Олег не умер, он продолжает жить с колом Будды в сердце. Доктора разводят руками, показывая его репортерам. Тридцать первого августа к нему приходил Капанадзе с цветами и ананасом. Постояв рядом с блаженно улыбающимся должником, смотревшем сквозь потолок и не куда-нибудь, а в себя-Вселенную, он довольно сказал:

– Нирванит, собака. Так ему и надо.

Потом Капанадзе говорил с лечащий врачом, и услышал, что за жизнь больного можно не опасаться, но в ближайшем будущем ни один хирург не возьмется его оперировать.

Смирнов ни в Ялту, ни в Туапсе не пошел. Пожив пару недель в "Веге-плюс", он уехал с Наташей и Катей в Москву. Когда все устроилось, Смирнов направился к знакомому кузнецу, занимавшемуся оградами для богатых, и тот выковал каждому члену его новой семьи по персональному колу. Через год они хорошо расстались – его тянула дорога, ее – уют и состоявшиеся мужчины. Катя к нему ходит гладить ползунки и распашенки.

Зиночка выздоровела, однако последствия инсульта заставили ее переменить профессию. Теперь она продает живые цветы. Ее хорошо знают – в Анапе она самая красивая цветочница.

Старшина из Утриша, отлежав в госпитале четыре месяца, получил от министра Грызлова орден "За мужество" и лейтенантские погоны.

Оля накопила денег и купила отчиму игрушечную железную дорогу. Вова радовался, как мальчишка.

У мальчика с тремя родинками на сердце обнаружились необычайные способности в музыке, и счастливые родители увезли его за рубеж.

Бориса Петровича перевели на дипломатическую службу. На подлете к Монтевидео чудесным образом забеременевшая Валентина родила двойню.

– От кого они? – не смог не спросить Борис Петрович, вглядываясь в лица новорожденных – мальчика и девочки.

– Как от кого? – удивилась Валентина. – От вас.

Карэн приобрел все дома вокруг "Веги-плюс", снес их и расширился втрое. За опытом к нему приезжают из самой Голландии, с известной улицы Красных фонарей.

Капанадзе через год после описанных событий скоропостижно скончался. За это ему поставили памятник.