Розе Рите виделось, что она болтается в море, держась за деревяшку. Кто-то говорил ей: «Эй, вы в порядке? Вы в порядке?». Девочка вяло подумала, что это глупый вопрос. Она с трудом открыла глаза и поняла, что сидит за рулем Бесси. У машины стоял полицейский. Он просунул руку в окно и осторожно дотронулся до нее.
– Мисс, вы в порядке?
Роза Рита неуверенно кивнула. Потрогав голову, она нащупала набухавшую шишку. Да, наверное, если не считать лба. Я… боже! Что случилось? Роза Рита огляделась и поняла, что машина торчит из густых зарослей можжевельника. Можжевельник! Вот что так пахло! Сквозь пыльные окна в салон проникал солнечный свет. Рядом сидела миссис Циммерманн. Она спала. Спала ли?..
Роза Рита потянулась к женщине и начала ее трясти.
– Миссис Циммерманн, просыпайтесь! – всхлипывая, бормотала она. – Пожалуйста, проснитесь!
Полицейский протянул к напуганной девочке крепкую руку:
– Лучше не надо, мисс. Неизвестно, может, у нее что-нибудь сломано. К нам едет скорая, они все проверят и потом достанут ее. Что случилось? Заснули за рулем?
Роза Рита покачала головой.
– Я хотела довезти миссис Циммерманн до больницы и вдруг плохо себя почувствовала. Испугалась и съехала с дороги. Мне всего тринадцать, и у меня нет прав. Вы посадите меня в тюрьму?
Полицейский грустно улыбнулся Розе Рите.
– Нет, мисс. На этот раз нет. Но с вашей стороны не лучшим решением было сесть за руль, даже в такой ситуации. Могли бы убиться. На самом деле, если бы не кусты, вы бы и убились. Как и ваша приятельница. Но она дышит, я только что проверял. Теперь нам просто нужно дождаться скорую.
Подъехала машина с красным крестом и остановилась у обочины, позади полицейского автомобиля. Два человека в белой униформе вышли на дорогу и двинулись к Розе Рите и миссис Циммерманн. Они взяли с собой носилки. Когда врачи подошли к машине, волшебница начала приходить в себя. Ее осмотрели, убедились, что переломов нет и можно вытащить женщину из машины. Больную высвободили, аккуратно уложили на носилки и медленно понесли вверх, к дороге.
Устроив миссис Циммерманн в машине скорой, они вернулись к Розе Рите. Оказалось, что она отделалась лишь испугом и синяками. Девчушка сама выбралась на дорогу и забралась в скорую, поближе к миссис Циммерманн. Разрезая воздух сиреной, машина понеслась к Айронвуду.
Следующих три дня женщина провела в больнице. Боли прошли, кроме того, оказалось, что это был не аппендицит – по словам врачей, аппендикс находится в другом месте. Миссис Циммерманн была растеряна и напугана. Неизвестная причина боли и ожидание, что она может вернуться, порядком нервировали ее. Будто живешь на бомбе с таймером и не знаешь, взорвется она или нет.
Как бы ее это ни расстраивало, миссис Циммерманн оставалась в больнице, пока врачи проводили анализы. Медсестры кололи ее иголками и брали кровь, давали мерзкие на вкус лекарства и отмечали что-то в своих листочках. Делали рентген, ставили перед странными аппаратами и засовывали в разнообразные машины, будто сошедшие со страниц научной фантастики. Иногда врачи задерживались у кровати миссис Циммерманн, но никак не хотели рассказывать то, что ей нужно было знать.
Роза Рита на это время тоже осталась в больнице. Миссис Циммерманн объяснила врачам, что случилось, и показала медицинскую страховку (которую всегда носила при себе), из которой однозначно следовало, что ей полагается отдельная палата. В палате было две кровати, на одной из которых спала Роза Рита. Товарищи по несчастью играли в карты и шахматы и слушали вечерние матчи по радио. Тогда проходили игры между «Уайт Сокс» и «Детройтом», и миссис Циммерманн поддерживала первую команду, из Чикаго, где она когда-то жила. Было весело болеть за противников: Роза Рита и миссис Циммерманн даже иногда могли слегка повздорить, правда, до серьезных споров не доходило.
Иногда Розе Рите становилось скучно сидеть в больничной палате, и она отправлялась гулять по Айронвуду. Заходила в библиотеку или на дневной сеанс в кино. Временами просто изучала город. Раз или два она заблудилась, но добрые люди помогали найти путь до больницы.
На третий день Роза Рита проходила мимо праздной компании, несколько мальчиков из которой развлекались играми. Им уже поднадоело, но людей на две бейсбольные команды не хватало. Заметив Розу Риту, мальчики предложили ей поиграть с ними.
– С радостью! – согласилась она. – Только, в чьей бы команде я ни оказалась, хочу быть питчером.
Мальчишки переглянулись, быстро посовещались и согласились. Роза Рита обожала бейсбол и очень любила подавать мяч. В школе она была единственной девочкой, которая в софтболе умела делать крученую подачу. Она умела хитро задерживать мяч наверху, делать низкие подачи и даже подавать кончиками пальцев, хотя и не очень хорошо: с софтбольным мячом такой фокус проходил плохо. Роза Рита славилась своими фастболами – настолько, что ее уговаривали бросать мяч послабее, чтобы менее тренированные отбивающие успели хоть немного поиграть.
Итак, Роза Рита развлекалась софтболом с мальчиками, которых рашьше ни разу в жизни не видела. Она сделала много точных ударов, ломала хитрые планы противников, подавала и подавала раз за разом, пока не вышибла из игры крупного паренька с короткими волосами. Он считал, что отлично играет, и ему совсем не пришлись по душе три страйка от девчонки. Поэтому парень начал цепляться к Розе Рите. Чего он только не творил: обзывал ее четырехглазой, а когда пробегал мимо, то специально с силой задевал, в какой бы команде она ни играла, и издевательским голосом выпаливал: «Ой, простите, мадам!». Ближе к концу игры после дальнего удара она как раз могла успеть на все три базы, но, когда нырнула к последней базе головой вперед, этот парень с короткой стрижкой и мячом в руках решил ей помешать. Он мог ударить ее в плечо, под руку или даже в спину, но бросил мячик прямо в лицо. Было больно. Игру остановили, чтобы Роза Рита пришла в себя. Она пощупала передние зубы – вдруг зашатались? – и осторожно потерла распухшую верхнюю губу. Хотелось плакать, но девочка сдержалась. Через несколько минут она снова пошла играть.
Во время девятого иннинга парень с короткой стрижкой был питчером в другой команде, Роза Рита выбила хоум-ран и принесла своей стороне победу. Когда она добежала до дома, ребята из ее команды три раза хором прокричали: «Ура Розе Рите!». Ей было очень приятно. Но вдруг она заметила, что тот самый заносчивый парень стоит в кругу подачи, смотрит на нее в упор и обзывается.
– Эй, четырехглазая, – крикнул он. – Думаешь, что-то можешь, да?
– Да, – громко ответила Роза Рита. – А тебе что?
– Да ничего. Слушай, четырехглазая, а давай-ка проверим, что ты знаешь про бейсбол, а?
– Уж побольше, чем ты, – огрызнулась Роза Рита.
– Да-а? Докажи.
– В смысле, докажи?
– Посоревнуемся и увидим, кто из нас лучше разбирается, а? Как тебе такое? Струсила? Как цыпленок? Ко-ко-ко! – парень принялся размахивать руками как крыльями и неубедительно изображать курицу.
Роза Рита ухмыльнулась. Ей выпал шанс, который нельзя было упустить: она ведь просто с ума сходила по бейсболу. Чего она только не знала про эту игру. И средний счет за карьеру Тая Коббса, и число трех аутов без помощи партнеров по команде за всю историю игры. Она даже знала об антирекорде Смида Джолли – четыре ошибки за одну попытку отбить мяч. Так что Роза Рита решила, что покажет этому недоумку и отомстит за распухшую губу.
Ребята собрались в круг, чтобы понаблюдать за викториной. Светленькому мальчишке со слезящимися глазами и заложенным носом доверили придумывать вопросы. Битва началась нешуточная. Задира неплохо знал историю бейсбола. Он вспомнил всех королей страйков, победителей последних тридцати игр и многое другое. Но все это знала и Роза Рита, а потому соперники шли на равных в этой напряженной схватке и никто не мог хоть немного вырваться вперед. В конце концов Роза Рита одержала верх: она вспомнила, что единственным, кому удались три аута без помощи других игроков на чемпионате мира, был Билл Уомсгансс. Первым на этот вопрос пытался ответить нахальный парень, но не смог. Наступил черед Розы Риты, и она тут же выдала ответ. Несколько мальчиков снова прокричали: «Ура Розе Рите!», а один даже подбежал пожать ей руку.
Парень с короткой стрижкой побагровел. Он гневно смотрел на Розу Риту. Раньше он был просто зол, а теперь пришел в ярость.
– Думаешь, самая умная, да? – прошипел парень.
– Ага, – радостно откликнулась Роза Рита.
Парень упер руки в бедра, посмотрел ей в глаза и заявил:
– А знаешь, что думаю я? Я думаю, ты просто какая-то странная девчонка, вот что. Очень странная девчонка.
Он сказал явную глупость, но Розу Риту это задело. Ей будто влепили пощечину. Под удивленными взглядами остальной компании Роза Рита расплакалась и убежала. Ты какая-то очень странная девчонка. Про нее и раньше так говорили, а хуже всего, что Роза Рита и сама так о себе думала. Она часто размышляла о том, что с ней не так. Она девочка, но ведет себя как мальчишка. Ее лучший друг – мальчик, а другие девочки заводят себе подружек. Ее не тянет на свидания, а некоторые знакомые уже вовсю ходят и рассказывают, как это весело. «Странная девочка, странная девочка», – крутилось у Розы Риты в голове. Она остановилась на углу, достала платок, вытерла глаза и высморкалась. Судя по косым взглядам людей на улице, вид у нее был не очень. Лицо горело. Теперь Роза Рита разозлилась на себя, потому что глупо было позволять этому дураку взять верх. Быстро зашагав дальше по улице, она вспоминала обо всем, чем должна гордиться: она практически в одиночку принесла победу своей команде, выиграла в викторине о бейсболе, пусть потом все и пошло наперекосяк. Девочка начала насвистывать, и уже через пару кварталов чувствовала себя лучше. Она решила вернуться в больницу, посмотреть как там дела у подруги.
Роза Рита зашла в палату в самый разгар спора. Миссис Циммерманн сидела на койке и выговаривала молодому взволнованному врачу.
– Миссис Циммерманн, послушайте, – увещевал он, – вы очень сильно рискуете здоровьем! Будь у нас еще день-два, мы бы могли выяснить…
Миссис Циммерманн резко его перебила:
– Еще бы! Если я останусь здесь на год и буду стараться не шевелиться, у меня появятся пролежни, и вы мне поможете, вы же знаете, как их лечить! Нет уж, извините. Я и так потратила слишком много времени. Завтра утром мы с Розой Ритой уезжаем. Как и везде, у вас тут одни шарлатаны.
– Миссис Циммерманн, это возмутительное заявление. Мы старались вести себя корректно. А также делаем все возможное, чтобы определить причину ваших болей. Если наши анализы пока ничего не показали, это не значит, что…
Врач продолжал говорить, а миссис Циммерманн вновь с ним спорила. Роза Рита села в кресло и спряталась за толстым журналом по домашнему хозяйству. Она надеялась, что ее не заметят. Спор не утихал, врач пытался достучаться до пациентки, а миссис Циммерманн так и сыпала оскорблениями. Волшебница выиграла. Врач позволил ей уехать на следующее утро, «раз так хочется».
Миссис Циммерманн на спускала с доктора глаз, пока он складывал планшет, стетоскоп и сумку. Когда за ним закрылась дверь, женщина подняла руку и жестом подозвала к себе Розу Риту.
– Знаешь что? – шепнула она. – У нас неприятности.
– А?
– Я говорю, у нас неприятности. Я отправила платье в чистку. Помнишь, то, в котором я была, когда вдруг появились боли. То самое, которое висело на стуле в ночь, когда ты кого-то заметила в моей комнате. Помнишь?
Роза Рита кивнула.
– Так вот. Сегодня его вернули. Вместе вот с этим, – миссис Циммерманн открыла ящик прикроватного столика, вытащила оттуда маленький коричневый конверт и вытряхнула его содержимое девочке на ладошку: золотую булавку с полоской бумаги.
На листочке виднелась надпись красными чернилами, но Роза Рита не могла ее прочитать.
– Что это?
– Заговоренный амулет. Он был подколот к моему платью, прачки нашли. Не бойся, на тебя он не действует. Такие вещицы работают только на определенного человека.
– То есть… вы хотите сказать…
– Да, дорогая. Эта маленькая полосочка бумаги и вызвала вчерашние боли, – миссис Циммерманн невесело засмеялась. – Интересно, что бы сказал на это доктор «Умник». Извини, что тебе пришлось выслушать столько грубых слов. Иначе он бы нас не отпустил.
Роза Рита была напугана. Она положила булавку с бумажкой на столик и отошла.
– Миссис Циммерманн, что нам делать? – спросила она.
– Не знаю, Роза Рита. Понятия не имею. Кто-то хочет мне навредить, хотя бы это ясно. Но кто именно и почему – ума не приложу. У меня есть кое-какие догадки, но давай пока не будем о них говорить. Я рассказала тебе про амулет, чтобы ты не чувствовала себя виноватой за нашу маленькую аварию. А тот, кого ты видела на заднем сиденье… это не плод твоего воображения. Он настоящий.
Роза Рита задрожала.
– Но… кто это?
– Мне не хотелось бы пока что его обсуждать, – отрезала миссис Циммерманн. – Но вот что я тебе скажу. Нам нужно попасть домой, и чем быстрее, тем лучше. Мне нужен мой Malleus Maleficarum.
– Ваш что?
– Malleus Maleficarum. Это книга, которую давным-давно написал один монах. Название означает «Молот ведьм». Там написано, какими средствами бороться с теми, кто использует черную магию. И есть заклинания, которые могут мне пригодиться. Надо было давно их выучить, но я этого не сделала. Так что мне нужна эта книга, а в обычной библиотеке ее не найти. Утром отправимся в дорогу, и мне хотелось объяснить тебе, почему. Не хочу тебя пугать, но мне показалось, что моя таинственность – еще больший повод для страха.
Роза Рита указала на обрывок бумаги.
– А с этим что делать?
– Смотри. – Миссис Циммерманн вытащила из столика коробок спичек, положила бумажку в пепельницу и подожгла. Когда бумага занялась, миссис Циммерманн перекрестила пепельницу и принялась бормотать странные молитвы. Роза Рита завороженно смотрела на нее. Было страшно, но очень любопытно, словно она жила-жила скучной жизнью, а теперь настало время приключений.
В тот вечер Роза Рита помогла миссис Циммерманн собрать вещи и сложила свои. Колдунья сказала, что Бесси стоит на парковке за больницей. Машину вытащили из можжевельника эвакуатором, а местные механики ее подлатали. Бесси заправили, натерли и залили в нее масло, так что можно было отправляться в путь. Пришла медсестра и попросила миссис Циммерманн подписать кое-какие документы. Еще раз зашел врач и прохладным тоном пожелал строптивой пациентке хорошего пути до дома. Все было готово. Роза Рита и миссис Циммерманн забрались в кровати и попытались уснуть.
Поначалу любопытство и волнение прогоняли сон, а около полуночи Розу Риту все же сморило. Но вот она снова не спит и пытается понять, что стряслось. У кровати девочки стоит миссис Циммерманн, светит ей фонарем в глаза и трясет за плечо.
– Быстрее, Роза Рита! Просыпайся! – прошипела старшая подруга. – Нужно ехать, срочно!
Роза Рита помотала головой и протерла глаза. Нащупав рукой очки, девочка надела их.
– Что… а что случилось?
– Поднимайся, прошу тебя! Едем на ферму! Срочно!
Роза Рита совсем растерялась.
– На ферму? Но вы говорили…
– Неважно, что я говорила. Одевайся и бегом за мной. Едем на ферму. Я там… кое-что забыла. Быстрее же! Поторопись! – она снова грубо потрясла Розу Риту и направила ей в лицо фонарь. Девочка никогда не видела, чтобы миссис Циммерманн так себя вела. Она говорила грубо, а движения ее были жесткими и резкими. Будто в пожилую даму кто-то вселился. Да и что это за странное решение: ехать на ферму, а не домой? Что это все значило?
Роза Рита одевалась под пристальным взором миссис Циммерманн, которая продолжала светить на девочку фонариком. Ее лица за пятном света не было видно, да и вряд ли хотелось бы его видеть. Натянув вещи, Роза Рита взяла сумку и пошла следом за миссис Циммерманн. Они на цыпочках пробрались к двери, приоткрыли ее и всмотрелись в темноту коридора. В дальнем его конце над столом клевала носом медсестра. У нее над головой жужжали часы. Казалось, вся больница спит.
– Отлично! – сказала миссис Циммерманн и направилась к лестнице, которая вела на парковку. Под лунным светом стояла Бесси, зеленый «плимут», и недвижно смотрела вперед. Роза Рита сложила вещи в багажник. Миссис Циммерманн завела машину, и они двинулись вперед.
Весь день пришлось ехать сквозь духоту и пыль Верхнего полуострова. Для Розы Риты это был настоящий кошмар. Обычно поездки с миссис Циммерманн выдавались веселыми. Она смеялась, шутила, пела и болтала без умолку. Ее даже можно было уговорить на какой-нибудь фокус: создать из воздуха спичку или заставить траву вдоль дороги говорить ее голосом. Но сейчас она молчала. Казалось, миссис Циммерманн занята мыслями и не собирается делиться ими с Розой Ритой. Женщина была обеспокоена, причем сильно. Она дико озиралась по сторонам, а иногда так вздрагивала, что едва не съезжала с дороги. Девочка вжалась в угол у двери и замерла, опустив на сиденье вспотевшие руки. Она не знала, что делать и говорить.
Когда Бесси встала на парковочное место близ места погрузки в Сент-Игнасе, солнце над проливом Макино уже клонилось к закату. Одно судно только что вышло из порта, и Розе Рите с миссис Циммерманн пришлось целый час ждать отправления следующего. Все это время они молчали и не обменялись ни словечком. Роза Рита сходила за сэндвичами. Она сама придумала их купить – миссис Циммерманн даже не заехала никуда поесть. Наконец появился паром под названием «Залив Гранд-Траверс». Стемнело, на небо выплывала луна. Миссис Циммерманн завела машину по скрипучему трапу в грузовой отсек парома. Когда Бесси поставили на нужное место, а на колеса установили подпорки, Роза Рита открыла дверь, чтобы выбраться, но заметила, что миссис Циммерманн продолжает неподвижно сидеть за рулем.
– Миссис Циммерманн, – взволнованно спросила Роза Рита, – а вы не идете?
Колдунья посмотрела на нее и встряхнула головой. Взгляд у старшей подруги был такой, будто она видит девочку впервые.
– Иду?.. А, да. Конечно. Сейчас. – Миссис Циммерманн выбралась из машины и как лунатик побрела по ступенькам на палубу.
В такую ночь пролив обещал быть прекрасным. Луна с небес серебрила паром и ребристые волны. Роза Рита позвала миссис Циммерманн на прогулку вдоль палубы, но та отказалась. Она неподвижно сидела на лавочке, уставившись на свои туфли. Розе Рите было страшно. На приключение эта история совсем не походила. Она всем сердцем хотела бы, чтобы они никогда не отправлялись в это путешествие. Ей хотелось быть в родном Нью-Зибиди. Будь они дома, дядя Джонатан, доктор Хамфри или еще кто-нибудь помогли бы разобраться в том, что случилось с миссис Циммерманн, и привести ее в чувство. А Роза Рита ничего не могла сделать. Она чувствовала себя совершенно беспомощной. И ей оставалось лишь плыть по течению. Плыть по течению и ждать.
Примерно час спустя миссис Циммерманн и Роза Рита ехали по грунтовой дороге к ферме Олли Гандерсона. На этот раз магазинчик Герт Биггер был закрыт. На крыльце горела маленькая лампа.
Терпение Розы Риты лопнуло.
– Миссис Циммерманн, – выпалила она, – зачем мы едем на ферму? Что нам там нужно?
Миссис Циммерманн ответила не сразу. Чуть погодя она медленно, потухшим голосом произнесла:
– Я не знаю. Мне надо там что-то сделать, но я не могу вспомнить, что.
Они ехали вперед. Под шинами хрустел и шуршал гравий, длинные ветки с зелеными листьями задевали двери. Начался дождь. По лобовому стеклу застучали крупные капли, а над крышей гулко взревел раскат грома.
Впереди сверкнула молния. Машина добралась до фермы. Заехав в сад, они увидели, как переднюю стенку амбара осветила вспышка, мелькнули темные окна-глаза и дверь, будто рот чудовища, готового их проглотить.
Чтобы не промокнуть, Роза Рита и миссис Циммерманн пошли в дом через крытый проход, тянувшийся сквозь амбар. Они открыли дверь, зашли и попытались включить свет. Но лампочка не загорелась: миссис Циммерманн забыла, что после Олли остались долги за электричество и уже в их прошлый приезд освещения не было. Порывшись в буфете, волшебница обнаружила керосиновую лампу, зажгла ее и поставила на кухонный стол. Роза Рита достала из корзины для пикника купленные сэндвичи, и они наконец поели. Ужин прошел в молчании. В тусклом желтом свете лицо миссис Циммерманн казалось изможденным. А еще в ней было заметно напряжение: она будто чего-то ждала. Круг света от лампы обступили тени. Лестница напоминала темный колодец. Розе Рите вдруг стало дурно от осознания того, что до спальни придется идти по этим самым ступенькам. Ей не хотелось спать. И не хотелось проводить ни минуты в доме Олли. Роза Рита с радостью затолкала бы миссис Циммерманн в машину и уехала в Нью-Зибиди, хоть и пришлось бы провести в дороге всю ночь. Но Роза Рита молчала. Не двигалась. Ее накрыло волной полного бессилия.
Снаружи шел ливень. Над крыльцом была железная крыша, и стук капель дождя сливался в металлический рев. Наконец Роза Рита заставила себя отодвинуться на стуле и поднялась.
– Думаю… миссис Циммерманн, я думаю, пора ложиться спать, – хрипло проговорила она. Голос был еле слышен, будто с трудом вырывался изнутри.
– Иди, Роза Рита. Я посижу здесь… подумаю, – механический, безжизненный голос миссис Циммерманн выдавал смертельную усталость. Она как будто говорила во сне.
Роза Рита испуганно отступила назад. Она подняла свою сумку, вытащила фонарик и повернулась к лестнице. Девочка пошла вверх по ступенькам, освещая дорогу, а сзади ее собственная тень кружилась с тенью перил в причудливом танце. Дойдя до середины лестницы, Роза Рита остановилась и посмотрела вниз. Миссис Циммерманн все сидела в круге желтого света. Она сложила руки на столе и смотрела прямо перед собой. Девочке показалось, что та даже не ответит, если ее о чем-то сейчас спросить. Роза Рита нервно сглотнула и двинулась наверх.
В спальне с деревянной кроватью все было так, как перед отъездом. Роза Рита начала стягивать с постели покрывало, но до конца его не убрала: снизу донесся звук. Слабый, короткий звук. Тук. Это было кольцо миссис Циммерманн. Звук повторился трижды. Тук… тук… тук… Он походил на медленные щелчки в механических часах. Роза Рита застыла с фонариком в руках. Она прислушивалась к постукиванию и думала, что это может значить.
Внезапно хлопнула дверь.
Роза Рита вскрикнула и резко обернулась. Она выбежала из комнаты, помчалась вниз и остановилась как вкопанная. Стол. Горит керосиновая лампа. Сумочка миссис Циммерманн. Портсигар. Распахнутая входная дверь, которую нежно раскачивает ветер. Нет только миссис Циммерманн.