На многие дела времени катастрофически не хватало. Это, как правило, трех-четырех часов в сутки. Но сон для отдыха - великое дело, поэтому, сам себя обязал спать не менее семи часов.

Утро начиналось с рассвета, кроссом обычной десятки. Затем, Иван с бойцами занимался фехтованием, рукопашным боем и стрельбой. К процессу обучения подключался и я, если не уезжал в Малагу. А поездить все эти дни туда-сюда, пришлось немало. Потом, во время сиесты, в казарме проводил занятия в так называемой собственной школе, где уже через две недели стал замечать и выделять из среды бойцов более одаренных и восприимчивых к знаниям. Таких, с учетом Ивана, доктора, Риты и Антона, было тридцать пять человек, и меня это откровенно радовало, оставлял их еще на два часа и преподавал по некоторым направлениям более углубленные знания. Остальные сорок человек, мою науку воспринимали, как тот вещмешок, набитый щебнем, который хочешь или не хочешь, но необходимо тащить во время кросса. Но, как бы там ни было, ребята они нормальные, можно сказать, костяк будущих командиров среднего звена.

Завершив занятия, выходил на часок размяться, и поработать шпагой или саблей, после чего с тройкой своих станочников, которые, кстати, оказались в группе получающих дополнительные уроки, уходил в мастерскую. С наступлением темноты, мы зажигали масляные светильники и продолжали постигать технологию машиностроения, металлорежущие станки и инструменты.

Все прошедшие дни, несмотря на капитальную загруженность, доктору и Рите тоже старался уделять один час перед сном.

Они сидели за столом в моем кабинете и записывали все, что мне припоминалось, полностью доверившись и воспринимая мои слова, как абсолютный факт.

Для них было откровением, что эпидемии, которые выкашивают целые города, есть не божье проклятие а, в большинстве своем, нарушение элементарной гигиены.

- Вы знаете эту тайну. Велением Господа мне было позволено получить во сне любые передовые знания, в любых отраслях науки. Однако, как и любого другого нормального мужчину, меня в первую очередь интересовали механизмы и оружие. Даже в алхимии постигал строго ограниченный и весьма специфический круг вопросов и то, только потому, что в этом учебном сне у меня был, очень увлеченный этим делом, друг. Чего уж там говорить о фармакологии, о которой вообще мало что знаю или о медицине, в которой знаю только некоторые вершки. Но постараюсь вспомнить все, что когда-либо промелькнуло мимо сознания и обязательно вам донести.

- Запишите такое слово: Инфекция. Это есть заражение людей и животных микроорганизмами. Микроорганизмы - есть бактерии и вирусы. Что это такое, и как оно воздействует на плоть, я вам покажу. Заметьте себе доктор, я распоряжусь, а мадам Марта выделит свой экипаж, отправляйтесь завтра с утра в Малагу к человеку, поверенному в моих делах, адрес дам. Он познакомит с мастером, который изготавливал для некоторых алхимиков и ювелиров микроскоп Галилея. Закажете у него самый мощный, какой только он сможет сделать. Вот с его помощью мы будем изучать некоторые основополагающие процессы.

- Понятно, Ваша Светлость, а в пределах какой суммы...

- Деньги - не вопрос, - вытащил из ящика и подвинул к нему мешочек, - Здесь двадцать пять дукатов и сто пиастров, вам должно хватить. Теперь, пишите дальше. Мне ведомы следующие эпидемии: Оспа, чума, холера, тиф, корь, грипп. Рита, слово грипп пишется с двумя 'п'. Возможно, существуют еще какие-то эпидемии, но спросить, так сказать, тогда во сне - не догадался. Значит, написали сверху слово 'Оспа', и подчеркнули. Эта болезнь сегодня выкашивает в Европе и Новом Свете десятки, если не сотни тысяч людей. Правда, доктор?

- Да, и как ее лечить, никто не знает.

- Знают, доктор. Арабы и турки лечатся от нее уже на протяжении сотен лет.

- Но это невозможно, - доктор от удивления даже рот раскрыл.

- Возможно. Просто, мы в гордыне своей не озаботились поинтересоваться, а почему это в Порте и арабских странах оспой болеют очень редко? Они, доктор, научились лечить прививками, то есть, прививают слабую форму болезни: делают на руке маленький надрез и заносят в эту ранку гной коровьей оспы. После этого в человека случается небольшое недомогание, у кого больше, у кого меньше, в зависимости от состояния иммунной системы, и все. После прививок этой заразой не болеют. Иммунная, Рита, пишется с двумя 'м' и двумя 'н'. Теперь правильно.

- Невероятно, - сказала пораженная Рита, - А что такое, эта иммунная система?

- Напишите его на отдельном листике. Это понятие будем рассматривать завтра. А сейчас продолжим. Пишите сверху следующее слово: 'Чума'. Исключительно тяжелое заболевание, при котором девяносто восемь человек из ста умирает. Различают чуму дыхательных органов и чуму лимфатических узлов. Лимфатические узлы - это такие горошины, прилепленные к крупным венам, больше ничего о них не знаю. Это наши будущие врачи, которых в своем университете обучите вы, доктор, когда-то исследуют и выяснят их природу. Так вот, слова - чума, мусор, свалки и дерьмо, это слова синонимы, то есть родственные. Вы, доктор, обратили внимание, что после буллы Папы Римского о чистоте телесной, чума, которая раньше в Европе выкашивала целые города, сейчас стала редкостью?

- Никогда не думал об этом. Последняя чума была лет пятнадцать тому в Лондоне. И действительно, клоаку там тоже сейчас на улицы не выливают. И кошек перебили.

- Не понял, причем здесь кошки?

- Так, Ваша Светлость, исследователями Ватикана кошки объявлены исчадиями ада и переносчиками этой болезни. Но, судя по нашим урокам, подозреваю, что вы знаете правдивый ответ.

- Знаю доктор, настоящими переносчиками возбудителей чумы являются помоечные мыши и крысы. Вернее блохи, живущие на этих грызунах, - дождавшись, пока возбужденные жаждой знаний, аккуратно запишут новым славянским языком мои 'откровения', продолжил, - Бороться с ней, как впрочем, со всеми остальными эпидемиями, нужно начинать с повсеместного воспитания культуры гигиены, ежедневной влажной уборки жилых помещений и телесной чистоты. Нужно не допускать в местах скопления народа мусорных свалок, обязательно контролировать продуктовые склады, а также все приходящие в порт суда на предмет наличия грызунов. С ними нужно безжалостно бороться. Ну и карантинные мероприятия, их нужно выполнять даже по подозрению в заболевании хотя бы одного человека. В будущем мы с вами это обсудим, отработаем, создадим специальные лаборатории и службы, и внедрим на законодательном уровне в моей стране. Тем самым подадим пример прочим странам и народам.

- Теперь о лечении этой заразы. Запишите большими буквами: 'Антибиотик'. Это вещество способно вызвать гибель микроорганизмов и бактерий. Оно имеет грибковую природу, слышал, что легче всего его добыть, затем, кристаллизовать из плесени то ли индийской, то ли туркменской дыни. Скажу сразу, Рита, если мы с вами сможем когда-либо создать его, мы сможем спасти жизни миллионов (представьте себе эту цифру) больных и тяжело раненых в боях, которых армейские лекари на сегодня считают безнадежными. Да-да, доктор, вы правы. Это действительно панацея. Так вот, как это ни парадоксально звучит, один из видов антибиотика под названием пенициллин, уже существует и успешно применяется в лечении на протяжении многих столетий.

- Где?! - в один голос спросили они.

- В Южной Америке. Индейские знахари его готовят из какого-то грибка мхов, смешивая с кукурузой или еще с чем-то. Точно не знаю, но где-то так.

Не следует же признаваться, что когда-то подслушал передачу по зомбоящику, изредка говорящему для создания в доме звукового фона. Если бы только знал, что это когда-либо пригодится, то был бы более внимателен.

- Пишем дальше, - диктовал не спеша, так как Рита писала медленно и аккуратно. Она вообще была аккуратной девочкой, - Следующее тяжелейшее эпидемиологическое заболевание, которое уносит миллионы жизней, это холера. Ее возбудителем является бактерия, которая попадает в воду. Результатами болезни есть обезвоживание организма, сопровождаемое рвотами и диареей. Впрочем, об этом вы и сами знаете. К сожалению, о природе этой бактерии я не имею никакого понятия, но бороться с ней нужно теми же эпидемиологическими методами с изоляцией больных, а всем без исключения, употреблять рекомендуется только кипяченую воду. Лечат да, правильно доктор, - восстановлением водного баланса организма и плюс панацея. Именно, доктор, это антибиотики.

- Теперь тиф. Возбудителем его является вошь головная, и вошь одежная. Очаги заражения возникают в плотном скоплении людей. Не даром говорилось, что вошь обыкновенная может уничтожить даже миллионную армию.

- Простите, это где говорилось?

- Это аксиома! И не перебивайте, доктор! Сидите! - Я встал с кресла но, заметив, что он тоже поднимается следом, взмахом руки остановил и прошелся по кабинету, - Бороться с ней - ясно как. В войсках и на кораблях, мои бойцы и моряки не должны иметь никакой излишней растительности, ни под мышками, ни в паху, ни на голове. И нижнее белье необходимо пропаривать. Для профилактики этой болезни используют вакцину, о которой опять же, к сожалению, ничего не знаю. А лечат чем? Правильно, антибиотиками.

Возможно, для лечения каждой отдельной болезни, антибиотики нужны совершенно разные, этого я не знаю. Если не мы, то наше с вами поколение будет иметь интереснейшее направление исследований и об этом узнает точно.

- А вот корь и грипп, это болезни сопровождаемые лихорадкой, они антибиотиками не лечатся. Для их предупреждения нужны вакцины, о которых, опять же, никакого понятия не имею. А вот лечатся эти болезни жаропонижающими и противовоспалительными травами и лекарствами. Название одного из них знаю, это салициловый эфир уксусной кислоты, его еще называют аспирином. И его, Рита, мы попытаемся создать.

В это время в дверь постучали, вошла моя горничная, сделала книксен и сообщила:

- Сеньор, теплая ванна приготовлена. В комнатах ваших гостей вода тоже приготовлена.

- Хорошо, Луиза, сейчас приду, ступай. Все, мадам и мсье, до-завтра, - выпроводил Риту и доктора, а сам закрыл дверь кабинета и отправился в спальню.

По прибытию из плаванья, все хотелось объять необъятное, и первые дни частенько засиживался до утра но, через несколько дней такой жизни 'как попало', основательно замучился, и дал указание горничной укладывать себя спать ровно в полночь. Ну, и ежедневную помывку ввел в обязательный порядок для всех обитателей замка.

Вот так и текли катастрофически загруженные плановыми и текущими делами все эти дни. Но, ничего не поделаешь, бился, как рыба об лед, прекрасно понимая, что такова судьба моя на многие-многие годы, пока не воспитаю достойных помощников и последователей. Очень хорошо, что довольно значительный организационно-хозяйственный мешок лег на плечи Пабло и Яши. Приобретение этих исполнителей считаю делом весьма удачным, без их участия не решил бы и половины намеченных дел.

Единственным светлым пятнышком этой серой круговерти, стал день встречи с Радостью моей.

Забрав за три дня до начала занятий в морской школе перешитые, ставшие тесными одежки (мастер Пьетро изначально предусмотрел подобную возможность), решил вырваться с этой текучки и, наконец, проведать детишек и Изабель. Тащить семь тысяч семьсот пиастров серебром, а это сто девяносто килограмм, не стал. Это нужно было ехать в карете, либо брать с собой двух вьючных лошадей. Но тащиться в деревянном ящике без рессор на расстояния более дальние, чем Малага, категорически не хотелось, а светить на лошадях маломерный, но тяжелый груз перед соседями и встречными проезжими, тем более, не имел никакого желания. Поэтому, собрав долг золотом, а это всего около двенадцати килограмм, захватив в охрану и сопровождение трех кирасир, дал Чайке посыл и легкой рысью отправились в гости к де-Гарсиа.

Стены замка мы увидели ближе к вечеру. Как водится, заметили нас тоже издали и, в порядке гостеприимства по отношению к дружественному идальго и по распоряжению хозяев, встретили широко распахнутыми воротами. На ступеньках донжона стояла, одетая в синее бархатное платье, не пряча счастливого блеска темных как ночь и огромных глаз, Радость моя. Рядом, опираясь на палочку, в приличном атласном хубоне стоял такой себе, живчик дедок, а за их спинами с интересом выглядывала целая толпа дворни.

- Прими мои самые искренние пожелания, дон. И ты дона, рад видеть тебя в добром здравии.

- Карлос, - Изабель вышла на полшага вперед, - Разреши представить нашего соседа, друга моего племянника Луиса, который, рискуя своей жизнью, помог всем нам отбиться от бандитского отребья. Идальго Жан-Микаэль де-Картенара де-Сильва.

- Рад встрече. Идальго Карлос де-Гарсиа, - прошамкал беззубым ртом, коротко поклонился и, внимательно посмотрев стальными, белесыми глазами. Этот парадоксальный, старый мореман вдруг улыбнулся и хлопнул меня по плечу, - Это хорошо, что ты приехал, было бы странно, если бы не приехал. Рад-рад, не сомневайся. Если, конечно, не собираешься создавать проблемы для моей семьи.

- И ты не сомневайся, дон Карлос, никаких проблем, совсем даже наоборот.

- Тогда милости просим.

Сняв седельную сумку с золотом и передав ее, подошедшему с невозмутимым выражением лица Педро, который настойчиво возжелал стать моим носильщиком и сопровождающим, отправился в ту же комнату, в которой проживал в прошлый раз.

Ужин прошел весело, чувствовал по отношению к себе доброжелательное отношение не только хозяев, но и прислуги. Затем, сообщив, что прибыл в гости, в том числе и для решения деловых вопросов, меня пригласили в кабинет.

Как это ни странно, в кресло за рабочий стол уселась Изабель. Видимо, на моем лице промелькнуло некое удивление, так как дон Карлос, усевшись на кушетку, махнул рукой и беззубо прошамкал:

- А! У нас дона Изабелла хозяйством ведает.

Нет ничего удивительного в том, что у него не было ни единого зуба. Дело даже не в возрасте, очень часто во рту совсем молодых моряков, вместо зубов торчало один, два пенька. Цинга не жалела ни юных, ни старых, а на корабле люди часто возносили хвалу Господу, что болезнь забрала только зубы, но не их жизни. Ведь путешествие по океанам кораблей-призраков, это не такая уж большая редкость.

- Дона Изабелла, разреши поинтересоваться, как себя чувствуют мальчики?

- Слава Господу и Пресвятой Деве Марии, прекрасно, - она повернулась к образу Божьей Матери и перекрестилась. Затем, переглянулась с доном Карлосом (тот пожал плечами) и продолжила, - Если пожелаешь, завтра утром сможешь их увидеть.

- А сегодня?

- Сейчас они уже спят.

- Конечно, пожелаю! Дай Боже им крепкого здоровья, - встал и трижды перекрестился, затем выложил на стол два специально сшитых мешочка, - Дона Изабелла, согласно нашей договоренности, возвращаю за приобретенные у тебя кирасы и оружие одну тысячу восемьсот дублонов, из расчета тридцать дублонов за комплект. Прошу принять, - Изабель без каких либо эмоций придвинула их к себе и тщательно пересчитала монеты.

- И еще, в честь рождения деток, примите от чистого сердца, - вытащил из рукава составленную Пабло купчую и приложил к деньгам.

- Что это? - Изабель взяла бумагу в руки, развернула и вчиталась, - Зачем это? Не понимаю твоей заботы о наших с Карлосом детях? И как же ты?!

- Обо мне не беспокойся, с весны на Канарах приступаю к строительству собственной крепости, и через год переберусь. А в отношении заботы... Давайте не будем обманывать ни себя, ни других, однако считайте, что я очень люблю детей и уважаю вашу семью. И деньги у меня есть, я человек не бедный. Не забывай, мне на моей родине принадлежит городок, две дюжины сел и три дюжины переданных в аренду хуторов, которые расположены на ста пятидесяти тысячах моргов лесов, полей и рек. А теперь представь, что Мигель на правах старшего, стал идальго, наследником феода Гарсиа, а младшенького всего на десять минут Эвгенио, ждет судьба безземельного кабальеро. Пусть он беззаветно любит брата, но в душе все равно будет обидно. Теперь же, по положению в обществе они станут равны. Или почти равны, все же феод Сильва гораздо меньше Гарсиа. Но Эвгенио уже не придется добиваться чего-либо в жизни с помощью всего одной лишь шпаги.

- Да! Это разумно, такова была и моя участь. Изабелла, увеличение ленных земель для нашего семейства можно только приветствовать, - подал голос дон Карлос.

- Бывала я когда-то в этом замке, - задумчиво сказала Изабель.

- О! Ты не видела, во что он превратился сейчас! - стал рассказывать о всех реконструкциях и внедренных новшествах, о том, как теперь выглядит замок, деревни и церковь

- Говоришь, доход за прошлый год составил две с половиной тысячи?

- Да, дона Изабелла. И это не считая постоянных поступлений с новой мельницы.

- Удивительно!

- Вот и я говорю. Пускай дон Карлос приедет, и ознакомиться с хозяйством, - поклонился в его сторону.

- Нет уж! Хозяйством у нас занимаешься ты Изабелла, ты и езжай. Если бы надо было посмотреть на корабль, это да, я бы поехал, а в полях, козах и коровах, я ничего не смыслю, - он встал и собрался уходить, - Вы тут, молодежь, про оливки и пшеницу можете поговорить еще, а меня Педро дожидается, мне нужно проверить, перебродило вино или еще нет.

- Подождите, дон Карлос. Купчая на владения для Эвгенио Гарсиа де-Сильва, составлена от вашего имени. Считаю, что так будет правильно, поэтому, нужна ваша подпись.

- Действительно, так будет правильно. Где здесь подписать? - Изабель подала ему перо, и он аккуратно вывел свое имя.

- Дон Карлос, доходы с хозяйственной деятельности начнете получать немедленно, но окончательно в права собственности вступите ровно через год. К этому времени я уже выберусь. А еще вы мне должны один пиастр.

- Один пиастр? - он на меня удивленно посмотрел, - Зачем?

- Так предусмотрено условиями контракта.

- А! Понял! Изабелла, дай мне один пиастр, - Радость моя вытащила из ящика стола монету и подала дону Карлосу, которую он торжественно вручил и быстро поковылял к выходу. Как только дверь за ним закрылась, Изабель вскочила, стремительно приблизилась и взяла меня за руки.

- Родной мой, зачем ты эти деньги притащил, я же говорила, не надо. Забери обратно, пусть тебе будут. О! Как я за тобой соскучилась! - прижалась ко мне и стала говорить без всякой связи, перескакивая с одного на другое. Я тоже нежно обнял ее, склонился, поцеловал в мочку уха и почувствовал, как ее тело начала бить мелкая дрожь, возбуждая во мне огромное желание.

- Милая, не могу выдержать твоей близости, это для меня слишком, - мысли стали рвать голову на части. Понимал, что подобный поступок совершать нельзя, но обоюдная страсть подвела нас на грань безумия. А когда уже намерен был подхватить ее на руки, она вдруг выставила кулачки и вырвалась из объятий.

- Нет! Нет! Нельзя! - хрипло сказала, тяжело дыша. Забежала за стол, таким образом, отгородившись, и упала в кресло, - Карлос - мой муж. Он хороший! Он сделал все, чтобы сберечь феод и честь семьи. Нет, я с ним не сплю, и никогда не спала. Но все равно, в этом доме не смогу. Это будет неправильно.

- Радость моя, ты завела мои чувства до предела. Сегодня стерплю, но завтра поедем на пару дней ко мне, смотреть твое новое приобретение, там оторвусь по полной программе. Будешь пищать.

- Ты не представляешь, как мне этого хочется, но завтра не смогу.

- Почему?

- Чисто женские дела.

- Вот так всегда, как и в прошлый раз. Поманит и обманет.

- Совсем наоборот! Так в отношении мужчин говориться, - она рассмеялась, - Но если честно, то у меня и в правду, не завтра, так послезавтра должны начаться женские дела. Да и с Луисом нужно договориться, он пока еще в Малаге. Ведь гостить в замке неженатого идальго, для сеньоры без мужского сопровождения - дело немыслимое, будет еще тот скандал. Но через две недели приеду обязательно, и еще посмотрим, кто из нас будет пищать.

- Сие удовольствие уже предвкушаю. А сейчас поведай, дорогая, почему еще тогда, год назад, ничего мне не сказала? Ты же видела мои чувства, и я был уверен во взаимности.

- Я тебя и сейчас безумно люблю. Думаешь, мне бы не хотелось остаться рядом с тобой? Думаешь, не понимаю, что ты был бы самым лучшим супругом на всем белом свете? Но знаю и другое, что с этого - ничего не получится, ты не для меня, а я - не для тебя. И дело даже не в возрасте, и не в вероисповедании, просто, каждый из нас преследует какие-то определенные цели. Свои - я уже почти достигла, а вот у тебя совсем другая дорога и совсем другая жизнь. Точно знаю, не усидишь ты на месте. Потому и ничего не сказала, зачем моему любимому ненужные проблемы.

- Что за глупости? Разве дети - это ненужная проблема?

- Извини, милый, мне очень не хотелось, чтобы ты о них узнал, ведь воспитать и обеспечить их могу вполне самостоятельно. И не хочется, чтобы в будущем они проведали, что на свет появились в результате греха.

- Нет. Наши дети рождены от любви великой, я в это верю. А интересоваться их жизнью буду, уж ты мне этого не запрещай. И помогать, при необходимости, буду обязательно. Косвенными методами, конечно, чтобы не возбуждать чье-либо подозрение. И не переживай, Радость моя, никогда не позволю ни себе, ни другим даже тень бросить на твою репутацию.

- Нисколько не сомневаюсь, - она улыбнулась и подняла печальные глаза, - Я очень ждала тебя, но ужасно боялась нашей встречи. А сейчас хочу сказать, что проведенные с тобой дни, были самыми счастливыми днями в моей жизни.

- Поверь, и в моей. А... как ко всему этому отнесся дон Карлос?

- Карлос когда-то был дружен с моим отцом, а ко мне с детства относился прекрасно. Он радовался, когда выходила замуж за его племянника, но со своим братом, тем, который пытался прибрать к рукам феод, всегда был в плохих отношениях. Когда-то тот выжил Карлоса из имения и оставил без средств. Я его давно приглашала поселиться в замке, а когда поняла, что никакая я не бесплодная, уговорила немедленно приехать и во всем созналась. Он, конечно, меня слегка поругал, но когда сказала, что не просто грешила, а ужасно полюбила тебя, то согласился помочь. А потом, когда мы обвенчались, он высказался, что я все сделала правильно, - она сузила глаза, посмотрела в потолок и пристукнула кулачком по столу, - Теперь никто и никогда не посмеет позариться на мой феод!

- Интересный мужчина, твой нынешний супруг.

- Главное, он всегда был хорошим человеком. А теперь - иди! Не могу спокойно находиться рядом с тобой.

Ночь прошла без сновидений, а утром впервые увидел своих самых первых маленьких деток.

Что сказать? Конечно, крохи симпатичные, правда, очень голосистые. Мария говорит, что похожи на Изабель, но как по мне, так они похожи на мою покойную маму. Маму Михайла из этой жизни, и маму Женьки из той.

* * *

Они прибыли, как и обещала Изабель, через две недели, но, к сожалению, всего лишь на три дня. Ровно столько Луис мог себе позволить находиться вне службы. Нам с Радостью моей этих дней было совершенно мало.

Однако, что мне в ней нравилось, так это то, что превыше всего она ставила дело. Если Луис, по привычке своей, приставал к девочкам-горничным (иногда небезуспешно) и спал до полудня, то Изабель в утренние часы, в сопровождении управляющей и двух солдат, проводили в разъездах по хозяйству, где скрупулезно облазили каждую дыру. Потом, даже мадам Мария признала, что сеньора великолепно разбирается во всех делах.

Во время присутствия гостей, в моей домашней школе случились вынужденные трехдневные каникулы. Правда, свой ранее строго распланированный график в период с утра и до сиесты, старался не нарушать.

Но и вечера у нас свободными не получались. Падре, узнав о прибытии новой хозяйки феода, считал необходимым скрасить наше общество своим обязательным присутствием. Оказывается, он также знавал ее отца. Вот и выходило, что нормально пообщаться мы могли только ночью.

Времени на сон не хватало совершенно, все три ночи спали не более четырех часов.

Насколько Изабель была сдержанной в обществе, настолько безудержно и откровенно вела себя в постели. Если первые две ночи мне удалось оторваться по полной программе и быть запевалой, то в ночь перед расставанием наши роли поменялись. Она пила меня досуха, словно в последний раз.

Казалось бы, только-только повторно кончили, глаза самопроизвольно закрываются, тело от трехсуточной скачки расслаблено и начинает тянуть в сон. Но не тут-то было, горячие губы и подрагивающие пальцы рук опять и опять нежно ласкают тело и плоть, возбуждая желание. Нельзя повернуться спиной, нельзя отказать любимой женщине, и наши тела, отринув усталость, снова сплелись причудливым спрутом. Ее жаркое лоно устремилось навстречу, и ритмично сокращаясь, выпивает меня по капле. Душа поет, а тело поглощает новая волна удовольствия. Во рту пересохло, дыхание стало хриплым, а чувства вот-вот взлетят на самую вершину. Наконец, стоны Радости моей переросли в протяжный крик, мы на миг замерли и, освободив фонтаны страсти, забились-затряслись в исступленном экстазе.

- Милый, я люблю тебя, - прошептала, немного успокоив дыхание.

- Умгу, и я, - сам по себе весь сухощавый, сильно не потеющий, но сейчас весь мокрый лежал на ней, уперев локти в кровать, зарывшись лицом в ореол рассыпавшихся по постели ее шикарных волос. Она, тоже вся мокрая, крепко обвила меня руками и ногами, и удерживала долго, словно боясь отцепиться, - Сейчас усну на тебе.

- Спи, родной, теперь беспокоить тебя не буду, - тихо сказала и опять замолчала. Попытался, было привстать, да куда там, обняла меня крепко, поэтому, поцеловав в шею, остался лежать, слушая, как успокаивается ее дыхание, - Это было в последний раз.

После этих слов ее тело расслабилось, а руки и ноги безвольно соскользнули, и она отпустила меня.

- Что в последний раз?! - подхватился, уселся на коленях между ее ног и внимательно взглянул в едва видимые в отблеске свечи, наполненные влагой, темные глаза.

- В постели - последний раз.

- Но почему?! Ты больше не хочешь со мной встречаться? - желание сна и усталость испарились мгновенно.

- Хочу. И всегда буду счастлива видеть. Но я пообещала.

- Что пообещала? Кому? Супругу или исповеднику?

- И Карлосу, и на исповеди и, главное, Пресвятой Деве Марии, - с уголков ее глаз на подушку скатились два тоненьких ручейка, - Через несколько дней после родов, Она явилась ко мне во сне и сказала: 'Дочь еще возьмешь, но больше не смей, все прочие дети не будут иметь судьбы'. А потом Она так пальцем поругалась и кивнула в сторону, смотрю, а там ты стоишь, Она и говорит: 'Не пытайся удержать его, у него свое предназначение'.

Тот факт, что она ко мне пришла за очередным ребенком, меня нисколько не огорчил. Глубоко верующий человек часто видит то, что ему хочется видеть, вот и Изабель также. Не стал ни переубеждать ее, ни возмущаться, тем более, что мое-то сознание попало в этот мир не просто так. Поэтому, молча прилег рядом, уложил ее голову к себе на плечо, пока не услышал спокойное и размеренное дыхание. А сам еще долго не мог уснуть, размышляя о перипетиях бытия.

В сексе себе никогда не отказывал, всегда считал его жизненно необходимой и постоянной физиологической потребностью. При этом старался не только получить удовольствие лично, но и принести удовлетворение партнерше. И это при любых обстоятельствах, даже выполняя некий ритуал после захвата Бахчисарая. Но, имея небольшой опыт в этой жизни, и довольно богатый в той, ни одна из женщин, кроме бывшей супруги и Мари, не была столь желанна, как ныне Изабель. Красавица, умница, строгая владетельница, великолепная хозяйка, чуткая любовница, страстно отдающая себя всю, без остатка... При других обстоятельствах, она могла бы быть классной спутницей жизни. Да не судьба.

Когда все же сон сморил, - свеча почти сгорела.

На следующий день после завтрака они уезжали. Для решения, вроде как, деловых вопросов, мы с Изабель уединились в кабинете.

- Не прощаюсь, любовь моя, - говорила она грустно, - Нет, не будет у нас больше таких отношений, но очень хотелось бы хоть изредка видеть тебя. Может быть это неправильно, но приезжай, пожалуйста.

- В будущем году я должен жениться. С этой девочкой мы помолвлены с детства.

- Я помню, ты говорил. Наверное, это к лучшему. Впрочем, приезжайте вместе, я не буду ревновать и отнесусь к ней, как к сестре. Зная тебя, не думаю, что возьмешь в жены плохого человека.

- Не знаю, милая, жизнь покажет. Но то, что буду интересоваться твоей жизнью и жизнью детей, обещаю. И наведываться обещаю.

* * *

С началом нового учебного года в морской школе, свободного времени было исключительно мало, особенно первые два месяца, но занятий со своими воинами-курсантами не прекратил ни на один день.

У меня началась теория по морским наукам, отработка командирских, штурманских и канонирских навыков, работа с морскими навигационными картами и приборами. Например, определение географических координат в любое время суток, расчет и прокладка курса корабля или управление артиллеристской батареей с корректировкой точности ведения огня. Здесь, правда, курс судна определялся в румбах, но для себя решил, что в будущем обязательно перейду на градусы.

Должен сказать, что учили напряженно, но хорошо. Да и сами курсанты еще до поступления имели приличное домашнее образование и готовились специально, особенно по математике, геометрии, географии и астрономии. Поэтому, невежественных неучей в школу не принимали, вернее, они туда сами не шли, иначе, пришлось бы учить их не менее пяти-шести лет. А это весьма и весьма материально накладно.

Если все наши студиозы корпели над науками до весны, то мне удалось усвоить материал за два месяца. Фактически до Рождественских праздников, мои зачеты были сданы. Хотел, было получить патент досрочно, но фигушки, до окончания зимнего сезона, в море на практикум никого выпускать не собирались. Ну и ладно, зато больше времени стал уделять своим делам, а так же более интенсивному обучению собственных бойцов.

Все они были и ранее отлично подготовленными воинами но, получив строевых лошадей и оружие, после многомесячного боевого слаживания, стали великолепной ударной мобильной группой.

К весне мои механики-станочники с помощью Ивана и под моим чутким руководством, закончили изготовление, доводку и испытание всех ста четырех винтовок и ста шести револьверов. Патроны мы теперь не точили, а научились делать вытяжку, прогонку и формовку стаканчика и донышка в матрицах, правда, пока что не в кассете, а в девяти отдельных волочильных штампах. Каждая операция делалась индивидуально, но все равно, производительность увеличилась на порядок, не говоря об экономии столь дорогостоящей латуни.

Патронам мы уделяли около пяти часов три дня в неделю, и так распределили операции на пятерых, что делали не менее восьмидесяти патронов в смену. Успокоились, когда получили по пятьдесят штук на винтовку и тридцать - на револьвер. Для улучшения качества выстрела и последующего удобства изъятия стреляной гильзы, последней производственной операцией сделали формовку конуса в шесть градусов. Точно также были расточены и заполированы патронки в винтовках и каморы в барабанах револьверов.

После прогрева гильзы, пробовали высаживать и бутылочку, с горлышком в восемь миллиметров. Получилась вполне нормальная, привычная гильза, осталось умудриться изготовить инструмент и оснастку под столь 'мелкий' калибр. Однако, перспектива эта дальняя.

С изготовлением пороха тоже пришлось повозиться, и не просто про запас, во время тренировочных стрельб его жгли немало. Помощников для подай, принеси, подержи, контролируй горелки, - было много, но самую действенную и осмысленную помощь оказала Рита. Она внимательно переняла все мои приемы, и синтез проводила аккуратно и неспешно, именно она больше всех нанюхалась кислотного вонизма.

С улучшением технологий и производительности, что-то нужно будет думать, такую работу какому-нибудь левому негру не доверишь, а здоровье подданных, тем более девочек, для меня слишком ценно. К сожалению, это перспектива также, не завтрашнего дня. Правда, изготовление инициирующих ВВ никому не доверил, а выполнил сам и без свидетелей-помощников.

Все шесть десятков комплектов кирасирской брони обрели своих хозяев и были тщательно подогнаны внахлест, с учетом выроста. Пятнадцати,- семнадцатилетние ребята, еще неслабо подрастут. И ввысь, и вширь. Набедренные и плечевые щитки решил вообще не использовать, оставил только кирасы, шлемы и наручи. Толедские шашки и кинжалы так же всем пришлись по душе. Кстати, в целях маскировки, блестящее и сверкающее железо было подвергнуто воронению в специально отлитом для этих целей котле. Емкости для перегонного куба и два котла для походной кухни мы отлили тогда же.

В черных ботфортах, темно-синих штанах и поддоспешной рубахе, а так же в черном железе, воины выглядели впечатляюще. Ребят, обиженных тем, что не досталось брони - не было. Будущие морячки понимали, что им уготовлен несколько другой жизненный путь.

В моей команде нет таких бойцов, которые ничего не смыслят в лошадях, но Иван рекомендовал их покупку поручить двум самым настоящим лошадникам - запорожцу Илье Сракопаду, племяннику татарского мурзы по матери, и дончаку Давиду Черкесу. В этом деле они были корифеями, по коротко брошенному взгляду могли не только определить преимущества или недостатки той или иной лошади, но даже их болячки чуяли на расстоянии. Их-то и отвез в Малагу на осеннюю выставку-продажу. Здесь они быстро сориентировались и договорились с разными конезаводчиками строевых лошадей, о приобретении шести жеребцов и пяти десятков молодых кобылиц. А четырнадцать тягловых кобыл-трехлеток купили в тот же день.

Конечно, для строя и боя больше всего подошел бы мерин, но идея брать поголовье, способное к воспроизводству, принадлежала лично мне. Ну, зачем отдавать драгоценное место на корабле, при многомесячном плавании в новые земли, пусть даже самому отличному боевому мерину, когда хорошая кобыла мне принесет дюжину таких.

В конечном итоге, уже к Рождеству, мы получили табун лошадей первоклассных испано-арабских смешанных пород темных мастей. Денег на это бухнул даже больше, чем предполагал, но оно того стоило. И бойцы были счастливы, мои обязательства, а их мечты о самом лучшем в мире вооружении и оснащении, стали реальностью. Теперь наш маленький отряд стал подразделением, способным поспорить с любым полком тяжелой кавалерии, а к весне, когда будут изготовлены действующие образцы картечниц и минометов, то даже не с одним.

Многие могут подумать, что мои бойцы постоянно только качались на физо, месили грязь на полосе препятствий, обучались стрельбе, фехтованию и занимались боевым слаживанием. Ничего подобного, на отдых отводились все вечера и целое воскресенье. Впрочем, к подобному образу жизни именно эти ребята привыкли с самого детства, по себе знаю.

Молодой, неженатый воин, с утра до вечера (за исключением времени необходимых хозяйственных работ) занимается собственной боевой подготовкой и совершенствованием воинского искусства, ибо от этого, в самом прямом смысле, зависит его жизнь. Ну а к заходу солнца - вечерницы, с песнями, плясками и, конечно, девчонками, как же без них.

Природный казак для девок любого сословия - медом намазан. Точно так же и наоборот, наши девки чистоплотны и они тоже, особенно некоторые их места, не дегтем намазаны. Какой же нормальный мужчина будет проходить мимо?

Абсолютно то же самое и здесь. На лугу перед замком, каждый вечер собиралась огромная толпа молодежи, а молоденьких девчонок сбегалось не меньше сотни. Родители их, конечно, гоняли, да и падре жаловались, но как с ними сладишь, если большинство точно знают, что никогда не будут обласканы мужчиной и, не согрешив, никогда не познают радости материнства.

Католическая церковь к этим вопросам относится жестоко но, благодаря молчаливому попустительству любителя игры в шахматы и моему твердому обещанию о налоговом послаблении, это дело было спущено на тормоза. Моим десятникам строго приказал, с малолетками не иметь никакого дела и гнать их с гулянки в шею, однако, сегодня в обеих деревнях трудно было найти девственницу старше тринадцати лет. Это у них так определялся критерий взрослости. А больше половины из них уже ходила с определенно выпуклыми животами. Впрочем, оставшаяся часть, далеко от них не убежала.

Старосты деревень как-то тоже зашли пожаловаться да напомнить, об обещании женить виновника.

- Не возражаю, - говорил им, - Но мои воины настаивают на венчании в православном соборе. Подумайте, желающих изменить веру и отправиться вместе с сужеными в другие страны, заберу без вопросов. Но тогда по налогам - никаких отсрочек.

Старосты почесали затылки, да и пошли восвояси. Кто же в жестоко структурированной католической стране, явно и во всеуслышание на такое согласиться? Однако, как позже выяснилось, семеро моих бойцов втрескались по уши и сговорились своих девчонок умыкнуть, о чем испросили моего благословения. Я не противился, если по взаимному согласию, то почему бы и нет.

Праздник Рождества и Новый год встречали весело. У крестьян впервые за многие годы хозяйственные дела наладились, второй год подряд виделся урожайным, в домах был достаток, и все это они связывали с новым сеньором. Мои ребята также уверились в моей чести, в исполнении их желаний и в своих будущих хороших перспективах.

В праздничные дни на лугу собиралась не только молодежь, но и во главе с падре множество крестьян. Здесь же были все наши студиозы, отпущенные на Рождественские каникулы: кузнецы, литейщики и рудознатцы с Толедо, а также корабелы с Малаги, которые строили наши же флейты. Только будущих адмиралов и капитанов не было, погодные условия, и время каникул не располагали к нормальной навигации и поездкам туда-сюда. Но письма написали все. В основном такие: 'Buenos días, el Señor. Estoy bien', типа ' Добрый день, у меня все хорошо'. Правда, их старший, Александр Дуга написал на десяток слов больше.

В эти дни уже с неделю не было дождя, было сухо и ярко светило солнце. Народ веселился вовсю. Рядом с мостом большая группа людей, под гитару и кастаньеты, отплясывали народные танцы. Большинство моих бойцов были здесь же. Не только украинский гопак (казацкий танец с саблями), но и испанские фанданго и сарабанду они танцевали не хуже местных. Особенно любили сарабанду, там предусматривается откровенное объятие партнеров. Мы же с Иваном отправились в беседку, где наш лучший (после меня, естественно) гитарист, перебирал аккорды и вытягивал наиболее понравившуюся лирическую песню из четырех десятков, выученных на новом славянском языке:

Песни у людей разные

А моя одна на века:

Звездочка моя ясная,

Как ты от меня далека!

Поздно мы с тобой поняли,

Что вдвоем вдвойне веселей

Даже проплывать по небу,

А не то, что жить на земле.

Народ тихо слушал но, дождавшись окончания и увидев меня, подхватились приветствовать, затем, уговорили чего-нибудь сыграть и спеть. Вообще-то, на фортепиано и семиструнке играть меня научила мама, разоблачив в своем отпрыске нормальный музыкальный слух. Это потом на дворовой скамейке у старой акации, в кругу друзей и подруг переучился на шестиструнку.

Петь особо не любил, но музыку и песни любимой группы 'Led Zeppelin' просто обожал. Правда, нравился не только тяжелый рок, песни на лирические мотивы под аккомпанемент гитары тоже нравились. Например, все творчество Джанни Луиджи Моранди. Или отдельные песни, такие, как 'Марш рыбаков' из кинофильма 'Генералы песчаных карьеров'. Кстати, моя горничная Луиза, когда иногда, сидя у себя, перебираю струны и напеваю эту песню, прячется за углом, подслушивает и плачет. Исполнение этой песни мне нравится в оригинальном виде на португальском языке, где на припев нужен еще женский голос но, увы. А сейчас решил исполнить на русском, то есть, извините, на славянском.

Зазвучали аккорды вступления, и полилась песня. Нет, это даже не перевод, ни одна наша версия не имеет ничего общего с авторским текстом.

Нас генералами песков зовут

И наша жизнь - сплошной обман.

И даже первую любовь мою

Забрал туман, забрал туман.

Пусть простят меня потомки, чье авторское право нарушил, чьи удивительные песни прихватизировал. За триста лет до их возможного первого звучания.