К утру снегопад совсем прекратился, тучи разошлись, но в восемь, когда начали, было еще совсем темно. Сложнее всего было хоть как-то успокоить Эри, которая, разумеется, перепугалась заново (Ит и не сомневался в том, что она начнет бояться – любой на ее месте начал бы нервничать), и при этом – суметь держать себя в руках, не подавая вида, что ты знаешь о сути происходящего.

Всё хорошо.

Всё просто замечательно.

Пройтись по квартире? Да конечно, пойди, пройдись. Почему нет? Пока что ничего не чувствуешь? Так и должно быть. Почувствуешь… максимум – усталость и сонливость. И так чувствуешь? Нет, это пока не то. Это ты просто устала и не выспалась толком. Кофе? Не стоит, не нужно. Хоть один глоток? Ладно, один глоток – так и быть. Давай во вторую комнату заходить не будем, хорошо? Почему? А там стерильно уже, придется заново стерилизовать, время потеряем. Ну и ладно, ага? Кухней обойдемся.

– Они ведь попытаются нам помешать? Да? – спрашивала Эри.

– Не попытаются, – врал Ит. – Я договорился. Даже если они сюда войдут, они нам помешать не сумеют. Правда.

– Как ты договорился?

– Как надо. Не беспокойся, всё будет хорошо.

– А меня они… не увидят?

– Эри, капсула непрозрачная. Тебя никто не увидит, если я не разрешу. А я не разрешу, честно. Чем хочешь клянусь.

Час назад они ввели Эри первую комбинацию, и сейчас она уже начала работать – поэтому Эри было зябко и неуютно. Она стояла в коридоре, прислонившись к стене, в своих неизменных джинсах и черной майке, на плечи она десятью минутами накинула одну из уродских вязанных кофт, тяжелых и некрасивых, коих в ее шкафу было в избытке. Сейчас ее, конечно, не согревала даже кофта – Эри обхватила себя за плечи руками.

– Почему так холодно? – жалобно спросила она.

– Мороз на улице, – вздохнул Ит. – Пойдем, тебе лучше прилечь.

Скрипач уже сидел в комнате и спешно подстраивал первый блок – стандартный блок для гибера, малый комплект. «Сюрпризы» стояли в другой комнате, перед настежь распахнутым окном – чем холоднее, тем лучше. В первой комнате, однако, было пока что тепло – потому что дверь во вторую закрывала завеса, которую обычно использовали в операционных.

– Ну, чего? – поинтересовался он, когда Эри и Ит вошли. – Как настроение?

– Страшно, – призналась она. – И я замерзла.

– Не бойся, всё будет хорошо, – успокоил Скрипач. – Давай, ложись.

– Под одеяло можно?

– Нужно. Сейчас второй круг включим…

– И я сразу засну? – испугалась Эри.

– Нет, – покачал головой Ит. – Наоборот, согреешься. Заснешь ты не раньше, чем поймешь сама, что готова заснуть. Скажешь, хорошо?

– Ладно, – дрожащим голосом ответила Эри.

Второй круг, конечно, не согревал – наоборот, температура продолжала падать. Но – он немного обманывал мозг, поэтому собственные ледяные руки начинали казаться пациенту теплыми, а температура тела в тридцать три градуса – нормальной. Когда она дойдет до тридцати двух, мозг отключится, и вот тогда-то и начнется настоящая работа. Которую придется сделать за два часа, при стандарте – от трёх. Огромный риск, но другого выхода нет.

…На двадцатом соглядатае Ит перестал считать. Они окружили дом со всех сторон, мало того, рядом с «Горизонтом» висели сейчас два малых саппорта в боевом режиме; мало того, в их квартире (разумеется, туда они уже не вернутся) сидело сейчас двое агентов – вообще не скрываясь. И черт бы с ними со всеми! Мы слишком заняты, чтобы обращать внимание на пустяки…

– Голова кружится, – произнесла Эри. – Ит, почему она… так?..

– Так должно быть. Ляг поудобнее, хорошо? Тебе не холодно?

Тридцать два и шесть.

– Нет… спать хочется… это оно, да?

– Угу. Видишь, не страшно совсем. Правда? – Скрипач подсел к ней, взял за руку. Она улыбнулась.

– Такое вкусное мороженое… и такие звезды яркие… Ит, прости, что я в майке… я стесняюсь…

– Всё в порядке, – успокоил Ит. – Ты сейчас поспишь, и всё будет хорошо.

Глаза Эри закрылись.

– Минута, – произнес Скрипач.

– Хотя бы две, – возразил Ит.

– Сойдемся на полутора, и поехали.

***

Разумеется, один из сидевших в соседней квартире соглядатаев был врачом – конечно, Карин не мог не подстраховаться – но у врачей Санкт-Рены были свои методики, про которые врачи официальной могли и не знать. С точки зрения этого врача Ит и Скрипач работали сейчас строго по схеме гибера, но – он не мог полностью отслеживать химию составов, которые они взяли с «Горизонта». И сравнивать маркировки он тоже возможности не имел – просто потому, что маркировки Скрипач за утро просто сменил.

Конечно, он догадается, что они делают что-то иное.

Но догадается слишком поздно.

На это и был расчет.

– Ну отключайся же ты, – пробормотал Скрипач. – Ит, она до сих пор работает…

– Вижу, – отозвался Ит. – Рыжий, давай окно настежь. Такое ощущение, что самой малости не хватает.

Гибер, но уже не гибер – они ждали момента полного выключения второй системы, чтобы увести тело Эри еще дальше, под полную замену крови, под консервацию… Ит чувствовал, что они вдвоем сейчас делают что-то если не запретное, то очень страшное. Нельзя лечить своих, по всем канонам, по всем негласным правилам. Никогда нельзя лечить своих… она – своя? Да. Да, да, да, она именно своя, поэтому…

Лечить нельзя.

А то, что мы сейчас делаем – можно?

На всех крупных сосудах – двухуровневые блоки замещения, вены открыты, кровь на девяносто процентов эвакуирована и уведена в хранилище. Нет, Эри, в таком состоянии тебя никто, кроме нас, не увидит – а мы постараемся не вспоминать никогда, что видели тебя такой. Тело, как полупрозрачный белый мрамор, неподвижная маска вместо живого лица, и холодный ветер из открытого окна треплет твои короткие волосы…

– Есть, – хрипло произнес Скрипач. – Встала.

– Давай на первую заливку.

– Лучше ты, я за капсулой.

Надо переподключить блоки, и делать это придется вручную – не потому, что нельзя сделать механически, а чтобы спец в соседней квартире не догадался. Аппарат тут же вякнет. А надо, чтобы не вякнул…

– Ит, они там зашевелились, – вполголоса произнес Скрипач, подводя капсулу к кровати, на которой лежала Эри.

– Слышу, – отозвался тот. – Давай вторую.

Еще десять минут.

Какой же чертовски холодный ветер…

***

– Что вы делаете?

На пороге комнаты стояли два агента. Тех самых, из их квартиры. Люди. Достаточно молодые, видимо, по первой сотне. Тот, который сделал шаг вперед, видимо, и есть врач, понял Ит – второй явно не понимает, почему первый задал вопрос.

– Работаем, – пожал плечами Ит.

– Отдавайте тело, и уходите, – приказал первый агент. – Такая работа нам не нужна.

– А я думаю, что нужна, – миролюбиво отозвался Ит. Черт, чуть-чуть не успели. Еще бы пять минут.

– Это не гибернейт.

– Да, точно. Не гибернейт, – согласился Ит.

– Вы ее убиваете!

– Не совсем так. Мы ее уже убили, – Ит поднял голову. – Рыжий, смени меня.

Схватка агентов в ускоренном режиме – это очень скучно, потому что ничего невозможно понять. Через несколько секунд второй агент лежал в коридоре, оглушенный, а первый, врач, сидел в углу, скорчившись, с ужасом глядя на вывернутые кисти рук. Ит стоял над ним, тяжело дыша, прижимая ладонь к левому боку.

– Кретин, – зло произнес он. – Ты мне эндопротез сломал, чудила.

– Вы оба за это ответите, – процедил агент.

– Мы? – Ит рассмеялся. – Как бы ни так. Сколько тебе лет, идиот?

– Тебе какое дело?

– Ну так я сам отвечу. Максимум – сто двадцать. Знаешь, а ты плохо учился, – Ит отступил на шаг. – Хочешь расскажу, почему?

– Тут сейчас будут наши, – без всякого выражения ответил агент. Он уже собрался, лицо снова стало бесстрастным – как и положено.

– Идиот… – повторил Ит. – Будут, да. Но не раньше, чем я разрешу «Горизонту» снять защиту. Рыжий, ты там всё?

– Почти, – отозвался Скрипач.

– Хорошо.

– Мы возьмем всю вашу семью, если вы продолжите делать то, что делаете, – предупредил агент.

– Я так не думаю, – покачал головой Ит. – Какой же ты всё-таки еще молодой и глупый, парень. Ты меня шантажируешь сейчас? Семьей? Зря. Если ты не понял, то я поясню. Семья – это прекрасно, но все они были – переменными. А это… – Ит подошел к кровати, и прикоснулся к ледяной руке мертвой Эри. – Это – константа. Нулевая точка, если тебе угодно. Ты знаешь, что происходит с агентами, которые попадают в эпицентр таких заданий? Угадаешь сам, или тебе подсказать? Когда мы работали в этом всём, парень, за нами стоял руководитель кластера, ни много, ни мало, именно поэтому мы и сумели выйти живыми и относительно невредимыми оттуда, откуда других выносили с почетом… или же они, что бывало еще чаще, просто пропадали безвозвратно. Что-то мне подсказывает, что ты не настолько везучий, и не настолько блатной. Я ведь прав?

Агент смотрел на Ита всё еще неподвижно, но Ит уже заметил, как в его взгляде постепенно нарастает ужас. Понял. Он – понял. И – поверил, потому что, конечно, он читал их досье и знает выслугу.

– Но даже мы, – продолжил Ит, – даже мы от таких заданий чаще всего отказывались, потому что понимали, чем это может быть чревато для нас. Кстати, не думаю, что твоей жене дадут хорошую пенсию после твоей кончины. Потому что ты будешь казнен, скорее всего – за предательство или измену, и она благополучно пойдет по миру. Если ты не в курсе, эти ребята на редкость прижимисты, когда дело доходит до пенсий…

– Ит, всё, – сообщил Скрипач. Тело Эри уже лежало в капсуле.

– Угу. Ладно, парень, мы пошли. Счастливо оставаться.

– Подождите! – агент вдруг вскочил на ноги. – Что мне делать?!

– Ну, откуси себе язык, например, – пожал плечами Ит. – Из окна прыгать не советую, слишком низко, насмерть не разобьешься, там сугробы.

– Возьмите меня с собой!

– Чего? – безмерно удивился Скрипач. – Сдурел? Да нас собьют сейчас, сто против одного. Нет, извини, но твою кончину мы на свою совесть брать не собираемся. Поступай, как знаешь.

– Хоть руки вправьте! – взмолился агент. – Я сам…

Ит подошел к нему, взялся за правую кисть, дернул, повернул.

– Одной обойдешься, – строго сказал он. – И вот что. Если останешься в живых, придурок, и на свободе – беги из официалки со всех ног, и больше никогда туда не возвращайся. Понял?

Агент кивнул.

– Но кто она? Что это за женщина? – он посмотрел на капсулу.

– Мы не знаем, – развел руками Скрипач. – Нет, правда, не знаем. Наверное, мир. Или фрактал. Или еще что-то, что никто из нас не в состоянии объяснить.

– Не снимайте защиту. Дайте уйти, – снова взмолился агент. – Я же вам верю, честно…

– У тебя две минуты, – предупредил Ит. – Знаешь, нам иногда хватало и меньшего.

***

– «Горизонт», поднимитесь на семь километров, и выйдете из зоны города, – приказывал невидимый диспетчер. Ишь ты, сколько официоза! – Сопровождение, боевой порядок…

– Ты чего делаешь? – с тревогой спросил Скрипач, когда Ит, вместо того, чтобы хотя бы поставить себе обезболивающее, вывел панель управления кораблем перед своим креслом. – Эй, говорить разучился?

– Одно маленькое дельце, – пробормотал Ит. – Совсем крошечное дельце… я тебе вчера сказал, чтобы ты меня слушался?

– Сказал, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, ответил Скрипач.

– Ну вот и слушайся. Возьми дубль, пожалуйста.

– Что ты делаешь?

– Собираюсь немного пострелять, – пожал плечами Ит, и тут же скривился – боль в боку усилилась.

– Ты… Ит, ты что! Они нас сейчас размажут!

– Не над городом, – возразил Ит. – Над городом они нас не размажут. Потому что если они тут нас размажут, они потом долго будут восстанавливать репутацию… а им это не надо. Совсем не надо. Да и вообще, нас не размажут. Увидишь.

– Почему?

– Потому что у нас на борту Эри.

Корабль пошел вверх, оба саппорта сопровождения тоже. Ит, судя по всему, решил изобразить послушание, вот только на километровой высоте «Горизонт» вдруг заложил вираж, и ухнул вниз.

***

Первый выстрел пришелся в основание аляповатого дворца, второй – куда-то в область крытого коридора, на месте которого раньше была аллея с рябинами, третий – достался кинозалу, стоявшему на берегу, а дальше Ит уже и сам не понимал, куда стреляет: внизу бушевал сейчас огненный ад.

Скрипач, зажав себе рот ладонью, молча смотрел на Ита, а тот, не обращая на него внимания, продолжал заливать огнем находящийся в трестах метрах под кораблем «Парк мечты». Скрипачу время, пока корабль находился над парком, показалось вечностью, но потом он понял, что для полного уничтожения парка Иту потребовать всего пятнадцать секунд.

– Ит, там ведь люди были, – шепотом произнес Скрипач.

– Не-а, не было, – отмахнулся Ит. – Ты новости пропустил. Там со вчерашнего дня карантин, там ботулизм и кишечную палочку нашли.

– Это ты сделал?

– Нет, дед Пихто, – усмехнулся Ит. – Я, конечно, сволочь, но не до такой степени, чтобы стрелять по людям. Даже если они не люди…

– А кто они, по твоему мнению?

– Да какая разница. Ну что, поехали?

– Куда и как?

– Увидишь. Блин, больно.

– Давай сделаю.

– Не сейчас, потом. Некогда.

«Горизонт» метнулся в сторону, уходя от саппортов, а потом рванул вверх. Саппорты, разумеется, кинулись следом. Еще один маневр, уклонение, разворот, подпустить саппорты поближе, снова оторваться… а хорошие пилоты, молодцы, не отстают… Впрочем, это неважно – пока на борту Эри, Карин приказ не отдаст, и атаковать они не будут. Только сопровождать.

Сами виноваты.

– Ит, куда ты идешь? – с тревогой спросил Скрипач, когда корабль вышел из стратосферы.

– Угадай, – отозвался Ит. – Готовься взять управление.

– Беру, – Скрипач вывел вторую панель. – Ну?

– Жди. Уже скоро.

– К порталам сети Ойтмана?! Но…

– Бери управление, – повторил Ит. – Люся!

– Слушаю, – откликнулся «Горизонт».

– Код 18/10, готовность. Запрос в портал два.

– Свободен.

– Запрос в портал три.

– Свободен.

– Возврат к порталу два, послать тройку, мой счет.

– Исполнено.

– 18/10!

– Есть.

– Портал три, свободный вектор, проход, полное списание, печать!

– Ит, у нас нет столько денег!!! – заорал Скрипач. – Нас не пропустят…

Полное списание и печать – это вывод всех средств со счета на счет сети Ойтмана, и, если денег хватит, уничтожение портала после прохода через него корабля. А свободный вектор – это неизвестная точка, которую выберет сама сеть. Корабль и его экипаж окажутся неизвестно где… и ни один из сотрудников сети Ойтмана никогда не сможет ответить, где этот корабль оказался. Сеть не отдает никому такие данные. Даже тем, кто на неё работает.

– У нас нет, – кивнул Ит. – Зато у Карина есть.

– Ты…

– Я пару недель назад взломал его счет, – спокойно объяснил Ит. – Смотри-ка, хватает. И даже останется чуть-чуть. Ладно, будет у мужика, на что запить горе.

– Что такое тройка?

«Горизонт» на огромной скорости шел сейчас в самый центр огненного кольца, которое при его приближении засияло нестерпимым белым светом.

– Что такое тройка, Ит?

– Я тебе попозже объясню.

Кольцо полыхнуло рубиновым – и оба саппорта, до сих пор сопровождавшие «Горизонт», снесло в стороны.

– Почему не сейчас?

– Потому что так надо.

– Ит…

– Так надо.

«Горизонт» вошел в сияющее огненное кольцо.

***

В другом рукаве галактики Трех спиралей, на перевалочной базе, принадлежавшей расе когни, перед Фэбом, мирно сидящим за столом в номере, и пьющим утренний лхус, мигнул воздух, и выплыла маленькая прозрачная панель – сообщение из сети Ойтмана.

Фэб всмотрелся.

Пустое пространство, в котором появилась точка, мгновенно разделившаяся на три – и эти три разошлись в разные стороны.

Панель исчезла.

Фэб аккуратно поставил чашку с недопитым лхусом на стол.

– Джесс, Кир, – позвал он. – Зайдите ко мне.

– Что-то случилось? – спросила Джессика из соседней комнаты.

– И да, и нет, – осторожно ответил Фэб. – Вы еще не разбирали сумки?

– Не успели, – сообщил Кир. – А чего?

– Придется нам взять вещи, и отнести в корабль.

– Зачем? – удивился Кир.

– Нужно кое-куда прокатиться.

– Куда? – нахмурилась Джессика.

– Я объясню по дороге. «Рассвет»!

Связь с кораблем у них, конечно, была – и Фэб, разумеется, имел приоритетный статус.

– Слушаю.

– Код 18/10, готовность…

***

В просторном холле университета Анлиона было сейчас многолюдно. Ри и Берта с трудом прокладывали себе дорогу сквозь толпу: добраться до нужного учебного кластера в этом человеческом муравейнике оказалось сложной задачей. Ри шел впереди, Берта – следом за ним.

Внезапно Ри остановился, да так неожиданно, что Берта, уже приноровившаяся к его быстрой походке, едва не налетела на него.

– Ты что? – удивилась она. – Гений, пойдем. Опоздаем.

– Не думаю, – покачал головой Ри. – Уже не опоздаем.

Перед ним висела в воздухе полупрозрачная информационная панель сети Ойтмана.

Пустая.

– «Ветер», – в пространство произнес Ри.

– Слушаю, – тут же отозвался корабль. Вокруг Ри и Берты тут же образовалась приватная зона.

– Код 18/10, готовность, – сказал Ри.

– Выполняю.

– Бертик, нам нужно на корабль, – Ри повернулся к Берте.

– Зачем? – удивилась она.

– Нужно. Придется кое-куда прокатиться, срочно.

Берта нахмурилась. Внимательно посмотрела Ри в глаза – и тот отвел взгляд.

– Что происходит? – беззвучно спросила она.

– Я объясню по дороге.

***

Даша сидела за столом в их с Веркой квартирке, которую они снимали во время учебы, и смотрела неподвижно на прозрачную панель вызова сети Ойтмана. В горле стоял ком, а глаза отчаянно щипало – но она знала, что сейчас не то, что заплакать, даже вида подать нельзя. И нельзя сказать вслух – ни о чем.

Надо делать так, как сказал папа.

Срочно.

– Верка, где сумка для кота, и где сам кот? – позвала она. – И ты сама где?

– Мы читаем, – отозвалась сестра. – Даш, чего такое?

– Нам нужно кое-куда слетать на недельку. Собери вещи, бери кота, и пошли.

– Что, сейчас? А…

– А он нас там уже ждет, – разумеется, Витька уже тоже получил вызов – Даша знала, что Ри говорил с ним. – Сюрприз, Вер… Вызов. Вить, ты готов?

– Готов. Фрахт сделал, 18/10 на старте. Вы скоро?

– Сейчас будем.

***

– Ит, ты ведь знал.

– Да, знал.

– И кто еще знал?

– Ри, Фэб, Даша, и Витька.

– А мы, значит, на вторых ролях, – проворчал Скрипач, явно сдаваясь.

– Не на вторых, – поправил Ит. – Как раз на первых. Хоть кто-то из нас должен был эти годы жить честно. И потом, ничего мы не знали на самом деле. Просто страховались, на всякий случай. Гений говорил, что, скорее всего, эта страховка и не понадобится.

– А она понадобилась.

– Ну да. Вот только я и предположить не мог, что она понадобится так скоро. И что именно мы с тобой налетим на то, из-за чего понадобится, – Ит устало вытянулся. – Слушай, пойдем, посидим в каюте, а? Не хочу в медблоке.

– Вот починю тебе ребра, и посидим, – пообещал Скрипач. – Сколько нам еще пилить через проход?

– Десять дней. Далеко же мы заберемся.

– Это да. Ит, но как мы потом найдем их? Или как они найдут нас?

Ит не ответил.

– Добился всё-таки своего, – констатировал Скрипач. – Спас, да?

– Да. Как мог. А найтись… найдемся. Вселенная, она же маленькая. Локтями всё время попадаешь в знакомых, – усмехнулся Ит.

Скрипач только и смог, что покачать головой.

– Находились же мы как-то раньше, – успокаивающе заметил Ит, садясь. – А сейчас… лучше быть живыми по отдельности, чем мертвыми, но вместе.

– В свете последних событий это прозвучало особенно оптимистично, – проворчал Скрипач. – Ладно, не будем раскисать. Это всё надо основательно запить и заесть. Предлагаю ввести новый обычай.

– Какой? – не понял Ит. – Заедать неприятности? Это придумали задолго до тебя, между прочим.

– Начинать любое путешествие с хорошего обеда. Отличная идея, а? Как считаешь?

Ит кивнул. Поломанные ребра больше не болели, вот только где-то очень-очень глубоко внутри подняла голову старая, полузабытая печаль, от присутствия которой делалось больно душе.

– Так ты согласен или нет? – спросил требовательно Скрипач.

– Согласен. А еще сегодня мы будем пить…