Старшина Сергей Максимов, скрестив на груди руки, сидел за рулем салатной «восьмерки». Всем своим видом он подчеркивал, что сегодняшнее задание расценивает как воскресную увеселительную прогулку. «Пасти» в центре города какую-то дамочку — это вам не ночная погоня по бездорожью за вооруженными преступниками. Да еще неизвестно, появится ли вообще она на горизонте.

Андрей не замечал благодушного настроя старшины; его внимание было приковано к противоположной стороне улицы, где возвышалось дореволюционной постройки здание центрального Сбербанка, украшенное по фасаду лепными амурчиками и нимфами с облупившимися носами. Двое оперативников с утра дежурили в кассовом зале, еще один добросовестно маялся под палящими лучами солнца неподалеку от главного входа. Его потемневшая на спине от пота наглухо застегнутая белая рубашка то и дело мелькала в толпе между портальными колоннами, а раскачивающийся из стороны в сторону узкий черный галстук вызывал у Кондрашова глухое раздражение. Ни дать ни взять — полуответственный работник среднего звена!

Тонированные стекла машины служили сомнительной защитой от жары, зато надежно укрывали капитана от любопытных взоров. Хотелось пить, и Андрей не без зависти поглядывал на сидящего на скамейке Виктора Бондаренко. Вот уж кто воспринял поручение с явным удовольствием! Экипировку Виктора составляли потертые джинсы, майка с красочной эмблемой несуществующей фирмы, надвинутая на лоб пляжная панама и довольно объемистая хозяйственная сумка, из которой он время от времени извлекал очередную бутылку «Ячменного колоса». Согласно плану, Бондаренко должен был наблюдать за всеми входящими в Сбербанк женщинами и в случае чего подать условный знак. Освоившись в непривычной роли, он даже расширил свои полномочия, с развязностью уличного Дон Жуана провожая хорошеньких девушек нескромными взглядами.

Истекшие сутки не принесли практически ничего нового. Сведения, которые удалось раздобыть Кондрашову, заняли в его записной книжке всего две строчки: а) двадцать шестого июня Щербакова была на смене; б) по понедельникам кафе работает до 20.00.

Томительно тянулись минуты ожидания…

«Твердого алиби у нее нет, хотя само по себе это ни о чем не свидетельствует, — рассуждал Андрей, откинувшись на спинку заднего сиденья. — Другое дело — крупный выигрыш в «Спортпрогноз», просчитанный Давыдовым с точностью до рубля. Но в чем конкретно можно уличить Щербакову, какое предъявить ей обвинение?.. Остается надеяться на эффект неожиданности и зрительную память Виктора Бондаренко. А там — по обстоятельствам..»

— Товарищ капитан, вашего подопечного того и гляди тепловой удар хватит, — нарушил затянувшееся молчание Максимов, с ироничной улыбкой кивнув в сторону дружинника, который сдернул с головы панаму и интенсивно обмахивал лицо.

— Она, — тихо, словно опасаясь быть кем-то услышанным, выдохнул Кондрашов, не сводя глаз с появившейся из-за угла стройной темноволосой женщины в ярко-красном брючном костюме, перехваченном в талии широким белым поясом. С плеча Щербаковой свисала дорожная сумочка под цвет костюма. Официантку сопровождал коренастый мужчина в серых вельветовых джинсах и полосатой рубашке навыпуск. Возле колонн он остановился, что-то сказал Щербаковой, потрепал ее по плечу и направился к стоянке такси.

Пропустив вперед чету пенсионеров, Щербакова, оглянувшись по сторонам, уверенно вошла в здание Сбербанка. Следом за ней проскользнул оперативник. Бондаренко продолжал энергично жестикулировать.

— Серега, подрули на стоянку, — распорядился капитан.

В этот момент мужчина повернулся к ним лицом.

— Четвертый!.. — изумленно воскликнул Андрей.

— Не понял, — убрав ногу с педали газа, Максимов выжидательно уставился на капитана.

— Знакомого встретил, — не стал вдаваться в пространные объяснения Кондрашов. — Значит, так. Высадишь меня за поворотом, а сам разворачивайся и подъезжай к стоянке.

— Нет вопросов! — Скосив глаз на зеркало заднего вида, старшина лихо тронул с места.

Проезжая мимо стоянки такси, Андрей хорошо разглядел «знакомого незнакомца». Каштановые волосы, открытый широкий лоб, нос с горбинкой, волевой подбородок. Ошибка исключалась — сегодняшнего спутника Щербаковой он видел в кафе за одним столом с Золотым, Гнусом и Лехой-маленьким.

Свернув за угол, Максимов плавно притормозил.

— Здесь, что ли?

— Годится. — Кондрашов откинул спинку переднего

сиденья и приоткрыл дверку.

— Хоть бы трешник на бензин сунули для конспирации, — съехидничал старшина.

— Завгар подаст, — автоматически отозвался Андрей, думая совсем о другом.

— Кузьмич подаст, держи карман шире! — фыркнул Максимов, выворачивая руль влево. — Так я потопил?

— Давай. Только смотри, без самодеятельности, — неожиданно для себя капитан повторил любимое напутственное изречение начальника управления.

Круто развернувшись, «восьмерка» влилась в поток машин и через несколько секунд скрылась за углом.

У Кондрашова оставались считанные минуты, чтобы оценить ситуацию и скорректировать дальнейшие действия. При подготовке мероприятия он допускал возможность того, что Щербакова придет за деньгами с «сопровождающими лицами». Но такой вариант казался ему маловероятным. Сообщник (а капитан не сомневался в его существовании) вряд ли станет «светиться», подвергая себя ненужному писку. Посвящать в историю кого-то постороннего?.. И тем не менее Дина Кондратьевна пришла не одна.

«Похоже, все становится на свои места, — лихорадочно размышлял Андрей. — Бондаренко официантку опознал, что подтверждает версию о ее причастности к преступлению. Самое время вплотную заняться спутником прекрасной Дианы…»

От углового здания до стоянки такси было около пятидесяти метров. Осторожно выглянув из-за киоска «Союзпечати», капитан сразу увидел мужчину в полосатой рубахе. Тот переминался с ноги на ногу в конце небольшой, но агрессивно настроенной очереди. Единственный представитель частного извоза на обшарпанном «Запорожце», учитывая конъюнктуру, заламывал такие цены, что напрочь отбивал охоту у самых нетерпеливых. Максимов припарковался чуть поодаль и с безразличным видом протирал изнутри лобовое стекло.

Мужчина ежеминутно посматривал то на часы, то в сторону Сбербанка.

«Нервничает, — отметил Кондрашов, — значит, имеет на то причину».

Пристроившись за спиной внушительных габаритов дамы, Андрей сменил дислокацию, нырнув в проходной подъезд дома напротив стоянки. Его маневр оказался весьма своевременным. Выбравшись из очереди, мужчина чуть не бегом подскочил к салатной «восьмерке».

— Земляк, на Красноградскую, а потом в аэропорт!

— Ничего себе, ближний свет! — глазом не моргнув, присвистнул Сергей. — А что даешь?

— Не обижу!

— Обещать и не любить — денег не стоит, — флегматично изрек Максимов. — Бензин-то нынче, сам знаешь, в дефиците.

— Вот чудак, — подавив раздражение, заставил себя улыбнуться мужчина. — Будет тебе и на бензин, и на постный суп с курочкой.

— Да я не против, но, понимаешь, приятеля дождаться надо, — огорченно протянул старшина.

— Ну, смотри, только потом чтоб не жалеть! — Мужчина зло сплюнул под ноги.

Высунувшись из машины, Сергей стал демонстративно вертеть головой по сторонам и тотчас заметил в дверях подъезда Кондрашова, который подавал ему какие-то знаки. Мгновенно сориентировавшись, старшина распахнул дверцу.

— Ладно, бог с ним, с приятелем. Два червонца кидаешь?

— О чем базар! — Мужчина многозначительно похлопал себя по нагрудному карману.

— Тогда садись.

— Шесть секунд, земляк! Сейчас подойдет жена, и сразу едем. — Вытащив пачку «Салема», мужчина легким щелчком выбил сигарету и протянул водителю. — Угощайся, американские.

— Спасибо, я — пас, — развел руками Сергей. — В первом классе так накурился папирос, что по сей день отцовский ремень вспоминаю.

— Тебе бы лекции читать! — прикурив от импортной зажигалки, расцвел мужчина. — О традиционных методах воспитания. А то развели демагогию: проблемы пятнадцатилетних! проблемы шестнадцатилетних!.. Куда ни плюнь — Макаренко! А малолетки с исколотыми венами по блатхатам шастают. Пороть надо, пороть!

«Чья б корова мычала! — усмехнулся про себя старшина. — Сейчас этот поборник чистоты нравов доберется до токсикоманов, потом примется за проституток…»

Возможно, Сергей был недалек от истины, но в этот момент мужчина призывно помахал кому-то рукой.

— Уже идет!

Лавируя среди прохожих, Щербакова крепко прижимала локтем туго набитую сумочку. Ее яркое одеяние контрастным пятном выделялось на фоне буднично-серой уличной массы. Во всяком случае, несколько весело переговаривающихся между собой молодых парней, идущих за ней, абсолютно не бросались в глаза.

Слегка запыхавшись, Дина Кондратьевна быстрым шагом подошла к машине.

— Ну как? — не удержался от ненужного вопроса мужчина?

— Порядок.

Максимов услужливо опустил спинку сиденья.

— Проходите, а то у меня передняя сидушка болтается.

Первой в машину села женщина. Ее спутник, неловко согнувшись, протиснулся вслед за ней.

— Трогай, братишка!

— Одну минуточку, — раздался чей-то негромкий голос.

— Так это же мой приятель! — радостно возвестил старшина. — Ему как раз по пути.

— Трогай, тебе говорят!! — рявкнул мужчина, не поняв сути происходящего. — Обойдемся без попутчиков!

— Спокойствие, граждане, — предъявив удостоверение, Кондрашов непринужденно расположился на переднем сиденье. — Весьма сожалею, но я вынужден вас задержать.

— Боже мой… — чуть слышно прошептала Щербакова, вцепившись наманикюренными ногтями в сумочку.

Мужчина метнул разъяренный взгляд на Андрея.

— В чем дело, черт вас побери?!

— Ну вот, и бога, и черта мы помянули, можно спускаться на грешную землю, — невозмутимо произнес капитан. — Прежде всего, разрешите вас поздравить с выигрышем, Дня а Кондратьевна. Редкая удача!

— У вас довольно своеобразная форма приносить поздравления. — Кивнув на обступивших машину оперативникков, Щербакова попыталась изобразить улыбку. — Эти люди тоже собрались в мою честь?

— В известном смысле. Считайте, что это почетный караул.

— Послушайте, как вас там, — процедил сквозь зубы мужчина, — долго будет продолжаться этот беспредел?

— Женя, успокойся, — Щербакова положила руку на колено мужчине. — Очевидно, произошло какое-то недоразумение. Сейчас все разъяснится.

— Надеюсь, — с нажимом произнес Кондрашов. — Кстати, Дина Кондратьевна, вы забыли представить нам вашего спутника.

— Форменный беспредел, — повторил мужчина, но уже с меньшим апломбом. — Это что, допрос?

— Ну, не ожидал от вас!.. — насмешливо протянул Андрей. — Производите впечатление опытного человека и не знаете, что допрашивает следователь, а мы выполняем черновую работу: бегаем, опрашиваем, сутками сидим в засадах. Иногда преступников ловим.

— Драки затеваете, руки выворачиваете, — мрачно добавил мужчина.

— Намекаете на давешний эпизод? Мы еще вернемся к печальным приключениям в парке, — с иронией парировал Кондрашов, подметив, что при последних словах официантка вздрогнула.

— Предъявите санкцию, — в сузившихся глазах мужчины полыхнула холодная злость.

— Опять ошибочка. Для того, чтобы задержать вас на три часа, скажем, на предмет установления личности, санкция прокурора не требуется, — спокойно пояснил капитан. — Между прочим, вы так и не представились. Может, у вас имеются на то основания?

— Евгений Салахов, — нехотя выдавил мужчина.

— А по батюшке?

— Романович. Еще вопросы будут?

— Будут, не беспокойтесь. Вы где работаете?

— В гортопе.

— Где-где?

— Видите ли, — цинично ухмыльнулся Салахов, — слово «работа» имеет ужасно неблагозвучное начало, а я сызмальства привык дорожить личной свободой.

— Документы у вас при себе имеются, гражданин свободный художник? — Андрей не стал вдаваться в морфологические тонкости.

— С какой стати? У каждого второго прохожего нет документов.

— Но не каждый второй попадает в поле зрения уголовного розыска, — хладнокровно ответил Андрей.

— Чем же мы вас так заинтересовали? — подала голос Щербакова.

— Ох, Дина Кондратьевна, Дина Кондратьевна, — мечтательно протянул капитан, — я ведь тоже, знаете ли, страстный поклонник спортивных лотерей. Правда, лавров пока не снискал. Выиграл как-то пять рублей — и все достижения. Курам на смех! И вдруг узнаю, что одна женщина добилась феноменальных результатов. А гордость игрока сродни гордости писателя или художника. Я прямо сна лишился. Надо, думаю, обязательно с этой женщиной познакомиться. Может, поделится опытом по доброте душевной. Вы по какой системе играете?

— Я?.. — растерявшись, переспросила официантка.

— Ну да, вы. Если, конечно, не секрет.

— Секрет! — грубо выпалил Салахов. — Диана, ничего ему не отвечай. Он не имеет права.

— Наверно, кругленькую сумму пришлось за карточки выложить? — как ни в чем не бывало продолжил расспросы Кондрашов.

— Это мое личное дело, — осмелела Щербакова. — Слава богу, при покупке билетов «Спортлото» не нужно предъявлять декларацию о доходах.

— Вы хотели сказать — билетов лотереи «Спортпрогноз», — мягко уточнил капитан.

— Вот именно.

— Хорошо. Тогда следующий вопрос: в каких отношениях вы состоите с Евгением Романовичем?

— Диана — моя невеста, — поспешил заявить Салахов. — Хотя вас это абсолютно не касается.

— А говорил — жена! — не выдержал испытания молчанием старшина.

Укоризненно глянув на водителя, Андрей повернулся к Салахову.

— Признаться, я решил, что вы личный адвокат Дины Кондратьевны. Уж больно заботливо следите, как бы она не сказала лишнего.

— Может, хватит гонять понты? — поморщился Евгений Романович. — Поберегите энергию для простофиль и недоумков.

— Действительно, чего вы от нас хотите? — поддержала приятеля Щербакова.

— Желание у меня самое скромное — установить истину, — совсем иным тоном произнес Кондрашов. — Скажите, вам знакомо такое имя: Давыдов Илья Семенович?

— Нет, — покачала головой Щербакова.

— Впервые слышу, — равнодушно пробурчал Салахов.

— Я так и полагал. Надеюсь, вы столь же уверенно ответите, где вы были и чем занимались двадцать шестого июня с двадцати одного до двадцати двух часов?

Реакция на поставленный вопрос оказалась совершенно неоднозначной. Салахов продолжал хранить олимпийское спокойствие и даже, как показалось Андрею, облегченно перевел дух. Щербакова, напротив, не могла унять волнение; лицо ее покрылось бледными пятнами, пальцы мелко подрагивали.

— Ну как, вспомнили? — жестко спросил капитан, прервав гнетущее молчание.

— А мне и вспоминать нечего, — снисходительно объявил Евгений Романович. — С двадцать четвертого по двадцать седьмое июня я был в Казани на свадьбе у племянника. В этом нетрудно удостовериться. Вы удовлетворены?

— Вполне. А что вы скажете, Дина Кондратьевна?

— Вечером двадцать шестого я была на работе, — неуверенно взглянув на капитана, Щербакова отвела глаза.

— В котором часу вы закончили работу?

— Кафе закрывается в двадцать три часа.

— Вы, видимо, забыли, что двадцать шестого был понедельник, — напомнил Андрей.

— Ой, верно! — пересилив себя, натянуто улыбнулась официантка. — Совсем из головы выскочило.

— Я могу вам помочь. Кафе закрылось в восемь. Приблизительно полчаса у вас ушло на сдачу смены и наведение марафета. Так?

— Да, — чуть помедлив, подтвердила Щербакова.

— Что было дальше?

— Я пошла домой.

— Вас кто-нибудь провожал?

— Никто меня не провожал, — целомудренно потупила взгляд Щербакова. — Ведь Жени не было в городе.

— Ах, да, конечно, — Андрей едва удержался от искушения спросить официантку о ее многочисленных поклонниках. — Но как, в таком случае, вы объясните, что в начале десятого вас видели в парке в обществе мужчины?

__ Диана, что это значит? — грозно воскликнул Салахов.

— Клянусь тебе, я не знаю, о чем идет речь. — Закусив губу, Дина Кондратьевна полезла было в сумочку за носовым платком, но вовремя спохватилась.

«Недурно, — констатировал Андрей. — В лучших традициях Шекспира. Партнерша чуть фальшивит, но главный герой-любовник великолепен».

— Дома поговорим, — многообещающе прошипел Евгений Романович.

— Уточняю место действия, — нарушил семейную идиллию капитан. — Боковая аллея возле газетных стендов. Вы идете с мужчиной в сторону станции детской железной дороги. Вы чем-то напуганы. Припоминаете?

— А-а, вот вы о чем! — лицо Щербаковой прояснилось. — За мной действительно увязался какой-то тип, но я его быстро отшила.

— Что за тип? Внешность, приметы?

— А я его не разглядывала, — передернула плечами Дина Кондратьевна. — Мало сейчас маньяков развелось? Пожилой, с гнусавым голосом и козлиной бороденкой.

«Врет! На ходу сочинила…»

— Вам навстречу шли дружинники. Почему вы не обратились к ним за помощью?

— Стала бы я позориться перед людьми. Да он и сам слинял, когда понял, что нечего ловить.

— Мне не совсем ясно, зачем вы избрали такой маршрут, — Андрей пристально взглянул на официантку.

— Я часто так хожу, когда хочется подышать свежим воздухом после работы.

— Дослушайте, какое все это имеет значение? — Салахов вновь начал проявлять признаки нетерпения. — Сидим здесь, как в мышеловке, отвечаем на какие-то дурацкие вопросы, невесть в чем оправдываемся.

— Дело в том, — Кондрашов сокрушенно вздохнул, — что как раз в то время, когда Дина Кондратьевна после напряженного трудового дня вдыхала живительный озон, в районе газетных стендов был убит человек. Такое вот неприятное совпадение.

— Что вы этим хотите сказать? — окрысился Евгений Романович.

— Ничего. Просто беспристрастно оперирую фактами.

— А при чем здесь Диана? Неужели вы ее подозреваете? — продолжал гнуть свое Салахов. — Но ведь это даже не смешно!

— Вот что. Сейчас мы подъедем в управление, там вы напишете объяснительные и, если ваши показания подтвердятся, мы с вами распрощаемся. — Андрей решил не упоминать пока о найденной на месте преступления записке, поскольку эффект неожиданности не сработал.

— Никуда мы не поедем, — угрюмо запротестовал Салахов. — Это произвол! Я этого так не оставлю!

— Поедете, Евгений Романович, поедете, — не терпящим возражений тоном произнес капитан. — Иначе мы будем расценивать ваш отказ как нежелание помочь следствию, что само по себе наводит на определенные размышления. А может, вы и впрямь чего-то боитесь?

— Мне нечего бояться, — Салахов в бессильной злости сжал кулаки. — Но, поймите, у каждого человека есть свои планы, какие-то дела. В конце концов, через четыре часа у меня самолет, а еще нужно заехать домой за вещами.

— Ну, за такой срок мы управимся, — уверенно заключил Кондрашов. — В крайнем случае, попросим Сергея Вадимовича, он вас подбросит.

Максимов молча кивнул.

— Нет уж, премного благодарны, сами как-нибудь доберемся, — скривил губы Салахов.

— Тем лучше. Тогда я отдам распоряжения, и можно ехать.

Выглянув из машины, Андрей тихо обратился к оперативнику в белой рубашке:

— Валентин, оформи изъятие выигрышных билетов Щербаковой и пулей к почерковедам! И сними ты, Христа ради, этот галстук. — Повысив голос, чтобы было, слышно сидящим в машине, капитан добавил: — Остальные едут за нами.