Индивидуализация исполнения наказания – важный принцип советского исправительно-трудового права и советской исправительно-трудовой политики. Этот принцип проявляется прежде всего в том, что при проведении воспитательной работы с осужденными учитываются индивидуальные особенности каждого из них. Вместе с тем он может практически претворяться в жизнь путем учета особенностей, присущих группам осужденных, объединенных по какому-либо общему, имеющему существенное значение признаку. Поэтому определение однородных групп преступников, и в частности однородных групп заключенных, имеет серьезное значение для построения воспитательной работы в процессе исполнения наказания, в особенности в местах лишения свободы.

Советские теоретики уголовного и исправительно-трудового права по-разному оценивают значение классификации преступников. Некоторые (их меньшинство) считают, что классификация преступников подрывает принцип индивидуального подхода, порождает шаблон в воспитательной работе.

А. В. Снегов в выступлении на теоретической конференции в Москве в 1957 г. говорил, что «надо бояться классификации, так как в отношении каждой такой группы заключенных у нас будет применен шаблон, а шаблон, как известно, способен умертвить самое благое начинание. Задача работников исправительно-трудовой системы – суметь на основе анализа конкретной индивидуальной жизни каждого заключенного найти ключ к его душе, к его сознанию. А шаблонность, которую способны породить формальные классификации, мне кажется, является в этих условиях опасной».

Вряд ли это опасение обоснованно.

Классификация заключенных не только не затрудняет, а наоборот, облегчает индивидуальную работу. Совершенно очевидно, например, что значительно легче работать с заключенным, если в отряде сконцентрированы осужденные за совершение однородных преступлений (например, корыстных), чем тогда, когда состав отряда «разношерстный» (убийцы, мошенники, насильники и т. д.).

Шаблон о работе зависит не от наличия или отсутствия классификации заключенных, а от качества подготовки работников исправительно-трудовых учреждений, от их умения и желания работать.

Больше того, классификация заключенных не позволяет работать по шаблону. При разбивке заключенных на группы (категории), отличающиеся друг от друга какими-то существенными признаками, воспитатель уже не сможет одинаково строить воспитательную работу во всех группах, он будет вынужден учитывать специфику групп при планировании и осуществлении воспитательных мероприятий.

Поэтому более правильной представляется позиция теоретических и практических работников, которые рассматривают классификацию преступников (в том числе и лишенных свободы) как важное средство достижения целей наказания (А. А. Герцензон, Н. И. Загородников, Б. С. Утевский, М. Д. Шаргородский и др.).

Классификация заключенных в своей основе должна опираться на данные советской психологии о классификации типов характера, поскольку задача исправления и перевоспитания преступника сводится к изменению свойств его характера и личности.

A. Г. Ковалев и В. Н. Мясищев указывают, что предпосылкой решения вопроса о классификации типов характера должно быть установление типических соотношений и типических сочетаний следующих психологических свойств:

«А. Отношения: 1) соотношение коллективно-общественного и индивидуально-личного; 2) доминирующие отношения; 3) идейный уровень; 4) уровень и тип интеллектуального развития; 5) творческие возможности человека; 6) уровень волевого развития в его соотношении с особенностями интеллектуального развития и эмоционально-темпераментных качеств.

Б. Динамика реактивности: 7) особенности эмоциональности и темперамента.

B. Основные структурные особенности: 8) цельность, уравновешенность или неуравновешенность, противоречивость, устойчивость, неустойчивость; 9) богатство личности; 10) соответствие внутреннего содержания и внешней стороны поведения».

И. В. Страхов считает, что в основу типологии характеров могут быть положены следующие линии характерологических различий: 1) целеустремленность в деятельности; 2) творческое начало в образе действий; 3) единство и цельность характера; 4) полнота и многосторонность его свойств; 5) своеобразие ведущих стержневых проявлений характера; 6) сила характера; 7) уравновешенность характера; 8) морально-психологическая характеристика взаимоотношений человека с окружающими людьми; 9) взаимопомощь в труде; 10) внешнее выражение характера в формах обращения.

Несколько в ином плане идут исследования Н. Д. Левитова и многих других психологов (Г. И. Бузенков, Н. С. Лукин, Н. И. Судаков и др.).

Н. Д. Левитов намечает три возможных пути типологии характеров:

1) за основу типологии можно взять какую-либо существенную черту характера или несколько взаимосвязанных черт и выделить группы людей в зависимости от типологических проявлений данной черты;

2) можно классифицировать группы людей по соотношению нескольких черт характера;

3) можно взять определенную группу людей и найти, какими типическими чертами характера эта группа отличается от других людей.

Для классификации преступников, и в частности лиц, отбывающих лишение свободы, наиболее приемлемым является путь, который предлагается Н. Д. Левитовым и другими сторонниками этой позиции. Классификация заключенных в зависимости от соотношения всех основных свойств характера, во-первых, чрезвычайно трудна и, во-вторых, не вызывается необходимостью. Хотя для правильной организации работы исправительно-трудовых учреждений мало знать только свойства характера, которые привели данное лицо к совершению преступления, а нужно знать личность и характер в целом, вместе с тем когда встает вопрос о классификации заключенных, то совершенно очевидно, что нет никакой необходимости разделять заключенных на группы в зависимости от свойств личности и характера, которые никакого отношения к преступлению не имеют. Например, заключенный Р., осужденный за развратные действия, и заключенный К., осужденный за хулиганство, до осуждения постоянно работали, честно относились к труду, бережно хранили вверенное им государственное имущество и т. д. Однако эти общие черты никак не объединяют их с точки зрения тех целей, которые стоят перед исправительно-трудовым учреждением.

В качестве классификационного признака необходимо брать те свойства характера и личности, которые объединяют ту или иную группу преступников именно как преступников и которые подлежат уничтожению в процессе исполнения наказания.

В советском уголовном праве первоначальным классификационным признаком является состав преступления, уголовно-правовая квалификация деяния. Совершение лицом того или иного преступления есть результат и показатель наличия у него определенных противоречащих коммунистической морали свойств. Различные по своему содержанию свойства личности приводят при соответствующих условиях к совершению различных преступлений: свойства личности расхитителя социалистического имущества несомненно отличаются от свойств личности осужденного за изнасилование, пороки сознания мошенника отличаются от пороков сознания хулигана и т. д.

Из этого утверждения ни в коем случае не следует вывод о наличии в нашем обществе прирожденных преступных типов. Мы хотим лишь сказать, что в действиях человека проявляются свойства личности, сформировавшиеся в процессе жизни этого человека под влиянием внешних условий. И. М. Сеченов отмечал, что «все умственные и нравственные побудители к поступку, наполняющие своею борьбою сознание человека, резюмируют всю его умственную и нравственную личность в данную минуту… всякое душевное движение, как бы просто оно не было, представляет собою результат всего предшествующего и настоящего развития человека».

К большому сожалению, в настоящее время заключенные в исправительно-трудовых учреждениях не классифицируются в зависимости от свойств личности, что отрицательно сказывается на индивидуализации исполнения наказания и создает дополнительные трудности в решении задачи исправления и перевоспитания преступников.

И. И. Карпец правильно отмечает, что при действующем порядке классификации осужденных к лишению свободы «в одном исправительно-трудовом учреждении, на одном и том же режиме содержатся заключенные, осужденные за самые разнообразные преступления… При такой форме организации отбытия наказания значительно затрудняется индивидуальная воспитательная работа с заключенными. Работники исправительно-трудовых учреждений, имея дело и с мошенниками, и с ворами, и с шоферами, допустившими грубую неосторожность, и с лицами, осужденными за должностную халатность, не могут подчас достаточно эффективно организовать индивидуальное изучение осужденных и индивидуальную работу с ними».

В настоящее время в качестве наиболее общих классификационных признаков используются возраст, пол, тяжесть преступления, повторность совершения преступлений. Использование этих признаков вполне целесообразно.

Возраст нельзя не учитывать в работе исправительно-трудовых учреждений. К лишению свободы могут быть приговорены несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет. Это, как правило, лица, не достигшие физической и духовной зрелости, с еще несформировавшимся характером, с особенностями в физиологическом и психологическом развитии. Все это порождает, во-первых, необходимость изоляции несовершеннолетних от взрослых преступников и, во-вторых, специфику в использовании средств исправительно-трудового воздействия.

Пол как один из физиологических критериев классификации должен учитываться как при размещении заключенных, так и при организации процесса исполнения наказания.

Необходимость раздельного содержания женщин и мужчин в местах лишения свободы по соображениям морали столь очевидна, что нет никакой необходимости специально останавливаться на этом вопросе.

Пол учитывается также при определении характера и объема тягот и лишений, входящих в содержание лишения свободы. Физиологические особенности женщины, данные от природы, а также воспитанные всей предыдущей историей развития человечества, не позволяют ей переносить лишения и страдания, равные с мужчиной. Именно поэтому женщины содержатся в колониях общего (все лишенные свободы вне зависимости от характера и количества совершенных преступлений) или строгого (особо опасные рецидивисты) режимов. Колонии усиленного и особого режимов для женщин не создаются.

Некоторые психологические особенности женщины, связанные, как правило, с развитием эмоциональной стороны психики (большая, чем у мужчин, тонкость, нежность и отзывчивость, более легкая ранимость психики и др.), должны находить отражение в содержании всей воспитательной работы.

Тяжесть преступления, его опасность для социалистического общества имеют важное значение для классификации заключенных. Тяжесть преступления не всегда соответствует степени опасности лица, совершившего это преступление, т. е. глубине и стойкости антисоциальных привычек, взглядов, укоренившихся в сознании преступника. Для исправления и перевоспитания лица, совершившего тяжкое преступление, зачастую вполне достаточны те же средства исправительно-трудового воздействия, что и для перевоспитания лица, которое совершило преступление, не представляющее большой общественной опасности. Однако наказание призвано не только исправлять и перевоспитывать преступника, но и предупреждать совершение новых преступлений и, кроме того, карать преступника за совершенное общественно опасное деяние. Поэтому наказание за более тяжкое преступление назначается на практике, как правило, более суровое, чем за менее тяжкое. При исполнении лишения свободы это, в частности, выражается в том, что лица, осужденные за совершение тяжких преступлений, отбывают наказание, как правило, в колониях усиленного режима, а лица, осужденные за совершение менее тяжких преступлений, – в колониях общего режима.

Повторное совершение преступления одним и тем же лицом свидетельствует о повышенной общественной опасности преступника. По советскому уголовному праву, повторное совершение преступления рассматривается либо как отягчающее ответственность обстоятельство, не влияющее на квалификацию деяния (п. 1 ст. 39 УК РСФСР), либо как обстоятельство, влияющее на квалификацию и усиливающее тем самым уголовную ответственность (например, см. ч. 2 ст. 89 УК РСФСР).

В случаях, предусмотренных примечанием 1 к ст. 24 УК РСФСР, лицо, повторно (или неоднократно) совершившее преступление, может быть судом признано особо опасным рецидивистом. При наличии повторности преступнику назначается, как правило, более суровое наказание, чем лицу, совершившему преступление в первый раз. Это проявляется и при исполнении наказания. Так, осужденные второй и более раз к лишению свободы отбывают наказание в колониях строгого режима (если они не признаны особо опасными рецидивистами), а особо опасные рецидивисты – в колониях особого режима. Условия содержания в указанных колониях более суровы, чем в колониях общего и усиленного режимов. Назначение более сурового наказания и установление более тяжелых условий его отбывания лицам, осужденным повторно, вполне оправдано.

То обстоятельство, что лицо после совершения одного преступления (а часто даже после осуждения и отбытия наказания) вновь совершает преступное деяние, свидетельствует о наличии у него глубоко укоренившихся антисоциальных взглядов. Факт совершения нового преступления после отбытия наказания за первое свидетельствует так же о том, что отбытое наказание не смогло уничтожить антисоциальные свойства личности, воспитать в сознании преступника черты характера, склонности, стремления, свойственные честным советским людям. Вполне естественно поэтому, что наказание, назначенное за повторное преступление, должно содержать в себе карательные элементы, которых не было в уже отбытом наказании, элементы, которые оказались бы способными выполнить задачу, не выполненную, первым наказанием.

Действующее законодательство не использует других классификационных критериев, хотя практика борьбы с преступностью, в частности деятельность исправительно-трудовых учреждений, настоятельно требует более детальной дифференциации преступников.

Ряд теоретических и практических работников выступали с предложениями о критериях классификации преступников. М. Д. Шаргородский писал: «В основу классификации должны быть положены:

1) физиологические критерии: а) пол – отдельные учреждения или отдельные корпуса для мужчин и женщин; б) возраст – специальные учреждения для несовершеннолетних; в) болезнь – специальные учреждения для психически больных (вменяемых и ограниченно вменяемых);

2) социальные критерии: а) стойкие рецидивисты – специальные учреждения (в частности, тюрьмы) или во всяком случае корпуса; б) лица, совершившие преступления в первый раз и к ним приравненные.

Дальнейшая дифференциация режима должна проводиться в зависимости от характера совершенного преступления, его цели, мотива, средств и способа действия».

Н. И. Загородников в выступлении на теоретической конференции в Москве в 1957 г. говорил: «Классификация должна исходить из необходимости определения в отдельные группы заключенных взрослых и несовершеннолетних, совершивших преступления умышленно и по неосторожности, рецидивистов и впервые осужденных, совершивших так называемые бытовые преступления и контрреволюционные преступления, бандитские и разбойные нападения и т. д. Эта классификация должна строиться на основе общественной опасности личности преступника… нужно выделить таких заключенных, которые осуждены за изнасилование, взяточничество, обмер, обвес потребителей и т. д.».

Вопрос о классификации заключенных в соответствии с изложенными выше соображениями может быть решен следующим образом: прежде всего заключенные должны быть разделены, как это делается и в настоящее время, по полу, возрасту, а также в зависимости от тяжести и количества совершенных преступлений.

Дальнейшая классификация должна производиться на основе свойств личности заключенного, которые проявляются в характере совершенного преступления. При определении свойства личности и характера как критерия классификации необходимо учитывать следующие моменты:

1) это свойство должно быть определяющим, ведущим в личности заключенных, относящихся к определенной группе;

2) работа по ликвидации этого свойства личности должна накладывать отпечаток на использование всех или многих средств исправительно-трудового воздействия;

3) количество избираемых критериев должно соответствовать практически возможной и целесообразной структуре исправительно-трудовых колоний и тюрем.

При классификации заключенных в качестве критерия можно избрать почти неограниченное количество свойств или сочетаний свойств личности, подразделяя, таким образом, заключенных на все более и более мелкие группы. С точки зрения повышения качества воспитательной работы, это вполне целесообразно, однако структура исправительно-трудовых учреждений не позволяет иметь чрезмерно дробные подразделения заключенных.

Представляется целесообразным в местах лишения свободы всех заключенных разделять на следующие группы:

I. а) осужденные за особо опасные государственные преступления. Особо опасные государственные преступления совершаются по мотивам вражды и ненависти к Советской власти. Этот мотив является общим и определяющим для субъекта этих преступлений и отличает его от субъекта других преступлений;

б) осужденные за все другие (как их часто называют, общеуголовные) преступления.

II. В зависимости от субъективной стороны преступления заключенные должны разделяться на:

а) лиц, осужденных за совершение преступлений по умыслу;

б) лиц, осужденных за совершение преступлений по неосторожности.

Деяние, совершенное по неосторожности, по своим психологическим свойствам существенно отличается от деяния, совершенного по умыслу. Лицо, совершившее умышленное деяние, несомненно представляет большую общественную опасность, чем лицо, причинившее объективно такой же ущерб обществу по неосторожности. Этим объясняется более суровая ответственность, установленная в законе за умышленное убийство (ст. 102 и 103 УК РСФСР) по сравнению с убийством по неосторожности (ст. 106 УК РСФСР), за умышленное тяжкое телесное повреждение (ст. 108 УК РСФСР) – по сравнению с неосторожным тяжким телесным повреждением (ст. 114 УК РСФСР) и т. д. И это понятно. Ведь при умышленной вине преступник очень хорошо понимает направленность своих действий, осознает возможные последствия их и желает или сознательно допускает наступление этих последствий, т. е. сознательно причиняет ущерб социалистическим общественным отношениям, тогда как неосторожная вина свидетельствует лишь о том, что лицо не проявило необходимой осмотрительности, нарушило правила предосторожности, в результате чего и наступил преступный результат. При неосторожности отсутствует направленность воли на причинение преступного результата.

Поэтому исправление и перевоспитание преступников, совершивших преступления по неосторожности, должно выражаться в воспитании у них внимательного отношения к соблюдению всех правил предосторожности, перевоспитание же преступников, действовавших умышленно, должно идти совершенно в ином плане.

III. Осужденных за умышленные преступления целесообразно разделять на:

а) лиц, осужденных за корыстные преступления. Среди них основную массу будут составлять осужденные за хищения государственного и общественного имущества, кражу личного имущества, грабеж и разбой, получение взятки. В эту же группу должны включаться осужденные за другие корыстные преступления (спекуляция, частнопредпринимательская деятельность, коммерческое посредничество, обман покупателей и др.).

Пороком, объединяющим преступников, совершающих эти и подобные им преступления, является нежелание жить за счет своего честного труда, стремление незаконно обогатиться, пренебрежение к интересам общества в целом. Из этой категории заключенных должны быть выделены воры и мошенники, не желающие работать по «идейным» соображениям, наиболее опасные носители «воровских традиций». Своими взглядами на общество, общественно полезный труд, коллективизм и т. д. они отличаются от других преступников;

б) лиц, отбывающих наказание за посягательства на личность человека, т. е. за убийство, причинение тяжких телесных повреждений, изнасилование и т. д.

Все преступления этой группы имеют в своей основе пренебрежительное отношение преступника к личности советского гражданина, эгоизм, себялюбие и тому подобные свойства личности.

Определенную специфику, с точки зрения причин посягательств и, следовательно, форм и содержания работы по устранению этих причин, имеют половые преступления (изнасилование, развращение малолетних, мужеложество и др.). Поэтому при возможности лица, совершившие эти преступления, должны выделяться в отдельные группы;

в) лиц, осужденных за хулиганство. Это одна из самых крупных групп преступников, отбывающих наказание. Психология хулигана отличается от психологии других преступников. В подавляющем большинстве случаев хулиганство совершается в нетрезвом виде. Многие из преступников, находясь в трезвом состоянии, хорошо работают, нормально ведут себя в производственном коллективе, в семье, имеют хорошо развитое чувство товарищества и другие положительные качества. В пьяном виде человек резко преображается под влиянием изменений в процессах возбуждения и торможения. Поэтому перевоспитание многих хулиганов должно выражаться в выработке у них необходимых волевых качеств, в воспитании внутренней и внешней дисциплинированности, т. е. идти несколько в ином плане, чем перевоспитание других групп заключенных;

г) лиц, осужденных за некорыстные преступления, совершенные в связи с выполнением должностных или профессиональных обязанностей (злоупотребление властью или служебным положением, вынесение заведомо неправосудного приговора, выпуск в продажу недоброкачественной продукции и т. д.).

Классификация заключенных не должна быть связана с обязательной изоляцией всех указанных групп друг от друга. Обязательной изоляции подлежат лишь осужденные за особо опасные государственные преступления от осужденных за все другие преступления, мужчины от женщин, совершеннолетние от несовершеннолетних, осужденные к лишению свободы впервые от активных носителей преступных привычек (особо опасные рецидивисты, воры и мошенники-рецидивисты, преступники, отбывающие лишение свободы второй и более раз). В целях создания и поддержания различных режимных условий должны отдельно содержаться осужденные за тяжкие преступления от осужденных за менее опасные преступления.

Однако распределение заключенных по исправительно-трудовым учреждениям или подразделениям внутри этих учреждений должно осуществляться прежде всего на основе указанных классификационных признаков.

При практическом осуществлении воспитательной работы вполне мыслимо использование иных критериев (например, отношение заключенных к труду) или более дробное деление предложенных выше критериев (например, в колонии для лиц, совершивших корыстные преступления, можно в отдельный отряд или бригаду выделить осужденных за получение взятки, в отдельный – спекулянтов и т. д.). Однако эти критерии должны рассматриваться как вспомогательные, подсобные, подчиненные основным классификационным критериям, и применяться уже после того, как заключенные разделены в соответствии с последними. Кроме того, в качестве таких вспомогательных критериев могут использоваться лишь признаки, помогающие еще глубже и точнее индивидуализировать применение средств исправительно-трудового воздействия.

Summary

The article indicates the significance of criminals' classification which will enable to develop better means of unteaching of the criminals.

The author thinks that the criminals must be classified according to their age, sex, number of committed crimes, the character of the assault and further influence of certain features of the criminal's character upon the committed crime

Статья поступила в редакцию 12 IX 1964 г.