Новый управляющий Цехом, майор Фальштайн, был седым стариком в огромных круглых очках. Через несколько дней после рождения близнецов он подошел к моему рабочему месту и спросил, почему Каролина не является на работу.

– Она нужна мне, – заявил он. – Это одна из моих лучших швей.

Я не решилась рассказать ему о близнецах: семьи с малолетними детьми были первыми в списки на депортацию. Я была уверена, что он заметил беременность Каролины, только не знал, когда она должна родить.

– Немного приболела. Круп, – солгала я. – Но она уже поправляется, через пару дней появится на работе. – Хотя я даже не знала, собирается ли она вообще выходить на работу. Кто тогда будет сидеть с малышками? Кто будет их кормить?

Наступило время новой волны депортации, и еще тысяча четыреста евреев встали в колонну и пошли к эшелонам. В гетто почти не осталось детей. Семьи с маленькими детьми уже давно попали в списки и были высланы. К февралю единственными, кого не коснулась депортация, были члены юденрата, врачи и медсестры в больнице и самые быстрые швеи в цеху. Все остальные каждую неделю сверялись со списками, молясь о том, чтобы их фамилии там не было.

Зима 1942–1943 годов принесла в Хшанув большие перемены. Был получен приказ зачистить и снести гетто. В соответствии с воплощением в жизнь «окончательного решения» по распоряжению Рейнхарда Гейдриха сильных и здоровых евреев, живущих в гетто, отсылали в концлагеря, остальных – в один из шести лагерей смерти: Собибор, Хелмно, Белжец, Треблинка, Майданек, Освенцим-Биркенау. Депортация должна была начаться немедленно. Эшелоны отправлялись из Хшанува уже несколько месяцев, теперь же темп значительно возрос.

Зима 1942–1943 годов также повлияла на присутствие немцев в Хшануве. Осенью наш городок был просто наводнен немецкими солдатами, эсэсовцами, гестапо. Они гуляли на площадях, сидели в ресторанах и барах, подстерегали нас за каждым углом. Теперь немцев стало значительно меньше. Тогда мы не знали, но тому была причина – кровопролитные сражения на Восточном фронте.

Стратегия Гитлера по стремительному захвату СССР провалилась – большинство историков считают ее переломным моментом в войне. В 1941–1942 годах в неудачных попытках захватить Москву погибло более миллиона солдат вермахта. После того как армия отступила, Гитлер изменил стратегию и в 1942 году послал армию на юг – захватить Сталинград и богатый нефтью Кавказ.

Битва за Сталинград стала самым кровавым сражением этой войны. Погибло около миллиона советских граждан. Германия и ее сателлиты потеряли восемьсот пятьдесят тысяч убитыми, а остатки Шестой немецкой армии капитулировали. Сталинград разбомбили до основания. Общие потери во время сражения достигли двух миллионов человек. Когда новость о поражении Германии и капитуляции под Сталинградом разнеслась по миру, эффект она возымела колоссальный. Союзники убедились, что СССР – могучий союзник и Германия может потерпеть поражение. Для нацизма Сталинградская битва стала деморализующим фактором.

Для нас, пребывающих в информационном вакууме относительно хода войны, с зимой были связаны возросшая потребность в шинелях и резкое уменьшение количества немцев в Хшануве. Неделя за неделей мы наблюдали, как в Цеху молодых немецких солдат становится все меньше. Ходили слухи, что дела на Восточном фронте обстоят неважно, поэтому всех военнообязанных, особенно тех, кто работал в Цеху, переводили на другое место службы.

Поскольку шинели были крайне необходимы, майор Фальштайн получил разрешение оставить – не грузить в эшелоны – сто еврейских швей. Я подошла к нему и спросила, намерен ли он оставить нас с Каролиной.

– А где твоя Каролина? – спросил он. – Я ее оставлю, если она вернется на работу. Она одна из моих лучших швей. Но ее нет на работе почти месяц.

– Она вернется через недельку-другую.

– Не подходит. Или она выходит на работу в пятницу, или я подаю ее фамилию на депортацию.

Я попыталась было возражать, но он развернулся и пошел прочь.

До пятницы оставалось два дня. Каролина уже достаточно окрепла, но что будет с крошками? Она же не может оставить их одних. В гетто Хшанува не было яслей и нянек, и с 1940 года юденрат запрещал женщинам беременеть. Тем же вечером я пригласила Мюриэль к нам в подвал. У меня созрел план.

– Майор Фальштайн сказал, что оставит Каролину, только если она в пятницу приступит к работе, – сообщила я. – Мы все понимаем, что детей оставить одних нельзя. Единственное решение – поменяться сменами. Я могу остаться в дневной смене. Если удастся перевести Каролину в ночную, я могла бы присматривать за малышками, пока она не вернется.

– А как же пересменка? – спросила Каролина. – Целый час никого дома не будет.

Я посмотрела на Мюриэль. Она кивнула.

– Я прикрою вас в этот час.

На следующий день я сообщила майору Фальштайну, что Каролина выходит на работу и что она предпочла бы работать ночью. Он обрадовался: возвращалась одна из его лучших швей, к тому же сама просилась поставить ее в ночную смену.

Мюриэль нам сам Бог послал. Она не только помогала с малышками, но и нашла в заброшенных квартирах детские вещи. Принесла несколько распашонок, крошечные розовые трико, детские одеяльца, связанные вручную свитера и два пальтишка. Еще она нашла три детские бутылочки и несколько сосок, чтобы кормить детей, когда Каролина на работе.

– Где ты все это взяла?

Мюриэль улыбнулась, но как-то грустно.

– Люди оставили.

Каролина расплакалась:

– Как же я могу это взять? Их с любовью дарили другим маленьким детям. Детям, которых отправили на вокзал и усадили в эшелоны. Эти вещи принадлежат им.

– Детей здесь больше нет, – утешала ее Мюриэль. – Уверена, родители больше обрадовались бы тому, что ты их забрала, чем если бы нацисты их выбросили.

Каролина кивнула и прижала к себе одежки.

– Уверена, что ты права. Буду относиться к ним бережно, с любовью.

Когда мы дожили до марта, я почувствовала уверенность в сегодняшнем дне. В подвале тепло, у нас достаточно еды, питья, одежды и угля. И мы решили проблему с тем, как позаботиться о малышках днем. В конце концов, как сказал полковник Мюллер, все ради того, чтобы выжить. День за днем. Мы и представить не могли, что с нами случится в ближайший месяц.