А 21 мая 1991 года у Володи и Кристины родился сын. Они, кстати, так и не расписались.
Кристина рожала в Англии. Перед этим туда специально приезжал Болдин, выбирал клинику, выяснял все условия.
Тогда распространился слух, что Пугачёва покупает себе в Лондоне дом, где собирается в дальнейшем поселиться. Когда ее спрашивали об этом, она, смеясь, отмахивалась:
— Да вы что, какой дом? Что я там буду делать?
Действительно, дом в Лондоне тогда казался затеей нелепой. Слово «Челси» знали только преподаватели английского языка в университете.
Пугачёва во время родов дочери — а она была рядом — нервничала сильней Кристины. Но при этом не выпускала из рук видеокамеры, снимала каждое движение, каждую схватку.
Мальчика назвали Никитой. Правда, были мимолетные рассуждения о другом имени: припомнили пугачёвскую песню на стихи Цветаевой «Когда я стану бабушкой», где она поет о «внуке Егорушке».
Позже Кристина вспоминала: «Через четыре дня после родов я отпросилась у мамы на два часа, и мы с Володей поехали в китайский ресторанчик — отметить. Как выяснилось после, все это время мама бегала вокруг Никиты с камерой и снимала. Когда он проголодался и стал требовать меня, мама сделала ему водичку и, пока он пил, рассказывала, какие классные ему купили ползунки и рубашечки. Еще она обещала Никите, что, когда он вырастет, она купит ему красивый костюм. И, между прочим, говорила: "Никита, когда ты станешь бизнесменом, надеюсь, ты и меня не забудешь, купишь мне чего-нибудь"».
В то время Кристина уже вернулась на сцену, и ей предстояло летом много гастролировать вместе с Володей Пресняковым. Поэтому в Лондоне им на смену прибыла вторая бабушка — Елена Преснякова. Которая, конечно, была очень рада внуку. Но не меньшим потрясением для нее оказалась Алла, которая вела в доме хозяйство и прогоняла всех с кухни. Пугачёва — она и на кухне Пугачёва. Все может королева.
Внук для Аллы стал не просто милым рыжим любимцем. Он стал спасением от тоски. Когда Никита чуть подрастет, Пугачёва будет умиротворенно сидеть с ним дома, ворчать, как обычная бабушка. Ну не совсем обычная — как рыжая бабушка.
В крестные матери к Никите Алла позвала Алину Редель, старинную подругу. Это та самая единственная близкая подруга Пугачёвой, единственная женщина, которой она позволяет подойти к себе ближе, чем на расстояние протянутой розы. Алла уже давно привычно называет Алину своей сестрой. И многие верят в их родство.
Алина — фигура довольно занятная, с пышной биографией. Алла знает Алину с детства: их родители были знакомы, только Алина на двенадцать лет старше, что в юности составляет колоссальную разницу. Поэтому тесные отношения у них стали складываться позже. Алина — художница, закончила полиграфический институт. Шестидесятые и семидесятые годы она провела живо в компании художников-нонконформистов. Но в начале восьмидесятых вышла замуж за индуса по фамилии Кушваха: тот жил в Германии, и Алина переехала к нему. В этом браке у Алины родился сын Эжен. Вторым мужем стал немец, чью фамилию она теперь носит. При его поддержке деятельная Алина организовала корпорацию «Родалин групп», которая занималась медицинским оборудованием. Позже ее интересы перешли в сферу кинематографа. Она основала в Москве компанию «Родалин С продакшн», которая сделала несколько фильмов в начале нулевых годов. Стоит их перечислить: «Удар лотоса», «Удар лотоса-2», «Удар лотоса-3». Но были и документальные картины, например, о знаменитом художнике Шилове.
Чтобы не захлебнуться в информации, лучше процитируем информацию с сайта кинокомпании: «С 1997 года Алина Редель является действительным членом Российской академии социальных наук. Занимается проблемами культуры, искусства, духовности, пишет целый ряд книг и статей. Имеет степень кандидата философских наук. С 2000 года участвует в возрождении отечественного художественного и документального кино… На средства Алины Редель возрождаются уникальные храмы России: отреставрированы церковь Петра и Павла в Сергиевом Посаде, церкви в Переделкино и Аксинино. В 2001 году Московская Патриархия наградила Алину Редель орденом Святой Ольги 3-й степени».
Впрочем, возрождение отечественного кино, кажется, на «ударных» боевиках и закончилась. Лотос увял.
Но не забудем упомянуть и о книге г-жи Редель «Духовность — основа российского менталитета». Так что нетрудно предположить, откуда у Пугачёвой берутся отдельные духовные искания. От ее русского менталитета и от Алины Редель.
Кстати, к упомянутому доктору Гарифуллину Пугачёва привозила и сестру Алину. Знак особого доверия. Знак свыше.
* * *
Интересно, что после Лондона в июне 1991 года первым городом в жаркой гастрольной череде оказались именно Набережные Челны. Местная газета ликовала: «Она все-таки приехала. И ей аплодировали полные трибуны стадиона, "Встреча друзей" (так называется концерт) состоялась. В четверг на стадионе "Строитель" прошел первый концерт. Добро пожаловать, Алла Борисовна, на КамАЗ, которому, как вы выразились, "двадцать лет уже, а я здесь впервые". <.> Все время в движении, все время в контакте с аудиторией, хлещет через край неукротимый поток энергии, да еще этот неповторимый пугачёвский хохоток… Браво, Алла Борисовна, вы очаровали Челны! Приятная новость из газет, но утвержденная самой певицей: она стала бабушкой. Эта весть взволновала весь Советский Союз».
Но Советскому Союзу оставалось волноваться недолго.
19 августа, когда по радио с раннего утра тревожным голосом передавались указы ГКЧП, Пугачёва оказалась в Одессе. Она тут как раз гастролировала.
Вдалеке от Москвы, к тому же у моря, пресловутое чрезвычайное положение казалось не таким уж угрожающим. Поэтому с утра все отдыхающие, как и следовало ожидать, отправились на городской пляж. Вскоре сюда же, не спеша, пришла Пугачёва в компании с Михаилом Жванецким, своим давним приятелем.
Это событие очень подробно описывается в «Вестнике клуба "Апрель"». Поэтому трудно удержаться от искушения привести этот рассказ. К тому же он превратился и вовсе в уникальную летопись после того, как Пугачёва лично добавила к нему несколько деталей, когда знакомилась с первым вариантом книги.
«Сначала замечательную пару окружили дети, потом к ним присоединились и взрослые. Ну а когда сообразительный радист пляжа попросил не мешать отдыхать знаменитостям и не создавать нездоровый ажиотаж, усидеть на лежаке мог только глухой или ленивый.
Алла Борисовна была в черном совместном купальнике без бретелек с блестящей каемочкой на груди, поверх купальника она накинула пеструю рубашку леопардовой расцветки с подплечниками, на ногах — пляжные тапочки, на голове — красная кепка, которую на нее нахлобучила в самом начале прогулки какая-то девочка.
А. Б. и Жванецкий оказались в гуще толпы, тянувшейся за ними шлейфом. Каждый норовил что-нибудь ляпнуть Алле, из-за чего получилась словесная каша, из которой выделился лишь возглас Пугачёвой: «А у вас тут весело!».
Разумеется, разговор зашел и о политике. На вопрос, что же произошло, А. Б. ответила, что, дескать, хотят все вернуть, но не получится.
— Алла Борисовна! А если мы вас президентом выберем?
— Меня? Выбирайте!
— А вы справитесь?
— Я? Конечно справлюсь.
Народу все прибывало, но А. Б. особого внимания на это не обращала. Но вдруг она резко обернулась и увидела огромную толпу, которая ее окружала.
— Товарищи, а митинги сейчас запрещены, знаете? — полушутя спросила А. Б. Однако народ и не думал отходить.
— Ну что ж, раз в стране произошел переворот, — продолжала она, — давайте, что ли, устроим демонстрацию протеста. Только хорошо бы идти с песней. Запевайте!
Все, конечно, хотели, чтобы пела А. Б., а она соглашалась петь только со всеми вместе.
— Так что будем петь? — спросили члены «Апреля».
— "Вихри враждебные", — твердо ответила А. Б.
Первую строчку спели вместе, вторую А. Б. пела уже одна: никто не знал слов. Тогда она сказала, что нужно петь что-нибудь другое, лучше всего "ваше, народное". Пришлось сознаться, что лучше всего мы знаем песни ее репертуара. Алла велела петь их. Начали с "Час". А. Б. повернулась к Жванецкому:
— Видишь, че творится, а? Нашу песню не задушишь, не убьешь.
Народ все прибывал. (Надо добавить, что на протяжении всей этой прогулки Жванецкий очень тихо говорил Пугачёвой: "Ну зачем ты меня сюда привела? Ведь потом спросят: "Где ты был 19 августа?". Что я отвечу? На пляже? Да?".
— Правильно Миша! На пляже, — смеялась Алла Борисовна. — Чтобы быть ближе к своему народу. Видишь, как он, этот народ, задницы показывает всему этому перевороту. Пойдем!
— Ой, нет, ну зачем же? — не успокаивался Михаил Михайлович. — Ведь скажут потом: Хазанов вот был у Белого дома, а я… на пляже!).
Алла велела тем временем продумать программу, что петь. И тут ее осенило:
— Сейчас будем петь "Ням-ням"! Будем, а? — обратилась она к Жванецкому. Но тот сказал, что не знает этой песни.
Тогда А. Б. все переиграла:
— Нет, не будем. "Ням-ням" запретили. Мне запретили ее петь. И вообще меня запретили.
По толпе прокатилась волна ужаса: "Ее запретили!". Шутка была воспринята всерьез.
Наконец, процессия добрела до лестницы, разделявшей части пляжа. Тут, у лестницы, А. Б. остановилась и попросила какого-то мальчика подать руку. Но тот почему-то испугался и убежал. Ей подавали руки какие-то тетки, но А. Б. настаивала на том, чтобы это сделал мужчина.
В другой части пляжа народа было действительно меньше, но А. Б. привела всю толпу с собой.
— Алла Борисовна! — воскликнул кто-то. — А можно вас сфотографировать?
— Можно, — А. Б. сделала широкий жест. — Только вот с этой штучкой. — И ткнула пальцем в крышку на объективе.
Затем двинулись в сторону моря.
— Это что, Горобец? — А. Б. указала на какого-то загоравшего толстого мужика.
— Нет.
— А-а… А то я как вижу толстого, мне все время кажется, что это Горобец (руководитель «Рецитала» — А. Б.).
Тут А. Б. окинула взглядом толпу и предложила устроить массовое крещение, то есть всем полезть в воду. Идея была воспринята на "ура".
Когда сама А. Б. решила искупаться, кто-то предложил ей снять рубашку.
— А зачем? — удивленно спросила она. — Не надо. Жванецкий купаться наотрез отказался, сославшись на то, что он был в туфлях и нес сумку с документами. Алла начала его уговаривать:
— Ты что, не одессит, что ль? Ну ладно, Миш. Пойдем, ну люди же смотрят. Если ты не пойдешь, то все останутся с тобой, а я, что, одна буду купаться?
Толпа закричала, что все пойдут купаться, и двинулась за Аллой Борисовной в воду. Ей предложили снять хотя бы тапочки, но она отказалась и так вошла в воду. Тапочки, естественно, тут же всплыли. А. Б. взяла их в обе руки и шагнула в пучину. Все последовали за ней, что Алле не очень понравилось:
— Давайте вы все останетесь, а я пойду купаться одна, а? А. Б. постояла в воде и спросила:
— Ну что, мне перед вами окунуться, что ли?
По толпе пронесся гул одобрения. Тогда она резко присела, окунулась, встала и закричала:
— Кайф! — и обратилась к людям с фотоаппаратами. — Снимайте! Кадр века! Я в воде! Изображаю радость!
В конце концов А. Б. решилась поплавать. Удалившись от берега в окружении детей, она вдруг громко заявила:
— А я ведь плавать не умею! Держите меня!
Кто-то попытался поддержать ее за руку, но Алла Борисовна воскликнула:
— Нет! Так я точно утону.
…На берегу Аллу уже поджидал какой-то человек с пачкой папирос и ручкой.
Но А. Б., как и всегда в людных местах, автографы давать отказалась. Неподалеку оказался Челобанов с женой, которые с интересом за всем этим наблюдали.
— Алла Борисовна! Здесь Челобанов.
— Где? — заинтересовалась А. Б.
Ей показали, после чего она произнесла:
— Ну и ладно. У них своя жизнь, а у нас здесь своя. (Челобанов прибыл на гастроли вместе с Пугачёвой. — А. Б.) А где Миша? Он свалил уже, что ли?
— Да нет, — ответили ей. — Вон он стоит, автографы раздает.
— Вот пусть он и раздает, а я не буду!
Тут Жванецкий сообщил, что они должны срочно идти на обед, но вся толпа направилась за ними. Тогда А. Б. остановилась и серьезно произнесла:
— Можно, я вам скажу два слова, а потом вы останетесь здесь, а я пойду домой, ладно?
Народ приблизился вплотную.
— Я вас всех очень-очень люблю!
…Потом, уже у шикарной дачи, в которой А. Б. жила во время гастролей, она встретила двух тетушек. Они сообщили, что приехали из Сибири и очень хотят посмотреть на Пугачёву.
— Ну, смотрите, — разрешила Алла и полезла на дачу через забор.».
Как известно, ГКЧП успеха не добилось, Горбачев вернулся из Фороса, а 8 декабря 1991 года вместо СССР было основано Содружество независимых государств.
Перед самым своим уходом в отставку, 21 декабря, Михаил Сергеевич успел подписать указ о присвоении нескольким деятелям культуры звания «Народный артист СССР».
В этом списке значилась и Пугачёва Алла Борисовна. По иронии судьбы уже после развала Союза титул народной артистки Российской Федерации она сменила на народную СССР.
Когда все газеты и журналы запестрели заголовками «Последняя народная артистка Союза», огорчился Олег Янковский:
— Да не она последняя, а я! Моя фамилия была в списке последней — на букву «я»!
Но никто не прислушался к жалобам актера.
…Видимо, в то же примерно время уральские дети придумали считалку:
Спустя почти полгода, в конце мая 1992 года министр культуры Российской Федерации Евгений Сидоров вручал удостоверения народных артистов СССР (уже, в общем-то, совершенно никчемные).
Когда министр произносил официальную приветственную речь, Пугачёва, сидевшая прямо перед ним, отвернулась куда-то в сторону. Сидоров не выдержал и сказал с обидой в голосе:
— Алла Борисовна, могли бы и на меня посмотреть, я все же как-никак министр.
Пугачёва взглянула на него и развела руками:
— Вас, министров, много, а я одна.