Пробуждение было ужасным. Занимался серый, ненастный день. В лагере царило отчаянное смятение, повсюду в панике метались дети и звали на помощь Николаса, Рудолфа, Леонардо. Долф вскочил и не поверил своим глазам. Долину галопом прочесывали всадники. Сколько их? Десять, пятнадцать?..

Затянутые в кольчуги, в облегающие штаны для верховой езды, нападавшие были вооружены мечами и копьями, головы прикрыты остроконечными шлемами. Размахивая своим оружием, всадники издавали устрашающие крики и пришпоривали взмыленных лошадей. Дети врассыпную бросились прочь. Марике прильнула к Долфу, крепко уцепившись за руку, и тихо плакала. Долф озирался вокруг в поисках Леонардо. Где же он? Он увидел своего друга во главе десятка парней с дубинками в руках. Но разве его маленький отряд справится с хорошо вооруженными рыцарями? Долф поспешил за ребятами, которые прорывались к шатру.

- Беги в лес и не попадайся им на глаза! - успел он крикнуть девочке. - Это разбойники.

Он бросился к шатру, у входа в который нападавшие придержали коней. Там уже стояли трое монахов, Николас, Леонардо со своими стражниками и дрожащие от страха знатные отпрыски. Маленький Каролюс натянул тетиву, но стрела упала наземь; его глаза метали молнии.

Николас, облаченный в белоснежные одежды, расправил плечи, желая сохранить остаток достоинства, хотя колени у него подгибались. Монахи, сгрудившиеся тут же, бросали на головорезов мрачные взгляды, но сохраняли молчание.

Первым заговорил предводитель шайки.

- Пятьдесят: тридцать мальчиков и двадцать девочек, - услышал Долф.

- Господь покарает тебя! - визгливо пригрозил Николас.

Долф растолкал ребят и выступил вперед.

- Что здесь происходит? - спросил он, встав рядом с Николасом.

- Вот кто нам подходит, ну-ка хватайте его! - вскричал один из всадников.

Он подъехал к мальчику вплотную и, нагнувшись, пощупал его мускулы. Долф вырвал руку и шагнул назад.

- Что случилось? Что нужно от нас этим всадникам?

Леонардо понуро ответил:

- Люди графа Ромхильда фон Шарница требуют пошлину за то, что мы идем через эту долину.

- Слишком большую пошлину, - злобно подтвердил Ансельм.

- Ну, так мы заплатим, - решил Долф.

Испуганные дети обступили его; большинство, впрочем, предпочитало держаться на безопасном расстоянии.

- Чем платить будем? - задал вопрос практичный Леонардо.

Долф сурово обратился к вожаку:

- Сколько рассчитывает получить ваш господин?

Он вспомнил о том, что у них оставался еще один белый вол. А что, если он послужит уплатой за переход графских владений?

Смех, прозвучавший в ответ, никак нельзя было назвать дружелюбным.

- Полсотни детей, полсотни самых крепких и здоровых ребят.

Разбойник признал в мальчике важную персону, хотя ничто, казалось бы, не указывало на это: у Долфа не было пышных одежд и украшенного драгоценностями оружия.

- Пятьдесят!..

Слова застряли в горле у Долфа. Чистейшее безумие!

Неужели этот бандит думает, что священники позволят отдать полсотни детей в рабство?

- Ни в коем случае! - твердо заявил он. - Назовите другую цену, возьмите нашего вола и трех овец в придачу.

Николас оттолкнул Долфа с воплем:

- Замолчи, Рудолф ван Амстелвеен! Ты не имеешь права распоряжаться здесь - я командую походом. - Он обернулся к всадникам: - Господь не простит вам оскорбления, нанесенного нашему воинству. Наш путь лежит к стенам Иерусалима, который мы вырвем из лап неверных. Господь никому не позволит воспрепятствовать нам.

Всадник снова засмеялся, жестоко и язвительно.

- Если вы не хотите отдать нам пятьдесят человек, мы возьмем их сами, но устроим такое побоище, которое вы запомните надолго. А тебя и твою расфуфыренную свиту прикончим первыми.

Николас в страхе попятился назад, а Каролюс воскликнул:

- Только попробуй! - и поднял свой лук.

Долф опустил руку на плечо мальчишки, он уже понял, что с этими бандитами шутки плохи.

- Перед вами свободные люди, командир, - бросил он, изо всех сил сдерживая закипающую ярость. - Их нельзя обратить в рабство вопреки всем законам.

Наемники затряслись от злобного хохота: в долине Шарница действовал только один закон - воля графа Ромхильда.

- Вот тебе закон, - ответил тот, кто верховодил ими, направляя прямо в грудь Долфу острие своего копья. Оно неминуемо пронзило бы Долфа, не отбрось отец Тадеуш мальчика в сторону мощным толчком. Долф отлетел и упал навзничь, а копье прошло мимо.

- Стойте! - вмешался Ансельм. - Вы получите пятьдесят человек, но только не этих, они знатного происхождения.

Долф попытался подняться на ноги, но отец Тадеуш, навалившись на него всем своим весом, прижимал его к земле, что было не так-то просто.

- Успокойся, мы не можем потерять тебя, - шептал он, совсем закрывая мальчика просторной рясой.

Долф услышал грубый голос наемника:

- Нам не нужны баронские дети. Зачем графу Ромхильду возиться с ними? Он требует полсотни здоровых молодых работников. Выбирать будем сами. Эй, люди, сюда, хватайте их!

Долф, которого придавил собой дон Тадеуш, продолжал вырываться. Он ничего не видел и уже начал задыхаться, но слышал все: удаляющийся цокот копыт, стоны и рыдания, разразившиеся с новой силой, голос Леонардо, приказывавшего ребятам прятаться. Но разве можно спрятать тысячи детей в чистом поле? Внезапно все куда-то пропало. Это дон Тадеуш вкатил ему такую оплеуху, что Долф по крайней мере на полминуты потерял сознание, но этого было достаточно, чтобы монах втащил его в шатер и накрыл грудой шкур. Сам он уселся сверху и принялся горячо молиться о судьбе несчастных детей, угодивших в руки графа фон Шарница, о спасении хотя бы этого мальчишки…

Лагерь был охвачен смятением, дети не могли понять, что происходит. Всадники, пустив лошадей вскачь, хватали всякого, чья наружность казалась им подходящей, дети с воплями увертывались. Те, кого удавалось схватить, отчаянно вырывались, отбиваясь руками и ногами. Отряды охранников мужественно сопротивлялись и даже сами нападали на разбойников, но затупившиеся ножи ребят соскальзывали, натыкаясь на металлические кольчуги.

Пять или шесть человек погибли, растоптанные копытами лошадей. Дети искали спасения в лесу, подступавшем к самому лагерю, но всадники настигали беглецов и за волосы вытягивали из укрытия. Отобрав полсотни пленников, их крепко-накрепко связали друг с другом. Среди них оказались Петер и Франк…

Спустя час все было кончено. Всадники ускакали прочь и угнали с собой пятьдесят два невольника. Бандиты сбились с ног в поисках высокого, широкоплечего юноши, который так внезапно появился у шатра, и, не обнаружив его, удовольствовались полусотней самых крепких мальчиков и самых красивых девочек. Долф, согнувшись в три погибели, весь в ссадинах, выбрался из шатра, в голове у него шумело. Увидев затерявшуюся вдали вереницу пленников, он заплакал навзрыд.

- Радуйся, что нам удалось спасти тебя, - заявил Ансельм.

- Уж вы-то, конечно, отправили бы меня вместе с ними, - огрызнулся Долф, но монах лишь покачал головой.

- Нет, Рудолф ван Амстелвеен, твое время еще не приспело - иная судьба уготована тебе.

Долф не стал вникать в загадочный смысл его слов.

Он отправился за Леонардо, чтобы с ним вместе навести порядок в лагере, перевернутом вверх дном. Дети с плачем собрали свои скудные и убогие пожитки; взвалив на плечи мешки, они вновь готовились тронуться в путь. Охранники спешили похоронить мертвых. Кто-то безутешно оплакивал друга, старшего брата или сестренку, большинство же детей, боясь, что люди графа вернутся еще раз, торопились быстрее покинуть страшное место.

Долф не мог прийти в себя. В растерянности он метался среди ребят, пытаясь определить урон, нанесенный армии маленьких крестоносцев. Где же Франк? А Марике?

О Господи, Марике!

- Ты что, совсем потерял рассудок? - Это Леонардо схватил Долфа за руку.

- Марике!

- Она в безопасности. И ты мог подумать, что я отдам нашу Марике этим бандитам?

- Где она?

Марике, дрожа, словно осиновый листочек, выбежала из зарослей кустарника и, обливаясь слезами, бросилась Долфу на шею.

- Я так боялась, что они схватят тебя, они искали самых сильных! - причитала она.

Теперь, когда Долф убедился, что девочка спасена, ему не терпелось узнать о судьбе остальных.

- Все в порядке, меня снова спас дон Тадеуш. - Он осмотрелся вокруг. - А где же Петер?

К ним подбежал Каролюс, по щекам его струились слезы.

- Рудолф, Рудолф, они увели Берто!

Мало-помалу истинный масштаб катастрофы начал доходить до него. Нет Берто, Франка, Петера, нет Виллема, Карла, Людвига, Фриды и с ними десятков других ребят, потеря которых еще долго будет напоминать о себе. На счету у крестоносцев был только один убитый всадник.

Долф, не вмешиваясь, смотрел, как по приказу Ансельма с мертвого стянули доспехи, на которые тут же наложил руку Николас. Кольчуга была ему почти впору, в накинутой поверх нее белой хламиде он и впрямь походил на рыцаря-крестоносца. Николас и Ансельм снова заторопили ребят, но на этот раз никого не надо было подгонять.

Долф не участвовал в приготовлениях к походу. Он застыл у пепелища, на месте которого несколько часов назад горел его костер. Он пытался осмыслить постигшее их несчастье. Поднаторевшие в своем ремесле наемники наметанным глазом определили лучших из лучших, они и стали их добычей. Потеря именно этих пятидесяти ребят, понимал Долф, ставила под угрозу дальнейший поход, несмотря на то что пятьюдесятью едоками теперь стало меньше. Одним махом переломлен становой хребет детского воинства.

Друг Петер… Прежде крепостной, а теперь свободный человек, столько раз доказывавший делом свое мужество, силу, предусмотрительность. Пожалуй, немногие вызывали такое уважение Долфа, как он. Петеру вновь суждено стать рабом, обреченным от зари до зари трудиться на хозяина до седьмого пота, испытать на себе господский кнут. Нет, не выдержать больше Петеру такую жизнь. Он вкусил свободы, он почувствовал, на что способен человек, сбросивший ярмо раба. А Берто? Он трижды спасал от верной смерти беспечного Каролюса, дикий кабан оставил на его теле отметины своих клыков. Да один Берто стоит сотни несмышленышей! И Фрида, прелестная девчурка, как никто другой знающая толк в целебных травах, и смышленая Мария, которая так замечательно готовит, и…

- Мы должны освободить их, - не раздумывая больше, сказал Долф.

Леонардо попытался охладить его пыл насмешкой:

- Выбрось это из головы, Рудолф, нам остается самим побыстрее унести отсюда ноги. Хорошо, если граф Ромхильд впредь оставит нас в покое.

- Мы должны освободить их, - повторял Долф, словно во сне. - Как ты думаешь, куда их повели?

- В замок, разумеется. Где-нибудь тут неподалеку, на вершине утеса.

И Леонардо обвел долину неопределенным жестом.

- В такой замок не то что попасть - к нему и подойти-то не удастся. Смири гордыню, Рудолф. Нашим друзьям уже не поможешь. Нам не взять замок и с целой сотней опытных бойцов. Граф Ромхильд действует наверняка.

- Ты когда-нибудь слышал о нем?

- Нет, но я и без того могу представить себе, что это за птица. Он обосновался неподалеку от этой долины, отсюда несколько узких дорожек ведут на Иннсбрук. Шпионы графа наверняка еще вечером заметили, что мы становимся на ночлег в долине, и доложили своему господину. Думаю, граф Ромхильд живет разбоем: грабит тех, кто отказывается заплатить ему дорожную пошлину. Эх, Рудолф, пройдет несколько лет - и Петер с Франком сами наденут кольчуги и точно так же, как эти негодяи, будут расправляться с мирными путниками. А иначе зачем бы они понадобились графу?

- Работать на него, - прошептала Марике.

- Ну, не без этого. Благородному господину вечно недостает крепостных и солдат, молодых, здоровых, у которых нет ни совести, ни Бога в душе. Петер и будет таким…

- Никогда, - встал на защиту друга Долф, - никогда Петер не станет разбойником, не такой он, и Франк тоже.

- У них нет выбора: строптивых быстро образумят каленым железом, а станут и дальше упрямиться - граф Ромхильд укоротит им рост ровно на одну голову.

- Вот поэтому мы и должны вызволить их, всех до единого, - упрямо твердил Долф.

- Но каким образом? Только силой. Значит, ты хочешь бросить тысячи детей в атаку на замок? Рудолф, я был гораздо лучшего мнения о твоем уме.

- А я бы рискнул! - поддержал Долфа маленький Каролюс.

Долф, который все еще не мог прийти в себя, отказывался принимать шутливый тон Леонардо.

- Почему бы, если на то пошло, и не взять замок штурмом? Собираются же дети дать бой сарацинам.

- Это совсем другое дело. Предполагается, что турки с криками разбегутся при одном появлении наших крестоносцев, а граф Ромхильд и не подумает сдаваться. С крепостных стен на детей обрушатся лавины стрел и потоки кипящего свинца.

- Все равно долгую осаду им не выдержать - они уступят силе, - возражал Долф.

- Хорошо. И ты готов положить тысячи жизней, чтобы отбить пятьдесят человек?

Каролюс подскочил от возбуждения.

- Нет, я бы все-таки рискнул! - снова воскликнул он.

- Дело не в том, хотим мы рисковать или нет, - рассудительно заметил Леонардо, - а в том, возможно ли это, а ты, Каролюс, знаешь не хуже моего, что это просто невозможно.

Долф распрямил плечи.

- Наш долг освободить их - Франка, Берто, Петера, Фриду и всех-всех.

Они спорили, а мимо них проходили шеренгами тысячи ребят, держа направление на юг. Николас возглавлял шествие, Ансельм, как всегда, вертелся поблизости от него.

Долф не замечал этого - он в раздумье смотрел в землю.

Не заметил он и каким внимательным долгим взглядом окинул его Леонардо.

- Марике, - тихонько позвал студент, - плохи наши дела, если Рудолф ван Амстелвеен вбил себе что-нибудь в голову. Теперь сам дьявол не заставит его отступиться. Эй, Рудолф, проснись!

- Мы должны освободить их, - продолжал твердить Долф.

- А ведь Рудолф прав, - с жаром вмешался Каролюс. - Берто, и Фрида, и Петер тоже мечтали увидеть Иерусалим. Разве это не было им обещано? Значит, они должны быть вместе с нами, нельзя их бросать.

- Дети, да будьте же вы благоразумны! - в отчаянии урезонивал их Леонардо. - Поймите: если мы бросим наше войско на штурм замка, то семь тысяч ребят уж точно никогда не увидят Иерусалим.

- Какие еще семь тысяч? - вдруг пробормотал Долф. - Не семь, а семнадцать.

- Что-о-о?

- Семнадцать. Нечетное число дьявола, и к тому же простое число. До семнадцати-то Ромхильд и его люди смогут посчитать.

- Что ты хочешь этим сказать? Какое такое простое число?

- Тихо, - велел Долф. - Все оставьте меня, я должен еще подумать. В мое время… То есть я хочу сказать, у меня на родине говорят: где нельзя взять силой, там нужно брать хитростью. Сила не на нашей стороне, да и не люблю я кровопролитий, зато у меня есть хитрый план. Фантастический, очень рискованный. Я хочу еще раз обдумать его.

- Я с тобой, - без колебаний заявил Каролюс. - Как ты собираешься вызволить ребят, Рудолф?

- И сам еще не знаю толком. Пошли, по дороге я еще подумаю и все расскажу вам.

Заговорщики присоединились к последним рядам колонны, поспешно и бесшумно покидавшей долину. Становилось теплее, тучи все еще скрывали небо. Долф поднял глаза, надеясь хотя бы на проблеск солнца. Дождь мог перечеркнуть все его планы.

Спустя несколько часов взорам путников открылись владения Ромхильда фон Шарница. Как и предполагал Леонардо, жилище графа представляло собой неприступную крепость, прилепившуюся к отвесной круче. Подобраться к замку можно было лишь с тыла, где вплотную к скале подступала лесная чаща. Дети в страхе бросали взгляды на замок, невольно ускоряя шаг, хотя путь их пролегал по противоположному краю обширной равнины.

- Вид не очень гостеприимный, верно? - легкомысленно заметил Леонардо.

Обитатели замка несомненно обратили внимание на длинную колонну, растянувшуюся на километры. Как быть, если новый отряд похитителей вихрем обрушится на свои жертвы с этих вершин? Что делать тогда? Остается одно: скорее уносить отсюда ноги. Перепуганные дети готовы были бежать вприпрыжку. Ансельм довольно потирал руки.

Долф издали рассматривал крепостные сооружения, сожалея о том, что у него нет с собой бинокля. Интересно, какая планировка у этого замка внутри? Каким образом можно проникнуть в замок, если этот неуклюжий образец романского стиля и построен-то был именно в расчете на длительную осаду и задуман так, что захватить его силой или занять штурмом практически невозможно?

Каролюс! Вот кто здесь необходим. Кому, как не маленькому королю, лучше всех знать об устройстве замков?

Долф поискал глазами маленького непоседу, который обретался уже где-то в самой гуще толпы. Каролюс нагнал Хильду и теперь шел рука об руку с нею. Лук и колчан у него за спиной выглядели до нелепого крошечными, вид у Каролюса был подавленный: он переживал потерю своего верного Берто. Марике поспешила за Долфом и теперь семенила сзади, с любопытством поглядывая на замок, возвышающийся над долиной.

- Каролюс, мне нужно с тобой поговорить, - произнес Долф.

- Ты придумал что-то? - просияв, спросил Каролюс, отпуская руку Хильды. - Рассказывай скорее. Что мы должны делать?

- Марике, поди поболтай с Хильдой - у нас с Каролюсом важное дело.

Девочка обиженно надулась:

- Если вы собираетесь напасть на замок, я пойду с вами.

- И не подумаем нападать, отчаянная ты девчонка, - посмеялся Долф. - Мы устроим заговор, который требует строжайшей тайны.

- Заговор! Против графа?

Глаза Каролюса загорелись воодушевлением.

- Тихо! - прошептал Долф, Долф потянул его из шеренги и уселся вместе с маленьким королем прямо на обочине дороги. Мимо них торопливо шагали ребята.

- Послушай, - начал Долф, - я знаю, как освободить пленников сегодня же ночью - нет, лучше на рассвете.

- Как же это?

- Тише, никто не должен догадываться. Есть одна хитрость.

Каролюс энергично закивал:

- Я помогу тебе, выкладывай свой план.

Долф все объяснил ему. Он говорил не меньше получаса; Каролюс пришел в полнейший восторг.

- До чего же здорово придумано! - вырвалось у него после того, как Долф умолк. - Значит, я должен позаботиться о снаряжении?

- Точно. Повтори, что нужно.

Каролюс принялся поочередно загибать пальцы:

- Семнадцать рогов, семнадцать обручей для волос и набедренных повязок из травы и еще перья, жир, древесный уголь, семнадцать пар обуви мехом наружу. Рога у нас есть - мы собираем их, а потом выдалбливаем, получаются отличные кубки.

- Пусть девочки сплетут повязки, только не рассказывай им, для чего. Придумай что-нибудь.

- Но почему нас должно быть обязательно семнадцать? - спросил Каролюс.

Долф колебался. Он предпочел бы обсудить это с Леонардо, но отнюдь но с маленьким королем, для которого понятие арифметической прогрессии было тайной за семью печатями.

- В этом-то весь секрет, при условии, конечно, что люди графа удосужатся сосчитать нас. Семнадцать - магическое число.

- Но ведь чертова дюжина - это тринадцать, - напомнил Каролюс.

- Знаю, но тринадцать человек для нашей вылазки маловато, а семнадцать - самое - подходящее магическое число, поверь мне.

- Но поймут ли это в замке?

- Священник поймет наверняка.

- Замечательно.

Пока Долф рассказывал о своем плане, ему пришла в голову новая идея. Порывшись в кармане брюк, он нащупал драгоценный коробок спичек, который он берег все это время.

- Птичий помет, - вполголоса пробормотал он.

- Что такое?

- Из сухого птичьего помета, его тут на каждом шагу сколько угодно. Сегодня наберу его побольше. Так, еще уголь. Каролюс, позаботься как следует о нашем маскараде и подбери пятнадцать здоровых парией не робкого десятка. Спроси, хотят ли они помочь нам освободить ребят из графской темницы. Каждый может отказаться, я не скрываю, что дело рискованное, но пусть в таком случае держат язык за зубами.

- У меня есть на примете человек тридцать, каждый из них без колебаний пойдет за нами.

- Хватит пятнадцати, да нас двое, вот и набирается семнадцать, и ни одним человеком больше.

- Похоже, предстоит веселенький карнавал, - заулыбался Каролюс.

- Все обстоит далеко не так забавно, дружище. Дело, на которое мы идем, чертовски серьезно и может стоить семнадцати жизней.

- Думаешь, я могу струсить? - возмутился Каролюс.

- Ну что ты! Ты храбрейший из всех монархов, каких я встречал. А теперь мне нужно разобраться, как устроен замок. Отсюда он хорошо виден. Скала, на которой он стоит, неприступна, это ясно. А что может быть с той стороны, где к замку спускается лес?

- Ров, конечно, - с уверенностью ответил Каролюс.

- И подъемный мост?

- Да, я сам видел.

Острым охотничьим взглядом Каролюс различал многое из того, что ускользало от внимания Долфа, он мастерски вел наблюдение за крепостью.

- Итак, единственный путь в замок лежит через подъемный мост над глубоким рвом с противоположной стороны… - задумчиво произнес Долф. - А это значит, мы должны атаковать, едва опустят мост. Как ты думаешь, когда они опускают его?

- Спозаранку, с восходом солнца, но там охрана человека два, не меньше.

- Так, что там дальше, позади моста?

- Крепостные ворота, конечно. Мощные кованые ворота, через которые нам все равно не пробиться.

- Мы и пробовать не станем. Они сами откроют нам ворота, вот посмотришь, - сказал Долф, придав своему голосу гораздо больше уверенности, чем он испытывал на самом деле. - А потом что, за воротами? Галерея, наверно?

- Вот не знаю. Может быть, переход, в конце которого еще одна дверь или опускающаяся железная решетка. Думаю, когда наружные ворота открыты, они поднимают и ее, если их ничто не настораживает.

- Потому-то ни одна живая душа, кроме нас с тобой и пятнадцати ребят, не должна ни о чем подозревать. Так, куда ведет вторая дверь?

- Во внутренний двор. Да ты что, Рудолф, в замке никогда не был?

- Почему же? Просто на моей родине не встретишь таких крепостей на вершинах скал - у нас ведь больше топи и низины, а замки защищают рвами вкруговую да толстыми стенами.

- Ромхильду ни к чему двойные стены, все равно на эту скалу не взобраться.

- Внутренний двор, - повторил Долф, - наверняка просторный и со всех сторон окружен постройками. А жилые помещения где? Напротив ворот?

Приложив ладонь козырьком к глазам, Каролюс вглядывался в далекие очертания замка.

- Точно. Я насчитал четырнадцать окон, что выходят на долину. Это и есть жилое помещение, справа и слева от него хозяйственные пристройки. Видишь башенку? Часовня. Если стоять спиной к лесу перед входом в замок, то конюшня и складские помещения будут по левую руку, а часовня и оружейная по правую…

- Как ты думаешь, где они прячут ребят?

- Скорее всего, они заперты в пристройке, на пивоварне или в пустой конюшне. Только не вместе с лошадьми - эти бандиты слишком дорожат животными, чтобы подпускать к ним пленников.

- Сколько детей они увели?

- Никто их толком не сосчитал, да и я не успел сообразить. Николас кричал, чтобы мы попрятались в шатер, но я остался и стрелял вслед этим головорезам. Одному я попал в глаз, тот свалился с лошади, и ребята затоптали его. Ансельм все-таки затащил меня в шатер, ну и злился же он! Эверарт говорит, они схватили не полсотни ребят, а гораздо больше.

- Я и сам так думаю. Пусть Эверарт пойдет с нами.

- Непременно.

Долф огляделся.

- Скажи, зачем понадобились Ромхильду наши ребята? Вся эта долина принадлежит ему, значит, он и без того богат.

Каролюс с видом знатока подтвердил его слова:

- Разумеется. В этих местах можно накопить несметные богатства, обирая путников, но земля тут неплодородная и зимой в замке должно быть голодно.

- Откуда ты знаешь?

В ответ Каролюс показал на скалистые кручи, обрамляющие долину.

- Вон сколько непахотной земли. Ты хорошо рассмотрел всадников? У некоторых лица были изрыты оспинами.

- Чем?

- В долине, видно, не так давно свирепствовала оспа. Да не пугайся ты так, дело обычное. По крайней мере человек шесть из тех, что напали на нас, были в отметинах.

Долф задумался. Он не понимал, почему Каролюс заговорил об этом.

- Ну как ты не понимаешь? Смотри: поля стоят невозделанные, дороги никудышные, вон там виднеются какие-то хижины, но, похоже, заброшенные. Страшная болезнь косила здесь людей и граф Ромхильд потерял не меньше половины своих крепостных, а значит, ему необходимы новые.

- Вот оно что…

«Как протекает грозная болезнь? - продолжал размышлять Долф. - Люди умирают в страшных мучениях, реже - поправляются, и на теле у них остаются такие же следы, как у этих всадников. А что могло померещиться в горячечном бреду этим головорезам? Видения ада, призраки преисподней? Ведь у каждого из них на совести ужасные преступления».

- Они наяву увидят те кошмары, что преследовали их в бреду, - угрожающе пообещал Долф. - Мы их так напугаем, что они до конца своих дней запомнят. За дело, Каролюс.

Между тем остатки колонны уже покидали долину. Дон Тадеуш, который шел последним, с нескрываемым удивлением посмотрел на обоих друзей. Уж не приключилось ли чего с ними?

Ребята вскочили.

- Мы просто отдыхаем, вот решили поболтать.

Энергичнее этих двоих нет во всем детском воинстве, и вдруг им понадобился отдых. Это еще больше укрепило подозрения отца Тадеуша.

- Скажи все-таки, вы и вправду здоровы?

- Благословите нас, святой отец, - вдруг сказал Каролюс, - мы очень нуждаемся в этом.

Святой отец дал им свое благословение, но, прежде чем он успел задать хоть один вопрос, они сорвались с места и побежали догонять остальных. Качая головой, священник смотрел вслед мальчишкам. «Эти двое что-то замышляют, я нисколько не удивлюсь, если дело касается сегодняшнего нападения. Но почему они не открылись мне?» Более всего святой отец был опечален тем, что ребята не доверили ему свою тайну.

Стремясь как можно скорее удалиться на безопасное расстояние от замка, предвещавшего новые бедствия, Николас и его приближенные распорядились не останавливаться на отдых. Было еще около четырех часов дня, а дети уже валились с ног от полного изнеможения. Не все могли выдержать такой быстрый темп, многие отставали от колонны, и движение волей-неволей замедлялось.

Ребята постарше тащили на себе малышей; все громче раздавались просьбы сделать передышку. Наконец крестоносцы были вынуждены остановиться и заняться поисками места для привала. Долф решил не тратить на это времени, ему был нужен Каролюс.

- У тебя все готово?

- Все: рога, набедренные повязки, обувь. Я завернул их в плащ и припрятал в лесу.

- Прекрасно. Что ребята?

- Ждут приказа. Как договаривались, пятнадцать парней вооружены и согласны на любое дело.

- Постарайся, чтобы никто не заметил, как они выскользнут из лагеря, и ждите меня в кустах. Мне нужно еще кое-что приготовить. У нас в запасе три часа. Пока не стемнеет, за это время нужно все успеть. Самое главное, постарайтесь, чтобы никто не заметил нашего отсутствия. Ребята знают, на что идут? Они и без того устали, наверно.

- Ничего, не маленькие, - взъерепенился Каролюс.

- Тогда до встречи.

Долф хотел поговорить с Леонардо. Студент как раз устраивал на отдых своего ослика.

- Послушай, дружище, вечером мне предстоит серьезное дело. Тебе я поручаю Марике. Пригляди за ней как следует да смотри, чтобы не увязалась за мной. И еще… Если я не вернусь, ты позаботишься о ней, Леонардо?

- Рудолф, что ты задумал?

- Пока ничего не могу тебе сказать, поверь мне…

Студент понимающе улыбнулся.

- Может быть, мы скоро увидим тебя вместе с пятьюдесятью похищенными ребятами? - тихо спросил он.

Краска бросилась в лицо Долфу.

- Т-c-c-c. С чего ты взял?

- Успокойся, я ничего не знаю. Понимаю: ты хочешь сохранить свой план в тайне, я умею молчать. Я просто знаю тебя, Рудолф. Если уж ты что-нибудь вбил себе в голову, то так оно и будет, хоть бы весь свет ополчился против тебя.

Долф вздохнул и не очень уверенно взглянул на друга, но Леонардо ободряюще кивнул ему:

- Иди с миром, Рудолф, и делай то, что велит тебе долг. Я не прошу взять меня с собой.

- Не нужно, - прошептал тронутый его ответом Долф, - один из нас должен остаться с ребятами и охранять их.

- Я буду молиться о тебе сегодня ночью, - очень серьезно и почему-то без своих обычных насмешек сказал Леонардо.

Они крепко обнялись, однако прощаться с Марике Долф не решился.

Ребята вовсю кашеварили - приближалось время ужина, когда Долф скрылся, не замеченный никем. Он тащил с собой два мешка, в одном были сухари, а в другом все принадлежности, необходимые для нападения на замок фон Шарница.

В лесу его поджидал Каролюс со своими добровольцами, все пятнадцать были хорошо вооружены и экипированы для вылазки. Долф тихо обратился к ним:

- Сегодня вечером нам предстоит долгий переход, времени на отдых не будет. Нас ни в коем случае не должны видеть, но через три часа уже стемнеет. К замку мы приблизимся в обход, с тыла, там, где к нему подступает лес, заляжем в чаще до рассвета и подготовимся к штурму. Ребята, дело опасное. Тот из вас, кто сейчас дрогнул, еще может вернуться назад, вместо него мы найдем другого. Подробности обсудим по дороге. Ну как, никто не передумал?

- Мы все готовы, - выступил вперед один из мальчишек. - Наши друзья в плену, мы их не бросим.

То был Вальтер, отличный охотник. Маттис из команды рыбаков тоже подал свой голос:

- Мы пойдем на все, Рудолф, чтобы спасти Петера.

Вот что значит верные друзья. Долф был взволнован несколько дней тому назад эти мальчишки встали за него горой, и снова они без колебаний пойдут c ним и в огонь и в воду, потому что друзья в опасности. Кто сказал, что лишь знатные рыцари отличались в средневековье мужеством и благородством?

- Вперед!

В полном молчании отряд возвращался назад, к тому месту, где днем обсуждали свой план Долф и Каролюс. Все ребята сохраняли внешнее спокойствие; все они прошли испытания нескольких недель похода: лишения, ночевки под открытым небом, единоборство с дикими зверями. Не раз переходили они вброд стремительные горные потоки, не раз рисковали своей жизнью. Каждый был храбр и отважен. Каролюс сделал безошибочный выбор.

Маленький король вышагивал впереди отряда, словно полководец, бросающий в сражение свое войско. Долф шел последним: он хотел еще раз удостовериться, что за ними нет хвоста.

Несколько недель тому назад, когда впервые зашла речь о переходе через Альпы, Долфу стало жутко. С той поры он думал об этом, как о чем-то невероятном. Во сне его преследовали стаи волков, он спасался от медведей, соскальзывал в пропасти и взбирался на головокружительную высоту, на него обрушивались горные лавины. И какие только ужасы не виделись ему!.. Но ничего даже близко схожего с событиями сегодняшнего дня не могло прийти ему в голову: нападение похитителей и теперь вот отчаянная попытка освободить друзей из неприступной темницы.