г. Киев, суббота 09.07.1994.

…Одиннадцать, двенадцать, что и требовалось доказать. После двенадцатого звонка телефон затих. Это Ольге нечего делать и решила меня нагрузить непотребными разговорами, ведь знает же, чем сейчас занимаюсь. Обиделась вчера из-за какого-то мелкого недоразумения, вот и трезвонит, дабы дополнительных шпилек вставить. Не-е-т, вот закончу обязательный моцион, тогда и отвечу на твой звонок, тогда и помиримся.

Сегодня суббота, а в этот день, как правило, я бегаю по потолку. Так называется момент начала уборки в квартире.

На заре моей юности, отец построил меня в собственном кабинете для внедрения нового действенного этапа в воспитании отпрыска. Это он увидел, как мама складывает в коробку мои игрушки: машинки, конструктор и пистолеты.

— Знаешь ли ты, сын, что такое пехедэ?

— Да, это когда у тебя в полку делают уборку.

— Немного не так, но где-то так. Виктор, тебе исполнилось пять лет и ты уже почти взрослый, поэтому парень, пора тебе и к жизни начинать относится по-взрослому. Завтра у нас суббота и, начиная с завтрашнего дня и до того дня, когда ты себя почувствуешь! стареньким и немощным дедушкой, ты будешь за собой ухаживать сам. Прислуги у нас нет, так что изволь. Сначала будешь наводить порядок в своей комнате, когда подрастешь и будет у тебя собственная квартира, значит, в квартире. А когда будешь командовать полком, то и в полку тоже. Понял, сын?

— Понял, — понуро сказал я.

— Не слышу?!

— Так тоцьно! Понял!

— О! Слышу голос мужчины. Теперь вольно, разойдись.

С тех самых пор субботний ПХД (если был дома) начинался одинаково. С подъемом я стягивал с кровати постельные принадлежности, затем в стиралку паковал семь комплектов носков-трусов-футболок (теннисок) и еще чего-нибудь, а на втором круге постельные принадлежности.

А в это время брал лестницу-стремянку и начинал делать уборку: с верхней крышки посудного шкафа на кухне, слева направо по всей квартире, заканчивая плиткой в туалете и на кухонном полу.

Занимало это действо у меня около двух часов и, как это ни странно, доставляло удовольствие.

Нет, однажды, будучи в отъезде, уборку сделала Оля, моя постоянно-периодическая подруга и партнер (в некоторых отношениях). Но когда по приезду собрал с верхних кромок плинтуса на полпальца пыли, с тех пор пресекаю всяческие поползновения в попытках подобной помощи и в пятницу вечером выставляю подругу дней моих суровых, за дверь. Пусть идет помогать маме, будет больше толку. Вот гладить да, гладить я ей доверяю, особенно простыни и пододеяльники.

Моя соседка, Надежда Николаевна, часто ругается. Мол, с таким отношением к себе и другим людям, я никогда не женюсь. Ой! Еще не вечер, молод я и мне еще рано. Нет у меня еще моральной готовности для воспитания собственных детей, да и материальные возможности не весьма. На старт, правда, есть, но для полноценной жизни — слабовато.

А Оля? Оля — подруга детства. Мы с ней с первого класса сидели за одной партой. Потом, когда случилась ужасная трагедия в нашей семье, когда многие друзья перестали быть друзьями, а некоторые соседи шарахались, как от прокаженных, отношение этой одиннадцатилетней девочки ко мне… она меня любила. Я ее тоже. Может быть не так, как нужно для создания семейных отношений, но она мне дорога, и не просто прошлой памятью, но и сегодня.

Да, по причине паскудных обстоятельств, мы с ней расстались на целых десять лет. За это время Оля уже успела сходить замуж и развестись. Она всегда, еще с детства, считала меня своим будущим мужем что, правда не помешало ей сбегать замуж еще раз, повторно, сроком ровно на один год, когда пришлось уехать на работу в Якутию. Экспериментировала, наверное.

Вот так и живем.

Телефон опять зазвенел. Что ж, к этому времени белье уже досушивается на балконе и моцион исполнен, пора идти мириться. Однако! АОН номер не определяет!

— Алло!

— Привет, Виктор! — услышал голос Демона, своего бывшего сослуживца и вообще, хорошего парня, — Я тебя уже два дня разыскиваю, звоню и утром и вечером. Вот, наконец, поймал.

— Демон, чертяка! Рад тебя слышать! Ты где? Судя по длине гудка в Киеве? Двигай бегом ко мне.

— Вот-вот. Рядом со мной Никола Питерский и Яшка Якут и они слышат, как какой то «пиджак», старлей запаса да боевому офицеру, целому майору отдаёт команду «бегом».

— Ребята, давайте быстренько ко мне, всех приютю! Комната большая, а на антресолях три матраса, в тесноте — да не в обиде, и водка чувства заполирует.

— Широка душа! С тебя, Виктор, такой пьяница, как с меня балерина. Короче, слушай, прилетает Дядя Федор и сегодня на пять вечера объявлен большой сбор. Много наших ребят будет, тебе тоже надо быть, есть тема.

— Я и без темы хочу всех видеть, буду обязательно.

А мне-то как Дядя Федор нужен! Ничего не попишешь, с Олей мириться будем завтра.

Святошинский р-н, тогда же, вечер.

Здесь собрались все мои друзья. Дяди Федора, правда, еще не было, хозяином сабантуя выступал его зять, Валентин. Только что приехал с аэропорта и сказал, что самолет задерживается на пять часов.

Дача не имела шикарный вид, но в окружении фруктовых деревьев, небольшой двухэтажный домик выглядел достаточно уютно. Но самое главное, рядышком с обширной беседкой бил настоящий родник! Поэтому, даже несмотря на жаркий вечер, в опутанной плющом беседке, укрытой в глубине сада терновым кустарником, ощущалась свежесть и прохлада.

Коля Прохоров, капитан запаса, он же Никола Питерский, действительно уроженец Питера и там же проживают его родители, жена Катерина и двое пацанов — четырех и шести лет. Свое прозвище он получил ещё будучи курсантом, после просмотра фильма «Джентльмены удачи».

Яша Михайлов, старший прапорщик, классный снайпер, тоже ушел в отставку в 91-м году. Почему Якут? Да потому, что он и есть якут настоящий. Это именно он, узнав о моем выходе в запас, уговорил приехать в Якутию и устроиться механиком на прииски, то есть на добывающий участок, где я успешно отработал два с половиной сезона.

Валентин, зять Дяди Федора, тоже «пиджак», лейтенант из нашего автопарка. Однако, не правильно, что нас называют «пиджаками», все же мы служили, лично я — четыре года. Валентин — парень не глупый и работящий, и когда нас коллективно «ушли» в запас, он пристроился начальником смены на авторемонтном заводе. Не без помощи тестя, естественно. Хотя сейчас у них работы очень мало, а зарплату постоянно задерживают.

Демон — Дима Кончеровский, служит до сегодняшнего дня. Правда, сейчас находится в отпуске и, как нам стало понятно, такая служба заколебала его в корень, постоянно задерживаются все виды выплат и скоро семья положит зубы на полку. Стыдно сказать, боевой офицер, майор, высококлассный специалист — разведчик — стране не нужен. Государство само толкает своих граждан, здоровых и голодных, на самостоятельное решение собственных вопросов, например, на экспроприацию экспроприаторов. Поэтому, он уже придумал, как в ближайшие дни свалить на пенсию.

Прапорщики: Коля Макаренко, Витя Непийвода, Жора Габаидзе — тоже отличные ребята, все молодые, не старше тридцати двух лет, все в отставке.

Федор Иванович Клочков или Дядя Федор, потомственный военный. Кстати, мой отец впервые стал командиром взвода в батальоне, где комбатом был Клочков — старший, Иван Николаевич. Прошли годы, и теперь его сын Федор служил командиром разведроты в полку моего отца. Ничего необычного здесь нет, такие случаи в армии возникают сплошь и рядом. Несмотря на то, что он был намного меня старше, всю жизнь мы относились друг к другу, как братья. И никогда не было у меня брата лучше.

Это имечко — Дядя Федор, моя заслуга. В один из редких случаев, когда отец меня взял с собой на службу, тот был дежурным по части. Укоротил солдатский ремень с начищенной бляхой и мне задарил, а я бегал по штабному крылу и визжал от счастья: «Смотрите! Смотрите, что мне дядя Федор подарил!» И хотя и я, и дядя Федор за этот визг получили неслабых звиздюлей, но имечко прижилось. И бывшего полковника ГРУ в отставке знают под ним во всех армейских разведках всех новообразованных стран не только бывшего Советского Союза, но и Стран Варшавского Договора.

Юлина мама, Дяди Федора супруга, умерла совсем молодой, при родах, с тех пор он так и не женился. В отставку вышел в октябре 91-го года, закосив по здоровью и получив в подарок вполне заслуженную папаху, и сразу же уехал в Южную Америку зарабатывать на жизнь. И ребят, которые сегодня здесь сидят (кроме Демона, Валентина и меня — мы тогда еще служили в наших ВС) забрал с собой, дабы не роняли честь: не бандитствовали и не воровали, за ради пропитания семьи.

Да! Обо всех сказал, но забыл о себе. Нет, прошу прощения, еще не обо всех. Совершенно выпустил из виду Розу Волер, доктора. Ее младший брат Алик был моим одноклассником в школе и одногруппником в институте, сейчас проживает в Штатах, работает в какой-то компании конструктором. Старший брат Миша тоже был доктором, вернее армейским хирургом, который когда-то в Афгане, после боя оперировал собственного друга — Федю Клочкова. Потом Миша погиб, духи напали на госпиталь, не посчитали священным местом, и зарезали его прямо в операционной. С тех пор Дядя Федор взял над Розой покровительство и шефство, она тогда еще в школе училась, в десятом классе. Не буду рассказывать об уровне их личных взаимоотношений, но встречаются они и совместно проводят время, с некоторыми перерывами, до сегодняшнего дня.

После мединститута Роза эмигрировала в Израиль и лет пять служила армейским доктором. По выходу Дяди Федора в отставку, объявилась здесь и затем, они вдвоем отправились в Бельгию, где каким-то образом зарегистрировали приватную военизированную компанию. Два года с ребятами работали в Южной Америке, а теперь, насколько стало понятно из предварительных переговоров, что-то затеяли в Центральной Африке и в настоящее время собирают новую команду.

Сейчас рассказал о друзьях, мне очень близких. Есть, конечно, и другие достойные, мною уважаемые, о них в дальнейшем тоже расскажу. И еще Светка, моя родная сестричка, но она для меня самая главная.

Теперь, ваш покорный слуга, Виктор Львов.

В военное училище меня, сына осужденного и убиенного государством старшего офицера не пустили, но служить офицером в Армии хотелось ужасно как. Мой отец, дед и прадед служили Отечеству. Его прадед и прадед этого прадеда тоже. Короче, точно известно, что в 1703 году наш предок по отцовской линии был воином и служил с оружием в руках. В нашей семье отцами и дедами вбивалось в голову, что если мужчина не воин, то он — пожизненный мужик. Правда, ныне властвующие, обильно пьянствующие мужики, дирижирующие с похмелья воинскими оркестрами, и в присутствии дипломатов разных стран и толпы журналистов, награждающие заслуженных генералов зуботычинами, значение этого слова несколько исказили. Нет, ничего не имею против настоящего мужика — пахаря и работяги, к такому человеку отношусь с искренним уважением. Но, мужик — это не воин, а воин — это не мужик, а мне с детства хотелось быть именно воином, как и все мои предки.

Однако, нашей Советской Армии офицер, получивший звание после военной кафедры политеха, был категорически не нужен.

Не знаю, какие связи использовал Дядя Федор, но он этот вопрос решил и выдернул меня на службу командовать отдельной, вновь организованной рембазой, призванной обеспечивать обслуживание его отдельного подразделения. Дал в помощники двух старых прапорщиков: Максимыча и Петровича, которым поручил в течение полугода обучить правде жизни и сделать из меня подобие армейского механика.

Помню, на третий день службы с иголочки одет в отлично подогнанную форму, был торжественно встречен Максимычем, который вручил мне танковый комбез и сказал: «Ну! Пошли, товарищ лейтенант, будем командирского „козла“ перебирать». А через четыре дня, когда этот УАЗ выехал за ворота бокса, подкатил Петрович: «Товаришу лейтенант, вы знаитэ що таке винтовка?» Конечно, говорю ему, кто же не знает. «Ни, товаришу лейтенант, вы знаетэ як с ней стрельнуть, а всёму иншому я вас навчу». Взял он меня аккуратно за локоток и потащил в оружейку.

Несмотря на то, что за полгода был набран полный штат, я не считал зазорным иногда одеть комбез и идти помогать Славику — мотористу, или с Петровичем дорабатывать какой-то новый ствол. Да, только один Якут свои стволы никому не доверял. Ну, разве что Петровичу. Подержать.

И вот сейчас, старший из присутствующих по возрасту, званию и должности вышел на крыльцо и стукнул вилкой по стакану.

— Товарищи офицеры! Нам позволено зайти и занять места за столом. Прошу.

— Согласно купленным билетам, — язвительно добавил Никола Питерский.

— А самые вумные пролетают, как фанера, — парировал Демон.

— Да по такой жаре я больше, чем на стакан, и не претендую.

— Ребята, кондиционер работает, — Валентин сделал важное заявление.

Стол был накрыт разными вкусностями, закусонами, выпивонами и напитками. Постарались Юля, дожидаясь папу, а помогала ей Наташка, Коли Макаренко жена. Молодые и красивые женщины.

Выждав, пока мужчины расположились за столом, а женщины ушли с большой, запотевшей бутылкой напитка на улицу в беседку, поговорить о своем, о женском, Демон взял слово.

— Господа офицера´, по полстакана´ на локоток-с, маленький закусон, и поговорим о деле. И только после этого ешьте-пейте, сколько кому чего на душу ляжет.

Не знаю, откуда взялась такая традиция, но на столе рюмок не было, только тонкие стаканы. Ребята разлили по законной половинке беленькой, себе же налил грамм тридцать грузинского коньяку.

— За неё! За удачу!

Из доклада Демона, будущего инструктора-начальника штаба бригады, стало ясно, что Африканский проект уже работает два месяца. Если раньше чернокожие вожди ставили под ружье детей одиннадцати-тринадцати лет, три дня гоняли и кидали в мясорубку, то нынче принц Мбомба или, тьфу, Мгомба, который когда-то учился в Киеве, уговорил своего отца, Великого Вождя, создать нормальную армию. Ну, армию, не армию, но на полноценную обученную мотострелковую бригаду замахнулся. А это в их регионе будет очень большая сила, которую в будущем можно развернуть и в армию. А сейчас две сотни чернокожих пацанов шестнадцати — восемнадцати лет обучаются языку, владению техникой и оружием на территории бывшего пионерского лагеря. Кстати, Коля, Витя, Жора и Яша Якут, уже с ними работают.

Мне предложили найти пять-шесть спецов, желающих зарабатывать две тысячи долларов в месяц, отобрать десяток негритят на воспитание и заняться привычным делом. Мгомба, у которого под ногами алмазы валяются, как мусор, сделал ставку на Дядю Федора и готов платить деньги немалые, ибо в будущем надеется наследовать отца и стать Великим Вождем.

Я был единственным, кто отказался от участия в этом фильме. И не потому, что предложенная годовая зарплата в семьдесят тысяч долларов, по нынешним временам сумма огромная, меня не устраивала. Хотя, если честно, где-то такие деньги нынче зарабатывал на собственном предприятии.

— Дима, не могу. Просто, перед собой поставил задачу, от которой отступать поздно. Не обижайтесь, ребята, сейчас рассказать не имею права, но где-то надеялся на некоторую вашу помощь в будущем.

— Да никаких обид, желающие на это место найдутся. Ты только свои вопросы с командиром перетри. А в отношении помощи, не стесняйся, поможем в любом случае.

Около десяти вечера, когда народ полностью расслабился, а Никола Питерский вышивал на гитаре и вместе с Наташкой пел романсы, открылась дверь и вошла красивейшая и интереснейшая из женщин, удерживая крохотную дамскую сумочку в руках. Роза. Следом, ввалились Дядя Федор и Валентин, затаскивая огромные чемоданы.

— О!!! Командир! Здравия желаем!!! — ребята вскочили со своих мест. И тот, не чинясь, как отец родной каждого обнял и похлопал по спине. Здесь собрались не простые подчиненные, а братья, с которыми довелось плечом к плечу многие годы месить грязь и нюхать порох и кровь, пройти через джунгли Индокитая и Центральной Америки, делить последний кусок хлеба.

Стремительней Розы — не бывает. Буквально, за секунду возникла передо мной и подставила щечку. Подобную вольность позволяет только со мной, всем прочим протягивает для пожатия ручку, ибо я тот самый малышня, который, будучи у брата Алика в гостях, дразнился с ней и дрался. Чмокнув в щечку, затем, поцеловал кончики пальцев руки, которая умеет не только уверенно держать скальпель, но и боевой нож.

— Здравствуй, дорогая.

— Здравствуй дорогой. В прошлом месяце Алика видела, тебе привет передает.

Дядя Федор, спортивно скроенный, подтянутый мужчина — черные волосы слегка побиты сединой, строгие зеленые глаза сейчас чуть улыбались. На свои сорок восемь лет совершенно не выглядит. Душа компании и любимец женщин, насколько мне известно (хорошо, что не известно Розе), на сабантуях им даже молодые девки интересуются и очень даже успешно и взаимно.

Он подошел, прижал меня к груди и хлопнул по спине.

— Привет, Дядя Федор, — шепнул ему на ухо. Он понимающе кивнул. Обычно обращался к нему так, когда нужно было поговорить за жизнь.

— Поужинаем, потом уединимся, — ответил тихо. Конечно, не сомневаюсь, Валентин уже выдал весь расклад.

* * *

— Докладывай. Начни с проблем, и какая нужна помощь? — Дядя Федор нажал на клавишу кассетного магнитофона и тихо зазвучал его любимый спейс-рок в исполнении группы «Pink Floyd».

— Проблем никаких нет, но вопросы есть и помощь твоя нужна. Оружием.

— В каких это разборках ты собираешься участвовать?

— Никаких разборок, я не больной на всю голову. Кроме того, нынешний смотрящий в нашем районе — из воров, не беспредельщик, вполне адекватный человек. Знает, что мы «греем» свой интернат, а он и сам из воспитанников какого-то интерната, поэтому, запретил своим бандитам дергаться в нашу сторону. Что же касается оружия, то дело в том, Дядя Федор, что готовится один проект, о котором знают только четыре человека, мои ближайшие помощники. Ты для меня здесь — самый близкий, поэтому, введу тебя в курс дела. Но учти, информация строго конфиденциальная, когда все расскажу, то сам поймешь, что может грозить носителю этих знаний.

— Можешь говорить, я не сегодняшний.

— Разговор длинный, Дядя Федор, давай схожу к Юле, пусть запарит нам термос крепкого чаю.

— Сиди, сам хожу, — он исчез из кабинета минут на десять, а вернулся с большим китайским термосом и двумя чашками. Следом зашла Юля, занесла и поставила на журнальный столик полбутылки коньяку, два бокала и тарелочку с нарезанными лимонами.

— Спать будешь здесь, — сказала мне, — Внутри дивана подушка и две простыни.

Когда за ней закрылась дверь, дядя Федор уселся в кресло и продолжил, вроде как разговор не прерывался:

— И кого это нынешний начальник Базы хранения военной техники и вооружений, в детстве конфетами угощал? Да тебя там все старые прапора знают. Ты и в формируемой моей новой бригаде, первое время этими вопросами должен был заниматься.

— Оружие, брат, уже давно собрано и упаковано в контейнеры. Взятки налом розданы всем заинтересованным лицам. Осталось его официально выкупить и вывезти из страны, желательно морем.

— В КОНТЕЙНЕРЫ? МОРСКИЕ?? — сощурив глаза и склонившись ближе, шепотом спросил, обычно бесстрастный дядя Федор, — А теперь все с самого начала и по порядку.

Спейс-рок тихо звучал непрерывно до самого рассвета. Дядя Федор ушел в спальню к Розе в полпятого утра, я же, кинув на диван подушку, завалился спать не раздеваясь.