Среднерусская дорога… И ухабы, и морока, и простая, как частушка, вырастает деревушка: восемь, что ли, там домов — в общем, как в частушке слов. Среднерусская дорога! Каждый дом — шагах в пяти от державного пути, здесь отмеченного строго: то квитанцией налога, то медалью на груди. Похоронок было много, свадеб не было почти. Среднерусская дорога громыхает у порога — ей как будто все равно, если здесь остынет печка, и обрушится крылечко, и доской забьют окно. Разве что у мимоезжих, мимолетних, мимоспешных шелохнется, ворохнется ощущение стыда, что из отчего колодца без следа ушла вода. Среднерусская дорога поднимается полого мимо вымерзшего дома, мимо вымершей избы — это ясно и знакомо, это вычерки судьбы, это — выпало словечко, укатилось, как колечко, и не жжется, не смеется, затерялось…                          И тогда и частушка не поется, и Россия — сирота. Среднерусская дорога… Вот и снова — без упрека — вырастает, как частушка, небольшая деревушка: восемь, что ли, там домов — в общем, как в частушке слов. Если будет свет в окне — мне светлей в моей стране.                                             1978