Позднее Мелисандра заглянула в кабинет дедушки и увидела его сидящим за письменным столом с взором, устремленным на прозрачное пресс-папье. Он даже не заметил, что гости используют свои портативные компьютеры. Событие такого рода он никогда прежде не оставил бы без внимания, описывал бы круги вокруг них с видом настойчивым и заинтригованным, как только он один умел делать. Мелисандра посмотрела на него еще какое-то время, стоя в дверях. Было бы страшно прощаться с ним. Ее дедушка стар. Возможно, по возвращении она уже не застанет его в живых. Но ей нужно собираться в путь.

Она вышла из дома и направилась на круглую площадку, где заканчивалась гравийная дорога, проходившая через поместье и соединявшая его с окрестными домами. В центре площадки красовался старый и ржавый трактор, весь обвитый голубыми колокольчиками вьюнка. Это был своего рода монумент, который дедушка задумал поместить здесь в память о бабушке, первому, единственному и последнему человеку, кто управлял этой машиной. Под навесом по правую сторону находилась другая реликвия имения: электроджип SAM, подарок правительства. Мелисандра села за руль и тронулась, оставляя позади облако пыли.

Она нашла Хоакина в каучуковом лесу, снова ремонтирующим трубопровод для подачи воды в курятник. Увидела, как он идет в ее сторону, снимая соломенную шляпу.

— Что тебя сюда привело?

— Завтра я уезжаю, Хоакин, — сказала она. — Я хочу, чтобы между нами не осталось никаких недомолвок.

Они молча стояли друг напротив друга. Хоакин вытащил из-под ремня голубой платок, большой и грязный, и вытер пот, не глядя в ее сторону.

— Твой дедушка в любой момент может умереть. Ты об этом подумала?

— Он не умрет, — ответила она. — Не шантажируй меня.

— Ты могла бы подождать, пока он умрет. Приедут другие люди, знаешь. Этот журналист не единственный.

— У нас нет времени на сцены ревности, Хоакин. Ты обещал помочь мне.

— Конечно, помочь тебе. Взвалить себе на плечи груз твоих забот, а ты отправишься на поиски приключений.

Хоакин не мог настаивать. Правила их отношений с самого начала были обговорены. Нечего выжидать. Мелисандра не ответила. Носком ботинка она чертила на земле круги.

— Пойми, я просто хочу защитить тебя, — настаивал Хоакин.

— Хочешь, чтобы мы поговорили сейчас, или мне заехать потом? — спросила она, направляясь к джипу. Он пошел за ней.

— Что мне делать, если твой дедушка умрет?

— Похоронишь его рядом с моей бабушкой, Хоакин.

— Со священником или без?

— Со священником.

Они сели в джип, объехали поместье. Работа здесь была поделена между различными семьями, которых бабушка приютила после эпидемии малярии, поразившей жителей соседних деревень. Благодаря минимальным ресурсам и безустанному труду земля порождала растительность и зерно в количестве, достаточном для местного потребления. Имелись здесь также птицеферма, свинарник и небольшой коровник, чтобы всегда было мясо и молоко. Мелисандра каждой семье сообщила о своем предстоящем путешествии.

Наконец-то Васлала. Никто не удивлялся. На Мелисандру смотрели с завистью и тоской. Здесь уже привыкли, что молодые уходят. Юноши постоянно уходили на войну. Часто Мелисандра организовывала похороны, утешала матерей. Порой появлялись вооруженные люди, пытаясь привлечь единомышленников для осуществления своих криминальных планов. Иногда приходилось прибегать к силе, чтобы прогнать их. Да, на реке сохранялся нейтралитет, но его требовалось отстаивать.

Поворачивая к дому, Мелисандра и Хоакин пересекли каучуковый лес — огромные деревья с огромными блестящими листьями.

— Ты всегда знал, как меня здесь найти, Хоакин, — мечтательно произнесла девушка…