Однако пора пристрастней взглянуть на тех самых людей, что протягивают к ней руки с цветами и «неудачными фотографиями».

Да, в почитателях Пугачёвой можно смело числить примерно половину населения бывшего Советского Союза — ну с допустимой погрешностью в пару миллионов. Но нам здесь интересней те, кто сделал инициалы АБП азбукой всей своей жизни. Профессиональные поклонники. Алламаны.

Обобщающий портрет нынешних алламанов составить сложно. Безусловно — в основном, это дамы. Можно также с уверенностью утверждать, что за последние десять лет их возрастной ценз значительно вырос. Девушек моложе тридцати среди них почти не найти. Юные создания в поклонники Пугачёвой сейчас особо не рекрутируются — то ли дело раньше! Социальный состав разнообразен. Впрочем, если раньше Пугачёву презрительно именовали «кумиром пэтэушниц», то теперь обобщенные «пэтэушницы» находят много других, куда более свежих и подходящих им объектов для поклонения. А среди убежденных алламанов много людей взрослых, солидных, с высшим образованием.

И еще одно интересное наблюдение. Пугачёву давно и беззаветно любят геи. Гомосексуалисты, если по-простому. Она для них «мамочка». «Алла Борисовна» — обязательная маска любого гейского карнавала. Разнузданный рыжий парик, короткая сверкающая юбка, широко расставленные ноги — и образ готов. Перед употреблением томно встряхивать кистями рук. Пугачёва к геям тоже весьма благосклонна, да что там — просто любит их. Ей с ними хорошо, уютно. Она даже как-то высказалась в том духе, что любой мужчина должен попробовать ЭТО.

Но не будем отвлекаться.

Золотые времена алламании уже в прошлом.

А начались они, как легко догадаться, после «Арлекино».

Когда она поступила в 1976 году в ГИТИС, его работникам поневоле пришлось испытывать на себе бремя пугачёвской славы. Туда беспрерывно звонили:

— Алло, ГИТИС, а правда, что Пугачёва учится у вас? Она будет играть в театре?

Это мучение длилось для секретарш и лаборанток все пять лет.

— Скажите, а какой срок дали Пугачёвой?

— Вы о чем, собственно?

— Ну, она же мужа утюгом убила.

— Нет, не волнуйтесь. Не убила.

— Ой, правда? Значит, ее ненадолго посадят?

Правда, тогда еще немногим безумцам приходило в голову заявиться домой к любимой артистке. Да и разыскать ее дом на окраине Москвы, в Вешняках, было не так легко.

Но Александр Стефанович, тогдашний муж Пугачёвой, тем не менее припомнил пару случаев:

— Один раз какой-то ненормальный человек специально приехал из Киева и стал ломиться в квартиру. Мы вызвали милицию, и его забрали. Или какие-то там девицы приехали и начали трезвонить. Когда я довольно резко объяснил им, что Пугачёва вовсе не ждет их в гости, они разозлились и подожгли нам дверь.

Стефанович, кстати, склонен считать, что околоподъездный фанатизм потом во многом инспирировался домработницей Люсей. Но здесь он, пожалуй, заблуждается. Когда звезда переехала на улицу Горького, она самим этим фактом обрекла себя на длительную «осаду». Вся Москва теперь знала, что в этом доме живет Пугачёва.

У ее подъезда все время кто-нибудь дежурил. Некоторые быстро сообразили прихватывать с собой фотоаппараты. Феномен поклонников изучался даже в прессе. В газете «Московский комсомолец» вышла статья «Рядом с кумиром». Правда, согласно нелепой советской традиции имя кумира там не звучало. То есть любой понимал, о какой певице идет речь, но называть ее имя — ни-ни!

«Стайка поклонниц жмется на скамейке. Здесь все друг друга знают. Они перебрасываются редкими словами. Как только открывается дверь или подъезжает машина, девушки привстают и снова садятся: опять не то.

Хлопает дверца автомашины. Девушки вскакивают, как по команде, и бросаются к мужчине. "К ней приехали", — доносится до меня чей-то голос. Вскоре оживление спадает. Я еще жду час и ухожу.

На следующий вечер у дома ни души. Все объяснимо. Здесь стоит патрульная машина 10-го отделения милиции. Похоже, в этот вечер я останусь единственной "поклонницей". Но нет, спустя время появляются три девушки. Все изрядно подвыпившие. Одна, картинно став в позу у подъезда, затягивает популярную песню. Жильцы не выглядывают из окон. По всему чувствуется: привыкли.

Рядом, в нескольких шагах отсюда, идет совсем другая жизнь. Рядом театры, концертные залы, кафе. А в темном дворе по-прежнему проводят свой досуг поклонницы. Их жизнь заполнена сплетнями, пустыми разговорами, выпивками. Сюда, к знакомому дому, они приходят порой без всякой надежды встретиться со своим кумиром. Даже тогда, когда певица поет где-то далеко от Москвы, у ее дома многолюдно. Они приходят сюда по привычке.

— Мы всегда должны быть рядом с ней, — с вызовом сказала мне одна девушка. — Мы все о ней знаем: и какие сигареты она курит, и куда ездит, и с кем общается, и когда с собакой гуляет.».

Кстати, «горьковские» первыми узнали о разрыве Пугачёвой с Кузьминым. Они с интересом наблюдали, как одна звезда выкидывает из квартиры вещи второй. То есть второго. «Светлая повесть» закончилась.

Отношения с поклонниками у Пугачёвой, как, собственно, и у всякой знаменитости, складывались непростые.

«Была группа очень преданных людей, — рассказывал Борис Моисеев. — И вот этих трепетных и преданных она уважала и всегда давала команду, чтобы их пропускали в те залы, где она работала. Алла знала всех по именам. Была там, например, такая рыжая Света, которой она говорила: "Еще раз не пойдешь в институт, больше здесь стоять не будешь!". Был еще какой-то Володя, который бросил семью в другом городе и с утра до вечера стоял у подъезда. Она умоляла его вернуться домой, давала ему денег на дорогу.».

Но хватало и других людей. Постепенно в Москве сложились две группировки, находившиеся в состоянии не то чтобы вражды, но взаимной неприязни, — «горьковские» и «олимпийские». Первые, оккупировали пространство во дворе заветного дома на улице Горького, вторые базировались возле спорткомплекса «Олимпийский» — у того входа, где регулярно появлялась их любимица. И те, и другие ревниво противодействовали появлению новых «топтунов» в сфере их влияния. Объяснение тому давалось лаконичное и разумное: «Нас много, а Алла одна. На всех не хватит».

Был случай, когда какого-то незваного гостя, точнее гостью, фанатическая бригада дружно опустила в мусорный бак головой вниз. Весь этот варварский обряд «жертвоприношения» совершался прямо под окнами любимой Аллы.

Но один случай Пугачёва сама до сих пор вспоминает с содроганием. Его остроумно описал в своей книге Илья Резник:

«.Алла привела нас к себе после одного из концертов моей авторской программы "Вернисаж", пообещав пасхальный ужин.

Мы были голодны и никак не могли взять в толк, куда же исчезли праздничные яства.

— И вообще, — потерянно произнесла Люся, — в холодильнике шаром покати.

— А больше ничего не пропало? — тревожно поинтересовался Евгений Болдин.

Люся ненадолго пропала, а вернувшись, торжественно объявила:

— Еще вашей бритвы нет, Евгений Борисыч!

Болдин побледнел. Алла сказала:

— Мне никогда не нравилась эта квартира. Когда я одна, здесь жутко.

— А что, если крысы? — осенило кого-то.

— Крысы не бреются, — строго сказал Евгений Борисович, взбираясь на мойку.

— Черт бы побрал эту индивидуальную застройку! — он приподнялся на цыпочки и просунул руку в вентиляционную трубу, прятавшуюся в нише под потолком.

— Ого! Да тут такая дырища!.. И трубы нет. И кладка как будто разобрана. Прямой ход на чердак!

…Милиция действовала быстро и решительно. Как в кино. Не прошло и четверти часа, как черная дыра над мойкой превратилась в переговорное устройство.

Голос с чердака:

— Мы его взяли!

Алла:

— Кто такой?

Голос:

— Да-а, устроился. Сейчас приведем — сами увидите.

Алла:

— А куличи там?..

В дыру просунулась милицейская рука с целлофановым пакетом:

— Принимайте.

Вслед за куличами появилась сковородка с грибами, бутылка постного масла, мочалка и маленький магнитофончик, увидев который, Кристина воскликнула:

— А я-то его несколько дней искала!

И чуть после:

— Мама, а вот твоя бижутерия!

Группа захвата ввела невысокого коренастого мужика в грязном свитере и мятых брюках. Мужик был угрюм.

— И давно гостишь? — почти дружелюбно спросила Пугачёва.

— Неделю-то точно, — ответил за него милиционер. — Он уже несколько раз к вам спускался, Алла Борисовна. Когда никого не было. Хозяйничал.

— Так ведь я тебе писал, — прохрипел незваный гость. — А ты не отвечала. Я и приехал.

— Забрался на чердак, ножом расковырял кирпичную кладку и проник в квартиру, — доложил главный сыщик. — Теперь поедешь снами!..

— Прощай, — сказала Пугачёва похитителю куличей.

— Все равно, — изрек он, уходя, — я-то знаю: все, что ты пела, ты пела только для меня».

«После этого случая, — говорил Борис Моисеев, — она боялась оставаться дома одна. Алла вообще боязливая. И хотя я не любил спать у нее на Горького — мне мешал этот постоянный шум с улицы — она меня часто оставляла до утра.

И все равно везде включала свет, даже в туалете и ванной».

Она еще не знала про маньяка Нагиева. Если бы милиционеры ей тогда сообщили, наверное, перестала бы давать концерты и даже из дома выходить.

Но хватало маньяков в более легком весе. Много было изощренных «шуток». К ней домой неустанно подсылали пожарных, «скорую помощь» и даже ветеринарную службу.

От «телефонного терроризма» Алла тоже потерпела немало. Одна сумасшедшая женщина регулярно звонила и отчетливо произносила лишь одно слово, например, «свиньи» или «лягушки». Некоторые, конечно, просто признавались в любви или вдохновенно благодарили за песни. Пугачёва в этом случае, как правило, сдержанно выслушивала абонента, сухо благодарила и вешала трубку. Но самое поразительное, что она нередко сама подходила к телефону. Так и говорила: «Алло».

Все изменилось с приходом мобильных. Пугачёва отвечает только на знакомые номера. Для остальных есть многолетний директор Елена Чупракова, дама очень верная и очень жесткая. Чупракова — и менеджер, и пресс-секретарь, и просто опора для Пугачёвой. Чупраковой звонят по любым вопросам. В середине февраля 2019 года прошел слух, что Пугачёвой сделали операцию на сердце. За комментариями, разумеется, все бросились к Чупраковой. Та сходу и резко ответила: «Это враньё, она дома. Мне уже все обзвонились, я всем говорю, что это враньё. Алла Борисовна дома, чувствует себя хорошо. Я вот видела её 40 минут назад».

Вернемся к поклонникам. На концертах Пугачёвой некоторые неуравновешенные граждане не всегда дарили только цветы. Кто-то осыпал ее конфетти из денег, кто-то засовывал в корсаж мятые купюры, кто-то старался всучить варенье собственного приготовления, но это были вполне невинные признаки внимания. Какая-то женщина, называвшая себя колдуньей, время от времени прорывалась на сцену и монотонно произносила гадости про певицу и ее близких.

Пугачёва признавалась, что артистам надо иметь нервы как канаты. Чем сама похвастаться никак не может. Чего стоит история, когда перед гастролями в Израиле Пугачёвой прислали пакет с фотографиями убитых палестинских детей. Там же содержалась угроза, что если она не отменит поездку к «жидам», то ее самолет будет взорван. Она и так панически боится летать и, насколько возможно, пользуется поездами (у нее имелся даже свой комфортный спецвагон). Но в Израиль все же полетела.

Телохранителями Пугачёва смогла обзавестись только в девяностые годы. А раньше эти обязанности приходилось выполнять то Болдину, то его заместителю Дмитрию Цвангу, который работал с Пугачёвой с начала восьмидесятых. В многочисленной концертной хронике певицы можно увидеть, как во время выступлений, когда к ней приближались зрители с цветами, за спиной звезды неизменно оказывался седой человек, который в случае надобности решительно уводил особо ретивых почитателей. Это и есть Цванг. Вовсе не спортсмен, вовсе не титан.

Во время зарубежных поездок Пугачёву часто спрашивали, а где же ее охранники? Она смеялась в ответ:

— Советским артистам телохранители не положены.

Правда, Алла иной раз сама не церемонилась с теми из поклонников, кто особо ей досаждал. Известны случаи, когда она могла запросто ударить кого-нибудь по наглому лицу. В том же «Олимпийском» во время репетиций в зал неизменно проникали «фанаты». Пугачёва их яростно гоняла, но тщетно. Однажды она не выдержала и припустилась за кем-то из пресловутых «горьковских» девиц, крича на ходу:

— Здесь убийством пахнет! Я убью ее! Отсижу, но убью!

В тот раз ничего страшного Алла Борисовна не совершила. Зато в другой она неожиданно подскочила к какой-то из поклонниц, схватила за волосы и потащила к выходу.

Кто не видел Пугачёву в гневе, тот не знает, какое это леденящее кровь зрелище. Она может повергнуть в бегство крепких мужиков. Не зря когда-то во дворе ее прозвали «фельдфебель».

Но певица могла проявить и чудеса внезапного человеколюбия. Можно привести такой сюжет. Близ того самого дома на улице Горького некогда стояло старое опустевшее здание, одну из квартир которого в середине 1980-х годов оккупировали несколько иногородних панков. Из их окон с грязными стеклами открывался замечательный вид на подъезд звезды эстрады. Вечерами панки садились у окна и поджидали возвращения «соседки». Когда ее машина тормозила у подъезда, ребята приникали к окну и завороженно следили за величавым шествием Пугачёвой, после чего молча укладывались спать на грязные матрасы.

Однажды кто-то из юношей пожаловался на то, что пить чай без сахара уже надоело. Тогда глава коммуны по кличке Питон произнес:

— Надо у Пугачихи стрельнуть.

Вся компания расхохоталась, а Питон молча ушел.

Минут через двадцать он вернулся, держа в руках помимо стакана сахара еще целый пакет продуктов. Он выложил все богатство на пол.

— Неужели сама дала? — спросили его изумленные панки.

— Ага, — небрежно ответил Питон. — И сказала, чтобы еще приходил. Очень ей понравилось, что я автограф не просил и вообще с глупостями не приставал.

Практически в каждом крупном (или не очень) городе бывшего СССР существовал фан-клуб Пугачёвой. В свое время довольно солидные клубы были в Киеве и Минске. Каждый заботливо собирал архив и нередко имел даже свой печатный орган самиздатского, разумеется, характера. (В киевском клубе «Королева» производилась газета с забавным названием «Усталый микрофон» — образ заимствован из «Песни на бис» со словами Андрея Вознесенского; а в Минске выпускалась «Канатоходка» — опять-таки в честь песни.)

А 17 апреля 1988 года в газете «Московский комсомолец» было дано объявление об организации столичного фан-клуба. Собравшиеся интеллигентные молодые люди назвались просто — «Апрель». В отличие от оголтелых «олимпийских» и «горьковских», «апрелевцы» обладали активностью совсем иного рода. В частности, они всегда предлагали свою помощь при грандиозной подготовке к «Рождественским встречам». Сам Болдин относился к ним благожелательно и лично выразил сочувствие той несчастной девочке, чьи волосы пострадали от десницы Пугачёвой.

«Апрель» издавал свой «Вестник» по несколько номеров в год, скромное полиграфическое приношение своей курящей богине. Уже больше десяти лет у «Апреля» есть свой сайт, сделанный кустарно, зато добросовестно.

А еще Пугачёвой был воздвигнут памятник. Карликовую гипсовую скульптуру (в короткой юбке, разумеется!) поставили во дворике перед ее подъездом на Земляном валу 15 апреля 2003 года. Акцию осуществила «Экспресс-газета» руками студентов Строгановского училища.

На открытие Пугачёва не явилась. Зато монумент осмотрела домработница Люся, но эстетические достоинства никак не оценила.

Той же ночью памятник исчез, будто и не существовал вовсе.

Заместитель главного редактора газеты высказал свою версию: «Я считаю, что украсть памятник не могли ни фанаты, ни злопыхатели. Посудите сами: памятник поднимают пятеро мужчин, и то с трудом. Для транспортировки нужна как минимум "газель". Так что, как мне кажется, Алла дала соответствующие указания. Поздно ночью или рано утром, когда люди еще с собачками не гуляют, подъехали ее люди на машине и увезли памятник на дачу».

Имеется в виду дача Пугачёвой. Может быть, там он и стоит до сих пор. Как садовый гном среди миллиона алых роз.

Казалось бы, времена Алламании позади. Тем более, что она давно ушла со сцены, и вроде бы никто по ней особо не скучает. Но нет. Когда в конце декабря 2018 года стали продавать билеты на юбилейный концерт певицы в Кремлевском дворце, начался ажиотаж. Очередь в кассы занимали с ночи. Многих возмущали цены: они доходили до 200 тысяч рублей в партере. Но главное — билеты стремительно разбирали!

Скучают. Любят. Ждут.