Как стать членом церкви (и остаться в ней)

Катехизические заметки

Вы не раз видели купола православных храмов. Случалось, что Вы заходили в церковь, иногда, ставили свечки. Что же это такое церковь? Или, может быть, с заглавной — Церковь?

Красивый ритуал, пришедший к нам из глубин прошлого? Образ жизни людей, в чем-то странных, не вписывающихся в современность? Разновидность игры в таинственное?

Вы держали в руках Библию. Может быть Вы знаете, что Евангелие или, точнее, Новый Завет это часть Библии. Но с первых же строк Евангелия от Матфея, с длинного перечня еврейских имен родословия Иисуса Христа, Вы почувствовали смущение и нетерпеливо посмотрели, что же там дальше.

Вам приходилось быть на крестинах или на отпевании близких. Вы не понимали, что происходит во время действий (точнее, тайнодействий) священника. Вы испытывали интерес от необычности, затем легкую скуку. Ваша вежливость и ваша застенчивость помешали Вам спросить, что же он делал. Вы так и не поняли, чем христианский ритуал отличается от языческих заклинаний.

Как Вы относитесь к Богу? — Я верю в Бога, думаете вы, но конечно, я далек/далека от фанатизма. И вообще, я мало знаю об этом.

Большинство книг религиозного содержания это репринты прошлого века. Вас может отпугнуть простая буква «ять», не говоря уже о тяжеловатом стиле изложения. И еще… Если те книги были так уж хороши, то почему с нашей страной произошел страшный социальный эксперимент, почему православный уклад жизни не помешал тому, чтобы огромная страна сошла с естественного пути развития цивилизации?

Я верю в Бога, этого достаточно — может быть думаете Вы. Но верите ли Вы Богу? Верите ли Вы в то, что Бог воздвигает Церковь? Видите ли Вы для себя место в этой Церкви?

Что мы точно имеем в виду, когда говорим Церковь? Среди отраслей богословия существует целая наука о церкви — экклесиология. Издревле Церковь Христа определяется как единая, святая, соборная и апостольская.

Единство Церкви… В наши дни об этом говорить трудно. Каждая группа людей может назвать себя церковью, но будет ли она той Церковью о которой говорил Христос, Церковью, смутные очертания которой виделись библейским пророкам?

Почему Православная Церковь, к которой мы относим себя, действительно та? Суть в том, что она на протяжении веков изменяясь, потому что она живая, сохранила неизменяемую верность Богу. Ее развитие было прямым и естественным, иногда ее терзали испытания и раздоры, от нее требовали приспособления или насилия, но несмотря на соблазны, перед которыми не устояли ее отдельные, иногда заметные члены, она содержит во всей полноте весь опыт духовности от первых поколений христиан до мучеников наших дней. В ней необоснованных нововведений, она осторожна, как целомудренная невеста — верная, скромная и прекрасная. Неисчерпаема мудрость ее богослужебных текстов, вполне достоверны мистические прозрения ее святых, твердость ее устоев признается всеми, кто бы ни называл себя христианином.

После 10 веков христианизации мира, от полноты Православия отходит Римо-Католическая церковь. Спустя четыре века, от Римской церкви откалываются протестанты. Они не составили единого сообщества, а представляют стремящийся к бесконечности ряд религиозных образований: лютеране, пресвитериане, епископалы, методисты, баптисты, квакеры, меннониты, пятидесятники, адвентисты… Перечисление продолжается, группы дробятся, все дальше устремляясь по широкой дороге собственного разумения Священного Писания. Разделение Христианства — это боль Христианства, но нельзя говорить о разделении Церкви. Церковь, «мистическое тело Христова, невеста Агнца» остается и будет единой скончания веков. А что же сейчас? Можем ли мы как то принять и осмыслить факт, что большинство христиан на Земле не принадлежит к Православной Церкви? Хотя и прикровенно это для нас, но можно допустить, что милостью и долготерпением Божиим, люди в разное время и в разных странах пытаются чистосердечно выполнить свой христианский долг. Им сложнее, чем нам, они лишены преемственности святости, столь явной в Православии, и конечно Дух, который «дышит где хочет», не обойдет их стороной. Если они «неисповедимы путями» выполняют волю Божию, то их дело устоит и промыслом Его обогатится Церковь. Слова Иисуса Христа «Да будут все едино» сбудутся обязательно. Только бы не соблазниться нам на скрытые уловки, ухищрения человеческого разума, стремящегося все подчинить своему пониманию. Католичество склонно, как принято говорить, к юридизму, то есть чисто человеческому подходу к установлению справедливости. В централизованности его сильная сторона. Отшатнувшиеся протестанты, децентрализованные принципиально, отвергли Таинства, сведя понятие Церкви к группе общин. Нарушен царский срединный путь: одни возносят общее над частным, другие принижают общее во имя частной «свободы». И Спаситель то им нужен непременно «личный»… А впрочем, как говаривал священник мученик А. Мень, христианство — религия молодая, возможно разделения наши, пусть многовековые, все еще болезнь роста.

Церковь свята. И не надо вспоминать при этом об инквизиции, о самодурстве отдельных ее представителей, о неблаговидном поведении иерархов. Ведь человек настолько принадлежит Церкви, насколько от покаялся перед Богом, насколько он очистился от греха. Сама же Церковь, подобно Пресвятой Богородице, просто не может согрешать, потому что содержит в своих недрах все образы Божии, принадлежащие ее членам. Нет безгрешных людей, но нет и несвятой Церкви. Случалось, что большинство верующих уклонялось в ересь, но Благодать, свойственная Церкви, пребывала тогда на немногих стойких святых.

Церковь соборна. В древности Церковь делегировала своих достойных членов на Соборы и соборные послания начинались так: «Изволися Духу Святому и нам…» Они имели на это право. Соборность обещана нам Спасителем: «Где двое ли трое собраны во имя Мое, там и я посреди них» (). Соборность — мистическая характеристика Церкви. Если люди правильного строения души правильно собираются во имя правильной цели (Посмотрите, да это же именно то, что происходит в храме!) то можно смиренно и дерзновенно надеяться, что Спаситель с ними, в Своей Церкви.

Церковь апостольская. Апостолы — ученики Христа. Члены Церкви находят вдохновение в учении Церкви (Священном Писании и Священном Предании). Апостолы — благовестники Христовы. Члены Церкви охотно расскажут Вам о своей вере. Апостолы — участники Евхаристии. Член Церкви старается регулярно причащаться. Апостолы составили первую христианскую Церковь. Через их служение, от Самого Иисуса Христа передается благодать «апостольского преемства», обретаемая священником при рукоположении и преподносится всем христианам, когда иерей, особым образом, благословяет их.

Если вы решительно и осмысленно станете членом Православной Церкви, вашими небесными заступниками будут первомученики, святители Иоанн Златоуст и Григорий Палама, блаженный Августин, св. угодник Николай, Мир Ликийских чудотворец, св. Антоний, основатель монашества, преподобный Сергий Радонежский и Серафим Саровский. Эти повсеместно чтимые святые взрасли и обрели свое спасение и благодатный дар святости в Православной Церкви.

Итак, Вы решились? В помощь вам святоотеческое напутствие: «Кому Церковь не мать, тому Бог не Отец».

О КРЕЩЕНИИ

Что вам предстоить делать для того, чтобы быть настоящим православным христианином или христианкой?

Первое, это креститься. С этого начинал наш Господь Иисус Христос. Начните и вы…

Надо креститься… Но почему? Можем ли мы до конца вместить, понять, осмыслить — почему это необходимо? Увы, часто мы, если не крещены в детстве, приступаем к этому Таинству по следующим причинам:

1) Все вокруг крещеные, а как же я…

2) Русский человек обязательно должен быть крещеным.

3) Крестившись, я стану более здоровым или удачливым.

Достаточно ли этого для Крещения? Хороший священник, приняв в расчет подобные мотивы, постарается расспросить Вас подробнее и постепенно подведет Вас к осознанию более глубоких побуждений. Но если у него, как у многих приходских батюшек не хватит времени для обстоятельной беседы — это не вина, а беда нашей церковной жизни — попробуем поразмышлять сами…

Крещение — это подвиг. Действительно надо иметь решимость, чтобы прийти в храм натощак и, превозмогая смущение от необычности происходящего, снять одежду. Чувствуя себя беззащитным, войти в купель, повторить слова Символа Веры, испытать незнакомое чувство, когда священник помазывает миром части тела, проводит в Алтарь, приобщает первым Причастием.

Ваш путь в Православие начинается подвигом и, если Вы окажетесь верными этому пути, будет подвигом постоянным. Ведь однажды «подвинув» собственное Я, вы уступили место Христу. Но достаточно ли? Подвиг — это движение по пути умаления «самости» и раскрытия образа Божия в себе. Признаком подлинно христианского устроения души могут быть слова апостола Павла — «Уже не я живу, но живет во мне Христос»/Гал.2:20/.

О СПАСЕНИИ

Крещение — подвиг веры. Приступив к Таинству, вы доверились словам Спасителя — «Кто будет веровать и креститься, спасен будет»/Мк.16:16/. Вера привела вас к тому, что вы сделали первый шаг по пути спасения. Но слишком много новых понятий… Что такое вера? Что такое спасение?

Тома богословских сочинений отвечают на эти вопросы. Возможно когда-нибудь, мы их раскроем. А пока поймем, что вера — это знание, принятое свободно. Ведь так называемое научное или объективное знание всегда принудительно. Брошенный предмет непременно упадет на землю. Вода при определенной температуре превращается в лед. Если пораниться, будет больно. В это не надо верить. Но существует иное знание, вернее Откровение, которое можно принять или не принять. Господь устроил так, чтобы мы могли проявить свою свободу. Свобода — это возможность выбора с принятием на себя ответственности за последствия выбора. Мы можем задуматься над тем, что даже чудеса, о которых мы читаем в Евангелии, казалось бы столь очевидные, не вызывали всеобщей немедленной веры. Когда раздавался голос Бога с небес, некоторые сказали, что это просто гром /Ин.12:29/. Вера — дар, который принимается человеком свободно, искренне и благодарно. Принять этот дар просто и достойно — в наших силах. Пройти с ним жизнь — невозможно без помощи Свыше. Так и складывается судьба человека — из его решимости и его послушания Промыслу.

Верят ли те, кто изредка заходит в храм, чтобы, как говорят, «поставить свечки»? Трудный вопрос. Бог знает. Но для человека может быть такой критерий. Если он, молясь о здравии и благополучии своем или близких, готов искренне добавить слова — «впрочем, не как я хочу, но как Ты» /Мф.26:39/, то это настоящая вера не только в Бога, но и Богу.

Спасение… Однажды на вопрос, от кого же спасается христианин, прозвучал мудрый ответ — «От самого себя». Действительно, в Таинстве Крещения мы смываем часть своего «Я», которая подверглась коррозии. Мы счищаем ржавчину первородного греха, общего всему человечеству, а затем, живя в Церкви, продолжаем покаянием процесс уже глубинного очищения. От чего? От страстей и фальши, укоренившихся в нас, от грязи, мути и копоти, покрывающих едва различимый образ Творца в творении.

Спасение, по гречески «сотириа», что также переводится как восстановление целостности, исцеление. Не избавление от симптомов, а подлинное исцеление. Целомудрие — целеустремленность — исцеление — целостность тела души и духа — это спасение.

Постараемся еще пристальнее вглядеться в перспективу спасения. Когда-то в человеческой бытийности произошла катастрофа. В богословии она названа грехопадением. В мир вошли смерть и страх. Человек стал тревожен и лжив. Современная психология описывает личностные глубины в мрачной тональности. В учебнике Э. Берна «Психиатрия и психоанализ для непосвященных» читаем: «Человек имеет склонность взять то, что ему хочется и сразу же уничтожить все, что становится ему поперек пути, мешает или раздражает его. Интенсивность либидо и мортидо зависит, повидимому от химических веществ, находящихся в крови.» Известный психолог видит лишь два выхода для «либидо» — эротического инстинкта и «мортидо» — влечения к разрушению — либо подавление их, что приводит к неврозу, либо сублимацию — механическое переключение на социально приемлемую деятельность.

Святым видится человеческий путь иначе. Они не настолько пессимистичны, чтобы обречь личность рабству «внутренних демонов» навсегда, однако и не доходят до свойственной иным конфессиям «уверенности в спасении». Ясное и благоговейное, трезвенное и ясное святоотеческое учение о спасении мы найдем в «Добротолюбии» у преп. Макария Египетского.

«И в ином человек действительно мертв, а в ином живет, рассуждает, имеет волю. И по преступлении остается ведение, что видно в действиях совести. Несправедливо иные утверждают, что человек решительно умер и вовсе не может делать ничего доброго. Осталась в человеке свобода, которую Бог дал ему в начале. Свобода возможная простирается на то, чтобы противиться дьяволу.» Так за пятнадцать столетий до нашего времени, делается вполне трезвый вывод о пределах человеческих возможностей.

Но мы… Как же легко покупаемся на духовные подделки обманщиков, обещающих что угодно — от исцеления до левитации, от общения с умершими до поселения на другие планеты. Все иначе. Все светлее и… труднее. Труднее… но яснее. Яснее… но больнее отдать себя. Больнее, но захватывающе радостно — стать иным. В этом парадокс. Это Христианство.

«Господь пришел, чтобы преобразить, изменить, обновить естество. Устроив спасение, Господь хочет, чтобы желающие спастись — спасались; но никого не принуждает.» Итак, что же делать? Выбор за нами. Идти? «Движение души начинается с образования желания спасения и твердой решимости. Надо чтобы человек сперва понял, потом возлюбил, и начал волею. Если нет воли — Сам Бог ничего не делает.» И далее — «Решимость есть исходная точка. Надо назначить ей цель. Достигнуть обновления естества, душа входит в душу и человек оживает духовно». /Преп. Макарий Египетский цитирован по книге «Добротолюбие», том 1, М., 1895/.

До того, как мы конкретно поймем это, страх, явный или подавленный, всегда будет сопутствовать нам. Кто знает, от чего кричит рождающийся младенец? Наиболее уязвимый период в жизни — детство — мы проводим надеясь на взрослых, иначе мы просто бы ни могли существовать. Что происходит потом, чем вызван «трудный возраст»? Подросток начинает надеяться на себя, и чем он больше боится, тем более выражена его защита. А защита, или становление характера, манифестирует зачастую агрессией, направленных на тех, кто призван способствовать правильному устроению души. Защита, как само-утверждение, может также проявляться созданием для себя миражей, которые личность, не в силах освободиться, проносит за собой на протяжении жизни.

Каковы же эти миражи? Карьера или культ удовольствий, тщеславное само-любование или уход в искусственно созданный мир, будь то наркотический кайф или «виртуальная реальность». При всем разнообразии они сводятся к двум характеристикам — они обманчивы и они конечны. Обман миража как нельзя лучше иллюстрируется возможностью повторения ситуаций. Каждое мгновение подлинной жизни неповторимо. А меняя очередного сексуального партнера или вновь запуская сценарий компьютерной игры, мы в сознательном или бессознательном обмане. Путь к зрелости — это путь к реальности. Реальности, как данности, а не к тому мирку, в котором нам уютно. Заданная Творцом реальность бесконечна, потому что она укоренена в Нем.

Страх предстает в разных обличиях. Он разъедает души многих наших современников. Он и в напускной наглости «новых русских» и в и эпатирующих «кислотным прикидом» тусовщиках и во властолюбивых «князьях церкви» и в опустившихся бомжах. Их объединяет то, что они не могут выдержать свободы бесстрашного бытия, им нужно что-то, наподобие «ходунков» — кругов на колесиках, в которых делают шаги младенцы. Такими ходунками могут быть мобильные телефоны, вопли фанатов, счета в банках, накачанные мускулы и бутылка дешевой водки. Все это на время позволяет забыться, в полном смысле забыть свое существование как богоподобного творения. Боящемуся иногда требуется постоянно подтверждать себе, что он существует. И тогда, словно стремясь напомнить о себе, он ищет эротических приключений или пишет книги. Но то, что не преображено, что движимо тревогой, не может быть ни любовью, ни творчеством.

Подвигом веры мы становимся причастными Христу. Мы принимаем призвание преодолеть смерть и страх. Мы поем тропарь Пасхи, в эти дни в древности совершалось Крещение — «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». Мы получаем залог жизни вечной. Как же его взрастить в себе? И теперь мы будем говорить о «втором Крещении — таинстве Покаяния».

О ПОКАЯНИИ

Пожалуй никто не смог найти таких действенных слов, выявляющих самую суть покаяния и его значение в нашей земной и последующей жизни, как св. Исаак Сирин.

«24 часа дня и ночи мы имеем нужду в покаянии. Иные раз за разом преступают закон и покаянием врачуют души свои и благодать приемлет их, потому что с каждым человеком ежечасно происходят изменения. Значение же слова — покаяние, как дознали мы из действительного свойства вещей таково: оно есть оно есть неослабное прошение об оставление прошедшего и болезнование о хранении будущего. Это дверь милости, жезл управляющий нами, пока не достигнем в рай, а когда достигнем тогда оставит он нас и возвратится. Рай есть любовь Божия и наслаждение всеми блаженствами. Смрадное море между нами и раем можно переплыть лишь на ладье покаяния.» /Слова 47 и 83, «Добротолюбие», том 5, стр.398/.

Несмотря на то, что в назидательной литературе «покаяние» является одним из самых частых слов, надо смиренно признать, что оно является тайной. Это тайна, как развитие плода в утробе матери. Это тайна диалога нашего «Я» с его Творцом. Это тайна, являющая себя в церковном Таинстве, но не исчерпывающася им. Об этом можно долго рассказывать и слушать, но покаянию нельзя научиться из книг. Если мы не пережили этого чуда, если мы не пребываем в нем, нам доступны только описания, чьи-то слова, и… открытые двери. Суть Благой вести в том, что мы желанны. Царь ждет гостей на свадебный пир и только наша вина, если мы медлим.

Поищем в Евангелии стили-образы покаяния. Сначала самарянка у колодца — ее жизнь меняется с водой, почерпнутой для Христа. Здесь праздник — в мире открывается фонтан живой воды — «в жизнь вечную». Затем Закхей он превышает готовностью раздать половину имущества меру закона, его обновление — радостный пир. Покаяние грешной женщины, помазавшей миром ноги Спасителя пронизано светлой грустью. Покаяние Петра — с горькими слезами. Покаяние разбойника на кресте — с кровью. И, наконец, обращение Савла, который из гонителя становится первоверховным апостолом язычников, происходит с изменением его тела — «три дня он не видел, и не ел и не пил» (Деян.9:9) и имени (Деян.13:9).

Так пришло Христианство и стало возможным наше истинное призвание «отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях, обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу» (Еф.4:22—24). Как же приступить к этому? Прислушаемся вновь к Отцам, которые достигли святости «обновления естества», подумаем, что из их опыта возможно для нас.

Первое — способность покаяния — не от нас. Оно невозможно без помощи свыше. Более того, это незаслуженная милость. Многократно, в сочинениях и письмах, глубокий и опытный знаток духовности святитель Игнатий (Брянчанинов) повторяет, что покаяние для него — бесценный дар. Подарок, который стоит только принять. Эту дарственную, нисходящую благодатно Свыше суть покаяния, как возможность быть принятым, утверждает Златоуст: «Не нужно переплывать море, совершать дальние путешествия, восходить на вершины гор, тратить деньги, удручать тело; довольно только пожелать и все грехи прощены». /Св. Иоанн Златоуст «Толкование на св. Матфея Евангелиста», т.1,М.,1993,стр.228/

Пожелать… Принять… Позволить Творцу изменить нас. От нас — только прекратить защищаться, сдаться на милость Бога. В этом высшая смелость.

Смелый, тот кто смеет. Сметь — значит быть в состоянии. Сметь — это быть. Смелый — тот, кто отважился быть, тот, кто есть. Но в отличие от другого творения, для личности просто быть — недостаточно. Личность существует, когда она сбывается. Сбываться — значит приближаться к замыслу Творца о себе. А чтоб его узнать надо просто внимательно прислушаться.

«Внимание есть признак истинного покаяния. Внимание есть воззвание души к себе самой… несомненнное убеждение в отпущении грехов, стояние ума (перед Богом)» /Никифор-уединенник, «Добротолюбие», том 5, стр. 248/

Действительно, подлинная зрелость определяется вниманием, или возможностью воспринимать происходящее внутри и вовне так, чтобы это способствовало нашему постоянному возрастанию в само-понимании и пониманию воли Бога о нас. Внимать значит быть открытым и в то же время «трезвенным», не падким на многочисленные и разнообразные искушения, сохранять правильную «иерархию ценностей». Внимать — значит быть достаточно пластичным и готовым к переменам, мягким в общении и настойчивым в достижении. Внимание противостоит рассеянности, суетности, спешке. Внимание себе — это прислушивание к собственной совести, но и здесь, как и повсюду в духовной жизни, нас подстерегают вредоносные крайности. С одной стороны, совесть может быть недостаточно выверенной или льстивой, а с другой, избыток самонаблюдения может парализовать нашу деятельность и, подобно той сороконожке, решившей понять, с какой ноги она начинает движение, мы впадаем в ступор рефлексии.

«Не оскорбляйся на того, кто против твоей воли хирургисал — оперировал тебя, т.е. с обличением вывел наружу кроющееся в тебе зло, и взирая на выброшенную нечистоту себя осуждай, а Бога прославляй» /бл. Максим Исповедник, Добротолюбие, Т.3/

Покаяние — действительно хирургия совести, приводящая к изменению мышления. Иногда для того, чтобы изменить устоявшуюся, застывшую сущность, следует отказаться от того, что нам кажется столь логичным и привычным. В русском переводе апостольского послания, читаем здравомысленный совет рабам — «Если можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся» (1 Кор. 7:21), а в славянском, больше зависящем от подлинника тексте тот же отрывок звучит так — «больше поработи себя». Парадокс, выбивание привычной опоры, а в результате — новое, более глубокое творческое позитивное самопринятие.

Слабый отблеск этого явления присутствует в хорошем методе лечения неврозов, предложенном основателем одного из самых духовных подходов к психологическому консультированию, В. Франклом, которому его «терапия смыслом» помогла выжить в нацистском концлагере. Так вот он предлагает клиентам произвольно усилить до крайности, до предела, до смешного, те симптомы, которые мучали их долгие годы. И симптомы в подобной «парадоксальной интенции» исчезают. В полном соответствии с христианской мудростью, В. Франкл формулирует — «Смысл страдания — стать иным».

Св. Иоанн Златоуст предупреждает: «Не почитай себя безопасным, если не скорбишь о грехах своих»/«Толкование на св. Матфея Евангелиста», т.1, М., 1993, стр.146/. Итак, скорбь о грехах, что же это — горе, слезы, тоска? Проявления скорби о грехах многообразны, иногда сдержаны, иногда драматичны. Многое зависит от темперамента личности и не существует единой дисциплины скорби. Нам не у кого научиться, ведь покаяние — это единственное, в чем мы не можем подражать Спасителю. Но из апостольских посланий мы узнаем, когда наша скорбь переходит должные границы. Как только появляется уныние, безнадежность, отчаяние — наша скорбь перестала быть светлой печалью по Богу. И здесь будем помнить о крайностях, вспоминая проницательное замечание преп. Иоанна Лествичника — «Прежде падения в грех бесы представляют нам Бога человеколюбивым, а после падения — неприступно строгим» /Добротолюбие, Т.2, стр.496/. А внешний образ скорби? «Имей лицо с печалью и сокрушением, когда ты один, и радушно приятное для странных, тогда вселится в тебя страх Божий» /авва Исайя «Наставление для новоначальных», Добротолюбие, Т.1/

Подходя к завершению, приведем отрывок из книги авторитетного мыслителя, психолога и священника о. Адриана ван Каама, который в современных терминах обосновывает значение покаяния, вполне созвучное святоотеческому богословию: «Покаяние это приглашение к познанию тех заслонов, которые мы ставим перед собой для чтобы защитьться от Бога. Спокойное, умиротворенное покаяние ведет к личностной целостности. Противоположностью покаяния является репрессия (подавление), когда мы переполняем наше бессознательное тем, что не можем принять, в чем не можем раскаяться, что продолжаем упорно отрицать. Для подлинного (аутентичного) покаяния характерна постепенность. Отчаянная компульсивная печаль эгоистична и чувственна, она не приводит к благодатному покаянию. Зрелое покаяние не бывает поспешным, тревожным, беспокойным или агонизирующим. В покаянии мы прекращаем свое заблуждение, относительно возможности полной защищенности. Нам открываются двери зависимости от Бога. Суть трансцендентной исповеди — отречение от доминирования витального и функциональной самости. Зрелая кающаяся личность отказывается от ригидного само-умерщвления и приходит к открытости себе, людям и Богу» / A. van Kaam «The Transcendent Self», 1980/.

А закончим еще одной святоотеческой мыслью, которая относится к выражению покаяния между людьми. Как для отдельной личности, покаяние является оздоравливающей и одухотворяющей энергией сознания общества. Зарю заката тоталитаризма в России ознаменовало появление фильма «Покаяние» со звучащим в нем мотивом «дороги к храму». С тех пор прошли годы, но что характерно, чаще призыв к покаянию приходит извне, кто-то требует покаяния от Коммунистической Партии, кто-то от Московской Патриархии. Стремление к покаянию рождается изнутри, оно только тогда подлинно, когда инициатива исходит от нас. И если в Церкви мы слышим призыв к покаянию, то это скорее напоминание, чем повеление. Нам следует быть очень бережными и осторожными в том, что является по природе своей таинственным. Подлинное покаяние красиво, благородно и тактично. О подобном отношении к покаянию пишет св. Амвросий Медиоланский: «Умеренность почитается изящнейшей из всех добродетелей, ибо тем, кого осуждает, не причиняет обиды и делает осужденных достойными прощения. (…) Не следует считать учениками Христовыми тех, которые вместо кротости дышат жестокостью. Какая жестокость в том, что они повелевая приносить покаяние не хотят облегчить его. Потому что никто не может каяться, если не будет уверен в милости и прощении»/ Св. Амвросий Медиоланский «Две книги о покаянии», серия «Учителя неразделенной церкви» М. 1996, стр.46/.

О ЧУВСТВЕ ОБЩИНЫ

«Где двое или трое собраны во имя Мое, там и Я посреди них» (Мф.18:20).

Конечной целью христианской жизни является спасение души и достижение единства с Богом. При этом Христианство от своих истоков никогда не было религией личного спасения. В общинах, основанных апостолами все дышало единодушием и «верующие были вместе и имели все общее» (Д.А.2:44). Может быть за покушение на этот благодатный дух нелицемерного единства и подверглись ужасной смерти Анания и Сапфира (Д.А.5:1—11).

В современной психологии предположено, что чувство принадлежности явлется одной из базовых потребностей человека. Личность может полноценно реализовать себя лишь в отношении к окружающему миру и здесь основным является инкорпорированность (бытие частью целого) в высоко значимую для нее структуру. Для христианина это означает идентификация себя в качестве члена Церкви. Отныне он «верный». Столь остро чувствовавшееся братство в среде первохристиан — «Смотрите, это христиане, как они любят друг друга» (из предания) — постепенно выветривалось, но промыслительно фиксировалось традицией. На протяжении многих веков традиционно освящался весь уклад жизни человека — от Крещения до отпевания. Люди действительно участвовали в событиях жизни друг друга.

Средства массовой коммуникации (лат. сообщения) парадоксально разобщили людей 20-го века. Россия, традиционно общинная цивилизация, перенесла удар по самому значимому для ее культуры — по укорененности в традиции. «Прервалась связь времен». И в нашей духовной жизни сейчас одним из болезненных вопросов является реанимация «чувства общины», в первую очередь церковной общины.

Признаемся самим себе — это живое чувство принадлежности к «царственному священству» в значительной степени нами утрачено. Вспомним обычную (хотя и грешно так говорить) воскресную Литургию. Храм обычно полон, часто можно слышать слаженное общее пение «Символа Веры» и «Отче наш», но причастившись — то есть обновив в себе призвание быть частью — люди расходятся по домам, погружаясь в затягивающую рутину обыденности, теряя чувство Праздника Воскресения — малой Пасхи.

В католических храмах существует благочестивый обычай. Когда во время Мессы возглашается «Возлюбим друг друга», люди, даже незнакомые тянутся к друг другу, обмениваясь рукопожатиями, а близкие — объятиями и поцелуями. В церкви никто не остается в эту минуту один, обойденный вниманием.

В американских православных приходах после окончания Литургии никто не расходится. Обычно, в подвале устраивается встреча, где прихожане собираясь семьями, приветствуют друг друга, обмениваются новостями за неделю. Между ними прохаживается священник, присоединяясь то к одной, то к другой группе. Как правило, предлагается скромное угощение — чашка горячего кофе и домашнее печенье, принесенное кем-то. Здесь обсуждаются инициативы приходской жизни — функционирование воскресной школы, предстоящие требы, помощь малоимущим.

Что говорить о протестантах. Дефицитарность предания своих деноминаций они восполняют культивированием сплоченности в своей среде. Там торжества и свадьбы являются своего рода фестивалями для всей общины. Можно говорить, что этим они компенсируют урезанность церковной традиции, создавая новые, на православный взгляд обмирщенные, ее формы.

Увы и православных эта проблема не обошла. Порой больше внимания уделяется восстановлению церковных стен, чем церковного сообщества верных. И может быть прав был о. Иоанн Мейендорф, когда в одной из своих последних лекций, прочитанной в Свято-Тихоновском Богословском Институте, он скептично отнесся к перспективе восстановления храма Христа Спасителя. Он говорил тогда, что требующиеся огромные средства лучше бы обратить на создание новых приходов — не таких внушительных, но небольших, уютных, и нужных особенно в спальных районах, где люди разобщены в одинаковых бетонных коробках.

Кажется что разобщенность присутствует не только среди прихожан, но слишком большой разрыв заметен по солее. Действительно, у очень немногих есть потребность и возможность общения со священником вне рамок Таинств. Миряне практически ничего не знают об образе жизни своих пастырей. И это к лучшему, возможно скажут священнослужители. В результате бестселлером стала книжка о.М.Ардова «Мелочи архи, прото- и просто иерейской жизни». Эти хлесткие наброски священнического быта необыкновенно интересны, хотя бы тем, что удается словно в щелку подглядеть, чем же дышат наши батюшки. И то, что они такие же как мы, в своих слабостях, вызывает не разочарование, а симпатию.

Не способствует взаимному притяжению христиан и нынешнее общество. Происходит стремительное расслоение общества по экономическому и интеллектуальному уровню. Из опыта западной цивилизации следует, что залогом стабильности общества является формирование доминирующего «среднего класса». С этим коррелирует активизация так называемой «духовности мирян» в католической среде. Под этим термином понимается не какие-то особые методы и приемы, а поиск интеграции традиционной мудрости веры в кардинально изменившиеся условия жизни постиндустриального общества.

Возможно к этому опыту следует присмотреться. Как клир так и миряне являются членами одного Тела Христова. Быть пасомым не означает быть пассивным. Осмотримся, где мы; прислушаемся к себе и если мы не «стяжали Святаго Духа для спасения тысяч вокруг нас», то хотя бы «будем внимательны друг ко другу, поощряя к любви и добрым делам; не будем оставлять собрания своего, как есть у некоторых обычай, но будем увещевать (в английском переводе — поощрять, вдохновлять) друг друга» (Евр.10:24—25).

О БОЛЕЗНЯХ ЦЕРКОВНОГО СОЗНАНИЯ (или КУЛЬТИЗМ В ПРАВОСЛАВИИ):

Прошло более 10 лет с того времени как деятельность Русской Церкви перестала быть подавляемой и искажаемой со стороны государственной системы. Однако отсутствие гонений не означает торжества Православной духовности, напротив, в каком-то смысле это более опасное состояние. Св. Иоанн Златоуст, знакомый с репрессиями не понаслышке, писал — «Быть в безопасности — тягчайшее из всех гонений. Не преследуют люди — преследуют бесы, не гонит мучитель — гонит диавол». Такого рода напасти и разнообразные искушения, связанные с недостаточной духовной зрелостью наших, неукорененных в церковной традиции современников, могут привести к состояниям, вынесенным в заголовок настоящей статьи.

Из многочисленных исследований, посвященных психологическим механизмам возникновения псевдо-религиозных культов, известны такие явления как «эффект эмоционального облегчения», которое происходит при условии «групповой слипчивости» и находится в прямой зависимости от подчинения лидеру или доктрине культа, что по сути является отказом от личной ответственности, а также формирование отношения к окружающему миру по принципу «мы и они», подразумевающее постоянное нахождение врагов. Следует отметить также «эффект бутылочного горлышка». Последний проявляется тем, что явно второстепенному аспекту вероучения («сектору», отсюда — секты) усваивается самодовлеющее значение и чем уже этот «сектор», тем большей степенью эмоциональной заряженности определяется поведение адептов культа. Так из бутылки с узким горлышком жидкость устремляется под давлением с более интенсивным напором. В редакционной статье журнала «Альфа и Омега», озаглавленной «Понятие тоталитарной секты», выделяются два ее признака — «духовный элитизм» и наличие тайного учения, приоткрываемого посвящаемым постепенно. («Альфа и Омега» N 2, 1994, стр.136).

После того, как вышла книга о.А.Кураева «Оккультизм в Православии», уместно поставить вопрос о возможности проникновения элементов культизма, т.е. квази-религиозных течений в среду самой Православной Церкви. Увы, присмотревшись, мы обнаружим их и, если это не является явным лицемерием носителей подобных взглядов, мы можем предполагать известные болезни церковного сознания.

Почему известные? Церковь, в своем историческом пути сталкивалась с подобным в себе, распознавала и преодолевала эти болезни. Выдающийся богослов Вл. Лосский различает два типа экклезиологических соблазнов, соотнося их с христологическими ересями монофизитства и несторианства. Суть болезни церковного монофизитства в том, что ее носители выделяют себя в исключительном качестве из полноты Православия, рассматривают свой путь как единственно возможный, а себя, замыкаясь в горделивом надмении, воспринимают как «уникально полноценных», отказывая в равном достоинстве тем, кто не принадлежит к их кругу. В свою очередь, церковные несториане смешивают Тело Христово с чисто земными ценностями и устремлениями, «предпочитая видеть в Церкви одну из исторических сил, подобных другим мирским факторам, в то время как Церковь никому не предписывает каких-либо политических взглядов, социальных доктрин или культурных особенностей» (В. Лосский «Статьи разных лет», М.,1996, стр.115).

Симптомы эклессиологического монофизитства ярче всего проявились в деятельности общины о.Г.Кочеткова. Здесь культивировалась (sic! — культизм) атмосфера, в которой подчеркивалась исключительность устроения их приходской жизни. Это вполне коррелирует с тем, что называется «духовным элитизмом», что особенно видно из директивного различения между «полными» и «неполными» христианами с запретом на причащение последних, то есть крещеных, но не прошедших специфическое «оглашение», принятое в общине. Насколько далеко заходила претензия на уникальность и всеобъемлющесть собственного опыта (при несомненном похвальном неравнодушии) видно из материалов, издаваемых «Преображенским братством». В своем интервью о. Георгий говорит — «Действительно, нас часто не понимают. Я думаю, что это будет долго, пока не появятся другие, такие же как мы». («Православная община» N.31, стр.79). Отстаивая необходимость догматического нововведения — «Таинства Слова — оглашения», последователи о.Г.Кочеткова прямо последуют второму принципу тоталитарного культизма — «постепенному приоткрыванию тайного учения посвященным». Это прослеживается, например в таких рекомендациях — «Оглашаемым мы не можем все рассказать про священника, про „царственное священство“ народа Божия. (…) То, что я вам рассказал, рассказывать оглашаемым первого этапа не надо. Для них это будет смущением». И далее совсем невообразимое — запрещение молитвы Господней! «Оглашаемые первого этапа молитву „Отче наш“ не читают, на первом этапе это рановато… Не ранее середины второго этапа.» («Приход в Православии» Сборник материалов встречи Преображенского братства). Итак, закрытость, выражающаяся настойчивым требованием «фиксированного членства» в приходе, крайне авторитарная система оглашения, претендующая на всеобъемлющесть опыта (Из того же интервью — «Огромное большинство современных крещений в православной церкви как бы „клинические“, непременно требующие восполнения»/«Православная община» N.31, стр.67/), специальные психологические манипуляции типа «пустыни», когда с человеком, для того, чтобы он «оценил любовь» перестают на какое-то время встречаться участники общины — все эти особенности, столь присущие псевдо-религиозным культам закономерно привели к печальному событию — отторжению общины от полноты Церкви.

На другом полюсе расстройств церковного сознания представлены симптомы «экклесиологического несторианства», которые проявляются смещением и смешением главного и второстепенного, временного и вечного. При всем уважении к патриотическому чувству, следует заметить что одержимые данной страстью наделяют Православие лишь инструментальной функцией, второстепенной относительно национальной идеи. В недавнем выпуске газеты «Завтра» примечателен диалог с секретарем обкома КПРФ, который говорит интервьюеру — «Да, я русский, но убежденный неверующий. Так уж сложилась судьба и я себя не ломаю. Хотя я крестился. Произошло это летом в моем избирательном округе. Познакомился с отцом Александром, беседовали, а потом внутри родилось у меня: я должен пройти еще обряд посвящения русского. И стал крещеным». Вместо закономерного возмущения откровенным нарушением канонов — крещении исповедающего безбожие, беседующий умиляется и философически неопределенно замечает в ответ — «Ваша история с крещением — поразительный факт. По всем нам прошлись эти страшные косилки истории, срезавшие маковки с наших советских башен и куполов». («Завтра», N.12 (227), «Русский путник»). Тут не знаешь чему более изумляться — крестившемуся из политической конъюнктуры атеисту, отцу ли Александру, допустившему «обряд посвящения русского» или комментариям А. Проханова с его «срезанной советсткой башней». Сюда же правомерно отнести явные или имплицитные убеждения некоторых членов Церкви — «Православный обязан быть монархистом.» Вряд ли этот лозунг поддержали бы мученики первых трех веков Христианства.

Культизм в Православии, наряду с означенными «болезнями» проявляется также стремлением к поискам врагов. Когда, соблюдая установленный минимум церковных правил, человек успокаивается относительно собственной духовной участи, перестает считать себя «рабом неключимым», слагает дар ответственной свободы, то причину нестроений вокруг и внутри себя начинает объснять он целенаправленными происками «жидомасонов, экуменистов, сатанистов и колдунов». Тогда стремление выявить недоброжелателей становится преобладающей активностью. Возможность провокаций щекочет нервы и несчастный человек начинает ощущать себя на острие эсхатологической борьбы. Чтож, и ненависть бывает сладкой и жертвовать собой в угаре мщения порою легче чем нести повседневный подвиг любви. Когда в воспаленном воображении сужается возможность восприятия реальности, эмоциональный напор становится максимально интенсивным (вспомним эффект «бутылочного горлышка») и ревность по Богу оборачивается обыкновенной агрессией в адрес тех, «кто не с нами».

Упомянутая книга о.А.Кураева «Оккультизм в Православии» содержит множество мифологем, паразитирующих на церковном сознании. Мы бы добавили еще одну. В недавнем выпуске «Православного книжного обозрения» впервые опубликовано письмо о.А.Меню одного из ныне почивших иерархов, в котором, по уверению редакции содержится «смелое раскрытие одной из запретных для духовной публицистики тем». Вот что является этой «запретной темой» — «Известно (?) как на протяжении истории в определенный кругах Израиля начиналось поклонение дьяволу, а затем это поклонение князю тьмы стало вполне определенным и осознанным. Для Православия эта тайна иудаизма давно уже не тайна.» Далее следует прямое обвинение — «Ваша задача под видом правды проповедовать ложь. Это ваша давняя, продуманная и добровольная миссия. Видеть Русскую церковь одним из течений сионизма — вот что хотели бы вы и ваши хозяева.» Разумеется, автор «Открытого письма», написанного 20 лет назад, имел право на любое суждение, но зачем требуется теперь тиражировать клевету на убитого протоиерея?

«Немногие делайтесь учителями» (Иак.3:1). Памятуя слова апостола, тем, кто решается говорить в Церкви, следует нелицемерно отдать себе отчет, что ими движет — страх, злоба или любовь. Уста должны говорить от «избытка сердца», а не от избытка желчи. Десять лет свободы голоса Церкви — сравнительно небольшой срок. Будем же надеяться, что расстройства, о которых мы говорили здесь, только возрастные болезни духовного созревания.

О ЦЕРКВИ И ПСЕВДО-РЕЛИГИОЗНЫХ КУЛЬТАХ :

«И не бойтесь убивающих тело, а бойтесь того, кто может и душу и тело погубить в геенне.» /Мф.10:28/

Рано или поздно вам встретятся люди, о которых в апостольском послании написано: «Отделяющие себя от единства веры…, ругатели, которые злословят то, чего не знают, поступающие по своим нечестивым похотям, произносящие надутые слова, оказывающие лицеприятие для корысти… не имеющие духа… бесплодные, дважды умершие»/Послание св. ап. Иуды/. О ком же здесь говорится?

Речь идет о тех, кто осознанно отпадает по каким-то причинам от полноты Православия и увлекает за собой других. Они ищут последователей, они распространяют свои теории, они активны и умеют манипулировать словами и людьми. Кто они? Чем отличаются друг от друга эти «новые религиозные движения»? Как их распознать и не попасть в их кажущиеся дружелюбными, но затем удушающие объятия?

Мы, исповедуя полноту Церкви, относимся к другим религиозным течениям не как к абсолютной лжи, а как к чему то ущербному (без обид). Эти течения выбирают лишь часть вместо целого. Если представить символ полноты — круг, то они занимают лишь сектор. Поэтому мы называем их секты. Что это за секты?

Во-первых, заморские… Например, «Свидетели Иеговы». Их узнать просто. Чаще всего они начинают говорить с Вами о Церкви, как просто о собрании. Затем они пригласят Вас в такое собрание, чтобы изучать Библию. Они непременно подарят Вам последний экземпляр журнала «Сторожевая башня» или «Пробудись». Если у Вас хороший вкус, вам станет противно от броского и слащавого, в стиле комиксов, оформления этих изданий. Прочитав их Вы сначала не найдете ничего, что бы Вас насторожило. Вас окружат вниманием и заботой, подписка на журналы и библейские занятия совершенно бесплатны. Но Вы и не будете подозревать, что в отчетах милых людей, которые побеседовали с Вами появилась лишняя галочка. Это Вы. Данные о Вас будут направлены в Центр Организации — так иеговисты называют свое общество, а вовсе не Церковь. Позднее Вам станет неприятно и непонятно, почему Вы не должны отмечать свой день рождения, Новый год, Пасху и другие праздники. Потом Вас будут учить тому, что Христос вовсе не Бог, а одно из совершенных сотворенных настоящим Богом существ. Если Вы склонитесь к тому, чтобы принять это, Вы перестанете быть христианами. Вы предадите то, что исповедали своей кровью мученики, умирая ха Христа на аренах римских цирков на потеху толпе. Ради чего Вы отречетесь от тысячелетней веры отцов? Чтобы стать последователями неудачника пастора Чарльза Рассела из небольшого города Питтсбурга в Америке, который предсказывал явление Христа в 1914 году? Его приверженцы построили настоящий дворец для небесных праведников, а когда Пришествие не состоялось, поселились в нем сами. Думаете, там для вас еще осталось место? Не обольщайтесь! Последующие лидеры «Свидетелей Иеговы» уже определили имена всех 144 тысяч «достойных блаженства». Себя они не забыли. А Вас?

Если в вашем городе появится «Церковь Христа», то это не Церковь Христа — Единая, Святая, Соборная и Апостольская, а организация, запрещенная даже в отдельных городах США. Почему? Дело в том, что тактика вербовки новых членов, основана на жестком программировании их поведения. Американцы, ценящие свою свободу и достоинство, не могли потерпеть нарушения своих прав как граждан.

Вы сразу же поймете манипулятивный стиль поведения участников «Церкви Христа». Они улыбчивы и прилипчивы. Они непременно постараются узнать ваш телефон и будут звонить часто. Если Вам одиноко, они постараются сыграть на этом, окружив Вас заботой. Но как только Вы начнете сомневаться в том, чему вас начнут учить, как только Вы проявите самостоятельность, на Вас повеет холодом от прежде «приветливых приятелей». Это их «фирменный стиль» — контраст чрезмерного дружелюбия и полного игнорирования. Если Вы окажетесь не в силах пережить период одиночества, Вам предстоит все свои планы, действия, замыслы обсуждать с Ваши наставником по секте и поступать так, как он решит. Это будет относиться и к выбору учебы и к браку. Это настоящая тоталитарность, когда у вас не остается ничего своего.

Движение корейского проповедника и миллиардера Муна, как хамелеон меняющее свои названия — «Общество по изучению Божественного Принципа», «Ассоциация по объединению мировых религий» или просто «Церковь объединения», может привлечь вас бесплатной поездкой в США или участием в местных семинарах. Но Вы знаете, где бывает бесплатный сыр. Вам предложат «причащаться» капелькой крови «Учителя» и повесить над кроватью портреты своих «истинных родителей» — пожилую азиатскую парочку с благостным выражением лиц. А затем? Сан Сен Мун прославился тем, что организовал одновременную свадьбу трех тысяч пар своих последователей, многие из которых видели друг друга впервые. Хотите стать участником подобной церемонии или начать изучать «божественный» корейский язык?

Одной из самых скандальных сект является «сайентология». Когда Вам, опять-таки бесплатно предложат пройти психологическое тестирование, будьте уверены, что у Вас найдут душевные проблемы, которые Вам пообещают решить. А вот это уже не бесплатно. Основатель учения, второсортный писатель фантаст Рон Хаббард придумал систему, которую назвал «дианетикой». Она маловразумительна, но опытные «аудиторы», которым Вы будете сообщать все данные о себе, начнут долгую игру с Вами, целью которой будет вытягивание денег в обмен на душевное равновесие. Но его то вы и не получите, поскольку при каждом сеансе, они будут находить все новые Ваши проблемы. Выстраивается «духовная пирамида», подобная печальным финансовым махинациям МММ.

Из отечественных подделок под духовность, Вы можете встретиться с членами движения «Богородичный Центр — Церковь Божией Матери Преображающейся». Вот уж они, в отличие от американизированных, подчеркнуто деловитых и оптимистичных западных проповедников, бьют на романтизм, присущий молодости и обещают активное участие в скором конце света. В московской штаб-квартире они еженедельно вывешивают стенгазету с последними «откровениями Богородицы». Свои обряды они черпают из Православия, драматизируя и опошляя их. Свое вероучение они меняют в зависимости от политической ситуации в стране. Так, издания пятилетней давности, они предпочитают не распространять. А чтение довольно занимательное, конечно для любителей абсурда. Например, словарь их терминов: «Обогрев — окуривание невидимым кайфом из полового центра женщин. Подселенец — родовой упырь, инородное „тонкое тело“. Похотный жупел — черный шарик с эстрактом сатанинских дымов, вытесненный в область чресел в тонком теле. Пробитость — уязвимость для астральных ударов. Тартарные демоны — отличаются от воздушных (мытарских). Одержимые первыми смеют уповать на милость Божию, мучимые тартарными — бесноватые, одержимые, шизофреники. Они принимают крест юродивого».

Движение «Виссариона» похоже идет на убыль. Оно даже лишено своеобразия, ну что может придумать отставной милиционер Сергей Тороп, помимо того, как одевшись в оранжевый хитон, закатывать вверх глаза, будоража нездоровое воображение женщин не первой молодости? Ловкие деляги, собравшись вокруг него, настоятельно рекомендуют продавать квартиры и переселяться в «город Солнца» лагерное поселение в сибирской тайге. Там уже собралось несколько тысяч несчастных.

О «Белом братстве», возглавляемом бывшей комсомольской активисткой Марией Цвигун, она же Дэви-Христос, уже не слышно. Вообще, как только не состоялся конец света, предсказанный ею в 1995, в секте все перессорились. Она отвергла своего мужа и пророка Юонана Свами (в миру Юрий Кривоногов) и, выпущенная из киевской тюрьмы, где провела несколько месяцев за беспорядки на улицах, пребывает нынче в безвестности. Такова печальная судьба обманщиков.

Но, как открыто в Писании /Мф.24:24/, возникнут и новые движения и новые лже-пророки. Их тактика будет похожей. Они будут настаивать на исключительности собственной личности. Они будут обещать Вам стать избранными, но Вы очень рискуете превратиться в их рабов в этой жизни и погубить душу в Вечности. Они могут быть радостны или угрюмы, они могут размахивать Библией или призывать к объединению всех религий. Но на самом деле им не нужны лично Вы. Их интересует или Ваш карман, или Ваше слепое послушание, или Ваше тело.

Рекомендация одна — отнеситесь серьезнее к своей душе. Она заслуживает этого. Вы не сможете утолить духовную жажду ничем кроме Истины. Да, струйки правды можно найти везде, но зачем же пить из мутного источника. А если Вы, читая эти строки, задаете себе вопрос Понтия Пилата — «Что есть Истина?», то ответ Вы найдете у Христа — «Я есть путь, истина и жизнь» /Ин.14:6/. Большего ап откровения не прозвучало за всю историю человечества. Но поверить этому, можно лишь прислушавшись к собственному сердцу. «В смятении сердце, пока не успокоится в Тебе» — это слова учителя Церкви блаженного Августина. И еще сказал этот мудрый святой «Люби Бога и делай что хочешь». Да, Православие — подлинная религия свободы, радости, красоты. Истина не может быть некрасивой, поэтому Православие прекрасно. Истина не может быть робкой и трусливой — поэтому Православие учит решимости и подвигу. Истина не оставляет равнодушным того,