Воздух наполнялся запахом душистых трав. Я вновь оказалась в стенах нашего полуразрушенного поместья: ветхая древесина на полах, заполненный золой камин и проржавевшие замки, навсегда закрывшие двери нескольких комнат. Рада ли я тому, что перенеслась сюда? Мне это не ведомо. С тех пор как умер мой отец, поместье стало для меня просто местом, где я спала, где ела, куда возвращалась всегда. Сказать, что в зельеваренье, коим зачастую промышляла мать для меня было что-то волшебное — значит соврать. Все это я знала сама, а за прожитые здесь годы без папы, не было ни единого воспоминания, которое бы грело душу. С матерью мы не были близки так, как обычно близки мама и дочь: ведьминская сущность берет свое в любом случае, хочет того ведьма или нет. Но, все же, я всегда чувствовала себя уверенной, ведь за моей спиной всегда стояла мать. Она дарила мне уверенность.

Ноги, будто подчиняясь старой привычке, сами вели меня к источнику запаха. Я миновала второй этаж и остановилась у одной из дверей. Дверь, которая почти всегда была под замком. Мать запиралась, чтобы я никогда не видела того, во что превращаются посвященные. Но на этот раз замка не было, даже наоборот: двери не было вовсе.

— Что стоишь? Проходи! — мать смотрела на меня с едва скрываемой гордостью. Ее седые волосы были гладко причесаны, украшены гребнем, который после ее смерти я закопала в парке поместья, чтобы меньше помнить. Какой бы штопанной ее одежда не была, ее волосы всегда были опрятными.

— А… м-можно? — я помнила о запретах, но, как только мать кивнула, тут же переступила порог. В тот же момент он озарился золотистым сиянием. Символ высшей магии. Но… откуда?

— Девочка моя, на тебе сегодня такое платье… — она рассматривала меня, а я все еще не могла поверить, что вижу ее. Воспоминания о ее смерти нахлынули с новой силой. Но на этот раз я сдержала слезы. Я не могу вечно плакать вспоминая о ней. Время траура прошло. Я не должна рыдать и убиваться горем.

— Знаешь, его ведь выбирала не я. Моя служанка, Мая. Но теперь так надо. Благодаря тебе, теперь твоя дочь — первая за всю историю королевства официальная придворная ведьма.

— И ты должна преподносить себя достойно, — она говорила все это серьезным тоном. — Ты представляешь интересы ведьм и теперь от тебя зависит, будут думать о ведьмах и ведьмаках лучше или хуже.

— Если бы, мама, это было главной проблемой, — Я думала мне придется всего лишь бороться с ненавистью придворных. Но нет. Неизвестный убил принцессу, кто-то поджег Чертог, а у короля совершенно точно должен родиться наследник-ведьмак. Как я скажу ему об этом?

— Скажи как есть. Ты ведь знаешь, что правда все равно откроется, сколько бы ты ни лгала. Тем более королю.

— Дело не в этом. Он не поверит мне. Он разозлится! Он посадит меня в темницу или даже казнит.

— Не казнит, — она утвердительно покачала головой. — Я знаю, что мертвые не могут раскрывать тайн будущего живым, но… нет, не казнит.

— Ты нарушаешь законы?

— Нет. Я подсказываю, как лучше. Иначе ты не решишься на такой важный шаг.

— Важный шаг? Много ли их будет, таких важных и опасных…

— Вижу, ты и сама этому не рада.

— Мама, я — непосвященная. Как я с этим справлюсь?

— Делай все, что в твоих силах. Но, вижу, тебе не дает покоя одна мысль. Что же, у меня все еще есть немного времени, говори. Может, я смогу облегчить твою и без того нелегкую судьбу.

— Да… — я замялась, чувствуя, как мама буквально видит тебя насквозь. Повод переживать был едва ли весомым, но я все равно чувствовала, что на мне лежит небольшая вина. — Захари… Вчера я так волновалась за Дану, что даже не поблагодарила за спасение. Если бы не он, я бы сгорела там же. Он… Он не злится из-за этого?

— Он? С чего бы ему злиться? Он и сейчас поживает неплохо. Видит сны о том, как смог спасти тебя.

— Он видит сны… обо мне? — я замешкалась, не зная, к добру это или нет. Мне не по себе слушать подобное об этом бастарде.

— Конечно же, нет. Просто он горд тем, что смог вынести тебя из огня, — она нахмурилась. — Знаю, вам нужно быть рядом, но живете вы как кошка с собакой. Так вот, мой тебе совет: когда почувствуешь, что момент настал, убеди его, что в тех пятнадцати днях нет ни твоей, ни моей вины. Так и есть, но он все еще винит нас.

— «Пятнадцать дней»? О чем ты?

— Узнаешь… — она стала медленно исчезать. Ее голос из ровного и громкого превращался в шепот. — Узнаешь… Узнаешь… Узнаешь…

Затем, наступила тьма. Я ворочалась, чувствуя, как мир вокруг опустевает, а женщина, которую я утратила однажды, появилась в моей жизни вновь. Ее слова посеяли во мне еще больше сомнений, еще больше вопросов, ответы на которые могло дать только время.

От размышлений меня отвлекла ворвавшаяся в покои Мая. Не сказав ни слова, она стала жестами указывать своей свите что и куда нужно положить.

— Что происходит? — я не упустила момента задать вопрос. Это прозвучало сонно, но, казалось, никто не хотел из-за этого меня жалеть.

— Поднимайся! Король желает видеть тебя в зале совещаний, — она продолжала указывать служанкам.

Все происходило слишком быстро, будто это решение было спонтанным. Меня одевали будто в спешке, даже не поинтересовавшись, не туго ли затянут корсет, на лицо не нанесли даже пудру, украшения по стилю слегка отличались от сапфирово-голубого платья, а локоны накрутили только на концах.

Не представляя, чего мне ждать, я насторожилась. Что же меня ждет? Возможно, ему нужен был человек, который может почувствовать намерения послов. Но я ведь не буду прямо в зале заседаний закрывать им глаза и читать мысли. Впрочем, чтобы миновать возможных ошибок, воспользовавшись промедлением служанок, я глотнула немного зелья.

— Ну, вот, ты готова. Антон проводит тебя до зала, а там уж сама, — она посмотрела на результат своих усилий, после чего сама себе уверенно кивнула и приказала слугам уходить.

— Стойте! — мой голос звучал так громко, что, мне казалось, он не принадлежал мне.

— Чего тебе? — Мая окинула меня взглядом, задавая все тот же вопрос, но мысленно и в менее пристойной форме, что мне совсем не нравилось. Я же подалась к столу, и, схватив небольшой сверток, умещавшийся в ладони, протянула его служанке.

— Передай это Захари. И скажи, что это — благодарность за вчерашнее, — к сожалению, эту «благодарность» я «наколдовала» ночью, до пророческого сна матери, но, увы, зачастую подобные вещи делаются для определенного человека и дарить их кому-то другому нет смысла: они защищают лишь того, на кого в своем заклятье нашептала ведьма.

— Я что тебе, почтовым голубем нанималась? — она явно не желала выполнять мою просьбу. И это меня раздражало, но мое негодование было скорее направлено на ее поведение. У меня был статус, но терпение было на исходе. Хоть я ничего не сделала, но она не имела права говорить со мной так.

— Нет, но… — я вновь кинулась ко столу и достала оттуда щепотку зеленого порошка.

Совершенно не беспокоясь о расстоянии между нами в два или три шага, я приставила кисть руки с порошком к губам и сильным потоком ветра рассеяла его по комнате. Как только песчинки достигали подушечки среднего пальца, то тут же превращались в лягушек. Они падали на пол и тут же начинали омерзительно квакать. Этот звук был мне привычен из-за использования подобных ингредиентов в магии, а служанки, судя по всему, к подобному готовы не были. Они принялись кричать. Две из них даже забрались на диван, хоть им и было запрещено становиться на него ногами и вообще трогать. Мая же принялась лихорадочно поднимать свои юбки и и оглядываться по сторонам. Это зрелище стоило потраченной магии. Тем более, требовалось совсем немного, а произведенный эффект был превыше всех ожиданий.

— Если не хочешь превратиться в одну из них — будь добра, передай мое послание, — я вновь протянула ей сверток. На этот раз она дрожащей рукой схватила его и спрятала за пазуху. Стало быть, подействовало. Знать ей о том, что это — иллюзии, а превращать людей в жаб я пока еще не умею, ей определенно не стоит. Я чувствовала себя уверенно. Потому что ощущала, что за моей спиной вновь стоит мать. Она придает мне сил. И теперь, когда я знаю что делать, я доведу это дело до конца. И никто не посмеет сказать, что я ничего не сделала и ничего не достойна.

Зал, в который меня привели, был не больше того, каменного. Но в этом было светлее и уютнее. Оказавшись около дверей, я заметила правителя — его кресло с замысловатыми символами нашего королевства находилось прямо под большим витражным окном. Несколько ярких теней ложились на его лицо. Однако, в качестве приветствия он лишь кивнул. Его слуга указал мне на моё место. За овальным столом мне была отведена участь третьей стороны и стул по правую сторону. Вот только что происходило, я понять не могла.

Не успела я уложить платье так, чтобы оно не помялось, пришлось встать вновь. Двери открылись и гордой поступью на порог ступила… Гергана. Она как и прежде была уверена в себе, а черное траурное платье лишь придавало ей возраста и серьёзности. Сразу за ней в тёмных мантиях шли Лета и Орлин: девушка была представительницей непосвящённых, а мужчина был наставником и попечителем тех, кто решил связать жизнь с Вече. Впрочем, они были не более чем свидетелями. Гергана взяла их лишь для того, чтобы не идти одной. Она поприветствовала государя, после чего мы все сели за стол переговоров.

— Ваше Величество, как Вам уже, наверное, известно, наша обитель, Чертог, подвергся нападению. Наш дом сожгли дотла вместе со всем, что у нас было. Умерли многие и лишь некоторых удалось спасти. По нашим данным, в Чертоге проживало около сотни человек. На данный момент в живых осталось чуть меньше половины. Многие из погибших — посвященные ведьмы и ведьмаки. Это значит, что большая часть наших ресурсов утрачена. Нам предстоит долгий период восстановления. К сожалению, на этот раз справиться своими силами мы не сможем — Чертог так давно существует и его ни разу не поджигали, не пытались уничтожить таким кровавым способом. Поэтому мы вынуждены просить у Вас помощи, Ваше Величество.

— Это правда? — будто не услышав речи, король обратился ко мне. Он смотрел прямо на меня, что в подобных ситуациях не было показателем образцовых манер. — Ты была там, когда это произошло. Они не лукавят, говоря, что не могут справиться сами?

— Ваше Величество, это было ужасно. Это был не просто поджёг. Тот, кто сделал это, возвёл купол над Чертогом, из-за которого ни один посвящённый маг не мог выбраться. Многих удалось спасти лишь благодаря одному ведьмаку. Он умеет перемещаться с места на место, поэтому перенёс тех, кого успел. Непосвященные выбирались сами. Единственные ходы, которые у них были — это выходы из собственных домов и лазейки в оградах. Виновник наложил заклятье и на погреба, чтобы те не открывались. Был сожжён весь город вместе с людьми. Поэтому, полагаю, она говорит правду, — казалось, я давала полный, точный отчёт. Закончив, я опустила глаза, но украдкой смотрела на Гергану. Внешне она была непоколебима, однако зелье раскрыло мне часть её воспоминаний, кусочек того, что она чувствовала. Она вспоминала нашу с ней встречу. Тогда я лишь поклонилась, а она высоко поднимала голову, как и перед большинством. Тогда она считала меня ниже, а теперь злилась из-за того, что от меня зависит судьба Чертога. Подобное положение дел едва ли меня радовало. Меньше всего мне хотелось вызвать у неё гнев.

— Что же, придворная ведьма сказала своё слово, — на секунду он задумался, но после уверенно продолжил свою речь. — Хорошо. Я буду давать вам небольшие суммы, но лишь на условиях возврата половины выданного. К тому же, мне необходим помощник. Тот, кто будет следить, на что были потрачены деньги из казны королевства и давать мне отчёты о том, что было сделано.

— Мы предоставим Вам такого человека. Моя правая рука, Лета…

— Нет. Я выберу сам, — теперь его глубокий уверенный взгляд, каким несколько минут назад он смотрел на меня, был направлен на Гергану. — Таким человеком станет… моя придворная ведьма. Она — моя связь между миром ведьм и ведьмаков и нашим. Теперь каждую неделю она будет приезжать на место Чертога и привозить выделенные мной деньги. В замен вы составляете отчет о проделанных работах и том, что вам осталось сделать. После того, как работы закончатся, в течении года вы обязаны выплатить половину потраченной мною на вас суммы.

В ответ на взгляд короля Тодора, который явно чувствовал себя победителем, я учтиво кивнула, но руки под столом сжались. Появившись здесь, я и подумать не могла, что стану эмиссаром. Но, всё же, король доверил мне это. Я не могу подвести его. И, вместе с тем, я многим обязана Чертогу, а, значит, должна не забывать о том, что он для меня делал все эти годы. Но, так или иначе, лучшей благодарностью Чертогу будет то, что я найду поджигателя.

— Ваше решение — закон для нас. Щедрость вашей души безгранична, — Гергана говорила уверенно, слишком хорошо скрывая свой гнев. Я думала, что в замке мне придётся бороться с ненавистью придворных. Что же, теперь у меня появились проблемы намного сложнее.

— В таком случае наш казначей сегодня же выдаст первую сумму. Последующие же будут отправляться вместе с придворной ведьмой. Яной Огневой.

— Мы с удовольствием примем её на следующей неделе и начнём работы сегодня же, — сильнейшая ведьма Чертога поклонилась, после чего столь краткое заседание подошло к концу.

Вся свита Герганы покинула зал, но мне уходить всё ещё не разрешали. Как только за ними закрылась дверь, государь тут же подозвал меня к себе. Я села ближе к нему, на стул, где должен был быть советник. На удивление, это место пустовало всё заседание, а король принял решение в одиночку. Почему так — я не знала. Впрочем, это было явно не моим делом.

— Следи за каждым их движением. Не исключено, что среди них мог быть и тот, кого ты описывала. Тот, кто убил принцессу. Мне донесли, что они обосновались чуть поодаль от Чертога. Проверь каждого. К сожалению, вчера меня навестил мой брат и я так и не успел отправить тебя туда, где, возможно, скрывался убийца. Ты ведь говорила, что наёмник связан с магией.

— Да, но… я подозреваю, что, возможно, тот, кто нанял того человека был не из Чертога, — мне не хотелось даже думать, что в Чертоге кто-то мог додуматься до того, чтобы убить принцессу, даже случайно. В отличие от нескольких других королевств, в нашем быть ведьмой или ведьмаком означало обречь себя на ненависть со стороны людей. Особенно в столице. Убивать кого-то, тем более титулованную особу — слишком глупо: все подумают на тебя лишь потому, что ты владеешь магией. Ты — первый подозреваемый. Поэтому подобное могло быть работой пера далеко не наших ведьм и ведьмаков.

— Но ты проверишь абсолютно всех. И если у тебя появится хоть малейшее подозрение — тут же сообщай мне! Мы должны знать, кто убил наследницу престола и претендентку на роль невесты принца. Это всё. Ступай.

— Но… Есть ещё кое-что. Я должна Вам об этом сказать, — мой голос стал немного тише, ведь то, что я собиралась сказать дальше, по словам матери, не обеспечит мне пожизненное заключение в казематах дворца.

— И что же это? Говори!

— Это… — я окинула взглядом двух стражей, стоявших по обе стороны от нас. Несмотря на то, что «навестить» его собирались маги, он привёл не слишком много охраны. — Это касается вашего будущего ребёнка. И это тайна.

Ничего не сказав мне в ответ, он велел стражам выйти из залы и только когда они покинули место заседания, я продолжила, хотя внутри всё ещё был страх о том, что он меня не поймёт.

— Королева приказала мне перевести одну книгу. Она сказала, что это поручение — строго между нами. Данная книга была ей подарком на вашу свадьбу. Её написал именитый маг, который может видеть будущее. Он… Это — книга о судьбе Её Величества. Но, в самом конце, там есть одна строчка. Я проверила по всем словарям мистерийского языка и, если Вам угодно, могу предоставить подтверждения, но… В конце написано, что ваш наследник родится ведьмаком.

Я выдохнула, ощущая облегчение. На одну тайну меньше. На первый взгляд это казалось не так сложно, но всё, чего мне оставалось ждать — это реакция государя.

Он побледнел. Я читала в его воспоминаниях панику.

Незнакомые мне просторы.

Мужчина, который ему будто родной, но совсем не похож на отца короля Тодора. Возможно, слуга.

Тёплые руки, но ощущения бесконечного кошмара, словно его мучают ужасающие сны.

— Это точно? — сквозь его уверенность пробивалась дрожь в голосе.

— Да. Таких пророков, насколько мне известно, лишь трое в мире. Они не могут предсказать всю жизнь, но точно описывают ярчайшие события грядущих трёх-четырёх лет. К сожалению, я не хотела говорить об этом королеве, ведь она может переволноваться….

— Ладно, ступай, — он с ужасом до дна осушил кубок с водой, который до начала заседания был полон.

Откланявшись, я, без привычного мне «стража», направилась в свои покои, удивляясь тому, что чувствовал король. Всё это было слишком сложно определить. Но, увы, я не могла коснуться его глаз при всех, чтобы проверить.