Долф послал Петера и Франка за командирами постов из охраны лагеря, а девочкам - Фриде, Марике и Марии - приказал быть наготове.
Вскоре не меньше сотни мальчишек и девчонок плотным кольцом окружили Долфа.
- Послушайте, ребята, - начал он, - нам нужно посовещаться, но только здесь, посреди лагеря, это делать негоже. Пойдемте-ка на берег.
- Что-нибудь случилось? - с тревогой спросил Берто.
- Еще нет, но может случиться, и нужно быть наготове.
Долф привел ребят в небольшую бухту, зажатую между скалами, здесь их никто не подслушает. Солнце недавно зашло, и сумерки еще не сгустились. Казалось, море само излучает свет, а луна, повисшая над шатром сосен, лишь высекает сверкающие искры из глубины морской. Дети, сгорая от любопытства, окружили Долфа и Марике и теперь не отрывали выжидательных взглядов от самого главного своего командира.
- Вы знаете, что Николас уединился для поста и молитвы, он готовится совершить чудо, - заговорил Долф, еще не зная, как доступнее пояснить свою мысль. Все энергично закивали. - Ибо Николас полагает, - уже не так решительно (это не урок у доски отвечать!) продолжал Долф, - что море разверзнется перед ним, как только… как только он прикажет…
Все снова закивали.
- Вы верите, что все так и будет?
- Нам обещали, - твердо заявил Франк.
- Да, я знаю… Но тут есть одна сложность.
Они напряженно смотрели на него.
- Дело в том, что Иерусалим, - сказал Долф, покрываясь испариной от волнения, - вовсе не на том берегу, а в тысяче миль к востоку отсюда!
Размашистым движением руки он показал в глубь материка.
- Я не понимаю, - испуганно отозвалась Фрида.
- Сейчас поймешь, - ответил Долф. - Так уж получилось, ребята, что мне в точности известно расположение городов и стран на нашей земле. Этой премудростью когда-то поделился со мной один старый и очень умный человек. Послушайте меня: на том берегу моря лежит Африка, населенная дикарями.
- Африка?
У него создалось впечатление, что это название знакомо им.
- Там водятся львы? - с сомнением спросил Петер.
- Именно. Африка - огромная земля, населенная неграми, там полным-полно диких зверей - львов, слонов, пантер… В общем, это такие места, где нам, христианам, нечего делать.
- Мы не боимся врагов, они побегут от нас! - задиристо крикнул рослый крепыш.
- Ты нрав, Карл, но ведь мы собрались и поход против турок и сарацин, что хозяйничают на Святой земле, а не против магометан в Тунисе или на побережье Северной Африки. С ними нам связываться как будто ни к чему.
- А это разве не одно и то же? - спросила Фрида.
- Нет, конечно. Вы же сами теперь знаете, как необъятна наша земля, правда? Нам пришлось идти не одну неделю, прежде чем мы достигли Генуи, а ведь этот город находится меньше чем на полпути до Иерусалима.
- Иерусалим лежит на другом берегу моря, - упрямо стоял на своем Петер.
- Нет же, Петер. Чтобы дойти до Иерусалима, действительно нужно переплыть море, но только не это. За этим морем - Африка. Вот над чем я ломал голову все это время: для чего понадобилось Ансельму и Николасу вести нас в Геную? Никак не мог я этого понять и вот наконец разобрался во всем.
- Дон Ансельм и Николас сказали нам, что море отхлынет от берегов близ Генуи, - вступил в разговор высокий мальчик, чьего имени Долф не знал, - а им было откровение свыше. Как смеешь ты говорить нам, что это не так?
Долф напрягся, сейчас он скажет самое главное.
- Дон Ансельм солгал вам.
Последовало замешательство, затем поднялся негодующий ропот.
- И все потому, - поспешил закончить Долф, - что Ансельм никакой не монах, а самый настоящий авантюрист и проходимец.
- Он же умеет читать! - воскликнула Фрида.
- Разумеется. Ансельм получил неплохое образование и даже собирался пойти в священники, но он вступил на плохую дорожку, и его выгнали из монастыря.
- Не хочешь ли ты сказать, Рудолф ван Амстелвеен, - угрожающе прозвучал голос откуда-то сзади. - что Николас тоже не святой?
- Николас слышал ангельские голоса, видел своими глазами пылающий крест, - вторил ему другой голос.
- Знаю, Николас не обманул вас. Он честно рассказал обо всем, что видел сам, но его тоже обманули, как и всех вас.
- Господь не мог обмануть! - подал голос Франк.
- Послушайте, дети, я расскажу вам, как все это было. Пылающий крест, который видел Николас, это самый обычный деревянный крест, сколоченный Ансельмом и затем подожженный им. Это Ансельм махал крестом из-за гребня холма, чтобы Николас поверил, что перед ним видение. Откуда ему было знать, что он стал жертвой обмана?
Дети остолбенели.
- Ангельские голоса, - продолжал Долф, - тоже сплошной обман. Ансельму нужен был пастушонок, который мог бы сойти за святого, значит, Николаса требовалось уверить в том, что он действительно избранник небес. Пока он спал, Ансельм подбирался к нему поближе и нашептывал на ухо что-нибудь о божественном предопределении, а Николас думал, что внимает ангелам.
- Откуда же ты знаешь об этом? - Этот естественный вопрос возник сразу у нескольких ребят.
- Я расскажу вам позже.
- Ничего не понимаю, - внезапно заявила Марике. - Говоришь, Ансельм обманывал Николаса? Я терпеть не могу Ансельма, и наверняка он отъявленный проходимец, но для чего ему это? Не шутки же ради.
- Какие уж тут шутки, - потеплевшим голосом произнес Долф («Маленькая Марике становится сообразительнее с каждым днем!»). - Вы знаете, что Ансельм родом из Ломбардии, а ломбардцы - народ темный, верить им нельзя.
В душе он устыдился своих слов - полнейшая чушь! - но как заставить их поверить ему? Сыграть на их предрассудках. Еще свежа в памяти схватка при Ольо, в которой полегло три десятка самых храбрых и сильных ребят. Все согласно закивали.
- Мошенники они все, эти ломбардцы! - раздавалось вокруг.
- Теперь слушайте дальше. Ансельму пришла мысль собрать в германских землях побольше детей и сбыть их работорговцам в Северной Африке. Разумеется, ни один из вас не пошел бы за ним, догадайся вы, что из Генуи суда повезут вас на невольничьи рынки. Вот Ансельм и пустился на хитрость. Стоило ему убедить вас, что он направляется в Иерусалим, и вы с радостью отправились за ним. Для того чтобы это сошло за правду, ему не хватало как раз такого пастушонка, возомнившего, что он святой, предводительствующий тысячами детей. Теперь вам попятно?
Некоторое время они вникали в смысл услышанного, ярость медленно закипала в них, однако, прежде чем они дали выход своему негодованию, Долф вытянул перед собой руки со словами:
- Слушайте дальше. Ансельм привел детей в Геную, где его ожидают сообщники - пираты, готовые взять на борт своих шхун тысячи белых рабов. Конечно, на шести судах не поместятся все дети, даже если бы они стояли вплотную друг к другу. Ансельм отберет самых сильных и здоровых, а малышей и больных бросит на берегу, пусть погибают, ему нет до этого дела.
- Зачем же корабли, если море и так расступится перед нами? - возразил Карл.
- В таком случае, конечно, можно обойтись без кораблей, но расступится ли оно? Это Николас так думает, Ансельм же знает наверняка, что никакого чуда завтра не произойдет. А знает он это потому, что не Господь Бог обещал Николасу чудеса, а парочка мнимых монахов, проходимцев, вознамерившихся продать в рабство тысячи детей. Неужели Господь допустит, чтобы морская пучина разверзлась и вы, пройдя посуху, попали в рабство? А ведь именно такая судьба уготована вам на том берегу. Никакой Святой земли там и в помине нет, никакого Иерусалима и перепуганных сарацинок - ничего! Только иссохший под лучами палящего солнца берег да редкие поселения арабов, готовых платить любые деньги за белокожих рабов из северных стран.
- Но мы не видели кораблей, - заметил Франк.
- Они скрыты в гавани. Мы слишком задержались в пути и пришли в Геную намного позже, чем рассчитывал Ансельм. Вспомните, как он спешил! Боялся, что корабли не дождутся его. Я раскрыл его план, дети. Завтра не произойдет чуда, море все так же будет плескаться у ваших ног, и тогда появится Ансельм со словами: «Милые дети, если море высохнет, этот город придет в упадок, и Господь внял мольбам его жителей, но в своей неизъяснимой милости он явил нам другое чудо. Он послал корабли, чтобы доставить вас прямехонько в Святую землю. Следуйте за мной, корабли ждут вас». Что сделаете вы? С радостью взбежите на борт и позволите увезти себя, но только не в Иерусалим, а в неволю, на рынки рабов. Ребята, еще не поздно! Все вместе мы можем спасти детей.
- Лжешь, Рудолф ван Амстелвеен! - вскричал тот же высокий мальчик. - Море отступит перед нами. Николас обещал нам это, а он говорит правду.
- Дружище, хотел бы я, чтобы это было так, - сказал ему Долф, - и сам бы посмотрел на это чудо, но, клянусь всеми святыми, этого не будет, и не будет потому, что Николас сам обманут Ансельмом.
В качестве последнего довода он вытянул из-под свитера медальон с изображением Святой Девы и прильнул к нему губами, что произвело на всех глубокое впечатление.
- Откуда ты знаешь об этом, Рудолф? - испуганно спросила Марике.
- Да, и давно ли ты знаешь? - подхватил Петер.
- Дорогие мои, я услышал об этом лишь несколько часов назад. Вспомните, Ансельм ведь был не одни, когда он дурил голову Николасу своими видениями и голосами, с ним был его пособник.
- Дон Йоханнес! - догадался потрясенный Франк.
- Точно, но дон Йоханнес не так погряз в грехе, как Ансельм. Поначалу он согласился было на это мошенничество, но совесть замучила его. Смерть Каролюса разбила его сердце. Он сам поведал мне сегодня о дьявольском заговоре, жаль только, что он не сделал этого раньше. Я тоже сперва ушам своим не поверил, но Йоханнес поклялся, что говорит чистую правду. Он не может больше быть заодно с Ансельмом, не может смириться с мыслью, что тысячи детей, которых мы ревностно сберегали в пути, кончат свою жизнь в рабстве, и сегодня, обливаясь слезами, он признался во всем. Я отправил его исповедоваться к отцу Тадеушу.
- Неужели и дон Тадеуш предал нас? - опять спросил Франк.
- Да нет же, он, как и все мы, понятия не имел об этом чудовищном злодеянии.
- Где они? - прозвучал в тишине решительный девичий голос. - Убить их мало!
- Успокойся, Марта, - урезонил девочку Долф, - как только отцу Тадеушу стало известно о заговоре, он отправился к епископу Генуэзскому. Леонардо вместе с Хильдой тоже ушел в город, они добьются аудиенции у герцога и расскажут ему обо всем. Где пребывает Ансельм, мне также доподлинно известно. Он крутится в порту, оповещая работорговцев и пиратов, что семь тысяч ничего не подозревающих детей наконец-то пришли в Геную и встали лагерем на берегу. Он сейчас сговаривается с капитанами пиратских шхун о том, чтобы перевезти вас на тот берег. Завтра днем мы увидим его - он прихватит с собой свору головорезов и примется уговаривать нас подождать чуда… Он делает расчет на то, что ни одна душа не догадывается о его замыслах, и не подозревает о раскаянии Йоханнеса.
- Где Йоханнес? - сурово спросила Фрида.
- Да, да, мы хотим услышать его, - добавил Франк.
- Поищите в лагере, - распорядился Долф, - только не обижайте. Помните: своим признанием он спас всех нас, он душой болеет за вас.
- Так болеет, что по его милости мы проделали этот путь неизвестно зачем! - гневно бросил Петер. - Сотни ребят погибли за это время, а Йоханнес молчал. Он спокойно смотрел, как мы идем все дальше и дальше на восток, как взбираемся на горные вершины, как солнце обжигает нас на безлюдных равнинах, прекрасно зная, что уготовано нам в Генуе, - и молчал.
- Сегодня он все сказал, Петер, и, слава Богу, как раз вовремя.
Дети загалдели, снова и снова повторяя услышанное, впрочем, не все еще поверили, что они жестоко обмануты.
Фрида, Франк, Петер взялись привести Йоханнеса, остальные тем временем засыпали Долфа вопросами, на которые он терпеливо отвечал. Чтобы все поняли, как далеко отсюда расположен Иерусалим, он при помощи ракушек и морской гальки выложил на гладкой поверхности скалы подобие карты земного шара и показал ребятам, что на противоположном берегу моря, прямо напротив Генуи, простирается Африка. Не прошло и получаса, как трое посланцев возвратились из лагеря, ведя за руку Йоханнеса. Увидев Долфа в окружении сотни ребят, выражение лиц которых не сулило ничего хорошего, Йоханнес отпрянул.
- Не бойтесь, - ободрил его Долф, - они ждут вашего рассказа. Передайте им все, о чем мы с вами говорили утром. Мы готовы пощадить того, кто искренне раскаивается.
Дрожащий Йоханнес пристроился поближе к Долфу.
Нельзя сказать, чтобы в плотном кольце воинственно настроенных ребят он чувствовал себя в безопасности. Он напряженно вслушивался в их негромкий разговор.
Бежать некуда, они в два счета нагонят и скрутят его.
Заикаясь от страха, он повторил свой рассказ; не скрыл от них историю своего мрачного прошлого, крушение своих надежд, мечту разбогатеть; подтвердил, что они с Ансельмом дурачили Николаса видениями. Ансельму всегда удавалось главенствовать над ним, признался мнимый монах. Смерть Каролюса обрушилась на Йоханнеса подлинным горем, и в нем пробудились чувства вины и раскаяния. Дети слушали затаив дыхание. Они так верили ему, и кем же он оказался? Негодяй и мошенник, который хотел нажиться на торговле рабами. Как ни странно, они не испытывали к нему ненависти. Он всегда был с ними ласков, он приободрял этих ребят, в трудные минуты поддерживал в них веру. Да и может ли не встретить сочувствия столь глубокое, искреннее раскаяние? Все-таки он не довел до конца задуманное Ансельмом преступление, одно это говорило в его пользу. Значит, в сердце у него любовь к детям пересилила корысть, что более всего подействовало на юных крестоносцев.
Теперь, когда Йоханнес выдавил из себя признание, все ребята до конца поверили Долфу. Взгляды слушателей вновь обратились к нему.
- Ну что, теперь верите? - с облегчением спросил Долф. - Тогда слушайте внимательно. Завтра решающий для нас день. Николас все еще ничего не знает, он расставил охрану вокруг шатра, так что войти к нему нельзя. Он просто не поверит нам, так пусть завтра сам убедится во всем. Море, конечно, не отступит от берегов. И что же дальше? Дети придут в отчаяние, возможно, захотят немедленно расправиться с Николасом, и тут мы должны помешать им. В конце концов, его вины здесь нет. Может вспыхнуть бунт, но мы постараемся навести порядок. Самое главное, не дать Ансельму заманить детей на корабли - тогда всему конец! У нас есть еще два пути: надо поговорить с детьми, чтобы завтрашняя неудача Николаса не была для них полной неожиданностью. Тут уж всем вам придется поработать. И еще: будем защищать Николаса от расправы, когда его неудача станет очевидной, а лишь только появится Ансельм и предложит взойти на корабли, нужно немедленно заткнуть ему рот.
Ребята совещались до самой полуночи. Когда луна скрылась за тучами, они начали расходиться, усталые, разочарованные, ожесточившиеся. Некоторые боязливо поглядывали на шатер, в котором скрывался Николас. Стараясь не шуметь, заговорщики пробирались к своим костеркам и устраивались на ночь. Кто-то плакал. Страх подкрадывался к Долфу. Он затачивал в темноте свой нож и думал, что ему не хватает Леонардо. Удастся ли ему одному завтра сдержать возмущенную охрану? Захотят ли стражники подчиниться приказу Рудолфа ван Амстелвеена в отсутствие своего командира? Он мог лишь надеяться, не будучи уверен, что ребята полностью доверяют ему, ведь до сих пор они ощущали в нем что-то необычное, какую-то непонятную им тайну.
«Я нисколько не удивлюсь, - вдруг подумал он, - если Николас вздумает завтра обвинить меня и в неудавшемся чуде, и во всех прочих бедствиях».
Измученный сомнениями и страхом, он наконец уснул.