Диана Лапшина.
Крольчихину не терпелось увидеть членов исторического клуба "Звезда" - Морозов уже отзвонился и сообщил, что все, кто в это неудачное утро оказались в стенах клуба, с помощью бойцов Кирпичева перекочевали в стены изолятора. Крольчихин бы схватил проклятого Комарчука за мятый воротник и выбил бы из него признание "фейсом об тейбл" - руки так и чесались. Уверенный в том, что клуб "Звезда" связан с проклятым "Вавилоном", Крольчихин отправился прямиком в допросную комнату, прихватив с собою сержанта Казачука. Следователь вменил сержанту в обязанность поочерёдно приводить и уводить всех задержанных, а сам набрал пачку листов - не для протоколов, для черновиков, потому что "звездисты" эти обязательно будут много врать и, возможно, попытаются сбить его с толку своим "потусторонним" бредом. Федор же Федорович решил заглянуть к Ветеркову - интересно было, сколько обладателей фамилии Краузе обнаружил стажёр, и кто из них заслуживает пристального внимания? Когда Федор Федорович вошёл в кабинет - стажёр со смаком уплетал беляш, а перед ним в одноразовой тарелке лежал ещё один беляш, пирожное "Наполеон", а так же - высилась бутылка кока-колы.
- Приятного аппетита! - сказал ему Федор Федорович, а стажёр почему-то испугался и едва не выронил свой беляш к себе на колени.
- А... здравствуйте... - прошамкал он набитым ртом, стремясь как можно быстрее прожевать и проглотить пищу.
- Как там наши Краузе? - осведомился Федор Федорович и подкатил к столу Ветеркова первый попавшийся вертящийся стул.
- Вот, - Ветерков протянул Федору Федоровичу два листа принтерной бумаги, на которых в виде таблицы были распечатаны все данные нужных субъектов.
Следователь взял, пробежал глазами... Интересно... Настоящих немцев среди них было лишь два - Ганс и Ульрих, туристы из Дрездена... Остальные же - местные: пару Петров, три Николая, Анатолий и Вадим. Откуда они получили нестандартную фамилию - никто никогда не узнает, но можно выяснить их отношение к "Вавилону"!
- Так, придётся их всех обойти, - постановил Федор Федорович, свернул лист вчетверо и положил к себе в карман. - Ими займёмся мы с Василичем: нутром чую, опасное это дело.
Затем Федор Федорович взялся перечитывать биографию Комарчука "Немца" и случайно вспомнил про "Эрика Вовка". До сих пор они не обнаружили ни Эрика, ни Вовка... А может быть, Эрик и не Вовк?
- Слушай, стажёр, - пробормотал Федор Федорович, отложив пока что биографию Комарчука "Немца". - Ты в базе не встречал Краузе по имени Эрик?
- Неа, такого не было, - оказался стажёр, и схватил пирожное не в силах побороть свой голод. - Если бы был - я бы его распечатал. Но я встречал это сочетание в другом месте. Сейчас, подождите...
Стажёр облизал свои пальцы, которые попали в крем и оказались основательно измазаны, и принялся шарить по ящикам своего стола, засыпанного крошками.
- А, вот, нашёл! - Ветерков выхватил некую бумагу и положил её на стол перед Федором Федоровичем.
- Чёрт, - чертыхнулся следователь, увидав, что стажёр выпятил ему проклятую "исторческую" фотографию, которой "Звезда" пыталась свести с ума беднягу Сенцова. - Будь моя воля - сжёг бы эту гадость ко всем чертям!
- Нет, вы подождите сжигать! - возразил стажёр, не прекращая поедать своё пирожное и измазал кремом и лицо тоже. - Смотрите!
Он перевернул фотографию изображением вниз, и Федор Федорович увидал надпись на пожелтевшей от времени фотобумаге. Корявым почерком Комарчука было нацарапано пропускающей ручкой: "Эрих-Иоганн фон Краузе-Траурихлиген, 1914-1943". Похоже, Рыбкину забивали мозги тем же самым, чем и Сенцову... Кстати, за что выгнали этого Рыбкина? Нужно будет добиться аудиенции у Тетёрки и поговорить с начальником о бывшем стажёре...
- Чёрт... - чертыхнулся Федор Федорович в стотысячный раз, догадываясь о том, что никакого Краузе не существует, эта фамилия не настоящая, а распечатку Ветеркова следует просто смять в шар и отправить в мусорный бак. "Вавилон" пытается пустить их по ложному следу, но Федор Федорович на эту уловку не клюнет! Следователь молча вынул распечатку из кармана, смял в шар и отправил в корзину для бумаг под столом Ветеркова.
- А? - удивился стажёр, выпучившись на Федора Федоровича: то рычит, требуя срочно искать и печатать, жертвуя слизистой своего желудка, то выкидывает...
- Ложный след! - пояснил Федор Федорович, машинально разглядывая те бумажки, которые стажёр бросил мимо корзины. - Чёртов ложный след. Они думают, что я куплюсь... чёрт, ну и кавардак ты развёл, стажёр! Смотри, Зоя Егоровна таки стукнет тебя шваброй!
- А кто эти "они"? - спросил вдруг стажёр с долей страха.
- Ты только мышей больше не носи! - ворчливо посоветовал стажёру Федор Федорович и собрался уже идти к Крольчихину - может быть, ему больше повезло со "Звездой", чем ему самому с Краузе?
- Подождите! - вдруг воскликнул Ветерков, скрипя своим неновым стулом. - Диана эта ваша Лапшина - я пробил её номер и всё про неё узнал! Она существует, Федор Федорович!
- Не может быть! - удивился следователь и даже вернулся за стол Ветеркова. - А ну-ка, выкладывай!
- Вот! - стажёр нашёл на своём столе ещё одну распечатку... Интересно, как он их находит, когда его стол больше похож на пункт приёма макулатуры вперемежку с отходами кухни??
- Её настоящее имя, - продолжал между тем Ветерков, выложив захватанный лист перед следователем. - Виктория Сушко, проживает по улице Коммунистической, дом тридцать, квартира тридцать шесть! Фотография тоже имеется! Вот!
Перед Федором Федоровичем возникла и фотография - круглолицая рыженькая гражданка с улыбкой до ушей... Она совсем не похожа на преступницу, скорее, на студентку.
- Учится на бухгалтера, - добавил стажёр. - По крайней мере, тут так написано!
- Отлично! - обрадовался Федор Федорович и схватил фотографию и распечатку с адресом этой "Дианы-Виктории". - Сейчас мы поедем прямо к ней!
***
Квартира Дианы Лапшиной несла стальную дверь, Крольчихин стоял перед ней и всё никак не мог поверить в существование этой почти мифической Дианы Лапшиной. Обычно преступники, скрываясь, меняют номера телефонов, но эта Диана почему-то изменила только имя...
Федор Федорович тем временем протянул руку и нажал кнопку звонка, которая несла внутри себя небольшую оранжевую лампочку. За дверью раздалась трель, и следователи принялись ждать ответа. Они слышали в квартире возню: хозяева были дома - шуршали чем-то в самой прихожей, а потом - женский голос с удивлением поинтересовался:
- Кто там?
- Милиция! - сообщил хозяйке Крольчихин, стараясь прикрутить пока что свою суровость, чтобы не пугать её.
- Милиция? - переспросила хозяйка, но, всё же, решила открыть. Доверчивая она какая-то для преступницы... странно.
Стальная дверь отъехала в сторону, и следователи, наконец, увидали перед собой таинственную и немного жуткую Диану Лапшину, служительницу "Вавилона", которая неким "колдовским" образом заманивала в опасную ловушку новые и новые жертвы. Почти каждый из спасённых от "Вавилона" бедняг вспоминал Диану Лапшину...
- Здравствуйте, - поздоровалась эта щекастая толстушка в таких плотных, обтягивающих джинсах, из-за которых невольно казалось, что она вот-вот задохнётся.
- Гражданка Сушко? - уточнил Крольчихин, старательно вытирая ноги о постеленную в коридоре тряпку, потому как в квартире этой "вавилонской ведьмы" царил сверкающий порядок
- Д-да, это я... - негромко пробормотала эта "Лапшина", робко отодвигаясь в сторонку, чтобы пропустить незваных гостей мимо себя в прихожую. - А... что? Что-то случилось?
- Пока ничего, - временно успокоил её Крольчихин. - Скажите, гражданка Сушко, это ваш номер телефона? - осведомился он, показав "Диане-Виктории" листок, на котором были записаны цифры из мобильной телефонной книги Екатерины Селезнёвой.
- Мой... - согласилась Сушко и тут же проявила любопытство:
- А что?
- Пока ничего, - повторил Крольчихин, а хозяйка квартиры, попереминавшись с ноги на ногу неуверенно, вопросительно предложила:
- Может быть, на кухню пройдёте? Присядете?
Крольчихин замешкался: с одной стороны это могла быть простая вежливость. Но с другой - коварная "вавилонянка" собралась заманить их в ловушку. Он подмигнул Федору Федоровичу левым глазом, что значило "Будь начеку!", и небыстро двинулся в кухню. Чистота этой кухни поражала - ни пылиночки нигде, ни шерстинки, ни кусочка никакого на столах. Раковина сияет, будто её только что купили и плита сияет так же... Кошки у Лапшной не водилось, а на столе, за который хозяйка усадила гостей, на белоснежной скатерти стояло широкое блюдо, наполненное мучными сладостями.
- Чайку? - предложила Виктория Сушко, выхватила из тарелки одну сладость и принялась с аппетитом грызть.
Крольчихин "вавилонский" чай пить не стал - а вдруг там яд? Федор Федорович так же воздержался, ограничившись сухим "спасибо". Сушко же пожала плечами и набухала себе целую кружку - поллитровую, мужскую, с изображением полосатого мужского галстука на боку.
"Диана Лапшина" с увлечением грызла очередную мучную сладость, запивая чаем, а Крольчихин задал ей вопрос:
- Скажите, вам знакомо имя "Диана Лапшина"?
- Нет, а кто это? - Виктория Сушко отказалась от Дианы Лапшиной... Ну, ничего, это не надолго, Крольчихин решил припереть её к стенке.
- А Екатерину Селезневу вы знаете? - спросил он, стараясь не смотреть на мучные сладости - в его желудке с утра не было и маковой росинки, и последний заявлял об этом навязчивым воем и противными голодными болями.
- Нет, а кто это? - Сушко и от Селезнёвой отказалась, а на лице её и в голосе читалось неподдельное удивление.
- А это мы сейчас вам разъясним! - сурово сообщил ей Крольчихин, а толстушка Сушко даже перестала жевать.
- А? - в который раз удивилась она, а Крольчихин снова удержался от того, чтобы не сказать "Бэ" и ей.
- Гражданка Екатерина Селезнёва была жертвой компании "Вавилон"! - Крольчихин эти слова вколотил, а Федор Федорович удивился, как это он при этом не стукнул кулаком по столу?
- А? - повторила Сушко, по инерции возя ногами под столом.
- Вы играли в игру "Смертельная битва"? - наводящий вопрос Крольчихина заставил "вавилонянку" отодвинуться от стола вместе со стулом.
- Ну, пару раз поиграла... у друзей... А что? - эти слова Сушко выдала устрашённым шёпотом. Игра была запрещена. Она решила, что милиция собралась оштрафовать её за то, что играла.
- Эта игра - продукт компании "Вавилон"! - Крольчихин рубанул стальным голосом. - А ваш номер телефона, гражданка Сушко, записан у потерпевшей Селезнёвой под именем Дианы Лапшиной, и гражданка Селезнёва утверждает, что именно вы заманили её в "Вавилон"! Мы всё знаем, гражданка Лапшина!
Крольчихин решил, что припёр "вавилонянку" к стенке, выкатил на лицо выражение каменной непобедимости, а толстушка почему-то скисла... Она не стала изворачиваться, отправдываться, пытаться убегать... Она пару раз моргнула своими густо накрашенными глазками и... малодушно разрыдалась!
- Вы чего? - удивился Федор Федорович... Кажется, это - не та Диана... А может быть, она притворяется...
- Это - не я... - пропищала сквозь слёзы Диана Лапшина, а по её напудренным щекам текли чёрные ручейки, потому что слёзы смывали тушь и тени. - Вы меня с кем-то перепутали... Я в университет опаздываю...
С этими словами Лапшина отклеилась от стула и решила выскользнуть из кухни, но её задержал Федор Федорович.
- Извините, - сказал следователь, мягко но настойчиво возвращая неудавшуюся беглянку за стол. - Наша беседа с вами не закончена. Лучше скажите нам, откуда у вас сим-карта?
- Понимаете, - зарыдала "Диана Лапшина", нещадно размазывая свою яркую косметику вместе со слезами. - Мне мой парень подарил телефон вместе с симкой... А я её на себя перерегистрировала, потому что мне нужно было роуминг подключить... Господи, я не знаю никакой Дианы, никакой Екатерины... Отпустите меня!
- Значит, парень? - уточнил Крольчихин. - Имя парня?
- Вадим... - всхлипнула Виктория Сушко, топчась около стола.
- Вадим... Краузе? - Федор Федорович решил узнать фамилию этого таинственного "парня", а так же убедиться, следует им отсеивать Краузе или нет?
- Да нет, что вы? - отказалась от Краузе Виктория и даже плакать перестала от удивления.
- А может быть, Комарчук? - вставил Крольчихин, желая связать таинственный мобильник Виктории Сушко с историческим клубом "Звезда".
- Да нет же! - снова отказалась Сушко, мотая головой с растрепавшимися волосами. - Грищенко Вадим! Я познакомилась с ним на дискотеке... Но недавно мы расстались... Я очень переживаю из-за этого и постоянно что-то ем... Семнадцать килограмм уже набрала, господи... - она принялась горестно щипать свои "бройлерные" бока, дабы показать, как пострадала её фигура.
- Адрес Вадима Грищенко! - найдя зацепку, Крольчихин по своему обыкновению начал громыхать, стремясь быстрее всё разузнать и убраться от этой плаксы, которая, конечно же, не та Диана Лапшина, а просто случайно оказалась под горячей рукой... кого? А вот это нужно узнать от Вадима!
Виктория Сушко испугалась внезапного напора следователя, попятилась, но сзади её передвижение ограничил Федор Федорович.
- Вы расскажите нам про Грищенко и мы осавим вас в покое! - сказал он, не выпуская Викторию из кухни.
- Он мой сосед... - пролепетала Виктория, желая, чтобы эти гости поскорее исчезли из её квартиры. - Через этаж, восемнадцатая квартира...
- Спасибо! - обрадовался Крольчихин. - Но вынужден вас огорчить: мобильный телефон, который вам подарил Грищенко, мы вынуждены изъять! Он принадлежал преступнице!
- Но... - опешила Сушко, топчась. - Как я звонить теперь буду?
- Я сожалею, - выплюнул Крольчихин без тени сожаления. - Но это улика. Принестие его, пожалуйста и не задерживайте следствие!
- Хо-хорошо... - Виктория согласилась без особого энтузиазма и поползла за телефоном с такой кислой миной, словно бы у неё кто-то умер - например, любимый хомяк.
Федор Федорович на свсякий случай пошёл за ней - а вдруг чего-нибудь учудит: сбежит или сломает телефон? Но Виктория ничего такого не сделала - просто взяла свой телефон с тумбочки и с унылым видом протянула следователю.
- Вот, - вздохнула она с обречённым видом, словно бы ей предстояло прыгнуть в вулкан.
- Спасибо, - сухо поблагодарил Федор Федорович, аккуратно перехватил телефон двумя пальцами и отправил в полиэтиленовый пакет для вещдоков.
- До свидания! - попрощался с Викторией Крольчихин, и они широкими шагами направились в прихожую, к двери, желая поскорее увидеть таинственного Вадима.