Фантом покосился на крысу.

— Что ж, теперь они наверняка узнали, что я здесь, — заявил он, посветив фонарем сквозь щели в потолке. Луч выхватил лестницу. Фантом попробовал, выдержит ли, и быстро вскарабкался наверх. Подтянулся и выбрался на полуразрушенную крышу, в холодную темноту. Голуби рванулись за ним сквозь зияющие меж балок отверстия к внезапной свободе и воздуху.

Он карабкался все выше, пробирался по обломкам балок, протискивался мимо мощных прутьев металлической арматуры и, наконец, выбрался на хлипкий деревянный помост, раскачивающийся и шатающийся под его весом.

Фантом остановился на самой верхушке башни и посмотрел вниз. На мгновение замер в нерешительности, на кромке круто обрывающейся вниз стены. Откуда-то снизу, от реки, опять поплыл печальный всхлип туманных горнов. Рассветный ветер подхватил фалду плаща, гулко захлопал тканью. Человек снял свою ношу с плеча, уложил сумку возле ног, потом достал из жилетного кармана золотые часы на цепочке и проверил время. Постоял, наблюдая за секундной стрелкой, выжидая, когда искусственное солнце выйдет из облаков.

Далеко-далеко внизу, под камнями мостовых, под паутиной улиц, в городе сработало реле: секретное оборудование переключилось в дневной режим и, как по волшебству, в небе вспыхнуло солнце.

Ровно в нужный момент человек вытащил что-то из сумки у своих ног и выпрямился во весь рост. Старательно подержал предмет на весу, чтобы все желающие успели рассмотреть (ведь теперь-то за ним обязательно наблюдали), а потом выложил отрубленную голову на балку у себя над головой, окровавленным оскалом прямо к городу. Фантом снова вскинул сумку на плечо и в призрачном утреннем свете осторожно взобрался на самый шпиль башни, где замер, поневоле любуясь красотой идеального рассвета. Посмотрел вперед, на парящих в небе птиц, на городскую панораму за рекой. Ярко-синие колючие глаза под маской впитывали вид на город. Затем незнакомец широко вскинул руки и отчетливо произнес:

— Прощай, бедный Йорик!

И громко засмеялся, сам тем временем считая про себя тщательно выверенные секунды: «Раз, одна тысяча, два, одна тысяча, три, одна тысяча», как его когда-то научили. На счет десять высокая фигура, резко очерченная яркими лучами электрического рассвета, шагнула с остова крыши и рухнула вниз, сквозь холодный утренний воздух…