Генрих побежал прямиком к Розе Рите и рассказал ей все, что услышал. Закончив речь, мальчик поднял на нее взгляд, полный благоговения.

– А ты правда из будущего? – спросил он.

Роза Рита сдвинула брови и пожала плечами.

– В этом нет ничего удивительного. Все равно что встретить кого-нибудь из Персии или Тимбукту.

– А-а-а, понятно.

– Только пообещай никому не говорить. Это секрет.

Генрих обещал ничего не рассказывать, и Роза Рита поверила ему на слово. Но когда она поведала другу о том, что им нужно сделать, он в ужасе распахнул глаза и отказался. С мыслью о гостях, путешествующих во времени, Генрих еще мог смириться, но вот с волшебными зеркалами и колдунами не хотел иметь ничего общего. Несмотря на уговоры Розы Риты, мальчик так и не согласился. Двадцать седьмого марта отец семейства вернулся домой в полном отчаянии.

– Теперь даже священник считает, что нам тут не рады. Почти все думают, что мы виноваты в злом колдовстве. Придется уезжать, – пробормотал он. – Нельзя жить там, где нас ненавидят. Переедем к моему брату в Гаррисберг, а ферму продадим. Начнем жизнь заново на новом месте. – А потом мистер Вайс назначил дату переезда – 1 апреля. День, когда дедушке Дрекселю было суждено заболеть.

Следующие дни проходили в поспешном сборе вещей. Миссис Вайс то возмущалась, что ее заставляют бросать дом, то оживленно рассказывала подробную историю каждой вещи. Генрих плакал и говорил, что ему будет не хватать «форта» – так он называл Коттедж-Рок. Роза Рита не упустила возможности и намекнула ему, что, может, никуда уезжать не придется, если они воплотят ее план в жизнь. Постепенно ей удалось уговорить мальчика, и с наступлением сумерек в последний день на ферме он снова к ней прислушался.

– Ты правда думаешь, что тогда мы сможем остаться? – спросил он с надеждой в голосе.

– Конечно, – ответила Роза Рита. – А если с этим безумным зеркалом получится отыскать сокровище, то вашей семье вообще больше не придется думать о переезде. Богатых людей никуда не прогоняют, какими бы странными они ни были.

– Да, это так, – медленно пробормотал Генрих. – Поэтому я и пытался расшифровать то послание.

– Естественно, – сказала Роза Рита. – Я тоже, но должен быть какой-то более простой способ. Так что достань ту бумажку из дедушкиной книги, а я притащу зеркало. Посмотрим, что выйдет.

– Но ты ведь не знахарка, – засомневался Генрих.

Роза Рита хмыкнула.

– Смотри, зеркало волшебное, так? А значит, чтобы им воспользоваться, тебе самому не надо быть волшебником. – Роза Рита глубоко вздохнула. У нее остался последний козырь, и она была уверена, что он подействует. Девочка вспомнила, как зачарованно Генрих смотрел на ее шапочку. Со дня приезда на ферму она хранила эту вещицу в ящике стола: людям из 1828 года было бы сложно объяснить, откуда у нее разноцветные значки с персонажами комиксов. Девочка много лет находила значки в коробках из-под сухих завтраков. Но ни одного из тех комиксов в 1828 году еще не существовало. – Знаешь что, – сказала она Генриху, – если раздобудешь ту бумажку, я подарю тебе свою шапку.

Генрих задумался. Роза Рита знала, что он согласится. Уже через двадцать минут, когда солнце клонилось к закату, мальчик принес в амбар лист бумаги, а Роза Рита – зеркало. Они с легкостью улизнули из дома, где из-за сбора вещей царили суматоха и беспорядок. Девочка повесила зеркало на гвоздь, а Генрих протянул ей бумажку. Роза Рита отдала ему шапочку, и мальчик с гордой улыбкой натянул ее на голову. Ей было немного жаль расставаться с любимой вещицей, будто их связывала крепкая дружба. Но сделка есть сделка, да и таинственная бумажка для ее плана была важнее.

Роза Рита рассмотрела изображение.

– Надо нарисовать круг, – сказала она. – Тут есть слова, которые нужно прочитать. Сказано, что безопасно это делать только в круге, так что лучше нарисовать его побольше.

Пол в амбаре был каменный, а в пустующее стойло не бросали сено. Роза Рита нарисовала круг мелом. Он получился похожим на тот, который она чертила дедушке Дрекселю, но на этот раз в центре двойного круга была пятиконечная звезда.

– Нужно, чтобы верхний угол смотрел на восток, – сказала Роза Рита, читая по бумажке. – Тогда это будет добрый символ, а не плохой.

– Восток там, – сказал Генрих, указывая пальцем. – Солнце встает с той стороны дома, прямо из-за деревьев.

Теперь осталось написать странные слова на непонятном языке. Роза Рита аккуратно вывела буквы и дважды перепроверила, не сделала ли ошибку. Когда с рисунком было покончено, Роза Рита и Генрих встали в центре звезды. Девочка на секунду замешкалась, вспомнив, как в последний раз читала магическую книгу – тогда она чуть не призвала ненасытного демона. Эта мысль больше разозлила девочку, чем напугала, и Розу Риту охватила еще бо́льшая решимость осуществить задуманное.

Твердым голосом она начала читать текст на бумажке, которую принес Генрих. Роза Рита не отрывала взгляда от листочка, потому что не хотела смотреть в зеркало.

– Смотри, – хрипло прошептал Генрих, – зеркало мигает!

Роза Рита подняла глаза: от зеркала исходило бледно-голубое сияние. Генрих с любопытством заглядывал ей через плечо. Сначала они увидели свое отражение на стеклянной поверхности, а потом произошло кое-что странное. Зеркало потемнело, будто выключился экран телевизора: сначала была картинка, а потом появилась пустота. Но по краям все еще оставалось сияние. Затем на поверхности начал проявляться другой образ: высокий худой мужчина возвышался над чем-то низким, круглым и белым. Лица мужчины поначалу было не разобрать, но постепенно оно прояснялось. Генрих задергался, будто захотел выйти из круга, но Роза Рита вовремя это почувствовала и крепко схватила мальчика за руку. В руках мужчина держал что-то длинное и тонкое – он наклонился и принялся за работу.

Роза Рита ахнула: длинный тонкий предмет оказался черенком лопаты. Мужчина копал. Белым камнем у его ног оказалось надгробие, на котором виднелась надпись «Дидрих Гофман, 1767–1828 годы». Позади него на фоне темнеющего неба возвышалась белая церковь с призрачным шпилем. Роза Рита заметила в этом человеке что-то жуткое и знакомое. Мужчина смотрел вниз, копая твердую, промерзшую землю, но внезапно насторожился. Он поднял голову и посмотрел по сторонам.

– Штольцфус! – воскликнул Генрих.

На детей уставились страшные глаза, и Роза Рита закричала. Она уже видела эти глаза, когда худощавая фигура стояла под лунным светом во дворе дома посреди ночи. Казалось, этот взгляд вонзился глубоко в мозг. Зеркало вспыхнуло еще раз и погасло.

Мысли в голове Розы Риты спутались, будто кто-то ударил ее по голове.

– Это была лютеранская церковь Доброго пастыря, – прошептал Генрих. – До нее отсюда всего несколько миль!

Теперь в зеркале отражались только испуганное лицо Розы Риты и профиль Генриха, который смотрел куда-то в сторону. Девочка глубоко вдохнула.

– Мне кажется, нам нужно отправиться к этой церкви, – сказала она.

– Точно, – ответил Генрих. В его голосе послышалось что-то мечтательное. – Если поторопимся, помешаем ему раскопать могилы.

Роза Рита кивнула.

– Нужна лошадь, – сказала она.

Генрих оседлал Никлауса, и они вдвоем забрались на спину животного. Роза Рита умела ездить верхом, но Генрих справлялся с этим лучше, и девочка села позади. Друзья скрылись в сумерках. Сперва дети ехали медленно, чтобы никто из членов семьи их не услышал, а потом конь разогнался.

Роза Рита ощутила в голове странное жужжание. Она знала, что сейчас их единственная задача – отправиться на кладбище, встретиться со Штольцфусом и… А что дальше? В цепочке не хватало еще одного звена, но она никак не могла понять, какого именно. Ладно, ничего страшного, как только они доберутся до места, она непременно что-нибудь придумает. Розе Рите даже в голову не пришло, что заклинание нарочно заманивает их на кладбище.

Ночь была прохладная, шел снег, и завывал ветер. Вскоре они проехали мимо полей, мерцающих при свете луны. На развилке Генрих потянул лошадь направо. Через несколько минут дети заметили церковь, которую видели в зеркале, и разглядели уродливое черное пятно на снегу – фигуру Штольцфуса.

Никлаус остановился и тревожно зафыркал. Роза Рита спрыгнула на землю, Генрих последовал за ней. Друзья направились к открытой могиле. Роза Рита проглотила подступивший к горлу комок: она вдруг вспомнила ночной кошмар на кладбище, когда из могил вылезали скелеты. А если в этой дыре покрытый плесенью труп с пустыми глазницами и зубастой ухмылкой? Вдруг сейчас ее схватят костлявые руки без плоти? Роза Рита убеждала себя, что это ерунда. Могилы обычно делают глубокими, а эту яму едва начали копать: рядом была лишь небольшая кучка земли. По правде говоря… Вдруг ей на плечо опустилась тяжелая рука.

– А, – сказал скрипучий голос, – так, значит, я не ошибся. Какие-то малыши за мной шпионили, а теперь они оба здесь! А ну повернитесь!

У Розы Риты перехватило дыхание, челюсти намертво сжались. Она не могла закричать. Сердце бешено колотилось. Команде злодея было невозможно сопротивляться, и девочка обернулась. Генрих сделал то же самое.

Старик Штольцфус возвышался над ними, злобно и торжествующе скалясь.

– Вы облегчили мне дело, – сказал он. – Выкапывать трупы из мерзлой земли – такая морока! Свежие всегда лучше. Идите за мной!

Роза Рита попыталась убежать, но ноги будто налились свинцом. Она услышала стук копыт. Штольцфус выругался.

– Ну и дурак же я! Надо было наложить заклятие еще и на вашего коня. Хотя неважно, все равно никто не знает, где вас искать, а значит, и не найдет. – Он заметил, что Роза Рита дергается, и злобно рассмеялся. – Даже не пытайся. Я наложил на вас заклятие, маленькие шпионы. На этот раз оно не только заставит вас молчать! Двигаться будете только по моей команде, вы не сможете мне помешать. А теперь забирайтесь в повозку и спокойно лежите, пока не доберемся до более подходящего местечка.

Они подчинились. Роза Рита почувствовала, что ноги передвигают холодные невидимые руки. Они с Генрихом лежали бок о бок в повозке, а перед ними возвышалась длинная спина Штольцфуса. Лица детей жалили холодные снежинки. Казалось, повозка грохотала колесами по дороге целую вечность. Бывало, Розе Рите снились кошмары, в которых она хотела пошевелиться, но не могла. Девочка понимала, что впереди их ждет что-то ужасное, и надеялась только на то, что Никлаус найдет дорогу домой, а миссис Циммерман догадается, куда их с Генрихом увезли.

Наконец повозка скрипнула и остановилась, и невидимые руки снова толкали ее вперед по воле колдуна. Они втроем вошли в дом злодея, миновали длинный, уходящий вниз коридор и попали в комнату, изрисованную ведьмовскими символами. На большом столе в центре горела одинокая черная свеча. Еще на нем лежали черный меч, медная курильница, которую Роза Рита уже видела, и два зеркала – одно из них было точь-в-точь как зеркало миссис Циммерман.

Пока Штольцфус бродил по дому, Генрих и Роза Рита стояли как статуи. Через несколько минут старик принес стул и веревку.

– Мальчик, – сказал он, – присядь.

Генрих опустился на стул, колдун связал его по рукам и ногам, и теперь мальчик едва мог пошевелиться.

– Придется снять заклятие: меня ждут чары посерьезнее, – объяснил Штольцфус. – И мне совсем не хочется, чтобы вы путались под ногами, когда в дело вступает такая магия.

Он достал из кармана большие часы, похожие на репку, и глянул на циферблат.

– У нас еще есть немного времени, – сказал он. – Надо все сделать правильно, иначе ничего не получится. Нужное мне заклинание сработает, только если дочитать его за один удар до полуночи. – Старик снова взглянул на Генриха и Розу Риту со злорадной ухмылкой, а затем продолжил: – Пожалуй, пока не буду снимать с вас заклятие. Мне надо вам обоим отомстить. Ты, мальчик, из семьи, которую я люто ненавижу, а ты, девочка, лишила меня единственной в своем роде книги. Ты должна была попасться в ловушку и погибнуть, но откуда-то узнала, что нужно читать задом наперед, и уничтожила ее! Хотите знать, чем я занимался, проныры? Я объясню, все равно никому не расскажете!

Да будет вам известно, на ферме семьи Вайс зарыт клад. Так вот, этот клад по праву принадлежит мне! Давным-давно мой отец был гессенским наемником, служил английской короне и участвовал в войне за независимость. Его отряд отправили перехватить золото предателей из города Донникер, но три человека выкрали у них сундук, и одним из воров был Генрих Вайс, дед этого маленького злодея. Старому Вайсу удалось спрятать сокровище, но отец его поймал.

Так вот, мой отец схватил вора. И какую награду он получил? Никакой! Когда война закончилась, его бросили в тюрьму! Он все думал и думал, что стало с деньгами, которые спрятал Генрих Вайс, о золоте, которое должно было достаться ему. Когда отец вышел на свободу, оказалось, что Генрих Вайс уже умер. Он искал его семью и нашел в этой долине. Вайс попался недалеко отсюда, а значит, и золото должно быть где-то здесь. Мы купили ферму в этих краях и поселились около семьи Вайс в надежде, что однажды они приведут нас к сокровищу.

Роза Рита дернулась, не сильно, но пошевелить пальцами на ногах и руках получилось. Старик Штольцфус увлекся историей сокровища и мести, а девочке казалось, что в его рассказе есть недомолвки. Пропавшие деньги могли принадлежать жителям Донникера или американской армии, но, как она ни старалась, никак не могла понять, почему отец колдуна считал их своими. И все же Штольцфус был на стороне отца и то ли от гнева, то ли от жадности он отвлекался и плохо поддерживал действие чар. Роза Рита надеялась, что заклятие рассеется и она что-нибудь предпримет: может, выбьет закрытое окно и убежит, разобьет зеркало или схватит со стола черный меч.

Штольцфус в гневе расхаживал по комнате на своих паучьих ногах. Его резкий, пронзительный голос стал еще громче.

– Я всегда ненавидел это захолустье. И заслужил быть богатым! Но проклятые Генрих Вайс и его семья спрятали сокровище. Отец так и не узнал, где золото. Когда он умер, я обнаружил, что можно найти клад другим способом! – Он указал на стол. – Я изучал колдовство, затем нашел старуху, которая научила меня основам, а потом начал читать книги, о которых она и не слышала! Мне пришлось продать бо́льшую часть этой жалкой фермы, только чтобы купить эти два зеркала. Долгие годы я пытался узнать, как призвать и удержать в своих руках демона земли Азиэля. Я совсем не глуп, маленькие шпионы. С Азиэлем нужна смекалка.

Розе Рите казалось, что она сможет идти, но она не решалась попробовать, пока Штольцфус стоял так близко. Вот если бы он снова начал ходить туда-сюда…

Штольцфус взял с подоконника черную книгу и погладил переплет.

– Так вот, на моей стороне Азиэль, магия и эти чудесные зеркала.

– Почему же ты не нашел сокровище с помощью этих зеркал и не оставил нас в покое? – выпалил Генрих.

– Вот как, – заметил Штольцфус, – значит, я отвлекся? Позволь, подлатаю чары. – Он отложил книгу и, что-то приговаривая, замахал костлявыми пальцами.

Роза Рита почувствовала, что ее колени снова застыли. Вот же глупый мальчишка! Только она собиралась вырваться, как ему приспичило заговорить!

Спустя мгновение Штольцфус сказал:

– Теперь помолчишь, да? Какой у тебя взгляд! Можешь ненавидеть меня за то, что я буду делать, мне все равно. Твой дед и отец отобрали у моей семьи шанс разбогатеть и заслужить уважение, так что я тебя уже презираю. Глупыш, ты спросил, почему не найти сокровища с помощью зеркал? Я пытался! Но у вас большая ферма. Вот уже три года подряд раз в месяц, в один и тот же лунный день, я прихожу к вам, но успеваю осмотреть совсем немного. Я не нашел никаких сокровищ, но каждый раз, как вор, сбегаю, если залает собака или покажется свет лампы. Когда вы оттуда уберетесь, у меня будет достаточно времени на поиски. – Штольцфус рассмеялся. – Легко убедить людей, что злой колдун сжигает школы и насылает плохую погоду, особенно если какой-то колдун и правда это делает! Простофили, которых я настроил против старого Дрекселя, так и не догадались, что чары наслал настоящий волшебник, а не твой дряхлый дедуля!

Штольцфус снова взглянул на часы.

– Ты мог бы не обращать на меня внимания, но тебе вдруг понадобилось за мной шпионить. Твоя семья могла переехать уже несколько месяцев назад, но вы остались здесь. Тем хуже для вас! Видишь ли, я занял деньги под залог дома и земли, и первого апреля мне надо вернуть долг за эту жалкую ферму, иначе я ее потеряю. Так что ни у меня, ни у вас времени больше нет!

Волшебник заговорил тише и, судя по голосу, был испуган не меньше Розы Риты.

– Я знаю опасное заклинание, чтобы заставить Азиэля указать место, где лежит клад. С помощью большого зеркала я смогу открыть врата в мир Азиэля и задать ему вопрос.

Кривые желтые зубы старика сложились в волчью ухмылку.

– Но за ответ он потребует человеческую кровь и сердце. Я хотел выкопать для него труп, но тут объявились вы! Сначала я отдам ему твое сердце, девочка, а потом твое, мальчик. Азиэль наверняка оценит такие жертвы. А теперь мне пора готовиться. Нужно приступить незадолго до полуночи. – Страшный старик поднял часы так, чтобы Генриху и Розе Рите было видно его лицо. – Жить вам осталось не больше трех часов!