Последние три дня показались, пожалуй, самыми долгими в моей жизни. Медицинский блок если и помогал, то все его усилия были направлены на стабилизацию состояния, и восстановление нормальной работы организма. А вот последствия бесконтрольного приема стимуляторов мне пришлось прочувствовать в полной мере. Описать все, что мне пришлось испытать за это время, представлялось просто нереально. Стоило на секунду расслабиться, и мышцы начинали рефлекторно сокращаться, каждый раз пугая своей непредсказуемостью. Либо их начинало тянуть, грозя окончательно свести судорогой.

Все тело как будто “вело”, вызывая непреодолимое желание извернуться, следуя за проявлением вырывающейся из подчинения мышечной системы. Делать чего, конечно, не стоило ни в коем случае, потому как боль от потревоженных ран, хоть и заглушала тянущее ощущение, но удовольствия, сама по себе, тоже не вызывала. Хотя большая часть времени и проходила в каком-то полузабытьи, спать иногда требовалось, и лишь тогда по общему согласию принимались обезболивающее и снотворное. Принимать обезболивающее постоянно, означало вмешательство в лечебный процесс, что только оттягивало момент выздоровления. Следовало “затаиться” и ждать, когда лучший лекарь – время, выполнит свою задачу.

“Отпустило” только через три дня. Улучшение состояния происходило по нарастающей. И само освобождение от боли и прочей мути, царящей в изможденном организме приносило огромное удовольствие, несмотря на то, что обессиленный рассудок довольно вяло реагировал на происходящее. То и дело я проваливался в здоровый крепкий сон, который уже давно не мог себе позволить. Вскоре появилась возможность отключиться от опекающего нас Медблока, хоть и не на постоянно, но получив возможность встать и пройтись. Благо раны уже немного зажили, и прежнего беспокойства не доставляли. Но большую часть времени предстояло провести под контролем Медицинского блока, хотя периодичность прохождения курса лечебных процедур постепенно сокращалась.

Не успев наладиться, обычная корабельная жизнь постепенно начала приедаться своей монотонностью. При всем небогатом выборе доступных дел, даже процедура перевязки превратилась в целый ритуал, давая возможность заняться хоть чем-то полезным. Измаявшийся от безделья Серый однажды предложил взломать корабельный сейф, до чего раньше у нас никак не доходили руки. Но и здесь я вынужден был его разочаровать, вскрыв его буквально за пятнадцать минут, причем большая часть времени ушла на составление необходимой для этого программы.

Исследование доставшихся нам трофеев у меня особого интереса не вызвало, в отличие от Серого, столкнувшегося с подобными предметами впервые. Да ничего стоящего внимания там и не находилось, за исключением пары предметов, представляющих из себя какую-то реальную ценность вследствие своей редкости. Меабрианскую диадему, покрутив в руках, Серый почти сразу забросил обратно, а вот Ахораинским мечом он всерьез заинтересовался. Стоило взять его в руку, как он образовывал широкое лезвие из мерцающего силового поля, используя для этого внутреннюю энергию существа, державшего его в руках.

Однако, он образовывал еще один симбиоз с нервной системой владельца, получая возможным управлять его действиями, реагируя на проявление энергетических возбуждений. Имея достаточный навык обращения с данным, довольно специфическим оружием, можно было не прилагая собственных усилий, отражать выпущенные в тебя заряды как из лазера так и из плазмера. В то же время поранить, либо как-то иначе повредить его электромагнитным лезвием, по понятной причине представлялось невозможным, а потому оружием, по сути, меч не считался. Во многих культурах он, вообще не использовался по назначению, выполняя функцию талисмана, или скорее мистического оберега.

Лично я почему-то не доверял подобным вещам, не желая давать управлять собой тому, что не подлежит объяснению. Ахораинская цивилизация исчезла бесследно, оставив после себя множество неразгаданных вопросов, что не лучим образом сказывалось на имидже данного предмета. Не выпуская меч из рук, Серый с большим интересом выслушал мое объяснение, и вынужден был согласиться со сделанными мной выводами. Хотя, судя по тому, с какой неохотой он положил меч на место, я сделал вывод, что смог убедить его далеко не полностью.

Не имея другой возможности как-либо разнообразить свой досуг, особенно во время вынужденного безделья при подключении к Медблоку, мы много разговаривали. По понятной причине чаще всего речь заходила о вопросах, касающихся последних событий. Однажды я решил выяснить намеренья Серого касающиеся относительно принятых им на службу Немезийцев. Вот только сделал я это, по всей видимости, недостаточно корректно, за что немедленно поплатился.

– Послушай, Серый, мне конечно не жалко, если тебе так хочется, пусть наше родовое поместье караулят, мне другое непонятно. Ты их дружков только что пачками валил, а теперь на тебя снова какая-то благотворительность напала. Конечно, без них нам до шатла было не добраться, тут ты молодец, грамотно сориентировался. Ну и давай, я отвалю им по нормальному денег, и высадим на ближайшей пограничной планете. На кой черт они мне на Земле-то сдались. – подытожил я.

– Чтоб тебя, дурака, охранять, когда меня рядом не будет. – с нескрываемым раздраженьем ответил Серый.

Не в состоянии разобраться со столь эмоциональной реакцией с его стороны, я предпочел больше не возвращаться к этой теме. Но не прошло и суток, как она получила неожиданное продолжение, и просьба командира наемников о личной встрече, стала в равной степени сюрпризом для нас обоих.

– Заходи. – ответил ему Серый, потому как в его взаимоотношения с наемниками я предпочитал не вмешиваться.

– Наверно об условиях договора решил подробней узнать – предположил я.

– Возможно. – ответил Серый с сомнением, после чего добавил:

– А если так, то действительно, как ситуация обстоит на самом деле. Ты, кажется, говорил, что проблем не будет.

– Дом для охраны пустует последние лет пятьдесят, но все внутренние системы поддерживаются в исправном состоянии. Рассчитан на гарнизон до двадцати человек, так что места им хватит. А в остальном – пусть караулят, раз ты так хочешь. – предельно политкорректно ответил я, помня о нашем последнем разговоре на эту тему.

Быстро закрыв за собой дверь, в рубку вошел командир наемников, задержавшийся, видимо, для того, чтобы надеть комбинезон, позволяющий ему дышать в Земной атмосфере. Но он не стал присоединять к нему шлем, воспользовавшись маской, входящей в комплектацию комбинезона, подключаемой к системе жизнеобеспеченья. “Сержант”, как я почему-то прозвал наемника, сейчас больше всего подходил этому определенью, стоило увидеть, как он вдруг растерял свой уверенный имидж, явно не зная с чего начать разговор. Вероятно, Серый решил прийти ему на помощь, по всей видимости, спросив первое, что пришло ему в голову:

– Проблемы с командой?

– Проблемы действительно есть, только касаются они в первую очередь тебя. – последовал крайне интригующий ответ.

– В таком случае, рассказывай все по порядку, не упуская малейших деталей, какими бы незначительными они тебе не казались. – ничем не выдав своего удивления от подобного поворота беседы, потребовал Серый.

Несмотря на то, что выполняя требованье Серого, Сержант обрисовал ситуацию в предельно развернутом виде, его рассказ не занял много времени. Поняв, что в отношении моего родного ведомства выдвинуты столь серьезные обвинения, я непроизвольно хотел вмешаться, но Серый пресек мою попытку, громко подумав:

– Давай дослушаем до конца, а вопросы будем задавать потом.

Благодаря чему Сержант смог подробно и обстоятельно изложить все факты, особый упор сделав на обещание Вербовщика относительно “курорта”. Не оставалось сомнений, что сам Сержант прекрасно осознавал тяжесть выдвинутых им обвинений, и какие его ожидают последствия, окажись они ложными.

К концу его рассказа у меня уже не возникало сомнений в реальности происходящего, и лишь душила горькая обида от встречи с крайней степенью человеческой подлости – предательством.

– Если у тебя все, можешь идти. – сказал Серый, обращаясь к Сержанту, видя, что от моего намеренья опровергнуть его заявление не осталось и следа.

Сержант дисциплинированно развернулся, и не задавая лишних вопросов, направился к выходу.

– Стой. – приказал Серый удивленно замершему Сержанту, и подошел к сейфу.

Достав из него Ахораинский меч, он приблизился к недоумевающему Сержанту, и протянув ему меч, лишенным и тени пафоса голосом произнес:

– Благодарю за службу.

Наблюдая реакцию Сержанта, я на какой-то момент забыл о собственных горестях. Не смея поверить подобной щедрости, он все же принял награду, и выраженье священного благоговенья, отразившееся на его лице, наглядно продемонстрировало, насколько точно Серому удалось угадать с наградой.

– Да, уж, умеет он к людям подход находить. – подумал я завистливо:

– Сержант теперь ему предан будет, как собака, и чтобы доказать это, если нужно любому глотку зубами перегрызет.

Серый тем временем уже отпустил Сержанта, и с легкой иронией произнес:

– Не нужно завидовать, грех это.

У меня в который раз возникло впечатление, что он точно знал мои мысли, как и все изложенное Сержантом, тоже не являлось для него новостью. И от подобного обилия подозрений, я даже не мог сразу понять, что беспокоило меня больше.

– Давай по порядку. – произнес Серый, тем самым подтвердив мое первое подозрение.

– Твои мысли я читать не умею. – успокоил он меня:

– А вот свои эмоции я бы посоветовал тебе контролировать тщательней, в конечном счете, ты в своей голове не один.

Вот уж действительно, сегодня был день сюрпризов, вот только непонятно, чего Серый добивался. Толи пытался таким образом отвлечь меня от горьких размышлений, толи решил доконать окончательно. Но успев смириться с его противоречивой натурой, я с одинаковой степенью вероятности допускал оба варианта, хотя имелся и третий. Возможно, он пытался меня разозлить, о чем свидетельствовал его ироничный тон. И следовало признать, что это ему не только удалось, но и в действенности подобного способа поднятия воинского духа.

– И когда же ты догадался о предательстве? – спросил я, следуя его совету, тщательно контролируя эмоции.

Прежде чем он ответил, мне показалось, что через непреодолимую стену его Нечитаемости, просочилась еле уловимая эмоция наставнического одобрения, упущенная Серым явно намеренно.

– Первое подозренье закралось, когда нам еле удалось унести ноги с Хашеи, и появилось время перевести дух. Очень уж точно Молния на мины налетела, причем с таким расчетом, что избежать встречи с планетой у нее шансов не оставалось. Словно пираты знали ее маршрут с точностью до метра, что является информацией высшей степени секретности. – неспешно развивал свою мысль Серый, но тут я решил его перебить:

– И все-таки потащил меня на Синадру. Может это у тебя план такой был, чтобы от Земли как можно дальше оказаться?

Очередная тщательно нормированная порция одобрения, вновь якобы случайно вырвалась из под тотального контроля Серого, в то время как он, словно ни в чем не бывало, продолжил:

– Я же сказал – это было лишь предположенье, к тому же “слить” информацию мог какой-либо мелкий служащий, имеющий к ней доступ. А вот когда на Синадру не прибыли силы космического флота Земли, мне стало понятно, что совпаденьем здесь и не пахнет, но больше меня обеспокоило другое. Скрывать столько времени твои радиограммы мог только кто-то из очень узкого круга лиц, само собой, занимающий один из ключевых постов в вашем ведомстве.

– И когда же ты собирался поделиться со мной своими соображениями. – вновь наехал я на Серого, не сумев скрыть от него своего раздражения.

– А ты бы поверил? – холодно отрезал Серый, как обычно умудрившись одной фразой ответить на все вопросы.

Действительно – не поверил бы, да и сейчас не хотел верить, но под тяжестью улик следовало признать очевидное.

– Пока “крысу” не вычислим, житья не будет. – озвучил я результат своих размышлений Серому.

– Эт, точно. – согласился он, ожидая моих дальнейших выводов.

Да уж, о мысли относительно моего триумфального возвращенья можно забыть. И если отправить сообщение о своем скором прилете я хотел на подходе к Земле, то теперь делать этого не собирался совершенно. Встретят, как пить дать, и далеко не с цветами. Но даже если каким-то чудом получится добраться до Земли, то сюрпризов следует ожидать с первых минут после посадки. А значит и пробираться нужно, по возможности нигде не засветившись. Желая сэкономить время, остающееся до проведения Контр-акции, я планировал пройти к Земле напрямую, минуя пограничные станции, контролирующие сектор Солнечной системы. Моих полномочий для этого вполне хватало, следовало лишь подтвердить свою личность через систему психосканирования.

Только по инструкции в таком случае со станции будет отправлен соответствующий отчет не только в диспетчерскую службу на Земле, но и в мою родную контору. Разведдепартамент всегда тщательно контролировал перемещение своих агентов, но зная систему изнутри, я без труда нашел нужную лазейку. Если я буду следовать через пограничную станцию транзитом, не планируя заход на Землю, а остановившись якобы для ремонта или дозаправки, то никакой реакции не последует. Опасность спалиться остается, если только я решу отправиться на Землю пассажирским чартером, но я мог зафрахтовать частный корабль, а в таком случае фиксировались только данные капитана. Пассажиры проходили таможню на Земле, а там докладывать о моем прибытии смысла уже не имело никакого – ну прибыл и прибыл, сам доложится.

– Шатл придется бросить. – огласил я результат своих размышлений, вкратце обрисовав Серому смысл своего плана.

На удивление, он безо всяких возражений одобрил мое предложение, хотя перспектива остаться без собственного средства передвижения, похоже, его также не вдохновляла. Нельзя сказать, что мы как-то особо привязались к этой посудине, но возможность самим устанавливать необходимые скоростные параметры, позволяло существенно экономить время. И несмотря на то, что в пределах Солнечной системы, максимально допустимая скорость составляла четвертую часть от скорости света, разогнаться и затормозить можно по разному.

Следующие два дня прошли в процессе напряженного размышления, хотя похвастаться серьезными сдвигами в каком-либо направлении не представлялось возможности. О каком саммите идет речь, я понял, но кто именно из представителей Разведдепертамента входил в состав ее делегации, хоть убей, вспомнить не мог. С особым пристрастием был подвергнут опросу Сержант, но попытка создать фоторобот предателя успеха так-же не принесла. В способности опознать его по фотографии, либо при личной встрече он не сомневался, но описать на словах представителя другой цивилизации у него не получалось.

Процедура торможения вновь на долгие часы привязала нас к противоперегрузочным матам, позволив в часы вынужденного безделья до мелочей проанализировать свои последующие действия. Снизив скорость до допустимых пределов, мы закончили процесс торможения непосредственно перед входом в зону обязательной идентификации. На немедленно последовавший запрос о принадлежности судна, я сообщил одно из названий корабля и имя капитана, являвшихся обозначением судов, управлявшихся сотрудниками Разведдепартамента, и не желающих огласки в прямом эфире.

Вскоре показалась сама станция, и по мере приближения, я мог только догадываться, какие эмоции испытывал Серый, наблюдая это громадное сооружение впервые. Напоминая небольшую луну, о ее размерах можно было судить по тому, как на ее фоне огромные межгалактичекие лайнеры напоминали мелких мошек, снующих в ее тени. Когда мы подошли поближе, станция закрыла все видимое пространство, но несмотря на потерю перспективы, впечатление только усилилось, потому как стали различимы элементы ее конструкции.

Без лишних задержек нам был указан маршрут следования и номер стыковочного шлюза, куда следовало швартоваться. Процесс стыковки являлся для меня привычной процедурой. На конечном этапе телескопический привод ухватил шатл за штатное крепление, и плавно втянул его в гостеприимно распахнутые створки шлюзовой камеры. После того, как шлюз заполнился воздухом, тот же привод сместил шатл через открывшийся сбоку сегмент стены, доставив его уже непосредственно к месту стоянки. Установив корабль на магнитную ловушку, манипулятор тактично скрылся за закрывшимся следом сегментом стены, и только тогда включилась искусственная гравитация.

Процедура установления личности, благодаря мобильному психосканеру, с которым заявился встречающий нас чиновник, много времени не заняла. Задав стандартные вопросы относительно цели прибытия и предполагаемого срока пребывания, он оформил оплату ангара за месяц вперед, и в скором времени удалился. Оставалось только позавидовать его выдержке, ведь за все время общения на его лице не отразилось и тени удивления. Хотя даже ему, наверно, далеко не каждый день доводится наблюдать столь потрепанную личность, да еще и заявившуюся на пиратском судне. Но, как правило, желающих лезть в дела Разведдепартамента находится немного, вот и чиновник предпочел не задавать лишних вопросов.

Несмотря на то, что он вроде совершенно не обратил внимания на мой внешний вид, потребность срочно поменять гардероб являлась первоочередной задачей. Ввиду полного отсутствия на трофейном шатле одежды, пригодной для человека то, в чем я на него попал, мне пришлось носить уже чуть ли не месяц. Да и мой спасательный комбинезон мог привлечь ненужное внимание своей ядовито – оранжевой раскраской, и двумя обгоревшими по краям отверстиями, не оставляющими сомнений в природе их происхождения. Заказ одежды и скафандров прямо в ангар, являлось на любой станции обычной практикой, не говоря уже о том, что покупать комбинезон на станции было значительно выгодней, чем на Земле.

Но уж с чем у меня никогда не возникало проблем, так это с деньгами, поэтому я выбрал самое лучшее, что мог предложить здешний ассортимент. В первую очередь это касалось, конечно, комбинезона. Но, хотя имелись и более дорогостоящие образцы, однако, их высокая цена объяснялась повышенным комфортом и удобством, которые они обеспечивали своим владельцам. Основным же критерием моего выбора являлась прочность брони, достигаемая за счет композитных и высокотехнологичных материалов, что в десятки раз, как увеличивало цену, так и снижало вес изделия.

Долго ждать заказ не пришлось, но учитывая, что на любой станции главным разносчиком сплетен являются именно посыльные из магазинов, я решил принять некоторые меры предосторожности. Потушив свет в ангаре, чтобы он не смог рассмотреть шатл, когда я буду выходить, я принял заказ в переходе. Переодевшись во все чистое и новое, я почувствовал себя совершенно другим человеком. Хотя на станции по понятной причине, атмосфера соответствовала Земным нормам, установить параметры системы жизнеобеспеченья выглядело так же естественно, как зарядить оружие, впервые попавшее в твои руки.

На первый взгляд все складывалось вполне благополучно. И мне удалось, не привлекая лишнего внимания перейти к следующему этапу плана по поиску подходящего транспорта. Но не успел я дойти до двери ангара, как загорелся дисплей встроенного рядом коммуникатора, и послышался характерный звук вызова.

– Возможно, торговцы, либо девушки для развлечений. – прокомментировал я мысленно, обращаясь к Серому, но смутное предчувствие, вызвало подсознательное желание проверить оружие.

Включение дисплея только подтвердило мои опасения. Снаружи стоял посыльный из Головной Башни, о чем гордо свидетельствовали знаки различия на его форме. Учитывая, что он имел достаточно полномочий, чтобы запросто ввалиться со своим поручением в любое помещение на станции, столь скромное поведение означало, что он прекрасно осведомлен, к кому явился сейчас. Ну а так как ношение оружия на территории станции строжайше запрещалось, справившись с внезапно нахлынувшими дурными предчувствиями, в качестве основного калибра я решил использовать свой авторитет и статус. Открыв дверь, я насколько возможно грозно посмотрел на посыльного. Под моим пристальным взглядом тот несколько сник, но не растерявшись, четко отрапортовал:

– Амкер Дош немедленно приглашается в Головную Башню к Коменданту станции.

– ”Немедленно приглашается” или все же “Приглашается немедленно прибыть”? – подчеркнуто нейтральным тоном, но с характерной отсечкой на каждом слове, поинтересовался я.

Допущенная им оплошность заставила посыльного почувствовать себя еще более неуютно, и ему ничего не оставалось, кроме как исправить свою ошибку:

– Приглашается немедленно прибыть.

Но и после моего утвердительного кивка он остался на прежнем месте, и даже под моим тяжелым взглядом, не отошел больше чем на пару метров, к припаркованному поблизости трициклу.

– Ага, стало быть приглашают с сопровождением, чтобы не заблудился. – с должной долей иронии, прокомментировал я, потому что не найти “Головную Башню” невозможно при всем желании.

Не желая демонстрировать перед посыльным своего беспокойства подобным поворотом событий, я уверенно приблизился к его транспортному средству, и вальяжно устроился на заднем сиденье. Посыльный тут же вскочил в седло впереди меня, и желая продемонстрировать свое усердие, лихо рванул с места.

Многоуровневая конструкция станции представляла собой наиболее рациональный способ планировки в ограниченном пространстве. Все многочисленные уровни прорезали семь единых элементов, являясь основным связующим звеном всей конструкции. “Колонны” или вернее “Башни”, как их уважительно именовали за их контролирующие функции всего происходящего на станции. Шесть из них располагались по периметру и выполняли функции контроля над вспомогательным оборудованием. Центральная, или “Головная” находилась точно по центру, представляя собой средоточие всех жизненно важных служб контроля.

И если Серый с интересом изучал внутреннее устройство станции, то для меня здесь не было ничего нового. А потому я решил проявить инициативу, задав вопрос в спину управляющего трициклом посыльного:

– Как зовут коменданта станции?

От неожиданности посыльный втянул голову в плечи, но ответил быстро, хотя и не оборачиваясь:

– Командор Ворван Мейн.

Воспоминания, нахлынувшие с подобной силой, настолько ярко отразились на моем лице, что не обернувшийся посыльный наверняка пропустил редкое зрелище. Я не любил вспоминать об этом этапе своей службы. После окончания Академии я был распределен на свое первое место службы. Не прошло и полгода, как наш гарнизон был передислоцирован в сектор пятьсот двадцать один галактического контроля Земного сообщества. То, что мне пришлось пережить на планете Санктурия, где нам предстояло выполнять задачу усиления дислоцированного там гарнизона, трудно пожелать даже врагу.

За право обладания этой планетой с давних времен шла отчаянная борьба. Ведь именно здесь находились самые многочисленные залежи “виалениума”, являвшимся основным компонентом производства Энергии Распада Ядра. Содержание вещества в руде было мизерным, а потому приходилось перерабатывать огромное количество руды, в результате чего образовывались обширные полости. В них и размещались перерабатывающие предприятия, превращая выработки в настоящие подземные города.

Основные гарнизоны охраны находились в местах расположения таких подземных городов, насчитывая около десяти миллионов военнослужащих. Подкрепление, в которое входил я, составляло пятьдесят миллионов человек и нам предстояло занять оборону на стационарных укрепрайонах, сплошной сетью покрывавших всю поверхность планеты. Подобные меры были приняты не случайно, а ознаменовывали собой начало очередной Альтарианской экспансии. Но пока армада космических сил Земли производила высадку десанта на поверхность планеты, тогда еще представлявшей цветущий сад в своей нетронутой природной дикости, еще ничего не предвещало беды.

И уже через неделю поверхность Санктурии напоминала картину с изображением ада. Десант Альтарианцев, отчаянно штурмующий укрепрайоны Землян поражал своим фанатичным неистовством. Я не участвовал непосредственно в боестолкновениях, но обеспечивая бесперебойную работу связи, регулярно бывал на передовых позициях и то, что мне довелось там увидеть, не смогу забыть никогда. Отстраниться от подобного количества крови и страданий, как ни странно, мне помогала работа.

Но я успевал справляться не только со своими прямыми обязанностями, но и помогал механикам в починке боевых костюмов штурмовиков, налаживая их электронные системы. Ведь от их работы зависело, как они смогут помочь бойцу, учитывая невероятную скорость, с которой двигались Альтарианцы. Подобная динамика объяснялась использованием ими экзоскелетов, в разы увеличивающих не только скорость их передвижения, но и их силовые возможности. Именно это заставило меня разработать первую программу, позволяющую делать соответствующие упреждения для выстрела с учетом направления движения противника.

Эффективность подобной программы в первом же бою получила всеобщее одобрение, и уже через два дня этот мод разошелся по всем гарнизонам на поверхности планеты. От осознания важности своей работы я предельно сконцентрировался в данном направлении, и вскоре последовали другие усовершенствования в электронной системе боевых костюмов. Одним из первых испытателей моих модов и стал командир разведроты капитан Ворван Мейн, сам нашедший меня в этом хаосе. Когда, мотаясь по всему сектору, и прибыв в наш укрепрайон, он с невероятной легкостью набился ко мне в друзья, без труда преодолев свойственную мне замкнутость.

Во время своего последнего визита, угостившись парочкой новых модов, он с большим интересом выслушал мой новый замысел. Мне удалось зафиксировать и классифицировать излучение экзоскелетов Альтарианцев, и теперь я работал над программой, позволяющей на основании этих излучений, предсказать их последующие действия. Несложно догадаться, какое преимущество получат наши бойцы, точно зная, куда нужно стрелять, чтобы гарантированно попасть в противника.

Хотя, как выяснилось, он хотел предложить мне другую работу. Ворван предложил мне создать графический мод, на основе подробной схемы окружающего пространства, позволяющий ориентироваться в полной темноте. Создать подобную программу было делом несложным, но я предложил дополнить ее данными с личных сканеров, по мере попадания с их зону действия, прорисовывая находящиеся вокруг предметы. Ворван всецело поддержал мое предложение, добавив, что если объеденить полученную программу с разрабатываемым мною модом прогнозирования действий противника, то полученному результату просто цены не будет.

Но когда я разобрался, что из себя представляют оставленные им схемы помещений, я понял, что ситуация близка к критической. Подробная планировка подземных городов указывала, что на поверхности нам долго не продержаться, и кому об этом знать лучше как не Ворвану. И если, гарнизоны, обороняющие подземные города возможность отступить имеют, то что произойдет с такими укрепрайонами как наш?

И вскоре мои предположения начали сбываться. Альтарианцы штурмовали наши позиции с утроенным напором, и заниматься своими разработками у меня совершенно не оставалось времени. Приходилось урывать его ото сна, которым, после всего увиденного за день, все равно не удавалось толком воспользоваться. К происходящему каждый день на моих глазах, привыкнуть было невозможно. Казалось бы, ничего более ужасного увидеть невозможно, как словно в испытание твоей психической устойчивости перед твоими глазами предстает еще более жуткая картина.

Забыться удавалось, лишь когда, занимаясь любимым делом, глаза сами начинали закрываться от усталости, и я как в омут, проваливался в милосердный сон. Но если подобное творилось на поверхности, оставалось только догадываться, что происходит в космосе. Две противоборствующие армады, непрерывно перемещаясь, вели отчаянную схватку, счет в которой велся количеством уничтоженных линкоров и крейсеров. Силы Земной Федерации упорно удерживали контроль над Синадрой, отражая все попытки противника захватить этот сектор космического пространства. Но несмотря на все усилия Альтарианцам регулярно удавалось прорываться, пополняя наземный десант, и обстреливая наши позиции с орбиты.

И если раньше подобные атаки из космоса носили довольно кратковременный характер, то почти сутки непрекращающегося обстрела из космоса означали, что противнику все же удалось оттеснить наши силы. Об этом свидетельствовала активизация действий наземного десанта, отчаянно пытавшегося сломить нашу оборону. Обеспечить бесперебойную работу связи в подобных условиях являлось задачей первостепенного значения, и мне до конца удавалось справляться со своими прямыми обязанностями. Но после уничтожения Командного Пункта как-то повлиять на общий ход боя я был уже не в состоянии, потому как вся система связи находилась там. Я присоединился к одному из подразделений, продолжавшему оборонять свои позиции, уже в качестве рядового бойца.

Нас оставалось всего пятеро, когда разведгруппе Ворвана, ударом во фланг удалось отбить очередную атаку Альтарианцев, обещавшую стать для нас последней. Вместо приветствия он лишь спросил:

– Сделал?

И после того, как услышал мой утвердительный ответ, его лицо несколько просветлело.

– Не отставайте. – коротко приказал он, и сделав сопровождавшей его группе какой-то знак, уверенно направился вглубь укрепрайона.

На первый взгляд, оставление позиции шло в разрез с воинской дисциплиной. Но после того, как я увидел, какой бардак творится во всем укрепрайоне, мои переживания развеялись сами собой. Предсказать какое здание еще остается под нашим контролем, а какое захвачено Альтарианцами не представлялось не малейшей возможности. И в этом хаосе бойцы Ворвана умудрялись не терять темпа движения. Независимо, приходилось ли прорываться с боем, либо преодолевали участки, которые отчаянно обороняли последние из выживших защитников укрепрайона. Понимая полную бесперспективность попыток сдержать натиск противника, уговаривать присоединиться к нам не пришлось никого. И к концу пути мы представляли собой довольно пеструю команду, состоящую из представителей, как боевых подразделений, так и всевозможных вспомогательных служб.

Нанокамуфляж, использующийся лишь на кораблях, принадлежащих разведке, позволил рассмотреть два ожидающих нас шатла, только когда мы приблизились к ним вплотную. Противник преследовал нас буквально по пятам, а потому лавина огня, открытая на первый взгляд из совершенно пустого места, стала для Альтарианцев полной неожиданностью. Тем временем шатлы с легкостью поглотили всю нашу разношерстную компанию, после чего немедленно сорвались с места.

Но на этом наши неприятности не закончились. Стоило покинуть территорию укрепрайона, как сверху появилось звено из пяти кораблей противника, двигавшихся нам на перехват. Падая практически отвесно, они вели интенсивный огонь из всех орудий, неуклонно сокращая разделявшее нас расстояние. О том что оторваться не удастся, становилось понятно с первого взгляда, и Ворван, связавшись со вторым шатлом, отдал какую-то, понятную только им команду.

Незамедлительно, двигавшийся позади шатл, изменил курс, и устремился навстречу Альтарианцам. Но даже учитывая, что по своим характеристикам корабли разведчиков во всем превосходили стандартные образцы, численный перевес противника не оставлял ему не малейшего шанса. Однако, пока ему удавалось непринужденно уворачиваться от сфокусированного на нем шквального огня противника. Самому открывшему встречный огонь, но не из двух, как у обычного шатла, а четырех носовых орудий. Зная психологию Альтарианцев, было несложно догадаться, что напрочь забыв о втором шатле, они единодушно набросятся на своего обидчика.

Тем временем противники предельно сблизились. И в результате слаженной работы пилота и операторов орудий, шатлу удалось не только уцелеть, но и вынести движок одному кораблю Альтарианцев, и пару раз влепить в бок другому. Разминувшись с противником встречными курсами, и заложив крутой вираж, шатл устремился в противоположную от нас сторону. Вполне предсказуемо, противник выполнил аналогичный маневр, стремясь во что бы ни стало настигнуть обидчика.

– Ничего, не в первый раз. Выберут место поукромней, приземлятся, а там их вычислить не так просто будет. – ободряюще заявил Ворван, подводя меня узлу связи шатла. По его кивку находящийся там связист, освободил место, напоследок наградив меня взглядом, смысл которого я не совсем понял. И только впоследствии я выяснил, что причиной тому послужила не ущемленная профессиональная гордость, а нечто более существенное.

На операцию по моему спасению изначально отправилось три шатла. Одним из них пришлось пожертвовать в похожей ситуации, а теперь и второй принял неравный бой, прикрывая наш отход. Но усомниться в целесообразности действий Ворвана не позволял себе не один из его подчиненных, несмотря на то, какой ценой далось им мое спасение.

– А теперь тебе предстоит продемонстрировать все свои способности. – напутствовал меня Ворван, пока я занимал место за пультом связи:

– Необходимо раскидать тот мод, о котором мы с тобой говорили по гарнизонам, обороняющими подземные города, для которых они созданы. Я понимаю, что практически все спутники связи уничтожены, но уверен – ты что-нибудь придумаешь.

Действительно, задача оказалась непростой. Уцелевших спутников связи можно было по пальцам пересчитать, и большая часть гарнизонов оставалась неохваченной. Но мне удалось установить соединение с релейным узлом связи, расположенным на луне Санктурии, и работа вновь сдвинулась с мертвой точки. Конечно, многие гарнизоны продолжали оставаться вне досягаемости, находясь на другой стороне планеты относительно луны. Для них я оставил отсроченное сообщение, которое они получат, как только планета повернется к луне нужной стороной.

До предела сконцентрировавшись на работе, краем сознания я отметил, что в последнее время наш полет проходил не так размеренно и монотонно, как раньше. Закончив выполнение своей задачи, я понял, что мы находимся на подлете к подземному городу, и вокруг нас творится что-то невообразимое. Оставалось только восхищаться мастерством пилота, умудрявшегося невообразимым образом уворачиваться от интенсивного огня противника, ведущегося по нам как сверху, так и снизу. От атаковавших нас кораблей противника, удалось отбиться не столько при помощи собственной боевой мощи шатла, сколько благодаря прикрывшему нас огню, открытому со стороны гарнизона.

Каким-то чудом нам удалось прорваться через весь этот хаос к своим позициям. И хотя шатл то и дело сотрясали удары от попаданий в его корпус, нам все же удалось приземлиться неподалеку от куполов подземного города. Видеть вблизи их конструкцию мне еще не доводилось, но впечатление даже от столь грандиозных сооружений меркло при одном взгляде на людской поток, вливающийся под их своды. Процесс отступления находился в самом разгаре, и не смотря на свой массовый характер, проходил слаженно и организованно. Рвущийся вслед за волнообразно отступавшими формированиями противник, натыкался на огонь автоматических турелей, управлявшихся дистанционно. В конечном счете не получив возможности ворваться во входные ворота куполов на спинах отступающих.

Устройство подземных городов, уходящих на многие сотни километров вглубь планеты, поражало своим размахом. Наверно, здесь без малейших проблем мог находиться даже больной клаустрофобией. Объем, занимаемый каждой пещерой, был настолько велик, что находясь в ее середине, края уже не просматривались, да и потолок можно было рассмотреть только при достаточном освещении. Неудивительно, что эти подземные залы гордо именовались “улицами”, ведя свой отсчет от поверхности.

На подобную ассоциацию наталкивало и само использование внутреннего пространства пещер. Помимо центральной дороги, имелась еще довольно разветвленная система путей, огибающих самые разнообразные объекты. Причем, ими являлись не только производственные линии и огромные механизированные конвейеры, но и на первый взгляд совершенно обычные здания, где располагались различные службы и ремонтные цеха.

Друг от друга пещеры отделялись прочными перегородками, предназначенными для изоляции улиц в случае пожара, либо другого стихийного бедствия. И приближаясь к массивным воротам первой перегородки, я увидел целый оборонительный комплекс, создать который в короткие сроки вряд ли осуществимо. Расположенные там не только позиции для бойцов, но и грамотно размещенные автоматические турели наталкивали на мысль, что кто-то серьезно готовился к подобному развитию событий.

Оказавшись на второй улице, Ворван уверенно направился к расположенному недалеко от ворот мобильному командному пункту. По тому, как он подключился к кипящей там работе, отдавая приказы командирам подразделений, я сделал вывод, что он пользуется здесь непререкаемым авторитетом. Основной поток отступающих постепенно иссяк, а потому основные ворота сомкнулись, оставив открытыми два отверстия, размером не превышающие обычную дверь. Вскоре с той стороны ворот послышались первые выстрелы, переходящие в интенсивную перестрелку завязавшегося боя.

Получившие указания командиры направились к своим подразделениям, после чего командный пункт начали сворачивать, готовя к передислокации. Освободившись, Ворван направился к стоящему неподалеку армейскому джипу, взмахом руки приказывая мне двигаться за ним. Усевшись за руль, он подождал, когда я устроюсь рядом, и стремительно сорвался с места, направляясь вглубь подземного города.

Преодолевая одну улицу за другой, я наблюдал, как повсеместно велись приготовленья к обороне. И судя по количеству подготавливаемых огневых точек, драка здесь предстояла не просто жаркая, а отчаянная. Миновав около десяти улиц, активность ведения работ значительно снизилась, что указывало, что мы находились в глубоком тылу. Но Ворван целенаправленно продолжал движение, и ничего не указывало на то, что цель его поездки близка, несмотря на то, что вскоре люди совсем перестали встречаться.

Преодолев порядка тридцати улиц, он остановился возле несколько необычного для здешней планировки здания. Хотя, по некоторым характерным особенностям, мне хватило одного взгляда, чтобы догадаться о его предназначении. Центральный Сервер Управления. Ничем иным, столь огромное здание, без малейшего намека на окна, и мощной градирней охлаждения, объяснить казалось невозможно.

– Как ты знаешь, весь обслуживающий персонал удалось своевременно эвакуировать. Ну и по понятной причине, они остановили все производство, в том числе, отключив все сервера, ответственные за контроль оборудования. Необходимо не только оживить всю систему управления, но и заставить ее работать на нас, иначе нам здесь долго не продержаться. – как никогда серьезно заявил Ворван.

И заметив, что я хочу что-то возразить, сработал на опережение:

– Я понимаю, что одному тебе не справиться, и уже дал распоряженье разыскать всех, кто мог бы тебе помочь. Ну а пока начинай разбираться один, но помни, времени у тебя не так уж и много.

Процедура перезапуска системы предусматривала срок не менее трех дней. Основной сложностью являлось недопустимость малейшей ошибки в процессе активации. В таком случае пришлось бы вновь обесточивать всю систему, начиная весь процесс с самого начала. И хотя компетенция моих помощников оставляла желать лучшего, нам удалось справиться без сбоев, закончив работу в рекордные двое суток.

Несмотря на отчаянное сопротивление защитников подземного города силы Альтарианцев за это время захватили уже шесть улиц. Подобный успех объяснялся использованием ими тяжелой бронированной техники, а потому эта цель стала приоритетной. Причем было достаточно не уничтожить технику противника, а просто не допустить ее к месту боя, чтобы кардинально изменить расстановку сил.

Для Альтарианцев вдруг начавшие оживать узлы и агрегаты технологических линий стали полным сюрпризом, причем не сложно догадаться, что далеко не приятным. Механизмы подземного города словно сошли с ума, круша все вокруг, и в конечном счете выходя из строя сами, загромождая все проходы. Отключая аварийные системы, и накачивая критическое давление, я взорвал все технологические резервуары, какие смог. Конвейерные линии, запущенные на предельную скорость, либо выходили из строя, либо их разрывало, накрывая все вокруг дождем из разлетающихся обломков.

Требовалось торопиться, потому что Альтарианцы быстро сообразили, кто управляет этим организованным хаосом, попытавшись обрубить питание и управление непосредственно в цехах. Но я уже успел вывести из строя большую часть механизмов, превратив территорию захваченных ими улиц в подобие первобытного хаоса, гарантированно перекрыв доступ тяжелой техники к нашим позициям. И теперь созданный мною графический мод смог заработать в полную силу, что немедленно сказалось на эффективности обороны.

Да я и сам не собирался сидеть без дела. Хотя Альтарианцы обесточили все агрегаты в собственном тылу, но в захватываемых улицах сделать этого, как правило, они не успевали. Через камеры контроля я пристально следил за ходом боя, и раз за разом устраивал ни их пути очередную диверсию. Но даже если противника не удалось остановить полностью, то теперь о прежнем победоносном шествии им пришлось забыть. Если в течении двух – трех дней Альтарианцам удавалось захватить одну улицу, то теперь это им давалось ценой огромных жертв, что, впрочем их никогда не смущало. Чего нельзя сказать о нас. Каждый день мы несли серьезные потери, а так как, в отличии от противника, нам ждать пополнения было неоткуда, гарнизон защитников подземного города неуклонно сокращался.

Но однажды все внезапно прекратилось. Не имея связи с поверхностью, Ворван с остатками своей группы отправился на разведку. Наблюдая за их возвращением, по волне всеобщего ликования, прокатившейся по нашим позициям, я понял, что весь этот кошмар, в котором я прожил последний месяц, наконец-то закончился. Как позже выяснилось, Лига Объединенных Наций, благоразумно рассудив, что лучше продолжать покупать Энергию Распада у Земной Федерации, прислала свой космический флот нам на помощь.

Благодаря сложившемуся численному превосходству, вскоре удалось переломить ход боев в космосе, отбросив Альтарианцев за пределы сектора. Осознав бессмысленность ведения дальнейших военных действий, они были вынуждены принять предложение о перемирии. И уже через сутки после его подписания, последний Альтарианский солдат покинул Санктурию.

В тот день, выбравшись из катакомб подземного города, я испытал ни с чем несравнимое чувство полноты жизни. Стоило увидеть распахнувшееся над головой чистое небо, чтобы осознать всю величину выпавшего на мою долю счастья. Тогда я увидел жизнь совершенно новыми глазами, нисколько не удивляясь подобной силе эмоций, вызванных тем, что мы можем наблюдать ежедневно, абсолютно этого не ценя.

Из сорока пяти миллионов солдат, защищавших планету на поверхности, в живых осталось сто двадцать семь тысяч бойцов. Хотя потери, понесенные космическим флотом, были не менее глобальными. Дальнейшая судьба разбросала нас с Ворваном в разные стороны. Командование Земного Сообщества, приняв во внимание своевременность принятых им шагов, закрыло глаза на невыполнение приказа “ни шагу назад”. В конечном счете, оставив его на прежней должности в том же подразделении, в котором он нес службу до начала конфликта. А вот моя карьера с этого момента пошла, что называется, в гору. Мне было предложено поступить на службу не куда-то, а в Разведдепартамент – святая святых воинской иерархии.

Вот и теперь судьба вновь свела нас вместе, причем, как и в прошлый раз, в момент наивысшей опасности. Несколько опомнившись от потока воспоминаний и связанных с этим эмоций, я заметил, что Серый с огромным интересом впитывает в себя всплывшую в моей памяти информацию. Тот ужас и отчаянье, которые мне тогда пришлось пережить, задвинули их в самые укромные закоулки памяти, куда ему и в голову не могло прийти заглянуть. Я смог уловить лишь слабый намек его эмоций, относительно полученной им новой информации, касающийся моей прежней службы. И что самое интересное, мне стало понятно, что эти события заставили его переоценить отношение ко мне. Что-то наподобие: “зря я его таким лохом считал”, но вслух он озвучил совершенно другую фразу.

– Как я понял, этот твой однополчанин уже тогда был непростым малым, а со временем у таких людей чутье только обостряется. Так что “крутить” с ним занятие малоперспективное. И если ты в нем абсолютно уверен, и повстречав, не изменишь своего мнения, то самым правильным будет, рассказать все как есть. – предложил Серый.

К тому времени, наша повозка приблизилась к преграждающей путь слегка выпуклой стене, что означало наше прибытие непосредственно к Головной Башне. Все вопросы пропускного характера были оперативно решены посыльным и вскоре мы оказались в лифте, поднимавшем нас на верхние этажи. Последний ярус занимали командные службы, представлявшие из себя средоточие исполнительной власти. Потому, прежде чем попасть в этот своеобразный мозг станции, предстояло пройти серьезную проверку, для чего меня вновь подвергли психосканированию.

С первых секунд встречи своим неугомонным характером и излучающим позитив настроем Ворван во всей полноте напомнил мне о пережитых нами “лихих временах”. Казалось, что за последние десять лет, что мы не виделись, он совсем не изменился. А ведь он намного старше меня, а потому вступал уже в преклонный для любого солдата возраст. Насколько Ворван оказался рад нашей встрече не вызывало никаких сомнений. Несмотря на богатый боевой опыт, имевшийся в его багаже, пережитое на Санктурии, похоже, не оставило его равнодушным. Но, несмотря на радушный прием, вскоре он вынужден был перейти к вопросам, на которые как комендант станции, закрыть глаза не имел права.

Начиная с корабля, до недавнего времени, явно принадлежащего пиратам. Да и помимо этого вопросов хватало. Во-первых, почему один? Почему, несмотря на всеобщее состояние полной боевой готовности, никуда не тороплюсь, вальяжно вставая на долгосрочный ремонт? А значит пришло время рассказать всю историю, которая началась с момента, когда я покинул Землю на “Молнии”.

Впервые я видел, как Ворван, изменив своему стремительному темпераменту, столь продолжительное время находиться практически без движения. Хотя несложно догадаться, что подобное явление компенсировалось бешенной умственной активностью, анализирующей каждый из открытых мною фактов. После окончания моего рассказа, повисло вполне ожидаемое молчанье, вызванное некоторым сомнением со стороны Ворвана, в чем он сразу честно признался. Хотя, как выяснилось, основной предмет его недоверия относился не к правдивости изложенных мной фактов. Ворван начал издалека, своей дипломатичностью нисколько не умаляя всей полноты расположения в мой адрес:

– Амкер, за то время, что мы провели вместе, я не раз имел возможность убедиться в твоих многочисленных талантах. Но не в обиду будь сказано, для меня ты всегда был скорее гений, чем солдат. И даже десять лет, проведенных тобой на оперативной службе в Разведдепартаменте, на мой взгляд, не могли настолько кардинально изменить твоей личности. А описанные тобой события напоминают скорее отчет спецназовца, а не ученого.

– Потому что это сделал я. – бесцеремонно беря контроль над телом, вклинился в разговор Серый.

От меня не смогло укрыться, как выражение глаз Ворвана с недоверчивого, поменялось на откровенно изумленное. Вызванное, по всей видимости, изменением в моем облике, когда контроль над телом принял Серый.

– Амкер забыл меня представить. Я – Серый, реципиент, или иначе говоря – “дублер” Амкера. Копия психоличности человека из другого измерения, установленная в его сознании – будничным тоном заявил Серый.

Тем временем в глазах Ворвана удивление сменилось выражением человека, собравшего воедино все части сложной головоломки. И вместе с осознанием правдивости изложенных мною фактов пришло понимание главной проблемы, неспособной оставить равнодушным ни одного солдата, искренне преданного своей Родине. Измена затронула не рядовые подразделения, а поселилась в верхних эшелонах власти управления, напрямую отвечающего за безопасность всего человечества.

Но долго предаваться переживаниям Ворван не привык. А стоило сообщить ему о неуклонно приближающемся сроке Контр-акции, как его прежняя деятельная натура вновь проявилась в полной мере. Он немедленно распорядился начать подготовку к старту грузового челнока, известив его команду о изменении срока вылета. Единственное, что расстроило его больше всего, что он не мог отправиться на Землю вместе со мной. Мы оба прекрасно понимали, что в таком случае он рискует привлечь ко мне лишнее внимание, ставя под удар мою попытку скрытного проникновения на поверхность планеты. Однако, он был намерен прибыть чуть позже, взяв с меня клятвенное обещание не предпринимать до его появления никаких активных действий.

Оставалось уладить чисто организационные вопросы. Фарсона, обязующегося опознать предателя, было решено взять с собой, и по моей просьбе Ворван отправил за ним нашего недавнего провожатого. Тем временем я связался с ним по внутренней связи, распорядившись следовать с посыльным, оставив вместо себя за старшего, кого-нибудь на его усмотрение. В ответ Фарсон задал всего один вопрос, но как всегда по существу:

– Оружие брать?

Но услышав мой категоричный отказ, несколько отклонился от своего немногословного имиджа, попросив разрешения взять с собой Ахонаирский меч. Прекрасно зная, что для таможенных служб Земли подобная вещь расценивается не как оружие, а скорее как дорогая безделушка, я не счел нужным отказывать.

Но провести время ожидания Фарсона в бездействии выглядело не самым разумным способом потратить драгоценные минуты, имея доступ к Информационной базе станции. Ведь возможность выяснить личность предателя имелась уже сейчас, достаточно было найти тот выпуск новостей, о котором говорил Фарсон. Примерные сроки его появления в Галактической сети были известны, а сообщение о подобном саммите удалось найти всего одно. И как только Фарсон, верный воинской традиции, отрапортовал о своем прибытии, я показал ему общую фотографию делегации Земной Федерации, присутствовавшей на этом мероприятии. Я намеренно не задавал ему наводящих вопросов, внимательно наблюдая за его реакцией. И по тому, как без тени колебания он приблизился к монитору, и уверенно указал на одного из Землян, сомневаться в его искренности не приходилось.

Подобной подляны от судьбы я никак не ожидал, потому как на поддержку и понимание этого человека рассчитывал больше всего. Осознание того, что предателем оказался ни кто иной, как мой непосредственный командир Аурон Форвидин, вызвало во мне ощущение полной опустошенности. И понять меня можно, ведь проработав под его началом столько лет, я был готов заподозрить в измене и себя самого. Меж тем Ворван отреагировал на подобное известие со свойственным ему спокойствием, хотя и смотрел на Аурона, скорее как на мишень.

– По крайней мере, врага лучше знать в лицо, чем не иметь возможности даже догадываться о его личности – философски изрек он, и будучи не в состоянии хоть как-то опровергнуть подобный довод, я несколько успокоился.

Но время не ждало и, покончив с процедурой опознания, мы немедленно отправились к ожидавшему нас челноку. Коротко проинструктировав команду, Ворван обернулся ко мне, и не позволяя создаться тягостному молчанию, по свойски обнял меня, после чего слегка подтолкнул к трапу челнока. Действительно, все уже было обговорено, к тому же если не вмешаются какие-либо непредусмотренные обстоятельства, вскоре нам вновь предстояло встретиться.

В соответствии с полученным от коменданта распоряжением, команда челнока приложила все усилия для скорейшего достижения конечной точки маршрута. Длительные перегрузки на старте и торможении позволили перенести имевшиеся на челноке противоперегрузочные кресла. Что позволило нам еще раз спокойно оценить ситуацию и наметить план ближайших действий. Вся полнота власти управления делами Земной Федерации принадлежала Совету Всевещих. И какими бы полномочиями не обладали Кураторы, они были обязаны исполнять их волю. Предатель подчинялся одному из них – Куратору Вооруженных Сил Яхобсу Ниэрну. Обвинять в предательстве и его было пока преждевременно, но определенные подозрения возникали у нас обоих.

В данной ситуации наиболее логичным представлялось первым делом идти сразу к Огарии. Ведь все происходящее в первую очередь касалось именно ее. Ну а так как атаковать Разведдепартамент своими силами представлялось занятием малоперспективным, было решено остановиться на этом варианте. Наибольшую сложность вызывало близость проведения Контр-акции, что исключало возможность решить проблему с предателем законными методами. А потому предстояло убедить ее действовать с применением тех сил, которые имелись в наличии.

Мой высокий статус позволил пройти таможню в предельно короткие сроки, избавив от длительной проверки Фарсона, как посещавшего Землю впервые. Буднично наняв такси, я отправился в загородный дом Огарии, куда она неизменно прибывала для послеобеденного отдыха. Дом охранялся личной гвардией Всевещих, состоящей из прошедших многие войны и неоднократно доказавших свою преданность ветеранов. Таких людей нельзя заставить не обмануть, не предать, а потому я мог смело доверять каждому из них, не опасаясь утечки информации о моем прибытии.

Вскоре показался особняк, больше похожий на дворец, уверенно возвышавшийся над не менее фундаментальной каменной стеной. Рассчитавшись с таксистом, я спокойно направился к КПП, примыкавшему к массивным воротам. Навстречу мне вышла Ниайна Бекстер, единственная женщина среди капралов караульной смены. За все время нашего знакомства, у меня сложилось впечатление, что Ниайна откровенно симпатизировала мне, по матерински радуясь нашим отношениям с Огарией. Но вместе с радостью встречи, в ее глазах я прочитал удивление от столь неожиданного визита, учитывая, что в это время я должен находиться совершенно в другом месте.

Здание КПП с расположенной рядом террасой для ожидания только внешне выглядело как обычная постройка. На самом деле, это был мощный бункер, входящий в целую систему укреплений, охватывающих весь дворец. По подземным тоннелям он сообщался с другими объектами укрепрайона, в число которых входили даже ракетные расчеты, позволяющие сбивать, в том числе и космические цели.

Узнав, что Огария должна прибыть сюда примерно через час, и видя сжигавшее Ниайну женское любопытство, я позволил ей затащить себя в ее кабинет. Скрывать что-то от этой немолодой и умудренной жизнью женщины, не представлялось необходимости, в виду ее беззаветной преданности Огарии. Вкратце поведав о всех своих злоключениях внимающей, с удивленно открытыми глазами Ниайне, я нисколько не удивился ее первоначальной реакции.

– Объявить общий сбор, мобилизовать все силы в состояние повышенной боевой готовности? – почувствовав себя в привычной боевой обстановке, уверенно заявила Ниайна.

– Нет, нельзя привлекать внимание, и если мобилизовать все силы, то предельно скрытно – осадил я ее пыл:

– А еще лучше, усилить свое присутствие в главном корпусе Разведдепартамента. Ведь вы тоже входите в его ведомство, а потому ничего удивительного, если у кого-то из гвардейцев возникнут там какие-либо неотложные дела.

Огонек понимания загорелся в глазах Ниайны, и хитро улыбнувшись мне в ответ, она ответила:

– Так и сделаем.

– Кстати, спутника своего с собой в дом взять хочешь? – поинтересовалась она, намекая, что по инструкции в таком случае к Фарсону обязаны приставить сопровождающего.

– Нет, пока в нем нужды нет, пристрой его внизу, чтоб внимания не привлекал. – ответил я.

Ниайна вполне довольная таким решением, отправилась провожать Фарсона в комнату ожидания, где можно было установить любой естественный микроклимат. А я направился к дому по каменистой дороге, огибающей стоявший в центре двора фонтан, на самом деле являющийся прикрытием для расположенной ниже пусковой ракетной шахты. Ступеньки широкой мраморной лестницы вели к входным дверям, скрывавшимся в обрамлении колоннады, подпиравшей громадный гостевой балкон на втором этаже. Войдя в просторный холл, я привычно кивнул дежурившему там наряду охраны, сказав им, что буду ждать Огарию в центральной гостиной.

Стоило мне войти в гостиную, как на меня навалилась лавина воспоминаний о проведенных здесь самых счастливых часах своей жизни. Несмотря на свои огромные размеры, эта комната являлась ярким примером высокого вкуса и изящества. А потому нет ничего удивительного, что мы проводили с Огарией здесь массу времени, беседуя порой о всяких пустяках, получая удовольствие от одного только общения. Словно во сне о безвозвратно ушедших временах того беззаботного счастья, я стоял посреди гостиной, не в силах стряхнуть с себя внезапно навалившегося наваждения.