- Я больше не хочу. - Это окончательное предложение было в моей голове, тяжелое, почти как камень, которое заставило проснуться и распространилось во мне холодом, в то время как, открыв веки, я смотрела неподвижно в темноту. Я больше не хочу. И больше не могу ...

С трудом я поднялась. Мое сердце билось медленно и вяло, руки и ноги казались онемевшими. Как уже в прошедшие два дня голод пронзил мой живот, но и сейчас у меня не было аппетита. Я точно знала - если попытаюсь что-то съесть, то не смогу протиснуть это сквозь горло. Ничего больше не имело вкуса.

Не было нужды питаться, пронизывающий голод был всего лишь докучливой реакцией моего тела. Никто этого не заметил. Мои родители думали, что все как всегда. Они не видели, что я почти ничего не ела и едва пила.

Все вращалось вокруг мамы и ее ребенка, ее преждевременных схваток, детской комнаты, будущего. Когда ребенок появиться на свет, мне должно быть придется кричать им, чтобы они вспомнили, что у них есть еще другой ребенок.

Я уже сейчас чувствовала этот крик в себе, пронзительный и резкий - и так сильно причиняющий боль. Тупо я смотрела на пустой диван рядом с моей кроватью. Леандер больше не спал рядом со мной.

Он садился снаружи на крышу и смотрел на небо, каждую ночь на несколько метров все дальше от меня. Он утверждал, что хотел быть ближе к космосу, но я знала, что дело было во мне. Он больше не хотел быть вблизи со мной.

Все эти разговоры о «любви» охранников были только отговоркой того, что у него уже сейчас не было желания, иметь дело со мной. Я была ему нужна, это была единственная причина, почему он был еще здесь. Это могло быть только так. Никто не мог его ни видеть, ни слышать, кроме меня, никто кроме меня не знал, что он задумал - никто другой не мог ему помочь. Но это ничего общего не имело с чувствами и тем более не могло их гарантировать. Он был от меня зависим.

Я была для него лишь инструментом, без которого он не мог обойтись, мне даже пришлось внести свою часть для его превращения в человека, и при этом узнала вещи, о которых никогда не хотела узнавать.

Возможно, они вообще только из-за этого произошли. Возможно, паркур-группа еще существовала бы, если бы я не заставила ребят моей откровенностью ответить тем же. Ах, конечно же Fab5 все еще существовала бы, если бы Леандер снова и снова не вмешивался со своими мероприятиями! Только из-за него все разрушилось.

Через неделю он станет человеком - и с этого момента я стану для него неважной. Тогда я больше уже не буду ему нужна. Он сможем показать себя и подружиться с любым - и разве у него не была уже всегда слабость к звездам и знаменитостям?

К таким людям, как Джонни Депп и Ванесса Паради? Что ему тогда еще делать с Люси Моргенрот из Хемсхофа? Это его труппа направила его ко мне, сам он меня не выбирал и причина, почему он устроил забастовку и получил свое тело, была я - а именно из-за того, что он меня больше не хотел. Я была для него слишком утомительной. У него не было больше желания общаться со мной, да, так и было.

Сухое рыдание вырвалось из моего горла. Боль расширилась, внутренний крик стал громче.

- Я больше не могу. Больше не хочу. Ни в чем больше нет смысла. - Снова и снова мои размышления порождали эти предложения.

Они казались не только тяжелыми и стойкими, но и верными. Я не хотела пережить завтрашнее утро. Уже сейчас было больше, чем я могла выдержать - но смотреть на то, как он окончательно отворачивается от меня и делает с другими людьми то, о чем я все эти годы мечтала? Нет.

Бесшумно, как призрак, я встала и прошла босиком от кровати к зеркалу, висящему на шкафу. Туда, где Леандер в последний раз говорил со мной, любяще и задушевно. Воспоминание заставило крик во мне снова вскипеть.

Как издалека я смотрела на свое отражение, которое в темноте комнаты вырисовывалось передо мной лишь размыто. Под глазами, обычно такими бодрыми и дерзкими, лежали тени, а уголки рта опустились вниз. Я выглядела старой и истощенной. Руки безвольно свисали вниз, плечи ссутулились вперед. Именно так я себя и чувствовала. Слабо и без всякой жизненной энергии. Что только случилось?

Еще никогда в жизни я не сомневалась в ее смысле, не сомневалась в себе. Я даже не размышляла о смысли моего существования. Было хорошо просто жить. Увлекательно и захватывающе.

Но все это я также чувствовала в своем теле, в сердце, в голове, в крови. Теперь же все исчезло. Мои вены были наполнены черным ядом, который затягивал меня в пучину все дальше ... глубже чем земля ... унося с земли ...

Прочь от того, что стало моей жизнью.

- В последний раз паркур, - прошептала я. - В последний раз. - Только для меня. Не имеет значения, что случиться потом. Мысль о том, что я упаду и сломаю шею не пугала меня, казалась мне даже сладкой и желанной.

Это будет достойным уходом. Они наконец поймут и увидят, что причинили мне. Я не могла больше представить себе ничего другого, как только это: прощальный забег для меня самой, а потом наконец отдых. Не нужно будет больше ни думать, ни надеяться, ни размышлять.

Почему я вообще так много размышляла? Раньше я ломала голову над задачками лишь тогда, когда это было необходимо. Теперь же, в течение нескольких дней я больше ничего другого не делала. Производила последовательность мыслей, которые в свою очередь создавали новую последовательность мыслей. И с каждым новой, душащее чувство в горле, становилось сильнее.

Я что теряла рассудок? Это так начиналось? И это я тоже не хотела переживать. Как стану сумасшедшей, безумной.

- Сумасшедшая, - сказала я своему отражению в зеркале. Но в моих глазах ничего не изменилось. Они только смотрели на меня, устало и бесконечно печально. Выйди и прыгни, говорили они. Ты же этого хочешь.

Поднимись на крышу ... Здесь ничего не изменится. Все станет еще намного хуже. Отныне все станет лишь хуже и тяжелее.

На один короткий момент в тяжелом камне на сердце образовалась трещина и я услышала другой голос, тихий и тонкий, но тоже очень ясный. «Это не ты, Люси! Живи! Живи Люси, ты можешь!»

Но прежде чем я смогла отреагировать или даже поверить ему, камень снова стал целым, и у меня перехватило дыхание. Было правильно то, что говорило мне мое сознание. То, к чему приведет меня будущее, я не хотела пережить.

В первый раз я видела все ясно перед собой, какой будет моя жизнь без Леандера - мрачной и пустой. Он всегда был рядом, с самого моего рождения. А я идиотка теперь помогла ему изменить это? Почему я не продумала все заранее? Как я могла быть такой глупой? Больше никто не будет мне так близок и сокровенен, как он. По сравнению с ним все будет ничтожным и дешевым, незначительным.

Я хотела сохранить иллюзию того, что это любовь. Это должно быть любовью. Теперь я знала, что это значило, когда люди говорили о разбитом сердце.

Его не исцелишь. Я не смогу обмануть себя, потому что знала что-то, чего не знал никто другой - у тоски людей действительно существовал противоположный полюс. Наш ангел, который всегда был с нами и однажды бросал нас.

Но есть большая разница между тем, когда чувствовал его только иногда, не понимая что это, а потом всю взрослую жизнь подсознательно и постоянно скучаешь по нему и тем, когда ты его видел, касался и разговаривал с ним. Вместе плакал и смеялся. Это отличало меня от любого другого существа там снаружи.

Это было не удачей, а проклятием. И только один мог меня освободить от этого - Хозяин времени. Мое сердце уже звало его, темный и отдающийся эхом зов. Приди ко мне. Избавь меня. Забери меня в свое царство!

Мне было не сложно отвернуться от своего отражения в зеркале. То, что я там видела, было лишь фарсом прежней меня. Я больше не хотела этого.

Когда я подошла к окну, которое уже было настежь открыто и стеная забралась на подоконник, чтобы подняться на крышу, то мое тело показалось мне телом очень старого, больного человека,. Я направила свои горящие глаза налево и увидела только то, о чем уже догадалось, как только проснулась - Леандера там больше не было. Теперь даже наша крыша была для него слишком близко ко мне.

Наверное, он уже ища, блуждал по переулкам, заглядывал в чужие окна и выбирал себе тех людей, с которыми хотел встретиться, когда станет одним из них.

Вечером была сильная гроза с проливным дождем, и черепица оставалась все еще влажной и скользкой. Инстинктивно мои пальцы ног впивались в нее, но я угрюмо приказала телу отпустить. Законы паркура больше не действовали. Они действовали лишь тогда, когда хотел выжить. Но я ведь не хотела.

Как лунатик я вытянула руки вперед. Даже это движение меня утомило, так что они начали дрожать. Безучастно я уставилась на стену передо собой, верхний этаж соседнего дома. Достаточно высокий для сальто от стены Последнее сальто от стены, кувырок, четыре шага, самое большее пять ... а потом ... полет.

Лети, ангелочек, лети. Нечего было раздумывать и планировать. Также не нужно было набирать в легкие воздуха или считать шаги. Разогреваться. Все было как в моих снах, когда я делала забеги - я их просто делала. Невесомая и отдаленная от пространства и времени.

Но уже при первых шагах, мое ослабленное тело показало, что пространство и время даже очень существуют. Черепица резала мне подошвы, левое колено звучно трещало, легкие булькали.

Недалеко от стены крыша стала покатой, я не смогла сделать даже двух шагов вверх, прежде чем упала на бок и сильно ударилась. Почти элегантно я начала сползать вниз, в то время, как пыталась найти руками за что удержаться. Но черепица, за которую я хваталась, была слишком скользкой, так что я не могла удержаться за нее.

Значит теперь это случиться - я упаду. Я потеряла равновесие, сила притяжения взяла власть в свои руки и тянула меня к себе. Боль и крик внутри меня смеялись над этим, потому что падение заставит их наконец замолчать, но мое тело все еще сопротивлялось.

Снова я протянула руки и хваталась все, за что могла зацепиться - мокрую черепицу, мох, ветку, ничего, что могло бы меня удержать и все же продолжала это делать, хотя мои ноги уже выступили за крышу, а колени согнулись как в судороге ... я в последний раз попыталась за что-то схватиться - и нашла, во что смогла вцепиться пальцами.

Только сейчас я заметила, что во время падения держала глаза закрытыми и открыла их. Да, было так, как я и почувствовала - я висела на водостоке, тело болталось над бездной и только мои десять маленьких, тонких пальцев отделяли мою жизнь от смерти.

Крик во мне стих, а боль уступила место сильной паники, которая как цунами изо льда неслась через вены.

Долго я не смогу тут продержаться - если повезет, может одну минуту, но даже этот домысел казался мне слишком оптимистичным. Уже соскользнул мой левый большой палец, теперь это были только девять пальцев, которые удерживали мой вес и отчаянно боролись против силы притяжения, тянущей меня за ноги.

Я не смела кричать, потому что и этот тоже стоило мне сил. А сил у меня почти больше не осталось. Я на протяжение многих недель не занималась спортом, не двигалась, была больной и грустной, слишком мало спала и ела ...

Это был лишь вопрос нескольких секунд, пока мои пальцы больше не смогут удерживать меня, и я сорвусь. Разве было не лучше решить самой? В этот момент это было последнее, что я могла сделать. Именно этот порыв вообще выгнал меня на крышу. Теперь я должна побороть желанием моего тела выжить. И отпустить. Да, я должна отпустить ...

Широко раскрытыми глазами я смотрела на то, как моя правая рука оторвалась от водостока - но она не опустилась обессилено вниз, чтобы за ней могла последовать левая, нет, внезапный, теплый свет во мне заставил потянуться ее вверх и ухватиться, а мою правую ногу преодолеть силу притяжения. Сделав полукруг, она взлетела в сторону, так что я смогла положить ее на водосток, который угрожающе заскрипел. Теперь это были левая рука и правая нога, что стабилизировали меня - сила притяжения потеряла надо мной свою власть.

Снова свет запульсировал через мою грудь и мне удалось еще один раз сделать бросок вверх, пока я не распласталась на крыше, вытянув руки в стороны, а левой вцепившись в черепицу - сухую черепицу. Да, она была сухой ... Две черепицы, которые я чувствовала под моими пальцами, были сухими. Как это было возможно?

И как было возможно то, что я слышала музыку в ушах, такую красивую, как еще никогда до этого не слышала - гармоничную и сферическую, как будто это были звезды и планеты, солнце и луна, леса, озера и горы, которые пели для меня, в бесконечном количестве мелодичных звуковых наслоений, которые не переставали изменяться и заново образовываться.

Мне хотелось плавать в этой музыке и слиться с ней в единое целое, пока я не почувствовала, что именно это уже и случилось - потому что и у меня был собственный, характерный звук в этой игре.

Я была частью этой музыки и если меня исключить, то она утратила бы свою красоту и совершенство. Мой звук был всегда и всегда будет, независимо от того, существовало мое тело или нет - и все же время еще не пришло, уйти и покинуть его.

Не имело значение, что со мной приключиться в будущем, будет ли это разочарование, горе или кажущиеся невыносимыми потери - я хотела пережить их всеми чувствами, как Люси Моргенрот. Да, я хотела остаться здесь. Еще раз льющийся свет заставил мое тело задрожать и засиять. Интуитивно я использовала это момент, чтобы встать на четвереньки и поднять голову.

От того, что я увидела, у меня перехватило дыхание - не потому, что это было так ужасно, а чудесно. Семья Херувим собралась передо мной на крыше и пела для меня, да, семья Леандера была здесь!

С закрытыми глазами, положив руки ладонями вверх на колени, они сидели единодушно рядом друг с другом, накладывали свои звуковые картины друг на друга и таким образом пробудили весь космос к пению.

Прежде они только заставляли мои уши кровоточить, когда начинали говорить - но то, что я слышала сейчас, было совершенно что-то иное. Это была не только музыка, это был свет, энергия и звук в одном. Потому что одно не могло существовать без другого.

Я видела, как свет пульсирует в груди каждого из них и от груди каждого вел блестящий луч света прямо в мое сердце. Они соединились со мной - Натан, который как и прежде имел внешность Кеннеди, Кларисса в своем покатом наряде пятидесятых годов, старшая сестра Леандера Бабетте в испытанном костюме Кэти Перри, а также Клотильда, которая все еще пыталась скопировать меня. Двоюродный брат Леандера Витус однако, парил в виде серебряного, расплывчатого и бесформенного света над ними. Только Леандера не хватало.

Как же сильно они были похожи на людей, несмотря на их прозрачные тела ... Их лица мягко светились и были наполнены эмоциями, но ничего отвергающего меня или сурового в них больше не было. Я действительно чувствовала себя так, будто они по-настоящему любили меня и дарили мене свою любовь, но я знала также, что теперь получила ее достаточно.

Каким бы питательным и блаженным не было ощущение быть связанной с ними и пить их свет – теперь я должна была вскарабкаться в окно, лечь в кровать и заснуть, чтобы продолжить мою человеческую жизнь. Завтра утром я больше не смогу вспомнить то, что приключилось со мной этой ночью.

Все что останется, будет слабая догадка того, что между небом и землей существует намного больше, чем мы люди, могли себе представить – и что я была частью и неразрывно со всем этим связана. Это было своего рода родиной, куда я могла вернуться в любое время, если земная жизнь покажется мне уж слишком тяжелой и болезненной.

Леандер ждал возле моей кровати. Как же было странно видеть его в плоти и крови, а не из голубого света, как раньше. Потому что я так часто видела его, когда была маленьким ребенком, в мои первые недели жизни – как он сидел возле моей кроватки и приглядывал за тем, чтобы я не переставала дышать. Как он мне улыбался, соединялся с моим сердцем, прислушиваясь к моей маленькой душе. Я просто забыла об этом.

- Это было ... mon dieu (франц Боже мой), Люси ... ты такая смелая ... - Он встал на колени и коснулся лбом пола, прежде чем снова поднялся и натянул мне на голову одеяло. - Теперь спи. Выспись. Это было твоим последним заданием. Ты мое спасение, шери. Сейчас мне нужно выйти к ним, прежде чем они уйдут. Возможно, будет очень громко. Но поспи пока что ...

Пение звезд осталось, нежным призывом из далека, и сопровождало меня в мои сны, которые были светлее и безопаснее, чем я когда-либо могла себе представить.