Глава 0, или Три отражения в зеркале

Из заметок Шахматиста

Всякая партия начинается с дебюта, легким движением руки и поворотом мысли шахматиста перетекающим в миттельшпиль, середину партии. А эндшпиль, какими бы достойными не были соперники, приносит одному из них победу, другому — поражение. И я не смею менять правила игры.

Ах да, кажется, вы уже слышали эти слова? Да-да, я писал об этом в самом начале истории… Но не стану извиняться за забывчивость — в моей голове и без того довольно информации. Помнить, что я говорил, а что нет… к чему? Удел тех, кому больше нечем занять свой ум.

Я не смею менять правила игры. Три этапа — три книги — три отражения в зеркале. Мое первое отражение вы, возможно, успели разглядеть в промелькнувших образах и фразах дебюта.

Смешная шутка. Хотел бы я познакомиться с тем человеком, которому под силу разоблачить меня. Я пожал бы ему руку, и — убил.

Но перед этим все-таки пожал бы руку.

Я — Шахматист. У меня много отражений. Найдется по одному на каждый этап каждой сыгранной партии. Всех сыгранных партий и этюдов. Хотя, не всегда игра стоит свеч. Не всегда удается расположить фигуры правильно. На этот раз удалось.

Вообще, фигуры — это главный элемент. Без доски король по прежнему остается королем, слон — слоном. А вот шахматная доска превращается в обычную. Может в разделочную, или любую другую. Но фигуры — выбирать их нужно уметь. Кто-то любит играть фигурами из красного дерева, кто-то отдает предпочтение слоновой кости. Я же руковожу пешками и королями из плоти и крови. Мне приходится быть и гроссмейстером, и психологом, и артистом, и шутом, и провидением. Судьбой. Но никогда — убийцей. И не заказчиком, потому что заказчики платят за работу деньги, а я обхожусь лишь интеллектом. Событиями легко управлять, и если выстроить их правильно — одно спровоцирует другое, и приведет к третьему. Проследить эту цепочку не под силу почти никому, поэтому я могу быть спокоен за свою безопасность. Вычислить меня невозможно. Почти. Есть кое-кто, способный мне противостоять. Тот, кого я могу использовать для достижения цели.

Точнее, та. Ее зовут Валерия. Валерия Рижская, если быть точнее. Очаровательная, но ужасно своевольная и прямолинейная девчонка оказалась достойным соперником. Я сам выбрал ее, и не жалею об этом. Она, так же, как и я, видит взаимосвязи между событиями, но не строит, а лишь распутывает уже существующие цепи, идет по следу, как ищейка. А мне именно ищейка и нужна. Породистая, с отменным нюхом.

Валерия была отличной кандидатурой. Ее можно сравнить разве что с Иванной Капериной. Иванна… капитан полиции и старший оперуполномоченный, женщина-рентген с пронизывающим взглядом, неприметная серая мышка с характером матерого волка. Она довольно примитивна, но и ее методы иногда работают. Она не знает про мою игру, и все же идет на шаг впереди Валерии. А все потому, что нюх даже самой лучшей ищейки легко притупить. И я без труда добился того, чтобы Валерия сосредоточилась на игре, не отвлекаясь на незначительные вещи. Всего-то стоило пару раз позвонить ей, подделать голос давно погибшего брата, намекнуть, что правила нельзя нарушать… Маленькие детки никогда не слушают старших, все делают наоборот. И теперь моя девочка сделает все, чтобы найти меня. А чтобы найти, придется со мной сыграть.

Но, довольно разговоров. Позвольте мне, как и раньше, на время превратиться в рассказчика, автора книги о Белом слоне. Чтобы освежить ваши воспоминания, я позволю себе небольшое отступление в виде обзора последних событий. Моих небольших триумфов.

Итак, снова перенесемся в город N, типичную провинцию с самыми обыкновенными жителями. Этот город идеально подошел для игры, стал прекрасной доской.

Партия, которую я решил разыграть, носит название Бессмертная. Она была сыграна в Лондоне, в 1851 году, между Лионелем Кизерицким и Адольфом Андерсеном. И как нельзя лучше подходит для достижения моей цели.

К моменту окончания дебюта я сделал десять ходов белыми и черными фигурами. На виду лишь три. Первый — смерть Людмилы Крымовой, подруги Валерии. Задушена, отравлена и утоплена. Второй — смерть пожилой женщины в парке, госпожи Антоновой. Анафилактический шок. Третий связан с замороженной в жидком азоте студенткой биофака, Ириной Глазовой, однокурсницей Валерии.

А моя ищейка отлично выполняет свою работу. Рижская согласилась с условиями игры. Ее жалкие попытки выйти на меня ни к чему не привели. Тогда девчонка решила взять след, косвенно ведущий ко мне. Например, выяснить кто убил Милу, что за человек так таинственно исчез из кабинета декана… Да, а к этому исчезновению еще стоит вернуться. Вот интересно — был человек, Валерия ясно видела его руку с мясистыми пальцами, драгоценное кольцо с камнем, похожим на бриллиант, слышала, как декан разговаривает с ним об одной из своих студенток. И вдруг этот человек исчезает. Декан выходит, Лера ни на секунду не спускает с двери глаз, а через минуту заглядывает в кабинет — там пусто. Окно закрыто изнутри. Потайных комнат нет — с обеих сторон расположены кабинеты, стены тонкие. Да, вот вопрос.

Еще один момент, о котором не следует забывать — «серый» человек, Константин, с которым девушка уже не однажды сталкивалась на улице. Она подозревает его в убийстве Людмилы, но кто он на самом деле, известно разве что темноволосой даме, с которой Валерия повстречалась в парке. Той самой даме, которая искала пуговицу на месте убийства Антоновой. Что это за пуговица — Валерия не узнала, а мне нет до этого дела…

Не стоит забывать и о человеке, чей след от ботинка фирмы «Спартанец» молодая сыщица обнаружила на берегу озера в день смерти Людмилы. И черный автомобиль с номерным знаком у680ро сыграет в игре не последнюю роль. Если вы помните, на рок-концерте какой-то негодяй проколол колесо мотоцикла Валерии. Неугомонная особа обнаружила следы «Спартанца», ведущие от мотоцикла к черному автомобилю. И не придумала ничего лучше, чем устроить за ним слежку. Этот же автомобиль едва не сбил ее во время неудавшихся шпионских игр.

Последнее — на том же рок-концерте Валерия вышла на человека, причастного к убийству Антоновой. Но это не имеет ровным счетом никакого значения, потому что произошло по инициативе Валерии. Мне подобное поведение совсем не по вкусу, поэтому, чтобы осадить девчонку, пришлось прибегнуть к радикальным мерам.

Пожалуй, это все, о чем я хотел рассказать. Дебют триумфально завершился пожаром в комнате Валерии. Она получила шахматную нотацию, и игра вступила в новый этап — миттельшпиль.

 

Глава 8, или Лгать строго обязательно

23 апреля, 2013 год

Магнитола жевала попсу и выплевывала ее в окна автомобиля. Иванна любила громкую музыку с бессмысленным текстом. Потому что такая музыка не заглушает мысли.

Проработав в полиции без малого десять лет, оперативница могла бы с уверенностью заявить — то, что сейчас происходит в тихом городке, не вписывается ни в какие рамки. Ни в рамки самых безумных версий, ни в рамки закона, ни в рамки здравого смысла. Убийства происходят одно за другим, связи между жертвами нет, мотивы преступлений неясны. Непонятно так же, кто за этим стоит.

Но вот что известно совершенно точно, что не вызывает сомнений — опасности подвергается каждый, кто пытается узнать правду.

Даже судья. Она обратилась к Иванне вчера, неофициально. Так получилось, что капитан Каперина просила ее об одном одолжении несколько дней назад, и судья ей не отказала. Дело касалось убийств, произошедших за последнюю неделю. Судья не только помогла кое-что выяснить, но и согласилась в дальнейшем оказывать посильную помощь. Самое интересное — об этом их «договоре» не знал никто.

А потом кто-то похитил важные бумаги, касающиеся личной жизни судьи. Никаких особых требований пока не выдвигали, но женщина была обеспокоена. В документах находилась информация о ее дочери и одном старом деле, которое могло скомпрометировать судью, лишить работы, а, возможно, и подвести под статью.

Иванна обещала помочь, чем сумеет.

Но сидя в машине, под звуки популярной, но такой глупой, музыки, она думала совсем не о ней. Ее беспокоила Валерия. Эта девочка ввязалась в крайне опасную игру. Или, ее втянули против воли?

«Надо было настоять на своем…», — думала серая мышка, сосредоточенно глядя на дорогу. — «Надо было пресечь все ее попытки заняться расследованием. Это я виновата».

Она винила себя за то, что тогда, у озера, разрешила Лере остаться. Разрешила строить версии о смерти Людмилы Крымовой. Но разве могла Иванна предположить, во что выльется это расследование? Его плоды не замедлили проявиться — вчера ночью комнату несносной девчонки подожгли. И хорошо, что она вовремя успела потушить огонь. А все ее россказни про случайность — Иванна давно поняла, что Лера не умеет лгать.

Если бы все ограничилось только одним расследованием… Так нет же! Неугомонная девчонка стала свидетельницей по делу об убийстве пожилой женщины в парке — Нины Стефанидовны Антоновой. Вторым свидетелем проходила подруга Валерии — журналистка Дарья Лапшина, повсюду сующая свой маленький любопытный нос.

А на другой день доморощенная сыщица вновь предстала перед следователем, как свидетель по делу о смерти своей однокурсницы, Ирины Глазовой, замороженной жидким азотом в лаборатории университета. И снова Валерия была не одна — с ней свидетелем проходила одногруппница Виктория Шильц. Избалованная папина дочка, в последнее время водившая дружбу с погибшей. Правда, по словам Валерии, дружба имела причину, неизвестную никому, кроме самой Ирины.

Михаил Афанасьевич Елин, обладающий железной хваткой, далеко не последний в своем деле, следователь с огромным стажем — даже он не знал, что предположить. От Виктории Шильц не удалось ничего добиться, а все улики указывают на одного человека. На декана биологического факультета, Семена Денисовича Полонеза. Не так давно он подписал приказ об отчислении Ирины, а накануне убийства у них с погибшей произошел конфликт. Полонез утверждает, что причина — в плохой успеваемости Глазовой. И действительно, за прошедший семестр она умудрилась набрать пять «хвостов». Однако, выяснилось, что Ира не собиралась учиться дальше. Мать нашла в её личном дневнике странные записи, из которых стало ясно, что девушка надеялась начать новую жизнь, бросить учебу и уехать из города.

Михаил Афанасьевич решил, что Глазова каким-то образом шантажировала декана. Рассчитывала получить крупную сумму — отсюда и записи про переезд и новую жизнь. Главная же улика против Полонеза — пуговица, зажатая в уцелевшей руке Ирины. Левая рука разбилась на мелкие осколки, от удара чем-то тяжелым. Правая же, закрывающая лицо, хранила секрет. Сжатые в кулак ледяные пальцы скрывали пуговицу. Позолоченную, с черными вкраплениями, точно такую же, как пуговицы с пиджака декана. Но Полонез предъявил пиджак — все пуговицы оказались на месте. Елин полагал, что подозреваемый успел пришить новую. Иванна в этом сомневалась. Как и в причастности декана к убийству. На ее взгляд версия выглядела нелепо.

Единственное, что смущало оперативницу — Полонез лгал. Он уверял, что в ночь убийства уезжал из города, но студенты из общежития видели его машину возле университета в девять вечера. Номерной знак был в точности, как на машине декана — у680ро.

Эксперты дали заключение, что Ирина погибла около пяти часов утра. Что делать студентке в университете в такое время? Вопрос пока не имел ответа. Что же касается способа убийства — Валерия предположила отравление. Девушку заморозили, чтобы скрыть настоящий способ убийства — например, яд, который разрушается при низкой температуре. Но вскрытие показало, что Ирина была жива в момент, когда ее замораживали. Жива, но под действием какого то психотропного препарата.

По большому счету, Иванна считала, что Леру не стоит подпускать к расследованию последнего дела даже на километр. И все-таки следователь выслушал мнение девушки.

На этом бы юной сыщице угомониться, так нет — вчера она рассказала Иванне, что, якобы, готовится убийство одного журналиста, Игоря Семерядова. Неприятный тип, который недавно дал наводку на наркоторговцев. Что Валерия может знать о нем?

Постукивая пальцами по рулю, серая мышка прокручивала в голове возможные варианты. Как вообще получилось, что Валерия стала свидетелем сразу трех убийств за два дня? Совпадение? Едва ли.

Иванна боялась признаться себе, что догадывается о причине. Если она права, если Валерия действительно связалась с теми людьми, о которых думает Каперина… Ничем хорошим это не закончится. Рано или поздно Лера докопается до правды. Она всегда находит ответ на любой вопрос. Но тогда ей уже никто не поможет.

Иванна посмотрела на светофор, ожидая зеленого.

В последнее время в городе творилось что-то неладное. За три года участились случаи самоубийств и странных смертей. Парень поспорил с друзьями, что донырнет до дна озера — нырнул, зацепился за корягу и утонул. Другой упал со стула и сломал шею; на третьего упал шкаф — подломилась ножка; женщина уронила фен в воду, когда принимала ванну. Ну кто, скажите на милость, сушит волосы, сидя в ванне?

Светофор подмигнул зеленым глазом, и машина поехала дальше. Иванна на автомате поворачивала руль, продолжая размышлять.

Перечислять можно долго. Мальчик спрыгнул с десятого этажа; сразу пять подростков покончили с собой, наевшись таблеток… После каждой смерти кто-то получал долгожданное теплое место на работе, кто-то выходил замуж за вдовца, кто-то получал огромную страховку.

Только в последнее время не произошло ни одного самоубийства или несчастного случая. Исключительно убийства. Полиции давно было известно, что в городе N существует нечто вроде преступной группировки. Да и где такой нет? Вот только шеф местной преступности много лет оставался в тени. Он уходил из-под носа оперативников всякий раз, словно знал все их шаги наперед. Поэтому у Елина появились подозрения, что кто-то из сотрудников полиции — человек шефа, «крот», который сливает всю информацию о расследованиях и операциях захвата.

Иванна с ним не спорила. Она просто делала свое дело. Приехав из Москвы в город N за спокойной жизнью, она нашла здесь головную боль. Однако, ей это даже нравилось.

Сегодня в восемь она передала следователю все улики и изложила факты, которыми располагала благодаря Валерии. Они касались Антона Крымова. Теперь есть шансы, что его отпустят. Впрочем, Елин слишком скрупулезен, ему мало одних доказательств — следователю нужен настоящий убийца и объяснение всех нюансов дела. Почему люди, с берега наблюдавшие сцену убийства, в один голос утверждают, что именно Антон надел на голову Миле пакет? Как и почему исчезло тело Людмилы? Даже Валерия не могла ответить. Поэтому пока Антон останется за решеткой, а своенравная девчонка продолжит свое расследование, ни за что не послушает Иванну.

Самое обидное — Михаил Афанасьевич мог бы повлиять на упрямую сыщицу, помочь ей выпутаться из истории, в которую она попала, все уладить. Только он не знает и десятой доли того, что происходит на самом деле. А рассказать ему нельзя — это только усугубит ситуацию. Он слишком консервативен и бескомпромиссен. Ему не понравятся версии, над которыми работает Иванна, он не воспримет всерьёз предположения Валерии — а без этого следствие едва ли сдвинется с мертвой точки.

Перед Капериной встал непростой выбор — потерять доверие девушка, или оградить ее от опасности.

Машина повернула на Никулинский проспект. По радио объявили девять утра, и началась передача «Мой привет».

— Я хочу передать привет моему Котенку, я его очень люблю… — зачитывала девушка приятным голосом.

Иванна выключила радио и продолжила дорогу в тишине. Мысли постепенно утихли, вместе с музыкой. Теперь в ушах стоял городской шум и тихое урчание мотора.

К Валерии она приехала в начале десятого.

Под теплыми солнечными лучами маленький уютный дворик походил на разнежившегося кота. Молодая шелковистая травка нежилась под весенним солнцем, яблони отбрасывали узорные тени, а песчаная дорожка вела к добротным деревянным ступенькам перед входной дверью. Дремал даже дом, овитый еще голыми и от того по-осеннему печальными плетями винограда. Листики появятся месяцем позже.

«А ведь ничего не изменилось», — со светлой грустью подумала Иванна, вспоминая, как впервые увидела этот дворик на Калиновой улице и небольшой двухэтажный домик, затесавшийся среди новеньких одинаковых коттеджей. Первый этаж занимали Лера и ее пожилая соседка, Антонина Федоровна. Второй — молодая семья с двумя детьми. Подвал оборудовали под комнату для одного жильца, и занимал ее двоюродный брат Милы, Женя, считающий себя изобретателем.

В самый первый раз Иванне показалось, что этот домик, в отличие от всех остальных, выглядит довольно старым, но обладает неповторимым обаянием и живой душой.

Это было три года назад.

Воспоминания пробуждали забытые ощущения — надежду на лучшее, ожидание начала новой жизни. Они вносили в душу смятение. Тогда все было куда проще и понятнее, несмотря на то, что серая мышка — Иванна — начинала новую жизнь в новом городе, и никого здесь не знала. Но ведь устроилось же все, попались хорошие люди, не бросили в беде. Мила не прошла мимо растерянной женщины на вокзале. Валерия помогла отыскать сумку, которую Иванна потеряла на вокзале в день приезда в город N.

Да… Мила тогда была жива. И здорова. Машина сбила ее маленького сына только спустя два года. С тех самых пор Милы будто не стало.

Иванна не спешила выходить из машины, поглощенная воспоминаниями.

В тот день, три года назад, она и подумать не могла, что станет так беспокоиться о девчонке, доморощенной сыщице, которую поначалу считала обычной начитавшейся детективов сумасбродкой.

А Лера детективов не читала. И сыщицей себя не считала. Скорее ищейкой, которой под силу взять любой след, и пройти по нему до конца.

Выждав еще пару секунд, Иванна открыла дверь автомобиля и ощутила свежесть весеннего воздуха. Под каблуками захрустела галька, женщина направлялась к двери дома. Остановилась на пороге, оттягивая неприятный момент. Неприятен он был от того, что придется сказать правду — Антона не отпустят.

Серая мышка, по привычке всюду таскавшая с собой выцветший зонт, глухо стукнула им о ступеньку, и невольно улыбнулась. Она вспомнила, как часто люди, встретившие Валерию впервые, принимали ее за трудного подростка. И не удивительно, если учесть, что девушка одевалась преимущественно во все черное — косуху, бандану, перчатки… Только тяжелые ботинки имели сероватые вставки, а под черной курткой или жилетом скрывалась яркая футболка или туника. Когда Лера гоняла по городу на своем круизере, кто бы мог подумать, что эта девчонка может дать фору любому сыщику?

Сейчас, на время сессии, девушка перестала принимать заказы на поиски. Хотя, на самом деле причина была вовсе не в учебе, и Иванна знала это.

Она еще немного постояла у двери, рассматривая деревянную обшарпанную ступеньку. Собралась с мыслями, и — зашла. Знакомый коридорчик с картинами на стенах, дверь на кухню справа, в комнату пожилой соседки — прямо, и к Валерии — налево… Иванна в нерешительности постояла напротив двери соседки. Нет, заходить к ней она не собиралась. Антонина Федоровна теперь не принимает гостей. Мало того, что год назад она потеряла внука — сына Милы и Антона — так теперь и невестку. Последней каплей стали обвинения, выдвинутые против Антона, ее родного племянника. Ее больное сердце не вынесло таких потрясений. Антонина едва ходила. Оживить ее могли лишь хорошие новости, но Иванне нечем было её порадовать.

Серая мышка поправила тонкий пучок пепельно-русых волос, отряхнула невидимые крошки с серого плаща и направилась к двери, ведущей в комнату Валерии. На белой поверхности, как и три года назад, красовался толстый рыжий кот, нарисованный размашистыми движениями широкой кисти. За три года у кота пообтерся хвост, и исчезла часть уха.

Дверь открылась беззвучно. Единственный, кто заметил приход Иванны — огромный черный ньюфаундленд по кличке Арчи. Он поднял тяжелую голову и удостоил гостью только взглядом темных влажных глаз.

— Здравствуй, — тихо сказала Иванна. Так она здоровалась с ним всегда. Пес не поднимался ее встречать, не махал хвостом — просто разрешал войти. Он лежал на подстилке в дальнем углу комнаты. За три года знакомства у них с Иванной установился нейтралитет. Женщина не любила собак, но Арчи она уважала за ум и преданность хозяйке. Арчибальд не любил Иванну, однако признавал ее за свою, и относился к ней со слегка настороженным почтением. Пес чувствовал силу характера серой мышки, и этого было достаточно, чтобы смириться с ее присутствием. Кроме того, его хозяйка относилась к Иванне весьма благосклонно — что еще надо собаке, чтобы удостовериться в надежности чужака?

Иванна шагнула вперед, поставила зонт у стены и сняла туфли.

Лера будто и не ложилась. Она стояла напротив белой стены, исписанной и разрисованной до самого потолка.

Оперативница не сдержала добродушной усмешки. Вот так же она вошла сюда три года назад, и Лера даже не обернулась. Девушка редко оборачивалась, потому что чаще всего знала, кто к ней пожаловал и не хотела отвлекаться от раздумий.

Человеческая память — штука крайне ненадежная. Что только люди не забывают — от включенных утюгов до данных перед алтарем клятв вечной любви. Все решают проблему по-разному — одни ведут дневники, другие заводят записные книжки и блокноты для заметок, третьи ставят «напоминалки» на сотовый, а иные и вовсе предпочитают на все забить и жить как живется.

Лера решила проблему гениально. Она записывала свою жизнь на стене собственной комнаты. От пола до потолка кирпичное «полотно» было исписано и изрисовано всевозможными мыслями, образами, воспоминаниями и напоминаниями. Конечно же, обоям места не осталось, стену регулярно приходилось белить. Девушка делала это, периодически замазывая ненужные воспоминания. Они исчезали на стене — и из жизни, освобождая место новому. Так уж устроен мир, все подчиняется закону изобилия — чтобы новое пришло, хлам необходимо выбросить. И из жизни, и из памяти.

Случайному гостю могло бы показаться, что в этих настенных художествах нет никакой логики — просто нагромождение разноцветных клякс, фраз и странных зарисовок.

— Как будто в жизни по-другому, — обычно немного ворчливо отвечала на это Валерия. — То же самое нагромождение, только формы другие.

Ее друзья знали, что если правильно смотреть, на стене можно прочесть чуть ли не целую жизнь, а в придачу узнать много нового. Девушка частенько записывала там собственные и чужие мысли, наблюдения, факты. Чьи только имена и мысли не были погребены под слоем белил! Вот и сейчас на стене красовался десяток-другой разномастных цитат. Булгаков, Шопенгауэр, Тесла, Чеширский кот, Джон Леннон, Экзюпери, соседка из дома в конце улицы, капитан Джек-воробей, Дэн Браун, Ньютон, случайный прохожий… Любые мысли, зацепившие слух и душу, находили здесь место. То, что написано мелким почерком — пригодятся на будущее, а что покрупнее — важно для Леры именно сейчас, в этой точке.

На этот раз всю стену занимал дуб.

Да, именно так — дуб, дерево, нарисованное довольно нелепо, фиолетовым маркером. Дерево с «золотой», а на деле — тоже фиолетовой — цепью, в каждом звене которой находился какой-то символ. Иванна не понимала их значения.

А Лера стояла напротив дуба, и размышляла. Она не обернулась, хотя прекрасно слышала, как зашла Иванна.

Еще вчера девушка обклеила часть стены листочками с обозначениями «F1», «K2» и так далее. На цепи, которая выглядывала из-за бумажек, появились новые звенья. Так, в одном звене расположились факты о деле Антоновой — пожилой женщины, убитой в парке. К нему присоединилось еще одно, со странными значками и зарисовками.

Были на стене и другие заметки, но они скрылись за листками с буквами и цифрами.

Лера стояла неподвижно, и сосредоточенно разглядывала бумажки. Периодически отрывала одну и приклеивала на ее место другую.

Это был метод Валерии во всей красе.

Много лет назад, когда девчонка училась в восьмом классе, одна из одноклассниц спросила, как у нее получается находить вещи, потерянные даже несколько лет назад. На что Лера ответила так:

— Я научилась мыслить по-другому. У собак. В поиске чего-то они мыслят запахами. Я мыслю образами и фактами. Один порождает другой. Из первого вытекает второе. Это миллион раз доказано историей всего человечества, каждым из нас. Я называю это «цепная реакция». Если понять суть, можно найти что и кого угодно. Об этом знали и великие предсказатели — но они пошли гораздо дальше меня. Они выстраивали цепи событий, которые еще не случились, которые произойдут через тысячи лет. Наверное, им помогала еще и интуиция, может они и сами не понимали, как это происходит. Но в этом не было и нет ничего сверхъестественного — все связано. Они видели эти связи, и могли их просчитать на много звеньев вперед. А я могу лишь анализировать, и вычленять нужные звенья одной цепочки, которая уже существует, и тянется к своему «якорю» — человеку или предмету. Я, как ищейка, идущая по следу. Только иногда, в отличие от ищейки, я не знаю что за дичь там, впереди — это делает мое хобби еще увлекательнее.

Иванна никогда не спрашивала Валерию о ее методе. Постепенно она сама поняла принцип.

— Надеюсь, ты хорошо отдохнула? — женщина, наконец, нарушила молчание. Она подошла к Лере, рассматривая цепи и записи.

Хозяйка комнаты так и не обернулась. Она оторвала очередную бумажку и задумчиво произнесла.

— Скажи, а как бы ты поступила, если бы тебе грозила опасность, которой можно избежать, но если ты сдашься, погибнет другой человек. Незнакомый тебе, может быть, даже не очень хороший. Пошла бы в полицию, или подверглась опасности и спасла чью-то жизнь?

— Первым делом, я бы нашла человека, с которым можно поделиться, — Иванна прошлась вдоль стены, до левого угла.

Там, в нижней части «полотна» затерялось пятно, мутное, грязно-коричневое, никак не вписывающееся в «композицию» из ярких цепей и слов на стене. Оно не несло смысла. Штукатурка в этом месте посерела и начала осыпаться.

Как-то Даша, близкая подруга Валерии, спросила:

— Почему ты не закрасишь его?

— Должен же быть на идеальном холсте хоть какой-то изъян, — отшутилась Лера, и больше никто ее не спрашивал. А она никому и не сказала бы. Есть вещи, о которых следует молчать.

С момента появления «изъяна» прошло десять лет. В 2013 году Валерии исполнилось двадцать три года, но воспоминания были свежи, словно все произошло неделю назад.

— Тогда слушай…

Голос Валерии вернул Иванну к реальности, и отвлек от созерцания пятна. Иванна слишком пристально разглядывала его, хотя на стене были куда более интересные вещи.

Лера оторвала еще один листок, и, скомкав его, обернулась. Карие глаза от недосыпа слезились, темные волосы спутались и сейчас больше напоминали гнездо ворона — но девушку это не беспокоило. Ее никогда не беспокоила внешность — ни своя, ни чужая.

— Когда мы нашли Антонову, неподалеку я обнаружила это…

Она подошла к письменному столу, достала из ящика маленькую вещицу, и показала Иванне.

— Что это? — женщина взяла предмет и рассмотрела. Это была заколка для волос с маленьким полудрагоценным агатом.

— Она принадлежала Миле. Я не показывала ее Елину, потому что не была уверена.

— В том, что убийства связаны? — уточнила Иванна. Она говорила о смерти Милы, Антоновой и Иры Глазовой.

— В том, что убийца один.

Иванна с удивлением посмотрела на Валерию.

— Михаил Афанасьевич рассказывал о твоих версиях. Разве не ты говорила, что смерть Антоновой случайность?

— Я ошиблась, — Лера оставалась совершенно невозмутимой, и Иванна не заметила, как всего на мгновение она отвела взгляд. — Ее убил тот же человек, который убил Милу. И это не Антон, если ты помнишь наш вчерашний разговор.

— Продолжай.

— Посмотри на заколку внимательно, — девушка сложила руки за спину и кивнула в сторону вещицы. — Что ты видишь?

Иванна присмотрелась, повертев заколку.

— Ничего.

— Погляди на оправу камня. За зубчик зацепилось полупрозрачное волокно.

Оперативница прищурилась и посмотрела заколку на свет.

— И правда… И о чем это говорит?

— Вот, — Валерия достала из ящика стола еще одну вещь. Маленький пакетик, в котором лежала крошечная пушинка, похожая на тополиный пух. — Это я нашла в лодке. Ты знаешь что это такое?

Иванна покачала головой.

— Это пух рогоза. Растения, которое многие принимают за камыш. На Лебяжьем озере он не растет, и в апреле не цветет. А значит, ветром его придуть не могло. Я нашла пух в лодке, на которой плавали Антон и Мила.

— И откуда он мог взяться?

— Я не знаю. Но уверена, что он появился там не с проста. Знаешь для чего тонкинские пираты использовали тростниковые трубки?

— Как-то не приходилось общаться с пиратами, — заметила Иванна.

— Они использовали их для дыхания под водой. Полый стебель рогоза тоже мог бы подойти для этих целей.

— Хочешь сказать, убийца попал в лодку из воды? Но его все равно бы заметили.

Иванна села на стул и положила ногу на ногу.

Валерия протянула ей пакетик с пухом и сказала.

— Можешь приложить это к материалам дела, если захочешь. А сказала я только то, что сказала. Я не знаю, как убили Милу. Но этот пух — одно из доказательств, что был кто-то третий. И, скорее всего, пушинка появился уже после того, как Милу убили. Как она попал на заколку — вопрос другой. Главное — эта заколка оказалась у Антоновой, я подобрала ее на месте преступления…

— Что?! — на этот раз Иванна вскочила, едва не опрокинув стул. Только теперь до нее дошел смысл сказанного. И будь перед ней кто другой, она бы не раздумывая вызвала своих коллег и составила протокол. — Ты взяла улику с места убийства! Ты знаешь, что за этим может последовать?

— Да, — Валерия оставалась совершенно спокойна и уверена в своей правоте. — Только я не знала тогда, что это улика. Заколка валялась на земле метрах в двадцати, я подобрала ее, решив что кто-то потерял. А потом, уже в квартире Антоновой, нашла вторую такую же…

— И почему ты не сказала сразу? — Иванна почти испепелила Валерию взглядом, но немного смягчилась. — Будь на моем месте Михаил Афанасьевич, проблем бы тебе не избежать.

— Знаю, — Лера улыбнулась и уперла руки в бока. — Поэтому я говорю с тобой. Вообще-то, раньше я просто проверяла свою версию, но она провалилась.

И снова Лера отвела взгляд, хотя Иванна, кажется, не придала этому особого значения. При любом разговоре люди периодически отводят глаза, если, конечно, это не двое влюбленных.

— Все это неважно. Главное — на заколке пух рогоза из лодки Крымовых. Антонова убита. Улавливаешь?

Иванна посмотрела на заколку и пакетик с пухом.

— Пожалуй, я проверю эту версию. Значит, по-твоему, убийца один? — уточнила она на всякий случай.

— Я уже сказала, — Лера внимательно посмотрела на Иванну, как в первый раз, когда они только встретились. Тогда Иванна показалась Валерии человеком недалеким и зажатым в рамки, закрытым от мира своим странным сканирующим взглядом. Сейчас она так не считала, и все же — посмотрела именно как тогда.

Иванна покачала головой, положила заколку в пакетик и спрятала улики в сумку. Сейчас будет ее очередь говорить…

— Лера, сегодня я поговорила с Михаилом Афанасьевичем об Антоне.

Валерия ничем не выдала своего волнения. До этого она и словом не обмолвилась о нем, не спросила выпустят ли из тюрьмы — но стояло за этим не безразличие, а страх услышать ответ.

— Его не отпустят.

Ни одна жилка на лице не дрогнула. Лера отвернулась и прошлась до окна. Проходя мимо клетки с серым попугаем жако, она постучала по прутьям. Вжик, по имени отчеству Всеволод Жикин, отвлекся от измусоленного огурчика, встрепенул перышки и массивной лапкой дотронулся до пальца хозяйки.

— Значит, Михаил Афанасьевич сначала хочет найти убийцу?

— Или хотя бы объяснение, почему люди на берегу видели то, что видели. И что случилось с собаками. А главное — куда, как и почему пропало тело Милы.

— А мои доводы его не устраивают? — Лера обернулась.

— Он согласился с ними. Его заинтересовала версия о том, что Антона шантажировали. Он собирается проверить ее. Но — ты знаешь, Елина не так легко переубедить. Он считает, что недостаточно доказательств того, что убийца действовал один. Скорее, наоборот. А значит, версия, что у Антона был сообщник, не опровергнута — напротив, она находит свое подтверждение. Не мог бы один человек организовать убийство и похитить тело из-под носа у полиции. Пока Крымову придется побыть в тюрьме.

Наступило недолгое молчание. К ногам Валерии подошел Гаджет, белоснежный кот, обладающий необыкновенным талантом изобретать гадости. Только сейчас он терся о ноги хозяйки, как ласковый питомец, который очень хочет кушать. Лера еще не ела сама, но зверей покормила. Однако, Гаджету было мало одной миски.

— Лопнешь, — девушка наклонилась и погладила кота по шелковой спинке. Он выгнулся дугой и мазнул хвостом по лицу.

— А ты ничего не хочешь рассказать про вчерашнее? — Иванна скрестила руки на груди и прищурилась.

— Как раз собиралась, — невозмутимо ответила Валерия, разгибаясь. Кот понял, что вкусняшки ему не видать, обиделся и гордо удалился на кресло.

А Иванна пристально смотрела на Леру. Она заметила, что девушка непрестанно теребит часы на запястье. Те самые, с которыми не расставалась никогда — это был подарок отца, символ ее мировоззрения. Часы, оплетенные цепочками.

Но Иванна знала и второе значение, куда более важное для девушки. Этот подарок был сделан в тот единственный раз, когда родители приехали на ее день рождения. Они редко приезжали с севера, куда отправились на заработки. Чаще всего дни рождения Лера встречала с бабушкой, пока та была жива. Теперь предпочитала и вовсе не вспоминать о своих праздничных днях.

— Вчера какой-то кретин проколол колеса моего байка, — Лера не долго размышляла над ответом. Она успела придумать его ночью. Иванне нельзя знать, что на самом деле Валерию едва не сбила машина, которую она взялась преследовать. Машина с номерными знаками у680ро. — Я выследила его, позаимствовала у приятеля байк и отправилась за машиной, на которой уехал этот диверсант. Но возникла… эм… непредвиденная ситуация, и я врезалась в стену дома. Отсюда и синяк.

Иванна неодобрительно покачала головой.

— Ты неисправима. Почему было не позвонить в полицию?

Валерия хмыкнула и развела руками.

— Потом я пришла домой. А этот пожар… я виновата сама. Правда! У нас был практикум по химии, я баловалась с реактивами. Намешала что-то, домой взяла… ну и пролила. Эта хрень оказалась горючей, и вспыхнула почти сразу.

— И конечно же у тебя сохранился пузырек из-под нее?

— Конечно, — Лера не смутилась. Она подошла к тумбочке и достала из ящика вещицу. — Вот.

Девушка протянула Иванне небольшую колбочку, распространяющую ужасную вонь. Что-то среднее между бензином, уксусом и нашатырным спиртом.

— Ты не собираешься повзрослеть? — Иванна поморщилась от резкого запаха и вернула «улику» хозяйке.

— Поставлю в план, пунктом сто девятнадцатым, — усмехнулась Лера.

Она перестала теребить часы.

— Чай будешь?

— Нет, — оперативница встала и подошла к стене. Она рассматривала знаки и буквы. Заглянула под один из листочков и спросила. — Что это?

— Цепи, — невозмутимо ответила Валерия. — Я все еще работаю ищейкой, забыла?

— Я думала, что во время сессии ты отдыхаешь, — Иванна провела рукой по одному из звеньев и задумчиво рассмотрела иероглифы.

— У меня финансовый кризис. Приходится брать работу.

Лера включила чайник и поставила в микроволновку разогреваться бутерброд с сыром и колбасой.

— Я хотела поговорить насчет Семерядова, — ее слова обозначились громким писком микроволновки.

Иванна вспомнила малоприятного журналиста, который недавно дал наводку на наркоторговцев. Точнее, на медсестру, которая под видом обычных лекарств продавала наркотические вещества. «Кажется, он работает с Дарьей Лапшиной, Лериной подругой», — подумала женщина. — «И они не очень ладят».

Теперь она припоминала. Да, кроме всего, что Валерия рассказала вчера, она сообщила о, якобы, готовящемся преступлении, убийстве этого Семерядова.

— Валяй, — Иванна снова села на стул, окончательно разобравшись в своих мыслях.

— В трех последних номерах «Нового дня» опубликованы странные послания. Четверостишия классиков. Я выписала их, — Лера достала записи и протянула Иванне.

Женщина открыла блокнот и пробежалась взглядом по строкам.

— Это сообщения из раздела «наша почта», где каждый желающий может разместить любое послание, адресованное любому человеку. А у этих писем не было адресата. И отправителя, — пояснила меж тем Валерия.

Иванна повторно прочитала три отрывка, принадлежащие перу поэтов.

Первым значилось стихотворение Брюсова, «В трауре». А именно, строки

Следующий отрывок принадлежал Гумилеву:

А третье четверостишие, принадлежащее Н.А.Клюеву, гласило:

— Когда опубликовано первое?

— Три дня назад, — Лера забрала блокнот. — За день до убийства Милы.

Иванна задумчиво посмотрела в пространство.

— Что же… может быть… — пробормотала она, сплетая пальцы рук. — Но стихи к делу не пришьешь. Какое отношение они имеют к предполагаемой смерти Семерядова?

— Самое прямое. Стихотворение Гумилева может относиться к Миле и Антоновой. Или к Антоновой и Ирине, если Миле было посвящено четверостишие «В трауре». Не забывай, что она действительно долго ходила в трауре по сыну. А река, озеро… не суть важно для утопленника. В любом случае оба стиха предвещали смерть. Третий должен быть напечатан на этой неделе. Кажется… да, точно, сегодня. После этого совершится еще одно убийство. И оно как-то связано с больницей, — Лера процитировала стихотворение. — Есть две страны; одна — Больница, Другая — Кладбище, меж них Печальных сосен вереница, Угрюмых пихт и верб седых.

Она замолчала и немного погодя добавила.

— Я не сразу поняла, что убьют именно Семерядова.

Лера уселась на подоконник, и принялась болтать ногами.

— Сначала я думала, погибнет кто-то из пациентов больницы, или тяжело больной человек. Но потом пришла к выводу, что тот, кто связан с больницей или болезнями, сам станет убийцей. Вот смотри. Семерядов разоблачил наркоторговцев. Они, точнее она работала медсестрой. И я не верю, что всю операцию по подмене лекарств на наркотики провернула она одна. Не верю и в то, что Семерядов не знает про сообщников. По словам Даши, после своего возвращения из больницы он стал вести себя странно. Смотрел на всех вокруг с презрением, а потом сказал, что скоро его не будет в этом городе. Он намеревался сорвать большой куш. Я так полагаю, шантажировал сообщников, или сообщника этой медсестры. Как ты думаешь, согласятся они на условия зазнавшегося самоуверенного и жадного журналиста?

Лера замолчала, с надеждой глядя на Иванну. Она не могла изложить все свои доводы, чтобы завершить картинку. Не смела рассказать про переписку с Белым слоном и про его загадочную фразу «что ты думаешь о журналистах?».

Белый Слон. При воспоминании о нем Лера невольно вздрогнула. Всего две ночи прошло с того вечера, как ей пришло личное сообщение от Белого Слона. Кто это и что ему нужно, Лера не знала. Хотя, конечно же, Белый Слон и Шахматист должны быть одним лицом. Непонятно, почему он выбрал именно такой ник в соцсети. В свой последний звонок, когда до боли, до мурашек знакомый голос велел Валерии сыграть с ним. Если откажется — смерть. Но Лера боялась не этого. Она просто хотела знать, как этот негодяй сумел подделать голос давно погибшего человека с такой точностью.

Первым шагом в игре стало задание — опередить убийцу. Кто должен умереть Валерия не знала, но пришла к выводу, что это именно тот журналист.

Теперь Лера почти не сомневалась в том, что Семерядов — следующая жертва. Осталось вычислить убийцу. И на это Шахматист дал три дня.

Заставить Иванну поверить в свою версию девушка не могла. Ей оставалось надеяться на то, что Каперина ценит ее способности и поверит на слово. Хотя Лера бы себе не поверила.

— Когда должна выйти газета? — спросила Иванна.

— Завтра, — Лера привстала со стола. — Значит, ты займешься этим делом?

— Я не могу заняться делом, которого нет, — оперативница покачала головой. — Все, что ты сказала, выглядит очень… зыбко. Но я не раз убеждалась, что лучше тебе верить. Можно избежать многих проблем. Хотя, уверена, ты рассказала мне не все.

— И что ты намереваешься сделать? — последние слова Лера проигнорировала.

— Для начала отправлю кого-нибудь из наших парней в больницу. Я и так собиралась проверить версию с сообщниками. Если она подтвердится, то и шантаж откроется. В этом случае Семерядову светит срок.

— Зато он останется жив, — возразила Лера.

— Не поспоришь. Ты не спрашивала у Даши, кто заказывал публикацию этих стихов?

— Сообщения в рубрике «Ваша почта» анонимны. Если только человек сам не подписывается под посланием.

Иванна собралась уйти, и надела пальто.

— Я надеюсь, ты не собираешься проводить опыты? — напоследок спросила она.

— Нет, — Лера улыбнулась. — Я собираюсь забрать из парка свой байк.

На этом они расстались.

Иванна поехала на работу, а Лера проводила ее задумчивым взглядом из окна.

Она блефовала. Но только по необходимости. Кажется, Иванна ничего не заподозрила. Не должен был заподозрить и Шахматист. Ведь Лера ни словом не обмолвилась про игру, а все свои объяснения аргументировала так, чтобы у Иванны не возникло нежелательных подозрений.

Конечно же, никакой заколки на месте убийства Антоновой Валерия не находила. Но ей надо было каким-то образом дать понять, что за убийствами стоит один человек. Пришлось немного подтасовать факты, чтобы навести полицию на правильный след. Заколку Мила когда-то сама подарила Лере. Пух Валерия действительно нашла в лодке, и он действительно наводил на мысли о трубке для дыхания под водой. Историю со вчерашним пожаром удалось замять, тем более что девушка сама точно не знала, кто и как его устроил. Для Семерядова она сделала все, что могла. Ну хорошо, почти все. Оставалось вычислить предполагаемого убийцу. И это надо сделать как можно скорее. Если убийства происходят после того, как публикуется очередное четверостишие, у Семерядова остался один день.

— Вот оно, великое и могучее искусство дипломатии, — вздохнула Лера, падая на кровать. — Уф…

Но отлеживать бока времени не было. Взяв с собой Арчибальда, девушка отправилась в парк. Вчера, когда какой-то паршивец проколол шины ее байка, пришлось оставить его там. После этого и началась слежка за автомобилем, к которому вели следы от мотоцикла, случилась авария, потом и пожар… Да, если бы вчера Лера не заторопилась домой, если бы не прозвучал в телефоне тот самый «голос» — загадок было бы на порядок меньше. Но тогда она не узнала бы номер того странного автомобиля, который определенно где-то уже видела.

Теперь всю дорогу до парка перед глазами стоял круизер со снятыми колесами и разобранным двигателем. Но опасения не подтвердились. Байк был целехонький, если не считать пробитого вчера колеса. Видимо, после концерта Бэль Лу охотников до металлолома не осталось. Все отсыпались, оглохшие от грохота, но счастливые. А Черный Пес со своей группой отправился в соседний город, чтобы навести шороху и там.

В такое время в парке было тихо. Те прохожие, которые гуляли с детьми и собаками, не обращали внимания на девушку с ньюфаундлендом. Липы отбрасывали на гравийные дорожки густые тени, воздух был прохладен, а от озера веяло свежестью. Самое замечательное место для прогулки в жаркий день.

Валерия удостоверилась, что круизер на месте — он стоял, накрытый, словно вуалью, мозаичной тенью молодой липы. В тех местах, куда падали солнечные лучи, сталь сверкала, а серебристые крылья байка отражали смутные образы. Лера почти различила свой силуэт.

— Ну-ка, посмотрим…

Она обошла его и сняла ненужную цепь с колеса. Вздохнула, примерилась, взялась за руль, слегка наклонила круизер в свою сторону — и пошла, волоча байк рядом. А делать это, когда колеса пробиты, крайне нелегко, тем более когда девушка не отличается атлетическим сложением, а байк — легкостью и миниатюрностью.

Метров через десять Лера выдохлась. Арчи не понимал, почему хозяйка идет так медленно, и постоянно оборачивался, натягивая поводок.

Тогда Валерия сделала очень неразумную вещь. Она привязала поводок к правой части руля. Арчи увидел голубей, и решил попытать счастья — а вдруг хозяйка разрешит побегать? Решил — значит сделал. Пес пошел направо, слегка натянул поводок и вопросительно посмотрел на Леру.

— О нет… — испуганно сказала она, стараясь ухватиться за поводок. — Нет, нет, нет! Арчи, хороший мальчик! Не надо туда идти, птички плохие…

«Да?», — прочиталось в удивленном взгляде ньюфаундленда. — «А я все-таки сделаю еще один шажок…».

— Нет! — в отчаянии выкрикнула Лера, уже представляя, сколько придется вложить в ремонт железного коня, если он опрокинется.

Но в этот самый момент тяжелая рука в кожаной перчатке легла на руль с правой стороны. Байк завис в паре миллиметров от своего бесславного падения.

— Ты? — девушка почему-то совсем не обрадовалась неожиданному помощнику. Она настороженно посмотрела на темноволосого парня, байкера, который вчера выручил ее по просьбе гитариста из группы Бэль Лу, Черного пса. Еще тогда парень показался Валерии подозрительным. Конечно, он помог ей следить за автомобилем, когда оказалось, что у байка проколоты шины. Но зачем он снова прячет лицо за банданой? Ладно, вчера, на тусовке — но сейчас, средь бела дня…

— Арчи, ко мне!

Разочарованный ньюф понял, что до голубей ему не добраться. Обернулся, с таким же подозрением посмотрел на незнакомца, и обошел его, поджав хвост.

— И это твоя благодарность? — насмешливо спросил парень, отпуская руль.

— Ой, — Лера едва удержала равновесие, стараясь не уронить круизер.

Парень снова положил руку, помогая поставить байк.

— Я польщена, — сказала Валерия, поспешно наклоняя мотоцикл в свою сторону и снимая поводок.

Она искоса посмотрела на неожиданного помощника и снова подумала, что порядочные люди не прячут лица за черными банданами.

Однако, вспомнила, как он пожертвовал своим байком ради нее, и смягчилась. Да, не каждый байкер так спокойно отнесется к тому, что разбили его двухколесное сокровище. А этот пережил. Когда автомобиль едва не сбил их, и байк врезался в стену, парень подозрительно легко простился с ним, да еще сообщил, что мотоцикл ему не принадлежит.

— Как ты выпутался вчера? — Лера отвела взгляд и направилась к дому. — Долго полицию ждал?

— Да так, — уклончиво ответил парень, пристально разглядывая Валерию. — Тебе помочь?

— С чего вдруг? — девушка постаралась ускорить шаг.

— Может, ты мне нравишься?

Усмешка Лере не понравилась. И тон. И сам парень тоже.

— А может ты мне — нет? — спросила она. Байк катился с трудом, проколотое колесо противно скребло по гравию и промелькнула мысль, что можно продолжить подозревать каждого встречного потом. После того, как этот встречный поможет докатить байк до дома.

«Ага, и узнает где я живу», — сама себя осадила Валерия. — «Хотя, кто ему мешает за мной проследить?».

— Но от помощи не откажусь, — поразмыслив, добавила она.

Вдвоем тащить мотоцикл стало куда легче. Загадочный спутник молчал и лишь изредка поглядывал на Валерию из-под черной банданы.

— Откуда у тебя такой байк? — наконец, раздался вопрос.

— Подарили, — сухо ответила девушка, переступая через зеленый камешек на тротуаре.

— Так прямо и подарили?

— Именно. Взяли — и вручили в безвозмездное пользование.

Больше парень ничего не спрашивал. Хотя, Валерия сказала правду — она не могла бы позволить себе приобрести такой дорогой мотоцикл. Ездить научилась еще в школе, а вот круизер попал к ней, можно сказать случайно. Один весьма обеспеченный человек из соседнего города попросил Рижскую найти своего нерадивого отпрыска, который на два дня уехал к бабушке, но, как оказалось, не доехал. Оказалось, сынок решил сбежать со своей возлюбленной, несовершеннолетней девчонкой, прихватив отцовскую банковскую карту и фирменный харлей, подаренный отцом на прошлый день рождения. После грандиозного разоблачения отпрыска посадили под домашний арест, с девицей провели воспитательную беседу, а байк, как орудие преступления, изъяли и передали сыщику в качестве оплаты. Вот так Лера стала обладательницей мощного железного коня с серебристыми крыльями.

Однако, спутник ничего этого не знал, но и вопросов больше не задавал, пока Валерия сама не выдержала и спросила:

— Зачем тебе маска?

— А тебе зачем пес?

Девушка озадаченно посмотрела на парня и замолчала. При чем тут пес?

Пока они шли по парку, Лера пыталась рассмотреть хоть что-то примечательное в его внешности. Но что можно разглядеть, если половины лица не видно?

Только молодые карие глаза, в которых горел азартный огонек. И темные густые каштановые волосы, чуть закрывающие уши — Валерия подумала, что он вполне мог бы рекламировать шампуни.

— При чем тут мой пес? — она озвучила вопрос.

— А у тебя привычка отвечать вопросом на вопрос? Тогда мы никогда не договоримся.

— Договоримся до чего?

Она замолчала, потому что диалог и правда получался странный. Состоящий из одних вопросов.

Лера решила ответить.

— Арчи мой друг.

— А я думал, он для защиты, — удивленно отозвался парень.

— А что, мне нужно чего-то опасаться? — Валерия попыталась отодвинуться — но куда отодвинешься, если приходится держаться за один мотоцикл.

— Нет.

На первый вопрос девушки странный парень так и не ответил. А Валерия решила, что Арчи и правда сможет защитить ее, в случае чего.

Они вышли из парка и, чтобы срезать путь, пошли по тропинке через березовую посадку. Она вела прямо к кафе «Сытый Кот», от которого до дома подать рукой — если идти через дворы.

— Почему тебя зовут Моль? — Лера шла и пинала камешки под ногами. Арчи бежал рядом, высунув язык. Солнце с утра пригревало и мохнатому ньюфаундленду стало жарко.

— А почему тебя зовут Рига?

— Ты тоже отвечаешь вопросом на вопрос, — заметила Лера.

— От тебя научился, — невозмутимо ответил парень.

Стало ясно, что от него ничего не добиться. И все-таки Лера попыталась.

— Ты решил задержаться в городе? Я думала, ты приехал только на концерт.

— У меня разбился байк, — парень скосил на нее глаза. — На чем мне ехать?

Рижская хмыкнула и пнула очередной камешек. Взгляд упал на темную землю. Арчи бежал немного впереди, и оставлял огромные волчьи следы. Девушка украдкой посмотрела под ноги своего спутника — и едва сдержала восклицание.

Это был «Спартанец». Те следы, которые она видела на берегу озера в день убийства Милы, и которые вчера обнаружила рядом со своим байком.

Лера резко затормозила и запнулась о подвернувшийся камень. Запнулась намеренно, но, кажется, ее спутник поверил.

— Что с тобой? — он не на шутку взволновался, когда Валерия взвыла на весь квартал.

— Ай, ой, о-ой, — тянула она на одной ноте, схватившись за ногу. — Бо-ольно!

— Ты чего под ноги не смотришь? — Моль хотел подойти и помочь, но тяжелый мотоцикл начал заваливаться.

— Все, я дальше не пойду, — плаксиво заявила Лера. — Так что не жди, чего со мной тут время терять. Вот нога пройдет, и я сама дойду.

— Ну конечно! — хмуро сказал парень. — Как я буду выглядеть, если брошу девушку одну с ушибленной ногой и байком с проколотыми шинами?

«А кто колесо проколол?», — обиженно подумала Лера. — «Совесть теперь замучила?».

— Нет, что ты, я… я… — она пыталась лихорадочно придумать отмазку, чтобы спровадить его подальше. Еще не хватало ей, чтобы маньяк узнал, где она живет.

Конечно, она не делала поспешных выводов про «маньяка», но за последние дни и без того натерпелась страха. Что бы ни задумал этот «Спартанец», ничего хорошего это не сулит.

— Сейчас, подожди! — он отпустил руль и хотел поддержать Леру за руку. Но она тоже убрала руку с мотоцикла и байк едва не упал на парня.

— Что, так сильно болит? — с некоторой досадой спросил он.

— Да-а… — протянула Лера. — Ты принеси мне подорожник, а? Я видела, он в парке растет. А я тут подожду.

Парень с сомнением оглянулся, прикинув расстояние до парка и обратно. Но, делать нечего. Почему-то он ни в какую не хотел оставлять Валерию, однако, ему пришлось согласиться на условия.

— Хорошо, — вздохнул он. — Жди здесь, я пулей.

И побежал по тропинке обратно, а Валерия торжествующе усмехнулась.

— Беги, беги, Дон Кихот.

Сама она тут же встала на обе ноги, собрала все силы и быстро поволокла байк в кусты. Пришлось срезать путь прямо сквозь заросли, но оно того стоило. Больше подозрительный юноша не появлялся. Лера очутилась на оживленном проспекте, и решила, что надо сделать перекур в шпионских играх. Еще немного, и она свалится, как загнанная лошадь.

Будь она посмелее, то не прогнала бы «Спартанца», а попыталась узнать о нем как можно больше. Но что-то подсказывало, что это было бесполезно. А чем могла закончиться их прогулка — еще неизвестно.

Арчи понравилась пробежка по буеракам, не смотря на то, что он нацеплял тонну репьев. Валерия немного успокоилась, и неторопливо поволокла байк по тротуару.

Миновав «Сытого кота», она прошла мимо ряда магазинчиков, один из которых привлек ее внимание.

— Музыкальная революция, — прочитала Лера, разглядывая знакомую эмблему. Гитара, объятая огнем. Очень напоминает вчерашний поджог. А ведь сгорела именно ее гитара.

Девушка усмехнулась, и подумала, что потеряла форму. Как можно было забыть про этот магазин?

Прислонив байк к стене, она зашла внутрь.

Арчи настороженно приподнял уши и заворчал. Ему не понравился запах.

Но Лера не заметила ничего подозрительного. За тот год, что она не была здесь, в магазине ничего не изменилось. Полумрак, прохлада и качественные инструменты со всех сторон света — Испания, Китай, Норвегия, США… Здесь были и гитары ручной работы, стоимостью от ста тысяч рублей, и пламенные испанки с глубоким живым звуком; были и синтезаторы всех размеров, и даже пара настоящих фоно. Цены здесь кусались, как и раньше.

Но Валерию не особо интересовало убранство магазина.

В полутемном углу на стуле, поглаживая струны красной гитары, сидел знакомый паренек. Внук Антоновой.

Вот так находочка. Нет, Лера и не думала искать его, но таких случайностей не бывает. Если Шахматист намекал именно на этот магазин, то он хотел, чтобы Лера встретилась с ним.

Что ж, если он наркоман, то вполне может знать что-то о наркоторговцах из больницы. Девушка решительно подошла к нему и вежливо кашлянула.

При виде посетительницы парень испугался. Глаза его забегали, а пальцы дернулись, едва не порвав струны.

— Ты?!

Он решил, что Лера работает в полиции. Потому что прекрасно помнил, как они столкнулись возле квартиры Нины Стефанидовны в день ее смерти. И как ночью Валерия устроила ему допрос. А вот Валерия удивилась, что Иванна не засадила паренька куда подальше. Наверняка она пообщалась с ним — неужели не выяснила, чем он «подрабатывает»? В музыкальном магазине на дорогие рестораны не заработаешь… Хотя, кто знает, может быть этот тип умеет заговаривать зубы. Похоже, кроме нее — Валерии — никто не знает, что паренек выполняет грязную работу, играет роль «посредника». Шантаж, клевета, слежка, передача любого «товара». Например, ядовитых пауков в коробочке под дверь ничего не подозревающей девушки.

При воспоминании о пауке, девушка невольно передернулась. Нет, пауков она любила всегда, но вот факт, что таким образом ее пытались убить, заставлял нервничать. Но не более. Она начала привыкать к этому.

Жалкие попытки паренька скрыть страх только рассмешили сыщицу. Наркоман выбрал самый неудачный маневр — начал хамить.

— Этот магазин как минимум для среднего класса, — он презрительно оглядел Леру с ног до головы. — И собаку свою убери.

— Во-первых, не ты, а вы, — голос прозвучал удивительно спокойно. — Во-вторых, когда-то я помогла хозяину магазина найти вора, укравшего гитару. С тех пор он рад как мне, так и моей собаке.

Парень неприязненно покосился на Арчи, а Лера добавила.

— Кроме того, Арчибальд умен. Он обучен искать наркотики.

Парень вздрогнул, но взял себя в руки, и процедил сквозь зубы:

— Не понимаю, о чем вы говорите. Если не собираетесь ничего покупать, не надо отнимать мое время.

— С чего ты взял, что я не собираюсь ничего покупать?

— Потому что я не дурак, — огрызнулся парень. — Я тебя помню… Менты и здесь нашли… Я уже все рассказал! Я не знаю, кто убил бабку!

— Вот и замечательно, потому что я тут не за этим, — сказала Валерия, съев очередное тыканье. — Может, я и правда хочу купить гитару?

— Ты? — парень презрительно скривился, а Лера бесстрастно поправила.

— Вы.

— Ой, простите, вы… — язвительно ответил парень. — По вам не скажешь, что вы можете позволить себе купить что-то дороже подержанного телефона.

Валерия скосила глаза на торчащий из кармана джинсов сотовый. Ну, запачкан немного гелиевой ручкой. Ну, с трещиной. Что с того?

— Просто я очень ранимая и впечатлительная девушка, — невозмутимо сказала Лера. — Вот и не покупаю дорогой телефон, жалко. Сейчас швырну его об стенку, а потом и гитары начну бить.

Парень насупился и буркнул:

— Вам что-то подсказать?

— Вот, другой разговор, — улыбнулась Лера, покрепче сжимая поводок Арчи. Ньюфаундленду совсем не нравился наркоман, его запах и поведение. Пес приготовился в случае чего защищать хозяйку. Шерсть на загривке встала дыбом, и обученный ньюф принял стойку. — Но ты прав, я здесь не за гитарой. Хотя, на днях загляну… А сегодня меня интересует, где ты берешь наркотики.

— Я не… — парень начал было оправдываться, но девушка с досадой его перебила.

— Если ты думаешь, что я не найду способа доказать, что ты сидишь на игле, то глубоко заблуждаешься. Моя работа — искать, и я обязательно найду что-то компрометирующее. А после отнесу это твоему начальнику. Сделают анализ крови. Найдут наркоту. Как тебе такой вариант? Да, еще забыла о нашем ночном разговоре… Конечно, доказательств твоего «приработка» у меня нет, но будь уверен — я их найду.

— Не надо, — парень съежился и поставил гитару к стенке. — Хорошо, я скажу. Но если ты… вы не расскажите об этом полиции…

— Это уже мое дело, расскажу я или нет, — отрезала Лера.

— Меня убьют! И в тюрьме достанут, и в лечебнице, — огрызнулся парень. — И откуда ты взялась, такая умная…

— Закрой рот с той стороны, — поморщилась сыщица. Парень послушно закрыл и недоуменно хлопнул глазами. — Молодец, а теперь открой и рассказывай по существу. И радуйся, что не спрашиваю лишнего. Например, что ты искал в квартире своей бабушки.

Наркоман исподлобья посмотрел на Валерию. На лице подергивалась жилка, пальцы цепко сжали подол пиджака. Он с самого начала вел себя странно. Некоторые его движения выдавали приближающуюся ломку. Лера решила, что парень не законченный наркоман, и сидит на наркоте не очень долго. Поэтому он еще может сдерживать себя и даже работать, скрывая от начальника свою зависимость.

— Это все Лариска, тварь… — выдавил парень. — Она меня подсадила. Продала какую-то дрянь вместо таблеток от головы. Через две недели после их приема мне стало плохо. То есть без них… А она так гаденько усмехнулась и говорит — хочешь снова почувствовать себя человеком? Кто ж не хочет… Я уже не знал куда деваться, ломало меня. Если б знал, что она мне подсунет, перетерпел бы. А теперь все… конец. Так и подсел.

— Лариса, это медсестра?

— Она, гадина. Та еще змеюка, — парень сплюнул прямо на пол и растер плевок ногой. — Но и я хорош. Мог бы в аптеке купить — нет же, повелся! Это сволочь впаривала людям свою наркоту прямо после приема у врача. Я ей почти всю зарплату отдавал, гадюке… Но теперь она за решеткой, я слышал это от… друзей. Придется искать нового продавца.

Лера утвердительно кивнула своим мыслям.

— Лариса работала одна?

— Точно, она та еще змеюка, никто с ней работать не станет, — подтвердил парень. — Сама поставщиков находила, сама бумаги подделывала… Ну, я всех ее махинаций не знаю.

— Не густо… — вздохнула Лера. — Когда ты видел ее в последний раз?

— Да позавчера за дозой приходил. Только она сказала, что хочет залечь на дно. И все про какие-то очки бубнила. То ли потеряла, то ли нашла.

Парня затрясло мелкой дрожью, которую он, все же, унял. А девушка на всякий случай покрепче ухватилась за поводок.

— Она носит очки?

— Нет, — парень помотал головой. — Что еще хочешь знать? У меня нет времени трепаться о таких вещах.

— Ничего, потерпишь, — сказала Валерия, и на всякий случай уточнила. — Ты знаком с Игорем Семерядовым?

— Нет, — грубо ответил парень. У него начиналась ломка, и он держался из последних сил.

— Жалкий ты… Как тебя угораздило поверить этой женщине? Жил бы сейчас как все, глядишь, и бабушка была бы жива…

Лера мысленно прикинула, мог ли внук быть тем парнем, который толкнул Люсю в автобусе. Прикинула — и тут же отмела этот вариант. Ни один наркоман не способен просчитать такую сложную комбинацию — чтобы, толкнув торговку домашней косметикой, разбив все баночки для кремов и подарив ей абонемент в фитнес клуб, создать цепь событий, которая приведет к смерти человека.

Даже Валерия не до конца разобралась в логике Шахматиста. Кроме того, Люся — торговка косметикой — описала парня как высокого и темноволосого, а этот ростом не вышел. И если цвет волос изменить легко, с ростом возникнут определенные проблемы.

— А бабка сама доигралась, — огрызнулся парень. — Я ей говорил — незачем прошлые дела ворошить! А она все «скажу да скажу», он мне как внук родной. Ну и сказала, видать…

Лера насторожилась и пристально посмотрела на парня.

— Погоди, что она собиралась сказать и кому?

— Да кто ее знает, — наркоман пожал плечами. Руки его тряслись, а лоб покрылся мелкой испариной. Он все еще боролся с собой. — Она работала нянькой у какого-то богача, лет тридцать назад. Потом ребенок пропал, ее уволили. Она не рассказывала, что было дальше. Ты знаешь, я мало с ней общался… Но недавно мы помирились. Почти… Потом она заявила, что встретила мужчину, в котором узнала того мальчика. Дело ясное, что дело тёмное. Бабка хотела сына и отца свести, глаза им открыть. Только предполагаемый отец ее выгнал и велел больше не появляться на пороге.

Парень прервал рассказ и согнулся пополам. Глаза его помутнели, он достал из кармана какую-то таблетку, проглотил, и тяжело задышал.

— Хоть какое-то облегчение приносит, — объяснил он, приходя в себя. — Бабка пошла к этому мужику, которого считала пропавшим мальчиком, но рассказать ничего не успела. Или он ей не поверил — доказательств-то у нее не было. Ненормальная она была какая-то. В последние дни твердила, что знает, как помочь «мальчику»… ага, блин, тому мальчику четвертый десяток пошел. В общем, у бабки было не все в порядке с головой.

— И ты даже не догадываешься, кто эти люди?

— Мне-то это на что? Мне от бабки ничего не нужно…

— Кроме квартиры?

Парень искоса посмотрел на Валерию и промолчал.

— Последний вопрос, и я отстану, — сказала она.

— Валяй, — хмуро отозвался парень.

— Ты был знаком с Ларисой раньше? Почему ты так легко согласился принимать лекарства, если почувствовал, что они вызывают привыкание?

— Я встретил ее в больнице, когда сотрясение лечил, — парень отвел взгляд, окунаясь в свои воспоминания. — Тогда она и предложила чудодейственное средство от жутких головных болей. Я бы и засомневался, но по дороге домой кое-что случилось. Я запнулся и выронил таблетки. Ко мне подошел какой-то мужчина, помог подняться. Мы разговорились, он сказал, что принимал такое же лекарство. Три месяца пил, и теперь не знает, что такое больная голова. Он предупредил, что мне покажется, будто таблетки вызывают привыкание. Так все и получилось. Я пил таблетки три месяца, пока не подсел окончательно.

— И ты не заподозрил, что этот мужчина был подсадным? — удивилась Лера.

— Да не был он подсадным! Может тоже наркоман, может таблетки перепутал. Я ведь его не у больницы встретил, а почти у самого дома.

— Ну да… — про себя произнесла Лера. — А как он выглядел?

— Это уже третий «последний» вопрос, — язвительно произнес парень.

— И он правда последний.

— Ну хорошо. Тот тип был высоким и очень массивным, на гориллу похож. Подбородок большой, глазки маленькие, все время щурится, — парень прикрыл глаза, сжал подол своего пиджака и с сарказмом спросил. — Я могу быть свободен?

— Пожалуй, — Лера махнула рукой. — Живи.

— Вот спасибо-то, — съязвил наркоман, и снова взял гитару.

Валерия вышла из магазина, забрала круизер, и потопала домой, строя в голове новую цепь. Цепь, завершающую ее первый ход в «игре».

* * *

Даша спешила на встречу со Студеневым, психотерапевтом Милы Крымовой. Она ненавидела опаздывать, но в этот раз время поджимало, наступало на хвост и грозило обогнать автобус, на котором она ехала. А все потому, что Гущин требовал сдать статью до обеда, и пришлось дописывать ее в лихорадочном темпе.

Встреча была назначена на час. Автобус тащился в пробке еле живой, а стрелка неумолимо приближалась к двенадцати сорока пяти.

Семена Алексеевича Студенева в городе N знали многие. Несмотря на узкую специализацию, он пользовался популярностью у обеспеченных людей, которые гнались за модой Запада, и мечтали о личном психотерапевте. Цены сеансов росли вместе с популярностью, и однажды даже переросли самомнение Студенева. Поэтому Антону Крымову стоило большого труда добиться у Семена Алексеевича согласия провести для Милы несколько сеансов.

Студенев не сразу согласился встретиться и с Дашей. Однако, Лапшина умела уговаривать и настаивать на своем. Талант, который не раз выручал ее в журналистском ремесле.

Но время стремительно приближалось к часу, а Студенев предупредил, что в случае опоздания не сможет ее принять.

— Ну давай же, давай, — приговаривала Даша, нетерпеливо выглядывая в окно. Светофор загорелся, автобус свернул направо и выехал из пробки.

У Лапшиной затеплилась надежда, что все обойдется.

Когда она вышла на нужной остановке, стрелка приблизилась к часу на критическое расстояние.

Клиника оказалась совсем небольшой — желтое здание, затерявшееся во дворе семиэтажек. Зеркальные окна отражали пробегающих мимо людей и деревья, шумящие молодой листвой.

Внутри было очень чистенько и уютно. Все — от белоснежной урны в углу до холеной блондинки в регистратуре выглядело по-европейски. Слишком.

В клинике оказалось многолюдно. У дверей стояли люди, ожидая приема у специалиста. Только возле желтой двери с табличкой «Психотерапевт» было пусто.

— К вам можно? — журналистка постучалась в кабинет и заглянула, не дожидаясь ответа. — Я вам звонила, меня зовут Дарья Лапшина.

— Да-да, моя дорогая, заходите, — ласковым голосом сказал толстячок в белом халате и круглых очках на горбатом носу. Он учтиво указал гостье на свободный стул и посмотрел на часы. Стрелка показывала ровно тринадцать часов. — У вас найдется еще пять минут? Я хочу кое-что проверить.

Даша, настроенная на сухой и холодный прием, была немного удивлена. Однако, кивнула и села на мягкий удобный стул.

Прошло пять минут. Потом десять.

Девушка все сидела напротив Семена Алексеевича и ждала. Ей показалось, врач занят совершенно бессмысленной вещью. Он старательно вырисовывал на клочке газеты человечков, как из школьных тетрадей. Точка, точка, огуречик… Даша не мешала.

Закончив, Студенев показал журналистке то, что получилось, и тихим, спокойным, почти ласковым голосом спросил:

— Что вы на это скажете?

— Что вы не умеете рисовать, — честно ответила Даша.

— Интересно, интересно… Вы скорпион по гороскопу?

— Да, а как вы догадались? Увлекаетесь астрологией? — оживилась девушка.

— Нет, просто в бытность свою главврачом психиатрической клиники я узнал много интересного, — Студенев отложил клочок в сторону и сквозь очки умильно посмотрел на Дашу. — Была у нас одна пациентка, которую муж отправил лечиться от зависимости.

— Наркотической?

— Нет, нет, что вы! Она рисовала.

— Что же в этом плохого?

— Ничего, конечно. Только она рисовала везде. Абсолютно. На газетах, салфетках, обоях, людях… Причем, не спрашивая их. Конечно же, я имею в виду людей. Но я пришел к выводу, что в каждом безумии есть своя логика. Вот эта женщина, например, показывала свои рисунки людям, и спрашивала, что они видят. А потом по ответу с хирургической точностью составляла психологический портрет личности. Вот так… Кажется, я понял ее систему. Хотя и весьма примитивно. Все что у меня получается — это определить знак зодиака.

— Все это безумно интересно, но у меня мало времени. Я слышала, что вы лучший специалист в области психиатрии, который есть в нашем городе…

— Возможно и так, — умильно улыбнулся врач, сцепив пальцы в замок. — Что весьма радует. Вы хотели взять у меня интервью?

— В принципе… да, хотела, — журналистка мимоходом разглядывала бумаги, лежащие на столе, но ничего интересного не увидела. — Вы давно подрабатываете частным психотерапевтом?

— Всего пару лет… — задумался врач. — А откуда вы знаете? Я не давал подобного объявления, обо мне узнают только через знакомых.

— Я тоже узнала о вас от знакомого, — невозмутимо сказала Даша. — Его зовут Антон Крымов.

Психотерапевт внимательно посмотрел на нее, и Даше показалось, что он немного испугался. Потому что тотчас же стиснул бумажку с человечками, но спохватился, и начал расправлять измятый рисунок.

— Вы точно из газеты?

— Могу показать удостоверение, — Даша уже собралась достать из сумки «корочки», но Семен Алексеевич поспешно сказал.

— Не надо, не надо. Я вам верю. Что же вы хотите услышать? Надо понимать, интервью будет не обо мне.

— Ну почему же? — обезоруживающе улыбнулась Даша. — Именно о вас. Я действительно пишу статью об убийстве жены Крымова, но сюда пришла, чтобы узнать ваше мнение как профессионала.

Кажется, Студенев вздохнул с облегчением. Когда звонила Валерия, он вел себя куда более настороженно. Однако, слова Даши о том, что она хочет узнать лишь его профессиональное мнение — и больше ничего — усыпили бдительность. Да, Студенев был очень высокого мнения о себе, как о профессионале.

— Ну что ж, постараюсь вам помочь. Но, — врач предупредительно поднял палец, — ничего не обещаю!

— Договорились! — Даша достала ручку и блокнот, чтобы начать записывать. Но, врач не заметил, что кроме этого девушка нажала кнопку записи на диктофоне в своем кармане. — Людмила Крымова посещала ваши сеансы, так?

— М, скорее я сам приезжал к ней. Ее муж настоял на этом.

— Хорошо. Как Антон узнал о вас?

— Он просто пришел однажды и попросил, чтобы я поработал с его женой, — объяснил Семен Алексеевич. — Сказал, что ему посоветовал меня старый друг.

— Как звали этого друга? — уточнила Даша.

Врач пожал плечами и с ироничной улыбкой произнес:

— Меня совсем не интересует, кто из моих клиентов посоветовал ко мне обратиться. Главное — на мои сеансы приходят люди, и, заметьте, их немало.

— А сегодня исключение? — Даша не сдержала улыбки при воспоминании о пустом коридоре.

— Нет, — Семен Алексеевич откинулся в кресле и сложил руки на круглом животе. — Но на это время никто не записан. Прием начнется с трех часов.

— Ага. Извините за вопрос, но… что вы делали позавчера с восьми до десяти утра?

— Мне нечего скрывать, — врач откинулся на спинку стула и сложил руки на круглый живот. — Я был в клинике, вел утренний прием. Это же самое я скажу и полиции, которая наверняка в скором времени меня посетит. Мне уже звонили.

— Если так, почему бы вам не посетить их первому?

— Милая моя, мне не нужны лишние хлопоты, — снисходительно улыбнулся Студенев. — Я предпочитаю ездить как можно меньше и исключительно по важным делам.

— Или за хорошее вознаграждение? — уточнила Даша, имея в виду сеансы Людмилы.

— Или за очень хорошее вознаграждение, — подтвердил врач. Он внимательно посмотрел на журналистку и вдруг спросил. — А вы, случайно, не заодно с той «подругой» Антона, которая звонила мне вчера и спрашивала, что я знаю об убийстве?

— Знать ни знаю никакую подругу, — Даша удивилась очень искренне, но врач все равно не поверил. Но выпытывать ничего не стал. Только сказал. — Странно. Вчера эта девушка тоже спрашивала об Антоне и его жене. Мне не хотелось говорить с ней, откуда знать кто это на самом деле. Обычно я не разглашаю чужих тайн.

— И вы рассказали ей что-то?

— Немного. Она сумела меня убедить. Но, продолжим. Время — деньги.

— Хорошо, — Даша приготовила ручку с блокнотом. — Скажите, зачем вы посоветовали Антону устроить лодочную прогулку?

— Я? — от удивления брови врача поползли на лоб. — Откуда такая информация?

— Ну как же. Вы имели влияние на его жену, были в курсе всех дел семьи.

— И тем не менее, я ни за что не посоветовал бы такого, — Семен Алексеевич возмущенно скрестил руки на груди. — Ни один психотерапевт не отправит на лодочную прогулку человека в таком состоянии, в каком находилась Людмила. Во-первых, это не принесет результатов — сначала нужно вывести из депрессии, а уж потом возвращать вкус к жизни. Тут был очень, очень сложный случай… Моя пациентка не реагировала практически ни на что, ее состояние граничило с безумием. Односложные предложения, ночные кошмары… Вы полагаете, я отправил бы женщину в таком состоянии кататься на лодке, чтобы она, не приведи Господь, решила утопиться?

— Я? Я ничего не полагаю. Но если вы не советовали, то кто это сделал? Есть информация, что кроме вас Антон и его жена ни с кем не общались.

— У вас ошибочная информация. Крымова, несмотря на свое душевное состояние, продолжала общаться с подругой — единственным человеком, которому она полностью доверяла.

— А вот это уже интересно, — оживилась Даша. — Вспомните имя подруги?

— Да обычное у нее имя было, — задумался врач. — Кажется, Инна. Да, да, Инна.

Даша вздохнула и сделала пометку в своем блокноте. Кроме разговора со Студеневым она была занята тем, что рассматривала его кабинет, как и велела Лера. Что-то запоминала, что-то записывала. Правда, больше всего ее интересовало то, что лежит на столе.

— То есть, — продолжила Даша после небольшой паузы, — вы хотите сказать, что это подруга посоветовала Крымовой отправиться на лодочную прогулку?

— Я ничего не хочу сказать, — врач прищурился и посмотрел на журналистку. — Антон мне сказал, что Людмила Витальевна сама попросила его организовать прогулку. Крымов только обрадовался, он решил что жена, наконец, приходит в себя.

— А что подумали вы? — уточнила Даша. — Почему Людмила Витальевна так поступила? Она была сумасшедшей или пошла на поправку?

— Моя дорогая, — все с той же ласковой интонацией произнес врач. — Как я уже сказал, все индивидуумы с нестандартной формой мышления имеют в основе своих суждений некую систему.

— Одним словом, все сумасшедшие действую вполне логично, — резюмировала Даша. — И все-таки?

Врач начал издалека. Так издалека, что Даша подумала, будто он снова собирается порассуждать на тему своей бывшей профессии. Но нет — разговор быстро вошел в нужное русло.

— Ответьте, милая девушка, на один вопрос… Чтобы определить нормален ли человек, мы ставим перед ним задачу: выкопать под забором такую яму, чтобы можно было выбраться на другую сторону. И даем на выбор ложку и лопату. Что выберет нормальный человек.

— Лопату конечно же, — недоумевающее сказала девушка.

— Нормальный человек, моя дорогая, выйдет через калитку, — поверх очков посмотрел на собеседницу врач. — Теперь вы видите, как все условно? Вроде бы все мы нормальны, а поди ж ты, добрая половина отвечает так же, как и вы. Но все-таки психи рассуждают иначе. У них есть своя логика, они ставят перед собой какую-нибудь цель, которой добиваются всеми доступными способами. Надо им попасть через забор — выроют яму хоть ложкой. Но чтобы понять их способы, нужно знать цель. В случае с Крымовой — я не могу сказать ничего конкретного. Даже на сеансах психотерапии она почти ничего не говорила.

Даша сделала заметку в блокноте, и сказала:

— Спасибо, вы очень помогли, — она встала. — Как-нибудь я приду взять интервью именно о вас. Судя по всему, вам есть что рассказать, — улыбнулась Даша.

— Не за что, моя дорогая. Буду рад видеть вас снова, — в ответ врач вежливо привстал, провожая гостью. — Вы приятнее тех журналистов, с которыми мне доводилось общаться. Заходите почаще.

— Спасибо, уж лучше вы к нам, — отшутилась Даша. — Всего доброго!

Она вышла из кабинета, а врач достал из застекленного шкафа бутылку дорогого вина и плеснул немного в бокал, пробормотав: «один раз не повредит», потом вернул вино на место, уселся за свой стол и продолжил рисовать человечков, напевая под нос незамысловатую песенку.

23 апреля, 2013 год

Лера вернулась домой, оставила байк под навесом и заперлась в комнате. Она начала кое-что понимать, и нужно было срочно записать мысли, пока они не улетучились.

Шахматист просчитал все до мелочей. Он отлично разбирается в людях и человеческих отношениях. Умеет управлять и манипулировать. Прекрасный иллюзионист и гениальный математик, но все-таки он остается обычным человеком, с человеческими чувствами и эмоциями.

Лера нашла его слабое место — гордыня. Он восхищался собой и своей гениальностью, и понимал это. Старался бороться, и часто побеждал. Но невозможно постоянно бороться с собой. Это самая сложная из битв, легко проиграть.

Валерия намеренно сказала Иванне про Семерядова и четверостишия в газете. Так же намеренно не рассказала ничего про Милу и Ирину. И ее расчеты оправдались. Шахматиста задел пренебрежительный тон, которым она рассказывала о своих выводах про Семерядова. Не оставил равнодушным и тот факт, что Лера побоялась говорить о вещах более важных, не упомянутых в условиях игры, но имеющих огромное значение. Лера намеренно не стала говорить про два первых убийства. Она решила, что Шахматист сочтет это ее слабостью, страхом нарушить условия игры. И не просчиталась — он подумал именно так, и это потешило его самолюбие.

Лера догадывалась, что в ее комнате жучок — а значит все, что она скажет, будет услышано. После того, как Шахматист позвонил ей снова, догадка превратилась в уверенность.

Звонок прозвучал в двенадцать тридцать.

— Ты неплохо играешь, сестренка, — голосом мальчика говорил Шахматист.

— Я тебе не сестренка, — прошипела Лера в трубку. Сохранить самообладание было очень тяжело.

— Ой, как грубо, — Шахматист поцокал языком. — Я ведь могу сменить милость на гнев.

— Милость? — опешила Валерия. — И когда ты успел ее проявить?

— Моего гнева ты еще не видела. Однако, ты молодец. Выпуталась из неловкой ситуации. Твоя недалекая подруга из полиции почти поверила в этот бред. Ты подтолкнула их к верному пути, а сама ничего с этого не получишь.

— Зачем ты звонишь? Мой ход еще не окончен.

Девушка постаралась тянуть время. Меж тем, программка в телефоне сработала и определила координаты звонка. На секунду отняла телефон от уха, и обомлела. Получалось, что Шахматист звонит… из ее комнаты!

— Ну что, нашла меня? — мальчик рассмеялся. — Я невидимка. Или ты думала, что я обычный человек?

Валерия настолько обомлела, что не могла произнести ни слова. А Шахматист голосом мальчика из прошлого продолжал.

— Только, умоляю, не падай в обморок. Я звоню, чтобы сообщить об изменениях. Теперь, когда ты рассказала Иванне о моих подсказках — четверостишиях — они не будут появляться в газете. Они будут ездить по городу. И еще. У тебя слишком много свободного времени, раз успеваешь лезть в другие дела и проводить расследования. Поэтому, усложним игру, чтобы ты не скучала. У тебя будет шесть дней, чтобы выполнить очередной ход. Если не успеешь, пропустишь хоть один — снова потеряешь близкого для тебя человека, во второй раз. Жди моего послания. Пока, сестренка.

Короткие гудки оборвали разговор, но Валерия все еще не могла пошевелиться. Слова еще не дошли до ее разума, но осознание своей беспомощности лишало последних сил.

— Как? — прошептала она, и с яростью крикнула. — Как?! Это невозможно!!!

Она пнула подушку и уронила стопку книг со стола.

— Нет, нет, нет, — ходила по комнате Лера. — Этому есть объяснение. Должно быть!

Она резко замерла и медленно осмотрела комнату, не сходя с места.

— Где ты? — спросила она. — Почему я тебя не вижу и не слышу? Тебя здесь нет.

Она постаралась успокоиться, и принялась обшаривать все углы. Арчи решил присоединиться к хозяйке, и начал обнюхивать подушки.

— Ну хоть что-нибудь, — бормотала Лера, без сил опускаясь на пол. Смысл слов наконец-то дошел до сознания. В голове вновь прозвучал голос, «снова потеряешь близкого человека»… Боже, он сумасшедший, думала Валерия.

Однажды она уже потеряла близкого, и теперь Шахматист напоминал об этом каждым своим звонком, тревожа рану десятилетней давности. О ком он говорил сейчас? Пожалуй, самый близкий человек теперь — Даша. Ближе просто нет.

Валерию с ног до головы окатил ужас. Неужели… нет, этого не может быть. Это просто немыслимо!

— Сволочь! — крикнула Валерия, давая волю эмоциям. И вдруг как-то сразу успокоилась. В горле запершило от крика, но в голове прояснилось. Если этот сумасшедший хочет играть — Валерия сыграет. И пусть только попробует тронуть Дашу…

Взгляд ее упал на окно.

За окном сидел ворон. Наглая птица щурила свой единственный глаз на девушку и усмехалась — так показалось Валерии.

— А ну кышь отсюда! Пошел прочь! — она замахала на птицу руками, но ворон только подпрыгнул и не думал улетать.

— Арчи, фас! — выкрикнула тогда Лера, но пес не понял кого нужно ловить.

Тут на помощь пришел Гаджет.

Он протяжно мяукнул, вздыбил шерсть на загривке, и бросился на окно что есть дури. Лера поморщилась, когда кот ударился о стекло — не просто ударился, а буквально швырнул себя на него.

Ворон чуть не свалился с карниза, пронзительно каркнул, и улетел.

— Ишь как, — пожалела Лера кота. — А ты, оказывается, не безнадежен.

Гаджет продолжал шипеть и пыжиться на подоконнике, уже из чистой вредности.

— Идем, я тебе молочка дам. Кис, кис! — позвала Лера, и кот пулей метнулся к своей миске.

Валерия почувствовала, что в ладонь ткнулся влажный холодный нос. Арчи смотрел на хозяйку печальными глазами и вилял хвостом.

— Ну ладно уж, — смилостивилась она. — Ты мой охранник, держи.

И она дала ньюфу кусочек вареной колбасы.

Пока пес ел Лера задумчиво теребила его загривок, и запустила руку под ошейник. Теплая шерсть щекотала ладонь и успокаивала.

Вдруг пальцы натолкнулись на что-то холодное.

— Это еще что?

Валерия сняла с Арчи ошейник и с удивлением обнаружила под ним короткую металлическую пластину с мизинец длиной и толщиной в пару сантиметров. На одном конце пластины мигал зеленый огонек, на другом виднелось несколько маленьких болтиков.

— На жучка не похоже, — девушка с недоумением рассмотрела пластину.

И она отправилась к единственному человеку, который мог бы понять назначение этой штуки. К Жене.

Если, конечно, он у себя.

— К тебе можно? — Лера без стука открыла железную дверь, спустилась по полутемной лестнице, и очутилась в совершенно другом измерении. Потолок, как паутиной, был оплетен проводами. Впрочем, паутины тут тоже было предостаточно. Среди неё, словно на морских волнах, покачивались лампы, похожие на космические корабли. Просторный подвал вмещал в себя целый мир, в его тёмных углах прятались прабабушкины торшеры, дедовские велосипеды, игрушки из далёкого детства, смутно знакомые Валерии, лыжи и старые чайники, резинки для волос и запчасти от разных приборов.

Прямо перед входом возвышался холм из компьютерных дисков, к которым тянулись два шнура с прищепками на концах.

Девушка обошла холм, и стала пробираться через лес из пружинок, болтиков, стопок микросхем и сломанных бытовых приборов. Стараясь не наступить на разбросанные по полу старые магнитофонные кассеты и стеклянные шарики, она шла к дальнему углу комнаты, где, зарывшись в пыльные книги и странные приборы, сидел Женя. После смерти сестры он совершенно не изменился. Равнодушие это или отстранённость, понять было сложно. Они с Милой не были особенно близки, но все же именно ему она доверила тайну шкатулки. Той самой, в которой Лера впоследствии нашла флешку с фотографиями. Мила знала что-то про Шахматиста, раз использовала в качестве пароля название фигуры — белый слон. Но что она могла знать? Валерия не догадывалась, да пока и не пыталась узнать. Ее тревожило другое.

— Жень, — она тихо подошла и положила руку ему на плечо.

Парень вздрогнул и резко обернулся.

— Ой! А, это ты? — он вернулся к своей работе, удостоверившись что незваный гость не представляет особого интереса.

Взлохмаченные русые волосы то и дело лезли на лоб и под очки. Женя отмахивался от прядей, и продолжал свое дело.

Лера взглянула на стол, освещенный электрической лампой. Изобретатель разбирал фен на запчасти, часть из которых уже пересобрал в непонятную конструкцию. Лера даже не пыталась понять, для чего она нужна. Евгений создавал много непонятных вещей, назначение которых угадать было невозможно. Но все же Лера знала его, как человека неординарного и очень умного. В чем в чем, а в технике, приборах и подобных вещах он разбирался. А порой и сам изобретал что-то стоящее, такое как дверная ручка, реагирующая на голосовую команду, или расческа, самоочищающаяся от волос.

— У меня к тебе серьезное дело, — она обошла стул, на котором сидел её друг, и прислонилась к столу.

— М? — Женя поднял на нее отстраненный взгляд, отложив пинцет и отвертку в сторону.

— Вот, — Лера протянула ему пластину. — Для чего это нужно?

Парень заинтересованно осмотрел вещицу со всех сторон.

— Надо разобрать. А где ты ее взяла?

— Да, нашла, — уклончиво отозвалась Валерия.

— Интересно… — пробормотал Женя, вновь берясь за отвертку.

Он открутил болтики и подцепил крышку плоским лезвием. С тихим щелчком пластина открылась.

Женя присвистнул.

— Да тут спец поработал!

— Что? — Валерия недоуменно уставилась на микросхемки, проводки и какие-то колбочки, оказавшиеся внутри пластины.

Изобретатель не ответил. Сначала он присоединил к коробочке какие-то тонкие провода, потом разобрал ее внутренности по детальке, затем снова собрал, и разве что не понюхал каждую из них.

— Ну не тяни, — Лера нетерпеливо затеребила друга за плечо. — Женя, миленький, скажи уже! Что это?

— Не буду врать, до конца не разобрался, — парень взглянул на Валерию. — Но общий принцип ясен. Крутая штуковина! Надо будет взять на заметку… Похоже, у меня появился конкурент.

— Женя! Ну говори уже…

— Эта штука может… как бы проще объяснить. Звонить на сотовый, и — разговаривать.

— Погоди, — Лера помотала головой. — Как это — звонить? Сама что ли?

— Ну, не набирать номер, конечно, — фыркнул парень. — Вот, видишь эту штуковину? — он указал на крошечную микросхемку. — Она отвечает за, м… скажем так, радиоуправление. Хотя это будет неверное определение. Кто-то передает сигнал со своего сотового — как бы, посылает СМС. В датчике срабатывает рецептор, передает сигнал в микросхему, а та, в свою очередь, как бы, подменяет исходящий сигнал. И человек, который говорит на другом конце города, как бы исчезает из сети. Его звонок не определить, поскольку на входящем высветится номер телефона этой штуки. Как будто звонит она. У нее устройство похоже на сотовый, только сложнее. Понятно?

— Не совсем.

— Ну смотри! Ты хочешь чтобы ни один сотовый оператор не узнал, что в это время ты кому-то звонила. И чтобы в твоем сотовом не осталось информации об исходящем звонке. И чтобы в сотовом того, кому ты звонишь, высветился другой номер телефона. И чтобы вообще стать «невидимкой» в сети. Круто, да? А все возможно с помощью этой штуки. Она улавливает сигнал с твоего сотового, преобразует в свой, подменяет номер — причем как во входящем звонке, так и в базе данных сотового оператора — и, ву а ля! Тебя невозможно отследить. Звонит эта штука. А говоришь ты.

— Не думала, что такое возможно, — Валерия задумалась. — Погоди, а откуда у этой штуки свой номер? В ней есть сим-карта?

— А то, — усмехнулся Женя. — Глянь сюда.

Он подковырнул одну из деталей и пинцетом достал СИМку.

— И кому она принадлежит? — Лера взяла ее и поднесла к глазам, словно надеялась что-то рассмотреть.

— Ну, это не ко мне вопрос! — Женя продолжил с упоением копаться в коробочке. Он был похож на препаратора, который вскрыл редкий вид таракана и с азартом изучает его внутренности. — Это тебе в сотовом салоне скажут. Или не скажут…

— Ну ладно… — Лера вздохнула и спрятала симку. — Спасибо!

И подумала, что теперь понятно, почему звонок, который засек Женя, определился в пределах ее комнаты.

— Это тебе спасибо, — не оборачиваясь ответил парень. — Такую вещь принесла! Знать бы еще, кто ее собрал…

— Это точно, — согласилась Лера. — Мне бы очень хотелось.

Она вернулась в свою комнату, и набрала Иванну.

Длинные гудки сменились сообщением о том, что абонент недоступен.

Ничего, решила Валерия. Пока можно и другими делами заняться. Например, записать мысли, которые так и рвались на бумагу.

Итак, у Ларисы, медсестры, явно был сообщник. Об этом говорят два факта — бормотание про «очки» и мужчина на улице — то есть то, о чем рассказал этот парнишка наркоман, внук покойной Антоновой. Она не носит очки сама, но их носит мужчина, который повстречался внуку Антоновой. По словам наркомана, тот мужчина щурится, а значит, плохо видит. Лариса могла злиться, что он потерял очки где-нибудь в неподходящем месте, где они могли стать уликой. Как вариант. Ведь она не зря собиралась залечь на дно еще до того, как Семерядов позвонил в полицию — если верить словам наркомана. Ее что-то напугало. Страх, что если сообщник попадется, он сдаст и ее. Сообщник, наверняка, обрабатывал «клиентов», заставляя их поверить, что привыкание — лишь временный эффект, чтобы люди не бросали пить таблетки до возникновения полной зависимости. И в некоторых случаях это работало. У жертв не возникало сомнений в словах незнакомого мужчины. Ведь он встречался им прямо возле дома, а не в больнице. Наверняка, Лариса и ее сообщник все продумали. Мужчина следовал за «клиентом», вычислял, куда тот направляется, немного обгонял его и шел, как бы, на встречу. Потом под каким-то предлогом знакомился, «замечал» таблетки, и полностью входил в доверие. В случае с внуком Антоновой ему крупно повезло. Парень споткнулся и выронил таблетки, так что предлог для общения появился сам собой. Не нужно было искать способ заставить «клиента» показать таблетки.

Неплохая схемка. Семерядов каким-то образом вышел на них, раскусил и собирался сдать в полицию. Точнее, сдал одну медсестру, доказать вину которой было проще. А ее сообщника стал шантажировать, в надежде сорвать хороший куш.

Значит, скорее всего, именно этот мужчина, сообщник Ларисы, убьет Семерядова.

Лера схватила телефон, и снова набрала номер Иванны.

— Ну давай же, давай, — умоляла она, слушая гудки.

— Абонент временно недоступен или находится… — послышался голос робота.

— Ладно, — сказала девушка. — Куда же ты пропала?

Она набрала Михаила Афанасьевича.

— Валерия? Здравствуй, — послышался голос Елина. — Иванна? Нет, ее сегодня не будет. Она уехала по моему поручению.

— Куда? — с отчаянием спросила Валерия.

— В другой город.

— И что это за задание?

— Вас, юная леди, это не касается, — строго сказал Михаил Афанасьевич. — Кажется, ты обещала не совать нос в чужие дела. Мне следовало бы арестовать тебя за то, что без разрешения вмешалась в следствие, взяла с места преступления улику и Бог еще знает чего натворила! Но пока — повторяюсь, пока — я тебя прощаю. Но чтобы больше без выкрутасов!

— Да, — буркнула Лера, и положила трубку.

Она не знала что делать. Самой ехать в больницу? Даже если она найдет этого преступника, что сможет сделать? Иванна уехала так некстати! Остается только надеяться, что она уже отправила кого-нибудь в больницу, проводить проверку.

Немного подумав, Лера отправила Иванне СМС.

«Я знаю, кто сообщник Ларисы! Это мужчина, высокий, массивный, с запоминающимся лицом, широкой челюстью, скорее всего носит очки или просто щурится».

А через пять минут пришло сообщение.

Лера обрадовалась, надеясь, что это ответ от Иванны. Но писала Даша.

«Лера, встречаемся через час в парке! Я была у Студенева, узнала много интересного! До связи!».

Сыщица не сдержала улыбку, и посмотрела на часы. Без пяти два. Что ж, она должна успеть.

— Гаджет, брысь! — Лера прогнала кота с журнального столика, и поставила на него шахматы. Лет пять она не доставала их. А ведь когда бабушка была жива, они каждый вечер играли по две-три партии. Это бабушка привила Валерии любовь к шахматам, но с ее смертью девушка потеряла к ним интерес. А может, просто боялась пробудить воспоминания, которые заставят острее чувствовать потерю. Но чувства, особенно негативные, убивают логику. А Валерии было необходимо сохранять чистый разум, чтобы выполнить обещание, данное много лет назад.

Она с любовью протерла деревянную крышку, и посмотрела на разрисованную стену. Взгляд равнодушно скользнул по расклеенным там бумажкам с обозначениями шахматных фигур, по цепям, и остановился на полустертом пятне в углу.

— Я найду тебя, — можно было прочитать по ее губам.

Помедлив несколько секунд, Лера открыла доску. Бережно погладила деревянные фигуры, беспорядочно сложенные в выемке рядом с полем. И — расставила их по местам.

В памяти всплывали правила игры. Шахматы… игра, удивительным образом сочетающая науку, спорт и искусство. Фигуры перемещаются по доске из черных и белых клеток, каждый раз проживают свою историю, сражаются и умирают, и все это в пределах поля из шестидесяти четырех клеток. Не больше, не меньше.

Восемь пешек у черного игрока, восемь у белого. Они берут скорее своей численностью, чем силой — ведь ходы пешек не длиннее одной клетки. Но порой и они могут решить исход партии.

Вот тяжелая артиллерия — ферзи и ладьи — способны на многое. При ловкости и дальновидности игрока их жертвами могут пасть многие фигуры. Чего не скажешь о беспомощном короле, который и способен лишь на то, чтобы передвинуться на одну клетку.

Быстроногие кони ловки и легко ускользают в нужный момент. Если только игрок не решит пожертвовать ими ради главной цели. А слоны… их ходы режут доску по диагонали. Расчетливы настолько, что их логика не позволяет им сменить цвет клетки с черного на белый. Смена цвета означала бы разрыв. В цепи и в логике.

Главная цель игроков — поставить чужому королю шах и мат. Загнать его в угол.

Но это в шахматах. А какая цель у Шахматиста, играющего живыми людьми?

Итак, придется разобрать смысл каждого хода Бессмертной партии. Первой в игре ходит белая пешка. Она же в конце определяет исход партии, отрезая черной королеве путь к королю. Кто может ею быть? Это кто-то, кто еще жив, и будет делать ходы. Пока у Валерии слишком мало информации, чтобы определить кто это.

Она принялась рассуждать. Допустим, белые — это жертвы, либо те, кто делают ходы по обстоятельствам, почти не зависящим от них. А черные — это те, кто убивает, либо делают ходы по воле Шахматиста. Или же, они сами создают обстоятельства, заставляющие белых сделать ход.

Первой жертвой в Бессмертной партии была белая пешка, съеденная своей черной противницей. В жизни это одна из погибших. Кто это может быть? Предположим, первая жертва — Мила. Но в тот же день была убита старушка в парке, а на следующее утро умерла Ира. Старушка явно была фигурой в игре. Но вот вопрос — какой именно фигурой?

Этот вопрос придется отложить.

Следующая жертва — у черных. Через три хода ее съедает один из белых слонов, дадим ему номер один. А слона, в свою очередь, съедят черные, но чуть позже. Под эту комбинацию очень подходит ситуация с наркоторговцами. Что, если белый слон и есть журналист? Семерядов «съел» черную пешку — Ларису, а его самого «съест» ее сообщник. Тогда по логике вещей, сообщник тоже является черной пешкой. Потому что в Бессмертной партии именно она съедает белого слона. Только вот почему Шахматист писал под ником Белый слон? И как быть с первыми тремя убийствами? Кто-то из них явно не вписывается в игру, жертв должно быть меньше. Кто лишний? Весьма вероятно, Ира — уж слишком странным было ее убийство, и этот конфликт с деканом. Просчитать его было бы сложнее всего. Кроме того, Иру убили последней. Но ведь именно с ее номера звонил Шахматист, и с ее компьютера писал сообщения.

Валерия достала из кармана СИМ-карту и посмотрела на нее. Номер карты известен — он высветился на телефоне при звонке. Можно попросить Иванну определить хозяина номера, а можно снова обратиться к Жене. Конечно, он отличный хакер, но и так уже начал задавать слишком много вопросов. А Иванна, как назло, пропала.

Если Шахматист точно так же использовал и СИМ-ку Иры? Вытащил из ее телефона. Но как и когда? Знала ли его Ира? И была ли она фигурой?

И все-таки Лере казалось, что белая пешка, первая жертва — это либо Мила, либо старушка из парка. Потому что, если Мила не фигура — первой получается Антонова. Если Мила фигура, то сама является белой пешкой, так как погибла первой. Насчет Семерядова сомнений не возникает, он идеально вписывается в комбинацию: «белый слон съел пешку — другая пешка съела белого слона». Правда, ход еще не сделан, Семерядов пока жив.

Лера не знала о других ходах. А ведь до того, как Семерядова убьют (если это случится), должны сделать ходы другие фигуры. Черная королева. Белый король, пешки, черный и белый кони… Кто они, кто играет за все эти фигуры по воле Шахматиста? И как это выяснить?

Девушка встала, и отошла от шахмат. Фигуры сделали лишь несколько первых шагов, и замерли в ожидании. Чтобы двигаться, им нужна рука шахматиста. Фигуры не обладают волей, но обладают правом и силой действия. Они съедают друг друга и защищают, но для того, чтобы двигаться, им нужен игрок.

Лера накинула куртку, и собралась в парк. Пришлось идти пешком, потому что круизер беспомощно стоял под навесом с зажеванным колесом.

Прогулка дала время подумать. И Лера решила, что единственное, что поможет сдвинуть дело с мертвой точки — это информация. А получить ее можно только от Елина. Девушке нужен доступ ко всем делам за последние несколько месяцев. Это займет о-очень много времени… А есть ли оно? Возможно, все немного проще… Фигуры должны быть на виду и если партия началась несколько дней назад, Лера должна знать обо всем странном, что происходило в городе за последнюю неделю-полторы. Но Елин едва ли предоставит доступ к информации. Тем более, без объяснений со стороны Леры. Говорить с Иванной — что играть с огнем. Еще немного, и она догадается, поймет, что Лера впуталась в опасную авантюру.

С такими мыслями она подходила к парку. Надеясь не встретить «Спартанца», Лера добралась до памятника и стала ждать. Даша прибежала через несколько минут.

Глаза ее горели, она походила на собаку, которая взяла след и ждет, когда же ее спустят с поводка и позволят порвать добычу. А Лера смотрела на нее с едва скрываемой тревогой.

— Что я узнала, Лерка! Этот Студенев хоть и со своими тараканами, но рассказал мне все, что знал. Это точно! Хотя поначалу мне и показалось, что при упоминании Антона Крымова он чего-то испугался.

— А может, не показалось? — с сомнением спросила Лера, стряхивая пелену. Сейчас с Дашей все хорошо, и она не допустит, чтобы что-то случилось. — Когда с ним говорила я, он явно не был рад.

Даша прислонилась к памятнику и сощурила глаза на солнце, как довольная кошка.

— Ему было чего испугаться. Но совсем не подозрений. Я поговорила с медсестрой из регистратуры — в момент убийства Студенев действительно был в клинике. А испугался он потому, что незаконно занимается частными сеансами психотерапии. Отчислений клинике не платит, вот и боится проверок и налоговой. Думал, я собираюсь его сдать. А про тебя вообще сказал, что не был уверен, действительно ли ты от Антона. А потом рассказал много интересного. Вот, послушай.

Даша включила запись на диктофоне, и послышался голос врача.

— Всего пару лет…А откуда вы знаете? Я не давал подобного объявления, обо мне узнают только через знакомых.

Журналистка выключила запись и объяснила:

— Он сказал, что у него много клиентов. Но когда я пришла, не было ни одного. Потом я посмотрела общее расписание работы врачей. Так вот, сегодня Студенев должен был работать с двенадцати. А сам записывал людей с трех. Видимо, первые три часа он принимал исключительно «своих» клиентов. Ну, или, таких, как я.

— Ладно, с этим все ясно, — Лера расстегнула куртку, пригревшись под весенним солнцем. — Но я бы не стала скидывать его со счетов… Что он рассказал по делу? Что такого интересного ты узнала?

Даша таинственно произнесла:

— Ты ошиблась, когда говорила что у нас три подозреваемых. Их — четыре! У Милы была подруга, с которой она продолжала общаться. А звали ее Инна. Студенев считает, что именно она могла посоветовать Крымовой такой способ отвлечься от воспоминаний. Потому что — и это самое странное — Мила сама попросила мужа устроить лодочную прогулку!

Лера не удивилась. Она пнула подвернувшийся под ногу камешек и посмотрела в сторону поблескивающей за деревьями воды.

— Да… Я упустила этот вариант. Но мне, честно говоря, и в голову не могло прийти, что прогулка устроена по инициативе Милы… Я согласна со Студеневым. Подруга могла посоветовать, а Мила могла послушать. Меня удивляет другое — почему я ни разу не видела эту «подругу».

Говоря это, Валерия снова прокручивала в голове информацию. Подозреваемых действительно было три — друг Антона, психотерапевт Милы и «серый человек». Теперь подозревать друга было бессмысленно, после их с Лерой разговора стало ясно, что Груздев почти ни при чем. Психотерапевт — возможно, но маловероятно. А вот насчет «серого человека» есть много вопросов. Ясно, что именно он перегнал лодку на другой берег, откуда отплыли Антон и Мила. Но вот убийца он или нет — вопрос.

— Мила могла не рассказывать тебе обо всех своих знакомых, — возразила Даша.

— Нет, не могла, — упрямо сказала Лера. — К тому же, Антонина Федоровна уж точно должна была знать. А если бы знала, сказала бы мне. К Миле никто не приходил, потому что она не хотела никого видеть. Правда, есть вариант виртуального общения. Мила могла «дружить» с этой Инной по переписке. Все это странно.

— У тебя есть предположения? — журналистка уже не так радовалась своему «открытию», которое запутало дело еще больше.

Лера промолчала. Чтобы у нее — Валерии Рижской — не было предположений? Ха… Вот только они ей совсем не нравились. Инна — так звали соседку погибшей Антоновой. Ту блондинку распутного вида, которая не давала старушке прохода. А потом она же встречалась в парке с «серым человеком», но уже будучи брюнеткой, породистой, сдержанной и красивой женщиной. Зоей Наумовой. Той Зоей, которая, по предположению Валерии, шантажировала Антона.

И она — подруга Милы? Бред.

Девушки неторопливо побрели в сторону берега, в тень, к прохладе воды и лип.

— Ты не рассказала, что видела в кабинете психотерапевта, — заметила Валерия, завязывая куртку на талии.

— Так… — Даша задумалась. — Бумаги на столе, старые газеты, телефон — это все лежало прямо перед ним. Ну там, ручки еще, карандаши. А так, в кабинете в глаза бросился только застекленный шкаф с книгами. Да, еще на нижней полке стояла бутылка вина. Необычная такая — пузатая, а горлышко вытянутое в трубочку и кверху расширяется. Еще пиджак на стене висел, и…

— Стоп! — Лера резко остановилась. — А ну-ка расскажи поподробнее про вино. Как оно называлось?

— Я издалека не разглядела. Хотя, по-моему, на «М» начиналось. Надпись такая красивая, буквы витые, и над ними нарисован золотой виноградный лист.

— Точно! Я говорила, что нельзя сбрасывать врача со счетов… — воскликнула Лера. — Ведь точно такая же бутылка была у Крымовых в корзине.

У Даши зазвонил сотовый. Она взглянула на экран, и поморщилась:

— Гущин… — потом дотронулась до сенсорного экрана, и вежливо сказала. — Да, Аркадий Николаевич. Я занимаюсь своим материалом. Да… Ну хорошо, сейчас буду!

Она положила телефон в карман и тоскливо посмотрела на Леру.

— Мне пора бежать. Гущин рвет и мечет… Да, кстати, ты ведь просила последить за Семерядовым. Но с утра я его не видела, а потом уехала к Студеневу.

— Забудь, — Лера махнула рукой, скрывая тревогу. — Не надо ни за кем следить. Я ошиблась.

— Ошиблась в чем? — подозрительно спросила Даша.

— Ни в чем. Ты ведь на работу опаздывала?

— Все-то у тебя секреты, — Даша вздохнула и побежала к остановке. На ходу крикнула. — Все равно не отвертишься! Еще поговорим!

— Поговорим, — усмехнулась Лера.

Оставаться в парке одной не хотелось. Лера осмотрелась, но ни «Спартанца», ни женщину в черном не увидела.

Женщина в черном. Странная особа.

Лера побрела вдоль берега озера, пиная камешки в воду. Время словно замедлилось, если не остановилось вовсе. Ведь прошло всего три дня, как Милу убили. А сколько всего случилось… Кажется, прошла целая вечность.

Но вот феномен. Время застыло в точке игры, но при этом внутри себя, в этой одной точке, оно неслось бешеным темпом. Еще вчера Лера пыталась найти ответ, вычислить жертву и убийцу. Сегодня она его нашла — но Игорь пропал. И у него совсем мало времени, если оно еще осталось.

Нужно надеяться на лучшее.

Теперь все было куда серьезнее. Если до этого Лера рисковала только своей жизнь, то теперь рискует и Дашиной. Счет пошел на дни…

Все попытки взять себя в руки и справиться с неодолимым страхом приводили к какому-то странному, отрешенному состоянию, которое вновь сменялось нарастающей тревогой. Но в конце концов, Валерия одержала победу над собой.

Она думала об исходе игры. Когда бы он ни наступил, и что бы Шахматист ни задумал — он не должен победить. Но чтобы отобрать у него победу, Валерия должна проиграть. Очередной парадокс.

Она «играет» за белых. В Бессмертной партии белые побеждают. Шахматист хочет достичь какой-то цели, разыграв эту партию в жизни. И если все пойдет не так, как он запланировал, есть шанс нарушить его планы. Лера должна проиграть. Надо нарушить хотя бы один ход, уберечь хотя бы одну фигуру — и цепь порвется. Лера не знала, что за цепь создает Шахматист, но точно знала законы ее создания. Все цепи рвутся, стоит выбить одно звено.

Вернувшись домой, девушка заглянула к Антонине Федоровне. Женщина понемногу приходила в себя, но постоянно говорила об Антоне. Добродушная полноватая соседка теперь осунулась, и несмотря на сохранившуюся полноту, казалась тенью. От жизнерадостного нрава остались только теплые морщинки в уголках глаз. Любимые книги классиков всего мира пылились на полках — Антонина совершенно позабыла о них, день и ночь оплакивая Милу и ее сына, молясь за племянника, Антона.

Лера не знала что ответить на ее робкие вопросы, потому что не представляла, как помочь. Про вчерашний разговор с Иванной она не рассказала — зачем давать надежду, которой почти нет? Со Студеневым поговорили — и что дальше? Антон так настаивал на этом разговоре, но сам не рассказал почти ничего. Лера объяснила его таинственные слова, сказанные у озера. Почти вышла на человека, который может знать убийцу или сам является убийцей. Но этого мало. Нужно доказать, что не Антон был сообщником того человека. Хотя сама Валерия теперь не сомневалась, что Антон невиновен.

Валерия попыталась успокоить Антонину Федоровну и пообещала еще раз съездить в полицию. Раз Иванна уже рассказала Михаилу Афанасьевичу про пух рогоза и заколку, все же есть шанс, что Антона отпустят хотя бы под подписку. Если нет, у Леры оставался еще один козырь. Нужно было найти этого «акробата», пока не поздно.

Но выходит, что «Спартанец», чей след девушка видела на берегу, и «акробат» — разные люди. Возможно, они сообщники. «Акробата», как окрестила убийцу Валерия, видела Даша — ему уже давно за сорок. А «Спартанец» выглядит не старше двадцати семи.

Когда не можешь разгадать загадку, найти верный ответ — нельзя зацикливаться на решении. Самый верный способ это отвлечься и заняться другими делами. Поэтому Лера взяла байк, и покатила его в шиномонтаж, находившийся неподалеку от «Сытого Кота».

Пока меняли колесо, она сбегала в кинотеатр, купила Сене и Вере обещанные билеты. Детям понравилась игра в шпионов. Валерия постоянно видела в окне одного из них, и получила уже два бумажных самолетика с посланиями. Но пока кроме кошек и воробьев возле дома Крымовых никто не появлялся.

Лера не торопилась. Она купила себе большое зеленое мороженое, и отстраненно наблюдала за мелькающими над головой стрижами.

А вернувшись в шиномонтаж, остолбенела. Рядом с ее байком стоял черный автомобиль.

Тот самый, с номерными знаками у680ро.

На всякий случай надвинув бандану на лоб и опустив голову, Лера подошла к кассе, чтобы оплатить работу.

Сердце бешено колотилось, но Лера взяла себя в руки, и спокойно откатила байк за угол.

— Ну долго вы там еще?! — из машины послышался раздраженный голос. — Я опаздываю!

Лера осторожно выглянули из своего укрытия, и тут же спряталась обратно.

— Вы что, хотите так и ездить с погнутым диском? — проворчал мастер, гремя инструментами. — Сейчас, еще десять минут.

Хозяин машины проворчал что-то еще. Но ему было некуда деваться, пришлось ждать, пока мастер закончит работу.

Лера усмехнулась, и подумала, что есть еще на свете справедливость. Нечего чужие колеса прокалывать, и потом сбивать мирных байкеров. Вот и довыпендривался. От таких крутых виражей еще не то погнется.

Наконец, мастер исправил диск, получил деньги и машина поехала. Рижская села на круизер, и отправилась следом. Но на этот раз она держалась метрах в ста от автомобиля. Так, чтобы не терять цель из вида, но и не попасться самой.

А через десять минут стало ясно, что нет нужды таиться. Потому что автомобиль ехал к университету, и сворачивать не собирался.

Остановившись на стоянке перед главным входом, водитель заглушил двигатель, но выходить не торопился.

Перед университетом было безлюдно и тихо. С каждым днем студентов становилось меньше, сессия подходила к концу, и «Сковородка» выглядела непривычно пустой.

«Сковородка» — это широкое полукруглое крыльцо университета, на котором расположились скамейки. Излюбленное место студентов, где можно пожариться на солнцепеке между парами. Белоснежное здание университета располагалось так, что большую часть дня солнце падало как раз на «сковородку», буквально раскаляя мраморные плиты, ступени и столбы.

Кто уставал от жары — мог спрятаться в тени елового ряда, росшего напротив здания Университета и затеняющего вечно занятую кем-нибудь скамейку.

Сейчас скамейку заняла Валерия. Она решила, что лучше не прятаться за деревьями, это привлечет куда больше внимания. А так сидит себе студентка, отдыхает. Круизер она оставила неподалеку, у маленького городского фонтана. Она сделала это скорее по привычке, чем из-за того, что места не хватало. Обычно в начале сессии ставить байк было просто негде — все было занято автомобилями. Сейчас перед университетом было всего пять машин, из которых две — полицейские.

Лера не сводила с черной машины глаз. Долго ждать не пришлось. Спустя несколько минут дверца открылась, и вышел… декан, собственной персоной!

Девушка уже устала удивляться и пугаться, поэтому она отреагировала достаточно спокойно. Насколько это было возможно.

То есть всего один раз подскочила на скамейке, непонятно зачем дернувшись в его сторону. Однако, решила не торопиться, и села обратно.

Декан, не оглядываясь, зашел в университет. Лера колебалась. Во-первых, следить за ним в здании будет сложно. Во-вторых, можно столкнуться с однокурсниками, а этого ей совсем не хотелось. Начнутся расспросы, упреки в прогулах… Но с другой стороны, от сидения на скамейке толку маловато. Придется идти.

Собравшись с духом, она зашла в университет, и… поняла, что забыла студенческий билет. То есть, она и не собиралась его брать. А после происшествия с Ириной в здание пускали только студентов и преподавателей. Вахтерам строго запретили впускать кого бы то ни было без предъявления соответствующего документа.

Лера попыталась с деловым видом пройти мимо вахтера. Высоченный бритый детина, окончивший двухнедельные курсы охранников, резко вытянул перед ней руку и рыкнул:

— Куда?

— Мне нужен декан биологического факультета, Семен Денисович Полонез, — не сморгнув глазом, ответила Валерия.

— Предъявите студенческий, — детина и не думал убирать руку.

— Я не студент, я пришла по поводу будущей конференции. Вы вообще в курсе, что скоро здесь будет проходить международная конференция? — Лера изобразила крайнее возмущение и праведный гнев.

— Тогда вам должны были выписать пропуск, — прорычал охранник, испепеляя Валерию взглядом.

— Мне никто ничего не говорил про пропуск! — очень натурально изумилась Валерия. — Если вы сейчас же меня не пропустите, то можете лишиться работы! Я… я пришла по поводу… — тут она задумалась, припоминая слова, связанные с конференцией. Перед глазами всплыла сцена разговора с деканом, во время которой он уронил бумаги. И Лера таинственным тоном произнесла. — По поводу футарка!

Охранник не вдохновился пламенной речью, и продолжал стоять с вытянутой рукой. Лера собиралась расстроиться, как вдруг к ним подошел какой-то профессор. Он крайне заинтересованно посмотрел на Валерию, а потом сказал:

— Пропустите ее! Разве вы не узнали, что это Анна Верлемова? Одна из членов инициативной группы конференции!

Охранник молча опустил руку и потерял к Валерии всякий интерес.

А Лера прошла через турникет, не зная чего ожидать. Она пыталась вспомнить видела ли профессора раньше, и пришла к заключению, что этот тот самый историк, который на первом курсе заменял их заболевшего преподавателя. Пыльный, немного похожий на музейный экспонат, дядечка со впалыми скулами и острой бородкой, еще тогда понравился студентам. Рассказывал он очень живо, и с такой любовью ко всему древнему, что сам со временем стал похож на ископаемое. От него веяло книгами, затхлостью и землей.

В сером плаще, шляпе и с папкой под мышкой, профессор, кажется, собирался уходить, но передумал. Он так заинтересовался Валерией, что забыл обо всех делах.

И, похоже, был уверен что перед ним некая Анна Верлемова.

— Анечка, я так рад вас видеть! По правде признаться, я представлял вас немного иначе… — он с удивлением осмотрел байкерские ботинки, косуху и яркую футболку Валерии. — Но, это не важно! Всякий гениальный археолог может позволить себе чудачества! И выглядите вы очень молодо, я бы ни за что не дал вам двадцати семи!

— Спасибо, — кое-как выдавила Валерия. Она шла за профессором, который вел ее под руку к кафедре истории. — А вы… Олег Павлович, верно?

— Да, Анечка, именно я! Вы тоже меня узнали? Как же я рад встрече, вы себе не представляете! Но вы приехали так рано, до конференции еще больше недели…

— Я… я хотела побольше узнать о вашем городе, — нашлась Валерия.

— О, как это чудесно! — воскликнул профессор, взмахнув рукой.

Папка, которую он держал под мышкой, тут же выскользнула, и все листы разлетелись.

— Ничего, я помогу! — поспешно сказала Валерия, поднимая документы. — А вы… как вы меня узнали?

Она собрала листы в папку и протянула ее польщенному профессору.

— Стоило мне услышать про футарк, и я сразу понял, что это вы! Ну кто еще может знать об этом удивительном открытии! — приговаривал профессор, улыбаясь желтыми зубами.

— О, эм… — Леру так и подмывало спросить что же такое футарк, но это грозило разоблачением. Хотя ей было очень неприятно обманывать такого хорошего человека. Профессор вызывал симпатию и уважение. Не часто встречается человек, который так искренне любит свое дело.

— Так вы говорите, хотите осмотреть город? — профессор загремел ключами, но в скважину попал не сразу. Наконец, дверь открылась. — Прошу вас!

Лера вошла в кабинет, большую часть которого занимал шкаф с книгами, черепами, старинными кувшинами и осколками глиняных табличек.

— Я вам скажу, вы не пожалеете! — профессор положил папку на стол, а сам присел на скрипучий стул. — У нас замечательный город, просто замечательный! Советую в первую очередь посетить старый особняк Кошеваровых. Какой дух старины! Или вот еще, можно съездить в Аннинские пещеры — всего в трех часах езды, а какая природа! И какие там поразительные иероглифы на стенах — вы себе не представляете…

— Спасибо, постараюсь посетить, — вежливо улыбнулась Лера.

— Если вам нужен провожатый, только скажите! — обрадовался профессор.

— О нет, нет. Спасибо, — поспешно ответила Лера. — А… что вы думаете про футарк?

Она настороженно замолчала, надеясь, что вопрос прозвучал уместно.

— О, я ждал этого вопроса, — с удовольствием потер руки профессор. — Как же чудесно поговорить о футарке с самым главным специалистом в этой области! С человеком, который нашел один из трех камней!

— С вами? — с надеждой спросила девушка.

Профессор в голос рассмеялся, и сказал, утирая слезы:

— Ну вы и скромница, Анечка! Ну и скромница… Красавица, умница, да еще и ничуть не зазналась! Редко встретишь такого человека.

— Ну да, — выдавила Валерия.

С одной стороны ей хотелось поскорее сбежать отсюда, с другой — узнать что же такое этот футарк. И почему он так важен.

— Но, вернемся к нашему вопросу, — сказал профессор. — Вы спрашиваете, что я думаю про футарк? Я думаю, что это будет открытием века! Мне кажется, за подобные находки должны давать никак не меньше Нобелевской премии. Если бы спросили меня, то я бы ответил, что это наглядное подтверждение теории возникновения письменности. Такой древний артефакт… Как бы я хотел видеть его! Надеюсь, на конференции нам предоставят все экземпляры… Ведь два из них нашли преподаватели нашего университета.

— А третий? — спросила Валерия.

Профессор снова захохотал и сказал:

— Ну вы и шутница, Анечка!

— Да, конечно, это была шутка, — Лера неуверенно засмеялась, и решилась задать еще один вопрос. — Почему же конференцию организует не исторический, а биологический факультет?

И снова замерла в ожидании. На этот раз профессор не рассмеялся, он с негодованием произнес.

— Конечно, это должна быть наша привилегия! Еще лучше, если бы камни презентовали в Москве, но условия диктует Полонез. Конечно, ведь камни обнаружили биологи, в ходе своих бессмысленных исследований. Что там они изучали, не припомню… Может быть вы помните, Анечка?

— Может, флору и фауну прошлых эпох? — неуверенно сказала Лера. Перебрав все возможные варианты, она остановилась на этом. Что еще могут искать биологи при раскопках?

— Ну конечно! — профессор взмахнул руками. — Но какое это дает им право присваивать историческое открытие? До чего же биологи ушлые.

Лере стало немного обидно за биологов. Все-таки, ее родной факультет… И она сказала.

— Может быть, это открытие не совсем… эм… исторического плана? Многие науки пересекаются с археологией.

— Ну да… — немного остыл профессор. — Анечка, вы снова правы. Я погорячился. Вы ведь уже писали мне об этом… Я знаю, что анализ состава камней показал их органическое происхождение. Понимаю, что они являются доказательством существования на этой территории анкилозавров, и опровергают теорию о том, что вся местность была покрыта водой… Но ведь на них иероглифы! — последнюю фразу он почти выкрикнул. — Иероглифы, написанные древними людьми! Такого не бывало в современной науке! Это же поразительная находка…

Лера засомневалась насчет гениального открытия. Как-то не вериться, что такое событие удостоится лишь конференции, пусть и международной, в ничем не примечательном городке N. Однако, не ей спорить с профессором истории и с этой неизвестной Анной.

— Анечка, — профессор немного успокоился, и с улыбкой спросил. — А не расскажите ли и вы, что думаете по поводу своего открытия?

— Я… э. Я? — девушка так растерялась, что едва не задела череп на полке. Отшатнулась и сказала. — Э… вы знаете, я не рассчитала времени, мне пора еще на одну встречу. Давайте договоримся на завтра? Я вам позвоню.

— Что же, печально, — вздохнул профессор. — Я так хотел услышать о футарке от вас лично! Милая Анна, я с нетерпением буду ждать вашего звонка.

— Да, — Лера смущенно улыбнулась и выскользнула из кабинета.

С тяжелым вдохом она прислонилась к стенке и перевела дух.

К счастью, профессор забыл дать свой номер телефона, а Лера не стала ему напоминать. Ей по-прежнему было неприятно от того, что пришлось слукавить, воспользовавшись наивностью профессора. Тем более, что он ей искренне понравился.

За последние дни приходилось говорить слишком много неправды. Если не лгать, то недоговаривать. Все это выбивало Валерию из колеи. Она всегда считала, что солгав, человек получает клеймо. Он заявляет вселенной — мои слова ничего не значат. И его правда перестает существовать для мира. Вселенная получает четкую программу — слова этого человека пустой звук.

Но, как говорила сама Валерия, жертвует она не честностью, а гордостью. А как же — приятно сознавать, что ты никогда и никому не врёшь, если при этом твоя правда может навредить только тебе. Куда сложнее признать, что и ты не всегда честен и вовсе не такой белый и пушистый, каким хочешь казаться.

И все же, Лера была довольна результатом. Она не рассчитывала попасть в университет, и уж совсем не думала, что удастся узнать что-нибудь о таинственной конференции, которую обсуждали все преподаватели и студенты. Конференции, из-за которой сессия началась на месяц раньше. Правда, имеет ли футарк отношение к тому, что происходило в городе, девушка не знала. Она даже не задумывалась об этом раньше. Но теперь, когда она подозревала декана в причастности к убийствам, пришла мысль, что все это как-то связано с предстоящей конференцией. Ведь именно Полонез был председателем комитета, организующего это мероприятие. Еще одним из членов комитета был Нефедов, а так же несколько преподавателей с разных факультетов.

Однако, долго размышлять над этими сложными вещами Лера не стала. Она поспешила на третий этаж, к кабинету Полонеза. В коридоре было пусто, но дверь в кабинет оказалась приоткрыта. Лера в нерешительности остановилась, и постучала в соседнюю. Это была учебная часть для заочников, где сидела вечно недовольная тетка с большущей родинкой на носу и раздраженным взглядом. Лера не могла понять раздражала ли ее собственная родинка или же студенты.

— Семен Денисович здесь? — спросила Лера, просунув голову в дверь.

— А в соседнем кабинете не судьба посмотреть? — неприветливо отозвалась тетка.

— Нет, — Лера и не подумала уходить. — Идти далеко. До вас ближе на пять шагов.

— Не видела его сегодня, — тетка бросила на Валерию уничижительный взгляд. — Будьте добры, закройте дверь или зайдите. Дует.

Лера удивленно посмотрела женщине за спину, но окно было закрыто. Интересно, откуда ей дуло? Страшно даже представить.

— Спасибо, — отозвалась Валерия, и захлопнула дверь.

Прислушалась. В кабинете декана было тихо, и она решилась заглянуть. Если что, всегда можно придумать повод. Например, пришла узнать, проверена ли контрольная по физике.

В кабинете было пусто. Но раз он остался открытым, значит, декан вышел не на долго.

Придется рискнуть, подумала сыщица. Ее вовсе не прельщала мысль об отчислении и, тем более, о личной встрече с разгневанным Шахматистом… если это, конечно, он. Лера не могла знать наверняка, Полонез ли находился в автомобиле, за которым она пыталась проследить, а значит не была уверена, что декан и Шахматист одно лицо.

Девушка тихо вошла в кабинет, и первое, что бросилось в глаза — разбросанные по полу и по столу бумаги.

— Мама дорогая… — только и выдохнула она.

Складывалось впечатление, что здесь проводили обыск. Кто угодно, но уж точно не полиция. Показалось странным еще кое-что — поверх всех этих бумаг, на краю стола, лежала папка с аккуратной стопочкой бумаг. Ее определенно положили уже после того, как обыскали кабинет.

Возможно, положил сам Полонез. Видимо, когда он пришел, здесь уже царил беспорядок. Кто-то очень хотел найти — но что именно?

Лера только подошла к папке, как услышала шаги в коридоре.

— Зараза, — прошептала она, прячась под стол.

Шаги приближались и — раздваивались. Шли двое.

— Вот, взгляни! — раздраженно сказал вошедший, включая в кабинете свет. По голосу Лера поняла, что это декан. — И после этого ты будешь убеждать меня, что никто не знает?!

— Это какое-то недоразумение, — произнес второй, и его голос тоже оказался знакомым. Это был Нефедов, буква «ф» с рожками, преподаватель высшей математики. — Никто не может знать…

— Кроме него! — сурово оборвал декан. — Ты думаешь, раз он приезжий, так ни о чем не догадается? И во что вы меня втянули!

Шаги приблизились к столу. Валерия увидела начищенные до блеска коричневые ботинки, коричневые брюки и кончики пальцев левой руки, перебирающие невидимые клавиши.

Полонез взял со стола нетронутую папку и произнес.

— Вот это, — он со стуком бросил ее обратно на стол, — оставил наш с вами общий знакомый. Оставил в моем кабинете! Как, впрочем, мы и условились.

— Как он мог пройти мимо охраны? — засомневался Нефедов.

— Уж он всегда найдет способ. Дело не в этом — дело в том, что кроме него никто пройти не мог. Но не станет же он устраивать погром.

— Вы так думаете? Я бы не скидывал со счетов нашего приезжего друга, — от усмешки Нефедова по спине промаршировали мурашки.

— Он здесь совершенно ни при чем! — отрезал декан.

— Но, договор остается в силе?

Воцарилось молчание.

— Да, — глухо сказал декан. — Но если я узнаю, кто виновен в смерти студентки…

— Я сам займусь этим, — поспешил сказать Нефедов. — Не забывайте, нам ни к чему сейчас лишний шум. Скоро конференция, а перед ней большой прием. Нельзя, чтобы наша репутация так упала.

— Прием, — недовольно произнес декан. — Кому он вообще нужен? Вы что, хотите представить футарк раньше времени? Это бессмысленно!

Лера насторожилась. Разговор принимал интересный оборот.

— Его увидят лишь наши главные гости. Вы ведь знаете, есть сомневающиеся…

— Вы про Шильца? По мне, так пусть катится. Он не разбирается ни в истории, ни в иных областях, — раздраженно сказал Полонез. Валерия еще никогда не видела его таким рассерженным.

— Но не забывайте, кто спонсировал исследования, — вкрадчиво произнес Нефедов. А его Валерия никогда не видела таким сдержанным.

— Забудешь, как же, — вздохнул Полонез. — Ну хорошо. На приеме будет вся городская элита. Я уже не говорю о зарубежных гостях. А у нас тут такое творится! Если за неделю вы его не найдете…

— Найдем, — пообещал Нефедов. — Куда он денется. С подводной лодки.

— Ну хорошо… А что с этой москвичкой… как ее? Анной Верлемовой. Когда она приедет.

— Она задержится. Возможно, на открытие приехать не сможет, а свой камень отправит с доверенным лицом, Анатолием Белы´х.

— Надеюсь, он не опоздает. А что касается этого скользкого дела, в которое вы меня втянули… — Полонез отошел от стола, и Лера больше его не видела. — Я не потерплю подобного. На мое покровительство в комитете можете не рассчитывать.

— Но, как же…

— Довольно, — жестко оборвал декан. — Действуйте.

Нефедов вышел из кабинета, а декан еще какое-то время ходил из угла в угол, пиная шелестящие под ногами бумаги. Потом взял со стола папку, сел в кресло и принялся перелистывать документы.

— Посмотрим, какие новости в городе… — пробормотал он.

Бумаги шуршали, а Лера вся превратилась в слух, чтобы не упустить ни одного слова, невзначай произнесенного деканом. Даже сердце замедлило бешеный темп, который отстукивало от страха.

— Жиль Рожер арестован по подозрению… — до слуха донеслось быстрое бормотание Полонеза. — Убита Антонова… на месте преступления обнаружен носовой платок подозреваемого… выронил… Что за чушь?

Декан встал, и принялся яростно искать что-то в шкафу. Валерия затаила дыхание, молясь, чтобы ее не заметили.

— Это уже слишком, — пробормотал декан, достал из шкафа какую-то вещицу и через пару секунд вышел из кабинета.

Лера осталась одна. Она выбралась из-под стола, и первым делом проверила дверь. К счастью, декан снова забыл запереть ее. А может, собирался вернуться.

Лере совсем не хотелось задерживаться здесь, особенно после того, что она услышала. Папку декан забрал с собой, а других интересных бумаг девушка не нашла. Поэтому она выскользнула из кабинета, посмотрела по сторонам, и по коридору направилась к выходу из университета.

 

Глава 9, или Минус пять

Тот же день, вечер 23 апреля, 2013 года

Иванна смотрела в окно служебного автомобиля, не обращая внимания на болтовню Колпицы, водителя старенькой зеленой нивы. Он все говорил и говорил — про низкую зарплату, холодную погоду, плохую раскрываемость… Будто что-то в этом понимал. Всю жизнь Колпица провел за баранкой, но к сорока годам считал, что раз он работает водителем в полиции, то понимает ничуть не меньше оперативников.

— А Михалыч вчера и говорит — ты, Васька, парень смышленый, за что тебя и люблю. Только говоришь много. Вот говорил бы поменьше, глядишь, и в люди бы выбился. Каково, а? Это я-то много говорю… Иванна, ну ты скажи, каково?

Иванна машинально кивнула, глядя на мелькающие за окном деревья.

Они ехали уже полчаса — оставалось еще два. Можно было вернуться вместе с Зуевым, и к концу рабочего дня быть дома, лежать на диване и ни о чем не беспокоиться. Но Иванна так не умела.

Утром Антон Крымов заявил, что хочет пройти тест на детекторе лжи. И хотя в России показания детектора не могут являться доказательством вины или невиновности, Елин дал добро. Но нужного аппарата в городе N не оказалось, пришлось везти Антона в областной центр. А отправили с ним Иванну и Зуева.

Как и ожидала Иванна, детектор показал, что Антон говорит правду. Он не убивал свою жену. Но по-прежнему не мог прийти в себя, и общаться с ним было тяжело. К примеру, он так и не объяснил кто такой Студенев, и почему Валерия должна с ним поговорить. Елин выяснил, что это психотерапевт Людмилы Крымовой. С ним должен был побеседовать кто-то из оперативников. Но Иванну это не интересовало. Ее занимал совсем другой вопрос.

Почему пять лет назад Антон и Людмила оказались единственными выжившими в авиакатастрофе?

Этим вопросом она задалась в ходе составления личного досье Антона Крымова. Информацию пришлось собирать по крупицам, ведь Крымовы были законопослушными гражданами, дел с полицией не имели — если не считать случая гибели их сына. Людмила не работала, а Антон был на хорошем счету у директора компании, в которой занимал должность главного инженера по компьютерным сетям. Хотя, полгода назад его и уволили. Но это не удивительно — он сильно переживал из-за жены, и практически забросил работу.

Про авиакатастрофу Иванна узнала только сегодня. Оказалось, что пять лет назад Крымовы летали за границу на небольшом частном самолете. На обратном пути отказал левый двигатель, и пилоту пришлось совершить экстренную посадку в лесистой местности, совсем немного не дотянув до аэропорта. При приземлении самолет буквально распался на части — хвост вспыхнул сразу, передняя часть загорелась спустя несколько минут. Кроме Милы и Антона выживших не было. Но в такой катастрофе уцелеть просто невозможно, и Иванна была в замешательстве.

Аэропорт находился как раз в том городе, куда Антона привезли на допрос. Иванна решила задержаться, чтобы узнать детали. Она съездила в аэропорт, побывала в прокуратуре, взяла данные из больницы, куда определили Крымовых. По документам выходило, что Антон и Мила выжили, но очень сильно пострадали, так что лечение заняло более полугода. Кроме того, Мила значилась пациенткой психиатрической клиники… Как могло выйти, что никто не знал обо всем этом? Ни Антонина Федоровна, ни Валерия, ни Евгений…

Иванна достала из сумочки телефон и увидела пять пропущенных звонков, от Валерии и Михаила Афанасьевича. Она вздохнула и покачала головой, мысленно отчитав себя за невнимательность. Со всеми этими новостями совсем забыла проверять телефон, поставленный на беззвучный режим. За весь день она говорила по телефону только один раз — утром, с одним из оперативников, которых отправила в больницу, проверять версию про сообщника наркоторговщицы.

Кроме звонков было одно пропущенное СМС. Иванна прочитала его, и набрала Валерию.

Не успел окончиться первый гудок, как в ухо ей крикнули:

— Иванна! Где ты пропадаешь?! Я знаю кто убьет Семерядова!

— Потише, — усмехнулась Иванна. — Не так быстро. Я прочитала твое сообщение. Прости, что так поздно, у меня не было времени.

— Не было времени?! — возмутилась Валерия. — А что человека могут убить тебя не волнует?

— Дослушай, потом нападай, — произнесла Иванна. — Я отправила ребят проверить сотрудников больницы. Все чисто.

— А если это не сотрудник? — не унималась Лера. — Если этот человек со стороны, или кто-то из постоянных пациентов больницы?

— Под твое описание подошел только один человек. Инвалид и ветеран. Считаешь, он может убить Семерядова? Человек, проливавший кровь за родину и практически лишившийся ног?

— Ну не знаю… По моим сведениям сообщник Ларисы прекрасно ходит. Вы могли бы допросить самого Семерядова. Он же трус, расколется в два счета!

— Лера, как ты себе это представляешь? Я не могу допрашивать человека, основываясь лишь на твоих словах, причем, ничем не подтвержденных.

— Но…

— Довольно. Обсудим это после, — в голосе Иванны послышались знакомые льдинки. — У меня к тебе тоже есть один вопрос. Ты помнишь, уезжали ли куда-нибудь Мила и Антон пять лет назад?

Повисла тишина. Лера поняла, что вопрос задан не из простого любопытства. Но по тону Иванны сообразила, что объяснений не получит.

— Да, они почти год провели у своей родни, где-то на юге. Мила писала мне, что Антона пригласили на заработки.

— А их сын? Они взяли его с собой?

— Нет, он остался с Антониной Федоровной.

— И ты не созванивалась с Милой?

— Мы общались только по переписке. К чему этот допрос?

— Тайна следствия, — непререкаемым тоном сказала Иванна. — Не обижайся.

— Да что там, — Лера вздохнула. — Но ты хоть расскажи, куда пропала? Михаил Афанасьевич сказал, что ты уехала в другой город. А утром ты ничего мне про это не говорила!

— Здесь нет тайны. Антон захотел пройти тест на детекторе. Он не убивал Милу.

— А ты сомневалась?

— Я — нет, — сказала Иванна. Но что-то в ее голосе не понравилось Валерии. — Сомневался Елин. Но твои улики заставили его задуматься. Показания детектора к делу не пришьешь, однако Антона отпустят под подписку о невыезде.

— Когда?

— Завтра. Сегодня Елин хочет еще раз поговорить с ним. Если бы Антон не напал на сокамерника, все было бы проще.

Лера помолчала, обдумывая ситуацию.

— Ты можешь дословно передать мне, что говорил Антон на детекторе?

— Есть видеозапись, — Иванна слегка удивилась вопросу. — Зачем тебе это?

— Тайна следствия, — важно заявила Валерия.

— Ты бы лучше дома сидела и книжки читала, следователь, — усмехнулась Иванна.

— Так мы договорились?

— Посмотрим на твое поведение. Приезжай завтра в отделение, там и поговорим.

И Иванна повесила трубку.

А еще через минуту она набрала Елина, и сказала.

— Михаил Афанасьевич, это я. Да, срочно. Вы должны оставить Антона под стражей. Я почти уверена, что он виновен…

Утро 24 апреля, 2013 год

Утро у Валерии началось весело. Впрочем, как и всегда.

— Вставать пор-ра! Утр-ро добр-рое! — вопил Вжик, стягивая с клетки платок.

— Какое оно доброе, — из-под подушки сказал Валерия. — Ночь еще!

— Огур-рчик! Дай огур-рчик!

Зазвонил будильник, поставленный на восемь утра.

— Чтоб тебя! — Валерия запустила в него подушкой и накрылась одеялом. Ее состояние граничило с состоянием шпрот, пять раз размороженных и превратившихся в рыбный паштет.

Именно так она описала свое самочувствие в дневнике. Вообще-то Лера была совой, и могла не спать хоть целую ночь, но утром обязательно требовался капитальный «досып», часов до одиннадцати-двенадцати.

Но за последние несколько дней Лера поняла, насколько ее мечта быть желтым сусликом близка к идеалу.

Даша не раз ворчала на нее и пыталась донести простые истины — не спать ночью вредно, рано появятся морщины, начнет ухудшаться память, испортится здоровье, да и вообще, спать до обеда неприлично и бессовестно, потому что все остальные в это время идут на работу. На что Лера отвечала, что ее биологические часы в детстве украли цыгане, и она тут ни при чем. Единственным стимулом, который заставлял встать рано, был вопящий над ухом Гаджет. Но обычно, покормив зверей, девушка отправлялась досыпать.

И все-таки, вставать пришлось. Как приходилось последние несколько дней.

Лера собиралась встретиться с Иванной, а потом отправиться в больницу и самостоятельно искать предполагаемого убийцу.

Утренние дела немного привели ее в чувство, а свежий воздух на прогулке с Арчи придал сил. Но больше всего ее приободрил разговор с Антониной Федоровной. Узнав, что сегодня Антона отпустят, она буквально ожила на глазах. И сразу же принялась хлопотать по хозяйству, замешивать тесто на пироги и готовиться к возвращению любимого племянника.

Перед выходом Лера захватила СИМ-карту, с помощью которой Шахматист перенаправлял звонки. Потом выкатила байк из-под навеса и собралась ехать в полицию. Но тут из дома выбежала Вера в своем любимом берете и распахнутой настежь курточке. Она жила с родителями и братишкой на втором этаже того же коттеджика-коммуналки, и дружила с Лерой. Но если девочку и ее брата Лера видела часто, то их родителей встречала крайне редко. Глава семейства постоянно работал, его супруга почти не выходила из дома — готовила, стирала, убирала и вязала крючком.

По договоренности с Валерией Вера и ее братишка следили за домом Антона, который располагался напротив, через дорогу. За это Лера обещала покупать детям шоколадки и билеты в кино.

Из-под берета топорщились непричесанные волосы. Видимо, девочка собиралась наспех.

— Лера, подожди! — выкрикнула она.

— Привет, Верунчик! — улыбнулась девушка. — Ты чего раздетая, ну-ка куртку застегни!

— Так ты сама без куртки, — насупилась Вера.

— Мне можно, я большая. А ты простыть можешь!

Вера фыркнула, но послушалась и застегнула куртку.

— Можно подумать, взрослые не болеют, — сказала она.

— Наоборот. У взрослых столько болезней, что хуже уже не будет. А тебе нечего простывать.

На улице и правда было прохладно, солнце еще не успело нагреть землю. Лера надела свой любимый черный жилет поверх водолазки с полосатыми цветастыми рукавами. Ей не хотелось брать куртку — день все равно обещал быть теплым.

— Ты чего выбежала? — спросила Валерия, поставив ногу на педаль.

— У меня срочное сообщение! — заговорщицки прошептала Вера. — В дом напротив приходила женщина!

— Ну-ка поподробнее, — заинтересовалась девушка. — Что за женщина, зачем приходила, во что одета?

— Ну я тебе не Джеймс Бонд, чтобы пробираться в чужой дом, — Вера скептически приподняла бровь. — Откуда мне знать, что она там делала?

— А она как туда попала? Через окно?

— Ну ты смешная! Ключом открыла, конечно же! — рассмеялась Вера.

Лера посмотрела на дом Крымовых, потом снова на Веру.

— Ты уверена?

— Думаешь, я ради билета в кино стану врать? — обиделась Вера. — Она пришла вчера в семь вечера. Я не очень хорошо ее рассмотрела… Темненькая такая, красивая.

— Волосы длинные? — уточнила Лера.

— Да, — Вера мечтательно накрутила на палец свой рыжий локон. — Я такие же хочу. Вот вырасту, отращу волосы до пояса и покрашусь в черный.

— Парик купи, — посоветовала Лера. — А ерундой не майся.

— Вот все вы, взрослые, зануды, — Вера скрестила руки и исподлобья посмотрела на Леру.

— Это точно. Ведь у той женщины действительно был парик. Да, кстати, вот ваши билеты в кино. Заработали!

Лера достала из кармана два билета, отдала их Вере и нажала на педаль.

— Спасибо! — крикнула счастливая Вера, помахав вслед рукой.

Валерия с улыбкой оглянулась и убедилась, что Вера ушла домой. А потом заметила тень на углу соседнего дома. Тень принадлежала человеку, спрятавшемуся за стеной. Он именно прятался, а не просто стоял и наслаждался свежим воздухом. Лера успела заметить, как он настороженно выглядывает из-за угла, но лица не рассмотрела.

Тогда она развернулась и проехала мимо того, места, где прятался незнакомец. Но человек исчез, и тень вместе с ним.

«За мной следят…», — промелькнула мысль у Валерии. Как будто больше подумать не о чем.

Всю дорогу до полиции она подозрительно присматривалась к машинам, меняла направление, исчезала в подворотнях. Ее преследовало неотступное ощущение, что за ней следят. Но каждый раз, когда она сворачивала во двор или в переулок, все машины проезжали мимо.

«Боже мой, во что я превратилась…», — с тоской подумала девушка, выглядывая из очередной подворотни. — «Нервная, подозрительная, того и гляди самой скоро понадобится психиатр».

До полиции она добралась только через час. Байк пришлось оставить на другой стороне улицы — перед зданием не было свободного места. В будни здесь всегда заняты все обочины.

Первым встретился Сыров — тот самый пузатый лейтенант, который не хотел пропускать Валерию к месту убийства Милы. Он пронесся по коридору, едва не сбив Леру с ног. И даже не остановился, чтобы извиниться.

Лера проводила его удивленным взглядом и постучала в кабинет Иванны.

Никто не открывал.

Тогда она постучала еще раз, и дверь бесшумно приоткрылась.

— Иванна? — девушка осторожно заглянула вовнутрь.

Кабинет был пуст. Сквозь зеленые занавески пробивалась полоска света. Она падала на прозрачную папку с документами, подчеркивая выведенные ровным почерком буквы. «Программа Конференции «Новый век»», — про себя прочитала Валерия.

Новый Век. «IV Международная Конференция НВ» — перед глазами всплыло воспоминание. Именно это она видела в документах Полонеза, когда он выронил папку.

Но причем тут Иванна, и для чего ей план конференции, Лера понять не могла.

Пару секунд она в нерешительности стояла у порога. Рыться в бумагах Иванны совсем не хотелось, но Лера сомневалась, что представится другой шанс. Поэтому она смело выдохнула и открыла папку.

Как и обещала надпись, внутри оказалась программа конференции.

Валерия достала из урны под столом какую-то бумажку, расправила ее и переписала некоторые пункты. Вот как выглядели ее записи.

11 мая — официальный прием-банкет для гостей конференции.

17.00. Открытие. Оглашение списка участников и гостей.

19.00. Развлекательная программа и фуршетный стол

20.30 Фейрверк, начало «бала»

12 мая — демонстрация камней «Футарк» и останков анквилозавра.

13.00 — лекция декана биологического факультета, С.Д. Полонеза (о проведенных исследованиях и экспедиции)

15.00 — демонстрация находок гостям.

На этом записи закончились, потому что ничего интересного Валерия не нашла. На каждый день была расписана программа семинаров, совещаний и докладов гостей конференции. Большинство из них были посвящены истории возникновения цивилизаций и письменности, неизвестным Валерии теориям, гипотезам о наступлении и высыхании морей, реликтовым формам растений и животных, а так же анкилозаврам.

А закрывалась программа торжественной передачей находок для изучения коллегам из Москвы.

Гораздо интереснее оказался небольшой листок, скрепкой прикрепленный к папке. Мелким убористым почерком на нем было написано следующее:

«Неофициальная часть церемонии открытия. Овидий».

Валерия узнала почерк Иванны — четкий, компактный, почти каллиграфический. Буква к букве, слово к слову.

— Интересно, — пробормотала девушка, переписывая «неофициальную часть».

А начиналась она очень интересно.

19.00. - собрание членов «Овидия» в западном крыле. Обсуждение назревающих проблем. Жак Дессанж.

20.15 — демонстрация камней «Футарк»

20.30 — рокировка.

Внизу листка стояла печать в виде двух рыцарей, сидящих на одном коне.

— Овидий… — тихо произнесла Рижская, запоминая слово. Кивнув своим мыслям, она закрыла папку и отошла как раз в тот момент, когда зашла Иванна.

— Привет! — совершенно невозмутимо сказала Валерия. — Я зашла, а тебя нет. Решила подождать здесь.

— Я была у Елина, — Иванна выглядела уставшей и обеспокоенной.

Бросив папку с делом Антона на стол, она взяла сумку и сказала:

— Мне нужно ненадолго уехать. Михаил Афанасьевич тебя ожидает. Он покажет видео с допроса Антона.

Она как-то странно посмотрела на Валерию, отвела взгляд, и сказала:

— Прости, что… не могу уделить тебе время для разговора.

Но Лере показалось, что Иванна хотела извиниться за что-то другое. Она с сомнением нащупала в кармане СИМ-карту, но доставать ее не стала. Просто вышла вместе с оперативницей, и женщина закрыла дверь на ключ.

— Я приеду ближе к вечеру. Если что, звони.

— Погоди, — Лера опередила ее на шаг. — Скажи только, Антону рассказали, что известно о шантаже? Его защитят?

— Елин обо всем позаботится. Но говорить Антону ничего не собирается, прислушался к твоим словам. Он уже назначил людей расследовать это дело. Думаю, в скором времени Крымов будет в безопасности.

— Спасибо!

— Не за что пока. Звони, — сказала Иванна на прощанье.

Лера проводила ее задумчивым взглядом, и отправилась к Елину.

Михаил Афанасьевич сидел в кабинете, хмуро глядя в окно. Рядом с ним дремал Бонифаций, подрыгивая лапой во сне. В последнее время Елин часто стал брать таксу на работу, потому что домой приходил поздно, а выгуливать и кормить Бонифация кроме него некому.

При появлении девушки Боня лениво приоткрыл один глаз и снова закрыл его, вернувшись в безмятежный собачий сон.

— Добрый день, дядя Миша, — бодро сказала Лера. — Иванна сказала, вы просили зайти.

— Да, — Михаил Афанасьевич сдвинул брови. — Просил.

Ничего хорошего такое начало не предвещало. Валерия бы предпочла, чтобы следователь сердился, отчитал ее за безалаберность, за то что лезет куда не просят. Но вместо этого он переживал. Он беспокоился, и Лера поняла это сразу — и по сдвинутым бровям, и по пальцам, которые непрестанно барабанили по столу. Когда он рассержен по настоящему, ни за что не станет ворчать и намеренно хмуриться. Он будет поглаживать усы и улыбаться.

— Зачем? — уточнила Лера, не зная что еще сказать.

— А ты не догадываешься? — стук пальцев прекратился. — Где же хваленая логика и интуиция матерой сыщицы?

— Чья? — девушка непроизвольно попятилась, но уперлась спиной в дверь.

— Вот и я думаю, про кого это говорила Иванна… — Елин тяжело вздохнул.

— Что она сказала? — помрачнела Лера.

— Все, — Елин вдруг ударил кулаком по столу и сердито сказал. — Эти игры не для девочек, юная леди!

— Какие игры? — побледнела Валерия, подумав про совсем другую «игру».

— Какие? Что ж, если ты запамятовала, скажу. Ты продолжаешь расследование. Одному Богу известно, зачем ты лезешь в дело Антоновой и наркоторговцев. Я еще понимал, когда ты начала искать убийцу Людмилы Крымовой. И даже потворствовал этому на свою голову! — Елин так разгорячился, что почти перешел на крик. Впрочем, под конец немного успокоился и сказал спокойно. — Если бы я знал, что одна юная особа возомнит себя настоящим детективом, то ни за что не подпустил бы ее на пушечный выстрел к расследованию!

Валерия молчала, опустив голову. Да и что она могла сказать? Теперь ей стало ясно, за что извинялась Иванна. Она обещала молчать, но рассказала Михаилу Афанасьевичу все — все до последнего слова. Оставалось радоваться, что ей было известно далеко не все, в чем участвовала Валерия.

— Молчишь? — Михаил Афанасьевич немного смягчился и даже пожалел Леру. — Я бы на твоем месте тоже молчал. Потому что с этого дня ты будешь находиться под наблюдением. И не надо так смотреть на меня! Я не переменю решение. В городе происходит что-то неладное. Как ты понимаешь, есть два варианта — либо ты подчиняешься и не высовываешь свой любопытный носик дальше парка и университета, либо я официально подаю ходатайство на ограничение твоей свободы. Ты умная девочка, и понимаешь, что первый вариант намного проще и для тебя и для меня. Сейчас я говорю с тобой и как со свидетелем, который мешает следствию, но и как почти родственник. Ни с кем другим я не стал бы так цацкаться! Валерия, предупреждаю тебя в последний раз — не лезь в эти игры. Иванна сказала, у тебя в доме был поджог…

— Но я… — Лера слегка опешила от пылкой речи и хотела что-нибудь возразить. Ведь она сказала Иванне, что сама устроила пожар. Даже показала «колбочку из-под горючего вещества», которую на самом деле приготовила заранее — налила в старую колбу бензин из байка, потом ополоснула в нашатырке.

Определенно — ложь не её конек.

— Не надо оправданий. Кроме того, она рассказала мне про проколотое колесо и аварию. Правда это?

— Да, — потупилась Валерия.

Елин погладил усы. Но взял себя в руки и спокойно продолжил.

— Я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось. Ты готова принять мои условия? Все будет неофициально, но я буду спокоен, а ты хоть немного образумишься.

— Хорошо. Пусть так.

— В таком случае ты должна обещать мне, что не будешь общаться со свидетелями сама, не будешь выезжать дальше парка или университета. На твой мобильный телефон установят прослушивающее устройство. К дому будет приставлена охрана. Это мое последнее слово.

До этого момента Лера была настолько озадачена происходящим, что растерялась под напором следователя. Только услышав про прослушивание и такие жесткие условия она позабыла обо всем. Как продолжать игру, если за ней будут следить?

Думать о последствиях не хотелось. Поэтому девушка рискнула предпринять последнюю попытку изменить решение Михаила Афанасьевича.

— Но… Вы не можете так поступить! Я ничего не сделала! И это… — тут она запнулась. Стоит сказать «это незаконно», и Елин тут же всё устроит — и официальный домашний арест, и жесткий надзор, и все прелести жизни.

— Скажи спасибо, что под домашний арест не сажаю! — Михаил Афанасьевич снова повысил голос. — Ты что думаешь, это все игрушки?! Одного пожара довольно, чтобы приставить охрану. Я тридцать лет работаю — тридцать! — и ни разу не сталкивался с подобным! В городе то ли маньяк орудует, то ли все с ума посходили! И я не намерен выслушивать твои протесты, либо ты послушаешься, либо я буду вынужден перейти к жестким мерам. Я обязан тебя защитить, и твоя покойная бабушка поддержала бы меня всеми силами! Отвечай прямо — даёшь слово не заниматься расследованиями?

— Не могу, — Лера открыто встретила взгляд следователя.

— В таком случае, с этого дня за тобой будет установлено наблюдение.

Девушке ничего не оставалось, как подчиниться. Телефон у нее тотчас же забрали, чтобы установить прослушивающее устройство.

— Да, Валерия, еще кое-что, — Михаил Афанасьевич немного остыл и предложил присесть. — Есть одна хорошая новость. Сегодня Антона выпускают.

— Я знаю, — Лера села напротив и осторожно добавила. — Иванна обещала показать мне запись, сделанную вчера…

— Иванна здесь ничего не решает, — оборвал Елин. — Хватит с тебя расследований.

— Но…

— Никаких «но»! Довольно и того, что Антона отпускают под подписку. Правда, Иванна сама себе противоречит. Сначала делала все, чтобы его отпустили, а вчера заявила, что его надо оставить под стражей.

— Что?! — Валерия аж подпрыгнула.

— Успокойся, — Елин первый раз за это время добродушно усмехнулся в усы. — Я все равно его отпускаю. Дело не только в детекторе. Мы еще раз опросили всех свидетелей, и оказалось, в тот момент, когда Мила упала в воду, никто не смотрел на лодку. А те, кто смотрели, не могли разглядеть лица, человек стоял спиной. Все решили, что это сделал Антон, потому что он единственный, кто был в лодке с жертвой. Кроме того, многих всполошила одна старушка, которая что-то видела, но из-за слабого зрения не знает что именно. Кроме того, на берегу нашли шприц. Видимо, его прибило к берегу волнами, поднятыми вчерашним сильным ветром. Он мог не утонуть, а плавать на поверхности. Эксперт определил, что в нем находился яд растения семейства дымянковых. По-видимому, именно его ввели Людмиле Крымовой. Достать этот яд крайне нелегко. Маловероятно, что Антон сумел бы его раздобыть.

— Но вы поняли, зачем было вкалывать яд и надевать пакет на голову, прежде чем столкнуть ее в воду?

— Иванна как раз над этим работает. И хватит вопросов. Ты выполнила свое обещание Антонине Федоровне. Заколка и пух, который ты передала Иванне, а так же банковский счет, фотографии, записи с автоответчика тоже внесли вклад в освобождение Антона.

— Да… конечно, — Валерия встала и нерешительно спросила. — А когда Антона отпустят?

— После обеда. А ты тоже жди гостей. Сейчас у нас не так много людей, все заняты расследованиями. Я приставлю к тебе двух стажеров. Но если ты надумаешь их обдурить и сбежать из дома — будешь иметь дело со мной. И в следующий раз я буду далеко не таким добрым.

— Да. Я поняла. До свидания.

Валерия вышла из кабинета в подавленном настроении. Ей вернули телефон, и отпустили. До вечера.

Но как отреагирует Шахматист на такой поворот событий? Ведь чтобы «играть» Валерии необходима свобода. Как можно что-то найти, находясь под постоянным надзором? Тем более, что никуда кроме парка, университета, и, пожалуй, полицейского участка, ходить она не сможет.

Лера вышла из отделения, мрачная и сердитая. Но постепенно недоумение сменилось задумчивостью, а затем и спокойствием. Погруженная в свои мысли, девушка неторопливо подошла к дороге.

Стояла совсем не весенняя жара, и если с утра солнышко ласково и робко пригревало, то теперь изо всех сил накаляло лучами асфальт. Лера сто раз пожалела, что надела черную жилетку, которая мгновенно нагрелась на солнцепеке. Она с наслаждением закрыла глаза и представила, как помчится на байке, подставляя лицо свежему ветру. Два колеса и шлем дарят свободу. В том числе и от переживаний.

Немного успокоившись, Лера собиралась перейти дорогу, туда, где дожидался спасительный мотоцикл, который унесет ее от всех проблем. Хотя бы на полчаса.

Светофор мигнул зеленым глазом, машина перед переходом остановилась. Но стоило девушке сделать пару шагов, как взревел мотор и черный джип, стоящий в соседнем ряду, сорвался с места. Тот самый, принадлежащий декану. Лера не обратила на него внимания, погруженная в свои мысли.

Она не успела бы пошевелить даже пальцем, но ее вдруг с силой отшвырнуло в сторону. Больно ударившись о бордюр тротуара, Лера со стоном приподнялась. Ужасно болела ушибленная рука, но ее это не беспокоило. Она успела заметить, что джип как-то вывернул вбок и умчался по своей полосе. Визг тормозов, как завершающий аккорд, огласил улицу и стих. А ей не хватало сил даже подняться. Но не столько от боли, сколько от осознания, что еще секунда — и она могла растечься красной лужей по асфальту.

Через секунду чьи-то руки подняли ее на ноги, и помогли на них удержаться. Лера еще не видела, кто ее спаситель. Кто оттолкнул ее из-под колес автомобиля и сейчас не давал упасть.

Стиснув зубы, она попробовала пошевелить рукой. Пальцы словно онемели, но двигались. «Здоровенный синячище будет», — подумала она, разглядывая разбитый в кровь локоть.

За другую руку ее по-прежнему поддерживал неизвестный спаситель.

Вокруг собрались прохожие. Они перешептывались, с интересом, удивлением или сочувствием смотрели на девушку, но оказать помощь не спешили. Кто-то даже достал телефон, но снимать уже было нечего.

— Девушка, вы в порядке? — спросила незнакомая женщина в косынке.

— Скорую, вызовите скорую! — крикнул кто-то.

— Не надо скорую, со мной все хорошо… — пробормотала Лера, пытаясь сделать шаг. Чужая рука отпустила ее, но тут же подхватила снова… Идти было больно, лодыжку словно пронзила игла.

— Вот гад, едва не сбил человека, и уехал! — возмущались люди. — Кто-нибудь запомнил номер?

Как оказалось, никто. Но Валерия прекрасно знала, чья это машина. Только это ничем не поможет. Рассказать полиции она не могла — тогда Елин не ограничится двумя зелеными стажерами, и приставит к ней опытных оперативников. И все будет кончено, потому что эта игра с Шахматистом — единственный шанс узнать что-то о брате. Для Валерии это было важнее всего.

Она бросила тревожный взгляд в сторону здания полиции, но, похоже, никто не видел что произошло на дороге. Только прохожие не собирались расходиться.

Тут подал голос человек, который поддерживал Леру и которого она до сих пор не видела.

— Все хорошо, граждане, расходитесь. Здесь вам не цирк.

Голос показался смутно знакомым.

— Да как же хорошо, если ее чуть не сбили? — спросила женщина в косынке, подоспевшая первой. — Надо сейчас же иди в полицию…

Один парнишка уже собрался побежать за полицейскими, но Лера рявкнула так, что все примолкли.

— Не надо! — она поняла, что переборщила, и спокойно добавила. — Нет, все хорошо, я… не надо в полицию…

— Надо уходить, — шепнул на ухо спаситель, все еще стоя за спиной Леры.

Она молча повиновалась и заковыляла подальше от перехода и толпы. Человек шел рядом и поддерживал под локоть, пока они не оказались на соседней улице. Мотоцикл Лера решила забрать потом, когда люди разойдутся.

Нога потихоньку проходила, острая боль сменилась ноющей.

— В посадке ты пошустрее была, — сказал ее сопровождающий.

И Лера впервые взглянула на него.

— Ты?! — она отшатнулась от своего спасителя, и ухватилась за фонарный столб. Нога запротестовала против таких резких движений и заныла с новой силой.

А напротив стоял байкер, тот самый «Спартанец», от которого она сбежала вчера. Но на этот раз лицо его было открыто. Лера узнала его по смеющимся карим глазам, а уж затем по голосу.

— Ты… — она поубавила пыл, сообразив, что он может не знать, что она его подозревает. — Ты… ты спас меня…

В другой раз она бы сама не сдержала смеха, взглянув на себя со стороны. Но сейчас было совсем не до того.

— Да что вы говорите? — парень явно потешался. — Вы заметили, о прекрасная принцесса? В таком случае, по законам жанра мне полагается поцелуй.

— Конечно, — съязвила Лера. — Как только так сразу. Получите все положенное.

— Ой, как грубо, — укоризненно сказал парень. — И это вся благодарность? Вы отбиваете всю охоту вас спасать.

— Зачем ты за мной следишь? — не выдержала Лера.

— Я? — так искренне удивился Моль, что поначалу Лера растерялась. Но в его голосе промелькнул прежний сарказм и она нахмурилась. — Следил за вами? Упаси Боже. Просто вы все время попадались на моем пути. А хотя… разве преступление последить за симпатичной девушкой? Может я хотел познакомиться?

— Так мы уже знакомы, — Лера с опаской отодвинулась, потому что он подошел слишком близко.

— Разве? Вот незадача, — усмехнулся парень. Он оперся рукой о столб как раз на уровне головы Валерии, так что отступать ей больше было некуда. — В таком случае ты знаешь, как меня зовут?

— Тебя зовут Моль, — Лера нырнула под руку парня и отошла. Нога продолжала болеть, но терпимо.

— Мимо, — он обернулся в ней. — Леонид Смолин к вашим услугам.

— Леня, значит, — Лера недоверчиво покосилась на байкера. — И что ты от меня хочешь, Леонид?

— Для начала элементарной благодарности, — усмехнулся он.

— И что подразумевается под «благодарностью»? — спросила Лера.

— Ну, скажем, романтический ужин при свечах, наедине, — загадочно улыбнулся Леонид.

— Ясно, — Лера сунула руки в карманы. — Тебе нужна от меня информация. Но не здесь, чтобы никто не слышал, так?

— Я в тебе не ошибся, — радостно заключил парень. — Валерия Рижская, тысяча девятьсот девяностого года рождения. Я собрал на тебя кое-какое досье. И мне нужны твои умения.

— А что, если я откажусь? — с вызовом спросила девушка.

— В таком случае мы будем говорить по-другому, — впервые в голосе парня послышался металл.

— А что мне мешает обратиться в полицию?

— Шахматист, — серьезно произнес Леонид.

Лера остолбенела. Она ожидала чего угодно, только не этого. Но ей не послышалось, парень произнес именно это слово. Так Валерия называла своего невидимого соперника. И подозрительный юноша будто прочел её мысли.

— Ты хочешь закончить игру, не так ли? — спросил он.

— Откуда ты… впрочем, пока это неважно. На чьей ты стороне? — настороженно спросила Валерия.

— На своей собственной. Другой у меня нет. Но, — он предупреждающе поднял руку, — тебе не нужно меня бояться. Если, конечно, ты согласишься сотрудничать.

Лера задумалась. Человек пугал ее, но при этом он был единственным, от кого она услышала про Шахматиста. Со всех сторон ее окружало что-то непонятное и страшное. Вот и сегодня Полонез пытался ее убить, и не сделал этого только благодаря Леониду. Но декан ли сидел за рулем? И не было ли это все инсценировано самим Леонидом, чтобы втереться в доверие? Так или иначе, единственный шанс узнать это — согласиться на его предложение. Другого шанса может не представиться. И кем бы он ни был, он не тронет Леру, пока она ему нужна.

— Хорошо. Что именно тебе нужно?

Леонид одобрительно улыбнулся, но тут же оглянулся по сторонам. Ему не нравилось находиться на людной улице.

Он вдруг резко подошел к девушке, и на ухо сказал:

— Не здесь.

Она не успела ничего спросить или ответить — Леонид растворился в потоке прохожих.

Немного постояв у фонарного столба, Лера решила вернуться к своему байку. Она не сомневалась, что если нужно, Леонид сам найдет ее.

Люди уже разошлись, и ничто не напоминало о неудавшемся покушении. Но Лера все равно торопилась. Ей не хотелось оставаться здесь одной. Но взревел мотор байка — и страх потихоньку отступил, уступая место мыслям.

Они роились в голове, соединялись в цепи, которые рассыпались одна за другой. Туда не вписывался этот незнакомец, спасший ей жизнь. Не вписывалась и сама Валерия.

Она мчалась на байке, словно хотела от кого-то скрыться. Но ехала не домой, нет. За город, подальше от всего этого безумия, от бешеного водоворота событий и смертей. От себя самой, загнанной в угол и не видящей дороги. Поначалу нога болела, но Лера не обращала на это внимания. Если боль игнорировать, она уходит — потому что боль любит, чтобы ее лелеяли.

Скорость перевалила за сто пятьдесят, и все росла, хотелось превратиться в ветер, в ультразвук, в волну. На такой скорости мысли начинают отставать. Теперь Лера видела только дорогу — здесь, за городом, машин всегда мало, а сейчас не было вовсе.

Зазвонил телефон.

Валерия затормозила так резко, что едва не вылетела головой вперед, в висках застучала кровь, а сердце бешено колотилось.

Но волна страха быстро схлынула — звонила Даша. Лера сняла шлем и ответила.

— Солнышко, с тобой все в порядке? — она была взволнована, как никогда. — Возле твоего дома два каких-то подозрительных типа, что это значит?

— Не беспокойся, — запыхавшимся голосом сказала Лера. — Это цепные псы. Теперь они меня стерегут.

— Что это значит? Ты где? — еще сильнее разволновалась Даша. — Разве не дома?

— Нет, — отдышавшись, ответила Лера. — Я решила развеяться, побыть одна. Я тебе нужна?

— Кончено, ну и вопрос! — воскликнула Даша. — Ты всегда мне нужна. Но сейчас особый случай. Дело в том, что… Игоря Семерядова убили.

— Что?! — Лера подскочила, как ужаленная. — Когда?

— Два часа назад. Я там была… На него накинулся пчелиный рой. Прямо посреди улицы! Сорок укусов — и нет человека…

Такого не ожидала даже Лера. Она вцепилась в руль мотоцикла, и не знала, что ответить. Ноги отказывались держать вмиг отяжелевшее тело.

— Лер, ты ведь знала, что это случиться? Лера… Ты где?

— Я тут, — растерянно отозвалась девушка. — Тут… Даш, давай встретимся у памятника? Я сейчас приеду.

И звонок оборвался.

Больше Валерия не думала о своей жизни. Просто невозможно думать обо всем сразу, а теперь Лера думала о том, что проворонила первый ход. Все произошло так, как было нужно Шахматисту. Или нет? Лера не сумела опередить убийцу, что за этим последует? Если Шахматист хотел, чтобы Семерядов погиб, как следует из нотации (если только Игорь действительно играл за «белого слона»), то зачем он велел Валерии опередить убийцу? Лера догадывалась об ответе, но боялась себе признаться.

И еще ее мучил вопрос — как узнать о следующих подсказках? После того, как она рассказала Иванне о четверостишиях, Шахматист сказал, что они не будут появляться в газете. Они будут ездить по городу.

Что это значит?

Только Лера собралась сесть на байк чтобы поехать в парк, как мимо проехал междугородний автобус. Большой, красный, совершенно обыкновенный. Если не считать надписи.

На том месте, где на автобусах обычно располагается реклама, красовалось четверостишие, выведенное крупными белыми буквами на оранжевом фоне.

И подпись — Цветаева М.И.

Валерия проводила автобус глазами, и вдруг щелкнула пальцами и вскочила на мотоцикл.

Когда она подъехала к памятнику, Даша уже была там. А с ней — Арчи.

— Привет! — сказала Лера подруге, и потрепала счастливого ньюфаундлена по голове. — А он тут откуда?

— Антонина Федоровна услышала, что малыш скулит, и вывела его во двор. А я как раз была возле твоего дома, и взяла Арчибальдика прогуляться.

Даша старалась говорить спокойно, но выглядела очень напуганной.

— Так что там произошло? — спросила Лера.

Краем глаза она заметила, что на другом конце дорожки крутится знакомый парнишка. Она уже встречала его в полиции, это был один из стажеров. Ну конечно, подумала Валерия, ведь теперь ее сотовый прослушивают. Узнали, что она встречается с Дашей, и — тут как тут. Значит, Елин слышал, что Даша рассказала Лере про смерть Семерядова. Конечно, в этом нет ничего криминального, если только Елин не сочтет, что Валерия опять сует нос не в свои дела.

Но теперь это уже неважно. Здесь их разговор не должны услышать, а Лере необходимо узнать подробности.

— Ты не представляешь, что я пережила! Мне теперь кошмары будут сниться! Игоря окружил рой пчел на глазах десятков людей возле городской больницы. Он только и успел заорать, от него живого места не осталось. Сорок укусов! Представляешь? Он скончался уже в реанимации. Полиция не собирается проводить расследование за отсутствием состава преступления. Так сказали официально, но я-то знаю, что Иванна разговаривала с экспертами и просила выяснить, нет ли на одежде погибшего какого-нибудь вещества, которое могло привлечь насекомых.

— Погоди, погоди… Иванна была там?

— Ну да, — Даша недоуменно посмотрела на Валерию. — Это же ее работа! Полиция приехала почти сразу.

— Странно… А мне она сказала, что должна уехать.

— Ну значит не успела, — всплеснула руками Даша. — Что тут странного? Ее вызвали по срочному делу.

— Ну да… А что Семерядов делал у больницы? — спросила Лера. — Полиция выяснила?

— Нет. Зато выяснила я. Я следила за ним, — тут девушка поежилась, словно ей стало холодно. — Знаешь, никогда не забуду того, что сегодня увидела… Я хоть и не любила Семерядова, такой участи ему не желала. После нашего с тобой разговора я все думала… ведь ты никогда не спрашиваешь ничего просто так. Зачем было следить за Семерядовым? И я решила узнать это сама. Случайно встретила Игоря в редакции, хотя он не собирался там появляться. Вчера он вел себя странно. И еще за ним следил какой-то человек… Позже я поняла, что это полицейский. Видимо, полиция тоже что-то подозревала. Только Игорь заметил слежку и сумел увильнуть. Но не от меня. Он не ожидал, что кто-то из его собратьев-журналистов будет наступать ему на пятки. Когда он заметил меня, решил, что это случайная встреча. Нагрубил, как всегда. А потом я поехала за ним в больницу и увидела, как он разговаривает с каким-то инвалидом в коляске.

— Инвалид? — оживилась Лера. Она вспомнила, что Иванна говорила про ветерана, по описанию похожего на сообщника медсестры. — А они не ссорились?

— Да нет, — Даша пожала плечами. — Просто разговаривали.

— Даш, а как этот инвалид выглядел?

— Да я далеко была, не разглядела, — призналась подруга. — Вроде ничего особенного.

— А что было после их разговора?

— Ничего. После этого Игорь пошел обратно, только далеко уйти не успел. Пчелы накинулись на него, как в фильме ужасов… Ниоткуда!

— Ниоткуда… — эхом повторила Лера, глядя перед собой.

Девушки пошли по одной из парковых дорожек, выгуливая Арчи. Мотоцикл Лера оставила возле памятника, а шлем пришлось взять с собой. Парнишка-стажер не отставал от них, но соблюдал дистанцию. В парке было немноголюдно, несколько человек выгуливали собак. На другом конце дорожки появился мужчина с мастиффом. На лавочке сидели две пенсионерки. Гуляла молодая мать с розовой коляской.

— Лер, — тихо сказала Даша. — Мне страшно.

— Мне тоже, — призналась Лера. — Но это нормально.

— Я думала, такое бывает только в кино, — Даша опустила голову и теребила пальцы. — Мне кажется зря… зря мы все это затеяли.

Лера ничего не сказала. Она знала, что Даше не нужно продолжать в этом участвовать. А у нее нет выбора. Да если бы и был, то она сделала бы его в пользу «игры».

— Лер, мне ведь не за себя страшно, — сказала вдруг Даша. Лера посмотрела на нее с удивлением. — Что с тобой происходит? Куда ты все время пропадаешь?

— Вообще, если не считать того, что с этого дня я под постоянным наблюдением, то всё отлично, — Лера улыбнулась, тронутая заботой подруги. Но осознание, что на самом деле опасность грозит самой Даше заставила ее опустить глаза. Улыбка получилась грустной.

— Под наблюдением?

— Так точно. Видишь во-он того орла у рябины? Так вот это и есть один из моих сторожей. Стажеры, Елин приставил их ходить за мной, запретил выходить в город, кроме парка и университета. Подозреваю, и в парк-то позволил только чтобы выгуливать Арчи.

— Да какое он имел право?! — Даша резко остановилась, и веснушчатые щечки раскраснелись от возмущения. — Ты можешь пожаловаться, можешь…

— Даш, остынь, — усмехнулась Лера, положив руку на плечо подруги. — Знаешь, мне кажется все не так просто. Иногда очевидное служит прикрытием для истинного мотива.

— Как знаешь, — голос подруги прозвучал неуверенно. — Но что происходит с тобой? Я не говорю о полиции, я о твоих внезапных исчезновениях и секретах.

— Ты же меня знаешь, просто устала.

— В том то и дело, что я тебя знаю, — вздохнула Даша. — Ну хорошо, не хочешь — не говори. Просто знай, что бы ни случилось, ты всегда можешь на меня положиться.

— Даш, а ты уверена, что тебе стоит продолжать?

— Я уверена, что друзей в беде не бросают, — подруга посмотрела на Валерию и подбадривающе улыбнулась. — Ты ведь тоже меня знаешь. Если сама не попросишь о помощи, буду помогать без спроса. Только неизвестно, во что это выльется.

— Спасибо тебе, — Лера улыбнулась в ответ.

Если Шахматист решил угрозами заставить ее играть по правилам, то Даша в любом случае находится под прицелом, и ей грозит опасность. А с ее помощью можно продвинуться быстрее. Ну а если что… Лера знала, если по истечении срока, отведенного Шахматистом на ее ходы, выполнить их не получится, то она все до последнего слова расскажет Елину и Иванне. И будь что будет. Пускай она не узнает тайны «голоса», пускай всю жизнь себе сломает, но не допустит, чтобы с Дашей случилось что-то плохое.

— Знаешь, мне и правда нужна помощь…

— Слушаю, — оживилась Даша.

— Есть два важных дела. Нужно узнать, кто заказывал рекламу на красный междугородний автобус, номер 005. И еще — информация о хозяине этой СИМ-карты, — Лера протянула Даше симку.

— Всего-то? — усмехнулась Даша. — Проще простого! Постараюсь узнать до завтра.

Лера не успела сказать ничего больше, потому что на дорожку свернул парень с грозного вида питбулем. Пес, как и его хозяин, производили неприятное впечатление. Питбуль исподлобья смотрел на проходящих мимо людей, а завидев Арчибальда, зарычал. Его хозяин не только не сказал ни слова, но еще и самодовольно ухмыльнулся.

Воспитанный ньюфаундленд лишь молча посмотрел на оскалившегося бойца и хотел пробежать мимо, но тут питбуль зарычал и бросился вдогонку. А его хозяин только отпустил поводок и загоготал — иначе и не скажешь.

— Арчи, не подходи! — что есть мочи крикнула Валерия, кидаясь между своей собакой и озверевшим бойцом. Ньюфаундленд не собирался отступать — шерсть на загривке взъерошилась, губы приподнялись, обнажая белые клыки.

— Куда, глупая! — крикнула Дашка.

Лера и правда подумала, что не очень умно кидаться между двумя разъяренными собаками. Вдруг послышался тихий треск, что-то застрекотало, и обе собаки замерли. Арчи заскулил и прижался к хозяйке, а боец на секунду застыл, и припустил к хозяину, когда Даша взмахнула у него перед мордой электрошокером. Он-то и трещал, напугав собак.

— Сумасшедший! — крикнула Даша озлобившемуся парню. — Таких псов надо в наморднике водить!

— Ой, да они же собаки, сами бы разобрались! — огрызнулся хозяин. — Подумаешь…

Все произошло так быстро, что стажер, приставленный охранять Валерию, только подоспел.

— Что произошло? — спросил он, цепким взглядом окинув хозяина питбуля.

— Этот ненормальный натравил на моего Арчи свою псину, — заявила Лера, прижимая Арчибальда поближе к себе.

— Пройдёмте со мной, — стажер обратился к парню. — Вам придется проехать в отделение полиции.

— На каком основании! — испугался хозяин собаки. — Я ничего не нарушил!

— Вы подвергли опасности двух девушек. И вам придется ответить за ваши действия. А собаку отвезут в ветклинику и усыпят…

— Нет! — выкрикнула Лера. Стажер посмотрел на нее, как на ненормальную. — Пес не виноват, что у него такой хозяин. Его можно перевоспитать.

— Замечательно, — усмехнулся полицейский. — И кто этим займется? Уж не вы ли?

— Нет. Но у меня есть знакомый, который перевоспитал уже трех бойцовых собак, изъятых у таких хозяев. Если вы позволите…

— Вы не имеете права! — зло крикнул хозяин собаки. — На каком основании? Это моя собственность? Вы хоть знаете, кто я?…

— Пройдемте. И пса придержите, чтобы не усугублять свою положение. А вы, Валерия, приедете за животным, когда его проверят на бешенство. Скорее всего, несколько дней пес проведет в питомнике или при ветеринарной клинике.

И озлобленного хозяина увели вместе с несчастным психически искалеченным животным.

А Лера резко повернулась к своей подруге и спросила.

— Даш, у тебя откуда электрошокер?

— Да я его в последнее время с собой везде таскаю, — пожала плечами Даша. — Мало ли что… Вот хоть на такие случаи.

— Ну-ка включи его еще разок, — попросила Лера.

И снова знакомое потрескивание.

— Подожди, не выключай, — Лера подняла ладонь и помахала перед носом. — Озон…

— Ну да, из-за электрических разрядов появляется озон, как перед грозой, — с недоумением согласилась Даша. — А что?

— Запах слабый… — задумчиво произнесла Валерия, игнорируя вопрос. Она вдруг оживилась и схватила Дашу за руку. — Пойдем!

— Куда?

— Искать место, где можно воткнуть зарядку от телефона.

Странный ответ Валерии окончательно запутал Дашу. Но она уже поняла, что бесполезно задавать вопросы, а потому просто последовала за подругой к озеру.

На небе начинали клубиться тучи, готовясь разразиться первой весенней грозой.

 

Глава 10, или Операция «7819»

24 апреля, 2013 год

Валерия не нарушила условий Михаила Афанасьевича. Она не покинула пределы парка, не общалась со свидетелями. Все, что ей было нужно — это электрическая розетка. Обыкновенная, в которую можно воткнуть зарядное устройство. Но, непременно поблизости от воды. А что криминального в том, что человек хочет зарядить телефон?

На берегу озера не оказалось ни одного здания, ни одной трансформаторной будки, ни, даже, электрического фонарного столба. Но Даша вспомнила, что буквально в пяти метрах от центрального паркового фонтана стоит открытый ларек с мороженым. И холодильные камеры подключены к электрической сети.

Лера отправилась туда, и раз десять обошла вокруг фонтана. Потирая руки в предвкушении открытия, она выбрала место прямо между гранитным бортиком и ларьком. А потом носком ботинка принялась разгребать с дорожки гравий.

— Есть! — воскликнула она, словно отыскала клад.

— Что? — Даша подбежала к подруге, а за ней рысцой последовал любопытный Арчи.

— Ничего ведь нет, — Даша разочарованно посмотрела на ямку, которую разгребла Валерия.

— Плохо смотришь! — Лера присела на корточки и провела пальцем вдоль едва заметной линии. Она отпечаталась на влажной земле под гравием, и уже почти сгладилась. Но если присмотреться, можно разглядеть отпечаток, похожий на крошечную траншею.

— И что?

— Здесь лежал провод! — Лера встала и разгладила ямку ногой. — Готова поспорить, след тянется к ларьку. Я не ошиблась.

— В чем?

— Кто-то подсоединил озонатор для воды к электрическому щитку рядом с ларьком. След — это отпечаток шнура, который соединял прибор и щиток. Ясно?

— Ну как тебе сказать… — Даша подошла к фонтану и зачем-то заглянула за бортик. — При чем тут озонатор?

— А, ты ведь не знаешь… — Лера села на бортик и поболтала рукой в прохладной воде. Струи воды из центра фонтана стремительно взлетали вверх и попадали на лицо. — За секунду до того, как тело Милы исчезло, все собаки в парке словно взбесились, и оперативники отвлеклись на них. Что напугало собак?

— Озон, — неуверенно сказала Даша. — Но ведь ты сама говоришь, что они напугались все разом, в один момент. Даже если бы кто-то запустил озонатор в воду, запах распространялся бы постепенно.

— Это так, но есть нюансы, — Лера взволнованно встала и обошла фонтан. Он был не очень большой, всего пара метров в диаметре. — Во-первых, вода здесь постоянно перемешивается. Озон быстро попадет в воздух даже если включить обычный прибор небольшой мощности. Конечно, это лишь мои догадки, и все же я уверена — все было именно так. Продолжим. Для того, чтобы концентрация увеличилась так резко, простого озонатора недостаточно. Даже несколько приборов не дадут такой эффект. Озон в воде быстро разлагается на кислород, поэтому нужна очень большая разовая концентрация, чтобы собаки почуяли запах. Для них он, как сигнал бедствия. Да… Здесь все рассчитано идеально, — в голосе Леры послышалось восхищение. — Чтобы достичь такого эффекта, да еще на открытом воздухе, нужен мощный прибор и точный расчет.

Лера завершила обход вокруг фонтана и спросила:

— Помнишь, я когда-то разводила рыбок?

— И кого ты только не разводила, — усмехнулась Даша. — И что?

— И то. Я знаю, как устроены озоновые фильтры. Их применяют для дезинфекции и очистки воды в крупных аквариумах. В некоторых приборах концентрация озона регулируется. А если переделать озонатор, и заменить кое-какие детали… О да, тогда можно получить мощный генератор озона.

— И ты хочешь сказать, что знаешь, как создать такую концентрацию, Эйнштейн?

— Не то, чтобы знаю. Догадываюсь, — Лера подставила руку под струю. — Вот тот, кто это сделал, действительно не далеко ушел от Эйнштейна. Собрать простейший озонатор, работающий от сети 220 В и 50 Гц, сможет даже любитель. Но чтобы получить больше озона, воздух пропускают через фильтр на угле, и через емкость с силикагелем, очищая поток от посторонних веществ…

— А можно попроще? — Даша поймала в ладонь капельку из фонтана. — А то мой мозг сейчас взорвется.

— Постараюсь. Короче, чтобы создать такую концентрацию, нужен сильный прибор, работающий на чистом кислороде, без примесей. И собрать его совсем не просто. Но возможно. Гораздо сложнее рассчитать время… Да, скорее всего, прибор был запрограммирован на включение в определенное время.

— Хочешь сказать, этот тип знал, когда именно тело Милы окажется на берегу? — скептически сказала журналистка. — Тогда он, должно быть, экстрасенс. Я бы еще поверила, что ты можешь рассчитать все до таких мелочей. Но больше никто на это не способен.

— Нет. Я бы так не смогла, — Лера отошла от фонтана. — И я не разбираюсь в радиоэлектронике. Химия — мой потолок.

— В таком случае, либо мы имеет дело с гением, либо ты ошибаешься.

— Хотела бы я ошибиться… — тихо сказала Лера. Так тихо, что Даша не расслышала. — Кстати, кто бы это ни был, на руку ему сыграла и погода. В тот день не было сильного ветра, который мог развеять весь озон. Но были редкие порывы, которые помогли распространить запах по парку. Причем, я ощутила его до того, как началась паника среди собак. Видимо, озонатор начал работать, и порыв ветра донёс до меня запах. Но никто из хозяев или оперативников не обратил на это внимания, потому что все были слишком поглощены произошедшим. Но Полкан вёл себя странно, слишком напряженно. В парке то и дело слышались повизгивания и голоса хозяев, которые ругали собак, рвущихся с поводков. Я заметила это в тот момент, когда Антона уводили с берега. Но тогда не сразу поняла, что именно показалось странным.

— И все-таки, если запах был таким сильным, кто-нибудь заметил бы…

— Конечно. Если бы запах был таким сильным, — сыщица сделала ударение на «бы», — тогда, несомненно. Но его ощутили в первую очередь собаки, которые гуляли ближе к фонтану. До берега запах едва долетал, и Полкан, скорее всего, просто поддался общей панике. К тому же, едва ли полицию интересуют такие запахи. Даже если кто-то ощутил — не сказал, потому что так пахнет перед грозой. Весной погода непостоянная, люди не задумались, отчего появился знакомый запах. Тем более, что он быстро рассеялся — наверняка прибор отключился, когда собаки начали паниковать.

— Ну хорошо, — вздохнула Даша. — Допустим, все было как ты говоришь. Но это не объясняет, как человек мог похитить труп за пару секунд из-под самого носа полиции.

— А здесь и так все ясно, — Лера подозвала Арчи и нацепила поводок. — По берегу ее унести не могли. Значит, кто-то стащил ее в воду.

— Прекрасно! — Даша всплеснула руками и закатила глаза. — Теперь у нас в подозреваемых еще и маньяк-аквалангист!

— Нет, — на шпильку подруги Лера ответила вполне серьезно. — У берега достаточно глубоко, но человек в акваланге был бы слишком заметен и неповоротлив. К тому же, убийце пришлось бы переодеваться, а на это тоже нужно время.

— И кто же тогда похитил ее? — не унималась Даша. — Человек-амфибия?

Лера прищурилась, и посмотрела на небо. Его уже почти целиком затянули две синие тучи, но в просвет между ними пробивались яркие солнечные лучи.

— Мне нужно идти, — сказала она с улыбкой. — Скоро выпустят Антона.

— Но как же…

— Пока, — ничего больше не объясняя, сказала Лера.

Даша покачала головой.

— Ну пока, шифровальщица.

И они разошлись в разные стороны. На землю упали первые тяжелые капли, в небе громыхнуло, и Лера попала под дождь, немного не доехав до Калиновой улицы. Промокнув до нитки, она поставила байк под навес, и торопливо постучалась в дверь дома Крымовых. Никто не открыл.

Решив, что Антона еще не отпустили, она отправилась к себе. Проходя мимо машины, в которой сидели ее нынешние охранники, Лера вздохнула. Мало было головной боли, так теперь еще и это.

Дождь не думал прекращаться, но девушка почти не обращала на него внимания. Она пересекла улицу, переступила порог своего дома, и уже из коридора услышала голос.

— Да, тетя Тоня… конечно, все будет хорошо…

Лера оставила мокрого Арчи обсыхать в коридоре, и, не разуваясь, забежала в комнату Антонины Федоровны. Пожилая женщина суетилась вокруг любимого племянника, предлагая ему то пирожки с капустой, то домашний хлеб, то ароматный суп. Антон растерянно смотрел на все это изобилие, односложно отвечал на вопросы и все время повторял.

— Конечно, тетя Тонечка… нет, я здоров… все хорошо…

— Антошенька, миленький ты мой! — Антонина Федоровна поставила перед ним сметану для пирогов, и обняла. — Какое счастье! Теперь-то я никуда тебя не отпущу. Теперь все будет хорошо, вот увидишь… — из глаз у нее потекли слезы, оставляя мокрые дорожки до самых уголков губ, застывших в робкой улыбке.

— Антон, — осторожно произнесла Лера, боясь прервать трогательную сцену. — Здравствуй.

На ее голос Антонина Федоровна и Антон обернулись.

— Лерочка! — всплеснула руками женщина. — Я теперь до конца дней буду тебе обязана!

Она со слезами кинулась к Валерии и сжала ее руки в теплых ладонях.

— Что бы мы без тебя делали…

— Ну хватит вам, Антонина Федоровна, — смутилась Лера. — Моей заслуги здесь нет.

— Скромница ты наша, — добродушно рассмеялась Антонина. — Ой, да что же это я стою! Ты проходи, садись! Присоединяйся, я ведь только что пирогов напекла — с капустой, с картошкой, с повидлом. Вкусные, с пылу, с жару!

— Спасибо, — Лера улыбнулась и присела напротив Антона.

Он был очень тихим и белым как полотно. Прошло всего четыре дня с момента гибели Милы, а мужчина постарел лет на десять. Серо-голубые глаза, такие живые и внимательные, теперь потускнели и рассеянно смотрели сквозь вещи и людей. В шоколадно-рыжеватых волосах появились серебристые нити. И без того угловатые черты лица заострились еще сильнее, словно Антон тяжело заболел. На костяшках тонких белых пальцев видны ссадины. Новая синяя рубашка, в которой он был в день убийства, до сих пор была на нем. Сейчас, измятая и запачканная, она лишь подчеркивала сутулость плеч.

Антон глубоко вдохнул, словно ему не хватало воздуха, и сфокусировал взгляд на Валерии.

— Я… наверное должен тебя поблагодарить…

— Нет, — Лера положила ладонь на его руку и внимательно посмотрела в глаза. — Ты ничего не должен.

Антон снова вздохнул и закрыл глаза, откидывая голову назад. Словно хотел забыться, уснуть, скрыться от терзающих воспоминаний.

Лера неуверенно посмотрела на Антонину Федоровну. У женщины снова потекли слезы, но она взяла себя в руки, улыбнулась и сказала:

— Ты ешь, Лерочка, ешь. Проголодалась, наверное. Совсем дома не бываешь, вся в делах, в работе…

Лера не глядя взяла пирожок, машинально отщипнула кусочек, и спросила:

— Антон… — пальцы теребили пирожок, — можно тебя кое о чем спросить?

— Да, — мужчина открыл глаза, сделал усилие и посмотрел на Валерию. — Конечно, я постараюсь ответить.

— Ну зачем же мучить мальчика? — робко спросила Антонина Федоровна. — Ведь его отпустили, все позади…

— Нет, — Антон вдруг резко обернулся и почти яростно крикнул. — Ничего не позади! Милы нет, и нет «мальчика»! Есть только… — он брезгливо посмотрел на свое отражение в настенном зеркале, — только я. И убийца все еще на свободе. Если Валерия хочет его найти, я сделаю все, чтобы ей помочь.

— Да как же, Антошенька… — Антонина Федоровна так растерялась, что ноги у нее подкосились. Рядом оказалось кресло, и она тяжело опустилась в него. — Прости меня, старую… Я ведь о тебе беспокоюсь…

Антон молча отвернулся и стиснул ложку.

— Антонина Федоровна, — как можно мягче сказала Лера. — Если убийцу не отыщут, могут снова обвинить Антона. Михаил Афанасьевич не любит компромиссов. А все слишком явно свидетельствует против вашего племянника.

— Господи помилуй! — Антонина Федоровна перекрестилась. — Не приведи Господь, чтобы все повторилось… Мое сердце больше не выдержит. Хорошо, если это необходимо, спрашивай… А я пойду на кухню, поставлю чайник.

Антонина с трудом встала и отправилась на кухню, продолжая причитать и вздыхать.

Лера снова посмотрела на Антона. Он был бледен и тих, как никогда.

В голове вертелись сотни вопросов, про шантаж, про похищенное колье, про его сына, погибшего под колёсами автомобился. Но спрашивать Лера не собиралась. Теперь это дело полиции.

— Как зовут твоего друга, с которым ты ездил на Алтай два года назад? — задала Лера первый вопрос.

Антон задумался и посмотрел в сторону.

— Виталий. Да, Виталий Колесников. Мы работали вместе, он часто приходил к нам с Милой в гости.

— И давно вы были знакомы?

— Года четыре. Когда он устроился в нашу компанию, начал с простого программиста, а через год возглавил одно из отделений.

— И как хорошо ты его знал?

Антон пожал плечами.

— Как можно знать коллегу по работе? Я пару раз был у него дома, мы ездили в зарубежные командировки, создавали совместные проекты. На мой взгляд, Виталий был тихим, доброжелательным человеком, довольно неприметным в обычной жизни. К сорока годам у него не было ни детей, ни жены. Даже собаки, — Антон отчего-то горько усмехнулся. — Я теперь такой же, как он.

— Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени? — у Валерии появилось плохое предчувствие.

— Полгода назад он упал с пятого этажа, — как-то отстраненно ответил Антон. Словно говорил о чем-то само собой разумеющемся.

Лера побарабанила пальцами по столу и откусила кусочек пирожка. Потом спросила.

— У тебя сохранился браслет, такой же, как у Виталия?

— Браслет? — Антон словно очнулся ото сна и удивленно взглянул на Леру. — Да, кажется, где-то был. Я давно его не надевал. Нам подарила их одна целительница на Алтае. Сказала, что такой браслет бережет от несчастий. Обманула, — он снова отвел глаза.

— Н-да. А ты знаешь что-нибудь о подруге Милы?

При упоминании о Людмиле Антон вздрогнул.

— О какой именно? — уточнил он. — Их было много.

— О той, с которой она общалась последние месяцы.

— Мила ни с кем не общалась, — Крымов посмотрел на Леру, как на привидение. — Ни с кем… — повторил он в замешательстве.

— Хорошо, успокойся, — поспешно сказала Лера. — У меня есть еще один вопрос. Кто подарил вино, которые вы с Милой взяли на прогулку? Ведь вы не пьете спиртного…

— Не пьем… — эхом отозвался мужчина. — Не пьем… не пили… Мила… ее больше нет! Она… она умерла…

Антон задрожал, как будто у него начался озноб или лихорадка. На лбу выступила капелька пота, а серые глаза потемнели.

— Прости, мне… мне сложно говорить. Я не помню. Не знаю. Вино было у нас, кажется… Это Мила где-то его взяла. Мне нужно согреться. Выпить чаю, и… извини, я больше не могу.

— Конечно, — Лера встала и с тревогой посмотрела на Антона. — Конечно, я ухожу.

Она осторожно прикрыла за собой дверь, потрепала за ухом Арчи и заглянула на кухню. Антонина Федоровна сидела у окна и рассматривала старую фотографию. На ней Мила, Антон и их маленький сын обнимались на фоне водопада. Крымовы любили путешествовать и часто уезжали за границу. Иногда брали с собой и сына.

На плите закипел чайник, огласив кухню пронзительным свистом.

— Тетя Тоня, — Лера не переступала порог. — Антон просил принести чаю. Ему холодно.

— Конечно, конечно… Сейчас! — Антонина торопливо залила заварку и достала чашку.

— Можно попросить вас об одолжении? — спросила Лера.

— Конечно, милая, — отозвалась Антонина Федоровна, доставая из холодильника варенье.

— Я не могу выйти из дома. После некоторых событий Михаил Афанасьевич… посадил меня под домашний арест, — Лера решила не вдаваться в подробности.

— Батюшки! — охнула соседка. — За что же это?

— Долго рассказывать. Он заботится о моей безопасности. Но мне нужна одна вещь. Вы можете купить мне плюшевого медведя?

— Медведя? — Антонина Федоровна так удивилась, что налила чай мимо чашки.

— Да, медведя. Это все, о чем я прошу. Но это очень важно.

— Ну хорошо, если тебе так нужен медведь… — растерянно сказала Антонина. — Только вот накормлю Антона, и съезжу в магазин.

— Вы прелесть! — искренне улыбнулась Лера.

Она собралась в свою комнату, но Антонина Федоровна не отпустила ее без пирогов. Лера не стала отказываться — времени готовить обед и ужин все равно нет.

Выглянув в свое окно, она убедилась, что возле дома стоит машина, в которой сидят два стажера. Скривившись, Лера отошла и занялась своими делами. Помыла кроличий лоток, в качестве которого приспособила старый поддон от холодильника. Вычесала Гаджета, крайне недовольного подобным обращением. Разрешила Вжику искупаться под краном, закрыла обгоревшие места на обоях старыми плакатами с неизвестными ей звездами.

А потом до самого вечера перетасовывала фигуры, рисовала цепи и пыталась отыскать недостающие звенья. Главная цепь выросла, заняв почти всю стену, а Валерия повторяла про себя строки стихотворения.

Стихотворение называлось «Девочка-смерть». Валерия гнала прочь страшные мысли и догадки.

Кроме стихотворения покоя не давал один вопрос. Не как пропала Мила, а зачем. Ответ лежал на поверхности, но казался настолько невероятным, что Лера сама не хотела в него верить.

Вечером Антонина Федоровна принесла ей плюшевого медведя — большого, рыжего и забавного. Его кепка напоминала каску рабочего стройки, и Лера назвала косолапого Бригадир Шура.

Поблагодарив соседку, девушка пошла к Жене и пробыла у него не многим больше получаса. Вышла, насвистывая веселую песенку, вернулась к себе, заперлась на ключ и до самого утра ни с кем не разговаривала.

25 апреля, 2013 год

Двадцать пятого апреля, на другой день после смерти журналиста, искусанного пчелами, Михаилу Афанасьевичу исполнялось шестьдесят лет. Но он совершенно забыл о юбилее. А вспомнил, только когда коллеги начали поздравлять его, собираясь на экстренное совещание. Через час после совещания Елин позвал Иванну, и долго беседовал с ней о последних событиях. А в конце завел разговор о «кроте». Человеке, который, как он считал, работал на шефа, главу местной преступности.

Он давно подозревал одного из сотрудников в предательстве. Кто-то сливал информацию обо всех расследованиях преступникам. И этот «кто-то» наконец-то оступился.

— Вот это я нашел на полу в коридоре, — следователь со стуком припечатал к столу листок бумаги. Смятый и снова расправленный, исписанный мелким почерком, он заставил бывалого следователя выйти из себя. Михаил Афанасьевич поглаживал усы и говорил отрывисто и резко. — Он выпал из кармана Сырова. В отделении «крот», сливающий информацию убийцам и мошенникам, а вы ни сном ни духом?!

— Парни стараются изо всех сил. Мы не в состоянии уследить за всем, что происходит, — сдержанно объяснила Иванна. — Позвольте взглянуть.

Елин убрал руку с записки, и Иванна посмотрела на листок. На непроницаемом лице промелькнула тень беспокойства.

«Пуговица потерялась. Ш рассержен. Плохо работаешь. Жду ответа в 7819».

— Почему вы уверены, что это принадлежит именно Сырову?

— Я нашел это вчера, в конце рабочего дня. Кроме меня и Сырова в отделении никого не осталось. Итак, каковы ваши дальнейшие действия?

— Мы не можем арестовать его, нам нечего предъявить. Но можно убить двух зайцев — выйти на того, кто отправил послание, и загнать «крота» в угол.

— Разумно, — Елин откинулся на спинку кресла. — В таком случае, как вы намерены осуществить ваш план?

— В записке речь скорее всего идет об улике, найденной в руке убитой Ирины Глазовой. — заключила Иванна. — Нужно узнать, что особенного в этой пуговице и кто такой Ш.

— Ну что же, хорошо. А что вы скажите о цифрах в записке?

— Возможно, это какой-то шифр. Например, время, или дата…

— Вам еще учиться и учиться Иванна, — вздохнул следователь. — Это название ресторана. «Под Сводами Авалона». В народе известен под названием «Свод».

— Простите… — не поняла Каперина.

— С — семь, в — восемь, о — один, д — девять, — объяснил Елин. — Свод. Сыров собирается встретиться там с кем-то из своих. Пошлите надежного человека, установите прослушку. Я поговорю с Сыровым сам. Так, с этим закончили. А что у нас с делом Антоновой? Жиль Рожер объяснил, откуда взялся его платок?

— Пока нет, — покачала головой Иванна. — Версия с внуком не подтвердилась — в момент убийства он еще был на работе, его видел хозяин магазина и несколько покупателей. Мы разыскали женщину, которая изготавливает крема и мази, но она не помнит, кому продала именно такой крем. У нее много покупателей. В том числе, и упомянутый Жиль Рожер.

— Французы… — хмыкнул Михаил Афанасьевич. — Что ж, Иванна, вы можете идти. Да, и не забудьте сказать, чтобы ко мне привели Жиля. Я хочу с ним поговорить.

Иванна отправилась выполнять поручения, не подозревая, что до их разговора с Елиным в полицию приезжала Валерия.

Утром девушка сдала экзамен и пребывала в отличном расположении духа. Ведь этим экзаменом был английский язык. Валерия принадлежала к той категории людей, которые свято верят в жизненную необходимость владения международным языком, но верой все и ограничивается. Она могла часами медитировать над учебниками и словарями, но все, на что ее хватало, это понять, что «walk» и волк — разные вещи, а ing-овое окончание практически всесильно.

После экзамена Лера забежала в цветочный магазин, прихватила заранее приготовленный подарок, и отправилась прямиком в полицейский участок. Елина удивило не столько отличное настроение Рижской, сколько сам факт, что она вспомнила про его день рожденья. Обычно она не заморачивалась на таких «мелочах».

— Поздравляю с днем рожденья, желаю счастья в личной жизни. Пух! — выпалила Лера, вихрем влетев в кабинет следователя. Она подоспела как раз к окончанию совещания.

Михаил Афанасьевич с подозрением посмотрел на девушку, хмыкнул в усы и произнес:

— Спасибо, спасибо… А с чего вдруг такая забота? Неужели я дожил до дня, когда Валерия Рижская обрела благоразумие?

— Обижаете, Михаил Афанасьевич, — укоризненно произнесла Лера. — Я скорее о своем дне рождения забуду. Вот вам друг, чтоб не скучали! А то у вас же тут тоска зеленая, с этими бумагами.

— Тоска, говоришь? — Елин покачал головой, настороженно поглядывая на девушку. Он не мог понять, чего она хочет, и почему ведет себя так, словно и не было у них вчера серьезного разговора. — Последние несколько дней не до скуки… Но, спасибо, спасибо. Что за друг-то?

— А вы откройте и увидите, — Лера отдала следователю большую, размером с микроволновую печь, коробку, завернутую в яркую оранжевую бумагу со смайликами и золотыми рыбками.

— Надеюсь, оно не живое? — Михаил Афанасьевич приложил ухо к коробке и с опаской прислушался. — С тебя, Валерия, станется…

Девушка загадочно улыбнулась, и следователь открыл коробку. Там не оказалось ни азиатского тарантула, ни европейского хорька — словом, ничего из того, чего опасался Михаил Афанасьевич. Всего лишь симпатичный плюшевый мишка с растопыренными лапками и кепкой на макушке.

— Знакомьтесь, Бригадир Шура! — объявила Лера, как заправский ведущий. — Особого ухода не требует. Хотя чай с плюшками ему не помешает. Кстати, а от чая и я не откажусь.

— Ну садись, — Михаил Афанасьевич кивнул на стул, и включил электрический чайник. Букет он поставил на окошко, а медведя посадил на другой стул, рядом с рабочим столом. — Сдала свой экзамен?

— Ага. Мне снова повезло. Накануне наша преподавательница сказала, кто быстро и правильно выговорит слово pneumonoultramicroscopicsilicovolcanoconiosis, тот получит автомат. Ну я и получила.

— Не сомневаюсь, — усмехнулся Елин, присаживаясь на свое место. — И как это переводится?

— Не знаю, — пожала плечами Лера. — Болезнь такая, возникает при вдыхании вулканической пыли… Михаил Афанасьевич, — вдруг виновато сказала она. — Вы меня простите, что я вас сразу не послушала… и не рассказала все.

— Вот так чудеса, — следователь покачал головой. Он не понимал, что Валерии нужно, но догадывался, что этот спектакль устроен не просто так. — Неужели и правда в разум вошла? Что ж, извинения принимаются… Ты только пойми, все, что я делю — ради твоей же безопасности. Ты для меня, как родная внучка. Твоя покойная бабушка многому меня научила. А ты на нее похожа — упрямством, логикой, и безрассудством. Очень хочется верить, что отныне ты будешь выполнять мои просьбы и держаться в стороне от расследований.

— Ну да… — как-то неуверенно сказала Лера. — Кстати, Михаил Афанасьевич… А вам не показалось странным поведение Антона?

— Антона, говоришь? — следователь нахмурился, но Лера построила невинную мордашку и кивнула. — Не долго счастье длилось… Почему тебя это до сих пор интересует?

— Потому что он мой сосед, и племянник Антонины Федоровны. Она переживает за него. Вы ведь говорили, он напал на сокамерника… Выяснили почему?

— Нет, — ответил следователь. — Но раз ты считаешь его поведение странным, мы можем отправить к нему кого-нибудь, побеседовать. Только не прямо сейчас, мне нужно закончить кое-какие дела.

— Нет, не стоит, — быстро сказала Лера. — И, вы знаете, мне идти пора. Совсем забыла, что не выгуляла Арчи!

— Погоди, а как же чай? — вдогонку спросил Елин, но Лера уже вылетела из кабинета.

— Ну что, Бригадир Шура? — Михаил Афанасьевич задумчиво посмотрел на плюшевого медведя. — Что посоветуешь? Сдается мне, что-то тут не чисто…

А Валерия выбежала из полиции и села в машину, где ее поджидали «сопровождающие», стажеры. Они отвезли девушку домой, и один из них остался наблюдать за входом. Лера насмешливо фыркнула, и направилась к подвалу, рассчитывая застать там Женю. Она торопилась, но пришлось немного задержаться — из дома выбежала Вера, соседская девчонка, и с ходу спросила.

— Лер! А что это за странные типы все время крутятся возле нашего дома?

— Привет, Верунчик, — Лера мимоходом бросила на нее взгляд. — Это полиция. Они тоже на спецзадании, как и вы с Семой.

— А что за задание? — девочка наклонила голову на бок и состроила умильную мордашку. Ну расскажи, а?

— Отставить разговорчики, — наигранно нахмурилась Валерия. — Ты пост наблюдений сдала?

— Так точно! — Вера вытянулась по струнке. — Значит, не скажешь?

— Нет, — сказала Лера и зашла в подвал.

Женя оказался на месте. Как обычно, он прогуливал занятия.

— Ну как? — спросил парень, когда подруга вошла. — Получилось?

— Да, — сказала Лера, приплясывая от нетерпения. — Давай проверим, как работает! Я еле успела. Там сейчас будут свидетеля допрашивать, я должна услышать.

— Одну минуту, — Женя покрутил какие-то рычажки на старом радиоприемнике.

Поначалу слышалось лишь шипение, но потом сквозь него стали пробиваться более внятные звуки — стук хлопнувшей двери, передвигающийся стул, шум дороги за окном, и, наконец, голоса.

— Я знала, что у тебя получится! — радостно воскликнула Лера и в очередной раз воскликнула. — Ты гений!

Женя смущенно улыбнулся, и сказал:

— Я знаю. Хотя жалко было разбирать такую вещь…

Он имел в виду ту пластинку, которую принесла девушка. Из некоторых ее запчастей изобретатель собрал что-то вроде одностороннего передатчика. Лера вшила микрофон в лапу Бригадира Шуры, и теперь могла слышать все, что происходило в кабинете Елина.

Сначала она услышала разговор с Иванной. В том числе узнала про пуговицу, найденную в руки Иры, про «крота» и встречу в «Своде».

А потом на допрос привели Жиля Рожера. Версию Валерии Михаил Афанасьевич не одобрил, и по прежнему считал француза причастным к убийству.

— Итак, вы утверждаете, что не были на месте преступления. Куда вы шли? — спросил Елин.

— Я вьедь ужье говорьил вамь, — с отчаянием в голосе произнес Жиль. Лера сразу узнала его по сильному акценту. — Ньеужельи ви не можьете проверьить?!

— Можем мы все, — сказал Михаил Афанасьевич. — Ничего страшного, расскажите еще раз. Память у меня уже не та.

И Лера могла бы поклясться, что в этот момент следователь буравит допрашиваемого своим фирменным взглядом из-под сдвинутых бровей.

— Я шел забрьать посилку с почьты, — почти на грани нервного срыва объяснил мужчина. — Эту жьенщину в тот дьень в глаза нье видел, а платок потерьял трьи… трьи дня назад!

— Допустим. Тогда откуда на нем пятно от крема, который вызвал у погибшей приступ аллергии?

Жиль промолчал.

— Итак, я повторяю свой вопрос. Это вы убили Антонову?

— Non-sens! Как ви себье это прьедставльяетье?! — воскликнул несчастный. — Я похожь на моньстрьа?

— Ни один преступник не похож на преступника, — невозмутимо заметил следователь. — Все они похожи на обычных людей.

— О Господьи! — воскликнул француз. — Есьльи би я знал ч-то за страна Россиа, я би нькогда сьюда не прьиехал!! Какьие глупие законьи! Le chaos! DИsordre!

— Что вы хотели забрать с почты? — с каким-то неуклонным упорством следователь задавал бессмысленные, как казалось Лере, вопросы, игнорируя восклицания подозреваемого.

— Опьять? Сколько можьно одно и то жье? — простонал Жиль. — Мне присьлал посьилку мой отьец, из Франций. Атлáс.

— Хорошо, на почте так и сказали, — произнес Елин. — Но вы могли совершить убийство, а затем пойти на почту…

Жиль тяжело вздохнул и сказал по-французски что-то нелицеприятное.

— Скажите, уважаемый Жиль Рожер, а вы любите цветы?

— Есльи би я и правдьа был уважьаемим, вы нье мучьали б менья глупими вопросами!

— А кто установил рамки глупости? — спросил Елин. — Человеческая глупость, мой дорогой друг, бесконечна, и только мы сами устанавливаем ее пределы. Поистине глуп тот, кто не любит природу.

— Да, я нье льюблю цветы! — выкрикнул Жиль. — У менья аллергиа на ньих, я вьесь начьинаю чьхать, и этьа прокльятая сипь! Но я нье поньимаю, почьему ви это спрашьивайте!

— Из чистого любопытства, мой друг, из чистого любопытства… — пробормотал следователь. — А позвольте полюбопытствовать, почему вы, столько лет прожив в России, до сих пор говорите с таким акцентом?

— Что? — Жиль возмутился так, что даже привстал со стула. — Да как ви смьеетье задьавать такие вопрьосы?! Этьо ньетактьично…

— Приношу свои извинения, уважаемый Жиль Рожер, — в голосе следователя проскользнула усмешка. — Конвой! Уведите гражданина…

— Ви нье имеете права менья держать под стражей! — выкрикнул мужчина. — Я гражьданьин Франьции и ви дольжни обрьатиться в посольство!

— Дорогой Жиль, вы потеряли память? У вас уже два года, как российское гражданство, после вашего брака с некоей Касымовой Еленой Петровной. И развод ничего не изменил. Вы пять лет живете в России, и живете по нашим законам… Если вы их нарушили, придется отвечать.

— Oh mon Dieu… Я нье нарушал! — бушевал француз. — Сколько можньо повторьять?! У вас почти ньет доказьательств!

— Вы глубоко заблуждаетесь, мой дорогой Жиль, — со смехом сказал Михаил Афанасьевич. — Ваша версия о том, когда и как вы потеряли платок, ничем не подтверждена. Вы покупали крема для кожи у женщины, которая изготовила крем, вызвавший приступ аллергии. Есть свидетели, которые утверждают, что вы ссорились с Антоновой не далее, как за день до убийства, ну и последнее — именно вас схватил пес моей хорошей знакомой, который почуял на месте преступления ваш одеколон. Да-да, именно ваш. Я привык доверять чутью собак, а в особенности — чутью этого ньюфаундленда. Ведь я сам дрессировал его.

— Я нье убийца, — процедил Жиль сквозь зубы.

— Конечно, — вежливо произнес Михаил Афанасьевич. — Сержант, уведите подозреваемого.

На этом разговор завершился.

Друзья еще секунд пять молча стояли над приемником, размышляя о чем-то своем.

Конечно, о чем думает Женя, Лера не знала. Но парень стоял с совершенно отсутствующим видом, разглядывая свисающие с потолка разноцветные проводки. Она была уверена, что он не станет вникать в суть разговора, и именно поэтому не настаивала, чтобы он ушел.

Главное — девушка убедилась, что план сработал. Поблагодарив изобретателя и забрав приемник, Валерия отправилась к себе.

Она долго размышляла над смыслом вопросов следователя. Елин никогда не спрашивал ничего просто так. Как и сама Валерия.

Была какая-то причина, по которой Михаил Афанасьевич не хотел отпускать Жиля. Не из-за убийства Антоновой, нет. Но именно убийство натолкнуло Елина на какую-то мысль.

Размышления Валерии прервал звонок. Номер был не знакомым.

Лера с тяжелым предчувствием ответила. Она совершенно забыла о Шахматисте, снова занявшись делом Антона. Однако, все было связано, и теперь, вспомнив, что все вокруг — чья-то дьявольская игра, испугалась. Испугалась того, что может услышать. Ведь она не опередила убийцу — а что, если теперь Шахматист выполнит угрозы и… нет, думать что будет, Валерии не хотелось.

Но ответив, она с удивлением услышала голос совершенно незнакомой женщины. Очень высокий и смешной. Казалось, она говорит, вытянув губы трубочкой.

— Ох, здравствуйте! — воскликнула она. — Это вы давали объявление про ангорских кроликов?

— Да, — немного растерянно сказала Лера. — Да, я давала.

— Ах-ах-ах, как это чудесно! — женщина непрестанно хихикала, словно записная кокетка. Только непонятно, с кем кокетничала. — Ах-ах-ах! Я обожаю кроликов! У них такой нежный мех…

— Знаете, я думаю вы не по адресу, — сухо сказала Валерия. — До свида…

— Подождите, вы не так меня поняли! — торопливо сказала незнакомка. — Я не собираюсь делать из них шапки, хи-хи-хи! Я известный кроликовод и создам им прекрасные условия!

Лера недоуменно промолчала. Что еще за кроликовод? «Похоже, она не в себе», — подумала девушка.

— А вы уверены, что вам нужны именно ангорские кролики? — уточнила она.

— Хи-хи-хи, конечно, дорогая Валерия, конечно!

— Откуда вы знаете мое имя?

— Ну что ты, деточка, не помнишь? Это же я, твоя тетка по папиной линии! Как я огорчена! Мы ведь так замечательно проводили с тобой время. А как играли! В нарды, шашки, шахматы…

— Шахматы?! — Лера подскочила с кресла и чуть не наступила на хвост Гаджету.

— Да, да, милая. Шахматы, — немного спокойнее сказала женщина. — Но, давай вернемся к кроликам, хи-хи-хи! Ты спрашиваешь, что я о них знаю?

— Я не спрашивала, — сказала Лера.

— Хи-хи-хи, шутница! Ну так, слушай. Кролики замечательные существа! Самое прелестное их свойство — это молчание. Они никогда ничего и никому не скажут, да-да! И никто не подслушает их заячьи разговоры, хи-хи-хи!

Тут в телефоне что-то зашуршало, и Лера громко крикнула:

— Алло! Я вас не слышу!

— Не слышишь? — тут же раздался голос женщины, и помехи исчезли. — Какая досада! Так мы никогда не договоримся о времени, когда ты передашь мне кроликов! Хи-хи-хи! Не лучше ли тебе, милая девочка, купить новый телефон?

— Мне вполне устраивает этот, — процедила Лера.

— Ну конечно, нынешняя молодежь все делает по-своему! Не буду настаивать, но с новым телефоном тебе было бы куда проще, хи-хи-хо-хи-хи!

— Так вы берете кроликов или нет, — почти прошипела Валерия. Голос мальчика ее устраивал куда больше, чем эта глупая комедия, разыгранная для полиции.

— Конечно же беру, глупышка! Через шесть дней! Хи-хи-хи! А за это время ты успеешь купить новый телефон! И не забывай свою тетку! Пока!

Короткие гудки сопроводились гневным выкриком Валерии.

— Достал! — она едва не швырнула телефон о стенку, но сдержалась.

Немного подумала, остыла и набрала Дашу.

— Привет. Можешь ко мне приехать? Нужно… эм… помочь с уборкой. Да, очень нужно. Хорошо, жду…

Даша приехала только после пяти. Ничего не объясняя, Лера попросила ее купить новый дешевый сотовый телефон. Дала две тысячи, а сама осталась дома.

Через пару часов Даша вернулась — с подержанным мобильником и полным пакетом продуктов. «Это чтобы ты не голодала», — сказала она. — «А то знаю я, как ты питаешься. Гаджет и то больше тебя ест». Вопросов она не задавала. Просто сказала, что если что-то понадобиться, то и она и Женя всегда придут на помощь.

А когда Даша ушла, Лера отправила СМС на номер, с которого звонила женщина.

«Ну что, тетя… Купила я новый телефон. Теперь ты скажешь мне, чей ход?»

Ответ пришел почти сразу. «Тетя» писала: «Какая послушная племянница! Ты сделала неплохой ход. То что надо. И я тоже сделала свой. Теперь твоя очередь». И тут же следом пришло второе сообщение: «Найди Черную Королеву, или потеряешь Белую пешку».

Почти всю ночь Валерия просидела над шахматной доской. Шесть дней. На то, чтобы спасти некую белую пешку есть всего шесть дней. А единственная путеводная нить — это шахматная нотация.

— Посмотрим, — Лера в пятый раз переставляла фигуры по доске, моделируя ходы, сделанные гроссмейстерами в Бессмертной партии. Она пыталась понять смысл ходов Черной Королевы, чтобы вычислить ее реальный прототип.

— Итак, она начинает свою игру с пятого хода, — вслух сказала Лера, сжав в ладони черную фигуру ферзя.

До этого одна пешка съела другую. Возможно, это торговка косметикой (черная пешка), которая ненароком убила старушку (белая пешка). В свой первый ход королева пытается «съесть» белого короля, но король успевает уйти в безопасное место. Кто король — неизвестно. Тоже тупик.

Дальше королева отступает, пропуская черного коня… Кто конь, опять неясно.

К Валерии на колени пришел Гаджет. Выгнув белую спинку, он замурлыкал и подлез под руку.

— Погоди-ка! — сказала ему хозяйка. — В один из ходов черная королева должна допустить ошибку. Она выходит прямо под удар белых. Это может быть зацепкой, но… пока мало информации. Одно ясно — по воле Шахматиста кто-то из «черных», скорее всего, женщина, должна оступиться. Например, попасться полиции. Но не может ли это быть Жиль?

Гаджет замурчал еще громче и настойчиво терся о руки хозяйки.

— Нет, — сама себе возразила Лера. — Слишком рано для этого хода. Королева ошибется позже. Значит, идем дальше…

Еще один интересный ход — после совершенной ошибки королева окажется загнанной в угол. Причем таким образом, что ей не выбраться без жертв. Есть несколько вариантов развития событий.

Первый — чтобы выбраться из «тупика» черная королева должна съесть одного из белых слонов. Если учесть, что рассуждения Валерии были верны, первый слон уже мертв — это Семерядов. Второй неизвестен. Но судя по ходам партии, если черная королева уничтожит белого слона, то сама она подвергнется нападению белой королевы.

Второй вариант — черная королева отступит, уйдет «в тень». Но тогда она может подвергнуться нападению сразу трех фигур — белого коня, белого слона и белой пешки.

Третий вариант — черная королева съест белую пешку, и вырвется на свободу. Ей ничто не угрожает. Но чтобы это произошло, белая пешка должна занять определенную позицию. То есть, белые должны сделать неверный ход.

В оригинальной партии игрок воспользовался четвертым вариантом. Пожертвовал своим временем и несколькими ходами, переставив черного коня на защиту королевы.

Лера почти ухватилась за нужную мысль, и принялась лихорадочно переставлять фигуры. Потом погладила Гаджета, на которого вдруг нахлынул прилив нежности к хозяйке, и сказала.

— Все так, но вот что интересно… К тому моменту, как королева попадет в западню, белая пешка и белый конь уже находятся в нужных позициях. Шахматист должен «расставить» их заранее. А вот белого слона нужно туда привести. Причем, если белый слон не попадет на нужную клетку, черная королева с легкостью избавится от белой пешки. Занятно…

Она все думала, переставляла фигуры в разные позиции, и, наконец, произнесла.

— Кажется, второй белый слон найден… Это я.

Сыщица до такой степени поразилась этим фактом, что некоторое время сидела неподвижно, разглядывая маленькие деревянные фигурки. Теперь они стали выглядеть пугающе.

Вот он, белый слон, вырезанный из дерева, немой и безвольный. Все, что он может — подчиняться умелой руке игрока.

А вот она, Валерия Рижская. И она — белый слон, которым играет Шахматист.

Но ведь он сам называл ее игроком. Как можно быть одновременно и фигурой и игроком?

Лера не стала задумываться над этим вопросом. Она, как завороженная смотрела на фигуры, а потом протянула руку к белой пешке. Если она права, то это — Мила. Была… И какой-то псих решил сыграть ее жизнью.

Эта мысль заставила девушку разозлиться — на Шахматиста, на себя, на всех вокруг. Потому что никто — никто — не спас Милу.

«Но я еще могу спасти остальных», — подумала Валерия.

Она словно очнулась ото сна, придвинула доску поближе и продолжила рассуждения. В голове вдруг выстроилась ясная цепочка.

Вот еще одна фигура. Это черная пешка, та самая, которая в начале партии «съела» одну из белых пешек. То есть, торговка косметикой. В партии именно она стоит на пути Белого слона к черной королеве.

— Уже что-то, — Лера поставила слона на нужную клетку. — Выходит, я должна через Люсю выйти на черную королеву, но как? Снова искать торговку? Что я ей скажу? Отведи меня к «черной королеве»? Она только покрутит пальцем у виска. Нет, Гаджет, так не пойдет. Надо просто выстроить цепь на основании имеющихся у меня данных. А что мне известно? Что может связывать эту торговку и «черную королеву»?

Раз они обе играют в одной партии, их может связывать только одно — убийство Антоновой. Какое отношение к нему имеет Люся, уже известно. Фактически, она совершила убийство по неосторожности.

— Кто еще имеет какое-либо отношение к убийству? — девушка потерла виски, пытаясь сообразить. — Внук? Нет, он, конечно, имеет отношение к старушке, но не причастен к ее смерти. Кто еще? Следователь, все члены опергруппы… — тут Лера усмехнулась. — Сомневаюсь, что среди них есть «черная королева». Думаю, если у них и есть роли, то белые. Мм… ведь был кто-то еще. Кто мне чрезвычайно не понравился. Кто-то, кого я встретила на месте преступления на другой день.

И тут она вспомнила. Женщина в черном. Зоя. Та, которая искала пуговицу.

Возможно, она и есть черная королева?

Лера сомневалась. Она не могла знать наверняка. Но в ее распоряжении всего шесть дней. То есть, все должно случиться первого мая. Что именно? Либо белая пешка — еще одна жертва — умрет, либо Валерия сможет ее спасти.

— Боже мой, Гаджет, — едва не плача, сказала Валерия. — А что, если я ошиблась? Если черная королева не та женщина, которая искала пуговицу?

Но надо было решать, и девушка сделала выбор. Если это единственная зацепка, нужно ею воспользоваться.

— По логике вещей, я должна оказаться рядом с той «клеткой», на которую будет загнана королева, то есть женщина в черном, — произнесла Валерия. — Если я это сделаю, черная королева не станет «есть» белую пешку. И удастся сохранить одну жизнь.

А что если не делать этот ход, вдруг промелькнула мысль. Ведь если нарушить цепь событий, Шахматист не достигнет своей таинственной цели. Да, он может отомстить Валерии. Ну и пусть, зато она победит.

Но если Лера не сделает этот ход, погибнет невинный человек. Белая пешка.

— Если ради победы я допущу смерть человека, — Лера сжала в кулаке черную королеву, — я буду ничем не лучше этого Шахматиста.

Итак, решение было принято. Оставалось понять, как выйти на женщину в черном, эту загадочную Зою.

Лера принялась вспоминать, что ей известно про роковую красотку.

Да по большому счету почти ничего. Но «почти» создает перевес в пользу Валерии. Потому что «почти» — это уже что-то.

Она вспомнила, как Даша рассказала подслушанный на концерте Бэль Лу разговор. Женщину испугала встреча с Валерий в парке. Вместо нее какое-то дело собирался закончить «акробат», он же «серый человек» с браслетом, притворявшийся другом Антона. А может, не претворявшийся? Антон сказал, что Виталий умер, но возможно, он ошибся. Впрочем, сейчас это не имеет значения.

Этот мужчина причастен к смерти Милы, он же связан с «черной дамой» — будем называть ее так. Вполне возможно, что «черная дама» — и есть загадочная подруга Милы, которая посоветовала устроить лодочную прогулку.

Можно так же предположить, что «серый человек» играет роль черного коня, который в шахматной партии жертвует собой, чтобы дать черной королеве шанс уйти. Как бы то ни было, это только предстоит выяснить.

— Где же тебя искать… — пробормотала Валерия. — Где ты прячешься?

Она вспомнила, как Даша говорила, что разговор «черной дамы» и «серого человека» перешел на другую тему. Они говорили о каком-то ресторане. Речь шла про суши. В городе N не так уж много японских ресторанов. Но даже если их три-четыре, угадать куда придет «черная дама» невозможно. Куда, а главное, когда.

Если бы удалось сократить число ресторанов до одного, Лера могла бы поговорить с постоянными клиентами, официантами, не видели ли они похожую женщину. Но и это едва ли поможет её найти…

26 апреля, 2013 год

День выдался на редкость дождливым и холодным. Даже в окошко смотреть было зябко — не то, чтобы куда-то идти. Однако Иванне пришлось не только выйти на улицу, но и пробыть там целых три часа, пуская изо рта пар и считая секунды. А все потому, что она лично взялась следить за Сыровым, не доверив ответственное дело никому из сотрудников.

С самого утра она ездила за ним по городу, пока он не зашел в нотариальную контору и не пробыл там несколько часов.

И все же старания Иванны не были напрасны. Окончательно заморозив конечности, переслушав несколько десятков хитов по радио, основательно вымочив ноги, она увидела, как Сыров вышел из нотариальной конторы и встретился с красивой черноволосой женщиной. На ходу обменявшись с ней парой фраз, он отправился допрашивать одного из свидетелей по делу Глазовой. Это ему поручил Елин, чтобы временно спровадить «крота» куда подальше.

Конечно, слежку можно было бы упростить, подбросив Сырову жучок. Но Иванне нужны были не только слова — надо было знать, с кем именно он встречается.

Прослушав короткий разговор Сырова с женщиной, оперативница узнала, что они договорились о встрече сегодня в восемь вечера.

Она успела сфотографировать темноволосую женщину, и отправилась обратно в полицию.

Рассматривая фотографию, Михаил Афанасьевич задумчиво попыхивал трубкой. Иванне показалось, что он смотрит на женщину с долей ностальгии.

— Знакомое лицо… — произнес он, наконец. — Татьяна Нежданова, Диана Немиева, Гузель Белиева, Инна Старк… у нее много имен и лиц. Признаться, я не узнал бы эту даму, не будь она так беспечна.

Иванна снова взглянула на фотографию и стукнула мокрым зонтом об пол.

— Что вы имеете в виду?

— Видите сапфировую брошку? — Елин указал на сверкающую синюю точку, спрятавшуюся под воротником дорогого пальто. — Это ее талисман. Как ни странно, даже у бессердечных, беспринципных и расчетливых убийц бывают свои странности и привязанности. Ее настоящее имя мне неизвестно, она виртуозно изменяет внешность, но никогда не расстается со своей брошкой. И это единственное, что ее подводит.

— Вы уже сталкивались с ней? — уточнила Иванна.

— Это было, когда я работал в Великом Новгороде, — следователь мечтательно посмотрел за окно, погружаясь в воспоминания. — Лет десять назад… Три месяца вся, тогда еще милиция, стояла на ушах. Из некоего музея похитили оригинал картины одного известного художника… Какой это был художник и что за картина теперь значения не имеет. Поднялась такая шумиха, преступление было совершено безупречно — ни одной зацепки! Но мне удалось найти вора. Им оказалась эта самая женщина, только тогда она была двадцатилетней блондинкой и звали ее Жанна Северова. Но увы, доказать ее вину у меня не получилось, картину так и не нашли, а Жанна пропала, словно растворилась в воздухе. Я еще не раз слышал о ней — в Москве, Саратове, даже на Дальнем Востоке… Кажется, она объездила всю Россию, а я узнавал о ней от коллег, по слухам… А выдавал ее всегда, неизменно, этот сапфир, приколотый к воротнику. Ну вот, воспоминания нахлынули… — вздохнул следователь со снисходительной улыбкой. — Я еще тогда представлял ее как этакую современную миледи, созданную великим Дюма старшим. Коварна, красива и, по-видимому, работает на некоего «кардинала». Возможно, на разных. Она выполняет поручения, и, хочу заметить, выполняет их блестяще. И вот я встречаю ее во второй раз в жизни, и где? В маленьком городке, который не может представлять для столь крупной рыбы никакого интереса. Хотя, весьма возможно, здесь происходит что-то, о чем нам пока неизвестно. Маленькие города хранят свои большие тайны.

— Мне показалось, или вы восхищаетесь ею? — Каперина позволила себе улыбнуться.

— Вы всегда были проницательны, дорогая Иванна, — вздохнул Михаил Афанасьевич. — Да, я восхищаюсь этой женщиной. Но посадил бы ее при первом удобном случае. И, мало того — добился бы для нее пожизненного заключения. Хотя, было бы жаль запирать за решеткой такой ум и красоту.

— Пока что она туда и не спешит, — усмехнулась оперативница. — Если вы считаете, что эта женщина работает на «кардинала», не значит ли это, что шеф местной мафии связался с ней специально, чтобы провернуть какое-то дело? И именно с этим делом связаны все смерти и странные события, произошедшие за последнее время.

— Все возможно, дорогая Иванна, абсолютно все. Сталкивались ли вы с подобным, работая в Москве?

— Мне многое пришлось повидать, — Иванна отвела взгляд, не желая вспоминать прошлую жизнь. — Всякое бывало…

— Всякое… — задумчиво повторил Михаил Афанасьевич. — Всякое. Что ж, Иванна, нужно тщательно подготовиться к сегодняшнему вечеру. Раз предстоит такая встреча… Если десять лет назад я ее упустил, то теперь этого не случится.

— Вы хотите взять ее прямо на месте, в ресторане? — уточнила Иванна, положив пальцы на ручку зонтика, который был прислонен к стулу.

— Нет, что вы, конечно нет. Разве можно действовать такими грубыми способами, когда имеешь дело с профессионалом? Мы всего лишь проследим за ней, отправим лучших людей… Придется очень постараться, чтобы ее не спугнуть. Нам необходимо узнать, где она остановилась, и давно ли находится в городе. Что ей нужно и на кого работает. Но если вдруг она что-то заподозрит, придется действовать по старинке…

— Вызывать группу захвата?

— Именно. Но только в крайнем случае.

Вечер того же дня, 26 апреля, 2013 год

На улице вечерело. Стрелка часов подходила к шести, и Лера немного нервничала. Она ходила по комнате туда-сюда, в светлом окне с улицы был отлично виден ее силуэт. Сержант Прохоров, приставленный к ней наблюдателем, периодически посматривал на окно из своей машины, но ничего подозрительного не замечал. Девушка походила еще немного, села за письменный стол и открыла ноутбук. Так она просидела до глубокой ночи, а потом встала, выключила свет и легла спать.

А в это самое время в ресторане «Под Сводами Авалона» собирались основные действующие лица предстоящего шоу. Шестеро оперативников, изображая обычных посетителей, еще с пяти часов вечера начали приходить в ресторан. По одному, с «друзьями» или «подругами»… Они пришли сюда для страховки — если что-то пойдет не так.

Были в ресторане и обычные посетители. Иначе «черная дама» могла заподозрить облаву. Но она пришла, совершенно ни о чем не подозревая, с посверкивающей под воротником брошкой и пристальным изучающим взглядом угольных глаз.

Иванна в ресторан не заходила — она сидела в машине, рядом с прослушивающим устройством. У нее была возможность слышать все, что говорит Сыров и те, кто находятся рядом с ним.

Сам Сыров, подозревая всех и вся, пришел в ресторан с пластиковым пакетом под мышкой. Тем самым пакетом, который вынес из нотариальной конторы. А немногим раньше него, в «Свод» зашла девушка слегка нетрезвого вида с сиреневыми волосами и совершенно жутким макияжем. Футболка с надписью «Fuck you and you» полностью отражала стиль ее поведения. Почти сразу она умудрилась поругаться с официантом, разлила хеннеси по белоснежной скатерти, почти залпом выпила бутылку виски, и, наконец, немного успокоилась. Даже оперативники косились на нее: кто с интересом, кто с осуждением, а кто и со смехом, однако никаких подозрений девушка не вызывала. Слишком уж сильно она бросалась в глаза.

Иванна не особо интересовалась новой посетительницей, и сосредоточила все внимание на разговоре «крота» и «черной дамы». И ей удалось узнать кое-что интересное. Оказывается, «черная дама» в городе уже больше года и зовут ее Зоя Наумова. Она называла своего шефа лишь заказчиком, а так же упоминала некоего Шахматиста, о котором полиции было ничего неизвестно. Стало ясно, что заказчик хочет заполучить какую-то вещь, видимо, очень и очень ценную. Роль Шахматиста осталась туманной. «Черная дама» упомянула его два раза, и сообщила, что он отказывается помогать заказчику, пока тот не примет его условия. Так же она добавила, что Шахматист рассказал заказчику об угрозе, нависшей над его сыном. Правда, что это за угроза, она не упомянула.

Потом разговор зашел о пуговице. «Дама» требовала, чтобы Сыров отыскал ее как можно быстрее, иначе заказчик, а точнее шеф, которого Сыров очень боится, может расстроиться. Чем это грозило «кроту», остается лишь догадываться.

— Я все сделаю! Передай ему, что мне нужно время, — в панике умолял Сыров.

— Я-то передам, — промурлыкала Зоя. — Только у заказчика время на вес золота. У тебя есть золото, дорогой?

— Я делаю что могу! — Сыров вспылил, но тут же испуганно притих. — Скажи, что я принесу пуговицу завтра. О времени и месте сообщу дополнительно, Константин все предусмотрел…

После этих слов послышался скребущий звук, словно шариковой ручкой писали на жесткой поверхности.

— Хорошо, — согласилась Зоя после короткого молчания. — Знаешь, может ты не так уж плох, как рассказывал о тебе Костик.

— Я…. — Сыров хотел что-то сказать, но женщина приложила палец к губам и выдохнула:

— Тссс…

Иванна заподозрила неладное. Она включила рацию и приказала.

— Действуйте.

Сомнений не осталось, оперативники раскрыты. И если эту рыбку не посадят на крючок сейчас, не поймают и после. Она умеет исчезать — Михаил Афанасьевич не стал бы восхищаться дилетантом.

В ресторане тут же послышались крики, кто-то из оперативников выстрелил в потолок, посетители толпой повалили на улицу. Впрочем, людей было не так много, а двери оказались широкими, так что никто не пострадал. Но в тот самый момент, когда миледи едва не оказалась в руках оперативников, неожиданно погас свет. Окна в ресторане были зашторены, а на улице уже стемнело, так что все люди, находящиеся внутри, погрузились в темноту.

А когда свет зажегся, ни Зои, ни Сырова в ресторане не было. Остались лишь пара официантов, бармен, спрятавшийся за барной стойкой, и оперативники. Они принялись прочесывать окрестности, но все оказалось бесполезно.

— Черт, — выругалась Иванна, и вышла из машины. Видимо, Сыров обнаружил прослушку, потому что вместо его голоса теперь слышалось шипение. — Проверьте электрический щиток, возможно, найдете отпечатки пальцев.

Отдав распоряжение, Каперина зашла в ресторан и осмотрелась. Пара перевернутых в суматохе столиков, разбитая посуда… Среди беспорядка ее внимание привлек скомканный белый листочек. При ближайшем рассмотрении это оказался чек из магазина. Причем, с весьма необычным набором продуктов.

— Прекратите поиски, — велела Иванна. — Мы возьмем ее и так.

А где-то на другой стороне улицы мелькнули фиолетовые волосы, скрывшись в арке одного из домов. Их обладательница в суматохе выбежала последней, и больше не была похожа на пьяную, несмотря на выпитую бутылку виски.

 

Глава 11, или Призраки из прошлого

27 апреля, 2013 год

Ранним утром в пятницу двадцать седьмого апреля Валерия вышла на улицу и первым делом посмотрела на машину, в которой дежурили ее «надзиратели». Один из стажеров посапывал, уткнувшись лбом в бардачок, второй копался в телефоне. Но, заметив свою «подопечную», он встрепенулся и отложил сотовый в сторону. Правда, через пять минут вернулся к своему занятию, потому что Лера никуда не собиралась. Она села на скамейку под яблоней и открыла книгу, прихваченную из дома. Мельком глянула на стажера поверх книги, усмехнулась, и вернулась к занятию, которое начала еще в своей комнате. А именно, к разгадыванию шифра, который вчера успела щелкнуть на телефон. Конечно, фото получилось размытым, но это лучше, чем ничего. Обычно сыщица предпочитала переписывать все от руки, но вчера был не тот случай.

А на улицу она вышла потому, что свежий прохладный воздух крайне благоприятствует размышлениям и помогает проснуться. Это официальная версия. По неофициальной, известной только самой Валерии, она сбежала из комнаты из-за Гаджета. Давненько он не изобретал новых гадостей, решил наверстать упущенное. Пушистый диктатор дождался, пока хозяйка проснется, и начал орать. Орать громко и протяжно, старательно отыскивая самые пренеприятные тональности своего кошачьего диапазона. Каждый «мяук» он начинал с низкого утробного урчания, а заканчивал высоким и протяжным визгом.

Когда Валерия его покормила, кот перешел на «разговорный» жанр, и громко требовательно кричал «мя, мя, мя, мя!», до тех пор, пока Лера не швырнула в него тапкой. Не попала.

Она попыталась сосредоточиться на шифре, но кот принялся носиться по комнате, натыкаясь на все возможные препятствия с жутким грохотом. И, видимо, растерял последний ум, так что Лера заперла его в ванной.

Последней каплей стали дивные кошачьи напевы из-за двери. Оказалось, Гаджет вцепился в полотенце, и с упоением душил его, разговаривая на разные лады.

Тогда девушка не выдержала, взяла с полки первую попавшуюся книгу, вложила к нее бумажку с переписанным шифром, и отправилась на улицу. Арчи она взяла с собой, и отпустила его побегать по двору.

Но даже в тишине разгадать шифр оказалось не просто. Лера попыталась прокрутить в голове события вчерашнего вечера. Вечера, когда она впервые в жизни прибегла к настоящему обману, чтобы получить то, что ей нужно.

Впрочем, рассуждала Валерия, если рассматривать перевоплощение не как обман, а как актерское искусство, то это вполне простительно. В конце концов, искусство требует жертв.

* * *

Вчера вопрос о «черной даме» решился сам собой.

Узнав о готовящейся в «Своде Аполлона» операции, девушка не стала медлить. По электронной почте она связалась с Дашей и Женей, а через час к ней в гости пришла подруга «Катя». Так они с Дашей решили обозначить кодовый персонаж, который отправится на задание.

«Катя» оказалась неординарной особой. Если не считать тонну косметики и футболку с вызывающей надписью, одни ее фиолетовые волосы производили убойный эффект. Даша сама себя не узнала, посмотревшись в зеркало. Стажерам не понравилась странная девица, но Лера выбежала ей на встречу с криком «Катька, как давно не виделись! Проходи скорее!», и они были вынуждены ее пропустить.

А через полчаса «Катя» вышла. Никто не заметил, что она стала немного выше ростом — Даша пришла на высоченных каблуках, а Валерия надела другие туфли. В окне комнаты показался силуэт темноволосой девушки, похожей на Валерию. Она помахала «Кате» рукой, и отошла, торопливо поправляя съезжающий парик. Если фиолетовые волосы держались как приклеенные, то темный парик так и норовил съехать на бок. Поэтому Даше пришлось придерживать его, чтобы стажеры не догадались о подмене. Иногда она показывалась в окне, и снова отходила. И так до самого позднего вечера, пока «Катя» не вернулась…

Но одним переодеванием все не обошлось. Даша заранее подключила свои широкие связи и нашла в «Своде» знакомого официанта. А Женя должен был взломать автоматическую систему электроснабжения, и отключить свет, когда Валерия/«Катя» сделает дозвон.

По дороге до «Свода» Лера пыталась вжиться в образ. Ее совершенно не смущали шокированные взгляды прохожих и ворчание старушек. Одна девчонка неформального вида даже приняла ее за свою и пригласила на панк-тусовку.

А Лера вошла во вкус и подумала, что в переодевании есть своя прелесть. Можно делать что угодно — потому что это, как бы, не ты. И в тоже время ты. Но тебя никто не осудит и не засмеет, засмеют девчонку с фиолетовыми волосами.

Но уже на подходе к ресторану девушка почувствовала себя неуютно. Она заметила машину, в которой сидела Иванна. Вот уж кого будет сложно обмануть.

Немного подождав за углом, Валерия набрала побольше воздуха, тряхнула головой, придавая волосам неопрятный вид, и отправилась в «Свод». Заметив на себе взгляд оперативницы, решила притвориться слегка нетрезвой. В конце концов, даже Иванна не узнает в странноватой девушке под шафе совершенно непьющую Валерию.

Правда, образ оказался слишком убедительным. К ней тут же подошел охранник и вежливо осведомил, что это приличное заведение, для приличных граждан. Но Лера была готова к этому, икнула, сказала «щас!», достала из сумки толстый кошелек и помахала им под носом у охранника. Он тот час же проводил ее к лучшему столику, извинился и спросил не дует ли здесь от окна.

Первая часть плана была выполнена. Лера незаметно поправила парик, спрятала кошелек, набитый вовсе не деньгами, а нарезанной бумагой, и, облокотилась на стол, скользя «мутным» взглядом по ресторану.

Внутри оказалось очень мило и чистенько. Красные миниатюрные столики с белоснежными скатертями, на стенках — японские пейзажи, мягкий, едва ощутимый аромат свечей, прохлада и полумрак.

«Черная дама» и Сыров сидели неподалеку, рядом с барной стойкой. Лера оказалась к ним ближе всех, и слышала, о чем они говорят.

Зоя и правда выглядела шикарно, без преувеличения. В своем дорогом пальто, которое она не снимала, с изысканной брошкой и очаровывающим взглядом из-под под изящно изогнутых темных бровей, она незаметно присматривалась ко всем посетителям. Лера ее не заинтересовала, а вот на шифрующихся под обычных людей полицейских взгляд задержался чуть дольше.

— Что будете заказывать? — послышался над ухом голос официанта.

Лера вздрогнула и обернулась. Официант широко улыбнулся:

— Могу посоветовать отменное блюдо. Какэсоба, - сказал он.

Лера встрепенулась — это было кодовое слово. Она понятия не имела, что такое это какэ и с чем едят собу, но Даша сказала, что это вкусно. Правда, пробовать Лера не собиралась.

— О, голубчик! — она решила соответствовать образу до конца. — А чего это вы нехорошими словами ругаетесь, а?

— Но я… — официант немного растерялся, и Лера заподозрила, что Даша посвятила его не во все подробности. Ну ничего, придется ему потерпеть.

— Ну ладно, на первый раз я вас прощаю, — девушка сделала великодушный жест рукой.

— Так что вы изволите?

— Принесите мне бутылку виски! Девочка хочет пить, — хмыкнула она, вальяжно откидываясь на стул.

Официант поклонился и ушел, а через десять минут вернулся с заказом.

Лера сразу щедрой рукой дала ему «чаевые» — тысячу рублей, за которые парень и согласился подыграть.

Бутылка с виски не вызывала подозрений, так что даже Лера с опаской подумала, что парнишка перестарался. Но в бутылке оказался слабо заваренный чай.

Совершенно войдя в роль и не вызывая у окружающих никаких подозрений в своей трезвости, Валерия вертела в руках телефон. И когда начался переполох, нажала на кнопку звонка.

Свет погас.

Пока люди бегали, натыкаясь друг на друга в темноте, Лера успела выхватить у Сырова бумажку, которую он показывал «черной даме». Сфотографировала ее, подсветив слабой вспышкой, и бросила на пол так, чтобы Иванна сумела ее найти.

Обратно сыщица бежала, как угорелая. Автобусы уже не ходили, поэтому до дома она добралась только к двенадцати ночи. Один из стажеров дремал, другой сторожил вход. Но он узнал «Катю» и она спокойно зашла в дом. А через двадцать минут вышла. И снова никто не заметил, что она стала чуть ниже ростом.

Актерское мастерство отнимает много сил.

Это была последняя мысль Валерии перед тем, как упасть на кровать и отключиться.

А утром, после тщетных попыток уговорить Гаджета помолчать, девушка переписала с фотографии цифры и слова, и вышла на улицу.

Первым делом стоит сказать, что сфотографировала она не записку, а чек с очень необычным набором продуктов. Впрочем, странным был не сам набор, а цены. Кроме того, магазин, в котором все это куплено, был Лере незнаком. Он назывался «Точка», и значился по несуществующему адресу.

Список продуктов выглядел так:

«Дыня — 361,18 р

Ершик для унитаза — 80,11 р

Набор заколок для причесок — 86,11 р

Ботинки мужские — 543,88 р

Оконная рама — 600 р

Раки — 19 р»

А внизу была приписка: 56?0, 554=? 86=3.

Первой значилась дыня — но откуда дыни в апреле, да еще по такой смешной цене? У Леры была только одна версия — это шифр, обозначающий время и место встречи, о которой говорил Сыров. Но теперь он знает, что его раскусили, и вряд ли сунется в полицию. Но с другой стороны, если Иванна права, и ему нужна пуговица, которую нашли в руке Ирины, Сырову придется рискнуть. Наверняка пуговица хранится в камере для вещественных доказательств.

После двух часов размышлений и прикидок, Лера схватила записку, резко захлопнула книгу и побежала в дом. Арчи удивленно посмотрел на хозяйку из своей ямки, которую выкопал под вишневым кустом. Но домой ему не хотелось, и, проводив хозяйку взглядом, ньюф задремал.

А Лера постучалась в дверь Антонины Федоровны и когда женщина открыла, с порога затараторила:

— Тетя Тоня, мне нужна ваша помощь! Мы тут с Дашей в одном молодежном конкурсе участвуем… Там нужно разгадывать зашифрованные послания. Поможете разобраться?

— Конечно, Лерочка, — обрадовалась соседка. — Какие вы умницы. В свое время я тоже разные конкурсы любила…

Она надела висящие на шее очки и взяла у Леры бумажку.

— Так, посмотрим. Что же это за задание?

— Что-то типа поисков клада, — сказала Лера. — Там должно быть зашифровано время и место, куда мы должны прийти, чтобы получить следующую подсказку.

— Ну, с цифрами я тебе не помощница, — покачала головой Антонина Федоровна. — С ними ты куда лучше меня управишься. А место… Этот список совсем не похож на шифр. Хотя, чего только сейчас не придумают. Когда я преподавала историю русской литературы, мы со студентами сами выдумывали разные шарады и ребусы. Здесь может быть спрятано какое-то слово… Вот, например, «денбор», — женщина указала на первые буквы каждого слова.

— И что оно означает? — Лера заглянула в бумажку.

Антонина Федоровна повертела записку, поцокала языком и сказала:

— Интересно… Слово спрятали на виду, а вот что это за язык? Это не испанский, не итальянский, не английский, не немецкий… если память мне не изменяет, это слово из малого языка. Дай-ка вспомнить… Сербский, куришский… нет, дай Бог памяти. Возможно, баскский. Да, да, именно он!

— Никогда про такой не слышала, — призналась Лера, скрестив руки на груди.

— И не удивительно, — рассмеялась Антонина, посмотрев на Валерию. — Я тоже узнала о нем только когда начала изучать криптографию, науку шифрования. Так вот, баскский язык использовали в советское время для составления некоторых телеграмм. Он считается одним из самых сложных языков на земле. Его второе название — эскуара, а говорят на нем, дай Бог памяти… около шестисот тысяч человек. У него очень сложная структура и лексика, поэтому когда-то этот язык стал вытесняться испанским и каталонским.

— А вы знаете, как переводится это слово? — девушка с надеждой посмотрела на Антонину.

— Тебе так хочется победить в этом конкурсе? — улыбнулась соседка. — У меня уже не та память… Но мне кажется, это что-то невещественное.

Женщина наморщила лоб, пытаясь вспомнить значение слова, а Лера затаила дыхание, чтобы не нарушить ход мыслей.

Антонина бормотала что-то неразборчивое, перебирала слова, отсчитывала на пальцах буквы. И вдруг всплеснула руками.

— Ну конечно! Вот память дырявая. Конечно же «denbor» — это время. А лет двадцать назад я бы и не раздумывала, сразу сказала… Совсем, видимо, из ума выжила, старая.

— Вы просто гений! — Лера чмокнула соседку в щеку. — Вы мне очень помогли!

Антонина Федоровна смущенно улыбнулась, вернула записку, и вздохнула:

— Хорошо, что я могу быть хоть кому-то полезной.

— А как же Антон? — не подумав, спросила Лера. — Ведь вы ему сейчас так нужны.

Антонина Федоровна отвела взгляд и положила руку на косяк двери.

— Он хочет побыть один. Ему… сейчас тяжело… я понимаю…

Она отвернулась, продолжила что-то бормотать, и словно забыла про Леру. Девушка проводила ее виноватым взглядом и вернулась во двор.

Оставалось всего три дня, чтобы сделать ход. Нельзя давать волю чувствам, нельзя терять ни минуты.

Она позвала Арчи, завела его в дом, и в который раз собралась расставить шахматы. К счастью, Гаджету надоело зевать, и он уснул, свернувшись калачиком на кровати.

Только заняться делами Лере не дали. Позвонила староста, Аня Климова, и буквально набросилась на Валерию. Рижская не сразу поняла, что ее ругают за прогулы.

— Ты куда пропала?! — с вызовом спрашивала Аня. — Учиться надоело? Так Семен Денисович быстро все утроит! Вылетишь, как пробка!

— Ань, притормози. Что случилось? — Лера с трудом улавливала смысл происходящего. Она все еще находилась в своей реальности и вынырнуть в общий поток было сложно.

— Она еще спрашивает! — возмущенно воскликнула Аня. — Ты контрольную по оптике сдавала?

— Сдавала, — зачем-то кивнула Лера.

— И решила, что у тебя автомат? — продолжала напирать Аня.

— Нет…

— Тогда почему не пришла на экзамен?!

— Вот блин! — Лера моментально вынырнула, неловко повернулась и уронила шахматную доску. Фигуры застучали по полу, разбегаясь в разные стороны. Королева спряталась под кресло, черные и белые пешки смешались, а короли легли рядышком, как братья-близнецы. Лера с досадой перешагнула через них, и, не убирая от уха телефон, попыталась просунуть руку в жилет.

— Чего ты там буянишь? — почти крикнула Аня. — Марш в университет, чтобы через десять минут была на экзамене!

— Считай, я уже там! — Лера с трудом справилась с жилетом, кинула в сумку зачетку и телефон, и через минуту мчалась на байке к университету. По дороге она старалась не думать, что это — последний экзамен, а принимает его Полонез…

Но экзамен отменили. Почти не дыша, Лера приоткрыла дверь и с удивлением обнаружила, что идет поточная лекция. Студенты биологического, химического и физико-математического факультетов усердно строчили в тетрадях формулы и определения, а Семен Денисович прохаживался вдоль столов с приборами и химикатами, порой останавливая взгляд на одном из студентов.

Валерии было некогда рассуждать, почему экзамен перенесли. Она попыталась незаметно проскользнуть к свободной парте, надеясь, что Полонез ее не заметит.

Рыжий Лешка Кривилев заметил ее первый. Он толкнула в бок старосту, та сделала страшные глаза кивнула на пустую крайнюю парту.

— О, а вот и опоздавшие! Семен Денисович, теперь все присутствуют… — медовым голоском громко сказала Вика.

Аудитория зашушукалась, послышались смешки, и только Аня недовольно посмотрела на вредную однокурсницу.

Валерия не то, чтобы испугалась. Скорее, насторожилась. Воспоминания о том, как ее едва не сбила машина декана, были очень свежи. А надежда, что за рулем находился кто-то другой, стремительно таяла под изучающим взглядом.

— Валерия! — с иронией сказал Семен Денисович. — Вы изволили посетить мою лекцию? Польщен, польщен… Надеюсь, вы опоздали, потому что учили наизусть законы ядерной физики?

— Я проспала, — Лера открыто встретила взгляд декана.

— И это меня огорчает, — Семен Денисович постучал пальцами по одному из приборов. — Но, не будем терять время…

Он в последний раз кинул на девушку странный взгляд и начал объяснять, как будет проходить экзамен и кому сразу стоит покинуть аудиторию. Валерия поняла, что экзамен перенесли всего на одну пару, чтобы провести установочную лекцию сразу для всех групп.

— Итак, остались избранные… — усмехнулся декан. — Пока у нас есть время, рассмотрим несколько опытов. У нас остался раздел экспериментальных методов ядерной биофизики. Начнем.

Он взял пробирку с красной жидкостью, и задумчиво посмотрел на колбу с белым порошком. Рука поднесла пробирку к колбе, чуть дрогнула, и замерла. Осталось наклонить ее на миллиметр, чтобы содержимое вытекло через край.

— Знаете, от какого слова у любого физика-ядерщика может случится инфаркт? Ой…

И пробирка опрокинулась прежде, чем студенты успели понять смысл слов.

Какой раздался грохот… Студенты все, как один, вздрогнули, но ни взрыва, ни чего либо похожего не произошло. Только звук, от которого, казалось, задрожали стены.

— Вам следовало бы научиться держать себя в руках, — сухо сказал Семен Денисович, глядя на выползающих из-под парт студентов. — Если будущие физики, химики и биологи так трусливы, мне страшно за будущее науки… Итак, записываем формулу.

Лекция длилась уже двадцать минут, все усердно писали значки, черточки и цифры, а Лера не отрывала взгляда от баночки темного стекла, которая стояла среди реагентов и надпись на ней гласила: «Опасно! Самовозгорается на свету!»

— Валерия! — от громкого голоса декана она вздрогнула. — Вы, часом, не уснули? Не хотите продемонстрировать своим однокурсникам один забавный опыт?

— Нет, — Лера вся подобралась и от неожиданности едва не упала со стула.

— Очень жаль, — декан покачал головой. — Кто-нибудь хочет воспользоваться шансом, который упустила госпожа Рижская?

Поднялся лес рук, и декан указал на миниатюрную блондиночку из параллельного потока.

— Прошу, — сказал он, пропуская несколько оробевшую девочку к реагентам. — Возьмите этот платок и привяжите к этой стеклянной палочке. Вот так. Молодой человек за последней партой! Да, который все время спит, погасите свет! Но мы выключаем его не для того, чтобы вы выспались.

Аудитория погрузилась в темноту и студенты притихли. Все ожидали очередного «бума» или чего-то подобного. Опыты на занятиях у Полонеза всегда проходили эффектно.

— Давайте смочим платок в этой смеси… — произнес декан, и девочка практически на ощупь опустила платочек в баночку темного стекла. Ту самую, которая привлекла внимание Валерии.

— Осторожно, смотрите, чтобы не попало на одежду… вот так. А теперь отойдите к вытяжному шкафу, и постарайтесь держать платок подальше от себя. А теперь — включайте свет!

Электрические лампы одна за другой включились, аудитория замерла в ожидании, а девочка, державшая платок, кажется, уже пожалела о своей храбрости. Но прошла секунда. Десять. Целая минута — но ничего не происходило.

Наконец, платок начал медленно, почти незаметно, тлеть по краям.

В аудитории послышались смешки, а Полонез с недоумением смотрел на обугленную тряпочку.

— Опыт не удался… — он махнул рукой. — Садитесь.

Девушка с облегчением положила тлеющий платок в плошку и вернулась на место. Семен Денисович тем временем посмотрел на баночку, открыл ее, понюхал и тихо сказал.

— Странно… разбавлено…

Остаток лекции прошел спокойно, все ожидали экзамена, и было не до смеха. Но по окончании лекции декану кто-то позвонил, и он объявил, что должен ненадолго уехать, и поэтому экзамен переносится на четыре часа.

Не обращая внимания на возмущенный гул, Полонез забрал папку с лекциями и вышел из аудитории. Лаборантка принялась убирать химикаты и приборы, некоторые студенты разбрелись по своим делам, некоторые остались дожидаться следующих пар. Никого не устраивала перспектива ждать до четырех вечера, но с деканом не поспоришь.

— Что-то Поля сам на себя не похож, — недовольно сказала Ксюша. — Может ему на пенсию пора?

— Да не, он влюбился! — рассмеялась Олеська. — В какую-нибудь студенточку. И сейчас у них свидание!

— У тебя одно на уме, — хмыкнул Лешка Кривилев. — Должна бы знать, что на свидания с таким лицом не ходят.

— Ой, какой умный! — Олеся передразнила его тон. — Ты когда у него другое лицо видел? Это он с виду мрачный, а на самом деле милый и добрый.

— Не ссорьтесь, — Аня сложила в сумку тетрадь. — У человека дела, радуйтесь, что еще есть время подготовиться.

— Кому-то и это не поможет, — плаксиво сказала Вика, совершенно ничего не понимающая в физике. А так же в математике, биологии, химии, истории, и даже в русском языке. Все, что она понимала и ценила, можно описать одним словом — понты.

Одну Леру совершенно не волновало время экзамена. Куда больше ее тревожила баночка с самовоспламеняющимся веществом. Сначала машина декана дважды чуть не сбивает ее, потом он проводит опыт с веществом, которое использовали, чтобы устроить поджог… Но почему-то въедливой сыщице было мало этих доказательств. Она еще раз все обдумала, встала из-за парты и собралась уйти.

Ее тут же заметили.

— Эй, Рига, а может ты подключишь свои способности, и найдешь экзаменационные вопросы по физике? — нагло спросила Ксюшка, облокотившись о парту.

— А мне это зачем? — Лера почти дошла до двери и встала в полоборота. — И без того проблем достаточно. Так сдадите.

— Да она эгоистка, — съязвила Вика. — Только о себе и думает, а чтобы другим помочь…

— Моя любовь к себе непостоянна. Порой люблю, порой боготворю, — глубокомысленно изрекла Валерия.

Вика замолчала, пораженная то ли глубокой мыслью, то ли еще более глубоким равнодушием Валерии.

Но тут Лера передумала. Она подошла к Ане и что-то сказала ей на ухо.

— Ты с ума сошла! — воскликнула староста.

Лера добавила что-то еще, и Аня с сомнением кивнула. Она собрались выйти в коридор, не обращая внимания на подозрительные взгляды Вики и Ксюши.

В коридоре однокурсницы подошли к окну, и Лера сказала.

— Половина группы не готова к экзамену. Ты ничем не рискуешь, всю ответственность я возьму на себя.

— Тебя могут отчислить, — Аня бросила сумку на подоконник. — И ты готова рискнуть ради оценок?

— Если я не рискну, то меня точно отчислят. Сама знаешь, еще один несданный экзамен, и прощай универ.

Аня колебалась. Она провела рукой по белой стене и посмотрела на Леру.

— Ты что, вообще не готовилась?

— Абсолютно, — Лера кивнула, подтверждая свои слова. — И подсмотреть экзаменационные вопросы с ответами — моя единственная надежда. Заодно и остальным будет польза. Вон Вика как переживает.

Лера сказала это крайне равнодушно, но Аня не обратила внимания. Ей и самой хотелось заполучить заветные билеты.

— А как ты заставишь вахтера отдать ключ от кабинета декана?

Лера довольно усмехнулась и на ухо изложила однокурснице свой план.

— Ой, Лерка… авантюристка ты.

Рижская хлопнула старосту по плечу и первой побежала к вахте. По дороге ответила на звонок Жени.

— Лер… — упавшим голосом произнес друг. — Ты можешь ко мне приехать?

— Срочно? — на ходу спросила Лера.

— Да…

— Женя, что случилось? — Лера даже замедлила шаг. — У тебя такой голос, словно кто-то умер.

— Так и есть, — в телефоне послышался вздох. — Мечта моя.

— Фу ты! — девушка завернула за угол и остановилась. — Чего так пугаешь? Ты, давай там, не раскисай. Я вечером приеду, ок?

— Лер, ты приезжай сейчас, а?

У Валерии промелькнуло смутное подозрение, что сегодня день, когда должны были объявить результаты конкурса программистов.

— Ты проиграл? — сама не веря в свои слова, спросила девушка. В ответ услышала вздох. — Жень, не переживай, ты у нас все равно самый лучший программист. Всем гениям поначалу приходилось тяжело!

Аня остановилась в двух шагах от вахты и оглянулась на Леру.

— Ну ты идешь?

— Иду! — Лера прикрыла трубку рукой, а потом снова обратилась к Жене.

— Ты только не расстраивайся так… Прости, у меня сейчас нет времени, срочное дело… Но я обязательно приеду!

И она отключила телефон, не дожидаясь ответа.

Операция «Ключ» началась.

Пока староста отвлекала вахтера — средних лет глуповатого мужчину — Лера обошла его будку и через второе окошко быстро поменяла бирки на ключах — с номерами 224 и 225. Первый ключ был от обычной аудитории, второй — от кабинета Полонеза.

— А вы правда с парашютом прыгали? — Аня облокотилась на окошечко вахтерской будки и старательно кокетничала. Хлопала длинными ресницами, стреляла глазками, а губки говорили с придыханием и выраженным восторгом.

— Правда, — польщенный и весьма довольный собой вахтер раскраснелся. Он уже поглядывал на девушку, как победитель. — Могу научить.

— Что вы! — нарочито испугалась староста и положила руку на грудь. — Я так боюсь высоты!

Лера прошла мимо, легонько задев ее за плечо.

— Ой, — Аня всплеснула руками. — А вы знаете, я ведь совсем забыла… Мы пару перенесли, преподаватель опаздывает… он просил взять ключ от двести двадцать четвертой аудитории.

— Конечно, красавица, — размечтавшийся вахтер тут же протянул ключ. — А что ты делаешь сегодня вечером?

— Знаете, сегодня вечером у меня романтический экзамен по физике, — кокетливо сказала Аня и подмигнула. — Чао!

И девушки, смеясь, побежали на второй этаж.

— Круто ты его, — оценила Лера.

— Знаю, — отсмеявшись, сказала Аня. — Вот ключ.

Лера спрятала его в карман, а староста добавила:

— Я тебя на первом этаже подожду. Как только Поля появится, сразу к тебе!

Лера построила из пальцев «ок» и, не теряя времени, отправилась к кабинету декана.

— О как сладок скрип двери, ведущей в запретное царство! — тихо и с выражением произнесла она, открывая дверь. Перед этим, конечно же, убедилась, что рядом никого нет.

На этот раз внутри было светло и чисто, все бумаги лежали на своих местах. Сложно поверить, что в прошлый раз здесь был такой погром.

Лера заперла дверь изнутри и осмотрелась.

— Чувствуй себя, как дома, — подбодрила она сама себя.

Конечно же, никаких билетов по физике она искать не собиралась. Попадутся — хорошо, нет — тоже неплохо. Главное — найти хоть что-то, доказывающее или опровергающее ее версию. А если повезет, то отыскать папку, которую декан унес в прошлый раз.

Первыми подверглись обыску ящики стола. Но ничего, кроме зачеток, документов из деканата и каких-то накладных Валерия не нашла. На столе лежали те самые заветные вопросы к экзамену, до которых ей не было дела. Впрочем, она сделала пару снимков на телефон. Правда, память у ее мобильника была меньше куриной, и туда поместились всего две фотографии. Но так даже честнее — часть билетов будет «сюрпризом». Сама Валерия даже не собиралась смотреть билеты или делать «бомбы» — готовые ответы, которые не надо даже списывать, достаточно подменить листок с «ответом». И без того уже завралась в последнее время — так она думала про себя.

— Так, папка папочка, ты где… — бормотала девушка, заглядывая в шкаф и под пыльный табурет. Документов там не оказалось, зато под табуретом обнаружилась желтая коробка размером с две ладони. В ней не было ничего, кроме старых черно-белых фотографий. На них были изображены черно-белые люди с их черно-белым прошлым. Вот сам Полонез, ему тут лет двадцать. Но его несложно узнать — тот же широкий нос и буравящий взгляд из-под густых бровей. А волосы такие же взлохмаченные, как и сейчас.

Рядом с ним стоит женщина. Для жены слишком взрослая, выглядит лет на сорок пять. А вот для матери в самый раз. Только они совсем не похожи друг на друга.

На одной из фотокарточек Полонез держит на руках маленького мальчика, лет двух. Но всем студентам известно, что у декана нет ни семьи ни детей. Кроме науки его ничто не интересует.

Но если это все-таки сын…

Лера принялась считать. Если Полонезу сейчас около пятидесяти пяти, а на фото — примерно двадцать, то сыну должно быть… пять прибавим, десять, и еще десять… получается — тридцать с копейками. Большой мальчик.

— Ничего себе новость, — тихо сказала Лера. — И куда же ты подевался?

Она пролистала фотографии до конца, нашла несколько фото, на которых двадцатилетний Полонез с таким же молодым парнем — но они явно не в России. Фото было сделано на фоне старинного особняка, а подпись на обороте на французском.

Юноши были похожи на друзей, они держались за руки и улыбались.

Все фотографии сделаны примерно в одно время. На них были еще какие-то незнакомые люди. Многие, наверняка, уже умерли.

Лера переписала французскую надпись, и посмотрела подписи на других фотографиях. «Люсие от дорогого друга», «Аделарду на долгую память», «С благодарностью за оказанную честь»… На фотографии, где не было ни одного человека, не оказалось и подписи. Там был изображен старый монастырь с каменным крестом на воротах. Крест не был похож на православный — четыре луча равной длины расходились перпендикулярно друг к другу.

Лера прибрала фотографии и спрятала коробку обратно под стул.

После этого она провела обыск даже под столом, на шкафу и — в цветочном горшке. Правда, последний попал под руку случайно. Лера чуть не уронила с окошка фикус, и часть земли просыпалась на пол.

Лера бросилась ее собирать, и вдруг натолкнулась на меленькую черную вещицу. Она подмигивала огоньком и совсем не понравилась Валерии. Это был жучок.

Но, со своими жучками каждый пусть разбирается сам. Поэтому она сложила и жучка и землю обратно в горшок, а сама заглянула за занавеску.

Папка нашлась на подоконнике, на груде бумаг.

На первой же титульной странице была выведена большая буква Ш. Лера пролистала документы, и поразилась осведомленности Полонеза. Можно было подумать, что он работает в полиции. Каждое дело было расписано со всеми подробностями. Но больше всего Леру заинтересовало дело Антоновой. Полонез не знал, кто ее убил, но у него было собрано почти полное досье на женщину. И оказалось, что тридцать лет назад Антонова работала няней в доме Шильца-старшего, дедушки Вики.

Пролистав вырезки из газет и распечатанные документы, девушка натолкнулась на список гостей, приглашенных на церемонию открытия конференции. Список был внушительный. Среди прочих гостей значились некоторые преподаватели университета; Анна Верлемова, оказавшаяся сотрудницей исторического факультета одного из вузов Москвы; Жак Дессанж, имя которого Валерия уже видела в записке Иванны; некий Андре Сноудж, американец, доктор каких-то непонятных наук. Но, что было гораздо более странным, среди приглашенных значились люди, не имеющие совершенно никакого отношения к науке! Это и судья города N, и Аркадий Шильц, и некий московский бизнесмен Виктор Сивахин…

— Виктор… — Лера вдруг вспомнила, где слышала о нем. — Сивахин, точно! Это ведь Дашкин новый парень…

Она прочитала список до конца, и обнаружила там Анатолия Белых, фамилия которого стояла напротив Анны Верлемовой, а так же нескольких известных депутатов, бизнесменов и представителей шоу-бизнеса.

Иванны в списке не было. Но тогда откуда у нее в кабинете взялась программа мероприятия? Девушка вспомнила, как переписывала расписание, лежащее на столе Капериной.

Больше в папке не было ничего интересного. Едва закончив читать, Лера услышала шаги за дверью.

— Лерка! — от тихого голоса Ани она едва не подпрыгнула. — Лер, он возвращается! Быстрей уходи!

Валерия аккуратно положила папку на место и вышла из кабинет.

— Успеем? — спросила она на ходу.

— Должны. Дальше одна иди. Я не собираюсь в это ввязываться. Ты билеты достала?

— Сфоткала.

— Отлично. Пока Поля разговаривает с кем-то у входа, так что ты успеешь вернуть ключ.

И Валерия успела. Вахтер даже не заметил подмены. Конечно, теперь ему попадет за разгильдяйство, но, искусство требует жертв. А иначе жертвы будут уже настоящие.

Лера собралась вернуться в аудиторию, но решила узнать, с кем разговаривает декан. Подобралась к входной двери, и обомлела. В щель она увидела декана, стоящего на крыльце. И разговаривал он с Леонидом Смолиным! Тем самым парнем, который спас ее из-под колес автомобиля. Ведь он хотел узнать у Валерии какую-то информацию, но до сих пор не появлялся.

Разговора слышно не было, поэтому Лера незаметно отошла и вернулась в аудиторию.

Экзамен она провалила. Но два хвоста за сессию — не самое страшное, что может произойти. Пожалуй, на этот раз не отчислят. Полонез даже не стал подшучивать над нерадивой студенткой. Он выглядел озабоченным, и ему было совершенно не до неё.

А по дороге домой Валерия получила два звонка. Один — от Даши. Она рассказал, что СИМ-карта, которую дала ей Лера, принадлежит старушке, которая и ходит-то с трудом. А что касается объявления на автобусе — такую информацию в агентстве предоставить отказались.

Потом позвонила Иванна. Она сказала, что хочет поговорить и приедет через полчаса. Время подошло к пяти, но из-за всех этих событий девушка совершенно забыла, что обещала Жене приехать.

А Иванна всегда была пунктуальной. Минутная стрелка дернулась в последний, тридцатый раз, и к дому подъехала машина, из которой на километр была слышна попсовая песня без особого смысла. Перемолвившись парой фраз со стажерами, которые попеременно дежурили у ворот, Иванна зашла к Лере.

— Привет, — коротко сказала она, вешая зонт на крючок. Заметив на стене начатые цепи, она неодобрительно покачала головой. — Надеюсь, это старые художества? Ты сдержала обещание, данное Елину?

— Это мое дело, — не очень дружелюбно сказала Валерия. С того дня, как Иванна рассказала Михаилу Афанасьевичу обо всех ее расследованиях, девушка ей не звонила. Да и сама Иванна не объявлялась. — Ты ведь не сдержала свое обещание.

— Я сделала так, как лучше для тебя, — женщина посмотрела Лере в глаза. — Ты должна понять.

— Лучше для меня? — Лера почти рассмеялась. — И это ты называешь защитой? Я из дома не могу выйти без присмотра, за мной всюду таскаются эти двое, даже в университет! Я выхожу — они поджидают. И что в этом хорошего?!

— Так ты будешь в безопасности, — Иванна прошла в комнату и села на стул.

— И что же за опасность мне угрожает? — Лера напустила на себя равнодушный вид и скрестила руки.

— Мало ли, что может произойти. Сейчас не спокойно.

Иванна рассмотрела цепи на стене, и добавила.

— Но я пришла не за этим. Мне нужна твоя помощь.

— Помощь? — Лера горько усмехнулась. — Ты ведь хочешь, чтобы я перестала лезть в расследования.

— Это касается того, что ты уже сделала.

Иванна продолжала осматривать комнату, но кроме цепей ничего интересного не нашла. Перед ее приездом Валерия быстро рассовала весь компромат по углам. Так что ни парика, ни футболки, ни, тем более, распечатанных фотографий и бумажки с шифром она не обнаружила.

— И что же такого я сделала?

Лера внимательно рассматривала оперативницу, но не могла угадать, что прячется за непроницаемой маской.

— Ничего плохого. Посмотри, — Иванна протянула ей старую потрепанную газету 1996 года, и папку с материалами какого-то старого дела.

Лера хмыкнула, но приняла бумаги и прочитала заголовок на главной полосе газеты. «Вор-рецидивист Виталий Колесников убил полицейского».

На старом фото в газете был изображен невзрачный тип с мрачным и совершенно не запоминающимся лицом.

— С 96-го года он переквалифицировался в мокрушника, — сказала Иванна. — Узнаешь его?

— Нет, — Лера отвела взгляд. — Впервые вижу.

И это была чистая правда. Этого человека она видела впервые. Но так звали якобы погибшего друга Антона, о котором он совсем недавно рассказывал Валерии.

— К какому из нынешних дел он относится?

— Да подозреваю, что к первому… — Иванна облокотилась о письменный стол. — Ты в папке посмотри, там фотографии. Может, кого-то видела…

Лера открыла папку и обнаружила там фотографии за разные годы — женщины, мужчины, дети. И старые фото, и совсем свежие. Внимание привлек «серый» мужчина с браслетом; от стоял на берегу озера с какой-то штуковиной в руке.

— Вот он, — Лера указала на фото, — был на концерте Бэль Лу. Ты знаешь, я рассказывала. И фотографию, оставленную Милой, показывала.

— Да. И спасибо тебе за это. Ты очень помогла, — искренне произнесла Иванна.

— Интересно, чем?

— Мужчина на фото в газете, и этот, на берегу озера — одно лицо. Присмотрись, — Иванна встала и подошла к Валерии.

Лера положила фотографию рядом с газетой на стол. У лиц и правда просматривались общие черты, но двадцать лет сильно изменили внешность мужчины.

— И это его настоящее имя? — уточнила Лера. — Или все же Константин?

— Прости, тебе этого знать не следует, — Иванна забрала фото. — Спасибо за помощь, но…

— Да ладно, — Лера махнула рукой. — Не парься. Ты за этим только приехала?

— Не совсем. Ты точно больше никого не узнаешь?

Лера еще раз взглянула на лица. Внимание привлекла красивая девушка на черно-белом фото. Если скинуть Зое Наумовой лет семь, получится весьма похоже…

— Вот. Мне кажется, это та женщина, которая шантажировала Антона. Но я не уверена.

— Спасибо, — на этот раз Иванна сильно разволновалась. — Большое.

Лера хотела отдать Иванне папку, но вдруг заметила на одной из фотографий мальчика лет десяти. И не поверила своим глазам.

— Что-то не так? — Иванна настороженно посмотрела на побледневшую Валерию. Заглянула в папку и спросила. — Ты его знаешь?

— Я…. я… нет, просто напомнил одного человека, — выдавила Лера. — А кто это?

Иванна взяла фотографию и тихо произнесла:

— Это старая история… В то время я работала в Москве, и не участвовала в расследовании этого дела. Но по приезду сюда изучила все материалы за два десятка лет. В 2003 году этого мальчика нашли мертвым. Никаких следов насилия не обнаружили, эксперты установили, что это было самоубийство. Родители мальчика умоляли не предавать дело огласке, и материалы остались в папке. Удалось скрыть даже от журналистов.

Иванна внимательно посмотрела на Валерию, словно пыталась прочесть мысли. Но Лера совершенно спокойно отдала фото и как ни в чем ни бывало уселась на подоконник.

— Есть еще вопросы? — спросила она, болтая ногами.

— Нет, — Иванна сняла со стены зонтик. — Еще раз спасибо за помощь.

Лера кивнула.

Она держалась до самого ухода Иванны, а потом упала на кровать и разрыдалась. Слезы хлынули сами собой, и девушка захлебывалась в них, насквозь промочив одеяло и собственные волосы.

Да, это был не он, фото другого мальчика. Но ужасно похожего на ее брата. Тот же тип лица, такие же волосы… Только чуточку постарше. И год тот же. Жизнь Валерии перевернулась в 2003 году. Не могла ли и ее брата постигнуть та же участь? Зачем маленькому мальчику убивать себя? Ему явно помогли, и неважно, что там установило следствие…

Телефон зазвонил внезапно, но на этот раз Лера не вздрогнула. На смену слезам пришло глубокое, разъедающее изнутри равнодушие.

— Да, — холодно ответила она.

— Лера ты где? — в трубке послышался голос Жени. — Ты же обещала приехать…

— Я не смогу, — безжизненным голосом произнесла Валерия. — Прости.

— Что? Алло! Алло, Лер, говори громче. Что у тебя случилось?

— Ничего. Пока.

И она повесила трубку. Ей было все равно, что она может потерять друга. И совершенно наплевать, что может расстаться с жизнью, не выполнив условия игры. Все казалось таким несущественным, что ради этого не стоило шевелить даже пальцем.

Навоевалась. Баста.

 

Глава 12, или Призраки из настоящего

29 апреля, 2013 год

Лера не выходила из комнаты больше суток. Отключила оба телефона, не открывала дверь. Печальный Арчи в одиночестве бродил по двору, и возвращался в недоумении — отчего хозяйка с ним не гуляет? Лера впускала ньюфа, и снова запиралась.

А когда приехала Даша, она даже не отозвалась.

Даша назвала ее эгоисткой и ушла.

И правильно сделала.

Правда, Лера, ничего не слышала. Она лежала на животе, уткнувшись лицом в одеяло и заткнув уши кошмарно громкой музыкой. Такой громкой, что заболели перепонки. Такой, что заглушала все мысли. Даже те, которые должны были бы заставить ее вскочить и действовать. Мысли о том, что время, отведенное Шахматистом, заканчивается, и если она не успеет сделать ход — может погибнуть ее подруга.

Но все эти мысли куда-то подевались, их разогнали воспоминания. И сейчас Лере было совершенно плевать на все и всех.

Даже вредный Гаджет жалел хозяйку, и мурлыкал у нее под боком просто так, без намерения что-то получить. Топтал лапками одеяло, пытался заглянуть в лицо, щекотал усами пятки и, в конце концов, улегся прямо на спину хозяйки.

Лера приподняла голову и укоризненно посмотрела на кота. Кот сощурился и прибавил громкость, чтобы хозяйка услышала мурчание сквозь рев музыки.

Лера выключила плеер, но снова уткнулась носом в кровать. Против своей воли, она снова проживала тот злосчастный день 23 июля 2003 года, день накануне ее дня рождения, когда появилось это злосчастное пятно на стене.

Ей хотелось раствориться в роке — не получилось. Музыка — самое лучшее средство от депрессии. После котов.

Гаджет достиг своей цели — Лера улыбнулась и села, спихнув кота на кровать. Гаджет даже не открыл глаз. Так и остался валяться пузом кверху.

Телефонный звонок окончательно разбил пустоту в дребезги.

Звонила мама.

— Мамочка, как хорошо что ты позвонила! — впервые за многие годы Валерия так обрадовалась маминому звонку. Впервые с тех самых пор, как появилось на стене коричневое пятно.

— Солнышко, я тоже рада услышать тебя, — немного растерянно ответила мама. Голос, долетавший в комнату за стенами старого дома вдруг показался Лере самым чудесным на свете.

— Мамочка, мне столько нужно тебе рассказать… Да, да, у меня все хорошо. Теперь… Как папа? Вы уже съездили по новому маршруту?…

Самый простой разговор может вылечить даже кровоточащую рану на душе, если это разговор двух любящих сердец. Нет, Лера не рассказала маме про Шахматиста, про убийства и игру — как она могла? Но обе они плакали — маленькая девочка, которая когда-то так хотела быть рядом с родителями, и женщина, которая, наконец, поняла, что же было самым главным в её жизни. И это вовсе не заработок и экспедиции.

— Девочка моя, обещаю, что скоро мы вернемся и уже не расстанемся, — прозвучали на прощание слова родного человека.

— Пока, мам. Я тебя люблю.

Еще несколько минут после этого в ушах звенела тишина.

— Что же я сижу? — Лера растерянно посмотрела по сторонам, словно не узнала свою комнату. И добавила. — Дура.

Она поняла, что потеряла драгоценное время, почти на два дня выбыв из «игры». На то, чтобы сделать ход, оставалось меньше суток.

Как, как она могла попасться на эту глупую уловку с фотографией? И зачем Иванна все это устроила?

Лера не хотела думать об этом. Сейчас для нее было важно другое. Ее друзья.

Она накинула куртку, схватила сумку, и бросилась к двери. От неожиданности Арчи подпрыгнул и собрался выбежать следом за хозяйкой, но дверь щелкнула его по носу. Пес недоуменно потряс большой головой и вернулся на свою подстилку. Кролики зашуршали в своём углу, а Вжик на прощанье прочирикал что-то заливистое.

Первым делом Лера постучалась в подвал, но никто не открыл. Через пять минут она уже летела к общежитию, не обращая внимания на стажеров, которые снова увязались за ней хвостом.

Мухой взлетев на второй этаж, она постучалась в обшарпанную дверь.

— К тебе можно?

Никто не ответил, и Лера осторожно зашла.

Женя был один. Сидел за своим компьютером, сложив локти на клавиатуру. По экрану растекалась строка: «ыыыыыыыы…». Парень не замечал этого, рассеянно глядя на мерцающий монитор.

— Жень, привет, — Лера тихо подошла и села рядом. — Ты как?

Женя ничуть не удивился ее приходу. Не повернул головы, и даже не пошевелился.

— Все, — тусклым голосом сказал он. — Все, над чем я работал три года, к чему стремился всю жизнь, и чего так ждал — все в один миг… пф, — и он развел руками, — Так глупо.

Лера положила руку на его плечо и ободряюще произнесла:

— Брось себя жалеть и улыбнись. Все к лучшему. Не взяли в эту компанию, возьмут в другую.

— Я не хочу в другую, — уныло сказал Женя. — И вообще, что ты понимаешь? Ты даже не приехала, когда я просил…

— Жень, — Лера шутливо толкнула друга. — Же-ень. Ну Женя, хватит дуться.

— Я не дуюсь! — друг наконец-то взглянул на нее. Это хороший знак.

Он немного подумал, и вдруг сказал.

— Ты прости меня. Я веду себя как дурак… Даша приходила, сказала, ты трубку не берешь. У тебя тоже что-то случилось, а я думал только о себе.

Лера улыбнулась и обняла друга.

— Ох, Женька! — облегченно вздохнула она. — Я ведь хотела сказать тебе то же самое. Мир?

— Мир, — парень смешно наморщил нос. — И больше не пропадай так, а?

Он подставил кулак, Лера легонько ударила костяшками пальцев и улыбнулась.

— Заметано. Жень, ну что бы я без вас с Дашей делала? Кто еще меня, такую, вытерпит?

— Никто, пожалуй, — серьезно сказал Женя. Но не выдержал и рассмеялся. — Рига, ты в своем репертуаре!

— Но ты хоть успокоился немного?

Парень пожал плечами и со вздохом произнес:

— Переживу. Конечно, победителей конкурса взяли на работу в крупную международную компанию. Просто так туда попасть нереально. Это была моя заветная мечта, и ее больше нет.

— Ох, Жень, — невесело усмехнулась Валерия. — Тогда я вообще маньяк. Я задушила в себе уже четыре мечты.

Парень хлюпнул носом и спросил.

— И какие же?

— Прыгнуть с парашютом, купить коня, забраться на Эверест и — еще одну, не скажу какую.

— Да ну тебя, — Женя попытался насупиться, но у него не вышло. Тогда он со вздохом махнул рукой, встал и заглянул в шкаф.

— Чай будешь?

— С чем? — прищурилась Лера.

Женя пошарил в шкафу рукой, побренчал чашками и тоскливо констатировал:

— С заваркой.

— Давай, — согласилась Лера.

Уже через полчаса друзья смеялись на все общежитие. Время подошло к шести, но девушке совершенно не хотелось возвращаться домой, где ее ждали шахматы, пятно на стене и незаконченные цепи. Поэтому было решено вспомнить первый курс, и заночевать в общаге. Позвонили Даше, и она с радостью приехала, тут же позабыв все обиды на подругу. Искать спальные места не пришлось — в комнате было как раз три кровати. Одна всегда пустовала, а на другой спал Олег, сосед по комнате. Но на выходные он уехал к родителям, и Женя остался единоличным хозяином комнаты до понедельника.

Договориться с вахтершей тетей Клавой тоже оказалось не трудно. По просьбе Валерии она закрыла глаза на двух «зайцев» в общежитии.

Потом Лера позвонила Антонине Федоровне, предупредила, что сегодня домой не вернется, и попросила позаботиться о животных.

Скудный студенческий ужин — макароны с сосиской — показался необыкновенно вкусным. Женя притащил откуда-то гитару, и друзья до ночи пели любимые песни. А когда наступил комендантский час, по старой привычке собрались рассказывать страшные истории.

— В одном черном-черном городе, в черном-черном доме, за черными-черными стенами одна-одинёшенька сидела напуганная девушка, — таинственным шепотом из под одеяла, подсвечивая лицо синим фонариком, начал Жека. — Могильный сквозняк пронизывал ее до костей, а на черном столе горела лишь одна маленькая лампа. И вдруг, — для пущего эффекта парень резко повысил голос и выключил фонарик, — лампа погасла! Из-за двери потянуло могильным холодом, леденящий душу скрип раздался в тишине и в комнату вошла жуткая-жуткая девочка. В руке она сжимала куклу без головы, а на шее у неё висела веревка. Девушка онемела от ужаса, а девочка криво улыбнулась, протянула к несчастной руки и сказала загробным голосом.

— Тяните билет! — страшно выкрикнула Лера, так что Жека вздрогнул и выронил фонарик.

Даша от души рассмеялась, а парень с хрустом догрыз соленый огурец, раздобытый у соседей, и раздосадовано вздохнул.

— Ну вот, такую историю испортила.

— Да, я такая, — с достоинством сказала Лера. Расправила сбившееся волнами одеяло и добавила. — Даш, теперь твоя очередь. Ты знаешь страшные истории?

— А то, — усмехнулась подруга с соседней кровати. — Я же журналист. Вот слушайте. Сумасшедший ученый изобрел страшное смертельное бактериальное оружие. Стоило капле попасть в реку, как вся вода на земле оказалась бы отравлена. Профессор сунул капсулу с бактериями в карман — на то он и сумасшедший — и отправился домой. Он шел по набережной, как вдруг под ноги ему бросилась кошка! Профессор упал, капсула разбилась и укатилась в реку… «Надо спасать человечество! Надо всем сообщить, чтобы не пили воду», — подумал профессор, достал телефон, но увидел, что уже десять часов вечера. «Нет, уже поздно», — огорчился профессор… и решил подождать до утра. Он никогда не звонил после десяти, чтобы никого не разбудить.

— Да ну тебя! — Женя со смехом запустил в Дашу подушкой. — А пострашнее ничего нет?

— Есть, — произнесла Валерия загробным голосом. — В одном черном-черном городе, появился черный-черный маньяк. Он бродил по черным-черным улицам и выискивал жертву. Сначала он утопил в озере молодую женщину… потом убил старушку отравленным кремом… третьей жертвой стала молоденькая девушка, которую маньяк заморозил жидким азотом!

Женя открыл рот, чтобы пустить какую-нибудь колкость, но не успел. На улице раздался леденящий душу крик. Полумрак, до этого такой уютный и таинственный, вдруг стал пугающим. Занавески на окне колыхались от сквозняка, и никто не смел пошевелиться.

— Эт-то тоже ты устроила? — первым спросил Женя, наконец, справившись с оцепенением.

— Ага, — тихо и серьезно сказала Лера, не сводя глаз с окна. — Рассчитала, когда маньяк будет убивать очередную жертву. Я ведь с ним на короткой ноге.

Женя покосился на подругу, и на всякий случай отодвинулся подальше к стенке, хотя и сидел на другой кровати.

— Вот когда ты так говоришь, становится не по себе.

— А тогда зачем задаешь такие вопросы? — так же тихо отозвалась Лера.

— Тише вы, — шикнула Даша. Она первая встала и храбро подошла к окну. — Смотрите.

Лера с Женей переглянулись и последовали ее примеру.

Луна вышла из-за облака и залила дорожку ярким светом. Резкие тени рельефно очертили деревья и кусты. Но одна тень двигалась, ныряя из света в темноту и прыгая по веткам и бордюру.

По тротуару, не оборачиваясь и громко всхлипывая, бежала женщина. Сумка на длинном ремне била ее по бедру, платок на шее сбился и трепыхался синим шлейфом.

Но один раз она все-таки обернулась, и улица снова огласилась криком.

На другом конце дорожки появился силуэт. Он не спешил, и, казалось, не замечал женщину. Но она всхлипнула и побежала еще быстрее. Лера больше не видела ее. Зато силуэт вышел из тени деревьев, и стало ясно, что это — тоже женщина, одетая в странный белый балахон. Рассмотреть черты лица было трудно, но Лера ясно увидела неестественно бледную, как мел, кожу. Следом за странной женщиной оставалась темная влажная дорожка. В волосах запутались какие-то волокна, похожие на водоросли, а взгляд словно остекленел. По крайней мере, она держала голову неподвижно и ровно, как манекен.

— Привидение… — заворожено выдохнул Женя. — Ну точно, как пить дать — привидение. Утопленница. Наверное, она ищет своего любимого, из-за которого покончила с собой…

— Привидений не бывает, — в голосе Даши сквозила неуверенность. — Лера, как думаешь? Лер. Эй, постой, ты куда? Не вздумай!

Пока друзья строили предположения, Валерия вглядывалась в силуэт. И вдруг открыла окно, и забралась на подоконник.

— Ждите, — шикнула она, спрыгивая на плоскую крышу продуктового магазинчика, притулившегося как раз под окном. С тихим стуком приземлившись на твердую поверхность, Лера по инерции присела на корточки и поднялась.

— Ты с ума сошла! — Женя попытался схватить ее за рукав, но не успел. Девушка уже спускалась по пожарной лестнице, не слушая друзей.

На улице оказалось прохладно, но она не обращала на внимания на ветер. Силуэт уже скрылся за поворотом, нырнув в черноту тени.

Лера спрыгнула на землю и побежала следом.

Она узнала эту женщину. Ее сдержанную походку и утонченную фигуру.

— Мила! — отчаянно крикнула Валерия. — Постой!

Силуэт бесшумно плыл вдоль домов, не оборачиваясь, но и не ускоряя шаг. Вблизи девушка видела, как с одежды и волос ручейками стекает вода.

Она не думала о том, что все происходящее напоминает фильм ужасов. Главное было не упустить «привидение», кем бы оно ни было.

Рижская почти догнала ее, ощутила запах влаги и легких нежных духов, но тут под ногу подвернулся камень. Асфальтовая дорожка вздыбилась перед глазами, и у Леры перехватило дух от падения.

Ладони пронзила острая боль, но она не обратила на нее внимания. Только приподнялась на локтях, вглядываясь в полумрак.

Луна укуталась облаком, и силуэт растворился в ночи. Где-то в стороне проезжали машины, слышался едва уловимый звук сигнализации и всхлипывания прохожей, которая в недобрый час вышла из дома и повстречалась с привидением.

В общежитие Валерия вернулась тем же путем.

— Ну что?! — хором спросили Женя и Даша, помогая ей забраться на подоконник.

— Она успела уйти, — Лера поморщилась, наконец ощутив жжение на содранных ладонях. — Жень, есть у тебя йод? Я все ладони ободрала, когда упала…

— Бедняжка! — охнула Даша, взглянув на ее руки. — Давай помогу перевязать…

Остаток ночи прошел более-менее спокойно. Правда, было уже не до страшных историй. Их хватало и в реальной жизни.

30 апреля, 2013 год

К восьми утра Валерия вернулась домой полная решимости. Она справилась с депрессией, помирилась с друзьями — оставалось сказать Шахматисту «а-та-та» и все будет в шоколаде.

И первое, что девушка сделала — разгадала шифр записки. Точнее, она была близка к разгадке еще вечером, а утром лишь оформила ее в правильный ответ. Все оказалось так просто, что ей стало смешно, как не додумалась до этого раньше. Ключ к отгадке заключался в приписанных внизу цифрах: 56?0, 554=? 86=3. Лера вспомнила, что уже встречала цифру 554 — на странице «Белого слона». И вместо знака вопроса там стоял ноль. 554=0. Вот в чем фишка. В нулях, а точнее — кругах, которые есть в цифрах 6, 8, 9 и 0.

В этом шифре в странных ценах с такими точными копейками, скрыты время, дата и даже номер дома, где должна произойти встреча «черной дамы» с «черным конем», личность которого пока остается под вопросом. Скорее всего, это некий Константин, которого Зоя называла не иначе, как «Костик». Он же «акробат», он же «серый человек». Либо это Сыров, поскольку он тоже должен присутствовать на встрече.

Цифры в чеке зашифрованы в кольцах. Именно в них, точнее — в кружках. Цена дыни — 361,18 р. Если подсчитать кружки, то до запятой он один — в цифре 6. После запятой их два — цифра восемь. То есть, получается один и два — то есть двенадцать. Ершик стоит 80,11 р. То есть три круга до запятой и ноль — после. Получаем тридцать. Две последовательно расположенные цифры — двенадцать тридцать. Очень похоже на время.

В следующей цене — 86, 11 р — три кружка до и ноль после запятой. Тридцать. На ботинки мужские указана цена 543,88 р. То есть ноль кружков до запятой, и четыре после. Ноль четыре. Тридцать ноль четыре — похоже на число и месяц. Тридцатое апреля. Последний день, отведенный Шахматистом для того, чтобы сделать ход. И он уже настал.

Оконная рама — 600 р, уже без копеек. Три кружка. Раки стоят 19 р, то есть единица. Тридцать один — что это может быть? Последние две цены без копеек, и цифра не похожа ни на месяц, ни на день, ни на время.

Валерия пришла к выводу, что это — номер дома. Оставалось вычислить улицу. Магазин, в котором, якобы, куплены все эти вещи, находится на несуществующей улице. И называется «Точка». В списке продуктов зашифровано слово «денбор», то есть «время». Точка и время. Это сочетание навело Леру на мысль о больших часах, расположенных на пересечении улиц. Пересечение — это и есть точка. Часы — время. Из двух улиц одна носит название улица Часовщиков. По слухам когда-то давно на там жили часовые мастера, но сейчас название перестало быть говорящим. Там жили обычные люди, и только парочка старинных особнячков с витыми колоннами и статуями дев, держащих в руках часы, напоминала о прошлом.

Получается, сегодня, тридцатого апреля, в понедельник, в половине первого дня Лера должна занять свою «клетку», и именно таким образом сделать ход. Если она займет правильное место, то белая пешка, кем бы она ни была, останется жива. И с Дашей ничего не случится.

Но где оно, это правильное место?

Возможно, это станет ясно потом. Но нужно торопиться, чтобы успеть подготовиться к встрече. Потому что полиция тоже там будет. Лера прослушивала разговоры Елина и Иванны — места они не называли, но операцию планировали серьезно. Правда, они не сумели разгадать шифр записки, а просто вычислили одного из участников встречи — Константина.

Так или иначе, Валерии придется приложить все усилия, чтобы остаться незамеченной.

И первым делом она набрала Дашу. Придется снова поиграть в переодевание.

— Привет! — прижав телефон плечом к уху, Лера прыгала на одной ноге и пыталась натянуть полосатый носок. — Есть дело! Можешь приехать?

— Лер, вообще-то сегодня понедельник, — вкрадчиво произнесла Даша.

— И? — носок никак не хотел натягиваться, застревал в районе пятки и сбивался в гармошку.

— Что «и»? Ты что, все забыла? — возмутилась Даша.

— А что я должна помнить? — победив носок, Лера взялась за расческу.

— Сегодня приезжает Виктор! Ну и память у тебя девичья…

— Что поделаешь, — Лера запустила расческу в волосы, и она тут же запуталась. — Блин.

— Не поняла?

— Да не, это я не тебе, — расческа застряла накрепко, но Лера совладала и с ней. И пришла к выводу, что надо почаще расчесывать волосы. — А твой Витя сильно расстроится, если ты его не встретишь?

— А вот как ты сама думаешь? Мы не виделись целый год!

— Вы не виделись никогда, — заметила Валерия. — Ты же общалась с ним только по телефону и переписке. Откуда тебе знать, вдруг он страшненький?

— Во-первых, я видела его фотки, а во-вторых — внешность не главное!

— А если он ковыряет в носу и разбрасывает повсюду грязные вонючие носки?

— Лера!

— А что? Ты ведь его совсем не знаешь. А у меня… ну о-очень важное дело, — выразительно произнесла Лера. Она не могла сказать прямо из-за прослушки. А звонить с телефона, на который Шахматист присылал СМС, не хотелось.

— Очень, в смысле… оооочень?

— Именно.

Даша замялась и с неохотой согласилась.

— Ну хорошо… я приеду. Но если Виктор после этого не захочет со мной разговаривать, я… я…

— Найдешь себе другого. Даш, если это любовь, то из-за одной пропущенной встречи она никуда не денется.

На это у Даши возражений не нашлось, и уже через полчаса она была у Валерии. Точнее, не совсем она. Девушки списались по электронной почте, и Валерия в двух словах описала свой план «побега». На этот раз кодового персонажа звали «Маша». Этакая миловидная блондиночка в голубом платьице.

Лера в общих чертах рассказала ей, что собирается на вылазку, поскольку узнала, где искать «серого человека». Попутно она рылась в шкафу, отыскивая последний аксессуар — большущие темные очки на пол лица.

Даша подошла со спины и с любопытством заглянула подруге через плечо. Присвистнула, прикинув сколько времени потребовалось бы, чтобы разобрать такой завал.

— Слушай, Рига. А на что тебе парашют?

Лера не сразу поняла, о чем она говорит. Но потом заметила в углу, под старыми штанами и трубкой для откачки воды из аквариума парашютный ранец.

— Ты что с балкона прыгать собралась? — хихикнула подруга.

— Нет. Со скалы, — ответила Лера, выудив выглядывающие из-за этих же штанов очки.

— А где скалу найдешь?

— Здесь, — Лера постучала указательным пальцем по своей голове и примерила очки.

— Парашют-то настоящий, — заметила подруга.

— Все эфемерно, — невозмутимо заметила Валерия. Повернулась к подруге и посмотрела на нее поверх черных очков. — Бонд. Джеймс Бонд.

— Не, мелковата ты для Бонда, — хихикнула Даша. — А ну-ка дай…

Она сняла с себя парик и надела на Валерию.

— А ты ничего, — развеселилась Даша. — Не узнать.

— Мне еще бантика на шею не хватает, — Лера мрачно осмотрела свой прикид в зеркало. — И заблеять, чтобы натуральнее было.

— Можно и бантик устроить, — Даша подправила кудряшку на парике.

— Не надо, — Лера отошла. — Давай уже переодеваться… Время поджимает.

Обменявшись одеждой с подругой, Валерия еще раз взглянула на себя в зеркало. На нее смотрела незнакомая девушка с настоящим атомным взрывом на голове. Кудряшки, кудряшки и еще раз кудряшки. Даша взяла парик, какой был. В небольшом городе не так-то просто отыскать нужную вещь. И с этим можно было бы смириться, если бы девушка не покачивалась из стороны в сторону, живо напоминая чахлый одуванчик.

— Даш… — Лера жалобно взглянула на подругу. — Может в кроссовках лучше? Я на таких шпильках далеко не уйду.

Даша скептически оглядела ее с ног до головы, почесала затылок и велела сделать пару шагов.

Эксперимент с горем пополам удался.

— Ничего, справишься, — резюмировала Даша.

Ответом ей послужил тяжелый вздох.

— Рига, а зачем тебе это нужно? Ведь Антона отпустили, все хорошо…

— Ну мы ведь с тобой с самого начала договорились, что найдем преступника, — не растерялась Лера. — Ты напишешь убойную статью, станешь знаменитой журналисткой, а я буду ходить и всем говорить — я подруга той самой Дарьи Лапшиной!

— Ну ладно, — скептически произнесла журналистка. — Только ты уж будь осторожна, подруга Дарьи Лапшиной.

Лера подмигнула ей и молча вышла из дома. А мысли остались с подругой. Что, если не выйдет? Что, если Лера ошиблась, и делает неверный ход? Что тогда?…

Мимо охраны она прошла совершенно свободно, но мельком взглянула на дом Крымовых. Теперь он выглядел угрюмым и странным. Странным от того, что случилось с его хозяевами. Лера беспокоилась за Антона, но не могла ничего изменить. Он стал нелюдим и неразговорчив. Но Михаил Афанасьевич отчего-то словно забыл про него. Девушка знала, что пока шантажисты притихли — Антон никуда не ходил и к нему не приходил никто. Соседские ребята отлично несли службу.

Поэтому, оставалось только одно — продолжить игру.

Итак, «Маша» отправилась на место встречи, к дому номер 31, на улицу Часовщиков. О том, чтобы поехать на байке не могло быть и речи. Первые сто метров показались Валерии настоящей пыткой — ноги то и дело подкашивались, а к ссадинам на ладонях добавился синяк на коленке.

Но дальше дело пошло лучше. Прохожие больше не косились на «Машу»: она нашла способ сохранять относительный баланс, представляя себя аистом на длинных ногах. Ведь не падает же он, когда ходит — значит, и я не упаду, внушала она себе.

Так и дошла до нужной улицы. Перекресток с часами находился в получасе пути от Калиновой улицы, но Валерия преодолела это расстояние за час. Нужный дом отыскала быстро. Пять этажей, светлый дворик, несколько могучих тополей, песочница с деревянным бордюром и только один подъезд. Правда, оказалось, что имеется черный ход.

В этот же дворик выходили подъезды еще трех домов.

Выбрав место в тени тополей, Валерия огляделась. До нужного подъезда было всего несколько метров, и отсюда прекрасно просматривался весь двор. Среди машин местных жителей она разглядела и автомобиль Иванны. Пятеро оперативников дежурили у главного и черного входа. Правда, они не подходили близко к подъезду, чтобы не спугнуть преступников. Лера решила, что «черная дама» еще не пришла.

Двор оказался почти безлюден. Только старушка у подъезда грызла семечки, и маленькая девочка, лет семи, возилась в песочнице. Девушка пригляделась к ним. Старушка, по-видимому, местная сплетница: все время смотрит по сторонам, подозрительно приглядывается к оперативникам, и всем своим видом выражает презрение, смешанное с любопытством.

Гораздо больше Леру заинтересовала девочка в легком ситцевом платьице и розовой панамке. Она с тревогой посмотрела на нее и вспомнила четверостишие написанное на автобусе. Отрывок из стихотворения, которое называется «девочка-смерть». Не может ли быть белой пешкой эта малышка?

Лера содрогнулась при мысли, что с ребенком может что-то случиться. Оставалось надеяться, что Шахматист рассчитал этот «ход» идеально. Валерия пришла, белый слон занял свое место. Значит, пешка должна уцелеть — но как?

Время шло, в подъезд никто не входил. Время приближалось к половине первого.

Иванна знала, что никто и не придет. Все действующие лица уже на месте. Полиция наблюдала за квартирой несколько дней.

После облавы в «Своде» преступники пересмотрели свои планы.

Зоя пришла утром, а Сыров отсиживался в квартире все эти дни, поскольку знал, что теперь его ищет полиция. И только третий участник представления — Константин, он же Виталий, пришел сегодня, в двенадцать часов. Иванна не знала, какую роль он играет в этой встрече, но Зоя и Сыров ожидали его с нетерпением. Потому что он принес новости от шефа.

Поначалу разговор не относился ни к одному из нынешних дел. Прослушку в квартире установили прошлой ночью, улучив момент, когда Сыров на несколько минут отлучился в магазин.

С приходом Константина разговор принял интересный оборот. Ядовито-медовый голос Зои выдавал ее крайнее беспокойство и нагонял на Сырова дрожь.

— Из-за этого недотепы мы чуть не попались, — почти ласково сказала она, когда хлопнула дверь. — Он привел хвост.

— И до сих пор жив? — голос Константина был бесцветен, как и его внешний вид. — Странно. Но это не мое дело. Я надеюсь, здесь чисто?

— Да, чисто, чисто! — проворчал Сыров. — На этот раз я был осторожен.

— Да, только потерял записку о месте и времени встречи, — ядовито добавила Зоя. — Всего лишь.

— Я не терял, ее украли! — огрызнулся Сыров. — Они в жизни не разгадают шифр, даже если каким-то чудом поймут, что чек и есть записка!

— Самоуверенный, — с омерзением произнес Константин. — Зачем вообще шеф его держит…

Послышались шаги, а затем он снова заговорил.

— Я принес новости. Кроме нашего последнего дела, и возникших из-за пуговицы проблем, появилось еще одно препятствие в лице некоего Смолина. Вот фото. Надо его убрать.

— Симпатичный, — промурлыкала Зоя. — Жалко будет… А что наш «волкодав»?

— Сидит на привязи, — сообщил Константин. — Так что тебе придется поработать.

— Это увеличит стоимость моих… услуг, — отрезала Зоя. — Передайте своему шефу, что я все сделаю, но процент увеличим в два раза.

— А не подавишься? — Константин усмехнулся.

— Лучше за себя переживай, — холодно ответила она. — Кстати, можешь передать шефу, что пуговица по-прежнему у ментов. Его любимый пес не оправдал ожиданий.

— Ты со словами поосторожнее!

Сыров постарался придать голосу храбрости, но тот предательски дрожал.

Полиция прослушивала их разговор до тех пор, пока речь не зашла напрямую об убийстве Антоновой. Только из него следовало, что Жиль Рожер не виноват. Более того, они говорили о торговке, подтверждая версию Валерии.

Когда Иванна сочла, что доказательств против всех троих хватает, подала сигнал своим ребятам. Пора было взять эту неуловимую «миледи».

Оперативники зашли в подъезд и приготовились без предупреждения взломать дверь. Стояла подозрительная тишина.

— Давай, — одними губами произнес один из оперативников, прижимая руку с пистолетом к плечу.

Другой аккуратно вскрыл замок и открыл дверь.

Один за другим они миновали узкий коридор, но в квартире их ждал сюрприз.

Там никого не оказалось.

Неожиданное исчезновение впечатлило даже Иванну. Но она не растерялась, решив, что Зоя каким-то образом вычислила слежку и перебралась в другую квартиру.

Но в какую именно? У преступников было не так много времени, чтобы скрыться. От последнего сказанного ими слова до прихода в квартиру оперативников прошло меньше минуты. В поле зрения попадали два этажа.

И один из этой троицы нашелся этажом ниже. Сыров прятался в пустой квартире, в которую спустился через балкон. Он представлял собой жалкое зрелище — дрожащий, скулящий мешок, зарывшийся в корзину с грязным бельем.

Предатель отказался говорить где скрылись «миледи» и Константин. Ни в одной из квартир их не оказалось, и полиция была вынуждена прекратить поиски. Но Иванна оставила нескольких оперативников наблюдать за домом — с главного и черного входа. Все окна дома на виду, так что если преступники решат покинуть свою нору таким способом, их будет ожидать теплый прием.

Иванна вернулась в отделение, так и не узнав, что Валерия наблюдает за происходящим, и собирается провести собственное расследование. Конечно же, Лера не слышала разговора, но поняла, что Зоя и Константин пропали.

Во дворе установилась прежняя тишина. Играла девочка в песочнице, бабушка лузгала семечки, а к подъезду подошла симпатичная девушка «Маша». Пора и ей вступить в игру.

«Маша» подошла к старушке, которая все это время сидела возле подъезда. Она спросила кто сегодня до обеда заходил в подъезд. Бабушка попалась словоохотливая, и с радостью поведала Валерии не только кто входил, но и как был одет, и что собирался делать. Похоже, мужчин она недолюбливала, но к женщинам относилась лояльно. Если первые все поголовно либо алкоголики, либо бабники, то вторые стервы только через одну.

Валерия узнала чуть ли не обо всех жильцах дома, а в придачу выслушала тираду о невоспитанных полицейских, которые не соизволили объяснить бабушке, что это за бандит прятался в их доме.

— А ты сама-то небось к Ваське Смирнову из сорок пятой? — в конце спросила старушка. — К нему девки так и шастають! Только зря стараешься, он тебе не пара. Хорошая ты, а этот, прости господи, кобелина с очередной девкой на курорт поехал. Нету его.

— Я не к нему, — Лера смущенно оправила платье. — Я вообще-то к подруге пришла… Она где-то здесь живет, а я у нее еще ни разу не была. Вот, а номер квартиры забыла.

— Как звать-то подругу? — прошамкала старушка.

— Зоя, — ответила Валерия.

— Ты, девонька, ошиблась, наверное. Я всех в этом подъезде знаю, Зой у нас нет, так-то.

— Странно… а она мне именно этот адрес назвала. Она недавно переехала, — пыталась выкрутиться Валерия.

— Так может это Соколовы? — вспомнила старушка. — В последнее время только они переехали, но я никакой Зои у них не припомню. Да ты поди, спроси, они в сороковой квартире живут.

— Спасибо! — вежливо сказала девушка и вошла в подъезд.

Оперативники, наблюдающие за домом, приняли ее за одну из жильцов.

Девочка, играющая в песочнице, тоже собралась домой. Каждый день она выходила гулять одна, и возвращалась в половине третьего. Ее мама — инвалид — не могла выходить с дочерью, но девочка никогда не забывала посмотреть на часы, и возвращалась с прогулки вовремя. В школу ее еще не взяли, а в садик она не ходила.

Так, и Валерия и девочка скрылись в подъезде. Вместе они поднялись на третий этаж. Там девочка зашла домой, а Валерия пошла дальше. Неизвестно, сколько квартир обошла Лера и со сколькими жильцами переговорила. А через два часа из подъезда вышел Константин. Он переоделся и попытался проскочить мимо оперативников незамеченным, но номер не прошел. Оперативники бегали быстрее. Его схватили рядом с соседним двором.

Пока они бегали за ним, Зое удалось скрыться. Она успела улизнуть до того, как оперативники вернулись к подъезду.

Минут через десять после этого из подъезда вышла Валерия, озадаченная и растерянная. Попрощалась с бабушкой на скамейке, и ушла. Но не домой, а к дому в соседнем дворе, в девятнадцатую квартиру, где жила пожилая одинокая женщина Алевтина Сергеевна Резова.

30 апреля 2013 года, тот же дом

Никто не знал, зачем «Маша» ходила в дом, и что она там узнала. Это было известно одной Валерии…

…Когда девочка зашла в свою квартиру, Лера немного успокоилась. Она до последнего думала, что это и есть белая пешка, «девочка-смерть», которой угрожает опасность. Но пока ничего не происходило.

Опечатанную квартиру, где встречались Зоя, Константин и Сыров, она нашла сразу. Ей не пришлось опрашивать соседей, потому что она не сомневалась — Зоя и Константин все еще там. Потому что это был единственный возможный вариант, как они могли скрыться.

Сыров попался в руки полиции не случайно. Он был, своего рода приманкой, для отвода глаз. Перебираться в другую квартиру втроем не было смысла, их нашли бы в два счета. Поэтому отправили только Сырова, чтобы отвлечь оперативников от основного «логова». А там, в каком-нибудь тайнике, прятались Константин и Зоя. Их не нашли при первом обыске, но могли бы отыскать при втором. Но обнаружив Сырова в другой квартире, оперативники опечатали первую и прекратили поиски. Зоя и Константин остались там.

Лера постояла под дверью минут пять, прежде чем решилась приоткрыть ее, сорвав бумажную печать. До слуха донеслись голоса.

Первым заговорил Константин.

— С прослушкой порядок. Менты ничего не заподозрят, у них в приемнике будет тишина. Подайте ручку, мадам.

— Да аккуратнее ты! Ногу отдавил! — послышался женский голос. Зоя вышла из своего укрытия, где, по-видимому, было очень тесно. И похоже укрытие находилось в гостиной, сразу за коридором.

— Ох, простите, мадам! — язвительно произнес Константин. — Вы сами просили помочь вам выбраться!

— Заткнись, — шикнула женщина. — Почему ты не схватил девчонку?

— Она была не одна! — огрызнулся Константин. — Я не мог так рисковать! С ней зашла какая-то девушка! Откуда мне знать, может она тоже мент?

— С кем приходится работать… — обреченно произнесла Зоя. — Откуда взялась эта девушка? Ты же сам сказал, что девчонка из песочницы каждый день идет домой в это время!

— Извините, ваше высочество, — прошипел Константин. — Я не экстрасенс, чтобы предсказывать кто войдет в подъезд!

Валерия оторопела. Значит, они говорят о ней и о той девочке со двора? Теперь сомнений не осталось, девочка была пешкой. Она была нужна, чтобы Зоя и Константин могли сбежать, прикрываясь ребенком, как щитом. Но им помешала она, Лера. Белый слон. Значит, фигуры расставлены верно. Но при одной мысли о том, что она могла ошибиться и не прийти вовремя, Валерия содрогнулась. Что стало бы с этой девочкой?

Но ей было некогда рисовать страшные картины. Она даже забыла порадоваться, что Даша теперь должна быть в относительной безопасности — если Шахматист сдержит слово.

Разговор за дверью продолжался.

— И как нам теперь отсюда выбираться? — это был голос Константина.

— Дай подумать, раз сам не в состоянии.

— А я сразу говорил, что этот трус нас подведет! — не унимался мужчина. — Я говорил, что надо его убрать.

— Это дело вашего шефа, но уж никак не мое, — отрезала Зоя. — Мне еще и не с такими кретинами приходилось работать.

После минутного молчания, она заговорила снова.

— Черт, телефон не работает! Менты и здесь постарались… У тебя телефон с собой?

— Я что, дурак, на явку с мобильным идти?! — вспылил Константин. — Его же засечь проще простого!

— Засада… — сквозь зубы сказала женщина. — Тебе придется отвлечь этих олухов.

— Еще чего! — воскликнул мужчина. — С меня и прошлого раза довольно. Намотался в свое время по зонам.

— Тогда твои предложения? — бесстрастно спросила Зоя.

— Нам нужно перебраться в соседнюю квартиру — для начала, — Константин немного успокоился. — Ее окно выходит в сквер, деревья нас прикроют. Ночью спустимся по веревке.

— Отлично! И где ты возьмешь такую крепкую веревку?

— Не паникуйте, леди, — усмехнулся Константин. — Не забывай, это вторая квартира моей матери. Я знаю, где и что тут лежит.

Послышался шорох, скрип двери шкафа, и голоса стали тише.

Валерия колебалась. Ей необходимо было услышать их разговор. Поэтому она приоткрыла дверь пошире и почти зашла в квартиру.

— Вот, то, что нужно. Давай. Через балкон перелезть в соседнюю квартиру раз плюнуть. Менты могут за дверью поджидать, так что лучше не рисковать. Дамы вперед.

— Трус, — припечатала Зоя. Видимо, они отошли к балкону, поскольку теперь Лера разбирала голоса через слово. Но через пять минут послышался крик, и в квартире что-то упало.

— Ты взбесилась что ли?! — разозлился Константин. — Чего обратно лезешь?

— Там… утопленница, — Зоя тяжело дышала. — Живая!

— Не мели ерунду! — не поверил мужчина. — С ума сошла?

— А ты сам посмотри, — огрызнулась она. — Я ее видела, как тебя сейчас!

Они еще немного попререкались, и Константин сам полез в соседнюю квартиру. Но и он вскоре вернулся. Это Лера поняла по голосу. Он заикался.

— Т-там и п-правда она… — прошептал он. — Но… но ведь я сам ее у-убил! Пакет на голову, яд вк-колол, д-да еще ут… топил! А она живая, стоит, смотрит на меня и улыбается!

— Значит, не дотопил, — рявкнула Зоя. — Не знаю, что это за фокусы, но в утопленников и живых мертвецов я не верю. И тебе придется выйти, и отвлечь ментов. Или я сама тебя выдам. С балкона.

Мужчина что-то проворчал, но, видимо, передумал спорить. Только добавил:

— Если меня схватят, сходи к матери. Она живет в соседнем дворе, квартира двенадцать, дом двадцать семь. Скажи, что я велел забрать синюю тетрадь, она найдет. Шефу передай, там мое последнее дело. Матери не говори. Она вообще не знает, что я приходил, пока ее не было дома.

Лера едва успела спрятаться на пятом этаже. Дверь открылась, и из квартиры вышел «серый» человек. И теперь Лера точно знала, что это он убил Милу. Не просто знала, но и записала его слова на диктофон. Правда, не была уверена, что запись удалась — голоса звучали приглушенно.

Но это ее не беспокоило. Гораздо больше Леру насторожили крики про утопленницу. Да, ночью Валерия тоже видела кого-то, похожего на Милу, но было темно, можно легко ошибиться. А может ли ошибиться убийца, узнав ожившую жертву?

Константин ушел, а через некоторое время из квартиры вышла и «черная дама». По-видимому, она рассчитывала убежать, пока ее сообщник отвлекает оперативников.

Лера проследила за ней через просвет между перилами, и дождалась, пока шаги стихнут. А после спустилась обратно на лестничную клетку, в нерешительности остановившись перед дверью соседней квартиры. Что там, за ней? Действительно ли это Мила, или кто-то, переодетый и загримированный под нее? Но неужели же убийца мог не узнать собственную жертву?

Лера приложила к двери ухо, и ей показалось, что с той стороны кто-то тяжело дышит. Что-то было не так.

И вдруг из-под двери потекла вода. Медленно, тонкой пленкой она начала обволакивать грязный пол. Даже для Валерии это было слишком. Она никогда не верила в привидений, но сейчас ей стало не по себе. Пускай полиция разбирается с утопленниками и убийцами. А ее дело думать. «Вот и пойду… думать», — решила она, убегая от странной квартиры.

Оперативники, занятые Константином, даже не заметили, как из подъезда вышла блондиночка в темных очках. Она украдкой взглянула в их сторону, и отправилась на соседний двор, который ничем не отличался от предыдущего. Такая же безмятежная тишина, трехэтажный дом и старая дверь с обшарпанной обивкой. Квартира двенадцать.

Лера позвонила, но никто не открыл. По лестнице поднималась соседка — она загремела ключами, открывая дверь тринадцатой квартиры. Потом посмотрела на Валерию и спросила:

— Вы, милочка, случайно не к Алевтине Сергеевне?

— Да, — Лера обернулась. — Я от ее сына, мне нужно с ней поговорить.

— А она как раз в ЖКХ пошла, квитанции оплачивать, — услужливо сообщила соседка. — Вы можете найти ее там, контора прямо в нашем дворе, третий подъезд.

— Спасибо! — на бегу выкрикнула Лера. Она уже настолько свыклась с каблуками, что смогла даже бегать. Правда, неуклюже и прихрамывая, но довольно быстро.

«Жилищно-коммунальное хозяйство… Моя любимая инфраструктура. Все для людей. А сколько можно нового узнать о себе, общаясь с его работниками. Сколько доброты и тепла в их больших глазах, жадно глядящих на толстые кошельки граждан…», — на бегу размышляла Валерия.

Нужная контора нашлось быстро — по воплям из соседнего подъезда. Едва не сбив Валерию, из-за железной двери вылетела возмущенная дама с авоськой в руках.

Лера проводила ее взглядом, зашла в приоткрытую дверь, и очутилась в небольшом помещении, единственным убранством которого являлась деревянная скамья. Напротив находилась еще одна дверь, возле которой неуверенно топталась старушка — божий одуванчик. Она посмотрела на вошедшую девушку печальными влажными глазами и отвернулась.

Лера подошла к ней не сразу. Присматривалась, стоя в сторонке. Старушка была миниатюрная, у нее дрожали руки, а в руках клетчатая сумка, три листа квитанций и измятые купюры по десять и пятьдесят рублей.

— Входите! — рявкнула женщина из-за двери.

Старушка вздрогнула, перекрестилась и открыла дверь.

Лера подошла ближе и прислушалась. После такого приглашения ей стало страшно за старушку.

Впрочем, можно было и не подходить. Все было прекрасно слышно. Тот же голос рявкнул.

— С вас, бабуля, шесть тысяч пятьсот рублей! Что вы мне мелочь суете?

— Как?! — судя по восклицанию, старушка едва не схватилась за сердце. — Да ведь это последнее… Как же мне жить-то…

Тут Лера не выдержала, открыла дверь и решительно зашла в кабинет. Там сидела напомаженная упитанная дама и буравила бабушку взглядом. На секунду взгляд переместился на Валерию.

— Девушка, вы что, не видите — занято!

— И вам день добрый, — невозмутимо ответила Лера. — Разрешите посмотреть квитанции.

— А вы, собсно, кто? — разозлилась тетка. — По какому праву?

— Я внучка, — Лера с улыбкой посмотрела на старушку и подмигнула ей. Бабушка ответила удивленным и умоляющим взглядом, словно неожиданная заступница была ее последней надеждой. — Бабуля моя плохо видит, не разглядела циферки. А я и не успела взглянуть на квитанции.

— Держите… — недовольно буркнула тетка, швырнув бумаги Валерии, словно рубль нищему.

Лера пробежалась глазами по ценам. Газ нормально, электричество — терпимо, вода… «Бог мой, и это плата за воду с одинокой старушки, которая и ванны наверняка не принимает?! Держите меня семеро, сейчас упаду», — ошарашено подумала Лера.

— Вы знаете, а у нас с бабулей из крана вода течет, — сказала она тоном жалобщика, возвращая квитанции.

Тетка посмотрела на нее, как на умалишенную:

— И что?

— Судя по этой квитанции должно течь французское вино.

Тетка открыла рот и захлопала глазами, как рыба, вынутая из воды. Она стала ужасно похожа на копченую воблу.

То ли ее возмутила безграничная наглость Валерии, то ли Лера раскусила план ЖКХ по откачке французского вина из трубопровода и замене его на обычную воду. Так или иначе, тетка не сумела ничего возразить.

— Значит так. Или вы пересматриваете и пересчитываете это, или я обращусь куда следует. А следует в прокуратуру, после чего кое-кто из вашей конторы проследует в места не столь отдаленные. И, уверяю вас, связи у меня имеются. Я понятно объясняю?

— Да, — проворчала тетка.

— Не слышу? — Лера приложила руку к уху.

— Да, мы все пересчитаем и в течение пяти дней вы сможете оплатить счета за воду, — до омерзения вежливо сказала она, буравя Валерию ненавидящим взглядом.

— Вот, можете, когда хотите, — похвалила Лера. — Бабуля, ты оплати две квитанции, а за воду я потом сама заплачу. Заодно и проверю, правильно ли пересчитали.

Обомлевшая старушка отдала часть денег кассирше, а когда они с Валерией вышли из жилконторы, на ее глазах выступили слезы.

— Спасибо тебе, доченька! Я уж думала, придется голодать до конца месяца… А мне ведь еще лекарства нужны. Теперь вот месяцок еще поживу… Спасибо, родная… спасибо, спасительница ты моя.

— Ну что вы, — Лера подбадривающее улыбнулась и взяла старушку за руку, — Мне ведь не трудно. И знаете что? Давайте пойдем в аптеку, и я куплю вам все, что нужно.

— Да как же… — забормотала смущенная старушка, но отказаться не посмела.

Они вместе зашли в аптеку и Лера купила лекарства. А мимоходом спросила:

— Вы, случайно, не Алевтина Сергеевна?

— Да, — старушка удивилась, но потом сообразила. — Так в квитанции было написано…

— Ой, совсем забыла на имя взглянуть… — спохватилась Лера. — Я вообще-то к вам от вашего сына, это он назвал мне ваше имя.

— Виталенька… — старушка крепко сжала руку Валерии и расплакалась. — Сыночек мой… Значит, он в городе… Я ведь его пять лет не видела. Как у него здоровье? Как с работой?

— Да, с ним все хорошо, — неуверенно ответила Валерия.

Она не могла сказать, что его только что схватила полиция. И что он вор и убийца. Его мать не пережила бы таких известий.

— Он опять уехал. Сегодня. Привет вам передавал.

— Ох, — лицо бабушки посветлело, и она словно помолодела. — Не забыл, помнит еще… А я ведь ему квартиру оставила, сама теперь в квартире покойного мужа живу. Думала, сынок мой приедет, рядом будет, под боком… А он и не заглядывал…

— У него были дела, — Лера отвела взгляд, но все же, взяла себя в руки, и посмотрела на старушку. — Но он о вас вспоминал, и просил передать… В общем, это деньги от него. За лекарства, за воду… Только он просил не говорить, думал, вы не возьмете.

Такой блаженной улыбки Лера, пожалуй, не видела никогда. Старушка была на седьмом небе от счастья, от одного осознания того, что сын о ней помнит.

— Да как же не взять? — она сложила руки на груди. — Он, наверное, думает, что я от него отреклась, после того, как его в тюрьму посадили… А я ведь поначалу и правда осерчала очень, но теперь только и жду, что он придет, обнимет меня… снова его голос услышу… А надолго он уехал?

— Думаю, что надолго, — призналась Лера, а у самой сердце сжалось от жалости. — Но вы не переживайте, у него все хорошо. Он вас любит…

— Ох, ты меня сегодня дважды к жизни вернула, — старушка обняла ее и спросила. — А как тебя зовут, милая?

— Лера, — на этот раз девушка ответила честно.

— А сынка моего откуда знаешь? Ты ведь молоденькая, а он уж и сам в возрасте…

— Вообще-то мы познакомились случайно, — Лера на ходу придумывала легенду. — Однажды он мне помог, а теперь я возвращаю долг. Он просил зайти к вам, помочь чем смогу. И еще велел кое-что забрать…

— Славная ты, светлая, как солнышко, — трогательно улыбнулась старушка. — Пойдем, я тебя хоть чаем напою, а ты расскажешь мне о Виталечке.

Стоит ли говорить, что тетрадь Лера получила?

Дорога домой показалась длиннее обычного — не столько от физической усталости, сколько от пережитых волнений.

К тому же неподалеку от первого дома на улице Часовщиков шли внеплановые ремонтные работы. Там упал телефонный столб, перегородив и без того узкую улицу. Судя по всему, ремонт шел уже давно, потому что не очень трезвый монтер умудрился снова уронить столб, когда его уже почти установили. Виновника на емком русском отчитывал начальник, да так, что было слышно на всю улицу.

Поэтому Лера решила сделать крюк и прогуляться в тишине.

 

Глава 13, или Шаг вперед, два назад

1 мая, 2013 год

Утро бывает разным.

Бодрым, веселым, вялым, добрым, не-с-той-ноги-вставшим, неожиданным, сонным, солнечным, ворчливым, дождливым, нежащимся под теплым одеялом и спешащим на работу. Оно может прийти, постучаться в окно, прискакать, приползти, прикоснуться, пролиться, прозвенеть будильником, продолжаться сладким сном.

Утро Валерии было ни то ни се. И не пришло оно, потому что Лера продолжала спать с открытыми глазами. И не было ни добрым, ни плохим — каким-то на удивление обыкновенным.

Вчера вечером сыщице пришлось ненадолго отвлечься от своих дел и съездить в ветклинику, куда отправили напавшего на Арчи питбуля. Отвез ее туда один из стажеров, охранявших ее. Пришлось отвезти несчастного пса в новый дом — к старому доброму знакомому Леры, и брату гитариста, Черного Пса. Он жил в соседнем городке в часе езды, и был превосходным кинологом. К радости Валерии, мужчина согласился принять собаку на перевоспитание — а дальше, оставить себе или найти хороших хозяев. Прежний хозяин так испугался ответственности, что сам отдал пса. Так что домой Лера вернулась поздно.

И сразу по приезду девушка изучила тетрадь Константина. А потом ей всю ночь снилось, что она стоит на огромной шахматной доске, и на нее надвигается гигантская шахматная фигура — черный король. А она не в состоянии сдвинуться с места, она — пешка — и должна стоять в ожидании казни. Король уже выхватил огромный каменный меч и занес над ее головой, когда Лера проснулась.

Было непривычно тихо. Арчи тихонько лежал около кровати, Гаджет пристроился рядом с ним, уткнувшись в большой теплый бок ньюфа. Вжик еще даже не проснулся, а кролики по обыкновению тихонько шуршали за загородкой. Затуманенным взглядом Лера отыскала часы. Без пяти семь.

— Закон подлости, — констатировала она, скидывая одеяло.

Мозг совершенно отказывался спать дальше, а глаза никак не хотели проснуться. Почему-то, когда все звери ведут себя тихо, и их хозяйке никуда не надо — а такое бывает раз в году — ей не спится.

После событий последних дней такое утро выглядело совершенно мистическим. Ни звонков, ни угроз, ни спешки. От Шахматиста известий не было, полиция не объявлялась. Что еще нужно для счастья? Однако, тревога нарастала. Почему от Шахматиста нет известий? Что, если она все-таки ошиблась…

Все еще пребывая в потустороннем измерении, Лера бродила по комнате, натыкаясь на предметы и выполняя обычные домашние дела. Накормила зверей, приготовила завтрак, включила телевизор и пошла умываться.

На самом деле, у Леры не было привычки заглушать мысли телевизором. Она считала, что если человеку скучно наедине с самим собой, то он ужасный зануда. Так что телевизор у нее был скорее предметом декора, чем развлечением. Фильмов девушка не смотрела, они ее не интересовали. Но сегодня рука сама потянулась к пульту. Никаких сигналов от Шахматиста не поступало, и это настораживало — ведь ход был сделан еще вчера днем. Поэтому Лера решила, что если ночью произошло что-то страшное, об этом обязательно расскажут в утренних новостях.

Из ванной она услышала голос диктора.

«А сейчас в эфире новости. И сразу экстренное сообщение — вчера в одиннадцать вечера на улице профессора Преображенского загорелся морг. Огонь охватил большую часть здания, движение по улице было перекрыто. Двое подростков, вызвавшие пожарных, получили серьезные ожоги. По словам полиции, дети забрались в здание из любопытства. Так же есть информация об одном погибшем. На данный момент пожар потушен, здание оцеплено — ведется следствие…».

Оставив щетку за щекой, Лера выглянула из ванной. На экране появилось полыхающее здание, трясущейся рукой снятое на телефон. Потом диктор перешла на другие темы, совершенно неинтересные и скучные.

— Жначит, пожах, — пробормотала Лера, не вынимая щетку, и снова скрылась в ванной.

1 мая, 2013 год, сгоревший морг

На этот раз Елин лично выехал на место происшествия. Второй раз за две недели… А ведь раньше это случалось едва ли раз в год. Иванна приехала часом раньше, вместе с оперативной группой. Но теперь она отправилась в больницу, допрашивать мальчишек, пробравшихся в здание. Оно выгорело почти полностью, остались лишь стены с зияющими провалами окон. Едва ли не на километр стоял смрад от сгоревшей плоти и химикатов, хранившихся в морге.

Михаил Афанасьевич направился прямиком к судмедэксперту, который склонился над обгоревшим телом. Собственно, ради него он и приехал. Ночью в морге не было даже охранника, двери плотно запирались, и здание пустовало до утра. Следовательно, кроме двух забравшихся туда мальчишек, никто пострадать не мог.

Но после пожара оказалось, что среди трупов каким-то непостижимым образом оказался один человек, женщина. Перед пожаром она находилась в полусознательном состоянии из-за большой потери крови. Было обнаружено ножевое ранение в живот, но рана не была смертельной. Если бы не пожар, ее можно было бы спасти. Кто-то хотел таким образом скрыть следы преступления. Перенес жертву в морг, и устроил поджог. Неплохой способ замести следы. Кому взбредет в голову среди обгоревших тел искать без вести пропавшего человека? Вот только преступник не учел одного — женщина не погибла от удара ножом. Когда пожар потушили, в глаза сразу же бросилось тело в неестественном, скрюченном положении. Женщина была жива, и пыталась выбраться из ящика, в панике ободрав ногти до мяса.

Личность погибшей установили сразу. Ее паспорт, упавший на дно ящика, обгорел только по краям.

— Кто на этот раз? — спросил Елин, глядя на труп. Он что-то заметил — это стало ясно по бормотанию. Так Михаил Афанасьевич повторял про себя детали, которые нужно было запомнить.

— Екатерина Столпина, работала на почте, в эту ночь должна была дежурить, — сообщил один из оперативников.

— Что скажешь, Михалыч? — Елин обратился у судмедэксперту Михаилу Михайловичу Погремкову.

— Ничего хорошего, — Погремков отошел от тела, снял перчатки и вытер руки о белый носовой платок. — Ее ранили острым предметом, но не ножом. Предположительно, ножницами. Женщина потеряла сознание, очнулась в морге. Пыталась выбраться, ободрала ногти и ладони о стенки ящика. Когда начался пожар, задохнулась от дыма. Огонь прожег в ящике дыру, но обгорели только незащищенные одеждой части — лицо, руки. Подробнее о причине смерти скажу после вскрытия.

— А что там с мальчишками? Ты их видел? — спросил Елин.

— Тьфу, тьфу, тьфу, это не в моей компетенции! — отмахнулся Погремков. — Мальчики, слава Богу, живы, хотя и не совсем здоровы…

— Я тебя не как эксперта спрашиваю, а как человека. Можешь ты, как человек, предположить, зачем двум сорванцам залезать в морг посреди ночи?

— Время сейчас такое… — вздохнул Погремков. — Подросткам острых ощущений не хватает. Кто-то потом вырастает, в судмедэксперты идет, а кто то вот, по моргам лазает. Диггеры они, ишь ты.

Тот же день, 1 мая, комната Валерии

— Ты слышала про пожар в морге? — с порога выпалила Даша, примчавшись к подруге в десять утра. — Кошмар! Что творится в городе? Все как с ума посходили!

— Не просто слышала, — Лера налила Даше чаю. — Пирог будешь? Сама пекла.

Она скрыла радость от того, что с подругой все хорошо, что она жива и здорова — а значит, условие выполнено.

— Э… нет, спасибо, — Даша покосилась на угощение и подозрительно принюхалась. — В смысле, не просто слышала?

— Я успела подумать над фактами, которыми располагаю. Раз дорогу перекрыли, значит, пожар был сильный. Но огонь охватил здание не мгновенно, мальчишки успели вызвать пожарных и выбраться на улицу. Кроме них внутри никого не было — даже сторожа. Но самое главное — поджог произошел изнутри.

— Это как? — Даша заслушалась, все-таки откусила кусочек пирога, и с удивлением посмотрела на него. — А ведь ничего. По сравнению с… э…

— С чем? — с подозрением уточнила Лера.

— Э… не важно, — Даша вспомнила прошлые кулинарные «шедевры» подруги, которые можно было есть только с крайней голодухи. — Так что с поджогом?

Лера отпила чай, устроилась в кресле поудобнее и продолжила.

— Если бы здание загорелось снаружи, огонь заметили бы раньше. Люди на улице Преображенского есть всегда. Там и клуб, и кинотеатр и чего только нет. Но пожарных вызвали мальчишки, а не прохожие. Значит, пожар начался внутри. Кроме того, имеется жертва. Готова поспорить, ее нашли внутри здания, может быть даже среди трупов. Ну, тех, которые уже были мертвы до пожара. Кто-то пытался скрыть следы убийства в огне.

— Ух ты. А зачем тебе строить эти предположения? Ты что, решила взяться за расследование всех преступлений, происходящих в городе? — скептически спросила Даша.

— Нет, пожар на самом деле не важен. Это я так, из спортивного интереса. Я позвала тебя по другому поводу. Вчера я слишком устала и не успела показать тебе вот это.

Лера взяла со стола синюю тетрадь с шершавой обложкой и протянула журналистке. Она не боялась нарушить условия игры, показывая улику, потому что по условиям нельзя рассказывать о Шахматисте и лезть не в свои дела. Ни того ни другого девушка не сделала, ведь запики Константина она добыла, выполняя свой ход.

— Прикольно. Школьная тетрадь, — Даша, незаметно для себя, доела кусок пирога и взяла еще. — И что?

— Ммм, назовем это, условно, записки «серого человека». Как тебе? — Лера пролистала тетрадь и открыла на нужном месте.

Даша так и застыла с чашкой у рта, глядя на буквы, скачущие в пляске святого Витта по серым клетчатым листам. Похоже, Константин не утруждал себя образованием и чистописанием.

Записи предназначались его шефу, некоему Ш. Но убийство заказал вовсе не он. Судя по записям, Константин, он же Виталий, не наемный убийца. Он работал за услугу. Баш на баш.

Но что больше всего поразило Валерию — убийство все-таки состоялось. Мила умерла, но тогда кто же был в той квартире? Кого увидел убийца, и кто шел по аллее мимо общежития?

Не находя объяснения, Валерия пришла к единственному логическому выводу. Но она не рассказала о нем Даше, потому что не знала, чем это может обернуться.

А Даша тем временем читала записи.

Константин писал:

«Я рассчитался с ним по старым счетам. Но этот негодяй под страхом смерти приказал мне молчать. Я не могу рассказать вам о нашем с ним деле… Но я должен. Я ему не доверяю, и вам не советую. Когда-то он вытащил меня из тюрьмы, где я гнил за чужое преступление, по вине этой продажной судьи, которая поддержала обвинение. Сука. Знаю, она сейчас и вашего лучшего волкодава хочет запрятать, если только менты передадут дело в суд. Но, речь не об этом. Я не знаю, зачем ему это нужно, чем помешала ему эта женщина, Людмила. Не мое дело, но это может быть как-то связано с той аварией, в которой погиб ее сын. Да, сын именно этой женщины. Вы прекрасно знаете про двойника. И кто был за рулем.

Он приказал ее убрать. Но очень странным образом. Усложнил все до невозможности. Мне пришлось перегнать лодку на другой берег, освободить место в кормовой части. Пришлось задействовать и Зою — мы прошли на лодочную станцию как супруги Крымовы по поддельным документам. На другом берегу Зойка сошла и смылась, а я полчаса торчал в корме, скрючившись в три погибели! Но с моим-то прошлым, после форточек на девятом этаже, это как раз плюнуть. Правда, дольше я бы там не просидел, пришлось сложиться чуть ли не в четверо…

Как он и обещал, женщине стало плохо и она попросила найти лекарство. Пока ее муж рылся в корзине на дне лодки, я выбрался из укрытия, накинул женщине пакет на голову, и плотно завязал. Он приказал, чтобы под пакет не попала вода, жертва должна была именно задохнуться. И она не закричала, не стала отбиваться. Не знаю, как он это устроил. Потом, как было поручено, я вколол женщине сильный яд. На все у меня ушло не больше пяти секунд. Потом я обхватил женщину, встав за ее спиной, и мы оба нырнули в воду. Ее муж тут же подскочил и принялся метаться по лодке.

Я скрылся в прибрежных зарослях, и стал ждать. Когда прибыли менты, а тело вытащили на берег, я приготовился завершить задание. Это было самое сложное. Ему зачем-то понадобилось тело женщины, но он хотел, чтобы перед этим все увидели, что она мертва. Я ждал того момента, когда все псы в парке начнут паниковать. Он это устроил, я не знаю как. Порой мне кажется, мы имеем дело с самим чёртом.

Я был наготове. Подплыл почти к самому берег под водой, с трубкой из рогоза в глотке! А вода-то в апреле ледяная, все конечности онемели. Трубку тоже дал мне он . С берега меня никто не заметил — вода весной мутная, а одет я был в черный спортивный костюм. Мне понадобилась лишь секунда, чтобы стащить тело в воду. Под водой я переправил труп на другой берег, продолжая дышать через трубку. Там меня ждал его автомобиль. Он увез тело до того, как на него обратили внимание.

Я надеюсь, эти сведения помогут вам. Он слишком много о себе возомнил, он вас запугивает. Не нужно ему верить. Да, я заметил кое-что еще. Может быть, это наведет на его след — ведь мы до сих пор не знаем, кто скрывается за этой отвратительной маской. Он спланировал большую часть всех преступлений в городе, он кумир для любого из самых мелких шестерок, но никто не видел его лица. А мне удалось подсмотреть. Нет, не само лицо, но я видел, как он меняет свою маску. У него шрам за ухом. И он курит. Салон автомобиля пропах едким дымом.

Я не уверен в своей безопасности. Если что-то пойдет не так, кто-нибудь из наших передаст вам эту тетрадь. Опасайтесь его.

PS адресовано Ш ».

Кроме этой записи в тетради были какие-то бытовые расчеты, рецепты и заметки, которые совсем не интересовали Леру. По-видимому, Константин намеренно вписал это послание именно туда, где никто не станет искать. Если он приходил, пока мать отлучалась из квартиры, то и она ничего не знала.

Даша дочитала и еще несколько секунд сидела неподвижно, не веря своим глазам.

— Лерка, это просто бомба! — воскликнула она наконец. — Ты представляешь, какой будет резонанс?

— Представляю, — не слишком весело отозвалась Лера. — Только бы не вышло как в том анекдоте про собаку по кличке Новость, которая нашла бомбу…

— Ради такого и рискнуть можно, — серьезно сказала Даша. — Это же мой шанс! Такой убойный материал… Получается, мы шли по верному следу.

— Получается… — Лера задумчиво поковыряла пальцем гвоздик на столе. — А у тебя не возникает никаких вопросов?

— Возникает, — Даша встала и принялась возбужденно мерить комнату шагами. — Но даже такого материала достаточно, чтобы взорвать не только этот городок, но засветиться и в крупных изданиях. Ты была права почти во всём! Поразительно…

— Угу. Только пока тебе придется подождать, — вдруг заявила Лера. — Ты можешь спугнуть главную рыбу. Но еще хуже, если эта рыба разозлится. Не думаю, что это килька… Тигровая акула, как минимум.

Даша резко обернулась и воскликнула:

— Новости нужно подавать горячими! Пока мы ждем, кто-нибудь докопается до правды первым! Или новость просто станет неинтересна. Мы упускаем такую возможность…

— Не мы, а ты, — Лера закрыла тетрадь и положила на нее ладонь.

— Да, я, — Даша остановилась и с вызовом посмотрела на Леру. — А ради чего, по-твоему, я занимаюсь всем этим? Для чего мне рисковать карьерой, жизнью, если в итоге не могу воспользоваться материалом?

— Для того, чтобы спасти чью-то жизнь, — спокойно сказала Лера, встретив взгляд подруги. — И если я не ошибаюсь, даже твоя первая статья про Милу имела неплохой успех.

Даша вздохнула, покачала головой и опустилась на стул.

— Ты вообще-то права… Это я в запале сказала… Но что ты предлагаешь? Продолжать расследование?

— Да. Но ты уверена, что хочешь этого? Судя по всему, здесь идет очень опасная игра, в которую мы ввязались. Это не просто бытовые преступления, здесь много игроков. И неизвестно, чем все закончится.

— Кто не рискует, — Даша весело пожала плечами, — тот не пьет шампанского. Какой у нас план?

— План… Сначала нужно кое-что выяснить. Что тебя настораживает в этом письме?

Даша открыла тетрадь и еще раз внимательно пробежалась взглядом по строкам.

— Мне не нравится этот тип. Тот, чье имя Константин не упомянул.

— Отлично. Но это не самое важное, — Лера указала на одну из строк. — Что скажешь?

— Он вколол ей яд. Но мы и так это знали…

— Да, но у Милы было два следа от шприца! Кто сделал второй укол?

— Может, убийца просто не смог сделать с первого раза?

— У него не было времени на вторую попытку. А значит, Мила уже находилась под действием какого-то вещества!

— Или просто вколола себе лекарство, — Даша не очень воодушевилась этой версией. — Он ведь была не совсем здорова.

— Если бы она регулярно делала уколы, отметин от иглы было бы куда больше, — возразила Лера. — Хотя, с другой стороны… Антон не упоминал, что Мила была не в себе. Если бы на нее действовало какое-то вещество, он бы заметил.

— Тогда вариантов нет, — призналась Даша, поднимая руки вверх.

Лера ничего не сказала. Она почесала затылок и отхлебнула остывший чай.

— Теперь вопрос номер два. Что это за двойник, о котором упоминает Константин. И при чем тут авария.

— Слушай, — Даша оживленно посмотрела на Леру. — А что, если встретиться со Студеневым еще раз? Мне кажется, он рассказал далеко не все что знает. Возможно, он вспомнит что-то про ту аварию. Все-таки личному психотерапевту рассказывают все, почти как священнику. А Мила вполне могла поделиться с ним подробностями.

— Отличная мысль. Займешься?

— Без проблем, — усмехнулась журналистка. — Мы ведь с этим доктором Айболитом теперь на короткой ноге. Я потом и про него статейку напишу.

— Да, кстати о статье. Думаю, кое-что из того, что нам известно, можно опубликовать. Попробуй рассказать о Константине, его записях и Миле. Попробуй намекнуть на существование шефа. Возможно, это заставит его сделать ошибку и выдать себя. Но, ради Бога, не упоминай, что здесь замешан кто-то третий! Кем бы он ни был, мы можем его спугнуть.

— Ок. Сегодня же займусь! — обрадовалась Даша. — А ты уже кого-то подозреваешь?

Лера не ответила. Что она могла сказать? Про Шахматиста рассказывать нельзя, а Лера не сомневалась, что Константин пишет именно про него. «Имеем дело с самим чертом.» Пожалуй, это утверждение не далеко от истины.

— У меня тоже есть одно дело, — Лера проигнорировала последний вопрос. — Нужно узнать, что за машина стояла на другом берегу озера утром двадцать первого апреля.

— А что ты собираешься делать с тетрадью, и со всем остальным, что нам удалось узнать? Не хочешь посвятить в это дело Иванну или следователя?

— Я отправлю им анонимку, — подумав, сказала Лера. — Нужно дать им знать, кто убийца Милы. Но никто не должен догадаться, что эти сведения достала я. Ведь они уверены, что я даже не выходила из дома…

— Ясно, — Даша встала с кровати и на всякий случай сфотографировала тетрадь. — Значит, я к Студеневу, потом еще со своими знакомыми ребятами переговорю… Среди них есть те, кто может что-то знать о происходящем в городе. Скажем так, мелкие сошки, не совсем чисты на руку, но как осведомители работают хорошо. Если этот таинственный некто организует преступления, как написано в тетради — значит, они могут о нем что-то знать.

— Отлично. Буду ждать новостей.

Пока Даша собиралась, крутилась перед зеркалом и надевала туфли, Лера спросила.

— Кстати, как там поживает твой Виктор? Пережил, что ты не встретила его вчера?

— Да, — Даша мечтательно закатила глаза. — Он такой… такой… Он мне даже слова не сказал, хотя чуть не заблудился в городе! Знаешь, мне кажется, это судьба…

— Ну если судьба… — Лера оперлась об косяк двери. — А как ему наш город?

— Ты знаешь, ему интересно абсолютно все! Он меня расспрашивал и об истории, и о том, что у нас происходит…

— И что ты ему сказала? — насторожилась Лера.

— Не волнуйся ты так, сыщик, — укоризненно вздохнула Даша. — Про наши расследования я ничего не говорила!

— Да я не за это волнуюсь… — тихо сказала девушка. — А ты в курсе, что он приехал не просто так?

— Конечно, — Даша напудрила носик и накинула на плечо сумочку. — Он приехал, потому что любит меня!

— А я думала, потому что он участвует в конференции…

Даша удивленно посмотрела на Леру и хлопнула длинными ресницами.

— Ты уже знаешь? Ничего-то от тебя не скроется! Да, он участвует в майской конференции, но это не главное. Он бы не поехал, если бы не я.

— Да? Ну что ж… Давай, Дашуль, до встречи, — Лера улыбнулась подруге и закрыла за ней дверь.

Проводив Дашу, она взволнованно покачала головой и вернулась к своим цепям. Места на стене оставалось все меньше, а разгадка была все ближе. Не хватало нескольких звеньев в самом начале.

Приемник, сооруженный Женькой, стоял на подоконнике и уже долгое время молчал. Но тут из хрипловатого динамика послышался стук двери и голос Михаила Афанасьевича.

— Что вы скажете о Сырове? Вы были на допросе. Есть у вас предположения, лейтенант Зуев?

— Может быть, он хотел передать своим подельникам какие-то улики? — неуверенно предположил Зуев.

— Конечно хотел! — воскликнул Михаил Афанасьевич. — Это было ясно сразу! Он пытался раздобыть пуговицу. Зачем она им так нужна?

Судя по всему, Зуев пожал плечами и моргнул, как он обычно делал, если вопрос ставил его в тупик. Правда, немного подумав, он все-таки ответил:

— Может, она принадлежала убийце… Глазова сорвала ее с одежды, а убийца боится, что его вычислят. Поэтому приказал Сырову выкрасть улику!

Елин тяжело вздохнул, побарабанил пальцами по столу и произнес.

— Где же Иванна? Так долго, должна была бы уже приехать… Тогда как по вашему, лейтенант, почему мы до сих пор не поймали убийцу, если уж обладаем такой ценной уликой?

Лера усмехнулась, и поняла, что сегодня Михаил Афанасьевич не взял на работу Бонифация. Обычно он разговаривал с ним. Конечно, пес не мог ничего ответить, но так следователю было проще разобраться в собственных мыслях. Сегодня для этой цели он использовал Зуева.

Поскольку тот ничего не ответил, Елин продолжил.

— Если бы вы внимательнее изучили материалы дела, то заметили, что на обратной стороне пуговицы есть вензель «АЛ» — AL. Аделард и Люсия д'Артуа. Потомки французских аристократов, жестоко убитые неизвестным в собственном особняке двадцать девять лет тому назад! Что вы на это скажете? Что такого в этой пуговице?

Конечно же, Зуев промолчал. Но Елин и не ждал ответа. Лера слушала, затаив дыхание.

Он продолжил.

— Вы не знаете. И это не удивительно, лейтенант Зуев. Потому что пока — повторяю, пока — этого не знает никто. А почему было не устроить встречу в том же ресторане, или не передать пуговицу на улице? Они собирались встретиться на квартире, подвергаясь опасности быть пойманными.

— Наверное, это место их постоянных встреч… — подал голос Зуев.

— Мальчик мой, вам еще учиться и учиться, — послышался тяжелый вздох. — Тогда не было бы нужды называть место встречи, писать записку с шифром. Нет, каждый раз место встречи было разным. Но зачем именно в этот раз так усложнять? А затем, что им нужно было обсудить что-то важное, о чем не поговоришь в ресторане, и что не передашь за пару секунд на улице. Судя по всему Зоя не общалась с шефом напрямую. Поручения ей передавал помощник шефа, Константин, он же Виталий. И благодаря ему, мы узнали кое-что о деле, ради которого Зоя приехала в город. Нечто, носящее название «футарк».

От неожиданности Лера вцепилась в приемник, словно хотела выжать из него ответ. Она совершенно не ождала услышать о футарке из уст следователя.

Но в этот момент в кабинете Елина зазвонил телефон. И, судя по разговору, звонок был из Москвы. Михаил Афанасьевич был крайне взволнован и раздосадован.

— Да. Да, я вас понял, ждем, — сухо сказал Елин. Положил трубку и воскликнул. — Черт те что твориться! За полторы недели пять висяков! Пять! И это при том, что за дело взялись лучшие оперативники… Сыщики нового времени! А толку? — Елин в сердцах взмахнул руками и опрокинул графин с водой, который стоял на его столе.

Лера услышала только звон осколков, плеск воды и — шипение.

— Нет, только не ломайся! — она потрясла приемник. — Ну же, ну…

Но вместо слов теперь слышалось только шипение. Видимо, вода попала на медведя, в котором был зашит микрофон. Бригадир Шура героически окончил свою миссию…

Лера с досадой бросила приемник на кровать, а сама облокотилась на подоконник и принялась думать. Она узнала достаточно, чтобы ухватиться за нужную ниточку. Теперь оставалось только потянуть…

* * *

Но когда приемник сломался, разговор по ту сторону продолжился. И Лера могла бы узнать еще кое-что интересное. Жиля Рожера отпускали на свободу.

После недавней операции на явочной квартире полиция удостоверилась — к убийству Антоновой француз непричастен. Однако, Михаил Афанасьевич был чем-то расстроен. Он совсем не хотел отпускать Жиля. Но и рассказывать о своих догадках тоже не собирался. Со стороны все выглядело очень странно — следователь в годах нервно курит трубку, пускает дым в окошко и теребит усы. На столе у него лежит букет фуксий, а напротив сидит молодой француз и безудержно, не переставая, чихает.

— Как ваше самочувствие, дорогой Жиль? — осведомился следователь. — Что-то вы неважно выглядите…

— Merci, - прошипел француз как змея. — Мнье отльично! Вы вьедь знаете, как я «обожьаю» тсвети!

— Ох, простите, дорогой Жиль, — следователь скрыл улыбку. — Я совсем забыл, что у вас аллергия на цветы. И все-таки удивительно… Не любить цветы!

— Ньичего удивьительного! Апчхи! Пчхи! — сквозь чих сказал несчастный француз.

— Ну что ж, ладно, — Елин протянул Жилю бумаги. — Подпишите. Вас отпускают на свободу, поздравляю!

— И ви всье это врьемя молчьали! — с болью в голосе крикнул Жиль. — Ви точно издьеваетьесь…

Дело в том, что он сидел в кабинете Елина уже полчаса. Полчаса мучился и чихал на все отделение.

Француз размашисто подписал бумаги, резко встал, и, продолжая чихать в кружевной платок, вышел из кабинета, напоследок хлопнув дверью так, что с потолка посыпалась штукатурка.

— Вот и я о том же, друг мой, — задумчиво произнес следователь и выпустил колечко дыма изо рта. — Вот и я…

А Валерия, тем временем, думала. Цепи переплетались, но некоторые звенья выпадали. Ира сжимала в руке пуговицу. Она не срывала ее с пиджака убийцы — она принесла ее с собой. Потому что пуговица принадлежала уже погибшему человеку. Аделард и Люсия д'Артуа — Лера уже слышала эти имена. Точнее — видела на фотографиях в кабинете Полонеза. Он дружил с этими людьми. У него был конфликт с Ирой, он хотел ее отчислить. У Иры была пуговица Аделарда. Возможно, Ира с помощью этой пуговицы как-то шантажировала Полонеза. И он убил ее. Но вот неувязка — он сам сказал Нефедову, что нужно найти убийцу. Он не знает, кто это сделал.

Если предположить, что каким-то чудом убийцу двух французских подданных занесло в Россию, и Ира узнала его старую тайну, она решила шантажировать его. Даже если опустить тот факт, что личность убийцы неизвестна, возникает ряд неувязок. Во-первых, Ира не стала бы встречаться с убийцей ночью, в пустом университете. На это пошел бы только сумасшедший. Во-вторых, как могла студентка узнать, кто убил французов почти тридцать лет назад? Это практически невозможно.

Строя предположения, Валерия вышла на верный путь. Не хватало маленького звена, которое убедило бы ее в правильности рассуждений.

Но если опустить убийство Ирины. Это далеко не единственная загадка, которую предстояло разгадать. Шахматист не вписывался в эту схему, если только это не он навел девушку на мысль о шантаже. Но так или иначе, у пуговицы должен быть иной смысл. Это не улика — она уже не может указывать на убийцу, прошло слишком много времени. Но ее зачем-то так усердно пытаются раздобыть Зоя и Константин. Точнее, теперь одна Зоя, по поручению своего шефа. А значит, в убийстве Глазовой замешан этот шеф. Константин обозначает его, как Ш.

Шахматист? Едва ли. Константин отзывается о нём крайне нелестно. Ещё одна деталь — никто не видел лица таинственного гроссмейстера. Даже шеф. Если только он сам не скрывается за маской. Весьма вероятно. Неплохой способ держать своих «подчиненных» в страхе. Шеф разыгрывал из себя некое третье лицо, гениального «консультанта» для преступников. Но тогда зачем ему убивать Милу? И о каком двойнике шла речь? Если шеф — Полонез — получается нестыковка со смертью Иры. Ведь он, скорее всего, ее не убивал. Уверенность Валерии не пошатнул ни один факт. Если шеф не он — то кто? Нет, мотивы Шахматиста и шефа расходятся, едва ли это один человек. Об этом говорит и еще одно обстоятельство. Для поджога комнаты было использовано самовоспламеняющееся вещество. Его взяли в университете, как и паука. Но Полонез не знал об этом. Он решил провести опыт, и был удивлен, когда оказалось, что вещество разбавлено.

Возможно, противоречие кроется в изначально неверном суждении. Лера решила, что все погибшие играли роль той или иной фигуры в партии. Но если допустить, что Ира — не фигура. Она была случайно жертвой, и выпадает из партии. Шахматист не собирался убивать ее.

Рижская подошла к расставленным на доске шахматным фигурам и задумалась. В Бессмертной партии следующий ход слона заключается в том, что он передвигается ближе к «черному королю». Кто черный король в жизни? Пока он задействован не был. А значит, скоро Валерия узнает кто он.

На новый телефон пришло СМС. «Молодец. Это был хороший ход. Я тоже сделал свой. Твой черед. Ты заслужила доверие. Но зря переживала за подругу. Я блефовал — она мертва. PS посмотри в окно».

Сказать, что Валерия оторопела — ничего не сказать. Она пару секунд не могла пошевелиться, негнущимися пальцами набрала номер Даши — получилось только с третьего раза.

— Ну давай же, давай… — ледяными губами шептала Лера, вслушиваясь в длинные, бесконечно длинные гудки. — Ответь… Даша!

Голос сорвался на крик, когда на звонок ответили.

— Лера? Это ты? С тобой все в порядке? — растерялась Даша. — Алло! Лер… Лера? Рига!

— Да, Даш, — Лера почувствовала ужасную слабость и едва устояла на ногах. — Да, это я. Прости… прости, я просто хотела спросить как ты.

— Я? Это мне стоит не просто спросить, а потребовать объяснений! Что с тобой, подруга? Что случилось? У тебя голос, как у мертвеца…

— Не преувеличивай, — девушка попыталась пошутить. — Я просто устала.

Но почувствовала, что ноги не держат, и опустилась на пол.

— Я сейчас приеду! — почти крикнула Даша.

— Не надо, — поспешила осадить Валерия. — Правда, Даш. Я сама скоро тебе позвоню. До связи.

И положила трубку. Она знала, что Даша не поедет, если она сама ей не разрешит. Такая была договоренность.

Но как же она испугалась! Из-за этой СМСки, казалось, сердце перестанет биться. Она уже мертва… Что имел в виду Шахматист? Речь шла не о Даше? Но о какой тогда подруге? Других у Валерии практически нет, кто же умер?

Теряясь в страшных догадках, Лера заставила себя подняться и посмотреть в окно.

На стене дома Крымовых, стекая вязкими каплями, краснели буквы. Они словно сочились из самой стены, словно дом кровоточил.

Девушка зажмурила глаза, в надежде, что все это ей привиделось. Но надпись никуда не исчезла. Вязкая капля стекла по окну, другая оставила след на белоснежной стене.

Лера поверила. Не верить было некогда — и она метнулась к двери. Выбежала из дома и застыла с открытым ртом.

Стажер, дежуривший возле дома, схватился за пистолет и подбежал к ней.

— Что произошло? — спросил он, напуганный перекошенным лицом девушки.

— Там… только что… — Лера не могла собраться с духом и произнести фразу. Она смотрела на совершенно чистую белую стену, без единого красного пятнышка.

— Что случилось? — повторил вопрос стажер.

— Вы что, ничего не видели? — ошарашено спросила она.

— О чем вы? — стажер непонимающе проследил за ее взглядом. — Все в порядке?

— А… да. Да, извините. Мне… я… решила подышать свежим воздухом. Если вы не возражаете, я загляну в дом напротив. Поболтаю с другом.

Стажер развел руками и пропустил Валерию. Она побежала к дому Крымова, и постучалась в дверь.

Открыл полусонный Антон. Он стал немного походить на человека, бледность прошла, но под глазами по-прежнему были синяки.

— Привет, — Лера неуверенно заглянула за его спину. — Ты один?

— Конечно, — Антон немного удивился. — Мне не хочется ни с кем общаться. Ни с кем, — по слогам повторил он, выразительно глядя на нежданную гостью.

— Прости, что беспокою… — она не знала, как начать. — Просто… на стене твоего дома только что была… кровь.

— Что? — Антон пошатнулся и выбежал во двор прямо в тапочках. Посмотрел на стену и на Валерию. — О чем ты?

— Я не знаю, что это было, — торопливо сказала она. — Но я видела надпись! Красную. Всего минуту назад.

— К дому никто не подходил, — Антон укоризненно посмотрел на Леру и вернулся на порог. — Прости, но сейчас неудачное время для шуток. Я устал, заходи попозже.

Он собрался закрыть дверь, но Валерия не дала, поставив ногу в проем.

— Подожди! Всего один вопрос. Ты так и не объяснил зачем вообще вы с Милой отправились плавать на лодке.

— Мила… это она попросила меня, — опустив голову, ответил Антон. — Я не должен был идти на поводу. Но она настаивала, говорила что ей надо развеяться. Она была слишком настойчива, словно…

— Словно о чем-то знала? — догадалась Лера.

Антон промолчал.

— В тот день она хорошо себя чувствовала? — продолжила Лера. — Это важно!

— Да, как никогда, — с горечью ответил мужчина. Он прикрыл дверь, но вдруг передумал и добавил. — Я думал… думал, что знаю, кто мог желать смерти Милы. Не представляю, как это произошло, и почему я не заметил убийцу — но я знаю! Знает и Студенев. То есть, я хочу сказать, он знает этого человека, но не знает, что он убийца. Я думал, поговорив с ним, ты поймешь…

Стоп. Лера вдруг посмотрела на Антона новыми глазами. Значит, он имел в виду вовсе не объяснение своей странной фразы, когда просил поговорить с психотерапевтом Милы?

— С ним говорила моя подруга, — не выказав удивления, отозвалась Лера.

— Ну конечно! Кроме тебя никто бы и не понял. Да вообще-то Студенев мог и не сказать. У него самого полно скелетов в шкафу.

— Кого ты подозреваешь? — настойчиво спросила Лера.

— Я… не могу сказать, — тихо ответил Антон. — Мне тяжело об этом говорить. К тому же теперь это ничего не изменит. Ничего…

Он закрыл дверь и Лера, недоумевая, осталась на пороге.

Она попыталась дозвониться до Даши, но подруга не отвечала. Тогда Лера отправила ей СМС с сообщением о том, что именно нужно узнать у Студенева.

Потом она принялась обыскивать двор Антона. Точнее, сделала вид что гуляет, чтобы не вызвать подозрение у своих охранников, сама старательно осмотрела все кусты и закутки. Но она не нашла никаких следов того, что объяснило бы возникновение надписи на стене. Ни проектора, ни даже примятой травы, где он мог бы быть установлен.

Ничего не обнаружив, девушка вернулась к себе, взяла тетрадь Константина, спрятала в конверт, надела на Арчи поводок и отправилась в парк. Там незаметно для своего «надсмотрщика» она передала конверт какому-то мальчишке, и велела отнести в полицию. За сто рублей мальчик с радостью согласился доставить посылку хоть в другой конец города.

А после Лера вернулась домой и села за компьютер. Ей было некогда строить версии как именно появилась надпись. Тем более, чем больше она думала об этом, тем страшнее ей становилось, потому что найти логичный ответ не получалось.

Поэтому она взялась разгадывать очередную загадку.

Автором стихотворения оказался Кедрин Д.Б., а название не предвещало ничего хорошего. Лера содрогнулась, прочитав его. Ад.

Что же такое ужасное задумал Шахматист, выбрав именно это четверостишие? Судя по содержанию, кто-то «уже лежащий в могиле» должен «спуститься в страну подземного огня», то есть, умереть. И не просто умереть, а «попасть в ад». Что же это должна быть за смерть…

Лера не представляла, где искать ответ. И не знала, какой срок отведен для этого хода. Единственное, что она знает — надо подобраться ближе к черному королю. А в это время черный слон должен «съесть» белую ладью. Это следует из шахматной нотации Бессмертной партии. Но кто этот слон и ладья Валерия не знала. Никаких зацепок не было.

Она решила отвлечься от основного вопроса и узнать что-нибудь про предстоящую конференцию.

Но к ее удивлению в интернете было крайне мало информации, а та, что нашлась, не имела почти никакого смысла. Единственное, что стало ясно — конференция должна произвести фурор в научном мире, и после этого сенсационные результаты исследований будут обнародованы. Пока все держится в тайне, участники тщательно отобраны и проинформированы лично.

Тогда Лера вбила в поисковую строку слово «футарк». На это интернет выдал больше двухсот ответов. Оказалось, таким словом обозначают все скандинавские, германские и английские рунические алфавиты. Но главенствует древнегерманский, как самый старший из всех. Название «футарк» произошло от сквозного прочтения начальных букв этого алфавита: Феху, Уруз, Турисаз, Ансуз, Райдо, Кеназ.

В записке у Полонеза значилось «футарк ЛС». Что это за загадочное ЛС?

Лера не нашла ответа в интернете, и продолжила свое исследование. Теперь ее интересовал символ печати на листке, который она видела в кабинете Иванны. Два рыцаря, сидящие на одном коне.

В детстве, лет до двенадцати, Валерия обожала истории про рыцарей. Поэтому она узнала этот символ, принадлежащий ордену тамплиеров, рыцарей-храмовников. Он прекратил существование больше семисот лет назад, после череды казней и пыток, которым подверглись члены ордена по приказу Филиппа Красивого.

— Интересная картина, — девушка листала страницы сайтов и недоумевала все больше.

— Вжик хор-роший! Дай Вжику зелёненький! — попугай решил отвлечь хозяйку от раздумий и запрыгал по клетке.

— Думаешь? — Лера укоризненно взглянула на жако, но ненадолго прервала свои вычисления и подошла к холодильнику. Достала огурец, отрезала пару колечек, и дала попугаю. Вжик с удовольствием захрустел лакомством, а девушка ещё немного подумала, и открыла окно — в комнате стало душно и пока Вжик не на свободном выгуле, можно проветрить.

Потом она вернулась к вопросу о «футарке». При чем тут тамплиеры? Да, профессор истории говорил что-то про открытие, но оно никак не может быть связано с рыцарями храма. Хотя бы потому, что исследования проводились в России. Нет никаких официальных сведений, что тамплиеры здесь были. Футарк тоже едва ли имеет отношение к тамплиером. Это, скорее, языческие символы, а храмовники были христианами.

Лера начала копать глубже, но бросила это дело. Информации было море, она разнилась и противоречила сама себе. А девушка не знала что именно надо искать. Поэтому она решила перейти к следующему пункту в списке своих исследований. К «Овидию», собрание членов которого должно было состояться в день открытия конференции. Оказалось, что Овидий, а именно Публий Овидий Назон — древнеримский поэт, большую часть творчества которого составляли любовные элегии. Это ничуть не проясняло ситуацию. Судя по записке, найденной у Иванны, «Овидий» — некое общество. Но что оно собой представляет, и почему его члены собираются отдельно от гостей конференции, было неясно.

Больше Лера ничего найти не успела. В четыре часа зазвонил телефон. Новый, без прослушки. Звонила Даша.

— Лер, я только что от Студенева! — затараторила она. — Он мне такое рассказал! Ты со своей СМС-кой как раз вовремя. Короче, слушай — в первый раз он сказал не все, потому что боялся. И в полицию не пошел по той же причине. Чего и кого он боялся, я толком не поняла, кажется этого самого шефа. Знаешь, непросто было его разговорить… Пришлось выложить все козыри и припугнуть полицией. Он догадался, кого подозревает Антон. Водителя, который сбил его сына. Студенев был свидетелем этого ДТП, и запомнил номер автомобиля. У шесть восемь ноль ро… Лер, ты меня слушаешь?

— Да… да, я здесь, — Лера почти не удивилась. Только ненадолго потеряла дар речи. — Знаешь… это ведь номер машины нашего декана.

— Да ну? Слушай, это не может быть совпадением…

— Ну еще бы, — хмыкнула Лера. — Двух машин с одинаковыми номерами не бывает.

— Ты не дослушала! Вот я как раз об этом. Похоже, мы вычислили двойника, и это совсем не человек!

— Хочешь сказать, это была не… — растерялась Лера.

— Не хочу, а уверенно заявляю. Студенев не просто видел номер машины, он запомнил водителя. За рулем был молодой парень.

— Но при чем тут двойник? Машину могли угнать, только и всего.

— Ой, Лера, какая ты нетерпеливая. Я поговорила со своими… скажем так, знакомыми. Они работают в ГАИ. Так вот, посмотрели по базе — машина Полонеза за день до этого съехала в кювет и разбила фару. А у машины, которая сбила сына Антона, обе фары были целы. Догоняешь, подруга?

— Кажется, да… — Лера вдруг почувствовала облегчение. Конечно, теперь дело запуталось еще больше, но одно было ясно — Полонез ни при чем. Он не пытался сбить её, не причастен к смерти сына Милы и он — не Шахматист.

Однако, она все еще сомневалась, а потому спросила:

— Разве такое возможно?

— Еще как, подруга, еще как! Схема в принципе простая. Кто-то по своим каналам получает из ГИБДД данные на автомобиль — модель и номер кузова, номера и серии регистрационных документов, госномера и всю прочую байду. Я сама в этом не очень разбираюсь, мне так объяснили. Злоумышленник, получив данные, находит похожую машину той же модели, перебивает номера кузова и двигателя, подделывает документы и вот вам готовая машина-двойник. Вот про какого двойника писал Константин!

— Погоди, раз в ГАИ узнали про «двойника», его будут искать?

— Не исключено. Но не это главное. Ты должна рассказать Антону, что он ошибается насчет убийцы своей жены. Если он думает, что убийца — тот водитель, то он подозревает твоего декана. А декан ни сном ни духом! Как бы Крымов не наделал глупостей…

— Я поговорю с ним, — пообещала Лера.

— Отлично. Да, я еще кое-что узнала. Во-первых, вино Студеневу подарил один из клиентов, в знак благодарности. Кажется, Шильц. Во-вторых, я поговорила с ребятами из своей тусовки, разведала обстановку… И знаешь, кажется я знаю, кто убил Семерядова. Ведь полиция так и не нашла того мужика, которого ты описала?

— Нет. Рассказывай.

— Его убил инвалид. Тот самый, с которым Игорь встречался в день своей смерти, я тебе рассказывала. Только вот этот инвалид никакой не инвалид. Он отлично ходит. Ему удавалось дурачить даже врачей целых три года!

— Я и не сомневалась, — заключила Лера. — Это единственный возможный вариант. Значит, он вполне может быть «подсадным», сообщником медсестры, на которую Семерядов дал наводку. У тебя есть доказательства того, что он обманывал врачей?

— Думаю, на статью хватит.

— Вот и отлично. Может, статья натолкнет полицию на верный след. Давай, до связи. Будут новости — звони.

Лера сбросила звонок.

К ней подошел Арчи и положил большую мохнатую морду на колени.

— Что, дружище, — девушка потрепала теплые ушки, — пойдем гулять?

В ответ пес махнул хвостом, и побежал за поводком. Только Лера развернулась к шкафу и потянулась за курткой, как услышала ворчание. Арчи насупился, глухо выражая свое недовольство. И вдруг с оглушительным лаем бросился к окну.

— Фу! — строго сказала Валерия. — Что на тебя нашло?

Ньюфаундленд притих, покосился на хозяйку и еще разок гавкнул. Лера с опаской подошла к подоконнику, и ей хватило одного взгляда, чтобы растерять все свое душевное равновесие.

— Ты?! — она тысячу раз пожалела о том, что открыла окно.

В густых зарослях шиповника, раскинувшихся возле самого окна, стоял Леонид Смолин. Стоял и нагло улыбался.

— Я, — невозмутимо сказал он, и отдернул руку от колючей ветки. — Впустишь?

— Еще чего! — разозлилась Лера. — Зачем ты пришел?

Между делом она покосилась на машину, в которой дежурили стажёры. Они видели её, но нахального гостя загораживал от их взгляда шиповник и растущая в нескольких метрах яблоня. Она загораживала как раз ту часть окна, у которой стоял Смолин.

— Как грубо, — неодобрительно покачал головой Леонид. — Я пока через кусты лез, чуть глаза не лишился. Практически изранен и истекаю кровью! Можно было бы проявить сострадание.

— Порядочные люди, которым нечего бояться полиции, по кустам не лазят. Ты что, от кого-то скрываешься?

— Допустим, — Леонид скрестил руки, но тут же дернулся, оцарапавшись о шипы. — И мне не доставляет удовольствия стоять посреди колючих кустов, уговаривая глупую девчонку меня впустить. Я ведь и сам могу зайти.

— Попробуй, — насмешливо сказала Лера. — Арчи ждет не дождется!

— А, этот пес, — усмехнулся Леонид. — Мы с ним уже встречались. Неужели он поднимет лапу на старого друга?

— Не просто поднимет, но еще и опустит, — огрызнулась Лера.

В знак согласия Арчи заворчал и оскалил зубы.

— Если он терпел тебя на улице, это не значит, что он пустит тебя на свою территорию.

— Ах, мон ами, а я так надеялся! — Леонид театрально закатил глаза и положил руки на сердце. — Ведь в прошлый раз ваша собачка была просто ангельски кроткой!

— Какой прошлый раз? — Лера с недоумением взглянула на Арчи, а пес перестал рычать и удивленно тряхнул мордой.

— Не бери в голову, — махнул рукой Леонид. Но его улыбка Лере совсем не понравилась.

— Ты что, залезал в мою комнату, когда меня не было? Да ты… ты… — от возмущения она не нашлась что сказать, но на всякий случай нащупала под рукой хрустальный графин. — Ты…

— Ну почему же, когда тебя не было? — беспечно пожал плечами парень. Он уже обломал почти все ветки и шипы вокруг, и стоял спокойно.

— В смысле? — графин опустился на место.

— Ну, красавица, что с твоей памятью? Вспомни историю с пауком…

— Так это ты его принес?! — графин все-таки взлетел, и собрался отправиться в свободный полет.

— Тише, и не жалко такую красоту разбивать? — Леонид едва уловимым движением подхватил графин, и поставил на землю. — Чтобы не было соблазна. И — нет, это не я принес паука. Хотя знаю, кто это сделал.

— Кто? — Лера с подозрением покосилась на Смолина.

— Значит, тебе уже не интересно, когда я был в твоей комнате?

— Слушай, что тебе от меня надо?

— Мы ведь уже говорили об этом. Информацию. Вообще-то, за ней я и приходил к тебе в комнату. В ту ночь, точнее, утро, когда подбросили паука.

Лера задумалась, прокручивая в голове события того дня. И вспомнила, что утром Даша зашла в комнату сама, хотя с вечера Лера запиралась на ключ.

— А почему Арчи не залаял?

— Знаешь зачем я в этом городе? — вместо ответа спросил Леонид.

— Чтобы изводить меня? — съязвила Валерия.

— Нет, хотя тоже вариант. Потому что меня наняли как лучшего… профессионала в своем деле. Я могу пробраться куда угодно и остаться незамеченным, даже если придется пройти под носом у собаки.

— Так ты вор? — как-то неожиданно равнодушно спросила Лера, облокотившись о подоконник.

— Разочарована? — усмехнулся Леонид. — Ничего, бывает. Я забрался к тебе, чтобы добыть информацию. Но совершенно ничего не понял в твоих каракулях.

— Ты еще и хам, — все так же равнодушно сказала Лера.

— У меня это с детства, — ничуть не смутился Леонид. — Копирую манеру поведения того, с кем разговариваю.

— Так изысканно меня еще никто не обзывал, — хмыкнула Лера. — Так что ты хочешь узнать?

— У тебя есть то, что нужно мне, у меня — информация для тебя. Я предлагаю взаимовыгодное сотрудничество. Или ты думаешь, я спас тебя из-под колес автомобиля за красивые глаза?

— Что тебе надо? — Лера ледяным тоном повторила свой вопрос.

— Здесь говорить небезопасно, — почти шепотом произнес Леонид. — Приходи в парк. Выгуляешь своего красавца, там и поговорим. Через десять минут.

И он пропал так же неожиданно, как появился. Лера проводила его взглядом и посмотрела на графин. Чтобы его достать, придется слезть в кусты.

— Зараза, — проворчала она, перелезая через подоконник и надеясь, что стажеры не заметят вылазку за яблоней и кустами.

Исцарапавшись о шиповник, она забралась обратно, вернула графин на место и укоризненно посмотрела на Арчи.

— Тоже мне, сторож. Под твоим носом хоть слон протопает, не проснешься.

Арчи гавкнул, завилял хвостом и побежал за поводком.

А Лера только покачала головой, закрыла окно и направилась к двери. Она больше не боялась таинственного «Спартанца», но ей не давала покоя мысль, что он что-то не договаривает. Почему он говорил с деканом? Куда пропал на несколько дней? Ведь после их последней встречи прошло достаточно времени. И если он такой профессионал, то почему прячется от полиции и пробирается через шиповник, вместо того, чтобы просто прийти и поговорить.

Кроме того, ему откуда-то известно о Шахматисте.

Стажер, до этого дремавший в машине, проснулся, только когда Валерия вышла из дома. Он нехотя пошел следом, а Лера даже не обращала на него внимания.

По дороге в парк тревога нарастала. Успокаивало одно — пока Смолину что-то нужно, он ее не тронет. К тому же — уговаривала себя Лера — неподалеку будет находиться один из стажеров. И Арчи, в случае чего, сможет защитить.

В парке оказалось тихо и почти безлюдно. Время подходило к пяти, люди еще только возвращались с работы. Через час парк огласится собачьим лаем и гомоном детей и молодежи. А пока единственным звуком было пение птиц.

Лера неторопливо брела по дорожке, мельком оглядывая окрестности. Поблизости никого не было.

— Чудесный день, не правда ли? — неожиданно раздался голос прямо над ухом. Арчи мгновенно обнажил клыки и тот же голос шепнул. — Собачку усмири.

— Арчи, тихо, — Лера ласково погладила ньюфаундленда по голове. — Он свой.

Пес последний раз, для порядка, обнажил клыки, и притих.

— Если спросят, я твоя старая подруга, — сказал Леонид.

— Чего? — Лера обернулась, и едва не покатилась со смеху.

Перед ней стояла высоченная девица с паклей желтых волос, заплетенных в косички, платьице в горошек и балетках совершенно невообразимого для девушки размера. Завершали это великолепие солнечные очки в пол лица, в которых Лера с удивлением узнала свои.

— Ты стащил мои очки! — ее возмущению не было предела. — Ты в курсе, что проникновение на частную территорию карается законом? А это уже во второй раз!

— Что ты говоришь, подруга! — тонким голоском затянул Смолин. — Какое проникновение? Ну ты шутница…

И он игриво толкнул Леру в бок.

— Ни разу не похоже, — заявила она. — У меня в жизни не было таких… страшных подруг.

— Неужели и правда так плохо выгляжу? — не слишком натурально огорчился Смолин. — Подруги так не поступают! Ты меня очень обидела… Еще скажи, что я толстая…

— Ты еще и дылда небритая, и на девушку не похожа. Хватит ломать комедию, — отрезала Валерия. — Чего ты хочешь?

— Пойдем, прогуляемся, — шепнула «подруга». — А то на нас уже смотрят…

Стажер и правда с подозрением приглядывался к переодетому Смолину. Лера тут же разулыбалась и громко сказала.

— Подруга, как давно не виделись! Как жизнь, как дети? Все еще пятеро или уже седьмой на подходе?

— Не переигрывай, — одернул Смолин, и взял Леру под локоть.

— Полегче, синяки останутся! — Лера попыталась высвободиться, но пальцы сомкнулись железной хваткой.

— Ничего, это еще не самое страшное.

Девушка вымученно улыбнулась и поплелась рядом со Смолиным. Он неторопливо шел в направлении озера, а стажер держался в отдалении, но не спускал глаз со странной «подруги».

— Да расслабься ты! — Смолин рассмеялся фальцетом и положил руку Лере на талию. Она предостерегающе взглянула на него исподлобья.

— Ох, как сурово, — Леонид убрал руку и усмехнулся. — Ладно, слушай. Не будь такой серьезной, а то нас разоблачат. Вот, уже лучше…

— Почему было не поговорить дома? — раздраженно сказала Лера.

— Во-первых, ты сама меня не пустила. Во-вторых, думаю, у тебя в комнате установлен жучок.

Девушка промолчала, признавая, что он прав. Мысли про прослушивающее устройство не раз посещали ее, но найти жучка не удавалось. Как иначе объяснить, что Шахматист узнает обо всем, что говорит его соперница?

— Слушай, а ты что, всегда так одеваешься? — спросил Смолин, пока Лера думала.

— А ты всегда задаешь вопросы, не относящиеся к делу? — рассердилась Лера.

— Только когда мне интересно. Просто, я уже видел что-то подобное…

— Да ну? Мало ли кто как одевается, — Лера и правда начала злиться. Сколько можно тянуть время?

Но Смолин продолжал вопросительно смотреть на нее, и пришлось ответить. Лера и правда одевалась не совсем обычно. Это не был рокерский стиль, или байкерский, эмо или готический, и уж тем более не панковский. Этот стиль придумали Лера и ее брат, в детстве. И весь год они одевались одинаково. И теперь, спустя много лет, Валерия не изменила этой традиции. Ее можно было увидеть и в джинсах, и в футболке и в платье — только все это было в черных или коричневых тонах, с ремешками и металлическими цепочками, что придавало одежде рокерский стиль. Правда шипов, ошейников и браслетов с заклепками она не носила никогда, за исключением особых случаев. А цепей и ремешков на одежде было умеренное количество. Зато отличительной чертой являлась «подкладка», или, как Лера называла «внутренний мир». Сочный и яркий низ — топ, футболка или туника, спрятанные от посторонних глаз под темным верхом. Если настроение у Валерии было хорошим, яркая «сердцевина» выглядывала из-под распахнутой черной куртки или рубашки. Своего рода сигнал для окружающих — вот она я, перед вам, какая есть. Если же верх застегнут до самого горла — к Лере лучше не подходить.

— Это инсайд), — ответила Валерия. — Мой внутренний мир. И ты не мог видеть этот стиль, его придумала я. Видишь это? — она подняла руку вверх и показала часы-цепи, подаренные отцом. — Главный штрих. Больше никаких цепей и шипов. Доволен?

— Вполне, — Леонид тут же потерял к этому вопросу интерес. Он мельком взглянул на стажера, кокетливо поправил косичку парика и сказал. — К делу. Я предлагаю обмен. Ты рассказываешь мне все — абсолютно все — что знаешь об убийствах, произошедших в городе. Я делаю то же самое. Мы шли параллельными дорогами к одной цели. И выгоднее будет объединиться.

— Что ты можешь знать о моих целях? — скептически произнесла Валерия.

— Возможно, конечную цель я не угадаю. Но промежуточная — вычислить шефа и Шахматиста, не так ли?

Лера резко остановилась, высвободила, наконец, руку, и встала перед Леонидом, перегородив дорогу. Арчи тихо зарычал и ощетинил загривок, почуяв волнение хозяйки.

— Откуда ты знаешь про Шахматиста? — с вызовом спросила Лера.

— Уф… придется начать с начала, — Леонид посмотрел на нее сверху вниз, обошел и неторопливо пошел дальше.

Лера поспешила за ним, и Смолин рассказал.

— Начнем с того, что мне известно, что ты занимаешься расследованием последних убийств, произошедших в вашем городе. По достоверным сведениям ты одна из тех, кто больше других преуспел в этом деле. Я с самого начала наблюдал за тобой, впервые увидев на берегу озера в день, когда утонула женщина. Потом ты заходила в дом к Крымовым, а я оттуда ушел. Ты едва не застала меня.

Про себя Лера отметила, что таинственный человек, сбежавший из дома Антона и Милы в первый день, найден. Одной загадкой меньше. По крайне мере, это был не Шахматист.

— Мы начали заниматься одним делом, и ты оказалась на несколько шагов впереди меня, — продолжил Леонид. — Ты наверняка уже в курсе, что всеми «теневыми» делами в городе рулит один человек. Местные, не слишком заморачиваясь, зовут его шефом. Я приехал в ваш город по его приглашению, чтобы выполнить одно дело за хорошее вознаграждение….

— Так ты знаешь кто такой шеф? — перебила Лера.

— Нет. Он передавал мне поручения через свою шестерку, Константина. Ты ведь уже наслышана о нем?

— Да уж, наслышана… — вздохнула девушка. — И что ты должен был сделать?

— Я должен был украсть это.

Леонид остановился и повернулся спиной к стажеру-полицейскому. В его руках непонятно откуда появилось кольцо. На солнце сверкнул черный камень, и Лера едва сдержала восклицание.

— Это же стоит целое состояние! — шепотом выпалила она. — Ты что, сумасшедший?! Где ты его взял?

— У одного иностранца. Из тех, которые приехали на конференцию.

— Как он выглядел? — Лера почти вцепилась в руку Леонида. Она узнала кольцо — то самое, которое видела на пальце незнакомца в кабинете Полонеза. Того незнакомца, который так таинственно исчез.

— Не так громко, — шикнул Смолин. — Услышат.

— Извини, — уже тише сказала Лера. — Мне правда важно это знать.

Леонид задумался и потер подбородок.

— Невысокий, полный. Очень полный. И… на бобра похож.

— На бобра? — Лера построила недоуменную гримасу.

— Ну да. У него два передних зуба выступают, сам пучеглазый, щеки как у хомяка… Вылитый бобр.

— Не очень-то похоже по описанию, — с сомнением сказала Лера. — Но, сойдет. Так он тоже приехал на конференцию?

— Да. И шефу было нужно это кольцо. Но так, чтобы обошлось без шума. Чтобы этот иностранец… Коллинз, не поднял бучу. Кстати, он до сих пор думает, что потерял кольцо.

— И что, ты решил не отдавать кольцо, узнав его стоимость?

— Я не настолько беден, чтобы позариться на десять тысяч рублей, — хмыкнул Леонид, пряча кольцо.

— Что? Разве это подделка?

— Нет, отчего же. Золото настоящее, камень — фианит. Точная копия бриллианта, только раза в два тяжелее и раз в сто дешевле.

Лера отцепила Арчи, которому надоело стоять на месте, и растерянно спросила.

— Тогда для чего шефу так морочиться из-за какого-то колечка?

— В этом вся соль, — Леониду тоже надоело стоять, и он пошел следом за Арчибальдом. — Я не знаю смысла этой безделушки, но она явно имеет какую-то ценность. Не цену, а именно ценность, улавливаешь?

— Что-то вроде талисмана? Реликвии? Семейного раритета? — перебрала Валерия.

— Возможно. Шеф нанял именно меня, потому что не хотел шума. Но никто не станет поднимать официальную шумиху из-за фианита.

— То есть, резонанс был бы… в преступной среде? — уточнила Лера. — Никто бы не стал обращаться в полицию.

— Именно, — Леонид поднял с земли камешек и швырнул в просвет между деревьев, где поблескивала водная гладь. — Когда я добыл кольцо, и отдал его Константину, шеф меня подставил. Я не получил ни копейки, зато приобрел головную боль в виде полиции, которая думает, что я ограбил чью-то квартиру. Как это низко для меня, не находишь?

— Нет, — Лера пожала плечами. — А красть кольцо не низко?

— Украсть у преступника — нет.

— С чего ты взял, что этот иностранец преступник? Может он крупный ученый, раз приехал на конференцию…

— Ученый — да. Но ты бы видела его лицо… Человек с таким лицом не может быть порядочным.

— Кто бы говорил, — усмехнулась Лера.

— Я, между прочим, и не претендую на роль порядочного гражданина. И не прикрываюсь степенями и диссертациями.

— А по-моему глупо обвинять человека только потому, что тебе не понравилось его лицо, — парировала Лера.

— Мон ами, не будем спорить, — Леонид положил руку Лере на плечо. — Будь проще. Это не важно — важно только кольцо. Когда шеф меня подставил, я не сбежал из города, как он рассчитывал. Я выкрал кольцо.

В тот момент Лера не задумалась, как он мог выкрасть кольцо у шефа, если не знал кто этот шеф. В голове вертелось слишком много вопросов.

— Почему ты просто не уехал? — удивилась Лера.

Леонид оставался спокойным, но на лице дрогнула жилка, и скулы заострились.

— Заказчик выдал меня полиции, подставил, как обычного форточника. Я привык отдавать долги. И не прощаю обид. Я нашел единственный способ расплатиться с ним — собрать компромат, и самого сдать в руки правосудия. Это будет справедливое…

— Возмездие? — закончила Лера.

— Нет. Справедливое решение проблемы, — совершенно серьезно сказал Леонид. — Я должен вернуть свое честное имя.

— Честное имя? — девушка едва сдержала смех. — У вора может быть честное имя?

— Представь себе, — невозмутимо отозвался Леонид.

— Постараюсь на досуге. Тогда скажи мне, честный человек, какое отношение ты имеешь к Полонезу?

Они подошли к самому берегу. Арчи с громким счастливым лаем носился по кромке воды, пытаясь схватить невидимую добычу. Лера присела на корточки и опустила руку в прохладную воду.

— Ты и про это знаешь? — Леонид одобрительно кивнул своим мыслям и присел на каменный бордюр. — Отлично, проблемой меньше. Не нужно доказывать, что я говорю правду.

— Правду о чем? — Лера обернулась.

— О том, что Полонез перекупил меня. Чтобы я докладывал ему обо всем, что происходит в городе. В его «теневой» стороне.

— Но зачем ему это? — Лера встала и пнула в воду камень. Он булькнул и пошел ко дну, напоминая жучка-водолюба.

— Этого я не знаю. Он мне платил — я работал. Мне нужно на что-то жить, пока я в городе.

— Погоди, так это ты оставил папку с информацией на столе Полонеза?

— Когда?

Лера задумалась.

— На прошлой неделе. Точно не вспомню.

— Нет. Я все передавал ему лично.

— Значит, ты не в курсе кто проводил обыск в его кабинете?

— Так это правда… — Леонид вдруг встал и прошелся вдоль берега, потирая руки. — Он не знает…

— Что? Что правда и кто не знает? — Лера схватила Смолина за руку.

— Послушай, — Леонид взволнованно посмотрел на нее и положил руку на плечо. — Мне нужно кое-что выяснить. Прямо сейчас. Продолжим наш разговор после.

Он собрался уйти, но Лера крепко вцепилась в его локоть.

— Нет, «подруга», — почти неслышно произнесла она. — Ты расскажешь мне какое отношение имеешь к Шахматисту. Это был первый мой вопрос, а ты умело ушел от темы!

Леонид приостановился и осторожно убрал руку Валерии. Он колебался. С одной стороны, ему понадобилось срочно куда-то бежать, с другой — Валерия еще пригодится, и портить с ней отношения в самом начале будет глупым ходом.

— Я знаю о Шахматисте три вещи. Это мужчина, судя по голосу — молодой. Курит сигареты иностранной марки, не любит темноту. Я бы даже сказал, у него такая фобия. И последнее — он заключил с шефом какую-то сделку, а возможно — пари. На кону стоят просто невообразимые деньги. И шеф готов на все, чтобы сделка состоялась.

— Откуда ты все это знаешь?

— Я узнал о Шахматисте, пока добывал информацию для Полонеза. Многие преступники — от мелких воров до самого шефа — обращаются к нему за консультациями. Этот парень настоящий самородок. Он планирует все до мелочей. К преступлениям, которые он «курировал» не сможет подкопаться ни один детектив. Но его никто никогда не видел, а те немногие, которые говорили с ним лично, рассказывают про уродливую маску. Я слышал, как кое-кто говорит, что даже шеф боится его. Боится и ненавидит. Потому что Шахматист появился в городе несколько лет назад, и сразу же завоевал неоспоримый авторитет. И шеф до сих пор у руля только потому, что этому парню не нужна власть. Ему довольно того, что его все боятся. Откуда он появился никто не знает. Да, а про сделку с шефом я узнал случайно.

— Если он окутан такой тайной, — Лера отпустила руку, — то как получает и передает сообщения?

— У него свои способы. Шахматист постоянно меняет номера, создает липовые страницы в соцсетях, посылает сообщения через людей, которые даже не подозревают об этом… Например, кладет в карман прохожего письмо. Прохожий не замечает, а потом кто-то так же незаметно достает письмо. Шахматист не любит повторять свои схемы. Иногда мне кажется, что он импровизирует. Тебе ли не знать?

— Да… — Лере вдруг стало страшно. Она непроизвольно отшатнулась от Леонида, и поймала на себе его странный взгляд.

— Ты что, думаешь, это я? — он задумался, потом рассмеялся. — Пожалуй, для меня это даже комплимент! Но увы, такими талантами я не обладаю.

— Назови причину, по которой я должна тебе поверить?

Леонид покачал головой и сказал:

— У тебя просто нет выбора.

— Веская причина, — выдавила девушка. — Но меня бы больше устроила откровенность. Кто ты такой? Откуда приехал? Как шеф вышел на тебя? И почему ты согласился на эту работу?

Леонид задумчиво посмотрел на озеро, потом перевел взгляд на Леру, и сказал:

— А ты расскажешь мне, зачем у тебя в комнате на стене пятно? Почему не закрасишь?

— Что?! — возмутилась Лера. — Это просто наглость…

— Точно, — согласился Смолин. — Ты заметила?

Он знал что спросить. И Лере это совсем не понравилось.

— Это кофе, — сказала она, уже спокойно. — Его пролил мой брат.

— Занятно, — почему-то сказал Леонид, и развернулся чтобы уйти. Леру больше совсем не смешил его нелепый наряд.

— Я ответила. Твой черед.

— Я вольный художник, — Леонид обернулся. — Ты ответила на один вопрос — я дал тебе один ответ. Баш на баш.

— И это по-твоему ответ?! — возмутилась Лера.

— Ты заметила? — нагло усмехнулся Леонид. — Я же сказал — баш на баш.

— Знаешь, если бы не обстоятельства, я бы сделала все, чтобы тебя посадили, — серьезно сказала Лера.

— Знаю, — ничуть не смутился Смолин, подмигнул Лере и оставил ее одну.

 

Глава 14, или Три дня тишины

2 мая, 2013 год

Расправившись с утренними делами, Лера накинула кожаную куртку, нацепила на Арчи поводок, и отправилась на улицу. За последние дни ей просто осточертел этот парк и озеро. Но из-за постоянного контроля со стороны полиции выбор места для прогулок был невелик.

Чтобы хоть немного отвлечься от расследования и мыслей, которые навевала парковая прохлада, девушка решила не ходить так далеко. Она прогулялась по родной Калиновой улице, свернула в переулок, прошлась до «Сытого кота» и немного постояла на углу. Люди спешили на работу сонные и нахмуренные, пряча лица за поднятыми воротниками. Весна снова показала свой переменчивый девичий нрав, и на смену солнечным дням пришла почти осенняя сырость. Пасмурное утро пахло влагой и свежими булочками из соседней кондитерской. В отличие от остальных, Лере нравилась такая погода. Она навевала мысли о Лондоне, Санкт-Петербурге, о городах, небо над которыми всегда немного грустит.

Видимо, за последние дни Лера так устала думать, что сейчас включился защитный механизм, и мысли — какие-то посторонние, совершенно не важные — неторопливо текли вместе с городским потоком людей, машин и птиц.

— Bonjour, мадемуазель, — послышался за спиной теплый голос.

Лера очнулась от пятиминутного сна.

— А, это ты, — она покосилась на Леонида, возникшего словно из ниоткуда.

Арчи даже не стал ворчать — только обнюхал ботинки и чихнул. Потом посмотрел на хозяйку и легонько дернул поводок в сторону дома.

— Что, пойдем, малыш? — Лера бросила на оживленный перекресток последний взгляд, и пошла обратно.

Невдалеке маячил стажер, хвостом ходивший за Лерой. Он делал вид, что читает газету, но сам все время поглядывал на Смолина.

Леонид пошел за Лерой, отставая на пару шагов.

— Не боишься, что тебя заметят? — спросила она.

— Конечно, нет. Я подготовился.

Лера с сомнением покосилась на него и подумала, что подготовка-то так себе, на троечку с минусом.

Лицо парня скрывалось под черной широкополой шляпой, а темно-синий бесформенный плащ не позволял даже приблизительно оценить телосложение, и угадать силуэт. Смолин походил на одного из ролевиков псевдоисторической реконструкции, которые разбили лагерь неподалеку от города. Играли то ли в Ван-Хлеьсинга, то ли в Дракулу.

Видимо, стажер тоже решил, что маскировка слишком подозрительна. Он направился к ним, и Леонид тут же ускорил шаг. Он не смотрел на Леру, но когда прошел мимо, сунул ей в ладонь смятый листок.

— До вечера, — почти неслышно шепнул он.

— Эй ты! — крикнул стажер, сообразив, что странный человек его заметил. — А ну стой!

— Что случилось? — Лера изобразила недоумение. — Все в порядке, это просто прохожий.

— Да? — стажер в сомнении остановился. — Ну ладно…

Он не погнался за Леонидом, и Лера вздохнула спокойно. Листок она спрятала в карман, и отправилась домой. Но зашла не сразу. Сначала она постучалась к Антону, но никто не открыл. Закралась тревога, ведь с самого вечера Крымов не появлялся дома, не звонил Антонине Федоровне, и сам на звонки не отвечал. Единственное, что знала тетя Тоня — он поехал по своим делам и просил его не искать. А ведь Лера не успела рассказать ему, что его сына сбила машина-двойник. И если он думает, что водитель виновен в смерти как мальчика, так и Милы… Как бы не натворил глупостей, по ошибке считая убийцей Полонеза.

Но поделать Лера ничего не могла. Телефона декана у нее нет, да и что она могла бы ему сказать? Будьте осторожны, вас хотят убить за преступление, которого вы не совершали?

С такими мыслями Валерия зашла в дом. И первым делом повела Арчи в ванную. Все его брюхо было испачкано в грязи, а лапы оставили на полу коричневые отпечатки.

— Ох, грязнуля, — вздохнула Валерия, поливая собаку шампунем.

Арчи жалобно заскулил и поджал хвост. Он не любил мыться, но деваться было некуда.

Гаджет со злорадством наблюдал за действом из-за открытой двери. Кролики копошились в своей загородке — отчего-то никто не торопился отзываться на объявление. А Вжик распевал песню на все лады: ай-ай-ай, помыли негра, ай-ай-ай… зеленького!

Вымокнув до нитки, Лера все же справилась с нелегким делом, вытерла следы на полу и переоделась.

— Посмотрим, что тут у нас, — сказала она, доставая записку.

На измятом клочке бумаги впопыхах написали: «я знаю, что искали в кабинете Полонеза. Письмо от Анатолия Б. В нем говорится о том, что все готово. Камни доставят 11 мая вечерним рейсом из Москвы. Покупатель будет ждать ровно в 20.35. в малом зале исторического факультета. Адепта не впустят просто так. Кодовая фраза: Non nobis, Domine, non nobis, sednominiTuo da Gloriam».

Все время до обеда Лера провела в интернете. И снова натолкнулась на упоминание о тамплиерах.

— Не нам, Господи, не нам, но имени твоему дай славу, — вслух зачитала Лера перевод фразы. Интернет утверждал, что это — девиз ордена тамплиеров. — Но причем тут они?

Лера никак не могла связать символ тамплиеров, который видела в кабинете Иванны, эту фразу, конференцию и все что происходило в городе. Да, о тематике конференции известно мало, но она никоим образом не связана с рыцарями-храмовниками. Начать хотя бы с того, что какую бы историческую ценность не представляла находка, сделанная в процессе экспедиции — руководил этим декан биологического факультета. Биологического, а не исторического! Тамплиеры так же далеки от биологии, как и от России.

В записке сказано, что кто-то искал письмо от Анатолия Б. Белых? Возможно. Именно эту фамилию Лера слышала при разговоре Нефедова и Полонеза, когда забралась под стол в его кабинете. Этот Анатолий должен был прилететь на конференцию вместо Анны Верлемовой. Той самой Анны, за которую принял Валерию преподаватель исторического факультета. Что же это за особенные камни, если вокруг них столько суеты? И почему они в Москве, а не здесь? Ведь инициатором экспедиции выступил университет города N, а вовсе не МГУ.

Кроме того, есть какой-то покупатель. Что он собрался купить? Возможно, эти самые камни.

— Ну конечно! — Лера вдруг вскочила и всплеснула руками. — Проще простого!

Она начала ходить по комнате, подсчитывая что-то на пальцах.

— Он должен успеть, — пробормотала она и снова села за компьютер. Кто такой «он» и что успеть она не уточнила.

Но в следующие два часа она искала информацию о тамплиерах. Ее интересовало буквально все, потому что представление о том, что она ищет, было весьма размытым. Однако, собрав обрывки информации воедино, она узнала, что орден тамплиеров был основан в 1118 году, и состоял всего из девяти рыцарей. Десятки лет спустя он стал одним из могущественнейших орденов, наряду с госпитальерами. Они носили название «нищенствующего ордена», и даже символ их печати — два рыцаря на одном коне — отражал бедность и нищету. На самом деле по богатству орден мог соперничать с королями. За сто с лишним лет они построили более восьмидесяти храмов в Европе, стали крупнейшими кредиторами, обладали огромным количеством земель. В долгу у них были и нищие и короли. В то время, как в Европе процветали разбойные нападения и грабежи, Орден тамплиеров имел статус духовной организации, и нападение на него приравнивалось к святотатству. Поэтому богатство тамплиеров только росло.

В 1312 году орден был упразднен папой Климентом V. Официальной причиной стало обвинение ордена в еретичестве и язычестве, неофициальной — зависть к власти и богатству тамплиеров. Французский король Филипп Красивый подверг рыцарей храма арестам и казням. Орден пал, но его богатство не перешло к королю. По разным версиям оно было сокрыто, утеряно, разграблено, или его вовсе не существовало. Ведь в то время большую часть капитала составляла натуральная продукция, а не золото.

Лера просмотрела теории, но они ее не заинтересовали. Ей нужно было найти хоть какую-то связь между футарком и тамплиерами. И она нашла. Не прямую связь, но хотя бы зацепку. Так, ходили слухи, что не все тамплиеры были истреблены. Некоторые из выживших во время чистки стали собираться тайно. Они были христианами, но не могли напрямую пользоваться своей символикой. Одно из свидетельств — Ройстонская пещера в Хартфордшире. На ее стенах обнаружены рисунки эпохи средневековья. Многие из них имеют отсылки к язычеству, но в некоторых узнается святые Катерина, Кристофер и Лоренс. Так, Катерину тамплиеры почитали особенно, потому что одержали победу над сарацинами именно в 1177 году, в годовщину праздника этой святой. Есть версии, что в пещере изображена Персефона, языческая богиня. Но такие же рисунки найдены в башне Кудрэ, рядом с деревней Шинон, где некоторые из тамплиеров ожидали казни.

Вполне возможно, подумала Валерия, что футарк — символы на камнях — тоже связаны с тамплиерами. Это была единственная версия, позволяющая связать две несовместимых вещи. Но даже если они и связаны, откуда камни в России?

На этот вопрос у сыщицы был только один ответ, но она сомневалась во всем, и потому оставила эту тему. В конце концов, это не проясняло главного — как связаны убийства и конференция, и связаны ли они вообще.

Кроме того, оставался непонятный «Овидий». Что это за общество, и связано ли оно с тамплиерами?

Оказалось — еще как связано. В свое время Пушкин посещал одноименное общество в Кишиневе. Конечно, ложа «Овидия» не была «тайной организацией», хотя его члены именовали себя франкмасонами. Это было, скорее, закрытое общество мужчин, которых интересовало духовное развитие.

Если учесть что тамплиеры считаются основателями масонства, то связь просматривается. Значит, «веяние» добралось и до России. Однако, все это больше похоже на игру, нежели на настоящую масонскую ложу.

Закончив поиски, Лера решительно встала и направилась к двери.

Сейчас ей нужна была информация. Как можно больше информации. И помочь ее добыть мог только гениальный хакер.

— Арчи, сидеть, — сказала она, когда пес попытался протиснуться вместе с ней. — Присматривай за Гаджетом.

Пес вздохнул и покорно поплелся на свой коврик.

А Лера заперла комнату и набрала друга.

— Жека, привет. Мне нужна твоя помощь. Давай встретимся у универа через… — она посмотрела на часы, — полчаса. А, ты уже у фонтана? Отлично, скоро буду.

Ей не хотелось брать мотоцикл. Кататься по такой погоде — удовольствие не из приятных. Поэтому она решила понаглеть и попросила дежурного стажера ее отвезти. На вопрос куда и зачем, ответила — увидеться с другом. Этого Елин не запрещал.

* * *

…До фонтанов, расположенных на площади Свободы две минуты пути от университета. Излюбленное место праздно шатающихся студентов. Прохлада, тень, есть где присесть и к чему прислониться.

Правда, на всех факультетах сессия закончилась, а в такую погоду даже самые заядлые гуляки старались не высовывать носа. Из серого марева на небе то и дело начинал моросить мелкий дождь, машины разбрызгивали из-под колес грязь, все скамейки отсырели, и сидеть на них было неприятно.

Но двое друзей не обращали на такие мелочи никакого внимания. Женя и Егор почти с самого утра облюбовали бортик фонтана и не замечали ничего, кроме белого экрана ноутбука. В общежитии часто отключали вай-фай, особенно во время каникул. Поэтому Женя взломал сигнал роутера местного кафе и пользовался халявным интернетом. Ему было совершенно не до погоды.

В пасмурные дни фонтан отключали. Вот и сегодня из каменных ртов мраморных рыб не вытекало ни струйки.

Женя положил ноутбук на колени, а Егор держал закрытый зонтик. Периодически он открывал его, укрывая компьютер от капель.

Парни рассматривали фотографии дорогих особняков на побережье, красивых женщин на фоне еще более красивых машин и картинки с видами разных стран.

Они не заметили, как к фонтану подъехала серая машина и из нее вышла Валерия.

— Блин, живут же люди! — завистливо вздохнул Женя, усевшись на мраморный бордюр. — И откуда все берется?

Он больше не вспоминал про конкурс и строил новые планы. Одной из идей фикс стал собственный бизнес в сфере интернет-технологий. Правда, пока только идеями все и ограничивалось.

— Ну, тут капитал стартовый нужен… — Егор заглянул в экран. — Если бабки есть, и котелок варит — можно такого добиться… такого… ух! — не в силах выразить нахлынувшие эмоции, Егор просто взмахнул руками и едва не упал в фонтан.

— Ну, с мозгами-то проблем нет, — Женя пролистал очередную картинку. — А капитал-то где взять?

— Егор перепутал, — Лера незаметно подошла к парням и припомнила народную мудрость, которую слышала еще от своего покойного деда. — Для начала тебе нужен стартовый пистолет. А капитал приложится.

— А, Лерка, привет, — Женя покосился на подругу. — У тебя как всегда, кардинальное решение проблемы.

— Конечно, — девушка присела на влажный бортик фонтана рядом с другом. — И мне нужно именно такое кардинальное решение одной очень важной проблемы.

— Ой, ну я пошел… — Егор испугался, что впрягут и его. — Вы это… давайте тут… до встречи.

— Ты куда? — расстроился Жека. — Ну, я так не играю…

Но Егор помахал рукой, пожал плечами и убежал.

— А чего надо-то? — Женя посмотрел на подругу.

— Нужно взломать базу данных полиции, — просто сказала Лера. Так просто, словно сообщала сколько градусов на улице.

— Нет, ты нормальная? — обреченно спросил Женя в пустоту. — Это тебе не в соцсети страничку вскрыть, это же уголовщина! Я это тебе говорю, как квалифицированный юрист-недоучка.

— Знаю, — Лера перекинула ногу на ногу. — Но еще это говорит самый талантливый хакер всех времен и народов. Кто еще сможет сделать это по-тихому?

— Вот умеешь ты подлизаться, — обреченно вздохнул Женя. На самом деле, предложение было ему по вкусу, в глазах загорелся интерес. Он всегда любил решать сложные задачки.

— Но это не пятиминутное дело, — предупредил он.

— Ничего, я не тороплюсь. Насколько мне известно, сеть у них далеко не с ЦРУшной защитой. За чипсами сбегать?

— Давай, — махнул рукой друг. — Чего уж там, гулять так гулять…

Пока Лера бегала в магазин, парень принялся за работу. Ждать пришлось почти три часа. Все это время Лера бродила туда-сюда, от нечего делать пугала голубей, наблюдала как по щеке задремавшего стажера ползет муха… Наконец, Женя воскликнул.

— Получите — распишитесь!

Он был очень доволен собой, и по-барски закинул руки за голову, словно откинулся в несуществующее кресло.

— Что ищем, насяльника?

Лера встрепенулась, отвлеклась от стажера и подбежала к Жене.

— Для начала глянь, есть там что-нибудь на Леонида Смолина.

— А кто это? Впрочем, неважно… Дашка сказала что ты у нас Джеймсом Бондом заделалась, и ничего не рассказываешь. Тэк-с, посмотрим… Почти и нет ничего, только один абзац с хвостиком. Прибыл в город месяц назад, возраст предположительно двадцать семь лет, разыскивается за пару мелких краж — одна в квартире у одинокой старушки, вторая — вырвал сумочку у тетки на остановке, прямо из рук.

Лера удовлетворенно кивнула. Значит, Леонид сказал правду, его подставили. Едва ли он польстится на чужую сумку.

— А откуда он, зачем приехал написано?

— Нет. Больше ничего.

— Ну ладно… давай тогда глянем материалы дела о пожаре в морге.

Женя посмотрел на Леру с подозрением и сказал:

— Ты уверена, что стоит в это лезть?

— Уверена, уверена. Ты мне на флэшку скинь, что найдешь…

В итоге за полчаса у неё в кармане оказались почти все дела за последний год. Практически целый архив, включая запись с допроса Антона на детекторе лжи, информацию по последним убийствам и досье на Иванну Каперину. Женя был наслышан о ней, и удивился, зачем Валерии понадобилась информация о своей знакомой. Но Лера только загадочно улыбнулась и сказала, что хочет сделать Иванне сюрприз.

Кроме того, она попросила найти информацию о предстоящей конференции.

— Ох, Лерка… Не нравится мне все это, — Женя скинул последние файлы, закрыл окошко с информацией и захлопнул крышку ноутбука. Потом покосился на посапывающего в машине стажера и усмехнулся.

— Знал бы он, что мы только что сделали.

— Женя, ты прелесть! — Лера спрятала флэшку в карман и потрепала друга по вихрастой голове. — С меня вагон шоколадок!

— Угу, если меня, к тому времени не заметут… — в шутку проворчал Женя. — Тогда с тебя будет вагон сухарей.

— Заметано, — с улыбкой ответила Лера. — Бывай.

Махнув на прощанье рукой, она отправилась будить своего охранника.

2 мая — 4 мая, 2013 год

Три дня в комнате стояла тишина.

Три дня единственной музыкой для Валерии были ее собственные мысли.

Три дня она почти не выходила из дома; три дня не готовила, питаясь одними бутербродами и кефиром; три дня почти не спала, исписала толстенную тетрадь, и, наконец, собрала в одной папке всего пару страниц, которые содержали ответы на многие вопросы.

И первое, что привлекло внимание — старое дело, материалы которого всплыли при убийстве Антоновой. Ровно двадцать девять с половиной лет назад она работала няней в доме Шильца, точнее его отца, деда Лериной однокурсницы Вики. Но об этом Лера уже знала из материалов, найденных в папке Полонеза. Важно было другое — она присматривала за двухлетним мальчиком. Неужели у Вики есть дядя? Но такая разница в возрасте между ее отцом и этим мальчиком… Как бы то ни было, мальчик погиб при пожаре. Антонова написала заявление в полицию, что ребенок уцелел, но было найдено обгоревшее тело, и дело закрыли. Экспертиза установила, что у Антоновой галлюцинации, последствие стресса.

Лера вспомнила рассказ наркомана, внука Антоновой. Он рассказывал эту историю, только не так подробно. И сказал, что спустя тридцать лет его бабушка нашла этого «мальчика». Сейчас ему должно быть тридцать два года.

Но Лера не стала записывать свои выводы, словно боялась, что их могут прочесть. Она только пробормотала:

— Значит, ты и есть тот мальчик… Отлично. И колечко найдет применение… раз уж мы не адепты…

О деле Ирины сыщица не узнала почти ничего нового. Ее заинтересовала только фотография пуговицы, найденной в ее руке. Позолоченная выпуклая бляшка с черными вкраплениями. Как установила экспертиза, вкрапления — это осколки фианита.

Точно такие же пуговицы и на пиджаке Полонеза.

Материалы по делу Людмилы Крымовой оказались практически бессодержательны. За исключением видеозаписи с допроса Антона.

Лера включила ее и прокрутила несколько раз.

Начало было совершенно неинтересным — Антону задавали базовые вопросы, настраивая прибор. Как его зовут, сколько ему лет, где он живет и так далее. Практически с самого начала кривая на экране установилась на высоком уровне. Но это легко объяснимо — Антон пережил сильнейший стресс и в тот момент с трудом держал себя в руках.

Запись была достаточно качественной. В серой комнате на стуле сидела женщина, узнать которую было легко по забранным в хвост длинным волосам. Это была Иванна. Перед ней сидел Антон. Постоянно отводил взгляд, сжимал и разжимал пальцы, и глубоко дышал, стараясь успокоиться.

— Людмила Крымова была вашей женой. Так?

— Да… да она моя жена.

— До своей смерти она вела себя странно?

— Нет… у нас… все хорошо, — Антон сделал глубокий вдох и посмотрел на Иванну. Она была серьезна и невозмутима.

— Вы отдаете себе отчет в том, что она мертва?

Антон вздрогнул, словно окунулся в ледяную воду.

— Нет… — почти прошептал он. — Нет! Она жива! Ее не может не быть!

— Постарайтесь успокоиться, — Иванна посмотрела на монитор. Несмотря на свое состояние, Антон говорил правду — уровень кривой не повышался. — Милы больше нет. Это сделали вы?

Антон вдруг замер, как статуя, и выкрикнул:

— Что?! Что «это»?

Даже невозмутимая Иванна дрогнула. Она на секунду отвела взгляд, но снова посмотрела на Антона.

— Постарайтесь успокоиться, и ответьте на вопрос.

— Да… да, я постараюсь, — произнес Антон. Он несколько раз глубоко вдохнул и поднял взгляд на Иванну. Она повторила вопрос.

— Это вы убили свою жену?

— Нет, — тихо сказал Антон. — Нет, это не я.

Лера выключила запись и еще несколько раз прокрутила диалог в голове, и вернулась к другим материалам дела. А именно к тем, которые нашла Иванна. Женя выудил их из ее компьютера, в общей базе их не оказалось. И то, что Лера узнала, по-настоящему шокировало ее.

Мила и Антон Крымовы были единственными выжившими в авиакатастрофе двадцатого августа две тысячи восьмого года. По каким-то причинам Иванна скрыла эту информацию как от нее, так и от Михаила Афанасьевича. Но при этом она весьма преуспела в своем личном расследовании, и нашла несколько старых статей того года. В одной из них были очень интересные сведения. Так, по данным авиакомпании в крушении действительно выжили супруги Крымовы из города N. Однако, в статье одного из журналистов говорилось о совершенно других людях. Некий Борисов писал, что выжили два человека, не связанные ни брачными, ни кровными узами. И оба были мужчинами. Иванна встретилась с этим журналистом Борисовым. Он рассказал, что провел собственное расследование, в ходе которого выяснил, что среди пассажиров действительно был Антон Крымов, но он погиб вместе с остальными. Его жены на том рейсе не было. Кто подделал материалы, распространил ложную информацию, и подкупил остальных журналистов, Борисов не знал.

Не узнала и Иванна. Во всяком случае, больше она ничего не нашла. Но Лере хватило и этого. Если верить своим глазам и написанному на экране — Антон мертв вот уже как пять лет! Но Лера знакома с ним куда дольше, а уж Антонина Федоровна и вовсе заменила ему мать. Он жив и это прекрасно известно.

Тогда выходит, что Борисов лжет, и в катастрофе действительно уцелели Крымовы. Но почему Мила ничего не рассказывала об этом происшествии?

Лера вспомнила, что в тот год Крымовы действительно надолго уезжали из города, оставив сына на попечение Антонины Федоровны. И вернулись целые и невредимые. Мила показывала фотографии с моря, без умолку тараторила про чудесный отдых и любимого мужа. Антон был приветлив и галантен, как обычно. Ничто не говорило о пережитом ужасе.

— Что же с вами произошло… — Лера потерла виски и посмотрела сквозь экран, в себя. Нет, над этим вопросом придется долго биться. Но на ум пришла страшная мысль.

Не важно кто лжет или говорит правду. Важно то, что Антон идеально подходит под последнее четверостишие, оставленное Шахматистом.

Если он как бы мертв, то есть, «уже лежит в могиле», то именно его должны увести «в страну подземного огня». Как попадают в эту страну? Если следовать религиозным представлениям — в ад попадают грешники. Антон должен погибнуть, совершив нечто ужасное.

Возможно, подумала Лера, он попробует убить Полонеза, но погибнет сам. Да если и не погибнет, ничего хорошего это не сулит.

Она схватила телефон и лихорадочно набрала номер Антона.

— Абонент недоступен или находится вне зоны доступа сети, — услужливо сообщил женский голос.

— Нет, только не сейчас, — простонала Лера. — Возьми трубку. Возьми!

Но ни на один из десяти звонков Антон не ответил. Шел второй день добровольного заточения Валерии, и она не знала, приходил ли он домой. Сеня и Вера сообщений не передавали. Антонина Федоровна сказала, что видела его, но Антон не хотел ни с кем разговаривать. Бродил угрюмый и задумчивый.

А теперь он не брал трубку.

Где его искать? Лера не представляла. Оставалось надеяться, что у Антона хватит разума не совершить ничего ужасного.

Позвонить Михаилу Афанасьевичу было нельзя. Она не сможет предоставить доказательства своих слов. А если предоставит — подставит Женю. Нет, это невозможно.

Иванне Лера больше не доверяла. Поэтому с тяжелым сердцем принялась просматривать остальные материалы, не относящиеся к последним убийствам.

И первое, что привлекло внимание — дело судьи Прохоровой. На первый взгляд ничего интересного. Примерно год назад судья оправдала девушку, на которую указывали все улики. Она распустила суд присяжных и вынесла приговор самостоятельно. Преступление банальное — подсудимая украла триста тысяч рублей у своей приемной матери. Деньги нашли, девушка созналась, и ей не дали даже условного срока. Мутное дело… Впрочем, о, нем, похоже, все забыли. Но Леру оно насторожило. Потому что она обнаружила связь с пожаром в морге.

Из материалов следствия стало ясно, что пожар в морге устроили, чтобы скрыть убийство некоей Екатерины Столпиной, работавшей на почте. Ее убили из-за писем. Екатерина отказалась выдать чужие письма и ее зарезали, а письма украли. Так вот, эти письма были адресованы судье Прохоровой. Что это за письма, точно неизвестно. Сама Прохорова сказала, что они были от дальних родственников из Самары, но Лера засомневалась. Кто пойдет на убийство ради таких писем? Похоже, засомневался и Михаил Афанасьевич, поскольку именно он поднял материалы по старому делу с кражей трехсот тысяч. Почему Прохорова оправдала ту девушку? О взятке речи быть не могло. Лера изучила некоторые дела, которые судья вела до и после этого случая. Подобных прецедентов больше не случалось. Прохорова не похожа на взяточницу, в других делах все чисто. Может быть, она по какой-то причине пожалела ту девушку?

Похоже, Елин так и решил, потому что не стал искать дальше. А Лера стала… ей пришлось еще раз связаться с Женей, и попросить его найти досье судьи.

И вот что оказалось. Сейчас у Прохоровой два сына от второго мужа. В первом же браке она забеременела, но потеряла ребенка на седьмом месяце. Потом они с мужем разошлись, все как-то утряслось… Но вот интересно — девушке, которую судья оправдала, было семнадцать. И ровно столько же было бы ее дочери, если бы не случился выкидыш.

От уголовных дел Валерия перешла к досье Иванны. Но не узнала почти ничего нового. Иванна Каперина — коренная москвичка, тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения. Экстерном закончила юридический факультет, с восемнадцати лет работает в полиции, на ее счету десятки громких дел и сотни раскрытых мелких преступлений. Жила с отцом и матерью. Отец тоже работал в полиции, в уголовном розыске. Погиб в перестрелке. Через год ее мать завела любовника на шестнадцать лет младше себя. Отношения с отчимом у Иванны не сложились сразу. Ведь он был всего на четыре года старше нее. Иванна считала его обычным альфонсом, и к тридцати годам просто собралась и уехала из дома. Свою семью она так и не завела, всю жизнь посвятила работе и вдруг отказалась от блестящей карьеры в Москве, променяв на такое захолустье. По сравнению с Москвой город N и вправду выглядел захолустьем.

Лера не знала подробностей — из-за чего именно уехала Иванна. Да она никогда и не спрашивала.

В досье Иванны не обнаружилось ничего подозрительного. Среди документов с ее компьютера ни в одном не упоминалась конференция или общество «Овидий».

А ведь последним в списке вопросов стояла именно конференция. Валерия попросила Женю залезть и в базу университета. Оказалось, что «IV Международная Конференция «Новый Век»» действительно посвящена экспедиции, которой руководил сам Полонез.

В январе две тысячи десятого года в университете состоялось важное совещание. От группы ученых-биологов поступило сообщение о том, что неподалеку от деревни Князево между Москвой и Санкт-Петербургом обнаружены уникальные отпечатки первобытных растений и пресмыкающихся. Рассматривалась возможность организации экспедиции для проведения дальнейших исследований и раскопок, но для этого нужен был спонсор. У университета не было средств на довольно сомнительную экспедицию. Вероятность найти что-то действительно стоящее была очень низка, а затраты слишком велики. Ректор дал добро, но только в том случае, если биологический факультет найдет спонсора для своих исследований. И год назад неожиданно спонсор нашелся.

Им оказался Аркадий Шильц, местный бизнесмен и отец одной из студенток. Лера почти не удивилась, увидев его фамилию. Не зря Вику так тянули по всем предметам — если бы ее отец перекрыл денежный кран, ни о какой экспедиции не могло быть и речи.

Когда оказалось, что деньги вложены не зря, Шильц согласился спонсировать и конференцию. В ходе раскопок был обнаружен почти целый скелет анкилозавра — древнего ящера, обитавшего в юрском и меловом периоде. Не смотря на то, что это один из самых известных ящеров, ранее находили лишь фрагменты его скелета. До этого в России был обнаружен лишь один анкилозавр в Амурской области. Уже одно это могло стать достойным поводом для конференции, но в ходе раскопок обнаружили нечто гораздо более ценное. Следы существования человека. Конечно же, в более позднем периоде, но не просто следы, а, как следовало из документов, «следы письменности». Лера не очень разбиралась в подобных вещах, но подумала, что следы должны быть очень древними, раз ради них собирают ученых со всего мира. Но пока открытие огласке не предавалось.

В документах письмена фигурировали под названием «футарк» — так же называли и камни. Из всего написанного Лера поняла одно — в то время, которым датированы эти находки, подобной письменности еще не существовало. Дальше было написано что-то про неизвестную цивилизацию, однако Лера не стала вдаваться в подробности.

Нашелся ответ на вопрос, почему камни с письменами оказались в Москве. Еще в начале экспедиции Шильц настоял на том, чтобы были привлечены московские специалисты. Он аргументировал это тем, что в случае успеха резонанс будет куда шире. Он же настоял, чтобы кроме биологов, палеоботаников и прочих специалистов-естественников в раскопках участвовал как минимум один историк. И им оказался Анатолий Белых.

Когда обнаружили «футарк» вызвали еще одного московского специалиста — Анну Верлемову. Оказалось, что она сотрудник одного из НИИ, и специализируется как раз на руническом алфавите. До ее приезда было найдено два камня, еще один нашла она сама. И все три увезла в Москву на экспертизу. Якобы для того, чтобы подтвердить их подлинность.

Но что насторожило Валерию — в документах, которые Женя скачал из университетской сети, было крайне мало информации о камнях. Хотя это открытие должно было бы вызвать более широкий резонанс. Кроме того, экспедиция завершилась почти полгода назад, а камни до сих пор оставались в Москве.

Вопросов было еще много, но Валерии было важно уловить суть — официальную цель конференции и ее тематику. Официальную. Это главное слово.

Лера была почти уверена, что здесь что-то не то. Великие открытиятак не совершают. И уж тем более не презентуют.

На третий день своих бессонных размышлений и расследований, Лера закрыла ноутбук, погасила свет и без сил опустилась на кровать. Полночь ознаменовалась бесшумным тиканьем часов на полке и мурлыканьем кота под боком. А последняя мысль, которая таилась где-то на границе подсознания, и всплыла в полнейшей тишине — о ком же написал Шахматист в своем последнем СМС. Кто стал его очередной жертвой?

5 мая, 00.25 ночи, 2013 год

Мозг ни в какую не желал выключаться. Он продолжал работать по инерции, как мячик, пущенный по зеркальной поверхности.

Лера крепко зажмурила глаза и бормотала:

— Я сплю… раз овечка через забор, два овечка через забор, три… дили-дили, трали-вали… бег по кругу… раз… раз-два, я невидимка. Я ужас летящий на крыльях… В моей голове тараканы играют на деньги. Дурацкий мозг!!! Дашь ты мне, наконец, уснуть?

Но он не желал отключаться без серьезного вмешательства.

«Нет, по голове меня бить нельзя», — осовело подумала Валерия. — «Выпить что ли снотворное…».

Телефонный звонок гулом отозвался в чумной голове.

— Ну кому там не спится… — плаксиво сказала Лера, с трудом поднимаясь с кровати. На экране второго сотового высветился незнакомый номер.

— Сколько можно… — девушка страдальчески закатила глаза. Сейчас ей было глубоко плевать даже на Шахматиста. А это звонил именно он.

— Да, — сонным голосом ответила она в трубку.

— Мне скучно, — прозвучал голос мальчика. — Ты должна сделать ход, или его сделаю я.

— Да пошел ты… — в сердцах выпалила Лера и швырнула телефон о стену.

Несчастный сотовый разлетелся на две части — батарейка в одну сторону, корпус — в другую.

— Ну и ладно, — пробубнила Лера. — Хоть высплюсь.

Но выспаться в эту ночь ей было не суждено.

Она не слышала ни шороха, ни звука. Арчи молча лежал на своей подстилке. И потому у Леры едва не случился инфаркт, когда чужая рука легла на ее рот, и заглушила подступивший крик.

Черная тень, нависшая над ней, постепенно трансформировалась в знакомый силуэт.

— Ты?! — ощетинилась Лера, когда человек убрал руку. — Какого хрена ты делаешь в моей комнате ночью?!

— Я тоже рад тебя видеть, — Леонид по-хозяйски уселся в кресло. — Как успехи?

— Нет, я поражаюсь твоему нахальству! — Лера вскочила с кровати и разъяренно посмотрела на незваного гостя. — Ты забрался в чужую квартиру, напугал меня до смерти и все ради того, чтобы спросить, как мои успехи?!!

— Понимаю, к девушкам в окна по ночам не за этим залезают… — насмешливо начал Леонид, но его заткнула запущенная подушка. Он успел увернуться, и со смехом сказал. — Сильный бросок. Но тебе придется потерпеть мое общество, если не хочешь чтобы полиция узнала о твоих делах. Я так понимаю, тебе есть что от них скрывать?

— А тебе, значит, нечего?

— Поправка. Анониму. Анониму скрывать нечего. И добрый аноним расскажет полиции про все твои дела.

— Гад, — выпалила Валерия. — Да рассказывай ты кому хочешь! Мне уже все равно…

Вместо ответа Леонид встал и прошелся по комнате к стене, возле которой лежал разбитый сотовый.

— Похоже, не я один тебя раздражаю, — констатировал он, поднимая телефон. — Неужели есть кто-то еще более нахальный?

— Не надейся, — буркнула Лера. — Слушай, говори, что тебе надо, и уходи. Я уже три ночи нормально не спала!

— Ложись, спи, кто не дает, — сказал парень, разглядывая разрисованную стену и недостроенные цепи. — Я тут тихонько постою.

— Не поняла… — Лера обошла его и с подозрением посмотрела в глаза.

— Видишь ли, — он усмехнулся. — Шеф устроил на меня облаву. Три дня я прятался в одной из гостиниц. Кстати, спасибо, что поинтересовалась куда я пропал на столько дней и как мои дела.

— Мне неинтересно, — сухо сказала Лера.

— Само очарование! — разулыбался Смолин. — Слушай дальше. Два часа назад они меня нашли и чуть не убили. Теперь в этом городе твоя комната — единственное место, где меня точно не станут искать. Я не могу даже снять квартиру, потому что об этом тут же узнают люди шефа, которые, как крысы, пролезут во все щели.

— То есть ты хочешь сказать… — Лера отошла, переваривая услышанное. — Ты что, собираешься всю ночь мозолить мне глаза?!! — она резко обернулась.

— Почему же? — возразил Леонид. — Дня три, если быть точнее. Или четыре, как карта ляжет. Может неделю. Не знаю.

Он уселся в кресло и как ни в чем ни бывало посмотрел на Валерию.

— И с чего ты взял, что я тебе это позволю? — она скрестила руки и с вызовом встретила наглый взгляд.

— Видимо, полицией тебя уже не напугать… — вздохнул Леонид. — Но мне терять нечего. Если ты откажешься мне помочь, шеф узнает все подробности твоего расследования. И тогда ты сама будешь умолять следователя упрятать тебя за решетку, подальше от когтей этого чудовища.

— Ну ты и сволочь, — сказала Лера с чувством. Немного поразмыслив, она прищурилась и непререкаемым тоном произнесла. — В таком случае, будешь жить по моим правилам! Дальше порога не ходить, на глаза соседям не попадаться, ничего не трогать, спать в кресле, не звонить, телевизор не включать, и вообще — стараться даже не дышать! Потому что иначе я наплюю на все твои угрозы, позову полицию, и будь что будет!

— Ух, как сурово, — развеселился Леонид.

— Я сказала…

— Слушаюсь и повинуюсь! — он с усмешкой сложил ладони лодочкой и поклонился.

Лера бросила на него последний гневный взгляд и подумала, что теперь точно не уснет.

— Слушай, а чего у тебя в комнате столько барахла?

Лера молча накрылась подушкой и положила сверху руку.

Сквозь синтепоновую набивку донеслось ритмичное щелканье. Пришлось приоткрыть лицо — нахальный гость сидел в кресле и щелкал переключателем на амперметре, который отыскал под сиденьем.

— Если отвечу, утихнешь? — с досадой спросила девушка.

Щелканье прекратилось.

— Так почему? Ты что, талантлива во всех областях жизни, от спорта до науки?

— Нет.

— Тогда почему же?

— Это все не мое. Мне заказали найти, я нашла. Но не все потом забирают находки. Кто-то дарит.

Лера снова, было, спряталась под подушку, но… Щёлк, щёлк, щёлк.

— Не ответ. Почему столько разных вещей?

— Потому что не боюсь пробовать. Я не смотрю телевизор, не гуляю по вечерам с друзьями, почти не сижу в интернете — так чем мне еще заниматься? Я пробую рисовать, петь, играть…

— И как, получается?

— Нет! Но так я узнаю много нового о тех людях, которые занимаются этими вещами. Это помогает строить цепи.

Смолин довольно ухмыльнулся — ответ его устроил.

«Нахал», — в очередной раз подумала Лера, накрываясь уже одеялом. — «Решил понять суть моего метода за вечер».

Потом покосилась на Арчи — пес лежал в углу и даже не повел ухом.

«У, предатель, даже не гавкнул ни разу…», — подумала Лера, уже засыпая. Впрочем, она вспомнила, что четыре дня назад сама сказала ньюфу, что это «свой». Осторожнее надо быть со словами…

5 мая, восемь утра, 2013 год

Вопреки опасениям, Валерия практически сразу погрузилась в глубокий сон без сновидений. А наутро встала на удивление бодрой и полной сил. Разбудил ее шум со стороны «кухни», а точнее из-за занавески, за которой располагались раковина, столик, холодильник и электрическая плитка. Там же обитала и кухонная утварь вроде сковородок и кастрюль.

Что-то шипело и шкворчало, а нос уловил аромат яичницы с розмарином и свежесваренного кофе.

Сонно протерев глаза рукавом пушистой пижамы, Лера сунула ноги в тапочки и побрела на запах. Мимоходом отметила, что звери ведут себя подозрительно спокойно, Гаджет не изображает голодных конвульсий, а Вжик спокойно чистит перышки у зеркальца.

С такими мыслями Лера отодвинула занавеску и удивленно посмотрела на готовящуюся в сковороде яичницу и две чашки с дымящимся кофе.

— Это что?

Леонид выключил плитку и стал перекладывать яичницу в тарелку.

— Завтрак. А на что похоже?

— Пока не знаю… — пробормотала Валерия, присаживаясь на стул рядом с кухонным столиком. — Что, и проглотов этих тоже ты накормил?

— Так точно, — отрапортовал Леонид.

— А с чего вдруг?

— Ну должен же я отплатить за гостеприимство хоть чем-то, — усмехнулся он. — Petit-dИjeuner servi, мадемуазель!

И поставил перед Лерой тарелку с яичницей.

— Я по-французски не шпрехаю, — Лера покосилась на Леонида.

— Завтрак подан, говорю. Скромно, но — что нашел…

Она поковырялась вилкой в тарелке и подумала, что вряд ли гостю есть смысл ее травить. Раз уж они теперь «союзники». Подумала так, и попробовала дымящийся в чашке напиток.

— Для обычного вора ты слишком хорошо варишь кофе.

— Вор вору рознь, — Леонид присел рядом. — Не суди о людях по первому впечатлению.

— Ничего себе, первое! — Лера едва не подавилась.

— Ну, ты меня совсем не знаешь.

— И не собираюсь узнавать, — она отхлебнула кофе. — Когда все закончится, тебе лучше держаться от меня подальше. Если бы не обстоятельства, я бы сдала тебя полиции.

— Если бы не обстоятельства, — как-то странно произнес Смолин, — я был бы обычным человеком.

За завтраком они не произнесли ни слова больше. Потом Лера взяла одежду и собралась идти в ванную переодеваться.

— А что у тебя произошло? Был пожар? — из комнаты послышался голос Леонида.

— Какой догадливый… Да.

Лера открыла кран и плеснула в отекшее от сна лицо холодной водой. Сразу полегчало.

Через некоторое время снова послышался вопрос:

— А что ты собираешься делать сегодня?

— Мне нужно узнать кое-что про одну машину.

— Про ту, которая тебя чуть не сбила?

— Да.

Девушка вышла из ванной переодетая и более-менее причесанная. Пришлось заплести волосы в косу, чтоб не лезли в глаза. Она принялась ходить по комнате, отыскивая то шарфик, то сумку, то телефон. Все оказалось разбросано по углам. А тот сотовый, которой швырнула вчера, лежал на тумбочке, собранный и почти целый. Только краешек крышки откололся.

Лера пыталась отыскать шейный платок-шарфик, переворошила одежду в шкафу, но он куда-то запропастился.

— Не это ищешь? — Леонид кивнул на люстру.

С нее воздушной змейкой свисал платок.

— Именно, — Лера подпрыгнула, зацепила его, стянула с люстры и повязала не шее.

— А что он там делал? — спросил Леонид.

Интересный вопрос… За эти три дня что только где не повисло. Лера не сочла нужным отвечать на этот вопрос. Она продолжила ходить по комнате, собирая вещи. Но Леонид не отставал.

— У тебя жуткий беспорядок. Девушка не должна так разбрасывать вещи.

— Моя комната, где хочу, там и разбрасываю, — Лера нашла одну перчатку под столом, теперь пыталась достать вторую, из-за шкафа. — И законы здесь устанавливаю я. А не гравитация или какой-то нахал, врывающийся посреди ночи.

— Что поделаешь, это была жизненная необходимость, — пожал плечами Смолин. — Нелегко быть вольным художником.

— Ну ладно, художник, — Лера добыла перчатку и обернулась. — Теперь я буду задавать вопросы. По существу.

— А ты не боишься, что кое-кто тебя услышит? — спросил Леонид.

— Если ты про Шахматиста и его прослушку, которую я так и не нашла — нет. Не боюсь. Плевать, пусть слышит. Он и так знает почти все обо мне. А вот ты не боишься, что он сдаст тебя шефу?

— Я не мешаю Шахматисту, — спокойно ответил Смолин. — Я ему не интересен.

— Я бы не была так уверена, — с сомнением сказала Лера. — Ну да ладно. Мои вопросы. Во-первых, как ты узнал что именно искали в кабинете Полонеза, если не ты там все разгромил?

— Я так грубо не работаю, — почти обиженно сказал Леонид. — И никогда не оставляю следов. А про обыск я узнал только от тебя.

— Куда же ты, в таком случае, рванул в тот день?

— Я знал, что шефу что-то нужно от Полонеза. Какие-то бумаги. Еще знал, что он велел найти их одному из своих людей. Нефедову.

— Что?! — Лера выронила перчатку. — Значит, и он туда же?

— Ты не знала? — Леонид понимающе кивнул. — Да, он работает на шефа. Полонез об этом не знает. Я не успел ему сказать. Но он сам рассказал, что у него хотят выкрасть какие-то бумаги. Я не знал что именно, но думал, он хранит их дома. Когда ты сказала про погром в кабинете, я понял, что они там. Но Нефедов ничего не нашел. Он не знал про тайник, а я знал. Догадаться что они хранятся именно там было несложно.

— И откуда ты знал про тайник? Полонез что, так тебе доверял?

— Нет, он вообще мне не доверял. И Нефедов всеми силами старался настроить его против меня. Я сам могу узнать все, что мне необходимо. Это моя работа.

Лера отвела взгляд и подняла перчатку. Она думала.

— Ну хорошо, допустим, ты нашел письмо. Ты понял что оно означает?

— Это уже не мой профиль, — усмехнулся Леонид. — Дело за тобой.

— Что ж… но позволь уточнить, — Лера прошлась до двери и остановилась. — Ты что, готов скрываться от полиции и бандитов, тратить силы и время на расследования только ради того, чтобы отомстить шефу?

— Дело чести, — невозмутимо ответил Смолин.

— Ну хорошо, не хочешь, не говори, — Лера натянула ботинок. — Я сама узнаю правду.

Она не обратила внимания на пристальный взгляд, которым одарил ее Леонид.

— У меня есть еще один вопрос, — она обернулась. — При нашем первом разговоре в парке ты сказал, что не знаешь кто именно этот шеф. Но потом упомянул, что когда тебя подставили, ты снова украл у него кольцо. Неувязочка.

— Ничего удивительного здесь нет, — серьезно ответил Леонид. — Кольцо я отдавал Константину. Потом узнал, что кольцо будет храниться не у шефа, а у одного из его приближенных. Он не хранит у себя никакого компромата. А на этого приближенного было выйти проще простого. Тебе ведь знакома фамилия Шильц?

— Да… — Лера повернулась к зеркалу и задумчиво повязала черную бандану. И вдруг обернулась и воскликнула:

— Ну конечно! Ты уже давно знаешь шефа!

— Позволь полюбопытствовать, откуда? — Леонид слегка растерялся.

— Он был у тебя под самым носом, — Лера всплеснула руками и укоризненно посмотрела на Смолина. — И ты молчал?

— Я не понимаю о чем ты.

— Ну как же? Шильц — и есть шеф!

— Откуда такая уверенность?

Лера прислонилась к двери и объяснила.

— Во-первых, я нашла тетрадь Константина, где он описывает, как убил Милу…

— И ты еще обвиняешь меня, что я что-то недоговариваю, — усмехнулся Леонид.

— Не перебивай. Записи были адресованы некоему человеку, которого Константин называл Ш. Но не Шахматисту, потому что о нем Константин не упоминал прямо, но написал достаточно, чтобы понять, что Шахматиста боится даже шеф. Можно было бы подумать, что Ш — это шеф, но зачем сокращать и без того короткое слово? Теперь я больше склоняюсь к тому, что Ш — это Шильц. Это первая зацепка. Второе — у него ты украл кольцо. Он вполне подходит на кандидатуру шефа — обеспеченный, влиятельный. Скорее всего, шеф вовсе не боится компромата, он уверен, что к нему никто не подступится. И выдает себя за своего же приспешника. К тому же, шеф навряд ли доверил бы кому-то из своей шайки такое ценное кольцо, ради которого натравил на тебя полицию.

— Возможно, — Леонид задумался. — Но ты все равно не можешь быть уверена.

— Могу, — упрямо заявила Лера. — Я никогда не ошибаюсь. Это не все мои доводы. У отца Шильца работала няней погибшая Антонова. Возможно, шеф и не причастен к ее смерти, но он искал одну пуговицу. И поначалу думал, что она у Антоновой. Поэтому он послал на место преступления Зою, искать эту пуговицу. Но Зоя ее не нашла, а после узнала, что пуговица у Ирины, еще одной погибшей девушки. Теперь подумай. Шильц связан с Антоновой. Антонова связана с пуговицей. Пуговица связана с шефом. Шеф и есть Шильц.

— Зоя, значит… — Леонид задумался и не сдержал презрительной усмешки.

— Ты с ней знаком? — насторожилась Лера.

— Да пересекались пару раз… Я знал, что она в городе, но видел только один раз.

— Шеф нанял ее так же, как тебя, — заметила Лера. — Зачем ему два вора?

— Вора? — Леонид рассмеялся. — Ну ты скажешь! Она не вор. Она убийца, предатель и клеветник в одном флаконе. Ей не знакомы ни сострадание, ни совесть. Такую гадюку только поискать.

— Ты знаешь, зачем шеф ее нанял?

— Нет, нет, нет! — покачал головой Леонид. — Ты не поняла, он ее не нанимал. У них договор. Она выполняет грязную работу, а после получит процент.

— Процент с чего? — не поняла Лера.

Леонид развел руками.

— Увы, мне известно далеко не все, мон ами.

Он прошелся к окну и оперся о подоконник, там, где его не могли видеть стажёры. Эту часть окна загораживала яблоня и кусты шиповника.

— Значит, я двигаюсь в верном направлении… — пробормотала Валерия.

— Что?

— Да нет, мысли вслух. У меня есть еще один довод в пользу того, что Шильц и есть шеф. Он спонсирует конференцию, но ради чего? У него есть здесь свой интерес. И я так полагаю, связан он с теми камнями… Но, сейчас некогда рассказывать. Мне надо идти.

— Ты знаешь, где искать эту машину? — после короткого раздумья спросил Смолин.

— Не представляю, — Лера надела куртку и перекинула сумку через плечо. — Мне нельзя ходить никуда, кроме парка и университета. За мной всюду таскаются эти… — она кивнула в сторону окна, из которого была видна машина охранников. — Хотя, этот автомобиль был на другом берегу озера в день смерти Людмилы. Может быть, удастся там что-нибудь найти…

— Мне кажется, я знаю, как тебе помочь, — Леонид посмотрел на улицу, потом перевел взгляд на клетку с попугаем, и мимоходом сказал. — Привет, цыпленок.

— Хам! — воскликнул Вжик, нахохлив перья. — Как помою! Как помою!

Лера укоризненно посмотрела на парня. К ней подбежал Арчи, принеся в зубах поводок.

— Как ты можешь мне помочь?

— В день убийства Людмилы я видел в парке женщину, которая фотографировала все подряд. Людей, деревья, воду… Потом я не раз замечал ее, она фотографирует в парке каждый день. Возможно, кое-что могло попасть в кадр.

— Странно, что я ее ни разу не видела, — Лера прицепила поводок к ошейнику.

— Ничего странного. Ты ходишь по левой стороне, она — по правой. Так что вы просто не сталкивались.

— Ну что ж… — Лера наклонилась, чтобы заправить джинсы в ботинки. — Как мне ее узнать?

— Не пропустишь, — усмехнулся Смолин. — Она… большая. Ну очень.

— Ясно, — Лера собралась выйти, но на глаза попались ботинки Леонида. Она помедлила, но решилась спросить. В конце концов, теперь терять уже нечего.

— Я видела твои следы у своего мотоцикла на концерте Бэль Лу, — она внимательно посмотрела на Леонида. — Зачем ты проколол колесо?

Смолин задумчиво посмотрел на нее и серьезно ответил.

— Чтобы тебя уберечь.

Лера убрала руку с ручки двери и сделала шаг в комнату.

— Что?

— Я слышал, как тебе звонили — не знал, кто именно, но понял, что что-то случилось. Ты собралась ехать домой. Я подумал, что это шеф запугивает тебя. Я знаю их методы, они убирают с пути все помехи. И я проколол колесо, чтобы ты не поехала домой, не попалась на эту удочку.

— Погоди, ты что, думаешь шеф захочет меня устранить? Но ему это ни к чему…

— Ты знаешь об убийствах слишком много, — покачал головой Леонид. — И если шеф узнает…

— Погоди, так ты думаешь, это он заказал убийство этих несчастных? — вдруг дошло до Леры.

Леонид с подозрением посмотрел на Валерию.

— Мне кажется, или в твоих словах есть подвох?

— Убийства нужны Шахматисту, а не шефу.

— Откуда ты знаешь?

Лере показалось, что Леонид побледнел.

— Не важно, — она отвернулась. Не могла же она сказать про игру и про «шахматные ходы».

— Не хочешь, не говори, — Леонид повторил слова Валерии. — Я сам узнаю правду.

— Пожалуйста, — холодно ответила Лера. — Мои вопросы еще не закончились. Положим, ты и правда пытался меня спасти, не зная кто мне звонит. Кстати, звонил вовсе не шеф. Положим, ты проколол колесо из благих намерений. Но почему твои следы привели меня к той машине?

— Про следы я не подумал, — признался Леонид. — Упустил из вида, что ты можешь по ним пойти. А машину я выследил не просто так. Это двойник автомобиля Полонеза. Если ты не забыла, я работал и на него, и должен был докладывать обо всех странностях. Поэтому и заинтересовался тем автомобилем.

— Ты видел, кто в него сел?

— Да. Молодой парень. Я не смог узнать кто он, хотя уже несколько раз пытался выследить.

Леонид на секунду отвел глаза.

— Мне кажется ты что-то не договариваешь, — прищурилась Лера.

— Я все сказал, — он спокойно встретил взгляд.

На этом разговор был окончен. Лера ушла в парк. Счастливый Арчи натягивал поводок и торопил хозяйку. Ему надоело ждать у дверей, не терпелось размять лапы и обнюхать любимый столб на входе в парк.

Валерия не возражала, и прибавила шаг. За ней по-прежнему следовал стажер. Он ужасно действовал на нервы. Какой толк в охране, подумала Валерия, если в комнату может запросто пробраться посторонний человек.

Но с другой стороны, такая охрана не будет слишком бдительно следить и за ней. Поэтому она спокойно отправилась на другой берег озера, и стажер послушно поплелся за ней.

Женщина с фотоаппаратом нашлась неожиданно быстро. Пропустить ее и правда было сложно. Солидные формы дамы впечатляли не меньше, чем стильное фиолетовое платье и яркий макияж. На пухлой губе красовалась бородавка, но она терялась на фоне всего остального. В целом дама производила впечатление скучающей героини из бальзаковского романа. До этого Валерия не встречала ее только потому, что редко бывала на этой стороне озера.

Шею дамы украшал профессиональный зеркальный фотоаппарат на черном ремне. Она периодически брала его в руки, наводила на какой-нибудь непримечательный объект и щелкала. Казалось, женщина снимает подряд, не выбирая ракурс, не понимая смысла в композиции и свете. Но, при всем этом, оказалось что она считает себя едва ли не величайшим фотографом на земле. Видимо, она руководствовалась принципом — у меня есть фотоаппарат, значит я фотограф. У меня есть профессиональный фотоаппарат — значит, я профессиональный фотограф.

Лера подошла к ней не сразу. Сначала она немного понаблюдала за незнакомкой со стороны.

— Добрый день, — обратилась к женщине минуту спустя. Арчи смирно стоял возле ноги хозяйки. День снова выдался солнечным и жарким, так что ньюфу было жарко в черной шубе. Он тяжело дышал и свесил красный язык, с которого капали слюни. — Могу я отвлечь вас на минуту?

— Конечно, милая девочка, — как-то неприятно улыбнулась дама крупными губами. Потом она брезгливо покосилась на собаку, и снова с улыбкой обратилась к Валерии. — Ты хочешь взять автограф?

— Автограф? — удивилась Лера. — Нет, нет, я хотела спросить кое-что…

— Ох, ну не стесняйся, милая, — женщина рассмеялась высоким голом, словно изображала из себя девочку. — Я ведь знаю, все хотят получить автограф от Ангелины Бойченко! Но я не даю свои автографы всем подряд… только тем, кто мне понравится! А ты очень милая девчушка.

Женщина снова рассмеялась и взмахнула руками, обтянутыми синтетической розовой кофточкой, надетой поверх платья.

— Нет, мне правда не нужен ваш автограф, — сказала Лера немного раздраженно. — Я вас даже не знаю…

Женщина резко перестала смеяться и трагически приложила ладонь ко лбу.

— Ты меня ужасно разочаровала, девочка! Нет, я не перенесу такого оскорбления!

«Какой ужас…», — подумала Валерия. Они с Арчи переглянулись. Пес, заскулил и прижал уши.

Лера покосилась на стажера. Он с недоумением наблюдал за сценой, но не вмешивался. Женщина с фотоаппаратом не вызывала у него подозрений.

— Вообще-то, я частный детектив, и хотела посмотреть некоторые из фотографий, сделанные двадцать первого апреля. В кадр могли попасть опасные преступники, — тихо сказала Лера, и поспешно добавила в конце. — Если нужно, я заплачу?.

— Ну уж нет! — дама побагровела от возмущения и стиснула зубы. — Я не стану показывать фотографии кому попало! Вы можете украсть идеи, мои необычные сюжеты… У меня очень оригинальный взгляд на вещи, дорогая моя! И если ты думаешь, что достойна к нему приобщиться, то сильно заблуждаешься!

Лера слегка опешила от подобного заявления, но потом взяла себя в руки, и спросила:

— Вы что, никому не показываете свои фотографии? Как же тогда люди о вас узнáют?

— Обо мне уже знают! — женщина подняла кверху на удивление аккуратный носик. — Надо читать газеты, моя дорогая! Обо мне писали в издании «Новый День» еще два года назад!

— О. Ну ладно, — Лера пожала плечами и отошла. — До свидания.

Она поняла, что действовать нужно иначе. И без Дашиной помощи тут не обойтись. Потому что все, чего может добиться Валерия — это нравоучительной тирады и обвинения в том, что она хочет украсть чужие идеи.

Немного прогулявшись вдоль берега, она дождалась пока дама пропадет из вида, и набрала подругу.

Даша пришла через двадцать минут. Запыхавшись, подбежала к Лере, выслушала рассказ, и уверенно сказала:

— Не переживай, спецназ прибыл! Щас сделаем!

И ушла.

Вернулась через минуту, в полнейшем недоумении и крайнем возмущении.

— Она вообще нормальная? — Даша поставила руки на пояс и принялась ходить туда-сюда. — Я сказала, что хочу взять у нее интервью. Но стоило ей услышать про фотографии, как тут же включила сирену! Я, видите ли, хочу украсть ее удивительные идеи! Нормально, нет?

— Блин… — Лера с досадой пнула бордюр. — И как быть? У нее наверняка есть фото автомобиля, на котором увезли Милу. Это же единственный шанс узнать…

— Да уж… — Даша печально вздохнула, но вдруг просияла. — Подруга, не переживай! Я знаю, кто нам поможет! Нужно ее обольстить.

— Чего? — рассмеялась Лера. — Ты себя слышишь? Ей сколько лет-то?

— Не, подруга, ты ничего не понимаешь в женщинах, — Даша покачала головой. — Хотя должна бы. Они — то есть мы, то есть женщины — любят, когда им оказывают знаки внимания. Возраст при этом не имеет значения. Особенно для тех, которые любят заниматься самолюбованием. Она растает, стоит только поклоннику восхититься ее… эм… талантом.

— Тут нужен как минимум Казанова, — хмыкнула Лера. — Безнадежно.

— Да? А Жека на что? Пусть в кои-то веки проявит свои скрытые способности ловеласа. А уж я постараюсь сделать из него такого красавчика, что эта мадам не сможет устоять! Тебя что-то смущает?

— Если честно — да.

Но Даша не ждала одобрения — она тут же набрала Женю и обрисовала ему ситуацию. Потом сказала:

— Все, мы сейчас едем! Жди!

— А Арчи? С ним же в общежитие не пустят, — сказала Валерия.

— Ну ты нас на улице подождешь, — тут же нашла выход Даша. — Да, и тебе вообще лучше в стороне держаться, чтобы эта дама не засекла нас вместе. Давай, не тормози, подруга. Пойдем!

Так началась операция под кодовым названием… хотя, не было у нее никакого названия, ни кодового, ни обычного. Чтобы не терять время, Лера попросила стажера подвести их к общежитию. На вопрос «зачем», ответила просто — навестить друга.

— Мы к маскараду готовимся, — добавила Даша. — Будем его наряжать.

Стажер ничего не ответил, но по лицу стало ясно — Валерия с ее странностями и друзьями уже изрядно его достала. Когда он собирался работать в полиции, не думал, что придется таскаться следом за взбалмошной девчонкой.

Но в общежитие все-таки отвез.

Арчи не привык ездить в машине, но ему ужасно понравилось высовывать морду из окошка, разевать пасть и свешивать язык на ветру.

Когда подъехали к общежитию, Даша отправилась к Жене одна, а Лера осталась ждать на улице. Она несколько раз прогулялась с Арчи вдоль здания, пока не вышли друзья.

Поначалу Лера опешила, попыталась подавить подступивший смех, и в итоге хрюкнула, прикрыв улыбку ладонью.

— Ой, Жень, ты прямо как с обложки, — сказала она, справившись со смехом. Зато стажер в машине вовсе не собирался сдерживать веселье. Правда, когда Женя с грустью посмотрел на него, он устыдился и принял серьезный вид.

Лера не представляла, как Даша уговорила Женю пойти на такое, но сейчас он походил на напомаженного красавчика голливудского разлива.

— Да? Я даже в зеркало на себя смотреть не хочу, — парень неуютно одернул узкие розовые джинсы и попытался растрепать прилизанные волосы. — Дашка, конечно, виртуоз по части переодеваний, но это слишком… Я же на маньяка похож!

— Однозначно, — заявила Даша, довольная своей работой. — На очень сексуального маньяка. Наша мадам точно не устоит!

— А она хоть симпатичная? — робко осведомился друг.

— Относительно, — ответила Лера, переглядываясь с Дашей. — Все в жизни относительно. И красота в том числе.

Женя тяжело вздохнул, и сел в машину. Друзья вернулись в парк, и Даша с Женей отправились на боевую позицию. Лера старалась держаться подальше, чтобы дама с фотоаппаратом не заподозрила подвоха.

Даша давала Жене последние наставления — что именно нужно искать — а Лера все сильнее и сильнее сомневалась в успехе мероприятия. Впрочем, кажется, Женя уже не жаловался. Проходящие мимо девушки не обделяли вниманием красавчика в модных джинсах и полураспахнутой рубашке. Даша очень гордилась результатом. Пришлось обегать всё общежитие, чтобы раздобыть нужные вещи.

За все время, пока Леры не было, женщина с фотоаппаратом переместилась метров на двадцать вправо.

— Я не пойду! — в последний момент Женя цепился в Дашину руку, и воскликнул. — Я не пойду! Почему я?

— Потому что ты в нашей команде единственный парень, — Даша отцепила его руку, и легонько подтолкнула. — На тебя вся надежда. Не тушуйся, подойди к ней, скажи, что читал про нее статью, которая два года назад вышла в газете «Новый День», и с тех пор стал поклонником талантливого фотографа. Просто мечтаешь увидеть хотя бы одну фотографию. Сделай ей комплимент, ищи положительные черты…

— Да ты на нее посмотри! — воскликнул Женя. — Какие положительные черты? Реакция манту что ли?

— Женя, страна тебя не забудет. Иди с Богом, — Даша положила руку на плечо друга.

Парень вздохнул, покосился на подругу и — пошел.

Лера с Дашей наблюдали издалека, но им не было слышно разговора. Женщина не махала руками и не возмущалась как раньше — а это уже хороший знак. Она только изредка хихикала, и, похоже, была польщена тем, что говорил Женя.

— А у него хорошо получается, — Лера незаметно подошла к Даше. — Я не знала, что он актер.

— Моя школа, — отозвалась довольная Даша.

В это время дама взяла Женю под руку и куда-то повела. Он обернулся, бросил на подруг последний страдальческий взгляд, но все-таки построил из пальцев «ок» и продолжил развлекать свою спутницу разговором.

Даша потерла ладони и с азартом произнесла.

— Получилось! Похоже, она повела его показывать фотографии.

— Надеюсь, — осторожно сказала Лера, очень сочувствуя другу.

Девушки прождали Женю почти два часа. Он прибежал с той же стороны, куда ушел. Встрепанный, но довольный и с фотокарточками в руке.

— Уф! — он с трудом отдышался. — Ну и фурия! Я еле ноги унес! Когда она заподозрила, что я не ее поклонник, и что мне нужны только фотки, такую сцену закатила… Судом грозила! Но я достал то, что нужно. Она успела показать мне почти все снимки за последний месяц. И вот что я нашел.

Он протянул Валерии две фотографии.

— Женька! — Лера на радостях обняла друга. — Ты прелесть!

— Да ладно, чего там… — пробормотал смущенный парень.

— А что на фотках? — Даша начала подпрыгивать от нетерпения. — Не тяни!

Лера показала снимки. Совершенно обыкновенные, сделанные на уровне средненького любителя, со слегка заваленным горизонтом и нечетким передним планом. Но все это было не важно, ведь на фотографиях нашлось то, что Лера искала.

Черный автомобиль с номерами у680ро.

Внизу было указано время снимка. 08.35. За полчаса до смерти Милы.

Но самое любопытное — у машины-двойника нашлось одно отличие. Лера сама видела, как на машине декана меняли диск на переднем колесе. Он отличался от остальных, был гораздо светлее и блестел на солнце. У этого автомобиля на том же колесе тоже был новый диск. Точнее — на всех колесах. Это был совсем другой автомобиль.

Но Лера могла бы поклясться — в машине сидит не Шахматист.

— И ради чего я во все это ввязался? — Женя с недоумением смотрел на фото. — Что тут особенного?

— Ничего, — Лера спрятала фотографии в сумку. — Но ты не представляешь, как это важно.

— Ну вот, опять загадки, — вздохнул парень. — Ну ладно, если я вам больше не нужен, пойду в общагу. Переоденусь…

— Не спеши, тебе идет, — подмигнула Лера.

— Ну да, — Женя улыбнулся. — Я уже заметил.

Когда он ушел, Лера рассеянно затеребила замочек от куртки. Теперь она твердо знала, о ком написал Шахматист. «Она уже мертва». Да, сомнений быть не может.

— Даш… — помедлив, тихо сказала Валерия. — Мила жива.

5 мая, вечер, 2013 год

Разговор с Дашей продлился почти до вечера. Никто его не слышал, а когда девушки разошлись, Даша набрала номер своего Виктора. Она собралась расспросить его о предстоящей конференции.

А Лера вернулась домой, и еще долго разговаривала со Смолиным.

Она совершенно правильно поняла слова Шахматиста. Мила — жива. СМС касалась именно ее, а не Даши — как вначале подумала Валерия. Но Мила и мертва в прямом и переносном смысле. Она — подруга Валерии, которая «уже мертва», как и было обозначено в СМС сообщении. И Шахматист не солгал — он блефовал с самого начала, потому что не собирался убивать Милу, которая и без того для всех канула в лету. Не сейчас. Он блефовал, когда угрожал Валерии, чтобы подстегнуть её.

Осознав все это, Лера не знала, как отнестись к новым фактам. Ясно одно — страшная смерть, которую пережили Антон, его тетушка, сама Валерия — все это можно перечеркнуть, если вырвать Милу из лап Шахматиста.

Но пока нужно действовать по плану. Как и договорились, Лера рассказала Леониду почти все, что было возможно. Что позволяли правила игры, установленные Шахматистом. А ведь он больше не позвонил. Ночной звонок буквально взбесил Валерию, но теперь она переживала. Антон до сих пор не объявился. Но и с Полонезом пока ничего не случилось. Иначе она бы уже узнала об этом от Даши, Иванны, от самого Шахматиста или из новостей.

С такими мыслями девушка два часа просидела в кровати, заткнув уши плеером, и созерцая окружающий беспорядок. Пожалуй, если бы не музыка, она бы совсем раскисла. Ни в голове порядка, ни вокруг… Он есть только в Логике и Музыке. Хотя и то и другое рождается из хаоса. Сначала ты слышишь обрывки мыслей или звуков, настоящую какофонию, из которой вдруг появляется нить догадок или мелодия. Ты ухватываешься за нее — и вытягиваешь, пока весь хаос не упорядочится и не соберется по кусочкам в гармоничную и монолитную структуру. В цепь или сонет.

— Леонид, — Лера открыла глаза и отыскала взглядом парня. Он стоял у зашторенного окна и задумчиво смотрел в щель между занавесками.

— Вернулась к жизни? — парень обернулся на голос, сел в кресло напротив и внимательно посмотрел на Валерию.

— Ты ведь знаешь что-то про машину-двойника. Или про того, кто за рулем, — она сняла наушники.

— Почему ты так решила?

— Разве я не права? — вместо ответа спросила Лера.

— Нет. Я сказал все, что нужно.

— Вот именно, что нужно, — Лера погладила Гаджета, умостившегося рядом. — Но не больше.

— Как и ты, — серьезным тоном ответил Леонид. — Можно вернуться к нашей старой схеме. Ответ взамен на ответ.

— Чтобы ты снова сжульничал? Спасибо, обойдусь, — Лера встала и пошла к холодильнику.

— Я не солгал насчет вольного художника, — сказал он.

Лера на секунду остановилась и пошла дальше. Конечно, не солгал. Бродяга и вор, вольный художник без привязанностей, обязательств и своего угла.

Лера не обернулась, когда услышала шорох за спиной.

— Скоро вернусь, — сказал Леонид, и, ничего не объясняя, выпрыгнул в окно.

Она не успела ничего сказать. Махнув рукой, открыла холодильник.

— Ну-с, посмотрим…

Там оказалось только замороженная рыба, кусок старого сыра и… и все.

— Не густо, — констатировала Лера.

Ладно, подумала она, есть еще рис, можно его сварить.

К тому моменту, как половинка рыбы, готовящаяся на сковороде, покрылась хрустящей корочкой (правда, снизу немного почернела, но это ничего, бывало и хуже), вернулся Смолин. О стекло ударился камешек, и Лера открыла окно. Но она всем видом давала понять, что была бы счастлива, если бы он не вернулся.

— О, не сердитесь, мадемуазель, — Леонид за секунду очутился в комнате и незаметным движением достал из-за спины розу. Под мышкой у него была зажата черная непрозрачная папка на молнии. — Прошу, примите в знак примирения.

— И как это понимать? — скрестив руки на груди, спросила Валерия.

— Это? Можно понимать, как знак внимания, комплимент или извинение. Что больше нравится.

— Хватит ломать комедию, Смолин, — Лера поморщилась. — Как понимать твой внезапный уход? Сначала говоришь, что из дома высовываться нельзя, потом исчезаешь. И что-то никто тебя не схватил, живой и здоровый вернулся.

— А ты расстроена этим фактом? — осведомился Леонид.

— Я им заинтересована. Мы заключили сделку — и пока что я держу слово. Я рассказала тебе почти все, что знаю. Итак…

— Проветриться ходил, — не моргнув глазом, ответил Леонид.

— А в папке что?

Леонид как-то странно помедлил, словно хотел рассказать — но передумал.

— Это личное, — он положил папку на подоконник.

Лера развернулась и молча отправилась к своей недожаренной рыбе.

— А роза? — вдогонку спросил Леонид. — Так и останется сохнуть на столе?

— У тебя руки есть, переложи на подоконник, пусть сохнет там.

Смолин взял цветок и бесшумно подошел к Лере. Сначала за спиной слышалось только тихое дыхание, но потом он набрался смелости и сказал.

— Я не украл. Правда.

— Конечно. Ты купил ее на украденные деньги. Или на деньги, полученные за кражу, что, в общем-то, одно и то же.

— Нет. У меня оставалось кое-что… из прошлой жизни.

Лера встала в пол оборота, и посмотрела на цветок. Совсем живой, с влажными лепестками, словно еще дышит. Ей стало его жалко. Точнее — их обоих, и розу, и Леонида. У парня был очень виноватый вид.

Лера вздохнула, взяла розу и пошла за вазой. По дороге сказала.

— Ужин на сковороде.

Они сели за стол, но Лера по-прежнему была не в восторге от общества вора.

Вилка брякнула о тарелку, и Леонид с трудом проглотил кусочек рыбы.

— Знаешь… Это просто ужасно. Это невозможно есть.

От такого нахальства Лера сама едва не подавилась, но взяла себя в руки, и сказала:

— Не нравится — не ешь.

— Но мне больно смотреть, как это ешь ты… — добавил Леонид. — Нет, это не рыба! А рис? Он же пригорел!

— Не смотри, — отрезала Валерия. — Я вообще тебя сюда не звала.

— Неправда. Ты сама пригласила к столу — это раз. И ты девушка, а значит должна уметь готовить — это два. И три — если девушка не умеет готовить, она либо ходит в ресторан, либо за нее готовит ее парень.

Лера исподлобья посмотрела на Смолина и проворчала:

— Почему вообще женщины должны готовить? Это дискриминация. И вообще… не забывайся. Мы не друзья, и даже не знакомые. И уж тем более ты ни при каких обстоятельствах не можешь стать моим парнем.

— Ну зачем ты сразу так… Я за равноправие полов. Женщина может делать что, когда и с кем угодно. Главное чтобы вкусно. А не как у тебя.

— Ну знаешь… — Лера разозлилась, и стукнула вилкой о стол. — Иди ты…

— Ох, как некрасиво, — покачал головой Леонид. — Девушки так не выражаются.

— А мне фиолетово. Иди ты в… — и все-таки она решила не опускаться до уровня портовых грузчиков, — …в Изумрудный город.

— Зачем? — парень ожидал, что его пошлют куда угодно, только не туда. Даже Арчи, сидящий рядом с Валерией, прижал уши и заскулил. Хотя, он-то сделал это потому, что ему до сих пор не дали попробовать рыбу.

— Варианта два — за мозгами, или за сердцем. Храбрости и нахальства тебе не занимать и так. Выбирай.

Сказав так, Лера встала и отошла к окну. Достал.

Из форточки тянуло прохладой, стрекотали цикады, а где-то вдалеке запел соловей. Слишком рано, обычно они начинают петь в июне.

— Лер. Валерия, — она услышала голос за спиной, и вздрогнула от неожиданности. Смолин подошел неслышно. — Я хочу, чтобы ты знала, что я тебе благодарен. Спасибо.

Лера недоверчиво обернулась — парень был абсолютно серьезен.

— За последние месяцы… может и годы, ты единственный человек, который мне помог. Пусть и не сразу по доброй воле, но все же… Я знаю, что ты увидела во мне не только вора, хоть и не признаешься. За это спасибо.

— Это правда, — Лера обернулась и снизу вверх посмотрела на Леонида. — Ты не похож на простого уголовника. Иначе я бы просто тебя не впустила. Но я не могу понять, что в тебе такого, и почему, несмотря на все разумные доводы, я не ищу способа сдать тебя в полицию. А ведь нашла бы.

— Тогда и за это спасибо, — улыбнулся Леонид. — Я не сомневаюсь, что ты сумела бы выкрутиться.

Но он не удержался, и добавил:

— И все-таки, готовишь ты ужасно. Может, предоставишь это дело мне?

Лера усмехнулась.

— Холодильник в твоем распоряжении.

— Мэрси, мадемуазель, — галантно ответил Леонид, подмигнул девушке, и отправился готовить. Валерия вынуждена была признать — у него это получается куда лучше.

 

Глава 15, или Ход черного слона

6 мая, 2013 год

— Ну и что вы про это думаете, Иванна? — Елин попыхивал трубкой, стоя у распахнутого настежь окна. — Кто мог незаметно проникнуть в тюремную камеру и под носом у охраны убить нашего бывшего коллегу?

— Профессионал, — не задумываясь, ответила Иванна.

Разговор происходил утром шестого мая, спустя два часа после того, как помощник следователя Зуев обнаружил в камере задушенного Сырова.

Смерть наступила вчера в одиннадцать вечера. Никто не слышал даже шороха, камера была заперта, а охранник всего на минуту отлучался в туалет. Действовал не просто профессионал, а тот, кто отточил свое искусство до блеска.

— Н-да… — задумчиво произнес Елин. — А еще тот, кто неплохо знаком с планом здания. Он ушел через черный ход, знал, где хранится ключ и безошибочно нашел нужную дверь. Вам ли не знать, что все находят ее только с десятой попытки, и то после того, как спросят дорогу у сотрудников.

Иванна молча рассматривала фотографии, сделанные на месте преступления.

— Его устранили, как ненужного свидетеля. Боялись, что он проболтается.

— Очевидный факт, — колечко дыма изо рта следователя вылетело в окошко и спугнуло с ветки крапивницу. Елин проводил ее задумчивым взглядом, и почему-то сказал. — А соловьи нынче рано поют…

Иванна стояла, ожидая что Михаил Афанасьевич продолжит разговор, но он молча курил трубку и смотрел в окно.

— Вы можете идти, Иванна, — произнес он, обернувшись. — Работы прибавилось.

С этими словами он достал из стола синюю тетрадь и отдал ей.

— Вы знаете, что делать. Константину бесполезно отпираться.

— Слушаюсь, — ответила Иванна, и вышла из кабинета.

Все-таки, Михаил Афанасьевич удивительный человек, подумала она.

Он не обладает логикой Валерии, и порой кажется неповоротливым и закостенелым в суждениях престарелым следователем. Но его не зря до сих под не отправили на пенсию. Пока что достойного преемника среди молодых сотрудников у него не нашлось.

Нет, он не строит цепей и не делает преждевременных гениальных выводов. Он копит информацию и постепенно количество переходит в качество. Нужные связи со временем возникают сами собой.

В этот раз Михаил Афанасьевич немного опередил Валерию. Он уже знал что — то, о чем Валерия еще только догадывалась.

Партия все больше вдохновляла и увлекала меня. Давно я так не веселился.

Однако, сейчас не до шуток. Все становится серьезным. Игра близиться к завершению, и скоро превратиться в эндшпиль.

Но пока — ход за моим соперником. Валения должна сыграть достойно, чтобы выиграть, и тем самым принести мне победу.

Это говорю я, Шахматист.