Мы еще не развернули вширь и вглубь нашу исследовательскую работу по обсуждаемой теме, теме глубоко теоретической, с решающими последствиями в выборе и проведении экономической политики при социалистическом строительстве.
Не созданы еще возможности исследования марксистской экономической теории на университетском уровне. Не переведены на греческий язык сочинения К. Маркса и Ф. Энгельса, труды по экономической науке социализма, вышедшие в период социалистического строительства или в 90-е годы. Исследовательская работа по социалистическому строительству требует этого фундамента, источников, архивов.
Все мы обременены наследием буржуазной экономической мысли и наследием односторонности в информации по объекту познания и идеологическому направлению, которое господствовало в коммунистическом движении половину века. Неожиданные для нас крушения социализма в СССР и других странах вызывают трения в наших идеологических и теоретических воззрениях, не приводят однозначно к укреплению марксистской методологии в нашем мышлении.
Однако мы считаем необходимым исследовать опыт социалистического строительства, самостоятельно и в сотрудничестве с учеными-коммунистами, которые были участниками этого строительства. Потому что не смогут развиваться коммунистические характеристики партии рабочего класса, ее идеологическое, политическое и организационное единство, если не будут сделаны научные выводы из процесса торможения и свертывания социалистического строительства в конце XX века.
Определяя точнее поле диалога, я бы поставила следующие рабочие вопросы:
а) Как проявляются законы нового коммунистического способа производства, в каком пространстве и в какой глубине они развиваются, утверждаются, пересекают сферу производства, распределения в процессе перехода к социализму?
б) Каковы масштабы досоциалистических экономических пережитков (следовательно, и их закономерностей) при переходе к социализму? Каковы противоречия и проблемы, отражающиеся на социальной плоскости?
в) Какова при этом переходе роль субъективного фактора в развитии политической экономии социализма и формировании, проведении экономической политики?
г) В чем особенности конфронтации, теоретической и политической, которая было развернута в период после Второй мировой войны?
Нами подтверждается положение о неоспоримости социалистического характера Октябрьской революции 1917 года как начала процесса перехода к социализму вопреки существованию сильных элементов докапиталистической отсталости, которые сосуществовали с капиталистическим развитием в России. Подтверждается оценка ее большого влияния на производительные силы, на трудовые и социальные права, в том числе и на права в капиталистических обществах, на борьбу против империалистических войн. Мы концентрировали наше внимание на необходимости исследования объективных и субъективных причин социалистического строительства как революционного перехода от капитализма к коммунизму. Мы полагаем, что существовали и проблемы субъективного характера в области экономики, касающиеся вопросов управления, хозяйствования, планирования. Во всем ходе строительства развивались разные взгляды в рядах коммунистических партий по вопросам экономики, в некоторых странах были выбраны разные пути. Мы констатировали, что из-за сложности проблем и отсутствия удовлетворительных данных не могли иметь окончательное мнение, а лишь первоначальное и что мы должны были продолжить исследование в сотрудничестве с другими партиями и учеными-марксистами .
С тех пор у нас был определенный прогресс в исследованиях, что проявилось, в основном, в статьях в теоретическом журнале ЦК, в выступлениях на конференциях, симпозиумах, организованных другими партиями или исследовательскими центрами (в том числе и в России), в издании на греческом языке определенных статей и библиографии марксистских ученых, в издании работы В.И. Ленина «Замечания на книгу Н.И. Бухарина “Экономика переходного периода”», как и в переиздании работы И.В. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР».
На данной конференции представлен материал для нового толчка исследованиям, которые в будущем смогут отразиться в теоретических и политических выводах нашей партии.
Приступая к теме, уточняю, что мой подход более исторический, чем теоретический. Я останавливаюсь в основном на периоде после Второй мировой войны, начиная где-то с выполнения четвертой пятилетки в СССР. Выбор этого периода был сделан по следующим причинам.
A. Успехи социалистического строительства в указанном периоде, с точки зрения их явного влияния как на быстрейшее развитие производительных сил, так и на уровень общественного благосостояния, в общем не стали объектом дискуссии. Послевоенное восстановление было быстрейшим и без внешней помощи, несмотря на огромные разрушения.
Б. В указанном периоде направления экономической политики были более согласованы с принципом обобществления и концентрации основных средств производства и управления производством и распределением через централизованное планирование (особенно с 30-х годов) как основного метода развития социалистического производства. Конечно, этапы борьбы в период коллективизации аграрного производства могут вызывать особый исследовательский интерес, однако я считаю, что они касаются широты распространения досоциалистичеких экономических пережитков и последствий, которые они причиняют формированию социалистических производственных отношений.
B. Так или иначе, определенные политические события в социалистическом строительстве в СССР, такие как XX съезд КПСС, реформы А. Косыгина, перестройка — охарактеризованы как повороты, независимо от идеологического знака, который им придавала не только идеологическая борьба внутри коммунистического движения, но и экономический и политический подход со стороны представителей капитала.
Г. В этот период происходит более обширно как теоретическое обсуждение закономерностей, управляющих социалистическим производством и распределением (обсуждение, которое началось до войны), так и отражение этого обсуждения на политическом уровне, на принципах и направлениях формирования централизованного планирования и системы управления социалистическим производством и распределением. В частности, борьба концентрируется на вопросе о существовании или отсутствии закона стоимости и его роли относительно социалистического производства и распределения.
С конца 30-годов и в связи с подготовкой учебника политической экономии в СССР в теоретическом мышлении начинает господствовать концепция о совместимости закона стоимости с законами социалистического производства и что он должен быть сознательно использован при оценке результатов работы социалистического предприятия и при планировании. На теоретическом уровне обсуждение становится всеобщим в начале 50-х годов, с осуществлением теоретической дискуссии в ноябре 1951 г. Доминирующий теоретический подход отражен в работе И. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР».
Этот подход, в свободной интерпретации, состоит в следующем.
Социалистическое производство, основанное на общественной, государственной собственности на средства производства, не является товарным. Закон стоимости не играет регулирующей роли в социалистическом производстве, поскольку как рабочая сила, так и средства производства уже не входят как товары в производственный процесс. Товарный, денежный характер сохраняет аграрное производство и его обмен с продукцией обобществленного (государственного) промышленного производства через его общественного (государственного) собственника. Товарный характер сохраняется также во внешней торговле (с государственной монополией) и для той части распределения, которая касается предметов личного потребления. С этой точки зрения закон стоимости существует и для социалистического производства. Поэтому провозглашается существование товарного производства «особой природы», в том смысле, что оно не приобретает капиталистический характер, поскольку нет частной собственности на средства производства и рабочая сила не является товаром. Относительно противоречий, поскольку развитие производственных отношений отстает по сравнению с развитием производительных сил, утверждалось, что они не могут привести к конфликту, если существует правильная экономическая политика.
Концепция, которая концентрируется в работе И.В. Сталина, полемизирует с двумя направлениями:
— с экономистами, утверждающими, что социалистическая экономика по существу товарная, и что закон стоимости будет существовать и во второй фазе коммунистического общества и будет регулировать пропорции между различными отраслями производства и соответствующее распределение труда между ними;
— с экономистами, которые отрицают существование закона стоимости в социалистическом производстве.
Вторые поддерживали свое отрицание закона стоимости тем, что выдвигали централизованное планирование в качестве закона социалистического производства и распределения. Первые же отрицали, в основном, существование законов собственно социалистической экономики, необходимость развития экономической теории социализма/коммунизма .
И.В. Сталин в своем подходе четко становится на сторону необходимости укрепления общественного (государственного) характера собственности с постепенным переходом к этому колхозно-кооперативного сектора и, следовательно, необходимости вывода излишков колхозной продукции из товарного оборота и их включения в систему обмена продуктов между государственной промышленностью и колхозами. Он защищает необходимость постепенного ограничения товарно-денежной формы в обороте благ личного потребления путем снижения цен и укрепления общественного распределения, поддерживает политику пропорционального опережения группой I (средств производства) группы II (предметов потребления) и непрерывного роста производительности труда.
Однако И.В. Сталин утверждает, что закон стоимости имеет определенное влияние на социалистическое производство и в управлении производством должен учитываться: «Закон стоимости при социализме не ограничивается сферой товарного оборота. Затрагивается тоже и производство. Правда, что закон стоимости не играет регулирующей роли в нашем социалистическом производстве, но все же влияет на производство, и это не может не учитываться в управлении производством. Факт, что предметы потребления, необходимые для восстановления рабочей силы, которая расходуется во время производства, производятся в нашей стране и реализуются как товары, которые подлежат действию закона стоимости. И здесь, именно, становится ясным влияние закона стоимости на производство. В связи с этим на предприятиях имеют практическое значение такие вопросы, как вопрос о хозяйственном расчете и рентабельности, вопрос о себестоимости, вопрос о ценах и т.д. По этой причине наши предприятия не могут действовать и не должны действовать, не учитывая закон стоимости» .
И в особенности он пишет о рентабельности: «Некоторые товарищи делают из этого вывод, что закон планомерного развития народного хозяйства аннулирует принцип рентабельности производства. Это совершенно неправильно. Дело обстоит совсем наоборот. Если взять рентабельность не с точки зрения отдельных предприятий или отраслей производства и не на период одного года, а с точки зрения всего народного хозяйства и на период, скажем, 10-15 лет, что было бы единственно правильным решением вопроса, то временная и нестабильная рентабельность отдельных предприятий или отраслей производства не может никаким образом сравниваться с той высшей формой стабильной и постоянной рентабельности, которую нам дают действие закона равномерного развития народного хозяйства и планирование народного хозяйства, гарантирующие непрерывный рост народного хозяйства быстрыми темпами, избавляя нас от периодических экономических кризисов, разрушающих народное хозяйство и причиняющих обществу колоссальный материальный ущерб.
Другими словами: не может быть сомнения, что в наших нынешних социалистических условиях производства закон стоимости не может быть «регулятором пропорций» в распределении труда между различными отраслями производства» .
И. Вязьмин в своей статье «И.В. Сталин о товарном производстве и законе стоимости при социализме» в поддержку указанной работы И.В. Сталина, раскрывая различия между капиталистическим товарным производством и товарным производством при социализме, отмечает: «При социализме товарное производство имеет дело с товарами, которые производятся в социалистических предприятиях. У нас нет капиталистов ни в сфере производства, ни в сфере обращения товаров. И удельный вес мелкого личного хозяйства крестьян и ремесленников — незначителен. В социалистическом обществе товар выражает другие производственные отношения, чем в предыдущих обществах, когда товарное производство основывалось на частной собственности на средства производства. И при социализме товар, как и всякий товар, имеет двойственный характер, имеет потребительную и меновую стоимость. Но в социалистической экономике нет антагонистических противоречий, следовательно, и товар в социалистическом обществе не включает в себя антагонистические противоречия...» . «Действие закона равномерного развития народного хозяйства приводит к факту, что у нас нет «свободной» игры цен, раз производство и обращение товаров у нас регулируется, цены на товары организованного рынка устанавливаются государством. Стихийное отклонение цен товаров от их стоимости, стихийное колебание цен связано до какой-то степени с товарами неорганизованного рынка. Но при социализме цены на товары в неорганизованном рынке находятся под регулирующим влиянием государства.
Советское государство устанавливает планом цены на товары, учитывая требования закона стоимости. Это значит, что цена одной тонны печеного хлеба должна быть больше цены одной тонны пшеницы, за счет дополнительных затрат на помол и на печение» .
Еще он ссылается на следующий отрывок из работы И.В. Сталина: «Предметы потребления, необходимые для покрытия затрат рабочей силы в процессе производства, производятся у нас и реализуются как товары, которые подлежат действию закона стоимости в производстве. В связи с этим, имеют актуальное значение на наших предприятиях такие проблемы, как принцип хозяйственного расчета предприятий и их рентабельности, вопрос о себестоимости продукции, вопрос о ценах и т.д. Поэтому наши предприятия не могут и не должны не учитывать закон стоимости» .
Как показывает подобное библиографическое указание А. Еремина , теоретический подход Сталина — продукт его исторической эпохи, когда только ставились практические проблемы экономической политики и вопросы развития экономической науки социализма. Ее формирование было продуктом интенсивной теоретической внутрипартийной конфронтации (дольше десятилетия), в которой приняли участие и экономисты-немарксисты. Конфронтация обострилась после смерти И.В. Сталина. Теоретическое течение, которое поддерживало всестороннюю регулирующую роль закона стоимости в социалистическом/коммунистическом способе производства, впоследствии неуклонно увеличивает влияние на формирование экономической политики.
На уровне экономической политики по оценке выполнения 4-й пятилетки (касалась периода 1946-1950 гг. и была выполнена на год раньше) констатируется проявление определенных диспропорций в производстве и проблем в системе управления. Несмотря на успехи послевоенного восстановления, на успехи в выполнении 4-й пятилетки (в основном по объему совокупного промышленного производства, который опередил на 73% довоенный уровень, росту производительности труда на 37% по сравнению с 1940 г.) руководство КПСС указывало на медленные темпы внедрения новых достижений науки и технологии в ряде отраслей промышленности и в сельскохозяйственном производстве, на существование предприятий с устаревшим технологическим оборудованием и низкой производительностью, на производство устаревшего оборудования. Отмечались явления равнодушия, рутинности, инерции в управлении предприятиями, когда не интересуются задачей борьбы за технический прогресс как постоянного движения за развитие производительных сил. Опоздание в восстановлении сельскохозяйственного производства, низкая урожайность зерновых культур, низкая производительность скотоводства, совокупная продукция которого не достигла довоенного уровня, имели как результат ощутимый дефицит мяса, молока, масла, овощей и фруктов, что влияло на достижение общей цели — повышение уровня общественного благосостояния.
На почве этих проблем после XX съезда КПСС множатся теоретические и политические подходы к преодолению экономических диспропорций и исправлению недостатков в формировании и реализации централизованного планирования и системы управления предприятий, построенные на основе закона стоимости. Постепенно все больше проводится мероприятий по усилению стимула прибыльности на уровне предприятия, удалению управления социалистическим предприятием от централизованных органов планирования, усиливаются личные стимулы для администрации предприятия, возможности горизонтального товарно-денежного обмена между предприятиями.
Это движение развертывается постепенно. Если сравнить официальные оценки по проблемам сельскохозяйственной продукции перед XIX съездом и после него, после избрания Первого секретаря ЦК КПСС (1953 г., и в 1958 г. его же председателем Совета Министров), то обнаруживаются значительные различия в направленности экономики.
В решениях правительства и ЦК ВКП(б) «О мерах по устранению нарушений Устава сельскохозяйственной кооперации в колхозах» осени 1946 г. и в решениях Пленума ЦК (февраль 1947 г.) подвергаются критике явления в жизни колхозов, которые сегодня можно характеризовать как злоупотребления в присвоении земли общего пользования и благ колхоза. Были приняты определенные меры, чтобы их изжить и чтобы сократить административный аппарат в колхозах. В начале 1950 г. существовало много мелких колхозов с 10-30 дворовыми хозяйствами, с маленькими территориями, где не использовались в полной мере технические средства, а административно-управленческие расходы были слишком велики. Было дано направление формировать, по инициативе коммунистов, широкое движение колхозников за соединение мелких колхозов в большие.
К концу 1947 г. распределение продуктов по карточкам было заменено широкой государственной и кооперативной торговлей. Была осуществлена денежная реформа и между 1947 и 1950 г. в три раза снизились цены товаров широкого потребления и увеличились доходы рабочих, служащих и крестьян .
В сентябре 1953 г. Пленум ЦК КПСС, рассматривая ход производства сельскохозяйственной продукции, констатирует значительные опоздания, причины которых относит к недостаткам руководства. Указывалось, что не было обращено необходимого внимания на материальный интерес колхозов и колхозников для увеличения производства. Цены из-за централизации в покупке многих сельскохозяйственных продуктов оказались низкими, что не позволяло им функционировать в качестве стимула для производства. Пленум своими решениями повысил цены и снизил количество обязательных поставок ряда основных сельскохозяйственных продуктов.
После XX съезда КПСС в 1957 г. конфронтация обостряется внутри партии, в основном на уровне Президиума ЦК, что привело к снятиям с постов многих руководителей. После стабилизации обстановки на уровне руководства партии делаются определенные значительные изменения в экономической политике. Отменяются отраслевые министерства, которые руководили промышленным производством во всем СССР и по республикам, и формируются органы территориального управления «Совнархозы». В феврале 1958 г. Пленум ЦК КПСС принял решение о продаже технических средств МТС (машинотракторных станций) колхозам. Одновременно меняется и система контрактации, давая возможность дифференциации цен между зонами страны. В общем, определенные цели 6-го централизованного плана ставятся под пересмотр, и формируется 7-летний план (1959-1965 гг.).
Как бы ни объяснялось принятие указанных изменений в направлении раздробления общественной собственности на средства производства и укрепления товарного личного или колхозного характера сельского хозяйства, это не согласовывалось с оценкой внеочередного XXI съезда КПСС (1959 г.), согласно которой социализм в СССР победил полностью, окончательно и что СССР творческим трудом народа и после глубоких реформирований во всех отраслях общественной жизни вошел в период широкого строительства коммунистического общества.
Комментируя, я бы сказала, что ослабление плана социалистического соединения кооператива (колхоза) с государством в направлении усиления элементов товарного производства в конечном счете не содействовало смягчению проблем производства сельскохозяйственной продукции. Наоборот, они обострились или появились новые проблемы, такие, как дефицит кормов, отступление в техническом обновлении колхозов.
Наконец, в середине 60-х годов в качестве причин возникших проблем были названы ошибки субъективного характера руководства сельскохозяйственным сектором экономики (Мартовский Пленум ЦК 1965 г. с докладом Л. Брежнева «Неотложные меры по дальнейшему развитию сельского хозяйства в СССР»). Реформы включали снижение количества товаров, продаваемых по повышенным ценам, были отменены ограничения по обмену между хозяйствами и колхозниками, налог с личного владения животными. Долги колхозов по кредитам Госбанка были ликвидированы, были отсрочены погашения долгов от денежных авансов, разрешена продажа кормов прямо владельцам животных.
Изменение политики опять двинулось в направлении дальнейшего укрепления товарно-денежных отношений, на основе адаптации экономической политики, централизованного планирования к теоретическому подходу, согласно которому закон стоимости функционирует объективно при социализме и это должно учитываться при распределении.
Аналогичная политика проводилась и в промышленности, обнаруживая замедление промышленного производства (уменьшение темпов роста годовой производительности труда и годового выпуска продукции) в начале 60-х и после изменений в централизованной системе руководства отраслями промышленности. Речь идет об известных реформах А. Косыгина (Сентябрьский Пленум ЦК КПСС 1965 г. по проблеме: «Об улучшении управления производством, совершенствовании планирования и укреплении материального стимулирования промышленного производства»).
Основным элементом реформ стало принятие прибыли предприятия в качестве основного стимула внедрения новой техники, роста производительности труда и объема производства, увеличения ответственности администрации. Происходит реформирование системы управления в направлении так называемого принципа самоокупаемости, который вводится в управление государственными предприятиями.
В промышленности он начал применяться «экспериментальным путем» в 1962 году посредством перевода двух предприятий швейной промышленности на показатель прибыли в соответствии с предложенной профессором Е.Г. Либерманом системой управления (известной как Харьковская система). Реформы продвигались в период между XXIII и XXIV съездами КПСС. На XXIV съезде КПСС (1971 год) в «Основных направлениях формирования 9-го пятилетнего плана (1971-1975 гг.)» дается приоритет развитию производства товаров группы II относительно товаров группы I. И после XXIV съезда укрепляется отрыв предприятий от централизованного планирования. Например, хозрасчет принимает форму подряда в строительстве (1973 год).
Экономисты — сторонники системы хозрасчета предприятий — считали основными недостатками централизованной системы отсутствие гибкости, недостаточность стимулов для развития технического прогресса, распространение бюрократии, чрезмерное использование экономических ресурсов. В качестве причины ее недостаточной эффективности они называли «систематическое отрицание товарного характера производства при социализме, недооценку развития сельского хозяйства, переоценку возможности субъективного вмешательства в управление экономикой». Они утверждали, что невозможно устанавливать стандарты качества, объем реализации, вид технологии, цены на все виды товаров в центральных органах, для этого, они считали, необходимо использовать механизмы рынка при выполнении задач плановой экономики.
Е.Г. Либерман утверждал, что установление прибавок к зарплате (премий) директоров в зависимости от перевыполнения плана привело к возникновению противоречия между интересами директоров и советского общества в целом. И это произошло потому, что директора скрывали подлинный производственный потенциал предприятий, создавали запасы сырья и продукции, проявляли безразличие к производству «брака», препятствовали введению новой технологии с тем, чтобы нормы, на основании которых подсчитывалось выполнение плана, не менялись. Таким образом, например, производили плотную бумагу вместо тонкой, так как нормы измерялись весом. В соответствии с новой системой прибавки к зарплате директоров стали зависеть от выполнения плана (от продаж), а также от полученной прибыли. Центральный план должен был устанавливать лишь общий объем производства и инвестиций в целом. На уровне предприятий должны были устанавливаться себестоимость, производительность занятого персонала, распределение инвестиций, заключаться соглашения с потребительскими и торговыми организациями, то есть должен был учитываться закон стоимости, а количество производимой продукции должно было определяться спросом.
По крайней мере в течение трех десятилетий (конец 30-х — конец 60-х годов) велась острая идеологическая и политическая борьба внутри КПСС относительно причин возникновения проблем при осуществлении социалистического строительства, причин противоречий, относительного отставания или других явлений в экономике СССР. Дискуссию подпитывали также проблемы, которые возникали в странах Европы, которые присоединились к социалистической системе, в особенности так называемое явление «сырьевого барьера» (перевыполнялись планы перерабатывающей промышленности и в то же время не выполнялись планы производства сырья, что имело серьезные последствия для внешней торговли).
Некоторые российские экономисты (Е.Г. Либерман, В.С. Немчинов и др.) высказывали точку зрения, что центральное планирование не в состоянии решить проблемы интенсивного развития, поэтому нуждается в помощи со стороны смежных вспомогательных механизмов. Они утверждали, что проблемы приспособления объема производства к потребностям потребления могут быть решены, исходя из критериев спроса и цен, которые формируются на основании спроса. Проблемой был сочтен способ адаптации производства к развитию производительных сил — материальных и людских, — который в прошлом приводил к перекосам. Эти перекосы списывались на отсутствие соответствия между производственным планом и потребностями.
Поиск решения экономических проблем был направлен на укрепление функционирования рынка (механизма капиталистического способа производства), который бы позволял развиваться своего рода соревнованию (конкуренции) между предприятиями и положительно отразился бы на повышении технического уровня и себестоимости производства. Было сочтено, что установление некоторых экономических величин, например, заработной платы, количества денег в обращении с помощью определенного рыночного механизма не представляет собой частичного отхода от социалистических производственных отношений.
Постепенно набирает силу теоретическая схема «социалистического товарного производства» или «социализма с рынком», теоретическая точка зрения о том, что закон стоимости является законом социалистического способа производства, который действует также при строительстве развитого социализма и совместим с формированием материальных предпосылок для перехода к коммунизму.
В экономической политике набирает силу постепенный отход от централизованного планирования, ослабевает общественный характер собственности на средства производства. Обретение предприятием «автономии» в сочетании с возможностью присвоения части производимой продукции (прибыль) с помощью горизонтальных товарно-денежных операций между предприятиями как в промышленности, так и в производстве сельхозпродукции, укрепление независимости директоров при принятии решений и повышение уровня их персональной зарплаты являются почвой для укрепления социального слоя(а потенциально и класса), который имеет возможность присваивать результаты чужого труда в личных целях и претендовать на законное существование частнособственнических отношений на средства производства. Социалистические производственные отношения и отношения распределения ослабевают и укрепляются товарные отношения. В 1980-е годы с проведением XXVII съезда (1986 год) и принятием в 1987 году закона на политическом уровне узаконивается статус капиталистических отношений (они были деликатно названы многообразием форм собственности).
Я бы хотела подвести итоги тому, что было сказано выше относительно реформ 1965 года, отметив, что:
1) буржуазная экономическая мысль охарактеризовала эти реформы как возврат к капитализму (публикации в журнале «Экономист», газете «Файнейшнл таймс»);
2) их поддерживали западные буржуазные экономисты кейнсианской школы и социал-демократия, которые охарактеризовали «реформы» как улучшение планирования при борьбе с бюрократией;
3) меры экономической политики, которая господствовала в тот период, являлись мерами укрепления отношений, характерных для пережитков досоциалистических экономических систем за счет устанавливавшихся социалистических отношений.
«Предпринимательская» прибыль не является ни показателем абстрактной социальной эффективности, ни автоматическим инструментом или средством выравнивания соотношений в производстве, поэтому колебания средней нормы прибыли при капиталистическом способе производства являются закономерным результатом его развития и связаны с фазами кризисного цикла. Она является категорией капиталистической экономики, а не одного лишь «рынка», который не может быть определен как капиталистический или социалистический в зависимости от господствующих отношений собственности в производстве.
Движение производства при капитализме, а следовательно, привлечение живой и овеществленной рабочей силы происходит на основе стимула максимально возможной прибыли (максимизация прибыли). Закон стоимости, а также закон прибавочной стоимости, когда речь идет о превращении рабочей силы в товар, являются основополагающими для капиталистического производства. Сама рабочая сила, а также все другие привходящие факторы (сырье, промежуточная продукция, станки и т.д.) носят товарный характер. Пережитки простого товарного производства подчиняются капиталистическому товарному производству.
Социализм является организацией общества на основе общих интересов и, следовательно, прибыль не может являться стимулом социалистического производства. Исторический опыт подтвердил, что в противовес капиталистическому способу производства возникает новый коммунистический, который проходит длительный период становления, лишь начинающийся с установления власти рабочих.
Поскольку наши изыскания посвящены переходу от капитализма к коммунизму, то есть периоду, когда коммунистический способ производства еще не достиг своего полного развития, а просто социалистические отношения являются господствующими, я бы хотела отметить следующее.
Первое. Общественная собственность на централизованные средства производства в сочетании с рабочей силой в ходе планомерного производственного процесса, который носит общественный характер, является предпосылкой к установлению нового — коммунистического способа производства. Распределение рабочей силы, сырья, станков, денежных средств и т.д. происходит на основе централизованного планирования, так что их товарный характер упраздняется. Они определяются социалистическими отношениями собственности.
Возможность господства нового способа производства начинает осуществляться с революционного политического акта. Это не означает, что пережитки предыдущих экономических систем (простого товарного или даже капиталистического производства) с самого начала полностью и автоматически упраздняются. Однако речь не идет об их «равноправном» сосуществовании. Обобществление средств производства и земли — при существовании государственной формы общественной собственности — закрепляет упразднение рабочей силы как товара.
На основе централизованного планирования распределяется также рабочая сила и, следовательно, осуществляется право каждого на труд, обеспечивается индивидуальная выгода от повышения уровня общественного благосостояния.
Существование товарного производства в ограниченных масштабах опирается на существование ограниченной частной собственности на средства производства и землепользование, которое продолжает иметь сравнительно низкую производительность. Его пережитки имеют тенденцию к присвоению результатов чужого труда.
Что касается характера отношений обмена между кооперативным сельскохозяйственным производством и социалистическим промышленным производством, то я думаю, что мы не можем подходить к нему главным образом как к простому товарному производству и обмену, так как здесь имеет место также использование обобществленных средств производства, электроэнергии и т.д. через их распределение, направляемое из центра.
Я бы также хотела отметить, что капитализм не «позволял» отношениям обмена между продукцией сельского хозяйства и промышленности развиваться по законам стихийного действия рыночного механизма. Поэтому даже в наиболее развитых капиталистических экономиках до сих пор существуют сложные системы цен, квот и дотаций, которые устанавливаются в централизованном порядке.
Социалистическое строительство показало направление решения проблем — объединение крестьян-производителей для совместного использования земли в больших масштабах с целью производства общественной (не только кооперативной) продукции, с использованием обобществленной современной механизации и других средств научнотехнического прогресса с целью развития производительности труда, обеспечения максимальной защиты продукции от непредвиденных изменений погоды, вертикального объединения производства сельскохозяйственного сырья с его промышленной переработкой.
Второе. В условиях социалистического строительства и на основе советского опыта большую часть подготовки рабочей силы, с тем, чтобы та стала способной к общественно полезному труду, берет на себя государство, считая его «потребностью» всех членов социалистического общества.
Напротив, в условиях капиталистической экономики подготовка рабочей силы является личной ответственностью каждого, она осуществляется в процессе товарного производства (например, покупается процесс обучения, его основное ядро или необходимые дополнения к нему). То же самое происходит и с большей частью воспроизводства рабочей силы.
При социализме существовала всеобщая государственная бесплатная система образования и здравоохранения, осуществлялись другие разнообразные функции воспроизводства рабочей силы при проведении политики отхода от принципа «каждому по труду» и при наличии тенденции приближения к принципу «каждый по способностям — каждому по потребностям». Такими примерами является политика «цен» на общественный транспорт, потребительскую продукцию для детей, книги, электроэнергию в квартирах, жилые дома для народа и другое.
Однако характерной особенностью переходного периода является относительный недостаток продукции личного потребления, в результате чего часть ее распределяется в зависимости от труда каждого. Однако это чревато некоторой дифференциацией в том, что касается возможностей потребления трудящихся, в частности, возможности обеспечения определенного уровня потребления.
В экономической теории социализма был поставлен вопрос о труде: каков характер отношений распределения в денежной форме в том, что касается значительной части личного потребления и, конечно же, некоторой части заработной платы. Каким законом они определяются?
Определенное течение среди мыслителей и политиков-марксистов, включая в том числе и И.В. Сталина, охарактеризовало отношения в этой сфере обращения как товарно-денежные, регулирующиеся законом стоимости, не являющиеся, однако определяющими, регулирующими социалистические производство и распределение.
Лично я вижу пробелы и противоречия при анализе и обобщении этого теоретического подхода. Сами его сторонники признают, что действие закона стоимости не соответствует основополагающим законам функционирования социалистического производства, поэтому они говорят о противоречии (однако неантагонистическом), имеющемся в товаре. Они признают, что социалистическое производство не является товарным, однако пытаются объяснить некоторые из явлений перекосов (противоречий) с помощью теории нарушения закона стоимости на уровне предприятий. Думаю, что главным образом они хотели продемонстрировать необходимость постоянного повышения производительности труда, необходимость того, чтобы его результаты превышали совокупные расходы.
Мне кажется, что профессор В.Я. Ельмеев в своем выступлении расскажет о достойном внимания теоретическом подходе к этому вопросу, когда он будет говорить о законе потребительной стоимости как отношении между трудом и его результатом (продуктом) на переходном этапе. Согласно этому подходу мерой потребительной стоимости является освобожденное, а не затраченное время, которое является фактором, регулирующим внутрипроизводственные соотношения и соотношение между расширенным воспроизводством и потреблением.
А.М. Еремин упоминает о том, что «необходимый труд для глубокого осмысления денежных форм как «преобразованных или иррациональных» (то есть не имеющих отношения к закону стоимости) почти не занимал официальную политическую экономию, даже 40 лет спустя после Сталина» .
На этом вопросе останавливается также М.В. Попов, который говорит о том, что эти отношения являются товарно-денежными по форме, в то время как по сути они являются непосредственно общественными. Если я это правильно понимаю, то по сути отдельные производители не встречаются через товар на рынке.
Однако концепция и практика социалистического строительства до сих пор оставляют без ответа следующий теоретический вопрос, связанный с трудом: каково отношение (закон), с помощью которого труд в социалистическом производстве взаимодействует с общественным продуктом?
Следствием ответа на этот вопрос являются средства приведения политики в области зарплаты (каждому по труду) в соответствие с ценами на потребительскую продукцию. Из ответа на него следует также, какие средства необходимо использовать при объективной оценке распределенных расходов и результатов производства — этот подсчет необходим при централизованном распределении труда, сырья, станков, исследований и т.д.
Каким образом подсчитывается вклад каждого предприятия, организованного социалистическим путем, в общественную продукцию?
Реальные экономические проблемы, которые возникли как противоречия на основе чрезвычайно быстрого развития производительных сил по сравнению с отношениями производства/распределения, по моему мнению, рассматривались ошибочно с политической точки зрения.
Ход развития социалистического/коммунистического способа производства является процессом расширения социалистических отношений производства и распределения при устранении досоциалистических экономических пережитков, роста объема и производительности планового производства, роста социалистической сознательности по отношению к труду и существенного участия в информировании на всех уровнях снизу доверху, улучшения и осуществления централизованного планирования в неуклонно расширяющемся распределении «по потребностям». Следовательно, ход социалистического/коммунистического строительства является процессом устранения факторов, которые порождают действие закона стоимости и, следовательно, товарно-денежных отношений.
Я лично разделяю точку зрения, что корень проблемы первоначального теоретического сползания является в первую очередь гносеологическим. Однако я не считаю закономерным скорейшее развитие и утверждение этих идеологических и политических точек зрения, полное принятие категорий капиталистической экономики при решении противоречий на почве длительного перехода от капитализма к коммунизму. Я думаю, необходимо заняться поисками всей совокупности факторов, которые способствовали этой эволюции. Я считаю, что к их числу относятся:
— снижение уровня политического марксистского образования лидеров коммунистических партий из-за специфических условий войны, серьезных потерь и резкого увеличения числа членов компартии. Результатом этого явилось отставание в развитии политической экономии социализма;
— относительная зависимость коммунистической власти в СССР с момента своего зарождения от руководящих и научных кадров, которые были связаны и находились под влиянием культуры капиталистического запада;
— историческое наследие СССР с точки зрения масштаба докапиталистического отставания и неравномерного капиталистического развития;
— жертвы в уровне потребления, которых стоило послевоенное восстановление в условиях конкуренции с капиталистической реконструкцией Западной Европы, которая в значительной степени опиралась на возможности и потребность США в экспорте капиталов;
— проблемы и противоречия, возникшие в ходе присоединения стран Центральной Европы к социалистической системе. В некоторых из них определенную роль играли также исторически сложившиеся межгосударственные отношения, так, например, Румыния входила в немецкую ось, «выплатила» военные контрибуции с помощью продукции, производившейся румыно-советскими предприятиями; страх перед новой войной по причине империалистических вмешательств в Корее и т.д., «холодной войной», доктриной Гольштейна в Западной Германии (непризнание Восточной Германии, но, тем не менее, отнесение ее к «зоне советской оккупации»);
— дифференцированные политические вмешательства международного империализма в дела стран, осуществлявших социалистическое строительство, с использованием более или менее гибких торговых отношений со странами Центральной и Восточной Европы;
— вопросы стратегии и раскола международного коммунистического движения.
В послевоенные годы в Европе и в международном масштабе противоречие между капитализмом и социализмом несет в себе элементы взаимного влияния на выбор в вопросах экономической политики. Что касается капиталистического управления, то в Европе после войны утвердилось кейнсианское управление (во многих случаях его основным носителем являлись социал-демократические партии), которое оказало оппортунистическое давление на социалистический мир. Кейнсианское управление продемонстрировало, что представляет собой капиталистическое государственное программирование как средство, которое заменило некоординированные и случайные вмешательства государства с целью осуществления контроля над последствиями кризиса .
Капиталистическая система «заимствует» у социалистической необходимость программирования, приспособленного к потребностям воспроизводства. Она также заимствует определенную социальную политику (одной из наиболее продвинутых является послевоенная система национального здравоохранения в Англии).
К этим условиям приспосабливается идеологическое наступление части буржуазных экономистов на «государственный характер» экономики реального социализма.
Антагонизм между двумя системами подталкивает социалистическую систему, вероятно, к некоторому субъективизму в отношении возможностей и задач социалистического развития. Думаю, что сделанный ими стратегический выбор — поддержка некоторых бывших колоний, пошедших по некапиталистическому пути экономического развития, действует как фактор, который усиливает концепцию экстенсивного (за счет интенсивного) развития при централизованном планировании.
В этих исторических условиях власть выбирает политику, которая включает в себя элементы укрепления капиталистической (рыночной) экономики, считая их, по крайней мере на протяжении определенного периода, элементами укрепления социализма. Этот процесс разъедает революционный характер власти и подрывает переход от капитализма к коммунизму. Я не считаю определяющими слабости технико-экономического характера (в том, что касается внедрения математики, информатики) в централизованном планировании (в отношении точного знания данных, сбора информации, правильной оценки существующих возможностей по отраслям и регионам и т.д.), исходя из опыта и успехов в том, что касается крупных научно-технических завоеваний и внедрения их результатов.
Что касается проблем планирования, расширения производства потребительских товаров и, главным образом, их качественного развития, то я не стала бы считать их результатом экстенсивного развития соответствующих отраслей промышленности, но главным образом результатом развития производительности в этих отраслях в качестве необходимости внедрения новой технологии в их производство (преобразование плана, исходя из критериев технологического прогресса, роста производительности труда и т.д.).
Что касается проблем, которые возникли в системе управления, хотя мы не имеем значительных источников предложений в области экономической политики со стороны советских экономистов, которые выступали против проведения реформ, та часть теоретической дискуссии, которая мне известна, подводит меня к мысли о том, что эта проблема не являлась главным образом технической/административной, а стимулы и результаты — нравственными. Поставленная задача и оценка производимого результата была связана с теоретическим признанием необходимости увеличивающихся результатов (продукция, потребительные стоимости) по сравнению с расходами (вложение труда, станков, сырья, денежных фондов и т.д.). Кроме этого, я также считаю, что важно дать оценку использованию технологии по отношению к производительности труда и показателям качества производства, исходя из долгосрочной общественной пользы, как, например, баланс окружающей среды, здравоохранение.
При проведении экономической политики материальные стимулы не должны изолировать производственную единицу от общества и отделять личную пользу от общественной. Они должны проявляться в принципе «каждому по труду» в большей степени в рамках производственного коллектива, чем по отношению к отдельному человеку (при потреблении новой продукции, поездках внутри страны и за рубеж, улучшении жилищных условий и т.д.). В отношении отдельного человека они выражаются в повышении индивидуальной зарплаты, результатом чего является возможность потребления большего количества товаров.
В рамках производственного коллектива материальные стимулы являются более эффективными и не способствуют увеличению денежного обращения. Часть увеличения заработной платы должна служить обеспечению новых возможностей доступа к высшему профессиональному обучению и образованию. Такой опыт имеется в странах, строящих социализм.
Административно-управленческий персонал в масштабах всей страны не должен иметь особых материальных привилегий по сравнению с непосредственными производителями. Имеется позитивный опыт в отношении зарплаты партийных кадров при капитализме (но не столь позитивный в отношении руководящих кадров предприятий, принадлежащих партиям).
Главным моральным стимулом должно являться развитие коммунистической сознательности в отношении необходимости труда, труда как образа жизни. Необходимой предпосылкой к этому является формирование условий участия в процессе принятия решений, в контроле над их выполнением, в контроле над управлением. Дополнительный добровольный неоплачиваемый труд (известные нам «красные субботы») не должен вступать в противоречие с тенденцией к увеличению нерабочего (свободного) времени и всесторонним развитием человека — члена социалистического общества.
Темой особого исследования, в результате чего должны быть сделаны выводы, должно стать сравнительное изучение форм организации участия рабочих в процессе управления производством, их права и обязанности в различные периоды существования Советской власти. Следует провести сравнительное изучение рабочих комиссий при В.И. Ленине, стахановского движения и «советов самоуправления» при М.С. Горбачеве (проверить, не существовало ли нечто подобное при Л.И. Брежневе) с централизованным планированием и обеспечением общественного характера собственности на средства производства.
Поражение первого опыта перехода от капитализма к коммунизму, по моему мнению, является основополагающим фактором глубокого кризиса, который переживает коммунистическое движение во всем мире. Оно подорвало веру и стойкость значительной части коммунистов в каждой стране, в том числе и в нашей. Оно затуманило мечту о социализме хотя бы для некоторых передовых отрядов рабочего класса.
Длительный относительно «мирный» период и терпимость со стороны режима по отношению к коммунистическому движению, больший радиус действия буржуазного идеологического влияния делают чрезвычайно трудным доступ к марксистскому знанию и, следовательно, затрудняют интерпретацию поражения.
Подводя итоги, я бы хотела сказать следующее.
История социалистического строительства в СССР является историей борьбы за построение нового способа производства на социально-экономической почве сильных докапиталистических пережитков и, следовательно, длительного относительного отставания в том, что касается объема производства и производительности труда. На значительной части территории Советского Союза, так же, как и Китая, индустриализация была осуществлена в условиях отсутствия господства капиталистических отношений.
Первый исторический опыт социалистического строительства дал бой бедности и докапиталистической отсталости иным образом, чем капитализм. Накопление осуществлялось при обеспечении по крайней мере минимального уровня равноправного доступа к труду, права на жилище, питание, образование, здравоохранение, социальное обеспечение и т.д. на основе плановой экономики, которая функционирует, опираясь на общий стимул общественной пользы. Индустриализация и накопление капитала в крупных размерах при капитализме являлись результатом отчуждения вплоть до катастрофы. В США, основном центре капитализма, который после войны противостоял главному центру социалистического строительства, капиталистическое развитие осуществлялось в более благоприятных исторических, географических и климатических условиях, в результате чего в эту страну хлынул капитал и рабочая сила с трех континентов. Капиталистические общества с глубочайшей неравномерностью капиталистического развития (например, Индия) пока еще не решили проблему голода. Еще более остро эта проблема стоит в обществах стран Африки. Исторической особенностью является влияние неблагоприятных климатических условий на производительность труда и труд, причем в историческую эпоху развития капитализма, когда технологии, компенсирующие неблагоприятные природные условия, не достигли своего полного развития. Частью социалистического строительства стала мощная традиция сельскохозяйственных общин, элементы которых сохранялись и входили в досоциалистические системы. Этот пережиток имеет свои причины и является результатом суровых природных и климатических условий, которые делают возможность «индивидуального» выживания и производительность чрезвычайно низкой. Это наследие мелкотоварного сельскохозяйственного производства являлось фактором отставания социалистического пути развития.
Изучение противоречий, субъективных ошибок всего исторического движения является процессом развития теории социализма/коммунизма, результатом которого станет идеологическое и политическое оживление коммунистического движения с целью осуществления нового штурма.