Висбаден, Западная Германия, суббота, 19 апреля, 15.35

— Его жизнь вне опасности, — сказал Джейм врач госпиталя американской военной базы. — Он потерял много крови, но мы сделали ему переливание, и после хорошего отдыха он будет как новенький.

— Когда мы сможем покинуть госпиталь? — спросила Джейм, беря Николаев за руку.

— Завтра, — без колебаний ответил врач. — Завтра утром я первым делом оформлю документы на выписку.

— Нельзя ли нам встретиться с ним сегодня? — спросил Николас.

— Конечно, можно. — Врач отступил в сторону, позволяя посетителям войти в палату.

Когда они вошли, Лайнд, казалось, спал. Джейм уселась в кресло подле кровати, а Николас встал за ее спиной, положив руки ей на плечи. Джейм долго смотрела на отца. Только теперь, когда страшные испытания в Ливии остались позади, она начинала по-настоящему сознавать, что наконец нашла его, нашла живым.

— Где Джек?

Джейм удивилась.

— Папа! Я думала, ты… а ты не спишь!

— Я проснулся, как только вы вошли, — усталым голосом отозвался он. — Где Джек?

— Он уехал сегодня утром, — сообщил Николас. — Он возвращается в Бельгию. Сказал, что ему скучно с нами и что он хочет развлечься.

Лайнд заставил себя улыбнуться.

— Джек всегда был изрядным занудой. — Он помолчал и спросил:

— Когда же меня выпустят из этих проклятых застенков?

— Завтра, — пообещала Джейм. — Доктор сказал, что выпишет тебя завтра.

— Жду не дождусь.

— Я тоже, — ответила Джейм, кивнув. — Как только мы вернемся в Нью-Йорк…

Лайнд жестом велел ей молчать.

— Я не собираюсь возвращаться в Нью-Йорк, принцесса, — негромко проговорил он. — Мне следовало заранее поставить тебя в известность.

— Я ждала долгие годы, — дрогнувшим голосом отозвалась она. — Я даже не сомневалась, что ты вернешься домой вместе с нами…

Лайнд кивнул.

— Я сделал ошибку, позволив тебе поверить в это. — Он умолк и задумался. — Послушай, принцесса… в эти дни меня одолевали мысли о тебе и о том, как я виноват перед тобой.

Джейм энергично замотала головой:

— Ты ни в чем не виноват…

— Позволь мне закончить, — твердым голосом произнес Лайнд. — Я оказал тебе плохую услугу. Я покинул тебя, оставив наедине с неким идеальным образом, которому ни одному человеку не по силам соответствовать.

— Папа, я…

— Ты ведь всегда считала меня кем-то вроде супергероя, не так ли?

Джейм помедлила секунду, потом кивнула:

— Думаю, да.

— Ну а я совсем не такой, — честно признался Лайнд. — Я был плохим отцом и еще худшим мужем, Я любил тебя, но всегда знал, что рано или поздно нам придется расстаться. — Он помолчал. — Во мне всегда жил страх слишком близких отношений с людьми — до тех пор, пока ты не появилась на свет. Однако и тогда я не хотел связывать себя. Я жил вдали от семьи, войдя в роль «рыцаря плаща и кинжала», но, в сущности, это было бегство.

— Бегство? — Джейм перевела взгляд с отца на Николаса и обратно.

— Да… бегство от тебя и от Себя самого. — Лайнд вздохнул, — Как ты думаешь, почему твоя мать покончила жизнь самоубийством?

— Мама думала, что ты ее не любишь, — тихо сказала она.

— Она знала, что я ее не люблю, — поправил Лайнд. — Твоя мать пала жертвой системы. Она оказалась в неподходящее время в неподходящем месте, и ее вынудили взвалить на себя заботу, с которой она не справилась. Ей не хватило сил.

На лице Джейм появилась растерянность.

— Вот так-то, принцесса, — добавил Лайнд. — Мне нужно было прикрытие, и Фрэнсис Колби отлично подходила на эту роль.

— А я? — осторожно спросила Джейм. — Я тоже была частью твоей легенды?

— Ты сама прекрасно знаешь, — хриплым голосом отозвался Лайнд. — Я всегда любил тебя. Меня нельзя было назвать лучшим в мире отцом, и до твоего рождения я считал, что в моих жизненных планах нет места детям. Все изменилось в тот миг, когда я впервые взял тебя на руки. Кроме тебя, наш с Фрэнсис брак не принес ничего хорошего.

Джейм отвела глаза.

— Мама так не считала, — хмуро ответила она.

Лайнд легонько стиснул ее пальцы.

— Твоя мать была больна, принцесса, — сказал он. — Она не виновата, что не смогла стать такой матерью, которая тебе была нужна. Я подозреваю, недуг пустил корни в ее душе задолго до твоего рождения.

— А я всю жизнь мучилась, считая, что все дело во мне, — проговорила Джейм. — Сначала мама, потом ты…

— У меня не было выбора. — Лайнд нахмурился. — Это моя работа, мой долг. Я посвятил себя этому делу многие годы назад.

— Тогда я не знала этого, — напряженным голосом произнесла Джейм. — А лишь знала, что меня бросила мать, а потом и отец тоже. Мне говорили, что ты умер, что ты похитил деньги дедушкиной компании и скрылся в Европе. Я не могла поверить, что ты действительно бежал, что ты покинул меня… пока не нашла сундучок.

— Какой сундучок?

— Твой солдатский сундучок, — сказала Джейм. — Он был на чердаке дома. Как-то раз я обнаружила его там — он был набит письмами, почтовыми карточками, подарками, которые ты посылал мне много лет подряд. Харкорты прятали их от меня. В тот день когда я нашла сундук, я уехала из дома и больше не возвращалась туда.

— Но ведь это твой дом, — заметил Лайнд.

Джейм покачала головой.

— Тогда это не имело значения, не имеет и сейчас. — Она помолчала и добавила:

— А твой сундучок по-прежнему у меня.

— Вот как? — Лайнд не знал, что еще сказать.

Джейм кивнула.

— Я не расстаюсь с ним. Это все, что осталось мне от отца — до минувшей ночи в Триполи.

— Теперь у тебя есть я, — отозвался Лайнд.

— Надолго ли?

— Навсегда, — заверил он. — Не важно, где я и чем занимаюсь — в мыслях я всегда буду с тобой.

— Значит, ты действительно не собираешься ехать домой, — произнесла Джейм.

— Не могу, — сказал Лайнд, качая головой. — Меня ждет работа, Джейм. Это единственное, что я умею делать. Я такой, какой есть, и ничего не могу изменить.

Джейм едва сдерживала слезы.

— Если ты не едешь с нами в Америку, куда же ты отправляешься? — спросила она.

— На Ближний Восток, — без колебаний ответил Лайнд. — После всех этих лет я не смогу вернуться домой, чтобы играть в настольный хоккей. К тому же я заметил, что говорю по-арабски лучше, чем по-английски.

— Когда ты намерен возвратиться в Ливию? — спросила Джейм.

— Мне нельзя в Ливию, — обронил он. — Но остаются еще Иран, Ливан, Сирия и другие страны, связанные с терроризмом.

— Ты даже не приедешь на нашу свадьбу?

Лайнд улыбнулся. то — Я буду там, принцесса, не телом, так душой. — Он посмотрел на Николаев. — Позаботься о моей девочке, иначе я позабочусь о тебе.

— Непременно.

— Я надеялась, ты сам захочешь передать меня жениху, — сказала Джейм.

Лайнд рассмеялся:

— Я никому тебя не отдам.

Джейм медленно поднялась на ноги.

— Мы сможем поддерживать связь? — спросила она.

— Поживем — увидим, — ответил он и вновь повернулся к Николасу. — Когда вы уезжаете?

— В конце недели. Нам придется на несколько дней задержаться в Париже, чтобы уладить дела.

— Береги Джейм.

— Обязательно.

Как только Лайнд опять погрузился в сон, Джейм и Николас вышли из палаты.

— Не знаю, смогу ли я выдержать новую разлуку сразу после того, как нашла его, — сказала Джейм Николасу, когда они спустились в вестибюль госпиталя. — Я так хотела, чтобы он присутствовал у нас на свадьбе…

Николас лишь улыбнулся, обнимая ее.

— У меня такое чувство, что он будет там. Обязательно будет.