Васаны или самскары — это записанные на жестком диске эволюционной памяти бесчисленные впечатления, накопленные в результате огромного количества прошлых жизней. Диск этот расположен в позвоночном столбе и выглядит как светящиеся, переплетенные между собой волокна. В мозгу находится оперативная память. Самскары этой жизни появляются на рабочем столе осознания подобно файлам на компьютере. Самскары прошлых жизней скрыты в невидимых системных папках.

Часть файлов мы можем раскрыть, включив механизм памяти — «порыться» в ней. Большинство файлов, однако, раскрывается самопроизвольно, засоряя экран осознания. Они выскакивают один за другим и не закрываются, засоряя экран и мешая нам работать. Таким образом, мы живем на кладбище воспоминаний. Воспоминания рождают мысли, забивающие поле осознания окончательно.

Память работает правильно, если кликнуть по нужному файлу, и, просмотрев его, закрыть. Но мы не в состоянии закрыть десятки файлов, выскакивающих на экране! Наша психика ведет себя подобно взбесившемуся компьютеру. Этим, однако, дело не заканчивается. Мы реагируем на происходящее и строим планы на будущее. Планы эти большей частью не сбываются, поскольку они построены на ложной интерпретации действительности.

Вся это также появляется на дисплее компьютера, который оказывается заполненным до предела ненужной информацией. Таким образом, мы воистину живем в иллюзорном мире воспоминаний и надежд — в мире прошлого, которое никогда не вернется, и в мире воображаемого будущего, которое никогда не наступит. Мы живем в мире без настоящего.

Для того чтобы правильно организовать работу памяти, нужно выключить механизм непроизвольного вспоминания, работающий 24 часа в сутки, поскольку сны тоже основаны на памяти. Это не означает, что мы превратимся в бессмысленных, ничего не помнящих идиотов — информация записывается на жесткий диск и остается там автоматически. Нужно лишь прекратить самопроизвольное открытие файлов.

Для этого надо научиться осознавать те моменты, когда мы начинаем что-нибудь вспоминать. Как только мы поймали себя на этом, больше ничего делать не нужно. Простого осознания факта, что нас начинает затягивать в иллюзорный мир воспоминаний, достаточно для того, чтобы вынырнуть обратно в сферу осознанности. Сила инерции памяти, однако, огромна, и нужно потратить немало усилий, чтобы выработать у себя новую привычку не вспоминать ни о чем.

"Мой дорогой, вы можете рассказывать или слушать бесчисленные священные писания, но вы не будете самодостаточны, пока не сможете забыть всё", — говорит Аштавакра Гита.

Упорядочив работу памяти, мы лишим подпитки другую огромную часть иллюзорного внутреннего мира — это наши фантазии, надежды и страхи, связанные с будущим. Техника работы здесь такая же: следует научиться распознавать моменты, когда нас начинает сносить в воображаемое будущее. Осознания этого движения достаточно, чтобы вернуться в настоящее. Начать практику нужно, однако, с уничтожения привычки беспрестанно вспоминать и уже после этого переходить к проекциям на будущее.

Все, что от нас требуется в обоих случаях — это внимательность, вернее, выработать привычку быть внимательным. Для этого важно открыть в себе качество естественной открытой внимательности. Так внимателен ко всему происходящему маленький ребенок. Он не погружен в воспоминания или фантазии о будущем — он просто удивленно открыт всему, что происходит прямо перед ним. Эта естественная внимательность осталась в нас с детских лет, она никуда не ушла. Откроем ее в себе и используем для очищения нашего сознания.

Практика, таким образом, направлена на очищение поля восприятия от иллюзии прошлого и будущего. Все, что происходило, происходит и будет происходить, совершается сейчас, именно в эту секунду, — секунду, которой уже и след простыл! Следующая секунда точно так же неуловима, как и только что прошедшая. Тем не менее, и вспоминаем и думаем или мечтаем о будущем мы именно сейчас, в этот самый неуловимый момент — другого времени у нас нет. Поэтому и прошлое, и будущее, на самом деле, существуют только сейчас.

Итак: наблюдая за происходящим внутри и снаружи, непрерывно оставаясь в скользящем моменте настоящего, не сливаясь с картинками внешнего и внутреннего миров, мы не позволяем силе отвлечения уносить нас в иллюзорный мир интерпретирования иллюзорных образов.

Проще: мы остаемся здесь и сейчас. Еще проще: мы спокойны. Простой спокойной внимательности оказывается достаточно для обнаружения свидетеля, не затрагиваемого тем, что он воспринимает.

Свидетель испытывает боль или удовольствие при слиянии с воспринимаемым им объектом, или, другими словами, поверив в его реальность. В этом отношении он подобен человеку, сидящему в зрительном зале или перед телевизором. Боль и удовольствие персонажей становятся переживаниями зрителя ровно настолько, насколько он сопереживает им и впускает их в себя. Если же сакшин [Сакшин (санскр.) — внутренний свидетель. — прим. авт. ] не захочет этого — никакая сила не заставит его плакать и смеяться вместе с лицедействующими персонажами.

Открыв в себе внутреннего свидетеля, не затрагиваемого ни болью, ни удовольствием, нужно иметь в виду, что это — не последняя инстанция. За свидетелем есть еще то, что его породило. Это источник, включающий в себя и свидетеля, и то, что он наблюдает. Мысли растворяются в осознанности свидетеля, свидетель растворяется в источнике. Нет смысла искать источник в сознании — его там нет. Его нет нигде, поскольку он включает в себя все, а не наоборот. Поэтому мы занимаемся невозможным — поиском источника.