А Нина в эти дни жила неплохо. На приемы к Абсурду Первому ее не водили, раскланиваться с придворными не заставляли. Наоборот, ее всячески баловали. Это было тайное распоряжение Абсурда Первого. Кадабра даже добилась того, чтобы он разрешил Нине сидеть во время обеда. Но так как стульев в королевстве не было, пришлось Кадабре выпросить у главной кастелянши дворца пять больших подушек. Теперь девочка напоминала за столом принцессу на горошине. И вообще Нину здесь старались всячески развлечь. Хочешь мороженого — пожалуйста. Желаешь поиграть в куклы — вот тебе ляльки всяких сортов. Есть прихоть поразмять косточки — к твоим услугам целый спортивный зал.
А однажды Кадабра пригласила Нину в развлекательный городок. Каких только качелей, каруселей и игральных автоматов там не было! Нина веселилась от души.
— Сейчас, — сказала Кадабра, — я поведу тебя на самый интересный аттракцион городка. Ты будешь кататься на живой лошади!
Та торжественность, с которой волшебница произнесла «на живой лошади», немного удивила Нину. «Впрочем, — подумала она, — и в нашем городе не каждый день удается прокатиться на лошадке».
Лошадь была не молодая и поэтому не очень резвая. Нина взобралась на специальную лесенку, а с нее — на спину лошади. Девочка ухватилась за поводья и немного наклонилась вниз, припадая к шее животного. Все-таки она чуть-чуть боялась непривычной верховой езды. Лошадь степенно тронулась с места.
— Хорошая! — сказала Нина, поглаживая гриву. — Как тебя зовут?
— Белоножка… — буркнула сердито лошадь.
Нина от неожиданности едва не вывалилась из седла. Но потом вспомнила, что она находится в волшебной стране, где всякое может быть, и успокоилась.
— Тебе не тяжело меня везти? — Нина уже специально заговорила с Белоножкой.
— Лучше бы таких друзей на землю стрясти… — в сердцах ответила лошадь.
— За что ты на меня сердишься?
— А за что мне вас, двуногих, любить?
— Тебя обижали?
— Не прикидывайся наивной, девочка. Разве ты не знаешь законов нашей страны?
— Но я не местная.
Белоножка повернула голову к Нине и с любопытством посмотрела на нее.
— Очень может быть… — недоверчиво протянула она.
— Так что же все-таки, Белоножка, произошло?
— Ни о чем не спрашивай меня, девочка. Ты проговоришься, а меня потом на живодерню. Лучше повнимательнее присмотрись к своему окружению. Авось что-нибудь да разглядишь.
С Белоножки Нина сошла уже совсем в другом настроении.
— Ты разговаривала с лошадью? — подозрительно спросила Кадабра. — О чем?
— Я не разговаривала, — поспешно заверила ее Нина. — Я просто пела песенку.
— Какую? — продолжала строго экзаменовать Кадабра.
Нине пришлось пропеть:
— Дурацкая песня, — изрекла Кадабра. — Упадническая. Лошадью могут восхищаться только слабые люди.
Нина и Кадабра ушли из развлекательного городка недовольные друг другом. Но Нина ни на минуту не забывала разговора с грустной Белоножкой.
— Кадабра Парамоновна, — спросила девочка за обедом, — а когда же я пойду к королю, чтобы заступиться за вас и собачку Тулузу? Дни летят, скоро мне нужно будет отправляться домой, а дело еще не сделано.
— Сначала, милая, ты нанесешь визит королеве Ахинее Второй. Она, как женщина, должна понять тебя быстрее. Сегодня же мы к ней и отправимся.
Кадабра сдержала свое слово. После полдника был назначен прием у королевы Ахинеи.
— Добрый день, — сказала Нина, войдя в королевские покои.
— Добрый, кобрый, тобрый, вобрый. Туты́шки, мутышки, перекинемся в картишки? — ответила королева.
И внешность Ахинеи вполне соответствовала безалаберному ответу. Королева была очень неряшлива. На ней был засаленный халат, вся грудь которого была утыкана булавками. Волосы торчали клочьями. В зубах она держала сигарету.
— Ну так как? — снова спросила Ахинея Нину.
— Но я к вам по делу, — робко возразила девочка.
— Вот глупости! Дело-мело, чтоб оно сгорело! Садись играть, не то я лягу спать.
Пришлось Нине играть с королевой в подкидного дурака. Картежница Ахинея, конечно же, несколько раз подряд обставила девочку. Она была несказанно довольна, бормотала себе под нос какую-то зарифмованную чепуху и пускала дым от сигареты прямо Нине в лицо.
Девочка так утомилась от этого визита, что пришла к себе в комнату с головной болью. Ей так и не удалось рассказать королеве о собачке Тулузе. Кадабра была довольна. И все же перед сном Нина снова напомнила волшебнице о собачке.
— Спи, Ниночка, утро вечера мудренее. Завтра отправимся к королю.
Но за ночь Кадабра уже продумала свое поведение в деталях. Как только Нина встала с постели, Парамоновна бросилась к ней, размазывая по щекам крупные слезы.
— Касатка ты моя, Ниночка, — причитала она. — Снова обскакал нас проклятый Апломбище. Разнюхал он, где я прячу Тулузу, и выкрал ее. Теперь не знаю я, где находится мое сокровище Тулузочка. И идти нам к королю не с чем. Ведь скажет дядюшка, что не было у меня никакой собачки, что я сочинила эту историю, чтобы оболгать Апломба. Что делать-то, Ниночка, а?
Горе Кадабры было настолько искренним, что Нина от души пожалела ее. Но в данный момент помочь волшебнице ничем не могла. Правда, девочка уже наметила план действий. Она решила на время освободиться от опеки Кадабры и самостоятельно поискать Тулузу во дворце.