорить одно и то же. Вот тут и выручают интересные письма моих читателей. А вы посмотрите это письмо там очень много такого, о чем я с удовольствием говорила, вот и эпизод, вошедший в роман…

– Пожалуй, вы подали мне еще одну идею! – не дала я договорить своей клиентке.

 

Доктор Карен Пирс

Позвонить еще раз Розалии Эксман меня заставила мысль, которая возникла тогда, когда я рассматривала письмо от читателя Джессики Карвер. Этот таинственный читатель явно подписался вымышленным именем, что, кстати, тоже говорило о некоторой нестандартности этого эпистолярного хода. Я подумала, что почерк очень похож на докторский. Ну, сразу представила, например, недавно опубликованные письма Артура Конан Дойла. Может, моя мысль и была притянута за уши, но она заставила меня взглянуть на ситуацию еще с одной стороны.

* * *

Дозвониться до Розалии мне удалось не сразу. Она выходила в магазин, а свой мобильный телефон не взяла. Поэтому оба ее телефоны не отвечали какое-то время. Но вот, наконец, она взяла трубку.

– Здравствуйте, Розалия, извините, что опять вас беспокою…-начала я, – это Мэриэл Адамс, я недавно говорила с вами…

– Да, я вас прекрасно помню, мне было приятно с вами познакомиться, вы хотите еще что-нибудь спросить?

– Вы не знаете, где можно найти того парня, врача, с которым встречалась ваша дочь до своего замужества?

– Карена? Разумеется, у меня есть его телефон. Хотите с ним поговорить?

– Да, у меня появилось несколько вопросов.

– Запишите номер, можете сослаться на меня.

Я интуитивно понимала, что по телефону разговор с этим Кареном, как его назвала Розалия, не получится. И тут же без всякой причины подумала, что у него было экзотическое, но довольно звучное сочетание имени и фамилии Карен Пирс. Мысль моя заскользила дальше, но я ее остановила, решив, что для столь невероятных версий у меня маловато фактов. Сначала решила узнать, насколько свободен сегодня Дэвид. У меня было предчувствие, что для дальнейших действий мне очень нужна будет его помощь.

Он не сразу услышал сигнал своего телефона, из чего можно было сделать вывод, что он сейчас в машине.

– Привет, ты очень занят? – сразу спросила я о главном.

– Сейчас еду на одну частную вечеринку, о которой придется отчитаться, это займет пару часов, а потом буду свободен. Есть предложения, или просьбы?

– Пока нет, но может наметиться одна поездка, – несколько туманно ответила я.

– Куда? – естественно поинтересовался Дэвид.

– Пока не знаю, сейчас буду звонить некому Карену Пирсу, вот с ним я бы и хотела встретиться.

– Ты что же, не знаешь, где он находится? – удивился мой друг.

– Представь себе, не знаю, мне известен только номер его телефона и то, что он врач.

– Понятно, ну звони. И держи меня в курсе. С удовольствием тебя доставлю, куда нужно. Это связано с историей Джессики Карвер.

– Конечно.

– Тогда это меня втройне заинтересовало. Сразу приеду к тебе, как только освобожусь. Ты будешь у себя в конторе, или дома?

– Дома. Но думаю, что нам все же предстоит дорога.

* * *

Перед тем, как уйти домой, я попросила Ари попытаться найти в медицинском справочнике врача по имени Карен Пирс.

– А какая у него специализация? – спросил меня мой секретарь.

– Не знаю, а разве нет общего алфавитного указателя?

– Общего для всех, насколько я знаю, нет.

– А ты посмотри сначала информацию о Елизаветинском госпитале в Лондоне, возможно, это больница определенного профиля? Там этот Пирс стажировался, пояснила я.

– Тогда он, скорее всего, психиатр, или психоаналитик. Елизаветинский госпиталь – это довольно известный в Европе медицинский научно-исследовательский центр, занимающийся вопросами психологических аномалий, подобно нашей клинике Крофта.

– Ясно, вот и поищи, пожалуйста. А потом позвони мне, я иду домой, мне, возможно, придется ехать в другой город.

– Хорошо.

Я пошла домой пешком, впрочем, эта прогулка заняла у меня не больше десяти минут, но мне хотелось подумать, не отвлекаясь. Почему-то лучше всего у меня это получается, когда я просто хожу по улицам.

Сейчас я шла, мысленно перебирая все факты и связанные с этими фактами версии. Мне показалось, что версии, рожденные тем, или иным фактом в этой истории плохо стыковались между собой. Словно действительно не так уж были и связаны. Получалось, что с каждым новым фактом, появлялась и новая версия, которая иногда не противоречила предыдущей, но мало ее дополняла. А вот возникающие на моем пути странности как-то были связаны, это было настолько очевидно, что я удивилась, как я раньше этого не заметила? Осталось только найти тот самый факт, который бы все объединил. Именно этого факта и не хватало. Ари позвонил мне и сообщил, что доктор Карен Пирс действительно практикующий врач-психиатр. Он работает в небольшой частной клинике для людей, перенесших серьезные стрессовые ситуации и страдающих затянувшимися депрессиями. Больница эта расположена на острове Дельмус Пармского архипелага Это был очень маленький остров, полностью занимаемый клиникой и санаторием. Да, просто так в это место не приедешь, но послушаем, что нам скажет доктор Карен Пирс.

Я позвонила ему уже из дома.

– Здравствуйте, меня зовут Мэриэл Адамс, – представилась я, как только мне ответили.

– Очень приятно, мое имя вы, очевидно, знаете, – ответил негромкий чуть хриплый баритон.

– Доктор Карен Пирс, я не ошиблась?

– Нет, не ошиблись, это и есть мое имя.

– Я частный детектив. Представляю интересы издательства «Юнона» и Джессики Карвер, – продолжила я официальную часть разговора, сознательно стараясь несколько оттянуть время для конкретной просьбы.

– Чем же я могу вам помочь? – это был совсем не тот вопрос, которого я ждала. В этом вопросе не было ни грамма удивления, или любопытства, но чувствовалось напряженное ожидание.

– Я бы хотела поговорить с вами по очень важному делу, – сознательно продолжила я нагнетать это напряжение.

– Я не против, тем более, что сейчас на несколько дней прибыл в Сент-Ривер. Вы можете приехать ко мне? Я остановился в отеле «Столичный». Это в районе большого моста.

– Я знаю, хорошо. В какое время вам будет удобно?

– Часов семь вечера, если вас это устроит.

– Вполне. Вы не станете возражать, если меня будет сопровождать мой друг Дэвид Сомс?

– Журналист? – удивился Карен Пирс.

– Он будет сопровождать меня только в качестве друга, – невольно улыбнулась я.

– Что ж, оставляю это на ваше усмотрение. Жду вас в своем номере к семи.

После этого он назвал номер своей комнаты и этаж, я все это записала, попрощалась и отключила свой телефонный аппарат.

До назначенной встречи у меня еще оставалось достаточно времени. Достаточно и для того, чтобы привести себя в порядок, и для того, что бы продумать разговор с этим, как я понимала, очень непростым свидетелем. Да и права ли я, считая его свидетелем? Что он мог знать о тех событиях? С Эммой он уже к тому времени давно расстался, да и жил на острове.

Но почему тогда он не отказался от встречи? Не спросил, какое он может иметь отношение к какому-то издательству и к какой-то даме, пишущей романы?

Вскоре приехал Дэвид и сразу обрушил на меня свои вопросы.

– Какое отношение к пропавшему роману Джессики, или к происшествию на горной дороге может иметь доктор Карен Пирс? – это был самый логичный из его вопросов.

– Перед тем, как Эмма вышла замуж за Тельмана Крисса, она была помолвлена с Кареном Пирсом, тогда еще студентом Лондонской медицинской академии.

– Допустим и так, но ты же не думаешь, что это он подстроил неисправность машины, чтобы отомстить неверной невесте?

– Это было бы очень смелым предположением. Нет, так я не думаю. А почему мы так уверены, что машина была неисправна? Выводы экспертизы носят вероятностный характер. В заключении экспертов сказано что такое могло иметь место, но не обязательно, что было именно так.

– Чем же тогда можно объяснить эту аварию, ведь все утверждают, что Эмма прекрасно водила машину и хорошо знала этот маршрут.

– Пока я не могу ответить на твои вопросы, но чувствую, что доктор Пирс способен сказать нам что-то очень важное.

* * *

Я посмотрела на Пирса и подумала, что он вполне мог бы сыграть роль одного из героев романов Джессики Карвер. Невольно сопоставила образ этого породистого красавца с проницательным умным взглядом и молодого человека, которого я видела на фотографиях рядом с Эммой Крисс. Сделать такой выбор можно было только от обиды или полного отчаянья. Поэтому, как только Карен дал мне возможность задать ему вопрос, я спросила.

– Почему вы расстались с Эммой?

– Я с ней не расставался, – ответил он, – я учился. Видите ли, я теперь многое понимаю, впрочем, и тогда понимал, но не применял своего понимания к своей собственной жизни, к своему личному опыту. Я не учел, что женское восприятие ситуации сильно отличается от моего, мужского. Мне казалось, что нет причин сомневаться в моих чувствах. Я ведь просто не видел, точнее, не замечал других женщин, но Эмма этого, очевидно, не могла понять. Она не подумала о том, что мой психологический тип не предполагает постоянного поиска новых ощущений, что я по своему складу, как говорят, стопроцентный однолюб. Я воспринимал ее как часть себя, но не сумел ей это толком объяснить, и она, естественно интерпретировала ситуацию по-своему. Находясь вдали от любимой женщины, я занимался вещами очень важными для меня, но стоящими за пределами наших с ней отношений. У меня не хватало времени, чтобы часто писать ей подробные письма, и мне казалось, что ей все, чем я там занимался, не так уж интересно. Это было моей ошибкой, но понял я это слишком поздно. Кроме того, Эмма не устраивала мне сцен, не забрасывала истеричными письмами, она просто написала о своем решении, я вынужден был с ним согласиться. Глупейшая ситуация. Нужно было бросить все и примчаться к ней, а я… Ну, что теперь говорить.

– Да, конечно, – согласилась я, – извините.

– Ничего. Так что привело вас ко мне? – спросил Карен Пирс.

– Вот это письмо, – я подала ему письмо, которое получила из рук Джессики Карвер.

– А, вот вы о чем? Впрочем, вы вряд ли мне поверите, если я скажу, что очень удивлен, – он как-то грустно усмехнулся.

– А вот я удивлена и очень, – честно призналась я, – неужели вы читаете романы Джессики Карвер? Причем настолько внимательно, что смогли написать такое письмо, с подробным анализом всех ее находок и промахов?

– Что же тут удивительного? Я рассматриваю творчество Джессики, как один из видов косвенной психотерапии. Женский роман иногда может быть прекрасным инструментом для смены установок у женщин, находящихся в тяжелом пост стрессовом состоянии. Джессика – одна из лучших писательниц, работающих в этом жанре.

– Допустим, хотя у меня и есть определенные сомнения на этот счет, но зачем вы прислали ей вырезку из газеты?

– Но в письме я это объяснил.

– Я бы хотела, чтобы вы это объяснили мне и более убедительно, если можно.

– Но мне нечего добавить к уже написанному, все именно так и обстоит.

Когда он это сказал, он посмотрел мне в глаза, и я поняла его взгляд. Я поняла, что если не найду, какого-то очень точного вопроса, то ничего больше не узнаю от него. Но этого вопроса в тот момент у меня не было.

Когда мы с Дэвидом покидали отель «Столичный» я была твердо уверена, что доктор Карен Пирс знает что-то очень важное, но по какой-то серьезной причине не готов сейчас поделиться этой информацией. И я была уверена, что нам еще предстоит встретиться, но при других обстоятельствах. Я это знала, чувствовала, если хотите, но сейчас пока ничего не могла изменить.

Когда мы сели в машину, Карен Пирс мне позвонил, и можете мне не поверить, но я ждала этого звонка.

– Я знаю, – сказал он, – что вы мне не совсем верите, что вы надеялись на большую откровенность с моей стороны, но пока могу только дать вам один совет, вы можете его принять, или нет. Просмотрите внимательно заключение медицинской экспертизы останков извлеченных из машины, или вернее из того, что осталось от этой машины.

Голос его дрогнул, когда он все это говорил, вот это я как раз вполне могла понять. Но что он имел в виду?

Я тут же связалась с комиссаром Катлером. Он еще был в своем кабинете, и мы договорились, что едем сейчас к нему.

* * *

Когда мы расположись вокруг стола комиссара, я почувствовала себя спокойнее. У меня появилась, наконец, мысль, как мне показалось, стоящая. Но сначала нужно было поведать нашему другу обо всем, что произошло за последние сутки, обо всех наших новостях и неудачах.

Мы, естественно, рассказали о нашей поездке в Тотридж, оттуда в Стренчфилд, а оттуда обратно в Сент-Ривер. Мы рассказали о том впечатлении, которое произвел на нас пятачок автозаправки, описанный, вероятно, в исчезнувшем романе Джессики Карвер. Впечатление было у нас с Дэвидом одно и то же. Для того, чтобы сделать то, что сделал герой ее романа, нужен был вполне определенный характер. Ну, не вписывался в этот образ тот портрет Тельмана Крисса, который невольно рисовало воображение по деталям и воспоминаниям тех, кто его знал. А он сам исчез, поэтому, насколько мы ошибаемся, понять было просто невозможно.

Комиссар Катлер тоже согласился с нами, но вопрос не мог быть решен исходя и тех фактов, которыми мы располагали на данный момент.

Дальше я рассказала о своем исследовании творчества Джессики и о сделанном мною открытии, о письме одного из читателей и поклонников творчества госпожи Карвер и о том, как я вычислила этого поклонника. О нашей встрече в отеле «Столичный».

– Так в чем вы его подозреваете? – спросил меня комиссар после того как я закончила свой рассказ.

– Пока я подозреваю его только в том, что он говорит гораздо меньше, чем может сказать. Он знает что-то очень важное. Поверьте мне.

– Но вы сказали, что он вам позвонил, когда вы уже садились в машину.

– Да, он позвонил, чтобы дать очень странный совет, впрочем, насколько я понимаю, мы можем сейчас последовать этому совету, тогда, возможно прояснится хотя бы то, что Карен Пирс имел в виду.

– И что же нам нужно для этого сделать? – спросил комиссар.

– Материалы расследования гибели Эммы Крисс у вас здесь? – ответила я вопросом на вопрос.

– Да, в сейфе, и что нас там должно заинтересовать? – спрашивая, комиссар уже открыл свой сейф и достал оттуда несколько внушительных папок.

– Найдите, пожалуйста, – попросила я, – заключение медицинского эксперта по поводу останков, извлеченных из сгоревшего автомобиля.

– Сейчас, – Эрик Катлер кивнул и начал перебирать сначала папки, затем, найдя, очевидно, нужную, в ней перелистал несколько страниц, – вот оно.

Мы по очереди пробежали глазами небольшой текст, написанный от руки, а затем его копию отпечатанную на компьютере.

– Все, что я могу сказать, – первым заговорил Дэвид, – это то, что заключение достаточно общее, из которого можно точно сказать только то, что погибшая – молодая женщина среднего роста, нормального телосложения, на костях которой не обнаружено следов перенесенных травм и переломов. Все остальное не несет никакой конкретной информации.

– Да, похоже на то, – согласился комиссар.

Мне тоже возразить было нечего.

– Получается, – попробовала я подвести итог, – что доктор Карен намекает на то, что в этом автомобиле могла быть и не Эмма? Но кто? У нас есть только одна пропавшая молодая женщина, но пропала она значительно позднее этих событий. Да и где же тогда сама Эмма?

– Да, что-то тут явно не стыкуется..

– А вам не кажется, что доктор просто пытается выдать желаемое за действительное? – предположил Дэвид, – ну не может его сознание смириться с гибелью любимой женщины, он ведь сам сказал, что он однолюб.

– Романтичная история, но в ней гораздо больше здравого смысла, чем в том, что нам пытался сказать Карен, – согласилась я с моим другом.

– Машина упала в пропасть, взорвалась и загорелась, – прокомментировал комиссар, – тело погибшей женщины так обгорело, что машину оказалось идентифицировать легче. Так и поступили, теоретически… Но кто мог там оказаться? Всего за час до аварии Эмму видели на автозаправке, все это сто раз проверялось…

– Давайте подумаем, что мы можем сделать, и решим, что мы будем делать, – предложила я.

– Для того, чтобы поднять вопрос о повторной экспертизе останков, задумчиво произнес комиссар Катлер, – недостаточно заявления доктора, тем более, что никакого заявления и нет, а намеки? Что от них проку?

– Но есть еще кое-что! – вдруг воскликнула я, – кажется, я поняла, что меня беспокоило!

– И что же? – дуэтом спросили меня Дэвид и комиссар.

– Комиссар, вы помните дорогу, на которой произошла эта авария, будь она не ладна? – спросила я, – мы с Дэвидом были там практически только что.

– Помню.

– Так вот представьте себе теперь то место, где перевернулась машина.

– Допустим, представил.

– Разве этот поворот такой уж сложный?

– Да, нет, конечно, почему и возникло подозрение, что было что-то не так с машиной.

– Но после этого поворота дорога идет прямо на Стренчфилд, правда?

– Естественно, что-то я не пойму, куда вы клоните, – никак не мог ухватить мою мысль Эрик Катлер.

– Буквально за двести метров до этого поворота на этой дороге есть небольшое ответвление, – продолжила я свою мысль, – по этому коридорчику можно выехать на тридцать шестое шоссе, которое идет на старый Гринвер.

– Да, есть, – понял мою мысль Дэвид.

– А теперь представьте, что вы проехали до поворота, и вдруг поняли, или вспомнили, что вам нужно было именно свернуть на Старый Гринвер. Если вы не спешите, то поедите уже почти до Стренчфилда, а там развернетесь, или воспользуетесь тридцать пятым шоссе, но если вы спешите, очень спешите, вы можете рискнуть развернуться на том небольшом расширении дороги, которое и было на этом злосчастном повороте. Поворачивать там было не опасно, а вот разворачиваться было опасно вдвойне!

– Конечно, это вполне вероятно, согласился комиссар, но зачем это нужно было госпоже Крисс? Или вы согласны с доктором, что за рулем была не она?

– Не знаю, но мне кажется, что машина все же разворачивалась, а не поворачивала.

Никто об этом не подумал, поскольку все точно знали, или достаточно уверенно предполагали, что Эмма ехала именно в Стренчфилд, – заключила я.

– Но все это только рождает новые вопросы, и уж никак не отвечает на те, которых и так накопилось сверх меры, – подвел итог Дэвид, – а теперь скажи, что ты предлагаешь.

– Предлагаю поехать в старый Гринвер и попробовать выяснить, не было ли там каких-нибудь дел у Эммы в тот самый день. – высказала я, наконец, то, что хотела.

– Что ж, неплохая идея, – поддержал меня мой друг, – проедемся, только завтра, сегодня уже не рано, да пока мы доедем. А тамошние гостиницы нам с тобой явно не по карману.

– Договорились, завтра, – согласилась я.

– А я буду ждать вас с новостями, – не стал с нами спорить комиссар, – да позвоню в гринверское полицейское отделение, чтобы вам оказали содействие.

На этом наше совещание в тот день и закончилось. Меня жутко раздражало то, что мы столько времени топчемся на месте, а загадки не только не разгадываются, а еще и множатся в геометрической прогрессии. Но, хотите, верьте, хотите – нет, я вдруг почувствовала, что завтра этот клубок начнет распутываться.

 

Странное происшествие в старом Гринвере

Старый Гринвер – так называется очень маленький городок, расположенный чуть юго-восточнее Гринвера Д. В этом городке совсем мало жителей, но есть несколько гостиниц. Очень дорогих гостиниц, поскольку все они предназначены для туристов, любящих историческую экзотику. Особенно мне нравится небольшой мотель у самого моря, который называется «Дом капитана». У этой гостиницы есть своя любопытная легенда. Дом, говорят, построил для своей невесты Виолы бывалый капитан по имени Рендар, но за неделю до свадьбы ему приснилось прекрасное ожерелье, которое, как он понял, хранится в пещере небольшого острова. Прямо среди ночи он сел на свой корабль «Св. Магдалина» и отправился на этот остров, чтобы достать это ожерелье в подарок свое невесте, да так и не вернулся, хотя остров этот видно прямо с берега, на котором стоит его дом. Говорят, что изредка над этим островом можно увидеть мираж: парусник, который подплывает к острову и рассыпается по нему мелким жемчугом.

Все административные здания Старого Гринвера располагались на центральной площади. Площадь эта не менялась лет двести, если не считать, что освещение стало электрическим, да появилось несколько мелких палаток для продажи всякой мелочи. Мы легко нашли полицейский участок. Комиссар Катлер уже позвонил мне и сказал, что там нужно спросить Фрэнка Локсмана. Он покажет и расскажет все, что нам будет нужно, и что будет в его силах. Именно на Фрэнка мы и наткнулись, как только вошли в небольшую комнату, наполовину заполненную письменным столом, стоящим под зарешеченным окном. На столе громоздился компьютер, рядом стоял огромный сейф. Все предметы в этом странном кабинете были сами по себе, словно все были составлены сюда временно и случайно. Да и его хозяин выглядел тоже словно забежавшим сюда на минутку, все что тут находилось, было явно ему не по размеру. Рост у него был тот, что принято назвать ниже среднего. Полицейской формы такого размера, видимо, просто не существовало, поэтому Фрэнк казался мальчишкой, примерившим форменную одежду то ли отца, то ли старшего брата. Впрочем, он мне сразу понравился, поскольку и не пытался играть в солидность. На его лице не исчезала улыбка абсолютно довольного своей жизнью человека.

– Так это вы и есть детективы из Сент-Ривера? – спросил Фрэнк, уже пожимая Дэвиду руку и оглядывая меня восторженным взглядом.

– Да, – ответил Дэвид, понимая, что у него тут есть шанс поработать за главного.

– Так что вы хотели узнать? – спросил инспектор Локсман, когда мы, наконец, разместились в его кабинете.

– Мы хотели бы вас спросить о происшествиях, которые, возможно, имели место в вашем милом городке, – ответил Дэвид.

– У нас тут редко что-нибудь происходит, – улыбнулся Фрэнк, – ну, я имею в виду такое, о чем бы имело смысл говорить. Город – старый тихий, публика солидная…

– Вообще нас интересует определенный промежуток времени, трехлетней давности, – вмешалась я в разговор мужчин.

– Три года назад? – задумался Фрэнк, – так это вы хотите узнать о том ограблении?! Ну, так бы сразу и сказали, это, пожалуй, единственное такое происшествие за всю историю существования нашего города.

– Ограбление? – удивилась я.

– Ну, да! О нем не писали газеты, это владельцы отелей здешних подсуетились, да собственно оно и было каким-то странным и ненастоящим.

– Что значит – ненастоящим? – спросил Дэвид.

– Нет, началось все здорово, как в боевике. Банк у нас один, но денег в нем всегда предостаточно. Ведь в городе всегда куча туристов с разными валютами, которую они стремятся обменять. Поэтому, в банке стараются всегда держать достаточный запас наличности. Кредитками у нас тут пользуются единицы, по традиции. Банк, естественно, неплохо охраняется. Если бы эта банда приехала на машине, то у них вряд ли, что получилось бы. А эти приехали на автобусе, экскурсионном, из Гринвера Д. Ну и остались в городе, никто внимания особо и не обратил, затем вошли в банк. Ну и там уже подняли стрельбу, захватили в заложники пару туристок, заставили кассира сложить кучу денег в спортивную сумку, которая была на плече у одного из них. Нужно сказать, что работали четко и быстро, наша бригада действительно сначала растерялась. Затем эти ребята выскочили на площадь, а дальше… Ну, смех, да и только! Стоят посреди площади с этой сумкой, заложниц держат на прицеле, вокруг полиция собралась. Оглядываются по сторонам, и такое впечатление, что не знают, что дальше делать. Это потом уже, когда их обезоружили и арестовали, выяснилось, что в этот момент должна была подъехать машина, у них все по секундам было расписано, психологическое ограбление, так сказать, они точно рассчитали, сколько времени понадобится полицейской бригаде, чтобы отреагировать на такой сценарий. Но тот, кто должен был приехать на машине, почему-то не приехал. Его, кстати, так и не нашли.

– А можно узнать в какой день это было? – спросила я. Кажется, в тот момент у меня в голове и стал рассеиваться туман.

Смесь запланированного и случайного создает иногда самые причудливые, самые невероятные факты и события.

– Можно, конечно. – Фрэнк включил компьютер и буквально через несколько минут сообщил нам дату того странного происшествия. Меня уже не удивило, что день ограбления Гринверского банка совпадал с тем днем, когда погибла Эмма Крисс.

Больше в Старом Гринвере нам нечего было делать, все остальное мы могли уже уточнить и в столице.

По дороге домой я позвонила Катлеру, рассказала ему об этом странном совпадении. Само ограбление он, конечно, помнил, о нем сообщалось в полицейских сводках, но не связал. Я попросила комиссара, поднять в архиве материалы этого дела и посмотреть, не было ли где-нибудь совершено подобных ограблений, до этого случая и после.

Дэвиду нужно было еще показаться в редакции, но ему очень не хотелось, чтобы мы с совещались без него. Поэтому он завез меня в мою контору, где я обещала его подождать, чтобы потом вместе отправиться в управление. Меня этот вариант вполне устраивал, поскольку я хотела подумать, разобраться в том клубке мыслей и гипотез, который сейчас медленно вызревали в моей голове, вытесняя еще недавно преобладавший там туман.

Итак, размышляла я, машина могла разворачиваться, а не поворачивать, потому и перевернулась, дополнительной причиной могла быть спешка и нервозность того, кто был за рулем. Была ли за рулем Эмма? Если да, то могла ли она иметь отношение к тому, что произошло в Старом Гринвере? И какое отношение к этому имеет доктор Пирс? Если нет, то куда подевалась Эмма? И кто был в машине? Был ли это организатор бесславно закончившегося для его исполнителей ограбления в Старом Гринвере? Из того, что я только что сообразила, вытекает еще одна цепочка вопросов и предположений. Если машина упала в пропасть по причине рискованного маневра, то совсем не обязательно, что с машиной что-то было не в порядке. Но, если машина была исправна, и Тельман не имел никакого отношения к аварии, то почему он вдруг ударился в бега? Зачем и от кого он скрывается? И скрывается ли вообще? Сразу возник вопрос о пропавшей Терезе. Куда она-то подевалась? Связано ли ее исчезновение хоть как-то с тем, что случилось с ее сводной сестрой?

Ари принес мне кофе, кажется, еще до того, как я успела об этом подумать. Кроме того, он отчитался по нашим финансовым делам, но я его слушала вполуха. Он достаточно хорошо сам во всем этом разбирается, чтобы я могла не забивать себе голову оплатой счетов, покупками бумаги и кофейных зерен.

Позвонил комиссар и сообщил, что обнаружил кое-что интересное. К счастью Дэвида пришлось ждать недолго, и я не умерла от любопытства. В свой компьютер я опять не заглянула.

 

Бесс Купер

Когда мы пришли в знакомый кабинет на седьмом этаже, довольный вид комиссара говорил о том, что он начинает кое-что понимать в этом запутанном деле.

Когда я ему изложила свои сомнения, он заявил:

– Не могу пока утверждать что-либо наверняка, но есть подозрение, что это несостоявшееся ограбление организовала Бесс Купер. Не знаю, что с ней случилось, она давно находится в розыске, и найти ее не могут уже более трех лет. Именно она в составе банды молодых, но уже опытных в своем деле громил по совершенно такому же сценарию ограбила три с половиной года назад банк в Сент-Стоуне. Город, как вы знаете, маленький, банк там единственный, хорошо охраняемый. Расчет и там был на внезапность, на то, что в этом месте подобных происшествий не было за всю историю существования города. Именно Бесс в нужный, единственно возможный момент подъехала на автомобиле в который запрыгнули члены банда со своей добычей. Впрочем, удача им и в том случае сопутствовала лишь до определенного момента. Их вычислили и арестовали по одному. Делом занимался Роберт Фирст комиссар Стрендчфилсдкого управления. Арестовать не удалось только Бесси. Ее просто не нашли. И я сомневаюсь, что теперь ее уже найдут, во всяком случае, живую. После странных событий в Старом Гринвере, похожих случаев ограбления не наблюдалось.

– Насколько я понимаю, – стала я потихоньку выкладывать свои сомнения, – вы предполагаете, что за рулем перевернувшейся машины была не Эмма Крисс, а Бесс Купер?

– Примерно так, – согласился комиссар.

– Но где же тогда Эмма?

– Мне кажется, что об этом стоит спросить понастойчивее доктора Карена Пирса, – проявил сообразительность Дэвид.

– Допустим, – согласилась я, – но каким образом?

– Я же сказал, что его нужно спросить понастойчивей.

– Впрочем, у меня есть еще одно важное сомнение. Я не верю, чтобы, продумав до секунды план ограбления, грабители понадеялись на случайную машину. Машина ведь наверняка принадлежала Криссам. Я не верю и в то, что Эмма была в сговоре с бандой.

– Я подумал и об этом, – тут же объяснил комиссар, – сейчас с минуты на минуту жду информацию.

Информацию, правда, пришлось ждать чуть дольше, чем рассчитывал Эрик Катлер. Но, в конце концов, было выяснено, что на той же автозаправке и в тот же день, когда погибла Эмма, была обнаружена бесхозная машина. Вскоре было установлено, что эта машина угнана за несколько часов до происшествия, которое случилось с госпожой Крисс. Связать эти два события следователю так и не удалось. Поэтому в деле нет о машине никакого упоминания. Понятно, следователь предполагал, что, возможно, на этом автомобиле Тельман Крисс приехал из Гринвера Д, чтобы испортить машину своей жены, но никаких доказательств эта его версия не имела, да и вообще выглядела совершенно нелепой. Один из служащих автозаправки вспомнил, что на этой машине приехала женщина, по описанию похожая на Бесс, но эти показания оказались, как я и предполагал в деле об угоне. Если бы ограбление в Старом Гринвере удалось, возможно, эти все мелочи как-то связали бы, но поскольку деньги тут же были возвращены на место, и никто, кроме грабителей, не пострадал, в остальных вопросах сильно не копались. Тем более, что своего шефа, который по какой-то причине за ними не приехал, грабители описывали совсем по-другому и называли Питом.

– Тогда картина случившегося выглядит так, – решила я попытаться расставить по местам все, что было уже известно с той, или иной, степенью вероятности, – Эмма действительно едет по знакомому маршруту в своей машине, машина исправна, все в порядке. До момента, когда она заезжает на автозаправку. Сюда же приезжает, возможно, чтобы заправиться бензином и выждать в удобном месте нужное по замыслу время Бесс Купер. Дальше что-то происходит, по какой-то причине она не может воспользоваться приготовленной заранее машиной, время для нее много значит. Она видит подходящую машину, за рулем которой хрупкая женщина. Она не рискует угонять машину прямо с автозаправки, она ждет Эмму, например, в том месте шоссе, которое уже не видно с автозаправки, там, кстати, поворот совсем рядом. Эмма впускает в машину женщину, которая просит ее подвезти, а дальше для такой как Бесс завладеть машиной Эммы – пара пустяков. Но она нервничает, поскольку, видимо, уже серьезно опасается, что выйдет из графика, рассчитанного по секундам. Пролетает нужный поворот, пытается развернуться, ну дальше все понятно.

– Непонятно только, куда девалась Эмма Крисс, – усомнился Дэвид, или хотя бы ее тело, если... – договаривать он не стал.

– Думаю, что стоит узнать в ближайшей больнице, – предположила я, – не обращалась ли к ним за помощью женщина. Если у Эммы был сильный ушиб головы, она могла прийти в себя, но не вспомнить сразу, что случилось.

– Допустим, – включился в рассуждения комиссар, – а куда она потом девалась, где она сейчас?

– Да, есть у меня одно соображение, но нужно его проверить, – ответила я.

– Кстати, Мэриэл, – вдруг вспомнил Дэвид, – а причем тогда роман Джессики Карвер?

– Это и меня озадачивает, – призналась я, – поскольку, если машина была исправна, то кому помешал этот сюжет? И где все же Тельман Крисс ? А Тереза?

Стоп! -вспомнила я. Я же хотела посмотреть, как выглядит эта Тереза. У меня уже пару дней в ящике электронной почты наверняка есть ее фотография. Я тут же сказала об этом комиссару, и он пустил меня к своему компьютеру.

Письмо от отца Терезы действительно было, и вскоре я вывела на экран фото симпатичной девчонки лет восемнадцати. Слегка растрепанные темные волосы, спадающие на угловатые плечи большие серые глаза, чуть длинноватый тонкий нос, губы слегка растянуты в улыбке. Лицо девушки мне кого-то напоминало, но…

Я взялась за телефон, потом вдруг еще подумала и попросила комиссара вывести на экран фото Тельмана Крисса. Фотография была не очень хорошая, но когда у меня появилась мысль, это уже не мешало увидеть определенное сходство.

Тут же из кабинета Эрика я позвонила Джессике.

– Джессика, – попросила я, – не могли бы вы сейчас принять у себя меня и моих друзей Дэвида Сомса и Эрика Катлера?

– С удовольствием, – весело ответила Джессика, – это, если я правильно помню корреспондент «Интерньюс» и комиссар полиции?

– Да, – подтвердила я.

– Жду вас, господа.

После этого я решилась позвонить еще по одному номеру. Трубку долго не брали, но, наконец, ответили. Назвав себя, я вкратце рассказала то, что мы выяснили, в результате чего, получила ответ на свой вопрос. Теперь все части головоломки встали на свои места.

 

Сюжет несостоявшегося романа

Джессика встретила нас почти восторженно. Она была не одна Когда мы вошли в гостиную, нам навстречу поднялся довольно привлекательный мужчина, лицо которого мне показалось знакомым.

– Хочу представить вам, – как-то уж слишком торжественно произнесла Джессика, —

Джулиана Соареса, он все эти дни был мне надежной охраной, впрочем, мне почему-то кажется, что ничего мне и не угрожало.

– Скорее всего, – подтвердила я, – впрочем, друзьям иногда нужно побыть вместе и без экстремальных ситуаций.

– Я и не спорю, – улыбнулся Джулиан.

– Насколько я понимаю, – опять заговорила Джессика, – у вас есть новости?

– Есть, – не стала я спорить, но не могли бы вызвать сюда своего шофера? Это не очень сложно?

– Нет, не очень.

Дик зашел в гостиную и растерялся, возможно, почувствовал, что происходящее не просто касается его, а вообще ради него затеяно. Он огляделся, хотел что-то сказать, но не стал.

– Послушайте, Тельман, может, хватит этого маскарада, – решила начать я с прямого вопроса.

В какое-то мгновение я подумала, что он сейчас попробует сбежать, и такой порыв у него был, но он вдруг сел в кресло и обхватил свою голову руками, как человек, который находится в отчаянном положении.

– Я понимаю, – тихо заговорил он, – что мне все равно теперь никто уже не поверит…

– Почему? – удивилась я.

– Потому что все объяснили, и еще эти фотографии.

– Какие фотографии? Что здесь происходит? – вскочила со своего кресла Джессика.

Это я все это время укрывала у себя…

– Не торопитесь, все несколько не так. – решила я вмешаться и ввести разговор в разумное русло, – во-первых, Тельман, вас никто ни в чем не обвиняет, мало того мы сейчас просто уверены, что с машиной все было в полном порядке, очевидно, у вас будут какие-то проблемы со страховой фирмой, но не думаю, что это будет серьезно, вашей жене все равно положена некоторая сумма, и возможно, ничуть не меньшая, чем была выплачена вам.

– Я ничего не понимаю, – Тельман Крисс все еще был озадачен, но его тон стал менее трагичным, – вы говорите о моей жене так словно она…

– Она жива, – я невольно вздохнула, – но она сейчас все еще в клинике. О ее состоянии я пока толком не знаю.

– Но я же видел…

– В машине погибла совсем другая женщина.

– Но как она туда попала?

– Сейчас я все объясню, но сначала, мы разоблачим еще одну особу, – в этот раз я не удержалась от улыбки, – Джессика, не могли бы вы пригласить сюда Сандру?

– И Сандра?!

– Боюсь, что в лице вашей Сандры, которую, на самом деле, зовут Тереза, я обретаю конкурента.

Сандра-Тереза зашла в гостиную вполне уверенной походкой, но, увидев там Тельмана, беспокойно огляделась, видимо, пытаясь сообразить, что происходит.

– Милая Тереза, – начала я, и девушка сразу замерла, – я понимаю, что вы решили сами найти истину, и вам даже казалось, что вы ее нашли, но зачем же было заставлять волноваться родителей? Они готовы были стать моими клиентами, чтобы найти вас.

– Я хотела им написать, или позвонить, – не стала продолжать игру Тереза, – но…

– Но боялись, что они вас выдадут, – договорила за нее я.

– Да, – согласилась она.

– Можно и мне узнать, что здесь происходит, – тут же спросила взволнованная Джессика.

– Сейчас я попробую все объяснить, надеюсь, что меня поправят, если я что-то скажу не так, или дополнят, если мне будет недостаточно моих догадок, – начала я свои пояснения к сложившейся ситуации. – Девушка, которую вы называете Сандрой, – это сводная сестра Эммы Крисс, и зовут ее Тереза. Мать Эммы женщина умная и спокойная рассталась со своим мужем тихо и без скандала. Отец Эммы женился вторично, и от этого брака родилась дочь, это и есть Тереза. Сестры часто встречались и даже дружили, – я посмотрела на Терезу, – и она кивнула в знак согласия с моими словами, – Тереза была не в большом восторге, когда старшая сестра вышла замуж, да еще и за человека, который, как казалось Терезе, совсем не пара ее замечательной сестре. Она ведь знала, что Эмма была помолвлена с другим, она догадывалась, что тот другой вызывал у сестры более глубокие чувства. Когда случилось несчастье, Тереза, как и многие другие, попадает под власть магии той суммы, которую должен получить Тельман. Она не верит в случайность этой аварии. Честно говоря, я тоже в это не верила. Особенно, когда выяснилось, что Эмма очень неплохо водит машину. Не пройти этот несложный поворот можно было бы только в случае, если бы у машины вдруг на этом месте отказало рулевое управление. Но это не могло быть само по себе, так возникает версия полицейского следователя, а затем и детектива страховой фирмы. Тельмана спасает его алиби, хотя был момент, когда оно пошатнулось. Оказывается на то, чтобы добраться от Гринвера Д до автозаправки на которой Эмма делала остановку, можно потратить совсем немного времени, если воспользоваться не шоссейной дорогой, а почтовой тропинкой, по которой можно, правда, проехать только на велосипеде. Но и тут ничего не удалось доказать. У Тельмана проблемы с вестибулярным аппаратом, он не может ездить на велосипеде, тем более, по горной тропе. В общем, он был освобожден от подозрений, и даже страховка была ему полностью выплачена. Но Тереза не может успокоиться она начинает собственное расследование. Она попросту начинает шпионить за Тельманом. Тельман видимо не очень запомнил ее со свадьбы, а в дальнейшем Тереза была у сестры в гостях всего пару раз, да и это было в отсутствие мужа. Я так думаю, что ей таки удается раздобыть какой-то факт, – я выжидательно посмотрела на девушку, но заговорил Крисс.

– Она сфотографировала меня в момент, когда я пытался освоить езду на велосипеде.

– Зачем? – удивилась я.

– У меня был небольшой бизнес, авторемонтная мастерская. Мы держали ее вдвоем с приятелем Эли Маркисом. Так вот, я не хотел этих денег, но они появились, я подумал о расширении дела. Наша мастерская в Гринвере Д, мы хотели открыть еще одну недалеко от этой автозаправки, ну там где… Это мы еще раньше ее присмотрели. Место удобное. Но сообщение между мастерскими получается или по шоссе, а это далековато, или по этой почтовой тропке. Эли несколько раз ездил по ней и мне все про нее толковал. Ну, мне неудобно было как-то сказать про мои проблемы, подумает, что я просто боюсь… Вот я решил попробовать преодолеть этот, как его, аппарат…

– Вестибулярный, – подсказала я.

– Ну, да, он самый. В общем, пытался хоть немного ездить а Тереза меня и сфотографировала, видимо. Метров десять я уже мог проехать… Я ведь не знал, что за мной наблюдает кто-то.

– Она прислала вам снимок? – догадалась я.

– Да, и письмо с требованием пойти в полицию и сознаться во всем. А в чем мне было сознаваться? Поймите меня, я чувствовал себя просто в ловушке, она мне дала месяц на размышления, а потом сказала, что отнесет фотографии в полицию. Я испугался. Если бы я знал, хоть кто это. Я бы попробовал все объяснить… Поехал к своему другу, в Сент-Ривер, мы с ним в школе вместе учились, все ему объяснил он помог мне имя поменять, я усы вот отрастил, да одеваться стал по-другому. Думал спрячусь пока, а там может разберутся, наконец, что к чему, или забудут… Да, что мне оставалось делать? Не брать же на себя грех, которого я не совершал. В общем, через своих родственников мой друг помог мне устроиться на это место. Так все получилось.

– А зачем вы взяли эту рукопись? – задала я вопрос, который не давал мне покоя.

Все остальное я уже понимала.

– Я ее не брал, и даже не знал ничего о ней, – врать сейчас ему не было никакого смысла.

– Это я ее взяла, – неожиданно призналась Тереза.

– А вам она зачем? – искренне удивилась я.

– Я действительно считала его виноватым. Но фотографии я не отнесла в полицию, потому что было у меня сомнение, все же ехал он на этом велосипеде как-то не очень уверенно. Я решила за ним последить. Это было не сложно, он меня и не замечал. Когда он поехал в Сент-Ривер, я поехала за ним. Когда он устроился на работу к госпоже Карвер, я сняла квартиру по соседству, чтобы за ним наблюдать, а тут и мне работа у нее подвернулась, я даже не задумалась.

– И оставили занятия в университете, – укоризненно сказала я.

– Да, успею еще отучиться, – легко усмехнулась она, затем продолжила свой рассказ, – в общем, однажды мы с ним разговорились, – Тереза кивнула в сторону Тельмана, – он не знал, кто я – вот все мне и рассказал. Я уже и так сомневалась в его виновности, не похож он на такого расчетливого злодея. А тут и вовсе поняла, что ошиблась. А тут госпожа Карвер написала этот роман, я и подумала, что будет с бедным Тельманом, если все это прочитают, да вдруг опять старое дело поднимут. Ну и обстоятельства так сложились, вы на меня не сердитесь, я понимаю, вы столько души в него вложили, – девушка посмотрела на Джессику.

– И что ты сделала с рукописью? – спросила та.

– Ничего, я вам ее сейчас верну, если хотите.

– Не хочу, – вдруг огорошила всех своим ответом Джессика Карвер, – я напишу новый роман, обо всех этих событиях.

– Но вы сказали, что Эмма не погибла, – вдруг вспомнил Тельман, – где же она, почему до сих пор не появилась и не объяснила, что же на самом деле произошло?

– Я могу только сказать, – ответила я в пределах того, что на тот момент знала, – что она была тяжело ранена. После травмы она восстанавливается очень медленно. Доктор Пирс не хотел открывать эти факты до тех пор пока не поймет, что же произошло, и не убедится, что его пациентке ничего не угрожает. Я уже позвонила ему и в общих чертах разъяснила ситуацию, мне нужно было точно знать, что Эмма жива. Подробности, он обещал мне рассказать, когда я приеду к нему на остров. В клинику, где сейчас проходит лечение ваша жена.

– Она считает тоже, что я виноват?

– Нет, насколько я поняла, она вас просто не помнит.

– А я могу ее навестить?

– Думаю, что не сейчас. Вы имеете, конечно, на это право, но вы ведь не станете причинять ей ненужные страдания?

– Конечно, если нельзя, так нельзя… – почему-то мне показалось, что последние слова Тельман сказал с облегчением.

 

Клиника на острове Дельмус

На самолете можно было долететь только до острова Астра, он самый большой из островов Пармского архипелага. А оттуда до Дельмуса нужно было добираться специальным катером. На катер допускали только тех, у кого было разрешение на посещение клиники, или санатория.

У причала меня встретил Карен Пирс. Он взял у меня небольшой чемоданчик, мы договорились, что на острове я проведу дня три, поэтому я взяла с собой кое-какие необходимые мелочи, и мы пошли к небольшому беленому домику, окруженному дико разросшейся зеленью. Сказать, что здесь было красиво – это ничего не сказать. Небо, море, цветы, запахи… Это настоящий рай, по-другому, я теперь и не могу его представить.

Когда я обустроилась в маленькой, но вполне удобной комнатке для гостей, мы опять встретились с доктором, и он провел меня к тому дому, в котором сейчас жила Эмма Крисс. Мы обошли дом, не входя внутрь, и оказались в очень живописном уголке. Здесь стояли два кресла и круглый столик. В одном из кресел сидела красивая темноволосая женщина чем-то смутно похожая на Розалию Эксман. У нее были очень красивые глаза, лицо освещала спокойная доброжелательная улыбка. Улыбка была адресована мне, а взгляд, полный какой-то особой нежности, которую я бы не взялась описать словами, был явно адресован Карену. Доктор представил меня Эмме и объяснил, что я занимаюсь расследованием обстоятельств, из-за которых она оказалась в больнице. Она поблагодарила меня, но как-то вяло, без всякого интереса. Наш разговор был коротким, несколько слов о ее самочувствии, еще немного о местных красотах, вот все темы себя и исчерпали. О том, что с ней случилось, говорить было нельзя. Так что, затягивать визит не имело никакого смысла.

* * *

После того, как я увидела Эмму и убедилась, что с ней все более, или менее, в порядке, доктор Пирс пригласил меня в свой кабинет.

– Я знал, что вы способны во всем разобраться, я это почувствовал, когда мы встречались с вами в Сент-Ривере. – начал с комплимента разговор Карен Пирс. – В этой клинике я начал работать сразу, как вернулся из Англии. Сначала это было что-то вроде испытательного срока, но потом меня оставили для постоянной работы. Особой конкуренции не было. Не все любят жить на островах, – он усмехнулся, – Так вот три года назад мне позвонили из Гринвера Д и сообщили, в их больницу из небольшого поселка, где был лишь пункт неотложной врачебной помощи, к ним доставили женщину, с посттравматической амнезией. С ее сотрясением мозга на тот момент они уже справились, но женщина не могла вспомнить ни своего имени, ни откуда она, ни что с ней случилось. Было предположение, что она просто неудачно упала: кругом ведь горы и камни. Поскольку травму нельзя было рассматривать как очень серьезную, хотя, конечно, серьезна любая травма головы, решили что мне нужно ее посмотреть и просто назначить лечение. Ее лечащий врач был уверен, что амнезия будет кратковременной. Когда я приехал в эту больницу и увидел Эмму, я ее сразу узнал.

К тому времени, я уже считал ее погибшей, поскольку прочитал в газете об аварии.

– Почему же вы ничего не сообщили в полицию? – естественно спросила я.

– Я сначала повидался с госпожой Эксман, – он задумался, я его не торопила, затем он продолжил, – у меня не было уверенности, что Эмме не грозила бы опасность, если она вернется домой к мужу, которого, она, кстати, так и не вспомнила. Я хотел, чтобы полиция разобралась, наконец, в том, что же там произошло на самом деле. Но вопрос так и повис, да Крисса сочли невиновным, у него было алиби. Но он вел себя так, что я не мог понять, виновен он, или нет, не мог это решить для себя. А пока я сам не знал это точно, я не мог, отдать Эмму в тот мир, который…

– Я вас понимаю, – не стала я заставлять его подбирать слова, которых просто не существует в природе.

– В общем, время шло, Эмма жила на острове, про то, что случилось там, на горной дороге, уже стали забывать, но так ведь не могло быть вечно. Кроме того, я стал подозревать, что амнезия Эммы носит попросту защитный характер, что она просто не хочет вспоминать свою жизнь в замужестве, не из-за травмы, а по психологическим причинам. Такое случается. В этом случае степень тяжести травмы не имеет никакого значения. Я понял, что события надо спровоцировать. Я нанял детектива и тот мне нашел Тельмана за неделю. Я узнал, что он работает шофером у известной романистки. Я прочитал несколько романов Джессики Карвер и тогда понял, что мне нужно сделать, чтобы спровоцировать новую волну событий вокруг Тельмана Крисса. Дальше вы ведь все уже знаете. Рад, что не ошибся в вас.

– Что же вы намерены делать дальше?

– Как вы думаете, если я попрошу Тельмана дать Эмме развод, он согласится?

– Согласится, – уверенно сказала я, но хоть убейте, я не смогу объяснить, почему была так в этом уверена.

* * *

Я пробыла на острове еще пару дней, прекрасно отдохнула, загорела. Несколько раз встречалась с Эммой. Карен в последствии утверждал, что я им очень помогла, хотя мне сложно понять, в чем именно заключалась эта помощь.

Когда я вернулась в Сент-Ривер, мы опять собрались втроем в кабинете комиссара.

Я рассказала все, что услышала от доктора Пирса. Нового в этом рассказе было не так уж много, все вписывалось в ту версию, которую мы уже выстроили.

На следующий день закрутилась чиновничья машина. Комиссаром была составлена служебная записка о событиях, в которых мы с трудом, но все же разобрались. Суд признал недействительным свидетельство о смерти Эммы Крисс, ей были выданы новые документы. Страховая фирма вынуждена была сделать перерасчет суммы страховки, но предъявить претензии Тельману Криссу не удалось. На момент выплаты страховки свидетельство о смерти Эммы было действительным. Вот такой юридический казус.

Тельман Крисс согласился на развод. Он вернулся к своей автомастерской, чем очень обрадовал Эли Маркиса.

Эмма все еще продолжала жить на острове. Карен боялся за нее, хотя она выглядела вполне здоровой.

 

Джессика Карвер и ее роман

Издательство «Юнона» выплатила мне щедрый гонорар. Джессика обещала сделать меня героиней одного из своих романов, только боюсь, что с этой задачей ей будет не справиться. Если уж это мне самой никак не удается.

Для Джессики эта история имела еще одно замечательное последствие, которое конкуренты издательства «Юнона» сразу объявили рекламной акцией.

Прошло примерно с месяц, как произошли последние события, связанные с пропажей рукописи романа о судьбе Вики и Эдварда.

Я сидела в своей конторе, дел было немного, поэтому использовала возможность и разбиралась со своим архивом, давно хотела это сделать.

Вдруг дверь моего кабинета открылась каким-то энергичным щелчком, и я увидела Джессику Карвер.

– Неужели опять пропала рукопись? – воскликнула я.

– Нет, рукописи все на месте, – успокоила меня моя бывшая клиентка, – я пришла совсем по другому делу. Я выхожу замуж – заявила она, впрочем, не слишком меня удивив. Я даже знала имя ее счастливого избранника. Я приглашаю вас и вашего замечательного Дэвида. Прошу вас передать мое приглашение и комиссару Катлеру. Но у меня есть к вам еще одна просьба.

– Какая? – спросила я со смутной тревогой.

– Я хочу, чтобы на моей свадьбе была и Эмма Крисс, ведь я ей в какой-то мере, как и всем вам тоже, обязана своим счастьем. Но доктор Пирс почему-то возражает. Поговорите с ним, пожалуйста, Мэриэл.

– Я могу попробовать, – сказала я, – но если он считает, что его пациентке это может повредить…

– Все как раз наоборот! Может он и очень толковый врач, но он влюблен, а значит, ничего не понимает в своих собственных отношениях с любимой женщиной!

– Вы хотите, чтобы я ему это объяснила?

– Не знаю, но мне почему-то кажется, что он вас послушается. Мне так хочется, чтобы вокруг меня все были счастливы!

Я выполнила свое обещание и позвонила доктору Карену Пирсу. Дипломат из меня неважный, особенно в подобных делах, поэтому я не стала ничего придумывать, а прямо сказала, что звоню по просьбе Джессики.

– Вы тоже считаете, что Эмме уже можно покинуть остров? – спросил меня Карен.

– Вы же не можете держать ее там вечно? – ответила я вопросом на вопрос.

– Но я так боюсь…

– Чего, – удивилась я, и вдруг добавила, – вы боитесь за нее, или за себя?

Дальше этот разговор я не стала продолжать, но когда состоялась такая же, как и сама невеста, шумная и слегка парадная свадьба известной романистки, Доктор Карен мелькнул среди гостей вместе с красивой темноволосой женщиной, которая начинала обретать вторую, надеюсь, более счастливую жизнь.