Тихое английское предместье близ Уотфорда. Небольшой, красивый особняк викторианской эпохи. Последнюю неделю Шейн квартировал здесь. Его дела шли совсем неплохо, если посмотреть с чисто коммерческой точки зрения, то миссия имела полный успех. Даже если у англичан хватит денег только на половину заказанного, его боссы не останутся в накладе. Да и сам он, возвратившись в Вашингтон, станет обладателем неплохой суммы.

Если же посмотреть с позиции его основного промысла, то и здесь все обстояло в высшей степени неплохо. Настолько неплохо, что Шейн не на шутку беспокоился. Опыт, свой и чужой подсказывали, что не стоит искушать судьбу сверх меры. Поэтому, несмотря на природную выдержку и развитое годами терпение Питер считал дни до возвращения на родину. Дней оставалось ровно пять. Единственное, что ему так и не удалось, это наладить отношения с ирландцами, но Отшельник предупредил, что это дело небыстрое, как раз для следующего визита на берега 'Туманного Альбиона'.

Да, старина, задал ты мне загадок, подумал Шейн. От того, что в Америке в отношении Ирландии считалось ясным и понятным, здесь не осталось и следа.

Сзади чуть скрипнула половица, Шейн скосил глаза. Да, время ланча, следивший за домом старый слуга шествовал на кухню. На его породистом лице не дрогнул ни один мускул, но в осанке и наклоне головы Шейн прочитал такое безграничное презрение, какое может выразить без единого слова только профессиональный слуга, потомок длиннейшей плеяды, впитавший тонкости ремесла с молоком матери. Следует признать, самокритично подумал Шейн, что основания для такого отношения у старика были.

Чужое внимание, легкое, почти невесомое как перышко из подушки, и такое же неприятное, он ощутил десять дней назад. Питер не мог сказать ничего конкретного, он даже не мог по — настоящему отследить и раскрыть возможное наблюдение — слишком рискованно было подвергать малейшему подозрению свою легенду. Вероятнее всего наблюдения вообще не было, и с Шейном играли злую шутку усталость и непроходящее нервное напряжение последних недель. Но он решил не рисковать.

Шейну вспомнился давний разговор с Ирландцем, старым подпольщиком, подлинным Маэстро тайной войны. Матерый волк, прошедший огонь и воду, мастер политических убийств, некоторое время натаскивал в Штатах молодых специалистов разведки и прикладного терроризма. Отличительной чертой Ирландца было то, что он не давал советов. Но как‑то в разговоре заметил — вы, молодые, стремитесь доказать миру свою значимость, играете на публику, от чего страдает дело. Настоящий же профессионал действует ровно и без публичности до последнего мгновения задания. Никогда не ждите награды и признания, думайте только о цели, а не о том, как будете выглядеть, избегайте верных примет, растворяйтесь в толпе и тогда никакая разведка вас не достанет. Вот так. Постоянный контроль. Вы должны даже пить то и ровно в тех количествах, что и ваши 'подопечные', курить то же, что и они.

Но иногда, заметил затем старик, приходится нарушать и эти простые принципы. Главное угадать, когда пришло время сыграть против правил.

Шейн вспомнил этот совет, который запомнил еще полтора десятилетия назад. И теперь решил, что пришло время сыграть против всех правил. Следующую неделю он почти не спал, работая по двадцать и более часов в сутки, дни напролет рыскал по всей южной Британии в поисках новых контрактов. Этот марафон был вознагражден несколькими очень успешными договорами и неплохой прибылью в будущем. Заключив последний, собрав неплохие авансы, Шейн снял этот дом со всей обстановкой. Хозяин владел еще двумя подобными, которые в мирное время приносили отличный доход, но в военное время желающих оплатить бесполезную и дорогую роскошь было мало. Поэтому, кривясь и всем видом выражая неудовольствие, он все же впустил шумного и беспокойного американца за совсем смешные по мирному времени деньги

Вселившись и подождав, пока хозяин уедет, Шейн устроил настоящий, но тщательно контролируемый загул с приглашением первых попавшихся забулдыг, пьянством, битьем посуды, небольшой потасовкой и даже оргией с веселыми девицами, слетевшихся на шелест банкнот, несмотря на местные 'комитеты морали'. Обычно в подобных случаях Питер не столько пил, сколько полоскал рот алкоголем, щедро проливая его же себе на пиджак, но теперь пришлось потреблять наравне с новыми 'друзьями' и тоскливым терпением ждать, когда же не в меру тактичные соседи вызовут полицию.

Теперь, отработав на все сто репутацию наглого и невоспитанного хама — янки с карманами набитыми деньгами, нажитыми на слезах английских сирот и вдов, он с чувством хорошо исполненного долга отпаивался крепким кофе и ожидал позорного выселения. Шейн жизнерадостно представлял недоумение незримых наблюдателей, чьи подозрения так оригинально развеял — ни один настоящий и вменяемый разведчик никогда не позволил бы себе и тени подобного поведения.

Слушая презрительный звон посуды, доносящийся из кухни, он отпил еще глоток пахучего напитка и взглянул на портрет хозяина дома. Его старший сын недавно вступил в ряды вооруженных сил британской империи. Колоритный мужчина, подумал Шейн. Как будто сошел с картин изображающих средневековых британских лордов. Даже интересно, где сейчас сын. Пехота, флот, военно — воздушные силы? Впрочем, неважно.

Чашка кофе источала приятнейший аромат. Отложив сигару, Шейн сделал еще один маленький глоток. Напиток обжигал, оставляя приятный горьковатый вкус. Нужно бросать курить.

Что у нас пишут в газетах?.. Шейн развернул хрустящее полотно утреннего выпуска, попутно автоматически отметив ухудшившееся качество бумаги и скверную типографскую краску, оставлявшую пятна на пальцах — приметы военной экономии. Против воли улыбнулся, вспомнив, с каким видом слуга положил рядом с его креслом газету. Было видно, что больше всего ему хочется бросить, даже швырнуть ее в лицо американцу, но он лишь чопорно положил стопку листов на пол. Вне пределов досягаемости квартиранта, чтобы тому пришлось вставать специально.

Первая страница открывалась большой фотографией с изображением молодого улыбающегося пилота. За его спиной можно было разглядеть какие‑то приземистые строения, наверное, аэродром и хвостовую часть самолета. 'Спитфайр'? Похоже.

Никогда не интересовался авиацией, подумал Шейн, но здесь поневоле станешь знатоком. И кто этот славный малый? Ага, канадец. Занесла нелегкая. Кого только не встретишь сегодня на берегах Британии. Канадцы, южноафриканцы, родезийцы, австралийцы, новозеландцы, приехавшие страшно подумать, с другого конца света. И зачем? Умирать за имперскую идею? Шейн усмехнулся. То, что сходная идея двигает им самим, он не задумывался. Канадец пусть бьется с немцами. А американец сделает на этой войне деньги.

Как оказалось из статьи, воевал Берлинг, так звали пилота, хорошо. Под фотографией описывался воздушный бой, в котором он сбил два 'люссера'. Берлинг, Берлинг… Да, так это один из тех двух пилотов, с которыми он познакомился в дороге, вспомнилось вдруг. Правда, он и видел канадца от силы раза два, в основном общаясь с австралийцем из 'Арсенала'. Надо сделать пометку в памяти, возможно, будет повод и необходимость обновить знакомство. Никогда не знаешь, чего и каких друзей потребует дело завтра. Или послезавтра.

Прямо под этой заметкой была другая, коротенькое сообщение — лорд Бивербрук и успехи авиационной промышленности. Наши великолепные самолеты, производство увеличено, скоро немцы забудут дорогу в английское небо и тому подобное. Скорее набор лозунгов.

Рука сама по себе потянулась к сигаре. Чуть поколебавшись, Шейн чиркнул спичкой и, преодолев секундное колебание, закурил. За окном был виден кусок утреннего неба. Сосед еще до памятного загула, намекал о строительстве бомбоубежища, но Шейн только махнул рукой. Немцы не долетят сюда. А русские тем более не долетят. По крайней мере, в ближайшую неделю. А там Шейн будет уже далеко. Не смотря на то, что плата была внесена им на три месяца вперед, задерживаться в доме на такой срок он не собирался. Если его акция себя оправдала, эти деньги потрачены не зря. Если не оправдала, достаточно скоро деньги ему будут вообще не нужны.

Что у нас в международных новостях? Опять война, война, война и пара слов про Японию. Даже в скупых казенных оборотах официального обзора можно было прочесть тень озабоченности. В первой половине тридцатых, когда в Китае начались открытые столкновения между СССР и Японией, страна Ямато казалась надежным и верным союзником, полностью окупавшим все английские вложения и поддержку. Почти десять лет на восточных границах Союза полыхал пожар, не угрожавший непосредственно, но высасывающий из страны силы, средства и военную силу. Да, славное было время. Славное и многообещающее — Япония на востоке, Польша на западе. В тридцать восьмом, после 'Фултонской' и 'Первой Бирмингемской' речей Черчилля и его триумфального визита в Японию, увенчавшегося 'Токийским договором' (или 'Токийским сговором', кому как нравится) казалось, что еще немного и Новый Мир получит сокрушительную оплеуху.

Да, все так хорошо начиналось…

А теперь большевики стучат ногой в дверь Метрополии. И стучат громко. Шейн отложил газету и допил напиток.

Иногда он задумывался над своим положением и статусом, и каждый раз это был повод подивиться причудливой игре судьбы. Строго говоря, официально он работал на военную разведку США, исполняя обязанности курьера для особо важных поручений, главным образом для обмена строго секретной информацией с резидентами разведсетей в Британии и Северной Европе. На сленге его коллег это называлось работой 'на правую руку', то есть вполне законная государственная служба.

Но помимо этого у некоторых специалистов его профиля имелась еще и 'левая рука'… В случае Шейна таковой были несколько весьма уважаемых и в высшей степени могущественных политических деятелей и просто очень богатых людей. Кто они, Шейн мог только догадываться. Лично он знал только одного, с которым непосредственно общался, еще об одном подозревал, но только про себя и только наедине сам с собой. Питер слишком хорошо помнил предшественника, который два года назад и порекомендовал его 'левой руке' для одного разового и весьма деликатного поручения. Однажды тот имел неосторожность высказать некие предположения, заходящие на дюйм дальше того, что допускалось предполагать и, главное, говорить исполнителю 'левой' воли. Теперь Шейн занимал его место, а куда делся предшественник, старался не думать.

Работа на 'левую руку' была крайне сложной, требовала ювелирной точности и особенного умения, почти искусства сочетать ее с официальными поручениями. Но она полностью отвечала внутренним потребностям Шейна, позволяя ему утолять застарелую ненависть к мировому большевизму. Ненависть глубоко личную, многолетнюю и более чем обоснованную.

Кроме того, это занятие еще и приносило неплохие деньги. Впрочем, Шейн не то, чтобы был совсем равнодушен к деньгам, но хорошо помнил еще один совет Ирландца, которого удостоился уже он один, как лучший ученик. Тот, кто идет по жизни рука об руку со смертью, не должен привязываться ни к чему и ни к кому. Любая привязанность — якорь, который заставляет колебаться и думать о возвращении. Любое колебание — путь к могиле. Не имей ничего, о чем можно сожалеть, и ты всегда будешь готов к схватке, поэтому переживешь тех, кто оглядывается и готов сделать шаг назад. Поэтому Шейн довольствовался минимальным комфортом и воспринимал деньги скорее как мерило своих достижений, нежели как собственно богатство. Почти все доходы, официальные и 'вознаграждения' он отдавал приемному отцу, не заботясь об их дальнейшей судьбе. Впрочем, старый служака, прошедший Мировую войну и успевший побывать даже в новорожденной РСФСР в составе оккупационного корпуса был надежнее любого банка.

Работа на разведку была сделана хорошо. Дополнительная — не настолько, но в целом неплохо. Шейну пока не удалось встретиться с ирландцами, но перспективы были в целом неплохие.

Однако, в отличие от бюрократов из G-2, 'левая рука' требовала не только результата, но и умных мыслей, прогнозов, качественной аналитики. Поэтому Шейн добросовестно задумался над тем, что он расскажет в дополнение к отчету относительно 'Протокола' и ирландцев из подполья.

А подумать было над чем. У Шейна был острый ум, к нему неплохое образование и склонность во всем искать двойное и тройное дно. Начавшееся ни шатко, ни валко воздушное наступление коммунизма на Британию давало богатую пищу для размышлений.

Руководство Шейна ставило перед собою вполне конкретные цели — поддержать на плаву Британию, не допустив европейской гегемонии большевиков. Другое дело, насколько это осуществимо и насущно. Чтобы предсказать исход борьбы Британской Империи, над которой не заходит солнце и Нового Мира, нужно было быть провидцем. Большевики были сильны, и только что убедительно это доказали, выбросив островитян из континентальной Европы. Но эта победа далась им дорого, а на стороне Острова по — прежнему оставались колонии, деньги, господство на море. Не слишком ли торопятся некоторые люди дома, в Америке? Что они видят такое, что ускользает от глаз самого Шейна?

Уже довольно давно его не покидала одна мысль, занозой засевшая на задворках сознания. Но только теперь он, наконец, получил возможность спокойно обдумать, разобрать ее и проверить кое — какие догадки. Помочь в этом должна была библиотека дома, небольшая, но очень хорошо подобранная, с уклоном в географию. Как раз то, что ему было нужно.

Атлас мира, почтенное, солидное издание. Вот Англия, вот Германия, вернее Германская Демократическая Республика. Для немцев оказывается, это имеет значение.

Итак, посмотрим на диспозицию к началу военных действий в Европе. Французы и англичане считали свои позиции неуязвимыми. А вот у их красных противников ситуация похуже.

Германия. Шведская железная руда. Норвежский полярный порт Нарвик, откуда она широким потоком отправлялась в Германию. Достанем довоенный статистический справочник. Страница двадцать четыре, экономика ГДР. Сравниваем собственную добычу руды с экспортом из Швеции. Вот как, не менее трети руды, причем самого высокого качества шло из Нарвика. По Балтике Германия получала в сравнении с этим какие‑то жалкие крохи. И если подумать, что было бы с ее промышленным потенциалом, укрепись в этом пункте англичане, то предвоенные расчеты Черчилля становятся понятными. Он, наверное, до сих пор лелеет мысль о таком ударе. В чисто британском стиле. Как пишет современный английский историк, 'стратегия непрямых действий'.

Но тогда англичанам не повезло. Норвежцы переоценили свои силы и слишком недооценили русских. Собственно, их все недооценили. Пока английский флот охотился за немцами, торпедные катера и эсминцы под красными флагами, прикрытые авианосцами высадили десант в Нарвике, разом решив проблемы с доставкой руды в Германию. Об этой операции было известно совсем мало, разве что короткие строчки в немецкой газете и размытая фотография группы советских морских пехотинцев среди портовых сооружений. Морпехов возглавлял не то офицер, не то комиссар с худым неподвижным лицом и волчьим взглядом. Каждый раз, когда Шейн видел снимок, ему казалось, что когда‑то, очень давно, он уже встречался с этим человеком, но никак не мог вспомнить, когда и где.

У Советов была своя проблема — единственные значимые источники горючего находились на Северном Кавказе и в Баку. Следовательно, теоретические удары, в том числе и воздушные из Сирии — Палестины — Турции могли довольно быстро (при их успешности, разумеется) решить задачу ликвидации боеспособности СССР. И такие планы были вполне проработаны, Шейн знал это совершенно точно.

С нефтью тоже не получилось. Русские собрали на юге слишком много самолетов, а Империи, как обычно в последние десятилетия не хватило самой малости, чтобы быть сильной везде. Английская затея провалилась. Видимо, им было обидно, видеть, как Новый Мир качает тридцать — сорок миллионов тонн в год, а ты не можешь ничего с этим поделать. И ведь тогда у них не было еще румынской нефти.

Да, поневоле приходится признавать, что руководство Нового Мира заслуживает уважения. Есть за что. Помимо нефти и руды, они сумели как‑то решить проблему с каучуком. Открыли и, что самое главное, сумели ввести в промышленную разработку еще в мирное время, новые залежи полезных ископаемых. Одним словом, обеспечили себя всем необходимым для ведения длительной войны. И тут англичане не могут ничего сделать при всем своем желании. Даже если их авиаторы сдержат многочисленные обещания и разбомбят Германию, вогнав ее в каменный век, во что не верят сегодня даже сами английские летчики, останется СССР со своими бесконечными пространствами и далекими от любых самолетов заводами.

Итак, Остров упустил свой звездный час, когда точные удары по стратегически уязвимым ключевым точкам противников могли быстро решить проблему красного давления. Теперь ситуация обратная и следует задуматься, а что могут сделать большевики Британии?

На Острове не так много полезных ископаемых. Они есть, но для одной из первых мировых держав этого мало, можно даже не искать в справочниках. Посаженная строго на собственную добычу английская экономика протянет считанные месяцы. Поэтому для островитян критичен вопрос подвоза ресурсов морем. И у англичан есть возможность покупать и вывозить все необходимое из колоний по всему миру. Естественно, у немцев и даже русских есть свои боевые корабли, но пока они укрываются в хорошо укрепленных портах от линкоров королевского флота. Подводные лодки? Это серьезная угроза. Но пока англичане справляются и с этой проблемой. Английская противолодочная оборона позволяет свести потери от подплава ГДР к умеренно приемлемым. По крайней мере, у немцев сегодня просто нет такого количества подводных лодок, чтобы изолировать Англию от внешнего мира. Стало быть, Империя обладает главным козырем успешной войны — свободой маневра.

Но ведь большевики на что‑то надеются? И главное, чего так опасаются его невидимые патроны?..

Стоп. Нет, так не пойдет.

А если подумать… В самом деле, почему он уподобляется 'томми', не принимая 'русскую угрозу' всерьез? Да, немцы в силу географии могут вредить только авиацией и подводными лодками. Что они и делают, надо полагать, изо всех сил. А русские?

Предположим, что русские так же сильны, как и немцы. Не будем гадать, на что у них хватит сил, посмотрим, что они могли бы сделать.

Шейн поискал в оглавлении Советский Союз. Так. Китайская граница неинтересна. Индия? Это было бы страшным ударом, не зря говорят, что мозг Империи находится на острове, а сердце — в Индии. Предыдущая угроза индийским владениям стоила русским убитого императора, настолько серьезно ее воспринимали британцы.

Но…

Но там слишком большие расстояния. Нужны месяцы, если не годы, чтобы подготовить войска, дороги, преодолеть сопротивление колониальных войск. Отметим, что такая возможность есть, но это слишком далекая перспектива. Англичанам было гораздо легче добраться до нефтепромыслов Союза и мечтать о горящем Баку, огненных реках подожженной нефти, разбитых нефтеперерабатывающих заводах. Фантазии. А что останется в остатке? Нефть.

Нефть, нефть, нефть… А если подумать еще немного?..

Пища для моторов. Кровь войны. Почему он не думал об этом раньше? Ведь, чтобы лишить противника какого‑либо ресурса совершенно не обязательно рвать перевозки. Можно просто захватить источник.

Естественно статистика поставок из разных регионов мира в Англию отсутствовала. Однако если взять среднегодовое потребление, то Британской империи его можно было оценить примерно в 18–20 миллионов тонн. Какая‑то часть покупалась в Америке, однако в целом представители американского нефтяного бизнеса были весьма недовольны, жалуясь на то, что английский рынок для них малоприбылен из‑за высокого обеспечения собственными ресурсами. Конечно, нефтяные магнаты не входили в его круг общения. В этом случае Шейн, наверное, имел бы бизнес посолидней, и его позиция по отношению к государственной политике сменилась бы со служебной на частную, с требованием льгот и борьбы за рынки сбыта. Но для общего вывода достаточно было посещения обзорных лекций, разговоров с инженерами, геологами, зачастившими в последнее время к ним в управление.

Но раз у Британской империи свои источники, мы легко найдем их. Просто удивительно, как много можно узнать с помощью хороших карт, справочников и вполне доступных бюллетеней.

Вот, к примеру, Ирак. Крупнейший поставщик нефти в метрополию. Благодаря расширению добычи, она по справочнику к 1944 году должна вырасти до 8 миллионов тонн в год. Добавим к этому доминионы и… И получаем, что при хорошей в целом обеспеченности ГСМ собственная добыча потребности явно не покрывает. Итак, получается, что британцам не хватает собственной нефти, в этом вопросе очень сильно проявляется зависимость от внешних поставок.

Шейном овладел охотничий азарт. Листы толстых талмудов порхали под его пальцами как бабочки с сухим пергаментным шелестом.

Собственной нефти явно не хватает… Шейн еще раз бросил взгляд на карту. Как он мог забыть! На экономической карте Азии, по соседству с Ираком, на юге Персии, ныне Ирана были изображены стилизованные нефтяные вышки. Провинция Хузистан. Самый юг, на побережье Персидского залива. Десять миллионов тонн нефти, по прогнозам английских кампаний на текущий период. Итого восемнадцать миллионов тонн. Даже если планы не выполнены, все равно этот регион дает основное количество нефти идущее на нужды Британской империи. Пятнадцать или восемнадцать, сейчас значения не имеет.

Шейн перевернул страницу. Далее шла политическая карта региона. С колониями, сферами влияния, морскими и военно — воздушными базами. Здесь вместо вышек и крошечных капелек черного цвета были такие же крошечные кораблики и самолетики. Несколько самолетиков располагались в Сирии и на территории северного Ирака, кажется, раньше он видел там значки нефтяных вышек. Шейн проверил себя. Действительно так. Какие интересные названия городов — Мосул, Киркук. Раньше он слышал только про Багдад.

Эти сведения наводили на серьезные размышления. Шейн закурил.

Расстояние от Киркука или Мосула до Баку, равно расстоянию от Баку до Киркука или Мосула. Самолету с бомбами все равно, с какой стороны начинать свой полет. Север Ирака отделяла от южных границ СССР территория Турции и Ирана. Нейтральных держав. Хотя, если с Турцией нейтралитет в целом сомнению не подлежал, то с Ираном что‑то было не так. Он явно занимал проанглийскую позицию. Через его территорию англичане пытались добраться до Кавказа. И по слухам, о достоверности он ничего не мог сказать, иранские бомбардировщики летали в одном строю с британцами, с английскими опознавательными знаками. Русские проявили большую выдержку, если до сих пор не нанесли ответный удар. Возможно, факт участия иранцев был им неизвестен. Использование воздушного пространства шах оправдал слабостью собственных ВВС, а на нарушение воздушного пространства нейтральных стран в Кремле не решились. Тогда не решились.

Шейну вспомнились фотографии московских стратегов. Начальник штаба Шапошников, которого за один только внешний вид хотелось назвать 'мозгом армии'. Жесткий и суровый Жуков, человек отвратительных личных качеств и железной, нечеловечески безжалостной воли. Господин 'Не дадим ничего!' Молотов. И конечно Сталин, умный и хитрый как змея. Такие могут передумать. И что тогда? Он не знал, какими силами располагали русские на Кавказе, и какими англичане на Ближнем Востоке. Какова истинная боеспособность иранской армии. Но вполне можно было предположить, что после разгрома в Европе у англичан вряд ли найдется лишняя сильная армия в колониях. Зато русские смогут поискать в кармане и достать оставшуюся не у дел механизированную армию. А если поищут хорошо, то и не одну.

Предположим, завтра Советы нанесут удар. Рассмотрим худший случай — захват нефтяных полей Ирака и Хузистана. Теоретически никакой трагедии для Англии нет, вопрос решается сменой поставщика. Две трети мировой нефти добывается в Америке, и с этим никакие большевики ничего не смогут поделать. 'Cash and carry' — заплати и вези. Заплати, если есть деньги и вези, если этому не помешают самолеты и подводные лодки. Если страшно, доплати и американскую нефть привезут американские суда, которые не осмелится тронуть никто.

А вот здесь то и начиналась Большая Политика.

Череда событий, малоизвестных широкому кругу пронеслась перед внутренним взором американца. Внешняя политика Соединенных Североамериканских Штатов давно вальсировала между двумя полюсами — стремлением отстраниться от европейских проблем, зарабатывая на любом раскладе, и желанием активно поучаствовать. И то, и другое имело свои значимые достоинства и недостатки, сторонников в политических и деловых кругах. В последнее десятилетие позиции изоляционистов укрепились, но им приходилось платить высокую цену за видимость мира и согласия в высших сферах. Недаром по правую руку от завзятого изоляциониста Ходсона сидел радикальный экспансист Рузвельт. Тот предлагал помогать англичанам, даже ценой бессрочного, беспроцентного займа с льготным погашением кредита, вывозом грузов американскими судами и под прикрытием американских военных кораблей. Черчилль в целом был не против, будучи согласен в ответ пойти на уступки в торговле в Латинской Америке. Но в отношении к Британии Ходсон был прям как ствол 'кольта' и тверд как гробовой гвоздь — деньги на бочку и никаких расписок. Нет денег — нет товара. 'Человек, убивший кризис' однозначно поставил на многолетнее сотрудничество с коммунистами и естественную дележку разваливающейся Империи.

Если вспомнить опыт самого Шейна, то платежеспособность британцев оставляла желать лучшего. Деньги у них, бесспорно, были, и деньги очень немалые. Но война — это дорого. Великая Мировая война очень серьезно ударила по кошельку империи, последний конфликт так же не принес доходов, только убытки. Разжигая новую и заранее очевидно, крайне тяжелую, кампанию, закупая технику, где только можно, потянут ли они еще закупку всего необходимого им объема нефти? Может быть. А может быть, и нет. Смотря, сколько придется закупать.

Сигара догорала, Шейн потянулся за следующей. Покрутил ее в пальцах, да так и забыл раскурить.

И что же следует из моих размышлений? Какой вывод можно сделать? А вывод на поверхности. Если Новый Мир перейдет к планомерной атаке на нефтяные источники Великобритании, да еще, если будет сочетать это с активными действиями по коммуникациям, Остров в считанные месяцы сядет на голодный топливный паек. Этот дефицит нельзя решить без помощи Штатов, очень щедрой и очень льготной. А при администрации президента Ходсона Америка продаст все, что угодно кому угодно, но милостыню подавать не будет.

Австралия и Канада смогут покрыть дефицит за счет собственных разработок и закупать горючее на свои деньги. Канаде американцы как раз предложат все возможные льготы и скидки, лишь бы оторвать Доминион от Метрополии и избавиться от северной занозы, превратив ее в новую цветущую ветвь на американском Дереве Свободы.

Флоту будет плохо, очень плохо. Не самый большой военный корабль потребляет топливо в количествах сравнимых с моторизованной дивизией. У Британии сотни кораблей, то есть по объему потребляемого топлива, пусть и невысоких сортов, это эквивалентно огромной сухопутной армии. Но Флот — не самое главное. Проблему нехватки можно решить эрзацами, суспензиями, смесями на угольной крошке.

Самым дефицитным и самым дорогим топливным ресурсом всегда является авиационный бензин. Англичане летали на самом дорогом и самом чистом, с октановым числом сто. Это, в числе прочего, делало их авиацию настолько эффективной. Прекрасное горючее — отменные эксплуатационные характеристики машин.

Но если его поставки урезать, а прежнюю интенсивность использования сохранить, то сэкономить можно только на одном — учеба. Программа подготовки английских пилотов, по отрывочным слухам и так сокращаемая, покатится вниз. Тогда Бивербрук может сколько угодно рапортовать о немыслимых достижениях производства, на смену выбывшим пилотам будут приходить новички, едва способные держатся за ручку 'спитфайра'. Надо думать, это не пойдет на пользу королевской авиации. В лучшем положении будут пилоты авиашкол разбросанных по колониям, где остаются запасы бензина. Тем не менее, после потери Ирака и Ирана проблемы будут и у них. У всех, кроме канадцев и, может быть, австралийцев.

Шейн заходил по комнате. Слуга возник на пороге бесшумно, как старое доброе привидение, бесплотным голосом предложив откушать. Шейн отмахнулся, неосознанно прокручивая в пальцах так и незажженную сигару подобно стилету. Спохватился, выругал себя за мимолетную слабость — вот так и проваливаются на мелочах. Слуга с мученическим видом исчез, но Шейн забыл и о нем, и о завтраке, захваченный собственным расчетом. Теперь он искал в нем слабые места и нестыковки, но не находил.

У Британской империи имелось слабое место — нефть. Ее значимые и критические районы добычи находились в радиусе действий советских бомбардировщиков и, можно предположить, вполне достижимы и для артсамоходов. В случае потери месторождений империю, чьи расходы в целом и расходы нефти в частности в последние два года выросли, ждут тяжелые времена.

Вряд ли проблемы с автомобильным бензином так уж беспокоят английское командование. Сейчас у них нет нужды состязаться с немцами в остроте тактических замыслов и скорости перемещения корпусов и армий, как это было во Франции. Гораздо тяжелее придется флоту призванному защищать торговые пути, по которым будет литься ручей поставок. И совсем тяжело будет авиации, от которой, это уже очевидно, будет зависеть судьба самой Англии. Если большевикам удастся значимо обострить топливный кризис Империи, то можно ожидать всего, вплоть до высадки армад Нового Мира на английские берега.

Интересно, какие у Британии запасы? Какие то должны быть, но этих сведений он не найдет ни в одном справочнике. Хотя можно сразу сказать, что на одних запасах долго не продержится ни одно государство, никакая развитая экономика, перешедшая от лошадей к лошадиным силам.

Но это только нефть. Была и другая ключевая зависимость империи, на которую Шейну дал наводку Отшельник — подлинная жемчужина, преподнеся которую Шейн надеялся искупить временную неудачу с ирландцами. Старый лис недаром начинал как диверсант и террорист, он неплохо разбирался в законах войны индустриальных держав и умел вычленить главное.

Подшипники.

Большинство людей даже не знают об их существовании, не то, что о сфере применения. Однако, они есть в любом механизме где есть вращение, то есть везде. Ни один автомобиль, танк, самолет, корабль, ничто не сможет даже сдвинуться с места без качественных подшипников в огромном ассортименте, от крошек размером с кольцо до огромных многотонных колоссов. При этом хороший подшипник сделать не просто, и не сложно, а очень сложно. Так же как и авиационный мотор, шарикоподшипник является своего рода вершиной и визитной карточкой промышленных возможностей страны. Серьезное техническое отставание СССР в первые годы индустриализации во многом было следствием катастрофической нехватки качественных подшипников, только помощь ГДР помогла решить эту беду, и то не сразу, и не во всем.

Если Германия остро зависела от шведской руды, то сама Англия нуждалась в постоянных поставках шведских подшипников, лучших в мире. Как они поставлялись, маршруты и способы оплаты было одним из главных секретов Империи. Отшельник подобрался вплотную к этой тайне и мог прощупать возможность прервать поставки. О методах он не говорил, однако, не нужно было обладать большой проницательностью, чтобы понять — речь идет о передаче сведений генералам Нового Мира.

Подшипники и нефть. Нефть и подшипники. Шейну вспомнилась старая русская сказка о Кощее и его смерти. Так же как и тот сказочный персонаж, Британия была малоуязвима для внешнего противника, Ла — Манш, Флот и воздушный щит надежно прикрывали ее от любой атаки. Но ее 'игла', таящая смерть всей страны, находилась вне ее границ и в пределах досягаемости врагов.

Шейн в глубокой задумчивости присел, поправил халат, еще раз бегло просмотрел атлас и заложенные страницы справочников. И начал тщательно собирать их, расставляя строго по прежним местам, стирая пыль и извлекая закладки. Ликвидируя все следы своего любопытства. Было бы излишним, если бы кто‑нибудь узнал, что американский коммивояжер, невоспитанный буян и пьяница, проявлял интерес к таким интересным вещам.

Он не питал иллюзий относительно своей проницательности. То, до чего додумался он, наверняка уже пришло на ум не одному разумному человеку. И теперь становилась понятна нервозность 'левой руки'. Они хорошо видели то, чего вероятно еще не понимали на континенте, живущем инерцией и иллюзиями только что закончившейся войны. Не понимали англичане, традиционно ни во что не ставившие русских, десятилетиями считая их своим карманным 'паровым катком'. Не понимали немцы, одержимые ненавистью к Британии и патологической склонностью решать все проблемы самым коротким и простым путем. Не понимали русские, которые после большого перерыва вновь учились играть в большие игры мирового масштаба.

Но обязательно поймут.

Шейн придирчиво проверил результат работы, остался удовлетворен. Закрыл глаза и глубоко вдохнул. 'Пусть Европа горит', так сказал Черчилль. Похоже, 'Пожарный империи' ошибался. Если он, Питер Шейн, прав, то очень скоро, набив первые шишки и синяки, противники начнут думать по — новому. К тому времени они перебьют друг другу слишком много горшков, чтобы спортивно пожать руки и разойтись по углам. Логика конфликта и поиск самых действенных решений приведут к резкому расширению того, что теперь принято называть 'пространством войны'.

Совсем скоро у меня прибавится работы, подумал он, очень прибавится.

'Начальный этап воздушной 'Битвы за британское небо' в целом можно назвать неудачным для всех участвующих сторон. Сейчас, с высоты нашего современного опыта и знаний эти первые выпады и контрвыпады противников кажутся сродни детским забавам, неумелой пробой пера. Настолько, что отдельные недобросовестные исследователи позволяют себе неуместные и некорректные комментарии относительно умственных способностей высшего военно — политического руководства участвующих стран.

Однако следует принять во внимание, что глобальная военно — воздушная операция, растянутая во времени на месяцы для того времени была совершенно новым предприятием, таящим множество неизвестных переменных. Кампания, начавшаяся весной — летом 1943–го года, требовала от участников создания и развертывания подлинно стратегической авиационной группировки. Беда заключалась в том, что идея развитого воздушного наступления, планомерно уничтожающего производственные мощности противника, подрывающего ресурсную базу и истощающего вооруженные силы, была умеренно неплохо раскрыта в теоретических трудах тридцатых годов, но совершенно не развита практически.

Естественно, что военные по обе стороны Ла — Манша изначально подошли к ее решению с шаблонами прежнего опыта и стандартных решений, идущих от опыта европейских и восточноазиатских баталий. Понадобилось не одно горькое поражение, не один масштабный провал, не один месяц 'работы над ошибками', чтобы противники надлежащим образом перековали свои воздушные мечи в соответствии с новыми целями.

Но то, что еще предстояло открыть для себя военным противоборствующих сторон, было очевидно для участников 'Синего Кабинета', имевших свое видение желательного будущего Америки в противовес президенту Гарольду Ходсону. Их огромный опыт успешных дельцов и отстраненный заокеанский взгляд на евразийские проблемы позволили быстро, гораздо быстрее лидеров трех противоборствующих континентальных сторон придти к пониманию достаточно простой в сущности идеи.

Идеи о том, что исход Битвы за Британию будет определен не разрушенными предприятиями и промышленными центрами. Не потерянными единицами боевой техники и разбитыми соединениями. Победа или поражение скрывались в скупых числах статистики топливного баланса Империи — в разнице между расходом и поступлением ГСМ, в первую очередь высококачественного авиационного бензина.

Результатом этого понимания стало появление 'Протокола Е' и новая скрытая политика 'Синего Кабинета', которая была обречена вступить (и со временем вступила) в открытое враждебное противоречие с политикой Ходсона.'

Питер Уильям 'Райт' Шейн 'Сражение за нефть как решающий фактор ресурсного обеспечения военной промышленности и вооруженных сил Британии в кампании 43/44 годов'. 1971.

Конец первой книги