Михаил боялся не зря: в том же 1239 г. татары под предводительством хана Батыя, внука Чингисхана, опустошили Восточную Русь. Разобщенность русских князей была на руку завоевателям. Несмотря на то, что практически каждый русский город защищался, ни один из них не имел шансов выстоять в одиночку. Именно невозможность выработать общую стратегию и тактику борьбы с татарскими завоевателями сделала русские земли легкой добычей. Это можно проиллюстрировать множеством исторических фактов, например таким: в 1237 году татары опустошали рязанские земли, находящиеся же по соседству Суздаль и Ростов не оказали никакой помощи. Истребив большую часть населения рязанских земель, татары двинулись дальше, на Суздаль. При такой стратегии захват всех русских земель был вопросом времени, и времени недалекого. В 1238 году был разорен Владимир, погибло множество людей, в том числе и семья князя Юрия Всеволодовича. 4 марта того же года сам князь Юрий Всеволодович во главе всех войск, которые ему удалось собрать, вступил в отчаянную неравную битву с татарами на берегу Сити, но потерпел поражение и был убит. Опустошив Восточную Русь, Батый собирался идти к Новгороду, но опасался, что тяжелый переход через леса и болота подорвет боеспособность его армии. Татары разорили один только Торжок и повернули на юг, встречая отчаянное сопротивление. Особо прославился небольшой городок Козельск, который сами татары называли «злым городом». Его жители держали оборону семь недель, и когда город был взят, то, если верить летописям, татары в нем пролили столько крови, что малолетний тамошний князь Василий в ней просто утонул. В 1239 году они взяли и сожгли город и направились к Киеву. По мнению татар, это был самый красивый город Руси, возможно, они даже хотели сохранить для себя его стены, княжеские палаты и храмы, эти маленькие крепости внутри большой. Племянник Батыя Менгу-Тимур отправил в Киев послов требовать его сдачи. Они были убиты – так часто поступали в русских городах с вражескими посланниками. Тогда татары стали лагерем на другой стороне Днепра и начали ждать подкрепления для будущей осады. В конце 1240 года татары перешли Днепр, вероятно, по льду, и окружили верхний город (занимавший место нынешнего старого города). Войско их было огромным и в короткий срок разорило все посады на киевских землях. Для штурма Киева татары использовали камнеметательные машины и стенобитные орудия и башни, которые дали им возможность подняться на городские стены. Вынужденные их покинуть, киевляне создали импровизированные укрепления возле Десятинной церкви и заняли позиции на башнях и колокольне. Но татары разрушили церковь, и она погребла под собой последних защитников Киева. Ставленник Данилы, тысяцкий Дмитрий, был ранен и пленен татарами, причем дальновидный Батый велел сохранить ему жизнь. От Киева татары пошли на Волынь, взяли Каменец, Владимир, Галич и много других городов. При этом уцелел один Кременец, укрепления которого показались татарам неприступными.

Во время взятия Киева Данило был в Венгрии. Он хотел породниться с Белой, просватав его дочь за своего сына Льва, но тот вновь отказался, предпочитая найти более выгодную партию. Въезжая в свои земли, Данило увидел множество беженцев и счел за благо повернуть назад. Вскоре он выяснил, что большая часть его владений разорена, а его брат, жена и дети нашли приют в Польше. Данило нашел своих родственников и сам воспользовался гостеприимством сына Конрада, Болеслава, который предоставил ему убежище в Вышгороде, где Данило с семьей пробыл до тех пор, пока татары не ушли из его земель. Возвращение было тяжелым: пользуясь царящим хаосом наместник в Дрогичине объявил себя князем и захлопнул перед Данилой ворота, не позволив ему войти в город. Берест и Владимир были полны убитыми, но, по счастью, любимый Данилой Холм стоял в стороне от движения татарских сил и не пострадал. Данило и Василько остановились в нем, дабы собраться с силами. Между тем и Михаил Черниговский с сыном Ростиславом возвратились из Польши. Ростислав стал княжить в Чернигове, а Михаил поселился вблизи Киева, на острове.

Главная опасность для Данилы исходила от его же бояр, которых он не мог, подобно своему отцу и тестю, держать в узде. В летописи недвусмысленно говорится, что в этот период Данило был князем формальным, реально же землей и данью распоряжались бояре. Богатый и влиятельный Доброслав Судич взял себе Бакоту и все Понизье, желая укрепиться, он привечал черниговских бояр и даровал им имения. Другой сильной фигурой был Григорий Васильевич, имевший большое влияние в Перемышле. Оба они открыто выказывали неповиновение Даниле, но, по счастью, враждовали друг с другом. Каждый хотел с помощью князя расправиться с конкурентом и оба постоянно клеветали князю друг на друга. В конце концов Доброслав таки перегнул палку: он подъехал к князю на коне в одной сорочке с гордо поднятой головой, в сопровождении толпы галичан, шедших у его стремени. Терпение Данилы лопнуло: Романовичи увидели, что оба боярина лгут, оба не хотят подчиняться княжеской воле, и велели своим дружинникам схватить обоих как смутьянов и изменников.

Едва Данила успел навести порядок при дворе, как неблагодарный Ростислав Михайлович, князь черниговский, в союзе с болоховскими князьями попытался овладеть Бакотой. Данило немедленно перебросил туда своих воинов и жестоко разорил болоховские земли, спалив все города. Такая поистине варварская жестокость объясняется в летописи так: «Он [Данило] пленил землю болоховскую и пожег. Потому что не тронули их [болоховцев] татары, чтоб те пахали землю и сеяли пшеницу и просо». Возможно, Данило действительно хотел подорвать кормовую базу татарских захватчиков, а может, он просто был очень зол на болоховских князей, которые вошли в союз с его недругом Ростиславом, который не хотел мира. Он приблизил к себе опального галицкого боярина Владислава и Константина Владимировича Рязанского. Вместе в 1242 году, воспользовавшись отсутствием Данилы в городе, они захватили Галич. Ростислав сел на галицкий стол, а Владислава сделал тысяцким. Но при приближении Романовичей с большим войском позорно бежал из Галича и спасся от дальнейшего преследования только благодаря известию, что татары идут на галицкую землю. Константин Рязанский пытался удержать Перемышль, вступив в союз с тамошним епископом. Он бежал ночью, узнав о прибытии посланца Данилы Андрея с дружинниками. Не найдя Константина, люди Андрея ограбили епископа и всех прочих, кто не оказывал им должного почтения.

Ростислав упорно добивался того, чтобы венгерский король стал его союзником в борьбе против Данилы. Несмотря на отказ, он вновь попросил руки его дочери, и на этот раз был принят благосклонно: Бела решил, что в такое время ему не помешает свой человек в Чернигове, и в 1243 году отдал за него принцессу Анну. Король вновь решил сделать ставку на Ростислава, потому что счел, что силы и благосостояние Данилы надолго подорваны татарским набегом.

Через некоторое время Ростислав сделал последнюю попытку напасть на земли Данилы. Он сговорился со вдовой Лешко и та дала ему воинов, а кроме того, тесть в очередной раз снабдил его венгерскими полками во главе со знатным воеводой Фильнием, с которым у Данилы были старые счеты.

Кроме Белы IV Ростислава поддерживали польский правитель Болеслав Стыдливый, его шурин, и опальные галицкие бояре. Надеясь, что не оправившаяся после татарского набега Волынь не окажет серьезного сопротивления, они взяли Перемышль и осадили Ярослав. Но Данило смог быстро перебросить союзные ему половецкие полки, обошел венгерские и польские рыцарские отряды с тыла и разгромил их. Преследуя врагов, сторонники Данилы пленили изменника и зачинщика смут Владислава и воеводу Фильния – оба они были казнены. В итоге Ростислав вновь был принужден уехать в Венгрию к тестю и умерить свои аппетиты. С тех пор имя его в русской истории уже не встречается. Так Ярославское сражение 17 августа 1245 года положило конец сорокалетней борьбе за галицкий стол и укрепило международные позиции Галицко-Волынского княжества. Никто из русских князей уже не пытался соперничать с Данилой Галицким.