«Луна – очень благожелательная и щедрая планета».

Индийский астролог

«Судьба часто дарит человеку последний шанс. Но никогда нельзя узнать, какой именно шанс будет последним».

Народная мудрость

Дворец господина Синду был далеко не так роскошен, как дворцы царей больших царств, и не шел ни в какое сравнение с дворцами дэвов на небесах. Тем не менее, по меркам местных жителей, живущих в убогих лачугах, жилище господина было действительно дворцом. Он был построен из дерева, а не из соломы, в два этажа, со множеством комнат, с отдельной кухней. Внутри находился дворик с раздвижными навесами от солнца, а в центре дворика был бассейн с чистой водой. Сейчас навесы были сложены, в бассейне Луна с небес серебрила дорожку. Сам господин расположился у бассейна со всеми удобствами, ему прислуживали юные красавицы.

В эту мирную картину ворвался поспешно бегущий стражник:

– Господин, жители деревни собрались здесь, они уже идут сюда, и их слишком много, чтобы мы могли их остановить!

– Жители деревни? Как они посмели?.. – нахмурился господин Синду. На каждом пальце у него, в знак богатства, было по золотому кольцу или перстню.

Но он уже услышал шум и перекрывающие его звуки флейты. Толпа жителей вошла во дворик, и Шани наконец выпустил толстяка, дав ему улизнуть за сиденье своего господина. Чандра прекратил игру, улыбнулся широкой радостной улыбкой и поклонился нахмуренному господину. Деревенские жители перестали шуметь и с изумлением оглядывались вокруг, не понимая, как они сюда попали.

– Уважаемый господин, мы, простые актёры и все эти крестьяне, кланяемся вам, желаем долгих лет жизни и процветания, выражаем своё почтение! – все деревенские, следуя примеру Чандры, поклонились господину Синду. Шани поклонился тоже, следуя своей роли, глядя на всё это, и девушки тоже слегка поклонились.

Господин слегка кивнул, одобряя происходящее. Он решил, что стражники зря подняли панику – эти деревенские недотёпы не способны на бунт. Чандра опустился на одно колено перед креслом господина:

– Господин, вы выразили желание посмотреть на наше скромное представление. Мы, недостойные бродяги-актёры, польщены вашим щедрым предложением и готовы показать вам всё своё мастерство, которым наделили нас боги. Для этого же пришли сюда и эти поселяне – они нужны, чтобы помочь показать вам хорошее представление, достойное вашего величия, – Чандра преданно захлопал ресницами, изливая мёд лести на господина Синду.

Дхамини подумала, что такая лесть точно насторожила бы её отца, но ослеплённый гордыней господин Синду, кажется, ничего такого не заметил. Он снова кивнул, милостиво разрешая артистам приступить к увеселению себя. Чандра поднялся, быстро расставил оробевших крестьян по местам, вручив многим из них инструменты, невесть откуда появившиеся. Дхамини заметила, что мать Китары, Радха, пребывает в сильном смущении и прячется с дочерью за спинами других. Китара же была в полном восторге – она оглядывалась, приоткрыв рот от восхищения, на руках она держала белого кролика.

– Встаньте вот сюда, чтобы девочке было всё видно, – Чандра с улыбкой вытащил смущённую мать из-за спин людей и пристроил её возле группы барабанщиков. Радха не имела сил возражать, только прижала к себе дочку. Шани же встал так, чтобы видеть господина Синду.

По знаку Чандры действо началось. Оказалось, что импровизированный оркестр играет не так плохо – под воздействием энергий Чандра-дэва музыка души перетекала через инструменты и достигала слуха в материальном мире. Конечно, обычно артистам приходится много тренироваться, чтобы научиться передавать музыку души зрителям, – но в этом представлении Чандра сам двигал пальцами музыкантов и танцорами. Натья, история, рассказанная музыкой и жестами, была известна уже в общих чертах Шани, но Каколь и девушки узнали её впервые.

Эта история начиналась с любви – обычных пастушка и пастушки, бедных людей, живущих тяжёлым трудом. Несмотря на бедность, они поженились. Муж все думал, как разбогатеть, и жена отпустила его в дальние края, несмотря на то, что была беременна. Сначала муж думал о жене, но постепенно к нему стало приходить богатство и он стал вспоминать о женщине с ребёнком, его дочерью, с отвращением – она казалась ему слишком бедной и слишком некрасивой, чтобы быть женой такого богатого и важного господина. Вернувшись в родные края, этот человек назвался господином Синду и скупил все окрестные земли. Жену он не позвал к себе, и она с дочкой терпели многочисленные лишения и страдания. Но в жадности Синду казалось мало обретённого богатства, и тогда он решил забрать себе реку, чтобы затем торговать её водой.

По мере развития драмы на лице господина Синду отражались противоречивые эмоции. Он, казалось, то почти сочувствовал бедной покинутой супруге, то им овладевал гнев на такую помеху на его жизненном пути. Радха и Китарой стояли прямо напротив него, через бассейн, поэтому видеть друг друга могли беспрепятственно. В конце представления Чандра встал перед господином Синду и сложил ладони в знак почтения:

– Господин, мы показали всё, что умеем. Прошу вас проявить снисхождение, и загладить несправедливости – в отношении этой бедной женщины и её дочери, и в отношении всех этих бедных людей и реки.

Повисла тишина. Небожители внимательно наблюдали за господином Синду. Несколько мгновений казалось, что милосердие возьмёт верх и он раскается в сделанном. Но Синду выбрал блеск богатства и своего положения – лицо его исказилось от гнева, он вскочил со своего места:

– Что? Да как ты смеешь указывать мне, жалкий актёришка! – и, к ужасу присутствующих, поднял тяжёлый кнут, чтобы отстегать нарушителя его душевного спокойствия.

Но между ним и Чандрой, который быстро поднял локоть, защищая лицо от удара, внезапно оказался Шани. Он без слов, с презрительным выражением одних глаз, вырвал кнут у Синду, сломал его и отшвырнул в сторону, как и раньше сделал с кнутом толстяка-прислужника. Затем обернулся к Чандре.

– Шани, этот человек не хочет раскаиваться, видишь, его сердце не желает смягчиться, – вздохнул Чандра печально, его глаза блестели от слёз. – Накажи его, пожалуйста.

Присутствующие ахнули – вместо пятерых актеров они увидели находящихся прямо здесь, среди них, деревенских жителей, двух дэвов, дочь Сурьи дэви Ямуну, дочь царя гандхарвов Дхамини и вахану Шани-дэва – ворона Каколя. Божества были изрядно разгневаны, только Шани-дэв как обычно, выглядел невозмутимым, но от того еще более угрожающим.

– Ох… – только и произнёс Синду, вытаращив глаза. Затем он бросился в ноги дэвам. – Прошу прощения, простите мою ошибку, великие боги! Я не узнал вас!

– Твоя ошибка не в этом, – размеренно произнёс Шани, веско роняя каждое слово, как гирю на весы правосудия. – Ты бросил жену и своего ребёнка, заставил их жить в бедности и горе. Ты мучаешь жителей деревень, царём которых тебе посчастливилось стать, – забыл, как сам был бедным пастухом? Ты оскверняешь священную реку – воды всех рек священны, как Ганга, Ямуна или Сарасвати. Они дарят жизнь и смывают грехи – об этом ты тоже забыл? Твои намерения заходят ещё дальше – ты заставляешь людей строить дамбу, чтобы прекратить течение реки. Но разве ты её создал? Боги создали реки для всех и не потребовали за это никакой платы.

– Я… понимаю… дайте мне шанс всё исправить, молю вас!

– Тебе уже давали этот шанс. Но ты не внял просьбе Чандра-дэва и отверг его щедрое предложение. Такому грешнику, как ты, теперь придётся получить наказание. Но определять его будет Чандра-дэв, – Шани внимательно посмотрел на Чандру. В серебристо-белых одеждах, украшенный жемчугом, дэв Луны, казалось, был окружён ореолом тихого света. Чандра кивнул Шани и продолжил речь:

– Ты совершил много дурного, стольким людям причинил страдания, даже терпеливая река и та на тебя жалуется. За все твои дела тебя бы следовало утопить, – Чандра смотрел на перепуганного Синду очень гневно, и тому страшно было видеть такой гнев на обычно кротком лице Луны. Но, бросив взгляд на Радху и Китару, которые отчаянно мотали головами и просили простить недостойного мужа и отца и не наказывать так сурово, Чандра тут же смягчился. – Но ради тех, кто тебя любит, я так не сделаю. Я лишу тебя всех богатств, чтобы ты смог начать новую, чистую жизнь. Твои близкие будут тебя поддерживать.

– Но если ты снова забудешь про свои обязанности и не будешь милосердным к тем, кто зависит от тебя – увидишь перед собой уже не Чандра-дэва, а меня, Шани, – закончил Шани-дэв сурово. – И я верну тебя на путь, обещаю.

Чандра кивнул, соглашаясь со словами Шани, и поднял руки, вызывая своей силой воды реки.

– Быстрее, бегите! – поторопили Дхамини и Ями людей. – Бегите туда, на тот холм!

Ошеломленные люди бросились бежать, только Радха с Китарой, да Синду остались перед лицом богов, во дворце.

– Папа! – Китара высвободилась из объятий матери и повисла на шее у отца. Кролика подхватила Дхамини.

Вода в реке, силой Чандра-дэва, контролирующего все воды на свете, стремительно прибывала. Бурные воды вздымались все выше, пока не достигли дворца, ворвались в него и не смыли всё строение, вместе со всеми сложенными в нём сокровищами. Но ни женщину, ни девочку, ни Синду воды не тронули, оставив на островке среди бушующих волн. Постепенно вода спала, и оказалось, что никакой дамбы нет, как будто её и не было вовсе. Река снова спокойно несла свои воды так, как ей и положено, и ночное светило нежно серебрило её.

– Благодарю вас, – небесные существа обернулись и увидели женщину в струящихся синих одеждах, она улыбалась и кланялась божествам.

– Дэви Тапти, – поклонились дэвы в ответ.

– Рад, что мы оказались полезны для вас, – любезно заметил Чандра-дэв богине реки.

– Вы освободили меня из плена этого злого человека, – Тапти ласково посмотрела на Чандру. – Буду счастлива, Чандра-дэв, принимать вас, когда бы вы ни пожелали спуститься с небес.

– О, спасибо, дэви, – улыбнулся Чандра в ответ.

– Чандра-дэв! – все обернулись на звонкий голосок Китары, она подбежала к божествам без всякого страха или стеснения, как свойственно маленьким детям. – Это правда вы? Вы услышали мою мантру и пришли?

– Да, – Чандра улыбнулся и поднял девочку на руки. – Мне помогли её услышать. Ты очень красиво поёшь, Китара, может, подумаешь о пути певицы?

– Ой, вы меня смущаете, – девочка закрыла лицо ладошками и тут же выглянула, с лукавой улыбкой смотря на Чандру. – А вы будете со мной играть, как раньше?

– Каждую ночь, кроме новолуний, – торжественно пообещал дэв. – И, кстати, что это за сундучок? На нём написано твоё имя!

Действительно, у ног дэва лежал деревянный сундучок с затейливой резьбой. Кажется, его вынесла своими водами река. Китара с любопытством приподняла крышку, заглянула внутрь – и вскрикнула от восторга. Сундучок был полон сокровищ – серебряных, с жемчугом.

– Теперь вы можете дать своей дочери нужный уход, – сказал дэв Радхе, которая смотрела на богатство, внезапно свалившееся как с неба, в изумлении.

– Тысяча благодарностей вам! – наконец женщина отчасти пришла в себя и поклонилась богам.

– Используйте полученное благо правильно, – не преминул вставить Шани-дэв. – Сами видите, что бывает с теми, кто тратит дары недолжным образом.

Тем временем жители деревни возвращались по своим домам – наводнение смыло только дворец, не тронув бедные домики сельчан.

– Смотрите! – там и тут люди находили драгоценности, вынесенные рекой из дворца Синду. – Вот это достойная плата за наши труды! – смеялись они. А кто-то не смеялся, а потихоньку прятал найденное, думая, что этого никто не видит.

– Как много всего случилось! А ведь прошли только сутки! – Каколь вместе с Шани, Ями и Дхамини сидел на большой ветке, протянувшейся над водой реки. Луна разливала тихий мирный свет, и всё вокруг было наполнено покоем. Чандра-дэв заглядывал на террасы и под крыши, успокаивая детей и навевая всем сладкие сны.

– Да, Чандра – очень быстрая планета, за ним только успевай, – улыбнулся одними глазами Шани.

– И он очень щедрый. Видите, одна молитва маленькой девочки – и Чандра вошёл в её жизнь с подарками, – добавила Дхамини. – А сейчас он дарит всем покой и отдых от дневных трудов, успокаивает и тело, и разум.

– Да-а, потрудиться-то пришлось – весь день работал, и полночи бил в барабан, до сих пор руки болят, – пожаловался Каколь, и дэвы рассмеялись, а Ями щёлкнула ворона по носу.

– Что, Каколь, не хочешь быть дэвом? – лукаво прищурилась дочь Сурьи.

– Это вот чтобы каждый день так работать? – ужаснулся ворон.

– Каждый день и каждую ночь, – наставительно заметил Шани. – У каждого дэва есть свои обязанности, которые надо выполнять всегда, для поддержания мироздания.

– Я думал, Чандра-дэв только веселится у себя во дворце, смотрит на танцы девушек, пьёт сому, вступает в заговоры, – сказал Каколь наивно.

– Теперь ты и другие видят, что это не так, – улыбнулась Дхамини. – Однако, – добавила она озабоченно. – Как Чандра-дэв вернётся в свой пустой, холодный дом? Неправильно, чтобы он там один был, – снова будет расстраиваться…

Компания переглянулась.

– Мне нужно быть в Сурья-локе, готовить праздник в честь свадьбы Ями, – вздохнула Дхамини. – А в Сурья-локе видеть Чандра-дэва не захотят.

– Да, отец и мама на него все еще сердиты, – Ями не сказала, что сама сердита тоже, – после этих суток она не была уверена, гневается ли она на Чандра-дэва по-прежнему, или уже меньше.

– У меня много дел, в которых Чандра-дэв будет только отвлекать, – задумчиво сказал Шани. – Да он и не захочет быть рядом со мной долго.

– На меня даже не смотрите, я всего лишь ворон, вахана Шани, – быстро заявил Каколь.

– Сейчас Чандра в порядке, занят детьми, и река звала его в гости, значит, один он не будет, – рассудил Шани. – А потом что-нибудь найдётся. В своё время. Не будем об этом беспокоиться сейчас.

Дхамини посмотрела с сомнением, но вынуждена была согласиться. Всё равно ничего не придумывалось. А у Шани внезапно появилось предчувствие, что скоро ему снова придётся иметь дело с Чандрой. Но не как с грешником, которого надо наказать. По своему обыкновению, Шани решил не ломать себе голову, а терпеливо дождаться, когда придёт время и само раскроет вопрос. А пока – была река, была Луна, и было хорошо сидеть вот так, над рекой с Дхамини, красивой и чуткой дочерью гандхарвов. Благодаря которой эта история закончилась хорошо.