Две недели спустя. Кира.

Наступили майские праздники. За рисунок на байке Дмитрия я получила приличные деньги, мне даже стало неудобно, столько брать, но он сказал, что ему не жалко, а рисунок получился превосходный и теперь все друзья обзавидуются. Пожав плечами, я приняла конверт. Если он так хочет и если ему не жалко, то я отказываться не буду, мне деньги нужны. Отложив половину, на санаторий для отца, остальную я потратила на самое необходимое.

Первый праздничный день выдался солнечным и теплым. Я встала очень рано, решила ехать на первой электричке. Хотелось избежать большого количества народа. В вагоне пусто, я села у окна и развернула газету, которую купила на вокзале. Ехать около часа, а потом минут пятнадцать пешком и я на месте. Жалко оставлять отца, но Мария Марковна обещала мне развлекать его все праздники.

Поезд прибыл на станцию, выйдя из вагона, я остановилась и начала оглядываться. Нужно определиться куда идти. Вокруг лес и только одна дорога. Пойду по ней, если забреду не туда, спрошу. Я выбрала правильное направление, через несколько метров лес поредел, и я увидела стройные ряды больших коттеджей. Как только не извращался богатый народ, какие только архитектурные извращения не использовал, чтобы выглядеть оригинальным на фоне соседей. Вероникин, вернее коттедж её родителей, стоял в центре третьей улицы. Высокий кирпичный забор, массивные ворота и через каждые два метра камеры видеонаблюдения.

На мой звонок открыл охранник и жестом предложил пройти внутрь.

— Вероника ещё спит, но она предупредила, что ты приедешь, тебе все покажет механик гаража. — Сказал он и указал на мужчину среднего возраста.

Тот стоял неподалеку и внимательно прислушивался к нашему диалогу.

— Вениамин Сергеевич. — Представился он. — А ты художник?

— Кира. — Ответила я. — Можно посмотреть свое рабочее место.

Вениамин Сергеевич улыбнулся и жестом показал мне следовать за ним. Машина стояла под навесом. Красивая дорогая тачка, темно серого цвета. Механик указал мне рукой на металлический ящик с красками. Все мир для меня сузился. Я подошла к ящику и сняв со спины рюкзак, начала вытаскивать оттуда комбинезон и сумку с инструментами.

Четыре часа спустя. Кира.

Меня осторожно трогали за плечо. Пришлось отвлечься и обернутся. Вениамин Сергеевич принес небольшой столик и жестом пригласил меня присаживаться. Он доставал из пакета контейнеры с едой и расставлял их на столике.

— Садись, есть, уже почти обед. — Сказал он.

— Увлеклась. — Только и сказал я, и придвинув стул уселась за стол.

Мы обедали вдвоем, механик задавал ничего не значащие вопросы, я отвечала кратко, хотя он не требовал развернутых ответов, а потом он рассказал о себе. Я доела и извинившись пошла работать. Из всего разговора, я вынесла только одно. Сегодня хозяева коттеджа устраивают небольшой пикник, но проходить он будет далеко от этого места, но мне лучше закончить работу до полуночи, а то гости напьются, и кто знает, на какие приключения их потянет. Вполне с ним согласна, ненужно провоцировать пьяных гостей, не известно, что им в голову придет. Значит, работаю до вечера, а потом спать. Лучше завтра пораньше встать.

Поздний вечер того же дня. Кира.

Я как всегда увлеклась и забыла про время. Только когда на улице совсем стемнело, я поняла, что засиделась. Меня два раза накормили и три раза напоили чаем. Я ела и пила на автомате, постоянно думая о рисунке. Ко мне подходили люди, но я не обращала на них внимание. Единственно на кого я отвлеклась, это на брата Виктории. Назойливый подросток 14 лет меня достал. Сначала он только смотрел и спрашивал меня, а когда его не устроили мои односложные ответы и он начал дергать меня и тормошить. Сначала я пыталась игнорировать его, а потом вежливо попросила не мешать. Причем я прекрасно его понимала. На праздник родители не приехали, остались в городе, здесь был только обслуживающий персонал и сестра, которой на него глубоко наплевать. Все её друзья его игнорировали и ему просто нечем заняться. Хотя если бы захотел, то нашел. Насколько я поняла из разговоров, в доме был компьютер с интернетом, и библиотека, и даже спортивный зал с тренажерами и бассейном. Через некоторое время, я поняла, что он просто решил довести меня до белого каления. Скучно ему, вот он и решил поизмываться над работником и ведь знал гаденыш, что ему ничего не сделают. Подросток угомонился только к вечеру. Как то резко исчез из поля зрения, я успокоилась и забыла про него.

Александр.

Поздно, нужно идти спать, но я все сижу и смотрю на пьяные физиономии друзей. Виктория как всегда решила показать, что она хорошая хозяйка, хотя пикник готовила не она, а прислуга, готов побиться об заклад, что она даже в меню не смотрела, но ведет себя, как будто готовила праздник не меньше двух недель. Виктория моя сестра, двоюродная, неплохая она девушка, только любит пыль в глаза пускать. Родители смотрят на это сквозь пальцы, а мне все равно. Никому же это не мешает.

— Алекс. — Воскликнул, подбежавший ко мне брат Виктории, Артур, очень назойливый и злой подросток. — Она не дышит и ни на что не реагирует.

Я вскочил, и схватив его за руку сказал:

— Веди.

Мы побежали к дому. Артур открыл дверь в подвал и начал спускаться. Когда я включил свет, то чуть не размазал этого щенка по стенке, на полу лежала Кира и еле дышала, она обхватила голову руками и вся сжалась.

— Я хотел пошутить… — Закричал Артур. — Она не хотела со мной общаться, я думал закрою её на час, а потом открою.

Не удержавшись, я врезал ему подзатыльник и побежал к ней. Подхватив Киру на руки, начал быстро подниматься по лестнице. Артур не отставал, он что-то говорил, но я не реагировал, меня волновало одно, как вывести её из этого состояния. Она у меня в машине за три минуты чуть в обморок не упала, а тут… Выскочив с ней на руках на улицу, я положил её на лавочку и начал тихонько тормошить.

— Ну же реагируй, Кира, давай дыши, ты на улице, дыши, милая, дыши! — Кричал я и тряс её за плечи.

— Как ты её заманил? — Закричал я, подошедшему Артуру. — Ты что творишь мелкий гаденыш!

— Я кошку туда кинул, она мяукать начала, а она за ней пошла. — Тихо сказал он.

— Кира, хорошая, дыши, милая, ты на улице, ну же дыши!!! — Кричал я.

Приподняв, я посадил её к себе на колени, убрал руки с её лица и начал легонько хлопать по щекам. Кожа её холодная и влажная, и мне стало страшно. Я не знаток фобий, прочитал кое какие статьи, там говорилось, что человек иногда может впасть в кому. Как я только не тормошил её, я вспомнил все уроки оказания первой помощи, я тер виски, хлопал её по щекам, растирал руки, легонько тряс за плечи и повторял, что она на улице и чтобы она дышала. Не знаю, сколько прошло времени, но наконец-то Кира начала реагировать. Её тело затряслось, и я услышал всхлипывание.

— Пусти… — Прошептала она. — Мне нужно выйти…

— Кира, ты на улице, Кира открой глаза. — Сказал я и встряхнул её.

Она начала вырываться. Я увидел, как по щекам текут слезы и губы шевелятся, но я не слышал, о чем она говорит. Поставив её на ноги и осторожно придерживая, я ждал, пока она выплачется. Её трясло мелкой дрожью, но она не вырывалась, она еле стояла, сил совсем нет. Как же привести тебя в чувство, и скорую не вызвать в машине ей опять станет плохо.

— Может, сядешь? — Спросил я.

Она покачала головой и покачнулась.

— Давай, я отнесу тебя в твою комнату. — Спросил я.

Она опять покачала головой и попыталась отстраниться, но чуть не упала, когда я ослабил хватку. Да что же такое, как же ей помочь.

— Уйди отсюда. — Крикнул я Артуру. — Иначе рожу тебе разобью, ты совсем не понимаешь, что творишь.

От звука моего голоса Кира вздрогнула и попыталась отодвинуться, но я притянул её и посадил рядом с собой на скамейку.

— Кира сиди, тут улица, дыши глубоко. — Шептал я ей. — Может таблетки, какие нужны.

Видимо она уже начала приходить в себя, потому как начала шарить рукой в кармане. Через несколько минут, она вытащила маленький пузырек, но открыть его не смогла, пальцы не слушались. Я осторожно вынул пузырек из её пальцев и свинтил кружку, там оказались тонкие пластинки, я поднес одну к её губам, и она втянула её в рот.

— Кира, что это за пластинки? — Спросил я.

— Снотворное. — Прошептала она. — Я не хочу в комнату, я хочу здесь.

— Ты замерзнешь. — Попытался вразумить я, но она, закрыла глаза и замотала головой.

А через несколько минут, я увидел, что дыхание её выровнялось. Кира спала. Сильное снотворное. Подхватив на руки, я понес её в дом. Где её комната, я знал, и саму Киру сегодня видел, только она меня не видела. Положив её на кровать, я начал быстро её раздевать. Когда снял с неё ботинки и курточку, то понял, что дело совсем плохо. Её одежда была мокрой, джемпер влажным, а футболку хоть выжимай, брюки тоже влажные, это сколько же она жидкости потеряла от страха.

— Твоя гувернантка здесь? — Повернув голову, спросил я у Артура стоящего в дверях.

Тот активно закивал головой.

— Быстро за ней.

Артур испарился, а я начал снимать с Киры джемпер. Что же ты пережила в своей фобии…

Гувернантка Артура, женщина в возрасте, очень ответственная, с двумя высшими образованиями, мы были знакомы, она вызывала у меня симпатию, только с Артуром ей очень тяжело, но она старается перевоспитать его. Может она встречалась с такими случаями и подскажет.

Елена Валерьевна, войдя в комнату Киры, оттеснила меня и первым делом пощупала её пульс, потом подняла на меня глаза.

— У неё клаустрофобия, а этот щенок запер её в подвале. — Сказал я, и повернув голову к Артуру, спросил. — Сколько она там была?

— Минут пятнадцать не больше, я посмотреть хотел, а она валяется и не дышит. — Ответил он, но подходить не стал, боится гаденыш, что накостыляю ему со злости.

— Она спит… — Сказал гувернантка.

Вытащив из куртки Киры пузырек, я протянул его. Елена Валерьевна, внимательно прочитала название и отдала пузырек мне.

— Сильное снотворное, она долго проспит, только сон не будет спокойным, нужно дежурить, чтобы она с кровати не упала и ничего себе не повредила или не задушила себя одеялом. — Сказал она. — У меня был воспитанник с клаустрофобией, они долго от стресса отходят. Выйдите и принесите мне из ванной халат, нужно раздеть её, иначе она простудится.

Схватив за шкирку Артура, я вышел за дверь и волоча его за собой, пошел в ванную, в шкафчиках есть халаты и полотенца для гостей. Взяв несколько полотенец и халат, я пнул Артура по направлению к его комнате.

— И не смей выходить оттуда злобный гоблин. — Зло сказал я. — Утром я с тобой разберусь, думаю, Виктория не станет возражать, если я врежу тебе пару раз.

Прибежав в комнату Киры, я положил полотенца и халат на кровать. Елена Валерьевна, уже раздела её полностью и быстро взяв полотенце начала вытирать ей волосы.

— Чего застыл, растирай её тело полотенцем. — Сказала она. — Надеюсь, тебя не смущает голая девушка.

Мне сейчас было не до разглядывания, я взял другое полотенце и начал осторожно растирать ноги Киры.

— Сильнее. — Поправила меня гувернантка. — Нужно чтобы кровь прилила к мышцам.

Мы начали интенсивно растирать Киру. Я отметил про себя, что она худенькая и маленькая, как подросток, живот и ноги подтянутые, грудь небольшая, красивой формы и ещё тонкая талия, мне казалось, что я обхвачу её одной рукой. Через некоторое время, тело Киры начало розоветь. Отстранив меня, Елена Валерьевна, надела на неё халат и завязав пояс, попыталась приподнять её. Я с легкостью взял Киру на руки и держал, пока гувернантка не разобрала кровать. Удобно устроив её на подушках, я закрыл её одеялом и сел в кресло.

Елена Валерьевна собрала вещи Киры, и кивнув мне головой вышла из комнаты, но дверь не закрыла. Правильно, неужели Кира всегда спит с открытой дверью, а как она в ванной моется, наверное, тоже с открытой дверью. На меня навалилась усталость, сняв с себя одежду, я залез под одеяло, но к Кире придвигаться не стал, кровать большая, двоим, вполне место хватит.

— Завтра нужно обязательно поблагодарить Елену Валерьевну. — Подумал я засыпая.

Меня разбудил крик. Открыв глаза, я увидел, как Кира заметалась на кровати. Она пыталась выбраться из-под одеяла, что-то шептала, изгибалась, по её лицу текли слезы, и выгнувшись, она закричала. Я прижал её к себе, от её волос пахло краской, но я с таким блаженством вдыхал этот запах. Ей не понравилось, что её прижимают, она начала вырваться и бормотать, опять слезы, они катились по щекам. Достав полотенце, я начал вытирать её лицо, но она постоянно пыталась оттолкнуть ткань и опять что-то шептала. Я смог разобрать, что она звала отца и слово — откройте. Несколько раз, я отодвигался от неё, а потом прижимал к себе, пробовал разбудить, но это невозможно, снотворное сильное, пока его действие не закончиться, она не проснется. Кира последний раз громко вскрикнула и затихла, я вытер полотенцем слезы с её лица, и притянув к себе закрыл глаза, подозреваю, что это ещё не конец. Неужели она видит кошмары каждую ночь, но почему не обратится к психологу, есть же лекарства….наверное.

Следующий раз она зашевелилась через час. И опять все повторилось, она уже не могла кричать, а только хрипела, разобрать её слова невозможно и опять слезы. Хорошо, что ей отвели комнату на втором этаже в дальнем крыле дома, гости, и хозяева сюда не заходят, да и стены в доме толстые со звукоизоляцией. Потом она расплакалась, что-то шептала, всхлипывала, а через некоторое время затихла. Развернув её на спину, я вытер полотенцем слезы, и отодвинувшись закрыл глаза. На улице начало светать.