На бревнах перед домом сидит не старого еще вида мужик, по пояс голый. Калитка — нараспашку: всяк заходи, гостем будешь. Сидит день-деньской, смотрит вприщур на дорогу, поплевывает, авось кто пройдет, скажет что-нибудь умное, а то скучно. Время от времени хлопает себя по плечам и груди, приговаривает:

— Ну и здоровый же я мужик!

Соседи на его слова только посмеиваются, май в разгаре, а он всю работу крестьянскую забросил, расслабился вконец, живет холостяком, — а ему уж под пятьдесят! — позевывает, поплевывает и на дорогу смотрит. Не выдержит кто-нибудь, спросит:

— Что ж ты, Иван, палец о палец не ударишь? В огороде не пахано, не сеяно, а ты сиднем сидишь!

Вяло отмахивается, отвечает лениво:

— А-а-а, пусть само, как в лесу, растет…

Потом добавляет с усмешкой:

— Я, как Илья Муромец, тридцать лет не шевелюсь, а потом как встану и разом все подвиги совершу, чего вам, кротам, и не снилось! — говорит не зло, весело. — Не надо суетиться. Главное — поймать свой момент в жизни.

Так и сидит каждый день на бревнах — солнце, ветер, хорошо, караулит свой «момент жизни», боится пропустить. Многие его осуждают, многие его свободе тайно завидуют. А вдруг и вправду, как в лотерею сто тысяч, возьмет и выпадет ему удача или даже счастье? Кто его знает.