К началу Первой мировой войны практически все страны Ближнего Востока, за исключением нескольких аравийских княжеств, входили в состав Оттоманской империи, однако в течение второй половины XIX века Великобритания последовательно проводила политику "тихой аннексии", в ходе которой она устанавливала свой военно-политический контроль над отдельными частями владений османов. В 1882 г. англичане оккупировали Египет, и хотя он формально оставался в составе Порты, но фактически превратился в британскую колонию. Только после начала войны, 18 декабря 1914 г., министерство иностранных дел Великобритании объявило об отделении Египта от Оттоманской Порты и установлении над ним британского протектората.

Вторым направлением колониальной экспансии Великобритании на Ближнем Востоке стал Аравийский полуостров. Ее опорным пунктом стал Аден, который был "куплен" у одного из южноаравийских феодальных князей (султана Лахеджа) для устройства угольной станции. Постепенно Лондон установил протекторат над всеми прибрежными княжествами Южной Аравии и Персидского залива (Оманом, Бахрейном, Катаром и другими). Последним в их числе стал Кувейт. В ноябре 1914 г. он был объявлен "независимым княжеством под британским протекторатом". Еще ранее, 29 июля 1913 г., между Великобританией и Оттоманской империей было подписано соглашение по поводу княжеств Персидского залива, по которому последняя признавала английский протекторат над ними. Таким образом, еще перед войной результаты английской "тихой экспансии" в зоне Персидского залива были, по существу, узаконены.

Реальную попытку противостоять установлению английской гегемонии в Персидском заливе предприняли в 90-е годы XIX века Франция и Россия, неоднократно посылавшие туда свои военно-морские эскадры, в частности, стремясь не допустить установления британского протектората над Оманом. В 1902 г. уже в последний раз русско-французская эскадра (русский крейсер "Варяг" и французский "Инферне") прибыла в Кувейт, чтобы предотвратить его захват Великобританией. Однако после образования Антанты русско-французская активность в зоне Персидского залива сошла на нет.

1.1. Проблема "оттоманского наследия" на завершающих этапах Первой мировой войны

Успехи британской "тихой экспансии" не могли, вместе с тем, не беспокоить Францию и Россию, правящие круги которых не без оснований считали, что их обходят в дележке наследия "больного человека" — Оттоманской империи. Естественно, что после вступления ее в войну на стороне Центральных держав, вновь со всей остротой был поднят вопрос о разделе "оттоманского наследия". Переговоры трех держав по этому вопросу были достаточно длительными и сложными. Первым их результатом было франко-британо-русское соглашение 10 апреля 1915 г. о передаче проливов России и образовании в Аравии независимого государства. Их окончательным результатом явилось заключение в мае 1916 г. соглашения Сайкс — Пико, которое предусматривало полный территориальный раздел Оттоманской империи между тремя державами.

В соответствии с ним Россия должна была получить Проливы с Константинополем (Стамбулом), Юго-Западную Армению, часть Северного Курдистана ("желтая зона"); Франция — Западную Сирию, Ливан, Киликию и Юго-Восточную Анатолию ("синяя зона"); Великобритания — Центральную и часть Южной Месопотамии, палестинские порты Хайфа и Акка ("красная зона"). Палестина (без анклава указанных портов) переходила под международное управление ("коричневая зона").

Оставшаяся часть арабских провинций Оттоманской империи делилась на две зоны влияния: французскую ("зона А") — Восточная Сирия и Центральный Курдистан — и британскую ("зона Б") — Заиорданье, Южный Курдистан и Южная Месопотамия. На территории этих зон влияния предполагалось создание некоего "независимого" арабского государства, которое находилось бы под англо-французским кондоминиумом.

После того, как о соглашении Сайкс — Пико стало известно Италии, она потребовала своей доли, и по соглашению в Сен-Жан де Марьени в августе 1917 г. ей была выделена "зеленая зона" (Юго-Западная Анатолия) и зона влияния "С" (часть Западной и Центральной Анатолии). При этом со стороны Великобритании была сделана оговорка о том, что присоединение Италии к соглашению Сайкс — Пико должно быть ратифицировано Россией.

В целом заключение соглашения Сайкс — Пико означало конец традиционной политики Великобритании по отношению к Оттоманской империи, которая предусматривала не только недопущение захвата Проливов Россией, но и недопущение присутствия Франции на Ближнем Востоке. В этом плане весьма характерной была жесткая реакция Великобритании на французские попытки закрепиться в Ливане (французская интервенция 1860–1861 гг.) и Омане (в 90-е годы XIX века). Вместе с тем, и сам территориальный раздел Оттоманской империи рассматривался в Лондоне как определенный вынужденный компромисс, который мог быть ревизован при благоприятных обстоятельствах.

1.2. Политика Великобритании в Палестине

Перенапряжение военных сил Франции и февральская революция в России позволили Великобритании уверенно начать подобного рода ревизию и прежде всего той части соглашения, которая касалась судьбы Палестины. Для уклонения от выполнения взятых на себя обязательств Великобритания решила использовать сионистское движение, которое заметно активизировалось в последней четверти XIX века. Данный выбор был отнюдь не случаен, так как и в рамках стратегии "тихой экспансии" ему отводилась определенная роль. Однако в самом сионистском движении не было единства по вопросу о том, на кого ориентироваться как на гаранта возвращения "земли обетованной" — Палестины — еврейскому народу: на Великобританию или Германию?

Однако достаточно быстро выяснилось, что Германия не склонна оказывать сколько-нибудь серьезное давление на Оттоманскую империю по вопросу о широкомасштабной еврейской эмиграции в Палестину, а тем более, о предоставлении каких-либо особых прав сионистским организациям. Да и османские власти объективно не могли пойти на какие-либо серьезные изменения статуса Палестины. Тем не менее, де-факто еврейская эмиграция началась в 1872 г., когда близ Яффы на деньги парижского банкира барона Э.Ротшильда была основана выходцами из России первая еврейская сельскохозяйственная колония. Из нее затем вырос город Тель-Авив, ставший впоследствии первой столицей государства Израиль.

Первоначально эмиграция развивалась достаточно вяло и только после создания в 1908 г. в г. Яффа специального эмиграционного агентства ее темпы несколько возросли, однако в целом они были невысокими. К началу Первой мировой войны, то есть более чем за сорок лет, в Палестину прибыло около 45 тыс. человек. С учетом их численность еврейской общины в Палестине достигла 90 тыс. человек, но в ходе войны она вновь сократилась и к 1918 г. не превышала 8 % населения Палестины, то есть евреи составляли относительно небольшое национальное меньшинство.

Ключевым же тезисом программы сионистского движения было возвращение еврейского народа на "землю обетованную" и создание там независимого еврейского государства. Предполагалось, что первым этапом реализации данной программы должно явиться создание еврейского "национального очага", то есть достаточно многочисленной еврейской общины, которая постепенно превратится в самостоятельный территориальный локализованный этнос. После завершения его формирования будет решен вопрос о его государственности.

Когда в апреле 1917 г. представители британского правительства начали переговоры с лидером пробританской группировки в сионистском движении Хаимом Вейцманом, то достаточно быстро удалось договориться о создании еврейского "национального очага", но дальше британские правящие круги не пошли, и вопрос о еврейском государстве оставался открытым. Более того, как писал в своих мемуарах премьер-министр Великобритании Дэвид Ллойд Джордж, считалось, что для создания крупного "национального очага" в Палестине нет ни природных, ни социальных условий. Принципиально иную позицию заняли США, которые не только одобрили идею создания "национального очага", но сразу же подчеркнули, что рассматривают его как "фундамент еврейского государства" (президент США В.Вильсон).

Результатом соглашения между Великобританией и сионистским движением явилось опубликование 2 ноября 1901 г. так называемой декларации Бальфура. Она представляла собой письмо министра иностранных дел лорда Артура Джеймса Бальфура лондонскому банкиру лорду Лионелу Уолтеру Ротшильду по поводу британской политики в Пакистане. В нем, в частности, говорилось, что "правительство Его Величества относится благосклонно к установлению в Палестине национального очага для еврейского народа и приложит все усилия, чтобы облегчить достижение этой цели".

Декларация Бальфура была сразу же одобрена США, а затем, после некоторой отсрочки, поддержана Францией и Италией. В то же время она вызвала резко негативную реакцию со стороны арабского национального движения, которое широко использовалось Великобританией для подрыва Оттоманской империи изнутри.

1.3. Позиция арабских национальных элит по вопросу о Палестине

Публикация в Советской России текста соглашения Сайкс — Пико еще более усилила эту реакцию, так как арабская общественность не без оснований обвинила Великобританию в нарушении взятых ею на себя обязательств и, в частности, соглашения Мак-Магон — Хусейн.

Теократический правитель "святых городов" ислама — халиф Мекки Хусейн аль-Хашими в ходе войны выдвинулся на роль официального лидера арабского национального движения. Он стал халифом в 1908 г., будучи уже весьма пожилым человеком (около 60 лет). Основную часть своей жизни он провел в Стамбуле в качестве своего рода заложника и долгие годы мечтал стать правителем независимого Хиджаза или даже большего арабского государства, в состав которого вошли бы не только аравийские земли.

Уже предшественники Хусейна, опираясь на поддержку населения, вели борьбу за независимость Хиджаза, которую Великобритания неофициально поддерживала, исходя из своей стратегии "тихой экспансии". Назначая Хусейна халифом Мекки, османское правительство рассчитывало, что он поможет подавить антитурецкие настроения и обеспечит продление хиджазской железной дороги до Саны, что позволило бы укрепить османское господство на Аравийском полуострове. Однако эти расчеты оказались ошибочными. Хусейн не только сделал все, чтобы блокировать дальнейшее строительство железной дороги, но и начал готовить открытое выступление с целью изгнания турок из Хиджаза. В этом он не без основания рассчитывал на британскую поддержку.

Вместе с тем, поскольку его планы шли уже дальше достижения независимости Хиджаза, он стремился опереться на арабское национальное движение, которое начало развиваться достаточно быстро после младотурецкого переворота 1908 г. Исходя из своих интересов, правящие круги Франции активно поддерживали это движение. При их содействии в 1911 г. в Париже было создано тайное "младоарабское общество", а в июне 1913 г. там же состоялся Первый арабский конгресс, потребовавший широкой автономии для арабских провинций и серьезного участия арабов в центральном правительстве.

Франция не только поддержала резолюцию Конгресса, но и, оказав давление на младотурок, добилась от них обязательства выполнить ее. Соответствующее соглашение было заключено между председателем Первого арабского конгресса аль-Захрави и секретарем партии "Единение и прогресс" Мидхат-беем. Однако со стороны младотурок это было лишь тактическим маневром, вызванным необходимостью получения крупного французского займа.

Несмотря на широкую пропагандистскую кампанию об "арабо-турецком сближении", очень скоро стало очевидным, что османское правительство не собирается предпринимать каких-либо реальных шагов по выполнению резолюции Конгресса. Оно ограничилось лишь публикацией 18 августа 1913 г. декрета о правах арабов, носящего сугубо декларативный характер.

1.4. Становление арабского национально-освободительного движения

Провал "турецко-арабского сближения" показал лидерам арабского национального движения, что рассчитывать на компромисс с младотурками нет никаких оснований, и они приняли решение готовиться к вооруженной борьбе за отделение от Оттоманской империи, то есть арабское национальное движение стало постепенно превращаться в национально-освободительное.

В него начали активно включаться арабы — офицеры османской армии. В октябре 1913 г. майор Азиз Али аль-Масри создает в Стамбуле тайную офицерскую организацию "Аль-Ахд" ("Завет") и начинает подготовку к вооруженному выступлению в Месопотамии. Однако заговор был раскрыт, и организация разгромлена. В начале 1914 г. аль-Масри был арестован и предан суду. Он был приговорен к смертной казни, но после вмешательства британского правительства — помилован. Стремясь переломить ситуацию, османское правительство в апреле 1914 г. прибегло к репрессиям, запретив все арабские политические организации. Но это лишь усилило позиции радикального крыла в арабском национально-освободительном движении, которое требовало активных действий.

В этих условиях инициатива Хусейна не могла не встретить поддержки в его рядах. Весной 1914 г. в столице Шомарского эмирата г. Хаиле состоялась встреча представителей национально-освободительного движения с правителями аравийских княжеств, на которой была сделана попытка создать единый антиосманский фронт. Однако этого не удалось добиться прежде всего в силу серьезных разногласий между Шомарским эмиратом и Недждом, правитель которого Ибн Сауд не скрывал своих намерений подчинить своей власти весь аравийский полуостров.

Эта неудача несколько охладила Хусейна, хотя его контакты (через его сына Фейсала) с арабским национально-освободительным движением продолжались. Одновременно начались переговоры и с Великобританией, от которой Хусейн хотел получить поддержку своих планов. Их вел в Каире его сын Абдаллах. И хотя в Лондоне в принципе одобряли намерения Хусейна, но от каких-либо конкретных обещаний воздержались.

Лишь после вступления Оттоманской империи в войну 29 октября 1914 г. британская позиция стала меняться и особенно резко после ряда военных осложнений — осады Адена, поражений в Месопотамии и Дарданеллах. Теперь уже Лондон начинает торопить Хусейна с выступлением. Однако Хусейн не спешит, не доверяя туманным обещаниям и стремясь получить официальные политические гарантии реализации своих планов, которые стали теперь гораздо более широкоформатными, уже не ограничивающимися Аравией.

Весной 1915 г. его сын, эмир Фейсал, посещает Дамаск, бывший тогда идейно-политическим центром арабского национально-освободительного движения, и устанавливает неофициальные контакты с его лидерами. Они рекомендуют ему начать вооруженную борьбу против Оттоманской империи на стороне Антанты, но оговаривают ее целым рядом условий. Они были изложены в так называемом Дамасском протоколе. Этот документ был составлен в мае 1915 г. В соответствии с ним Великобритания должна была гарантировать создание независимого арабского государства в "его естественных границах", под которыми понималась территория, ограниченная с севера 37-й параллелью, то есть включающая в себя Палестину, Сирию, Месопотамию и весь Аравийский полуостров, за исключением Адена. Кроме того, Великобритания должна была гарантировать отмену капитуляций. В обмен на это будущее независимое государство должно было подписать с ней оборонительный союзный договор и предоставить ей экономические привилегии сроком на 15 лет.

1.5. Борьба за образование независимого арабского государства

После возвращения Фейсала из Дамаска Хусейн возобновил переговоры с британским верховным комиссаром в Египте Мак-Магоном. В своем письме к Маг-Магону от 14 июля 1915 г. Хусейн изложил содержание Дамасского протокола. Оно неприятно поразило британцев, и они ответили дипломатичным отказом, однако затем все же решили пойти навстречу некоторым требованиям Хусейна. 24 октября 1915 г. Мак-Магон направил Хусейну письмо, в котором от имени британского правительства обещал признать независимое арабское государство в границах, указанных Хусейном, в соответствии с Дамасским протоколом, за исключением британских протекторатов на Аравийском полуострове, а также территорий к западу от линии Алеппо, Хама, Хомс, Дамаск, то есть Западной Сирии, Ливана и Киликии. Именно это письмо стало называться впоследствии соглашением Мак-Магон — Хусейн. Последний в принципе согласился с ним, хотя и продолжал настаивать на выполнении Дамасского протокола в полном объеме.

Несмотря на письмо Мак-Магона, получение оружия и финансовой помощи от Великобритании, Хусейн все еще колебался, когда османское правительство само ускорило его выступление, отказавшись признать его наследственным правителем Хиджаза и начав подготовку крупной военной экспедиции с целью его низложения. В этих условиях Хусейну ничего не оставалось, как побороть свои колебания и призвать арабов ко всеобщему антитурецкому восстанию. Оно началось 5 июня 1916 г. и вылилось в широкие партизанские действия аравийских племен, в результате чего турецкие войска на юге Аравии оказались отрезанными. К середине 1917 г. арабские партизаны очистили все красноморское побережье и смогли перенести боевые действия в Заиорданье, угрожая тылу турецких войск, которые сдерживали натиск британских войск в Палестине.

Начав восстание, Хусейн стремился максимально ускорить реализацию своих великодержавных планов. 27 июня 1916 г. он выступает с манифестом ко всем мусульманам мира, в котором излагается программа создания арабского государства. 2 ноября в Мекке он провозглашается королем арабской нации. Великобритания и Франция резко выступили против этих его действий, но чтобы в какой-то степени успокоить его, признали королем Хиджаза и предложили отложить решение спорных вопросов на послевоенный период.

Несмотря на это, недоверие Хусейна не только не ослабевает, но начинает возрастать по мере активизации Франции, в частности, в кругах сирийских и ливанских эмигрантов. В мае 1917 г. в Хиджаз прибывают Сайкс и Пико с целью рассеять сомнения Хусейна в отношении намерений Великобритании и Франции. По существу, они дезинформируют его.

Естественно, что тем больший шок вызвала декларация Бальфура и публикация соглашения Сайкс — Пико и не только у Хусейна и его окружения, но и в арабском национально-освободительном движении в целом. Командующий арабской партизанской армией эмир Фейсал начинает переговоры о сепаратном мире, стремясь получить от османского правительства принципиальное согласие с Дамасским протоколом. Однако младотурки отказались его признать, хотя Оттоманская империя уже находилась на грани военного краха. Лишь в сентябре 1918 г. они возобновили с арабскими представителями переговоры о сепаратном мире на основе Дамасского протокола, но было уже слишком поздно, так как победа Антанты стала совершившимся фактом.

В провале арабо-турецких переговоров о мире немалую роль сыграла, наряду с неустойчивостью османского правительства, дипломатия Антанты, которая всячески стремилась смягчить полученный арабами удар. 4 декабря 1917 г. президент США В.Вильсон заявил в конгрессе, что народам Оттоманской империи будет предоставлено право на самоопределение. За ним с примерно аналогичными заявлениями выступили министр иностранных дел Франции Питон и премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж.

4 января 1918 г. представитель английского правительства Хогарт вручил Хусейну меморандум, в котором говорилось, что страны Антанты намерены способствовать созданию арабского государства, в которое, однако, не будет включена Палестина, где будет осуществляться особый режим управления. Не будучи удовлетворенным содержанием меморандума Хогарта, Хусейн обращается к английскому правительству с просьбой подтвердить соглашение Мак-Магон — Хусейн, однако оно уклонилось от этого, так как приближавшийся этап раздела "османского наследия" отнюдь не предполагал активного арабского участия.

19 сентября 1918 г. британские войска перешли в решительное наступление, а 30 октября 1918 г. в Мудросе (порт на о. Лемнос) на борту линкора "Агамемнон" было подписано перемирие, условия которого, по существу, означали конец существования Оттоманской империи. В тот же день в Лондоне было подписано британско-французское соглашение об оккупационном режиме на бывших османских территориях, в соответствии с которым верховная власть находилась в руках командующего британской оккупационной армией фельдмаршала Алленби. Французская гражданская администрация вводилась в Ливане, Западной Сирии, Киликии ("синяя зона" по соглашению Сайкс — Пико), британская — в Палестине ("коричневая зона") и Месопотамии ("красная зона"), арабская во главе с эмиром Фейсалом — в Восточной Сирии и Заиорданье (зоны "А" и "Б").

Таким образом, первоначальный раздел этих территорий был проведен в точном соответствии с соглашением Сайкс — Пико, однако ни арабы, ни Франция не были удовлетворены его результатами и претендовали на большее. Не отказывались от его ревизии и правящие круги Великобритании, считавшие, что подавляющее военное превосходство в регионе служит для этого достаточно надежным основанием. В их распоряжении была пятисоттысячная армия, тогда как Франция располагала всего семью тысячами человек, арабская армия эмира Фейсала — несколькими десятками тысяч слабо вооруженных партизан. Такое соотношение военных сил давало Великобритании, по существу, свободу рук в решении проблем "османского наследия".

Это не замедлило сказаться в ходе открывшейся 18 января 1919 г. Парижской мирной конференции. Прибывшая на нее делегация образованного в Дамаске правительства нового арабского государства во главе с эмиром Фейсалом была признана лишь как делегация Хиджаза.

Фейсал как фактический глава нового арабского государства и его окружение оказались в чрезвычайно сложном положении. С одной стороны, разворачивавшееся арабское национально-освободительное движение требовало все более решительных действий во имя достижения независимости, вплоть до вооруженной борьбы с войсками Антанты, а с другой, на него оказывали мощное давление державы-победительницы, настаивая на уступках. В этих тяжелейших условиях он выбирает стратегию маневрирования, стремясь прежде всего изолировать Францию, как наиболее серьезного и бескомпромиссного противника.

1.6. Формирование мандатной системы в регионе

Он пытается опереться не только на Великобританию, но и на США и даже на сионистское движение. 3 января 1919 г. он подписывает с Х.Вейцманом соглашение по Палестине, в соответствии с которым признает декларацию Бальфура и дает согласие на еврейскую иммиграцию в обмен на финансовую и политическую поддержку. Все это при условии сохранения независимости нового арабского государства.

Убедившись, что вряд ли удастся избежать мандатной системы, которую он вполне откровенно назвал "дележом военной добычи", Фейсал пытается предложить мандат на Сирию сначала США, затем Великобритании, наконец, потерпев неудачу, пытается договориться с Францией о "формальном мандате", но безуспешно.

Судьба "османского наследия" уже решена. В апреле 1920 г. на заседании Высшего совета Антанты в Сан-Ремо было принято решение о передаче мандатов на Палестину (включая Заиорданье) и Ирак Великобритании, а на Сирию и Ливан — Франции. В декабре этого года по соглашению Лейг — Гардинг границы подмандатных территорий и условия мандатов были уточнены. Тем самым раздел арабских провинций Оттоманской империи был завершен.

При этом были грубо нарушены сами принципы мандатной системы, согласно которым Сирия, Ливан, Палестина и Месопотамия были отнесены к категории мандатов группы "А". Согласно Уставу Лиги наций мандаты группы "А" должны были распределяться по "желанию подмандатных народов", за которыми "предварительно признавалась независимость". Более того, сама функция мандатария по группе "А" сводилась к подготовке народа к созданию собственной государственности.

Нетрудно заметить, что вопреки всем этим принципам введение мандатной системы, по существу, свелось к очередному туру колониальной экспансии, то есть экстенсивному росту британской и французской колониальных империй, причем не только за счет арабских провинций Оттоманской империи, но и за счет германских колоний в Африке, Юго-Восточной Азии и Океании.

Вместе с тем, сопоставление плана раздела по соглашению Сайкс — Пико с его окончательным мандатным вариантом дает основание считать последний более удачным для арабов, так как границы подмандатных территорий в основном совпали с границами расселения арабских этносов, что бесспорно способствовало впоследствии формированию соответствующих арабских государств и отсутствию между ними сколько-нибудь серьезных территориальных конфликтов.

По-иному сложилась судьба курдского народа. Если до войны он был разделен между Оттоманской империей и Ираном, причем подавляющее большинство курдов проживало на территории первой и составляло достаточно компактную массу, то после войны этот этнос оказался раздробленным на четыре части, каждая из которых стала принадлежать различным странам.

1.7. Изменение подхода Великобритании к колониальным странам

Достаточно быстро стало очевидным, что интеграция арабских стран в соответствующие колониальные империи оказалась делом гораздо более сложным, чем их оккупация. Открытые выступления против оккупационных властей начались уже летом 1919 г. и продолжались в течение всей первой половины 20-х годов. Иногда они перерастали в вооруженные восстания. Особенно серьезным было всеобщее вооруженное восстание в Ираке во второй половине 1920 г. и партизанская война в Сирии в 1925–1927 гг.

Восстания в Египте, и особенно в Ираке, потребовали столь значительных сил и больших финансовых расходов (на подавление последнего была брошена армейская группировка в 200 тыс. чел. и истрачено 60 млн. фунтов стерлингов), что британские правящие круги решили изменить политический курс. В марте 1921 г. в Каире на совещании руководителей британских оккупационных властей под председательством тогдашнего министра колоний У.Черчилля было принято принципиальное решение отказаться, там, где это необходимо и возможно, от таких откровенно колониальных форм, как протекторат и мандат в пользу "договорной зависимости". Новый курс предусматривал создание на подмандатных территориях государственных образований, которые должны были заключить с Великобританией "союзные" договоры, предусматривающие сохранение британского военного присутствия, а также британский контроль над их внешней, оборонной и финансовой политикой.

Первая попытка реализации этого курса была предпринята в Египте, где существовали соответствующие государственные структуры — парламент, правительство и т. п. Однако она встретила упорное сопротивление со стороны значительной части правящих кругов страны, которые объединились вокруг национальной партии Вафд. Именно эта партия неизменно побеждала на всех парламентских выборах, несмотря на проводившиеся под давлением Лондона изменения избирательного закона. Вафдисты не только требовали предоставления Египту полной независимости, но и сохранения "единства долины Нила", то есть сохранения Судана в составе Египетского государства.

Не договорившись с Вафд, правительство Великобритании односторонним актом отменяет 28 февраля 1922 г. протекторат над Египтом и провозглашает его независимость, но с такими оговорками, которые делают ее чисто формальной. Эти односторонние действия британского правительства не приблизили его к цели. Все попытки навязать Египту "союзный" договор наталкивались на сопротивление парламента, где большинство всегда составляли вафдисты. Их позиция стала меняться лишь в 30-е годы по мере нарастания угрозы новой мировой войны.

Значительно больших успехов Лондон добился на подмандатных территориях, где он сам формировал государственные структуры. В Ираке после подавления антибританского восстания было объявлено о создании государства-королевства. Под контролем британских оккупационных властей был проведен плебисцит, в результате которого иракским королем был избран эмир Фейсал, до этого изгнанный из Сирии в результате оккупации ее французскими войсками. 23 августа 1921 г. состоялась его коронация, а 10 октября 1922 г. был подписан британско-иракский союзный договор, который, однако, еще не отменял мандата. Лишь в 1926 г., после того как Турция отказалась от притязаний на район Мосула и он был окончательно включен в состав Ирака, был заключен новый договор, предусматривавший отмену мандата в течение пятилетнего срока.

Не имея возможности создать арабское государство на всей подмандатной территории Палестины, что означало бы отказ от декларации Бальфура, британское правительство находит выход в выделении Заиорданья. В сентябре 1922 г. Великобритания получает от Лиги наций отдельный мандат на эту территорию, на которой создается еще одно арабское королевство (эмират) — Трансиордания. На его трон сажают еще одного сына халифа Хусейна — Абдаллаха. Уже в октябре 1922 г. был подготовлен британско-трансиорданский союзный договор, однако его подписание было отложено до тех пор, пока не стабилизируется политическая обстановка в стране (а она характеризовалась непрерывными вооруженными выступлениями племен против британской оккупации) и не завершится формирование государственного аппарата. В 1924 г. территория Трансиорданского королевства увеличилась за счет включения в нее районов Маака и Акабы, "подаренных" Абдаллаху его отцом. Лишь в феврале 1928 г. был подписан британско-трансиорданский союзный договор, который, однако, еще не отменял мандат.

1.8. Подход Франции к подмандатным территориям

По-иному попытались действовать правящие круги Франции, с самого начала проводившие откровенно колониальную политику, делая ставку на военное подавление сопротивления народов Сирии и Ливана. Возникшее после окончания войны сирийское государство было упразднено, а страна была разделена на пять "штатов", управляющихся французскими губернаторами. Фактически была ликвидирована существовавшая в рамках Оттоманской империи ливанская автономия.

Более того, был взят курс на этническую ассимиляцию арабов, насильственно вводился французский язык вместо литературного арабского, ущемлялась исламская религия и даже православие (в Ливане) в пользу католицизма. Естественно, это вызывало постоянные волнения и вооруженные выступления арабского населения. В течение всей первой половины 20-х годов французы были вынуждены сохранять военное положение. Только убитыми за это время французская армия потеряла 6 тыс. человек.

Начавшееся в июле 1925 г. очередное вооруженное выступление переросло в широкое антиколониальное восстание, продолжавшееся около двух лет. Французское правительство было вынуждено начать политическое маневрирование. В 1925 г. было восстановлено территориальное единство Сирии. В 1925 г. Франция дала согласие на формирование государственных структур в Ливане, а в 1928 г. — в Сирии. В обеих странах были приняты конституции, избраны парламенты и созданы правительства, которые, однако, реальной власти не получили. Французские правящие круги не пошли не только на отмену мандата, но даже на какую-то форму реального раздела власти.

Таким образом, на протяжении 20-х годов на подмандатных территориях шел под британским и французским колониальным контролем процесс формирования будущих новых государств. Но если Великобритания делала это вполне сознательно и достаточно целеустремленно, то Франция была вынуждена идти на это под напором национально-освободительного движения и при первой возможности стремилась вернуться к традиционной колониальной форме. Как следствие этого в первом случае процесс протекал быстрее, а во втором значительно медленнее, однако к появлению новых независимых государств еще не привел.

1.9. Ситуация на Аравийском полуострове

Они появились в это время на Аравийском полуострове — зоне колониальной периферии, находившейся под британским контролем. Роль объединителя Аравии взял на себя правитель центральноаравийского княжества Неджд — эмир Ибн Сауд. Он поставил своей целью восстановить существовавшее в начале XIX века Ваххабитское государство, в состав которого тогда входила большая часть Аравии.

Свой поход за "собирание" аравийских земель он начал в 1915 г. ловким политическим маневром, добровольно поставив свое княжество под протекторат Великобритании. Он подписал с ней договор "о дружбе и союзе", в соответствии с которым обязался согласовывать с ней свою внешнюю политику в обмен на финансовую помощь. Этот договор, мало чем обременяя его, позволил закрепить ранее захваченный район аль-Хасы — северо-восточную часть аравийского побережья Персидского залива.

В мае 1919 г., воспользовавшись развалом Оттоманской империи, Ибн Сауд разгромил Шамарский эмират и захватил его столицу г. Хаиль. Одновременно он наносит удар по Хиджазу, стремясь захватить и его, однако наталкивается на решительный британский ультиматум и вынужден отступить. Тогда он переносит свои усилия на юг, где захватывает еще одно аравийское княжество Асир. В 1921 г. Ибн Сауд официально аннексирует Шамарский эмират, а в 1922 г. — Асир.

Обеспокоенная нарушением "аравийского равновесия" Великобритания собирает в ноябре 1923 г. в Кувейте конференцию правителей аравийских княжеств, Ирака и Трансиордании. От Ибн Сауда требуют отказа от завоеваний. Он на это не соглашается, и тогда Великобритания денонсирует договор 1915 г. и прекращает выплату финансовых субсидий. Это окончательно развязывает руки Ибн Сауду.

В 1924 г., воспользовавшись необдуманными действиями халифа Хусейна, который после ликвидации халифата в Турции объявил себя халифом всех мусульман, Ибн Сауд начинает новую войну с Хиджазом под предлогом изгнания халифа-самозванца. Хиджаз был завоеван, а Хусейн изгнан.

В 1926 г. "собирание" аравийских земель было в основном завершено. 15 января 1927 г. Ибн Сауд был официально провозглашен королем нового государства: Хиджаз, Неджд и присоединившиеся области. В сентябре 1932 г. оно получило новое название — Саудовская Аравия.

Стремясь укрепить свое положение и успокоить ортодоксальную часть исламского мира, недовольную установлением власти ваххабитов над "святыми местами", Ибн Сауд собирает в Мекке всемусульманский конгресс, который признает саудийскую династию хранительницей "святых мест" — Мекки и Медины. Вынуждена была признать новое государство и Великобритания, которая подписывает с ним в мае 1927 г. договор "о дружбе и добрых намерениях", согласно которому она признала "абсолютную и полную независимость" нового государства. В свою очередь Ибн Сауд признал ее "особые отношения" с аравийскими протекторатами, то есть отказался от дальнейшего "собирания" аравийских земель.

Это последнее обстоятельство сыграло существенную роль в деле образования в Южной Аравии еще одного государства — королевства Йемен. Его главой стал имам секты зейдитов Яхья, который в результате длительной борьбы добился в 1911 г. автономии горных районов Йемена, населенных поддерживавшими его зейдитскими племенами. В ноябре 1918 г. он объявил себя королем Йемена, однако только в 1925 г. ему удалось добиться объединения горной и прибрежной частей страны.

Великобритания активно препятствовала "собиранию" аравийских земель, не без основания опасаясь, что Яхья поставит вопрос об Адене и других южноаравийских протекторатах, поскольку их население принадлежит к тому же этносу — йеменскому. И это произошло, что еще более обострило британско-йеменские отношения, которые в течение всей второй половины 20-х годов характеризовались постоянными вооруженными столкновениями, в которых участвовали не только британские сухопутные войска, но и авиация. Попытки имама Яхья получить необходимую помощь (прежде всего оружием) от Италии по договору "о дружбе и торговле" 1926 г. и от СССР по аналогичному договору 1928 г. должного эффекта не дали.

Рассматривая процесс складывания двух новых независимых государств на Аравийском полуострове, нельзя не учитывать того факта, что он проходил на сугубо традиционной, феодальной основе при большой, если не решающей, роли религиозного фактора (в сектантском варианте). Иначе и быть не могло ввиду крайней отсталости аравийского общества даже по сравнению с остальными арабскими провинциями Оттоманской империи.

Следствием этого являлась их крайняя экономическая слабость, политическая аморфность и перманентная нестабильность. Сколько-нибудь активную внешнюю политику им (особенно Йемену) было чрезвычайно трудно проводить, да и сами их интересы не выходили за рамки аравийского полуострова. В силу этого их появление не оказало в тот период серьезного воздействия на общую обстановку на Ближнем Востоке.

Развитие международных отношений в этой части мира в первые десятилетия ХХ в. происходило под определяющим влиянием взаимоотношений двух мощных внешних держав — Великобритании и России, место которой впоследствии занял СССР. Регион Средней Азии к концу Первой мировой войны включал нынешнюю территорию Узбекистана, Туркмении, Таджикистана, Киргизии и южной части Казахстана. Причем к моменту завершения войны непосредственно в состав Российской империи входили территории современных Казахстана, Киргизии, Туркмении и Кара-Калпакии. Среднеазиатские территории, входившие в состав Российской империи, административно были объединены в Туркестанское генерал-губернаторство с центром в Ташкенте.

Вне российских границ оставались зависевшие от России, но сохранявшие суверенитет Бухарский эмират и Хивинское ханство. Первый включал в себя значительную часть территорий современного Узбекистана (за вычетом Кара-Калпакии) и Таджикистана ("Восточная Бухара"). Второе — располагалось на землях нынешнего Северного Узбекистана (Хорезм).

Средний Восток включал в себя Иран и Афганистан. Условная граница между Средней Азией и Средним Востоком в основном совпадала с нынешней разделительной линией между этими двумя странами и бывшими советскими республиками Средней Азии.

2.1. Особенности международно-правового статуса среднеазиатских государств

Бухарский эмират и Хивинское ханство находились под протекторатом Российской империи. Императорское правительство контролировало внешнюю политику обоих государств, но не вмешивалось в дела их внутреннего управления. Хива и Бухара оставались абсолютными монархиями. Они печатали свою валюту и содержали небольшие собственные армии. Бухара даже имела в Петербурге свое дипломатическое представительство, а Россия — своих постоянных политических агентов в Бухаре и Хиве. Хотя формально Бухара и Хива не имели права поддерживать внешние связи без ведома Петербурга, эмир бухарский Сеид Алим-хан находился в достаточно тесных дружеских связях с эмиром соседнего Афганистана и постоянно поддерживал с ним связи на негосударственном уровне.

Этническое расселение на территории региона не имело четких границ. Относительно того периода можно говорить лишь о преобладании того или иного этноса на определенной территории: Туркестанское генерал-губернаторство, например, населяли на севере в основном казахи, на востоке — киргизы и узбеки, на юге и востоке — таджики, узбеки, на юго-западе — туркмены и татары. Население Бухары состояло преимущественно из таджиков и узбеков. Хиву населяли большей частью узбеки, а также таджики, туркмены. В таких условиях государство не воспринималось как имеющее выраженную этническую принадлежность, а среди жителей преобладало не этногосударственное, а "оазисное" мышление — то есть население той или иной местности воспринимало себя прежде всего в качестве жителей данного оазиса, данной территории, а не той или иной этнической группы или государства.

Среди коренного населения преобладала религиозная психология с примесью традиционной легкой русофобии. Новые предпринимательские слои из числа местных этнических групп в основном были политически и психологически связаны с Россией и сотрудничали с русскими властями. Но существовали и небольшие группы националистов ("младобухарцы" и "младохивинцы"), которые тяготели к Западу.

2.2. Установление советской власти на территории Туркестанского края

После октябрьского переворота в России уже к концу 1917 г. на большей части Туркестанского генерал-губернаторства была установлена советская власть. Однако в конце 1917 г. была предпринята и попытка установления несоветской республиканской власти. В Коканде (Ферганская долина) представители национальной буржуазии и духовенства в союзе с местными меньшевиками и эсерами и объединенными силами белогвардейских отрядов и вооруженных формирований местного басмаческого лидера Иргаша собрали съезд своих представителей и провозгласили Кокандскую автономную республику в составе России, объявив "священную войну" советской власти. Однако эта республика просуществовала недолго. В феврале 1918 г. отряды Иргаша были разгромлены Красной гвардией, и автономия была уничтожена.

В январе 1918 г. четвертый съезд советов Туркестана в Ташкенте провозгласил Туркестанскую автономную республику и сформировал совет народных комиссаров Туркестана, в который наряду с большевиками вошли эсеры. Позднее в него были включены представители декхан-мусульман. В этот период в местном коммунистическом движении возникли разногласия о будущем устройстве края. Некоторая часть мусульман-членов Российской коммунистической партии Туркестана испытывала влияние идей создания в Средней Азии объединенного и независимого государства. Московское правительство опасалось этой идеи и предпочитало размежевание в крае по этническому принципу.

Однако оттенок пантюркистской идеи исчез из документов мусульманского бюро Российской коммунистической партии Туркестана, по крайней мере, с осени 1920 г., когда в переименованной Коммунистической партии Туркестана победили сторонники линии Москвы. В апреле 1921 г. было принято решение о разделе территории бывшего Туркестанского генерал-губернаторства на две административные единицы: на его юго-западных землях и в Закаспии была создана Туркменская Автономная Советская Социалистическая Республика, на остальной части — Туркестанская Автономная Советская Социалистическая Республика. Обе — в составе РСФСР. Столицей первой стал Ашхабад, второй — остался Ташкент.

Развитие событий в Средней Азии после установления советской власти в ее северных частях было тесно связано с положением дел в соседних Иране и Афганистане — тем более, что практически сразу после октябрьских событий в Петрограде в результате антибольшевистских выступлений казаков Оренбуржья и Урала туркестанские земли были отрезаны от Центральной России. Таким положение оставалось до сентября 1919 г. Советские власти Туркестана нередко были вынуждены действовать довольно самостоятельно.

2.3. Положение Ирана в региональных отношениях

Иран, в отличие от Бухары и Хивы, формально сохранял статус независимого государства. Он поддерживал официальные дипломатические отношения с Россией, Великобританией, Турцией, Германией, Францией, Италией и рядом других европейских стран. Однако в реальности положение дел в Иране определялось тем обстоятельством, что в соответствии с русско-британским соглашением 1907 г. страна была разделена на две сферы влияния — северную (российскую) и южную (британскую). Между ними пролегала условная нейтральная полоса. Россия и Великобритания оказывали решающее влияние на внешнюю политику Тегерана и имели прочные позиции в его экономике.

Внешнеполитическая ориентация Ирана была неопределенной. Пытаясь использовать противоречия между Великобританией и Россией, шахское правительство стремилось укрепить связи с Германией и завязать контакты с США. Именно такой линии придерживались иранские националисты. Им противостояли консервативные круги, привычно сориентированные на сотрудничество с Британией. Национальный состав Ирана был неоднороден: доминировали по численности и политическому влиянию персы, среди наиболее значительных национальных меньшинств были азербайджанцы, курды, племена луров, кашкайцев и бахтияр, белуджей, туркменов, а также арабы и армяне.

В годы Первой мировой войны Иран сохранял нейтральный статус. Однако это не уберегло его от войны. После вступления Турции в войну на стороне Тройственного союза турецкие войска вторглись в западные районы Ирана. Одновременно с северо-запада в Иран были введены русские войска, а в юго-западные районы — британские. В ходе боевых действий в 1915–1916 гг. русская армия разгромила турецкую группировку и вытеснила ее из Ирана. Русские войска оставались в Иране до конца войны.

Февральская революция 1917 г. в России не внесла принципиальных изменений в ее иранскую политику: Временное правительство подтвердило курс на сотрудничество с Великобританией в Иране.

После Октябрьской революции в России советское правительство в соответствии с Брест-Литовским договором объявило об аннулировании всех прежних договоров императорского правительства с Ираном, а также англо-русского соглашения 1907 г. о разделе сфер влияния. Советская Россия объявила об отказе от режима капитуляций и заявила о передаче иранскому правительству всей имевшейся в Иране российской собственности. Тем не менее, октябрьский переворот в Тегеране восприняли настороженно, ожидая усиления притока революционных идей из России и не желая его.

Иранское правительство официально признало Советскую Россию в декабре 1917 г. Но оно отказалось принять советскую дипломатическую миссию, так как в Тегеране продолжал находиться старый российский посол фон Эттер. Прибывший в Тегеран глава советской дипломатической миссии И.И.Коломийцев не получил аккредитации. (Позже, в августе 1919 г., он был захвачен белогвардейскими силами во время одной из своих поездок из Москвы в Тегеран и убит.) На позиции иранской стороны сказывалось и влияние Великобритании, которая хотела воспользоваться предстоявшим выводом русских войск из Ирана для ликвидации русского присутствия в этой стране. Когда в 1918 г. русские войска из Ирана в самом деле были выведены, в северные районы страны попытались войти турецкие войска. Однако им стали противодействовать большевики, которые осуществили в Баку государственный переворот и провозгласили создание так называемой Бакинской коммуны. В этой ситуации из Ирана в Баку были направлены британские войска, которые заняли Баку и ликвидировали коммуну. Ее руководители ("26 бакинских комиссаров") были вывезены в Закаспий и расстреляны. Британские войска заняли Закавказье и Закаспий.

2.4. Возникновение басмаческого движения в Туркестане и Туркмении

Советская власть, установленная насильственным путем, была принята далеко не всеми слоями местных обществ. В ответ на революционное насилие возникло вооруженное сопротивление в форме басмаческого движения, участниками которого стали крупные землевладельцы, местные фабриканты, мусульманское духовенство и весьма значительная часть крестьянства. К борьбе басмачей присоединялись отдельные белогвардейские отряды и представители местного русского чиновничества. Движение басмачества проходило под лозунгами панисламизма с оттенком пантюркизма. Оно содержало и антирусский заряд. Своей целью басмачество ставило ликвидацию большевистской власти и создание объединенного исламского государства. Хотя различные социальные и политические сегменты этого движения преследовали собственные цели, их объединяло острое неприятие коммунистических порядков, навязанных среднеазиатским народам как местными органами советской власти, так и центральным правительством Советской России.

После провозглашения Туркестанской республики власть в Ташкенте перешла в руки местного Совета народных комиссаров. Новое правительство сразу же столкнулось с движением басмачей в Ферганской долине, где против большевиков объединились "мусульманская армия" местного басмаческого лидера Мадамин-бека и "народная крестьянская армия" полковника царской армии Монстрова, поддерживавшего связь с "сибирским правительством" адмирала А.В.Колчака.

Весной 1918 г. и на территории Закаспия вспыхнул очаг антибольшевистского восстания. Местные националисты при поддержке эсеров и белогвардейских отрядов захватили в июле Ашхабад, сформировав в нем "Временный закаспийский исполнительный комитет". Для оказания им поддержки в августе того же года в Закаспий с территории Ирана были введены британские войска, остававшиеся там до августа 1919 г.

Подавить очаги антибольшевистского сопротивления не успевшие окрепнуть советские правительства в Туркмении и Туркестане были не в состоянии. В случае с Туркестанской республикой дело осложнялось ее неожиданно возникшим конфликтом с Бухарой.

2.5. Конфликт 1918 г. Советского Туркестана с Бухарой

Советское правительство Туркестана еще в ноябре 1917 г. признало суверенитет Бухары и Хивы. Однако оно намеревалось поддерживать свое политическое влияние в обоих государствах на том же уровне, на котором его сохраняло российское императорское правительство. Это не соответствовало интересам среднеазиатских монархий. Ощущая возрастающее давление со стороны советских властей Туркестана и предвидя угрозу распространения советской власти в своих владениях, эмир бухарский Сеид Алим-хан стал увеличивать численность своей небольшой до той поры гвардии.

Со своей стороны советские власти побуждали местных коммунистов вступить в союз с "младобухарцами", чтобы совместно свергнуть власть эмира. Весной 1918 г. после победы над силами Иргаша в Коканде части Красной Армии вошли на территорию Бухарского эмирата, чтобы оказать помощь поднявшим восстание "младобухарцам" и коммунистам, но эта экспедиция оказалась в военном смысле подготовленной слабо и изначальной цели кампания не достигла. В марте 1918 г. в Кызыл-Тепе был подписан мир между Бухарой и Советским Туркестаном. Эмирское правительство установило с Туркестаном дипломатические отношения, а советская сторона обещала не допускать вмешательства в бухарские дела. В июне бухарское посольство было открыто в Ташкенте, а в декабре между Туркестаном и Бухарой был подписан торговый договор. После подавления выступления "младобухарцев" и коммунистов в Бухаре уцелевшие из них скрылись на советской территории, где развернули активную антиэмирскую деятельность.

Отношения между соседями оставались напряженными. Сознавая свою слабость и опасаясь развития конфликта с Туркестаном, в начале 1919 г. бухарский эмир обратился за военной помощью к эмиру Афганистана Хабибулле. В ответ на эту просьбу в Бухару был направлен двухтысячный отряд афганских добровольцев и оружие. Но эта помощь не могла обеспечить Бухаре необходимый перевес над силами большевиков. Осенью Бухара заключила военный союз с Хивой, который, несомненно, имел целью сдерживание давления со стороны Советского Туркестана. Бухара и Хива вновь попытались добиться военной помощи от Афганистана, направив с этой целью в Кабул летом 1919 г. своих представителей. Смысл их новой инициативы состоял в попытке использовать ослабление позиций Туркестанской республики, которая с весны 1919 г. оказалась отрезанной от остальной части России вступившими в борьбу с правительством большевиков казачьими отрядами генерала А.И.Дутова.

2.6. Советское вмешательство в Бухаре и Хиве (1920–1921 гг.)

В начале 1920 г. Красная Армия развернула широкомасштабные действия против басмаческого движения на территории среднеазиатских районов РСФСР. Под давлением большевистских формирований из региона были выведены британские войска. В июне 1919 г. был освобожден Ашхабад, а затем и территория Закаспия. К началу 1920 г. в Фергане были разгромлены отряды Мадамин-бека. Однако наступление большевистских формирований не ограничилось пределами границ бывшей Российской империи.

В конце декабря 1919 г. части Красной Армии вошли на территорию Хивинского ханства. Вооруженные формирования фактического правителя Хивы диктатора Джунаид-хана были разбиты, а хан Сеид-Абдулла отрекся от престола. "Младохивинцы" вместе с местными коммунистами провозгласили Хорезмскую Народную Советскую Республику. Ее суверенитет был номинальным, а правительство полностью зависело от Советской России. Схема прежнего российского протектората над Хивой, с соответствующими поправками, была воспроизведена при новых условиях. В 1921 г. Хорезмская республика подписала союзный договор с РСФСР.

По сходному сценарию развивались и события в Бухаре. В августе 1920 г. там произошло руководимое местными большевиками вооруженное восстание. При прямом участии частей Красной Армии, руководимых М.В.Фрунзе, эмир был низложен и бежал с остатками своих формирований в Восточную Бухару, в Гиссарскую долину. В Бухаре была образована Бухарская Народная Советская Республика, которая в ноябре 1920 г. заключила с РСФСР договор о военной взаимопомощи, что дало возможность частям Красной Армии остаться на территории новой республики.

Окончательный разгром антибольшевистских сил в Бухаре был, однако, сопряжен с рядом проблем. В частности, силы бухарского эмира получали помощь от Афганистана. Вопрос о распространении советского контроля в Средней Азии, таким образом, отчасти зависел от того, какими окажутся отношения между Советской Россией и Афганистаном.

2.7. Афганистан в системе региональных отношений после Первой мировой войны

Подобно тому, как Бухара и Хива обладали ограниченным суверенитетом по отношению к Российской империи, Афганистан не был вполне независимым по отношению к Британской. По афгано-британскому договору 1893 г. его внешнюю политику контролировала Великобритания. Россия согласно русско-британскому соглашению 1907 г. признала Афганистан сферой британского влияния.

Национальный состав населения Афганистана также был сложным: политически доминировали пуштуны (они же и составляли большинство населения), среди меньшинств самыми значительными были таджики, узбеки, хазарейцы, туркмены, чараймаки, белуджи, индийцы, нуристанцы, арабы и кызылбаши.

Правящая династия в Афганистане была пуштунской. Эмир Хабибулла вынужденно придерживался пробританской ориентации, однако в этом он не имел прочной поддержки в среде афганской элиты. Она была расколота на три группировки: пробританскую, консервативно-ксенофобскую (староафганцы) и реформаторско-националистическую (младоафганцы) во главе с принцем Аманулла-ханом.

В годы Первой мировой войны попытки Германии и Турции вовлечь Афганистан в войну на стороне Тройственного союза были поддержаны младоафганцами, староафганцами и вождями пуштунских племен, требовавшими объявить джихад (священную войну) Британии. Но эмир осмотрительно не стал рисковать и сохранил нейтралитет Афганистана.

Революция в России произвела неоднозначное впечатление в Афганистане. Вызвав скорее настороженность у эмирского правительства, она привлекла симпатии антибритански настроенных младоафганцев, симпатизировавших большевикам в их борьбе с интервенцией европейских держав. Эмир Хабибулла продолжал избегать активности в сфере внешней политики, прежде всего пытаясь предупредить политическое противостояние с Лондоном. Он, в частности, отказывался рассматривать предложение Москвы заключить двусторонний межгосударственный договор и провозгласить в нем недействительность всех неравноправных соглашений, касающихся Афганистана и Ирана. В придворных кругах нерешительность эмира вызвала растущее раздражение младоафганцев. 20 февраля 1919 г. эмир Хабибулла был убит. К власти пришел лидер младоафганцев, активный поборник национальной независимости и реформ Аманулла-хан. Он провозгласил восстановление полной независимости Афганистана. В апреле 1919 г. новое руководство Афганистана на условиях взаимности официально признало Советскую Россию.

В августе 1919 г. в Кабул прибыл полпред Туркестанской республики Н.И.Бравин. Он имел полномочия от советского правительства обсуждать с афганской стороной вопрос об установлении дипотношений РСФСР с Афганистаном. В декабре 1919 г. Бравина уже в качестве полпреда РСФСР в Кабуле сменил Я.З.Суриц.

В октябре того же года в Москве побывала чрезвычайная дипломатическая миссия Афганистана, имевшая встречу с В.И.Лениным. Далее афганская делегация последовала в страны Западной Европы, стремясь добиться признания его новой дипломатической линии во Франции, Италии и Германии.

Отказ Великобритании в мае 1919 г. признать полную независимость Афганистана привел к войне. Несмотря на численное и техническое превосходство британской армии афганцы оказали ей упорное сопротивление.

Стратегическая ситуация в регионе складывалась для Великобритании неблагоприятно. На протяжении первой половины 1919 г. британский экспедиционный корпус в Закаспии терпел поражения от частей Красной Армии. В Британской Индии нарастало антиколониальное брожение. Британское правительство пошло на перемирие с Афганистаном. В августе 1919 г. был подписан прелиминарный мирный договор, согласно которому Британия фактически признала независимость Афганистана, хотя прямо об этом в документе сказано не было.

Развивая успех, новое афганское руководство в июне 1920 г. открыло первое афганское дипломатическое представительство в Москве, а в феврале 1921 г. пошло на подписание договора о дружбе с Советской Россией. Этот договор подтверждал взаимное признание и независимость обоих государств и содержал обязательство сторон "не вступать с третьей державой в военное и политическое соглашение, которое доставило бы ущерб одной из договаривающихся сторон". Россия согласилась предоставить Афганистану право беспошлинного транзита грузов через российскую территорию, оказать ему финансовую и материальную помощь, и, что важно, обещала вернуть Афганистану "принадлежавшие ему в прошлом столетии земли пограничного района". Последнее обязательство в дальнейшем выполнено не было.

По поводу международной обстановки в регионе в советско-афганском договоре отмечалось, что обе стороны обязались уважать "действительную независимость и свободу Бухары и Хивы, какая бы форма правления там ни существовала согласно желаниям их народов". Таким образом, российская сторона добилась признания Афганистаном тех политических переворотов, которые при поддержке Красной Армии были произведены в Бухаре и Хиве. Но одновременно она в свою очередь обязалась соблюдать суверенный статус новообразованных Хорезмской и Бухарской республик.

Договор с Афганистаном был важен для Советской России не только как инструмент давления на правительство Великобритании, но и как способ добиться прекращения помощи, которая оказывалась с афганской территории басмаческим формированиям в Советском Туркестане.

2.8. Становление ирано-афганских отношений

Вслед за подписанием договора с Советской Россией правительство Амануллы-хана предприняло шаги к повышению уровня своих отношений с соседним Ираном. Иран со своей стороны испытывал определенную тягу к самостоятельности, поскольку его статус в международной политике оставался второразрядным. Эта страна, в отличие от Афганистана, Бухары или Хивы, формально не находилась под чьем-либо протекторатом. Но она и не была по-настоящему независимым государством.

Официальные дипломатические отношения между Ираном и Афганистаном были установлены еще в 1920 г., когда в Тегеране и Кабуле были открыты посольства обеих стран. Откликаясь на новые предложения афганской стороны, иранское правительство согласилось и заключить договор о дружбе с Афганистаном. В июне 1921 г. он был подписан. Стороны подтвердили взаимное признание в качестве независимых государств, договорились об открытии афганского консульства в Мешхеде и согласовали вопросы, связанные с расширением торговли и взаимной выдачей преступников. Вместе с тем, договор не решил всех проблем двусторонних отношений, так как между сторонами оставались нерешенными территориальные споры. Стабильному развитию ирано-афганских отношений пыталась мешать и Великобритания.

2.9. Нормализация отношений Афганистана с Великобританией

После завершения активной фазы борьбы с антибольшевистскими силами к северу от Афганистана советское правительство стало более прохладно относиться к своим отношениям с Кабулом. Этим обстоятельством попыталась воспользоваться Великобритания. Британская сторона предложила Афганистану расторгнуть договор с Россией, обещая взамен предоставить Кабулу значительную финансовую и военную помощь. Однако этот вариант был отклонен афганской стороной. В ноябре 1921 г. афгано-британский договор все же был подписан.

На этот раз Великобритания уже ясно и недвусмысленно заявила о признании независимости Афганистана. Обе стороны договорились об установлении дипломатических отношений и открытии посольств и консульств. Особыми статьями было оговорено право Афганистана осуществлять льготный транзит своих товаров через территорию Британской Индии. Британия, кроме того, обещала оказать помощь Афганистану в строительстве дорог, телеграфа и промышленных предприятий (обещания экономической помощи не были выполнены).

Пойдя на ряд уступок Кабулу, британское правительство одновременно получило взамен политические выигрыши: афганское правительство признало законность прохождения границы ("линии Дюранда") между Афганистаном и Британской Индией в том виде, как она существовала на момент подписания договора. Это означало, что под контролем британских колониальных властей в Индии оставались земли пуштунов и белуджей, в свое время аннексированные Британией в ходе войны с Афганистаном в 1893 г. С этого времени берет начало не прекращающееся до настоящего времени национально-освободительное движение пуштунов, оказавшихся на территории сначала Британской Индии, а затем (после ее распада) — Пакистана.

2.10. Ирано-британские противоречия

Установив свой военный контроль над бывшей русской сферой влияния в Иране, Великобритания в 1919 г. навязала Ирану "Соглашение о британской помощи для оказания содействия прогрессу и благополучия Персии". Соглашение предусматривало направление английских советников в иранские министерства и ведомства, реорганизацию иранской армии под контролем британских офицеров и ее переоснащение британским оружием. На эти цели предлагалось выделить Тегерану британский заем при условии установления контроля Лондона над иранскими финансами. Под британским управлением оказались также дорожное строительство и таможенная политика Ирана. Иранский меджлис отказался утвердить представленное ему соглашение, но по настоянию британской стороны оно стало осуществляться без утверждения.

Вызывающие действия британских властей в Иране стали причиной раздражения в иранском обществе в отношении как Великобритании, так и самого шахского правительства. На общее антибританское брожение в Иране накладывались начавшиеся выступления национальных меньшинств в иранских провинциях. В этой обстановке 20 мая 1920 г. иранское правительство пошло на установление дипломатических отношений с Москвой. Советская Россия получила возможность укрепить свое влияние на Тегеран.

Этому способствовало развитие внутриполитической обстановки в Иране. Недовольство шахским правительством и Великобританией одновременно вылилось в общее неприятие большей частью новой иранской национально-патриотически настроенной и "обуржуазенной" элиты патриархально-консервативным правлением династии Каджаров. В 1920 г. пробританское правительство Ирана под давлением различных политических сил уступило власть националистам. Новое правительство стало настойчиво противодействовать реализации британско-иранского соглашения 1919 г. В качестве альтернативы британскому влиянию националисты указывали на перспективы сотрудничества с США. Соединенные Штаты со своей стороны были заинтересованы в ликвидации того монопольного положения, которое захватила Великобритания в Иране после 1918 г. В этих условиях Лондон был вынужден начать вывод своих войск из Ирана. Эвакуация контингентов началась с северных районов, однако британские войска стремились задержаться, по крайней мере, на юге страны, где сепаратистские выступления местных неперсидских племен давали повод говорить о необходимости сохранения британского военного присутствия в интересах стабильности.

Вывод британских войск резко изменил соотношение сил внутри Ирана. В феврале 1921 г. в стране произошел переворот, выдвинувший к власти национально ориентированного командира казачьей бригады Реза-хана, ставшего военным министром и фактически диктатором.

2.11. Образование "Гилянской республики" (1921 г.)

У иранского правительства вызывала беспокойство революционная пропаганда, которая активно велась среди военнослужащих русской армии в Иране. После революции в России под влиянием социалистической пропаганды в сочетании с национально-освободительными лозунгами на территории пограничной с Россией провинции Иранского Азербайджана была создана Демократическая партия Иранского Азербайджана, которую в Тегеране считали организацией сепаратистов.

Внутриполитическая обстановка в Иране осложнялась еще более ростом антиправительственных движений в Северном Иране. Еще в 1916 г. на российской территории, в Баку, при участии русских большевиков была создана левая иранская партия "Адалят" ("Справедливость"), которая в июне 1920 г. была переименована в Коммунистическую партию Ирана и, перенеся свою деятельность на иранскую территорию, начала активную революционную работу на севере страны. В руководстве партии активную роль играли этнические азербайджанцы.

Между тем ситуация к северу от границ Ирана тоже изменилась. Завершилась иностранная интервенция в России, и британские войска, теснимые отрядами Красной Армии и местными закавказскими большевиками, очистили территорию бывшей Российской империи, отступив в северные районы Ирана, откуда они стали постепенно передислоцироваться на юг. С окончанием гражданской войны в России советское влияние в Закавказье стало быстро расти. В апреле 1920 г. произошла большевизация режима в Азербайджане. Красная Армия вышла непосредственно к иранским границам.

В мае 1920 г., преследуя небольшой отряд отступавших войск армии генерала А.Н.Деникина, на иранскую территорию в районе порта Энзели вошел красноармейский отряд во главе с Ф.Ф.Раскольниковым. Завершив свою непосредственную боевую задачу — оттеснить британские войска от советской границы — этот отряд выступил на помощь антишахскому движению в провинции Гилян, которое возглавлял Кучек-хан. В июне 1920 г. в этой провинции была провозглашена советская республика со столицей в Реште. В новой республике была немедленно организована "персидская красная армия". Это, конечно, не было социалистическое образование, поскольку само движение в Гиляне было по природе националистическим, популистским и сепаратистским. Им руководили представители мелкобуржуазных националистов и местные революционеры.

В руках советской стороны оказалось средство воздействия на иранское правительство, поскольку, как было очевидно, оно было не в состоянии подавить восстание в Гиляне до тех пор, пока местные коммунисты получали поддержку от Советской России. Вместе с тем, Москва настойчиво повторяла в ответ на протесты шахского правительства, что она не имеет отношения к происходящему в Гиляне, так как там отсутствуют регулярные части РСФСР, а действуют формирования, подчиненные правительству Советского Азербайджана. При этом советское правительство соглашалось воздействовать на Азербайджан с тем, чтобы его войска были выведены из Гиляна при условии, что британские войска также покинут иранскую территорию. Вопрос о ситуации в Гиляне оказался включенным в контекст общего урегулирования советско-иранских отношений.

2.12. Советско-иранский договор 1921 г

В этом урегулировании были заинтересованы обе стороны. Советская, — потому что ей требовалось обезопасить себя от повторения британской или любой другой интервенции с иранской территории. Иранское правительство, — потому что партнерство с Россией позволяло избавиться от назойливого британского вмешательства в иранские дела и проводить более самостоятельную внешнюю политику.

Речь шла о подготовке межгосударственного договора между Москвой и Тегераном. 26 февраля 1921 г. договор о дружбе был подписан. Договор подтвердил отказ Советской России от дореволюционных договоров и соглашений с Ираном и режима капитуляций, а также передачу иранской стороне российского имущества в Иране (железная дорога, банк, порт на Каспийском море, пароходы, телеграфные линии). Ирану были также уступлены контролировавшиеся Россией острова в Каспийском море. Кроме того, стороны договорились не допускать на своей территории деятельности организаций, враждебных другой стороне.

Особо оговаривалось, что Иран не будет допускать присутствия на своей территории иностранных войск. Этот пункт был непосредственно направлен против Великобритании, обязывая иранское правительство добиваться удаления британских войск из Ирана.

Вместе с тем, согласно ст. 6, Советская Россия получила право вводить свои войска в Иран в случае возникновения опасности для ее собственных границ или территории ее союзников. Это было исключительное по своему значению политическое преимущество советской стороны, которое позволяло ей по своему усмотрению проводить на территории Ирана превентивные военные акции (рейды, ввод войск и т. п.), если этого требовали интересы безопасности Закавказья или Туркмении. Таким образом, в целом советско-иранские отношения были урегулированы на советских условиях.

В мае 1921 г. из Ирана были выведены британские войска. С июня по сентябрь 1921 г. советские войска были выведены из Гиляна. К концу 1921 г. прекратила свое существование и "Гилянская республика", разгромленная иранскими правительственными войсками. Вскоре Иран добился согласия Великобритании отказаться от требования о выполнении соглашения 1919 г. Вслед за тем из Ирана были высланы британские советники.

2.13. Советско-британские противоречия в Иране

Великобритания болезненно реагировала на утрату своего преобладания в Иране. Ослабление ее позиций было связано с рядом причин — устаревавшей тактикой взаимодействия с местными элитами, соперничеством с новыми и старыми конкурентами из числа ведущих мировых держав, наконец, противодействием Советской России, которая активно использовала рост антибританских настроений в Иране для укрепления своего влияния. Советская дипломатия поддерживала антибританские тенденции в Тегеране и силы, выступавшие с националистических, антиколониальных позиций — прежде всего правительство Реза-хана.

Пытаясь добиться прекращения антибританской агитации, за ростом которой в Лондоне видели политику Москвы, в 1923 г. британское правительство направило Советской России ноту ("ультиматум Керзона") с требованием прекратить недружественные акции и отозвать советских полпредов из Тегерана и Кабула, угрожая в противном случае разорвать дипломатические отношения с СССР.

Британское правительство делало представления Москве по поводу антибританской деятельности ее представителей дважды, начиная с сентября 1921 г., когда впервые сотрудники советского постпредства в Берлине были обвинены в оказании помощи индийским революционерам и террористам, изготовлявшим взрывные устройства, которые затем через Афганистан переправлялись в Британскую Индию. Приводились сведения и о том, что в Ташкенте действовал центр подготовки революционных кадров, готовивший специалистов из числа индийцев. Говорилось и о том, что советский постпред в Тегеране Ф.А.Ротшейн регулярно оплачивал антибританские публикации в иранской печати. Ультиматум Керзона был третьим в ряду британских протестов. Как известно, он был отклонен советской стороной. Но свой шаг советская дипломатия обставила целым рядом смягчающих мер. Кроме того, советский посол в Афганистане, которым был в тот момент "герой" гилянской операции Ф.Ф.Раскольников, был все же заменен.

В Тегеране же демарш Британии имел скорее эффект, противоположный ожидавшемуся. На волне всплеска антианглийских настроений в октябре 1924 г. военный министр Реза-хан официально возглавил правительство. Последовало расширение ирано-советских экономических отношений — в 1924 г. между двумя странами был подписан торговый договор, вслед за чем было создано несколько совместных предприятий.

Нет оснований считать политику Реза-хана просоветской. Это была политика рационального национализма, исключавшего чрезмерную зависимость от любой из сильных держав. Но объективно в тот период сближение с Москвой отвечало интересам Ирана больше, чем восстановление патронажа Британии. Более того, действия британской стороны в Иране подталкивали Тегеран к партнерству с Москвой. Британское правительство поддерживало движение курдов, добивавшихся создания независимого государства на части иранской территории. В 1922 г. правительство было вынуждено организовать военную экспедицию в Иранский Курдистан, где оно полностью разгромило курдское сопротивление. В 1924 г. при поддержке британских агентов на юге Ирана было поднято восстание арабских племен под руководством шейха Хазаля, стремившегося создать на подвластной ему территории "независимый Арабистан". Реза-хан двинул туда войска и шейх был вынужден капитулировать. Эти события только подрывали позиции Британии в Иране.

В 1924 г. по инициативе советского правительства между Великобританией и СССР в Лондоне был подписан протокол, согласно которому теперь уже и юридически потеряло силу англо-русское соглашение 1907 г. о разделе сфер влияния в Иране.

2.14. Завершение войны в Бухаре

Договор с Афганистаном позволил активизировать советскую политику в регионе. В декабре 1921 г. Красная Армия разгромила отряды бухарского эмира в Гиссаре и заняла Душанбе. Эмир со своими приверженцами бежал в Афганистан, где нашел убежище у Амануллы-хана.

Переломить ход событий попытался прибывший на территорию Бухарской республики в октябре 1922 г. из Москвы и встречавшийся там с В.И.Лениным Энвер-паша, в прошлом заметный деятель младотурецкого движения и бывший военный министр османского правительства, пользовавшийся определенной известностью и в Средней Азии. Большевистское руководство ошибочно полагало, что его удастся использовать для пропагандистской работы среди мусульман Средней Азии. Прибыв на место, однако, Энвер-паша убедился в антиисламской направленности политики большевиков и немедленно стал на сторону их противников. Однако союз Энвера-паши с местными басмачами не сложился, так как Энвер-паша категорически не принял варварские методы последних.

На какое-то время ему удалось объединить часть антибольшевистского сопротивления. Силы Энвер-паши вытеснили большевиков из Душанбе и к марту 1922 г. подошли к Бухаре. Энвер требовал вывода Красной Армии из Бухары, Хивы и Туркестана и признания его главой "мусульманского государства народов Средней Азии".

Однако в августе 1922 г. его отряды в результате контрнаступления Красной Армии были оттеснены к афганской границе и там разгромлены. Энвер-паша был убит в бою. Боевые действия против уцелевших басмаческих формирований во главе с Ибрагим-беком велись еще в течение года. Осенью 1923 г. они потерпели новое тяжелое поражение на территории Восточной Бухары, а сам Ибрагим-бек бежал в Афганистан. Как массовому явлению басмаческому движению в Средней Азии был нанесен решающий удар, однако оно не было ликвидировано окончательно. До начала 30-х годов продолжались столкновения отрядов басмачей с частями Красной Армии и пограничниками. Эти отряды просачивались из Афганистана, где в эмиграции продолжал жить изгнанный бухарский эмир.

2.15. Ломка исторически сложившей структуры региональных отношений в Средней Азии

В 1924–1925 гг. победившая советская власть произвела радикальное национально-государственное переустройство Средней Азии. На территориях Хивы, Бухары и Туркестана образовались Туркменская и Узбекская советские социалистические республики, вошедшие в СССР. В составе Узбекской ССР были образованы Таджикская автономная область и Кара-Киргизская автономная область. Границы между ними были проведены не всегда точно в соответствии с этническим составом населения соответствующих территорий и в ряде случаев вопреки ему. В частности, в собственно Узбекистан, помимо территории Таджикской автономии, были включены другие обширные районы, населенные таджиками. Включение среднеазиатских территорий в состав СССР способствовало их переориентации на экономические и культурные связи с Россией и изолировало их в качестве самостоятельных политических субъектов от международно-политических процессов, развивавшихся на Среднем Востоке.

2.16. Становление и особенности афганского нейтрализма

Добившись полной политической независимости и подписав соответствующие договоры с Советской Россией и Великобританией, установив дипломатические отношения с Турцией, Ираном и рядом стран Европы, афганский эмир Аманулла приступил к реализации программы модернизации. Важнейшим ее элементом была экономическая реформа, узаконившая частную собственность на землю. Политические реформы включали введение первой афганской конституции, отменившей наиболее архаичные феодальные институты и упразднившей рабство. Основной закон закрепил независимый статус Афганистана и его нейтралистский внешнеполитический курс, провозгласил права и свободы подданных и их равенство перед законом. Была проведена реформа государственного управления: созданы Государственный совет как консультативный орган при эмире — Лоя Джирга (общенациональное собрание вождей племен и духовенства) — и правительство. Реформы ущемили позиции консервативных слоев — ортодоксальных мусульманских богословов, вождей племен и крупных феодалов.

Позиции СССР в Афганистане в начале 20-х годов были устойчивыми. Афганская сторона, получая небольшую материальную помощь из СССР, не скрывала, однако, своих симпатий к Бухаре, все еще надеясь видеть ее независимой. Это вызвало некоторую напряженность в советско-афганских отношениях. Со временем вопрос о Бухаре начал терять свое значение. С одной стороны, эмир Аманулла продолжал оказывать покровительство жившему в Кабуле бывшему бухарскому эмиру, с другой — он принимал меры к недопущению пограничных конфликтов с СССР. На афганской территории нашли убежище тысячи беженцев из новообразованных советских республик Средней Азии — узбеки, таджики, туркмены.

В 1926 г. СССР и Афганистан подписали договор о нейтралитете. Нейтрализм стал основой традиционной внешней политики Афганистана на последующий период. Вплоть до падения Амануллы в 1929 г. Советский Союз поддерживал его реформы и антибританскую политику.

Отношения между Кабулом и Лондоном при Аманулле оставались напряженными. Британская сторона практически потеряла возможность влиять на внутри- и внешнеполитический курс Кабула. Эмир активно поддерживал антиколониальные настроения в Индии и вел антибританскую пропаганду среди проживавших на индийской территории пуштунских племен.

В 1927–1928 гг. афганский эмир предпринял крупный зарубежный вояж, посетив Британскую Индию, Египет, Италию, Германию, Францию, Великобританию, СССР и Иран. Целью поездки были своего рода "демонстрация флага" независимого Афганистана и установление новых межгосударственных связей. В Индии Аманулла не удержался от призывов к единству индусов и мусульман в интересах достижения независимости от Британии. В Лондоне Амануллу встретили вежливо, но в оказании сколько-нибудь серьезной экономической и военной помощи ему было, как и можно было ожидать, отказано. Британская сторона рассчитывала на возможность смены власти в Кабуле.

2.17. Таджикский фактор в региональных отношениях в конце 20-х годов

По возвращении эмир выдвинул программу более радикальных реформ. Этот шаг вновь был воспринят враждебно консервативными кругами. Борьба с реформизмом эмира приняла в стране довольно своеобразную форму, вылившись в 1928 г. не в верхушечный переворот, а в крупное восстание таджикских крестьян к северу от Кабула и одновременно пуштунских племен в Восточной провинции. Во главе антиправительственной борьбы оказался выходец из афганских низов таджик Бачаи Сакао. Его поддерживали оппозиционно настроенные клерикально-консервативные силы. На стороне антиправительственных сил тайно действовала и британская агентура. Восставшие требовали отмены реформ и низложения "нечестивого" эмира.

В Москве события в Афганистане вызвали живейший интерес. В политбюро ВКП(б) и кругах Коминтерна активно обсуждался вопрос об оказании военной помощи и иного содействия "восставшим революционным трудящимся" Афганистана. Однако сомнения вызывали природа восстания и то обстоятельство, что антиправительственные силы скрытно поддерживала Великобритания. Советское руководство приняло решение воздержаться от вмешательства в Афганистане, но продолжить наблюдения за происходящими там событиями, с тем чтобы повторно вернуться к их обсуждению по ходу дел. Одновременно в Москве стал ускоренно прорабатываться сценарий повышения уровня государственности таджиков, проживавших на территории СССР. Было предложено преобразовать Таджикскую автономную республику в составе Узбекской ССР в союзную. Вопрос был подготовлен, но окончательного решения по нему советское руководство не принимало, внимательно следя за ситуацией. Во всяком случае, Москва не считала возможным поддержать эмира Амануллу.

В январе 1929 г. таджикско-пуштунская оппозиция захватила Кабул. Аманулла бежал в Кандагар. Власть перешла к лидеру восставших Бачаи Сакао, который и провозгласил себя новым эмиром. При его активном содействии на территории Афганистана прошли реорганизация и объединение находившихся там разрозненных басмаческих отрядов, бежавших в первой половине 20-х гг. из Средней Азии. Предполагалось, что это новое басмаческое формирование может возглавить бывший бухарский эмир. В феврале 1929 г. он провел в Кабуле совещание полевых командиров, наметив план боевых действий на советской территории.

Такая расстановка сил уже, несомненно, означала угрозу для СССР. Вопреки сценарию "поддержки революционных трудящихся", было принято решение оказать помощь Аманулле. В апреле 1929 г. в Северный Афганистан была введена бригада Красной Армии, силы которой столкнулись с отрядами правительства Бачаи Сакао. Однако советское вмешательство оказалось непродолжительным. Аманулла не смог продолжать борьбу в таких условиях и предпочел в конце мая 1929 г. покинуть Афганистан, эмигрировав в Италию через территорию Британской Индии. С его отъездом присутствие советских войск в Афганистане теряло всякое правовое обоснование, и они были выведены.

16 октября 1929 г. в Таджикистане была провозглашена Таджикская Советская Социалистическая Республика.

2.18. Нормализация положения в Афганистане. Окончательная ликвидация басмачества

Хотя британское правительство вряд ли сожалело о падении Амануллы, оно не рискнуло признать власть самозванного эмира Бачаи Сакао. Его справедливо считали нелегитимным, чрезмерно реакционным. Кроме того, лидер восстания был таджиком — представителем меньшинства в стране, где политику традиционно определяли пуштуны. Пуштунская знать со своей стороны тоже не собиралась смиряться с произошедшей узурпацией власти. Внутри афганской старой элиты началась борьба за власть, победителем из которой при поддержке Великобритании вышел родственник Амануллы, генерал Надир-хан, который и был провозглашен королем Афганистана под именем Надир-шаха в октябре 1929 г., когда его войска заняли Кабул.

В 1931 г. Надир узаконил свою власть, добившись принятия новой конституции умеренно-консервативного характера. Однако и новый режим, по сути дела, продолжил во внешней политике линию нейтрализма. Кабул старательно избегал осложнений в отношениях с Великобританией. Но и с Советским Союзом афганское правительство стремилось сохранять дружелюбные отношения.

В 1931 г., едва укрепившись в Кабуле, Надир-шах пошел на достижение договоренности с СССР относительно басмаческих отрядов на афганской территории. Поскольку во внутриафганской войне лидеры басмачей поддерживали таджика и мятежника Бачаи Сакао, Надир-шах имел основания желать их устранения с внутриафганской политической арены. В этом смысле его интересы были параллельны пожеланиям Москвы. В конце 1931 г. силы Надир-шаха во главе с его министром обороны Шах Махмудом были направлены в северные районы страны, где на советско-афганской границе они совместно с частями Красной Армии полностью уничтожили последние вооруженные формирования басмачей. Последний из басмаческих командиров Ибрагим-бек, вторгшийся на советскую территорию из Афганистана в 1931 г., терпел одно поражение за другим и в конце концов был вынужден сдаться советским властям. В 1932 г. он был казнен по решению органов ОГПУ.

В 1931 г. между СССР и Афганистаном был заключен новый договор о нейтралитете, в основном повторивший условия аналогичного договора 1926 г. Бухарский эмир Саид Алим-хан умер в эмиграции в Кабуле в 1936 году.

2.19. Начало германского проникновения в Иран

В 1925 г. в Иране произошел очередной переворот: династия Каджаров была низложена, а премьер-министр Реза-хан был провозглашен новым шахом под именем Реза-шаха Пехлеви. Курс нового монарха предусматривал устранение из Ирана всякого иностранного влияния и укрепление международных позиций страны.

Извлекая уроки из прошлых неудач, британская дипломатия в новых условиях стала прилагать усилия для поиска взаимопонимания с иранским руководством. Лондон отказывается от методов прямого политического нажима и военных угроз. Их место занимают предложения оказать помощь в экономическом развитии страны. Стабильными оставались и советско-иранские отношения. В 1927 г. был подписан советско-иранский договор о ненападении и нейтралитете, подтвердивший обязательства сторон воздерживаться от участия во взаимно враждебных союзах и соглашениях.

Вместе с тем, рамки балансирования между Британией и СССР начинали казаться тесными для более активной иранской политики. Интересы национального развития подвигали иранское правительство к поиску новых зарубежных партнеров. В 1926 г. правительство Реза-шаха задумало сооружение трансиранской железной дороги. Британские власти поддержали эту идею, обещав оказать финансовую помощь, но предложили провести новую ветку в широтном направлении — от турецкой границы к границе с Британской Индией. Этот вариант был отклонен Тегераном. Дорогу было решено построить с севера на юг, соединив порт Бендер-Шах на Каспийском море с портом Бендер-Шахпур на побережье Персидского залива. Иранская сторона отказалась от технического содействия Британии и России, передав концессию фирмам США и Германии.

В мае 1927 г. иранское правительство официально известило все великие державы, пользовавшиеся специальными юридическими привилегиями, о намерении отменить эти привилегии в 1928 г. Эта мера была в самом деле осуществлена в 1928 г. В результате британская сторона потеряла контроль над иранскими финансами и оказывалась в равных условиях с другими иностранными государствами.

В конце 20-х — начале 30-х годов Реза-шах осуществил серию реформ, значительно изменивших облик страны. Была введена новая административная система, реорганизована армия, выросла сеть коммуникаций. Одновременно происходило укрепление личной власти шаха. Подавив племенной сепаратизм, он превратился в полновластного диктатора. В политике режима стали все более явно преобладать национализм, апелляции к былому величию Ирана, ксенофобия.

Нараставший национализм во внутренней жизни, однако, слабее отразился во внешней политике страны — она была активной и все более диверсифицированной. Иран постепенно отдалялся от СССР и Великобритании, а образовывавшийся вакуум заполнялся Германией. Это стало более заметно после прихода к власти в Берлине нацистов. Отношения с Германией стали рассматриваться в Тегеране как противовес советско-британскому влиянию.

Усилилось проникновение германского капитала, которое началось еще в 20-е гг. открытием в Иране компанией "Юнкерс" воздушных линий. В 1927 г. германский финансовый советник сменил американского на посту директора Национального банка Ирана. Германия оттеснила Советский Союз с положения главного внешнеторгового партнера Ирана. Германские фирмы монополизировали поставки в страну многих видов сельскохозяйственной продукции и промышленного оборудования. В политико-идеологической сфере германский нацизм вполне сочетался с иранским шовинизмом на базе пропагандируемой немцами общности арийских интересов Германии и Ирана.

В первой половине ХХ века этот процесс происходил в Латинской Америке с заметным отставанием по сравнению с Европой, Восточной Азией и даже регионами Ближнего и Среднего Востока. Это было связано прежде всего с тремя основными причинами: во-первых, с географической удаленностью от главных центров мировых военно-политических катаклизмов; во-вторых, с доминированием в регионе Соединенных Штатов Америки, которые, следуя логике "доктрины Монро" ("Америка для американцев"), содействовали относительной изоляции Латинской Америки от "большой" мировой политики и препятствовали вовлечению латиноамериканских стран в дела европейских держав; в-третьих, с относительно слабым развитием горизонтальных политических и иных связей между самими латиноамериканскими государствами, которые в 20-е и 30-е годы еще только выходили на уровень взаимодействия в масштабах всего материка.

В силу географической близости, политического и экономического влияния, США представали более естественным партнером латиноамериканских стран по сравнению с расположенными далеко за океаном европейскими государствами. Связи с Соединенными Штатами способствовали развитию местных экономик, при необходимости США могли стать источником военной поддержки для той или иной латиноамериканской страны. Вместе с тем, фактическая гегемония США в Латинской Америке создавала постоянную угрозу силового вмешательства Вашингтона в дела более слабых соседей и определяла их уязвимость перед лицом дипломатического и политического давления со стороны США.

Государства Латинской Америки к моменту завершения Первой мировой войны оставались слаборазвитыми и экономически зависимыми от крупных держав Запада, прежде всего — от Великобритании и США. Их роль в системе мирохозяйственных связей в основном определялась экспортом аграрно-сырьевой продукции для индустриальных государств. Структура экономики латиноамериканских стран отличалась монокультурным и моноэкспортным характером. Аргентина и Уругвай производили пшеницу, мясо и шерсть; Бразилия — кофе и каучук; в Боливии добывалось олово, в Чили — медь; Перу выступала в качестве поставщика цветных металлов, Куба — сахарного тростника. Страны Центральной Америки просто именовались "банановыми республиками".

К 1914 г. иностранные капиталовложения в Латинской Америке составили 10 млрд. долл., из них на долю Великобритании приходилось 4,9 млрд. долл., США — 1,7 млрд. долл., Франции — 1,2 млрд. долл., Германии — 0,9 млрд. долл. Хотя США, приступившие к экономической экспансии в регионе на 50 лет позже Британии, занимали второе место по объему инвестиций, по темпам внедрения в латиноамериканские экономики американский капитал значительно опережал соперников. Это стало особенно заметно после Первой мировой войны, когда вследствие ослабления торговых связей с Европой государства Латинской Америки во многом переориентировались на США.

Американские инвестиции направлялись в наиболее динамичные и важные отрасли экономики региона: нефтяную, обрабатывающую промышленность, в торговлю, в банковское дело. В указанный период в регионе функционировали 1164 американские компании, в основном — нефтяные, горнорудные, промышленные, торговые и сельскохозяйственные. На Латинскую Америку приходилась треть зарубежных инвестиций США.

Используя разнообразные средства, Соединенные Штаты приобрели господствующие позиции на Кубе, в Мексике, в государствах Центральной Америки и Карибского бассейна. В Южной Америке, благодаря расчетливо предоставлявшимся займам и субсидиям, североамериканские компании, существенно потеснив британские, завоевали прочные позиции в Венесуэле, Чили, Колумбии, Боливии. Преобладающее влияние британского капитала сохранялось лишь в Уругвае, Парагвае, Аргентине и, частично, в Бразилии. На протяжении 20-х годов экономическое доминирование Соединенных Штатов в Латинской Америке стало бесспорным.

3.1. Методы проведения политики США

"Доктрина Монро", провозглашенная в 1823 г. и делившая весь мир на две системы международных отношений — европейскую и американскую, — вначале во многом отвечала потребностям развития стран Южной Америки. В известной мере она обеспечивала им военно-политическую безопасность и благоприятные условия для материального прогресса. Но одновременно она способствовала росту экономической и политической зависимости от северного соседа. По мере того как в Латинской Америке стало формироваться понимание негативных сторон этой зависимости, в национально-патриотических слоях местных обществ закреплялось и негативное отношение к самой "доктрине Монро" и к политике, проводившейся на ее основе. Вызревание антиамериканских настроений было в значительной степени связано с грубыми методами, к которым прибегали США в отстаивании своих интересов.

Финансовое и экономическое проникновение в Латинскую Америку осуществлялось американскими компаниями при активной поддержке официальных властей США. Политика тесного взаимодействия государства и частного капитала в вопросах экономической экспансии еще в 10-х годах получила название "дипломатии доллара". (Впервые это выражение употребил президент США Уильям Тафт в 1912 г.) Имелось в виду, что условия займов и кредитов Соединенных Штатов латиноамериканским странам определялись в зависимости от готовности правительств этих стран создавать наиболее благоприятные условия для деятельности американских компаний на своей территории. Именно таким образом воздействуя на правительства Венесуэлы и Колумбии, госдепартамент США смог в 20-е годы оказать поддержку американским компаниям в приобретении нефтяных концессий в этих странах.

Манипулируя предоставлением займов и играя на зависимости от них латиноамериканских правительств, США могли довольно эффективно влиять на расстановку политических сил в латиноамериканских республиках, содействуя поражению одних и приходу к власти других политических партий. Это были вынуждены учитывать местные политические лидеры. Используя политику займов и одновременно оказывая финансовую поддержку его политическим противникам, американская администрация на протяжении пятнадцати лет эффективно противодействовала попыткам президента Аргентины И.Иригойена (1916–1922 гг., 1928–1930 гг.) ввести государственную монополию на добычу и сбыт нефти. Подобным же образом и в Мексике в 1925 г. США смогли заблокировать осуществление уже принятого закона об ограничении прав иностранцев на владение и пользование землей, водой и недрами.

Администрация США прибегала и к вооруженным интервенциям — прежде всего в наиболее приближенных к США географически странах Центральной Америки и Карибского бассейна. В 1904, 1914, 1916–1924 гг. американские войска размещались в Доминиканской Республике, в 1906–1909, 1912, 1917–1922 гг. — на Кубе, в 1905, 1907, 1911, 1912 гг. — в Гондурасе. В 1914 и 1916 гг. интервенционистские действия США предпринимались в отношении Мексики, в 1915–1934 гг. США фактически оккупировали Гаити, а в 1912–1933 гг. (с небольшим перерывом) — Никарагуа. В 1918–1920 гг. под предлогом защиты американских граждан, Соединенные Штаты отправляли свои войска в Панаму и Гватемалу. В отличие от "дипломатии доллара", понимаемой как сочетание политико-дипломатических средств давления с экономическими, линия на прямое использование вооруженной силы в интересах отстаивания американских интересов в регионе получила название "политики большой дубинки". Ее автором считается президент США Теодор Рузвельт (1901–1909 гг.).

3.2. Формирование многосторонней структуры безопасности в Латинской Америке. Вашингтонский договор 1923 г

В феврале 1923 г. по инициативе США в Вашингтоне был заключен первый многосторонний Договор о мире и дружбе между пятью центральноамериканскими государствами. Участником этого договора стали и Соединенные Штаты, которые приняли на себя обязанности его гаранта. Договор был призван содействовать предупреждению конфликтов и стабилизации отношений между малыми странами региона, в которых было довольно много нерешенных проблем, территориальных и иных споров. Одновременно договор должен был служить укреплению позиций слабых правительств центральноамериканских стран в условиях волнообразного развития национально-освободительных тенденций в регионе. Вызывали беспокойство США и наметившиеся контакты революционного и традиционно антиамерикански настроенного правительства Мексики, а затем и некоторых других стран с Советским Союзом.

Вашингтонский договор юридически закреплял за США ту роль фактического силового гегемона, которую они играли в региональной политике. Отныне Вашингтон имел уже все формальные основания вмешиваться во внутренние дела государств Центральной Америки под предлогом необходимости обеспечения мира и стабильности.

Опираясь на букву Вашингтонского договора, военное ведомство и спецслужбы США во второй половине 20-х годов разработали серию (так называемых цветных) военно-стратегических планов на случай возникновения чрезвычайных обстоятельств в центральноамериканских государствах (внутренних беспорядков, угрозы финансовому благополучию американских компаний и т. д.). Эти планы предусматривали различные формы вооруженного вмешательства и были достаточно продуманы как в своей содержательной части, так и с формальной точки зрения.

"Особый коричневый план", рассчитанный на 1924–1933 гг., предусматривал сценарии вторжения на Кубу с последующим установлением контроля над ее внешней и внутренней политикой и размещением на кубинской территории военно-морских баз, а в случае необходимости — с оккупацией. Этот план политически восходил к принятой американским конгрессом еще в 1901 г. "поправке Платта", в которой содержалась ограничительная трактовка права этой страны на суверенитет.

"Стратегический серый план" (рассчитан на 1927–1936 гг.) был сориентирован на аналогичные действия в отношении центральноамериканских и карибских государств. Обеспечение интересов безопасности США в зоне Панамского канала должно было гарантироваться на основе "Основополагающего белого военного плана". Для Мексики был разработан "зеленый план", действовавший до 1940 г.: в его рамках могли осуществляться акции по захвату нефтяных и угольных месторождений и установлению блокады мексиканских портов. В отношении стран Южной Америки (Колумбии, Венесуэлы, Эквадора, Перу, Бразилии, Аргентины и Уругвая) мог применяться "пурпурный план" — хотя последний и не был проработан столь детально, как остальные.

3.3. Создание и деятельность Панамериканского союза

В сфере межамериканских отношений стремление латиноамериканских стран к независимости проявилось и в деятельности Панамериканского союза (ПАС). Хотя эта организация была создана в 1910 г. по инициативе США для укрепления политической и экономической координации с государствами Латинской Америки, ПАС со временем стал превращаться в орган, в рамках которого сами латиноамериканские страны стали пытаться выработать меры для международно-правовой защиты интересов собственной национальной безопасности. Хотя до 1928 г. ПАС не имел официальных учредительных документов, он работал довольно активно и в 20-30-х годах панамериканские конференции-сессии ПАС проводились регулярно.

25 марта — 3 мая 1923 г. в Сантьяго-де-Чили на пятой Панамериканской конференции латиноамериканские представители (в лице президента Уругвая Б.Брума) попытались даже преобразовать ПАС в Континентальную лигу американских государств таким образом, чтобы в процессе реорганизации процедурных механизмов для пересмотра основополагающих документов исключить возможность диктата США и сделать отношения в рамках организации более равноправными. В основу Лиги предлагалось положить принципы "абсолютного равенства всех объединившихся стран" и невмешательства во внутренние дела.

Проект Брума, помимо прочего, предусматривал, что страны, "лишившиеся своих владений, получат их обратно на законном основании". В этой формулировке содержался прямой намек на возможность постановки Мексикой, Панамой и некоторыми другими странами вопроса о возвращении территорий, отторгнутых у них в свое время Соединенными Штатами. Следует признать, что американская дипломатия умело заблокировала проект Брума, убедив латиноамериканские страны передать его для "дальнейшего изучения" в руководящие органы Панамериканского союза. В дальнейшем к его рассмотрению уже не возвращались

На пятой конференции было принято решение по процедурным вопросам. Устанавливалось, что те латиноамериканские государства, которые не имели своих дипломатических миссий в Вашингтоне, получали право делегировать своего дипломатического представителя в Руководящий совет ПАС. Закреплялся также принцип выборности председателя и заместителя председателя Совета (раньше эти посты всегда занимали госсекретарь США и чиновник его ведомства).

3.4. "Договор Гондра"

На пятой конференции ПАС был также подписан Договор о предотвращении конфликтов между американскими государствами, вошедший в дипломатическую историю как "договор Гондра" — по имени министра иностранных дел Парагвая, который выступил его инициатором. Этот договор предусматривал передачу любых возможных межамериканских споров, которые не удавалось бы решить силами самих противоборствующих сторон, на рассмотрение комиссии из пяти представителей государств-участников Панамериканского союза. Договор фактически предусматривал формирование механизма межамериканского регионального арбитража. Хотя в таком механизме, опять-таки, ведущая роль должна была перейти к США, он мог в известной мере повысить регулируемость латиноамериканской подсистемы. Новая структура отвечала интересам Соединенных Штатов и в том, что она исключала возможность участия неамериканских держав в разбирательстве латиноамериканских споров. Монопольные позиции США в регионе стали еще прочнее.

3.5. Установление отношений стран Латинской Америки с Советским Союзом

Сознавая свою зависимость от США и стремясь хоть что-нибудь ей противопоставить, латиноамериканские государства в международных делах по возможности стремились предпринимать самостоятельные шаги. В 20-30-е гг. это проявилось в желании установить отношения с Советским Союзом, который США отказывались признавать вплоть до начала 30-х годов. С 1921 г. первым из латиноамериканских государств торговые отношения с СССР стала развивать Аргентина (дипотношения между двумя странами были установлены только в годы Второй мировой войны). С 1925 г. на ее территории действовало отделение советского акционерного общества "Южамторг", через которое осуществлялись экономические и иные контакты Советского Союза с Бразилией, Боливией и Чили.

В 1923 г. начались переговоры об установлении дипломатических отношений между Советским Союзом и Мексикой. Эта страна, в 1910–1917 гг. сама пережившая революцию и гражданскую войну, испытывала понятную симпатию к России, которая, как могло казаться, шла примерно по тому же пути, что и Мексика, избавляясь от власти помещиков и иностранного капитала. Контакты с СССР позволяли диверсифицировать мексиканскую внешнюю политику, укрепить международный авторитет страны, расширить ее возможности, несколько ослабив зависимость от традиционных партнеров. В Мексике получили распространение марксистские и большевистские идеи как в ленинистской, так и в троцкистской интерпретациях. В 1924 г. дипломатические отношения между двумя странами были установлены. В 1926 г. дипломатические отношения с СССР установил Уругвай, наладивший торгово-экономические связи с Советским Союзом еще в начале 20-х годов.

Отношения латиноамериканских стран с Советским Союзом развивались сложно. Во-первых, их экономическое наполнение оказалось меньшим, чем можно было ожидать. Во-вторых, следуя тактике Коминтерна, советские политики долгое время рассматривали континент как возможную базу развертывания новой волны революционного движения. Подобные партийно-идеологические установки не всегда укладывались в рамки государственных интересов СССР и часто им вредили. Те или иные формы советского вмешательства в дела латиноамериканских государств послужили основанием для разрыва дипломатических контактов с Москвой, соответственно, Мексикой в 1930 г. (после убийства Л.Д.Троцкого советским агентом) и Уругваем в 1935 г.

3.6. События 1926 г. в Никарагуа

Политическое и экономическое преобладание США в этой стране было практически безраздельным. Ряд договоров, заключенных между Вашингтоном и Манагуа, по сути, превратили Никарагуа в полностью зависимое от Соединенных Штатов государство — только формально Никарагуа не являлась американским протекторатом (хотя в американских школьных атласах ее обозначали именно как протекторат). Местный режим, с которым сотрудничали американские компании, отличался предельной жесткостью. Жизненный уровень большинства населения оставался крайне низким. В 20-е годы более 30 тыс. никарагуанцев были вынуждены покинуть свою страну по политическим и экономическим мотивам. Ситуация осложнялась острой внутриполитической борьбой между либеральной антиклерикальной партией во главе с Эмилиано Чаморро и опиравшейся на поддержку церкви консервативной партией Хуана Сакассы. Американские морские пехотинцы находились на территории Никарагуа с 1911 по 1925 г., и были выведены только под давлением либералов в американском конгрессе. Но уже летом 1926 г. войска США снова оказались в Никарагуа, где в это время началась гражданская война.

Американская администрация приняла сторону консерваторов. Обосновывая вторжение, президент США К.Кулидж в январе 1927 г. в послании американскому Конгрессу сослался на необходимость защитить в Никарагуа жизнь и собственность американских бизнесменов. Государственный секретарь США Ф.Келлог к этому добавил, что Никарагуа (наряду с Мексикой) стала, по его мнению, превращаться в "плацдарм большевизма". По-видимому, это был первый случай использования Соединенными Штатами тезиса о "коммунистической угрозе" в латиноамериканской политике.

Между тем, по признанию исследователей, политико-идеологи-ческую основу никарагуанских событий преимущественно составляли не левые социалистические доктрины, а столкновение эклектических воззрений радикального крыла молодых никарагуанских националистов из числа местных либералов с компрадорской философией правящей консервативной группировки. Естественно, что объективно движение протеста в Никарагуа приобрело антиамериканскую окраску. Во главе Армии защиты национального суверенитета встал "генерал свободных людей" Аугусто Сесер Сандино. Его лозунг "Родина или смерть" стал на десятилетия воплощением освободительной идеи для латиноамериканцев.

Интервенция США в Никарагуа вызвала протесты правительств Мексики, Аргентины, Гватемалы, Чили, Бразилии, Сальвадора и Коста-Рики. В этих странах создавались "комитеты помощи Сандино", иностранные добровольцы вступали в армию мятежного генерала. Международный антиколониальный конгресс в Брюсселе в 1927 г. также поддержал сандинистов. А.Сандино был даже заочно избран в исполком этой организации (наряду с Д.Неру, Г.Димитровым и Д.Риверой). Несомненно и то, что Коминтерн попытался использовать события в Никарагуа для активизации революционного процесса в Латинской Америке. На VI Конгрессе Коминтерна делегации компартий Аргентины, Бразилии, Венесуэлы, Колумбии, Мексики, Уругвая, Чили и США многократно выступали с призывами оказать сандинистам помощь.

Однако силовое преимущество было на стороне США. При американской поддержке у власти в Никарагуа на несколько десятилетий утвердился диктатор генерал Анастасио Сомоса (он и его семья оставались у власти до 1979 г.). Его силам удалось под предлогом мирных переговоров заманить Сандино в столицу, где он был убит. После гибели А.Сандино оппозиция в Никарагуа оказалась обезглавленной и движение протеста пошло на спад. В 1934 г. администрация США вывела из этой страны свои воинские контингенты.

3.7. Противоречия по вопросам об организации регионального сотрудничества

События в Никарагуа резко обострили вопрос о пределах допустимого вмешательства, в особенности вооруженного, одних американских государств в дела других. Вопрос о праве на интервенцию весьма конфликтно прозвучал на шестой Панамериканской конференции в Гаване (16 января — 20 февраля 1928 г.). Политика США в регионе была подвергнута на ней критике, а представитель Сальвадора даже предложил включить в одну из резолюций положение о том, что "ни одно государство не имеет право вмешиваться во внутренние дела другого государства". Это предложение было поддержано делегациями Мексики, Аргентины, Колумбии и Гондураса, в которых были наиболее сильны национально-патриотические настроения. Против проекта выступил делегат США Чарльз Юз, заявивший о "необходимости различать простую интервенцию от дружественной". При этом под "дружественной интервенцией" американский делегат предлагал понимать вмешательство в интересах "восстановления порядка и стабильности". Такая интервенция, по мнению американской стороны, отличалась бы от обычной и тем, что она носила бы временный характер.

На шестой конференции, наконец, удалось подписать Конвенцию о Панамериканском союзе, ставшую первой официальной хартией этой организации. Принятие документа не устранило противоречий между США и латиноамериканскими странами: Вашингтон по-прежнему стремился превратить ПАС в военно-политический и экономический блок под эгидой своего лидерства, а латиноамериканцы надеялись использовать Панамериканский союз в интересах согласования собственных позиций и их совместного отстаивания перед лицом США. Однако цель согласованного противодействия Соединенным Штатам в силу слабости латиноамериканских стран могла быть только отдаленной перспективой. Сознавая это, лидеры региона сосредоточили усилия на всемерном ограничении полномочий Панамериканского союза, в котором объективно продолжали занимать командные позиции США.

Латиноамерканские страны не приняли предложение США о придании ПАС и его постоянному органу — Руководящему Совету — политических функций. На шестой конференции было подтверждено, что союз в основном будет заниматься вопросами обмена информацией о культурном, экономическом развитии американских государств, формировании их законодательных структур, а также содействием развитию торговых, промышленных и научно-технических связей. Особой резолюцией оговаривалось, что ПАС и его руководящие органы не вправе решать политические вопросы. Вместе с тем, латиноамериканским странам в Гаване не удалось добиться закрепления в документах ПАС принципа невмешательства во внутренние дела друг друга. Их попытки такого рода были заблокированы США.

Противоречия с Соединенными Штатами в вопросах формирования региональной организации стимулировали в конце 20-х годов стремление латиноамериканских стран предложить варианты регионального объединения без участия северного соседа. В 1929 г. к правительствам Латинской Америки с предложением о создании Латиноамериканского сообщества, построенного вопреки логике "доктрины Монро", обращался А.Сандино. Сходный проект о формировании Лиги латиноамериканских стран выдвигал председатель Палаты депутатов Уругвая Г.Терра. В 1931 г. министр иностранных дел Чили А.Планета выступил с предложением организовать финансовый и таможенный союз стран Южной Америки, исключив из него Соединенные Штаты. Все это свидетельствовало о нарастании разногласий между США и латиноамериканскими государствами. После окончания гаванской конференции Франклин Д.Рузвельт заметил: "Никогда ранее Соединенные Штаты не имели так мало друзей в Западном полушарии, как сегодня". Это констатация, однако, не меняла базисного факта региональной политики: несмотря на обширный спектр взаимных несогласий, латиноамериканские государства и США оставались чрезвычайно тесно связанными друг с другом экономически, политически и культурно. Панамериканский процесс продолжал развиваться.