Страстное желание смыть позор двойной неудачи в Большой политике, сжигали лорда Чемберлена днем и ночью. С каждым новым днем идея сатисфакции со Сталиным становилась главным смыслом деятельности британского премьер министра. О полномасштабной реализации 'южного варианта' уже говорить не приходилось. Без его финской составляющей все планы большой войны против России теряли свою реалистичность. Да и французский партнер в связи с 'неправильным' поведением Гитлера, уже не выказывал ту готовность указать советскому вождю его место в Большой политике, которой он был охвачен всего полгода назад.
Время идет и вместе с ним меняется настроение политиков, а также обстоятельства, что в той или иной мере влияли на принимаемые ими решения. Все на что был согласен Даладье - это произвести показательное кровопускание Советскому Союзу, точнее сказать его нефтяным запасам.
- Пусть господин Сталин почувствует нашу могучую решимость, для которой нет преград в виде границ или дальнего расстояния между ними. Наша славная авиация может достать не только нефтяные прииски Каспия, но и саму русскую столицу. Пусть усатый горец сидит в своем Кремле и трясется от страха, что на его голову могут упасть наши бомбы - важно вещал французский премьер, чьи самолеты составляли основную силу будущего показательного удара.
В его словах, конечно, было много позерства и хвастливости. Воздушные силы союзников не могли нанести массированный удар по Москве, но вот серьезно осложнить жизнь нефтедобывающей отрасли советской экономики было им по силам.
Благодаря хорошо информированным источникам советской разведки в Лондоне, карающие планы британского премьера были известны Сталину и работа по их срыву велась. Однако создать мощное противовоздушное прикрытие Баку, Грозному и Батуми быстро не удавалось.
Этот факт, позволял командующему французскими силами в Сирии генералу Вейгану, уверено заявлять Чемберлену, что объединенные воздушные силы союзников выполнят поставленную перед ними задачу. Его слова радостно согревали израненную душу британского льва. Внимательно разглядывая карту южного Каспия и Армянского нагорья, Чемберлен очень надеялся, что искры предстоящего конфликта на юге смогут разжечь пожар большой войны на востоке. Что реализация 'южного варианта' обязательно затронет интересы Германии на Балканах и втянет-таки Гитлера в восточные дела.
История знала подобные прецеденты, но судьба в который раз посмеялась как над самим Чемберленом, так и над британской политикой в целом. Взращенное и выпестованное ею чудовище для борьбы с большевистской Россией, вместо того, чтобы начать поход на восток, обрушилось на своих благодетелей.
10 мая 1940 года немецкие войска приступили к реализации плана 'Гельб' и вторгнуться на территорию Бельгии, Голландии и Люксембурга. Нападение Германии на Западную Европу положило конец политической карьере Невилла Чемберлена. Бедный британский лев не пережил тройного крушения своих политических надежд и сломленный чередой неудач он подал в отставку. На посту председателя партии консерваторов и премьер министра страны, его заменил амбициозный политик Уинстон Черчилль.
Стремясь сохранить лицо партии, он назначил своего предшественника своим заместителем по Государственному совету, но все это было напрасно. Подорвав здоровье в борьбе со Сталиным, Чемберлен стремительно угасал. Ровно через полгода после своей отставки, он скончался в своем поместье, сломленный сообщениями о разгроме британских войск на полях Франции.
Всего десять дней было достаточно, бронированным соединениям вермахта, чтобы разгромить войска голландцев, взять неприступные форта бельгийцев и прорваться через Арденны вглубь Франции.
Немецкие клинья прочно отрезали главные силы союзников от столицы Франции, и начался знаменитый 'бег к морю' завершившийся Дюнкерком. Теща себя мыслью, что отсутствие большой крови между Лондоном и Берлином, приведет англичан к мысли подписать мирный договор с Германией, фюрер позволил британцам беспрепятственно эвакуировать своих солдат с континента. После блестящего завершения плана 'Гельб', все внимание Гитлера был приковано к реализации плана 'Рот'.
Позор германской нации двадцати двух летней давности должен был смыт с боевых знамен немецких войск и со страниц истории рейха. Противные лягушатники должны были сторицей заплатить за весь тот позор и унижение, что пришлось вытерпеть немцам двадцать лет.
Командовавший французскими войсками генерал Гамелен, а затем сменившие его на этом посту генерал Вейган отчаянно пытались помещать Гитлеру, но все было напрасно. Быстрые и подвижные соединения вермахта разгромили по частям превосходящие их силы французской армии, сделав абсолютно ненужными мощные укрепления линии Мажино.
После недолго сопротивления, танки генерала Клейста форсировали Марну, и вышли к пригородам французской столице. Напуганный столь стремительным развалом фронта, сменивший Даладье премьер Поль Рейно вместе со своим правительством позорно бежали из Парижа в Бордо, где передал власть над страной маршалу Петену.
Престарелый герой Первой мировой войны не стал возвращаться в столицу, которая сдалась противнику без боя 14 июня, выбрав в качестве своего местопребывания городок Виши. Ему предстояло заплатить за разбитые политиканами горшки, склонив свою седую голову перед победившим их врагом.
22 июня в Компьенском лесу был подписан акт о перемирии. Гитлер специально настоял на том, чтобы все действия происходили именно в том месте, где двадцать два года назад было зафиксировано поражение Второго рейха. Исполняя желание германского фюрера, в Компьен был срочно доставлен вагон, маршал Фош принял капитуляцию германской стороны.
Столь стремительный разгром Франции вызвал шок не только на Западе, но и на Востоке. Как и многие политические деятели того времени, Сталин считал французскую армию одной из лучших армий мира, которую разбить за короткое время было невозможно. Конфликт ведущих стран Европы давал советскому государству несколько лет спокойной жизни, за которые Сталин собирался превратить Красную Армию в армию, отвечающую всем требованиям времени.
Оглушительное падение Франции и изоляция Англии оставляли Советскому Союзу слишком маленький отрезок времени, для исполнения этих намерений. Чтобы успеть перевооружить армию, военная промышленность СССР и так бежавшая со всех ног, должна была бежать ещё быстрее.
Впрочем, свой гешефт от разгрома Франции, генеральный секретарь ВКП(б) получил. Вслед за Польшей, созданной в первую очередь благодаря усилиям Парижа, настал черед Румынии. При поддержке Франции, она получила по окончанию войны огромные приращения за счет соседей, в числе которых была и Советская Россия.
Громко крича о единстве румынского и молдавского народа, Бухарест присоединил к себе Бессарабию. Подобные действия вызвали энергичный протест Москвы, но были полностью одобрены странами победителями: Англией, Францией, Италией и Японией. Сфатул Цэрий поспешил зафиксировать вхождение Бессарабии в состав румынского королевства, и началась 20-летняя оккупация.
В тот день, когда покровители румынов и организаторы 'Санитарного кордона' вокруг СССР ставили свои подписи под протоколом капитуляции в Компьене, в Москве было принято решение о создании Южного фронта, во главе которого был поставлен генерал армии Жуков. После разгрома японцев в Монголии, его военная карьера пошла стремительно вверх.
С введением генеральских званий, он из комкоров шагнул сразу в генералы армии, что соответствовало командарму 1-го ранга. Выше его нового звания был только маршал Советского Союза и герой Халхин-Гола считал, что ждать его ему недолго.
Наглядный пример такой карьеры был Семен Тимошенко. За успешное командование Северо-Западным фронтом, он получил звание маршала, звезду Героя и должность наркома обороны.
Получив назначение на Южный фронт, Георгий Константинович был готов энергичными боевыми действиями выкинуть наглых захватчиков с бессарабской земли. Для этого командующий Киевским военным округом стал под видом внезапных учений, стягивать войска на румынскую границу.
В числе тех, кто принял участие в 'молдавском походе' был и капитан Любавин. Грудь его украшал орден Красной Звезды вместе с нашивкой за ранение. Вместе с другими героями Карельского перешейка, он был готов, как следует всыпать угнетателям молдавского народа, но это, слава богу, не понадобилось.
После получения ноты советского правительства о возвращении Советскому Союзу территории Бессарабии, румынское правительство взяло паузу на размышление, а затем согласилось с требованиями Москвы.
Советские войска без единого выстрела перешли границу и не встречая сопротивления со стороны в страхе разбегавшихся от них румынских солдат и полицейских вышли на левый берег реки Прут.
Благополучное завершение 'молдавского похода' было отмечено торжественным парадом войск-освободителей на Соборной площади в Кишиневе 4 июля. Орденов и медалей, равно как и продвижение по службе его участники не получили, но у каждого из них появилась особая запись в учетном листе наркомата обороны.
Примерно такая же запись легла в личное дело бывшего комдива, ставшего генерал-майором Константина Рокоссовского. Он руководил стрелковой дивизией, что была введена на территорию Латвии для поддержки новых властей Латвийской республики.
Летом сорокового года все три прибалтийские республики получили ультиматум о недопустимости нахождения у власти авторитарных правителей Сметоны, Улманиса, Пятса и потребовали избрания подлинно народных правительств этих стран.
Для большего воздействия на умы профашистских правителей Прибалтики, на территорию Литвы, Латвии и Эстонии были введены ограниченные контингенты советских войск, появление которых, было радостно встречено простыми жителями этих республик.
Как и 'молдавский поход' освободительный поход в Прибалтику также окончился без серьезных столкновений и кровопролития. В Вильнюсе, Риге и Таллине советские воин, были, тепло приняты горожанами, приветствовавшими их цветами и радостными криками.
После завершения этой миссии, генерал-майор Рокоссовский получил назначение командиром 9-го механизированного корпуса, дислоцированного в Новоград-Волынском на Украине. В воздухе витали искры большой войны, до начала которой оставалось меньше года.
За напряженным положением в Европе внимательно следили по ту сторону океана. Соединенные Штаты Америки с огромным трудом выползали из пропасти кризиса, в которую их столкнула 'Великая депрессия', порожденная акулами крупного капитала.
Хотя президент Рузвельт радостно уверял своих сограждан, что самый худший момент в истории страны уже позади, многие понимали, что это не совсем так. Достаточно было одного средней руки кризиса, и экономика Америки вновь бы рухнула на колени с гораздо худшими последствиями для себя, чем в начале 30-ъ годов.
Спасти США могла только большая война и желательно в Европе. По этой причине президент Рузвельт с радостью встретил известие о нападении Гитлера на Францию, которое ему принес его госсекретарь Халл.
Расчетливый циник, запретивший прием еврейских беженцев из Европы на американской территории, ворвался к президенту с радостным видом и торжественно доложил Рузвельту: 'Это война'!
Оба собеседника прекрасно понимали, что слово война имело для Америки совсем иной смысл.
- Нам надо как можно внимательнее следить за этими событиями, Корделл. В том, как хорошо мы будем заниматься этим - зависит судьба нашего государства - произнес президент, и госсекретарь не оплошал. Почти всю неделю он лично занимался проблемой Европы, после чего доложил Рузвельту, что все в порядке.
- Они будут славно драться, чтобы мы могли хорошо поесть - процитировал Халл латинскую пословицу, чем вызвал умиление у хозяина Белого дома.
- Да будет так - отозвался Рузвельт и поставил свою подпись под посланием в конгресс о начале создания крупнейшего в мире военно-промышленного комплекса. На американском континенте началась гонка вооружения, которая должна была окончательно отодвинуть Америку от пропасти кризиса и поднять высоко вверх над остальными странами и народами земного шара.
Конец.