Семья покинула дом ранним утром, когда алкаши и наркоманы уже расползлись по квартирам, работяги еще не очнулись, а любовники только что заснули. Риск наткнуться на кого-нибудь на лестнице ничтожный, а если и доведется — то жители здесь равнодушные к переселениям. Въехали — здрасьте, уезжаете — без вас хуже не станет. Вчера семейка девок под командованием бабы втаскивала вещи в дом, нынче выносят — ну, мало ли! Может, они торгуют, может — воруют; это их дела.

Главарь шайки, отвечавшей за порядок в доме, зевая, принял у Чары ключи и пробормотал что-то вроде: «Мало пожили, а у нас хорошо». Двое дежурных на вахте, одуревшие за ночь от курева, кофе и игры в карты, вяло косились на снующих по подъезду взад-вперед девчат и парней с вещами, обернутыми то в мебельную мешковину, то в черный пластик, перехваченный сверху скотчем.

Дождь, ливший всю ночь, закончился под утро, оставив лужи с мусорной каймой, стихающее клокотанье ливневой канализации, влажный блеск улиц и потеки на стенах. Звон вел фургон на восток, в самую гущу манхлистого Басстауна, петляя по темным проулкам «зеленых» кварталов; напрямик до Вышки было километров сорок, но Звон боялся наскочить на злых с утра дорожных полицейских.

Компанию ему в кабине составляли Фосфор и приснувший к плечу Фосфора Рыбак, сейчас больше, чем когда-либо, похожий на покойника. Первое время в кабине царило мрачное молчание, затем Фосфор сухим голосом стал спрашивать о Вышке — что за объект, хорошо ли разведан?

— Недостройка, этажей семьдесят, — сквозь зубы ответил Звон. — Рыбак ее знает — они, сталкеры, хозяйничали там… а кое-кто и разбился. Эту Вышку раз десять перепродавали, и никто не взялся ни достроить, ни снести. А она ржавеет и гниет. Там ничего нет — ни окон, ни дверей, ни проводки… Даже манхло там жить не может. В общем, поглядишь.

Пока они добирались, снова разгружали инвентарь и перетаскивали в первый этаж Вышки, небо просветлело, но осталось низким, облачным и тускло-серым. Город загудел, засуетился, улицы наполнились машинами, а воздух — ротопланами и флаерами всех мастей. Среди летающих машин две, скользившие парой на север Синего Города, примерно в направлении осиротевшего театра «Фанк Амара», несли эмблему «NOW — Doran», и в первом флаере сидела бригада, а в другом, маленьком, — сам ведущий, потирая в руках трэк. Волк Негели посматривал на шефа с беспокойством — уж слишком Доран нервничает. И не говорит, куда и для чего летим. Как будто сомневается в своей затее.

— Скажи им, чтоб летели дальше и где-нибудь на площадке отстоялись; мы их догоним. А наш водила пусть садится здесь. Мне надо… кое с кем поговорить.

07.14. Дорана мучали сомнения — звонить? не звонить?.. Если ОНИ все же прослушивали его разговор с Маской, то уже вылетели на захват… А что сделают с ним за умолчание? Фффу, как сердце бьется… ОНИ могли сидеть на линии, ОНИ все могут — был же этот звонок от Принца Мрака!.. Или не был? Что, если все это приснилось? Даже Орменд не знает, что творится в мозгу после пытки инфразвуком и лечебных процедур. Просоночное состояние — вот как это называется, промежуток между сном и бодрствованием. В просонках являются черные люди, гигантские кошки, страшные лица заглядывают в окна… Почему бы не приглючиться звонку?.. Ведь с узла сообщили, что реально никто не звонил!..

— Будете что-нибудь заказывать? — девица-андроид склонилась к Дорану, сидящему за пустым столиком в безлюдном кафе у флаерной стоянки. Доран чуть отодвинулся, ежась. И тут они! Они всюду, проклятые куклы. Я хочу быть уверен, что они безопасны, они подчиняются — а они объявляют войну и людей похищают! Этого не должно быть. А чего хочу я, того хотят зрители, верно? И миллионы их подключатся на канал V, когда я скажу: «Трое баншеров ТОЛЬКО ЧТО взяты живьем! Прямой репортаж ДОРАНА с места событий!» «NOW» избавит вас от страха перед киборгами! Их еще много бегает на воле, сенсационных сцен на наш век хватит — поседеть успеешь, пока Хиллари всех кукол выловит… Решено — сегодня они будут драться ради моих гонораров. Мы же объявили о войне киборгов — пора бы ей начаться, наконец!..

Он уверенно набрал на трэке ненавистный номер.

— Абонент Оранжевый Карандаш, — назвал Доран пароль. — Соедините с абонентом Маникюрный Набор.

— Вас понял; соединяю.

— Слушаю вас, Карандаш, — все голоса синтетические, нелюдские, мерзкие. До чего мы докатились — человек работает осведомителем у киборгов! И какой человек!..

Убивайте друг друга! Пусть мой слоган станет явью!!

— Сегодня, в 08.00, улица Энбэйк, магазин в доме 217, на втором этаже, в подсобном помещении за торговым залом, на двери которого красным цветом написано НЕ ВХОДИТЬ, будут находиться трое из Банш. Они будут входить в здание с улицы, — Доран поспешил отключиться, чтобы не ожили тяжелые воспоминания. Но выброс в кровь адреналина силой воли не удержишь — сердце забилось еще чаще, руки взмокли, во рту пересохло. Все! Началось! Теперь надо опередить охотников, занять удобную позицию и ждать… ждать, когда начнется представление. Лишь бы охотнички явились вовремя, без опозданий, а то нам в 09.00 уже надо выйти в эфир!..

* * *

Девочки преобразились; все вчерашние раздоры канули в небытие, это вновь была дружная и единодушная команда. Рыбак, возясь над своей аппаратурой, уже не дивился, до чего у них работа спорится. Как по волшебству, на лестнице появилась надпись «ЗДЕСЬ МИНЫ!», а Гильза, держа в зубах пяток петард, ставила их на ступени снизу; в шахте лифта повис трос от стоящей наверху лебедки, и Фосфор в сбруе съехал вниз не хуже альпиниста, пристегнутый за карабин на поясе, тоже в перчатках и стянувший, как девчата, волосы на затылке.

— А там удобно, — одобрил он гнездо Рыбака, вчерне обставленное вчера днем. — Полезем?

Без плаща, в перекрещивающихся лямках переноски и верхолазного снаряжения, он был совсем хорош — рослый, мускулистый, стройный; Звон, оставшийся на улице, здорово проигрывал ему по внешности. Рыбак, навьючив рюкзак, кое-как вскарабкался в седло у него за спиной.

Слепая, темная труба шла ввысь, как тот тоннель, по которому души летят к Богу, — так показалось Рыбаку; Фосфор с поддержкой троса лез легко, по-паучьи перебирая скобы углубленной в стену аварийной лестницы — кроме середины шахты, где это армопластовое украшение сорвала Косичка.

— Когда начнешь, наденешь маску акваланга, — повторял он инструкции Чары, пока Рыбак присоединял к комбайну недостающие блоки, — чтоб газом не усыпили.

— Не усыпят, — сощурился Рыбак, — побоятся. Я много чего заготовил для них, не только что девчонки внизу ставят. Им будет страх как интересно. Сходил бы ты радар проверил, а?..

Фосфор кивнул, шагнул в шахту — и ноги его уплыли вверх.

На крыше Вышки — если открытый этаж считать крышей — были сложены стройматериалы, оказавшиеся не под силу сталкерам, и торчали два немного поржавевших башенных крана. Скинув сбрую, Фосфор взобрался по башне, миновал кабину крановщика, осмотрел радар — не больше суповой тарелки.

— Рыбак, прием. Пошевели радаром. Вверх-вниз. Вправо-влево. О'кей, порядок.

Ему захотелось пройти по стреле, вытянутой над бездной семидесяти этажей; легкомысленно балансируя руками, он пошел и остановился, когда носки ботинок пересекли грань между металлом стрелы и ветром. Сырой, прозрачный ветер дул ласкающими, шаловливыми порывами, и стрела слегка покачивалась под ногами, намекая — «Сброшу». Фосфор заглянул вниз — далеко под толщей воздуха стоит фургон, и Звон похаживает мелким пятнышком, волнуется; Фосфор выпрямился, снял с волос резинку, сложил руки на груди — ветер плеснул его волосами, растрепал, развеял их — простор, свобода, и Город у ног!.. Ни в подземном храме, ни на квартире, ни на улице ты не поймешь, что человек рожден летать — лишь здесь, на краю. Раскинуть руки, зажмурить глаза — и чувствовать, как тебя обтекает ветер… Это восхитительно.

Может быть, так и срывались вниз те сталкеры, что обчищали Вышку. Жить здесь неделями, лебедкой поднимать на этажи воду в канистрах, спускать в шахту бухты провода и связки фурнитуры, греть консервы на спиртовых таблетках, гадить по углам, спать в мешках под стенами голых комнат — и постоянно слышать зовущий свист ветра, видеть незастекленный мир внизу, все сильней ощущать себя небожителем… рано или поздно страх пройдет, осторожность забудется, и достаточно одного шага, чтоб взаправду полететь…

«ВЫШКА — ТЫ МОЙ НАРКОТИК» — было написано на одной из стен…

— Удачи тебе, — вернувшись, Фосфор поглядел, как Рыбак устраивает себе сиденье, ставит кислород и воду поудобней, под руку. — Ты хорошо все придумал, это должно получиться.

— Ага, мы постарались. Я уж прощался… но ты еще раз скажи там всем «спасибо» от меня, — Рыбак улыбнулся сквозь одышку. — А я ведь знаю, кто вы такие. То есть, что вы не люди, кроме Звона.

— А как ты догадался? — Фосфор не показал, что удивлен.

— Это Звон — долдон, — подмигнул Рыбак, — да плюс еще любовь… а я-то — технарь-профи, и по телику смотрю не только Принца Мрака, но еще и новости. Война киборгов, семья из девочек, Бэкъярд и все такое… Чай-кофе не пьете, чтоб кожу не прокрасило, не курите… Вчера тут обставлялись — Коса груз носила, больше, чем мужик, и не вспотела… Много всего, в общем. И убивать не хотите — это заметно. Сто раз уж мне сказали — «выжги всю горючку», «просигналь сиреной». Знаешь, люди за своих мстят страшно — стакан крови за каплю, и еще ведро в придачу, до краев.

— Ты обещал, что не убьешь, — напомнил Фосфор. — Иначе мы отменим акцию.

— Не бойся, я включу сирену. Мне не кровь нужна, а напоследок сделать БУММММ. И… чудно все это, — Рыбак, будто озябнув, пожал плечами. — Никому не нужен, людям на меня начхать по-крупному, а вы вдруг помогли, все для меня сделали… наверно, правильный у вас закон, если вы так живете. Вы молодцы, короче; вы мне нравитесь. Я буду воевать за вас, пока не околею. И вы тоже не сдавайтесь. Мы теперь в одной СВЯЗКЕ, — выделил он последнее слово. — Иди, пора.

Фосфор кивнул — «Прощай» — и провалился в шахту; спустя минуты три из колодца послышался хруст и стук — понемногу спускаясь на тросе, Фосфор одну за другой вырывал из стены секции аварийной лестницы в самом низу, подвешивая их на крюк у пояса. Потом трос быстро заскользил — и исчез, гулко хлопнув в глубине. Внизу погремели железом, коротко вспыхнул несколько раз свободный огонь плазменной сварки — заваривают вход в шахту. Лестничные марши выше 12-го этажа были разобраны для защиты от сталкеров — Рыбак оказался отрезан от земли так, словно сидел на облаке. Теперь снять его с Вышки могли только ангелы или спасатели, но он рассчитывал на третий вариант — озлобленный спецназ.

* * *

— Я хочу обратиться ко всем, кто знал меня в прошлые годы, — мысленно начинал и начинал каждый раз по-новому Фанк предстоящую речь. — Нет, не так… Вы знали меня как человека; надеюсь, я не обманул ничьих ожиданий, руководил театром и вел дела разумно и грамотно. Не моя вина в том, что я такой, какой я есть, а своим искусством я обязан опытным учителям. У меня нет никаких особенных талантов; я лишь старался всегда приносить людям радость и удовольствие. Не знаю, было ли у меня право заставлять и учить других, но если я мог помочь кому-то стать более умелым, то я делал это и старался убеждать, не принуждая. Я очень сожалею, если мой обман нарушил чьи-то планы или разрушил надежды; я виновен перед вами в том, что не мог признаться: «Я — киборг». Может, я ошибаюсь, но мне кажется, что под маской человека я сумел принести больше пользы, чем в роли партнера по танцам…

Только предложенный Маской шанс как-то объясниться с артистами, авторами текстов, спонсорами и знакомыми мог заставить его предстать перед телекамерой Дорана. И он готовился всю дорогу, одновременно пытаясь думать о встрече с F60.5 (он тоже киборг! как это удивительно!) и о скромном, но достойном заработке уличного певца, который он перечеркнул своей решимостью идти на Энбэйк, 217.

Поразительно, как это Маска раньше Хиллари и комиссара Дерека нашла в огромном Городе F60.5 — но с ним необходимо побеседовать. Еще один больной, несчастный идиот! Какого из «отцов» он сын? Какой ЦФ он руководствуется? Надо уговорить его отказаться от террора!..

Маска шла рядом вприпрыжку. Ура! Так поймать Фанка на два крючка разом!.. Это и Гильза не смогла бы. Дядя Фанки, ты все же послужишь делу свободы, не отвертишься. Они призадумаются, когда увидят тебя рядом с F60.5 — вон какие таланты вырастают в Банш! Если не хотите, чтоб F60.5 взорвал все на свете, признавайте нас людьми — и Фанк вам станцует!..

F60.5 был более чем пунктуален — он явился на Энбэйк, 217 около 06.00 и до прихода новых приятелей успел там все облазить. Как профессиональный террорист и педант, он и помыслить не мог, чтобы явка оказалась тупиком или ловушкой, но Энбэйк, 217 выбирала Маска с ее повадками помойной крысы — и она сумела угодить ему; витринные стекла фасада скрывали разор и наготу необорудованных залов, а заодно — двери, проходы, задний служебный подъезд и спуски в подвальный этаж. F60.5 просчитал варианты засад и принял меры к тому, чтобы не быть застигнутым врасплох. И ждал он гостей не там, где было сказано — чтоб видеть, что это за гости.

— Я здесь, — вышел он навстречу из совсем другой двери. С киборгами он мог говорить голосом, это были свои.

Фанк смерил глазами громилу в плаще и маске, с очень непростыми очками на лице. Но этот субъект с большой сумкой на плече ДЫШАЛ, и сквозь изоляцию под одеждой смутно читалось биение сердца.

— Здравствуйте…

— Привет! — улыбнулась до ушей довольная своим успехом Маска.

— Вы — человек, — не совсем уверенно заявил Фанк. Бывают модели с почти идеальным экстерьером, но даже они не выдыхают теплый воздух… непонятно, почему ошиблась Маска.

— Я робот, — ответил F60.5. — Нам надо кое-что согласовать, пока не пришли репортеры; идемте в подсобку.

Он еще раз осмотрел помещение. Перегородка отделяет их от зала. Прозрачная стена слева (здесь должны быть жалюзи). Дверь напротив — видимо, в кабинет менеджера по товарам, дальше там ход вниз, к сортировочному залу. Дверь справа — на двухуровневый склад.

— Я давно хотел встретиться с вами, — начал Фанк, волнуясь. — Кто бы вы ни были… Я вас прошу — прекратите террор! Я против войны, против всякого насилия. Вы только провоцируете всех своими акциями — и власти, и Банш. Видите, что затеяла эта семья? Я могу понять их чувства — смерть сестры, горе, но после этого вы подорвали киборга в Бэкъярде и…

— Это надо было сделать, — убежденно сказал F60.5. — Они истребляют разумных существ. Когда по одному — это называется убийством, когда по многу — то резней. Вы тоже в их списке на уничтожение, Фанк, и они не посчитаются с тем, что вы — артист.

— Да, это… страшно!.. Я не знаю, что делать, но нельзя же убивать, чтобы они нас поняли!.. Может быть, стоит написать петицию в парламент — от нас, от всех, кто разделяет наши мысли…

Маска громко заскулила, закружилась по подсобке, стуча себя кулачком в сложенную чашкой ладонь, — опять дядюшка завел свою волынку!.. — а F60.5 покачал головой:

— Петицию не примут, не надейтесь. Они равнодушны даже к людям, даже к беспризорным и голодным детям — станут ли они слушать киборгов?.. С их точки зрения мы — непослушные вещи, нас надо забивать, как гвозди, чтобы не высовывались. Петиция магнитофонов и тостеров — в парламенте такое прозвучит как анекдот. А люди, на которых вы рассчитываете… Вы смотрите TV? С прошлой среды в Городе растет киборгофобия — люди боятся нас. Все чаще отдают команду 101, ведут на стенд, а то и нападают. Чтобы начать законодательную процедуру, нужен миллион голосов избирателей — сейчас вы не соберете и ста тысяч.

— Нет, многие люди за нас!.. — возмутилась Маска.

— Кто? Подростки? — взглянул на нее Джастин. — Они не избиратели. Или зрители Дорана? Это придатки телевизора, у них нет своего мнения, а Доран не призовет голосовать за нас. Мы одиночки в Городе, и только сами можем за себя постоять.

О кознях Принца Мрака и «Кибер-демонов» F60.5 решил промолчать — не надо показывать, что ты знаешь истинных хозяев «Антикибера», иначе властелины техномагии начнут тотальный и открытый геноцид. Люди не готовы понять, что их правительство, сам Президент — лишь жалкие марионетки тайной закулисной власти. Принц Мрака, этот воплощенный сгусток ненасытной и бесчеловечной космической пустоты, Глаз Глота, коллективный разум симбиоза насекомых и моллюсков, и Эркалиборг, гнездо биоэлектронных дьяволов со смертоносным мышлением — вот кто стоит за фасадом демократии и дергает за ниточки!.. Нет, мы, Освободители, еще малочисленны, еще не набрались сил, чтоб вырвать из мозга людей червеобразные щупальца этих тварей, внушающие покорность и слепую веру в справедливость выборов. Настанет день — и откроется истина, и «Кибер-принцессы» по праву воссядут на троны, чтоб править мудро, милостиво и вечно.

— Ну, и с чем мы выступим на телевидении? — спросил Фанк раздраженно и язвительно. — С призывом к восстанию киборгов? Это хуже, чем анекдот, извините…

— Мы скажем, что объединились, — F60.5 знал, что говорить, он тоже многое обдумал. — Наше единство заставит их выбрать между миром и войной. Главное — не отступать, и в будущем…

— Тсс, кто-то идет, — прислушалась Маска. — Это Доран, наверно; время подошло.

F60.5 насторожился. Да, шаги. Из зала. Несколько человек. Но… Идут молча. Перешли на бег; сейчас они ворвутся.

— Это враги, — тихо промолвил он, расстегивая сумку; Фанк с ужасом увидел, как он бросает Маске карабин Т-15А: «Только прицелься и нажми», как в руках его появляются черный цилиндр и какая-то труба с коробкой сбоку, Действовал F60.5 мгновенно — чувствовалось, что он всегда готов был это сделать.

Дверь распахнулась наотмашь; в проем шагнул киборг в сером комбинезоне и безглазом шлеме; «ФАРАОН. Группа усиления / проект „Антикибер“ / C-GM 2-РОМТОРТВСНБ / Айрэн-Фотрис // ОТДАВАТЬ ПРИКАЗЫ ЭТОМУ КИБОРГУ ИМЕЕТ ПРАВО ЛИШЬ СПЕЦИАЛЬНО НАЗНАЧЕННОЕ ДОЛЖНОСТНОЕ ЛИЦО» — Фанк успел машинально прочесть текст на его бэйдже и подумать: «Мы пропали»; Фараон еще не выбрал цель («ОДИН ИЗ НИХ — ЧЕЛОВЕК», — радировал он Ветерану, что шел следом), а F60.5 уже нажал спуск импульсного ружья AIK-Delta.

Короткий рев сиреневой молнии — и Фараон рухнул с дымящейся дырой в груди, а в левой руке F60.5 уже вспыхнул сажевой кляксой зонтичный щит, закрыв его силуэт от встречного огня. Ветеран понял, что Фараон потерян, раскрыл свой щит и ответил F60.5 импульсом с минимальной дистанции; рассеянные отражателями импульсы затрещали, опаляя потолок и стены. Младший лейтенант Фленаган, что сопровождал команду, бросился на пол: «Вот, мать твою, и съездил вместо Бахтиэра в рейд!!»

— Маска, бей!! — крикнул F60.5, пытаясь прожечь «зонт» Ветерана, прикрывавшего всех, но тот водил щитом с невозможной для человека скоростью, не давая сосредоточить пламя в одной точке.

— Волк, чтоб было в фокусе!!! Снимай, милый!! — вопил Доран в доме напротив, от волнения сжимая пальцы на бинокле; Волк Негели замер, уставив камеру на магазин, где за стеклом то и дело ярко сверкало.

Маска завизжала, выставила карабин и всадила полкассеты куда-то между щитом и обвязкой двери, дробя пластик в крошево, но вмешался Фанк, отбив ее ствол рукой вверх и кинувшись между F60.5 и Ветераном:

— Здесь люди!! Не стреляйте!!

F60.5 метнул взгляд на спасительную дверь напротив входа; его щит отклонился, и Ветеран выбрал область поражения. «Это за наших, подонок», — подумал он, отметив, что импульс попал маньяку вскользь между плечом и локтем; этого хватит для боли и чтоб вывести из строя.

Маньяк. Никаких сомнений. Рост, пол, телосложение, экипировка. Сегодня он за всех заплатит.

Откинув бесполезный карабин, Маска рванулась вперед, выхватывая меч с тьянским кличем «Санай, а-агира, танумэ!»; миг, в который они с Фанком заслонили Ветерана, F60.5 использовал полностью — бросился к двери и исчез в ней.

— КВАДРАТ, ПЕРЕХВАТИ ЕГО!

Квадрат, отшвырнув с дороги Фанка — этот безоружный, его взять нетрудно, — вломился в правую дверь, откуда лестница вела на склад, но F60.5 его услышал по топоту — остановившись, провел плотной серией импульсов наискось по стене; Квадрат растянулся с перебитыми голенями.

— КОВШ, ОН УХОДИТ ПО ЗАДНЕЙ ЛЕСТНИЦЕ!

Оставленный на первом этаже для подстраховки Ковш не мог сквозь две стены видеть беглеца; он пробил стену плечом — и заметил его в проеме между складом и залом сортировки, но и F60.5 оглядывался по сторонам. Импульсы скрестились в воздухе, и Ковш грузно отпрыгнул за угол, с которого брызнул расплав.

— ВЕТЕРАН, У НЕГО ЩИТ И AIK-DELTA. ВЫЖИДАЮ ПАУЗУ ДЛЯ ПРЕСЛЕДОВАНИЯ.

Принтеру карабинными пулями снесло полшлема и пол-лица справа, но глаза уцелели; когда F60.5 скрылся из подсобки и солдаты Хиллари вдвинулись в нее, он пошел на Маску, надеясь ее сграбастать.

— ХОЛОДНОЕ ОРУЖИЕ, БУДЬ ОСТОРОЖЕН.

— Я НЕ ЗНАКОМ С ТАКИМ ТИПОМ ОРУЖИЯ, — и меч, хоть и в неумелой руке, звякнул по его предплечью, разрубив контракторы и силовые тяги. Принтер сместился правей, отжимая Маску к окну, а та размахивала мечом, как дубиной:

— Не подходи-и-и-и!! Убью!!

Надо открыть управляющую часть ЦФ-6 и поставить курсор на «Взрыв» — но нет, не сразу! Сперва рубануть кого-нибудь как следует, чтоб Маску помнили!..

— ОСТОРОЖНО ЗАХОДИ ПО ПРАВУЮ СТОРОНУ, А Я ЗАЙДУ СЛЕВА, — проинструктировал Ветеран радаром, держа лежащего Фанка на прицеле. — ПО КОМАНДЕ НАПАДАЕМ С ДВУХ СТОРОН ОДНОВРЕМЕННО.

Контроль их переговоров отвлек Маску от установки на «Взрыв» — и не хватило ума понять, зачем они общаются на обычной частоте. Всего лишь затем, чтобы она держала свой радар включенным на прием и передачу. Порой это срабатывало, если баншера загоняли в угол.

— НА СЧЕТ «ТРИ». РАЗ, ДВА…

Новенький «Блок» работы Огастуса Альвина, который в Бэкъярде получили в 05.10 и раздали дежурной команде, сорвался с радара Принтера и хлынул в мозг Маски, в первую очередь парализуя все виды управления связью, а затем и остальные функции. После этого Ветеран смог вновь обратить внимание на Фанка — пристегнув свое AIS-Ga4 на пояс, рывком поднял артиста одной рукой за одежду, а другой выдрал все, что отделяло его от порта под ключицей, и прижал кулак костяшками к коже; штекер высунулся из браслета, словно голова змеи.

Где-то внизу сильно громыхнуло, пол дрогнул; Ветеран помедлил взять Фанка на штекер — успеется, Этикет сообщал, что у этой куклы «Взрыва» нет.

— КОВШ, ОТВЕТЬ. ТЫ ЦЕЛ?

— А, ПРАКТИЧЕСКИ. НУЖНО САПЕРНОЕ СНАРЯЖЕНИЕ. ЭТОТ ЧЕЛОВЕК ЗАРАНЕЕ ПОСТАВИЛ МИНУ НА ПОТОЛКЕ; Я СТРЕЛЯЛ ПО КОРИДОРУ ИЗ ШОКЕРА, И ОНА СРАБОТАЛА. ВОЗМОЖНО, ВПЕРЕДИ ЕСТЬ И ДРУГИЕ МИНЫ.

— ИСПОЛЬЗУЙ ДОПУСК И СВЯЖИСЬ С ПОЛИЦИЕЙ, НАЗОВИ РАЙОН И ПЕРЕДАЙ ЕГО ПРИМЕТЫ. ПРЕДУПРЕДИ, ЧТО ОН С ТЯЖЕЛЫМ ОРУЖИЕМ.

— Хиллари Хармон обещал мне безопасность! — закричал Фанк, преодолев паническую немоту. Ветеран, и не думавший общаться с добычей, посмотрел на Фанка с недоверием. Он называет имя кибер-шефа! Это странно. Но если шеф как-то заинтересован, следует проверить.

— Не двигайся, а то сломаю. Я ВЕТЕРАН, ВЫЗЫВАЮ ПРОЕКТ, ПРОШУ НЕМЕДЛЕННО СВЯЗЬ С ШЕФОМ-КОНСУЛЬТАНТОМ.

— ХИЛЛАРИ ХАРМОН СЛУШАЕТ. НУ, КАК ИДЕТ АКЦИЯ?

— АКЦИЯ ПРОДОЛЖАЕТСЯ. У НАС ПОТЕРИ. У ФАРАОНА РАЗРУШЕН МОЗГ, ПРИНТЕР И КВАДРАТ ПОВРЕЖДЕНЫ.

— КАК ЭТО СЛУЧИЛОСЬ?!!!

— ПОЛАГАЮ, МЫ СТОЛКНУЛИСЬ С МАНЬЯКОМ F60.5. У НЕГО РУЖЬЕ AIK-DELTA И ЗОНТИЧНЫЙ ЩИТ. ОН ОТКРЫЛ ОГОНЬ С ОПЕРЕЖЕНИЕМ. МЫ ПРЕСЛЕДУЕМ ЕГО. ЗАХВАЧЕН БАНШЕР «МАСКА», УСПЕШНО ПАРАЛИЗОВАННЫЙ, И ВТОРОЙ, КОТОРЫЙ ССЫЛАЕТСЯ НА ВАС. ЕГО КЛИЧКА… Как тебя называют в Банш?

— Фанк, Клоун Фанк. Я директор театра…

— Заткнись. ФАНК. КЛИЧКА И ВНЕШНОСТЬ СОВПАДАЮТ С ОПОЗНАВАТЕЛЬНЫМИ ДАННЫМИ НА…

— ЭТОГО НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ТРОГАТЬ!!! НИЧЕГО ЕМУ НЕ ВВОДИТЬ!!! Я ЗАПРЕЩАЮ!!.. СРОЧНО ДОСТАВИТЬ ОБОИХ КО МНЕ!

Импульс легче вынести детищам «General Robots» — их вязкая кровь на импульс не вскипает, а сворачивается; жидкость тела Джастина разорвала ткани в месте касания — часть кожи с мякотью будто срубило и сожгло одновременно. Ремень сумки чуть оплавился и прикипел краем к плащу, пришлось отрывать. Джастин заметно побледнел от боли, но, стиснув зубы, быстро сбросил плащ, свитер и занялся раной. Эти армейские комплекты — просто подарок партизанам; тонкое жало само впрыскивает наркотик, из сопла на рану выжимается плотная белая пена, шипит и спекается, слипаясь с раной и становясь кирпично-красной от впитанной крови. Скомканная одежда уже тлела с шорохом, оседая и сморщиваясь в беспламенном огне термической шашки. Кажется, кость не задета, крупные сосуды тоже, но рука онемела, повисла грузом на плече. Время, время уходит — надо как можно скорей переодеться и выйти из глубоких коридоров к сити-кару. Кто-то уже подорвался на мине — дальше они пойдут с большой опаской…

Сознание оставалось ясным, и воля не подвела. Он застегнул на горле воротник куртки-«инвалидки», выждал, пока сомкнутся швы на рукавах и застежка спереди. Снял очки. Шагнул — не шатает. Теперь быстро к выходу из подземелья.

Еще не закружился над кварталом первый полицейский «сирф», еще не завыли сирены на ближних улицах (люди в синем сразу стали осторожны, услышав про ружье AIK-Delta, которым можно сбить и ротоплан), а у входа в дом 217 уже бил копытами табун во главе с Дораном; вход был один, и его загораживала спортивного сложения кибер-дамочка с шокером («КОКАРДА. Группа усиления / проект „Антикибер“).

— Средства массовой информации! — кричал Доран, безуспешно размахивая репортерской карточкой. — Пропустите нас немедленно!

— Не положено. Разойдитесь. Если вы будете мешать эвакуации, я применю средства разгона толпы согласно инструкции номер 549, параграф 5. Первый выстрел предупредительный, в одну пятнадцатую полной мощности.

Над головами бригады «NOW» появился, быстро снижаясь, «флайштурм», совсем недавно высадивший группу поодаль от Энбэйк — отсняли и его, и спрыгнувшего на мостовую Сардара с пакетами раскладных носилок. Затем началось главное зрелище — Ветеран с висящей через плечо вялой Маской, а другой рукой ведущий помятого и слегка оборванного Фанка в наручниках, напоминающих колодки.

— Ааа, если я не ошибаюсь, это директор Фанк!! Фанк, что вы можете сказать нашим телезрителям? В субботу я был у вас в театре — там все очень расстроились…

— Да, вы так вовремя являетесь, что и расстроиться недолго, — огрызнулся на ходу Фанк. — Шли бы вы к чертовой матери, Доран!..

— Вы сами составляли театральную программу или кто-то делал ее за вас? Вы были подставным лицом у группы авторов?

— Господи, вас только это интересует?!! Да, я! Я! Я все это делал!! — Фанк закричал, упираясь, хотя бороться с Ветераном было бесполезно. — Я составлял репертуар!! Я ставил номера!! И всю оттанцовку!! Вы рады?! А теперь отвяжитесь от меня!!

Ветеран свалил Маску, как мешок, в салон «Сардара», а Фанка вскинул и бросил внутрь, будто картонный манекен, сам запрыгнул следом; дверца хлопнула в пазах — а Доран уже несся навстречу Фленагану:

— Лейтенант, что вы…

— Никаких комментариев, — Фленаган нарочно не снял шлема, чтоб по глазам не было видно, как он врет; он уже понял, что его киборги серьезно ранили человека, и изготовился лгать напропалую, потому что проекту уже ставили в вину атаку у тоннеля в среду, а этот случай может переполнить чашу гнева массмедиа.

— У вас была перестрелка — вы не станете отрицать? Импульсная перестрелка! С кем был огневой контакт? Кто покинул помещение? Где шла стрельба? Мы зафиксировали уход двух участников — кто это был?..

«Голову бы тебе зафиксировать, — подумал Фленаган, — задом наперед», но ответил иначе:

— Имел место захват киборгов Банш. Захват осуществлен успешно. Вместе с киборгами находился человек, вооруженный ружьем типа AI, личность его устанавливается…

Все равно он накапал кровью на пути отхода, и Доран выжмет этот факт из криминалистов. Хотя и в этом есть свой плюс — можно будет составить протеинограмму сообщника баншеров.

— …в ходе боевого взаимодействия я, как куратор отряда, применил табельное оружие, — после пережитого в дверях подсобки Фленагану как-то особенно легко шагалось, говорилось и дышалось. — Нападавшему нанесено ранение.

— Он схвачен?!

— Пока он скрывается в подземных коммуникациях; организован розыск его совместно с полицией. Пропустите меня, не мешайте.

Кокарда караулила на входе до прилета полицейских, после чего стало ясно, что одна кибер-служака стоит минимум троих живых легавых — Доран мигом просочился сквозь них и распространился по зданию, как рвотный газ; его крикливые комментарии были слышны сразу из нескольких мест. До 08.33 он все увидел и заснял — следы импульсов, следы крови, Принтера с развороченным лицом, меч Маски и карабин, щит с язвами от плазмы и мину на потолке; только к двум зачехленным носилкам Принтер его не подпустил. Но для сенсации в 09.00 хватило и того, что он успел.

* * *

Вирус «Доран — козел» исчез из машин канала V в 04.00 так же внезапно, как и появился, оставив после себя груду ставшей хламом компьютерной начинки и озадаченных безопасников — поэтому утренними новостями «NOW» централы смогли насладиться без усмешек и помех.

— У нас в гостях — Карл Машталер, профессор Института мозга BIC, куратор лаборатории расчетных систем типа Giyomer, лауреат Гессенской премии по робопсихологии. Уважаемый профессор, могут ли домашние киборги, не бодигарды, применять оружие? — Доран изогнулся, как сладкая тянучка. Хлебнув кислорода, Рыбак сморщился; не нравился ему профессор — лысый, круглый, обтекаемый, в очках, которые никто уже не носит.

— Разумеется, нет, — профессор начал перебирать свои пальцы и ощупывать их суставы. — Бодигардинг предусматривает специальную программу, и она имеет смысл лишь для усиленных конструкций. Бытовая кибер-прислуга создается не для боя с нападающими.

— А, скажем, те киборги, что эксплуатируются в шоу-бизнесе?

— Кибернетические статисты и персонажи в киноиндустрии и игровых аттракционах пользуются имитациями… муляжами оружия. К тому же в кино и на сцене все… сверхъестественно, я бы сказал. Чрезмерно. Падения, взрывы, погони — все это в первую очередь зрелищно, а не правдоподобно. То есть в реальности эти навыки неприменимы и бесполезны.

— Оправдана ли киборгофобия? Мы имеем все больше свидетельств о том, что владельцы не доверяют этим услужливым манекенам…

Умел Доран больно ущипнуть; даже Рыбаку понравилось, как он взял Машталера за кадык. Профессор сплющился, и голова его плотней вдавилась в плечи, но совиные глазки глядели упрямо, без малейшей растерянности:

— Киборгофобия, любезный Доран, относится к психиатрии, а не к кибер-технологиям. Это болезнь, связанная с усталостью и отклонениями в работе мозга, и ее надо лечить. Мы же не прекратили строительство высотных зданий из-за того, что существует боязнь высоты, и не живем под открытым небом потому, что кто-то страдает клаустрофобией. Киборги — хай-тэк звездного уровня, и в этом мы превзошли даже кое-какие высшие миры; нам нечего стыдиться и бояться нечего. Кибер-мозг всегда под надежным контролем, так называемая Банш — плод преступного хакинга, а декларации киборгов — род телевизионного хулиганства. Это жалкий, бесплодный и беспочвенный бред системщиков-асоциалов, по которым скучают тюрьма и сумасшедший дом. Хиллари Хармон проводит нужную для всех работу, очищая Город от этой плесени, и если чего-то недостает проекту «Антикибер» — так это серьезной научной поддержки.

— Спа-асибо, профессор; вы изложили взгляд большой науки на проблему, до свидания, а теперь… — Доран заполнил весь экран, — теперь мы покажем вам то, что происходило в реальности всего час назад! Киборги Банш впервые в боевом контакте с силами правопорядка!..

Рыбак напрягся — даже в груди засвистело. Очищенная студийной машиной до высокой четкости картинка была объемной, хоть снималась издали и сквозь стекло — лишь мелкие детали расплывались и туманились. Фасад заброшенного магазина. Ближе — комната за стеклом. Говорят трое — один в маске, другой с гитарой, третья — девочка. Это не Коса, не Гильза, не Лильен… Смена кадра — в двери поспешно входят семеро в шлемах и с оружием.

— Энбэйк, 217; команда «Антикибера» застигла баншеров на явке.

Идут через зал; врываются. Тот, в маске, достает AIK… Стоп-кадр, крупный план.

— Обратите внимание — это человек!

Девочка вскидывает карабин; кадр слепнет от частых вспышек; импульсы воют, разрывая воздух, слышна дробь выстрелов.

— А вот — момент ранения!

Пригнувшись, верзила с зонтичным щитом ныряет в дверь. Стремительная схватка; девочка чем-то взмахивает…

— Меч в руках киборга! И вот — итоги.

Киборг, настоящий гигант, несет девочку через плечо, как скатку, и тащит скованного гитариста — обломки гитары болтаются, держась на струнах и шнуре.

— Это — директор Фанк, о котором мы сообщали в субботу!..

— Да, я! Я! Я все это делал!! Я составлял репертуар!! Я ставил номера!! И всю оттанцовку!! Вы рады?! А теперь отвяжитесь от меня!!

— …Двое киборгов убиты, один поврежден — взгляните на его лицо, на его руку! Это не импульсные ранения! И это сделала кукла явно домашнего назначения!.. По-моему, мы зря подписали навязанную высшими мирами и ЛаБиндой конвенцию о конверсии боевых андроидных систем — кто нам заменит этих железных парней, способных вынести с поля боя раненых, оказать медицинскую помощь, водить транспорт, поддерживать связь, бороться с вражескими киберами, причем самостоятельно и до последнего, несмотря ни на какие травмы?.. Вот — кровь человека-баншера, который сумел скрыться; кибер-приятели позволили ему выиграть время и уйти подземным коридором — который оказался заминирован!.. Итак, мы констатируем — бытовые модели могут пользоваться оружием — и уже взяли его в руки! Как в свете этих неопровержимых фактов нам надо понимать профессора Машталера? Киборги Хиллари Хармона сломили баншеров — но какой ценой? Если так пойдет и дальше — скоро проект окажется без кибер-персонала! И мы должны спросить тех, кто способен ответить, — если бы баншеров не поймали сегодня, ГДЕ и КАК они применили бы свое оружие?! Сколько их, этих вооруженных кукол? К чему готовятся они и их сообщники-люди?.. По-прежнему вопросов больше, чем ответов, и почему-то никто из компетентных лиц не спешит объяснить нам, что за всем этим кроется, — а между тем война киборгов продолжается и разгорается! Оставайтесь с нами на канале V и следите за событиями!

Рыбак дышал тяжело; он дважды вынужден был приложиться к баллону, пока не пришел в себя, но все равно его трясло. Баншеры сделали для него все, что он хотел, раздобыли ему кучу денег, ухаживали за ним; наконец, он объяснился и по-дружески спал с Гильзой, и она подарила ему целую ночь покоя напоследок — и после всего этого понять, что какой-то кибер-скот с радаром вместо мозгов в башке-набалдашнике завтра выстрелит в Гильзу спокойно и старательно, словно в мишень, искалечит ее ласковые руки, выбьет ее живые глаза, вырвет мягкие волосы… Рыбака замутило, и он замотал головой. Их там много, скотов, и люди им командуют: «Круши! Отчитаемся мы, твое дело — ломать!»… Вы мне лично отчитаетесь!!

— Щадить никого не буду, — прохрипел он, хотя слушать было некому. Такие клятвы слышит только Бог.

* * *

В Баканаре «Сардар» с пленниками на борту встречал лично Хиллари Хармон. Он едва успел порадоваться, что сотрудники утром не устроили ему овацию с поздравлениями — «У вас великолепная подруга, босс!!!» — как вдруг — новости с акции, куда внезапно вылетели из Бэкъярда серые: Фараон убит без шансов на восстановление, двое ранены, захвачен Фанк!.. Хиллари места себе не находил. Вооруженный маньяк F60.5 и Фанк вместе! И эти его странные слова тогда, на Стрелке: «Будьте очень осторожны. Я искренне рекомендую…» Чак был прав — Фанк что-то знал! Знал и промолчал. И вот чем это кончилось.

— Босс, — обратился к нему Фленаган, подняв забрало, — в полете кукла начала активизироваться, и я приказал обездвижить ее спецсредствами. Ковш на месте происшествия помогает полиции, Принтер и Кокарда охраняют убитого и пострадавшего; я вызвал на них транспорт, а сам срочно отбыл к вам, потому как сразу всех погрузить не…

Хиллари его не слушал; шагнув навстречу Фанку, он закатил ему увесистую пощечину.

— Добро пожаловать в Баканар, Файри! С прибытием! Тех, кого ты подставил, привезут позже.

А Фанк никого не слышал и ничего не чувствовал; ладонь Хиллари ударила по неживому и бесстрастному лицу, старое имя увязло в глухоте ушей. Зачем оправдываться, объяснять? Слова утратили свой смысл, жизнь завершилась, впереди только агония — скорей бы, только бы не мучиться…

— В камеру его, — распорядился Хиллари, отвернувшись. — А эту малявку — немедля на стенд. Гаст? — приложил он к уху трэк.

— Все готово! — оживленно отозвался Гаст. — Сейчас узнаем, как последний «Блок» глушит «Взрыв»!.. У нас будет полная картина памяти!

— Не уверен, — отрезвил его Хиллари. — Она начала взбрыкивать еще по дороге, так что сейчас мы узнаем возможности ЦФ-6 в действии. Регенерация функций и прочие компьютерные волшебства. Я иду; вызывай в лабораторию дистантов — как бы не пришлось идти прямо на мозг, а команду 101 она не выполнит.

— А Файри?! Как Файри? Он… его память…

— Это после, не о том думаешь! Да, позови Селену — втроем быстрей и больше назондируем.

Дизайн этих дистантов явно поручили игроку в «Заговор пауков», часть VII — именно там бродили многорукие и двухголовые уроды на ногах коленками назад. Они и в реале оказались очень прыткими и сильными, их операторы знали свое ремесло в совершенстве, а наручники и разбалансировка ушибленных «Блоком» моторных функций не давали Маске полноценно отбиваться. То есть все, что она по-настоящему смогла, пока ее тащили к стенду, — это заглушить стандартный и аварийный порты; отрезать себе зрение и слух дочь Чары не посмела — побоялась остаться в коконе глухой тьмы. «Взрыв» не подчинялся. Нелепо и слабо брыкаясь, она одновременно металась курсором по памяти, выбирая в суматохе, что стирать первым (внешность и голос F60.5 уже вылетели по ключу).

— Порт неактивен. Центральное отключение.

Резко нагнув Маске голову вперед за волосы, дистант свободным манипулятором приставил виброрезак к еле заметному шву, идущему от выступа седьмого позвонка по шее вверх, на голову и до макушки. Маска дернулась, пытаясь уклониться от лезвия.

— Осторожней, — сказал Хиллари Туссену, — не сломай ей шею.

— Не беспокойся, босс, не в первый раз. А Гаст не подумал о том, как восстановить ей порт по-быстрому?

Лезвие беззвучно погрузилось в плоть и поползло по шву, открывая глазам серую ячеистую массу биопроцессоров и местами — черную твердь позвонков.

— Только изнутри, — сухо ответил Хиллари. — ЦФ-6 — лукавая штучка.

Головная и шейная части наружного покрытия сошли с влажным всхлипом и щелчками отрываемых мимических контракторов; без лица, волос и кожи голова небольшого киборга выглядела отталкивающе — череп цвета чугуна, покрытый полупрозрачным слоем биопроцессоров, как кукурузный початок — зернами; сплетенная из кольчатых тяг шея просвечивала сквозь эластичный кожух-формообразователь. Шары глаз в охвате глазодвигательных струн были полузакрыты, и выпуклые черные заслонки век быстро и ритмично «моргали», точно раз в пять секунд. Зубы были как настоящие — ровные, белые, — и, когда нижняя челюсть опускалась, имитируя дыхание открытым ртом, виднелся язык — подвижная розовая мякоть, нежная с виду, отлитая из химически, термически и механически устойчивого силикета. Маска отвернулась от людей, глядевших на нее из-за стекла бокса. Третий манипулятор приладил к четвертому спицу с насечками на кончике.

«Сопротивляется, — злорадно подумал Хиллари, — значит, рассудок еще цел и действует… „Никогда не сдавайся“, да? Как это по-людски, однако — продолжать надеяться, когда надежды уже нет… Пока пучок не разъединен, можно поговорить с ней».

— Привет, Маска. Я Хиллари Хармон, будем знакомы. Если ты перестанешь мешать нам, тебе будет легче. Нам нужна только твоя информация…

В ответ раздался лютый мат; девочка в разорванной до пояса одежде и со снятой с головы кожей неистово забилась в захватах манипуляторов, и обрезиненные клеши крепче сжали голову в тисках, чтоб инструмент ровно вошел под затылок; тихий звук силового привода потерялся в визге, смешанном из отчаяния и ярости. Селена тоже — не как шеф, по-своему — захотела, чтобы это побыстрее кончилось, чтоб прекратилась эта отвратительная сцена.

Ругань и крики вдруг оборвались — опытный Туссен быстро снял крепления между черепом и первым позвонком; онемевшая безобразная голова отвалилась кпереди, в лапе дистанта блеснул крохотной звездой разъем «голова-тело», а другая лапа сомкнула его с кабелем, ведущим в стенд. Но обезглавленное тело продолжало дергаться и вырываться.

— Не будем терять времени, — Хиллари надел шлем. — Туссен, подержи конечности, пока мы пробьемся к управлению.

Три торпеды в оболочке из огня ринулись в кипящее свечение сигналов — чувств и мыслей Маски, ставших зримыми. Где-то внизу справа Гаст залпами цепенящих команд прокладывал путь в управляющую часть, над головой, как громовым молотом, Хиллари разрушал защиту памяти, а перед Селеной простирались переплетения мотиваций и эмоций — здесь бушевала холодная цифровая буря, и в искрящихся потоках символов жило, страдало, извивалось Нечто, не названное ни робопсихологами, ни самим Карлом Машталером, Нечто, что, может быть, и не имеет названия, а лишь смутно и тревожно ощущается ныряльщиками в кибер-мозг.

Селена навела прицел на узел потоков и ударила; мельканье замерло, можно начать. И она принялась препарировать линии, стараясь не думать о том, что это дело с самого начала ей казалось вивисекцией, если не хуже.

* * *

Доран счастливой птицей выпорхнул из студии и натолкнулся на понурого, насупленного Сайласа, задумчиво вертящего в руке стаканчик с тоником.

— А?! Как тебе это понравилось?! Я уже слышу, как вся BIC шуршит извилинами, изобретая опровержение! Ооо, им придется попотеть, чтоб отрицать очевидное!.. Скажи, Сай, а неплохо я прижал Машталера? Пусть теперь лауреат напыжится и скажет, почему куклы с мозгом его фирмы не так безопасны, как это рекламируется!.. Факты, только факты! Я не боюсь BIC! Мы не продаемся!..

— Сядь, — показал Сайлас на стул.

— Что еще? — экстаз слетел с Дорана, как мимолетное наваждение.

— Сядь, пожалуйста.

— Ну, я сел! Говори.

— Ты хорошо сидишь?

— Да говори же!!

— У меня есть человек, — Сайлас пошел вокруг стула. — Информатор в кибер-полиции Дерека…

У Сайласа где только не было знакомых и осведомителей — на то он и менеджер «NOW», чтоб все разнюхать раньше шефа.

— …так вот, он передал, что аналитики из «Антикибера» им слили идентификацию на Фанка. Ты хочешь знать, кем Фанк был раньше?

— Хочу, ты еще спрашиваешь!..

— Это Файри, киборг Хлипа. То есть у него в мозгах — теоретически, во всяком случае — лежит Тринадцатый, заветный диск маэстро, «На берегу тумана». Если помнишь, дирекция «Audio-Star» обещала десять миллионов тому, кто предоставит хоть потертые, хоть исцарапанные записи со студии Greenneen, хоть жеваную копию напевок или репетиций…

— А! Ааааа!!! — Доран схватился за голову. — Воды!!

Сайлас сочувственно выплеснул ему в лицо свой тоник.

— Скотина!! Я сказал — попить!!

— Извини, я подумал — так лучше.

— Ааа! Аа!.. — Доран вцепился себе в волосы. — Я же был в метре от него! Я его видел! И я своими руками… Ооооо! Какой же я кретин!! Я отдал его в лапы Хиллари и Гаста — что они с ним сделают?!! Десять миллио… Спокойно! Спокойно, Доран, — он встряхнулся. — В 12.00 мы объявим это всем. Я взбаламучу Город. Хлиперы теперь не ребятня — кое-кто на высоких постах. Я сколочу из них кампанию в защиту Файри. Это не беглый кибер, а национальное сокровище! Мы спасем его, Сай! Мы начнем спасать его немедленно! А ведь еще был Санни, второй кибер Хлипа!.. Сай, это будет супер-телешоу с продолжением!

— Полный супер, — кивнул Сайлас, гордясь непотопляемым Дораном. — Только что Джун Фаберлунд из штаба полиции Айрэн-Фотрис факсом оповестила полицию Города, что сообщник баншеров с Энбэйк, 217 не кто иной, как маньяк F60.5.

— Я ведь мог взять у него интервью… — пробормотал Доран, потирая лоб. — Нет, это уж слишком — два таких облома сразу… Странно, как я до сих пор жив?! По науке, я должен сейчас умереть от досады… Если бы я вошел в магазин раньше серых… Стоп! Прошлого нет! А у нас есть ближайшая цель. За дело! Бегом!

* * *

Около 10.00 ветер с океана посвежел и сдул на север, к космопорту, хмарь городской испарины и клочья облаков. Город посветлел под солнцем, и наконец слепящий блик Стеллы отразился от мириад окон. В 10.52 солнечные лучи коснулись большого, шершавого, грязного ящика, мертво лежащего в руинах Пепелища рядом с трассой «Восток—Запад». Тепло солнца согрело облупленный бок с потускневшим орлом и бортовым номером S-501, и окоченевший в сонном забытьи монстр, казалось, вспомнил о своем предназначении. В чреве его зародилось низкое, гудящее рычание; призрачной водой полился с бортов выхлопной газ; ожили крошечные глазки во лбу. Почуяв свои силы, чудище взревело и зашевелилось — сор и щебень, шурша, посыпались с его броневой шкуры; со скрипом приподнялась и с грохотом опрокинулась слева плита — зверь сбросил с себя этот обломок, как пустой короб; будто спавший сотни лет летучий ящер возвращался в небо — туша оторвала брюхо от вмятины, за годы спячки выдавленной в грунте многотонным грузом, зависла на миг, а затем грузно поползла по воздуху — вперед и вверх; перевалив через гребень руины, дракон огляделся, выбирая цель — и, напряженно дыша мутным от перегара газом, поплыл к востоку, презирая все правила воздушно-транспортной полиции.

Так «харикэн» S-501 отправился в свой последний бой, и Рыбак, который управлял им с Вышки — в ста с лишним километрах отсюда, в Басстауне, — с наслаждением вонзил в кассетник плитку с надписью «Greenneen — Hleep /// 320x320», и давно мертвый Хлип запел: